Атака по правилам - Пабы Хогсмита

[

]

Страница 1 из 2 1 2 »
Модератор форума: Хмурая_сова

Атака по правилам (Вадим Панов (Тайный город - 3))

Атака по правилам

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:10 | Сообщение # 1

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Аннотация

Кровавое побоище в ночном клубе, устроенное прелестной стриптизершей, неожиданно превратившейся в устрашающего монстра, стало лишь одним из эпизодов чудовищного заговора против обитателей Тайного Города. Последние представители древних рас, предки которых правили Землей тысячи веков назад, вовсе не были заинтересованы в конфронтации с людьми. Слишком свежи в их памяти костры Инквизиции. Судьбы магов и колдунов, загадка библиотеки Ивана Грозного, возведение и снос Сухаревой башни, невероятные происшествия на улицах сегодняшней Москвы — все это причудливо переплелось в коварной интриге, порожденной желанием одной-единственной ведьмы обмануть Время…

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:11 | Сообщение # 2

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Пролог

Москва, 1954 год

Этой ночью выпал первый снег.

Еще совсем слабый, осторожный, он, словно опытный художник, лишь сделал тонкие наброски, только обозначил предстоящий триумф зимнего шедевра. Белая вуаль нежной дымкой окутала серые московские мостовые, скользнула по молчаливым домам и ласково обняла еще зеленые деревья и газоны. Первый снег в городе обречен. Не пройдет и несколько часов, как от элегантного эскиза останутся только серые подтеки и грязные лужи, вызывающие отвращение у кутающихся в теплую одежду прохожих. Он красив лишь робкие мгновения, но даже сейчас, пока первый снег еще мог радовать глаз и не превратился в растаявшее недоразумение, собравшиеся люди не обращали внимания на его мимолетное изящество. Гораздо больше их занимало другое.

— Да не посмеют они! — горячился бородатый однорукий мужик в застиранной гимнастерке. — Поглумятся и бросят!

— Красоту такую переводить — грех! — согласился с инвалидом плешивый старичок.

— Да им-то, безбожникам, что? — подала голос пожилая женщина в цветастом платке. — Они греха не боятся.

— И то верно! — неожиданно громко поддакнул испитой дворник. — От креста их воротит, авторитетно говорю!

— Тише ты! — одернула его дородная жена. — А то еще услышат!

— И пусть слышат!

— За такие разговоры запросто на Соловках сгноят, — покачал головой плешивый старичок. — Не надо бы так громко.

— Пусть слышат! — не унимался дворник, несмотря на протестующие жесты жены. — Пусть слышат, безбожники!

— Жить, что ли, надоело?

— Уймись, Потапыч, у них сейчас сила. У них…

У них… Сейчас. Пока.

Разговор затих, и все посмотрели на гордо взметнувшуюся к серому осеннему небу Сухареву башню, окруженную плотным кольцом энкавэдэшников. Одинаковая синяя форма, почти одинаковый рост, одинаковая поза: ноги расставлены на ширину плеч, винтовки с примкнутыми штыками направлены на людей — делали синих почти нереальными. Казалось, что тот же художник, который украсил Москву первым снегом, взял и набросал шеренгу одинаковых столбиков вокруг красавицы башни, то ли забор хотел нарисовать, то ли просто вытирал кисти. И еще казалось, что вот-вот растают синие звери, как этот первый снег, и грязью лягут под ноги москвичей, но это только казалось. Энкавэдэшники не таяли, а та дикая ненависть, которая выбивалась в сторону людей из-под натянутых на узкие лбы фуражек, лучше всего свидетельствовала об их реальности. Правда, и ответные взгляды, которыми награждали синих москвичи, были лишены доброжелательности.

— Почто Сухареву башню под арест взяли? — поинтересовался у толпы слегка нетрезвый работяга, судя по всему, грузчик. — Иль о коммуняках чего не так сказала?

Ему не ответили, но вопрос витал в воздухе.

Что же они задумали?
* * *

— А закончилось все тем, что Торговая Гильдия выставила Ордену счет за порчу груза и требует с нас компенсацию, — высокий, затянутый в военную форму старик с карими миндалевидными глазами выдержал паузу. — Не правда ли, наглецы?

Старик был Фредерик де Лье, мастер войны, высший боевой маг Великого Дома Чудь, а его рассказ был в первую очередь обращен к красавице Сусанне. Очаровательная фата Зеленого Дома, одетая в простую черную юбку и кожаную тужурку, стянутую на тонкой талии ремнем, вежливо улыбнулась в ответ. Голова Сусанны была перехвачена красной косынкой, которая скрывала роскошные светлые волосы, но зато выгодно оттеняла нежное лицо, тонкие черты которого напоминали мордочку маленького смешливого лисенка. Сусанна была молода — всего тридцать пять лет, что по меркам Великого Дома Людь самое начало расцвета, — а уже достигла магического уровня фаты, занимала видное положение при дворе и была отмечена королевой. Очаровательной, похожей на лисичку колдунье предсказывали большое будущее.

— Уверена, что вы сумеете отстоять интересы Великого Дома, Фредерик. — Лучистые зеленые глаза Сусанны скользнули по магу и переместились на третьего собеседника: — А вы что скажете, комиссар? Ведь шасы — ваши подданные.

— Темный Двор уже три тысячи лет отказывается от сопровождения караванов Гильдии, с тех пор как шасы попытались стребовать с нас убытки за погибшее во время шторма судно. Мы до сих пор спорим с Гильдией, пытаясь выяснить, кто виноват в той истории.

Третий и последний участник разговора — высокий мужчина в элегантном сером костюме — резко выделялся не только среди своих собеседников, но и вообще среди всех, кто в этот час находился на Сухаревке. Аккуратно зачесанные черные волосы, чеканный профиль, черные, глубоко посаженные глаза, независимые манеры и удивительная свобода, которая сквозила в каждом его движении, притягивали внимание окружающих. Высокий вызывал в памяти забытое при коммунистах буржуазное слово «денди», и даже его автомобиль — единственное на всю Москву причудливо изогнутое спортивное купе — показывал, что черноволосый плевать хотел на принятую в империи серость. Сантьяга, комиссар Темного Двора, высший боевой маг Великого Дома Навь, даже в мыслях не допускал отказа от привычек, выработанных за тысячи лет до возникновения коммунизма.

— Скажите, комиссар, — снова обратилась к нему Сусанна, — вы действительно верите в эти истории о Сухаревой башне?

— В какие именно, очаровательная фата? — улыбнулся в ответ Сантьяга. — Вы позволите мне так называть вас?

— Позволю. — Огромные, ярко-зеленые глаза Сусанны скользнули по лицу нава.

Комиссар Темного Двора не пользовался особой любовью в Тайном Городе. В других Великих Домах его уважали, боялись, ненавидели, и теперь, впервые столкнувшись лицом к лицу с Сантьягой, молодая фата неожиданно для себя подумала, что все, услышанное ей о легендарном комиссаре до сих пор, не очень-то соответствует тому, что она увидела. Интеллигентный и остроумный Сантьяга был совсем не похож на средоточие зла.

— Думаю, мне будет приятно подобное обращение.

— Благодарю, — кивнул нав. — Так каким именно слухам я должен действительно верить, очаровательная фата?

— О Черной Книге, например.

— Но мы же здесь, — комиссар снова улыбнулся. — Слухи это или нет, но, когда я сообщил, что сумел убедить коммунистов сломать башню, все Великие Дома прислали сюда своих наблюдателей.

— История научила нас внимательно относиться к слухам, — задумчиво произнесла Сусанна, — но есть ли под этими разговорами о Черной Книге реальная почва? Признаться, мне не верится, что среди челов могут обнаружиться серьезные колдуны.

— И правильно не верится, — проворчал де Лье. Старого мага немного обижал тот факт, что, несмотря на все его усилия, красавица фата уделяет больше внимания долговязому наву. — Челы никогда не достигнут приличного магического уровня. С каждым днем они все дальше и дальше уходят от своих корней. Их цивилизация идет по другому пути.

— Я бы не был столь категоричен, — мягко не согласился с чудом комиссар. — Появление отдельных магов, даже высокого уровня, никак не связано с основным направлением развития цивилизации, как вы правильно заметили: у них есть соответствующие корни, и пример Якова Брюса подтверждает эту гипотезу. Но сейчас мы говорим о другом: о знаниях, которые были доступны челам в прошлом. Мы до сих пор не можем найти спрятанную ими библиотеку Иоанна Грозного, а ведь считается, что в ней содержатся труды асуров, самых первых обитателей Земли.

— А как Черная Книга связана с библиотекой Иоанна Грозного? — спросила фата.

— Князь Темного Двора считает, что Черная Книга, которую Шотландец спрятал в Сухаревой башне, содержит ключевые знания библиотеки.

— То есть вы уверены, что Черная Книга существует?

— Я в этом убежден, очаровательная фата.

— Все это бездоказательно, — снова встрял в разговор де Лье.

— Одно доказательство есть.

— Какое?

— Ни вы, мой старый враг, ни наша очаровательная спутница, — Сантьяга элегантно склонился в сторону фаты, — ни я, и вообще ни один обитатель Тайного Города, включая князя, королеву и великого магистра, не может войти в Сухареву башню. С этим, Фредерик, вы, разумеется, не поспорите. Мы даже неспособны понять, какая именно сила вышвыривает нас оттуда. А если вспомнить, что ни внутрь башни, ни из нее невозможно сделать портал, то все это, знаете ли, заставляет относиться к челам с несколько большим уважением.

— Уникальный факт, — махнул руками чуд.

— А вы как думаете, Сусанна?

— Некоторые строения Тайного Города до сих пор вызывают у нас удивление, — медленно ответила фата, — Дегунинский Оракул, например. Возможно, Сухарева башня была заложена еще асурами и…

Сталкиваясь с необъяснимыми фактами, большая часть обитателей Тайного Города шла по давно проторенной дорожке — сваливала все странное на головы его строителей.

— Асуры не имели ни малейшего отношения к возведению башни, — покачал головой комиссар и поднял глаза, любуясь величавой красавицей. — Она — творение челов, от фундамента до шпиля. Она была создана челами, для челов, и поэтому сломать ее могут только челы. — Сантьяга оглянулся и повелительно окликнул стоящего на почтительном удалении кривоногого энкавэдэшника: — Эй, вот вы, коммунист, подойдите сюда.

— Слушаюсь, товарищ начальник!

Вызванный коммунист не знал, кем именно является франт в щегольском штатском костюме, но ему велели беспрекословно подчиняться, и он, подбежав и вытянувшись во фрунт, преданно вытаращил на Сантьягу глаза.

— Фамилия?

— Перзамкомоткаркавкрполэнкавэдэ Полубезрыбенко!

В переводе на русский это сочетание букв означало, что стоящий перед комиссаром вояка служит первым заместителем командира отдельного карательного кавалерийского краснознаменного полка НКВД. Коммунисты отменили армейские звания и, обращаясь друг к другу, называли должность собеседника или употребляли словечко «товарищ». И то и другое вызывало у нава легкое раздражение.

— Как идет работа, коммунист?

— Рабочие ломают перекрытия на верхних этажах башни, товарищ начальник! — бойко отрапортовал Полубезрыбенко. — Как нам и было приказано, мы разбираем строительный мусор на самые маленькие камешки на предмет поиска тайников с сокрытыми буржуазией ценностями!

— Какие именно ценности вы ищете?

— Шкатулки, ящики, сундуки, а также книги или отдельные документы! — заученно перечислил перзамкомоткаркавкрполэнкавэдэ. — Все, что не относится к строительному мусору, будет доставлено для осмотра.

— Я доволен вами, коммунист, — милостиво кивнул Сантьяга, — продолжайте.

Полубезрыбенко козырнул и откатился на прежнее расстояние от начальства.

— Грамотный солдат, — одобрил де Лье.

— Просто хорошая дрессировка, — кисло улыбнулся комиссар. — Не сомневаюсь, что они притащат нам целую кучу никчемного барахла.

— Значит, вы тоже в душе считаете, что мы зря теряем время? — опять затянул свою песню мастер войны и мстительно добавил: — И Темный Двор напрасно оплатил коммунистам снос Сухаревой башни.

— Но, как я понимаю, дело было не только в деньгах, — подхватила тему фата Сусанна. — Комиссар, как вы сумели уговорить человских вождей разрушить башню?

— Учитывая поразительные, прямо-таки потрясающие презрение и ненависть, которые испытывают коммунисты к своему прошлому, это было не очень сложно, — махнул рукой Сантьяга. — С предыдущим режимом мы бы ни за что не договорились.

— Да, челы челам рознь, — кивнула красавица фата.

— Вы думаете, коммунистов можно назвать челами? — поинтересовался комиссар.

— Эрлийцы проводили вскрытие — они уверяют, что внутреннее строение коммуниста в целом совпадает со строением обычного чела, — сообщил Фредерик де Лье. — Правда, они не проводили детального исследования мозга.

— Это примитивно, — сморщила носик Сусанна. — Сантьяга имел в виду совсем другое.

— Совершенно верно, очаровательная фата, — подтвердил комиссар. — Согласитесь, Фредерик, что сложно назвать челом существо, которому противны все принципы морали и этики, сложившиеся в обществе. Существо, отрицающее любой опыт, любые запреты и любые законы. Существо, гордящееся своей ненавистью ко всем остальным и вызывающее ненависть у всех окружающих, включая и товарищей по стаду.

— Тогда почему челы попали под иго этих существ? Разве управляют не умнейшие?

— Управляют или умнейшие, или сильнейшие. Мы с вами видели достаточно обществ, построенных на ненависти. Здесь — то же самое. Та дикая жестокость, которую проявили коммунисты, завоевывая власть, сделала свое дело.

— На штыках нельзя усидеть.

— Правильно, но они и не собираются сидеть, идея режима — непрерывное насилие. Кто не с нами, тот против нас. Сначала они уничтожили своих врагов, затем мыслящих людей, затем людей с чувством собственного достоинства. Лишенный цвета нации народ изменяется, деградирует, пытается смягчить непрерывный террор рабским повиновением. Это инстинкт самосохранения. Сидеть на штыках невозможно, нужно непрерывно использовать эти штыки, и тогда остается шанс. Главное для коммунистов — продержаться как можно дольше, чтобы успеть истребить наиболее активную часть населения.

— Думаете, это легко?

— Время покажет. Или коммунистам удастся их план, или через некоторое время их будут вешать на фонарных столбах.

— Кажется, к нам гость, — буркнул де Лье.

Сантьяга повернулся и небрежно махнул рукой:

— Ничего страшного, Фредерик, это Каганович, городской бонза. По нашему соглашению он осуществляет идеологическое прикрытие проекта и должен здесь засветиться.

— А зачем вам потребовалось идеологическое прикрытие? — удивилась фата Сусанна.

Комиссар поморщился:

— Темный Двор не собирается отвечать перед человскими потомками за снос башни. Пусть они проклинают тех, кому мы заплатили.

— Далеко смотрите, — заметил де Лье. — Пока еще челы и понятия не имеют о существовании Темного Двора. И вообще Тайного Города.

— Неважно, — серьезно ответил Сантьяга. — Когда-нибудь это изменится.

К окруженной синими башне подъехал длинный блестящий автомобиль, подножки которого облепили рослые телохранители. Как только автомобиль остановился, из сопровождавших его машин повыскакивали дополнительные охранники и тесным строем опоясали выбравшегося из лимузина усатенького человечка. Резервный взвод энкавэдэшников, парившийся до появления Кагановича у грузовиков, быстро образовал вокруг вождя второе кольцо, надежно защитив его усатенькое тельце от любящих горожан. Сантьяга презрительно ухмыльнулся:

— Яркий пример того, о чем мы только что говорили, Фредерик. Взяв за основу идеологию насилия, коммунисты построили общество, в котором не могут доверять даже друг другу. Смотрите: от людей Кагановича охраняют энкавэдэшники, но еще одна банда, особо приближенных телохранителей, защищает его от энкавэдэшников, поскольку среди них может оказаться убийца, посланный соратником по партии.

— Инстинкт самосохранения, — передернула плечиками Сусанна.

— Сильно развитый, — подтвердил комиссар. — Но строить цивилизацию на инстинктах все-таки нонсенс.

— Вы правы.

— Это еще цветочки, — подал голос мастер войны. — Я знаю одного коммуниста, Якира, так он доверяет только китайским наемникам. Они по-русски ни бельмеса, вот он и думает, что узкоглазые не смогут договориться с кем-либо из его врагов.

— Разрешите доложить?

Собеседники обернулись.

— За последние пять минут магической активности вокруг башни замечено не было, — сообщил Франц де Гир, широкоплечий рыжеволосый мужчина в армейской форме. По слухам этот умелый и талантливый рыцарь командор должен был сменить Фредерика де Лье на посту мастера войны. — Ни единого всплеска.

— Продолжайте обходы по периметру, Франц, — приказал Сантьяга. По молчаливому согласию всех Великих Домов он осуществлял общее руководство на правах инициатора проекта. — Фиксируйте любой, даже самый незначительный всплеск энергии. Ортега, вы еще не устали?

Нав, входящий в патруль, отрицательно покачал головой — он непрерывно прощупывал окружающее пространство и не мог отвлекаться на разговоры.

— Еще раз, Франц, — напомнил Фредерик, — любой колдун, проявивший активность вблизи башни, должен быть остановлен и арестован.

Это наставление звучало каждый раз, когда патруль проходил мимо руководителей операции, и каждый раз рыцарь командор реагировал одинаково:

— Я понял, мастер войны, разрешите продолжить патрулирование?

— Разрешаю.
* * *

— Ты бы не глазела так, красавица, — негромко произнес однорукий мужчина в потертой гимнастерке, — они этого страсть как не любят.

— Да я и не глазею. — Кара поправила платок и улыбнулась инвалиду: — А почто они вокруг дома выстроились?

— Дома… — передразнил ее однорукий. — Ты откуда взялась, красавица?

— Тверские мы, в домработницах тута служим. — Отправляясь на Сухаревку, Кара постаралась как можно сильнее изменить свою внешность и теперь, одетая в простенький теплый платок, широкую юбку и бесформенное пальто, легко могла сойти за безграмотную провинциальную молодуху. — Уже неделю как служим у товарищей Марципанских, на Рождественке.

— Тута служим, — инвалид вздохнул и с неожиданной ловкостью свернул себе самокрутку. — Не дом это, темнота ты тверская, а башня наша знаменитая. Сухарева башня.

— Чем же она знаменита? — Кара могла рассказать историю башни гораздо лучше мужика, но роль приходилось играть до конца.

— Петр Первый ее построил. — Мужик глубоко затянулся и выпустил струю едкого вонючего дыма. — Москву царь-батюшка не любил, а красавицу эту здесь построил и колдуна в ней поселил…

— Колдуна-а? — протянула Кара.

— Колдуна, — строго кивнул инвалид. — Шотландца-звездочета. И крепко-накрепко ему приказал защищать землю от напасти всякой…

— Сказки ты рассказываешь, — обернулся к однорукому плешивый старичок. — Шотландец твой, Яшка Брюс, с нечистым снюхался. Потому и жил в Москве, а не в Санкт-Петербурге. А царю служил, чтобы грехи свои замолить. Башня тюрьмой ему была, а если ее сломают, то дух колдуна освободится, — старик понизил голос, — коммунисты, наверное, специально хотят Брюса выпустить…

— Эй, молчать! Не разговаривать!! — приземистый энкавэдэшник злобно зыркнул на людей из-под натянутой на глаза фуражки.

Кара тихонько ойкнула и спряталась за спину однорукого.

Увиденное ее не порадовало. Сухарева башня была полностью оцеплена. Молчаливые солдаты в униформе синего окраса стояли густо, плечо к плечу, пресекая любые попытки москвичей приблизиться к зданию. Пройти сквозь эту цепь для нее не представляло никакого труда, но Кара прекрасно понимала, что, как только она применит свои способности, ее тут же засекут наблюдатели Тайного Города. В том, что они здесь были, женщина не сомневалась: Кара успела заметить и роскошное спортивное купе, и щегольский костюм его владельца и была уверена, что помощники комиссара Темного Двора взяли всю прилегающую территорию под плотный контроль. Тем не менее ей было необходимо попасть внутрь башни. Как можно скорее.

Она и так почти опоздала.

Наиболее удобное для проникновения место Кара нашла легко: забор идущей неподалеку стройки подходил вплотную к кольцу оцепления, людей там практически не было, зато прямо за спинами энкавэдэшников находилась маленькая дверь, ведущая в подсобные помещения башни. Дальнейший путь проблем не вызывал — женщина превосходно ориентировалась во внутреннем устройстве здания, — оставалось только выбрать подходящий момент и добраться до этой двери.

Кара снова поправила платок и еще раз внимательно осмотрела энкавэдэшников — нелюдей среди них, судя по всему, не было. Пора? Жгучее нетерпение, страшная боязнь не успеть толкали ее вперед, но холодный рассудок требовал — ждать. Слишком много поставлено на карту. Ошибки быть не должно. И оказалась права. Не прошло и двух минут, как из-за угла башни появилась небольшая процессия. Впереди вышагивал широкоплечий рыжеволосый мужчина в армейской форме. Де Гир, узнала Кара, — рыцарь командор войны. Следом медленно шел высокий черноволосый нав, судя по затуманенным глазам, он прощупывал пространство, выискивая любое проявление магической энергии. Замыкал процессию кряжистый белобрысый люд.

«Все собрались, — усмехнулась про себя Кара. — Ни один Великий Дом не проигнорировал снос башни. Ну что же, этого следовало ожидать».

Патруль не спеша проследовал вдоль оцепления и скрылся за следующим углом. Кара выждала еще пару минут, глубоко вздохнула и сжала кулаки — вот теперь пора!

— Есть всплеск! — Ортега широко распахнул черные глаза.

— Где? — резко обернулся де Гир.

— Напротив черного хода! Мы только что там были!

— Сообщите комиссару! — Франц развернулся и помчался обратно.

Наведение морока было одним из простейших заклинаний, которое осваивали начинающие маги любой школы. Короткая, произнесенная шепотом фраза, минимальная концентрация, толика магической энергии, и Кара стала невидимой для обычных людей. Она просто растворилась в воздухе и со всех ног помчалась к шеренге энкавэдэшников.

— Стоять!

Краем глаза Кара увидела, что плешивый старичок бросился ей наперерез. Нелюдь? Но он был слишком далеко. Кара оттолкнула обалдевших от неожиданности энкавэдэшников — трудно не удивиться, когда какая-то невидимая сила толкает тебя из пустоты, — и побежала к заветной двери. Над ее головой с тихим шелестом пролетела и врезалась в стену башни «Шаровая молния». Старичок оказался боевым магом, но, видимо, не слишком расторопным. Еще два шага — и Кара, рывком распахнув дверь, стала для него недосягаемой.

— Всплеск энергии у черного хода!

— Это он! — черные глаза Сантьяги возбужденно засверкали. — Он пришел за книгой! Полубезрыбенко! Ко мне!

К магам рысью подбежал кривоногий перзамкомоткаркавкрполэнкавэдэ.

— Перекрыть все выходы! Направить внутрь башни еще один взвод!

— Там уже двести человек находятся, товарищ начальник! Посты на каждом повороте!

— Еще один взвод в башню, скотина! — взорвался де Лье. — Все закоулки, все коридоры прочесать сетью! Головой ответишь, урод!

Энкавэдэшник в ужасе козырнул и помчался к Сухаревой башне.

— Всех магов в режим боевой готовности! Проверять каждого, кто выйдет из башни!

— Как он прорвался? — вздохнула Сусанна. — Мы же контролировали все пространство.

— Она, — поправил фату Сантьяга, — мне только что сообщили, что это была человская женщина. Она воспользовалась магией в самый последний момент и проскочила. Наш наблюдатель оказался нерасторопен.

— Посмотрим, как эта чертовка будет выходить оттуда, — проворчал де Лье. — Клянусь доспехами Спящего, ей придется здорово потрудиться.

Сантьяга задумчиво поправил дорогущий галстук:

— Жаль, что нам нельзя внутрь…

Внутри было еще хуже. Кругом горели электрические лампы, коридоры прерывались наспех сооруженными решетчатыми дверями, и у каждой дежурило как минимум по два синих энкавэдэшника с оружием на изготовку. Все еще невидимая Кара на секунду остановилась, чтобы перевести дыхание, и откуда-то сверху до нее донеслись мерные удары — коммунисты ломали старинные стены башни.

— Тревога! Тревога!!

«Началось!»

Со стороны центрального входа послышался нестройный топот многочисленных сапог. Размах операции вызывал уважение, казалось, нелюди согнали в Сухареву башню весь личный состав НКВД Московского округа. Ну да это их дело. Для того чтобы ее остановить, требуется нечто большее, чем армия разжиревших карателей. Кара сдернула надоевший платок, тряхнула пышной гривой пшеничных волос и сквозь зубы пробормотала активизирующее боевой артефакт заклинание. Кольцо на ее пальце зловеще засверкало.

— Она вошла отсюда! Прочесать коридор!

Кара сузила глаза, обернулась и, выставив перед собой руку, сжала кулак — из кольца вырвался мощный поток огня.

— Пожар!! Пожар!!!

Обожженные коммунисты в панике бросились прочь. Запрятанное в кольце заклинание — «Дыхание дракона» — своим действием напоминало огнемет, интенсивность которого управлялась сжиманием кулака, а длительность действия — запасом энергии и классом заклинания. Ни на то, ни на другое Кара не поскупилась и при желании могла сжечь Сухареву башню до основания.

— Что происходит, Полубезрыбенко? — осведомился де Лье.

— Там, там… — растерянный перзамкомоткаркавкрполэнкавэдэ замахал руками. — Там — я не знаю, товарищи говорят — пожар. Пожар начался! У меня раненые!!

— Как распространяется пожар? Где он начался?

— От черного хода, — кривоногий энкавэдэшник наконец-то взял себя в руки. — От черного хода начался, товарищ начальник, а распространяется по коридорам. Мы вызвали пожарных.

— Что происходит в башне?

— Не знаю. Часовые из нижних коридоров были вынуждены покинуть свои посты. Там железные решетки плавятся!

— Все часовые ушли?

— Все, — подтвердил Полубезрыбенко. — Все, кто успел.

— А остальные? — тихо спросила Сусанна.

— Остальных она сожгла, — спокойно произнес Сантьяга и деловито расстелил на капоте своего автомобиля какую-то схему: — Значит, Черная Книга где-то на нижних этажах… Фредерик, кто у нас прикрывает подземные коммуникации?

— Там Богдан ле Ста и шесть рыцарей узурпаторов, — быстро ответил де Лье. — Плюс двое ваших и две феи Зеленого Дома.

— Надо подбросить им подкрепление. Направьте туда Франца.

— Вы думаете, что она будет уходить подземными ходами?

— Скорее всего. В любом случае здесь мы сами сумеем ее встретить.

Последнюю дверь она тоже сожгла, влетела в маленькую сводчатую комнатку, огляделась, скорее просто от возбуждения, откуда здесь взяться энкавэдэшникам, и сразу же закашлялась — удушливый дым быстро распространялся по узким коридорам башни. Где-то там, в горелом чаду, стонали недожаренные каратели, угрожающе тлели деревянные перекрытия, раздавались крики пожарных, но это был лишь фон, неинтересный шум. Кара деактивировала артефакт и прошла к дальней стене. Кажется, здесь. Точно, здесь. Она рывком отодвинула деревянную панель, открыв каменную плиту со сложным узором, глубоко вздохнула, приводя в порядок нервы, облизнула полные губы и медленно поднесла к узору руку. Задача была не очень сложной, но требовала определенной концентрации: необходимо было, читая заклинание, одновременно вручную активизировать в определенной последовательности линии узора. При достаточной сноровке это можно было сделать за две с половиной минуты. Кара уложилась за три, и, когда последняя часть узора озарилась бледным голубоватым сиянием, она с облегчением услышала тихое гудение. Башня приняла ее ключ.

Помещение наполнил приглушенный призрачный свет, и в центре комнаты, в воздухе, примерно на уровне груди, появился толстый том в черном переплете. Получилось!

Кара ликовала. Она радостно схватила книгу, не удержалась и прижала тяжелый том к груди. Успела! Спасла!!

— Воду сюда подавай! Подавай, сказал, дурак!

— Да здесь и огня-то нет!

— Вот здесь тлеет!

Каратели приближались. Кара вытащила из кармана пальто большой платок и аккуратно обернула им свое сокровище.

Теперь следовало подумать над планом бегства. Все варианты, которые приходили ей в голову до сих пор, были или невыполнимыми, или самоубийственными, но выбирать приходилось именно из них. Кара крепко-накрепко привязала книгу к телу, застегнула пальто и снова активизировала «Дыхание дракона». Куда же прорываться? К подвалам, где есть выходы в московские лабиринты, или наверх, где можно выпрыгнуть из окна и постараться смешаться с толпой? Враги ждали и там, и там…

Кара задумчиво поправила волосы, подошла к дверям, прислушалась к доносящимся из коридора голосам и уже собиралась покинуть комнату, когда ее внимание привлек узор: каменная плита по-прежнему излучала мерное голубоватое сияние. Странно, после того, как ключ принят, магические замки обычно отключаются. Охваченная радостным предчувствием. Кара подошла к плите и попыталась провести пальцем по узору — рука легко прошла сквозь него. Портал? Но это невозможно! Все знают, что внутри Сухаревой башни магия портала не действует. Но размышлять было некогда, голоса карателей приближались, за стенами башни ее ждали нелюди, и единственный путь к спасению был здесь — путь, построенный предусмотрительным и умным Яковом Брюсом.

— Спасибо, Шотландец, — прошептала Кара и шагнула в портал.
* * *

Каганович давно уехал, толпа, повздыхав, разошлась, пожар потушили, стены красавицы башни дрожали под ударами стахановских молотобойцев, а от костра, у которого грелись энкавэдэшники, потянуло «Интернационалом» — продрогшие каратели пытались поднять себе моральный дух.

— Знаете, господа, я, пожалуй, поеду, — сообщил компаньонам Сантьяга. — Боюсь, что наше дальнейшее пребывание здесь будет безрезультатным. Стены коммунисты доломают и без нас, а душу из Сухаревой башни уже вынули.

— Человская ведьма еще не выходила, — проворчал де Лье.

— Значит, ее уже там нет.

— Но как? Клянусь доспехами Спящего, это невозможно!

— Какая разница? — пожал плечами комиссар. — Если челы придумали, как не пустить нас в башню, неужели они не могли придумать, как скрыться из нее в случае необходимости?

— Значит, вы считаете, что эта женщина унесла Черную Книгу?

Сантьяга облокотился на автомобиль и с рассеянной улыбкой посмотрел на Сусанну:

— Я уверен в этом, моя очаровательная фата. К сожалению, я в этом уверен.

— Видимо, это связано с тем, что Сухарева башня строилась на ваших глазах.

— И с этим тоже.

— И наверняка с ней связано много историй.

Рассеянность Сантьяги прошла. Он внимательно посмотрел в лучистые глаза молодой фаты и улыбнулся.

Уже без рассеянности.

— Вы знаете, Сусанна, здесь недалеко есть очаровательный ресторанчик, в котором мы можем продолжить наш разговор.

— И насколько далеко продолжить?

Фредерик де Лье крякнул и вежливо отошел в сторону. Сантьяга — само внимание — распахнул дверцу спортивного купе и подал Сусанне руку:

— Насколько вам будет угодно, моя очаровательная фата. Но предупреждаю сразу — я знаю массу историй.

— А я ужасно любопытна. — И хрупкая ладошка златовласой Сусанны встретилась с твердой рукой комиссара.
* * *

Это не был обычный портал, мягкий и плавный, в который можно спокойно войти с полной кружкой пива в руке и так же спокойно вынести ее оттуда. Это был экстренный канал, который Шотландец прорубил сквозь защищавшие башню сети, кривой переход с минимумом комфорта.

Кару вышвырнуло в каком-то лесу, с высоты примерно полутора метров. Она пребольно ударилась о холодную землю, кажется, потянула плечо, исцарапала лицо, но такие мелочи не могли испортить ей настроение. Лежа на жухлой траве, ощущая привязанную к телу Черную Книгу, Кара блаженно раскинула руки и улыбнулась.

Она победила!

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:18 | Сообщение # 3

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Глава 1

Ну вот и все.

Он сделал это, поставил последнюю точку, перевернул последнюю страницу, закрыл эту проклятую книгу.

И понял, как сильно устал.

Максим Грек откинулся на спинку неудобного деревянного стула, тяжело вздохнул, и его тощие плечи расслабленно поникли под старенькой рясой, словно монах действительно сбросил с них настоящий, тяжеленный груз. А разве не так? Разве титанический труд, который он проделал в последние годы, не являлся таким грузом? Грек слабо улыбнулся, глядя на небрежно брошенное перо. Может быть, если бы он не понимал, что творит, если бы невероятность и колоссальная важность задачи, поставленной перед ним русским царем, ускользнула бы от его разума, может быть, тогда, он не был бы столь вымотан последними годами. Работа с древними книгами была его страстью, доставляла подлинную радость. Максим отдыхал, жадно поглощая или переписывая сокровищницы знаний, он наслаждался своей причастностью к ним, с восторгом перелистывая страницы древних фолиантов. Именно эта страсть привела его во владения русского царя, именно эта страсть помогла добиться доверия этого странного и жестокого человека, именно эта страсть открыла ему доступ к самой главной тайне Иоанна Грозного. К тайне, которую доверила русской династии Софья Долеолог. К тайне, которая мучила всех цивилизованных государей и в которую проник он, скромный монах Максим Грек, ибо ему доверил грозный Иоанн работать в своей библиотеке. И страсть умерла.

Маленькая каморка, в которой проводил почти все свое время Грек, была завалена томами в роскошных и не очень переплетах, папирусными свитками, пергаментными грамотами и даже глиняными табличками, выглядевшими настолько забавно и неестественно, что, увидев их впервые, Максим не мог сдержать улыбку. От подобного богатства голова монаха пошла кругом. С необычайным волнением гладил он солидные тома, прижимал к груди пожелтевшие манускрипты, трепетно ласкал массивные печати, он чувствовал себя счастливейшим человеком в мире. Душа его парила в восторженных облаках, и страсть сжигала сердце до тех пор, пока Грек не прочел первую грамоту, пока не вник в суть первой выбранной наугад книги, пока широкие крылья тайны, охватывающей всю человеческую цивилизацию, не разогнали эти облака, крепко-накрепко привязав Максима к полутемной каморке, затерянной в бесчисленных коридорах Московского Кремля. Тайна была в этих знаниях, тайна мелькала в горящих глазах русского царя, и, дочитав первую книгу. Грек с ужасом осознал, в какую пучину завел его дерзкий разум, какие знания нашел он в загадочной Московии. Маленький монах понял, что жизнь его отныне ему не принадлежит.

Страсть умерла. Но остался ясный ум, остались опыт и мастерство одного из образованнейших людей своего времени, остались упорство и настойчивость, которые и помогли Максиму выполнить сложнейшее задание Иоанна Грозного. Грек потер глаза и осторожно провел рукой по толстому тому, переплетенному черной кожей. Осторожно, потому что монах боялся своего творения, потому что последние десять лет этот тяжелый фолиант преследовал его в самых страшных ночных кошмарах, потому что Максим прекрасно понимал, какая сила таится на рукописных страницах этой книги. Нерусский царь был прав: он должен был выполнить задание, создать этот том, потому что знания, сокрытые в самой библиотеке, были еще ужаснее.

Монах снова вздохнул и медленно поднялся со стула: пора идти к Грозному.

— Кажется, я в тебе не ошибся, грек, — голос московского владыки был несколько глуховат. — Ты хорошо поработал.

Максим склонил голову:

— Надеюсь, государь.

— Ну, надейся, надейся…

Русского царя Грек боялся до колик в желудке. Казалось бы, ничего особенного: не самая густая в мире борода, невпечатляющая фигура, негромкий голос, тонкие черты лица, напоминающие ястребиные, тяжелый взгляд горящих глаз, но было в Иоанне нечто, заставляющее всех, включая и Максима, дрожать от страха в присутствии грозного повелителя. Широкие крылья тайны распростерлись над ястребиным профилем, колоссальная ответственность давила на узкие плечи, и, если бы монах разобрался в этом раньше, а еще лучше — на расстоянии, то никакая страсть, никакая награда не заманили бы его в эту дикую страну к ее дикому властелину.

— Моя работа завершена, государь.

— Даже Господь оставил незавершенными много дел, грек, — рассеянно отозвался царь, листая книгу. — Что уж говорить о нас, грешных. Как тебе понравилось в Московии?

Впервые со времени их встречи Иоанн заинтересовался жизнью монаха, и Грек почувствовал, как по его спит побежали неприятные мурашки.

— Твой город прекрасен, государь, но…

— А это хорошо, что тебе понравилось у нас.

Мурашек стало намного больше, в животе образовался неприятный холодный комок, но Грек постарался взять себя в руки:

— Я бы хотел вернуться на родину, государь.

— Дороги опасны и трудны, грек: реки, болота, разбойники. В городе тебе будет безопасно. Спокойно и богато. — Царь не поднимал глаз. — Ты ни в чем не будешь нуждаться, грек.

Тайна — обреченно понял монах. Все время их знакомства Иоанн демонстрировал монаху свое благорасположение, которое вызывало удивление и зависть бояр, привыкших к яростным вспышкам безумного царского гнева. Все время Грозный был с монахом подчеркнуто любезен и вежлив. Но сейчас в тяжелых и грустных глазах владыки Максим прочитал свою судьбу: остаток дней ему придется провести в Московии.

— Как ты назвал свою книгу, грек?

— Я оставил это на ваше усмотрение, государь.

— У этой книги не может быть названия. — Царь захлопнул том и, глядя на непроницаемо-черный переплет, закончил: — Ее будут звать Черная Книга. Клянусь, это название стоит той тьмы, которую ты вложил в нее.
* * *

«Вы хотите знать правду? История человеческой цивилизации переписывалась тысячи раз, и всякий раз из нее выбрасывались важнейшие факты. Кто правил на Земле до появления человека? Благодаря чему мы овладели этим миром? Есть ли на нашей планете другие формы разумной жизни? Блестящие работы выдающегося ученого, профессора Льва Моисеевича Серебрянца дают однозначный ответ: мы не единственная разумная раса на Земле! Вы не верите? Приходите на бесплатные лекции профессора Серебрянца, проходящие в крупнейших университетах Москвы! Смотрите авторскую передачу профессора „Наш дом — Земля“ на телеканале…»
(Коммерсант!)

«Тайный Город до сих пор обсуждает карточный поединок между человской парой Егор Бесяев — Кортес и шасами Биджаром Хамзи — Коримом Томба. Неожиданно разгромный проигрыш челов, которые потеряли в „Реактивной Куропатке“ около ста пятидесяти тысяч, никого не оставил равнодушным, ведь, учитывая, что Егор Бесяев является действующим чемпионом Тайного Города по элементарному покеру, большинство наблюдателей ставили именно на…»
(Тиградком)
* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

27 сентября, среда, 11:36

Этой ночью выпал первый снег.

Робкий, незрелый, он пушистой пудрой присыпал аккуратно подстриженные газоны, дорожки, искусно выложенные мраморной плиткой, и ветви деревьев, лениво стучащие в окна. Первый снег в лесу всегда праздник. Засыпающая природа ждет его с нетерпением, словно усталый ребенок, жаждущий побыстрее забраться под одеяло, укрыться с головой и заснуть, набираясь сил для новых игр. Первый снег ласкает землю, манит обещанием покоя и всегда обманывает. Его жизнь коротка и мимолетна. Он приходит на одну ночь, чтобы вновь уступить землю осеннему ветру, желтым листьям и неяркому солнцу. Он только показывает, что скоро все изменится.

Все будет по-другому.

В огромном доме Кары Ларисе больше всего нравилась именно эта комната — зимняя веранда. Большая, с французскими окнами и элегантным камином, в котором потрескивали смолистые поленья. Выдержанная в стиле кантри, она почти всегда была залита солнечным светом и открывала великолепный вид на парк и медлительные, величавые воды Москвы-реки. Особняк Кары располагался в Серебряном Бору, но иногда — именно здесь, на зимней веранде — Ларисе казалось, что дом находится в забытом лесном уголке.

— Что было дальше? — мягко спросила Кара.

Она сидела в плетеном кресле напротив Ларисы, держа в руке бокал божоле, — это вино Кара обожала, — и внимательно смотрела на девушку.

«Сколько же ей лет?» — снова в какой уже раз мелькнуло в голове Ларисы.

При первой встрече девушка навскидку дала своей наставнице не более сорока — слишком уж хорошо Кара выглядела при минимуме косметики, слишком уж гладкой была ее кожа, блестящими волосы, но самое главное: каждая частичка облика колдуньи излучала энергию и внутреннюю силу, каждое движение дышало ловкостью и здоровьем. Уже потом, когда они познакомились поближе, Лариса обратила внимание на суховатость изящных кистей, разглядела тонкую паутинку морщин вокруг фиалковых глаз, да и сами глаза, блестящие, красивые, таили в своей глубине немалый опыт и явно видели гораздо больше, чем можно было успеть за какие-то сорок лет. Хотя, может быть, Лариса и ошибалась. Тем более что фигура колдуньи отличалась зрелой упругостью, а отнюдь не дряблостью, и взглядам, которыми награждали мужчины стройные бедра Кары, ее полные, чувственные губы, тонкую талию, а особенно роскошную грудь, могли бы позавидовать и более молодые женщины. Кара коллекционировала эти взгляды, купалась в них, и даже сейчас ее домашнее платье было с глубоким, более чем соблазнительным декольте.

— Так что же было дальше?

Лариса стряхнула с себя оцепенение:

— Разгромив Темный Двор, люды основали свою империю — Зеленый Дом — и правили на Земле вплоть до появления Ордена.

— Не все так просто, — поморщилась Кара и поправила изящный, украшенный крупными изумрудами браслет на правой руке. Лариса заметила, что ее наставница почти не расстается с ним. — Зеленый Дом утрачивал могущество постепенно. Бароны, повелители доменов, становились все более и более независимыми от короны, считая, что во всей Вселенной не найдется силы, способной бросить вызов Великому Дому Людь. Междоусобицы становились привычным делом, что существенно облегчило чудам задачу. В этом основа истории, — колдунья пригубила вино, — в любом противостоянии побеждает более сильная сторона, а проигрывает более слабая, более уязвимая.

— Как все это похоже на нас, — задумчиво произнесла Лариса. — Империи зарождаются, правят, но обязательно приходят в упадок.

— Похоже, — согласилась Кара, — но не надо забывать, что мы говорим о нелюдях. О существах, чуждых человеку, которые являются нашими естественными врагами.

— Я помню об этом, — кивнула девушка.

— Что подразумевается под понятием «Великий Дом»?

— Великий Дом — это объединение генетически схожих между собой нечеловеческих рас вокруг одной, имеющей доступ к Источнику магической энергии. В настоящее время в Тайном Городе существуют три Великих Дома: Навь, он же Темный Двор, Людь, он же Зеленый Дом, и Чудь, он же Орден. В Великий Дом Навь входят следующие семьи…

— Достаточно, — улыбнулась Кара, — я вижу, ты уже достаточно хорошо ориентируешься в Тайном Городе.

— Я стараюсь.

Лариса действительно старалась. Она была страстно увлечена теми знаниями, которые открывались ей в последние недели, теми переменами, которые произошли в ее жизни. Подумать только, за какие-то недолгие дни ее просветили в том, что магия и колдовство — это не сказки и шарлатанство, а вполне реальные вещи! Что она сама — весьма перспективная ведьма, а в Москве — просто невероятно, в Москве! — существует древнейшее поселение нелюдей, называемое Тайным Городом, в котором собрались те, кто правил Землей тысячи веков назад! И люди даже не догадываются об этом!

— Мы должны хорошо знать Тайный Город, поскольку, только изучив врага, можно его победить, — голос колдуньи похолодел. — Пускай сейчас нелюди считаются с нами лишь потому, что мы доминирующая на планете раса, потому, что наши предки победили их, потому, что они еще помнят костры Инквизиции. Пускай сейчас они бросают нам объедки со своего стола и тешат себя надеждой, что рано или поздно этот мир будет вновь принадлежать им. Нелюдей ждет горькое разочарование!

Лариса понимала, о чем идет речь. Из всех обитающих на Земле рас люди («челы» на сленге Тайного Города) были наименее всего предрасположены к колдовству. Ходили слухи, что раньше было не так, и способности человека к магии находились на высоком уровне, но ориентированность на технический прогресс и рвение инквизиторов, которые вместе с нелюдями охотно жгли и своих соплеменников, привели к печальному результату: маги, а тем более сильные маги, стали среди людей огромной редкостью. Ни о каком развитии, разумеется, и речи не шло, а малочисленные колдуны, узнавшие о Тайном Городе, сами были вынуждены пользоваться магической энергией Зеленого Дома. Вот и Лариса, которой необходимо было отметиться в Тайном Городе, посещала московский филиал школы Солнечного Озера, о занятиях в которой девушка вспоминала с омерзением. Бесконечные бессмысленные зубрежки элементарных заклинаний, глупые тренинги, сопящие за соседними партами ученики. Кроме Ларисы, в группе были еще три чела — мальчик и две женщины, а остальную толпу составляли покрытые татуировками Красные Шапки, грубияны и пьяницы, и несколько девочек-людов, не обладающих особыми способностями к магии и направленных в школу, чтобы получить азы колдовства. Но даже при том, что челы были талантливее и сильнее остальных учеников, отношение к ним преподавателей было более чем прохладным. Слишком явно они подчеркивали их чуждость Тайному Городу, давая понять, что занимаются с ними только в силу необходимости.

— Но ведь сейчас ситуация патовая, — негромко сказала Лариса. — Мы обладаем планетой, но неспособны победить нелюдей, поскольку они в совершенстве владеют магией. С другой стороны, Тайный Город, имея колоссальные возможности, не может причинить нам вред, поскольку мы владеем планетой и являемся доминирующей расой.

«А девочка действительно схватывает на лету», — подумала Кара и медленно ответила:

— Мы допустили много ошибок в прошлом, многое забыли, многое потеряли, и наша задача — возродить магическое величие человеческой расы. Когда среди людей появится достаточно большое количество сильных магов, мы сможем диктовать свои условия Тайному Городу. И тогда вся планета будет окончательно и безраздельно принадлежать нам. Но для этого необходимо много работать и постараться отнять у нелюдей самое ценное, что у них есть.

— Самое ценное?

— Знания. Бесценные знания, тысячелетиями копившиеся в Тайном Городе. Отнять у них то, что мы потеряли.

— А разве нельзя договориться?

— Ты думаешь, им нужны конкуренты? В Тайном Городе и без того хватает амбициозных игроков. Три Великих Дома на такую маленькую территорию — это очень много, и появление еще одной серьезной силы они воспримут без всякого энтузиазма. Более того, они постараются сделать все, чтобы эта сила не появилась. — Кара замолчала, давая возможность черному слуге добавить вино в ее бокал.

Мохаммеда, шофера и телохранителя Кары, Лариса знала. Девушка часто сталкивалась с мускулистым негром в доме и обратила внимание на то, с каким обожанием он смотрит на хозяйку. Вот и сейчас, наполняя вином бокал, Мохаммед не удержался от соблазна и не сводил глаз с пышной груди колдуньи. Всех остальных женщин негр игнорировал и даже на нее, Ларису, смотрел безо всякого интереса, хотя посмотреть было на что: стройная натуральная блондинка с огромными зелеными глазами, она не испытывала недостатка в мужском внимании.

— Только знания имеют реальную ценность, — продолжила Кара, когда за негром закрылась дверь. — Поэтому проверим, чему ты научилась за вчерашний день.

— Не очень многому, — вздохнула девушка, — вчера я в основном читала и занималась теорией.

— Тем не менее?

— Тем не менее — вот, — Лариса вытащила из кармана «паркер» с золотым пером и положила его на стол.

— Телепортация? — улыбнулась колдунья. — В каком магазине ты его утащила?

— Ни в каком, — покачала головой девушка, — я сделала его сама. Случайно.

— Случайно?

— Мне нужна была авторучка — в моей закончились чернила, искать было лень, и я представила, что она лежит на столе. Во всех деталях представила, — Лариса гордо вскинула подбородок. — А потом наступила концентрация, я даже не ожидала, честное слово, но успела поймать момент и вспомнила нужное заклинание. Правда, я что-то напутала, — вздохнула девушка, — и чернила получились черными, а я хотела фиолетовые.

Кара молча осмотрела «паркер». Никаких изъянов, обычная ручка, заправленная черными чернилами, проверила — действительно пишет. Колдунья сконцентрировалась и прочитала структуру материи — сомнений быть не могло: «паркер» был создан магическим путем. Невероятно! Материализация на третьей неделе обучения? Какая же сила заложена в этой девчонке? На секунду Кара усомнилась в возможности контролировать Ларису, но затем взяла себя в руки — она старше, опытнее, да и времени осталось немного — девочка просто не успеет осознать свои способности.

— Замечательное достижение! — медленно проговорила колдунья. Лариса радостно улыбнулась. — Потрясающе! Я рада за тебя! Можешь сделать что-нибудь еще?

— Не знаю.

— Попробуй, во второй раз получается легче. Сделай, ну, например, лист бумаги.

Зеленые глаза Ларисы затуманились, тонкие губы беззвучно зашевелились, девушка читала аркан, и Кара почувствовала, как вокруг нее концентрируется энергия. Быстро, слишком быстро для начинающей ведьмы! На что же она действительно способна?

Лист появился на столе сразу. Обычно материализуемые предметы проявляются постепенно: сначала прозрачные контуры, которые медленно наполняются энергией, а уж затем предмет приобретает необходимую плотность. Лариса сделала все сразу. И быстро.

— Великолепно.

Скрывая свое удивление, Кара взяла «паркер», положила перед собой лист и размашисто написала: «Ты — моя лучшая ученица!»
* * *

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь.

Москва, Ленинградский проспект,

27 сентября, среда, 11:52

Это помещение было порождено мраком, тьмой. Не той темнотой, которая робко появляется с заходом солнца, чтобы вновь уступить ему место через жалкие мгновения. Но той, которая наводит на мысли о вечности, о великом Ничто и первозданном мраке пустоты. Тьма, царящая в помещении, была не простым отсутствием света, она была самостоятельной физической величиной, материей, создавшей и само помещение, и все, что в нем находилось. Тьма была его сутью.

В помещении находились двое. Хозяин, чья расплывчатая фигура в бесформенном балахоне с низко надвинутым капюшоном застыла в черном кресле с прямой высокой спинкой, и его гость, высокий черноволосый мужчина в элегантном сером костюме, небрежно расположившийся на крышке массивного стола. Появление Сантьяги всегда вносило в личный кабинет князя Темного Двора новые краски. И новые эмоции.

— Не думаю, что ситуация, в которой ты оказался, стала для тебя приятным сюрпризом, — недовольно буркнул хозяин кабинета. Голос у повелителя Великого Дома Навь был глуховатый, немного клокочущий.

— Мы предвидели, что смерть Богдана ле Ста — всего лишь гамбит, — пожал плечами Сантьяга. — Подлинная цель нашего невидимого игрока заключается в другом.

— Тебе она известна?

— Пока нет.

Князь помолчал, демонстрируя таким образом комиссару свое неудовольствие, и приказал:

— Расскажи, как ты видишь ситуацию.

Сантьяга лениво закинул ногу на ногу и немного откинулся назад.

— Предыдущая комбинация была разыграна противником почти идеально. Смерть Богдана ле Ста, одного из высших боевых магов Ордена и личного друга мастера войны Франца де Гира, всколыхнула Великий Дом Чудь. Рыцари в бешенстве и настроены резко против нас. Точнее, против меня. Единственный положительный момент заключается в том, что большая часть Ордена еще не знает о манускрипте, найденном в квартире Богдана.

— Твоем манускрипте, — проворчали с кресла.

— Совершенно верно — моем манускрипте, — легко согласился Сантьяга. — Франц де Гир любезно предоставил мне месяц на то, чтобы я доказал свою непричастность к распространению запрещенных заклинаний. Если бы чуды пронюхали, что меня можно обвинить в этом, то Цитадель уже осаждала бы гвардия великого магистра.

— Не думаю, что того, кто затеял гамбит с Богданом ле Ста, устраивает такое положение вещей. Он не даст тебе месяца.

— Абсолютно с вами согласен. — Комиссар сдул с плеча несуществующую пылинку. — По моим оценкам, информация о манускрипте и о том, что я подозреваюсь в организации провокации против командора войны ле Ста, будет обнародована в самые ближайшие дни. Тогда меня обвинят в распространении запрещенных заклинаний и развязывании боевых действий против Великого Дома Чудь.

— Ты считаешь, что сможешь вычислить нашего противника через источник этой информации? — поинтересовался князь.

— Принимая во внимание его ловкость, я уверен, что источник будет чрезвычайно тяжело проследить, — Сантьяга улыбнулся, — или допросить.

На этот раз князь молчал гораздо дольше:

— Ты ухитрился поссориться с Орденом, попасть под удар и все еще не знаешь, кто твой противник. Кто подставил тебя и Богдана ле Ста. Может быть, целью гамбита был ты?

— Не думаю, — покачал головой комиссар. — Как ни обидно мне признавать, но я слишком мелкая цель для подобных усилий.

— Не такая уж и мелкая, — не согласился князь. — Ты один из высших иерархов Тайного Города, кроме того, тебя ненавидят и люды, и чуды. Может быть, какой-нибудь недоброжелатель решил отомстить за старую обиду? Когда мстят, не считаются с усилиями.

— Месть тайного недоброжелателя? — Сантьяга пожал плечами. — Вполне вероятно. Но я пока не вижу, кто бы это мог быть. Орден? Франц де Гир не знал о действиях Богдана ле Ста до самого последнего момента.

— Ты так думаешь?

— Я в этом уверен.

— А другие лидеры Великого Дома Чудь?

— Вряд ли кто-нибудь из них рискнул бы подставить друга Франца де Гира. Мастер войны — достаточно жесткий рыцарь.

— Зеленый Дом?

— Что касается людов, то в последнее время наши взаимоотношения несколько улучшились. Королева Всеслава еще не забыла о маленькой услуге, которую я оказал ей в деле Вестника.

— Кто-нибудь из жриц? Тайная сторонница погибшей благодаря твоей помощи Ярославы.

— Жрицы только выиграли от моей помощи, они сохранили власть, — улыбнулся Сантьяга. — А потом Ярославу не так уж сильно и любили.

— Может быть, асуры?

Первая раса, появившаяся на Земле, была уничтожена навами много тысячелетий назад, но, по слухам, несколько ее представителей еще разгуливали по Тайному Городу.

— Асуры — это terra incognita, — развел руками комиссар. — А гадать на кофейной гуще можно до утра.

— Не засоряй язык человскими фразеологизмами, — поморщился князь. — Настоящий нав сказал бы: «считать черные дыры в созвездии Плачущего Дельфина».

— А я думал, что язвительность вы отдали мне, — поднял брови комиссар.

Из-под капюшона донеслось легкое сопение.

— Что ты думаешь делать дальше?

— В первую очередь, хотелось бы снять с себя обвинение в распространении запрещенных заклинаний, — честно признался Сантьяга. — Это развяжет мне руки и позволит, в случае необходимости, объединить Великие Дома против нашего противника.

— Для этого ты должен вычислить, откуда взялся манускрипт, который нашли у Богдана ле Ста.

Сантьяга согласно кивнул:

— У меня есть мысли, как его могли украсть у меня, но для того, чтобы проверить эту версию, мне необходимо покинуть Тайный Город на несколько дней. Вам же остается продержаться до моего возвращения и не вляпаться в какую-нибудь историю.

— А почему мы должны вляпаться? — заинтересовался князь. — Или ты думаешь, что без тебя Темный Двор неспособен на разумные действия?

— Безусловно, способен, — успокоил повелителя комиссар. — Но мне не хотелось бы при возвращении оказаться в эпицентре боевых действий. Наш противник понимает ситуацию и наверняка захочет сделать так, чтобы мои оправдания уже некому было слушать. — Комиссар поднялся. — Я уезжаю немедленно. С вашего позволения, должность комиссара до моего возвращения будет занимать Ортега.

— Пусть так, — согласился князь, — и еще, Сантьяга.

— Да? — повернулся комиссар.

— Мне по-прежнему не нравится, что ты являешься ко мне в светлых костюмах.

— Он всего лишь серый.

— Он режет мне глаза.

— Никаких проблем. — Сантьяга достал из кармана солнцезащитные очки и положил их на стол. — Оставьте их у себя.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:20 | Сообщение # 4

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

* * *

Бaр «Три Педали».

Москва, улица Большая Дмитровка,

27 сентября, среда, 15:19

В том, что в последнее время в Тайном Городе наибольшей популярностью пользовался именно бар «Три Педали», была заслуга его управляющего — Мурция Чейза. Как и все владельцы увеселительных заведений Тайного Города, Мурций происходил из семьи концов, славящихся легким характером, веселым отношением к жизни и потрясающим женолюбием. Концы издревле продавали красивую жизнь и умение привлечь клиента в питейное заведение или за карточный стол впитывали с молоком матери, но Мурций, страстный поклонник «Формулы-1», нашел поистине беспроигрышный ход: он превратил «Три Педали» в центр слежения за всеми гонками, происходящими на Земле. Буквально — за всеми. На многочисленных телеэкранах непрерывно демонстрировалось все, что ехало, скакало, бежало, летело, плыло, ползло и пыхтело наперегонки друг с другом. Авто- и мотогонки, скачки, собачьи бега, а особенно экзотические состязания вроде гонок на воздушных шарах привлекали в бар массу посетителей, к услугам которых были целая рота букмекеров и, разумеется, великолепные напитки.

В этот вечер в «Трех Педалях» было традиционно шумно. Не так, конечно, как в дни Гран-при «Ф-1», но вполне на уровне; шел прямой репортаж из Чон Бури, с гонок буйволов, и разношерстная толпа бурно поддерживала фаворита.

— Бабочка Будды! Бабочка Будды! — отчаянно надрывался неутомимый Мурций. — Беги, мерзавец! Не подводи!

— Черный Ветер! Черный Ветер!!! — вопила компания Красных Шапок.

В надежде на солидный куш коротышки проигнорировали советы букмекеров и теперь изо всех сил долбили по стойке бара кулаками, пытаясь помочь своему избраннику.

— Серебро Востока! Серебро Востока!!! — дружно скандировала стайка сладкоголосых фей.

Расстояние до финиша таяло, возбуждение возрастало. Все посетители бара: и татуированные с ног до головы Красные Шапки в кожаных штанах и жилетах, и солидные шасы в дорогих костюмах, и рыжеволосые чуды с обязательными пряжками на ботинках, и зеленоглазые люды, в одежде которых не было никакой синтетики, — все они в едином порыве дышали, стонали, вопили, толкали друг друга локтями и обливали пивом, с нетерпением ожидая развязки. Внимание толпы было полностью приковано к экранам, и никто не обращал внимания на компанию челов, расположившуюся за одним из дальних столиков бара. Царившая в «Трех Педалях» аура азарта на челов не действовала, ни скачки, ни завывания Мурция не привлекали их внимания. Судя по сосредоточенным лицам собеседников, разговор за столиком шел очень серьезный.

Челов было трое. Широкоплечий мужчина лет тридцати трех-тридцати пяти с холодными карими глазами, резкими чертами лица и ежиком каштановых волос. Свою куртку он повесил на вешалку у столика, оставшись в дорогой спортивной рубашке и стильных брюках. Слева от него сидел молодой, лет двадцати шести-двадцати восьми, парень менее плотного, чем первый, телосложения, с такими же короткострижеными, но светлыми волосами. Как и его собеседник, парень снял кожаный пиджак, оставшись в черной футболке, из-под рукава которой выглядывала татуировка, изображающая черную белку. Третьим челом была женщина — удивительно хорошенькая брюнетка с огромными ярко-синими глазами. Маленькие ушки красавицы были украшены элегантными сережками с крупными сапфирами, идеально гармонирующими с цветом ее глаз, а завершал гарнитур изящный кулон на стройной шее. Длинные волосы брюнетки были туго стянуты на затылке, только непослушная прядь игриво падала на лоб, точеную фигурку облегало коротенькое черное платье, и большинство мужских взглядов (до начала скачек, разумеется) откровенно ласкало очаровательную красотку, но не более. Прерывать беседу этих челов ради заурядного флирта желающих не было. Старший мужчина — Кортес — считался лучшим наемником Тайного Города, его черноволосая подруга Яна — одним из лучших снайперов, а молодой Артем относился к разряду «подающих большие надежды», не зря ведь его правое плечо уже украшала метка Темного Двора. А еще — все трое челов славились скверным характером.

— Ну что ж, господа, будем считать, что предыдущий контракт мы выполнили на отлично, — произнес Кортес, разливая по бокалам вино. — Вчера я беседовал с Риком Бамбардой, лейтенантом гвардии великого магистра, он сказал, что, хотя рыцари в целом не очень одобрительно отнеслись к нашему участию в гибели командора войны Богдана ле Ста, они все-таки склонны винить во всем Сантьягу. В Ордене чтят Кодекс.

— К нашему безмерному облегчению, — заметил Артем, который, собственно, и отсек непутевому командору голову.

Согласно Кодексу — своду немногочисленных законов Тайного Города — наемники не несли ответственности за свои действия. Они рисковали собственной жизнью, убивали и могли быть убитыми во время выполнения контрактов, но обвинять их в этом было нельзя — за все отвечал заказчик. Мстить же наемникам считалось дурным тоном.

Бокалы соприкоснулись, отсалютовав удачному завершению контракта мелодичным звоном.

— Теперь пора подумать и о себе, — заметила Яна.

— Кстати, обо мне, — поддержал девушку Артем, внимательно разглядывая ее украшения. — Кортес, мне подозрительно знаком этот очаровательный и очень недешевый гарнитур. Он случайно не из того клада, который мы с тобой разворошили?

— Из того, — признал широкоплечий наемник. — Но, Артем, хочу напомнить, что нам надо обсудить очень важный вопрос…

— Разумеется, — кивнул Артем. — Мою долю в том кладе. Согласись, Кортес, нелепо начинать новое предприятие, не получив старых гонораров?

— Знаешь, Артем, — протянула Яна, — Кортес показал мне добытые вами украшения, и хочу сказать, что большая их часть мне очень понравилась. Кроме того, они все мне идут.

— И замечательно идут, — согласился молодой наемник. — Поэтому я совсем не стремлюсь брать свою долю побрякушками.

— А что ты хочешь? — поинтересовался Кортес.

— Да что угодно. Главное — закрыть этот вопрос.

Кортес задумчиво поскреб идеально выбритый подбородок:

— Ты уже купил себе машину?

— Нет, катаюсь на твоем «Круизере».

— Ну, если ты доплатишь мне ничтожную сумму, скажем, тысяч пять, то я соглашусь отдать тебе свой джип, к которому ты так привык.

Предложение было заманчивым, но, если бы Артем знал, что «Круизер» достался в свое время хозяйственному наемнику совершенно бесплатно, он бы вряд ли был столь податлив.

— Но ведь машина довольно подержанная, Кортес, кроме того, обивка заляпана кровью черной моряны…

— Это твои проблемы. Согласен или нет?

— Две тысячи.

— Три, и по рукам. Давайте в конце концов перейдем к делу.

Но его намерениям не суждено было сбыться. Громкий рев возвестил о завершении скачек. Рев разочарования, ибо ни Серебро Востока, ни Черный Ветер, ни явный фаворит, Бабочка Будды, не пришли к финишу первыми, отдав победу мало кому известному буйволу по кличке Весенний Цветок. В ожидании следующего заезда игроки отправились искать утешение к барной стойке, завистливо глядя на двух шасов, которые радостно пожали руку длинному наву и деловито направились за выигрышем.

— Доминга развлекается, — улыбнулась Яна. — Странно, что у него соглашаются принимать ставки.

— У них договоренность, — объяснил Кортес, — он делает ставки редко, только перед самым заездом и всегда у разных букмекеров.

Доминга, высокий нав, предпочитающий незамысловатые свитера и простые джинсы, был великолепным магом-предсказателем, ведущим аналитиком Темного Двора, одним из двух «ласвегасов» — личных консультантов Сантьяги. Ставки на бегах были для него не увлечением, а лишь разминкой, упражнением для поддержания формы, и букмекеры относились к этому с пониманием.

— Кортес, старый обманщик, как у тебя хватило совести явиться сюда?! — Немногие обитатели Тайного Города могли себе позволить прервать разговор наемников в такой форме. Егор Бесяев, вице-президент «Тиградком», входил в их число. — Я думал, что ты провалился сквозь землю от стыда и не будешь мелькать в Тайном Городе как минимум лет десять, — долговязый парень в очках без приглашения присел за столик. — Как ты мог так поступить со мной? Я ведь чувствовал, что у тебя сильная карта, зачем ты спасовал?

— Я не собрал каре, — невозмутимо ответил Кортес.

— Он не собрал каре! — всплеснул руками Егор. — Подумать только — он не собрал! Блефовал бы на тройке! Ведь у Биджара был всего лишь стрэйт — он бы сломался!

— У меня не было тройки, — по-прежнему невозмутимо произнес наемник.

— Ты поднял банк до шестидесяти тысяч, и у тебя не было даже тройки?! — Бесяев покачал головой. — На чем же ты шел?

— У меня были две десятки.

Вице-президент «Тиградком» тяжело вздохнул и махнул рукой.

— Ты хоть знаешь, сколько народу ставило на нас? Да плевать на народ! Ты хоть знаешь, сколько мы проиграли?

— Около ста двадцати тысяч.

— Сто пятьдесят! Над нами потешается весь Тайный Город!

— Выиграем в следующий раз.

— В какой еще «следующий раз»? — насторожился Егор.

— Ты совершенно прав, над нами смеется весь город. — Кортес сделал маленький глоток вина. — В результате этого смеха мне вчера звонил невероятно веселый Карим и предложил провести матч-реванш.

— Он что, уже потратил все деньги?

— Нет, ему просто было весело.

— Решил поиздеваться…

— Я согласился.

Бесяев вытаращился на наемника:

— Знаешь, Кортес, это только в анекдотах хакеры, добравшиеся до сервера Господа Бога, могут обеспечить себе бесконечные деньги и вечную жизнь. Я не из таких.

— Мы будем играть по удвоенным ставкам, без джокеров, с правом замены только двух карт, — в карих глазах наемника зажглись веселые огоньки. — Ты подписываешься?

Егор неторопливо снял очки и медленно протер линзы:

— А что мне остается?

— Вот и хорошо. Карим позвонит кому-нибудь из нас и назначит время игры, — наемник улыбнулся. — А теперь, если ты не против, мы с коллегами хотели обсудить несколько вопросов…

— Разумеется, — Бесяев поднялся. — Яна, добрый вечер, ты просто обворожительна!

— Спасибо, Егор.

— Артем, — мужчины пожали друг другу руки, и вице-президент «Тиградком» направился к стойке бара,

— Надо было встретиться в другом месте, — заметила Яна. — Здесь нам не дадут поговорить.

— Дадут, дадут, — Кортес поставил на столик черную пирамидку, повернул ее на основании и бросил многозначительный взгляд на Артема: — Главное, самим не отвлекаться на пустяки.

Черная пирамидка была оберегом Темного Двора — мощным артефактом, предназначенным для защиты переговоров. Будучи активизированным, он препятствовал любым видам прослушивания, и даже слова, которые долетали до соседних столиков, искажались до бессмысленного набора звуков.

— Итак, о делах. Поскольку мы собираемся работать без контракта, на себя, мы должны быть более осторожными и… — Кортес снова поскреб подбородок, — экономными. Все-таки тратим свои деньги.

— Игра того стоит, — проворчал Артем. — Можно и потратиться.

— Да, игра того стоит, — согласился Кортес. — Если нам удастся осуществить задуманное, найти браслет фаты Мары и выставить его на аукцион Великих Домов, то прибыль будет весьма существенной.

Расчетливый Кортес был осторожен в оценках, но и Яна, и Артем понимали, что стоимость загадочного артефакта определялась семи-, а то и восьмизначной суммой.

— Мы делим шкуру неубитого медведя, — хладнокровно осадила компаньонов Яна, — мы еще должны найти браслет.

В историю Тайного Города фата Зеленого Дома Мара вошла как создательница морян — семьи агрессивных и беспощадных женщин-оборотней. Тогда, около двухсот лет назад, Великий Дом Людь терпел поражение за поражением в войне с Орденом, и появление новых солдат стало для него настоящим спасением. Первые эксперименты фаты привели к появлению белых морян. Ничем не отличаясь с виду от обычных женщин, моряны имели второе обличье — боевую шкуру, набросив которую они становились великолепными, почти идеальными солдатами. Обладающие колоссальной силой, неукротимые в бою, почти не чувствительные к магии, оборотни внесли перелом в ход военных действий, но Мара не остановилась на достигнутом. Через короткое время из ее лаборатории вышли черные моряны — еще более агрессивные, жестокие, сильные, да к тому же ядовитые твари. Преследуя свои личные цели, фата подчинила черных морян непосредственно себе и управляла ими при помощи специального браслета. К сожалению, внезапная смерть колдуньи — ее выследили и уничтожили маршалы-хамелеоны — привела к утере не только ее уникальных знаний о производстве оборотней, но и самого браслета. После смерти фаты Мары судьба оборотней сложилась по-разному. Белые, способные контролировать себя в боевой шкуре, на полных правах влились в Зеленый Дом, верой и правдой служа короне. Черные же, ключи к управлению которыми были утеряны, превратились в грозную, но непредсказуемую силу: в боевой шкуре они полностью теряли контроль над собой и с маниакальной одержимостью стремились истребить любое живое существо, оказавшееся в поле зрения. Более того, черные даже не были способны контролировать время перехода в боевую шкуру, любая вспышка гнева или раздражения могла окончиться для них превращением в монстра, что делало их крайне опасными. Черные моряны считались отверженными, им дозволялось жить только в строго определенных участках Тайного Города, их количество жестко регламентировалось, а убийство черной моряны, как правило, списывали на самооборону. Таким образом, заполучив браслет фаты Мары, любой Великий Дом прибавил бы к своей армии целую семью ядовитых оборотней, но до недавнего времени он считался окончательно потерянным. Так считали и наемники, пока, работая над предыдущим контрактом, не напали на след артефакта. Оставалось пойти по этому следу…

— Если мы выставим браслет на аукцион Великих Домов, люды наверняка предъявят на него исключительные права, — задумчиво произнес Артем. — Это может привести к скандалу.

— Будем решать проблемы по мере их возникновения, — пожал плечами Кортес. — Кроме того, право собственности еще никто не отменял, и вряд ли это удастся сделать Зеленому Дому.

— К счастью, они не знают, что мы ищем браслет. Это избавляет нас от ненужной конкуренции.

— Дело за малым — найти игрушку.

— Поскольку нынешний хозяин браслета держит под контролем черных морян, хочу удостовериться: у всех ли есть «Око василиска»? — осведомился Кортес.

Наемники закивали головами.

— Я в «Лавке старого Бурхана» купил, — сообщил Артем. — Старик сказал, что после вспышки активности черных морян все переполошились, и эти артефакты сейчас в большой цене.

«Око василиска» было единственным средством, способным на время нейтрализовать оборотня. Ко всей остальной магии моряны имели устойчивый иммунитет.

— А почему ты говоришь «нынешний хозяин»? — поинтересовался Артем. — Разве мы не выяснили, что браслет находится у Кары?

— Мы только это предполагаем.

— Других вариантов у нас нет.

— Разумеется, — проворчал Кортес, — но в жизни всегда есть место ошибкам.

— Что мы знаем о Каре? — Яна вернула компаньонов в нужное русло.

— Она давно в Тайном Городе, — высказался Кортес, — отлично ориентируется в нем, запросто водит знакомство с рыцарями командорами.

— Значит, в Тайном Городе должна быть какая-то информация о ней, — сделала вывод Яна, — причем, вероятнее всего, у людов — человские колдуны работают с Зеленым Домом.

— Этим направлением займусь я, — решил Кортес, — у меня есть кое-какие связи. Что мы знаем еще?

— Она очень сильная колдунья, — подал голос Артем.

— Она сумела разобраться с браслетом фаты Мары, — начала перечислять Яна, — изготавливала незарегистрированные артефакты, используя неизвестный источник магической энергии.

— И при этом ни разу не попалась Великим Домам, — закончил за девушку Артем.

— Но Кара явно чел, — напомнил Кортес. — А среди челов сильные колдуны — большая редкость.

— Я считаю, что мы должны тщательно исследовать этот вопрос, — предложила девушка. — В конце концов было бы опрометчиво начинать оперативные мероприятия против мага, достигшего уровня жрицы.

— Согласен, — кивнул Кортес. — Яна, это для тебя. Подними архивные материалы, современные источники, постарайся понять, откуда здесь могут расти ноги. Мы должны четко представлять ее возможности, быть уверенными, что сможем справиться с ней. Иначе нам придется или отказаться от операции, или привлекать на помощь наших друзей из Великих Домов, а это значит — прощай аукцион.

— Я поняла, — кивнула девушка. — Буду искать подробности.

— А что для меня? — поинтересовался Артем.

— Кара не связана с Великими Домами, но хорошо ориентируется в Тайном Городе, — задумчиво произнес Кортес, — наверняка среди челов-колдунов о ней кто-нибудь да знает. Логично?

— Логично.

— Поэтому ты, Артем, займешься челами. Пообщайся, поразговаривай, послушай, что к чему. Ты не так давно в Тайном Городе, поэтому все решат, что твоя активность — простая любознательность. У тебя есть знакомые среди челов-колдунов?

— Несколько.

— Поговори с ними. Знаешь такой бар «Кружка Для Неудачников»?

— Разумеется.

— Проведи там несколько вечеров, стань своим, что-нибудь да узнаешь. Ведь с кем-то же она общается, с кем-то ведет бизнес, с кем-то спит, в конце концов.

Посредник покосился на столик, где сидели наемники во главе с Кортесом, и нервно вытер шею платком. Его явно беспокоило подобное соседство, но он старался не подавать вида. Впрочем, не очень умело.

Посредник был челом. Немолодым и, судя по всему, не очень удачливым. По крайней мере в его возрасте галстук мог быть и подороже. И костюм тоже. С другой стороны, хван понимал, что для столь деликатного задания приличные люди не станут посылать кого-то серьезного, а остановят выбор на мелкой пешке, которую в случае необходимости не жалко и убрать. Поэтому Муба медленно глотнул кофе и поднял на посредника холодные голубые глаза:

— Евгений Григорьевич, ваши рекомендации и то, что вы сумели найти меня, — свидетельство неплохой осведомленности. Но вы же знаете, что мы крайне редко выполняем заказы непосредственно в Тайном Городе. Нам рекомендовано не привлекать внимания. Почему бы вам не обратиться к наемникам, которые работают только в городе? Например, к тому же Кортесу?

— Кортес — наемник широкого профиля, — посредник снова вытер пот, — а мы хотим, чтобы нашу проблему решал узкий специалист, способный не просто провести акцию, а выполнить ее именно так, как мы скажем. Вплоть до самой последней детали.

«Кроме того, Кортес никогда не возьмется за обычное убийство, — добавил про себя Евгений Григорьевич. — Для него это слишком скучно».

— Что вы имеете в виду: «до самой последней детали»? — уточнил Муба.

Посредник склонился к столу:

— Это должна быть показательная казнь — яркая, красивая и жестокая. Заказчик не любит насилие, но когда интересы бизнеса требуют его применения, он стремится превратить каждую акцию в незабываемое шоу.

— Разумно, — кивнул Муба, в насилии он знал толк.

Небольшая семья Хван входила в Великий Дом Чудь и в случае военных действий поставляла в армию Ордена подразделение маршалов-хамелеонов — крупных специалистов по диверсиям и террору. Склонность к насилию, врожденная жестокость и уникальные физические данные — хваны имели четыре руки — создали маршалам очень серьезную репутацию среди остальных обитателей Тайного Города, даже навы общались с хванами весьма уважительно. В мирное же время большая часть хванов зарабатывала себе на жизнь выполнением контрактов для бизнесменов с нестандартным видением рынка. Другими словами, Муба был высококлассным и дорогостоящим киллером.

— Как заказчик представляет себе акцию?

Евгений Григорьевич облизал губы:

— Это нужно сделать ножом, в людном месте, в окружении его охраны и чтобы крови было побольше.

— Задумано неплохо, — оценил хван, — должно произвести впечатление. А кто клиент?

— Вот фотография.

Муба несколько секунд рассматривал карточку, за тем зевнул:

— Мужчина, выходец из ваших южных колоний, весит примерно восемь пудов, наркоман, последние два года делает минимум одну инъекцию героина в день.

— Невероятная наблюдательность, — выдохнул ошеломленный посредник.

Муба снова зевнул:

— Евгений Григорьевич, для проведения акции мне нужны более полные данные.

— Они на обороте.

— Хорошо. — Хван не спеша передал карточку нижним конечностям, которые убрали ее в барсетку, а сам сделал еще один глоток кофе и попросил: — Расскажите своими словами.

Особенности физиологии делали хванов центром внимания в любом обществе. Даже в Тайном Городе находились зеваки, готовые часами рассматривать их четыре руки, поэтому Муба, как и все остальные члены этой семьи, практически никогда не снимал морок, скрывая свое истинное обличье от посторонних глаз. Примитивный, но достаточно мощный артефакт покоился на шее хвана в виде тонкой золотой цепочки.

— Клиент — Валико Гарадзе по кличке Валико Далеко, правая рука безвременно почившего Вахтанга Риони, — сообщил Евгений Григорьевич. — Поверьте, господин Муба, прервав жизненный путь этого… гм, человека, вы окажете неоценимую услугу обществу.

— А сколько это будет в деньгах?

Посредник достал из внутреннего кармана авторучку и написал на салфетке несколько цифр. Предложение выглядело достаточно щедрым, хван кивнул:

— Пятьдесят процентов аванс, затем мне нужна неделя на подготовку и реализацию, оставшиеся пятьдесят процентов в течение трех дней после мероприятия.

Евгений Григорьевич улыбнулся:

— Во-первых, зная вашу репутацию, заказчик готов осуществить авансовый платеж всей суммы. Но не это главное. Акция должна пройти в указанное нами время и ни минутой позже. О точном времени мы сможем сообщить примерно за три часа до мероприятия. Именно за это мы готовы платить такие деньги.

— За это надо платить другие деньги.

— Значит, вы согласны?

Хван уже принял решение:

— Да.

— Назовите цену.

— Плюс половина к вашему предложению, и деньги должны быть на моем счету завтра в полдень.

— Но мы можем не успеть, — засомневался посредник.

Хван улыбнулся и постучал пальцем по стеклу циферблата:

— В Нью-Йорке скоро начнется банковский день, Евгений Григорьевич. Если ваш заказчик действительно столь серьезен, каким хочет казаться, то вот номер моего счета в «Чейзе». О переводе меня уведомят незамедлительно.

Посредник молча поднялся и направился к выходу из бара.
* * *

Муниципальный жилой дом.

Москва, набережная Тараса Шевченко,

27 сентября, среда 16:23

Они даже не потрудились разобрать постель, и обнаженные тела сплетались в страстных объятиях среди скомканного покрывала, смятых черных простыней и разбросанных в полнейшем беспорядке подушек. В подобном же беспорядке пребывала и одежда, валяющаяся по всей спальне. Было видно, что ее срывали наспех, на ходу, не разжимая объятий, торопясь насладиться друг другом так, словно бы любовники встречались в последний раз. Или же страсть вспыхнула внезапно, молнией пронзив на улице или в офисе, заставив позабыть обо всем и очнуться только потом, когда блаженное умиротворение окутает тела сладкой дремотой.

Они снова перекатились, мужчина оказался снизу:

— Кара, сильнее!

Страстные движения опытной женщины сводили его с ума.

— Сильнее!!!

Кара застонала, и ее ногти впились в тощие плечи Нытика. Мужчина зарычал, и безумная вспышка наслаждения поглотила любовников.

Некоторое время они приходили в себя, затем Кара плавно опустилась на кровать, мужчина потянулся и жадно поцеловал ее в губы.

— Тебе понравилось?

Кара блаженно раскинула руки, закрыла глаза и только кивнула.

Несмотря на внешнюю субтильность, Нытик был великолепным любовником, и женщина получала истинное удовольствие от встреч с ним.

Нытик нежно откинул с ее лба белокурый локон, снова поцеловал в губы, в тонкий нос, на котором выступили капельки пота, в шею, затем протянул руку к прикроватной тумбочке и взял бокал ледяного апельсинового сока:

— Ты не поверишь, но я снова хочу тебя.

— Неужели? — улыбнулась Кара, не открывая глаз.

— И даже больше, чем прежде.

Нытик погладил ее аккуратный живот, стройные полные бедра, склонился и поцеловал налитую грудь.

— Колдунья, — прошептал он, — моя колдунья.

— Самая настоящая, — подтвердила женщина.

— А может, ты меня приворожила?

Она снова улыбнулась и открыла большие фиалковые глаза, обрамленные пышными ресницами.

— Тогда бы ты вряд ли задумался об этом.

Мужчина снова провел рукой по ее прекрасному телу, Кара блаженно потянулась. Она действительно не применяла магических чар, хотя в умении навести любовный дурман превосходила даже жриц Зеленого Дома, — это было ни к чему. Еще при самой первой встрече с Нытиком Кара поняла, что его возбуждают ее округлые, зрелые формы, легкие морщинки вокруг глаз, большая, не потерявшая упругости грудь… Нытик принимал ее такую, какая она есть, и дополнительных стимулов, чтобы удержать его возле себя, Каре не требовалось. Ему нравилась даже их разница в возрасте. Женщина усмехнулась про себя: «Интересно, что бы сказал Нытик, если бы узнал, какова она на самом деле, эта разница?»

— Колдунья, — повторил мужчина, — как бы я хотел увезти тебя отсюда…

— И запереть в маленьком доме?

— Ну почему же в маленьком? — Нытик поднял голову. — Только скажи «да»! Я брошу все!

Слышать подобные речи от матерого уголовника, ближайшего помощника Чемберлена, главаря самой большой преступной организации Москвы, было по меньшей мере странным, и даже Кара, прекрасно осознающая, насколько сильно влюбился в нее Нытик, не знала, что сказать.

— Скажи «да», назови любое место, и мы уедем туда! Построим большой дом и…

— И тебя будут искать все на свете, — нашлась наконец женщина. — Твои коллеги, которые захотят вернуть тебя на путь истинный или убить. Полиция, которая захочет получить от тебя некоторые сведения в обмен на спокойную жизнь. — Кара вздохнула. — Чтобы делать то что хочется, надо быть очень сильным. Очень. Я не хочу жить в вечном страхе.

Она подложила под спину подушку и теперь сидела на кровати, вытянув вперед стройные ноги. Нытик положил голову на полные бедра женщины:

— Мы можем исчезнуть.

— А я не хочу исчезать. — Кара ласково взъерошила редкие волосы любовника. — Я хочу сама распоряжаться своей судьбой. Жить так, как мне нравится. Быть сильной.

— А потом?

— Что потом?

— Что будет потом, когда ты станешь сильной?

— Тогда у нас появится большой дом, нам не надо будет прятаться, скрываться. Наш дом мы построим там, где захотим, а не там, где нас не найдут. Вот тогда и сбудутся мечты.

Он еще крепче прижался к ее бедрам, вдыхая исходящий от них аромат розового масла — любимого запаха женщины. Кожа у Кары была мягкой, нежной, Нытик всегда поражался, как смогла так хорошо сохранить ее сорокалетняя женщина.

— У них есть такая власть? — наконец спросил он.

— Есть, — подтвердила Кара. — Если мы заставим Тайный Город служить нашим интересам, то все проблемы будут решены. Власти и возможностей у них более чем достаточно.

— Вряд ли им понравится выполнять наши приказы.

Любой человек, кем бы он ни был и какие бы подвиги ни совершал, время от времени нуждается в поддержке — даже профессиональные герои находят время поплакаться в жилетку, пустить слезу, что уж говорить об уголовнике с университетским дипломом, которому предлагалось вступить в противоборство со страшным и не совсем понятным противником? Кара улыбнулась, пользуясь тем, что лицо любовника все еще покоилось на ее бедрах, и не спеша повторила то, что говорила ему уже тысячи раз:

— У нелюдей не будет выхода. Сейчас они поддерживают относительное равновесие в Тайном Городе, но мы внесем раскол, заставим их дрожать от страха и от ненависти друг к другу, посеем панику, а затем, когда до критической точки останется один шаг, когда они окажутся на пороге большой войны, нанесем последний удар и предъявим Тайному Городу ультиматум. У них не будет выбора, и они примут любое наше предложение.

— А если не примут?

— Примут. Больше всего на свете в Тайном Городе боятся огласки. Они ведь нелюди, чужаки. Мало того что их возможности способны напугать обывателей до смерти, ты подумай, что будет, если о них пронюхает правительство? В лучшем случае нелюдей заставят служить в интересах государства, а в худшем — уничтожат. В Тайном Городе хорошо помнят костры Инквизиции, поэтому я уверена, что из двух зол они выберут меньшее. — Кара погладила свою большую грудь. — Мы не будем слишком жадными. Мы просто займем подобающее место среди них, возьмем под контроль ключевые коммуникации — ту же «Тиградком», например, — и будем потихоньку собирать сторонников из числа людей, формируя новую элиту, которая в будущем станет править и людьми, и нелюдями. Но это все в будущем. — Нытик молчал. — Кстати, мы должны начать нашу операцию сегодня.

Мужчина приподнял голову и удивленно посмотрел в ее фиалковые глаза.

— Ты же говорила, что не раньше следующей недели?

— Планы изменились, — Кара нежно улыбнулась и провела рукой по его лбу. — Первая акция должна произойти сегодня вечером. Ты сможешь это устроить?

— Смогу.

Нытик взял с тумбочки трубку мобильного телефона и набрал номер:

— Кудрявый? Это я. Сколько молокососов ты можешь набрать сегодня? Десятка два? Неплохо. — Нытик посмотрел на Кару, женщина кивнула. — Первую акцию необходимо провести сегодня. Да, действуй по списку, который у тебя есть. Об исполнении доложишь, — Нытик усмехнулся. — Нет, по телевизору я, конечно, увижу, но хочу послушать и твой отчет тоже. Давай, действуй.

Он вернул телефон на тумбочку и повернулся к Каре:

— Все, как ты хотела.

— Еще не все. — Женщина томно изогнула спину, и Нытик с вожделением прикоснулся губами к ее напрягшимся соскам.

Как обычно, Нытик уехал первым. Он всегда первым покидал квартиру, которую они использовали для встреч. Кара никогда не приглашала его в свой дом, он даже не знал, где находится ее особняк, поэтому любовники встречались либо у него, либо на этой специально приобретенной квартире.

Оставшись одна, женщина повалялась на кровати, рассеянно поглаживая свое роскошное тело, затем наполнила ванну и, блаженно погрузившись в нее, неторопливо обдумывала происходящее.

Несмотря на то, что она приказала Нытику начать исполнение плана, который разрабатывала несколько последних лет, Кара не испытывала волнения. Она была холодна, сосредоточенна и абсолютно спокойна. Она была уверена в успехе. Уверена.

Кара сдула пену с руки, наблюдая, как ее рваные белые хлопья ложатся на выложенную черной плиткой стену ванной комнаты.

Нытик и его бандиты — всего лишь первое звено, от них требовалось немного: посеять нервозность среди москвичей и обитателей Тайного Города, создать эмоциональный фон, необходимый для дальнейших шагов.

Использовать уголовников, даже с университетским дипломом, для более серьезных целей было бы глупостью, и, как бы Нытик ни надувался важностью, ему уготована роль пешки, максимум — жеребца.

Теперь следующий ход, еще одна мелкая, но нужная пока фигура, еще один чел, верящий в собственную значимость. Она дотянулась до лежащего рядом с ванной телефона и набрала номер профессора Серебрянца.
* * *

— Только полное объединение, только полная концентрация внутренних сил каждого индивидуума в отдельности во имя общей цели позволит нам победить нелюдей! Освободить планету от их черных замыслов и расчистить для благодарных потомков зону подлинной русской духовности! Мы должны быть чисты, но беспощадны! Мы должны совершить это ради нашей расы! Ради всего человечества! В этом, именно в этом наше святое предназначение!!!

Лев Моисеевич Серебрянц остановился и жадно поднес к губам стакан с водой.

— Святое предназначение, — с придыханием повторила стенографирующая речь профессора девушка. — Се есмь воистину великая мысль! Пращуры наши в походы ходили на черное воинство поганое, и мы костьми ляжем, но свое святое предназначение выполним! Ибо в этом — правда великая, предками завещанная!

— Правильно, Софочка, — мудро подтвердил Серебрянц с удовольствием глядя на круглые коленки девицы.

Профессор слишком долго был лишен аудитории и теперь охотно воспринимал восторги любого смотрящего ему в рот слушателя. Даже косноязычную девицу с комплексом славянофилии. Впрочем, стенографировать Софочка умела очень неплохо.

Лев Моисеевич допил воду, вытер губы и вернулся к программным мыслям, он готовился к лекции в университете:

— Возрождение инквизиции есть жизненная необходимость, обусловленная борьбой за выживание нашего вида! Мы обязаны подвергнуть генетической чистке население Земли, выследить всех нелюдей и…

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:21 | Сообщение # 5

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Что собирался сделать жизнелюбивый Серебрянц с нелюдями, Софочка дослушала в следующий раз — лежащий на столе мобильный телефон издал пронзительную трель.

— Идиотское приспособление, — выругался профессор и взял трубку. — Да?

— Лев Моисеевич?

— Кара? — осклабился Серебрянц и даже изогнулся так, словно бы колдунья могла оценить его льстивую учтивость. — С нетерпением ожидал вашего звонка.

Повинуясь резкому взмаху руки, понятливая Софочка вылетела из кабинета.

— Как ваши дела, Лев Моисеевич?

— Неплохо, — Серебрянц помолчал, — благодаря вам, разумеется, благодетельница.

В его тоне не было ни намека на иронию или усмешку — профессор хорошо понимал, чем обязан загадочной и всемогущей женщине.

— Когда выходит ваша книга? Забыла, как там она называется…

— «Человек. Философия победы», — услужливо напомнил Серебрянц, — а выходит она через три дня. В издательстве клятвенно обещали.

«Естественно, они пообещают, — подумала Кара, — учитывая то, какие деньги Нытик заплатил за публикацию профессорских изысканий, они должны были напечатать эту нетленку за час».

— Насчет рекламы вы уже разговаривали?

— Приходили люди из агентства, — подтвердил Серебрянц. — С завтрашнего дня начинаем рекламу книги на телевидении и радио. С послезавтрашнего дня информация появится во всех крупнейших газетах и журналах. Через неделю после выхода сделаем рецензии от РАН.

— При таком подходе ваша книга станет бестселлером.

— Чем больше я с вами общаюсь, Кара, тем больше мне кажется, что я сплю, — честно признался профессор. — Все происходит так, как я мог только мечтать.

— Это жизнь, Лев Моисеевич, — Кара улыбнулась. — Надеюсь, я могу рассчитывать на небольшое одолжение с вашей стороны?

— Все, что угодно, Кара! Как вы могли усомниться во мне?

— В самое ближайшее время вам предстоит серьезно потрудиться, профессор. Назревают события, которые подтвердят вашу теорию, и вам необходимо быть первым, кто донесет информацию об этом до рядовых граждан.

— Я буду счастлив сделать это, Кара, — профессор помолчал. — Как я понимаю, вы наконец-то решили поставить нелюдей на место?

— Да.

— Это — святое дело, Кара, я счастлив, что буду рядом с вами в этот момент. Они должны узнать, кто на самом деле правит Землей.

— Совершенно с вами согласна. Вам передадут обходимые материалы — готовьтесь.

«Этот будет рыть до последнего». Кара отключила телефон и закрыла глаза. Слишком долго профессор фанатично искал Тайный Город, слишком много унижений пережил он от окружающих, и теперь, поймав удачу за хвост, он зубами вцепится в нелюдей. Он заставит их пожалеть, что они не обратили в свое время внимания на полусумасшедшего ученого, что смеялись над его неуклюжими попытками вывести их на чистую воду. Он от всей души отомстит им за свои неудачи.

Кара нашла забытого и осмеянного научным миром Серебрянца в жалком положении: без денег, без надежд на будущее, но с невероятным упорством и горящими глазами. Некоторое время она просто наблюдала за профессором, держа в уме предстоящую операцию, и, только убедившись в том, что он вписывается в задуманную ею схему, колдунья вышла на Льва Моисеевича напрямую. Завербовать измученного отсутствием признания ученого не составило труда, а получив благодаря Каре финансовую помощь от Нытика, профессор и вовсе был готов целовать благодетельнице ноги. Но этого не требовалось. Кара ждала от Серебрянца другого — массированной атаки на Тайный Город в средствах массовой информации. Именно Лев Моисеевич, по ее замыслу, будет «открывать глаза» москвичам на Тайный Город, нагнетая панику среди нелюдей. Задача важная, но Кара была уверена, что не ошиблась с исполнителем. «Этот будет рыть до последнего».

«Наконец-то!»

Отключив телефон, профессор возбужденно подскочил и пробежался по кабинету.

«Наконец-то свершилось то, чего я так долго ждал! Наконец-то нашелся человек, способный указать нелюдям их место! И этот человек заинтересован в моей помощи! Этому человеку нужен Серебрянц! Этот человек ценит ум и талант! Этот человек — настоящий гений!»

Никогда в жизни Лев Моисеевич Серебрянц не видел ни одного нелюдя. Точнее, наверняка видел, но распознать, что перед ним не человек, не мог. Не было у него способностей к магии, и даже о том, что Кара — колдунья, Лев Моисеевич не догадывался. Все знания профессора о Тайном Городе были исключительно теоретическими, почерпнутыми в библиотеках, невнятных рассказах, обрывочных свидетельствах, сведенных им в единое целое. Сведенных умело, с огромным старанием и верой, а ведь, если подумать, все могло быть иначе…

Окончив Московский историко-архивный институт, молодой Лева остался в аспирантуре. Его не привлекала нудная рутина трудовых будней, хотелось славы, почета, уважения, это могли принести научные изыскания, и Лева окунулся в них с головой. Первые работы молодого ученого были обыденны: мелкие исследования, ничего не значащие выводы, но они позволили Серебрянцу получить квартиру и ученую степень. Постепенно Лева дорос до доктора наук, профессуры, стал зваться Львом Моисеевичем, обзавелся лысиной, близорукостью, геморроем в ранней стадии, но душа состоявшегося ученого металась. Билась в тесных клетках сытой академической обыденности. Хотелось Льву Моисеевичу стать великим. В историю войти не заурядным профессором, но первооткрывателем и пионером. В учебники попасть своим портретом, и желательно не только в российские… Серебрянц сорвался в конце восьмидесятых. К этому времени он накопил первоначальные сведения о Тайном Городе и во всеуслышание объявил о существовании древних нечеловеческих цивилизаций и о том, что их потомки живут в Москве. К сожалению, горячность Льва Моисеевича не подкреплялась должными доказательствами, чем не замедлили воспользоваться коллеги — такие же геморроидальные и близорукие словоблуды, но с менее мятежными душами. Под их давлением Серебрянц был вынужден покинуть институт и ради хлеба насущного давать платные лекции, нечастые семинары, постепенно скатываясь в безвестность.

Но теперь все это было в прошлом. Презрение, насмешки, нищета. Ушедшая десять лет назад жена звонила уже четыре раза, но Лев Моисеевич ни разу не ответил. Она тоже в прошлом, а у него впереди большое будущее.

— Наконец-то, — прошептал Серебрянц. — Наконец-то война!

Война означала победу и славу. Основные лавры достанутся, конечно же, главному действующему лицу: у профессора не было ни возможностей, ни желания, ни смелости оспаривать у Кары первенство. Но славы в таком деле хватит на всех, в этом Лев Моисеевич не сомневался. И на его долю придется изрядное количество, достаточное, чтобы утолить его жажду.
* * *

Магазин артефактов «Лавка старого Бурхана».

Москва, улица Остоженка,

27 сентября, среда, 18:47

— Надеюсь, все поняли задачу? — Кудрявый явно хотел добавить пару крепких выражений для более подробного описания умственных способностей слушателей, но столь же явно решил этого не делать.

Толпящиеся в переулке скины только на первый взгляд были послушной серой массой. На самом деле, и уголовник прекрасно отдавал себе в этом отчет, лысые головы зверенышей были под завязку забиты гремучим сочетанием бессмысленной агрессивности, детской жестокости и непомерно раздутым самомнением, что делало молокососов непредсказуемыми и опасными.

— Мы все поняли, — подтвердил главарь банды — длинный, не по годам широкоплечий юнец в черном бомбере, — и хотим денег.

— Половину сейчас и половину после завершения работы.

— А где я потом тебя найду?

— Не дрейфь, пацан, — буркнул Кудрявый, отсчитывая купюры, — я сам тебя найду. Работы предстоит много.
* * *

Колокольчик на входной двери тихо звякнул, сообщив хозяевам лавки о появлении клиента, черноволосый юноша, мирно читавший за прилавком книгу, поднял голову и подскочил:

— Госпожа Вальд! Здравствуйте! Рад видеть вас в добром здравии!

Дородная рыжеволосая женщина в черном плаще улыбнулась:

— Добрый вечер, Юсур, а где дедушка?

— Дедушка Бурхан немного приболел, вот и оставил меня за старшего, — развел руками юноша. — Чем могу помочь?

— А ты сможешь? — снова улыбнулась женщина. — Мой муж, рыцарь Вальд, всегда говорит, чтобы я не доверяла важные дела кому попало.

— Дедушка никогда бы не оставил лавку на меня, если бы не был уверен в моем умении, — обиделся Юсур.

— Я просто пошутила. Мой муж, рыцарь Вальд, всегда говорит, что шасы рождаются профессиональными торговцами, и с ними можно иметь дело в любом возрасте, — успокоила продавца госпожа Вальд и достала из сумочки изящную черную статуэтку, изображавшую комара. — Мне нужно перенастроить «Короля москитов», спасения нет от этих насекомых.

— Не хватает мощности? — уточнил юноша.

— Площади. Я хочу, чтобы радиус действия был не тридцать метров, как сейчас, а пятьдесят, а то мой муж, рыцарь Вальд, не может спокойно почитать книгу в своей любимой уединенной беседке. Это возможно?

— При желании возможно все.

Мальчик взял в руки артефакт, изготовленный, судя по клейму, умельцами Зеленого Дома, и поинтересовался:

— Подзарядить?

— А до следующей весны не разрядится?

Жены рыцарей Ордена не очень хорошо разбирались в магии. Юсур отрицательно покачал головой:

— Ни в коем случае. Энергия расходуется только при активизации.

— Тогда подзаряди.

Юноша поставил «Короля москитов» на черную платформу, подсоединенную к мощному компьютеру, и пробежал пальцами по клавиатуре.

— Десять минут на перенастройку программы и пять минут на подзарядку. Кстати, при увеличении площади охвата энергии будет расходоваться больше, поэтому, если хотите, я могу увеличить емкость батареи. Стоить это будет совсем недорого.

— Дедушка явно не ошибся, выбирая, на кого оставить лавку, — засмеялась женщина.

Пока Юсур возился с компьютером, госпожа Вальд рассеянно осмотрелась. Она бывала в «Лавке старого Бурхана» довольно часто — магазинчик артефактов пользовался популярностью в Тайном Городе — и всегда любовалась его оформлением. Официально лавка занималась продажей незамысловатых московских сувениров поэтому целых две полки прижимистый Бурхан был вынужден занять всякой ерундой: аляповатыми матрешками, бело-синей гжелью, веселенькой хохломой, значками с видами Москвы и вымпелами типа «Привет из древней столицы». Все это находилось в свободной продаже, но не вызывало особого восторга даже у случайно забредших в лавку туристов. Гораздо больший интерес представляли остальные полки, уставленные великолепными статуэтками, фигурками и прочими роскошными безделушками, выполненными из мрамора, гипса, кости, украшенными позолотой и драгоценными камнями. Фигурки — и совсем малюсенькие, и в половину человеческого роста — изображали людей и животных, домики и насекомых, затейливые абстракции и примитивные пирамидки, испещренные причудливыми рунами. Каждая из этих фигурок была артефактом — магическим устройством, предназначенным для тех или иных целей, — как, например, «Король москитов», обеспечивающий отсутствие любых насекомых в сфере действия, — и предназначалась для продажи исключительно жителям Тайного Города.

— Кстати, не желаете приобрести «Око василиска»? — Юсур кивнул на крупный голубой кристалл, лежащий на «коллекционной» витрине. — После того как черные моряны в этом месяце дважды нападали на челов, артефакт пользуется большой популярностью. За неделю я продал двенадцать штук.

— Зимой черные моряны не активны, — махнула рукой госпожа Вальд.

— Но вы ведь ремонтируете «Короля москитов», — резонно заметил юноша, — а ближайшие комары ожидаются не раньше чем через полгода.

— Готовлю сани летом, как говорит мой муж, рыцарь Вальд…
* * *

— Вот эта лавка! — проорал широкоплечий предводитель, указывая пальцем на скромный магазин под вывеской «Лавка старого Бурхана». — Совсем оборзели, сволочи — своими погаными именами всю Москву загадили!

— Мочить ублюдков! — радостно подхватили скины. — В сортире мочить!!!

— Угробим этих свиней!

В витрину полетел первый камень, затем еще один, раздался звон разбитого стекла, жалобно завыла сигнализация припаркованного у тротуара автомобиля, а немногочисленные прохожие суетливо сворачивали в переулки, не желая связываться с разбушевавшимися юнцами.

— Да здравствует белая раса!

— Очистим наш город!

— Смерть черным!

— Что там происходит? — госпожа Вальд беспокойно посмотрела на улицу.

— Не знаю. — Юсур оторвал взгляд от компьютера и вздрогнул — в витрину влетел первый камень.

— Хулиганы! — взвизгнула супруга рыцаря и бросилась в глубь магазина.

С ужасающим грохотом рухнула стеклянная витрина, и внутрь лавки влетела бутылка с зажигательной смесью, затем еще одна, помещение озарилось прерывистым светом пламени, Юсур торопливо схватился за огнетушитель.

«Лавка старого Бурхана» пылала, обезумевшие от безнаказанности скины громили витрину и торговый зал, невнятные крики смешивались с приближающимся ревом полицейских сирен.

Кудрявый довольно усмехнулся, закурил сигарету и правился к своему джипу. Нытик будет доволен.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:23 | Сообщение # 6

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Глава 2

«Кто обуздает молодежные банды? Десятки мирных прохожих стали свидетелями наглого погрома, устроенного скинхэдами в центре города. Полиция в очередной раз расписалась в собственном бессилии, заставляя задумываться: а нужна ли нам ТАКАЯ полиция…»
(МК)

«Хулиганская выходка озверевших человских детенышей! Вчера вечером толпа агрессивных молокососов разгромила известный магазин артефактов „Лавка старого Бурхана“. Подоспевшая полиция сумела отогнать распоясавшихся юнцов на безопасное расстояние, но не сумела, или не захотела, никого привлечь к ответственности. В результате все убытки легли на плечи уважаемого Бурхана Турчи, достопочтенного владельца магазина, а его любимый внук попал в Московскую обитель с многочисленными и опасными травмами. Эта печальная история не может не вызывать вопросов, самый главный из которых: стоит ли нам в подобных случаях рассчитывать на человскую полицию? Или имеет смысл защищаться самостоятельно?..»
(Тиградком)
* * *

Муниципальный жилой дом.

Москва, Широкая улица,

28 сентября, четверг, 09:09

— Хорошо! — Антуан де Кулье, магистр ложи Драконов, откинулся на спину и блаженно провел рукой по своим волосам. — Клянусь кинжалами Спящего, ты умеешь доставить наслаждение мужчине, Инга.

Подруга рыцаря, молоденькая девушка с гладкими, длиной до плеч рыжими волосами, улыбнулась в ответ:

— Ты сегодня был настоящим зверем, Тони.

Внешнее отличие любовников было поразительным. На фоне массивного, густо покрытого шерстью здоровяка-рыцаря, с детства привыкшего управляться с двуручным мечом, невысокая, тоненькая Инга с малюсенькой грудью и узким лицом, казалась девочкой. Но хрупкость юной прелестницы была обманчива, темные, почти черные глаза таили большой опыт, а уж о том, насколько искусен в постели был этот чертенок с внешностью школьницы, Антуан знал не понаслышке.

— Ты меня просто выжал, — Инга облокотилась на любовника и завела за уши гладкие волосы, отчего стала окончательно похожа на примерную ученицу.

— Да, — самодовольно усмехнулся Антуан. — Это я могу.

— Можешь, — согласилась девушка, проводя рукой по широкой груди рыцаря.

Как и все чуды, Антуан обладал гигантским самомнением, которое Инга не забывала время от времени поглаживать. Природа обделила де Кулье магическими способностями, однако щедро одарила воинской доблестью и командирской сметкой, благодаря которым Антуан уже полтора десятка лет являлся магистром ложи Драконов. Принимая во внимание то, что рыцари Драконы считались гордостью Ордена, это было совсем неплохим достижением.

Несколько секунд де Кулье отдыхал, поглаживая толстой лапищей гибкий стан любовницы, а затем решил сделать ей комплимент.

— Честно, скажу, — рыцарь откашлялся, — такой горячей подруги, как ты, у меня давно не было.

«Еще бы!» Инга едва не расхохоталась простодушному магистру в лицо. Весь Тайный Город знал, что обитательницы Великого Дома Чудь, мягко говоря, уступают в темпераменте своим горячим соплеменникам. А если быть до конца откровенными, то девяносто процентов женщин Ордена можно было в глаза назвать фригидными, и они бы не обиделись. Именно поэтому бойкие рыцари женились и заводили детей, честно выполняя свой долг перед Великим Домом, а затем тратили пыл на прелестниц из других семей. Что же касается довольного собой Антуана де Кулье, то грозный магистр Драконов был стойким подкаблучником, много лет лишенным любовных ласк на стороне, поэтому Инге пришлось изрядно постараться, преодолевая патологический страх, который матерый вояка испытывал перед собственной женой. Зато теперь, пустившись во все тяжкие, гигант отрывался по полной программе и буквально засыпал свою фаворитку знаками внимания.

Бледноватые, но изящно очерченные губы девушки скользнули по щеке Антуана.

— У тебя усталые глаза. Тони, что случилось?

— В том-то и дело, что непонятно, что случилось, — рассеянно пробормотал магистр.

— Это насчет Богдана ле Ста?

Де Кулье удивленно посмотрел на любовницу:

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего, — Инга передернула узкими плечика, — «Тиградком» сообщил, что Богдан погиб, причин не называли, а теперь я вижу тебя расстроенным. Вот и решила, что это как-то связано.

— А ты смышленая.

Чуды просто генетически не могли относиться к женщинам как к равным.

«Я просто тебя использую, самодовольный индюк».

В отличие от Дракона, магические способности хрупкой «школьницы» и соответственно возможности влияния на его чувства находились на неплохом уровне.

— Я стараюсь заботиться о тебе, мой рыцарь, — нежно проворковала девушка. — Мне хочется, чтобы ты был счастлив.

Тон был подобран идеально, и Антуан разговорился.

— Да, у меня плохое настроение из-за Богдана, — согласился он. — Никто не знает, как погиб командор войны и почему. Точнее, великий магистр наверняка знает, и Франц де Гир знает, но они молчат. Сегодня я разговаривал с Нельсоном Бардом, магистром ложи Мечей, он тоже не в курсе, а на мой прямой вопрос де Гир не ответил. Клянусь кинжалами Спящего, это просто идиотизм! Погиб один из ведущих боевых магов Ордена, а высшее руководство не может объяснить ситуацию даже нам, лидерам Великого Дома!

— Маги всегда что-то скрывают от простых смертных, — небрежно бросила Инга.

Де Кулье скривился. Как и все лишенные магических способностей выходцы из Великих Домов, он относился к колдунам со скрытой завистью. Если не сказать больше…

— На этот раз они зашли слишком далеко, клянусь кинжалами Спящего! Я намерен требовать отчета! Нельсон Бард меня поддержит, он обещал! Мы обязаны знать, что происходит в Тайном Городе!

— Ты абсолютно прав! В конце концов ты магистр ложи, герой войны! — Инга игриво прижалась к Дракону и неожиданно поинтересовалась: — Кстати, Тони, ты помнишь Лизочку?

— Лизочку? — он непонимающе уставился на подругу. — Беленькую?

— Беленькую, — подтвердила девушка, — у нее еще родинка над губой, как у Синди Кроуфорд, хотя сама она похожа на Синди разве что ростом. Я знакомила вас в «Ящеррице».

— Разумеется, разумеется, — отозвался де Кулье, с трудом припоминая первую встречу с любовницей. Да, да, точно, в «Ящеррице», он был в компании вассалов, молодой Крис обмывал рыцарскую цепь. Выпито было много — начали еще в Замке; и когда за соседний столик приземлились две стройные красавицы, внутреннее давление у чудов уже достигло критической отметки. Одной из прелестниц оказалась Инга, вторая… гм, вторую действительно звали Лизочка. Кажется.

— А при чем здесь твоя подруга? — опомнился Антуан.

— Дело в том, что Лизочка дружит с Туридом Турчи, знаешь его?

— Да, — все еще ничего не понимая, кивнул рыцарь. Он часто видел плотную фигуру одного из директоров Торговой Гильдии на светских мероприятиях. Турид был вдовцом, счастливым отцом, дедушкой, и поэтому консервативные шасы сквозь пальцы смотрели на его увлечение человскими красотками.

— При чем здесь твоя подруга и то, что она спит с Туридом Турчи?

— Так вот, я виделась с Лизочкой позавчера, между прочим, она хвасталась, что Турид подарил ей очаровательное жемчужное ожерелье…

«Жемчужное ожерелье, — отметил про себя Антуан, — ладно, подарю ей серьги».

— По словам Лизочки, Турид под большим секретом рассказал ей, что Богдана убил Сантьяга.

— Тоже мне новость, — поморщился де Кулье, — об этом говорит весь Тайный Город.

— А Тайный Город говорит о том, что Сантьяга подбросил Богдану ле Ста манускрипт с запрещенным заклинанием, кажется, с Арканом Желаний, а потом, когда командор войны решил воспользоваться этими знаниями, Сантьяга обвинил его в строительстве запрещенного заклинания и убил. Турид хвастался, что это была отлично задуманная провокация.

Инга ничем не рисковала: она точно знала, что Турид и Лизочка надолго уехали из города.

— А зачем командору войны было строить Аркан Желаний? — удивился Антуан. — Чего ему не хватало?

— Ну этого я не знаю, — легкомысленно махнула рукой Инга. — Я тебе рассказываю с чужих слов.

— Чушь, — неуверенно заявил рыцарь. — Почему мастер войны молчит? Если он знает о провокации, то обязан созвать совет Ордена и предъявить ультиматум Темному Двору. Убийство рыцаря командора — достаточный повод для войны.

— Если только мастеру войны это надо, — Инга лениво потянулась, и ее твердые торчащие соски царапнули Антуана.

— В каком смысле?

— Все знают, что Богдан ле Ста был необычайно талантлив и явно метил на место мастера войны.

Несколько секунд до рыцаря доходил смысл слов любовницы, а затем он помотал головой:

— Ты говори, да не заговаривайся, балаболка человская! Богдан был самым близким другом Франца де Гира. И вообще. В Ордене такого быть не может!

— Конечно, не может, — усмехнулась Инга, — но все знают, что кресло мастера войны одно — и другого не предвидится.

Если бы магистр Драконов был более внимателен, он безусловно обратил бы внимание на подозрительную осведомленность своей хрупкой любовницы, заметил бы расчетливый блеск в ее темных глазах, да и вообще задумался бы над тем, как легко оказался под властью тоненькой девушки. Но Антуана гораздо больше занимало то, что говорила его подруга:

— Ты хочешь сказать, что мастер войны не препятствовал гибели рыцаря командора?

— Посуди сам, — предложила Инга, — разве в противном случае ему было бы что скрывать от лидеров Ордена?

— Чушь, — сопротивление де Кулье ослабевало.

— Может быть, и чушь, — согласилась девушка и нежно укусила рыцаря в могучее плечо. — Просто я услышала интересную новость и захотела помочь тебе.

«Помогай не помогай, — усмехнулся про себя Антуан, поглаживая узкие бедра любовницы, — но тебе никогда не стать супругой магистра ложи».

Но даже потом, и когда острые коготки гибкой девушки царапали его спину, и когда они молча отдыхали, раскинувшись на широкой постели, и когда принимали душ, мысли де Кулье кружились вокруг одного вопроса:

«Неужели это правда? Неужели мастер войны, презрев законы чести, подставил командора войны Богдана ле Ста?»

Семена, заботливо посеянные Ингой, попали на благодатную почву.

Когда вымотанный и озадаченный магистр, рассеянно чмокнув ее в прихожей, вышел за дверь, Инга немедленно схватила телефон и набрала знакомый номер:

— Кара? Это я, Инга.

— Как твои дела?

— Все в порядке, — Инга помолчала и с гордостью выпалила: — Ставлю десять против одного, что Антуан поднимет нужный нам вопрос на ближайшем совете Ордена.

— Если не ошибаюсь, этот совет пройдет завтра?

— Не ошибаешься.

— Замечательно, — Кара довольно улыбнулась. — Великолепная работа, моя дорогая, ты умница.

— Я всегда стараюсь, Кара.

— Я это вижу, до встречи.

— До встречи.

Инга положила трубку на аппарат, медленно вернулась в спальню и посмотрела на свое отражение в зеркале: молоденькая тоненькая девушка с гладкими рыжими волосами, узким лицом и грустными темными глазами одиноко стояла посреди разбросанного белья и скомканных простыней. В комнате пахло дорогими духами и потом, его потом. Инга с наслаждением закурила — в Тайном Городе не переносили табачного дыма, и при встречах с магистром ей приходилось сдерживаться, — затем сбросила коротенький, едва прикрывающий ягодицы халатик и внимательно осмотрела тело, небрежно стряхивая пепел в чашки из-под кофе. Кисти рук магистра напоминали стальные тиски, но, кажется, на этот раз обошлось без синяков. Девушка пинком отправила халатик в дальний угол, присела на кровать, обхватила руками колени и, глядя своему отражению в глаза, тихо повторила:

— Я всегда стараюсь, Кара.

О своих способностях к магии Инга узнала очень рано и в отличие от многих других человских колдунов сразу же сумела понять, что именно ей дано. Колдовство, волшебные заклинания, чудеса… девушка ухитрилась шагнуть в них прямиком из детских сказок, безболезненно пережив странную для атомного века правду о реальности магии. Уже в первых классах общеобразовательной школы девочка научилась наводить примитивный морок, в двенадцать лет она попала в московский филиал школы Солнечного Озера, где получила классическое образование колдуньи Зеленого Дома, и стала пользоваться своими возможностями более осмысленно.

Инга была не очень сильным магом, ее потолок равнялся уровню феи Зеленого Дома, но зато ее способности были выражены очень ярко. Энергия бурлила в девушке, била через край, и к девятнадцати годам Инга научилась использовать ее на все сто. При этом она никогда не планировала заниматься магией профессионально, ей этого не требовалось. Родители Инги — преуспевающие владельцы известнейшей в Москве медицинской клиники — предполагали для своей дочери совсем другое будущее. Они и представления не имели о магических способностях Инги, которые та до поры до времени использовала исключительно в развлекательных целях. Для нее магия была просто очередной игрой, продолжением сказок, реальным напоминанием о счастливом детстве.

Все изменила встреча с Карой. Энергичная, дерзкая и умная Инга понравилась опытной колдунье, и она сумела сделать девушку своей сторонницей, заразить широкими планами, увлечь перспективами, которые открывало глубокое изучение магии. Оставалось только заставить нелюдей поделиться своими знаниями.

А на самом деле Кара просто предложила новую, более опасную и завораживающую игру, которую Инга с удовольствием приняла. Ее деятельной натуре была не по душе размеренная жизнь дочери преуспевающих родителей, ей хотелось приключений, новых ощущений, и хитроумные цели колдуньи пришлись по вкусу взбалмошной рыжей девчонке. Так Инга стала ближайшей помощницей самой сильной ведьмы в истории человечества.

После окончания школы Инга наотрез отказалась от предложения родителей поехать в Гарвард, поступила на психологический факультет и с головой окунулась в завораживающий мир интриг, развернутых Карой в Тайном Городе. Опытная колдунья не могла не нарадоваться на свою энергичную помощницу, и Инга не без оснований считала себя ее правой рукой, с удовольствием училась у Кары, была готова выполнить любой ее приказ, гордилась ее доверием…

До появления Ларисы.

Инга видела, насколько благоволит Кара новой фаворитке, догадывалась, что неопытная пока Лариса вырастет в сильного мага, и ничего не могла поделать с этим.

«Как твои дела?»

Как сухо, как холодно! Никогда раньше Кара не позволяла себе с ней такого тона!

Инга закурила еще одну сигарету и снова посмотрела на свое отражение. На худенькую рыжеволосую девочку с грустными темными глазами.

В комнате воняло потом здоровяка Дракона, и Инге почему-то захотелось плакать.
* * *

Бар «Три Педали».

Москва, улица Большая Дмитровка,

28 сентября, четверг, 11:41

— Да я на Бесяева надеялся, — вздохнул Копыто, вытряхивая из бутылки последние капли виски. — Кортес что? Кортес — наемник, наемник должен быть хитрым, а Бесяев — чемпион города. Я и подумал: Егор шасов уделает, а Кортес ничего не испортит.

Сгрудившиеся за столиком Красные Шапки с тоской слушали исповедь своего уйбуя — командира десятки. Прослышав о карточном поединке между челами и шасами, азартный Копыто уговорил своих подчиненных скинуться и поставить все деньги десятки на одну из пар. При этом он так активно агитировал за челов, особо напирая на действующий чемпионский титул Егора Бесяева, что недалекие Красные Шапки дрогнули и выложили деньги. Колоссальный проигрыш челов ударил по незадачливым игрокам, и теперь они даже не знали, чем расплатятся за только что выпитые шесть бутылок виски.

— Денег жалко, — пробормотал Иголка, и все остальные покачали лысыми головами, обтянутыми красными банданами.

Выражать свое горе с большим пылом и уж тем более распространяться об умственных способностях уйбуя никто не рисковал — Копыто держал свою десятку в ежовых рукавицах.

— Еще виски? — скучающий без посетителей Гонций подошел к столику и сгреб пустые бутылки.

Взоры Красных Шапок устремились на Копыто. Тот лениво откинулся на спинку стула, поковырялся в желтых зубах ногтем указательного пальца и солидно согласился:

— Пару бутылок.

Десятка переместила взгляд на бармена: стоило тому заикнуться об оплате, и последовал бы грандиозный скандал, но, к счастью, полусонный Гонций покладисто кивнул:

— Кто-нибудь пойдемте со мной.

Трое бойцов с готовностью вскочили со стульев и бросились к стойке бара.

— Кудрявый, я в натуре отвечу за базар, малолетки сами все разрулят в лучшем виде.

— Слушай, Полпинка, не оскорбляй мой интеллект, — Кудрявый всего два дня назад закончил смотреть первую серию «Крестного отца» и теперь щеголял зазубренными цитатами. — Присмотри за этими отморозками и не отсвечивай самолюбием на весь район. Нытик конкретно сказал, чтобы щенки все сделали как надо, и, если что не так, твоя репа страдает. Лады?

— Лады, лады! — недовольный Полпинка отключил мобильный телефон и посмотрел на напарника: — В натуре, брателло Палец, нам придется пастись здесь до самого финиша.

— Без базара, Полпинка, — толстый Палец покрутил бычьей шеей и смачно сплюнул в открытое окно джипа.

Неопрятный Палец распространял удушливый запах перегара, терпеть который слишком долго Полпинка не мог. При каждом вздохе даже его могучий организм давал сбои и намекал на возможность непроизвольных рвотных выделений. Гадить в новеньком джипе Полпинка не хотел, поэтому он вышел из машины и лениво ударил носком ботинка по толстой покрышке.

«И какого, спрашивается, черта Нытик отправил нас на это задание? Неужели малолетки сами не справятся? Что они, забегаловки никогда не бомбили? Пришли, разнесли все вдребезги, ушли — и все дела».

Полпинка с неприязнью посмотрел на красивую вывеску: «Три Педали».

«Название-то какое — „Три Педали“! Специально для голубых, что ли? А по всему видать — кабак дорогой. В центре города, а своя парковка на пол-улицы. Да еще и вымыто все вокруг, и фасад блестит, как будто только утром красили…»

Полпинка поправил пистолет в наплечной кобуре и повернулся на запах: Палец открыл стекло и, высунув голову, дышал в его сторону:

— Брателло, ну скоро они? Трубы горят!

Полпинка посмотрел на часы:

— Должны уже, хотя кто этих уродов знает?

Из переулка показались несколько лысых малолеток в черных бомберах.

Вместо затребованных двух бойцы притащили целых четыре бутылки, но, несмотря на увеличение долга, Красные Шапки повеселели. Виски было необходимо для их мозгов так же, как кислород, и теперь, выпив почти по бутылке «бима» на каждого, они могли рассуждать здраво.

— Я думаю, деньги мы найдем! — оптимистично заявил Копыто. — В конце концов мы лучшая десятка Красных Шапок, и любой шас с радостью заплатит нам вперед!

— За что заплатит? — осведомился въедливый Иголка. Все знали, что шасы были чрезвычайно разборчивы в выборе деловых партнеров.

— Заплатят, — уверенно ответил Копыто, — я слышал, Гильдия как раз ищет десяток охранников для одного из своих складов…

Красные Шапки с уважением посмотрели на уйбуя — выгодный заказ от Гильдии обещал неплохую прибыль.

— А почему это Гильдия вынуждена искать охранников? — снова влез с излишним любопытством Иголка, особо заострив внимание на слове «искать».

Уйбуй с досадой посмотрел на дотошного бойца и сознался:

— Это накопительный склад. Находится где-то под Красноярском.

Лица Красных Шапок разочарованно вытянулись.

— Бармену сломать позвоночник! — прохрипел вожак скинов, стоя у дверей бара «Три Педали». — Посетителей тоже не жалеть, чтобы отсюда ни одна тварь на своих ногах не ушла!

Жестокость вожака имела простое объяснение: на это задание он имел самые серьезные виды. При четком выполнении всех указаний и, разумеется, толике везения заказчики наверняка возьмут на заметку исполнительного пацана. А может быть, чем черт не шутит, предложат поработать на них. Работа на уголовников представлялась лысому малолетке райским наслаждением: красивая жизнь, красивые деньги, красивые женщины и красивые машины. Он бросил завистливый взгляд на квадратный «Мерседес», на котором приехали заказавшие погром бандиты, и снова посмотрел на стаю.

— Все понятно?

— Поджигать будем?

— Только смотри — перед самым выходом, чтобы самим не сгореть.

— Да что мы, дети, что ли?

Скины вытащили цепи, бейсбольные биты, ножи, обрезки труб и пинком распахнули двери бара:

— Бей черных!

Первым опомнился Копыто. Благодаря виски его мозги посвежели, и он…

Нет, на самом деле первым разобрался в происходящем полусонный Гонций. При первых же звуках вторжения бармен выхватил из-под стойки купленный по случаю газовый «вальтер» и выстрелил в сторону вломившихся скинов. В ответ полетели камни, и только тут опомнились Красные Шапки:

— Поможем нашему кредитору! — заорал Копыто, выпрыгивая из-за стола.

— Только никого не убивать!!! — крикнул сориентировавшийся Гонций. — Мне здесь трупы не нужны!!!

Поняв, что им представилась прекрасная возможность расплатиться с гостеприимным барменом за выпитое виски, Красные Шапки начали действовать с максимальной эффективностью. Привычные к рукопашным схваткам бойцы выхватили ятаганы и азартно врубились в не ожидавшую отпора стаю. Пару секунд скины по инерции пытались атаковать, бестолково размахивая цепями и трубами, но пролитая кровь быстро остудила их пыл. Непонятно откуда взявшиеся коротышки в черных кожаных одеждах и красных банданах ловко орудовали острыми, как бритва, ятаганами, срезая одежду, кусочки кожи и, что самое ужасное, уши, торчащие из лысых голов скинхедов. Еще пару секунд в баре царил легкий сумбур, а затем скины обратились в бегство.

— Гонций, надеюсь, мы квиты? — поинтересовался Копыто, когда последний малолетка вылетел из «Трех Педалей».

Бармен прищурился, оценивая минимальность понесенного урона, и кивнул:

— С меня еще две бутылки.

Что-то явно пошло не так.

Скины, как и было положено, вышибли двери бара и ворвались внутрь. Был даже выстрел. Бармен, догадался Полпинка, попытался оказать сопротивление. Но дальше из помещения вместо звуков ломаемой мебели и криков избиваемых посетителей начало доноситься какое-то подозрительное сопение, невнятные ругательства, а в довершение всего из сломанных дверей выскочил маленький скин с безумно распахнутыми глазами.

В принципе в сумасшедшем взгляде юнца не было ничего странного, но его бомбер был изрезан в куски, а лысая голова сочилась кровью. Юнец провел рукой по лбу, пару мгновений таращился на окровавленную руку, а затем опрометью бросился прочь. Вывалившаяся из его штанов бутылка с «коктейлем Молотова» глухо стукнулась об асфальт.

Палец и Полпинка переглянулись:

— Что происходит?

Вместо ответа из «Трех Педалей» выскочили остальные скины и без лишнего шума, молча, оставляя на асфальте кровавые следы, припустились вслед за первым.

— Брателло, я в натуре не догоняю, но кажется, на нас наехали…

Опасения Пальца полностью подтвердились. Вслед за скинами из бара появилось несколько маленьких байкеров с длинными ножами в руках, которые так же молча помчались за малолетками. Догоняя скинов, байкеры ловко наносили им малоопасные, но крайне болезненные и неприятные раны: резали мягкие ткани юношеских окороков, сухожилия, уши — и гнали, гнали вперед, подальше от «Трех Педалей».

— Конкретно, Полпинка, надо мочить децилов! — предложил Палец, нащупывая свою пушку.

— Да с полпинка, — согласился Полпинка, припомнив свою любимую присказку, — только, если мы этот кабак не спалим, нас Кудрявый прокоптит, как Останкинскую башню.

— Ну, давай спалим!

Прислушиваясь, не доносятся ли полицейские сирены, бандиты выхватили пистолеты и направились к бару.

Взвешивая в руках приятную тяжесть двух бутылок виски, Копыто вышел из «Трех Педалей», благодушно зевнул, наблюдая, как его десятка гонит перепуганных скинов по улице, почесал череп под банданой, снова зевнул и замер с открытым ртом: от стоящего у тротуара черного джипа к нему приближались двое. Уголовного вида челы с пистолетами в руках и явно недобрыми намерениями.

— Ну ты, децл, мухой на пол! — хрипло скомандовал один из них, тот, что был потолще.

Копыто с тоской посмотрел на далекие спины своих бойцов и принял единственно верное решение.

Никогда до и никогда после Копыто не позволял себе подобных шагов в отношении виски, и каждый раз при воспоминании об этом случае его губы кривились в грустной усмешке. То, что он сделал, противоречило всем заветам Красных Шапок. Палец и Полпинка были готовы к любому развитию событий: коротышка мог побежать, мог подчиниться, мог заорать в конце концов, пытаясь привлечь внимание своих подельников, но вместо этого Копыто неуловимо быстрым движением метнул в головы уголовников бутылки. Именно так: неуловимо быстро, одновременно с двух рук. Красные Шапки еще три тысячи лет назад считались лучшими в мире пращниками и поразительной меткостью бросков обладали на генетическом уровне. Обе бутылки попали в цель и даже разрушения нанесли одинаковые, только у Полпинка пострадало левое полушарие, а у Пальца соответственно правое. Бандиты мешками повалились на асфальт, бутылки разбились, а с конца улицы донеслись крики: десятка возвращалась к бару.

Надо было торопиться. Копыто подошел к телам и, с грустью принюхиваясь к восхитительному запаху виски, тщательно обыскал карманы уголовников.

— У них ничего не было! — возмущенно сообщил Иголка, вытирая ятаган о трофейный красно-белый шарфик. — Гопстопники малолетние! На всю банду пригоршня мелочи, даже на трамвае прокатиться не хватит, клянусь сбережениями Спящего!

— У этих тоже ничего нет, — сообщил боец Контейнер, ощупывая бездыханные тела уголовников.

— Может, они бумажники дома забыли? — предположил Копыто, задумчиво глядя на джип бандитов.

— Может, и забыли, — нехотя согласился Контейнер, подозрительно глядя на подобревшее лицо уйбуя. — Только вряд ли оба сразу.

Копыто еще не пересчитал пачку купюр, извлеченную из толстых бандитских лопатников, но делиться ею со своей десяткой не собирался.

— Что же это получается? — протянул Иголка. — Мы своей шкурой рисковали ради десяти бутылок виски?

Времени оставалось мало, вот-вот могла нагрянуть полиция, Копыто лихорадочно огляделся, и в его голову пришла спасительная мысль:

— Эти челы совсем оборзели! Вчера они ограбили «Лавку старого Бурхана», сегодня хотели ограбить «Три Педали»! Мы должны поставить их на место!

— Как?

— А вот так! Двое заводят машины и сидят на шухере. Двое в тот конец улицы, двое в этот конец улицы, остальные за мной!

И Копыто указал пальцем на расположенный неподалеку ювелирный магазин.
* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

28 сентября, четверг, 11:52

— И никто до сих пор не знает, откуда берет магическую энергию Темный Двор? — удивленно спросила Лариса.

— Навы построили свой Источник задолго до появления на Земле всех остальных рас, — медленно ответил Арнольд, — они ведь были вторыми, пришли вслед за асурами. Тайну Источника в Темном Дворе хранят очень строго, ведь пока о нем ничего не известно, Навь чувствует себя очень уверенно.

— А в чем тут уверенность? — не поняла Лариса. — Ведь маги не могут воспользоваться Источником другого Великого Дома, не могут его заблокировать или уничтожить.

— Ну, во-первых, из любого правила есть исключения, — терпеливо объяснил Арнольд, — маги это знают лучше всех. А во-вторых, не зная структуры Источника, невозможно рассчитать его мощность и период перепадов уровня энергии, а эти моменты очень важны во время войны.

— Поэтому, начиная войну с Темным Двором, никогда не знаешь, переживают они спад или находятся на пике активности.

— Совершенно верно.

— Понятно, — кивнула Лариса, — а Источник — это всегда артефакт?

— Считается, что всегда, — подтвердил Арнольд. — Обычно это очень мощные артефакты, генерирующие магическую энергию. Работать с ними могут только квалифицированные маги, прошедшие специальную подготовку.

— Ты сказал, считается, что всегда, — уточнила Лариса, — есть исключения?

— Скорее легенды, — усмехнулся Арнольд. — Сохранились отрывочные сведения, что раньше существовали заклинания, способные генерировать энергию. В Великих Домах здорово бы заплатили за такое заклинание.

— Почему?

— Технология создания Источников давным-давно утеряна. Те, что имеются у Великих Домов, — последние, и они трясутся над ними, как над собственными детьми. Плюс невозможность использования энергии чужих Источников, что обеспечивает относительное равновесие в Тайном Городе…

— А получив дополнительный Источник, Великий Дом упрочит свое положение, — продолжила девушка.

— И не просто упрочит, — загадочно улыбнулся Арнольд. — Заклинания позволяют идеально подогнать получаемую энергию к генетическому типу мага. И если сейчас те же шасы или эрлийцы вынуждены пользоваться энергией, предназначенной для навов, то при помощи заклинания они смогут получить энергию, идеально подходящую для них самих.

— И это повысит их возможности, — догадалась девушка.

— Во много раз.

Лариса чуть-чуть помолчала и поинтересовалась:

— Что же Великие Дома не могут отыскать информацию об этих заклинаниях?

— Слишком много войн, — пожал плечами Арнольд, — слишком много сгорело библиотек и погибло талантливых магов. Они забыли, как делать Источники, как открывать врата во Внешние Миры, они даже до сих пор не разгадали, каким образом фата Мара создавала оборотней, хотя это было всего пару сотен лет назад. Информация теряется. Сейчас они поумнели, относятся к знаниям гораздо бережнее, но многого уже не вернуть.

— Совсем?

— Мы же договаривались, — напомнил Арнольд, — у любого правила есть исключения. Существует библиотека Иоанна Грозного, в которой можно было бы найти ответы на многие вопросы.

— Но где она, никто не знает.

Арнольд снова загадочно улыбнулся. Поскольку Кара была занята, обучение Ларисы проводил один из ее помощников — Арнольд, и девушка была совсем не против этой замены. Новый преподаватель был высок, почти под два метра, великолепно сложен, обладал античными чертами лица и длинными кудрявыми волосами, свободно падающими на широченные плечи. При этом Арнольд оказался приятным собеседником, превосходно знающим Тайный Город, отлично разбирающимся в магии и готовым подробно ответить на любой вопрос. Арнольд прекрасно излагал свои мысли, и, чем больше Лариса слушала его бархатный, хорошо поставленный баритон, тем больше ей нравился красивый волшебник. А почему бы и нет? С тех пор как девушка познакомилась с Карой, ее жизнь состояла исключительно из занятий в школе Солнечного Озера или дома у колдуньи. Времени на все остальное не оставалось совершенно, и Лариса уже забыла, когда последний раз ловила на себе мужские взгляды. Мохаммед не в счет, он смотрел на нее как на мебель. Так что же теряться? Девушка поправила волосы и переложила ногу на ногу, с удовлетворением отметив, что этот жест не остался без внимания преподавателя — глаза Арнольда скользнули по ее стройным бедрам.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:24 | Сообщение # 7

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

— Раз уж мы затронули Темный Двор, — протянула Лариса, — ты не мог бы мне помочь разобраться с его структурой? Честно говоря, это единственный Великий Дом, в понимании которого я не сильна.

— Иерархия Темного Двора проста, — Арнольд поправил волосы, — но в этом и скрывается подвох — никто не уверен, что она истинна.

— Скрытность это их стиль?

— Навы ничего не скрывают, — улыбнулся Арнольд, — они просто говорят только то, что считают нужным.

— Допустим, — согласилась девушка. — Значит так, во главе Великого Дома Навь стоит князь Темного Двора.

— Правильно, за ним идут три советника Темного Двора, а ниже их — комиссар, главный боевой маг Нави.

Сантьяга, это имя Лариса уже успела запомнить — грозный нав был хорошо известен даже новичкам Тайного Города.

— Его не очень любят.

— Большая часть жителей Тайного Города его просто ненавидит, — ухмыльнулся Арнольд, — а Кара считает Сантьягу самым опасным нелюдем. Говорят, что он и князь — старейшие обитатели Тайного Города.

— Сколько же им лет?

— Не меньше тысячи, но точно никто не знает, — пожал могучими плечами Арнольд.

— А почему у высших иерархов Темного Двора нет имен?

Любознательная девушка нравилась Арнольду, но совсем не тягой к знаниям. Короткие белокурые волосы, огромные зеленые глаза, тонковатые, но изящно очерченные губы делали девушку необычайно привлекательной. А в сочетании с подтянутой фигурой, стройными длинными ножками, которые совсем не скрывала кокетливая мини-юбочка, и большой грудью, которую обтягивала тоненькая кофточка, девушка и вовсе превращалась в настоящую красавицу. Очень соблазнительную.

«Лариса может стать подлинным украшением моей коллекции любовниц, — признался себе Арнольд, бросая взгляды на точеные бедра девушки. — Должна стать».

Прозрачные намеки Кары, которые она делала, поручая рассказать новенькой о Тайном Городе, свидетельствовали о том, что колдунья будет совсем не против, если он покорит белокурую красотку. Кара явно стремилась привязать девушку как можно крепче.

— Так почему у главных магов Темного Двора нет имен? — напомнила Лариса, ей были приятны взгляды, которыми бравый учитель ласкал ее фигуру, но получить ответ на вопрос тоже хотелось.

— Плата за власть, — задумчиво произнес Арнольд. — Видишь ли, навы — очень жесткий народ: они неуживчивые, язвительные, холодные и очень независимые, держать их в повиновении сложно — кому попало они подчиняться не будут. Поэтому, занимая высокий пост, лидеры Темного Двора лишаются всего: имен, личной жизни, полностью подчиняя себя интересам Великого Дома.

— Не слишком ли большая плата?

— Все в интересах семьи, — Арнольд снова поправил волосы. — Зато порядок у них идеальный — ни один нав не позволяет себе обсуждать решения лидеров, а о каких-либо междоусобицах и подавно речи быть не может. Слово князя не просто закон — догма, и не только для навов, но и для остальных семей: шасов, эрлийцев, осов. Темный Двор считается самым сплоченным Великим Домом Тайного Города.

— А тогда почему у Сантьяги есть имя?

— Говорят, в свое время верхушка Темного Двора пыталась его обезличить, но Сантьяга наотрез отказался, и те плюнули на это дело.

— Даже так? — удивилась Лариса. — Это не очень-то вяжется с тем, что ты только что рассказывал.

— Все в интересах семьи, — повторил Арнольд. — Со всей своей строптивостью Сантьяга считается лучшим комиссаром в истории Темного Двора, и навы мирятся с его выходками.

— А ты говорил — неуживчивые.

— Если речь идет о выгоде, они могут ужиться даже со скунсами. Сантьяга доказал свою необходимость Темному Двору, и поэтому навы столь покладисты.

— Никогда бы не подумала, — покачала головой Лариса и посмотрела на Арнольда. — Ты так много всего знаешь… ты давно в Тайном Городе?

«Нет, это будет не простая победа, — понял Арнольд. — Совсем не простая».

Опытный сердцеед, неплохой маг, он пользовался, и вполне заслуженно, непререкаемым авторитетом не знающего поражений ловеласа. Арнольд тонко чувствовал женщин, умел вести себя с ними, расположить, добиться взаимности, умел быть не только настойчивым, но и терпеливым. Сейчас, глядя на задумавшуюся девушку, Арнольд решил, что торопить события не следует. Лариса явно испытывала к нему симпатию, но в то же время была полностью поглощена Тайным Городом, так что излишняя агрессивность могла все испортить. Арнольд заставил себя не пялиться на выдающийся бюст молоденькой блондинки и ответил:

— Довольно давно, несколько лет, — он помолчал и, добавив немного скорби в голос, продолжил: — Я родился в Карабахе, отец был строителем, работал там. Когда империя развалилась, на Кавказе, сама знаешь, что творилось.

Лариса кивнула, вспоминая омерзительные телерепортажи о кровавых событиях в бывших колониях.

— Родителей убили во время одного из погромов, мне удалось удрать, пробраться в Ростов, потом в Москву. Беспризорничал. — Арнольд невесело усмехнулся. — Спасибо Каре, нашла меня, почувствовала во мне способности к магии, пристроила…

Женщины весьма доверчивы и столь же сострадательны. Немного жалости, немного грусти, капельку суровых трудностей, которые приходилось преодолевать героическими усилиями, и они готовы прослезиться у тебя на плече, позволяя делать с собой все, что угодно.

Как это частенько бывает, правды в жалостливой исповеди двухметрового сироты было чуть-чуть, и заключалась она в том, что Арнольд родился не в Москве. Но и не на Кавказе. Молодой лоботряс прибыл в столицу откуда-то из-под Харькова около четырех лет назад, но не для того, чтобы поступить в московский институт, к чему стремились его продвинутые сограждане, и уж тем более не на московские стройки. Арнольд планировал сколотить приличный капиталец в столичных казино, о сказочном богатстве которых в Харькове складывали легенды, ибо свои не очень сильные магические способности молодой человек направил исключительно на совершенствование игры в карты. Нахальству юного украинца можно было только позавидовать. Его вычислили на вторую неделю, и однажды утром четверо крепких ребят конкретно поинтересовались причиной необыкновенного везения заезжего гостя. Не получив вразумительного ответа, крепкие порешили считать перепуганного Арнольда заурядным шулером, и кормить бы ему рыбешку в Москве-реке, но, к счастью, о шустром юноше прослышала Кара. Она-то прекрасно понимала, почему харьковчанину везет в карты. Благодаря надежным связям колдунья выручила незадачливого картежника и привлекла его к своим делам.

— Значит, ты из беспризорников, — резюмировала Лариса — душераздирающая история не вызвала у девушки приступа жалости. — Тоже учился в школе Зеленого Дома?

«Крепкий орешек».

— Конечно.

— Сколько?

— Что сколько? — растерялся Арнольд.

— Сколько учился?

— Год. — Для получения лицензии профессионального мага нужен был минимум один семестр. — А почему ты спрашиваешь?

— Мне там ужасно скучно, — вздохнула девушка, — не представляю, чем там можно заниматься целый семестр.

Тон, которым было сделано это заявление, не вызывал сомнений — Лариса не лгала и не набивала себе цену — ей действительно было скучно в магической школе. Арнольд слегка растерялся.

После появления девушки, а особенно после того внимания, которое стала оказывать ей Кара, помощники колдуньи сошлись во мнении, что новенькая, по всей видимости, обладает колоссальными способностями, хотя и не получила до сих пор никакого магического образования. Интерес особенно подогревался тем, что до сегодняшнего дня Кара никого не подпускала к Ларисе, лично занимаясь ее образованием по нескольку часов в день. Эта удивительная ситуация порождала самые разные слухи и предположения: говорили, что Лариса самостоятельно научилась открывать порталы, что видела будущее не хуже Дегунинского Оракула, что ей удалось обокрасть библиотеку Зеленого Дома. Слухи ходили самые невероятные, и Арнольд решил проверить один из них:

— Лариса!

Девушка подняла голову:

— Да?

— А это правда, что ты смогла материализовать телевизор?

— Нет, — улыбка у Ларисы была очаровательной, — всего лишь авторучку. Золотой «паркер».

Ничего себе — всего лишь! Арнольд почувствовал острый укол зависти. Классическая материализация считалась самым сложным разделом прикладной магии и была доступна исключительно ведущим колдунам Тайного Города. Способностей самого Арнольда не хватило бы и на капельку чернил для «паркера».

— Ты долго готовилась?

— Нет. Честно говоря, все получилось случайно, — призналась девушка. — Я только просмотрела арканы материализации и, видимо, запомнила что-то из них. А потом неожиданно сумела применить.

Ну почему жизнь так несправедлива? Кому-то приходится напрягать все свои способности, чтобы увидеть чужие карты, а какая-то белобрысая малолетка, не напрягаясь, материализует нужные себе вещи.

— Я устала, — сообщила Лариса. — Пойдем перекусим?

— Пойдем, — согласился Арнольд и опомнился: надо было приступать к решительным действиям: — Слушай, ты ведь о Тайном Городе почти ничего не знаешь…

— Почти все, — обиделась Лариса.

— Я не это имел в виду, — махнул рукой Арнольд. — Теория — это, конечно, хорошо, но, может быть, тебе будет интересно познакомиться с Тайным Городом поближе? С колдунами, волшебниками? У нас есть бар, где собираются исключительно люди-маги. Хочешь сходить со мной?

Глаза Арнольда заблестели, и Лариса кокетливо улыбнулась:

— Ты меня приглашаешь?

— Разумеется! — Арнольд быстро прикинул планы на ближайшее время. — Сегодня Кара проводит большую встречу всех наших, кстати, ты приглашена?

Девушка кивнула.

— Тогда организуем поход после этой встречи. Идет?

— С удовольствием!

В том, как именно закончится поездка в бар, Арнольд не сомневался и уже почти по-хозяйски оглядел соблазнительную красотку.
* * *

Книжный магазин Генбека Хамзи.

Москва, улица Арбат,

28 сентября, четверг, 12:04

Книжное собрание Генбека Хамзи считалось одним из лучших в Тайном Городе и, по общему мнению, уступало только библиотекам Великих Домов. Продолжая дело предков, старый шас собирал коллекцию всю жизнь, покупал, выменивал, а то и попросту воровал редкие и редчайшие книги по всем аспектам магии. В отличие от тех же библиотек Великих Домов все раритеты Генбека находились в свободном доступе, и его магазин пользовался большой популярностью у магов. Поэтому, получив задание покопаться в архиве, Яна направилась именно на Арбат. Покупать, разумеется, она ничего не собиралась — за весьма умеренную плату Генбек позволял просто пользоваться своим собранием, — но и отыскать интересующую ее информацию оказалось не так уж просто. Огромное, двухуровневое хранилище содержало гигантское количество книг, и компьютерный поиск, по ключевым словам: «челы», «магия», «маги» — выдал около четырех тысяч заглавий. Генбек дружелюбно покряхтел и исчез в дебрях библиотеки, оставив растерянную Яну наедине с длиннющими полками. Дело приобретало неприятный оборот. Самое ужасное заключалось в том, что девушка с трудом представляла себе объект собственного поиска. Поставленная Кортесом задача была настолько расплывчата, что несчастная Яна видела только один способ решения — перебрать все четыре тысячи книг.

С чего бы начать?

Девушка сняла с полки первый том «Civilization Ч», которую по заказу навов писали шасы, положила толстенную книгу на стол и небрежно перелистнула несколько страниц. Речь в первом томе шла о происхождении челов. Ничего общего с теорией сэра Чарльза Дарвина. Яна отдавала себе отчет в том, что любой ученый отдал бы жизнь за этот труд, содержащий наиболее полную и правдивую информацию о появлении на Земле людей, но, к сожалению, это было не совсем то, что она искала. Девушка закрыла книгу и горестно посмотрела на оставшиеся двести девятнадцать томов «Цивилизации».

— Интересуетесь историей своего вида?

Яна обернулась. У книжных стеллажей стоял молоденький шас, держащий под мышкой пару тонких брошюр. Девушка улыбнулась:

— Давно не ходила в библиотеки — разучилась искать информацию.

— Поэтому у вас такой печальный вид?

— Исключительно поэтому.

— Позволите вам помочь?

— Было бы неплохо.

Шас присел рядом, бережно положил на стол свои брошюры и представился:

— Улар Хамзи, а вы, видимо, Яна?

— Мы встречались?

— Брат рассказывал о вас.

— Брат?

— Биджар. — Биджар Хамзи был управляющим самым большим супермаркетом Торговой Гильдии и прекрасно знал наемников. — А еще я видел вас в «Реактивной Куропатке», когда брат играл с Кортесом.

— И выиграл.

— Он был очень доволен.

— Ничего удивительного.

— Честно говоря, брат не сомневался в победе. Он знал, что Кортес слишком давно не играл в покер.

— Я напоминала об этом Кортесу, — вздохнула Яна, — но он не послушал.

— Кортес, — грустно улыбнулся Улар. — Признаться, увидев вас в «Куропатке», я… немного размечтался. А потом, увидев вас и Кортеса, понял, что немного опоздал.

Яна прищурилась.

— Я прав или?..

Черные глаза шаса обежали стройную фигуру девушки. Строгий серый костюм подчеркивал ее изящные формы, приятно гармонируя с черными волосами, загорелой кожей и ярко-синими глазами. Яна, привыкшая к мужскому вниманию, мягко улыбнулась:

— Вы правы, Улар. Когда вы увидели меня и Кортеса, вы все поняли правильно.

— Но я не мог не уточнить, — развел руками Улар.

— Понимаю, — девушка снова улыбнулась. — Вы обещали…

— Ты, — попросил шас.

— Хорошо, Улар, ты обещал помочь.

— Разумеется, — черные глаза шаса вновь обежали девушку, — ты сказала, что не можешь найти информацию. Обычно так бывает, когда нетвердо знаешь, что тебе надо.

— Знаю я твердо, — покачала головой Яна. — Просто тема настолько расплывчата, что я не представляю, с какого бока к ней подступиться.

— А что за тема?

— Челы-колдуны. Хочу узнать, были ли в нашей истории сильные маги.

— Хочешь узнать, есть ли чем гордиться?

— Неужели все так плохо?

Улар улыбнулся:

— Все уже привыкли к тому, что среди челов нет сильных магов.

— Но ведь когда-то же они были.

— Вы сами отказались от этого пути развития, сосредоточившись на техническом прогрессе. Вы даже убивали своих магов.

— Все семьи совершают ошибки.

— Это так, — согласился Улар и откинулся на спинку стула: — На самом деле, Яна, вашей семье есть чем гордиться…

После того как юноша ушел, Яна еще несколько минут просто сидела за столом, пытаясь осмыслить полученную информацию. Молодой шас не дал ей ссылок на какие-либо источники, не загрузил ненужными подробностями, он просто рассказал девушке несколько фактов из недавней истории, но эти факты были поистине бесценны. Гордиться челам действительно было чем, и удивленная Яна призналась себе, что если эти факты действительно имеют отношение к их расследованию, то ситуация меняется самым коренным образом.

— Яна, — тихие шаркающие шаги возвестили о появлении Генбека, — я помню, вы искали информацию о черных морянах.

— Совершенно верно, — улыбнулась девушка. — В прошлый раз меня действительно интересовали оборотни.

— Вы узнали все, что хотели?

— Все узнать невозможно.

— Совершенно с вами согласен, — старик присел рядом с девушкой. — Я недавно перебирал хранилище и обнаружил еще один том. Возможно, он заинтересует вас.

Поскольку наемники искали владельца браслета фаты Мары, любая дополнительная информация о грозных оборотнях была совсем не лишней. Яна взяла в руки книгу: «Моряны. Вопросы воспроизведения».

— Это коллективный труд жриц Зеленого Дома, — пояснил Генбек. — После смерти фаты Мары все Великие Дома озаботились ее разработками. — Морщинистое лицо старика расплылось в грустной улыбке: — Как обычно, гениальность признается только после смерти, когда уже ничего нельзя исправить.

— Насколько я знаю, вопросы так и остались вопросами, — Яна кивнула на заголовок книги.

— Верно, — подтвердил Генбек, — ни один Великий Дом так и не смог повторить опыт фаты Мары и произвести оборотней.

— Но ведь Великие Дома изучают генетику тысячи лет.

— Долбить стену можно и миллионы лет, — сердито возразил хозяин магазина, — а потом появится светлая голова и уберет ее одним щелчком. — Генбек пожевал губами: — Произвести оборотня очень сложно. Во-первых, нужно создать параллельные генетические цепи, связанные друг с другом. При этом не забывайте, что моряна в боевой шкуре весит примерно в три раза больше, чем в обычном виде, а значит, лишнюю массу надо куда-то девать. Во-вторых…

Яна полистала книгу:

— Генбек, извините, у меня сейчас вряд ли будет время заниматься еще и морянами, но на самом деле все это мне интересно. Вы не могли бы вкратце рассказать, чем все закончилось?

— Вкратце, вкратце, — недовольно пробурчал старик, — все вы, челы, куда-то торопитесь.

— Не обижайтесь, прошу, — ладонь девушки коснулась морщинистой кисти хозяина магазина, и шас растаял:

— Ну ладно, большая часть вам и так уже известна. Великие дома без особого восторга встретили появление оборотней, но, разумеется, никто не собирался устраивать геноцид. Их приписали к Зеленому Дому и оставили все как есть.

— А их производство? Неужели от фаты Мары не осталось никаких записей, которые позволили бы разгадать тайну?

— Остались записи, осталось очень много записей, — хихикнул старик, — остались ее ученики, помощники, остался даже самый главный артефакт — Купель Обращения, который Мара использовала в процессе создания оборотней. — Хозяин магазина понизил голос и склонился к девушке: — Это был один из редких случаев, когда Великие Дома работали вместе. Но это тайна…

— Я понимаю, — девушка тоже придвинулась к Генбеку.

Старик снова оглянулся и почти зашептал:

— После того как Великие Дома поняли, что не смогут поодиночке разобраться, каким образом фата Мара создавала морян, они объединили усилия, собрали лучших магов и несколько лет пытались повторить ее опыты, но так ничего и не добились. После этого они засекретили все сведения и поделили наследство: все оригинальные записи фаты Мары остались в Зеленом Доме, все новые разработки и результаты исследований передали на хранение в Орден, а Купель Обращения объявили запрещенным артефактом и спрятали в Цитадели.

— А эта купель — древний артефакт?

— В том-то и дело, что нет. Ее создала фата Мара, а Великие Дома так и не смогли понять, как работает эта ванна. Ясно одно: купель — ключевой элемент в создании оборотней.

На Старом Арбате всегда хватало чудных прохожих.

Яркая жизнь круглосуточно бурлила на одной из самых старых московских улиц, привлекая всех лишенных гена однообразия: байкеры и панки, хиппи и рэпперы, киношники, алисоманы, просто студенческие тусовки. Иногда непримиримые противоречия между ними выплескивались в драки, но никогда — на самой улице. Арбат старался быть миролюбивым, одинаково дружелюбным ко всем своим пестрым гостям.

Они вынырнули из маленького переулка, видимо, понимая, что, если пойдут прямо по улице, полиция повяжет их уже через десять шагов. Слишком угрожающе выглядели их черные бомберы, грязно-пятнистые штаны, армейские башмаки и лысые головы. Слишком агрессивно горели вытаращенные глаза. Скины уже слышали о разгроме, который устроили их сородичам в «Трех Педалях», и были полны решимости отомстить. Если на предыдущие акции они шли с изрядной долей иронии и куража, то сейчас в них преобладала тупая злоба. Жертвы пытаются сопротивляться, а значит, никакой пощады! Никаких лишних криков.

В витрину небольшого книжного магазинчика полетели камни и бутылки с «коктейлем Молотова», прохожие бросились врассыпную.

— Никого не жалеть! — рявкнул главарь, выбивая ногой дверь.

Когда первый камень ударился о витрину, Яна как раз прощалась с Генбеком, стоя в маленьком торговом зале магазина. В целях конспирации старик держал здесь общеизвестные произведения: Алистер Кроули, «Молот Ведьм» и прочую дребедень, способную вызвать интерес лишь у экзальтированных дам.

Посланный юнцами камень, а также бутылки с «коктейлем Молотова» не причинили вреда — пробить витрину они не смогли.

— Пуленепробиваемое стекло? — поинтересовалась Яна.

— Разве можно ставить простое пуленепробиваемое? — вздохнул Генбек. — Оно бы уже наверняка разбилось, а потом, знаете, сколько стоят хорошие армированные стекла? Это разорило бы даже моих внуков! Нет, я оставил старые стекла, просто усилил их «Щитом нибелунгов». Очень много денег заплатил, очень.

Несложное заклинание «Щит нибелунгов» упруго отражало любые летящие в защищенный объект предметы.

Неудачная попытка разбить витрину если и удивила скинов, то не обескуражила.

— Приготовились сволочи! — заорал главарь и пинком выбил дверь. — Никого не жалеть!

Скины не собирались шутить, но забыли, что рано или поздно сами могут наткнуться на тех, кто тоже шутить не будет.

— Вы позволите мне помочь? — спросила Яна, прислушиваясь к крикам на улице. — У меня есть оружие.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — мягко ответил Генбек, — я предпринял кое-какие меры. Очень дорогостоящие, кстати, но более дешевые, чем услуги наемников.

Маленький тамбур между тяжелой входной дверью и тоненькой стеклянной, ведущей собственно в магазин, мог вместить максимум двух человек. Возбужденные скины ухитрились набиться в него вчетвером и, подпираемые толпой сородичей, попытались выбить вторую дверь, за которой виднелись силуэты стройной черноволосой девушки и маленького старичка. Дверь не поддавалась.

— Что за…! — выругался главарь и дико заорал — ему в лицо ударила струя раскаленного пара.

— «Бурлящий котелок», — задумчиво пояснил Генбек и пожаловался, глядя, как обваренные скины пытаются вырваться из ловушки: — Житья совсем не стало: то Сантьяга узурпаторов убивает, то эти юнцы бузят. Не город, а вулкан.

— Иногда необходимо вносить разнообразие в размеренную жизнь, — не согласилась Яна. — Чтобы вкус спокойной жизни казался слаще.

— Я и без этого не жаловался, — выпятил губу Генбек. — К старости вкус жизни и без того сладок, чтобы разбавлять его экзотическими приправами.

Доносились протяжные стоны обваренных скинов, ругань и трели полицейских свистков.

— Знаете, Генбек, я, пожалуй, пойду, — решила Яна. — Большое спасибо за помощь.

— Не стоит благодарности, — старик улыбнулся, принимая от девушки плату за пользование библиотекой, и поинтересовался: — Воспользуетесь черным ходом?

— Если это не стоит дополнительных денег.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:30 | Сообщение # 8

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Глава 3

«Трубы против погромщиков. Необычным и самым плачевным образом закончилась для группы скинхедов попытка ограбления известного книжного магазина Генбека на Старом Арбате. Пытаясь разбить витрину, хулиганы повредили трубы центрального отопления и были страшно обожжены раскаленным паром. Четверо пострадавших скинхедов доставлены в институт скорой помощи им. Склифосовского, врачи оценивают их состояние как устойчиво критическое…»
(Известия)

«Многочисленные нападения челов на жителей Тайного Города становятся обыденностью — за последние сутки мы стали свидетелями пяти погромов! Беспрецедентная вспышка насилия вызывает нервозность во всех семьях! Никто не чувствует себя защищенным! Каждый может стать объектом унизительного нападения! Великие Дома неспособны объяснить происходящее…»
(Тиградком)
* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

28 сентября, четверг, 15:22

Руки у Мохаммеда были очень сильными. Длинные, жилистые, с огромными буграми бицепсов, трицепсов и толстенными пальцами, которые буквально сминали роскошное тело Кары, тщательно разминая каждый его дюйм. Из всех массажистов, которые были у Кары за всю ее долгую жизнь, Мохаммед был самым лучшим, самым умелым. Она буквально таяла под его мощными движениями, с наслаждением чувствовала, как ноют потревоженные мышцы и горит бархатная кожа. Что бы ни происходило вокруг, Кара никогда не прерывала сеанс у Мохаммеда, но сегодня колдунья изменила этому правилу. Воспользовавшись тем, что негр отвлекся, чтобы плеснуть на ладони розовое масло. Кара дотянулась до пульта и включила телевизор.

— Пожалуйста, хозяйка, не отвлекайся, — недовольно попросил Мохаммед, он тоже привык, что во время массажа чарующее тело колдуньи принадлежит ему без остатка.

— Мне надо посмотреть эту передачу, Мохаммед, — извиняющимся голосом ответила Кара и игриво потянулась: — Но ты можешь продолжать.

Мохаммед невнятно пробурчал себе под нос несколько слов и провел руками по упругим ягодицам женщины.

— Они ворвались в самый разгар рабочего дня, — с холодной горечью сообщил диктор «Тиградком», — когда в приемной было особенно много посетителей, и принялись избивать всех. Женщин, стариков, детей, медицинский персонал. Охрана пыталась им помешать, но силы были неравны. Полиция подоспела слишком поздно.

Бесстрастная камера демонстрировала зрителям разгромленный медицинский центр брата Болтуса: сломанная мебель, обожженные стены, обрывки одежды, кровь.

— Пострадало как минимум пятнадцать жителей Тайного Города, уничтожена уникальная аппаратура.

Картинка переместилась в студию «Тиградком».

— Дикая, бессмысленная акция потрясла Тайный Город, — с прежней холодностью произнес диктор. — Мы устали смотреть на творящийся беспредел и намерены самым серьезным образом требовать ответ у Великих Домов: кто стоит за нынешним кризисом? Почему ведущие семьи Тайного Города, ведущие маги Тайного Города, которым мы доверили нашу безопасность, ничего не делают, чтобы остановить этот ужас…

Кара отключила телевизор и довольно улыбнулась: все идет именно так, как она рассчитала. Паника в Тайном Городе нарастает. Непонимание, страх, призывы к адекватному ответу. С одной стороны, это должно было сплотить нелюдей, но в условиях, когда их общество поделено на три группировки, подобная ситуация породит лишь взаимное недоверие. Не понимая, кто наводит скинов, каждый Великий Дом будет тщательно следить за двумя другими, опасаясь, что выходки малолетних дебилов — это лишь начало большой войны. Каждый Великий Дом будет искать в действиях соперников подтверждение этой теории и терять драгоценное время. Неважно, сколько тысяч лет существует Тайный Город, главное, что его жители думают так же, как люди. Она не ошиблась, их можно одурачить, тем более что единственный нелюдь, способный, пусть и ненадолго, сплотить Великие Дома, исключен из игры.

— Подай мне телефон.

Мохаммед опять проворчал что-то непонятное, но послушно принес трубку. Кара набрала номер:

— Алло? Дорогой, это я. — Краем глаза она заметила, как нахмурился Мохаммед, — негр дико ревновал ее к субтильному уголовнику.

Нытик улыбнулся:

— Тебе понравилось, как стараются мои ребята?

— Весьма недурно.

— Было несколько проблемных моментов. В двух точках мы получили отпор.

— Это нормально.

— Кстати, у меня уже спрашивали, зачем я использую скинов и вообще завариваю эту кашу.

— Спрашивал Чемберлен?

— Да, судя по всему, ему настучал Повар. Мне нужно прикрытие.

Кара прекрасно знала Чемберлена, но, выбирая себе помощника для предстоящей операции, остановилась все-таки на молодом и амбициозном Нытике — старый уголовник был слишком осторожен и хитер. К тому же его привлекали исключительно молоденькие девочки, что лишало колдунью дополнительной возможности для манипулирования.

— Отвечай ему, как мы договаривались: скажи, что собираешься столкнуть лбами нелюдей и банду Риони. Чемберлен давно интересуется Тайным Городом, так что он оценит твою находчивость.

— Но мне нужна поддержка.

— Ты ее получишь, — спокойно ответила Кара. — В самое ближайшее время я нанесу такой удар по одному из заведений Риони, что вся Москва встанет на уши. Чемберлен тебе поверит.

— Жду с нетерпением, дорогая, — Нытик помолчал, — и не только этой поддержки. Когда мы сможем встретиться?

— Ты уже соскучился?

— Я начал скучать сразу же, как только поцеловал тебя на прощание.

— Я тоже думаю о тебе, — у Мохаммеда заиграли желваки, и Кара игриво провела рукой по бедру. — Мы встретимся очень скоро.

Довольный Нытик положил трубку.

Довольная Кара положила трубку и улыбнулась — удар будет нанесен, но цель этого удара заключается совсем не в том, чтобы обезопасить какого-то уголовника. Тайный Город должен продемонстрировать мирной Москве свой звериный оскал, его жители уже паникуют и задают вопросы, теперь настала очередь людей.

— Я закончил, хозяйка, — хмуро сообщил Мохаммед, вытирая руки.

— Помоги мне одеться к церемонии.

— Конечно, хозяйка.

Кара поднялась, потянулась, удовлетворенно отметив, с каким вожделением уставился негр на ее торчащие соски, и подняла руки. Мохаммед аккуратно надел на обнаженное тело колдуньи полупрозрачный балахон тончайшего шелка, с вышитыми по канту письменами, затем встал на колени и застегнул на ногах ремешки туфель.

Волосы были уложены, Кара только поправила несколько выбившихся волосков и кивнула Мохаммеду, тот осторожно надел на колдунью золотую диадему, подождал, пока она поправит ее, и подал украшенный изумрудами браслет. Это были единственные украшения, которые позволяла себе Кара на магической церемонии. Все остальные побрякушки только мешали.

— Я хороша? — поинтересовалась колдунья, глядя на свое отражение в зеркале.

Прозрачный балахон не скрывал роскошное тело Кары от взглядов Мохаммеда, и колдунья кокетливо подбоченилась, мягко качнув полными стройными бедрами.

— Ты восхитительна, хозяйка, — ответил негр, сжимая тяжелые кулаки.

Кара игриво поправила Мохаммеду шаровары и улыбнулась, почувствовав, как напрягся слуга. Она купалась в его желании, дышала его обожанием, восхищением сильного самца, жаждущего молодого и горячего тела. Ее тела. Кара знала, что достаточно одного намека, чтобы он набросился на нее, как дикий зверь. Негр редко получал такие намеки.

— Нам пора, Мохаммед, мы должны идти.
* * *

Московское полицейское управление.

Москва, улица Петровка,

28 сентября, четверг, 15:23

Когда капитан Шустов приоткрыл дверь и подчеркнуто робко, одним глазком, заглянул в кабинет, Корнилов как раз отбросил в сторону толстую папку и потянулся за сигаретами. Кроме майора, в помещении никого не было.

— Ну и чего смотришь? — буркнул Андрей, заметив дурачащегося заместителя.

— Думаю, входить или не входить, — честно признался Шустов, приятно улыбаясь начальству.

— А в чем сомнения?

— Так если войду, ты ведь заставишь работать.

Корнилов прищурился.

Отдел специальных расследований появился в составе московского полицейского управления относительно недавно — всего несколько лет назад. Основным направлением работы подразделения была борьба с организованными преступными группировками, во множестве расплодившимися в Москве во времена распада империи, и, надо отдать должное, отдел сумел справиться с поставленной задачей. За время своего существования отдел специальных расследований сумел прекратить деятельность большей части московских уголовных организаций, а его бессменный руководитель — майор Корнилов — заслужить звание лучшего полицейского страны, получить золотой жетон из рук президента и славу не знающего поражений сыщика. Майор раскрывал все дела, которые ложились ему на стол.

Здоровяк, валяющий дурака за дверью, капитан Сергей Шустов, был заместителем Корнилова, а его сомнения объяснялись очень просто. Два дня назад Корнилов получил интересные сведения о канале поставок наркотиков в Москву. Дополнительную информацию мог дать недавно осужденный бандит, пребывающий на каторжных работах где-то в Якутии. В отделе начались срочные поиски добровольца на трехдневную командировку в Сибирь, и Шустов, которому ярче всех светила эта перспектива, всеми силами старался уклониться от выполнения служебного долга.

— Кириллыч, — жалобно проныл Сергей, влезая в кабинет, — я себе важное дело нашел, ты не поверишь. Я должен немедленно им заняться и совсем не могу ехать на каторгу.

— Честно говоря, — признался майор, — я уже действительно готов отправить тебя туда.

— Меня нельзя, — серьезно проронил Шустов, присаживаясь на стул, — я твоя единственная связь с управлением. Если я исчезну из твоей жизни хотя бы на три дня, ты выпадешь из всех информационных потоков и даже о своем увольнении узнаешь лишь через месяц.

В словах толстяка имелась доля истины. Жизнерадостный Шустов был своим человеком в канцелярии полицейского управления, дружил со всеми секретаршами и, естественно, пребывал в курсе всех сплетен, слухов и прочей информации, курсирующей по Петровке. Благодаря разговорчивому Сергею Корнилов всегда держал руку на пульсе событий, удивляя управление своей осведомленностью даже в тех делах, о которых майор уж никак не должен был слышать.

— Ты что-то раскопал, — понял Андрей, глядя в хитрые глаза своего заместителя. — Что?

Толстяк довольно улыбнулся:

— Поклянись, что не сошлешь меня в Сибирь.

— Если сведения будут интересными, — уточнил майор.

— Разумеется.

— Тогда клянусь.

Сергей выложил на стол несколько листочков:

— Специально скопировал сводку.

Корнилов быстро просмотрел сообщения:

«Банда скинхедов напала на сувенирный магазин „Лавка старого Бурхана“, примерный урон…»

«Банда скинхедов напала на бар „Три Педали“, ограблен ювелирный магазин…»

«Банда скинхедов осуществила попытку нападения на магазин „Книжная лавка Генбека“…»

«Банда скинхедов напала на медицинский центр „Чайка“, есть пострадавшие…»

— Ну и что? — Майор бросил листки на стол и посмотрел на заместителя. — Насколько я помню, у нас подростковой преступностью занимается целый отдел. Это их дело.

— Они этим и занимаются, — подтвердил Сергей, — вот только коллеги обалдели от такого обилия дел и клянутся, что никогда раньше, даже весной, когда у всех обострения, скины не были столь активны.

— А когда день рождения Гитлера?

— Еще через полгода. Как раз весной.

— Тогда действительно странно, — Корнилов почесал кончик носа. — Беспорядки кем-то оплачены?

— Я тоже так подумал.

— Так подскажи эту версию подростковому отделу и езжай в Сибирь.

— Не все так просто, — Сергей постучал пальцем по листкам бумаги. — Обрати внимание на названия заведений и имена владельцев.

Майор снова взялся за сводки: «Лавка старого Бурхана», владелец Бурхан Турчи, «Книжная лавка Генбека», владелец Генбек Хамзи, медицинский центр «Чайка», владелец Болтус Спиртус, бар «Три Педали», владелец Мурций Чейз…

Андрей снова отложил документы, но взгляд его стал задумчив:

— Тайный Город?

Шустов коротко кивнул:

— Кто-то серьезно трясет наших скрытных друзей.

Внимательности говорливого капитана мог бы позавидовать и Шерлок Холмс.

О существовании на территории Москвы Тайного Города, древнейшего поселения на Земле, обитателями которого являлись потомки давно забытых рас, Корнилов и Шустов узнали в ходе расследования дела Вивисектора. Разумеется, неофициально — в Тайном Городе не стремились к сотрудничеству с властями, предпочитая организовывать рабочие контакты на неформальном уровне и тщательно отбирая потенциальных деловых партнеров. Обуянный жаждой власти Вивисектор здорово засветился перед московской полицией, и Сантьяге пришлось выходить на отдел специальных расследований, чтобы не допустить огласки. С тех пор между комиссаром Темного Двора и полицейскими установилось некоторое сотрудничество.

— Давно это началось?

— Позавчера.

— И уже столько дел натворили, — Андрей затушил сигарету и рассеянно пощелкал зажигалкой. — Видимо, им хорошо заплатили. Зацепки какие-нибудь есть?

— А как же, — радостно подтвердил Шустов. — И еще какие! При нападении на бар «Три Педали» пострадали Николай Константинович Поленов, известный также как Полпинка, и Федот Герасимович Ухтомцев по кличке Палец.

— Они из команды Чемберлена, — припомнил Корнилов.

— Отбойщики.

— А как пострадали? Случайно?

— По их словам, разумеется.

— А наша версия?

— Очевидцы утверждают, что Палец и Полпинка болтались у «Трех Педалей» все время, пока там были скины. Затем, когда молокососов прогнали странного вида коротышки в красных банданах…

Красные Шапки. Корнилов прекрасно знал эту дикую семейку.

— Палец и Полпинка попытались войти в бар с самыми зловещими намерениями, говорят, они даже достали пистолеты, но еще один коротышка жестоко избил несчастных отбойщиков, ограбил, кстати, их раздели почти до трусов, и в довершение всего забрал их машину. Черный джип «Мерседес». Заявление пострадавших лежит в дорожной полиции.

— А кто почистил ювелирный?

— Красные Шапки.

Что еще можно ожидать от дикарей?

— Где Палец и Полпинка?

— В Склифе. У обоих черепно-мозговые.

— Занятная история, — Корнилов закурил сигарету. — Значит, наш друг Нытик связан с этим делом.

— По самое немогу.

— Тогда сделаем так, — Андрей на секунду задумался. — Пиши докладную, связывающую все эти дела вместе.

— О Тайном Городе упоминать? — невинно осведомился Сергей.

— Подумай сам.

Шустов понял, что Корнилов не расположен шутить, и мгновенно избавился от игривого тона:

— Извини, Кириллыч.

— Напиши, что, по предварительным данным, ко всем этим безобразиям может иметь отношение банда Чемберлена. Видимо, затевается драка за передел сфер влияния, для чего и устраиваются беспорядки руками скинов. Я думаю, что смогу забрать эти дела и ты этим займешься.

— Все лучше, чем командировка, — удовлетворенно Улыбнулся Сергей. — То есть ты согласен, что информация стоит поездки в Сибирь?

— Считай, что на каторгу отправился Васькин, — Корнилов снял трубку телефона и набрал номер.

Андрей был уверен, что массированные атаки скинов не могли пройти мимо внимания Сантьяги, — как он успел заметить, комиссар Темного Двора принимал самое деятельное участие во всех мало-мальски значимых катаклизмах, сотрясающих Тайный Город. Вполне возможно, что длинный нав уже занимается решением этой проблемы, поэтому в первую очередь необходимо было скоординировать свои действия с ним.

— Алло, комиссар?

— Майор Корнилов, рад слышать ваш голос, — отозвался нав. — У вас проблемы?

— Скорее у нас. Вы уже знаете, что происходит в городе?

— Еще нет, — насторожился Сантьяга, — извините, майор Корнилов, но я не в Москве.

— Давно вы уехали?

— Вчера утром.

— С момента вашего отъезда произошел целый ряд нападений на заведения Тайного Города, — сухо сообщил Андрей. — Пострадали бары, магазины, медицинский центр. По мелочам, но очень неприятно.

— Кто нападал?

— Скины, скинхеды, — поправился майор, подумав, что комиссар может не разбираться в тонкостях терминологии, — это молодежные банды.

Но Сантьяга оказался на удивление информирован.

— Насколько я представляю себе образ мыслей этих малолетних преступников, они бы никогда не стали к действовать столь избирательно. Вы предполагаете, что за ними кто-то стоит?

— Я уже нащупал след, это уголовники, — ответил Корнилов и недовольно добавил: — Помните, я говорил, что на одну из банд работает колдунья?

— Помню, — признался комиссар. — Вы должны извинить меня, майор Корнилов, за то, что я без должного внимания отнесся к вашим словам. К сожалению, сейчас я мало чем могу вам помочь.

— У вас проблемы?

— И очень серьезные. Я не смогу вернуться в город еще как минимум день.

— А ваши помощники?

— Под ударом оказалась вся наша семья, поэтому мои помощники будут вести себя очень тихо, но, если у вас возникнут чрезвычайные обстоятельства, майор Корнилов, звоните, я постараюсь помочь.

Андрей положил трубку и улыбнулся. Все время знакомства с Сантьягой он находился в роли ведомого, был вынужден отдавать инициативу прозорливому наву и следовать в его кильватере. Сейчас у майора появилась возможность доказать ошибочность такого положения вещей, продемонстрировать свои способности и заставить комиссара относиться к себе с большим уважением. Это было соревнованием профессионалов.

— Сергей!

Шустов оторвал голову от монитора:

— Да?

— Мы получили карт-бланш, — майор улыбнулся. — Сантьяга не у дел, так что давай попробуем самостоятельно разобраться в этом кризисе.
* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

28 сентября, четверг, 16:00

Невысокий сводчатый зал, в котором проводилась церемония, освещался открытыми масляными светильниками, отчего все помещение было пропитано характерным запахом, а на грубой кладке стен плясали причудливые тени. Мраморный пол был устлан мягкими шкурами, среди которых размещались низенькие столики с вином и фруктами, а в центре зала располагался небольшой, футов двух высотой, подиум.

— Здесь собираются только избранные, — шепнул Ларисе Арнольд, — только самые верные помощники Кары.

— Собираются для чего?

— Увидишь.

Арнольд и Лариса пришли последними, точнее, последними из приглашенных — Кары еще не было. Избранных оказалось немного, всего пятеро. В ожидании колдуньи они активно угощались, лежа у сервированных столиков, но при появлении девушки, не скрываясь, уставились на нее.

— Друзья, — провозгласил Арнольд, — позвольте вам представить нашу новую соратницу, друга и единомышленника — Ларису!

Девушка застенчиво кивнула, и Арнольд покровительственно обнял ее за плечи.

— Не смущайся! Знакомься, это Миша.

Молоденький, не старше девятнадцати, прыщавый мальчик робко протянул руку:

— Я очень рад.

— Наши близнецы: Ваня и Валя, только не спрашивай, кто из них кто.

Черноволосые, остроносые, плечистые, они лишь молча кивнули, причем один из братьев сразу же вернулся к вину.

— Большие молчуны, но очень славные ребята.

— Самый славный здесь я, — сообщил полненький, начинающий лысеть живчик с сальными губами. — Позвольте представиться, дорогая Лариса, — Глеб.

Ладонь у него была мягкая и потная.

— Наш дорогой Арнольд рассказывал вам обо мне?

— Ни слова.

— Проклятый интриган, — хихикнул Глеб, — мало того, что прятал от нас такую красавицу, так еще и ни слова не сказал ей о своих друзьях. Вы знаете, в Тайном Городе меня называют…

— Приличные люди не хвастаются подобными прозвищами, — с холодной иронией перебила его последняя избранная, тоненькая девушка с гладкими рыжими волосами и узким лицом. Она выглядела совсем юной, похожей на старшеклассницу, и Лариса даже удивилась, что Кара приглашает к себе детей.

Тем временем рыжая, не отрывая от Ларисы внимательных, темных глаз, сделала маленький глоток вина и небрежно вернула хрустальный бокал на столик.

— Как, ты сказал, ее зовут?

— Лариса, — прищурилась девушка, успев ответить раньше Арнольда.

— Ах да, — кивнула тоненькая, с легким любопытством оглядывая новую единомышленницу. — Я так и думала.

Все присутствующие были одеты одинаково: мужчины в светлых шароварах и легких рубахах с широким воротом, девушки в прозрачных балахонах до пят. Но если Лариса вопреки предложению Арнольда осталась в бюстгальтере и трусиках, то темноглазая оказалась более раскованной, и каждая черточка ее гибкого тела четко вырисовывалась под тончайшей тканью.

— Лариса, это Инга, — опомнился Арнольд, — надеюсь, вы подружитесь.

— Без всяких сомнений, — подтвердила рыжая и томно посмотрела на ближайшего близнеца: — Ва, я хочу вина.

Черноволосый с готовностью взялся за кувшин.

— Кроме Кары, Инга была единственной женщиной среди нас, — шепнул Арнольд, увлекая Ларису за соседний столик, — так что ей нужно время, чтобы привыкнуть к твоему присутствию.

— Понимаю.

— А вот я уже привык к тебе, — пухленький Глеб шлепнулся на шкуры рядом с девушкой и незамедлительно вклинился в разговор. — И не просто привык, а, кажется, даже готов полюбить тебя!

— Уже?

— Не так быстро, Глеб, — буркнул Арнольд, поигрывая мускулами, — девушка здесь впервые и еще не привыкла к твоим шуткам.

— Какие шутки? — пухленький живчик облизнул губы и откровенно оглядел девушку. — Мы избранные, мы маги, и каждый из нас свободен. Правильно, Лариса?

— Свободен от чего?

— Свободен в своем выборе.

— Тогда не стоит мне его навязывать.

Лежащая неподалеку Инга одобрительно хмыкнула, а Глеб грустно вздохнул. Лариса оторвала с грозди несколько виноградин.

— Поскольку теперь наши взаимоотношения абсолютно понятны, не будешь ли ты любезен рассказать, что именно здесь происходит?

— А ты не говорил? — Глеб удивленно посмотрел на Арнольда.

Белокурый гигант отрицательно качнул головой. Откровенная независимость Ларисы поразила Арнольда, впервые в жизни он даже засомневался в успехе предстоящего соблазнения.

— Мы называем это Церемонией Силы, — сообщил Глеб.

— И в чем она заключается?

Ответить толстячок не успел. Мохаммед, неожиданно появившийся в дверях, ударил в гонг, и маги немедленно поднялись со шкур.

— Сейчас ты все поймешь сама, — быстро шепнул Глеб, поправляя рубаху.

Арнольд шикнул на него, и второй удар гонга прозвучал в полнейшей тишине.

— Все ли готовы к приходу Хранительницы? — гортанным голосом осведомился негр.

— Мы все ждем прихода Хранительницы, — хором ответили маги.

— Все ли готовы оказать почтение Хранительнице?

— Она может не сомневаться в нашем почтении.

Одновременно с третьим ударом гонга маги опустились на колени и склонили головы. Лариса в точности повторяла их действия.

Огонь в светильниках вспыхнул сильнее, языки пламени взметнулись к сводчатому потолку, и яркая вспышка озарила зал в районе подиума. Портал, догадалась девушка.

— Негоже свободным стоять на коленях.

Лариса подняла голову: Кара, одетая в стандартный прозрачный балахон, стояла на подиуме, внимательно глядя на покорные фигуры своих последователей. Поняв, что поторопилась, девушка снова склонила голову.

— Мы не стоим на коленях, — по-прежнему хором отозвались маги. — Мы свободны.

— Тогда что я вижу?

— Ты видишь наше почтение, Хранительница, и наше почитание. Мы свободны в своем выборе.

— Кто мы?

— Мы, избранные Светом!

— Что у нас позади?

— Слава!

— Что у нас впереди?

— Вечность!

— В чем наша благодать?

— В силе!

— В чем наша сила?

— В нас самих!

— Встаньте, свободные люди!

Маги быстро поднялись с колен, и их взоры устремились на Кару. Огонь светильников стал гораздо слабее, и в легком полумраке было заметно, что фигура колдуньи излучает слабое сияние.

— Сила, — восхищенно прошептал Глеб, — она сочится силой!

Лариса и сама почувствовала, что вокруг Кары возрастает концентрация магической энергии. Откуда?

— Только свободные люди могут быть избраны Светом! — провозгласила Кара. — Мы клянемся посвятить свою жизнь служению Свету и Свободе!

— Клянемся!

— Мы клянемся служить Человеку!

— Клянемся!

Концентрация магической энергии вокруг колдуньи усилилась еще больше, и в воздухе перед ней появилась толстая книга в черном переплете.

— Слава Хранительнице!

Повинуясь пассам Кары, книга раскрылась и повисла в воздухе на уровне ее груди. Колдунья выдержала небольшую паузу, наслаждаясь направленными на нее взглядами, и медленно оглядела своих последователей.

— У нас впереди вечность, и эта вечность должна принадлежать нам и нашим детям. Только нам и только нашим детям! В нашем будущем не должно быть места никому, кроме нас!

— Никому, кроме нас! — отозвались собравшиеся.

— Что мы готовы сделать ради будущего?

— Все!

— Я верю вам! — Кара подняла руки. — Властью Хранительницы я дарую вам подлинную силу Света! Во имя Света! Во имя Человека! Во имя Вечности!!! Готовы ли вы служить Свету так, как служу ему я?

— Мы клянемся!

— Да будет так!

Черная Книга задрожала, сияние вокруг колдуньи усилилось еще больше.

— Сила сия есть тайна! Тайна сия есть сила!

Маги вытянули руки по направлению к подиуму, и Лариса почувствовала легкое покалывание на кончиках пальцев, так, словно языки пламени дотянулись до рук и теперь жадно лижут их, пытаясь пробраться внутрь, и пробираясь внутрь! Мягкое покалывание проникало в каждую клеточку организма девушки, заряжая ее бушующей энергией.

— Сила для людей!

Светильники почти погасли, и в наступившей полутьме движение энергетических потоков виделось очень отчетливо. Их концентрация была высока, возможно, даже на уровне Источника, но зарождались потоки прямо из воздуха, из точки, находящейся между Карой и Черной Книгой. Бешеным вихрем кружились они вокруг подиума, но уверенные движения колдуньи показывали, что управляться с этой силой было для нее привычным делом. Кара не только ловко направляла энергию на магов, но и контролировала мощность потока, выбирая наиболее подходящую для каждого своего последователя.

— Вы чувствуете силу?

— Мы чувствуем силу!

Первым опустил руки молоденький Миша, энергия переполнила прыщавого колдуна, и он мешком рухнул на шкуры. Следом за ним последовали близнецы, после Глеб, жадно припавший к кувшину с вином, и Арнольд, гигантское тело которого, кажется, стало еще больше. Переполненные энергией маги валились с ног неожиданно, но опытная Кара успевала перехватить освободившийся поток, вихрем закружить его вокруг подиума, и теперь ее фигура была окружена бушующей стеной магической энергии.

Следующим на шкуры приземлился Мохаммед, который, к удивлению Ларисы, тоже оказался магом. Негр рухнул на спину и, тяжело дыша, раскинул в стороны могучие руки. Буквально через мгновение к нему присоединилась Инга.

Теперь оставался только один поток магической энергии, и он был направлен на Ларису, но, несмотря на то, что Кара увеличила мощность, девушка чувствовала, что до полной подзарядки ей еще очень далеко. Колдунья удивленно смотрела на нее:

— Ты чувствуешь силу?

Лариса молча кивнула.

— Не мешай ей проникать в тебя!

— Я не мешаю! — крикнула Лариса.

Мощность потока возросла еще больше.

«Это невероятно! — пронеслось в голове Кары. — Девчонка поглощает магическую энергию с интенсивностью пылесоса! Когда же она наполнится ею?»

Колдунья почувствовала нарастающую неуверенность — лишь сейчас она осознала, насколько велик потенциал Ларисы. Хуже всего было то, что пришедшие в себя маги со все возрастающим интересом следили за подзарядкой новой знакомой. Что они подумают? Но отступать было поздно, и Кара еще больше увеличила мощность.

Только теперь, когда концентрация потока достигла максимума, наполнение пошло живее. Лариса ощущала уже не легкие покалывания, а болезненные уколы, но одновременно — колоссальную энергию, вливающуюся в нее. Каждая клеточка организма была переполнена этой энергией, порождая невиданную и недоступную прежде уверенность в собственных силах. Тело приобрело упругую легкость, и, казалось, не было в мире ничего, способного противостоять бурлящему в нем вихрю. Ничего!

— Хватит! — Лариса подняла ладони и быстрым движением закрутила поток в обратную сторону. — Я полна!

Когда отвергнутый Ларисой энергетический поток послушно закружился вокруг подиума, в глазах Кары мелькнул самый настоящий испуг. Несколько секунд колдунья ошарашенно наблюдала за ним, а потом перевела взгляд на гордо стоящую девушку.

— Мне кажется, что наполнять ее энергией до краев было опрометчивым шагом, хозяйка, — сдержанно заметил Мохаммед. — Она почувствовала свои возможности, а это придаст ей независимости.

Кара грустно покачала головой:

— Ты читаешь мои мысли, Мохаммед, но я не ожидала, что Лариса окажется столь сильной.

Усталая — трансляция энергии отнимала у нее массу сил — Кара присела на кровать и с улыбкой посмотрела, как могучий слуга склонился к ее ногам.

— Она столь же сильна, как ты?

— Почти, — ответила Кара и, помолчав, задумчиво повторила: — Почти.

Даже Мохаммеду, верному, как собака, Мохаммеду, колдунья ни за что бы не призналась в том испуге, который промелькнул в ее глазах. И дело было даже не в том, что, судя по времени подзарядки, уровень Ларисы превосходил ее, Кары, возможности. А в той легкости, с которой молодая и неопытная девчонка перенаправила мощный магический поток. Способности к магии были заложены в Ларисе на генетическом уровне, и Кара видела, что эта полуграмотная соплячка могла вырасти в великую колдунью.

— В любом случае, хозяйка, — мягко проговорил негр, отбрасывая снятые с Кары туфли, — ее будущее в твоих руках. И сейчас, когда Лариса еще с трудом представляет свои возможности, от тебя зависит очень многое.

— А если она будущая Хранительница? Если Черная Книга ждет именно ее?

— Сейчас все зависит от тебя, хозяйка, — медленно повторил Мохаммед. — У тебя власть, и тебе принимать решение.

Преданность негра наполнила колдунью уверенностью. Действительно, чего ей опасаться? Времени осталось совсем немного, и, если все пойдет так, как было задумано, Лариса просто не успеет создать ей проблемы, а наличие у девочки колоссальных способностей будет только плюсом.

Кара провела рукой по жестким волосам слуги:

— Ты редко даешь советы, Мохаммед, но они всегда ценны и своевременны.

Толстые губы нефа расползлись в довольной улыбке.

— Я рад, что полезен тебе, хозяйка.

Колдунья улыбнулась в ответ и притянула голову слуги к себе. Мохаммед понял все без слов. Его сильные руки опрокинули Кару на спину, разорвали тонкую ткань балахона, прикоснулись к роскошному телу.

— Ты помнишь, что сегодня тебе предстоит еще одно дело? — отрывисто прошептала женщина.

— Я все помню, хозяйка, — прорычал негр, жадно лаская полную грудь колдуньи. — Я все помню и все сделаю!

Мохаммед грубо, рывком раздвинул ее бедра, и Кара откинулась назад, принимая в себя яростного дикого зверя.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:33 | Сообщение # 9

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

* * *

Супермаркет Гильдии.

Москва, улица Большая Лубянка,

28 сентября, четверг, 16:08

— Нет, нет, нет и еще раз нет! Даже не упрашивай!!! — Биджар Хамзи, управляющий самым большим супермаркетом Торговой Гильдии, отчаянно замотал головой. — Я этого не сделаю, потому что не сделаю никогда! Лучше пристрели меня!

— А что здесь такого? — возмущенно всплеснул руками Кортес. — Ты нарушаешь все принципы бизнеса! У тебя есть товар, я хочу его купить…

— Вот именно! — подхватил носатый шас. — Ты знаешь, что будет с моим бизнесом, если я сделаю то, что ты хочешь?

— Да ничего не будет, — сварливо ответил Кортес. — Деньги заработаешь, и все. Они к тебе в последнее время просто липнут. И бизнес идет, и в карты везет!

— Деньги и работа в одни руки не идут, — хихикнул Биджар. — А потом, в карты ты проигрался по своей инициативе, я тебя за стол не тащил.

— Какая разница, кто меня за стол притащил, — горько вздохнул Кортес.

— Никогда не поверю, что семьдесят пять тысяч для тебя большие деньги, — Биджар дружески похлопал по плечу наемника. — Вы ведь с Бесяевым оплатили проигрыш пополам?

— Пополам, — согласился наемник.

— Вот и не вешай мне лапшу на уши, а глотни-ка лучше хорошего коньяка.

Бурный диалог происходил в подземном гараже супермаркета, среди выставленных на продажу автомобилей. Услышав предложение Биджара, вышколенный официант подкатил к собеседникам сервированный столик, вскрыл бутылочку «Хенесси» и разлил ароматную жидкость в бокалы.

— Итак, — Биджар хитро посмотрел на наемника, — ты готов говорить серьезно?

— Семьдесят пять тысяч, конечно, не самая большая сумма в мире, — признал подобревший Кортес, грея бокал в руке, — но это были все мои свободные деньги. Остальные либо крутятся, либо нужны для операции.

— За тебя всегда платит заказчик, — прищурился Биджар.

— Сейчас я работаю на себя, — Кортес сделал маленький глоток коньяка. — Поэтому я не могу потратить на машину слишком много.

— А где твой старый джип?

— Артему отдал.

— Так забери обратно.

— Я его совсем отдал, — грустно улыбнулся Кортес, — за долги.

— Напарнику? — недоверчиво покосился на наемника шас.

— Я же сказал, что проиграл всю свободную наличность, — Кортес сделал еще один глоток коньяка, — в том числе и его долю за одно мероприятие. Пришлось отдать машину.

— Возьми у меня в долг.

— Биджар, — покачал головой наемник, — я рисковый и азартный человек, но не сумасшедший. Идти в кабалу к шасам ради новой машины я не хочу.

— Все грустные истории о диких процентах по кредитам не более чем происки конкурентов, — заметил Биджар, — хотя тебе об этом рассказывать бесполезно.

— Это точно.

Мужчины налили себе еще коньяка и помолчали, разглядывая сверкающие под мощными электрическими лампами автомобили.

— Кортес, — снова начал Биджар, — пойми меня правильно. Если кто-нибудь, я подчеркиваю, хоть кто-нибудь узнает, что я продал лучшему наемнику Тайного Города подержанную машину и эта машина нужна ему не для того, чтобы ее взорвать, разбить или сбросить с моста, а для личного пользования, надо мной будут смеяться все, включая собак и грудных детей. А когда слух об этом дойдет до руководства Торговой Гильдии, они смеяться не будут, а всерьез задумаются о моем профессиональном уровне.

— Ты сам — руководство Торговой Гильдии, — буркнул Кортес.

— Я лишь один из многих.

— Из семи.

— Из девяти, — поправил наемника Биджар, — но это неважно. Подержанную машину я тебе не продам. Точка.

— На новую у меня нет денег, — отрезал Кортес. — Это тоже точка.

— Возьми у меня в долг, — зарычал шас.

— Не возьму, — наемник налил себе еще коньяк. — Лучше я куплю тачку у челов.

— Проклятый скупердяй, — выругался Биджар.

Услышать подобные слова из уст шаса могли немногие. Это звучало комплиментом.

— Деловые предложения есть? — холодно осведомился Кортес. — Кстати, я уже опаздываю.

— Думаешь, взял меня за горло?

— А ты думаешь иначе?

Биджар снова зарычал, на этот раз тише и как-то невнятно, затем поставил свой бокал на столик и проделал несколько резких шагов взад-вперед. В душе шаса шла напряженная борьба.

— Что ты скажешь насчет небольшой рассрочки? — повернулся он наконец к наемнику.

— Насколько небольшой?

— Два дня хватит?

— Ты смеешься? Две недели минимум.

— Что, по твоему мнению, ты делаешь, а? — прищурился шас. — Ты пьешь мою кровь, а еще называется друг. Пятьдесят процентов аванс, остальное в течение недели.

— Никакого аванса, Биджар, — усмехнулся Кортес, — максимум, что я могу, это пара тысяч. Остальное… ладно, остальное соберу в течение недели.

— Какая пара тысяч? — возмутился управляющий. — Тебя завтра пристрелят, машину взорвут, что я буду делать?

— Биджар, Биджар, — примирительно поднял руки Кортес, — ты же знаешь, что мои дела в полном порядке. Я напишу тебе расписку, и в случае моей смерти ты получишь деньги сполна. Сейчас же я готов заплатить тебе только две тысячи. Идет?

— Идет, — хмуро согласился управляющий и пожал наемнику руку. — Слушай, Кортес, ты уверен, что у тебя в роду не было никого из наших?

— Это у вас в роду кто-то путался с моими предками, — улыбнулся наемник. — Кстати, ты не забыл о матче-реванше? Мне звонил Карим Томба и очень настаивал на его проведении.

— У тебя же нет денег.

— Бесяев даст, — пожал плечами Кортес.

Черные глаза шаса внимательно ощупали наемника, и управляющий медленно кивнул.

— Карим мне тоже звонил, я думаю, через пару дней можно будет сыграть.

— Вот и хорошо, — Кортес поставил бокал на столик и оглядел паркинг. — Какую машину я могу взять?

— Бери любую, — махнул рукой шас.

— Тогда «Навигатор», — наемник кивнул на объемистый джип. — Распорядись насчет документов.
* * *

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь.

Москва, проспект Вернадского,

28 сентября четверг, 16:15

Заседания высшего совещательного органа Великого Дома Чудь — Совета Ордена — всегда проводились в тронном зале Замка — штаб-квартиры чудов. Да и как могло быть по-другому, если согласно древнему закону Совет составляли исключительно лидеры Великого Дома? Их было немного, вождей, наделенных реальной властью, от решений которых зависели судьбы Ордена и всего Тайного Города, поэтому огромный зал, украшенный мраморными барельефами и массивными щитами с гербами лож Ордена, казался пустым.

Возглавляющий Совет великий магистр Ордена Леонард де Сент-Каре, седовласый бородач, закутанный в пурпурную, подбитую горностаем мантию, занимал массивный золотой трон. Правой рукой повелитель Чуди опирался на тяжелый двуручный меч, а над его головой был укреплен громадный щит с гербом Великого Дома — вставшим на дыбы единорогом. Все остальные члены Совета стояли.

По правую руку от де Сент-Каре расположился Франц де Гир, мастер войны, капитан гвардии великого магистра, высший боевой маг Ордена. Широкоплечий мужчина с короткой рыцарской бородкой, одетый в черный с золотом камзол, безмятежно поигрывал украшавшей его грудь цепью, поглядывая на противоположную сторону, где выстроились светские властители чудов: магистр ложи Драконов Антуан де Кулье, его массивное тело было затянуто в красно-черный камзол, невысокий подвижный Нельсон Бард, лидер ложи Мечей, в традиционных красно-синих цветах, мрачноватый Вальдемар Балота, магистр ложи Саламандры, который отчего-то нервничал и непрестанно одергивал роскошный красно-желтый плащ, зато Себастьян де Лок, глава красно-зеленой ложи Горностаев, был, напротив, подчеркнуто спокоен. Горностаи считались самыми хитрыми из прямолинейных рыцарей, и не случайно среди остальных членов Совета — высших магов — большинство было выходцами именно из этой ложи. Одетые в одинаковые бордовые плащи, расшитые гербами мастерских, маги составляли молчаливую группу, держащуюся позади Франца де Гира: мастер предсказаний, мастер иллюзий, мастер стихий, мастер превращений, мастер исцелений и мастер-хранитель знаний.

Двенадцать лидеров, двенадцать воинов, тринадцать голосов. Леонард де Сент-Каре имел дополнительный голос на правах председателя Совета.

— Я рассчитывал, что этот Совет пройдет спокойно, — произнес великий магистр, — но события последних дней внесли свои коррективы. Агрессивные банды малолетних челов беспокоят наших вассалов, и мы должны понять, что стоит за всем этим: удивительные совпадения, — де Сент-Каре помолчал, — или какой-то из Великих Домов готовится к большой войне.

— Признаться, у нас тоже были планы на этот Совет, — неожиданно громко произнес Антуан де Кулье, — и они не изменились. Но выходки человских детенышей нас не интересуют.

— И что же хотели обсудить магистры лож? — осведомился де Сент-Каре.

— Мы хотим знать подробности гибели Богдана ле Ста, рыцаря командора войны, — эхо громового голоса Дракона гулко отдавалось в полупустом зале. — Мы считаем, что гибель боевого мага такого уровня в мирное время заслуживает того, чтобы магистры лож были осведомлены о происходящем.

Великий магистр молчал, лицо Франца де Гира затвердело, и он оставил свою цепь в покое:

— Гибель командора войны ле Ста не добавила славы Великому Дому Чудь.

— Тем не менее мы хотели бы знать подробности, — поддержал своего коллегу Нельсон Бард. — Уверен, что высшие маги Ордена в курсе происходящего.

Франц бросил быстрый взгляд на де Сент-Каре, повелитель Чуди коротко кивнул, и мастер войны, выдержав небольшую паузу, ответил:

— Богдан ле Ста строил запрещенный аркан, сознательно нарушая Китайгородскую конвенцию, подписанную всеми Великими Домами, — Франц снова помолчал. — Командор войны приносил жертвы и попал под подозрение человской полиции, что напрямую угрожало безопасности Тайного Города. Поэтому он был убит.

— Кем?

— Его…

— Командор войны ле Ста был убит Сантьягой, комиссаром Темного Двора. Точнее, его наемниками, — пришел на помощь своему капитану де Сент-Каре. — Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, почтенные магистры?

— Почти полностью, — склонился в поклоне Нельсон Бард. — Уверен, что в самое ближайшее время вы объявите о начале официального расследования?

— Оно проводится.

— Кем? — мягко поинтересовался Антуан де Кулье. — Насколько мы знаем Китайгородскую конвенцию, в случае доказанного строительства запрещенного аркана собирается комиссия из представителей всех Великих Домов.

— В настоящее время проводится предварительное расследование, — ответил великий магистр. — Этим занимается мастер войны Франц де Гир. Когда оно закончится, будет созвана комиссия Великих Домов.

— Для чего потребовалось предварительное расследование?

— Действия Богдана ле Ста опозорили Орден, и мы хотим смягчить последствия его необдуманных шагов.

— А не связано ли это с обнаружением в вещах Богдана манускрипта, принадлежащего Сантьяге? Манускрипта, содержащего технологию запрещенного Аркана Желаний?

Франц вздрогнул.

— Откуда у вас эта информация, магистр?

— Неважно! — отрезал Антуан де Кулье. — Я хочу знать, был ли этот документ? И если был, то почему мы о нем ничего не знаем?

Мастер войны растерялся:

— Документ был, но…

— Значит, имела место провокация против боевого мага Ордена! — взревел Дракон.

— В настоящий момент мы как раз проверяем эту версию.

— Кто мы?

— Я и…

— Вы и Сантьяга?

Франц замолчал, холодно глядя на разъяренного де Кулье.

— Почему Сантьяга не был арестован? — взвился Нельсон Бард.

— В самом деле, Франц, — подал голос Вальдемар Балота. — Почему подозреваемый в распространении запрещенных заклинаний маг разгуливает на свободе?

— Почему вы позволяете ему заметать следы?

— Это обвинение? — холодно осведомился мастер войны.

— Все будет зависеть от ответов, которые вы, уважаемый мастер войны де Гир, соизволите дать Совету Ордена.

В тронном зале повисла напряженная тишина. Никогда раньше магистры лож не подвергали таким нападкам высшего боевого мага Ордена, и теперь все с нетерпением ждали, что ответит Франц де Гир. Почувствовав неприкрытую агрессивность светских лидеров Чуди, мастер войны постарался унять свой гнев:

— Дело Богдана ле Ста не такое простое, как может показаться на первый взгляд, и требует самого тщательного расследования. Я осведомлен о найденном в вещах командора войны манускрипте с технологией Аркана Желаний. Манускрипте, принадлежащем Сантьяге. Но в то же время я уверен, что имеет место провокация и против комиссара Темного Двора. Провокация, имеющая целью столкнуть наши Великие Дома, именно поэтому я принял решение не подвергать его аресту. Пока.

— Это возмутительно! — взорвался Антуан де Кулье. — Просто возмутительно слышать столь жалкие оправдания из уст мастера войны! Высшего боевого мага Ордена! Из уст рыцаря, которому мы доверяем свои жизни! Который призван стоять на страже интересов Великого Дома Чудь! Даже если Сантьяга ни в чем не виноват, в наших интересах задержать его, ограничить его свободу, чтобы тщательно проверить все детали этой истории. В последнее время навы просто обнаглели, и подобный урок пошел бы им на пользу. А если комиссар действительно сам затеял эту провокацию и вы позволили ему скрыться, то это уже преступление против Ордена!

— Я не думаю, что речь идет о преступлении, — глухо произнес великий магистр. — Как вы правильно заметили, Антуан, Франц де Гир призван стоять на страже интересов Ордена. И не в этих интересах развязывание войны между Великими Домами!

— А терпеть подобные провокации в наших интересах?

— Я не претендую на вашу мудрость, великий магистр, — склонил голову Нельсон Бард, — но все-таки считаю, что в данном случае мастер войны де Гир проявил неоправданную мягкость, имеющую черты преступления. Думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что мы настаиваем на отстранении Франца де Гира от должности до прояснения всех деталей. — Магистр Мечей обвел взглядом присутствующих: — Одновременно я настаиваю на немедленном аресте комиссара Темного Двора по предварительному обвинению в распространении запрещенных заклинаний. Если против него действительно имела место провокация, в чем лично я совершенно не уверен, то пусть навы это докажут.

Тихий ропот членов Совета показал, что Франц проиграл этот раунд.

— Кто согласен с магистром Мечей? — выдержав паузу, поинтересовался де Сент-Каре.

Антуан де Кулье и Вальдемар Балота кивнули, хитрый де Лок отрицательно покачал головой и поджал губы — Франц приходился ему двоюродным племянником. Мнения магов разделились, но большая часть выразила согласие со словами Барда. Участь мастера войны была предрешена, но Леонард де Сент-Каре не сдавался. Его холодный взгляд остановился на одном из магов:

— Мастер предсказаний?

Чародей медленно вышел вперед и глубоко вздохнул:

— Линия, избранная Францем де Гиром, понятна, но ближайшее будущее чрезвычайно запутано. Я докладывал вам об этом не далее как вчера, — мастер предсказаний снова перевел дыхание. — Моя мастерская работает день и ночь, мы посетили Дегунинский Оракул, но по-прежнему не можем выяснить, что именно ожидает нас впереди.
* * *

Сибирь, берега реки Енисей

В эпоху царящего на Земле технического прогресса встретить столь чудный и совершенно не тронутый человеком уголок дикой природы можно было только в самых отдаленных и затерянных районах планеты. Там, где суровая природа из последних сил боролась со вторжением цивилизации, еще можно было полной грудью дышать свежим воздухом, пить воду из ручьев и озер, встретить среди деревьев косулю или кабана. Эти редкие уголки были переполнены подлинной силой Земли, и в них обладающему должным умением магу для получения энергии не требовался Источник. Он брал ее самым естественным путем, полностью сливаясь с планетой в единое целое.

Таким умением обладали только Белые Дамы — небольшая каста колдуний Зеленого Дома, практически никогда не появляющихся в Тайном Городе.

Широкая река с ленивой величавостью несла свои воды в окружении скалистых гор, покрытых непроходимым лесом. Лучи восходящего солнца весело прыгали по волнам, а откуда-то издалека доносился мерный гул водопада. Атомные электростанции, чадящие трубы и асфальтовые дороги казались в этом дивном уголке порождением больной фантазии, мрачной выдумкой сумасшедшего.

Она весело плескалась в небольшой заводи, образованной несколькими огромными валунами, и ее звонкий смех далеко разносился над водой. Стройная, сильная, с длинными светлыми волосами, она напоминала русалку, то глубоко ныряя, погружаясь на самое дно глубокой купальни, то игриво выпрыгивая над водой, в сопровождении целой тучи брызг. Она наслаждалась просыпающимся солнцем, мшистыми валунами, звуками леса и даже ледяным холодом воды, она была частью всего этого. Неотъемлемой и гармоничной частью. Белой Дамой.

Залюбовавшись шаловливой прелестницей, Сантьяга присел на небольшой камень неподалеку от купальни и с улыбкой подпер подбородок рукой. Он не знал, сколько времени потребуется ей, чтобы наполниться свежестью зарождающегося дня, но мешать Белой Даме нав не хотел.

Она заметила его сама.

Сначала не подала вида, только легкая тень пробежала по ее лицу, затем, вынырнув в очередной раз, она облокотилась на валун и, глядя на далекие, теряющиеся в облаках горы, негромко заметила:

— Ты выбрал не самое подходящее снаряжение для прогулок по лесу.

Сантьяга оглядел свой элегантный костюм и улыбнулся:

— Я не собирался гулять по лесу, я приехал к тебе, — комиссар помолчал. — Здравствуй, Лисенок.

Если бы сейчас в этом уединенном лесном уголке оказался еще один житель Тайного Города, то он был бы сражен наповал необыкновенной мягкостью грозного нава. Голос самого жестокого исполнителя воли князя Темного Двора был преисполнен нежности. Женщина восприняла такое обращение как должное.

Она выбралась из воды, встряхнула длинные мокрые волосы и потянулась, подставляя ласковым солнечным лучам обнаженное тело. Сантьяга задумчиво улыбнулся. Белая Дама была удивительно хорошо сложена: длинные ноги, тонкая талия, аккуратная грудь, стройная шея, увенчанная прелестной головкой. Она действительно была похожа на русалку из человских легенд — волнующую, пленяющую, сводящую с ума.

Насладившись солнцем, она склонилась над землей и ловким, быстрым движением подняла и накинула на себя простое зеленое платье, затянула пояс, подхватила тонкие сандалии, но, не обувая их, босая подошла и присела на камень рядом с Сантьягой.

— Здравствуй, Лисенок, — с прежней нежностью повторил нав.

— Здравствуй, Санта, — она бросила сандалии на землю и снова встряхнула роскошные волосы. — Я знала, что ты придешь.

Теперь, когда Белая Дама была вблизи, она уже не казалась молодой. Тонкое лицо, черты которого действительно напоминали мордочку маленького лисенка, подернула плотная сеть морщин, светлые волосы разбавляла густая седина, а изящные кисти рук были излишне суховаты. Белая Дама уже сделала шаг за грань, и совсем немного времени отделяло ее от старости.

Сантьяга бросил всего один быстрый взгляд на женщину, но этот взгляд не остался без внимания.

— Много времени прошло, Санта, — тихо проговорила колдунья.

— Ты по-прежнему красива, Лисенок.

— Знаменитое воспитание комиссара Темного Двора, — усмехнулась Белая Дама. — Не стоит вымучивать для меня комплименты.

— Я всегда был честен с тобой, Лисенок, — произнес Сантьяга. — И сейчас я говорю то, что думаю: ты красива.

— Сейчас еще, может быть, — сдалась колдунья, — но это ненадолго.

Сантьяга до самых последних деталей помнил день, когда он впервые увидел потрясающе красивую Сусанну, молодую фату Зеленого Дома, ее лучистые зеленые глаза, ее нежное лицо, похожее на мордочку маленького лисенка, ее жаркие губы. Отчаянный и безнадежный роман беспощадного комиссара и одной из самых перспективных колдуний Великого Дома Людь обсуждал весь Тайный Город. Влюбившись в нава, Сусанна поставила крест на своей карьере. Ее оттерли от важных должностей, ей закрыли доступ к секретным архивам, и никто уже не помышлял о том, что способности Сусанны позволят ей стать жрицей Зеленого Дома. Хотя совсем недавно многие прочили ей даже трон. Ненависть и недоверие, которое люды питали к Сантьяге, распространились и на его избранницу, но Сусанне было все равно. Она любила и была любима. И это было самое главное. Они были вместе пятьдесят лет. А потом она исчезла. В один день. Навсегда. Даже самая влюбленная в мире женщина не согласится стареть на глазах у молодого любовника.

Этот день Сантьяга тоже помнил очень хорошо. Он знал, что этот день наступит, и ждал его с печальной обреченностью. Очень много подобных дней пережил он за свою долгую жизнь.

— Знаешь, — тихо сказала Сусанна, — я абсолютно ни о чем не жалею. Я была счастлива с тобой, Санта, — она легонько улыбнулась, — а потом, даже ты не можешь похвастаться тем, что у тебя была больше чем одна жизнь, а у меня их было три: до тебя, с тобой и теперь. Впрочем, тебе этого не понять.

— Но я бы хотел, — также тихо ответил комиссар.

— Пустой разговор, — Сусанна нежно провела морщинистой ладонью по лицу нава. — Ты хотел меня видеть, Санта, зачем? Я понимаю, что повод очень серьезный, иначе ты никогда бы не приехал.

— Повод серьезный, — согласно кивнул Сантьяга. — Помнишь наш дом, который был разрушен во время Вторжения?

— Конечно, помню, — колдунья улыбнулась, вспоминая небольшое шато, заботливо выстроенное для нее Сантьягой в заповедном подмосковном уголке. — Он был замечательный.

— Я хранил там некоторые документы.

— В черной шкатулке.

— Которую ты постоянно пыталась открыть.

— И у меня ничего не получалось.

— Я был уверен, что шкатулка погибла. Ты сказала, что дом разрушен до основания.

— Так и было, — подтвердила Сусанна. — Когда я возвратилась туда по твоей просьбе, на месте нашего замечательного дома была лишь воронка. А что случилось?

— Кто-то открыл эту шкатулку.

— И у тебя неприятности?

— Да, — признался нав, разглядывая ползущего по травинке жука. — Ты не помнишь чего-нибудь подозрительного, случившегося в то время? Необычного? Особенно в последние недели перед Вторжением, когда я почти перестал бывать в доме?

Колдунья задумалась:

— Вроде нет, хотя… — Сусанна подняла голову: — Там недалеко, милях в двадцати, стояла Забытая пустынь.

— С христианскими отшельниками.

— Незадолго перед Вторжением я стала часто встречать монахов оттуда. Я еще подумала, что челы тоже предвидят неприятности.

— А около дома ты их видела?

— Несколько раз.

— Они пытались говорить с тобой, что-то узнать?

— Нет, они просто стали часто попадаться на глаза.

— На твои прекрасные глаза…

Значит, Забытая пустынь? Это уже след, слабый, но все-таки след.
* * *

Южный Форт, штаб-квартира семьи Красные Шапки.

Москва, Бутово,

28 сентября, четверг, 16:19

Бар «Средство от Перхоти» размещался непосредственно в Южном Форте, штаб-квартире Красных Шапок, и был любимейшим местом развлечения членов этой семьи. А поскольку употребление алкоголя было для красноголовых коротышек не отдыхом, а жизненной необходимостью, единственным способом поддержания работы мозга, то бар «Средство от Перхоти» никогда не закрывался, гостеприимно приглашая на оргию в любое время дня и ночи. По этой же причине в баре никогда не убирались, и удушливый запах, стоящий с момента открытия, легко сбивал дыхание у неподготовленного гостя. Если бы в семью Красных Шапок не входил клан Гниличей, то именно «Средство от Перхоти» можно было бы смело назвать самым зловонным местом Южного Форта. Но из левого крыла штаб-квартиры Красных Шапок, где располагались казармы Гниличей, воняло еще хуже.

Еще одной достопримечательностью «Средства от Перхоти» была песня, гремевшая в баре и днем, и ночью.
Я мог бы выпить море,
Я мог бы стать другим…

Убойный хит «Смысловых Галлюцинаций» как нельзя лучше подходил для заведения и вот уже полгода исполнялся в нем примерно каждые двенадцать минут. Хором.
Вечно молодым,
Вечно пьяным…

Ходили слухи, что Красные Шапки требовали назначить хит гимном семьи, но вождь нации пока сохранял верность старой песенке, написанной еще в Западных Лесах. Ее примитивный маршевый ритм, с одной стороны, был любезен слуху не страдающих музыкальностью дикарей, наполняя их сердца ощущением величия и гордости, а с другой стороны, позволял легко трансформировать текст, исходя из веления времени. Слова гимна Красные Шапки перекраивали раз в несколько лет, и последняя редакция начиналась словами:
Семья благородная наша большая,
Нам фюрер великий всем путь озарил…

— Времена сейчас пустые, как желудок Спящего, — уныло констатировал уйбуй Удавка, горестно разглядывая полупустую бутылку виски. — Ни войны, ни грабежей, ни денег. Чувствую, заведет Кувалда нашу великую семью в глухую нищету, и будем вместе с осами лазить по Лабиринту в поисках пропитания.

— Куда нас заведет великий фюрер? — живо заинтересовался скучавший за соседним столиком уйбуй Весло.

Удавка скривил тонкие губы. Весло был одним из Шибзичей, родного клана великого фюрера Красных Шапок Кувалды, и внимательно отслеживал недовольных. Малорослые дикари проявляли устойчивую склонность к междоусобицам, поэтому верные великому фюреру воины предпочитали вешать потенциальных смутьянов до того, как те начнут разлагать семью изнутри.

— Великий фюрер умен и прозорлив, — опомнился Удавка Дурич. — Он знает, что делает, и ведет нашу могущественную семью к процветанию.

В подтверждение этих слов Удавка залпом вылил в себя стакан виски и верноподданно рыгнул.

— Вот то-то же, — пробормотал Весло, без радости пережевывая кусок консервированной ветчины.

Несмотря на верность одноглазому, уйбуй Весло испытывал по отношению к нему сложные чувства. Как, впрочем, и вся семья.

Устранив конкурентов и став великим фюрером, Кувалда получил власть над семьей, раздираемой внутренними противоречиями и изрядно надоевшей всем приличным жителям Тайного Города. Более того, выступив на стороне Вестника, Красные Шапки навлекли на себя гнев Великих Домов, и только чудо спасло их от тотального истребления. Оценив ситуацию, осторожный Кувалда решил затаиться, тихо переждать сложные времена и наложил жесткий запрет на неоправданные грабежи. С одной стороны, цель была достигнута — Великие Дома были удовлетворены смирным поведением дикарей, но благосостояние Красных Шапок существенно снизилось.

Добытые ювелирные украшения были оптом проданы Урбеку Кумару, известному в Тайном Городе скупщику краденого, полученная прибыль честно поделена между всей десяткой, и теперь бойцы уйбуя Копыто чувствовали себя если не богатыми, то уж как минимум обеспеченными на какое-то время. Жуткий проигрыш забылся, а на первое место вышли положительные эмоции, полученные от столкновения со скинами и удачного грабежа.

— Ящик виски немедленно! — распорядился Копыто, вваливаясь в «Средство от Перхоти». — И бутылку от меня лично этому бездельнику Веслу!

— Ты чего такой щедрый, — завистливо поинтересовался Весло, откупоривая нежданно свалившуюся халяву. — Словно Торговую Гильдию охранять нанялся.

— Сидите тут, неудачники, жизни не видите! — Копыто распирало от желания похвастаться свершенными подвигами. — Мы, между прочим, хорошее дело для Тайного Города сделали. И прибыльное.

— Это какое же?

— Свои органы эрлийцам продали! — подал голос уйбуй Удавка.

Копыто отхлебнул виски и свысока оглядел присутствующих:

— Вы про ограбления уже слышали?

— Ну, — хмуро подтвердили Красные Шапки, — человские звереныши балуют.

— Чисто дикари.

— Вот вам и ну, — усмехнулся Копыто. — Мы как раз в «Трех Педалях» сидели, когда туда ворвалась банда этих недолетков.

— Малолетков, — поправил уйбуя Иголка.

— Неважно, — отмахнулся тот.

— А деньги-то у вас откуда взялись? — поинтересовался дотошный Весло. — Вряд ли вам Гонций подарил больше десяти бутылок виски.

— Деньги… — Копыто помолчал, — а мы так рассудили: если челы грабят наши заведения, сжигают наши лавки, выливают на землю наше виски, что мы будем терпеть эти безобразия? Мы должны показать челам их место! Отомстить за поругание!

Несколько секунд дикари вникали в смысл сказанного, затем Удавка осторожно кашлянул:

— И что вы бомбанули?

— Ювелирный, — гордо ответил Копыто, — и машину угнали. Во дворе стоит. Хорошая машина, между прочим, пока не продается.

Удавка выглянул в окно и внимательно посмотрел на черный, как картина Малевича, и такой же квадратный джип «Мерседес». Простота решения, найденного уйбуем Копыто, заставила Удавку скрипнуть зубами.

— Собираемся, — коротко бросил он, и бойцы его десятки с готовностью выскочили из-за столов.

— Челы должны понять, что нас нельзя трогать! — вещал хорошо поддавший Копыто. — Тайный Город — это им не утка по-пекински! Мы, если нас тронуть, мы еще ого-го!

— Мы ого-го!!! — дружно подтвердили его бойцы и, не обращая внимания на то, как стремительно пустеет «Средство от Перхоти», дружно затянули:
Вечно молодой,
Вечно пьяный…
* * *

Отделение Сберегательного банка.

Москва, Новотушинский проезд,

28 сентября, четверг, 16:20

— Я хотел бы получить деньги по чеку.

— Конечно, — привычно улыбнулась девушка за стойкой. — Вы не забыли расписаться?

Она прекрасно знала этого седенького старичка. Раз в месяц он являлся к ней, чтобы снять небольшую ренту, и периодически забывал расписаться на бланке.

— На этот раз нет, Мариночка, — улыбнулся старик, — сегодня я все сделал как надо.

— Замечательно, — девушка взяла чек и привычно ввела данные в компьютер.

В зале Сбербанка было прохладно, тихо и пустынно. Кроме старичка-рантье, у стоек и окошек стояло всего пять или шесть человек, за которыми следил полусонный полицейский. В эпоху пластиковых карт посещение банка стало почти анахронизмом, поэтому работники уже забыли, когда в этом зале собиралось больше посетителей.

— Кстати, мы получили новую серию коллекционных монет, — сообщила Марина, — я помню, вы интересуетесь.

— А что за серия? — оживился рантье. — Надеюсь, я смогу уговорить свою старуху…

— Вопросы есть?

— Нет.

— Сомнения?

— Никаких сомнений! — бойко ответила Инга. — Давайте же поскорее начнем!

— Начнем, не волнуйся.

Мохаммед в последний раз оглядел свою группу. Пухлый Глеб беспрестанно облизывал толстые губы, нервно сжимая в потных руках укороченный АК. Боится. Толстяка всегда трясло перед операциями, но потом напряжение спадало, и во время акций Глеб никогда не подводил, в этом Мохаммед уже успел убедиться. Негр похлопал толстяка по плечу и перевел взгляд на близнецов. Ваня и Валя одновременно подняли вверх большие пальцы. У этих-то с нервами всегда было все в порядке и перед операциями, и во время, и после. Беспокойство вызывали последние двое: прыщавый Миша, теребящий ремни бронежилета, и чересчур возбужденная Инга. Мохаммед поправил снаряжение на юноше, крепко сжал ему руку и повернулся к девушке:

— Никаких фокусов!

— Прими транквилизаторы, — презрительно выпятила нижнюю губу Инга и выдула пузырь жевательной резинки.

Розовый шарик лопнул, глаза негра потемнели, но он сдержался. Операция носила в первую очередь показательный характер, поэтому наличие в группе раскованной девчонки было необходимо. Для шума.

— План рассчитан по минутам и не должен дать сбой, — произнес Мохаммед, недовольно покосившись на Ингу. — Наша цель не добыча, а шоу. И самое главное — мы все должны вернуться оттуда. Понятно?

— Да.

— Никакого геройства.

Мохаммед поправил красную бандану, передернул затвор дробовика и активизировал портал.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:34 | Сообщение # 10

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

— Что это?!

Марина выглянула из-за стойки и тихо ойкнула: посреди банковского зала вертелся увеличивающийся в размерах черный вихрь.

— Может, кондиционер сломался?

Старый рантье удивленно посмотрел на девушку, затем снова на вихрь, его глаза округлились, а рука машинально потянулась за валидолом. Из самого центра выросшего в два человеческих роста вихря выскочила затянутая в черный комбинезон фигура с дробовиком в руках.

— Ограбление! Все на пол!

Это казалось сном, но грохот выстрела заставил ошарашенных людей подчиниться. Клиенты, работники банка, полицейский, все повалились на пол. Второй и третий выстрелы заставили их зажмуриться, закрыть уши и прижать головы к полу.

— Не подниматься!

Завыла сработавшая от резкого звука сигнализация, на лежащих людей ленивым снегом сыпалась штукатурка, а из вихря выпрыгивали новые фигуры.

Мохаммед был доволен: все, даже прыщавый Миша и нахальная Инга, действовали строго по плану.

Пухлый Глеб с неожиданной для своей комплекции сноровкой вскочил на стойку и выстрелил в стеклянный шкаф:

— Всем лежать! Кто поднимет голову, стреляю!!!

Ему нравилось работать с людьми, поэтому Мохаммед велел Глебу присматривать за заложниками.

— Не разговаривать! Молчать! — наслаждался толстяк.

Негр улыбнулся.

Прыщавый Миша занял позицию у дверей в банк. Он повесил табличку «Технический перерыв», опустил жалюзи, но периодически приоткрывал их, изучая обстановку на улице. Тяжелый револьвер, которым Мохаммед снабдил юношу, не дрожал, а его ствол смотрел прямо в потолок. Миша явно контролировал себя, и негр понял, что в следующий раз можно будет без проблем вложить в его оружие боевые патроны, а не холостые, как сейчас.

Вооруженная бейсбольной битой Инга увлеченно громила компьютеры, офисное оборудование, стеклянные перегородки, в общем, все, что подворачивалось под руку. Звон разбитого стекла, вспыхивающие мониторы и победные крики девушки заставляли вздрагивать лежащих на полу людей.

Близнецы же спокойно проследовали в глубь банка, к сейфу, и вскоре оттуда раздался негромкий хлопок. Мохаммед, стоящий над обезоруженным охранником, посмотрел на часы:

— Минута!

Сработавшая сигнализация и камеры слежения, которые транслировали налет на экраны ближайшего участка, не оставляли сомнений в том, что к банку наверняка уже мчатся полицейские.

— Сорок секунд!

— Лежать, сволочь!

Молоденький Миша посмотрел в зал и прикрикнул на пошевелившегося старичка. Мохаммед с удовлетворением заметил, что робкий юноша начал получать удовольствие от своих обязанностей. Быть сильным нравится всем. Даже записным слабакам.

— Двадцать секунд!

Молчаливые близнецы быстро проследовали к порталу с мешками в руках.

— Уходим!

Глеб спрыгнул со стойки и исчез в вихре следом за близнецами, за ним ушел робкий Миша, следующей — добившая последний ксерокс Инга, воинственно размахивающая битой.

«Непредсказуемая сучка, — покачал головой Мохаммед. — Для нее все это — просто игра».

Негр бросил в зал дымовую шашку и, улыбнувшись приближающимся сиренам, шагнул в портал.
* * *

Муниципальный жилой дом.

Москва, Севастопольский проспект,

28 сентября, четверг, 17:45

— Мы прерываем нашу передачу ради экстренного сообщения, — голос диктора «Тиградком» был традиционно сух, но волнение ощущалось. — Несколько минут назад пресс-служба Великого Дома Чудь распространила заявление с требованием к Темному Двору о выдаче Сантьяги. Орден обвиняет комиссара в распространении запрещенных заклинаний, настаивает на его аресте и формировании комиссии Великих Домов. Одновременно появилась неподтвержденная информация об отстранении от должности мастера войны Франца де Гира. Официальной реакции Темного Двора пока не последовало, и весь Тайный Город без преувеличения с трепетом ожидает ответа навов. Будет ли большая война?..

Кортес выключил приемник и задумчиво побарабанил пальцами по рулевому колесу.

Связано ли обвинение Сантьяги с убийством Богдана ле Ста? Скорее всего да, а это значит, что комиссия Великих Домов может добраться и до наемников. Возможно, даже предъявит обвинение в соучастии. Подобная перспектива на фоне весьма вероятной войны между Великими Домами не вызывала особой радости, и здравый смысл подсказывал Кортесу, что необходимо отправиться в небольшой отпуск, подальше от суеты Тайного Города.

На другой чаше весов лежали дорогостоящий браслет фаты Мары и, как это ни странно, Сантьяга. Кортес отдавал себе отчет в том, что если его догадка справедлива и преследование комиссара берет свои корни в истории с Богданом ле Ста, то он, Кортес, единственный, кто в настоящий момент идет по правильному следу. Если смерть командора войны была провокацией, то организовать ее могла только Кара. И поскольку комиссар наверняка скроется из города, он, Кортес, обязан поддержать Сантьягу и довести дело до конца.

Наемник припарковал «Навигатор» у нужного подъезда и вышел на улицу.

Дверь открыл румяный мужчина, лет шестидесяти, с веселыми голубыми глазами.

— Вам кого?

Сидящий у него на руках полненький карапуз громко агукнул, подтверждая вопрос, и Кортес улыбнулся:

— Добрый вечер, Варвара Ильинична дома?

— Дома.

— Я хотел бы с ней поговорить.

— Варя, — обернувшись, крикнул мужчина, — это к тебе! Проходите. — Он посторонился, пропуская наемника в квартиру. — Только вы извините, если будет шумно, — дети оставили на вечер внука, так что у нас небольшой бедлам.

— Ничего страшного, — снова улыбнулся Кортес. — Сколько ему?

— Годик.

— Я люблю детей.

— Неужели? — Из кухни появилась старушка с приятным добрым лицом и голубыми волосами.

— Честное слово, — спокойно ответил Кортес.

Было видно, что, хотя старушка никогда не изменяла давно выработанному доброжелательному стилю поведения, для наемника она решила сделать исключение. В ее голосе проскользнули очень холодные нотки:

— Проходите в кабинет.

Кортес направился в указанную комнату.

— Петя, не думаю, что это надолго, — услышал он за спиной голос старушки, — побудь пока с Никитой, а когда я освобожусь — будем его кормить.

Дверь в кабинет закрылась.

— Я узнала вас, — буркнула Варвара Ильинична, присаживаясь в стоящее у письменного стола кресло, — но не ожидала увидеть здесь.

Старушка с голубыми волосами была старым, опытным магом и обладала чрезвычайно редким даром: Варвара Ильинична чувствовала силу колдунов. Она могла со стопроцентной точностью оценить магические способности кандидата меньше чем за минуту. Причем любого кандидата: чела, чуда, люда, шаса… для старушки был безразличен генетический статус исследуемого объекта. Не обладая другими сильными способностями и не стремясь их развивать, Варвара Ильинична всю жизнь проработала на непыльной должности заместителя директора московского филиала школы Солнечного Озера, занимаясь отбором и обучением начинающих магов. А также их регистрацией. Именно поэтому наемник решил навестить голубоволосую старушку.

— Через несколько минут мне надо кормить внука, поэтому прошу вас быстрее перейти к делу.

— Вам неприятен мой визит? — вздохнул наемник.

— Неприятен, — согласилась Варвара Ильинична. — И говорите, пожалуйста, потише — мои близкие не информированы о Тайном Городе.

— Ну что же, — Кортес лениво закинул ногу на ногу, — поскольку вы не горите желанием затягивать нашу встречу, то приступим к делу без подготовки. Мне нужна подробная информация на человскую ведьму, известную под именем Кара. Учитывая ваш колоссальный опыт и длительность работы в Зеленом Доме, вы не можете не знать о ней. Если вам нужна ответная услуга или какая-либо плата за информацию, можете не стесняться — я готов к переговорам.

— Вы со всеми столь откровенны?

— Только с теми, кому неприятен мой визит.

— Понятно, — Варвара Ильинична выдержала небольшую паузу, обдумывая ответ. — Я действительно в свое время встречалась с колдуньей по имени Кара. Это было около двадцати… нет, тридцати лет назад. Она училась в школе Солнечного Озера. Молодая женщина, уровень которой совсем чуть-чуть не дотягивал до уровня феи Зеленого Дома. После этого я ничего не слышала о ней. — Старушка снова помолчала. — Это окончательный ответ. Если вас интересуют подробности, то, пожалуйста, направьте официальный запрос в Зеленый Дом. До свидания.

Наемник покачал головой:

— Не думаю, что все так просто, Варвара Ильинична.

— В каком смысле?

— В самом прямом. Я не думаю, что вам на старости лет следует ставить под удар свой опыт и репутацию ради лояльности к этой ведьме. Кара ввязалась в очень неприятную историю, и от ваших ответов, уважаемая Варвара Ильинична, напрямую зависит, как именно будет классифицировано ваше поведение: как оплошность, разумеется случайная, или как пособничество преступнику.

— Не стоит меня пугать, наемник.

— Я не Стивен Кинг, — буркнул Кортес, — мне платят не за нагнетание страха, а за результат. В настоящий момент я пытаюсь провести с вами деловые переговоры, Варвара Ильинична, излагаю свои доводы. Вы можете выставить меня за дверь, я уйду, но запереться в этой квартире навсегда и спрятаться ото всех вы не сможете. Машина заработала, Варвара Ильинична. Вовлекаются все новые и новые игроки, которые будут стараться разобраться в происходящем. И все они станут задавать вопросы. Я всего лишь первый, Варвара Ильинична, и в ваших силах сделать так, чтобы я же стал и последним.

— На кого ты работаешь, наемник?

— Это неважно.

— Действительно, неважно, — скривилась старушка. — На Темный Двор по обыкновению или на Орден, важно другое — ты работаешь на нелюдей! Тебя покупают за их проклятое золото, а Кара — человек. Настоящий человек, которого ты называешь челом! Вот что важно! Ты живешь, как в тумане, ты и подобные тебе променяли свою семью, пошли в услужение нелюдям, а Кара… У Кары есть цель! Есть идея, ради которой она живет! Она…

Кортес громко высморкался и медленно сложил платок.

— В целом понятно, уважаемая Варвара Ильинична. К сожалению, у меня всегда вызывали смутное подозрение люди, живущие ради идеи.

— Потому что у тебя никогда ее не было, — старушка обличительно выставила на наемника указательный палец. — А ведь я слышала, что ты служил в имперской военной разведке! Ты сражался за великую идею…

— Не будьте наивной, Варвара Ильинична, — поморщился Кортес. — Фанатизм и профессионализм несовместимы. Но раз уж мы заговорили о моем прошлом, то хочу заметить, что я никогда не работал на имперскую разведку просто так. Моя деятельность щедро оплачивалась.

— В этом-то и беда таких, как ты, — вздохнула старушка. — Вы все меряете золотом.

— Просто я не скрываю свои интересы.

— Просто они у тебя низменные, а у Кары — высокие цели, о которых ты, наемник, знаешь только понаслышке. Мне жаль тебя.

— Тогда из чувства жалости расскажите, что вы знаете о Каре.

— Я закончила, наемник, — отрезала Варвара Ильинична, — убирайся.

Старушка сделала попытку подняться, но холодный голос Кортеса вернул ее в кресло:

— Я еще не закончил!

— Что?

— То, что слышала, старая дура! — Карие глаза наемника сверкнули так, что Варвара Ильинична вздрогнула. — Ты что думаешь, это все игры?

Ошарашенная Варвара Ильинична беззвучно открыла рот — никогда в жизни с ней не говорили столь грубо.

— Сопливые рассказы о величии челов можешь оставить для внуков! Если бы у тебя была хоть капля соображения, ведьма недоделанная, ты бы поняла, что я делаю тебе одолжение! Твоя Кара заварила серьезную кашу и собирается спрыгнуть при первом же удобном случае, а ты, идиотка, и такие же вроде тебя будут платить по ее счетам! Вас словно выращивали в теплице, нет совсем никакого понимания! Идея ей привиделась!

— Я ничего не скажу.

— Не скажешь мне — скажешь следователям Великих Домов, — пожал плечами Кортес. — Они с тобой церемониться не будут. И с детьми твоими. И с внуком.

— Никто их не тронет.

— Тронут, тронут, — успокоил старушку наемник, внезапно переходя на более мягкий тон. — Вы ведь уже слышали, что Сантьяга под подозрением? Кара устроила? — Старушка молчала. — Кара. А теперь подумайте, Варвара Ильинична, что произойдет, если ее провокация удастся и Темный Двор будет вынужден казнить комиссара? — Наемник был почти вкрадчив. — Вы думаете, навы забудут об этом? Вы плохо знаете Темный Двор? Сантьяга — их любимец, живая легенда, в случае его смерти навы будут копать до тех пор, пока полностью не разберутся в ситуации. Пусть не сразу, но они докопаются. Вы в это верите, Варвара Ильинична? — Старушка верила. — А когда они докопаются, пощады не ждите. Вы знаете обычаи Темного Двора — навы убивают всех, кто причастен к смерти их соплеменника. Поголовно. До седьмого колена. Тем более каких-то челов. Темный Двор был самым малочисленным Великим Домом Тайного Города, и насильственная гибель навов наказывалась чрезвычайно жестоко.

— Они не будут…

— У навов очень сильно развито чувство семьи.

Дверь в кабинет приоткрылась.

— Варя, — обеспокоенно поинтересовался хозяин дома, — у вас все в порядке? Громкие голоса пугают Никиту.

Кортес и старушка одновременно посмотрели на нахмурившегося малыша.

— У нас все в порядке, — вымученно улыбнулась Варвара Ильинична, — просто поспорили о делах. Скоро закончим.

Дверь закрылась.

— Каков реальный уровень Кары? — осведомился Кортес. — По моим оценкам, очень высокий, но я хотел бы услышать мнение профессионала.

— Не меньше, чем фата Зеленого Дома, — почти неслышно прошептала старушка.

— Громче, пожалуйста.

Варвара Ильинична вздохнула:

— У нее очень высокий потенциал. Я думаю, что ее способности и возможности превышают уровень жриц Зеленого Дома.

Это заявление ставило Кару на одну доску с ведущими магами Тайного Города. Кортес пошевелил пальцами:

— Откуда в ней это?

— Не знаю. Когда мы познакомилась, Кара уже была сложившейся колдуньей. Она старше меня. Намного старше, но прилагает массу усилий для сохранения молодости.

— Тридцать лет назад она только появилась в Тайном Городе?

— Нет. Она скрывает от Великих Домов свои истинные возможности, имитировала свою смерть и была вынуждена снова зарегистрироваться. Пройти обучение, получить лицензию, ну и так далее.

— Вы ей помогли.

— Да.

— Где она живет?

— Не знаю, — старушка подняла глаза, — честно, не знаю. Она мало кому доверяет.

— Разумно, — Кортес задумчиво погладил волосы. — Варвара Ильинична, расскажите, что еще вы знаете о Каре. Любые подробности.

— Мы не часто общаемся, — пожала плечами старушка, — в последнее время вообще только по телефону.

— И все-таки?

— Она очень не любит нелюдей, такое ощущение, что в прошлом они ей здорово досадили.

— Она не рассказывала, как именно?

— Нет, но ее ненависть ощущается почти физически.

— Занятно. Что-нибудь еще?

— Она работала с профессором Вавиловым.

— С генетиком?

— Да.

— Но зачем? В Тайном Городе работают с генами сотни лет.

— Вавилов был необычайно талантлив, возможно, Кара искала у него идеи.

— Хорошо. Чем она занимается сейчас?

— У Кары есть группа сторонников, людей, которые работают на нее, верят ей и выполнят любой ее приказ. Иногда я сама направляла к ней наиболее одаренных ребят из тех, что приходили в школу.

— Вы помните имена?

— Нет, но можно поднять архив, — старушка вздохнула. — Совсем недавно, недели три назад, я отправила к Каре очень талантливую девочку, Ларису Кузнецову.

— Очень талантливую?

— У нее не менее высокий, чем у Кары, уровень, — Варвара Ильинична повертела в руке золотой «паркер». — А может быть, и больший. Гораздо больший.

— Гораздо больший, — усмехнулся Кортес. — Среди челов появляются сильные маги?

Старушка вздрогнула, сняла и снова надела очки и посмотрела на наемника с неожиданным блеском в глазах:

— Вы можете смеяться, Кортес, можете служить Великим Домам и брать у них плату, но подумайте о том, что наших колдунов преследовали и уничтожали сотни лет. Они страдали и от нелюдей, и от своих соплеменников. Их жгли на кострах и убивали в магических поединках. Их почти не осталось. А ведь именно благодаря им Тайный Город низведен до уровня законспирированной общины! Благодаря им планета принадлежит людям! И если вы станете уничтожать последних, то что будет завтра?

Старушка закончила свою речь, снова сняла очки и посмотрела на наемника. Ответ не заставил себя ждать.

— Вы хорошо разбираетесь в магах, Варвара Ильинична, — очень мягко произнес Кортес, — но очень плохо в людях. Вы романтичны и доверчивы. Вы из тех, кого урки называют «лохами». Определение грубое, но верное. Это — первое. А второе — вам почему-то кажется, что положение, которое занимает человек в обществе, или его личные качества, или высокие цели, которые он якобы преследует, могут дать ему право не платить по своим счетам. Это — заблуждение. Любой человек, сколь бы силен и нагл он ни был, может только уклоняться от ответственности, до тех пор пока не столкнется с более сильным игроком, который напомнит ему о старых счетах и заставит платить. Так было и так будет, поверьте, Варвара Ильинична, так будет.

Когда Кортес ушел, Варвара Ильинична еще около получаса молча сидела за столом и неотрывно смотрела на стоящий перед ней телефон. Несколько раз заходил муж, но тихо уходил, осторожно прикрывая за собой дверь и безмерно удивляясь про себя непривычной задумчивости обычно веселой и доброжелательной Варвары Ильиничны.

Звонить или не звонить?

Впервые в жизни Варвару Ильиничну поставили перед таким сложным выбором. Впервые в жизни ей было по-настоящему страшно. Все, что было до этого, мелкие переживания из-за мелких проблем, меркли на фоне того гнетущего ужаса, который она испытала во время разговора с Кортесом. Варвара Ильинична слышала рассказы о жестокости боевых магов, о беспощадности наемников и о кровавых стычках между Великими Домами, но все это было только рассказами, казалось далеким и нереальным. Казалось до тех пор, пока не коснулось ее лично. Кортес был прав: жизнь старушки протекала в уютной теплице, была надежно защищена от всего, но теперь… Теперь покой нарушен, и надо сделать выбор: оставаться в этой теплице или выйти на свободу, на волю, под грозовые ливни и штормовые ветра. Варвара Ильинична вспомнила холодные глаза Кортеса и вздохнула. Она не сомневалась, что в случае необходимости наемник не задумываясь убьет и ее саму, и ее мужа, и ее внука. Звонить или… Не звонить.
* * *

«Срочное сообщение из Московского полицейского управления! Только что совершено дерзкое ограбление отделения Сберегательного банка. Несколько человек, одетых в черные кожаные одежды и красные банданы, ворвались в помещение…»
(Интерфакс)

«Не пора ли остановить Красных Шапок? Пока Великие Дома не знают, как противодействовать обнаглевшим скинам, за дело, похоже, взялись наши доморощенные робин гуды — Красные Шапки. Воспользовавшись неразберихой в Тайном Городе, дикари провели целый ряд грабежей, апофеозом которых стал налет на отделение Сбербанка, совершенный этими идиотами буквально несколько минут назад. Интересно, способен ли Зеленый Двор держать под контролем своих вассалов, или другим Великим Домам придется…»
(Тиградком)
* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

28 сентября, четверг, 17:46

Цифры, цифры, колонки формул, грубо нарисованные от руки генетические цепочки, пометки, стрелочки, короткие промежуточные выводы и снова цифры, цифры, цифры… От обилия информации мог бы сойти с ума даже мощный компьютер, услужливо рисующий на экране все новые и новые символы, но Кара легко разбиралась в сложных хитросплетениях формул, и ее карандаш свободно летал по разбросанным на столе листам.

Расчеты не утомляли колдунью, напротив, занимаясь ими, она чувствовала себя по-настоящему довольной, с радостью отдаваясь любимому делу. Научные изыскания, творческий поиск, возбуждение, которое испытываешь, стоя на пороге неведомого, — все это было знакомо Каре не понаслышке, все это было пройдено, испытано, но азарт исследователя не отпускал, требуя все новых и новых побед. Этой увлеченностью колдунья заразилась еще в лабораториях Вавилова, великого ученого, погибшего в застенках империи.

Вавилов.

Кара отвлеклась от расчетов и потерла переносицу.

Прослышав об экспериментах профессора, Кара приложила массу усилий, чтобы приблизиться к нему, стать помощником и другом. Вавилов не мог открыть ей ничего нового. Все, чем он занимался, в Тайном Городе прошли давным-давно, но у него был редкий дар видеть вперед, предвосхищать правильные шаги, истинность которых подтверждалась на практике лишь через много лет. И Кара, пытаясь решить собственную задачу, жадно ловила советы ученого. Профессор ценил молодую энергичную сотрудницу и не догадывался, что уже тогда белокурая и соблазнительная Кара была едва ли не старше его самого.

Теперь профессора нет. Не осталось никого, с кем paботала колдунья под его руководством, а она по-прежнему жива, по-прежнему побеждает время.

Кара поднялась и подошла к зеркалу.

Время не щадит слабых и глупых. Профессор был умен, но слаб. Она, Кара, умна и сильна, но даже ей приходится отчаянно, прилагая все усилия, бороться с неумолимым временем.

Колдунья скинула халат, легкой шелковой дымкой опустившийся под ноги, и внимательно осмотрела свое тело. Она любила смотреть на себя. Морщинки вокруг глаз, суховатые кисти — и только. В сто восемь лет. Она по-прежнему желанна, по-прежнему способна одним взглядом зажечь в мужчине бешеную страсть. Она способна достойно ответить на нее. Кара вспомнила нежные ласки Нытика, сильные руки Мохаммеда и с улыбкой провела ладонью по большой, тяжелой, но все еще упругой груди.

Пока ей удавалось бороться со временем, но если быть точным — обманывать его. Кара всегда была честна сама с собой. Ее великолепная форма — результат невиданных ухищрений, планомерной работы и колоссальных усилий. Спорт, различнейшие диеты, целебная косметика и, самое основное, магия Черной Книги отдаляли наступление старости. Но только отдаляли, а Кара хотела ее избежать.

Радость должно дарить настоящее, а не воспоминания о прошлом!

Кара подняла пышные волосы, любуясь точеной шеей и плавной линией плеч.

Пришла пора выиграть очень важную битву. Нанести еще один удар неумолимому времени, а дальше… Дальше посмотрим, придумаем что-нибудь новенькое.

Сдаваться просто так Кара не собиралась.

Она снова накинула халатик и медленно подошла к зазвонившему телефону:

— Алло?

— Хозяйка? Это я, Мохаммед.

— Надеюсь, ты звонишь не из полицейского участка? — пошутила Кара. Голос негра пробудил воспоминания об их недавней встрече, настроив колдунью на игривый лад. — Тебе не нужен залог?

— Конечно, нет, — улыбнулся негр.

— У тебя все в порядке?

— Совершенно верно, хозяйка, — подтвердил Мохаммед. — Я думаю, подробный отчет об операции ты увидишь в ближайшем выпуске новостей.

— Я знала, что могу на тебя положиться, Мохаммед, — мягко проговорила женщина и почувствовала, как негр растаял от удовольствия. — Возвращайтесь.

— Слушаюсь, хозяйка.

Кара отключила телефон и, пройдясь вдоль стола, взяла массивный золотой браслет, принадлежащий когда-то фате Маре.

Акция, осуществленная магами в банке, была только первым шагом. Вывалившаяся из портала толпа, небрежно замаскированная под Красных Шапок, должна была всего лишь привлечь внимание москвичей, оттенить куда более серьезные события, которые подготовила для них Кара.

Тайный Город тщательно скрывается от человеческих глаз? Это хорошо получается только потому, что его никто не ищет. Пора изменить правила игры.

Колдунья надела браслет фаты Мары на руку и полюбовалась его изящными изгибами. Его делал прекрасный ювелир, обладающий тонким художественным вкусом. Каждая линия браслета радовала глаз, каждый камень занимал точно выверенное, продуманное место, формируя законченную картину. Браслет был настоящим произведением искусства, но его главная ценность с заключалась в другом — во власти, которую по прихоти фаты Мары он давал над грозными оборотнями — черными морянами. Полной, абсолютной власти, которая поражала даже видавшую виды Кару. Колдунья активизировала браслет и провела пальчиком по изумрудам:

— Дита, ты меня слышишь?

У черных морян не было повторяющихся имен, поэтому колдунье отозвался именно тот оборотень, которого она искала:

— Да, Кара.

— Где ты находишься?

— Там, где ты приказала.

— Отлично. Сколько у нас времени?

— Около десяти минут.

Кара присела в кресло, прошептала дополнительное заклинание и снова дотронулась до изумрудов. В глазах потемнело, голову пронзили неприятные уколы, но все это длилось какие-то мгновения. Через несколько секунд все, что видела Дита, появилось перед глазами колдуньи.
* * *

Ночной клуб «Качели».

Москва, улица Тверская,

29 сентября, пятница, 02:11

Арт-директор ночного клуба «Качели» не баловал публику особыми изысками. Да и было бы кого. Основную массу посетителей составляли или уже сложившиеся бандиты, сверкающие бритыми затылками и толстыми «голдами», или бесперспективные спортсмены, которым оставалось сделать один-два шага, чтобы переместиться в вышеуказанную категорию. Программа в ночном клубе была соответствующая: стриптиз, разбавленный выступлениями виднейших представителей уголовно-кабацкой лирики, снова стриптиз. Но народу нравилось.
Ярославскый центра-а-ал,
Ты мне жисть облама-а-ал,
Ты мне жисть облама-а-ал,
Ярославскый центра-а-ал, —

выводил с эстрады Гриша Квадратовский, и полупьяная толпа радостно подхватывала:
Я скакал и скака-а-ал,
Ярославский центра-а-ал…

— Как называется твой номер? — поинтересовалась пышногрудая блондинка, поправляя чулок. — Я что-то не запомнила.

Маленькая брюнетка, к которой был обращен вопрос, продолжала молча красить губы, сидя на пуфике перед зеркалом.

— Эй, новенькая, я к тебе обращаюсь!

«Как же ее зовут?»

Брюнетка отложила помаду и медленно повернулась. Гримерная в «Качелях» была очень тесной, места хватило лишь на два зеркала, поэтому стриптизерши переодевались прямо перед выходом, а до этого проводили время на жестких стульях в крошечном холле между кухней и холодильником.

— Ты что-то сказала?

У новенькой танцовщицы были своеобразные черты лица, наводящие на мысль о жарком дыхании Востока. Глубокие черные глаза, четко обозначенные скулы, роскошные иссиня-черные волосы до лопаток и очень приятная улыбка, дополнительное очарование которой придавали два передних резца, немного крупноватых на фоне остальных зубов. Улыбаясь, девушка становилась похожей на кролика, ласкового кролика с полными, красиво изогнутыми губами. Вот только зачем она делает столь грубый, нарочито аляповатый макияж? Впрочем, клубный стилист настаивал именно на такой раскраске: публике нравилось.

«Как же ее зовут?»
Ярославский центра-а-ал,
Я те душу отда-а-ал…

— Как называется твой номер?

— «Танго дракона».

Новенькая не отличалась разговорчивостью. Удовлетворив любопытство соседки, девушка встала, отодвинула пуф и сбросила халатик. Блондинка с удивлением отметила, что впечатление хрупкости, которое производила танцовщица, будучи одетой, было более чем обманчивым. Да, она была худощавой, но мускулы четко выделялись под загорелой кожей, маленькие крепкие груди были красивой формы, а каждое движение брюнетки было ловким и координированным. Девушка была подвижной и гибкой. «Как же ее зовут?»

— Чем ты занималась? Плаванием?

— Я же сказала: «Танго дракона».

Блондинка поджала губы, а новенькая стала молча надевать яркий сценический костюм.

«Тоже мне — фифа, подумаешь, танго! Глиста глистой, а самомнение такое, словно от мужиков отбоя нет. Как же все-таки зовут эту курицу? Надо будет договориться с девчонками и устроить ей какую-нибудь пакость, чтобы не задавалась. Например, изрезать одежду».

От этой мысли блондинке похорошело, настроение улучшилось, она расслабилась и даже вздрогнула, когда в дверь гримерки просунулась голова конферансье:

— Новенькая! Как там тебя, Дита! Марш за кулисы — твой номер следующий!

«Дита, ну конечно же, ее зовут Дита».

Такого она не ожидала. Точнее, не подумала об этом. Рампа, софиты, пушки… тысячи электрических ламп ударили в лицо Диты, отрезав ее от внешнего мира, оставив наедине с собой. Дита видела только маленький краешек зала, совсем не различая находящихся в нем людей. Вдалеке от нее колдунья тихонько выругалась и прошептала заклинание, усиливая мощность зрения. Через мгновение ей удалось добиться нужной чувствительности, и Кара увидела зал.

Невысокий подиум извивался между столиками, позволяя поддатым посетителям в полной мере наслаждаться обнаженными телами танцовщиц и даже, если возникало такое желание, дотрагиваться до них. Плечистые, короткостриженые ребята, которые составляли основную массу публики, очень одобряли подобную предусмотрительность хозяев заведения и не отказывали себе в удовольствии ущипнуть упругие бедра стриптизерш или засунуть им в трусики свернутые банкноты. В зале было темно, накурено, и Кара не сразу разглядела мощную фигуру Арнольда. Длинноволосый маг в одиночестве сидел за столиком, задумчиво потягивая слабый коктейль.

«Прекрасно, можно начинать».

Колдунья усмехнулась и, услышав первые аккорды музыки, прошептала:

— Наш номер, Дита, покажи им, на что ты способна.

Необычная, рваная и в то же время мелодичная музыка притягивала внимание людей. Привыкшая к заурядному стриптизу публика не могла отвести глаз от подиума, на котором бушевала дикая страсть танца. Хрупкая черноволосая девушка оказалась подлинной мастерицей своего дела. Ее чувственные движения не оставили равнодушными никого, и плечистые громилы восхищенно цокали языками, позабыв даже о том, что ни одна полоска ткани не слетела с тела девушки…

Арнольд посмотрел на часы. Номер «Танго дракона» был рассчитан на четыре минуты, прошло уже три. Пора.

— Снимай лифчик, сучка! — заорал Арнольд. — Хватит кривляться!

— Раздевайся, дура! — поддержал длинноволосого мага пьяный за соседним столиком.

— Покажи киску!

— За что мы платим деньги?!

— Потряси титьками!

— Я хочу тебя!

Разгоряченной зажигательным танцем Диты публике потребовалась всего одна спичка, чтобы вспыхнула первобытная страсть. Жадная похоть заслонила великолепие отточенных движений танцовщицы. Восхищение пропало. К извивающейся на подиуме девушке потянулись руки. Кто-то ущипнул ее за икру, кто-то дернул за резинку трусиков.

— Сними одежду, тварь!

— А может, это мужик?

— Покажи, что у тебя есть!

Музыка стихла, Дита остановилась, растерянно глядя на бушующую толпу, и ей в голову попало запущенное кем-то яблоко. Охрана бросилась к столику хулигана, но плотину уже прорвало: в девушку полетели апельсины и пустые бутылки.

— Раздевайся, сука!

— Покажи, что ты умеешь!

— Сделай это с бутылкой!

— Она что, не собиралась раздеваться? — хихикнула блондинка, выглядывая из-за кулис. — Эта дура, наверное, решила, что здесь консерватория.

— Большой театр, идиотка, — прошептал конферансье. — В консерватории слушают музыку, а такой, как Дита, надо танцевать в Большом теа…

— Они хотят тебя убить, — жестко произнесла Кара, — к бою!

Сопротивляться приказу, отданному через браслет фаты Мары, было невозможно, и Дита послушно набросила боевую шкуру.

Конферансье так и застыл с открытым ртом и приклеившейся в уголке рта дымящейся сигаретой. А тишину внезапно замолчавшего зала нарушил дикий визг перепуганной блондинки.

Никто из присутствующих не успел осознать, как именно это произошло. Хрупкая черноволосая девушка, едва прикрытая остатками сценического костюма внезапно изогнулась, и ее тонкие руки превратились в толстые мускулистые лапы, заканчивающиеся длинными когтями. Восточные черты лица трансформировались в ужасающую маску: нос провалился, полные губы исчезли, обнажив длинные клыки, надбровные дуги увеличились, из запавших глазниц пронзительно засверкало зеленое пламя, лысую голову увенчали крепкие рога, а сзади яростно приподнялся мощный хвост, усеянный острыми шипами.

Дикий рев огласил клуб, и приторный запах спелых персиков заполнил прокуренное помещение.

Единственный сохраняющий спокойствие человек — Арнольд — хладнокровно вышел из зала и направился к комнате охраны, чтобы, когда все закончится, забрать видеокассеты с камер слежения в зале. Так приказала Кара.

Картинка окрасилась красным.

Кара с удовольствием наблюдала, как когтистые лапы монстра разрывают беззащитные тела, как кривятся в истошных криках рты посетителей, как хрипят разорванные легкие. Обезумевшая от ярости моряна зловещим ураганом носилась по залу, сея смерть и ужас. Она была как минимум вчетверо быстрее любого человека, поэтому ни у охраны, ни у плечистых посетителей не было никаких шансов. Да никто и не думал о сопротивлении.

Упал могучий охранник, покатилась оторванная голова конферансье с приклеившейся в уголке рта сигаретой, блондинка в фривольном костюмчике, получив могучий удар, отлетела на несколько метров и грудой костей упала на разломанный столик.

— Отлично, Дита, отлично, — шептала Кара, поглаживая изумруды браслета. — Ты просто молодец.

Голос колдуньи дрожал от возбуждения, а на ее верхней губе выступили маленькие капельки пота.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:36 | Сообщение # 11

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Глава 4

«Ужасающая бойня в ночном клубе „Качели“! Слухи о трагедии распространились по Москве под утро, после того как к этому заведению было стянуто рекордное количество полицейских и бригад „Скорой помощи“. Представители властей хранили молчание, но буквально несколько минут назад пресс-служба полицейского управления сообщила, что клуб „Качели“ подвергся жестокому нападению. Полицейские отказываются сообщить подробности и тщательно скрывают немногочисленных свидетелей, но, судя по тому, что около клуба побывали все высшие чины управления, включая генерала Шведова, дело обстоит очень серьезно. По непроверенным данным, во время нападения на клуб погибло около пятидесяти человек…»
(ТВЦ)

«Как нам только что стало известно, сегодня ночью в ночном клубе „Качели“ произошла кровавая трагедия. Во время стриптиз-шоу оказавшаяся в зале черная моряна накинула боевую шкуру и набросилась на посетителей клуба. Точное количество погибших неизвестно, но счет идет на десятки. Этот шокирующий инцидент ставит под удар весь Тайный Город, ведь если человская полиция…»
(Тиградком)
* * *

Ночной клуб «Качели».

Москва, улица Тверская,

29 сентября, пятница, 05:12

— Лучше туда не ходить, — порекомендовал капитан Козлов, начальник местного убойного отдела.

— А в чем дело? — осведомился Корнилов.

— Там такая каша, — капитан сплюнул, — честно говоря, в зале себя нормально чувствует только сержант Печорин. Но он служил в Афгане.

Андрей пожал плечами и направился к дверям в главный зал «Качелей». Майор не принимал участия в имперских колониальных войнах, но хладнокровием мог поделиться не с одним десятком ветеранов.

Корнилова вызвали на место происшествия, поскольку клуб «Качели» принадлежал гангстерскому клану Риони. Недовольному и плохо выспавшемуся Андрею удалось миновать суетливых репортеров и проскользнуть в оцепленное здание через черный ход, но даже при этом он насчитал по дороге пять патрульных джипов и семь карет «Скорой помощи». Лица же побывавших на месте трагедии полицейских описанию не поддавались, большая часть из них явно боролась с дурнотой.

— Много народу полегло? — поинтересовался Корнилов, брезгливо глядя под ноги: у него были новые ботинки, и майор старался ступать осторожно, чтобы не испачкаться.

— Судя по фрагментам, человек тридцать, — ответил Козлов, прикрывая рот платочком, отчего речь начальника убойного отдела звучала довольно глуховато. — Точное количество эксперты смогут определить дней через десять.

— Подключим экспертов управления, — решил Андрей и остановился, найдя наконец маленький и относительно чистый островок на липком от крови полу помещения.

— Заберете у нас это дело? — с надеждой посмотрел на майора Козлов.

— Заберу, — кивнул Корнилов. — Очень похоже на бандитские разборки. Видимо, никак не могут поделить сферы влияния после смерти Риони.

Круглое лицо капитана Козлова отразило глубокую радость: он явно тяготился свалившимся на него расследованием массового убийства и был счастлив сплавить дело любому желающему.

Майор закурил сигарету и неторопливо огляделся.

Главный зал ночного клуба представлял собой нечто среднее между скотобойней и наспех разграбленной анатомичкой медицинского института. Пол, стены, обломки мебели были обильно политы кровью, в которой буквально плавало то, что капитан Козлов деликатно обозвал «фрагментами»: руки, ноги, головы, внутренности, изредка они составляли единое целое, но, как заметил Андрей, чаще попадались все-таки отдельные части тел. Под ногами скрипели осколки посуды, столовые приборы, валялись бутылки, как целые, с остатками жидкости, так и разбитые. Несмотря на прекрасно работающую вентиляцию, зал был наполнен удушливой смесью перегара, разложения и рвоты. Помимо Корнилова и Козлова, в помещении находились только эксперты, местные и вызванные Корниловым. Причем приехавших из управления можно было отличить по высоким резиновым сапогам — ребята из центра отличались предусмотрительностью. За порядком в зале присматривал хмурый сержант, видимо, это и был знаменитый ветеран Печорин.

— Картина в целом ясна, — резюмировал Андрей молча выкурив почти половину сигареты. — Кто-нибудь выжил?

— Тринадцать человек в Склифе, большая часть очень плохи.

— Охрану обеспечили?

— Да, ваши ребята из управления подсуетились.

— Молодцы.

Скорее всего об охране позаботился везде успевающий Шустов, здраво рассудивший, что пострадавшим не следует общаться с настырными репортерами.

— Впечатление такое, что кто-то насмотрелся ужастиков, — майор покосился на валяющуюся под чудом уцелевшим столиком голову и повернулся к Козлову: — Как думаете, капитан, бензопилой работали?

— У нас есть два свидетеля, здесь, в соседней комнате, — немного помолчав, ответил Козлов. — Доктора из «Скорой» вкололи им успокоительное, порекомендовали пока не трогать их, но, если хотите, можно пройти, попытаться разговорить.

— А что, они действительно плохи?

— Мужчину, судя по всему, охранника, мы нашли в туалете. Он забаррикадировался и открывал огонь по любому, кто приближался к дверям. Взяли, когда у него патроны закончились.

— Второй свидетель?

— Женщина, из посетителей, она пряталась под перевернутым креслом.

— Они были в зале во время нападения?

— Да.

— Хорошо, — принял решение Андрей, — этими двумя я займусь лично.

Девушку звали Лена. Лена Захарова.

Сначала Корнилов решил, что она местная проститутка, уж слишком броским был ее макияж да и вызывающе откровенное платье не соответствовало образу светской дамы, но действительность оказалась не такой ужасной. Лена Захарова служила кассиром в обменном пункте и завела тесную дружбу с заместителем начальника охраны, крепким и короткостриженым Володей. Насколько длительным был этот роман, Андрей не уточнял. В «Качелях» же Лена и Володя расслаблялись в компании еще двух парочек, служащих все того же банка, АКБ «Риони Финанс».

— Верка первая закричала, — бесцветным голосом говорила Лена, глядя в пол. — Как сумасшедшая. Даже музыку заглушила. Володя вскочил, схватил меня за руку.

На глазах девушки выступили слезы, но, судя по всему, истерики не предвиделось.

— Володя в зал посмотрел, туда, в сторону сцены, и кричит: «Бежим!» Да там все побежали. Крики, паника, около дверей пробка жуткая, все лезут, ругаются, дерутся. Потом кто-то стрелять начал, не Володя, он сегодня без пушки был. Все вообще озверели. Меня ударили, — Лена машинально прикоснулась к глазу, под которым наливался кровавый синяк. — Я упала, Володю уже не видела, испугалась, что затопчут, и заползла под кресло.

— Нападавших видели? — как можно мягче спросил Корнилов.

— Нет, но я слышала, — девушка судорожно вздохнула, — потом, когда все стихло, он прошел мимо кресла. Я тихо-тихо сидела, он меня не заметил.

— А вы его?

— Нет, только шаги, — губы у Лены задрожали, было видно, что она снова и снова переживает этот страшный эпизод. — Такие, знаете, как будто рыцарь идет, тяжелые, очень тяжелые, и запах.

— Характерный запах?

— Да. Запах персиков. — Девушка посмотрела на майора. — Может, мне показалось, но я почему-то связала эти шаги и запах персиков.

Со вторым свидетелем дело обстояло намного хуже.

Пережитое потрясение полностью выбило его из колеи. Когда Андрей вошел в комнату, плечистый черноволосый мужчина радостно улыбнулся и протянул ему руку:

— Зураб, дорогой, долго мне еще придется выслушивать нытье этих полицейских придурков?

Корнилов уже знал, что Зураб Курашвили возглавлял службу охраны «Качелей», а свидетель доводился ему родным братом. Андрея предупредили, что несчастный всех принимал за своего брата, и Корнилов решил принять правила игры.

— Георгий, потерпи еще чуть-чуть, — майор пожал мужчине руку и плюхнулся в кресло. — Как ты?

— Плохо, Зураб, — ответил охранник и, оглядевшись по сторонам, тихо добавил: — Я видел дьявола.

— А ты не ошибаешься, Георгий?

— Нет, брат, не ошибаюсь, — охранник помолчал.

— Ты мне веришь, Зураб?

— Верю.

— Ты не думаешь, что я сумасшедший?

— Нет, Георгий, нет, — Корнилов вздохнул. — Какой он, дьявол?

— Он жесток, — прошептал охранник, — он быстр и силен, у него есть рога и хвост, его глаза горят зеленым и… — губы могучего Георгия Курашвили задрожали в полуулыбке-полугримасе, — дьявол пахнет персиками.

Персиками в Тайном Городе пахли черные моряны. Андрею уже приходилось слышать об этих безбашенных монстрах, и то, что он услышал от свидетелей, укрепило его подозрение — в ночном клубе «Качели» поработал оборотень.

Дверь в кабинет управляющего ночным клубом стерегли два накачанных до неприличных размеров абрека в костюмчиках модели «Аль Капоне в кругу семьи у бассейна». Полосатенький материальчик этой своеобразной униформы прекрасно гармонировал с белыми носками и плохо выбритыми мордами бодигардов. Сам управляющий фрагментарно присутствовал в главном зале, а в осиротевшем помещении Корнилова ждали владельцы «Качелей», наследники безвременно почившего Вахтанга Риони.

Тщедушный Андрей молча прошествовал мимо телохранителей и пнул ногой тяжелую дверь:

— Куда идешь, а? — поинтересовался один из бодигардов.

Майор не удостоил его ответом, а абрек, подумав, решил не нарываться.

Наследников было двое. Высокий, статный, одетый в черное Автандил Гори и толстый Валико Гарадзе по кличке Валико Далеко в мятом костюме аглицкого сукна. Автандил задумчиво блуждал по кабинету с сигаретой в руках, а его пухлый компаньон развалился в кресле управляющего, время от времени прихлебывая кофе. Появление майора не вызвало у уголовников особой радости, и Валико немедленно изложил Андрею накопившуюся обиду:

— Слушай, Корнилов, почему нам не дают поговорить с Курашвили, а? Это наш человек, да? Мы должны с ним поговорить, да? И почему нас в зал не пускают, а? Это наш клуб, да? Мы хотим знать, что там произошло…

— Я бы тоже хотел знать, что там произошло, — пожал плечами майор. — У вас есть соображения?

— У нас есть соображения! — подтвердил Валико. — У нас есть такие соображения…

— Подожди, Далеко, — остановил горячего компаньона Гори. — Корнилов, что с Георгием?

— Жив, — буркнул Андрей, — может быть, дня через два начнет узнавать родных и близких.

— Так все плохо?

— Не очень хорошо, — майор присел на диван и закурил сигарету. — Вообще, Автандил, я думаю, вам надо переименовывать заведение. Ночной клуб «Мясорубка»! Обезглавливание и четвертование клиентов с элементами стриптиза.

— Тебе смешно, да? — снова возбудился Валико.

— Он еще не отошел от того, что видел, — произнес более рассудительный Гори. — Даже у лучшего полицейского страны нервы не железные. — Автандил прошел к бару и плеснул в бокал на палец джина: — Бабахни, майор.

Андрей подумал и кивнул:

— Пожалуй, это то, что надо.

Выпитый залпом алкоголь приятным теплом разлился по телу.

— Там очень плохо?

Корнилов кивнул.

— И что ты думаешь?

— Что думаю? — Андрей поставил пустой бокал рядом с собой на диван и стряхнул в него пепел. — Очень похоже на то, что зря вы тут наркотой приторговывали. Обдолбался какой-нибудь терпила до зеленых чертей и начал с ними бороться при помощи бензопилы. Вот на что это похоже.

— Да мы здесь дурку не гоним. Не парь, майор, — возмутился Валико Далеко.

Андрей вежливо улыбнулся.

— Правда, Корнилов, давай говорить серьезно, — терпеливо предложил рассудительный Гори. — Ты ведь понимаешь, что эта версия — туфта. Ну не мог даже суперобдолбанный торчок таких дел натворить. Это акция.

— Какая акция?

— Ты знаешь, какая. После смерти Вахтанга ребята Чемберлена стали облизываться на наш бизнес. Я убежден, что нынешнее происшествие — это подготовленная и спланированная акция. Спланированная до мелочей.

— Что ты подразумеваешь под мелочами?

— Они не просто натворили дел и ушли, — холодно произнес Автандил. — Они даже успели забрать видеокассеты из комнаты охраны.

— С видеокамер в зале?

— Да.

— Я думал, их забрали ваши.

— Нет, мамой клянусь, Корнилов, когда мои ребята опомнились, кассет уже не было.

— Ты допрашивал своих?

— Никто ничего не видел.

Гори не врал — быстрое расследование трагедии отвечало интересам уголовника, и он бы не стал мешать майору.

— Плохо.

— Какая разница, кассеты, дискеты, — снова подал голос Валико, — это Чемберлен. А его морду мы на этих кассетах не увидим.

Толстяк резко встал и направился к дверям.

— Ты куда? — попытался остановить его Автандил.

— Я этому уроду покажу! — отрезал Валико. — Не хочешь ты, я покажу! Это война, так что, Корнилов, жди нашего ответа!

Валико выскочил из кабинета.

— Надеюсь, у тебя хватит сил, чтобы его тормознуть? — поинтересовался Андрей.

— Я постараюсь, но это будет трудно, — честно признался Автандил. — Сначала Риони, теперь эта акция. Ребята просто в ярости.

— Тот, кто задумал эту акцию, — медленно сказал Андрей, — не покушается на ваш бизнес, Гори. У него другие цели. Одна из этих целей — столкнуть лбами вас и Чемберлена.

— Чем докажешь? — прищурился Автандил.

— Мне нужно двое суток, чтобы взять гада. И я хочу, чтобы в течение этого времени твои ребята вели себя смирно, — Шведов обещал мэру, что войны банд не будет.

— А через двое суток?

— А через двое суток война не потребуется.

— Я постараюсь, — медленно ответил Автандил. — Двое суток, майор.
* * *

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь.

Москва, Ленинградский проспект,

29 сентября, пятница, 10:01

В личном кабинете князя Темного Двора редко собиралось много посетителей: владыка Великого Дома Навь не любил массовых собраний. Четверо избранных — это был максимум, который он никогда не превышал, если же обстоятельства требовали более многочисленного присутствия, то к услугам посетителей был специальный зал. Вот и сейчас в полумраке, окружающем простое кресло князя, угадывалось лишь четыре силуэта: три принадлежали закутанным в темно-синие плащи советникам, последний — Ортеге, присутствующему на совещании на правах заместителя Сантьяги. В отличие от своего босса Ортега не рискнул появиться пред очами повелителей Темного Двора в человском костюме и был облачен в приличествующую случаю черную хламиду. Он же и открыл совещание, спокойно и громко зачитав официальное заявление пресс-службы Великого Дома Чудь. Когда Ортега закончил, высшие маги Нави несколько секунд молчали, по привычке ожидая комментариев, но, вспомнив, что Сантьяги с ними нет, начали высказываться:

— Это возмутительно! — голос первого советника дрожал от негодования. — Как чуды посмели требовать выдачи комиссара?

— При подозрении на распространение запрещенных заклинаний это требование вполне адекватно, — не поддержал его более осмотрительный коллега. — Темный Двор подписал Китайгородскую конвенцию, признающую подобные действия тягчайшим преступлением в Тайном Городе.

— Но мы говорим о нашем комиссаре!

— К сожалению, конвенция не предусматривает исключений, и чуды имеют все основания требовать выдачи нашего комиссара. Вплоть до объявления войны.

— Не думаю, что они рискнут зайти столь далеко.

— Не думаю, что нам имеет смысл это проверять, — советник повернулся к Ортеге. — Я прав?

— Отстранение от должности мастера войны де Гира, который пошел навстречу просьбе Сантьяги и предоставил ему отсрочку для поиска доказательств невиновности, показывает, что в Ордене настроены очень решительно.

— А мы готовы к войне?

— Не думаю, что нас интересует война, — буркнул князь, припоминая веселую улыбку Сантьяги. — Если это все, на что вы способны, то мне стоило не собирать совещание, а объявлять мобилизацию.

— Великий Дом волнуется, — оправдывающимся тоном сообщил один из советников. — Навь недовольна демаршем чудов, и если мы не проявим твердость…

— Если бы от правителей требовалась только твердость, — холодно заметил князь, — то Темный Двор мог бы воспользоваться услугами тех же самых чудов.

Советник молча склонил голову.

Это был нонсенс, редчайший случай! Впервые за много веков высшие маги Темного Двора были вынуждены разбираться в интригах Тайного Города без участия Сантьяги. Советники явно чувствовали себя не в своей тарелке, а несчастный Ортега мало чем мог им помочь.

— Насколько серьезны выдвинутые против Сантьяги обвинения? — вступил в разговор третий, молчавший до сих пор советник.

— Правильно! — поддержал его агрессивный коллега. — Объявим обвинения смехотворными, пусть чуды ищут доказательства! Они не могут требовать выдачи комиссара просто так.

— Орден располагает необходимыми уликами, — вставил свое слово Ортега. — В противном случае они не рискнули бы на подобный демарш.

— Мы должны изучить эти улики, а до тех пор комиссар находится под защитой Темного Двора!

— Кстати, а где Сантьяга?

Все посмотрели на Ортегу, точнее, три капюшона повернулись в сторону помощника комиссара. Князь остался недвижим.

— Сантьяга находится вне Тайного Города, — лаконично ответил тот.

— Где именно?

— Мы не располагаем такими сведениями.

— В этой позиции есть рациональное зерно, — буркнул осмотрительный советник. — Мы сможем доказать, что действительно не располагаем сведениями о местонахождении комиссара?

— А зачем? — опередил Ортегу князь. — Поскольку выдача комиссара затруднительна, мы, в принципе не протестуя против самого факта обвинения, будем настаивать на созыве комиссии Великих Домов с целью изучения собранных улик.

— А что будет, если комиссар не сможет опровергнуть обвинения?

— Такого не может быть, — улыбнулся Ортега, — потому что не может быть никогда. Комиссар достаточно трезво оценивает ситуацию и видит пути выхода из кризиса.

— Значит, это его интрига?

— К сожалению, нет, но комиссар способен взять ситуацию под контроль.
* * *

Экстренный выпуск программы «Свобода высказываний».

Камера видеонаблюдения бесстрастно фиксировала все, что происходило в зале: охваченных паникой людей, дерущихся, толкающихся, топчущих тех, кто упал, отчаянно пытающихся вырваться в маленькие, заблокированные телами двери из превратившегося в ловушку зала. Звука не было, и зрителям приходилось довольствоваться только картинкой искаженных лиц. То, что ураганом металось по полутемному залу, было видно плохо: размытая фигура с рогами и шипастым хвостом. Скорость монстра была потрясающе высока, и камера просто не успевала четко зафиксировать его облик.

— Мы намеренно не сопровождать комментарий эта запись, — изображение вернулось в студию НТВ, и на телеэкранах возникло сосредоточенное согласно моменту лицо Славика Тостера. — Кассеты фром ночной клаб «Качели» принести в нашу компания несколько часов назад. Мы не знать, ху их доставить, но сочли невозможно утаить от вас, дорогой зрители, эти бесценный кадр.

Славик выдвинулся на первые роли вскоре после шумной перепродажи НТВ, в результате которой телекомпанию покинула целая плеяда ведущих журналистов. Плохо говорящий по-русски, но жадно ищущий популярности Тостер стал чуть ли не лицом общенационального канала и, стараясь подмять под себя как можно больше эфирного времени, часто мелькал в традиционно сильных ранее аналитических передачах.

— По соображений мораль мы не показывать вся запись, который передать городской полис, это просто террибл. Сорри, ужась. Но еще уан эпизод мы просто обязан вам демонстрировать.

Эта камера снимала танцевальный подиум. Было отчетливо видно, как черноволосая танцовщица растерянно смотрит на разъяренную толпу, как в нее летят бутылки и фрукты, как хохочут толпящиеся рядом со стриптизершей короткостриженые ребята. Камера не успела зафиксировать сам переход, изображение смазалось, но то, что это произошло именно с танцовщицей, не вызывало сомнений. Стройная гибкая девушка за какие-то доли секунды превратилась в чудовищного монстра, словно вышедшего из лучших ужастиков Голливуда. Лысая голова, пылающие из-под тяжелых надбровных дуг глаза, провалившийся нос, клыки, торчащие из лишенного губ рта, устрашающие рога, шипастый хвост… Кадр остановили, давая возможность публике насладиться необычным зрелищем.

— То, что произойти дальше, все знать, — продолжил Славик. — По осторожный сообщениям полис, погибло не меньше тридцать пипл. Шок. Что произойти в «Качели»? Ху из этот террибл монстр? Полис не способен отвечать, полис способен молчать, а по нашей родному город Москва ходить зловещий слухи. Ту коммент событий мы просили известный ученый Лев Серебрянц. Плиз.

Камера дала крупный план, и на экране слева от Тостера возникла фигура профессора.

— В первую очередь я хочу заявить, что потрясен этой страшной трагедией, — с приличествующей скорбью в голосе начал Лев Моисеевич. — Я скорблю вместе со всеми, кто потерял своих друзей, детей, жен, мужей, но в то же время хочу сказать, что предупреждал о возможности подобных событий. Но мои предупреждения остались гласом вопиющего в пустыне.

— Вы сказать, что говорить о трагедии в «Качели»?

— Это могло произойти в любом клубе, в любом театре, в любом торговом центре, даже просто на улице, — покачал головой Серебрянц. — В любое время. Я давно говорил о том, что в нашем городе действуют нелюди! Ужасные и жестокие монстры! Власти скрывают правду, закрывают глаза, отмахиваются от моих заявлений, и именно их попустительство привело к этой драме.

— Не-лю-ди? — Незнакомое слово заставило Тостера нахмуриться. — А, вы иметь в виду мутант? Икс-мен?

— Я имею в виду древние расы, жившие на Земле задолго до нас. Святая церковь называет их порождением Дьявола, о них мы слагаем сказки и легенды, снимаем фильмы ужасов, даже не подозревая, что они смотрят эти фильмы вместе с нами. Нелюди разные, но все они пропитаны духом ненависти к людям!

— Это очень смелый заявлений.

— Факты, которые я собрал, позволяют мне быть очень смелым, — холодно ответил профессор. — Меня не слышали, когда я говорил, теперь я буду кричать! Трагедия в клубе «Качели» — дело рук оборотней. Точнее, одного оборотня. Этого более чем достаточно.

— Оборотень… вервольф?

— Вервольф, человек-волк — это не более чем сказки. Настоящие оборотни не имеют отношения к людям, это совершенно другая раса, со сложными генетическими цепями. В обычной жизни они неотличимы от нас, но когда они меняются, то превращаются в монстров. Быстрых и жестоких. Вы видели это на видеозаписи.

— Я давно не быть столь удивляться, — признался Тостер зрителям, — но я видеть видео, я просто не могу ничего говорить против нашему гостю.

— Я думаю, что собранные мною материалы еще более укрепят вас в моей правоте, — улыбнулся Лев Моисеевич. — Давайте посмотрим запись, которую я сделал некоторое время назад.

Картинка на экране снова поменялась. Теперь это была хорошая любительская видеосъемка.

— Я тогда работал лесничим здесь, в Лосином острове, — высокий мужчина в форменной куртке задумчиво посмотрел на шумящий вокруг него лес. — Думал, что все здесь знаю.

— Работа нравилась? — в кадре появился одетый в спортивный костюм Серебрянц.

— Конечно, я ведь сызмальства по этому делу, отец мой тоже. Вся семья.

— Представьтесь, пожалуйста, так надо.

— Федорчук Илья Григорьевич, — четко произнес мужчина, смущенно вытаращившись в камеру.

— Расскажите, как все это произошло.

— Я возвращался с обхода, кормушки проверял, — мужчина вздохнул. — И как раз вот здесь слышу шаги. Даже не шаги, шорох, движение. Краем глаза вижу тень. Большая, рослая, а движется очень легко, быстро, невероятно быстро. Я даже не заметил ее как следует, скорее почувствовал.

— Испугались?

Федорчук помедлил:

— Да. Я в лесу с детства, и на кабана ходил, и на медведя, но такого никогда не видел. Ружье схватил…

— Вы стреляли?

— Наверное, зря, — снова после паузы ответил Федорчук. — Я уже сейчас думаю, что зря. Тогда испугался, конечно, пальнул, в ответ рычание, я побежал. И вдруг он передо мной, словно с ветки спрыгнул.

— Он?

— Монстр. Высокий, рога такие, изогнутые, хвост. Я закричал, побежал в другую сторону, тут услышал еще крики…

— Кто кричал?

— Не знаю. Удар почувствовал, упал, а монстр через меня перескочил, и в лес.

— Покажите, пожалуйста, вашу спину.

Федорчук послушно снял куртку и задрал рубашку. Вдоль всей спины лесничего шли три шрама, словно бы оставленные когтями невиданного чудовища.

— Что сказали полицейские?

— А что они могли сказать? Говорят, шрамы эти мог кто угодно оставить, только я точно знаю, — Федорчук опустил рубашку, — в наших местах трехпалых зверей не водится. У кого хочешь спроси.

Картинка вернулась в студию.

— В настоящее время Илья Григорьевич Федорчук работает в Подольском охотхозяйстве, — сообщил Серебрянц. — Мы с огромным трудом уговорили его приехать в Лосиный остров. Он боится.

— Это не есть удивление, — поддакнул Тостер.

— Второй случай произошел совсем недавно, включите, пожалуйста, запись.

— Георгий Иванович Фролов был свидетелем нападения оборотня на квартиру его соседки. Расскажите, пожалуйста, что вы видели?

На этот раз в спортивном костюме был свидетель, а сам Серебрянц щеголял в дорогой тройке. Они стояли на балконе типовой муниципальной квартиры, неподалеку от которого внизу густо шелестели деревья.

— Я ремонт делал, — бойко сообщил Георгий Иванович, — слышу, с соседнего балкона какой-то звук доносится. Вроде прыгнул на него кто-то. А у нас ведь ого-го, не первый этаж. Я заглянул и увидел его.

— Кого его?

— Чудовище, — свидетель покачал головой. — Здоровое такое, сильное, рога мощные, хвост шипастый, толстый такой, морда страшная, клыки торчат, глазищи зеленые, а пахнет, — Георгий Иванович неожиданно улыбнулся, — пахнет почему-то персиками.

— Вы его так хорошо разглядели?

— Оно меня не видело, — свидетель помялся, — к счастью.

— Что было потом?

— Оно дверь балконную выбило, ворвалось в квартиру, а оттуда в него стрелять начали, я все полицейским рассказал, все как есть.

— Они вам поверили?

— Сомневаюсь.

Запись прервалась.

— Оборотни — это реальность, — произнес Серебрянц. — И молчать о них — значит ждать нового кровопролития. Мы должны бороться.

— Признаться, я пребывать в смятение, — Тостер снял очки и протер линзы. — Версия нашего гостя ориджинал, экзотик, но есть свидетели и факты, и эта террибл трагедия в «Качели»… Наша передача оставить больше вопрос, чем ответ, я благодарить Лев Серебрянц и хотел бы поставить вопрос перед полис: что происходит?

На этот раз картинка показала тщедушную фигуру майора Корнилова, устало смотрящего в объектив на фоне клуба «Качели»:

— Управление полиции приложит все усилия, чтобы расследовать это преступление в кратчайшие сроки.

— Но вы уже можете сообщить подробности, господин майор?

— К сожалению, никаких комментариев. Официальное заявление пресс-службы управления будет через несколько часов.

* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

29 сентября, пятница, 11:57

Кара отключила телевизор и удовлетворенно потерла руки.

Ну что же, вложенные деньги Серебрянц отрабатывает на совесть, программа потрясающая. Теперь пора подбросить новые факты для размышления.

Колдунья потерла переносицу и медленно прошлась по кабинету. Успокоиться, расслабиться, сосредоточиться. На этот раз ей потребуется приложить немало сил, но игра стоит свеч. Необъяснимые события вызовут, уже вызвали у москвичей вопросы, власти будут вынуждены реагировать на недовольство налогоплательщиков, и тогда Тайный Город узнает, что такое пристальный интерес.

Необходимые приспособления были уже готовы. На массивном подносе были расставлены пять зажженных свечей. Колдунья осторожно поставила в центр подноса большой хрустальный шар, немного подождала пока его бока потеплеют от пламени, и прошептала заклинание. Воздух над подносом сгустился, и перед Карой появилось объемное изображение нужного места. Колдунья бросила взгляд на часы — до начала событий оставались считанные минуты.

Пробка на Цветном бульваре была одной из московских достопримечательностей. Не самой любимой, разумеется, но поражающей своим необыкновенным постоянством. Цветной бульвар был перегружен всегда. В любое время суток, в любой день на его нешироком полотне, упирающемся в Садовое кольцо, выстраивалась длинная шеренга автомобилей, активно выплевывающих выхлопные газы на чахлые деревца.

Рыжеволосый инженер сервисной службы «Otis» Вася пристроил свою «четверку» позади широкозадого «Сааба», бросил взгляд на мерцающий где-то впереди светофор и тоскливо пощелкал кнопками магнитолы. Стоять, судя по всему, придется долго. Справа от «четверки» резко затормозил роскошный черный «Мерседес», сопровождаемый джипом охраны, из которого горохом посыпались могучие телохранители. Подобные картинки давно перестали быть диковинкой, поэтому Вася безразлично скользнул взглядом по лимузину и снова вернулся к магнитоле.

Опираясь на руку начальника личной охраны, Валико Далеко выволок из «Мерседеса» свой живот и оглядел залитый солнечным светом бульвар маленькими черными глазками.

— Это что еще за бомжара тут бродит, олухи? — возмутился он, увидев одинокого, седого как лунь старика, медленно идущего по тротуару с авоськой в руках. — Сколько раз повторять: чтобы ни одной твари не было поблизости, когда я выхожу из машины! Они меня раздражают!

Начальник охраны, послушно скорчив злобную гримасу, повернулся к нарушителю спокойствия. Опростоволосившиеся бодигарды напряглись.

Мубу слова толстопузого уголовника покоробили. Готовясь к заданию, он тщательно подобрал образ для наведения морока, и теперь окружающие видели интеллигентного старого мужчину очень благородной наружности, достойно идущего в ближайший гастроном за кефиром. Одежда была чистой, опрятной, в меру бедной, но назвать созданный им образ бомжом мог только очень невоспитанный и кичливый чел.

Не обращая внимания на угрожающие жесты охранников, Муба еще на шаг приблизился к жертве.

— Что за бомжара, я спрашиваю? — снова подал голос Валико Далеко. — Мы вообще в столице живем или где? Развели бродяг…

Эти два слова стали последними в жизни уголовника, и они были полностью справедливы. Действительно, развели, понимаешь…

Кара напряженно следила, как хван сокращает расстояние до Валико. Колдунья уже вычислила, что Муба навел рок не самостоятельно, а воспользовался специальным артефактом, мирно покоящимся сейчас у него на шее. Ей оставалось только разрядить это устройство и окружающие мгновенно увидят, кто именно скрывается под личиной седовласого старика. Необходимое заклинание было несложным, но довольно длинным, колдунья уже произнесла большую его часть и теперь ждала момента, чтобы сказать последнее слово.

Вася выбросил в окошко докуренную сигарету, подумал и сплюнул туда же. Со стороны тротуара раздались какие-то голоса. Телохранители приехавшего бонзы отгоняли от машины прилично одетого старичка с авоськой в руках.

«Совсем обнаглели, — подумал рыжеволосый инженер, — куда только полиция смотрит?»

— Вали отсюда, бомжара! — рявкнул телохранитель, видя, что старичок упрямо движется на тушу Валико, и тут же тихо добавил: — Отойди, отец, а то нам придется тебя побить.

Теперь все решали секунды. Тренированный хван действовал очень быстро. Конечно, медленнее, чем моряна, но гораздо быстрее, чем могли себе представить охранники обреченного Валико. Немногие в Тайном Городе могли уследить за реактивным убийцей, остальным же отводилась роль статистов.

Одним движением Муба бросил совестливого абрека на джип, не забыв порезать ему ногу, чтобы обезопасить себя с тыла, и преодолел расстояние до Валико. Верхней парой рук хван прижал уголовника к корпусу «Мерседеса», а нижней, в которой были зажаты черные навские ножи, быстро и безжалостно вскрыл огромный живот жертвы «Алой розой Алтая» — фирменной росписью маршалов-хамелеонов. В обычном случае Муба, скорее всего, просто перерезал бы уголовнику горло, но слова кичливого Валико действительно задели хвана. Толстый бандит даже не понял, что происходит, и растерянно вытаращился на свои медленно выползающие внутренности.

Пора. Кара произнесла последнее слово заклинания. Мощный импульс магической энергии обрушился на артефакт убийцы.

Муба оттолкнулся от умирающего Валико, въехал в челюсть еще не опомнившемуся начальнику охраны и в этот момент почувствовал удар энергии, выключивший наводящий морок артефакт. Более того, следом за импульсом хвана окутало второе заклинание, высасывающее энергию из него самого. «Рыбацкая сеть» высокого класса. Удар был молниеносный и сокрушительный. Морок исчез, и перед осиротевшей охраной Валико вместо седенького старика появился крепкий четырехрукий мужчина в черном комбинезоне, с окровавленными ножами в нижних конечностях. Но им уже было все равно. Ужасная смерть Валико привела телохранителей в действие. Стоящий ближе всех к убийце абрек выхватил пистолет и нажал на спусковой крючок. Магическая энергия покинула хвана, но физическая сила никуда не делась, и, спасаясь от беспорядочных выстрелов, Муба одним движением перепрыгнул через «Мерседес».

Вася не сразу понял, что происходит. Громкие голоса у припаркованного «Мерседеса» сначала сменились невнятными криками, сутолокой, а затем раздались выстрелы! Перестрелка?! Вася даже не подумал о том, что нужно лечь на сиденье. В полной прострации он наблюдал, как вопящие телохранители засоряли пространство пулями, как из-за «Мерседеса» совершенно невозможным образом возник летящий мужчина. Он приземлился на сразу промявшийся капот Васиной «четверки», невнятно выругался и снова прыгнул, оказавшись сразу на две машины впереди. Единственным, что точно заметил Вася, были четыре руки беглеца.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:38 | Сообщение # 12

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

* * *

Бар «Кружка для Неудачников».

Москва, Николоямская набережная,

29 сентября, пятница, 21:44

Почему Артем не любил бар «Кружка для Неудачников», он и сам вряд ли смог бы объяснить. Не любил — и все. Может, дело было в названии, может, в отделке под низкопробный салун времен Дикого Запада, а скорее всего — в публике. «Кружка» была излюбленным заведением челов, знающих о существовании Тайного Города. Здесь постоянно толкались мелкие колдуны, неперспективные маги, прорицатели второго сорта и даже заурядные шарлатаны, способные только на то, чтобы дурить головы обывателям. Основанная на техническом прогрессе человская цивилизация не могла конкурировать в магии с обитателями Тайного Города, поэтому публика «Кружки» стояла в стороне от главных событий, что, безусловно, накладывало свой отпечаток на царящее там настроение и разговоры. А еще Артема раздражало то, что «Кружка для Неудачников» был единственным баром Тайного Города, где не действовал запрет на курение. В результате заведение буквально тонуло в клубах табачного дыма, от чего наемник уже успел отвыкнуть.

— Люды — мерзавцы, — убежденно сообщил Артему Силантий Сиракузович, пожилой и потрепанный жизнью маг, отхлебывающий пиво из поднесенной ему наемником кружки. — Понимают, сволочи, что нам не к кому больше податься, и постоянно повышают цены на магическую энергию.

— И намного подняли? — наемник лениво подвигал свою кружку по влажной барной стойке.

— В этом месяце на три процента, — Силантий Сиракузович сделал большой глоток и цапнул из тарелки соленые орешки, — уже второй раз.

Силантий Сиракузович кормился любовными приворотами и организацией прочных браков, одинаково щедро даруя счастливое избавление от опостылевшего одиночества и старым девам, и прыщавым девахам. Работенка непыльная, но требующая довольно большого количества энергии: захомутать мужика, да еще непьющего и работящего, в наши дни становится все труднее и труднее, так что Силантию Сиракузовичу приходилось вертеться как белка в колесе, устраивая личную жизнь своих перезревших клиенток.

— А что, разве только у Зеленого Дома есть энергия для челов? — зевнул Артем.

Силантий Сиракузович перестал жевать и посмотрел на молодого наемника долгим, колдовским взглядом. Артем спокойно выдержал его и небрежно бросил в рот несколько орешков.

— Я знал, молодой человек, что ваш интерес ко мне имеет корыстные мотивы, — сообщил специалист по приворотам, возвращаясь к пиву. — Вам нужна информация.

— Корыстные мотивы, дорогой Силантий Сиракузович, — усмехнулся Артем, — это двигатель нашего общества. Бессмысленная трата средств приводит к системному кризису, выходом из которого может стать только самоубийство.

— Это вы где прочитали?

— Это личные наблюдения.

Брачный волшебник опустошил кружку, не спрашивая разрешения, взял полную у Артема и пробурчал:

— Не так уж много средств вы на меня потратили.

— Но вы мне еще ничего и не сказали, — резонно заметил Артем, делая знак бармену, тот молниеносно выставил перед собеседниками еще две кружки и порцию орешков.

Барменом в «Кружке» работал Харций, молодой конец, сосланный в человский бар за непотребное поведение в присутствии жрицы Зеленого Дома. Заключалось непотребство в том, что пьяный в дымину Харций попытался соблазнить ведьму прямо на королевском балу, нахально предлагая совершить совместную экскурсию в ближайшую свободную комнату. Может быть, в других обстоятельствах жрица и согласилась бы на приключение — о любовных победах низеньких и лысых концов слагали легенды, — но в присутствии дворян Зеленого Дома была вынуждена выразить возмущение. Семье концов указали на несдержанность некоторых ее членов, и несчастный Харций отправился в «Кружку для Неудачников», откуда бомбардировал Зеленый Дом прошениями о помиловании.

— А что вы хотите знать? — спросил Силантий Сиракузович, выждав, когда конец отойдет от собеседников.

— Я уже обозначил свой интерес.

— Энергия для челов? — брачный волшебник скривился. — Ходят слухи, что кто-то нашел независимый Источник.

— Эти слухи связаны с именем Кара?

— Вы знаете это имя?

— Я хотел бы услышать от вас подробности.

— Мы что-то говорили о вложении средств…

Пара мятых бумажек перекочевала из бумажника Артема в карманы специалиста по старым девам, и речь Силантия Сиракузовича стала более внятной:

— Кара — это легенда, молодой человек, легенда и загадка. Большая загадка. Говорят, ее возможности вполне сопоставимы с возможностями высших магов Тайного Города.

— Она полукровка?

— В том-то и дело, что нет. Чистокровный чел и в то же время обладает колоссальным потенциалом, — голос брачного волшебника стал тише. — Я точно знаю, что она скрывает свои возможности и сколачивает группу последователей. Отбирает лучших человских магов и привлекает их на свою сторону, — послышался шумный глоток. — Это очень сильная группа, уверен, что скоро они поставят нелюдей на уши.

— Откуда вы знаете о группе?

— Я пытался присоединиться к ним, — грустно усмехнулся Силантий Сиракузович, — но мне очень доступно объяснили, что я слишком стар, слаб и бесперспективен. Что у меня нет будущего.

— Вы знаете, где живет Кара?

— Конечно, нет. Она скрывается, но я знаю кое-что очень важное. — Очередные бумажки перекочевали в руки специалиста по приворотам.

— Что именно?

— Кара связана с Нытиком.

— С каким еще нытиком? — не понял Артем.

— Нытик, — Силантий Сиракузович удивленно посмотрел на наемника, — это правая рука Чемберлена, короля преступного мира Москвы.

— Ты обещаешь, что будет весело?

— Это самое привлекательное заведение Тайного Города, моя красавица, — объявил Арнольд. — Здесь собираются лучшие маги. Здесь мы будем среди своих и сможем говорить о чем угодно!

Он распахнул двери, и в лицо Ларисы ударил тяжелый сигаретный дым «Кружки для Неудачников».

Арнольд чувствовал, что с приближением ночи эта молоденькая девочка заводит его все больше и больше. Ладная фигурка, большая грудь, едва прикрытая кокетливым топом, коротенькая юбочка, оставляющая для всеобщего восхищения стройные бедра, светлые волосы, свежая кожа, блестящие озорные глаза. Лариса вызывала в нем едва сдерживаемое желание.

— Ребята, мы здесь! — Глеб активно сигнализировал от углового столика. — Идите к нам!

— Нас будет целая компания? — чуточку удивленно поинтересовалась Лариса.

— Здесь всегда компания, — пожал плечами Арнольд. — Все свои.

«Компания так компания», — вздохнула про себя Лариса, хотя лучше было бы обойтись без нее. Девушка молча кивнула Инге, медленно потягивающей «текилу санрайз», удостоилась ответного взгляда и, сбросив на руки Арнольда куртку, устроилась за столиком.

— Что будешь пить, солнышко? — предупредительно склонился к Ларисе Глеб. — Здесь нет официантов, но я с удовольствием организую выпивку.

— Ром-кола один к трем.

— И постарайся не расплескать по дороге, — буркнула Инга.

— И побольше льда, — Лариса погладила Глеба по руке, — спасибо.

— Все, что захочешь, солнышко!

— А мне ты выпивку возьмешь? — поинтересовался вернувшийся от вешалки Арнольд.

— И не подумаю!

Толстячок умчался к бару, Арнольд, послав Ларисе воздушный поцелуй, последовал за ним, Инга презрительно фыркнула.

Лариса понимала, что не нравится этой рыжей, похожей на подростка девушке с темными глазами и узким лицом. Вот и сейчас, одетая в кожаные штаны и белую майку, плотно облегающую худенькое тело, девушка молча скользнула по ней взглядом и отвернулась. Инга явно видела в ней соперницу, но в чем? Глеб Ларисе не нравился: во-первых, староват, во-вторых, слишком сальный, глазки так и норовят скользнуть по груди. Да и то презрение, с которым рыжая относилась к толстяку, говорило само за себя. Арнольд? По дороге в бар Лариса задавала красавцу осторожные вопросы, но длинноволосый маг клялся, что между ним и Ингой ничего не было, причем, как поняла Лариса, не по вине жизнелюбивого Арнольда. Оставалось одно — Инга завидовала тому, что Лариса — более сильная колдунья, но тут уж ничего нельзя было поделать.

— Вы давно здесь? — Лариса попыталась затеять светский разговор.

— Час, — Инга поставила бокал на столик, потянула из пачки длинную тонкую сигарету и неожиданно хихикнула: — Отмечаем одно событие.

— Праздник?

— Я же сказала — событие, — голос Инги снова похолодел, она чиркнула зажигалкой.

— Инга, лапочка, Лариса еще не в курсе наших мероприятий, — просюсюкал вернувшийся к столику Глеб. — Прошу тебя…

Девушка передернула плечами.

— У вас все в порядке? — поинтересовался Арнольд.

— Абсолютно! — буркнула Инга, стряхивая пепел на пол.

Лариса с удовольствием посмотрела на чеканное лицо своего кавалера, его мощную грудь и широкие плечи. Викинг, настоящий викинг. Длинноволосый колдун скалой выделялся среди посетителей бара.

«Пропала, — весело решила девушка. — Как пить дать, пропала!»

— Арнольд, пойдем танцевать!

«Кажется, этот брачный аферист действительно боится Кару», — решил Артем, задумчиво кидая в рот орешки.

Силантий Сиракузович ушел, вытянув в общей сложности полторы сотни, и теперь наемник обдумывал состоявшийся разговор.

И, кажется, он действительно уверен в том, что рассказывал. Значит, Кара гораздо сильнее и опаснее, чем рыцарь командор войны. А если она действительно сумела получить доступ к независимому Источнику, то ситуация вообще меняется радикально. За такую информацию Великие Дома будут драться, как сумасшедшие, вплоть до объявления войны, и ничто их не остановит… Неожиданная мысль заставила Артема поднять глаза на ближайший телеэкран, где «Тиградком» сообщал новые подробности о бойне в «Качелях». Есть только один способ держать Великие Дома на коротком поводке — угрожать полным разоблачением Тайного Города. Прикрываясь этим — а нелюди весьма прохладно относились к возможному возрождению Инквизиции, — можно было делать все, что угодно. Или требовать все, что угодно.

— Розыск черной моряны, устроившей погром в ночном клубе «Качели» продолжается, но пока не дал результатов, — сообщил диктор «Тиградком»…

Ограбление банка, трагедия в ночном клубе, нападения скинов. Были ли они звеньями одной цепи? Одной большой игры? Если да, то задуманная наемниками операция по изъятию браслета фаты Мары окажется гораздо труднее, чем предполагалось ранее.

«Ладно, в любом случае принимать решение будем все вместе, — Артем закинул в рот последние орешки. — Может быть, Кортес или Яна раскопали что-нибудь такое, что развеет мои сомнения».

— Что-нибудь еще? — заботливо поинтересовался бармен.

— Нет, Харций, спасибо, сколько с меня? — Артем повернулся спиной к стойке и рассеяно посмотрел на посетителей бара. — У тебя здесь полно челов.

— И с одним из них я как раз беседую, — заметил конец.

— Как ты только выдерживаешь тут целую смену?

— Чего не сделаешь ради денег, — вздохнул Харций. — Вчера Зеленый Дом официально сообщил, что не имеет больше ко мне претензий, но Птиций пока не торопится брать меня обратно.

Птиций был управляющим клубом «Ящеррица», где до своей ссылки работал Харций.

— А чего он осторожничает?

— Хочет меня проучить как следует, а я, между прочим, в этом гадюшнике рак легких заработать могу. — Бармен кашлянул. — Слышишь?

— Слышу, — подтвердил наемник.

— А все ваша идиотская привычка — тянете в рот ни попадя, да еще и дым выдыхаете.

— Купишь новые легкие у эрлийцев.

— Я что, похож на миллионера? А потом мне нужны не только легкие, в последнее время я ощущаю подозрительное покалывание в…

Поняв, что имеет все шансы нарваться на нудную историю о пошатнувшемся здоровье конца, Артем решил расплатиться по счету и уехать. Он молча протянул бармену универсальную карточку «Тиградком» и замер: я к стойке бара направлялась ослепительной красоты белокурая девушка лет двадцати, в кокетливом топе и малюсенькой юбочке.

— Харций, — наемник схватил конца за руку, — что это за чудо?

— Сегодня впервые пришла, — облизнулся конец. — Ее, по-моему, не замечал только ты — все остальные глаз не сводят весь вечер.

— Я был занят, — Артем побарабанил пальцами по стойке, — что она пьет?

— Ром-колу один к трем, бабахнула уже два бокала между танцами. Она пришла вон с тем шкафом…

— О мебели поговорим позже, — оборвал бармена наемник. — Быстренько сделай мне две ром-колы один к трем.

Понятливый Харций бросился исполнять заказ.

— Уверен, что вы заказывали именно этот напиток.

Лариса обернулась. Около нее стоял худощавый молодой человек с короткой стрижкой и спокойными серо-стальными глазами, которые смотрели не на ее грудь, эти взгляды Лариса умела улавливать очень хорошо, а ей в глаза.

— Вы пьете ром-колу.

— Откуда вы знаете?

— Я слежу за вами с тех самых пор, как вы вошли в бар.

— Я не чувствовала этого.

— Я умею прятать свой интерес.

— Тогда почему бы вам не прятать его и дальше?

Молодой человек улыбнулся. Не смущенно, не разочарованно, просто улыбнулся удачной шутке.

— Я собираюсь покинуть этот бар, здесь скучно, — мягко проговорил он, — и был бы счастлив, если бы вы согласились составить мне компанию и поехать в какое-нибудь приличное место.

— Для чего?

— Поболтать. Мне кажется, я готов разговаривать с вами всю ночь. Меня зовут Артем.

— Лариса.

Ладонь Артема оказалась не такой большой, как лапища Арнольда, но зато твердой, словно бейсбольная бита, и явно сильной, хотя пожал он хрупкую кисть девушки очень осторожно. Лариса сделала маленький глоток коктейля и откровенно оценивающе оглядела новоявленного поклонника. Лицо приятное, но простое, не запоминающееся, нижняя губа упрямо выдвинута вперед, черный кожаный пиджак, черная футболка, черные слаксы, но самое главное — поведение. Предельно уверенное. Даже в массивном и накачанном Арнольде Лариса ощущала некоторую рисовку, желание быть оцененным, а этот парень вел себя совершенно спокойно, как человек, который знает, чего стоит, и не заинтересован в оценке окружающих.

— Очень приятно, Лариса. Можно на «ты»?

— Можно, — кивнула девушка. — И куда ты хочешь меня пригласить?

— Есть одно славное заведение, где нам никто не помешает, где даже друзья, увидев, что я не один, вежливо отвернутся.

— И никаких компаний?

— Каких компаний? — не понял Артем. — Какие еще компании, клянусь улыбкой Спящего! Я хочу побыть с тобой.

Молодой человек нравился Ларисе все больше, но вот викинг…

— Звучит заманчиво, но сегодня, к сожалению, я занята. Я уже обещала этот вечер.

— Нельзя становиться рабом своих обещаний. Планы могут меняться, и все это прекрасно понимают, — Артем улыбнулся. — А потом, из шумной компании легко исчезнуть — вряд ли кто-нибудь заметит.

— Кроме моего спутника, — подняла пальчик девушка.

— Если вы в компании, то у тебя не может быть спутника — только собутыльники.

Замечание было справедливым.

— Какие-то проблемы, моя красавица? — подошедший Арнольд бесцеремонно обнял Ларису за плечи.

— За твои успехи в банке, Глеб, — Арнольд поднял рюмку, — говорят, ты был на высоте.

— Говорят, что твои действия в «Качелях» были не хуже, — отвесил ответный комплимент толстячок.

— Я просто контролировал ситуацию, — признался Арнольд, — все делала Кара.

— Точнее, Дита.

— Вот именно.

— Но ты же выкрал кассеты.

— И подбросил их на НТВ, — подтвердил здоровяк. — Но это было нетрудно. Ваше здоровье, Глеб.

— Ваше здоровье, Арнольд.

Холодная водочка отправилась в путешествие по магическим телам, и мужчины принялись наперебой делиться впечатлениями.

«Болтуны, — Инга презрительно отвернулась. — А где же наша корова?»

Стоящая у барной стойки Лариса вела оживленную беседу с симпатичным молодым человеком в черном кожаном пиджаке. Очень симпатичным и мало похожим на завсегдатаев «Кружки». Уверенные жесты, короткие светлые волосы; Инга была уверена, что где-то видела этого парня, где-то…

— Наемник.

— Что? — Мужчины соизволили прервать свои хвастливые речи и посмотреть на спутницу.

— Пока ты здесь хлещешь водку, — холодно сообщила Инга Арнольду, — твою грудастую ученицу клеит напарник Кортеса.

И девушка кивнула в сторону барной стойки.

— Арнольд, это Артем, — Лариса выскользнула из объятий викинга и сделала маленький шаг в сторону. — Мы только что познакомились.

— Меня зовут Арнольд, — длинноволосый здоровяк и не думал подавать руку. — Что ты здесь делаешь, наемник? Это бар для магов.

Лариса удивленно посмотрела на своего кавалера.

Девушка, конечно, понимала, что появление конкурента не обрадует викинга, но такой яростной агрессии она не ожидала.

«Почему он так груб? Ведь я просто болтала с этим парнем».

— А мы с Ларисой как раз собирались уезжать, — негромко сообщил Артем и посмотрел в глаза девушки: — Правда, Лариса?

Девушка промолчала.

— Надеюсь, никто не будет против? — Артем снова повернулся к здоровяку: — Извинись перед своими друзьями за нее.

Арнольд лихорадочно размышлял. Несомненно, Кара будет в ярости, когда узнает, с кем он отпустил ее протеже. Артем был напарником Кортеса, лучшего наемника Тайного Города, вот только работать они предпочитали на Темный Двор, на нелюдей, а Кортес вообще считался личным другом Сантьяги. Что же делать? Арнольд собрался с духом:

— Я буду против.

— Неужели?

Ожидавшая скандала Лариса с удивлением почувствовала нарастающую неуверенность могучего, широкоплечего Арнольда и безмятежное спокойствие, которое излучал хлипкий по сравнению с ним Артем. Соперники явно зашли в тупик: высокий и похожий на скалу Apнольд явно хотел начать драку, но никак не мог решиться, худощавый Артем отступать не собирался, но драку начинать не хотел. Массивного соперника он не боялся!

— Вы, ребята, если хотите подраться, — проворчал Харций, благоразумно убирая со стойки пустые бокалы, — то двери на улицу находятся прямо напротив вас.

— Это не твое дело, лысая нелюдь, — буркнул Арнольд. — Отвали.

— Как скажете, добрый господин, — бармен ни словом, ни жестом не показал, что слова викинга его как-то задели. — Надеюсь, вы помните, что в заведениях Тайного Города действует запрет на боевую магию?

— Она мне не понадобится, — прорычал здоровяк. — Сказано тебе — убирайся.

— Слушаюсь. Артем, ты заказывал мартини.

Харций выставил на стойку бутылку вермута и отошел к кассе.

— Нужна помощь? — из-за спины Арнольда появилась физиономия Глеба. — Может, превратим этого навского раба в крысу?

Лариса поняла, что эти друзья не очень-то любят нового знакомого, и дело здесь не только в ней. От этого интерес девушки к Артему еще более вырос.

Кто же он? Арнольд сказал, наемник. Солдат удачи? Воин? Такой молодой? Но то, с какой опаской отнеслись к худощавому парню Арнольд и Глеб, развеяло последние сомнения — воин. Во всяком случае ее спутники, несмотря на численное и внешне качественное превосходство, по-прежнему колебались. Артем же был безмятежен, казалось, он даже не заметил, что количество его врагов удвоилось.

— Лариса, ты согласна поехать со мной?

Теперь девушка кивнула.

— Собирайся.

— Она никуда не поедет! — решился Арнольд и попытался схватить худощавого противника за грудки.

Как и всякой красивой девушке, Ларисе доводилось. видеть драки. Не то чтобы она в них разбиралась, но была уверена, что численное превосходство одной из сторон является весомым аргументом для победы. Артем продемонстрировал, что это не так.

В тот самый момент, когда здоровые лапы Арнольда сомкнулись на груди наемника, Артем мягким, неуловимым движением подхватил со стойки бутылку мартини и разбил ее о голову противника. Глаза викинга затуманились, и он мешком осел на пол.

— Один — ноль, — открыл счет Харций, заботливо выставляя на стойку следующую бутылку вермута.

Но она не потребовалась. Глеб, судорожно пытавшийся соорудить какое-то боевое заклинание, пропустил прямой удар в челюсть и, споткнувшись о высокие табуреты, также очутился на полу. Артем мгновенно оказался около него и коротким ударом отправил толстяка в нокаут.

— Убивать их будешь? — осведомился бармен.

— Не хочу, — у наемника даже не сбилось дыхание.

Он вернулся к стойке и снова потянул из кармана карточку «Тиградком»:

— Харций, сколько с меня?

— Бутылка и мебель за счет проигравших, — улыбнулся конец. — Заплатят, когда очнутся.

— Договорились. — Артем повернулся к Ларисе: — Извини, что так получилось. Я не хотел.

— Я видела, — кивнула девушка и медленно добавила: — А ты опасен.

— Это не помешает нам отправиться в то уютное местечко, о котором я говорил?

Лариса улыбнулась:

— Ни в коем случае.

«Ну почему так бывает? — мрачно подумала Инга, наблюдая, как Лариса и Артем покидают „Кружку для Неудачников“. — Магическая сила — ей, внимание Кары — ей, приличный мужик и тот ей. А что же мне? Довольствоваться тем, что есть? Ну уж, нет!»

В отличие от Ларисы Инга заранее знала, чем закончится стычка: Артем появился в Тайном Городе не так давно, но репутация у него уже сложилась. Ходили слухи, что он один на один расправился с черной моряной, приложил руку к смерти Богдана ле Ста, поучаствовал в странных событиях, связанных со штурмом Замка Красными Шапками, да и метка Темного Двора на его плече говорила о многом. Откровенно говоря, рыжая была бы не прочь завести с наемником знакомство, поэтому успех Ларисы вызвал у нее весьма болезненную реакцию. Инга брезгливо посмотрела на валяющиеся тела своих спутников и зло улыбнулась. «Идиоты самовлюбленные! Надо было сразу шарахнуть этого симпатягу Артема „Эльфийской стрелой“, и все бы было нормально. Так нет, распушили хвосты перед белобрысой дурочкой, а теперь в себя прийти не могут. Посмотрим, что скажет на это Кара».

И девушка достала из сумочки мобильный телефон.
* * *

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь.

Москва, Ленинградский проспект,

29 сентября, пятница, 22:00

Прибывшая делегация была небольшой, но весьма представительной.

События, разворачивающиеся в Тайном Городе, заставили его жителей беспокоиться. Все хотели получить ответ от своих Великих Домов, и только деятельный характер обитателей Темного Двора не позволял им просто ждать у моря погоды, требуя ясности, и немедленно. Поэтому навы, прекрасно знающие нрав своих вассалов, совсем не удивились требованию аудиенции и точно в назначенный час распахнули ворота Цитадели, пропуская в самое защищенное и закрытое от посторонних глаз здание Тайного Города автомобили делегации.

Первыми из сверкающего «Роллс-Ройса» выбрались степенные, черноволосые и носатые представители семьи Шась. Их было двое: досточтимый Юрбек Томба и досточтимый Нугар Кумар. Оба они были директорами Торговой Гильдии — богатейшей организации, практически монополизировавшей товарооборот Тайного Города. Оба были одеты в дорогие строгие костюмы, не менее дорогие и не менее строгие галстуки, белоснежные сорочки, а отличие сводилось к тому, что Юрбек предпочитал темно-серый материал для костюма, а Нугар — черный.

Из второго автомобиля, сделанного по индивидуальному заказу «Вольво», — на плиты внутреннего дворика Цитадели шагнул отец Динамус, глава семьи Эрли. Московская обитель — штаб-квартира эрлийцев и одновременно главный госпиталь Тайного Города — славилась великолепным, но дорогим медицинским обслуживанием, а высокий и тощий глава семейства — добродушным нравом, жизнелюбием и склонностью к словоблудию.

Последним, когда все уже были внутри и стража собиралась закрывать ворота, в Цитадель попросился маленький, пугающийся собственной дерзости ос — представитель небольшого племени, обитающего в московских подземельях. Он пешком добрался до ворот штаб-квартиры Нави от ближайшего канализационного люка и выразил робкое желание присутствовать на совещании от имени своего народа. Звали посланца Лабиринта Чуя, и препятствовать ему навы не стали.

Все приехавшие были с почтением препровождены в большую залу с редкими стрельчатыми окнами и размещены за массивным резным столом. Роль хозяина взял на себя отдувающийся за начальство Ортега. Что и вызвало первое недовольство гостей.

— А почему нас не принял князь? — ворчливо поинтересовался Юрбек. — Или хотя бы советники?

— Кстати, да! Почему нас не встретил Сантьяга, мы в курсе, — расхохотался отец Динамус. — Говорят, что наш уважаемый комиссар скрывается от правосудия.

— К сожалению, князь и высшие маги в настоящий момент поглощены, — Ортега вздохнул. — Концентрация усилий и опыты отнимают у них много сил.

— Надеюсь, они поглощены нашими проблемами? — сварливо заметил Юрбек.

— Какая разница? — пожал плечами Нугар. — Если они занимаются своими делами, значит, не считают текущие события чем-то из ряда вон выходящим. С другой стороны, если высшие маги Темного Двора занимаются кризисом, то скоро он закончится. И то и другое хорошо.

— Кстати, об окончании кризиса, — взял быка за рога отец Динамус. — Я хотел бы порадоваться вместе с вами, друзья, — в последнее время количество обращений в Московскую обитель выросло, думаю, что и у вас нет недостатка в заказах боевых артефактов? Так что можно считать, что кризис внес определенное оживление в наши деловые операции, и хотелось бы узнать: какие шаги предпринимает Темный Двор с целью еще большего улучшения нашего финансового состояния? Не планируется ли, например, война между Великими Домами? Как вы понимаете, нам надо приготовиться, оснастить новые палаты, возможно, развернуть пару полевых госпиталей.

Ортега открыл было рот, но его перебил Юрбек:

— В словах уважаемого отца Динамуса, безусловно, имеется некоторая истина: в связи с последними событиями боевые и защитные артефакты действительно стали ходовым товаром.

— И вы в полтора раза подняли на них цены!

— Мы просто следим за конъюнктурой, — обиделся Нугар. — И вообще, я же не учу вас ставить клизмы.

— А мы их уже пять тысяч лет не ставим.

— Неужели разучились? — издевательски осведомился Нугар.

— Оказание квалифицированной медицинской помощи, — веско произнес отец Динамус, — это вам не выколачивание прибыли с перепуганных горожан. Здесь требуется ум.

— Вашего ума только и хватает, чтобы бегать к нам за кредитами.

— Да у вас такие проценты, что легче самому себе удалить аппендикс! — не выдержал Динамус.

— Господа, — повысил голос Ортега, — давайте все-таки позволим досточтимому Юрбеку закончить его выступление.

Нугар и отец Динамус притихли.

— Раз уж мы заговорили о кризисе, — как ни в чем не бывало продолжил Юрбек, — то я не могу не вспомнить чудовищную акцию, совершенную челами против «Лавки старого Бурхана» — лучшего магазина артефактов в городе. Лучшего! И что мы видим теперь? Бурхан разорен! Рвет волосы на пепелище!

— Насколько я помню, там разбили витрину, — пробормотал ничего не понимающий Ортега. — И немного пострадал торговый зал…

— Да, да, — поддержал его Юрбек. — Поистине ужасающая картина разрушений и убытков!

— А уж какие убытки понесла страховая компания, — язвительно заметил отец Динамус. — Если кто рыдает на пепелище, то это они.

— Старый Бурхан стал олицетворением недостатков нынешнего кризиса, — перешел на деловой тон Юрбек, небрежно останавливая открывшего было рот Ортегу. — Именно недостатков. Текущий кризис непредсказуем, он не находится под контролем! Сколько еще времени озверевшие челы будут громить наши скромные магазины? Мы хотим услышать, какие именно шаги предпринимает Темный Двор с целью прекращения кризиса.

— Зачем нам его прекращать? — лицо отца Динамуса выразило глубокое неудовольствие. — Не надо резать по живому! Бизнес ведь только начинается! Просто усильте охрану!

— А вы представляете, сколько потребуется средств, чтобы защитить все наши заведения? — Нугар достал из кармана маленький блокнот и заскользил по нему авторучкой. — Каждое наше предприятие должно вложить…

Чтобы подсчитать деньги, шасам не требовался калькулятор — это в них было заложено на генетическом уровне.

— Да откуда ему знать? — поддержал коллегу Юрбек. — Сидит себе в Московской обители, за каменными стенами, и в ус не дует!

— Все меряете на деньги!

— Деньги — это, конечно, не все, но они так успокаивают.

— А можно я тоже скажу? — маленький ос наконец-то набрался храбрости. — Мне тоже есть что сказать. Мы тут поговорили с нашими воинами и не поняли: почему челов грабят только Красные Шапки? Можно мы тоже кого-нибудь пограбим? Мы уже все придумали — останавливаем поезд в метро и…

— Нельзя! — рявкнул Ортега.

— Да за какими стенами мы сидим? Мы работаем день и ночь, а некоторые, между прочим, пользуются нашим бедственным положением и выставляют дикие проценты по кредитам!

— Поезд останавливаем и грабим всех пассажиров!

— Естественно, будут выставлять проценты, вы ведь такие деньги за свою медицину дерете, что эти проценты к вам же и возвращаются!

— А надо меньше пьянствовать!

— Тихо!

— Ни одного чела пальцем не тронем — только деньги заберем!

— Ты еще скажи, не надо стареть!

— Да вы лучше посмотрите на цены в своих магазинах! Мимо пройти страшно!

— Почему Красным Шапкам можно, а нам нет?

— Тихо!!!

— У нас норма прибыли минимальная, а тут такие расходы!

— Да вы половину товаров гоните на вьетнамских фабриках!

— Нам ведь тоже хочется подзаработать!

— А вы половину пациентов отправляете на тот свет!

— Всего один поезд!

— Тихо!!!

В руке Ортеги сверкнул огромный прямой меч. Не помня себя, несчастный нав вскочил на ноги и размашисто ударил оружием по старинной столешнице. Тяжелый резной стол с грохотом разлетелся на части. Высокие гости удивленно замолчали.

Любого жителя Тайного Города вспышка ярости нава отправила бы в предынфарктное состояние. Зловещая репутация владык Темного Двора заставляла трепетать от ужаса, но и шасы, и эрлийцы прожили с грозными навами бок о бок не одну тысячу лет. Привыкли.

— Хороший был стол, — задумчиво протянул Нугар убирая блокнот в карман. — Сейчас таких уже не делают.

— Антикварная вещь, — подтвердил Юрбек, с интересом разглядывая обломки, — судя по всему, дуб. Этому столу лет шестьсот, вы согласны, отец Динамус?

— Так уж и шестьсот, — покачал головой эрлинец, принимая из рук шаса обломок, — четыреста максимум.

— Не скажите, — азартно заулыбался Юрбек Томба которому принадлежал известнейший антикварный магазин, — резьба выполнена в манере Лакира Кумара, его школа распалась как раз шестьсот лет назад.

— С вами трудно спорить, досточтимый Юрбек.

— В любом случае стол дорогой, — подвел итог Нугар, и все посмотрели на Ортегу.

Меч в руке нава съежился до размеров ятагана, затем кинжала, а затем просто исчез. Ортега вздохнул:

— Давайте подведем итоги Вашего м-м… совещания.

— Хорошо поговорили, — высказал свою точку зрения отец Динамус.

— Э-э… не спорю. — Поскольку сидеть в отсутствии стола Ортеге было неудобно, он встал и поправил галстук. — Темный Двор не усматривает в текущем кризисе серьезной опасности для Тайного Города и нашего Великого Дома в частности. Разумеется, мы прилагаем все усилия для его завершения в самое ближайшее время.

Шасы довольно заулыбались.

— Но, с другой стороны, мы понимаем, что на преодоление кризиса потребуется какое-то время, за которое может произойти все, что угодно.

Отец Динамус удовлетворенно кивнул.

— Кроме того, — Ортега грозно взглянул на представителя подземелья, — мы не собираемся сквозь пальцы смотреть на тех, кто планирует дестабилизировать общество.

Маленький ос тяжело вздохнул:

— Значит, грабить нельзя?

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:44 | Сообщение # 13

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

* * *

Муниципальный жилой дом.

Москва, улица Миклухо-Маклая,

30 сентября, суббота, 04:49

— Нет, нет, не поднимайся! — Лариса прижала голову Артема к подушке.

— Но так я не могу любоваться тобой, — попытался сопротивляться наемник.

— Зато я могу любоваться тобой, — отрезала девушка, и молодой человек подчинился.

Лариса внимательно разглядывала тело Артема.

В отличие от Арнольда с его рельефной мускулатурой, красивой и показушной, Артем был строен и сухощав. Скорее всего, он гибок, быстр и вынослив. Не броско, но надежно.

«И опасно, — подумала девушка. — От такого внешне непримечательного человека не ждешь подвоха, и тем сокрушительнее неожиданный удар».

Она погладила Артема по спине.

— А что это за татуировки? Нет, не отвечай, догадаюсь сама.

Характерные черно-белые тона, с редкими вкраплениями красного, тонкие линии.

— Навские этюды!

— Навские эскизы, — поправил девушку наемник.

— Точно, навские эскизы.

Магические татуировки были широко распространены в Тайном Городе, особенно среди молодых магов. Нанесенные таким образом заклинания активизировались гораздо быстрее, чем в обычном случае, кроме того, их легче было совмещать, чтобы получить более сложный аркан. Опытные колдуны редко использовали подобные шпаргалки, больше стараясь полагаться на свою память, но, например, у любителей магии жеста кисти рук были изрисованы почти полностью.

Навские эскизы стояли среди магических татуировок особняком. Это были не заклинания, а самые настоящие артефакты, нанесенные на кожу. Артефакты, настроенные исключительно на владельца, способные к самостоятельной активизации, да еще и с автоматической подзарядкой. Искусством создавать подобные эскизы владели лишь четыре нава, брали они за свою работу огромные деньги, и очередь к ним растянулась на несколько лет вперед. Татуировки Артема скромно и неброско указывали и на уровень доходов наемника, и на отношение к нему Темного Двора.

На правой лопатке была изображена раскинувшаяся в боевом выпаде птица.

— «Королевский ястреб настороже»?

— Ага.

Этот эскиз, улавливая враждебные эмоции, предупреждал Артема о приближении опасности, позволяя предчувствовать нападение и даже направление удара.

— «Кольцо безразличия»?

Сложный узор, охватывающий тонким кольцом левое плечо наемника.

— Верно.

Блокиратор боли, судя по запутанности узора, очень высокого класса.

— А это что?

От «Кольца безразличия» по руке Артема спускалась татуировка, изображающая подвешенный к кольцу медальон.

— «Эрлийский крест».

— Для чего?

— Стимулятор. Навы уверяли, что даже если я буду в Австралии и в меня попадет шесть пуль, то этого стимулятора хватит, чтобы доехать до Московской обители и пережить операцию.

— Да неужели?

— Шучу, конечно, — улыбнулся наемник, — но продержаться какое-то время в случае необходимости он мне поможет.

Последняя татуировка изображала черную белку, грызущую орехи на правом плече наемника. Герб Великого Дома Навь. Метка Темного Двора. Она не несла в себе особых премудростей — реагировала на магическую энергию, указывая владельцу на магов и артефакты, позволяла видеть сквозь морок. Гораздо важнее был сам факт наличия метки — признание заслуг перед Темным Двором. Эту татуировку наносил сам князь, прикосновением.

— Это все, что ты успел?

— Даже эти эскизы стоили мне целого состояния, — ответил Артем, — кроме метки, конечно. Белка досталась бесплатно.

— Из-за нее испугался Арнольд?

— А почему ты думаешь, что он испугался? — удивленно спросил наемник.

— Он очень долго не решался начать драку.

— Он не испугался, — пожал плечами Артем. — Он просто просчитывал ситуацию.

— А ты не просчитывал?

— А я все решил заранее.

— И что же ты решил?

— Что обязательно увезу тебя оттуда.

Слышать это было очень приятно, но Лариса не унималась:

— Но ведь Арнольд — маг, а ты нет.

— А при чем здесь это? — удивился наемник. — Все мы смертны.

Девушка осеклась, и в ее памяти всплыл безразличный вопрос бармена: «Убивать их будешь?» Теперь она поняла, что лысый конец спрашивал не просто так — наемник действительно был готов к любому развитию событий.

— Ты мог бы убить его ради меня?

— Если бы он меня вынудил.

Теперь Лариса понимала нерешительность Арнольда. Сколь бы ни был силен длинноволосый красавец, вряд ли бы он согласился драться до смерти из-за такого пустяка, как сердце девушки. А Артем согласился бы, и поэтому он был по-настоящему опасен. Лариса почувствовала страшный и сладкий холодок в сердце и решила поддеть своего нового друга.

— А может, Арнольд просто испугался Кортеса?

— Может быть, — легко согласился наемник. — В Тайном Городе простые законы, и, чтобы выжить, надо держаться своих. Кортесу не понравилось бы, если Арнольд сделал бы из меня котлету или убил.

— Но Арнольд маг, а Кортес — нет.

— А что это меняет? — серьезно ответил Артем и повторил: — Все мы смертны.

— Ты убивал магов? — помолчав, спросила девушка.

— Да.

— И как?

— Чуть сложнее, чем обычных людей. Но проще, чем черных морян.

Лариса была очарована.

Ее спутник, деликатный и опасный, вежливый и жестокий, загадочный и откровенный, привлекал ее все больше и больше. В нем не было слащавости Глеба или рисовки Арнольда. Он откровенно и непринужденно дал понять Ларисе, что увлечен ею, но в то же время не играл роль, не старался произвести впечатление, а просто был самим собой, и увлеченная девушка за весь вечер ни разу не вспомнила о своих неудачливых друзьях.

Артем оказался превосходным собеседником. Покинув «Кружку для Неудачников», они переместились в уютный и спокойный ресторан «Для желудка», где Лариса впервые в жизни попробовала тающий во рту чудский блинг, эрлийскую медовуху, восхитительный, сладко-кислый шасский пирог и фирменный кофе концов «Доброе утро». Им действительно никто не мешал, хотя в ресторане Артема знали очень хорошо, и весь ужин Лариса слушала забавные и не очень истории из жизни Тайного Города. Это был совершенно другой взгляд.

В отличие от Кары и ее сторонников у Артема не существовало расовых предрассудков, тонко подмечая характерные отличия каждой семьи, наемник умел находить и положительные, и отрицательные черточки для всех, включая и людей. Челов, как он говорил, и это было единственное, что немного резало слух девушки.

«Может, он так себя ведет, потому что не имеет магических способностей? — подумала Лариса. — Не испытал высокомерия преподавателей школы Зеленого Дома?»

«Как раз наоборот, — не согласился с ней внутренний голос. — Лишенный магических способностей, да еще чел, наемник должен чувствовать себя отверженным в Тайном Городе, а он, напротив, пользуется в нем большим авторитетом».

Лариса понимала, что заложенный Карой фундамент дал первую трещину, небольшую, но свидетельствующую о возможности разрушения всего строения. Артем заставил ее взглянуть на окружающий мир другими глазами, и…

Но сегодня Лариса не хотела об этом думать.

Отужинав, они танцевали почти до двух, а потом Артем отвез девушку к себе домой — в маленькую холостяцкую квартирку на улице Миклухо-Маклая.

Артем тонул в зеленых глазах Ларисы.

Ее мягкие движения, приятный голос, точеная фигурка, сладкие губы… Случайная встреча с белокурой чаровницей перевернула, нет, еще не перевернула, но если бы молодой наемник был способен соображать трезво, то наверняка признался бы себе, что очень близок к тому, чтобы полностью перевернуть свою жизнь.

Артем тонул.

— А потом, я очнулся, мы с Глебом очнулись, Инга привела нас в чувство… — Арнольд окончательно сбился и потупился, переминаясь с ноги на ногу.

Длинноволосому красавцу было очень стыдно. Он, Арнольд, могучий, сильный, вынужден стоять перед двумя женщинами и рассказывать о полученной в «Кружке для Неудачников» трепке. Лицо и бычью шею здоровяка заливала густая красная краска, а разбитую бутылкой голову украшали бинты.

Кара, стоящая у французского окна зимней веранды, презрительно прищурилась.

— То есть этот чел, наемник среднего роста, избил до потери сознания двух квалифицированных магов, а затем уехал развлекаться с их женщиной? Я просто в восторге.

— Все произошло очень быстро… — промямлил Арнольд.

«Надо же, — поймала себя на мысли колдунья, — а ведь я когда-то была увлечена этим идиотом».

— Я все исправлю, — пролепетал красавец.

— Не надо ничего исправлять, — жестко отрезала Кара. — В следующий раз Артем тебя просто убьет.

— Но я…

— Ты помнишь, что тебе следует сделать завтра?

Арнольд молча кивнул.

— Надеюсь, ты не проколешься снова? Вроде бы на этот раз задание совсем не сложное.

— Я все сделаю как надо, — глухо подтвердил длинноволосый маг. — Я уже договорился с Фимой и Эльвирой, они будут ждать меня завтра…

— Тогда иди и приведи себя в порядок, — колдунья кивнула на забинтованную голову Арнольда.

— Сила физическая должна сопровождаться силой духа, — резюмировала Инга, когда за длинноволосым красавцем закрылась дверь. — В противном случае подопытный доставляет больше хлопот, нежели пользы.

— Что я могу поделать, если он трус? — развела руками колдунья и испытующе посмотрела на девушку: — А почему ты не вмешалась? Как я поняла, Глеба и Арнольда били у тебя на глазах.

— И на глазах всего бара, — с легкой улыбкой уточнила Инга. — Кара, неужели ты и правда думаешь, что я буду драться с наемником из-за этой курицы? Твоей Ларисы?

Колдунья вздохнула: тон, которым Инга произнесла «твоей Ларисы», не оставлял сомнений в ее отношении к блондинке.

— Ты напрасно ревнуешь, — негромко сказала Кара.

Инга молчала.

— Ты напрасно ревнуешь, — повторила колдунья. — Ты единственная, на кого я могу полностью положиться.

— А как же Лариса?

— У меня есть особые планы насчет этой девочки, — поколебавшись, произнесла Кара. — Поверь, Инга, тебе она не соперница.

— Особые?

Колдунья подошла к рыжей и внимательно посмотрела в ее темные глаза:

— Она тебе не соперница, Инга. Скоро ты убедишься в этом, а пока просто поверь мне.

Девушка спокойно выдержала взгляд Кары и глубоко затянулась сигаретой:

— Скоро, это сколько?

— Пара дней.

— Считай, что ты меня убедила.

Кара улыбнулась:

— Меня серьезно беспокоит эта ситуация. Артем и Кортес обычно работают на Темный Двор, и я хочу знать, случайно наемник познакомился с Ларисой или он пытается подобраться к нам.

— И что я должна сделать?

— Прощупай Артема. Очаруй или допроси — на твое усмотрение.

— Предлагаешь переспать с ним?

— Инга, я просто прошу тебя о помощи, — поджала губы колдунья. — У меня нет времени самой разбираться с наемником.

Девушка резко поднялась и направилась к выходу из кабинета.

— Инга?

— Я все сделаю, Кара, — не оборачиваясь, отозвалась девушка. — Я все сделаю.

«Своенравная соплячка! — Колдунья рухнула в кресло и раздраженно смахнула со стола хрустальный бокал. — Настоящая стерва!»

Выходки тоненькой девушки нередко доводили Кару до белого каления, но колдунья отдавала себе отчет в том, что нахальная и упрямая Инга была самой ценной ее помощницей. Умная, хладнокровная, она с огромным удовольствием играла в интриги, и Кара совсем не лукавила, когда говорила, что полностью доверяет девушке. Полностью. Но, даже несмотря на то, что маленькая, похожая на школьницу Инга ни разу не подводила колдунью, раскрывать ей свои планы относительно Ларисы Кара не собиралась.

«Пусть ревнует, капризная малолетка, пусть почувствует, что незаменимых у нас нет».

— Уже светает, — задумчиво прошептала Лариса, глядя в окно. — Новый день, новое солнце. — Она помолчала и игриво продолжила: — Новые друзья.

Артем улыбнулся, притянул девушку к себе и поцеловал в шею. Лариса с удовольствием облокотилась на наемника и потянулась, наслаждаясь нежностью его объятий.

— Знаешь, — она посмотрела Артему в глаза, — мне хорошо с тобой.

В ответном взгляде не было чванливого удовлетворения и гордости самца, только бесконечная нежность, словно перешедшая из его объятий в его глаза.

— Мне очень приятно, что ты не сказала «было», — тихо ответил Артем.

— Потому что я надеюсь, что будет еще, — по лицу Ларисы скользнула озорная улыбка, и ее губы нашли губы мужчины.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:47 | Сообщение # 14

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Глава 5

— Она будет красивой, — Петр посмотрел на разложенные на столе рисунки и снова перевел взгляд на Брюса. — Будь ты проклят, Яшка, она будет очень красивой.

— Было бы странно, если бы она стала уродливой, Петер, — хладнокровно ответил шотландец. — У меня и так сомнительная репутация среди твоих подданных, и, если я построю в Москве страшное здание, они способны сжечь его.

— Способны, — с улыбкой подтвердил Петр. — Но, черт тебя побери, я и представить не мог, что ты создашь такую красавицу.

Яков понимал царя. Он знал, что Петр не любил свою столицу и неоднократно высказывал мысль о постройке нового, великолепного города, красота которого затмила бы грязноватый Третий Рим. Он хотел, чтобы туда были направлены усилия и талант архитекторов, а потому изящный проект, предложенный шотландцем, вызвал такую бурную реакцию. Прекрасная башня стала бы украшением нового чудо-града.

— У меня есть еще один вопрос, Петер, — осторожно произнес Брюс.

— Говори. — Петр отложил чертежи, и его большие, навыкате глаза уставились на шотландца. — Говори, колдун.

Брюс поморщился. Он не любил, и Петр знал об этом, когда его называли колдуном, но царю было позволено многое.

— Когда я построю башню и наполню ее той силой, о которой мы говорили, она станет недоступной для нелюдей. Ни один демон Тайного Города не сможет войти в нее.

— Ты сомневаешься в своих способностях?

— Я ни в чем не сомневаюсь, — усмехнулся Брюс. — Наоборот. Я уверен, что у меня получится все. Потому и спрашиваю: может быть, тебе стоит перенести в башню библиотеку Иоанна Грозного? Это будет самое надежное в Москве место.

Несколько мгновений Петр смотрел на своего мага, а затем с ухмылкой подкрутил усы:

— А ведь я думал, что ты разумный человек, Яшка. Ты ведь в Московии сызмальства живешь, мог бы поднабраться ума.

Шотландец насупился:

— А в чем я не прав, Петер?

— В главном, — откровенно рассмеялся царь, — в самом главном, колдун: сила может захватить, но не сохранить. Рано или поздно твоя башня падет. — Брюс вскинул подбородок. — Падет, колдун, падет, уж поверь мне. После того как мы ее поставим, демоны будут из кожи вон лезть, чтобы уничтожить твою красавицу. Они тоже решат, что раз им нет туда хода, то и библиотека Иоанна, и Черная Книга спрятаны именно там. — Петр вытащил из кармана глиняную трубку. — Ну, догадался уже?

— Догадался, — буркнул шотландец.

Несмотря на то, что он родился на Кукуе, азиатская хитрость московитов до сих пор ставила его в тупик.

— Вот, то-то же, — желтые пальцы царя проворно набивали трубку табаком. — Сохранить может только тайна, Яшка, только тайна. Пока никто не знает, где именно спрятана библиотека, пока за ее сохранность отвечает моя семья, она будет в полной безопасности. А ты, Брюс, помни о том, что ты хранитель, но не более. Власть тебе дана большая, но и ответственность немаленькая. И не только передо мной ты отвечаешь, Яшка, а перед всеми нами. Помни об этом.

— Я помню, Петер, — тихо ответил колдун, и его глаза нашли скромно лежащую на полке толстую книгу в простом черном переплете.
* * *

«Мутанты? Инопланетяне? Или..? Скандальная передача Славика Тостера произвела эффект разорвавшейся бомбы. Представители полиции уже заявили, что демонстрировавшаяся в программе видеозапись должна быть подвергнута тщательной экспертизе, и только после этого…»
(Интерфакс)

«Грядет Вторая Инквизиция? Сейчас не время спрашивать, почему Великие Дома не обращали внимания на скромного профессора Серебрянца, почему они отменили лицензии на отстрел черных морян, почему так плохо заметали следы. Сейчас, когда панические настроения достигли пика, а на горизонте отчетливо замаячили костры Второй Инквизиции, мы хотим спросить у Великих Домов: что вы делаете, чтобы защитить нас?..»
(Тиградком)
* * *

Московское полицейское управление.

Москва, улица Петровка,

30 сентября, суббота, 09:11

— Как мы уже сообщали, вчера в центре Москвы, на Цветном бульваре, в двух шагах от своего офиса, был зверски убит Валентин Гарадзе, известный в определенных кругах как Валико Далеко. Жестокость этого заказного убийства поразила всех. Валентин Гарадзе был буквально изрезан ножами на глазах собственной охраны и многочисленных прохожих. Уже тогда появились первые вопросы о личности преступника. Кто он? Как сумел совершить злодеяние, практически под носом у хорошо подготовленных телохранителей? — диктор выдержал трагическую паузу. — Убийство Валентина Гарадзе не простая бандитская разборка, и в этом вы сможете убедиться после того, как просмотрите уникальные кадры, оказавшиеся в распоряжении нашей компании.

Картинка сменилась: на экране возникло изображение смеющейся на фоне Старого Цирка миловидной женщины лет сорока.

— Эту любительскую запись сделал турист из Франции Жан-Луи Плео, случайно оказавшийся на месте происшествия.

Изображение сместилось — женщина порхала вокруг оператора — и теперь на заднем плане был отчетливо виден окруженный телохранителями роскошный «Мерседес».

— Валико Гарадзе подъехал к своему офису, — комментировал диктор. — Охрана, как обычно, взяла под контроль тротуар, но не было даже намека на опасность. Все было спокойно, но обратите внимание вот на этого старика, идущего по тротуару.

Электронный указатель выделил седенького, опрятно одетого старичка, приближающегося к «Мерседесу» уголовника.

Картинка периодически смещалась то вправо, то влево вслед за перемещениями женщины, но то, что происходило на тротуаре, разглядеть было можно. Массивная туша бандита выбралась из лимузина. Валико немного постоял под осенним солнцем и что-то недовольно сказал ближайшему телохранителю. Бодигарды двинулись к старику.

— То, что вы увидите сейчас, произведет на вас незабываемое впечатление!

Как только первый телохранитель достиг старика, седенький прохожий преобразился. Одним движением он отбросил с дороги здоровенного бодигарда и преодолел расстояние до Валико Далеко. Прыгнул он или добежал, понять было невозможно: старик оказался слишком быстр, камера не успевала за ним. Жан-Луи среагировал только на перемещение и попытался сфокусировать картинку крупным планом, но в тот момент, когда изображение приблизилось, старик уже закончил свою работу. Изрезанный Валико сползал на землю, охрана пребывала в прострации…

— Сейчас будет самое интересное!

Изображение седого убийцы неожиданно затуманилось, контуры фигуры расплылись, а когда они вновь обрели четкость, то вместо сгорбленного старика зрители увидели крепкого черноволосого мужчину в аккуратно подогнанном комбинезоне! Четырехрукого мужчину!

— Это не монтаж, уважаемые телезрители! Это не монтаж!

Когда убийца понял, что его маскировка исчезла, он начал действовать еще быстрее. Невероятно быстро для человека. Но теперь сообразительный французский турист держал его в кадре, и зрители могли следить за действиями четырехрукого. Бывший старик нанес ближайшему телохранителю могучий удар в челюсть, гигантским прыжком перепрыгнул через «Мерседес» убитого уголовника и приземлился на капот стоящей в пробке «четверки». Удар был столь силен, что металл прогнулся, как бумажный лист, а четырехрукий спокойно оттолкнулся, перепрыгнул еще через две машины и скрылся из виду.

— К сожалению, мы не смогли проследить дальнейшие передвижения этого странного убийцы, — резюмировал диктор, — но и того, что мы видели, вполне достаточно для удивления.

Корнилов отключил звук, оставив на экране глупо открывающего рот диктора, покачал головой и закурил сигарету.

Он понимал, что трагедия в «Качелях» — лишь звено длинной цепи, включающей в себя и погромы скинов, и загадочное ограбление Сбербанка. Майор не сомневался в том, что продолжение последует, но убийство Валико Гарадзе стало для него неожиданностью. Казалось, неизвестный режиссер задался целью стравить между собой всех: власти, Великие Дома, рядовых граждан, уголовников. Закручивалась очень сложная интрига, но майор не собирался восхищаться размахом деятельности противника. Всякое действие должно преследовать определенную цель. Чего хочет добиться неведомый интриган, устраивая такой шум? Уничтожить Тайный Город? Очень похоже, если судить по развернутой в прессе компании. Общество напугано трагедией в «Качелях», удивлено странным ограблением банка, взбудоражено загадочным убийством Гарадзе. Налогоплательщики требуют ответов, власти, вынужденные рыть землю, выходят на Тайный Город, взрывается сенсационная бомба, и начинается охота на ведьм. В самом прямом смысле этого слова.

Андрей затушил сигарету и немедленно раскурил новую.

Версия стройная, но не без недостатков. Потрясающая активность неизвестного интригана, конечно, дорогого стоит, но на другой чаше весов — все могущество Тайного Города. Магия и неограниченные финансовые ресурсы. Сейчас нелюди под ударом, но запас прочности у них колоссальный, особенно если инстинкт самосохранения заставит Великие Дома объединиться. И что будет тогда?

Корнилов не сомневался, что в Тайном Городе уже ищут подходящие объяснения и для убийства Гарадзе, и для ограбления банка, и, что особенно важно, для трагедии в «Качелях». Максимальная осторожность сделает невозможной дальнейшие провокации, интриган потеряет преимущество первого хода, и с этого момента ему придется думать только о спасении собственной шкуры — Великие Дома вряд ли будут церемониться с таким наглецом.

Итак, если принять гипотезу, что Тайный Город устоит и сумеет успокоить общественное мнение, то следует вывод: тому, кто заварил эту кашу, требуется что-то конкретное, что можно получить, пока интрига находится на пике, обменять на право первого хода и скрыться.

Другие версии Корнилов решил не рассматривать: интриган, судя по всему, был слишком умен, чтобы всерьез надеяться на уничтожение Тайного Города.

Майор пощелкал зажигалкой и уже собрался выключить телевизор, как его внимание привлек появившийся на экране персонаж. Пришлось прибавить звук.

— Разумеется, после того как мы получили снятые французским туристом кадры убийства Валентина Гарадзе, мы не могли не сопоставить их с исследованиями профессора Серебрянца, о которых вы, уважаемые телезрители, наверняка слышали. Известный ученый любезно согласился прокомментировать для нас эту невероятную запись.

— С удовольствием, — важно кивнул Лев Моисеевич.

— Кадры, которые мы только что видели, вызывают. много вопросов, — подал реплику диктор.

— Они не вызывают ни одного вопроса, если внимательно изучить мои труды, — отрезал профессор. — Наш город переживает всплеск активности нелюдей. На старинных московских улицах притаились темные силы, плетущие интриги против человечества. То, что вы видели, простая, я бы даже сказал, простейшая демонстрация их возможностей. Нелюди влияют на наши чувства, способны управлять нашими мыслями и жаждут убивать нас! Иногда их способности дают сбой, и тогда мы видим то, что есть на самом деле…

— То есть у этого мужчины действительно четыре руки?

— Да, — Серебрянц усмехнулся, — вы ведь сами говорили, что это не монтаж.

— Но… — смутился диктор.

— Боитесь поверить собственным глазам? В этом беда нашего общества — мы слишком закостенели, мы верим только догматикам!

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Луна

Дата: Суббота, 09 Июн 2012, 16:51 | Сообщение # 15

Принцесса Теней/Клан Эсте/ Клан Алгар

Глава 6

— Доброе утро, патрон! — в кабинет вошел лейтенант Васькин.

— Владик, — буркнул Корнилов, не отрываясь от экрана, — я когда тебе приказывал доставить Серебрянца?

— Я не могу его найти, патрон, — пролепетал молоденький лейтенант.

— Он сидит на Королева, 12 и раздает интервью направо-налево!

— Черт! — Владик уставился в телевизор.

— Марш отсюда — и чтобы без профессора не возвращался!

Васькин пулей вылетел из кабинета, а майор снял трубку зазвонившего телефона:

— Корнилов.

— Зайди.

Начальник московского полицейского управления генерал Шведов был по обыкновению лаконичен.

Аркадий Львович Шведов не курил сызмальства и многочисленным своим подчиненным, по большей части склонным к этой дурной привычке, чадить в своем кабинете не позволял. Это была самая главная причина, по которой Корнилов не любил бывать в гостях у начальства.

— Что происходит, Андрей?

— Валико Далеко убрали, — пожал плечами майор. — Дело житейское.

— Это ты журналистам скажешь, — проворчал Шведов, — а мне через час надо быть у мэра в связи с последними событиями. Догадываешься, что я там буду делать?

— Будете делать вид, что все под контролем.

— Хватит упражняться в остроумии! Сначала бойня в «Качелях», теперь убийство Валико, все уверены, что город на пороге большой войны между бандами!

— Войны не будет, — уверенно заявил Корнилов.

— Откуда у тебя эти сведения?

— Я разговаривал с Автандилом Гори. Он пообещал, что пару дней будет тихо.

Андрей не стал уточнять, что разговор с уголовником состоялся до убийства Валико.

— А что будет через два дня?

— Я найду виновных, — просто ответил майор. — В конце концов это моя работа.

— Допустим, — генерал слегка успокоился. — Тогда почему ты не сказал это журналистам? Они сеют настоящую панику.

— Пока у меня для них есть только общие фразы.

— Все так плохо?

— Запутанно.

— Ладно, — решил Шведов, — журналистами пока займется пресс-служба управления. А что это за слухи о нелюдях?

Этого вопроса Андрей ждал без энтузиазма.

— Вы же сами сказали — слухи.

— Ты был в «Качелях», все видел.

— Вы тоже там были.

— Я не заходил в зал, — признался генерал. — Знаю, что там была настоящая бойня… Эти видеокассеты, насколько они могут соответствовать действительности?

— Аркадий Львович, — вздохнул майор, — если вы пытаетесь спросить, верю ли я, что бойню в «Качелях» устроил инопланетный монстр, то мой ответ — нет. До тех пор, пока я не надену на него наручники, я не буду верить в его существование.

— И в существование четырехрукого?

— На всякий случай я приготовлю вторую пару наручников, — улыбнулся Корнилов, — но не более.

— А ограбление банка? Налетчики появились из воздуха!

— Это как раз самое простое, — махнул рукой Андрей. — В цирке бывают номера и покруче. Вообще, Аркадий Львович, все это похоже на идиотский сценарий.

— Поясни.

— Ограбление банка, при котором видеокамера не сумела зафиксировать уход налетчиков. Бойня в ночном клубе, после которой пропадают, а затем чудесным образом находятся видеокассеты. Четырехрукий убийца в центре города, которого почти профессионально снял «случайный» турист. Мне кажется, что кто-то здорово морочит нам голову.

— Для чего?

— Чтобы облегчить себе жизнь, — усмехнулся Андрей. — Если налогоплательщики станут требовать от нас поиска демонов, то когда же мы будем охотиться на уголовников?

— Мне так и передать мэру?

— Так и передайте. Пресса живет сенсациями, это их хлеб, и я отношусь к этому с пониманием. Но репортерам не надо лезть в расследование, это уже мой хлеб. Если в словах журналистов есть хоть капля истины — я это признаю, когда докопаюсь до сути. А если нет — не надо мне мешать.
* * *

Офис компании «Хван. Консультации и деловые переговоры».

Москва, Бережковская набережная,

30 сентября, суббота, 09:17

— То есть существует много типов нелюдей?

— Разумеется, но я бы все-таки использовал выражение раса или народ, — поправил диктора Серебрянц. — Конечно, мы говорим не о людях, но о живых и вполне разумных существах.

— А чем они отличаются?

— Физиологическим строением, особенностями поведения, — пожал плечами профессор. — Вы же знаете по сказкам: вампиры, оборотни, лешие и так далее. Все наши сказки имеют под собой реальную основу.

— А четырехрукие? С кем их можно сравнить? С гоблинами? С троллями? С вампирами?

— Прямые параллели между нашими сказками и реальными нелюдями неуместны. Предания, мифы, сказки просто отражали наш страх перед врагом. Там много неправильного.

— Но, как выяснилось, там есть и рациональное зерно, — подхватил диктор. — Кто бы мог представить, что в центре Москвы будет разгуливать подобный монстр?

На экране снова, в какой уже раз, появилось изображение четырехрукого мужчины в аккуратно подогнанном комбинезоне…

Фет выключил телевизор и холодно взглянул на Мубу:

— Великолепный кадр. Ты просто звезда эфира.

Муба уныло пожал плечами и посмотрел на своего напарника Леку, который прикрывал его во время акции на Цветном бульваре. Не прикрыл. Теперь приходилось неумело — Муба давно не влипал в истории — оправдываться перед начальством.

Хваны были единственной семьей, основная часть которой проживала вне Тайного Города. Женщины, дети, старики, часть мужчин по-прежнему, как и много веков назад, обитали в Алтайских горах, не горя желанием менять устоявшуюся жизнь на сомнительное удовольствие полировать московский асфальт. Основных источников дохода у семьи было два: выращивание золотого корня и профессиональные убийства. Фет, который возглавлял московскую общину хванов, отвечал перед Орденом за своих агрессивных соплеменников, и в его власти было выгнать набедокуривших убийц на Алтай, заставив охранять поля золотого корня от сосущих ночных бабочек. Ни Мубу, ни Леку подобная перспектива не радовала.

— Я просто в шоке, — признался Фет, поняв, что соплеменники будут молчать до последнего. — Ну, с Лекой все понятно.

— А что со мной понятно? — возмутился молодой хван.

— Молчать! — Лека съежился. — Но ты, Муба, как мог ты допустить такую промашку?

— Из-за жадности погорел, — нехотя признался опытный убийца. — Я поставил на челов, Кортеса и Бесяева, и здорово проигрался. Думал быстренько вернуть деньги.

— А о чем ты еще думал?

— Больше ни о чем.

— А что думаешь сейчас?

— Сейчас? — Муба сложил нижние руки на животе, а верхней правой почесал в затылке. — Нас подставили, Фет, подставили. Целью было не убить уголовника, а выставить на всеобщее обозрение мои четыре лапы.

— Правильно, — согласился глава общины.

— Но мы же не могли этого знать! — подал голос Лека.

— Все знать невозможно, надо предвидеть, — Фет прошелся по комнате. — Мне уже звонили из Ордена — с вами хотят поговорить рыцари. Кажется, они считают, что ваши действия нанесли существенный ущерб Тайному Городу. Им это не понравилось.

— Клянусь зубами Спящего, мне это тоже не нравится. — Перспектива отвечать за действия, нанесшие вред всему городу, не вдохновляла Мубу даже больше, чем ссылка на Алтай. Уж лучше ловить сосущих бабочек. — Фет, что делать?

— Что делать, что делать? — передразнил бедолагу глава общины и задумчиво почесал подбородок левой нижней рукой. — Я сказал рыцарям, что ты в испуге покинул город и твое местонахождение неизвестно.

— Спасибо, — выдохнул Муба.

— Пока не за что, — ответил Фет и жестко продолжил: — У вас двоих есть день, максимум два, чтобы найти того, кто вас подставил, и предъявить его Великим Домам. В этом случае отделаетесь месячной командировкой на плантации золотого корня. А если…

— Фет, мы его найдем!

Глава московской общины недовольно покосился на обрадованных недотеп и тем не менее закончил мысль:

— Это позорное пятно можно смыть только кровью. Мне бы не хотелось, чтобы она оказалась вашей.

— Она не окажется нашей.

Фет снова поскреб подбородок:

— Нашли вы время, чтобы вляпаться.

— Я слышал, Франц де Гир арестован, — осторожно поинтересовался Муба.

— Не арестован, а отстранен от должности до результатов расследования.

— А в чем его обвиняют?

— Рыцари скрывают это.

— Орден требует выдачи Сантьяги, — припомнил забытый всеми Лека.

— Судя по всему, назревают какие-то события, — вздохнул Фет. — Из Ордена уже интересовались, сколько маршалов-хамелеонов я смогу выставить в случае неприятностей.
* * *

Московское полицейское управление.

Москва, улица Петровка,

30 сентября, суббота, 09:52

— Корнилов, это уже ни в какие ворота не лезет, дорогой, я ведь тебе поверил! Ты слышал о Валико? — голос Автандила Гори дрожал от праведного гнева. — У Чемберлена совсем крыша поехала, и я тебя предупреждаю…

— Ты жену свою предупреждать будешь! — резко оборвал уголовника Андрей.

Гори осекся.

— Значит, слушай: то, что я тебе говорил в «Качелях», остается в силе — мне нужно два дня, чтобы разобраться с этой кашей.

— Чемберлена спасаешь? — угрюмо спросил Автандил. — Он у меня за эти два дня всех бойцов постреляет!

— Я вас обоих спасаю, — отрезал Андрей. — И Чемберлена, и тебя, ты же сообразительный мужик, Автандил, неужели ты не понимаешь, что вас стравливают?

— И для чего же тебе нас оберегать?

— А у меня на вас свои планы, — усмехнулся майор. — Вам Сибирь осваивать предстоит, а не кровавые разборки в Москве устраивать.

Гори проворчал нечто неразборчивое.

— Если в течение двух дней твои абреки хотя бы воздух в общественном месте испортят, я лично на тебя, Автандил, спущу Клима. Такой расклад ты понимаешь?

Такой расклад Автандил понимал. Клим Важенин командовал спецназом московского полицейского управления, закаленным в кровавых гангстерских войнах начала девяностых. Именно тогда решительные меры властей заставили уголовников прекратить бесчисленные разборки на улицах города и стараться решать свои проблемы либо мирно, либо за пределами Москвы. Методы, использовавшиеся тогда полицией, были несколько жестковаты (достаточно сказать, что спецназовцы редко брали с собой наручники), но зато хорошо понятны уркам. Сбив основную волну преступности, власти вернулись к традиционным средствам борьбы с бандитами: Корнилов искал доказательства, проводил расследования, передавал материалы в суд, но спецназ, разумеется, никто расформировывать не собирался.

— Ты мне не угрожай, Корнилов, — буркнул Гори, — нашел, понимаешь, мальчика.

— Я тебе не угрожаю, Автандил, я пытаюсь напомнить тебе, что у нас есть договоренность, и мне нужно, чтобы она выполнялась. — Корнилов закурил сигарету. — У меня имеется задача, Автандил, налогоплательщик должен по вечерам сидеть в баре или дома у телевизора, пить пиво или кофе и не вздрагивать от выстрелов на улице. Поэтому, если захочешь воевать, я из тебя душу выну.

— Ребята бесятся. Все считают, что Валико завалил Чемберлен.

— Собери совещание со своей братвой, создай комиссию по расследованию, протяни время, одним словом.

— Отвечаешь?

— Не хватало еще, чтобы я перед тобой отвечал, — криво усмехнулся Андрей. — Или соблюдай договоренность, или пеняй на себя.
* * *

Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь.

Москва, Лосиный остров,

30 сентября, суббота, 10:24

Кара обожала работать с браслетом фаты Мары, его возможности приводили колдунью в восторг.

Как и любой сильный маг, Кара умела набрасывать «Заговор слуа», заклинание, подчиняющее выбранную жертву воле колдуна, но браслет… браслет работал совсем по-другому. При «Заговоре слуа» жертва полностью лишалась памяти, чувств и абсолютно не помнила, что с ней происходило во время действия заклинания. Подчиняющиеся браслету черные моряны прекрасно отдавали себе отчет в том, что происходит, но были не в силах противиться отдаваемым приказам, как бы сильно им этого ни хотелось. Ощущение беспредельной власти над грозными монстрами доставляло колдунье невероятное наслаждение. А уж над этим оборотнем особенно.

Ненавистью, которую Тапира испытывала к Каре, можно было напоить целую армию религиозных фанатиков, и колдунья приходила прямо-таки в детский восторг, заставляя моряну проявлять рабскую покорность. Но сегодня у Тапиры была важная роль.

Кара сделала небольшой глоток божоле и погладила изумруды браслета:

— Ты все помнишь, Тапира?

— Я помню, Кара, — безжизненно ответила моряна.

— Я рассчитываю на тебя, мое золотце, — хихикнула колдунья. — Если ты и дальше будешь столь покладиста, я, может быть, выдам тебя замуж. Например, за Арнольда.

Колдунья расхохоталась своей шутке.

«А может, и правда заставить длинноволосого красавца спать с этой чернявой замухрышкой? Хороший будет ему урок за проявленную трусость».

Деревья расступились, и перед Тапирой раскинулась огромная поляна, в центре которой расположился дворец, словно сошедший со страниц детских сказок. Зеленый Дом, штаб-квартира Великого Дома Людь. Гордая твердыня, сложенная из огромных бревен и массивных камней, окруженная высоким частоколом, казалась нереальным фантомом здесь, посреди Лосиного острова, и любой случайный прохожий долго бы дивился на это великолепное сооружение. Но случайных прохожих здесь не было — окрестная территория надежно охранялась боевыми магами Люди, крепкими дружинниками и патрулями белых морян.

Тапира была своей. Хоть и из отверженной семьи, но своей. Поэтому дружинники без звука пропустили оборотня, удивившись только тому, что она заявилась в Лосиный остров пешком. Удивившись, но промолчав — черные моряны имели репутацию крепко двинутых тварей.

Пройдя будку дружинников, Тапира свернула в лес, срезая дорогу, вышла на опушку, и теперь ей оставалось пройти до Зеленого Дома совсем чуть-чуть, каких-то двести-триста метров.

— Изображай свое горе как можно натуральнее, золотце, — раздался в голове моряны голос колдуньи. — Иначе вечером тебя ждет большая порка.

«Будь ты проклята, будь ты проклята!» — хотелось крикнуть Тапире.

Но вместо этого она ответила:

— Я буду стараться, Кара.

Моряна вышла на поляну и направилась к главным воротам Зеленого Дома.

— Хочешь воды?

Тапира отрицательно покачала опущенной головой. Фата Красава не верила своему счастью. Во всем Зеленом Доме она была единственной, кто сопоставил внезапно усилившуюся активность черных морян с возможным появлением давно утерянного браслета фаты Мары. Она, мудрая фата Красава, настояла на проведении расследования, тщательно выискивала мельчайшие детали, сопоставляла факты, но все тщетно. Несколько недель расследования, а у нее по-прежнему была только вера в свою правоту, и вдруг такая удача! Красава разве что не приплясывала вокруг моряны.

— Может быть, выпьешь настойку здрав-травы? — поинтересовался воевода Бронислав. — Она придаст тебе сил.

Даже хмурому и молчаливому воеводе передалось настроение фаты, и он вел себя с моряной максимально предупредительно.

— Я в порядке, — вздохнула Тапира. — Давайте вернемся к делам. Я боюсь, что они опомнятся и возьмут меня под контроль.

— Ты правильно думаешь, моя дорогая, — голос фаты дрожал от возбуждения. — Не сомневайся — Зеленый Дом оценит твою преданность!

«Не надо, не верьте мне!»

— Мы остановились на том, что ты стала любовницей Богдана ле Ста, — напомнила Красава, — рыцаря командора войны.

— Я была его женой, — Тапира мечтательно прикрыла глаза. — Вам не понять…

— Мы постараемся, — голос фаты звучал очень мягко.

— Нас считают париями, отбросами общества, и заслуженно считают, — набрасывая боевую шкуру, мы не контролируем себя, но Богдан… — о смелом и мужественном командоре Тапира могла говорить только нежно. — Я любила его так сильно, что даже в шкуре не могла причинить ему вреда. Он был для меня всем, — моряна посмотрела в глаза Красаве, — и я была для него всем.

— Как долго длилась ваша связь?

— Несколько лет… — Тапира улыбнулась, воспоминания отвлекали ее от ужасного настоящего, — несколько месяцев назад я забеременела от него.

— Ты..? — Фата вовремя остановилась, вспомнив, что у черных морян долго не проявляются внешние признаки беременности, поэтому стройная фигура Тапиры ничем не выдавала ее положения.

— Да, я ношу ребенка Богдана, — вскинула голову Тапира.

— Моя бедная девочка.

Сколь бы ни была деловита Красава, эту фразу она произнесла искренне — в любом Великом Доме к рождению новой жизни относились максимально трепетно.

Фата пересела поближе к моряне и обняла ее за плечи. Бронислав, поняв все без слов, вышел из комнаты.

— Что было дальше?

— Когда Богдан узнал о ребенке, он был счастлив и печален одновременно, — Тапира вздохнула. — Он хотел ребенка, правда, хотел, но он и подумать не мог, что его ребенок будет черной моряной.

— Потому что вы отверженные.

— Да. Единственным выходом, гарантирующим будущее малыша, была смена расы.

— Но у морян родятся только моряны, — пробормотала Красава.

— Поэтому Богдан попросил у великого магистра технологию Аркана Желаний.

— Технологию запрещенного заклинания?

— Он не видел другого выхода.

«Не верьте мне! Не верьте!! Не верьте!!!»

— Великий магистр согласился отдать Богдану технологию Аркана Желаний, но потребовал плату — браслет фаты Мары. Мы смогли добыть его, и Богдан начал строить Аркан, но тут об этом пронюхал Сантьяга и помешал ему. Нам. — Тапира запнулась. — Комиссар убил Богдана, и тогда великий магистр Леонард де Сент-Каре и мастер войны Франц де Гир решили обвинить во всем Сантьягу, чтобы отвести от себя подозрения.

— Значит, браслет фаты Мары у Ордена?

— Да.

Кара удовлетворенно откинулась на спинку кресла. В том, как поступит фата Красава, колдунья не сомневалась: переполох в Зеленом Доме будет знатный.

Уводить из дворца Тапиру прямо сейчас было бы слишком подозрительным, поэтому Кара сняла браслет, сделала еще один маленький глоток божоле и посмотрела на замигавший охранный шар — в его хрустальных боках отразился подъехавший к воротам особняка черный джип.
* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

30 сентября, суббота, 12:41

— Твой дом? — поинтересовался Артем, останавливая машину у ворот роскошного особняка в Серебряном Бору. Высокий забор скрывал от любопытных глаз заботливо ухоженный парк, и, несмотря на то, что виднелась только крыша дома, было понятно, что особняк совсем не маленький.

— Хотелось бы, конечно, чтобы был мой, — улыбнулась Лариса, — но, к сожалению, нет. Это дом моей… гм, наставницы.

— Колдуньи?

— Ага.

Лариса потянулась к Артему и крепко поцеловала его в губы.

— Мы увидимся сегодня? — наемник мягко задержал девушку.

— А что у нас в программе?

— Все, что ты захочешь, и даже еще больше.

— Позвони мне.

— Договорились.

Артем проследил за тем, как девушка уверенно вошла в автоматически открывшуюся калитку, и потянулся к зазвонившему телефону:

— Да?

— Ты совсем пропал, напарник. Говорят, вчера вечером ты ужинал с феей.

— Она блондинка, — улыбнулся Артем. — Но на самом деле — человек. Кортес, она… — в душе молодого наемника пели соловьи. — Она само совершенство!

— Когда от любви поет сердце, разум должен не подпевать, а дирижировать, — буркнул практичный напарник и кисло осведомился: — Узнал чего-нибудь стоящее?

— Разумеется, — соловьи не умолкали, но Артем перешел на деловой тон.

— Тогда встречаемся в «Трех Педалях».

— Где ты была?

Ее поразил даже не сам вопрос, хотя какое право Кара имела интересоваться ее личной жизнью? Больше всего Ларису поразил тон, на который сорвалась колдунья.

— Где ты была всю ночь?

— Со своим другом.

— С каким еще другом?

— Это — мое дело!

— Почему ты оставила Арнольда?

— А почему я должна была оставаться с ним?

Кара осеклась. Девчонка явно закусила удила: свободная поза, яростно искривленные губы, пылающие, хотя и немного уставшие после бессонной ночи глаза. Все говорило о том, что вмешательства в свою личную жизнь эта малышка не потерпит.

«Надеюсь, речь действительно идет только о личной жизни. Не стоит перегибать палку».

— Лариса, извини меня, пожалуйста, — Кара опустила плечи и развела руки, — я волновалась. Ты исчезла, не предупредила…

«Может быть, она испытывает ко мне материнские чувства? Кто поймет этих старушек?»

— А разве Арнольд не рассказал, с кем я ушла? — невинно поинтересовалась Лариса. — Мне казалось, он должен был очнуться вскоре после нашего ухода.

— Рассказал, — помолчав, кивнула Кара. — Сильно же тебя впечатлил кабацкий мордобой.

— Дальнейшие впечатления были еще лучше.

Колдунья решила не обращать внимания на вызывающую откровенность девчонки.

— Я не очень-то доверяю наемникам… Кто знает, на что он способен?

— На многое, и мне это понравилось.

— Перестань разговаривать со мной в таком тоне, — не выдержала Кара. — Я тебе не мать!

— Тогда не веди себя как мать! Я сама буду решать, с кем проводить время!

— И все-таки я не считаю, что тебе следует спать с первым же попавшимся на дороге навским прихвостнем.

— Я уже все сказала!

Лариса гордо повернулась и вышла из комнаты.

«Мерзавка!»

Необузданность малолетних помощниц становилась невыносимой. Одна уезжает с первым же попавшимся шалопаем и готова послать всех к черту ради него. Другая настолько верит в свою неповторимость, что готова топтать не только врагов, но и друзей. Что за молодежь? Эгоистичность, агрессивность, падение нравов, в прежние времена таких можно было пересчитать по пальцам, а теперь — каждый второй.

«А ведь ты именно таких и ищешь, — хладнокровно отрезал внутренний голос. — Зачем, интересно, тебе нужны унылые, забитые и серые?»

«Но Ларису-то я не искала».

«Значит, просто повезло».

Ладно, осталось недолго. Если ее план осуществится и последующие события сложатся удачно, то Инга перестанет ревновать и снова станет верной и надежной помощницей. Если же план осуществится, но последующие события сложатся неудачно, то Инга не увидит Кару до самой смерти. Если останется жива, конечно.

В том же, что ее план осуществится, колдунья не сомневалась.

Кара успокоилась, вернулась в кабинет и присела к компьютеру. Как бы ни сложились события, ей все равно потребуется новое имя. Сделать документы не составило большого труда. Поскольку обитатели Тайного Города жили намного дольше людей, они позаботились о наличии развитой индустрии создания достоверных легенд. Кара не стала обращаться в самую лучшую фирму — «Шась Принт» — там велся строгий учет, а воспользовалась, конечно, через подставных лиц, услугами мелкой конторки, где не задавали лишних вопросов. Впрочем, качество документов не вызывало нареканий.

Колдунья полистала немного потертую книжицу. Вавилова Екатерина Сергеевна, не замужем, детей нет, фотографии тоже нет. Пока. Но это не проблема.

Теперь надо сделать не имеющую лица Екатерину Сергеевну Вавилову богатой женщиной. Чтобы Каре не приходилось задумываться о таких мелочах, как номер в гостинице или новый автомобиль. Пальцы колдуньи забегали по клавиатуре, отправляя Кару в путешествие по электронной банковской системе.

Как все упростилось! Никогда раньше ее заботливо накопленные капиталы не переходили к новому владельцу с такой легкостью! Несколько паролей, несколько нажатий на кнопки — и все фонды перешли к новой владелице. Еще виртуальной, но уже очень богатой. Кара задумчиво посмотрела на длинные ряды цифр. Она была равнодушна к богатству, но понимала его необходимость — высокий имущественный ценз был залогом свободы в любом обществе, включая коммунистическую империю, — и она его достигла. Сначала по мелочам: обманывая доверчивых обывателей, покровительствуя мелким уголовникам, приторговывая собственноручно изготовленными артефактами. Затем, по мере увеличения способностей и возможностей, она вышла на более высокий уровень: игра на бирже — великолепное знание магии предсказаний позволило ей хорошо зарабатывать на краткосрочных займах, частные инвестиционные проекты, сотрудничество с крупными фигурами теневого бизнеса… Кара занималась своими делами успешно, но без души и потому на длинные ряды цифр смотрела задумчиво-равнодушно, без гордости, без восторга.

Подпись

Красное дерево и перо Финиста, 17 дюймов

Атака по правилам (Вадим Панов (Тайный город - 3))

Страница 1 из 2
1
2
»