Верховная Ведьма - Страница 2

[

]

Страница 2 из 2 « 1 2
Модератор форума: Хмурая_сова

Верховная Ведьма (Ольга Громыко)

Верховная Ведьма

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:38 | Сообщение # 16

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Остаток ночи мы провели на честно заработанном сеновале (думаю, крысолак до конца жизни зарекся лакомиться такой агрессивной курятиной!), назидательно воткнув в дверь топор (предварительно зачарованный – гхыр выдернешь!) и повесив на его ручку пояс с мечом, отобранный Орсаной у второго убийцы. То ли это подействовало, то ли дураки в их гильдии кончились, но до утра других желающих увеличить свое благосостояние на сорок кладней не объявилось.
За ночь распогодилось (а может, местный маг расстарался), и выглянувшее из за горизонта солнце быстро слизало утренний туман. Стало жарко и душно, выпавшая за неделю мокрядь тягучими испарениями заклубилась в воздухе. Народ скинул куртки, облачившись в яркие кафтаны и платья. Отовсюду неслись музыка, песни и радостный гомон. Праздник начал ощущаться прямо таки физически, подняв настроение даже нам.
– Итак, какой у нас план? – бодро поинтересовалась подруга.
– Сейчас идем на поле за околицей, там как раз начинается гулянье. До него мы все равно вряд ли что разузнаем, тем более я участвую в великой битве за луг.
– Что ж ты тогда топорик не прихватила? – хихикнула Орсана и, покосившись на колодец, торопливо поправилась: – Шо ж ты тоди сокырку не прыхопыла?
– Мой топорик всегда со мной. – Я решительно подхватила ее под локоть и завернула обратно, решив провести на поле кружным путем. – Я же – все таки ведьма, а не зависящий от какой то железяки наемник!
– Тем не менее этой железякой можно здорово отравить жизнь даже ведьме, – беззаботно продолжала девушка, в пылу беседы не заметив моего маневра. – Ладно, на поле так на поле. Но сейчас мне нужно будет на полчасика отлучиться. – И смущенно добавила: – Поличным Делам…
Я укоризненно хмыкнула, но сказала:
– Не беспокойся, днем я и сама могу о себе позаботиться. Хочешь, встретимся у сельских ворот сразу после церемонии усекновения Последнего Колоса?
– Прекрасно, – с явным облегчением согласилась подруга и отстала на развилке.
За околицей уже собралась огромная и все прибывающая толпа, примерно поровну разделившаяся между двумя краями луга. Между ними то и дело сновали перебежчики, то ли расплевавшиеся с той стороной, то ли воспылавшие патриотизмом к этой. Зрители полукругом рассаживались по низкому пологому склону.
Я покрутила головой, выискивая Олдея, но безуспешно. Удалось только определить, что слева – «наши» винессцы.
Возле амбара наемникам уже раздавали праздничное оружие – ледащие мечи и громоздкие старинные кольчуги, чтобы, не приведи боги, на самом деле кого не покалечили. Чуть в стороне стоял бледный светловолосый эльф с угрюмой физиономией, что без труда объяснялось висящей на перевязи рукой. Из под темно серого плаща выглядывал краешек двухзарядного арбалета.
Я послала ему ехидную улыбку. Эльф мрачно использовал здоровую руку для неприличного жеста. Насколько я знала кодекс наемников, этого уже тоже можно было не опасаться.
Рядом со мной, лузгая семечки из одного подсолнуха, громко болтали два мужика. Я невольно прислушалась. «Слыхал, Грась? Якись то гады, шоб их родимчик хватил, по жнивью ночью шлялись и Последний Колос вусмерть растоптали, пришлось скоренько другой втыкать и подвязывать, шоб праздник не сорвать». Конечно, скорее всего урон местной достопримечательности нанесли местные же пьянчуги, но по моей спине скользнул неприятный холодок прошлой ночи, заставив окинуть поле еще одним бдительным взглядом. Староста по прежнему где то скрывался, зато я заметила вразвалочку бредущего ко мне Вала. Тролль, к моему огромному удивлению, тащил на плече не излюбленный одноручный меч, а здоровенную, тупую и ржавую насквозь алебарду на длинной ручке.
– Мечами только дураки в первом ряду рубятся, – презрительно отмахнулся тролль на мой немой вопрос. – А ты из за их спин алебардой врагам по голове – тюк, тюк! Дешево и сердито.
Я, зная Вала, только хмыкнула. В настоящем бою он не отсиживался за чужими спинами, но расшибать лоб ради чужой потехи не собирался. Он ему еще для серьезного дела пригодится.
– Так, цыпа, с клиентом я договорился, – неожиданно сменил тему тролль. – Встречаюсь с ним как стемнеет, в «Золотой середине». Передаю трофей и требую денежки, а потом объявляешься ты и закатываешь скандал. Только не раньше чем он расплатится, иначе я тебя на самом деле пристукну!
– Ты их заработай сначала, – съязвила я.
– Уже. На, покарауль, покуда я тюкать буду. – Тролль сунул мне в руки какой то замызганный мешок.
– А что там?
– Твоя башка, – хмыкнул наемник, для разминки взмахивая алебардой. – Хошь, полюбуйся напоследок…
– Что?! – Я с опаской расправила горловину мешка. На дне лежала недозрелая, желтовато зеленая тыква с пупырчатой кожурой – похоже, выдолбленная изнутри, иначе весила бы намного больше. В принципе ею можно было бы и ограничиться, но Вал, видимо, решил хоть немного скрасить возможную (и весьма вероятную!) печаль клиента от столь оригинальной замены. В результате у тыквы появились два огромных раскосых глаза, нама леванных углем и укомплектованных непотребно длинными ресницами, нос из кривой морковки, клыкастая ухмылка и белый, по старушечьи завязанный платочек, из под которого торчала соломенная челка.
– Похожа, а? – хохотнул тролль, ловко подхватывая мешок, выпавший из моих ослабевших пальцев. – Издалека так и вовсе не отличишь!
– Ты что, издеваешься?! Ужас какой!
– Не ужас, а элемент неожиданности, – снисходительно пояснил наемник, завязывая мешок и снова всучивая его мне. – Тебя проняло, и его, дай боги, удар хватит! А нет – хоть на пару секунд обомлеет, все меньше хлопот!
– Зачем ты вообще эту канитель с мешком затеял?
– Ну не с пустыми же руками к нему идти, – пожал плечами Вал, – еще заподозрит чего, сбежит раньше времени.
– Но он же маг, а то и телепат!
Тролль только хохотнул:
– Цыпа, помнишь, как мы с твоим упырем, не к ночи будь помянут, в Молтудир по моей наводке мотались? Гхыр бы он мне что заплатил, если б бесплатно мог в башке подглядеть! А та история с арлисским похищением? Не зря же ему для выкупа тролль посредник понадобился, вампира или человека та хвыба белобрысая с первого взгляда бы раскусила!
Посреди луга пропели трубы, прерывая наш разговор. Вал вскинул алебарду на плечо, надвинул забрало шлема и поспешил на свой край луга. То есть и мой. Магам традиционно полагалось находиться позади войска и первыми наносить удар, так что я пристроилась чуть в сторонке, чтобы видеть все поле.
Движение между «армиями» прекратилось, и я наконец то увидела Олдея и его белорского коллегу, вышедших на середину поля. Рослый пшеничноусый мужик богатырского сложения снисходительно поглядывал на нахохлившегося Олдея, рядом с ним казавшегося еше мельче. Винесская половина проигрывала третий год подряд, так что честь вступительной речи принадлежала белорцу. Он приветственно потряс над головой сцепленными руками, вызвав ответный одобрительный рев толпы, и радостно проорал:
– Ну, сталбыть, снова мы тута собрались по такому полезному поводу, как винечанам бока намять, то есть в благородном бою показать им лешеву мать и ракову зимовку! А раз такое дело, то нечего на меня с развешенными ушами глазеть, раньше начнем – раньше выпьем!
И старосты быстренько ретировались из опасной зоны.
Я, хоть и относилась к порученному мне заданию весьма скептически, халтурить не собиралась. Да и работать с иллюзиями всегда любила.
Первым на ум пришел, разумеется, дракон, но это слишком объемный фантом, чтобы долго его поддерживать. Начнет еще мигать или исчезать кусками в самый разгар боя, вызывая нездоровый смех публики… Грифон– избито, жерпага – мелковата…
Поразмыслив, я остановилась на горном мраскане. Это близкий родственник василиска, только раз в десять крупнее, да и выглядит внушительно: шипастая чешуя, длиннющий хвост с зазубренным навершием, навылет пробивающим панцирь доспехов, хищно вытянутая морда с ярко алыми глазами и две пары кожистых крыльев. У себя в горах он охотится преимущественно на коз, но не брезгует и пастухами. Хотя первым, если его не разозлить, никогда не нападает.
Естественно, я и не подумала карабкаться по элгарским ущельям, выискивая логово мраскана и устанавливая там телепорт, чтобы в нужный момент активировать его с помощью талисмана, как порой поступали в настоящих войнах. Но фантом постаралась сделать как можно красочнее, даже телепортационный переход изобразила.
И досадливо поморщилась: над противоположной стороной луга распахнулась точно такая же воронка, откуда вырвался второй мраскан. Что либо переделывать было поздно – твари, испуская заказанные «гулы та свисты», рванулись друг к другу. Народ с оханьем приседал, хватаясь за шапки, мальчишки восторженно прыгали и орали, дети помладше с писком уткнулись матерям в юбки, а то и заревели от страха. Пожалуй, я зря расстраивалась – получилось как раз очень зрелищно и реалистично: две практически одинаковые крылатые твари, серо стальная и песочно желтая, по воле боевых магов схлестнувшиеся в воздухе.
Практически. Кроме одной малюсенькой детали.
Белорский мраскан оказался настоящим.
Он прошел через мой фантом, как ястреб сквозь облако, и камнем упал вниз, растопырив когтистые лапы и вывернув задние крылья усеянной шипами стороной.
Толпа вокруг меня хоть и жаждала зрелищ, но предпочитала наслаждаться ими на расстоянии, а посему торопливо отхлынула в стороны, оставив меня в подобающем герою одиночестве. И, не разочаровавшись, восхищенно охнула: я в мгновение ока очутилась в классической боевой стойке мага практика, с пульсаром в одной руке и отражающим его свет мечом – в другой.
Тварь быстро приближалась, хлопая крыльями, как огромный нетопырь. Я прикрыла глаза узкой полоской лезвия – для обзора вполне хватало кусочков сверху и снизу. Мраскан не василиск, благоустроить площадь живописными скульптурными композициями не сможет, но прямым взглядом вполне способен ослепить на несколько часов. И любоваться окрестностями он почему то не желал, без колебаний выбрав из тысячной толпы именно меня.
В последний момент я отшатнулась назад, одновременно взмахнув мечом. Перед глазами мелькнуло шипастое крыло, судорожно сжавшиеся когти. Пахнуло приторной змеиной вонью.
Я задела его самым кончиком клинка, прочертившим на песочном боку полоску длиной с ладонь, разом набрякшую черными каплями. Меч принял на себя взмах хвоста, на какую то пядь не дотянувшегося до моего глаза, но погасить удар не сумел, и я хлопнулась спиной на утоптанную землю. Вставать не было времени, я выпустила меч и выставила вперед обе руки, успев перехватить мраскана на развороте, спиной ко мне. Тварь с визгом забилась в дымной спирали, полосуя ее когтями и шумно хлопая крыльями. Поднатужившись, я отшвырнула ее назад, туда, где пульсировал, смыкаясь, видимый только мне канал телепорта. Еще одно усилие – и он, полыхнув дополнительно влитой силой, завертел и гостеприимно сглотнул верещащего гада.
Я подобрала меч и, опираясь на него, встала. Ошалело огляделась. Народ восторженно рукоплескал, свистел и улюлюкал, к моим ногам серебристым дождем сыпались монетки. Живо представилась не менее озадаченная морда мраскана, в запале кружащего над горными пиками и безуспешно пытающегося понять, откуда все взялось и куда опять сгинуло. Ох, попадись нам только этот колдун!!!
Но в этот момент потрясающие мечами и алебардами наемники ринулись вперед, и на лугу воцарилось такое столпотворение, что пробраться через него удалось бы только по головам. Скорее всего, этот мерзавец, как и я, стоял позади «войска» и, сообразив, что запахло жареным, поспешил откланяться. Пока я обегу эту толпень, его и след простынет.
Мне оставалось только в сердцах топнуть ногой и злобно выругаться. Леший, я же ночью почувствовала, как он настраивал телепорт! Если бы не та проклятая мышь и спугнувший мерзавца вопль!
Стоп. Мышь! Будь я в Догеве, я бы подумала…
Толпа взревела пуще прежнего, зрители повскакивали с мест. Победили винечане. Неизвестно, как они это определили, ибо «благородный бой» очень быстро перешел в грандиозную свалку, овеянную славой и пылью. Но когда первая достигла апогея, а вторая осела, белорцы досадливо покидали на землю шапки, а винечане с радостными воплями бросились качать Олдея. Попытались и меня, но я поспешила отвести им глаза и затеряться в толпе.
В довесок к лугу старосте победившей половины доставалась великая честь по усекновению Последнего Колоса, и народ радостно повалил на общинное поле, посреди которого сиротливо торчала единственная соломина (во избежание повторения ночного инцидента охраняемая парочкой вооруженных вилами селян).
Торжественно спущенный на землю Олдей звонко пощелкал ножницами и подступил к колосу. Увы, подвязывая оный, местные умельцы перестарались, присобачив к хлипкой соломине – «шоб наверняка!» – толстый стальной прут. Пару минут староста честно пыхтел и скрипел ножницами об уникальную растительность, высекая искры, потом воровато оглянулся и – а! была не была! – выдернул колос вместе с прутом.
Праздник состоялся. После продолжительной овации народ расползся по лужку, где уже шмыгачи торговки со всевозможными лакомствами, зазывали на представление владельцы бродячих цирков, приглашали по меряться силой заезжие силачи и тренькали, настраивая струны, гусляры сказители. Ничего из этого меня не интересовало, и я, вспомнив уговор с Орсаной, стала потихоньку выбираться из толпы.
Подруга уже ждала меня возле ворот, нетерпеливо прохаживаясь взад вперед.
– Ну кто победил?
– Наши, – лаконично ответила я. – Ага, а вон и Вал.
Рядом с троллем шел какой то бородатый мужчина в ржавой кольчуге явно опадищинского разлива, с таким же раритетным мечом времен Девятой войны. По излишне оживленной беседе можно было догадаться, по кому прошлось Валово «тюк тюк».
– Вольха, привет! – Мужчина жизнерадостно помахал мне рукой, и я с изумлением опознала в нем Ролара, не стригшегося, похоже, с нашей последней встречи. Собранные в низкий хвостик волосы и несколько редких прядок челки придавали ему еще более разгильдяйский вид, чем обычно. Даже мне не верилось, что этот задорно ухмыляющийся тип лет тридцати – полуторасотлетний арлисский советник.
Потом Ролар заметил Орсану, и настал его черед удивляться. Впрочем, недолго. Оба просияли и рванулись было навстречу, но в последний момент передумали и, остановившись в двух шагах, степенно протянули друг другу руки. Вампир, правда, рукопожатием не ограничился, после оного ловко повернув Орсанину лапку ладонью вверх и смачно чмокнув наемницу в запястье. Девушка зарделась, что, впрочем, не помешало ей с возмущенным воплем выдернуть руку, ибо вампир, покончив с лобзанием, уже выразительно облизывался на голубоватые ниточки вен под загорелой кожей.
– Прекрасно поработала, цыпа! – Тролль на радостях так хлопнул меня по плечу, что у меня чуть колени не подломились. Видимо, премиальные за победу были столь же весомыми. – Говорят, белорский колдун как тебя в деле увидел, тут же наутек кинулся и весь боевой дух с собой прихватил, так что мы их одной левой уделали!
– Да уж, поработала… – проворчала я, не вдаваясь в детали. – Ролар?!
Вампир подбоченился:
– Я здесь…
– По личным делам, – саркастически закончила я.
– Как ты догадалась? – куда талантливее Орсаны изумился арлисский советник. – А ты то почему не в Догеве? Кстати, когда ты в последний раз с ней связывалась?
– Месяц назад. А что? – насторожилась я.
– Да так, ничего. – Ролар через голову стянул кольчугу и бросил ее у забора, рядом с мечом и алебардой Вала. – Лён волнуется. Завтра я как раз поеду в Догеву, может, составишь мне компанию?
– Нет, спасибо, у меня еще здесь кой какие дела остались, – торопливо отказалась я.
– Сваливаем отсюда, покуда нас вместе не засекли, – бесцеремонно перебил нас тролль. – Надо подыскать какое нибудь укромное местечко и сговориться, как цыпину башку сбывать будем.
– Вал мне все рассказал, – пояснил вампир. – Я в команде, если ты не против… и даже если против!
– Я тоже! – решительно заявила Орсана, еще не зная, в чем дело, но безошибочно доверяя интуиции.
– Ладно, идите за мной, – вздохнула я, представив, как буду втолковывать бабке, что это – авторитетнейшие мировые специалисты по отлову упырей, с которыми я собираюсь устроить научный консилиум на ее сеновале…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:38 | Сообщение # 17

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Кусты сирени, так привлекательно выглядевшие в темноте, оказались пополам с крапивой. Злобное шипение и остервенелое почесывание не стихали ни на минуту, но признаваться в тактическом промахе никто не желал. К тому же это был единственный способ незаметно подобраться к корчме.
– Постарайся максимально экранироваться, – наставлял меня Ролар. – Сдерживай эмоции, закройся от телепатии, не смотри на них в упор. В корчме сейчас полно людей, есть шанс среди них затеряться, но помни: если там действительно вампир, причем непрерывно тебя вынюхивающий, достаточно одной ошибки – и он тебя засечет.
– Да помню, помню, – обиженно проворчала я. – Не учи Верховную Ведьму колдовать, иначе я тоже примусь тебе советовать!
– Ладно, извини. Ну что, все готовы?
– Угу. Как договорились – ждете, покуда клиент хай не подымет, а потом все разом!
Ролар и Орсана беззвучно обошли корчму с двух сторон, затаившись возле окон. Я подкралась к крыльцу и прислонилась к стене рядом с распахнутой настежь дверью, как будто возжелала подышать свежим воздухом.
А Вал прямиком попер через порог, демонстративно помахивая мешком.
Подсматривать в щелку я не рискнула, да и так все понятно было. Колдун с дружками засели в самом дальнем углу, в отдельном эркере, куда я еще днем предусмотрительно подложила кусочек горного хрусталя (на который очень удобно ориентироваться при подслушивании, особенно если хочешь сделать это как можно магически незаметнее), рассудив, что лучшего места для преступных сговоров не сыскать.
Пока что все развивалось по плану. Головодобытчика приняли без проволочек, с плохо скрываемым нетерпением. Голос «заказчика» показался мне отдаленно знакомым, хотя он намеренно его искажал и вообще старался отделаться словами типа «да», «ну» или невнятным хмыканьем.
– Деньги вперед! – нахально потребовал наемник. Глухо звякнуло. Потом ответно плюхнуло. Элемент неожиданности проявил себя во всей красе.
Удар клиента, к сожалению, не хватил, хотя хрип, последовавший за осмотром трофея, был очень похож на предсмертный.
– Ты что, издеваешься нало мной, наемник? – клокочущим от ярости голосом поинтересовался колдун.
– А чего? – кося под дурачка, изумился Вал. – Ну помялась чуток, пока нес…
– Помялась?! Это же тыква, идиот!
Видимо, клиент извлек «заказ» из мешка и швырнул его наемнику в руки. Тролль не отказал себе в удовольствии парочку секунд полюбоваться на свое творение:
– Ты глянь, и впрямь – тыква! А как похожа, видать, перепутал в потемках…
Сразу после этого глубокомысленного замечания раздался сочный хруст и гневный вопль, перешедший в негодующее бульканье. Ролар и Орсана одновременно запрыгнули в окна, я – в дверь. И наперегонки рванулись к эркеру, из которого как раз спиной вперед выскакивал Вал, на ходу вытаскивая меч. Легкие резные дверцы распахнулись во всю ширину, вслед за троллем пропуская четырех невероятно злющих мужиков с уже обнаженными клинками. За ними маячила шатающаяся фигура в черном плаще почти до самого пола. Голова у нее была моя. Вернее, тыквенная.
В следующее мгновение дверки схлопнулись, а когда снова разошлись, обломки тыквенной кожуры валялись на полу, а из под капюшона виднелся только подбородок.
– За этих – еще по десятке! – сорванным голосом заорал так и не опознанный заказчик. Поскольку указующий на моих друзей жест оказался весьма неопределенным, прочие посетители корчмы решили не рисковать и поскорее покинули ее всеми доступными путями. На боевом посту остался только владелец «Золотой середины», нырнувший за стойку вместе с торопливо прихваченным свитком и чернильницей, дабы потом предъявить каждому из дебоширов (или их безутешным родственниками) точный счет за нанесенные заведению убытки.
Оные не замедлили последовать. Судя по воплю колдуна, по крайней мере один из его спутников был очередным наемником, подбиваемым на предмет обогащения сорока кладнями. Оказалось, двое. Возможно, в другое время они и стали бы кочевряжиться, требуя надбавки, но драка уже началась, а десять золотых всяк лучше, чем ничего.
Первым пострадал один из стульев, раздраженно отброшенный с дороги подступающим к Орсане мужчиной. Этот, судя по мрачному блеску глаз, наемником не был и, пожалуй, сам бы приплатил за удовольствие кого нибудь прирезать.
Девушка попятилась, заставив противника несколько ослабить бдительность, а потом неожиданно нырнула под стол и, выскользнув с другого конца, подпрыгнула, словно собиралась вскочить на столешницу, но вместо этого что есть силы долбанула ногами по ее краю.
Стол встал на дыбы, противоположным краем доски закатив наглецу лихой хук в челюсть. Орсана извернулась в воздухе, словно кошка, приземлившись в локте от шумно рухнувшего стола. В противоположную от него сторону не менее эффектно рухнул бандит.
Дальше наблюдать за дракой у меня не было времени: маг уже что то бормотал себе под нос, а между его пальцами искрило формирующееся заклятие. Я присмотрелась и возмущенно фыркнула. Атаковать меня, мага огненной стихии, банальным «ледяным вихрем»?! Ха! Я вскинула руки, небрежно и на первый взгляд беспорядочно всплеснула ими в воздухе, создавая отражающий щит Вереса. Одно из моих любимых заклинаний давно уже перешло в разряд автоматических, требуя только подкрепленного силой жеста, выверенного до такой степени, что разве что архимаг перебьет.
Ощущения были такие, словно я скрестила изящный эльфийский клинок с кованой кочергой. Меня отшвырнуло назад и познакомило со стеной всеми выпуклыми местами. Стать вогнутыми им помешал только щит, немного смягчивший удар. Колдун казался не менее ошарашенным, но куда более довольным. Прежде чем его ухмылка стала совсем уж невыносимой, я распрямила пальцы в формуле Декка. Результат опять оказался совершенно непредсказуемым: маг, только что чуть не размазавший меня по бревнам, скрючился от простейшего заклятия. Пока мы оба лихорадочно пытались вдохнуть и сказать друг другу еще что нибудь столь же сердечное, битва в корчме набирала обороты. Наемники горели желанием заработать обещанные кладни, вдвоем насев на Вала. Тролль весьма отрицательно относился к этой идее, одинаково ловко орудуя обеими руками – с мечом и тяжелым охотничьим ножом. Царапина поперек щеки его только раззадорила.
Орсана гоняла своего противника вокруг стойки, как козла хворостиной. Учитывая, что «хворостинка» была шести пядей в длину и обоюдоострая, дело спорилось– бандит еще не успел оправиться от атаки стола и лишь вяло парировал.
У Ролара дела шли не столь успешно. Его соперник действительно оказался вампиром, выскалившим клыки и с шелестом развернувшим крылья. Арлисского советника хватило только на то, чтобы блокировать и пятиться. В вампирьем исполнении сие выглядело весьма колоритно – по звериному рычащая и хлопающая крыльями парочка вихрем прошлась по корчме, превращая столы и стулья в деревянное крошево. Досталось даже потолочной балке, рассеченной почти пополам.
Корчмарь, то и дело выглядывая из за стойки, как пугливая белочка из дупла, строчил со скоростью маслобойки.
Я наконец сумела подняться, маг тоже выпрямился, но, кажется, начал плести заклятие чуть раньше. Распознать его мне не удалось – просто ощутила нечто приближающееся, липко вязнущее на зубах и отдающееся в груди, словно вибрацию земли под ногами за минуту до того, как по ней промчится табун диких лошадей.
И вдруг заметила, что противник с таким же напряженным вниманием и подозрением присматривается ко мне.
Шум, теперь слышный даже сквозь грохот схватки, шел откуда то снаружи, нарастая с каждым ударом сердца. Не то стук градин, не то шелест листьев, не то… хлопанье тысяч крыльев.
Летучие мыши хлынули в корчму из всех щелей одновременно. Камин словно задымил в обратном направлении, из окон и двери вообще струился сплошной клубящийся поток черно серого цвета, маревом расползаясь по комнате. Судя по нашей с колдуном реакции, столь массовый визит «на огонек» оказался сюрпризом для обоих. Сходные заклинания, срикошетив друг от друга, так сотрясли корчму, что ее владельцу пришлось сделать вылазку за вторым свитком, а результат оказался весьма далек от задуманного. Потерявшие ориентацию зверьки заметались по корчме, натыкаясь на все и всех подряд. Одна острыми коготками впилась мне в волосы, еще штук пять, не прекращая хлопать крыльями, повисли на куртке. Орсана, которая и обычных то мышей на дух не переносила, с пронзительным девчачьим визгом выскочила из корчмы, а за ней – оба наемника, наконец то сообразившие, что деньги в жизни – не главное. Больше всех почему то досталось Валу (видимо, из за размеров или повышенной волосатости). Тролль даже бросил меч и попятился к стене, закрывая лицо руками. Я стряхнула мышь с рукава, но на нем тут же повисли две другие. От верещания и писка закладывало уши.
Я уже собиралась плюнуть на все и последовать Орсаниному примеру, но тут колдун вскинул руки к потолку и посреди корчмы вырос столб синего пламени. Капюшон соскользнул ему за плечи, что, увы, мало мне помогло – из за мышиной круговерти я видела только смутные очертания фигуры в голубоватых отблесках. Прежде чем я успела сообразить, какую гадость он замыслил на этот раз, пришибленный столом разбойник оглянулся и без колебаний нырнул в пламя. Его дружок вампир одним звериным прыжком через полкорчмы последовал за ним, оставив свой меч в Роларе. Вернее, у него под мышкой – арлисский советник в последний миг уклонился от колющего удара в подреберье, и вражеский клинок лишь вспорол рубашку на боку, глубоко засев в стене.
Последним в пламени исчез колдун, и оно искрами прыснуло в стороны, оставив после себя едкий запах жженой шерсти.
В то же мгновение мыши, словно опомнившись, на секунду ошалело зависли в воздухе или замерли где сидели, а потом дружно бросились врассыпную. Через пару минут в корчме осталось лишь несколько раскиданных по полу безжизненных комочков.
Мы с Валом недоверчиво выпрямились, с опаской прислушиваясь и оглядываясь.
– Ну что? Опознала хвыбника? – невозмутимо поинтересовался тролль, носком сапога эдак невинно тюкая единственный уцелевший стол в надломленную ножку. Тот с грохотом рухнул, и в разнесенной корчме воцарился идеальный беспорядок.
– Заметила только, что на меня похож, – угрюмо буркнула я, массируя запястье.
Ролар задумчиво щелкнул пальцами по оголовью недовольно загудевшего меча, потом обеими руками ухватился за крестовину и дернул. Противник постарался на славу, высвободиться удалось только со второй попытки.
В дверь робко заглянула Орсана, перепуганная и смущенная донельзя. Не успела она облегченно вздохнуть, увидев нас в живом, хоть и несколько потрепанном виде, как вампир, мигом воспользовавшись ситуацией, с всхлипом осел на колени, придерживая вражеский меч локтем. Недоуменно уставился на торчащую «из груди» рукоять, запрокинул голову и надрывно простонал:
– Ну вот и пробил мой смертный час…
Округлившиеся глаза девушки были достойной наградой павшему герою.
– Хочешь, добьем, чтобы не мучился? – великодушно предложил тролль.
Ролар сделал вялый протестующий жест и угасающим голосом продолжил: – И только глоток крови из горла непорочной девы может спасти меня от неминуемой гибели…
Орсана без колебаний бросилась к нему, с треском раздирая ворот рубашки. Вампир охотно распахнул ей объятия, и меч со звоном упал на пол.
Как выяснилось, от неминуемой гибели также хорошо помогает обыкновенная оплеуха. Подруга на всякий случай заставила Ролара принять двойную порцию этого чудодейственного снадобья, живо поставив его на ноги, а для закрепления результата наградила улепетывающего вампира пинком под зад. Немалую лепту в столь быстрое исцеление также внесли несколько слов, которые непорочным девам вообще то и знать не положено.
– Вот махабр вшивый! – возмутился Вал, пересчитав «гонорар». – Три монеты не доложил! И как теперь людям верить?
Я наклонилась и подняла с пола маленькое обугленное колечко. Не верилось, что оно смогло дать такой столб пламени, но тем не менее. Колдун лишь активировал амулет экстренной телепортации. Очень опасная и ненадежная штука, радиус действия полверсты от силы, зато быстрая и эффективная. И не отслеживаемая. Ищи их теперь! Еще и по разным местам небось раскидало…
Вампир, убедившись, что Орсана уже не настаивает на его немедленном усекновении, облокотился на подоконник, предусмотрительно оставаясь снаружи корчмы.
– Где то я этого типа видел… – Ролар, хмурясь, покрутил в руках трофейный меч. – Но убей не помню, когда и при каких обстоятельствах…
– Если это тебе хоть немного поможет, то я к твоим услугам, – ехидно предложила девушка, поигрывая своим клинком. – Вольха, а у тебя как дела?
– Точно так же.
Колечко я тем не менее не выбросила. Схожу завтра к мастеру амулетов, попрошу сравнить его магию с аметистовой.
Орсана брезгливо ткнула одну мышку ногой и с визгом отшатнулась, когда та внезапно затрепыхалась и взлетела. Вал взмахнул мечом, но мышь ловко увернулась, а Ролар, наоборот, посторонился, давая ей дорогу.
– Я, пожалуй, на улице вас подожду, – отдышавшись, пробормотала девушка. И выскочила из комнаты, на этот раз старательно обходя распластанных зверьков.
Ролар остался улаживать дела в корчме (вернее, ее жалких остатках). Корчмарь, категорически отказавшись вылезать к вампиру из под стойки, в вопросах коммерции проявил завидную твердость, загробным голосом вещая из своего убежища: «…а тако ж кафтан рабочий, нетопырями до полного непотребства изгаженный, – одна штука…» Вал и Орсана бурно доказывали пятерым стражникам и обоим старостам, что в корчме происходила всего лишь дружеская потасовка и ее владелец ничуть не против покосившейся крыши и разъехавшихся венцов. Толпа любопытных росла как на дрожжах.
Я вышла из корчмы последней и особого внимания не привлекла. Толкаться среди зевак, пожалуй, нет смысла, а друзья знают, где меня искать.
До бабкиного дома оставалось двора три, когда меня окликнул круглощекий, дородный купец лет сорока, сжимающий в руках маленького сизого голубка:
– Эва, госпожа ведьма, как удачно мы с вами стакнулись! Дельце у меня к вам небольшое.
– Какое?
– Вот письмецо надо срочно с голубком отправить, а он, лентяй, ночью летать не желает! – в шутку посетовал мужик. – Не вразумите ли пташку?
Просьба меня ничуть не удивила. В темноте голуби, как и все дневные птицы, видят плохо и, отлетев на пару верст, норовят скоротать ночь где нибудь в лесу на ветке. Поэтому, если дело не терпит отлагательств, на птицу накладывают специальные чары, позволяющие ей без устали мчаться к цели даже в кромешной мгле.
Мы отошли в сторонку, я быстро сотворила нужное заклинание, вернула купцу голубя и больше для поддержания разговора поинтересовалась:
– Неужели в таком большом селе нет телепатофона? Или это настолько секретные сведения?
– Да какие там секреты! – со смешком махнул рукой купец. – Помощник мой завтра утром с обозом в Витяг отбывать собирался, а я уже здесь двадцать связок лисьих шкурок по дешевке прикупил, так пусть не едет. Телепатией то оно и впрямь быстрее да надежнее вышло бы, да нынче запрет на ней, вот и выкручиваемся как можем.
– Какой запрет? Чей? – уже на самом деле удивилась я.
– Да ваш же, – охотно сообщил болтливый мужик. – Магиков из Ковена. Мол, какое то жуткое колдовство у них через это дело приключилось – кто разума лишился, а кто и на месте помер, даже пикнуть не успел. В Камнедержце, сказывают, вообще ни одного телепата не осталось. Так покуда старминские маги не разберутся, кто, что да откуда, шоб никаких депеш. Они то там разбираются, а у меня торговля простаивает! Не могу же я ежедневно по десятку голубей рассылать, да еще гадай потом: долетят – не долетят… одни убытки от вашей братии!
Мужик шутливо подмигнул, протягивая мне обещанную серебрушку. Я машинально стиснула монету в кулаке, тут же о ней забыв.
– Когда это случилось?!
– Да уж больше двух недель минуло. – Купец подбросил голубя в воздух, отряхнул руки и невозмутимо добавил: – Ну да нет худа без добра. Столичные власти о том молчат, а людишки все одно шепчутся – в долине вампирьей, Догеве богопротивной, тоже убыток. На следующий же день королевских послов оттуда со свистом погнали – мол, не до вас сейчас, своих проблем хватает. Архимаг старминский самолично к упырям на поклон ходил – не иначе как заверять, что Ковен ихний тута ни при чем, – и того не пустили. Хорошо хоть вообще не заели… а может, и заели – кто ж признается?
– Как туда проехать?! – перебила я.
– А вам то оно зачем? – опешил мужик.
– Затем!!! – рявкнула я, и струхнувший купец зачастил:
– Ну, есть Заборищенский тракт, что напротив Герина в Витягский переходит. Верст десять по нему проедете и на второй развилке на Упырий свернете. Там дорога хорошая, наезженная, А есть короткая дорога, Мракобесьи Овражки. Селяне по ней порой овец гонят да возы тягают. Она хоть среди буераков и петляет, но часов шесть точно выгадаете… эй, госпожа ведьма, куда ж вы?!
Туда, откуда вообще не должна была уезжать.

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:40 | Сообщение # 18

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Только когда кобыла прыгнула, я поняла, что это была саженная яма, а не тень от холма. Огибать ее Смолка поленилась, хотя уже больше часа мчалась сумасшедшим галопом. Обычная кобыла давно бы покрылась пеной, эта же лишь чуть громче стучала копытами, но по прежнему словно играючи взвивалась над препятствиями.
Мракобесьи Овражки полностью оправдывали свое название. Проселочная дорога судорожно пыталась втиснуться между многочисленными лесками, буераками, балками, затхлыми прудиками и холмами, то расширяясь до нескольких саженей, то сужаясь до трех локтей от силы. Видимость спереди и сзади ограничивалась тремя четырьмя сотнями саженей, до очередного поворота.
Что брошенные без предупреждения друзья наверняка будут волноваться и кинутся меня искать, я сообразила только в пяти верстах от Опадищ. Седлая Смолку, я думала только об одном: за к'яардом, даже полукровкой, не угонятся самые лучшие кони. Они наверняка захотят поехать за мной, но только задержат. Да и чем бы они мне помогли?!
Но записку то черкануть могла! Ох и влетит мне от них…
Мысль мелькнула и бесследно исчезла под ворохом куда более серьезных. Да леший с ними, пусть хоть на кусочки разорвут, лишь бы слухи оказались просто слухами! А если нет… мне уже будет все равно.
Я машинально подхлестнула кобылу. Смолка фыркнула и раздраженно взбрыкнула: я же не учу тебя ездить, так не учи меня скакать!
«Не уезжай».
Боги, какой же я была идиоткой! Почему я его не послушалась?! В конце концов от свадьбы с вампиром еще никто не умирал! Что, свет клином сошелся на боевой магии?! Написала бы диссертацию по заклинанию погоды в условиях эффекта черновика – уникальная тема, защитила бы за милую душу! Зато постоянно была бы рядом с ним и в случае чего встала плечом к плечу, до последнего вздоха… а не фальшиво закатывала глазки перед подругами: «Ах, я так его люблю!»
Подумаешь, свадьба! Да хоть завтра замуж выйду!
Если еще будет за кого…
Вконец разобиженная кобыла попыталась укусить меня за ногу.
– Все, все, я больше не буду! Под копыта давай смотри!
Дорога нырнула в песчаный карьер. То ли здесь и впрямь когда то вели разработку, то ли трещина в огромном холме появилась благодаря землетрясению, но выглядел он так: полверсты тянущихся вдоль дороги склонов, до середины пологих, а выше отвесных, из более твердой глины, испещренной норками ласточек береговушек. Расползаться вширь карьеру не давал толстый слой дерна и растущие по краю деревца, добротно пронизавшие корнями верхний слой земли.
Звонкий топот сменился шуршащим чавканьем. Лошадь по бабки увязала в осыпавшемся со склонов песке, резко сбавив скорость. «Короткая дорога», чтоб ее! Впрочем, следов здесь хватало – от широких копыт селянских тяжеловозов, полозьев всепроходных волокуш и собачьих лап. И волчьих. Я даже свесилась с седла, чтобы убедиться наверняка. Точно, волчьи – отпечатки передних лап крупнее и не так утоплены в песок; они хорошо держат зверя даже на рыхлом снежном насте. Только волков мне для полного счастья не хватало, лес то рядом…
Безоблачное полнолуние затопило карьер мертвенно белым светом, резко очертив все изломы склонов. Отброшенные кустами тени казались узкими бойницами в крепостных стенах. Я поежилась. Такое ощущение, словно еще шаг – и оттуда полетят стрелы, с пронзительным свистом рассекая холодный осенний воздух.
Прищурившись, я обвела взглядом края карьера – и вздрогнула. Слева что то мелькнуло. То ли ветка колыхнулась, то ли кто то – или что то? – на мгновение выглянуло из кустов и юркнуло обратно.
– Ты видела? – согнувшись над передней лукой, шепотом поинтересовалась я.
Смолка согласно фыркнула и ускорила шаг.
Воспользоваться поисковым импульсом я не могла– карьер был слишком глубок, чтобы заклинание, достигнув края, перевалило через него и пошло дальше. Лучше всего оно действовало на ровной поверхности, огибая холмы в основании, на что нередко покупались неопытные маги, когда им на голову «откуда ни возьмись» прыгала затаившаяся на верхушке каменной глыбы зверюга.
Еще один едва уловимый промельк. По склону с вкрадчивым шелестом зазмеилась тонкая струйка песка.
Подгонять кобылу, что сделал бы любой нормальный человек, я не стала. Напротив – слегка осадила, ободряюще потрепав по шее. Смолка недовольно прижала ушки, но подчинилась. Колдовать на скачущей во весь опор лошади – не лучший вариант, а если мы внезапно рванем вперед, это только спровоцирует хищника. А так есть шанс ошеломить его своей наглостью – возможно, посчитает, что настолько самоуверенная всадница ему не по зубам, и пропустит. Вот за карьером стоит прибавить скорости, там хоть будет место для маневров. По песку же особо не разбежишься, взобраться по склону тоже не получится, зато и не спрыгнешь – слишком высоко, саженей двадцать.
Может, оно тоже ждет, пока мы выедем на ровное место? За карьером продолжается холмистое редколесье, куда охотно захаживают и лесные, и степные твари. Те же волки. Но преследующая добычу стая обычно воет, сверху же не доносилось ни звука. Обычные упыри?
Я на всякий случай потянулась проверить, как ходит в ножнах меч. И ощутила неестественное тепло рукояти.
Я просчиталась – оно таки прыгнуло, быстро и ловко спланировав на коротких недоразвитых крыльях, предназначенных именно для такой атаки, а не полета. Длинные когти всех четырех лап глубоко впились в лошадиный круп, над моим ухом щелкнули зубы. Смолка взвизгнула и, не раздумывая, кубарем покатились по земле, подминая под себя неведомую тварь. Я успела соскочить и даже худо бедно сгруппироваться. Будь дорога потверже, я бы отделштась парочкой синяков, но правая нога увязла в проклятом песке, застряв в щели между скрывавшимися под ним камнями, в то время как инерция продолжала увлекать тело вперед.
Раздался громкий хруст, спустя мгновение сменившийся нестерпимой болью в правой голени. Мне еще ни разу не доводилось ломать ногу, и новизна впечатлений выразилась в жутком вопле, многократно усиленном карьером и вознагражденном парочкой оползней. Впрочем, я себе льстила – звук тут был ни при чем. В карьер соскользнули еще несколько тварей, то прыгая вниз по склону, то с громким хлопаньем крыльев подъезжая на песчаной лавине. Три с разных сторон атаковали едва вскочившую на ноги Смолку; первая, бессильно щелкая зубами, трепыхалась на земле с переломанным хребтом. Пятая прямиком кинулась ко мне.
Ничего подобного я в жизни не видела – мохнатое тело на длинных пружинистых лапах, огромная пасть сплошь из клыков и неподвижные, как у зомби, фосфоресцирующие глаза, а за этой впечатляющей композицией – очаровательные лохматые ушки, которые так и хотелось потрепать.
Кобыла звучно лягнула когтистыми копытами одну из тварей, щелкнула клыками перед носом у второй, а когда та с визгом отпрянула, проскочила мимо нее и понеслась к выходу из карьера, так что третья приземлилась уже на пустое место. И с яростным рявканьем бросилась в погоню вместе с остальными, медленно, но верно настигая добычу.
Стиснув зубы, я кое как приподнялась на здоровое колено, неловко рванула меч из ножен. Под таким углом он неизбежно должен был застрять на полдороге, но в последнюю секунду словно извернулся, торопясь оказаться на свободе. Сияние клейма заставило тварь отпрянуть, но она тут же напала сбоку, рванув зубами рукав. Серебряные шипы ее ничуть не впечатлили, разве что помешали как следует всадить клыки – они лишь скользнули по локтю, выдрав по клоку моей и курточной кожи. Развернуть меч для удара я не успевала, так что по простому саданула ей оголовьем по лбу. Гадина тоненько, совсем по щенячьи взвизгнула и отскочила, мотая башкой и скребя ее лапами, как цапнутая шершнем.
Шум крыльев вовремя заставил меня оглянуться. Пульсар впечатался прямо в распахнутую пасть, отшвырнув тварь на добрую сотню локтей. Еще одна ловко развернулась в воздухе, приземлившись двумя саженями дальше, у меня за спиной, и тут же, нацелившись на мою шею, прыгнула. Меч, почти не встретив сопротивления, располосовал ее от грудины до паха. Кровь верткими ртутными шариками осыпалась с лезвия, не оставив на холодно блеснувшей стали даже пятнышка. Гадина рухнула на бок рядом со мной, судорожно взбила лапами песок и затихла.
Лопоухая оклемалась и атаковала снова. Уже умнее короткими быстрыми выпадами, припадая на передние лапы и тут же отскакивая, как лайка вокруг затравленного волка. Задерживая до прихода охотника и в то же время прикидывая, не подвернется ли удобный случай самой запустить клыки в случайно открывшееся горло.
Я плавно выписывала мечом восьмерки, не подпуская ее слишком близко и не поддаваясь на провокации. Левая рука с разорванным рукавом дрожала все сильнее, гадина с легкостью увернулась от хиленького пульсара. Больше рисковать я не стала. Чтобы сплести заклятие, достаточно пары секунд. Чтобы с трех локтей поднырнуть под замерший меч, хватит и одной.
Мы ошиблись одновременно – я, когда услышала вдалеке истошный лошадиный взвизг и, вздрогнув, чуть повернула голову, и она, когда решила, что успеет.
Не успела.
Помедлив, я разжала пальцы, и лопоухая с утробным стоном осела на землю. Вместе с засаженным по самую рукоять мечом.
И наступила тишина. Тяжелая, нехорошая, отдающаяся в ушах гулкой пульсацией крови.
Что то было не так. Куда более не так, чем может быть в полночь на залитом кровью песке, со сломанной ногой, в окружении мертвой и издыхающей нежити.
От оцарапанного локтя расползались ледяные стрелы, покалывая уже в подмышке. А потом вонзились еще глубже.
Луна резко потускнела, уплывая в сторону. Я пошатнулась и рухнула на песок лицом впритык к уродливой звериной морде с влажными проблесками ядовитых клыков.
Нижняя челюсть медленно поползла вниз, словно пытаясь что то сказать. Светящиеся глаза внезапно ожили и сфокусировались на мне, но не с бессознательной звериной яростью, а разумно, торжествующе, откровенно упиваясь этим зрелищем.
«Я все таки достал тебя, ведьма!»
Мне почудился раскатистый, удаляющийся смех, и ощущение чужого присутствия исчезло.
– Я все таки тебя вспомнила.
…Ползущие с востока тучи прорвались над рекой, почуяв родственную душу в ее широком илистом разливе. Частые капли зашуршали по соломенным крышам, застучали по новенькой черепице корчмы, расписали переплетающимися кругами маленькое озерцо в центре острова.
Он вырвался из воды с пятым или шестым раскатом грома, взмахнул мощными крыльями и, вытянув шею, в потоке ливня понесся на запад вместе с тучами к восьми закогтившим небо башням. Полупрозрачной тенью скользнул у самой кладки, описал широкий круг и полетел обратно.
Уже с седоком…
Пасть так и не закрылась. Глаза угасли, медленно подернулись полупрозрачными третьими веками… и почти сразу же крылья и когти начали втягиваться, а тело съеживаться, как комок брошенного на угли снега. Спустя пару секунд передо мною лежала обыкновенная дворняга – рыжая, лохматая, с обаятельной лопоухой мордашкой, на которой застыло изумление и обида. Рядом вытянулся пегий кобель, чуть подальше – еще дымящийся собачий скелет.
– Да, здорово мы с тобой друг дружке свадьбы подпортили… – прошептала я.
Какой же ерундой кажутся все наши проблемы перед лицом самой последней. Когда важным становится лишь то, что ты не сделал и не досказал…
И в этой жуткой, опустошающей, неумолимо надвигающейся темноте я ощутила чье то незримое присутствие – и страх схлынул, сменившись невероятным облегчением, уверенностью, что я не буду в ней одинока.
Уже растворяясь в ней, я последними остатками сознания разомкнула немеющие губы – или мне только показалось, что разомкнула, – и выдохнула единственное, самое главное в моей жизни слово:
– Лён…

* * *

– Цэ я в усим вынувата! – По прерывающемуся, сокрушенному голосу и частому шмыганью можно было догадаться, что Орсана глотает слова пополам со слезами. И, похоже, у кого то на груди, изредка от нее отрываясь, потому что всхлипы звучали то тише, то громче. – Я же обицяла, що не спущу с ии очей!
«Левая половина села» – отстраненно подумала я.
Послышался глухой звякающий звук, словно кого то ободряюще похлопывали по спине поверх кольчуги. Потом смущенное покашливание Ролара.
Лба коснулась чуткая холодная рука, и Велька преувеличенно бодро объявила:
– Противоядие вроде бы подействовало; легкий жар, но это даже хорошо. Думаю, все будет в порядке. Верно, коллега?
Лаконичное хмыканье Келлы ни с чем нельзя было спутать. Догевская Травница доводила некоторых особо мнительных больных до полуобморочного состояния, так скептически глядя на жертву обыкновенной простуды, словно снимала мерку на гроб.
– Ну а если она все таки окочурится, я, так уж и быть, верну тебе задаток. – Вал подумал и добавил: – Половину, надо ж мне хоть транспортные расходы возместить! К тому же она вчера шесть кружек кваса за мой счет вылакала, тоже денюжка…
«Что?!» – не на шутку возмутилась я, начиная потихоньку соображать, что на панихиду сии прочувственные речи как то не похожи. Хотя от такого «напутствия» даже мертвый выскочит из гроба, чтобы проучить рано обрадовавшихся друзей и близких. Так что не помешало бы и мне вмешаться…
Последней каплей стал мирный, чуть усталый баритон над самым ухом:
– Да ладно вам, я же никого не обвиняю. Главное, что все обошлось.
Узнать то я его узнала сразу, но чтобы поверить, пришлось открыть глаза и рывком сесть на кровати. Нога отозвалась резкой болью, но такие мелочи меня уже не волновали.
– Ну как ты себя чувствуешь? – как ни в чем не бывало поинтересовался Лён, с комфортом, руки за голову, поверх одеяла растянувшийся на широкой постели рядом со мной.
Я глядела на него сверху вниз и думала, что сейчас либо брошусь его целовать – без разбора, куда попаду, – либо придушу, чтобы неповадно было так меня пугать.
– Еще неизвестно, кто кого больше напугал! – парировал Лён, садясь. – Две недели назад я получаю сообщение по телепочте якобы от тебя – по счастью, я так рванулся к телепатофону, что он свалился на пол и разлетелся вдребезги, – а потом выясняется, что более аккуратные телепаты скоропостижно отбыли на тот свет! Что я мог подумать?! Разумеется, что тебя прикопали где нибудь под кустиком, раз осмелились так открыто выступить от твоего имени! Естественно, я бросаю все дела…
Келла неодобрительно фыркнула и скрестила руки на груди. Вампир, привычно не обращая на нее внимания, продолжал:
– …подключаю к твоим поискам наших общих друзей, и мы начинаем прочесывать Белорию с четырех сторон, в каждом попавшемся селении расспрашивая о рыжей ведьме на черной кобыле, пока…
– Тихие Россохи, – усмехнувшись, перебил Ролар. – Тамошний дайн был весьма огорчен твоим нежеланием осчастливить благочестивых селян своим личным присутствием на весело потрескивающем костерке посреди площади…
– А я проследила тебя от самого Перекрестья! – похвасталась Орсана. – Но догнала только в Опадищах. Показалось, что заметила тебя в рыночной толпе, а пока высматривала, ты сама ко мне подошла! Я так растерялась, что сначала даже не поверила!
– От Духовищ мы вместе догоняли, – ревниво поправила Велька. – Не могла же я остаться в стороне, когда какая то незнакомая, вооруженная до зубов девушка расспрашивает меня о лучшей подруге, которой угрожает смертельная опасность!
Вал живописать свою розыскную деятельность не торопился, но при этом так многозначительно ухмылялся, словно и в самом деле притащился за мной через пол Белории.
– Погодите! – Я схватилась за голову, пытаясь разобраться в потоке обрушившейся на меня информации. – С чего вы решили, что покушения на меня и Лена как то взаимосвязаны? Я очень сомневаюсь, чтобы паршивый колдунишка из Вороньих Когтей посмел замахнуться на Повелителя Догевы, лишь бы испортить мне настроение! То есть испортил бы, конечно, но какой ценой!
– Вот это мы и пытались узнать, отправляясь с тобой в корчму, – вздохнул Рол ар.
– Несмотря на мою… просьбу, – не удержавшись, укоризненно ввернул Лён. Темноволосый покаянно склонил голову.
– И что?
– Ну не такой уж он и паршивый, – уклончиво заметил Ролар.
– Обвешался амулетами, только и всего! – возмутилась я. – Ничего, теперь я знаю, кто он, и отыскать его в Опадищах с помощью магии будет раз плюнуть!
– Мы уже не в Опадищах, – возразила Велька. – Это Зарницы, небольшая деревенька в полуверсте от карьера. Тут моя троюродная тетка живет, но она сейчас в отъезде. Меня здесь знают, так что соседка без особых вопросов отдала ключи от ее избы.
– А цих поганцив и след простыл, – разочарованно доложила Орсана. – В село они так и не вернулись, даже лошадей у корчмы бросили…
– Ничего, от нас не уйдут, – мрачно пообещал Лён. – Вольха, ты же когда то мечтала, чтобы у тебя были верные друзья и безутешный возлюбленный, которые отомстят за твою гибель? Пожалуй, мы доставим тебе это удовольствие еще при жизни!
Я снова повернулась к нему, растерянная, смущенная, огорошенная, безумно счастливая и возмущенная одновременно:
– Но зачем ты устроил этот спектакль с изгнанием послов?
– Не изгнанием, а вежливой просьбой заехать в другой раз, – поправил Повелитель Догевы. – Посол – это непременно еще и шпион, а мне не хотелось, чтобы мое отсутствие в долине заметили. Или знали, что я жив. Пусть лучше теряются в догадках и распускают слухи о моей гибели – нам это только на руку.
– Но если колдун уверен, что мы оба мертвы, почему он так поспешно удрал из села?
– Я себя выдал, – неохотно признался вампир. – Вчера, в корчме.
– Так это были твои мыши?! – сообразила я.
Лён угрюмо кивнул:
– Я уже подъезжал к Опадищам и не удержался. Сначала хотел просто убедиться, что с тобой все в порядке, но увидел, что происходит, и решил вмешаться…
– Зачем?! Мы уже почти победили, а ты помог им сбежать!
– Вы почти проиграли, а я их прогнал! – не меньше моего возмутился Повелитель Догевы. – Вольха, ты бы с ним не справилась!
– Это еще почему? Ты что, сомневаешься в моих способностях?!
– Просто я не сомневаюсь в его!
– Так ты его знаешь?! – опешила я.
– Нет. Но скоро познакомлюсь. – Лён резко встал с кровати. – Ладно, собираемся! Мы и так потеряли много времени, теперь придется ехать в потемках.
– Погоди, так вчера ночью ты тоже за мной шпионил?! Та мышь, что помешала мне выйти за околицу и прищучить этого гада?
По лицу вампира скользнула какая то тень, но он промолчал. Помрачнел и Ролар.
– А куда мы едем? – запоздало спохватилась я.
– Вот именно, мы, – подчеркнул Лён. – А ты со своей ногой – вернее, без нее – остаешься здесь!
– Что о о?! – Я попыталась изобразить гневное вставание, но тут же со стоном повалилась обратно. Проклятая нога едва шевельнулась, но ощущения были такие, словно ее сломали заново.
– То, – невозмутимо парировал вампир. – Велеена и Келла за тобой присмотрят.
– Но я могу срастить кости магией!
– Чтобы через пару дней они снова разлетелись на куски, как твоя разорванная и наспех зачарованная куртка?
Я насупилась. Вот гхыров телепат – знает, что по настоящему нога срастется в лучшем случае через неделю, заклинание же просто зафиксирует ее в нужном положении, как обычный лубок. Очень качественный, позволяющий передвигаться по дому без помощи костылей или сидеть в седле, но о карабканье по оврагам или битве на мечах можно забыть. С другой стороны, разве друзьям помешает магическая помощь со стороны прохлаждающейся в тенечке ведьмы? Колдую то я не ногами, а Смолка везде пройдет…
Лён внезапно смутился и, кашлянув, уставился в пол, как будто размышляя, с чего начать неприятный, но важный разговор.
– В чем дело? – настороженно спросила я.
– Вольха, боюсь, у тебя больше нет лошади. Судя по следам, она ускакала в лес, а нам некогда было ее разыскивать. И… кажется, ее тоже пару раз цапнули.
– К'яарды устойчивы к большинству ядов, возможно, все и обойдется, – поспешила добавить Келла, глянув на мое изменившееся лицо.
– Но в лесу полно волков, а она ранена и не сможет отбиться! Как вы могли ее там бросить?!
– Вольха, – жестко оборвал Лен. – У нас не было времени спасать вас обеих, и мы выбрали тебя. Уж извини.
Иногда я просто ненавижу этого вампира. Особенно когда он прав.
– Ну хорошо, – сглотнув подступивший к горлу комок, неестественно спокойно сказала я. – Я могу взять… другую лошадь.
Другую! После моей вредной, упрямой, наглой, бесценной Смолки!
– У нас их всего четыре. Вдвоем в одном седле долго не усидеть, а лошадь не сможет быстро скакать с таким грузом, особенно если за нами увяжется погоня или придется с разгону брать препятствия. А тебе по твоему нынешнему состоянию вообще нужна телега, но, даже будь она у нас, мы бы тебя все равно не взяли.
– Почему?!
– Потому что я так сказал, – отрезал вампир, поворачиваясь к Келле. – Tha w’errin dou sha?
– F’essp tkerr, – серьезно кивнула травница.
– С какой это стати ты за меня решаешь?! – Вторая попытка утвердиться в более достойном положении привела к тому же плачевному результату.
– Может, ее привязать? – задумчиво прикинула Велька.
Я метнула на предательницу такой огненный взгляд, что, не щелкни она вовремя пальцами, от ее роскошной косы остался бы только обугленный хвостик.
– Потому что я не хочу становиться вдовцом, минуя стадию мужа. – Лён, не обращая внимания на мой праведный гнев, сосредоточенно похлопывал себя по карманам – от нагрудных до брючных, – проверяя, на месте ли все необходимые для похода мелочи вроде кресала и складного ножа.
– Цыпа, если тебя это утешит – мы привезем тебе голову этого лабарра, – с ухмылкой пообещал тролль, натягивая черные кожаные перчатки с отрезанными пальцами.
– Постойте, – неожиданно опомнилась я. –А почему вы раньше мне ничего не рассказали? Ни про покушение на Лена, ни что уже две недели разыскиваете меня по всей Белории?!
Повисла нехорошая тишина. Орсана и Вал покосились на Ролара, а тот вместе с Келлой и Велькой – на Повелителя Догевы. Поскольку Лён, закусив губу, продолжал торопливо застегивать куртку, крайний был найден.
– Лён? Лё о он! – Я резко провела ладонью сверху вниз.
– Да потому и не сказали, – буркнул тролль, ибо вампир оторопело уставился на застучавшие по полу пуговицы, – что тебе непременно понадобилось бы в это свой нос сунуть. Вот кое кто предусмотрительный и заплат… то есть попросил нас держать язык за зубами.
– Так вы меня просто продали, – потрясенно прошептала я. – Продали этому подлому типу! Ну ладно еще Вал, о Роларе с Келлой вообще не говорю – вампиры, что с них возьмешь! Но ты, Орсана! Велька! Мои лучшие подруги! Как же вы могли?!
«Ведьмопродавцы» слаженно засопели и зашмыгали носами. Зато Лён, который до этого еще кое как умудрялся изображать виноватый и покаянный вид мне на радость, не выдержал:
– Этот подлый тип, между прочим, твой муж, и оберегает тебя как может!
– Ничего подобного, у меня свадьба только через три недели!
– Я помню, – саркастически подтвердил Лён. – У меня тоже! Но что это меняет?
– Это меняет все! Все мои планы, всю мою жизнь! Ты что, после свадьбы так и будешь меня постоянно… «оберегать»?!
– Если понадобится, – не моргнув глазом уточнил вампир.
– Нет уж, спасибо, мне такого счастья даром не надо! – окончательно взбеленилась я. – Забирай тогда свое кольцо и ищи для него более покладистую руку, моя – уж извини! – нужна мне для работы, а не для штопки твоих носков!
– Ну и заберу, – неожиданно холодно сказал Лён, протягивая ладонь. – Отдавай. Я, Arr’akk tur T’or ardWeist Sh’aeonell, разрываю помолвку. Все слышали? Теперь, надеюсь, ты довольна?
У меня внутри что то екнуло и оборвалось. В глазах потемнело, и я медленно, на ощупь, стащила обдирающее кожу кольцо. С трудом, чудом не сорвавшись на всхлип, выдавила:
– Вполне.
И, не отдавая, с размаху вышвырнула печатку в распахнутое окно.
– Прекрасно. – Лён, даже не глянув, куда она полетела, развернулся и вышел из комнаты. Друзья, виновато отводя глаза и бормоча оставшиеся без ответа прощальные слова, поскорее выскочили следом за ним.
Похоже, белорским стрыгам и вурдалакам не удалось отделаться от меня диссертацией на соискание Магистра 3 й степени. Ибо за ней последует защита 2 й и 1 й, а то и научный труд Архимага на сорок свитков, от которых уже ничто не будет меня отвлекать.
Но неделю назад я и подумать не могла, что стану так из за этого плакать…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:41 | Сообщение # 19

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Сезон погони

Лучше гор могут быть только горы!
Строка из гномьего гимна

Местность становилась все холмистее. Если три дня назад на все четыре стороны расстилалась унылая равнина, мерно колыхавшая пожелтевшим ковылем, то с некоторых пор земля пошла волнами, ощерилась лесками и растрескалась худосочными речушками коню по колено. С каждой верстой «волны» раздавались ввысь и вширь, так что дорога в конце концов устала на них взбираться и предпочла обегать. Хвойные леса сменились лиственными, из неизвестных Орсане деревьев, разлапистых, с огромными, в ладонь, листьями. Вал обозвал их «вагурцными жбыррами», Ролар смягчил приговор до «волчьих орехов», неядовитых, но малосъедобных. Местами стволы полностью скрывались под плющами, усеянными гроздьями мелких цветов. С наступлением темноты они начинали источать нектар и приторный аромат, от которого ломило в висках. Орсана как то не удержалась, подставила ладонь и слизнула несколько сладких капелек. Отравиться не отравилась, но пошла такими колоритными ярко синими пятнами, что увидевшие ее поутру Ролар и Вал спросонья в ужасе схватились за мечи, а Лён – за живот.
Девушка обиделась на всех троих и не разговаривала с ними до обеда, делая вид, что не замечает их лукавых взглядов и последующих сдавленных смешков.
У подножия холмов частенько попадались деревеньки – маленькие домики кучно толпились в низине, а вверх по склону тянулись потоски возделанных полей и садов, при взгляде на которые складывалось впечатление, что местные садоводы привязывают каждое яблочко веревочкой, дабы потом не разыскивать его в крапиве верстой ниже. Жили здесь преимущественно гномы, а то и оседлые орки – эти предпочитали земледелие стадам истошно блеющих овец, иногда перегораживающих дорогу на четверть часа. Впрочем, встречались и человеческие поселения, и смешанные. Отличить их можно было по тем же садам и скоту – гномы высаживали плодовые деревья длинными узкими полосами, а сами яблоньки больше напоминали кусты, едва достигавшие пешему человеку макушки. Мелкие темно рыжие козы алчно косились на них из за добротной ограды. Люди предпочитали более солидную живность вроде коров и лошадей, пасущихся прямо среди кряжистых деревьев.
А потом горизонт затянуло сизой дымкой, спустя еще десяток верст уплотнившейся в полоску с зубчатым верхом.
– Элгар.
Ролар приподнялся на стременах, хотя лишняя пара вершков вряд ли могла что то изменить – путники и так стояли на верхушке высоченного холма. Вернее, Лён на Вольте и Ролар на Повилике, изящной кобыле к'яарде оригинального золотистого окраса с темно рыжими подпалинами на ногах и морде. Орсанин Венок, упрямо наклонив морду, карабкался в гору, а очередная Валова дохлятина с отвращением взирала на холм, не желая начинать восхождение даже под угрозой перекрутки на колбасу, в подробностях описываемой троллем.
– Далеко до него?
– Расстояние обманчиво. Если по прямой – два дневных перегона. А нам надо проехать еще не меньше трех. Может, сделаем привал и перекусим?
Лён оглянулся на запыхавшуюся, но довольную Орсану, последние сорок саженей тащившую коня под уздцы, и в который раз едва удержался от смеха. К вечеру девушка несколько облиняла, но все равно производила потрясающее впечатление.
– Давай. Потом спустимся по противоположному склону, Вал как раз успеет объехать.
Тролль уже и сам отчаялся пробудить в своей животине дух горного козла, направив ее влево по дороге. Грязно бурая кляча на поверку оказалась двужильной, отставая от к'яардов и Венка во время галопа, но неизменно настигая, когда те выдыхались и переходили на трусцу.
Орсана повалилась на траву, нашарила и отвязала от пояса флягу, сделала несколько жадных глотков.
– Уф… хорошо, что Вольха с нами не поехала – тут и здоровый ноги переломает! Похоже, тебе действительно удалось крепко ее разозлить…
Лён только вздохнул, спешиваясь.
– Но, – продолжала девушка, затыкая флягу, – ты уверен, что настолько крепко?
– Зная Вольху? – Повелитель Догевы почесал ластящегося жеребца за ухом, еще раз глянул на горы и удрученно покачал головой. – Нет.

* * *

Я мрачно поглядела в кружку, с верхом наполненную некой киселеобразной жидкостью зеленоватого цвета, издававшей ни с чем не сравнимый аромат помойного ведра.
– Выпей, малышка, – с видом матерой отравительницы проворковала Келла. – Тебе сразу же полегчает!
– В смысле пронесет?
Вампирка обиженно фыркнула и уже без особых церемоний впихнула кружку мне в руки.
Вкус ничем не уступал запаху, но, зная Келлу, дальше капризничать было опасно. Забинтованная нога, устроенная на высокой подушке, вела себя хорошо – пока ее не пытались использовать по назначению. А для украшения кровати она очень даже годилась. Велька взирала на объемистое дело своих рук с плохо скрываемой гордостью. Магический лубок она накладывать не стала и мне не позволила – мол, чтобы чувствовала серьезность своего состояния.
Убедившись, что кружка опустела, Келла с усмешкой щелкнула меня по подбородку, заставив от неожиданности проглотить оставшееся во рту зелье (я как раз прикидывала, куда бы его понезаметнее сплюнуть). Игнорируя возмущенное сопение пациентки, травница прихватила свечу и вышла на кухню, прикрыв за собой дверь.
Я устало откинулась на подушку, глядя в серый квадрат окна. На улице с момента отъезда друзей не утихала непогода. Ветер обрывал с деревьев остатки листвы, с волчьим подвыванием гнал на запад низкие лохматые тучи, то и дело разражавшиеся дождем в знак протеста. Голова была тяжелая, познабливало, но о сне я даже не думала.
Ну куда их понесло?! Первая неистовая злость на Лена (чтоб ты провалился, мерзавец!) сменилась обычной (ну погоди ж ты у меня!), потом тревогой (а вдруг и в самом деле провалится?), потом настоящей паникой (а вдруг уже провалился?!). Леший с ней, с помолвкой, не больно то и хотелось! Мои друзья где то там продираются сквозь ураган, мокнут под дождем, сражаются за меня, а может, и погибают, а я валяюсь в постели, разобидевшись из за какого то дурацкого кольца! Не дождетесь!
Травницы тихонько шушукались на кухне, изредка сдержанно подхихикивая и позвякивая флаконами – видимо, делились опытом, не подозревая, какой черной неблагодарностью планирует отплатить им их подопечная.
Правда, планировалось пока что то не очень. Уйти из дома незаметно от Келлы – дохлый номер, вампирша засечет меня уже на пороге. Можно, конечно, усыпить ее заклинанием, но тогда на меня немедленно накинется Велька. Не боевыми пульсарами же в нее швыряться!
Не то чтобы стыдно (лучшая подруга все таки!), но ведь как засветит в ответ – мало не покажется! И что потом? Сумка лежала на стуле, меч висел на его спинке, одежда, скорее всего, в шкафу, но как быть с лошадью? Пешком я далеко не уйду, а деревенька глухая, вряд ли здесь вообще можно раздобыть скакового коня, тем более ночью. Я живо представила себя верхом на пузатой кляче, в темпе пахоты бредущей по редколесью, и возмущенных травниц, легкой трусцой бегущих по обе стороны и наперебой читающих мне морали. Брр… Я поежилась и повыше натянула одеяло. Нет, надо все тщательно продумать! Попытка у меня будет только одна, потом эти гарпии не постесняются приковать меня к кровати в самом прямом смысле – колодезной цепью, на которую Келла с вожделением покосилась при словах Лена, но, видимо, решила оставить этот радикальный метод на крайний случай.
И тут в дверь забарабанили, да так громко и отчаянно, словно вознамерились продолбить ее насквозь, если хозяева не пошевелятся. Разговор мгновенно оборвался. Скрипнул стул, а за ним – щеколда. Шум дождя резко усилился, из под двери потянуло сыростью и запахами мокрой земли.
– Девоньки, милые, спасайте! – затараторил плачущий мужской голос, то и дело срываясь на всхлипы. – У меня там жена рожает, цельные сутки минули, да что то никак, измучилась уж вся… не соизволите ли взглянуть? Я уплачу, не сомневайтесь!
Послышалось приглушенное звяканье. Одна монетка, видимо, выскользнула из трясущихся рук и упала на пол, прокатившись через всю кухню.
– Там – это где? – с холодной деловитостью уточнила Келла.
– На другом конце села, домов через двадцать! Мне свояченица сказала – мол, остановились у ее соседки две знахарки, хучь и молоденькие, да справные, за пять минут ее от ячменя исцелили, вот я и подумал – может, соблаговолят…
– Ясно, – оборвала трехсотлетняя вампирша. – Подождите минутку на улице, мы посоветуемся.
Мужик беспрекословно выскользнул во двор. Монета, похоже, так и осталась лежать где то под столом.
Судя по воцарившейся тишине, совещание травниц заключалось в обмене многозначительными взглядами.
– Я пойду, – наконец решила Келла. – Мне приходилось принимать роды у человеческих женщин – немного сложнее, но принцип в общем то один. А ты не спускай глаз с нашей рыжей вредины (я мысленно погрозила травнице кулаком). У меня такое ощущение, что она что то замышляет.
– После десяти капель «Медовой сновидицы»? – скептически фыркнула Велька.
– Она бывшая Хранительница, а на вампиров человеческие зелья действуют слабее. Мне бы понадобилось не меньше сорока.
«Запомним», – мстительно подумала я.
– По крайней мере сейчас она еще не спит, – продолжала Келла, утверждая меня в мысли, что с такими друзьями и врагов не надо. – Так что на всякий случай не выходи из комнаты до моего возвращения.
– Хорошо. Возьми пару полотенец и вот эти флаконы, в темном настойка… –Травницы перебросились еще парочкой профессиональных фраз и наскоро распрощались.
Обе двери – входная и внутренняя – хлопнули одновременно.
Я поскорее закрыла глаза и выровняла дыхание. Велька подошла к постели. Наклонилась, разглядывая мою подозрительно умиротворенную физиономию. Я хотела всхрапнуть для достоверности, но подумала, что это будет перебор. Удовлетворенная осмотром, травница устроилась на стуле возле окна, спиной к нему, поставив на подоконник блюдечко с горящей свечой и положив на колени толстенный фолиант.
Я коварно наблюдала за подругой из под полуприкрытых век. Тень от ресниц давала прекрасную маскировку. Келла вернется не раньше чем через час, а то и на всю ночь застрянет. Посмотрим, насколько Вельки хватит! Помнится, когда мы по ночам вместе к экзаменам готовились, то и дело друг друга в бока пихали – один вид меленько исписанных страниц вызывал неукротимую зевоту.
– Вольха, – негромко позвала девушка, отрываясь от книги и в упор глядя на меня.
Мне понадобилось огромное усилие, чтобы не вздрогнуть. Зато травница, выждав, облегченно вздохнула и расслабилась, закинув ногу за ногу. Повыше приподняла книгу, и я чуть не застонала от злости – в руках у Вельки был любовный эльфийский роман, еще и с гравюрами. Над таким она запросто могла просидеть до рассвета.
Прошло около получаса. Зелье начало действовать, но, как Келла и предполагала, не столь сокрушительно, и я упрямо боролась со сном. Травница тихо рыдала в платок, изредка выныривая из него, чтобы прочесть еще парочку душещипательных строк и начать истекать слезами с новой силой. Учитывая, что все порядочные любовные истории заканчиваются либо свадьбой, либо смертью, дело явно шло ко второму.
Дождь превратился в косой ливень, сердито тарабанящий по крыше. Небо прорезала ветвистая молния, где то на западе ворчливо отозвался гром. Велька зябко передернула плечами и, не отрывая взгляда от книги, отодвинулась от окна. Не прошло и пяти минут, как из него снова плеснуло холодным белым светом, в котором мелькнула и тут же растворилась во тьме черная, жуткая, выщеренная морда с горящими глазами.
Пожалуй, даже ведро ледяной воды не оказало бы на меня столь бодрящего эффекта. Сонливость как ветром сдуло, я судорожно впилась пальцами в тюфяк. Уходи!!! Хотя бы шагни в сторонку, за угол дома, пока она тебя не заметила!
Свеча затрещала и вильнула огоньком, всколыхнув тени. Травница мельком глянула в окно и, успокоенная, снова погрузилась в чтение.
Так, теперь главное – взять себя в руки и сосредоточиться. Вопрос не в том, сумею ли я это сделать, а удастся ли провернуть задуманное незаметно от Вельки? Хоть она и прекрасно владеет практической магией, такого чутья на нее у травницы нет… и если ме э эдленно, осторожно сконцентрировать на крыше вон той сараюшки за огородом разряд достаточной силы…
Сердцевина тучи полыхнула грязно багровым. В следующее мгновение оттуда стрельнула изломанная, раздвоенная книзу молния, которая разъяренной гадюкой с грохотом и треском впилась в сарай обоими зубьями. Сноп искр взметнулся выше деревьев, горящая солома брызнула во все стороны. Невзирая на дождь, пламя охватило сарай сверху донизу. Внутри истошно замычала корова, заблеяли овцы.
Не будь Велька так ошеломлена, она бы сообразила, что соседка непременно предупредила бы ее о запертой в хлеве скотине. Да и кто станет держать коров в дощатом сарае посреди огорода?! Выронив книгу, травница вскочила и метнулась к двери, потом обратно, растерянно уставившись на меня. Я, не открывая глаз, пробормотала что то неразборчиво жалобное и отвернулась к стене, натянув одеяло до самой макушки.
Не успела лязгнуть щеколда, как я уже сидела на кровати, скороговоркой нашептывая заклинание. Одним взмахом скользнувшего в руку меча вспорола и содрала ворох бинтов вместе с лубками, спустила ноги на пол и рванулась к стулу с одеждой.
Зараза!!!
Добавила обезболивающий компонент. Потрогала прикушенную губу, слизнула кровь с пальцев, уцепилась за спинку кровати и кое как встала. Опухшая, веселенькой синюшной расцветки нога с трудом протиснулась в штанину, наотрез отказавшись ради этого сгибаться. Подковыляв к окну, я распахнула ставни. Науськанный ветром дождь хлестнул по лицу, как мокрый веник. Несмотря на спешку, Велька, скорее всего, зачаровала дверь, а мне некогда разбираться, как именно. Травница очень скоро сообразит, что большая часть пламени – иллюзорная, да и взывающих о помощи буренок в сарае не наблюдается…
Стиснув зубы, я полезла в проем. До середины процесс шел довольно успешно, но потом моя здоровая часть закончилась и началась негнущаяся. Мысль, что побег сорвется только из за того, что я застряла в окне, придала мне сил все таки из него выкарабкаться и плюхнуться в какие то цветы под подоконником, и до меня имевшие весьма пожеванный вид.
– Смолка!!! – надрывным шепотом возопила я.
Только шум дождя по листве и далекий треск затухающего пожара. Я застыла на коленях, чувствуя, как меня с новой силой захлестывает отчаяние. Неужели померещилось? Что еще Келла подмешала в свое снадобье?! И что же мне теперь делать?!
А потом кобыла беззвучно выскользнула из темноты за моей спиной, доверчиво ткнувшись мне в щеку бархатистым храпом. Мокрая, всклокоченная, с выхваченным из гривы клоком, но живая и такая родная, что я чуть не расплакалась.
– Ты уж прости меня, девочка, – пробормотала я, дрожащей рукой нащупывая конскую холку. – Я тоже не в лучшей форме, но мы должны это сделать… Гхыр ёпп курат!!! Смолка, ты не могла бы присесть? Я и с двумя то ногами еле до твоей спины допрыгивала…
Лошадка шумно вздохнула и, помедлив, согнула колени. Я кое как вскарабкалась в седло, уцепилась за переднюю луку и легонько ткнула кобылу левой пяткой. Смолка с явным трудом выпрямилась, по старушечьи закряхтела, но все же тронулась с места. Я нашарила левое стремя и тоскливо посмотрела на правое. Надо было сразу ногу вдеть, в висячем положении она еле шевелилась. Ладно, пусть болтается, все равно я ее почти не чувствую…
Мы уже наполовину выехали из ворот, когда очередная молния на мгновение выбелила округу, очертив в проеме огородной калитки силуэт страшнее упыря, злее василиска и опаснее дракона.
– Вольха!!!
Я вздрогнула и прижалась к седлу, как нашкодившая кошка. Впрочем, в появлении разгневанной травницы были и положительные моменты: от страха я каким то чудом ухитрилась подтянуть и запихнуть сломанную ногу в стремя. Смолка, сообразив, что вряд ли хозяйка таким оригинальным способом выказывает радость от встречи с этим дивным видением, поспешно ускорилась – вниз по улице, куда легче драпать. Пару раз споткнулась, потом вроде бы оклемалась и пошла тяжелым галопом.
Гром бухнул с большим опозданием, где то далеко за лесом. Гроза уходила. В тучах наметились просветы, но пока что даже из них сыпал редкий дождь. Село тонуло во мраке. Окошки светились только в нашей и еще одной избе, к воротам которой мы как раз подъезжали. Привлеченная скрипом двери, я, не удержавшись, бросила взгляд во двор и впервые всерьез задумалась, за что же боги меня так невзлюбили: на крыльце показалась Келла. За ней, непрестанно кланяясь и бормоча: «Да благословят тебя боги, деточка!» – семенил давешний мужик, пытаясь всучить вампирше если не кошель, то хотя бы холщовую торбу, из которой торчали две хладные утиные лапы. На заднем плане возмущенно, на два голоса орали новорожденные. Травница сухо отнекивалась, но вид у нее был довольный.
Именно что «был». Потом она увидела нас со Смолкой.
Как на грех, вдоль длиннющей улицы сплошной стеной тянулись двухаршинные заборы. В другое время кобыла играючи взяла бы такую преграду, но сегодня был определенно не наш день (я бы даже сказала, месяц). Обратный путь перегораживала Велька, и я логично рассудила, что хрен редьки не слаще. Хотя…
– Вольха а а!!! – Голос Келлы перешел в ультразвук.
Увы, я слишком хорошо знала, что это означает, а посему любоваться на дальнейшее развитие событий не имела ни малейшего желания. И, малодушно надвинув капюшон по самый нос, что есть силы саданула лошадь здоровой ногой.
Возможно, я пропустила самое увлекательное – например, отца заметно прибавившегося семейства, картинно падающего в обморок отнюдь не от счастья, – но ничуть об этом не сожалела. Мы едва успели пролететь мимо ворот, как из них (точнее, уже над ними) наперерез нам вырвался клыкастый сгусток мглы, шумно хлопающий крыльями. Не успел, пронесся за спиной, обдав ветром, и с разочарованным воем пошел на разворот, вверх и влево.
Смолку он тоже впечатлил. Если раньше доски заборов просто мелькали перед глазами, то теперь слились в сплошную полосу, в которой темными пятнами проскакивали ворота под широкими козырьками. Задремавшая посреди дороги собака в последнюю секунду с визгом вывернулась из под лошадиных копыт; кобыла, споткнувшись, вильнула в сторону, а над нами прошелестел и, далеко обогнав, впечатался в дерево ярко зеленый пульсар. Не взорвался, а словно размазался по стволу, в считаные мгновения опутав его мерцающими нитями ловчей сети.
Я мотнула головой, капюшон упал за плечи. Следующий пульсар сделал изящную петлю и отправился по обратному адресу. Естественно, не долетел, но по крайней мере помешал Вельке сотворить еще один. Да когда же эта улица наконец свернет или кончится?! Мы тут как на ладони, травнице даже не обязательно видеть нас, чтобы сыпать заклинаниями!
Визг неумолимо приближался. Мои волосы, не выдержав противоборства между ним и встречным ветром, встали дыбом. С трудом удержавшись от соблазна бросить поводья и зажать уши ладонями, я выкрикнула несколько слов, не услышав собственного голоса. Вампиршу отбросило в сторону и несколько раз перевернуло в воздухе, но отказаться от погони не заставило. Впереди наконец показался частокол околицы, а за ним – темное поле с совсем уж непроглядными комьями перетекающих друг в друга перелесков. Створки ворот медленно поползли нараспашку, натужно скрипя окутанными дымкой cкобами. Открылись примерно на треть, вздрогнули, замерли и, подумав, качнулись обратно. Я стиснула зубы. Несмотря на ночной холод, по виску скользнула капля пота.
Ворота одним рывком распахнулись во всю ширину и так же охотно захлопнулись. Да кто из нас Магистр практической магии в конце то концов?!
Я усилила нажим. Велька тоже не сдавалась. Ворота приближались с угрожающей скоростью, клацая створками, как дракон пастью. Смолка обреченно прижала ушки и, похоже, зажмурилась, не сбавляя хода, ибо сзади снова нарастал не менее многообещающий вопль.
Последний, отчаянный всплеск силы – и створки сомкнулись на самом кончике конского хвоста, оставив себе на память клок волос. Вопль оборвался глухим ударом, ворота прогнулись и спружинили обратно. Стало слышно, как захлебываются лаем собаки. В хатках один за другим вспыхивали огоньки.
Кобыла арбалетным болтом влетела в лесок, напролом прошуршала по кустам и, только оставив позади саженей триста чащобы, перешла на рысь, а затем и на шаг. Над головой, в просветах между кронами деревьев и клоками туч, мерцали звезды. Мокро хрупали сучья под копытами, в глубине леса уныло переухивались совы. Осыпающиеся с веток капли стучали по куртке и холодили неприкрытую макушку. Капюшон казался чем то далеким и недоступным.
Я обессилено привалилась к лошадиной шее и закрыла глаза.

* * *

– Не было тута таких, господин хороший. – Мужик нервно облизнул губы. – Уже две недели никто этой дорогой не проезжал, ага!
– Брэшэ, – безжалостно прокомментировала девушка, казалось бы целиком поглощенная заплетением длинной русой косы.
– И изба небось сама собой сгорела? – Второй разбойник кивнул на еще дымящийся сруб посреди деревеньки.
В соседних домах слышалась приглушенная возня но, кроме трясущегося от страха местного пьянчуги, ни кто к путникам выйти не отважился. Да и того, скоре всего, просто напросто вытолкали на заклание.
– Ага. – Пьянчужка как завороженный таращился на светловолосого главаря шайки. Выбор был невелик, зато впечатляющ: рассеянно поигрывающий ножом тролль, неприкрыто ухмыляющийся вампир и хмурая пятнистая девушка, вооруженная не хуже иного наемника. – Вьюшку на ночь неплотно прикрыли, уголек и выпал…
– И прямо в солому, – с фальшивым сочувствием поддакнул вампир.
– Ага… для завтревой растопки. Тута оно и заполыхало…
– Какое несчастье, – с каменным лицом посочувствовала девушка.
– Нет, – спокойно сказал светловолосый, тоже в упор глядя на мужика, но разговаривая словно сам с собой. – Через Заячий Гай мы не поедем, и не упрашивайте. Там овраг на овраге и наверняка обжитые какой нибудь плотоядной пакостью. Да и крюк по восточной дороге нам тоже ни к чему…
Злосчастный «собеседник» почувствовал, а остальные услышали, как клацают у него зубы. Темноволосый продолжал задумчиво изучать останки избы. Вокруг прогоревшего насквозь сруба не было даже ободка пожухлой травы, а на соседних крышах – ни единой черной точки от искр, как будто пепелище откуда то принесли и плюхнули посреди нетронутого огородика. Гасить его тоже не пытались. Скорее всего, не успели даже глазом моргнуть, как магическое пламя поглотило все, что могло гореть.
– И что же нам, бедным, остается? – задумчиво продолжал незнакомец, негромко похлопывая себя ладонью по бедру. Выходило буднично и оттого невыразимо жутко. Черный жеребец под ним стоял как вкопанный, недобро посверкивая змеиными глазами. – Самая удобная и короткая тропка через клеверную лощину, по которой мы бы и поехали, кабы не ваш дружеский совет. Которым я, мерзкий выродок, паскудное исчадие тьмы, чтоб мне провалиться, пожалуй, пренебрегу…
– П п простите… – только и сумел выдавить мужик, чувствуя, что душа вот вот сама вылетит из онемевшего тела, не дождавшись логического окончания «беседы».
– За что? – Светловолосый недоуменно изогнул бровь. – Вы же мне ничего подобного не сказали. Бывайте здоровы, добрый человек! И спасибо за помощь.
В воздухе сверкнула серебряная монета, шлепнувшись в пыль. Черный жеребец всхрапнул и круто развернулся на задних ногах. Всадник даже не шелохнулся, как будто составлял с ним единое целое. Золотистая кобыла беззвучно, с кошачьей грацией повторила полуоборот, подчиняясь едва заметному движению седока. Остальные по простому прикрикнули на лошадей, дергая за поводья.
– Н н не за что, – искренне проблеял мужик и, чуть всадники скрылись за холмом, сел прямо на дорогу, тупо таращась на блестящий кругляшок с чеканным королевским профилем.
Такого стоящего повода напиться ему уже давно не подворачивалось. Пожалуй, на целый месяц хватит, и не ему одному…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:41 | Сообщение # 20

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

– Орсана, погоди. Ты не туда свернула.
Девушка осадила проскочившего развилку жеребца и сдала назад. Еще раз глянула на указатель, потом, удивленно – на вампира:
– Но ты же сказал…
Лён отрицательно покачал головой, делая друзьям знак подъехать поближе.
– Он знает, что мы за ним гонимся. Иначе не стал бы так демонстративно запугивать селян, чтобы те с прямо таки выписанным на лицах враньем указали нам неправильное направление. Да еще эта изба. Любой дурак догадается, что дело нечисто, тут даже телепатом быть не надо. На это он и рассчитывал. А еще – что ни один нормальный человек и так не сунется в овражистое урочище.
– И угораздило же меня связаться с ненормальными вампирами, – вздохнула Орсана, вслед за друзьями разворачивая коня к Заячьему Гаю. – Но зачем им понадобились такие хлопоты? Неужели нельзя было просто проехать мимо деревни лесками?
– «Просто» не получилось. Под одним из них пала лошадь, и они отобрали верхового коня у здешнего старосты, а когда тот попытался протестовать, сожгли его избу. – Лён покосился на сизую нитку дымка, струящегося словно бы из макушки холма, и, помедлив, неохотно добавил: – Вместе с ним и его женой.
Девушка зябко передернула плечами. Вампир продолжал:
– А поскольку такое не скроешь, негодяи решили извлечь из ситуации дополнительную выгоду – направить нас по ложному следу… или устроить засаду. Толковых дорог здесь две – прямая и объездная. Видимо, обе им перекрыть не удалось, и они хотели быть уверены, что мы выберем первую.
– Но почему бы нам тогда не выбрать вторую? – жалобно поинтересовалась Орсана, когда Венок споткнулся на первой колдобине, чуть не оставив лязгнувшую зубами девушку без языка.
– Потому что она втрое длиннее, хоть и безопаснее, а мы торопимся. Впрочем, – Повелитель Догевы окинул винечанку, а за ней и остальных испытующим взглядом, – разве я кого то заставляю с собой ехать?
– Но и прогнать не можешь! – дерзко парировала сотница.
Ролар и Вал только заухмылялись – мол, даже не надейся, голубчик, никуда ты от нас не денешься. Возразить, как и в предыдущие сто тридцать два раза, было нечего. Настояв на соблюдении старинного обычая, Лён сам поймал себя в ловушку, и теперь ему осталось лишь досадливо подогнать жеребца каблуками.
Заячий Гай оказался хмурым еловым бором, опоясанным проселочной дорогой, каковая и носила гордое название объездной. От нее под прямым углом ответвлялась ведущая в чащу тропка, не сказать чтобы утоптанная, но вполне заметная. Видимо, сюда частенько захаживали дровосеки и охотники, привлеченные многообещающим названием.
Орсана не любила такие леса. Вроде бы не слишком и дремучие, но мрачные и неприветливые, с постоянным ощущением недоброго взгляда в спину. В конце лета из птичьих голосов в макушках деревьев осталось только редкое воронье карканье, по жизнерадостности не уступавшее разве что волчьему вою.
Друзья деликатно сделали вид, будто Венок «случайно» перестроился из конца в середину цепочки.
В первый овраг они уперлись спустя четверть часа. Спуститься по пологому склону удалось довольно легко, Лён и Ролар даже не спешивались. За широкой мшистой котловиной поднималась практически отвесная стена с угрожающе выпущенными когтями рыжих еловых корней. Тропинка, даже не пытаясь к ней приблизиться, уверенно заворачивала вправо. Путники не стали с ней спорить.
– Хоть бы она нас в болото не завела, – забеспокоился Ролар, заметив на кочках мелколистные нити только начинавшей розоветь клюквы.
– Просто низинка. Настоящих трясин здесь нет. – Лён, не удержавшись, рискованно свесился с седла и выдернул из пышного мха крепенький пузатый боровичок. Дорога шла под горку, но склон не рос, постепенно сглаживаясь, и вскоре Вольту удалось на него заскочить. Конь гордо вышагивал по самому краю, пока к нему не присоединилась Повилика, а за ней и остальные лошади.
Тропа снова уводила в чащобу, возвращаясь на прежний курс. Орсана ожесточенно воевала с клещом, проявившим повышенный интерес к ее шее. Ролару, заикнувшемуся было, что «на его месте должен был быть я…», выразительно продемонстрировали постигшее кровопийцу возмездие.
Повилика поравнялась с Вольтом и попыталась играючи цапнуть его за холку.
– Знаешь, что меня беспокоит больше всего? Он нас постоянно опережает. – Ролар дернул за правый повод, и кобыльи клыки вхолостую щелкнули в пяди от цели. Жеребец ехидно фыркнул, но даже морды к нахалке не повернул, зная, что дело закончится тем же. – И я не о расстоянии.
Лён хмуро кивнул. Им еще ни разу не удалось предотвратить удар – лишь свести к минимуму его последствия. Даже сейчас, пробираясь оврагами и упиваясь своей прозорливостью, они играли по навязанным им правилам и на вражеском поле.
– Верно. И у меня такое ощущение, что они не только знают о погоне… но и рассчитывают на нее.
– Предлагаешь вернуться?
– Предлагаю. Вам.
Арлиссец смиренно склонил голову и с изысканнейшей учтивостью осведомился:
– А не пошли бы вы… лесом, Повелитель?
– Уже иду, – усмехнулся Лён, направляя Вольта в разлом следующего оврага, по дну которого неспешно струился широкий темный ручей. – У меня нет выбора, Ролар. Мне надоело сидеть и ждать очередного удара в спину. Добро бы в свою. Но ее я им не отдам. Даже если для меня она будет потеряна навсегда.
Копыта поехали по рыхлой иглице, и Вольт, распахав широкую борозду, с разгону влетел в ручей по самое брюхо. Лён торопливо поджал ноги, но тут конь поскользнулся уже на иле и припал на круп, макнув седло до края луки. Сверху захихикали и не менее злорадно заржали. Повелитель Догевы, героически удержавшись от первого пришедшего на ум комментария на тролльем языке, погрозил насмешникам кулаком, а Вольт, сердито всхрапнув, поднапрягся и со звучным плюхом выскочил из воды.
Пока отыскали более надежный и пологий спуск, свели и втолкали коней на противоположную сторону, вымотались так, что, наткнувшись на полянку с кострищем, решили сделать привал. Собранные по пути грибы почистили и ссыпали в общий котел, Лён вылил воду из сапог и подсел к костру присматривать за процессом варки, а заодно сушиться. Вал, по воинской привычке использовать для отдыха каждую спокойную минуту, растянулся по другую сторону костра и тут же гнусаво захрапел. Ролар отправился на разведку, с трудом отделавшись от увязавшейся за ним Повилики – лошадь непременно хотела составить компанию обожаемому хозяину, фыркая и кусаясь на попытки повернуть ее назойливую морду обратно к стоянке.
Орсана, подвязав Венку торбу с овсом, попыталась незаметно отлучиться в кустики, но Лён, не оборачиваясь, махнул рукой в противоположную сторону.
– Лучше вон в те.
Девушка залилась краской по самые уши, но тем не менее с вызовом поинтересовалась:
– А эти ты уже для себя застолбил?
– Нет, просто в них упырь сидит, – беззаботно пояснил вампир, пробуя выуженный из кипящего хлебова боровик. Грибы сильно уварились, но высыпанная в котелок крупа поправила дело.
– Шо о? – Орсана шарахнулась от такого уютного с виду орешника. Оглядевшись, подобрала с земли увесистый обломок сука и запустила им в гущу ветвей. Кусты недовольно заурчали, в просвете мелькнуло что то серое и безволосое.
– Теперь порядок, – прислушавшись, объявил Лён. – Можешь идти, он удрал!
– Спасибо, щосьвже не хочется, – буркнула девушка, подозрительно присматриваясь к колышущимся от ветерка листьям. – А раньше не мог попередыты?!
– Зачем? Он один, а нас много, к тому же нежить обычно не рискует связываться с вампирами. Не хотелось беспокоить тебя по такой ерунде.
– И правда, яка дрибныця – всего навсего упырь, истекающий слюной в ожидании первого, кому приспичит… прогуляться! – съязвила винечанка. – А… он точно ушел?
– Точно. Честное повелительское.
Верховная Ведьма, услышав это словосочетание, мигом принимала охотничью стойку, но не столь искушенная в общении с Повелителями Орсана, помявшись, все таки решилась отлучиться с полянки. Очень недалеко и ненадолго.
Лён тихо порадовался, что не проговорился ей о голодной выверне, уже давно крадущейся следом за путниками, но тоже все никак не решающейся подзакусить. По сравнению с тем, что поджидало их на короткой дороге, это и в самом деле было мелочью.
Ролар вернулся с обнадеживающими вестями – до опушки осталось меньше четверти версты и всего один овраг, да и тот неглубокий. Все то же чутье бывалого наемника разбудило тролля за секунду до того, как Лён попробовал кашу и счел ее готовой. За неимением мисок сомнительное темно коричневое варево разложили по кружкам и, обжигаясь, слопали прежде, чем оно успело остыть. Быстро собрались, запили костер и снова тронулись в путь.
По сравнению с двумя предыдущими третий овраг показался канавкой. В него без возражений соизволила спуститься даже упрямая кляча Вала, при подъеме всего пару раз лягнув подпихивающего ее в круп Ролара. Орсана лично обнаружила выверну, причем неизвестно, кто испугался больше; во всяком случае, нежить драпанула со всех восьми ног, искренне сожалея, что ей нечем зажать уши.
Из леса они выбрались как раз в том месте, где от объездной дороги словно по заказу отходила ведущая на юго восток тропа. Шутливо поздравили друг друга с успехом, вытрясли из волос иголки и снова направили коней чуть наискось к голубоватой кромке на горизонте.
Они проехали не больше полуверсты, когда Орсана случайно оглянулась и охнула:
– Вы тилькы подывытеся!
Над оставленным позади лесом поднялся высокий столб пламени, красно багровыми разводами расплескавшись по изнанке облаков. Понять, где он возник – над прямой или объездной дорогой, – с такого расстояния было невозможно. Как и представить, что осталось от неосторожного путника. Кем бы он ни был.
Друзья, не сговариваясь, подхлестнули лошадей.

* * *

Все оказалось не так уж плохо. Кобылка прямо на глазах оживала под моими пальцами, чутко ощупывающими ее с ног до головы и попутно залечивающими мелкие порезы и ссадины. Глубоких ран оказалось всего три или четыре – на холке, за которую, видимо, хватанули зубами. Они слегка нагноились, но более серьезных последствий укуса я не обнаружила. Правда, глаза у Смолки были какие то диковатые, с неестественно расширенными зрачками, но, судя по повышенному интересу, проявленному кобылой к моему завтраку в виде мятой краюхи, скоропостижная кончина ей не грозила Рассвет застал нас неподалеку от какой то деревеньки. Я тоскливо покосилась на дымящиеся трубы, сулившие тепло и горячий завтрак, но въехать в селение не решилась. Вдруг меня там уже поджидают с распростертыми руками или, хуже того, крыльями? А посему я кое как сползла с кобылы возле самого дальнего стога на сжатом поле за околицей и зарылась поглубже в солому, то ли проснувшись, то ли очнувшись ближе к полудню.
Смолка благодарно ткнулась мордой мне в ухо, чуть не свалив с ног. Вернее, с одной ноги – на сломанную я старалась не опираться, держа ее слегка отставленной в сторону. Магия успешно сдерживала боль и воспаление, отек вполовину спал, так что чувствовала я себя хоть и неважно, но терпимо. В любом случае жалеть себя некогда – пора заниматься делами. Из за Келлиного зелья и так уйма времени упущено.
Отпустив лошадиную холку, я села прямо на землю возле стога. Подтянула к себе сумку и, расчистив пятачок земли, начала сосредоточенно корябать на нем острием короткого ритуального ножика.
Смолка наклонила голову, скептически обнюхала мое творение и чихнула. Я досадливо отпихнула ее локтем. Тоже мне, нашелся критик! Четырехлучевая звезда и в самом деле вышла кривовато, но сориентировала и подписала я ее правильно: север–восток–юг–запад.
Я переплела пальцы на рукояти ножа и занесла его над центром рисунка.
Так, на кого будем «удить»? Лена можно сразу отбросить, его даже поисковый импульс не берег. С Роларом тоже вряд ли что получится, Вала я не так хорошо знаю, а вот Орсана… если не ошибаюсь, она до сих пор носит мой подарок – кулон капельку из кошачьего глаза? Мой вам совет: если вы сами не маг, никогда не берите принадлежащих нашей братии вещей (или хотя бы пару часов побывавших у них в руках)! А уж если взяли, торопитесь отбежать не меньше чем на тридцать верст. Вряд ли друзья успели столько проехать – им же тоже отдыхать надо.
Конечно, кулон я Орсане дарила без всякой задней мысли, на день рождения, но сейчас он пришелся весьма кстати. Закрыв глаза, я постаралась как можно отчетливее представить полупрозрачный двухцветный камушек, и в самом деле напоминающий желто зеленый глаз нахального бродячего кота. Оправа – серебро, цепочка – вычурного гномьего плетения, «змейка». Создав четкий мысленный образ украшения, я переключилась на его хозяйку. Что что, а припомнить бойкую винечанку не составило никакого труда – мне даже показалось, будто она стоит рядом.
Выбросив из головы все посторонние мысли и ощущения, я нараспев прошептала заклинание поиска. Лезвие задрожало и, потянув за собой послушно расслабленные руки, клюнуло вниз.
Я задумчиво выдернула нож. Воткнула в оставшуюся щель соломинку с обмолоченным колоском. Посидела, поглядывая на небо. Будем надеяться, они уже в пути, а не дрыхнут возле костра. Сегодняшний денек не слишком располагал к увеселительным прогулкам, но дождя вроде бы не предвиделось. Может, попозже и солнышко выглянет. Ну и бестолковое же в этом году лето: то жарит, то льет! Хоть бы осень не подвела. Я так живо представила насквозь промокших гостей, побитый дождем торт и первую брачную ночь под непрерывный аккомпанемент чихания, что не сразу вспомнила – мне это уже не грозит. Ну и ладно, жених с возу – невесте легче! А вот с поста Верховной Ведьмы меня никто не увольнял, и охранять Повелителя Догевы – долг куда важнее супружеского. Разве я могу перепоручить его друзьям, пусть даже самым верным и надежным?! К тому же ума не приложу, как они собираются ловить колдуна без помощи ведьмы! Если он меня чуть по стенке не размазал, то их вообще в порошок сотрет!
Кстати, а что я о нем знаю? Маг самоучка, специализируется по воздуху. Прекрасно разбирается в ядах и амулетах, расшвыривается огромной силой, но в защите и боевых заклинаниях, требующих мгновенной реакции, значительно мне уступает. Вполне возможно, что несколько курсов отучился в Школе Чародеев, а потом его за что то оттуда выгнали. Он лет на десять старше меня, так что вряд ли мы сталкивались в коридорах. Тогда директором Школы был Питрим, но вопросы об отчислении адептов всегда решались на общем совете, Учитель вполне мог бы его вспомнить. Увы, телепочта не работает, а вестника ждать некогда, хотя магическое создание летает в два раза быстрее голубя и в отличие от него не привязано к голубятне – достаточно знать примерное местонахождение адресата. Впрочем, это не так уж и важно, Учитель сможет опознать его и потом – по, как выразился Вал, «характерной части». Главное – догнать друзей до того, как они догонят этого мерзавца.
Я снова взялась за нож. Прекрасно! В двух вершках от соломинки, более чем достоверный результат. Они движутся вперед, на юго восток, причем довольно быстро, опережая меня от силы на двадцать верст. Ну хоть с направлением бегства нам со Смолкой повезло – не придется возвращаться назад. Достаточно чуть отклониться к востоку.
Я расстелила рядом с рисунком карту, сориентировав стрелку в ее верхнем левому углу по северу на своей звезде.
Так, и что у нас на юго востоке? Крупных городов нет, по практически безлесной степи разбросаны редкие селения. Чуть южнее – Витягский тракт, но, похоже, друзья его проигнорировали. Ехать по утоптанной дороге, конечно, и быстрее, и безопаснее, но в это время года тракт запружен торговыми подводами, там особо не поскачешь – если, конечно, не хочешь привлекать внимания орошенных пылью купцов, злобно бранящихся вслед торопыге. А привлекать его вампиры, естественно, не хотят… Но куда же они так спешат?
Я мысленно продлила линию еще дальше, и она, к моему немалому удовольствию, уперлась в схематическое изображение двух соединенных дугой башенок, на манер ворот встроенных в сплошной частокол горных пиков, отгораживающих Белорию от моря.
Значит, Корт огл Элгар, знаменитый гномий тоннель, единственный выход к порту и верфям на берегу Сребро водного моря. Вот вы мне и попались, голубчики! Очень сомневаюсь, что вы преследуете колдуна (который, судя по столь внушительной демонстрации молодецкой, тьфу, магической силушки, способен вместе с лошадьми и спутниками телепортироваться на десяток другой верст в любую сторону) по горячим следам; скорее всего, как то ухитрились разузнать, где у него логово, и прямиком мчитесь туда. А приморский городишко Власток – самое то для всяких разбойников и проходимцев. Постоянных жителей там немного, улицы заполоняют приезжие, точнее, приплывшие островные купцы, моряки с торговых, военных, контрабандных и пиратских (поди докажи!) судов, и наоборот – только готовящиеся к отплытию белорские торговцы или желающие наняться на корабль авантюристы, на прощание отводящие душу в многочисленных корчмах. Затеряться среди них – раз плюнуть!
Решено, еду к Элгарскому тоннелю. На дорогу уйдет не меньше пяти дней, но и они вряд ли быстрее уложатся. С телепортацией в незнакомом месте лучше не рисковать, да и не везет мне что то с ней – то недолет, то перелет. Ничего, своим ходом доберемся. Парочка тонизирующих заклинаний – и можно скакать сутки напролет, потом найдем время отоспаться.
Нет, ну чем бы им помешал маг в команде?! И была бы еще команда…
За время работы Верховной Ведьмой я достаточно поднаторела в вампирьем этикете, чтобы знать: за пределами долины Повелителя должны сопровождать как минимум два Стража из элитной сотни.
Почему же он отправился в дорогу только с Келлой, после Старейшин – самой ярой блюстительницей оного этикета? Не слишком довольной положением дел, но в целом не протестующей? И она так легко отпустила его одного вообще леший знает куда? Тролль, человек и обычный вампир не в счет, они не защитят его ни от чего такого, с чем он не мог бы справиться и сам.
Тогда зачем он взял их с собой? За компанию, чтобы в пути нескучно было? Зная Лена…
Я резким движением руки стерла рисунок.
Нет.

* * *

Корт огл Элгар встретил их дымом, ветром, гвалтом и кошками.
Больше всего гора (точнее, один из сотен кряжистых элгарских пиков, цепочкой расходившихся на запад и восток) напоминала гигантский муравейник, который медленно тлеет изнутри и вот вот вспыхнет целиком. Из многочисленных отверстий, служивших вытяжками для гномьих кузниц и плавилен, струились черные струйки дымков, собираясь в колечко облака вокруг горной макушки. Изредка, затесавшись в низкие тучи, оно за компанию пускалось в путь вместе с ними, но на его месте тут же начинало расти новое.
Здешняя толщина Элгара не превышала шестиста саженей, в то время как некоторые плоскогорья раздавались вширь на десятки верст. Самое подходящее место для сквозного тоннеля – огромной полукруглой арки двадцати локтей в высоту и около сорока – в ширину. Из Корт огл Элгара то сплошняком, то порывами хлестал довольно сильный ветер, заставляя местных жителей совершенно машинальным жестом придерживать шляпы, а нерасторопных приезжих – с руганью гнаться за оными по сотне саженей.
В официальных документах Корт огл Элгар именовался «жестом доброй воли, дружбы и взаимопонимания между нашими братскими народами». Но злые языки болтали, будто самим братским гномам этот дружественный тоннель на гхыр не был нужен, просто у них обвалилось несколько штолен по ходу золотой жилы, от жадности пробитых слишком близко друг к другу, и продолжить ее разработку, не разобрав завал до последнего камушка, не представлялось никакой возможности. А поскольку укреплять шаткое нагромождение каменных глыб – пустая трата балок и времени, быстрее и надежнее оказалось продлить штольни в обе стороны, заодно и вопрос с отходами решился: по эту сторону гор выброшенный гномами камень разбирали на мощение дорог и возведение замков, по ту – использовали для строительства города, мола и волнорезов, а также как балласт для кораблей.
Так или иначе, но выгоду от этой «досадной неприятности» гномы просекли очень быстро. Сотни лет они и в самом деле прекрасно обходились без тоннеля, в случае надобности пересекая гору по своим извилистым лазам с доброй тысячью выходов по обе стороны. Был у них и небольшой порт с пятком другим кораблей. Больше не требовалось: гномы не питали особой любви к морским прогулкам и отваживались на них только в целях коммерции, а островитянам они могли предложить разве что драгоценные камни и оружие, которые много места не занимали.
И тут появились люди: обедневшие селяне, решившие податься в рыбаки, купцы, весьма в этих самых рыбаках заинтересованные, островные жители, зачастившие в порт на своих груженных тропическими фруктами кораблях, ибо прямой выход к Белории прекрасно решал проблему доставки столь нежной и скоропортящейся продукции…
Пару месяцев гномы задумчиво чесали маковки, глядя на всевозрастающий поток ходоков в обе стороны, а потом, не иначе как в целях налаживания еще более тесного межрасового сотрудничества, перегородили взаимопонимающую дыру жердью на рогатинах и стали вести с приезжими душевные беседы на предмет ответного добровольного жеста в виде пары тройки медяков. Со временем жердь сменили трехсаженные кованые ворота, со зловещим скрипом хитроумного механизма закрывающиеся на ночь и распахивающиеся с первым лучом солнца. Естественно, сие благоустройство не могло не отразиться на стоимости оказываемых им услуг, и братский народ вконец обнаглел, требуя по кладню с пешего, два – с конного и от трех до десяти за провоз телеги. Впрочем, все дешевле, чем тащить товары в обход гор или по перевалам, к тому же намного легче и быстрее, так что путники хоть и ворчали, но платили.
А уж когда очередной белорский король возжелал обзавестись морским портом и флотом (побережье официально относилось к его владениям, только поди ка туда доберись!), гномы окончательно утвердились в мысли, что идея пробить тоннель была ниспослана им свыше, ибо теперь им пользовалось до тысячи представителей всех рас ежедневно, исправно доказывая горному народцу свою дружбу.
Самым ходовым товаром в здешних местах были, разумеется, морепродукты – от деликатесных устриц и пряных водорослей до практически бросовой кильки, которой летом кормили свиней и уток, а зимой по морозцу довозили аж до Стармина и продавали на развес, заламывая десятикратную цену. Впрочем, торговля здесь кипела в любое время года. А поскольку было проще и дешевле уплатить гномам за провоз купеческой телеги, чем за вход и выход сотни покупателей, прямо возле туннеля шумел и благоухал рынок. Здесь помимо людей так же вольготно себя чувствовали эльфы, орки, тролли, лешаки, гоблины, дриады и даже – ужас то какой! – вампиры, которые внаглую раскатывали вдоль рядов на к'яардах, демонстративно помахивая крыльями и ухмыляясь во все клыки. Впрочем, купцы не были бы купцами, если бы не сумели договориться с кем угодно, и, хотя под прилавком на всякий случай лежала головка другая чеснока, на оживленность и результат торгов это не влияло.
Кошек же в округе водилось такое множество, что опрометчиво выглянувшую из норы мышь должен был хватить удар от одного вида разномастного полчища, с урчанием копошившегося вокруг мусорных куч, на три четверти состоявших из рыбных отбросов. Пронзительные вопли кошаков заменяли привычное для городских рынков карканье и чириканье, да и вообще Орсана пока не заметила здесь ни одной птицы, кроме кружащего в недосягаемой выси орла и дракона, разминающего крылья над горным хребтом.
Лён накинул капюшон на голову и намеренно ссутулился. Вампиры хоть и были здесь обычным делом – неподалеку как раз беседовали двое купцов, догевский и арлисский, оживленно жестикулируя руками и крыльями, – но Повелитель, да к тому же с золотым обручем, привлек бы к себе совершенно нежелательное внимание. Возле ворот сходилось пять крупных дорог и бессчетное количество тропок, по которым даже сейчас, прохладной вечерней порой с затопившими предгорье тенями, продолжалось оживленное движение – путники спешили попасть в порт или Белорию до темноты, чтобы потом не пришлось ждать до рассвета.
Вал, не спешиваясь, купил у горластой торговки здоровенную воблу и теперь энергично колотил ею по передней луке седла, заставляя свою клячу нервно вздрагивать и прижимать уши. Орсана, не выдержав, украдкой грызла выуженный из сумки сухарь. Одолевая последний по их расчетам перегон, друзья решили не тратить времени на приготовление обеда, и неизвестно было, когда удастся поужинать. Да и удастся ли вообще.
Ролар, больше для виду поторговавшись с флегматичным, но непреклонным стражником при входе в Корт огл Элгар, упорно отказывающимся признавать запрошенную с путников сумму «бессовестным грабежом и обдираловкой», вместе с Леном (молча стоявшим рядом) вернулся к нетерпеливо ожидавшим в сторонке друзьям.
– Ну шо? – поинтересовалась Орсана, чуть не подавившись поспешно проглоченным куском.
– Они проехали через ворота. Все. Вчера вечером. – Лён обеими руками придержал то и дело порывающийся отлететь капюшон. Его спутники не удержались от разочарованного стона. Похоже, сбылись их худшие опасения – колдун воспользовался таки телепортом и опередил их на целые сутки.
– Думаешь, они еще во Властоке? – Ролар покосился на Корт огл Элгар.
Очередной купец с обозом тончайших эльфийских тканей пытался если не пробудить в стражнике совесть, то хотя бы известить его о существовании столь нужного и полезного для ближних чувства. Гном внимал сим пылким речам все с тем же философским равнодушием, прекрасно понимая, что единственным уважительным поводом сбить цену является здоровая конкуренция, каковой и в помине не наблюдалось.
– У нас только один способ это узнать. – Лён взял Вольта под уздцы. – Через несколько часов тоннель закроют, а телепортироваться сквозь Элгар невозможно, так что если они скрываются где то в порту, то в нашем распоряжении будет целая ночь на поиски.
Стражник благосклонно взирал на приближающихся путников, как доярка на возвращающихся с пастбища коров.
– Десять кладней, – лениво сообщил он, подкрепив слова широким зевком.
– Как это десять?! – опешил Ролар. – Нас четверо, по две монеты с каждого, получается восемь!
– Получается восемь, – флегматично подтвердил гном. – А платить надобно десять, потому как по две со всадников и отдельно за ввоз конины!
Вольт возмущенно фыркнул, а Повилика даже полезла кусаться, но привычный ко всему стражник метко стукнул ее по храпу кончиком копья, вынудив попятиться. Ролар, чья советничья душа не выдержала такого экономического произвола, ехидно поинтересовался о размере штрафа за придушенного гнома, но Лён остановил его властным взмахом ладони и сам полез в карман. На виду у стражника отсчитав десять кладней серебром и золотом, вампир неожиданно стряхнул часть монет на другую ладонь и протянул к гному обе руки.
– Это чтобы вам не пришлось утруждать себя дележом, – любезно пояснил он. – Как вы обычно и делаете: восемь вон в тот сундук с печатью гномьей кассы, а две в мешочек на вашем поясе. Кстати, как ваше имя, доблестный страж? Я непременно постараюсь замолвить за вас словечко перед вашим начальником, досточтимым Агором э Ноком, и, надеюсь, он по заслугам вознаградит ваш тяжкий труд на благо Элгара!
Похоже, официальная оплата за «тяжкий труд» производилась несколько иным, не столь эффективным и продуктивным способом. Гном, мигом растеряв всю важность, шарахнулся от денег, как дайн от искушающего его мракобеса, только что не осенив себя крестным знамением.
– Да что вы, уважаемые, какой из меня стражник?! Меня тут просто… э э э… копье попросили подержать, пока владелец в канцелярию сбегает! Так что езжайте себе, покуда он не вернулся, и пусть это останется только между нами!
– Договорились, – усмехнулся Лён, пряча деньги.
Что что, а мастерами гномы были превосходными. Порой высеченные в стенах фигуры казались живыми и чудилось, будто идешь сквозь застывшее время. И стоит одним неосторожным словом спустить его, как курок взведенного арбалета, – и оно сорвется в стремительный полет, продолжив схваченные искусными резчиками движения: конь загарцует на задних ногах, с хрипом грызя удила, раздастся заунывный вой волчицы с тоскливыми человеческими глазами, а пущенный магом пульсар поднимется алым заревом над зубцами крепостной стены. Лён чуть не свалился с коня, пытаясь получше рассмотреть проступающий из толщи гранита женский силуэт с воздетыми руками и длинными развевающимися волосами, показавшийся ему странно знакомым. Но возвращаться и проверять не стал. Уж слишком это казалось невероятным.
Большинство барельефов было посвящено Противостоянию, самой великой битве прошлого столетия. Как ни странно, не межгосударственной и даже не межрасовой, а в виде исключения – действительно между добром и злом, как любят петь менестрели. В ней, опять таки не иначе как для подтверждения обратного правила, добро победило – ценой огромных потерь и не меньшего героизма. С гномьей стороны в том числе, что позволило им окончательно увериться в своем величии (впрочем, они и раньше не особо в этом сомневались).
Присмиревшие кони осторожно ступали по каменной дороге, освещенной призрачно голубоватым мерцанием особых рудничных грибов в горшочках на тонких цепях, развешанных между барельефами. Судя по явственным надгрызам по краям шляпок, встопорщенную стопку блинов они напомнили не только Орсане. Сама девушка благоразумно воздержалась от дегустации – злосчастные пятна и без того приобрели нежный трупный оттенок, заставляющий встречные телеги поспешно уступать всадникам дорогу, хотя полагалось бы наоборот. А если они еще и засветятся… Винечанка, содрогнувшись, заставила себя отвести взгляд от наиболее аппетитного грибочка.
По мере того как белое пятнышко впереди росло, потихоньку начиная разделяться на голубое и бирюзовое, грибы тускнели, пока не угасли совсем. Еще несколько саженей – и путники жадно вдохнули свежий солоноватый воздух с привкусом водорослей. Как будто из склепа выбрались.
Голубое оказалось небом, а бирюзовое – морем, граница между которыми терялась в затянувшей горизонт дымке с белыми перышками парусов. От садящегося далеко справа солнца расползалось яркое закатное пятно, на фоне которого порт казался черным, а стоящие у причала корабли – резкими тенями. Слева располагалась верфь, напоминавшая огромную паутину из дощатых настилов, лесов и тросов, в которой запуталось несколько остовов кораблей. Вокруг них маленькими деловитыми паучками суетились рабочие, слышался стук молотков, скрип лебедок, повизгивание пил и деловитая перебранка строителей.
Сам Власток полукругом лепился к горам, норовя взобраться повыше, чтобы уберечь себя от загребущих штормовых валов. У самого берега стоял лишь высоченный каменный маяк, над которым с криками кружили чайки. Сейчас море едва шевелило волнами, не покушаясь даже на четверть укатанного ими пляжа. Песок уже успел подсохнуть и, как на всем морском побережье, приобрел нежный серебристый оттенок без малейшей желтизны.
– Ну куда теперь? – Тролль, не раз бывавший во Властоке, удостоил город лишь беглым взглядом и смачным плевком. И сам же предложил: – Можно на постоялый двор заскочить, там народишко ушлый, небось кто нибудь что нибудь да слыхал. А можем по порту прошвырнуться, у меня там пара знакомых должна сыскаться.
Оба варианта вызвали бурное обсуждение «за» и «против», закончившееся решением разделиться. «Самые голодные», как съязвил Вал, то есть Ролар и Орсана, прихватив всех лошадей, отправлялись на разведку, а заодно и на закупку провизии на постоялый двор, где, если не возникнет никаких проблем, должны были до темноты ждать возвращения друзей из порта.
– А если не вернетесь? – обеспокоенно уточнила девушка.
– Значит, не дождетесь, – философски пожал плечами Лён и, что то шепнув на ухо Вольту, передал поводья понурившегося жеребца Ролару.
– Только посмей… без нас, – выразительно напомнил тот.
Повелитель Догевы скривился, но промолчал.

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:41 | Сообщение # 21

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Я поняла, что если мы сейчас не остановимся, не поедим и не выспимся, то просто рухнем от усталости.
Поняла я это очень просто – мы рухнули. Правда, кобыла тут же снова вскочила на ноги, досадливо хлестнув себя хвостом по взмокшим бокам, но мы, переглянувшись, единогласно решили считать подвернувшийся ей под копыта сук перстом судьбы, недвусмысленно указывающим на расположенное поблизости селение.
Как и сук, перст оказался весьма корявым. А вдобавок– злорадно оттопыренным средним.
Не будь я так измучена дорогой и непрерывной ноющей болью в ноге, уже не поддающейся заговорам, я бы ни за что не стала звонить в колокол у массивных, окованных железом ворот, от которых за несколько саженей разило мощной охранной магией. Да и вообще издалека заметила бы, что на два десятка домов за добротным, ровнехоньким как гребенка частоколом приходится всего лишь пять шесть огородов, а в середине торчит сторожевая вышка.
Но было уже поздно – растревоженный колокол загудел низко и въедливо, как орочий гонг. Легионерский форт? Мелковат, да и на кой он сдался в такой глуши? До ближайшей границы несколько сот верст, а гномы и так вражескую армию через Корт огл Элгар не пропустят – «по их расценкам» ни у одного агрессора денег не хватит.
Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы предъявить мне рослого детину в пыльных доспехах.
– Стезя и стихия? – заискивающе, больше для порядка поинтересовался он, опуская алебарду.
– Клинок и пламя, – машинально отрапортовала я, демонстрируя приколотый к изнанке воротника цеховой знак мага практика.
Ворота распахнулись на всю ширину, чья то услужливая рука без спросу цапнула кобылу под уздцы, заводя внутрь. Стражник, и без того подозрительно вежливый, откровенно залебезил:
– Проезжайте, госпожа магистр, проезжайте, со вчерашнего вечера вас ждем! Небось из самого Стармина к нам припожаловали?
– Д да, – с запинкой подтвердила я, не уточняя, что последний раз была в столице зимой.
– То то я вижу, кобылка вся в пене… а красавица то какая, под стать хозяйке! Ну да ничего, сейчас мы ее оботрем, овса отборного насыплем… Пожалуйте ножку, госпожа!
Я совсем уж ошеломленно позволила мужику ссадить себя с кобылы. Смолка слишком устала, чтобы щелкать на нахала клыками, а услышав про овес и красавицу, безропотно потрусила за конюшим.
«Не легионерский, а магический», осенило меня. После Противостояния Ковен расставил подобные форты по всей Белории, чтобы избежать нового прорыва. Обычно в них размещались три четыре мага практика разных рангов, один два теоретика и около дюжины легионеров для охраны.
Хорошо это или плохо, я еще не решила. С одной стороны, у коллег всегда можно рассчитывать на помощь, бесплатный стол и ночлег, что ввиду моего уныло вытянувшегося кошеля было весьма актуально. С другой, – меня явно приняли за какую то важную шишку. А, ладно, на месте разберемся!
Снаружи выглядевшее как обычная селянская изба «место» внутри оказалось трехэтажными каменными хоромами. Я охотно подтвердила согнувшемуся в поклоне камердинеру, что желаю все – и ужин, и постель, и ванну с чистым бельем. В конце концов взносы в Ковен я плачу регулярно, так почему бы хоть разок не получить что то взамен? Пусть и по ошибке.
Комнату и ванну в виде тридцативедерной бадьи с горячей водой мне предоставили немедленно, а ужин пообещали чуть попозже, в компании коменданта форта. Я милостиво согласилась на эту ложку дегтя, отослала служанку и, постанывая от боли и наслаждения, полезла в бадью. По самый нос упаковавшись в пахнущую розами и можжевельником воду, осторожно согнула и рассмотрела сломанную ногу. Выглядела она неважно. Не отваливалась, конечно, но и срастаться не собиралась, решительно протестуя против такого жестокого обхождения, как круглосуточная скачка с перерывами в лучшем случае на часок другой, да и то лишь чтобы обновить заклинания.
Я закрыла глаза и со вздохом откинулась на край бадьи. Поднимающийся от воды пар приятно щекотал лицо, все здание ненавязчиво окутывала чистая природная магия – форты ставились на ее источниках, чтобы в случае чего магам не пришлось ограничивать себя в заклинаниях. Здесь ее даже вбирать не нужно, достаточно расслабиться и позволить энергии свободно течь сквозь тело, а уж она сама разберется, где нужнее – в ауре или резерве…
Через пару часов меня разбудил требовательный стук в дверь, напомнив об изнывающем от голода коменданте. Вода успела остыть, так что я без особого сожаления выкарабкалась из бадьи. Чувствовала я себя сравнительно неплохо, другое дело – с кем сравнивать. Для зомби я очень даже неплохо сохранилась!
Судя по чванливо висящему на шее ордену, комендант, как и я, был Магистром 4 й степени по боевой магии. Но напоминал скорее простоватого, выслужившегося из селян тысячника – кряжистый, лысеющий (вернее, долысевающий) мужчина с круглым добродушным лицом, в уголках губ которого затаились жесткие складки. Но со знатной гостьей (вот бы еще узнать какой!) он был сама любезность. Выдвинул стул, осыпал комплиментами и, наполнив бокал вином, с чувством выполненного долга сел напротив, нетерпеливо заправив за воротник белоснежную салфетку.
Я, не удержавшись от болезненной гримасы, выпрямила сломанную ногу. Комендант истолковал это по своему:
– Да уж, большую часть пути на лошади проскакать– удовольствие маленькое. Простите, что доставили вам это неудобство с «паутинкой»… но распоряжение Ковена, сами понимаете…
Я с умным видом покивала головой. Значит, «паутинка». Тонкие как бритва полоски магического вакуума, в которых прерывается любая телепортация. Вот почему в форте так мало людей, остальные, видимо, поддерживают невидимую «границу» или патрулируют ее на предмет обнаружения бесчувственных тел – выйти из телепорта целым и невредимым и без того нелегкая задача, а уж если тебя выдергивают оттуда насильно… Интересно, на кого же ее «сплели»?
– Уважаемая коллега, – моего предполагаемого имени комендант так и не назвал, да и сам не спешил представляться, наивно полагая, что я в курсе, – позвольте узнать, чему я обязан столь приятному, но, не скрою, несколько таинственному визиту? Мне сообщили о нем лишь в самых общих чертах, с оговоркой, что вы объясните все по прибытии.
– После ужина, с глазу на глаз, – многозначительно пообещала я, нацелившись вилкой в фаршированного кальмара. Гхыр бы они для обычной ведьмы так расстарались, кружка простокваши и миска каши с требухой в лучшем случае! Я мстительно выгребла к себе на тарелку еще и добрую половину красной икры из миниатюрного блюдечка.
– Не смею настаивать. – Видимо, коменданту и самому не хотелось портить аппетит деловыми разговорами. На него, кстати, он тоже не жаловался, наперегонки со мной уминая все блюда подряд.
Но спокойно поесть нам все равно не дали. Живая стрела, трепеща дымчатыми крыльями, пронзила каменную стену, как воду, – та лишь чуть заметно колыхнулась в месте вылета вестника. Опечатанный сургучом свиток плюхнулся прямо коменданту в тарелку.
– Так так так… што тут у наш? – Магистр, продолжая ритмично двигать челюстями, сломал прекрасно известную мне печать с драконом и посохом. Неровные половинки распустились красноватым дымком, уведомив далекого отправителя, что его послание доставлено точно по назначению. – Ну разумеется, очередной приказ! Видимо, как раз насчет вашего приезда… хе хе, нет бы наградной лист! И что же Ковен на этот раз от нас хочет?
Комендант не спеша расправил свиток, оказавшийся длиной по меньшей мере в локоть, и, подслеповато щурясь, повернулся боком к окну.
– Нет, ну вы только послушайте! – поперхнувшись, возмущенно воскликнул он спустя несколько секунд. – «В открытое столкновение не вступать, но попытаться их разделить и захватить поодиночке». Гениально! И как они себе это представляют? Я, махая руками и вопя «кыш!», буду разгонять банду из вампиров, магов и наемников?! Ладно еще «немедленно поставить в известность»…
Комендант углубился в чтение, хмуря брови и все больше багровея лысиной. Я сидела как на иголках, еле сдерживаясь, чтобы не вскочить, вырвать у него свиток и поспешно пробежать его глазами.
– Хм… особые приметы… ага… Ну надо же! Крупная рыбка… ему то что здесь понадобилось? Некая В. Ред ная… н да, подходящее имя для ведьмы…. Ого! Еще и Верховной Догевской Ведьмы… тогда понятно, что он осмелился… та а ак, для полного счастья нам только конфликта с Винессой не хватало… Да вы, госпожа магистр, не обращайте на меня внимания, кушайте, прошу вас! – спохватился магистр, глянув на мою так и не донесенную до рта вилку. И продолжил чтение уже про себя, беззвучно шевеля губами.
Я с огромным трудом заставила себя проглотить оставшийся на тарелке салат, скомкала салфетку и, обворожительно улыбаясь, попросила позволения отлучиться на пару минут. Комендант лишь рассеянно махнул рукой. Как опытная, закаленная в странствиях и боях с нежитью ведьма, я прекрасно знала, когда пора драпать. Чем, собственно, и занялась, причем немедленно и с превеликим энтузиазмом. Прикрыв дверь отведенной мне комнаты, я поспешно накинула куртку, поверх бросила ремень пожен, наклонилась за стоящей на полу сумкой… и замерла, глядя в распахнутое окно.
У ворот, ожесточенно споря со сникающим на глазах стражником, гарцевача на вороной лошади женщина средних лет с роскошными кудрями каштаново рыжего цвета. Вернее, в роскошном парике, копию которого я еше на третьем курсе щедро намазала сапожным клеем, пропустив ради этого увлекательного мероприятия торжественный ужин по случаю окончания сессии. В итоге мы (Енька стоял на стреме) остались еще и без завтрака с обедом, а если бы не заступничество Учителя – то и без Школы. Зато получили три воистину бесценных урока: 1) с Магистром 1 й степени до получения хотя бы 2 й лучше не связываться; 2) качественный клей лучше всякой магии и 3) клей в лавке «Два лепрекона» ОЧЕНЬ качественный.
Женщина, раздраженная дурацкими препирательствами, попросту смела лошадью шарахнувшегося стражника, подскакала к самому крыльцу и, сощурившись, пристально глянула вверх. Я, хоть и сомневалась, что она способна увидеть меня сквозь окружающую здание иллюзию, торопливо шлепнулась на четвереньки, втянув голову в плечи. От Катиссы Лабской, преподавательницы боевой магии, на редкость злющей и каверзной тетки, можно было ожидать чего угодно. И уж она то прекрасно знала, как выглядит «некая В. Редная»!
Я услышала, как зачастили по ступенькам высокие тонкие каблуки, наводившие такой ужас на сидящих в экзаменационной аудитории адептов. Хлопнула дверь. Единственная в здании. Если я не выберусь из форта прежде, чем Катисса перебросится парой слов с комендантом, мне конец – ей ничего не стоит так зачаровать выход, что я даже не сумею его найти. Но для этого надо выйти Магистру навстречу и как то с ней разминуться по единственному коридору. Нечего и думать пропустить ее мимо комнаты и выждать, пока она скроется в столовой – тревога поднимется прежде, чем я успею добежать до лестницы.
Волновали меня, естественно, отнюдь не принятая на халяву ванна и съеденная икра. Да и вряд ли Катисса станет превращать меня в ворону и ощипывать по перышку, как обещала под впечатлением чудесным образом приросших волос. Но позволить себя «разделить и захватить» я тоже никак не могла. Не знаю, на кой я понадобилась Ковену, но мне сейчас совершенно не до него!
Каблуки уже чуть слышно простукивали первую порцию застланных ковром ступеней. Пролет, коридор, пролет, коридор и – комендант. Я на мягких носках сапог (не дриадские, но тоже ничего!) скользнула вниз по лестнице, нещадно терзая больную ногу. Впрочем, она, проникшись важностью момента, перестала ощущать что либо вообще. На второй пролет я уже не успевала, коридор же второго этажа посредине расширялся в небольшой холл с длинным банкетным столом. Кружевная скатерть свисала до двух третей ножек, сверху стояло несколько подсвечников и корзина с фруктами.
Так, а теперь – в сторону, прижаться к стене, соединить ладони и сосредоточиться на формуле маскировки…
Но при виде кошмарной бабы, показавшейся из за поворота, все заклинания мигом вылетели у меня из головы, и я, как десятилетняя адептка, очертя голову нырнула под стол и затаила дыхание, чувствуя, как сердце отчаянно ломится в грудную клетку, требуя выпустить его из этого страшного места.
Ну я и влипла! А еще говорят, дураков в маги не берут! Вдруг она тоже успела меня заметить?!
Катисса замедлила шаг. Остановилась возле стола, задумчиво побарабанила по нему пальцами. Каблуки очутились возле самого моего лица, оказавшись выточенными из черных клыков костеца трупоеда. Я закусила рукав куртки, чтобы не заскулить от ужаса. Честное слово, лучше бы там бродила настоящая баньши , а не обладательница этой клички (с закономерной приставкой, намекающей на прискорбное отсутствие собственной шевелюры), шепотом и с оглядкой поминаемой адептами! Убедить себя, что сейчас это всего лишь одна из моих коллег, никак не получалось.
Женщина наклонилась. Стянула левую туфлю, вытряхнула из нее камушек. Снова надела, качнулась с пятки на носок и, удовлетворенно хмыкнув, пошла дальше. От схлынувшего напряжения у меня потемнело в глазах, пришлось выждать несколько секунд, прежде чем выкарабкаться из под стола и опрометью кинуться к двери. Магистр как раз успела скрыться за поворотом, каблуки, удаляясь, бренчали по второй лестнице. Может, и к лучшему, что я не стала колдовать. Магически замаскироваться от (надо отдать Лысой Баньши должное) специалистки такого уровня чрезвычайно сложно, но она все таки человек, а не оборотень, чтобы почуять мой запах или услышать стук сердца.
Я выскочила на крыльцо, захлопнула дверь и недолго думая свистнула в два пальца, спугнув дремлющих на крыше голубей. Где то за сараями раздался сочный треск, и Смолка галопом подлетела ко мне, словно не замечая волочащегося за ней конюха.
– Спасибо, – вежливо поблагодарила я, принимая у него поводья.
Парень пробормотал что то нечленораздельно ругательное, разжал руки и окончательно рухнул в пыль. Перебраться с крыльца в седло было секундным делом. Стражник, увидев наш энергичный старт, с похвальным рвением отскочил в сторону, иначе распахнувшиеся ворота припечатали бы его к частоколу.
Я успела отъехать довольно далеко, когда сзади послышались какие то звуки, подозрительно напоминающие гневные вопли, однако ни отголосков магии, ни топота погони за ними не последовало. Но, зная Катиссу, обольщаться не стоило, как и останавливаться до самого Корт огл Элгара, уже обозначившегося на горизонте неподвижным колечком темной тучки.
«Бесплатная икра только в ведьмоловке», – мрачно подумала я, поудобнее устраиваясь в опостылевшем седле.

* * *

– А а а а! Упы ы ырь!!!
Ролар было попятился, нащупывая спрятанный под плащом гворд, но неожиданно сообразил, что эти крики относятся вовсе не к нему. Да и вообще, что здесь, вампиров не видали?! Две из двенадцати долин расположены на островах, откуда частенько приходят торговые корабли, а гномам и троллям, преобладавшим в харчевне при постоялом дворе, до вампиров вообще не должно было быть дела. Разве что на троих сообразить. Не младую деву, разумеется, а бутылку крепчайшего контрабандного рома.
Не видали здесь, как оказалось, разукрашенных под живых покойников винечанок. Ролар, поспешно заслонив собой девушку, заверил вскочивших с мест моряков, что, дескать, это всего лишь наложенное злобным колдуном проклятие, в просторечии именуемое венцом безбрачия, но если кто нибудь рискнет и…
Разгневанная «упырица» так смачно заехала вампиру локтем в бок, что добровольные целители решили не торопиться с посильной помощью.
Под снова заполнивший харчевню гомон Ролар негромко побеседовал с пышнотелой хозяйкой заведения, но ничего интересного не узнал. Колдун с сообщниками сюда не заходили – она бы запомнила. А сейчас здесь гуляют команды с двух пришедших днем кораблей, так что о портовых сплетнях у них выспрашивать бесполезно.
Ролар разочарованно расплатился и, прихватив поднос с заказом, вернулся к занятому Орсаной столу. Телепатией он, к сожалению, не владел, но, как и все вампиры (а уж тем более советники!), прекрасно чувствовал, когда люди лгут.
– Если они не остановились на постоялом дворе, – задумчиво сказала девушка, утолив первый голод, – значит, у них чи то е друзи в городе, чи они прямиком отправились в порт. И оттуда уже не вернулись.
– В городе мы их рано или поздно разыщем. – Ролар отхлебнул из кружки, скривился и отставил ее подальше. Пиво то ли щедро разбавили морской водой, то ли, не мороча себе голову, начерпали прямо из моря. – Но они не из тех, кто позволят загнать себя в угол и, боюсь, давным давно смылись из порта…
– Вот только куда? – Орсана уныло подперла подбородок кулаком, уставившись на дверь харчевни. Как будто ожидала, что сейчас она распахнется и на пороге со злорадным: «А вот он я!» – появится неуловимый колдун.
Дверь и в самом деле распахнулась. Хозяйка харчевни, разглядев клиента, согнала с лица дежурную улыбку и продолжила распекать ленивую служанку. Дряхлый дедок, ничуть не обидевшись, бодро застучал клюкой по направлению к ближайшей шумной компании и, втершись на краешек скамьи, неожиданно громким и пронзительным голосом заверещал:
– Эх, молодешь, молодешь, да што вы жнаете о на стояшших путешшештвиях? Ражок другой на оштрова с торговым караваном шплавали и думаете – моршкими волками жаделалишь? Вот я жа швою жижнь вше это море вдоль и поперек ишборошдил, шего только не навидался! Пошалуй, мог бы и вам рашшкажать… да што то в горле перешохло…
Моряки только ухмылялись, не удостаивая дедка вниманием и – для чего он, собственно, это и затеял, – бесплатной выпивкой.
– Вы што, думаете, я вам ярмарошный враль какой то? – не сдавался тот. – Да меня в этом порту вшакая шобака жнает, а я ее и подавно! Вот, шкажем, в пожап рошлом году…
– А шо, дидусь, – раздался на всю харчевню звонкий девичий голос, – чи слабо вам перечислить все корабли, ушедшие из Элгарского порта… ну хотя бы за последние сутки? Бутылку ставлю, что и половины не вспомните!
Старикашка поперхнулся от возмущения и, позабыв про клюку, как молоденький засеменил к столику нахалки с явным намерением посрамить ее описанием каждой заклепки всех судов – от величественных эльфийских галер до самых распоследних орочьих лодчонок, – перебывавших в порту за последние десять лет.
Друзья с усмешками переглянулись и призывно замахали разносчице рома.

* * *

Илька негромко присвистнул, подзывая приятелей полюбоваться своей находкой. Небрежно брошенная прямо на песок одежда, кошель, сапоги, а поверх – какая то трость с янтарной рукоятью. Явно очень дорогая, старинная.
– Видать, купаться полез, – заключил рыжий долговязый мальчишка, самый старший и главный в шайке «мастеров на все руки», как иронично называли себя портовые оборванцы беспризорники. И куда только они эти руки не запускали! – Илька, глянь!
Подручный послушно сбегал к краю причала. На ближайшем корабле о чем то то ли оживленно беседовали, то ли ругались два тролля, но в воде никого не было.
– Что ж, утопцу они ни к чему, а раззяву и проучить не грех, – рассудительно заключил рыжий.
Они уже радостно расхватывали бесхозные вещички, когда из тени между доками выскользнула здоровенная собака. Поджарая, длинномордая, с висячим, но отнюдь не трусливо опущенным хвостом. Уж неизвестно, как это у нее получалось, но с тенями она сливалась накрепко, проявившись из них только на свету. Как будто встрепанная бризом шерсть в мгновение ока переменила цвет с мглисто серого на белоснежный.
Воришки застыли в нелепых позах, не решаясь ни броситься наутек, ни выронить краденое. Ошейника на собаке не было, но у ребят почему то не возникло никаких сомнений, что к их деятельности она относится оч чень неодобрительно.
Рыжий попробовал посвистеть, но дрожащие губы не послушались. Собака остановилась сама. В шести локтях или одном прыжке… когда сочтет нужным. Поудобнее расставила лапы, неестественно низко опустила голову, выпятив горбину загривка.
Илька не мог объяснить почему, но на причале она смотрелась на удивление чуждо. Куда уместнее было бы встретить ее в глухом лесу… а лучше не встречать нигде и никогда.
– Во о олк! – первой взвизгнула Настая, единственная девчонка в компании.
А еще говорят, никакого от баб толку! Гхыр бы они без ее вопля от земли отмерзли и, побросав добычу, задали стрекача!
Зверь, не двигаясь с места, неотрывно смотрел им вслед. Спокойный серый взгляд холодил Ильке лопатки, придавая ногам невиданную живость.
Как будто мысли читал.

* * *

Лён не стал заходить внутрь. Присел на перила переделанной из двухмачтового суденышка харчевни, возле носа которой очень натурально журчала сточная канава, и долго, молча смотрел на охвативший небо и море закат. Потом, не оборачиваясь, поинтересовался у вроде бы неслышно подошедшего Ролара:
– Что нибудь узнали?
– Со вчерашнего дня из порта вышло семь кораблей. Все в разные стороны, так что, боюсь… – развести руками арлиссец не успел.
– .«Черный Лис». Портовая шпана видела, как они уже за полночь поднимались на его борт.
Пауза затянулась. Лён удивленно оглянулся на друга и, догадавшись, невесело пошутил:
– Говори, чего уж там. Хуже, чем я думаю, все равно не будет.
– Сегодня после обеда он ушел… – Ролар запнулся и виновато отвел глаза. – …в Леск.
Повелитель чуть заметно вздрогнул. Хотя другого ответа и не ожидал.
– Лён, может…
– Могу. Мы едем, Ролар. – Светловолосый устало потер рукой лоб, поправляя обруч. – Такое не прощают.
– Такое тоже. – Ролар выразительно поглядел на море. – У тебя же до сих пор нет Хранителя.
Арлисский советник не отговаривал, а словно напоминал – тактично, ненавязчиво. Как будто об этом можно забыть…
– Там бы он мне все равно не помог. До моего Круга мы добраться не успеем, а о Лескском, ясное дело, не стоит и мечтать. – Лён машинально коснулся груди, нащупав реар сквозь тонкую ткань рубашки. Верховная Догевская Ведьма не раз выразительно намекала – мол, опыт у нее имеется, так почему бы не…
Нет. Он предпочел бы умереть, чем еще раз подвергнуть ее такому риску.
– Ты думаешь о ней? – Ролар облокотился о поручни рядом с Повелителем, делая вид, что увлечен плывущим по канаве мусором. Кстати, одно яблочко было очень даже ничего, жаль, подцепить нечем.
– Так заметно? – краем губ улыбнулся светловолосый.
– Заметно. И по тебе, и по ней. Лён, какого гхыра вы до сих пор не поженились?
– Она не хочет. Боится, напридумывала себе всяких ужасов, а я не хочу ее заставлять. Келла зря затеяла эту историю со свадьбой… а уж теперь… – Повелитель обреченно махнул рукой.
– А ты?
Лён, не отвечая, смотрел вдаль. Заходящее солнце окрасило песчаную косу в золотисто рыжий цвет, от которого невозможно было оторвать взгляд. Точно так же искрились, переливались под закатными лучами короткие встрепанные волосы, когда он впервые увидел ее – восемнадцатилетнюю, отчаянно трусящую девчонку, под уздцы ведущую к воде белую лошадь…
Он тоже боялся. Но и понимал, что если они не сделают этот шаг вместе, то дальше им придется идти в одиночестве. До конца жизни, потому что ничего подобного с ними уже никогда не произойдет, а на меньшее они не согласятся…
– Надо идти к начальнику порта, – решительно сказал Повелитель Догевы, поворачиваясь к морю спиной. – Это быстрее, чем обходить все корабли и выспрашивать, куда и когда они поплывут. А мы не можем себе позволить терять ни минуты.

* * *

– Эй, куда а?! – запоздало опомнился стражник, когда лошадиные копыта, даже не приостановившись, невозмутимо процокали мимо поста. Одной рукой придерживая слегка великоватый шлем, а второй – выставив вперед копье, гном со всех ног пустился вдогонку за злостным нарушителем. Точнее, нарушительницей. – А тоннельный сбор кто платить будет?!
Рыжеволосая всадница безропотно осадила кобылу. Сдала назад и с легким удивлением возразила:
– Так у вас же написано – для ведьм вход бесплатный!
– Где? – опешил гном.
– Да вон там! – Девушка взмахнула рукой. Из сложенных щепотью пальцев вырвалась голубоватая струя света, при соприкосновении со стеной брызнувшая гранитной крошкой. Когда так и севший от неожиданности гном опасливо приподнял сползший на глаза шлем, над входом в тоннель красовалась слабо дымящаяся надпись, выполненная в затейливой эльфийской манере – с завитушками и сильным наклоном вправо.
Черная кобыла нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, но ведьма, не отпуская натянутых поводьев, спокойно ждала ответа, невинно хлопая безупречно честными глазами. «Прям как у вампиров научилась», – с досадой подумал стражник.
– А, да да, – пролепетал он, – совсем запамятовал! Конечно же бесплатный! Проезжайте, госпожа, извините за задержку!
Девушка философски пожала плечами – мол, никаких претензий, лучше перебдеть, чем недобдеть! – и тронула кобылу каблуками.
Дождавшись, пока они сгинут в полумраке тоннеля, гном стянул шлем и утер ладонью взмокший лоб. Нет, нынешнее дежурство определенно не задалось…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:41 | Сообщение # 22

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Начальник порта обретался на четвертом этаже смотровой башни, выше которой был только маяк. Из обращенного к морю окна – на полстены, от пола и до самого потолка, – открывался прекрасный вид на весь порт, верфь и даже на часть города с корчмой. Рядом стоял телескоп, почему то направленный не в величественную даль моря или к судьбоносным звездам, а на скромное здание с красным фонарем при входе. Вал недолго думая наклонился к глазку и мерзко заухмылялся, заставив начальника порта слегка смутиться. Но только слегка. Гномов вообще очень сложно устыдить, так что задранные на стол ноги и не подумали перекочевать вниз, а их владелец неодобрительно глянул на незваных гостей поверх развернутого свитка.
– Ну и вам того же, – буркнул он в ответ на вежливое приветствие. – Чего надо то?
– Попасть в Леск, и как можно быстрее. – Лён небрежно прокрутил в пальцах золотую монету, которую гном почтил куда большим вниманием. – Сегодня туда идет какой нибудь корабль?
– Не а. – Начальник порта поменял ноги местами и, многозначительно глядя на вампира, добавил: – Но есть корабль, который туда НЕ идет. Во он тот, «Голубок». Хозяин на борту, днем я видел, как его туда заносили, предварительно выкинув из харчевни. Можете с ним договориться, и завтра утром он вас никуда не повезет…
Вал и Орсана недоуменно переглянулись, но Лён спокойно кивнул и, бросив на стол монету, направился к выходу. Ролар, тоже не выказав изумления, последовал за ним.
– Лескских судов в порту сейчас нет, – пояснил Лён уже по пути к причалу. – Они разгружаются, загружаются и сразу уходят. Но здесь полно контрабандистов, которые покидают порт под видом развлекательной морской прогулки, не указывая на таможне истинную цель путешествия, чтобы не платить вывозную торговую пошлину. В конце концов никто же не запрещает кататься по морю, забив трюмы связками мехов или мешками с картошкой. Мало ли что – боялись сбиться с курса и помереть от голода и холода, а когда начался ураган, покидали добро за борт.
– А как же островная таможня?
– Ввозную они платят, тут уж не отвертишься, – подхватил знакомый со здешними обычаями арлиссец. – Лескские Стражи не подпустят к берегу ни одного незнакомого корабля, будь то днем или ночью. Но все равно выходит выгоднее.
Если плата за стоянку у причала начислялась исходя из внешнего вида судна, то «Голубку» порт наверняка еще и приплачивал. Когда заспанный юнга, привлеченный воплями потенциальных клиентов, наконец соизволил облокотиться о борт, раздался явственный треск, перетекший в заунывный скрежет где то в трюмных недрах. Вбитое в корму кольцо и пенек причала соединял толстый растрепанный канат, по которому деловито мигрировали на берег облезлые корабельные крысы.
– Надеюсь, мнение владельца об этом судне отличается от моего в лучшую сторону, – с сомнением шепнул Ролар, наклоняясь к Орсане. – Потому что мне как непрофессионалу оно больше всего напоминает корыто с двумя швабрами и пятком развешанных на них половых тряпок.
– В худшую, – мрачно буркнул Лён, глядя на показавшегося на палубе капитана. – У него еще и в трюме течь, и этот тип прикидывает, законопатить ее или так сойдет…
– Может, сядем на бревно и погребем руками? – уныло предложила Орсана.
Но было уже поздно – гнилой борт явственно прогнулся под хозяином судна. Юнга поспешил почтительно придержать капитана за ремень, дабы не лишиться его вместе с частью оснастки.
Капитан «Голубка» походил на гнома и орка одновременно и, скорее всего, являлся их общим потомком – низкорослый, смуглый, с черными выпуклыми глазами, редкой рыжеватой бородой и длинными волосами, собранными в пучок на затылке. Среди мореходов, разбойников и наемников вообще было много полукровок, толком не принятых ни одной расой и избравших ремесло вольных охотников за удачей.
– Пассажи ы ыры?! – недоверчиво протянул он, словно не веря своим ушам. – Даже и не знаю… раньше как то не доводилось… а тут еще и ба… то есть женщина, а они на корабле вообще то к беде!
– На земле не лучше, – «утешил» его Ролар. – Ну так что, беретесь? Сорок кладней. Если быстро доставите, еще пяток накинем.
Капитан запустил лапу в прорезь грубой рубахи и задумчиво поскреб волосатую грудь.
– А на кой вам в Леск? Там же того… вампиры. Долина ихняя.
Лён невозмутимо отбросил капюшон, предъявив улыбчивый оскал. Как ни странно, на капитана это произвело весьма положительное впечатление. Он даже жуликовато заухмылялся в ответ:
– Ладно, тогда никаких проблем. Приходите на рассвете, но учтите – больше часа ждать не будем!
Полуорк полугном отодвинулся от борта (юнга разжал руки и с облегченным вздохом привалился к мачте – тоже, кстати, как то подозрительно заскрипевшей) и вразвалочку пошел обратно в каюту.
«Будете как миленькие, – про себя усмехнулся Лён. – Но мы вернемся даже раньше».

* * *

– Ушел с полчаса назад, – зевнул начальник порта, не отрываясь от свитка. «Ну и суматошные же эти люди. Влетела – чуть дверь с разгону не пробила, ни здравствуйте, ни пожалуйста, одни вопросы: заходили? Куда? Когда?»
– Точно?! – с отчаянием выдохнула рыжеволосая.
– Угу. Да вон он, под самым горизонтом, еще из окошка видать…
Горизонтом девушка не ограничилась – лихорадочно окинула взглядом весь порт, задержавшись на распахнутых дверях пустого дока. Судорожно сглотнула, сжимая кулаки до четко проступивших костяшек.
– Вы не будете возражать, – незнакомка с трудом подбирала слова, ее явно знобило, – если я на минутку воспользуюсь вон тем помещением?
– Да мне то что… – начал было гном, но девчонки уже и след простыл.
Начальник порта поерзал на стуле, однако сосредоточиться на подсчетах так и не удалось. Не удержавшись, гном подошел к окну, с любопытством отвел занавеску.
Рыжеволосая выскочила из двери, чуть не сбив с ног поднимавшегося по ступеням эльфа, и, прихрамывая, побежала к докам. Черная кобыла оставила в покое треснувший ящик с рыбой и потрусила следом за хозяйкой, на ходу дожевывая серебристый селедочный хвост.
У дверей дока девушка остановилась, воровато огляделась по сторонам. Расседлала и разнуздала кобылу, побросав сбрую с чересседельными сумками прямо на землю. Себе оставила только меч и котомку. Обхватила лошадиную морду ладонями, на минутку прижалась к ней лбом, словно что то нашептывая, потом выпрямилась и повелительно взмахнула рукой. Кобыла развернулась и уверенно поскакала к Корт огл Элгару.
Девушка скользнула внутрь, с усилием прикрыла за собой тяжелую дверь. Гном подождал минутку. Вторую. Десяток. Потом не утерпел и свистнул мальчишке подручному:
– Слетай погляди, что она там делает?
Мальчишка вернулся изрядно струхнувшим и озадаченным:
– Нема там никого, господин, тока на полу каракули какие то дымятся, да шерстью паленой ужасть как смердит. И кровью вроде как покапано…
Гном вполголоса помянул Коврюжью Матерь. Подумал и для компании добавил к ней Колченогого Сухорука и Подземного Цмока. Ведьма!
– Поди ка вещи ее подбери да в выгребную яму кинь, чтобы на глаза портовому магу не попались, – велел он.
Только проблем с Ковеном ему не хватало! Поди потом докажи, что никто ее под руку не толкал…
– А что ж вы ей то скажете, когда вернется? – не понял подручный.
Телепортироваться на плывущий корабль, от которого осталось только смутное пятнышко на горизонте? Да на это даже архимаг не отважится – вон давеча покрутился на берегу, в сердцах за бороду себя подергал, да так несолоно хлебавши и убрался.
– Не вернется. Выкидывай.

* * *

«Успели» – с невыразимым облегчением осознал Лён, на всякий случай держась на некотором отдалении от борта. За кормой шумно пенилась вода, попутный ветер охотно впрягся в паруса. «А может, я все таки плохо ее знаю? Или… что нибудь случилось?!» Леший побери, в Вольхином случае отсутствие ожидаемой пакости пугало еще больше ее благополучного осуществления! Вампир досадливо тряхнул головой и, отвернувшись, пошел на нос корабля. Смотреть уже и так было не на что. Порт скрылся из виду.

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:42 | Сообщение # 23

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
Бессмертный бой

Бывает, что и кобыла летает!
Селянская поговорка

– Что вампиру хорошо, то человеку смерть, – философски изрек Ролар, глядя на «умирающую» Орсану.
Девушка с усилием повернулась к нему, но придумать и огласить что нибудь столь же язвительное не успела, снова поспешно перегнувшись через борт.
– Может, водички тебе принести? – сжалился вампир. Водички девушке вполне хватало за бортом. И напоминать об этом совершенно не стоило.
– Ведро, – прохрипела она, как только снова смогла поднять голову. – Я тебя туда умочу та буду трыматы, пока не заткнешься!
Ролар обиженно фыркнул и замолчал. Но далеко уходить не стал, краем глаза на всякий случай присматривая за несчастной страдалицей (не сказать чтобы безропотно, но стойко переносившей тяготы пути). Ночью слегка штормило, укачав не только Орсану, но и добрую половину команды, так что корабль казался вымершим. Капитан дремал в гамаке между двумя мачтами, Лён и Вал негромко беседовали, склонившись над картой. До Леска оставалось около трех суток плавания – если, конечно, ветер не спадет или переменится. Некоторые опасения вызывал только витающий в воздухе ромовый дух, ощутимо усиливающийся при приближении к подозрительно жизнерадостному штурману, но «Голубок», как старая ломовая лошадка, уверенно шел привычным курсом, не давая сбить себя с толку вдохновенными рывками штурвала. У Ролара было такое нехорошее подозрение, что он вообще не работал. Но подойти и проверить вампир не отважился…
Когда весь съеденный Орсаной завтрак демонстративно удалился в синие глубины, девушке немного полегчало. От борта она на всякий случай отходить не торопилась, но различить небо и море уже смогла. Больше ничего интересного с подветренной стороны не было. Ни облачков, ни птиц – только слепящее глаза солнце. И так все сегодняшнее утро и большую часть вчерашнего дня.
От волн рябило в глазах. Девушка сморгнула, но самая назойливая точка не исчезла. Более того – начала потихоньку разрастаться в черный треугольничек, спустя еще четверть часа разделившийся на квадратики парусов и язычок вымпела. Изможденная девушка вяло наблюдала за его приближением, пока внезапно не сообразила, что не помешало бы как нибудь отреагировать.
– Эй, там какое то судно! – Орсана, отступив к гамаку, взволнованно тряхнула капитана за плечо.
– А? – Тот наполовину разлепил левый глаз, скосил его на море, широко зевнул и, безразлично махнув рукой, перевернулся на другой бок. – Кажись, пираты…
Винечанка недоуменно уставилась на раскачивающийся гамак. Потом снова перевела взгляд на черную шхуну, на борту которой уже отчетливо проступила надпись «Хапуга».
– Но… они же, кажется, собираются нас атакуваты!
– Похоже на то, – флегматично подтвердил капитан. Пираты и в самом деле очень старались, чтобы их намерения ни в коем случае не перепутали с мирными и дружественными. Облепив снасти с наветренной стороны (несчастное суденышко сильно накренилось вправо, чуть не черпая бортом воду), морские разбойники потрясали длинными кривыми клинками, свободными конечностями изображая что то не слишком понятное, но чрезвычайно обидное, при этом свистя, гикая и улюлюкая.
На «Голубке» ими заинтересовались только Орсана и кок, лузгающий семечки у борта (причем складывалось впечатление, что для наслаждения медитативным процессом их обработки и поглощения ему подошел бы любой другой пейзаж, лишь бы ветер не мешал сплевывать шелуху за борт).
Тем временем корабли сошлись так близко, что вытряхнутый коком мусор с шелестом оросил палубу пиратского корабля, а заодно и его капитана. Несколько недовольный этим обстоятельством, тот во всю глотку проревел: «На абордаж!» – и в борта «Голубка» с лязганьем впились около полудюжины крючьев с длинными хвостами веревок. Цепочкой ухватившись за их концы, пираты с похвальным рвением уперлись ногами в палубу, подтягивая корабли друг к другу. Спустя несколько секунд те гулко стукнулись бортами, и морские разбойники в количестве около полутора дюжин хлынули на «Голубок», ухитряясь издавать громкие и устрашающие звуки даже сквозь зажатые в зубах кинжалы.
Контрабандисты продолжали наблюдать за ними с весьма умеренным интересом, не отрываясь от повседневных хлопот вроде лузганья семечек, полуденной дремоты или игры в кости.
Абордаж, смущенный таким холодным приемом, захлебнулся в сажени от борта. Пираты растерянно выстроились в кривой рядочек, в недоумении толкая друг друга локтями и перемыкиваясь сквозь стиснутые на клинках зубы.
Наконец вперед выступил франтовато разодетый человек неопределенного возраста, с явной примесью тролльей и эльфийской кровей, наградивших его здоровенным тощим носом и раскосыми глазами. Картинно отставив левую ногу, он приосанился и гнусаво объявил:
– Сдавайтесь и живо выкладывайте наличность, господа, ибо мы – да да, вы не ошиблись! – пресловутые пираты, страх и ужас здешних вод!
На палубе показался мрачный юнга с ведром плещущей через край воды. Поразмыслив, парень широким жестом шваркнул ее прямо под ноги новоприбывшим, опустился на четвереньки и начал энергично драить доски широкой щеткой. Пираты, окончательно сбитые с толку, послушно попятились.
– А мы, – Лён и Ролар одновременно распахнули крылья, лучезарно демонстрируя характерный прикус, – вампиры!
– Не знаю, как насчет здешних вод, – добавил Ролар, – но в наших краях про нас тоже почему то рассказывают всякие гадости…
Главарь удостоверился, что «клиенты» не шутят, и заметно погрустнел. Кое кто попрактичнее без лишних разговоров полез обратно на «Хапугу», остальные смущенно сплевывали кинжалы, прятали их за спинами и начинали переминаться с ноги на ногу, с невинным видом посвистывая и поглядывая на небо.
– И мы вас очень внимательно слушаем! – искренне заверил Лён, поигрывая гвордом, как тросточкой. Сухие щелчки то выскакивающих, то молниеносно исчезающих в рукояти лезвий заставляли пиратов нервно вздрагивать и в удвоенном темпе ретироваться обратно на шхуну.
– Ну… э э э… – Главарь нервно дернул щекой, но тут же нашелся: – Вот и познакомились!
– Очень приятно! – льстиво добавил кто то из абордажной команды.
Вампиры переглянулись и заулыбались еще многозначительнее. Главарь с трудом сглотнул и изобразил ответный оскал.
– Кто ж знал, что вы с этими жуликами свяжетесь? – вырвался у него настоящий крик души. – Вы ж обычно только на лескских судах путешествуете!
– Простите, что ввели вас в заблуждение, – иронично развел руками Ролар. – Мы вовсе не хотели доставлять вам такое беспокойство!
– Да никаких проблем! – живо откликнулся пират. – Рады были вас навестить! Ну так мы, пожалуй, дальше поплывем?
– Плывите! – величественно разрешил Лён. – Только…
– Д да?! – затравленно прохрипел главарь, на данный момент оставшийся единственным представителем «пресловутых пиратов» на «Голубке». Черная шхуна уже переложила паруса, и полоса разделяющей корабли воды росла на глазах.
– Инвентарь свой заберите, пожалуйста… – Вампир ткнул пальцем в абордажные крючья, сиротливо покачивавшиеся на борту «Голубка».
Главарь, не веря своему счастью, поспешно пробежался вдоль края палубы, выдергивая и сгребая пиратское имущество в бренчащую связку. С льстивой ухмылочкой пригладил торчащие из досок щепки, потоптался у борта, раскланиваясь еще раз, бормоча извинения, пропустил юнгу со щеткой и «ласточкой» сиганул в воду.
Вслед ему грохнул дикий хохот. Лён с размаху сел на палубу, уткнувшись лицом в ладони, Ролар обнялся с мачтой. Орсану даже мутить перестало.
– А я то все башку ломал, с чего бы это капитанишка так легко вас везти согласился! – хмыкнул Вал. – Может, наняться к нему на корабль штатным вампиром? А что, всего то делов – клыки нацепить и морду понаглее!
– С мордой у тебя и так полный порядок, – успокоил его Ролар. – Но ведь можно нарваться и на более морально устойчивых пиратов, которые рискнут таки потерять половину команды, дабы выяснить, что же такое ценное везут под охраной вампира!
– И не только пиратов, – посерьезнев, добавил Лён, как ножом отрезав общее веселье.

* * *

К вечеру ветер снова усилился. Сначала просто угрюмо посвистывал в снастях, потом начал как то подозрительно потрескивать парусами, заставив капитана отдать приказ свернуть несколько полотнищ. В воздухе разлилось нехорошее выжидательное напряжение.
Первым это заметил Лён. Но промолчал, предоставив право изумленного возгласа Орсане.
На контрабандном корыте поднялась невиданная доселе суета. Экипаж «Голубка» заметался по палубе, как десяток застигнутых в пустом сундуке мышей, то хватаясь за снасти, то поспешно опутывая веревками сваленный у бортов груз; вахтенный гном то блохой подскакивал в своей бочке на верхушке мачты, то опасно перегибался через ее край, отчаянно жестикулируя и гримасничая. Внизу с неменьшим энтузиазмом отплясывал капитан, чередуя команды с красочным описанием кар за их невыполнение, заставлявшим Вала одобрительно хмыкать.
Море на горизонте потемнело, подернулось рябью, как будто в него тонкой струйкой вливали быстро расходящуюся в воде краску. Не прошло и пяти минут, как корабль заплясал на подкатывавших к левому боку валах, кокетливо раскачиваясь из стороны в сторону. Орсана сглотнула подступивший к горлу комок и покрепче обхватила мачту. Вампиры остались невозмутимо стоять у борта, без видимых усилий сохраняя равновесие, хотя мимо то и дело с грохотом катились незакрепленные бочки, а за ними (или от них) с воплями носились (а то и катились) моряки.
А потом они увидели и саму «струйку» – вибрирующий жгут смерча, воронкой присосавшийся к небосводу. Слегка размытый снизу, где воздушный поток переходил в тянущийся ему навстречу водный, он напомнил Орсане нитку, свиваемую из кудели низких туч с белыми пушистыми макушками и иссиня черным сводом. А за нею начиналась такая беспросветная, клубящаяся хмарь, словно море обрывалось с края земли огромным водопадом – с утробным, непрерывным стоном, тщетно пытаясь уцепиться за воздух пенными гребнями.
– Он идет прямо на корабль, – одними губами шепнул Ролар.
Слепых или заядлых спорщиков не нашлось.
Он не просто шел. Он целеустремленно настигал суденышко, как самонаводящийся пульсар, уже два раза вслед за ним изменив направление.
– Вольху бы сюда, – помимо воли вырвалось у Орсаны.
– Честно говоря, я до последнего момента был уверен, что она за нами увяжется, – признался Ролар, видя, что Повелитель не поддерживает, но и не обрывает разговор на щекотливую тему. – Но мы уже больше суток в пути, а следующий корабль выйдет из порта только через два дня – я спрашивал.
– Н да, на верфи цыпа упустила свой последний шанс, – поддакнул Вал. – Хотя у меня был огромный соблазн спуститься в трюм и на всякий случай простучать бочонки с солониной!
– Брось. Сколько там того «Голубка» – Лён бы ее мигом засек.
– О нет! – неожиданно простонал Повелитель, и поручни заскрипели, сминаясь под его пальцами. – Нет, только не это!!!

* * *

Я очнулась оттого, что мое лицо с интересом обнюхивала сидящая на груди крыса. Когда до меня дошел этот факт, несчастную зверюшку просто снесло звуковой волной! Выровняв дыхание, я с опаской прислушалась и услышала так много, что могла не опасаться за последствия: если вопль и пробился наружу, вряд ли кто то обратил на него внимание. Там своих хватало. Здесь же скрипели потолок и переборки, по полу перекатывались какие то бочки, а в стены непрерывно били чем то тяжелым, так что все помещение гудело и содрогалось.
«Я на корабле, – с облегчением подумала я. – Похоже, в трюме и снаружи неважная погодка». Интересно, сколько времени прошло? Часов двенадцать, не меньше, я здорово успела отлежать бока на груде туго набитых, вроде бы горохом, мешков. Что ж, так даже лучше – пока я валялась без сознания, Лён не мог обнаружить меня с помощью телепатии, а сейчас надо поскорее поставить блок и выбираться отсюда. Если и заметит, решит, что померещилось. А нет, так не выкинут же они меня за борт!
Уцепившись за какую то доску, я попыталась встать и разразилась еще одним воплем: после телепортации проклятая нога вернулась в прежнее разломанное состояние. Блок тоже как ветром сдуло. Сцепив зубы, я последовательно повторила все три заклинания. В висках зашумело, по телу разлилось уже ставшее привычным ощущение отчужденности и заторможенности, но повиновалось оно безупречно. Как зомбированное. Да так оно, собственно, и было, только управляла им я сама.
Оглядевшись, я увидела ведущую вверх лестницу, а над ней – серый квадрат открытого люка, откуда то и дело сыпались крупные брызги. Ладно, как нибудь справлюсь…
Я уже схватилась за последнюю перекладину, когда чья то рука бесцеремонно цапнула меня за шиворот и одним рывком выдернула из трюма.
Встреча Верховной Ведьмы и Повелителя Догевы состоялась на более чем неофициальном уровне. Выше уровня палубы – это точно, потому что разжимать руку Лён не торопился.
– Какого гхыра ты здесь делаешь?!
– Наслаждаюсь целебным морским воздухом! – Я попыталась брыкнуть его здоровой ногой. Промазала, но вампир от греха подальше выпустил разъяренную ведьму и попятился.
– Что ж, – рыкнул он, кивая куда то мне за спину. – Наслаждайся!
Я оглянулась – и оцепенела.
Непосвященным оно казалось «всего лишь» яростным переплетением воды и ветра, но ведьминское зрение мгновенно вычленило третий компонент, точнее, стержень, создающий и направляющий. Магию воздуха, сплетенную в мощное, но, как всегда, довольно таки примитивное заклинание. Перебить или разрушить его не стоило и надеяться.
Выбившиеся из под обруча волосы белым пламенем трепетали на ветру. Откидывать их с лица было бесполезно, да Лён и не пытался. Серые глаза полыхали гневом и таким отчаянием, что я, кажется, отдала и сделала бы все что угодно, лишь бы не видеть его в таком состоянии. Кроме идиотского приказа просто не смотреть, оставшись валяться в постели.
– Отойди.
Наверное, у меня вид был не лучше, потому что он стиснул зубы и подчинился.
Я глубоко вздохнула и переплела пальцы. Поднесла их к губам и начала негромко нашептывать послушно всплывающие в памяти слова. Затверженные до такого автоматизма, что стоит в них вдуматься – и тут же собьешься.
Смерч двинулся быстрее. Словно собака, бегущая по следу и наконец то увидевшая дичь. Я с огромным трудом удержалась от соблазна ускорить напевный речитатив. В принципе определенной скорости чтения магических формул не существует, но изначально выбранный ритм должен оставаться неизменным, а выплетаемое заклятие необходимо прочувствовать от начала и до конца. Тут не потараторишь. Особенно – тут.
… – Не нравится мне этот удар, – проворчала я, неохотно выходя на середину тренировочной площадки. Будущие коллеги ехидно хихикали в спину. Судя по только что показанному приему, преподавательница фехтования изобрела особо изощренный способ отсева адептов, и ей не терпелось опробовать его на практике.
– Не нравится – не отбивай! – невозмутимо заметила Магистр, вскидывая тренировочный, но оттого не менее грозный двуручный меч для удара, отбить который не удалось бы и взрослому мужчине.
Но уклониться от него, спустив вражеский меч по лезвию своего клинка, сумела даже адептка пятикурсница…
Я упрямо нагнула голову и резко выбросила руки вперед, не разжимая пальцев. По волнам расходящимся клином прошла рябь, как будто навстречу смерчу устремился легкий ветерок. Изящно прошмыгнул слева острым углом… и словно невзначай зацепил косым «боком».
Короткий деревянный клинок скрестился с двухаршинным стальным.
…Не сломаться, выдержать первый миг, пока столкнувшийся с преградой меч размышляет – скользнуть ли ему вдоль нее или рассечь пополам. Когда легкая деревяшка словно наливается свинцом, выворачиваясь из рук, но если выпустить или поддаться, – сталь безжалостно завершит размах…
«Держи, ведьма!»
Черная воронка изогнулась в мою сторону. Потоки противоборствующих сил схлестнулись и переплелись, как разъяренные змеи, запустившие друг в друга ядовитые клыки.
«Держи ы ы…»
Мне почудился скрежет снимаемой стружки, боль в запястьях стала невыносимой… а потом разом схлынула.
Смерч прошел краем ряби и, оказавшись далеко позади корабля, неожиданно разорвался посредине. Прихваченная вихрем вода шумно осыпалась в море, верхняя часть жгута втянулась обратно в облако, начавшее быстро светлеть и прямо на глазах распадаться на тающие клоки. Волны, словно застигнутые у прогрызенного мешка крысы, смущенно разбежались в стороны, и на месте смерча осталось только расползающееся пятно зеленоватой пены.
Да!!!
Я опустила руки, дрожащие, казалось, каждой мышцей по отдельности. Торжествующе повернулась к друзьям, готовясь принимать заслуженные поздравления и благодарности… и почувствовала себя упитанной мышью под взглядами четырех голодных гадюк. Нет, плохо скрываемая радость от встречи в них определенно присутствовала… но какая то очень нехорошая, я бы даже сказала зловещая!
– Ну все, – устало сказал Лён, вытягивая меч из ножен. – Сейчас я ее сам убью. По крайней мере, будет хоть какая то гарантия, что она спокойно лежит на месте!
Я попятилась, озираясь в поисках поддержки, но тщетно. Друзья с одобрительным интересом наблюдали за сценой ведьмоубийства. Вал даже уткнул в палубу свой двуручник и облокотился на крестовину, предвкушая долгое и красочное зрелище.
«Голубок» качнуло. Лён ловко спружинил, но моя свежесобранная нога оказалась неспособна на такие подвиги, и я болезненно плюхнулась на пятую точку. Наблюдать разгневанного вампира снизу вверх оказалось еще более тяжким испытанием для нервов.
– Ой, как у меня нога болит! – прибегла я к последнему средству, закатывая глаза.
– Врешь, – безжалостно отрезал Лён, но меч опустил. Нагнулся, подхватил меня под мышки и поставил на ноги. Отступив на шаг, критически оглядел пошатывающийся результат, бесцеремонно сгреб в охапку и куда то понес. Вроде бы не к борту, так что ругалась и отбивалась я больше для приличия.
Вампир поднырнул под нижний край паруса, пинком ноги распахнул низкую дверь, наклонился и, не спуская меня с рук, боком протиснулся в крохотную каюту. Предельно аккуратно и равнодушно сгрузил ношу на постель, все так же молча развернулся и вышел, по пути прихватив стоящую у порога сумку. Я сообразила, что это была его каюта. И куда же он теперь денется? Прямо на палубе спать будет?
Я села и мрачно подтянула здоровое колено к подбородку, обхватив согнутую ногу руками. Друзья называется – хоть бы спасибо сказали! И даже не вступились, когда этот гнусный вампир уволок меня с палубы! Может, я еще погулять хотела, осмотреться, свежим воздухом подышать!
Но, сказать по правде, морские пейзажи в тот момент интересовали меня меньше всего. Забиться бы в какое нибудь укромное местечко, отлежаться в тепле и тишине, с головой укутавшись в одеяло… И самое обидное – Лён это прекрасно понял. Так что даже ругаться на него не за что, а так хочется!
Впрочем, запал боя и азарт скандала быстро прошли. По телу снова начала разливаться предательская слабость. Прибегать к магическим стимуляторам я не рискнула – они действовали на меня все слабее, и я предпочла расплатиться за их использование сейчас, пока долг не стал совсем уж неподъемным. Но, бессильно вытянувшись на койке, растворяться в горячечном беспамятстве – удовольствие все равно ниже среднего…

* * *

Следующие два (или три?) дня я провалялась в постели в малопригодном как для магических схваток, так и для прочих радостей жизни состоянии. Кажется, даже бредила, от кого то отбивалась, за кого то отчаянно цеплялась, звала…
Но когда я наконец пришла в себя, рядом никого не было, хотя мокрая тряпка на лбу еще не успела нагреться, а остатки травяного отвара в кружке – остыть. Покорно лежать и ждать, пока мной снова соизволят заинтересоваться, я, разумеется, не стала. И, обновив заклинания (кроме стимулятора – ничего, как нибудь и сама справлюсь!), выкарабкалась из койки, а там и из каюты.
Как мне вообще удалось выколдовать что то путное во время шторма – ума не приложу. Сейчас, даже при относительно спокойном море, мне пришлось судорожно уцепиться за первую попавшуюся снасть и двигаться вдоль нее. Разумеется, друзья меня тут же заметили, но демонстративно проигнорировали, не подходя и замолкая при моем приближении. Увы, если таким образом мне надеялись выразить общественное порицание, то общество здорово просчиталось. Потому что стоило мне пошатнуться или испустить мученический стон, как порицающие товарищи мигом бросали свои конспиративные сборища и кидались мне на помощь, неизменно отвергаемую с видом «так вам же все равно жива я или отдаю концы в страшных муках». Пару раз, когда я не симулировала, купился даже Лён. Так что еще неизвестно, кто кого бойкотировал!
Как оказалось, очнулась я очень вовремя. Спустя полчаса команда деловито закопошилась возле снастей, то и дело поглядывая на ничем не примечательное облачко у самого горизонта. С места оно не двигалось, но потихоньку росло и словно бы зеленело, а вода под ним окрашивалась в густой синий цвет.
«Леск», – наконец то сообразила я. Слева показался еще один остров. Несмотря на почти такое же расстояние – с прекрасно различимым пляжем, деревьями и домиками. Видимо, в Леске, как и в Догеве, действовал искажающий «эффект черновика».
Ради такого случая осуждающие и осуждаемая согласились немножко потерпеть друг друга и столпились на носу «Голубка», с интересом и опаской разглядывая вожделенную землю.
Я с удивлением заметила, что моряки не торопятся поскорее причалить, а, напротив, сворачивают паруса. Судно постепенно замедлило ход и остановилось.
– Пограничный контроль, – негромко пояснил Ролар задавшейся тем же вопросом Орсане.
Из окутывающего остров тумана вынырнули три чайки, по спирали набрали высоту и, словно соскользнув с ледяной горки, по нисходящей понеслись к кораблю.
– Это не чайки, – неестественно спокойным голосом возразил Повелитель Догевы, расстегивая пояс с ножнами и вместе со своим гвордом перебрасывая Валу.
– А что?
Над морем раскатился пронзительный крик, напоминавший ястребиный. Орсана вздрогнула и потянулась к висящему за плечами луку, но Ролар перехватил ее запястье:
– Tha'arshie. Островные к'яарды.
Светлые пятнышки быстро приближались, превратившись сначала в птиц, а затем – в длиннокрылых коней с львиными хвостами и прилизанными ветром гривами.
– Впереди белый, – шепнул Ролар.
– Вижу. – Лён с застывшим, непроницаемым лицом наблюдал за их снижением.
Мы с Орсаной притихли, почуяв что то неладное. Капитан нервно вытер о штаны вспотевшие ладони, команда попыталась притвориться элементами оснастки.
Белоснежный конь звонко цокнул копытами по палубе, помахал крыльями и аккуратно сложил их по бокам, приподняв плавно закругленные сгибы. Седла на нем не было, только тонкая узда из ременных косичек. Всадник мягко, бесшумно соскочил на палубу. Тряхнул головой, отбрасывая за плечи молочно белые волосы, на лбу прижатые золотым обручем с треугольным рубином в центре.
Чуть поодаль, ловко лавируя между снастями, опустились рыжекрылые, рыжегривые. «Стражи», – сообразила я, глядя на непроницаемые лица седоков. Они не стали спешиваться – осадили рвущихся вперед коней, и те застыли как изваяния.
А беловолосый уже шел к нам – хищной, пружинистой походкой рыси, трусящей к попавшему в силок зайцу. Открыто и неспешно, зная, что добыча уже никуда не денется. И глаза у него были соответственные – бесстрастные, прозрачно зеленые, как морская вода. Легкий близ трепал свободную белую рубашку с распущенным воротом и закатанными рукавами.
Он остановился в двух шагах от Лена, словно не заметив всех остальных. Повелитель Догевы и Повелитель Леска скрестились взглядами, как клинками.
– Arr'akk turT'or ardWeist Sh'aeonell, – издевательски растягивая слова, произнес беловолосый. На вид он казался старше Лена, более жилистый, с резкими, чертами лица. – Reassten k'atar? Di kann't shere lerd?
– Sia werden T'or ardLPael Virr'ta? – едва заметно поклонился Лён, не отрывая глаз от лица коллеги. – Tesh derena, all'ka nerrs lekk.
– Lekk? – иронично уточнил беловолосый, и в ту же секунду перед носом Лена выстрелило и раскрылось трехлепестное лезвие. Мы с Орсаной только охнули, не успев заметить, как висящий за плечами у чужака гворд скользнул к нему в руки. – \Уепп па га, 1а$к, йаКкага каззЧа!
– Sheitt. – Лён и бровью не повел.
– Olle tta'ka?
– Sheitt, – Повелитель Догевы непреклонно скрестил руки на груди.
– Darre ta kor?
Лён только пожал плечами. Будь вампиры магами, между ними бы искрило.
Повелитель Леска резко отдернул гворд, одновременно смыкая клинки. Перекинул за спину безобидную с виду трость. И, уже вскакивая на коня, презрительно бросил через плечо, словно сплюнул:
– V'a ka ferr shain. Takk renny, Arr'akk tur!
Белоснежный и рыжекрылые одновременно поднялись в воздух, описали круг над мачтами и, поймав ветер, понеслись к берегу.
– Ты глянь, даже въездной пошлины не потребовали… – разинул рот капитан. – Огрень, Рыжий, живо к парусам! Заруливаем в гавань, покуда Стражи не спохватились! Поскорее разгружаемся – и на склады, потом гхыр кто что докажет!
На палубе засуетились, забегали. «Голубок», снова раздув паруса, тронулся с места, быстро набирая скорость. Лён молча забрал у Ролара свое оружие и скрылся в одной из кают. Я украдкой смахнула пот со лба, более непосредственная наемница испустила облегченное «уффф…» и привалилась спиной к мачте.
Ролар посмотрел на нас с откровенным недоумением:
– Что с вами, девушки? Никакой опасности не было… в данный момент, по крайней мере. Раскрытый гворд означает: «Ты мой враг, но сейчас не время и не место». И он не стал бы нападать на безоружного, это ниже его достоинства.
– Раньше не мог сказать? – возмутилась я. – У меня душа в пятки ушла и чуть в трюм не провалилась!
– Прямо у Вэрда перед носом? – хмыкнул Ролар. – Мол, не обращай внимания на этого типа, сейчас он попрыгает вокруг нас, помашет гвордом и уберется восвояси?
– Так. Уже Вэрд, – обреченно вздохнула я. – Только не говори, что это еще один успешно похищенный жених твоей сестрички!
Вампир слегка смутился:
– Я же Советник, время от времени мне приходится общаться со всеми Повелителями. Арлисс и Леск в хороших отношениях, они экспортируют морепродукты – якобы гномьего производства, разумеется, а мы…
– …эльфийские сыры, – закончила я. – Помню. О чем они говорили?
– Ну, Вэрд поинтересовался… зачем мы приехали, – запнулся Ролар, и я догадалась, что Повелитель Леска использовал другое выражение. – Лён ответил – он очень извиняется, что вынужден нарушить границы Леска, но у него нет выбора, он здесь по очень важному делу. Дальше пошел обычный обмен любезностями…
– Ничего соби любезности! – саркастически фыркнула Орсана. – Ледве нос Лену не оттяпал!
– По моему, он нам не обрадовался, – поддержала я подругу.
– Естественно, – невозмутимо, как само собой разумеющееся, подтвердил вампир. – Между родами Sh'aeonell и Virr'ta кровная вражда, и, если кто то из них вступает на чужую территорию, он автоматически объявляется вне закона. «Takk renny, – сказал Вэрд. – Береги спину».
– Что?! – Моя душа снова попыталась дезертировать в трюм. – И что теперь будет?
Ролар пожал плечами:
– Война многое изменила. После нее в Леске осталось всего трое светловолосых… а с некоторых пор вообще один, Вэрд. По моему, крови и так пролилось больше чем достаточно, вряд ли…
– Вряд ли?! – перебила я. – Да он только и ждет, пока мы отвернемся, прямым текстом сказал!
– Вольха, не ерунди. Из за угла никто нам в спину стрелять не будет. В худшем случае Вэрд вызовет Лена на поединок и, если ему повезет, рассыплется перед нами в извинениях. Даже памятник за свой счет поставит и ежегодно венки присылать будет. Это же не абы какой враг, а кровник, причем последний в роду!
– И ты так спокойно об этом говоришь?! – возмутилась я. – А я то думала – Лён твой друг!
Вампир усмехнулся:
– Они оба мои друзья. Потому и не беспокоюсь. Вольха, я прекрасно знаю их обоих. Лён не задира, а Вэрд не дурак. Он отлично понимает, что извиниться перед безутешными родственниками может и Лён, и не станет рисковать благополучием своей долины. Это ритуальная фраза, она всего лишь означает, что мы не найдем в Леске поддержки. Но он дал нам три дня, чтобы обстряпать свои дела и убраться отсюда, иначе нас выкинут с куда меньшими почестями… – Ролар задумчиво почесал за ухом. – А учитывая, что они изначально были не ахти…
Мы обеспокоенно переглянулись и сообразили, что как то незаметно помирились.
– Горе ты наше! – только и сказала Орсана. – И шо нам теперь с тобой робыты?
Я не слишком то покаянно ухмыльнулась:
– С собой я и сама превосходно разберусь. Лучше расскажите, что я пропустила?
– Сдается мне, – не без одобрения хмыкнул Вал, – что мы пропустили не меньше. Выкладывай, цыпа! А там решим, так тебя за борт выкидывать или с раскачкой.

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:42 | Сообщение # 24

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Штурман уверенно направил судно прямо в прибрежный туман, но, когда «Голубок» практически коснулся его носом, дымку как корова языком слизала. Перед нами открылась тихая гавань, по краям заросшая ярко пунцовыми морскими лотосами, а в ее глубине – небольшой причал, рассчитанный от силы на полдюжины кораблей. Возле него стояли всего два парусника и с десяток лодок. «Черного Лиса» среди них не было.
– Может, разгрузился и стоит где нибудь на рейде за островом? – предположил Вал.
– Я расспрошу знакомых Стражей, как только причалим, – пообещал Ролар. И тут же скептически поправился: – Если причалим.
Результат слаженных усилий шкипера, капитана и команды больше всего напоминал швартовку по слуху. Наконец корабль с грехом пополам вписался в отведенное ему гнездо и прозвучало долгожданное «бросить якорь!». Между бортом и причалом легла широкая доска (здорово смахивающая на насквозь гнилую, но высказать это предположение вслух никто не осмелился, дабы не сглазить). Первой по ней, пошатываясь, сбежала единственная замеченная мною в трюме крыса (похоже, искренне жалеющая, что не сошла на берег еще в Белорском порту). Ролар, не рискуя, с разбегу перепрыгнул на причал и по очереди подал руку нам с Орсаной. Вал на всякий случай сначала перебросил меч, а потом уж перешел сам.
Лён задержался, рассчитываясь с капитаном, и мы продолжили разговор уже на пристани.
– А вдруг вы ошиблись и «Черный Лис» плыл вовсе не в Леск? В этой части моря полно островов – и человеческих, и эльфийских, и вообще необитаемых. Что ему стоило изменить курс?
– Возможно. Но я сомневаюсь, чтобы Повелитель лично вылетал к каждому торговому суденышку. – Одна из рей с пронзительным скрипом перекосилась и рухнула на палубу, накрыв парусиной парочку не успевших разбежаться моряков. Ролар философски проводил ее взглядом и добавил: – Тем более к корыту со швабрами. И ни он, ни Стражи не могли почуять другого Повелителя, да еще с такого расстояния. Значит, кто то сообщил ему о нашем приезде.
– Похоже, ты прав. Но вряд ли Вэрд окажет нам подобную любезность и выдаст своего осведомителя, – вздохнула я. – А Леск большая долина?
– Немногим меньше Догевы. Укромных местечек там хватает, если ты об этом. Даже для человека, тем более– мага.
– Зато и деваться ему с острова некуда, – заметила Орсана.
– Сперва надо убедиться, что этот мздркж вообще сюда высадился, – скептически буркнул тролль, подбирая и пристраивая за спину меч. – Письмо для главного упыря он мог и с подручным передать, а то и вовсе с мышью, как…
– Вы, – сообразила закончила я. – Ну конечно! А я то еще гадала, как вы умудрились так быстро собраться в Опадищах…
Громкий злорадный треск сменился таким же плеском– к счастью, уже за Леном. Вампир оглянулся на плавающие в воде обломки и зябко передернул плечами.
– Пошли, – коротко бросил он, проходя мимо. Выражение его лица не понравилось не только мне, потому что разговор тут же оборвался и мы послушно потопали следом – по широкой, ведущей в гору мощеной дороге. Сразу за портом начинался город – вернее, типичная для вампирьих долин россыпь домиков, тонувших в лесной зелени. Осень еще не успела коснуться здешней травы и листьев, хотя на яблонях уже не осталось ни единого плода, а рябины щеголяли алыми гроздьями. Ухоженные дворики притягивали взгляд яркими плетистыми цветами всех оттенков красного – от почти черного до светло розового, стелющимися по клумбам или свисающими из стоящих на подоконниках горшков. Рыжая черепица и выбеленные стены делали домики похожими на игрушечные.
Вот только любоваться ими совершенно не было настроения.
– О о… – пришибленно выдохнул Ролар.
О немедленном расспросе Стражей и речи не шло, ибо те пребывали настолько «при исполнении», что мы с тем же успехом могли вести дружескую беседу с ощеренными каменными гаргульями при входе в музей не естествознания. Нет, в официальный рядок вдоль дороги они не выстраивались, но в то же время были повсюду – в переулке, падающей от дома тени, среди толпы… напряженно застывшие, с хищно развернутыми крыльями и взятыми на изготовку гвордами, не спуская с нас глаз.
То ли почетный караул, то ли… конвой по дороге к эшафоту.
В Догеве на Лена смотрели если не как на самого бога, то по меньшей мере на одного из его особо доверенных святых – с благоговейным трепетом, в исполнении излишне впечатлительных девиц переходящим в щенячий восторг с томными придыханиями.
В Леске – как на прокаженного. Даже меня, ведьму, никогда в жизни не обливали подобной ненавистью и презрением, перемешанными с ужасом. Даже Вал, столкнувшись с одним таким взглядом, споткнулся и в дальнейшем предпочел смотреть себе под ноги.
А Лён шел. Высоко подняв голову, с совершенно отсутствующим видом, как будто не замечая расступающихся перед ним вампиров. Мы, не сговариваясь, сплотились возле него, словно приготовившись защищать от готовых вот вот посыпаться со всех сторон камней и плевков. Но от этой гробовой тишины мы защитить его не могли. Потому что для него никакой тишины не было.
Я легонько коснулась его руки, но он, судя по всему, даже не почувствовал.
Казалось, этой улице не будет конца, и, когда Лён неожиданно свернул в одну из калиток, я чуть было не проскочила мимо. Вампир уверенно пересек дворик и остановился перед немолодой вампиршей, чем то неуловимо напоминавшей Крину, – если, конечно, той вздумается встать на пороге своего дома с гордо выпрямленной спиной и скрещенными на груди руками, готовой скорее погибнуть, чем пустить внутрь нагло разгуливающих по ее родной долине захватчиков.
Но вламываться Лён не стал. Помедлив, негромко, но твердо сказал:
– Только если у меня не останется выбора.
Несколько секунд вампирша бесстрастно, пристально смотрела ему прямо в лицо, потом почтительно склонила голову и посторонилась:
– Принимать вас в моем доме – большая честь для меня, Повелитель.
Лён на мгновение прикрыл глаза, переводя дух, и, снова взяв себя в руки, шагнул через порог:
– Благодарю вас, Taiell'in.
Насколько я помнила, так страстно мне хотелось захлопнуть за собой дверь только во время практикума по некромантии (дверь была окована серебром и вела в освященный фамильный склеп, а практикум проходил на образцово показательном беспокойном кладбище, и тамошняя нежить охотно продемонстрировала адептам свое разнообразие и возможности; такого изобилия не ожидал и сам преподаватель, первым добежавший до склепа…).
Изнутри домик оказался довольно просторным и уютным. Нашлось по комнате для Лена, меня с Орсаной и Вала с Роларом, а также столовая, где мы, обустроившись на новом месте, и собрались. Кроме Лена. Ролар сунулся было его поторопить, но тут же смущенно, стараясь не шуметь, прикрыл дверь:
– Ладно, пусть отдохнет, а то за последние трое суток почти глаз не сомкнул.
– Почему? – заикнулась было я и тут же смущенно осеклась. Нет, ну как будто я его о чем то просила! Мчись тут сломя голову (и ногу!) на выручку, со смерчем из последних сил воюй, так еще и виноватой тебя выставят!
Мы пообедали вчетвером. Хозяйка нам компанию не составила – накрыла на стол, учтиво пожелала приятного аппетита и ушла к себе. После стряпни корабельного кока даже вареная картошка казалась изысканнейшим яством, а Орсана при виде копченого сала чуть не прослезилась. Чтобы урвать себе ломтик этого лакомого продукта, пришлось воспользоваться телекинезом, ибо подруга бессовестно утянула на свой край стола все блюдо.
– Ну и объясните мне, как вы собирались сражаться с магом, чьи возможности отнюдь не ограничиваются хищением сала? – поинтересовалась я, поспешно, под негодующим взглядом винечанки запихивая в рот свою добычу.
– Не мы, – неохотно признался Ролар после затянувшейся паузы. – Лён. Большая часть заклинаний на него не действует, главное – подойти на длину клинка.
– В том то и дело, что есть и меньшая – вроде того же смерча! Ну ладно, допустим, ему повезет, но вас то он зачем с собой взял?!
– Честно говоря, – Ролар смущенно переглянулся с Орсаной, а Вал откинулся на спинку стула и довольно осклабился во всю пасть, – нас никто не брал. Даже совсем наоборот. В случае успеха нам пообещаны такие радости жизни, что лучше самим пойти и повеситься!
– Тогда почему вы…
– А ты? – не моргнув глазом перебил вампир.
– Ну… я же Верховная Догевская Ведьма… это мой священный долг перед выплаченной за полтора года зарплатой! – начала лихорадочно выкручиваться я. – И вообще, Магистр практической магии не может стоять в стороне, когда по его родному краю нагло разгуливает банда злодеев, не дающая житья честным людям и вампирам!
– Ты в зеркало на себя посмотри, Магистр, – вздохнул Ролар.
Я сдуру посмотрела. Н да… Для полноты картины не хватало только полуистлевшего савана. Впрочем, его вполне заменяла облезлая куртка, еще два месяца назад бывшая совершенно новой. Но это же не повод меня закапывать!
– Ерунда, – буркнула я. – Просто немного устала.
– А еще слегка сломала ногу и чуть чуть осунулась до костей, – поддакнула Орсана, а Вал с убийственной прямотой подытожил:
– Нет, цыпа, мы вляпались в одну и ту же здрыбу тхая , причем, в отличие от этого дурного упыря, прекрасно видя, куда лезем!
– Между прочим, кто то говорил мне, что бесплатно только упыри воют, – подколола я. – А это дело сугубо добровольное, на общественных началах! Откуда бы такой энтузиазм?
– Цыпа, – Вал снисходительно хлопнул меня по плечу, – сугубо добровольных заварушек, где победителю бы хоть что нибудь да не перепало, просто не бывает! А упырь пусть и хорохорится, но рад радехонек, что мы за ним увязались, хоть бы и только для моральной поддержки, за которую мы потом с него и слупим!
Поскольку для троллей наемников самым близким к понятию «бескорыстно» было согласие работать без аванса, мы уважительно протянули «о о о о…», а я под шумок стянула еще ломтик сала.
– Да уж, – вздохнула Орсана, на всяких случай прикрывая блюдо руками, – здаецца, окрим нас, Лена здесь никто поддерживать не збыраэться. И за шо они так на него ополчились?
Ролар чисто машинально пожал плечами – ответ он знал:
– Видимо, решили, что Лён приехал в Леск ради сведения счетов с их Повелителем. До войны такое случалось и порой даже втихомолку приветствовалось, однако тогда исход поединка не определял судьбу целой долины. Сомневаюсь, что в Догеве Вэрда ждала бы более сердечная встреча.
– А Стражи то ушли! – с облегчением заметила я, случайно глянув в окно.
– Прекрасно! – Ролар оставил тарелку и поднялся из за стола. – Пойду тогда прогуляюсь по долине.
– А це не опасно? – встревожилась Орсана, на мгновение оставив сало без присмотра и тут же лишившись еще нескольких ломтиков, на сей раз по простому цапнутых Валом.
– Нет. Как только нас пустили в один из домов, мы перестали считаться чужаками. По крайней мере, требующими постоянного надзора.
Винечанка поймала его задумчивый взгляд «чего бы еще на посошок…» и демонстративно переставила блюдо на колени.
– А могли не пустить? – удивилась я.
– Запросто. – Ролар понизил голос, косясь на закрытую дверь хозяйкиной комнаты. – Честно говоря, я был уверен, что не пустят. Но Лён ухитрился таки отыскать и уговорить чуть ли не единственную отзывчивую жительницу Леска. Ума не приложу, как ему это удалось среди настолько… хм… прохладно настроенной толпы, при этом не сломавшись и не рехнувшись. Нет, все таки хорошо, что я не Повелитель… а в юности еще сестре завидовал, дурачок!
– Но что такого он ей сказал?
– Пообещал, что не возьмется за гворд, если Вэрд сам не бросит ему вызов. А тот вообще то имеет право сделать это в любой момент, если решит, что враг злоупотребил его терпением. Но, как я уже говорил, Вэрд не дурак и три дня как нибудь нас потерпит.
– А чому вона назвала его Повелителем, да еще так почтительно? – вспомнила Орсана. – У нее ведь свой есть.
– На самом деле беловолосых испокон веков именуют Повелителями Смерти, – откликнулся Ролар уже от дверей. – И из них же выбирают Повелителей Долин. А поскольку после войны выбирать приходится в лучшем случае из двух, эти титулы стали практически синонимами. Ладно, девушки, мы пошли, не ругайтесь тут без нас!
В последнюю минуту к вампиру присоединился Вал, решивший размять ноги и поглядеть на Леск, считавшийся красивейшей из вампирьих долин. Мне осталось только уныло посопеть им вслед, поудобнее пристраивая ногу на втором стуле.

* * *

Пока мы с Орсаной болтали о всяких пустяках, попутно пытаясь вернуть ей естественный окрас (но добились лишь равномерно голубоватого; правда, я, покопавшись в памяти, утешила ее, что через пару тройку недель упыревидный лик выцветет сам собой), стемнело. Хозяйка дома, ненавязчивой тенью скользя по столовой, развела огонь в камине и убрала пустую посуду, взамен водрузив в центр стола блюдо с горячими пирожками.
Аппетитный запах и стук кружек наконец то выманил из комнаты Лена – заспанного, взлохмаченного и с виду еще более усталого. Подсев к столу, он на минуту застыл, спрятав лицо в ладонях, потом решительно тряхнул головой, налил себе молока из кувшина, потянулся за пирожком и, вскользь глянув на меня, заметил:
– И не надо на меня так сердито молчать!
Я замолчала еще сердитее. Возможно, это послужило бы началом оживленного обсуждения дел сугубо личного характера (то бишь желанного скандала), но тут вернулись Вал с Роларом.
– «Черный Лис» в гавань вообще не входил, – прямо с порога огорошил нас арлиссец. – И к берегу нигде не приставал, а на рейде сейчас нет ни одного корабля.
– И где же нам его теперь шукаты? – разочарованно протянула Орсана.
Арлиссец беспомощно развел руками. Я в сердцах грохнула кулаком по столу:
– Выходит, мы напрасно сюда приплыли?
– Смотря с чьей точки зрения. – Лён спокойно допил молоко, поднялся и под нашими недоуменными взглядами подошел к двери – как раз в тот момент, когда в нее коротко и резко постучали.
Я поежилась от впущенного в комнату ветра. Стоящий у порога Страж подчеркнуто официально опустился на одно колено и протянул Лену перетянутый черной лентой свиток, скрепленный черным же сургучом с печатью.
– Wr'aest tharn, – сухо обронил Повелитель Догевы.
Посыльный встал, поклонился и так же молча затерялся во тьме. Лён закрыл дверь, но на нас словно продолжало тянуть холодом и щемящим предчувствием очередной пакости со стороны вконец обнаглевшей судьбы. Никто не шелохнулся, пока вампир, чуть помедлив, со зловеще прозвучавшим в полной тишине хрустом не сломал печать, потом еще одну, и бегло, словно для проформы, не пробежался глазами по развернутому листу. То ли иронично, то ли согласно хмыкнул.
– Ну шо там? – не выдержала Орсана.
Повелитель Догевы медленно скомкал бумагу и бросил ее в очаг. Пергамент почернел и ярко вспыхнул, осветив изрезанное тенями, словно высеченное из гранита лицо вампира.
– Повелитель Леска, Sia werden Tor ardLFael Virr'ta, вызвал меня на поединок. Сегодня в полночь, на ритуальном оружии.

* * *

– Ты не можешь с ним драться!
– Ролар, убери ее от меня. – Лён, стоя у окна, левой рукой сосредоточенно затягивал пряжки правого наручья.
С остальной экипировкой он уже управился: черная облегающая безрукавка под горло, с прорезями для крыльев, на ногах – такие же штаны и высокие сапоги на частой шнуровке. Волосы заплетены в короткую – от силы на три пальца – косицу, из которой по бокам выбилось по прядке более короткой челки. И гворд, пока небрежно прислоненный к стене.
Ролар убрал меня в буквальном смысле слова – обхватил со спины, прижав руки к бокам, под гневные вопли отнес к двери, аккуратно выставил за порог и захлопнул дверь. Я хотела пнуть ее ногой, но вовремя вспомнила, что их у меня не так уж много и лишаться последней из за какого то вампира не стоит. Ладно, покараулю на крылечке – не через трубу же они вылетят!
Ждать пришлось недолго, десять минут от силы. Если Лён надеялся, что я соскучусь и уйду или меня сожрет какой нибудь опрометчивый вурдалак, то он жестоко разочаровался, но даже бровью не повел, пройдя мимо меня, как мимо пустого места.
– Вольха, может, ты нас здесь почэкаэш? – робко спросила Орсана. Я так выразительно на нее посмотрела, что подруга только вздохнула и предложила мне руку, но я демонстративно проигнорировала.
В итоге процессия (по другому назвать это унылое шествие язык не поворачивался) выглядела так: возглавлял ее Лён, в черной одежде казавшийся мертвенно бледным; по бокам, отставая на шаг, шли Ролар и Орсана. За ними, закинув на плечо двуручник, вразвалочку топал Вал, с помощью щепки вдумчиво разрабатывая залежи ценных ископаемых между зубами.
Сзади, на некотором отдалении, ковыляла я (с таким пышущим нездоровьем видом, что впору нести впереди под печальную музыку), со злорадством отмечая, что друзья то и дело обеспокоенно оглядываются. Кроме Лена. Впрочем, я не сомневалась, что действую ему на нервы не меньше.
То ли мы опоздали, то ли Вэрду не терпелось поскорее начать и закончить, но он (в сопровождении парочки Стражей) уже стоял на уговоренном месте. Правда, лицо у него было хмурое и недовольное, как будто не он, а мы выдернули его из постели и заставили, как идиота, топтаться на маленькой полянке посреди леса. Но пенять нам за задержку Повелитель Леска не стал и, едва удостоив противника кивком, снял и небрежно бросил свою куртку одному из Стражей. Второй почтительно подал ему гворд.
Лён нес свое оружие сам и лишь перехватил его обеими руками, но выпускать клинок не спешил, ожидая, пока Вэрд займет боевую позицию на противоположном краю поляны.
Ритуальный гворд напоминал двухаршинную трость из твердой, чем то пропитанной древесины красноватого оттенка, в средней трети обшитой железом. Никаких узоров, кистей, гравировки– только отполированное ладонями дерево и внушительная сетка царапин на оковке. Весил он немногим больше обычного меча, но держать его полагалось обеими руками, на две пяди отступив от концов. Внутри скрывался клинок – три плотно прижатых друг к другу лезвия, уравновешенных тяжелой рукоятью в виде волчьей морды – у Лена и орлиной головы– у Вэрда. Если в обычном гворде клинок выскакивал и расходился автоматически, при ударе, то здесь боец мог сам регулировать длину и степень его раскрытия, ограничившись колотой раной или буквально выпотрошив противника. Лён однажды показывал мне, как это делается, но я с обычным то мечом не шибко ладила, а уж точно рассчитать наклон, скорость и вращательный момент гворда в любой момент удара не смогла бы и подавно.
Полянку освещала только ущербная луна да частые страденьские звезды. Трава под ногами, короткая и мягкая, казалась высаженной специально, но, похоже, ее давно уже не тревожили, дав сплестись в густую и плотную дернину.
Кроме нас и Стражей, на поляне никого не было. Мне подумалось, что жители Леска и не подозревают, что творится в заповедном леске за городом. Что ж, надо отдать Вэрду должное – этим преимуществом он не воспользовался. Попробуй ка сразиться с противником, которого поддерживает многотысячная толпа, готовая в случае его поражения разорвать победителя на куски!
Ролар потянул меня за рукав, заставив отступить в тень под деревьями.
Вэрд наконец то добрел до нужного места (я бы и то быстрее доковыляла!). Перемялся с ноги на ногу, наклонился, подтянул голенище сапога. Выпрямился. Гворд в правой руке сделал медленный полуоборот и с негромким шлепком лег на вторую ладонь. Вэрд задумчиво поглядел на исцарапанную оковку и… нет, не принял, а беззвучно, молниеносно перетек в боевую стойку. Лён зеркальным отображением повторил неуловимый для человеческого глаза маневр.
Мне резко поплохело. Конечно, я и раньше понимала, что мы идем не на увеселительную прогулку, но одно дело – знать и совсем другое – своими глазами увидеть, что шутить здесь и впрямь никто не собирается! В обморок, что ли, хлопнуться? Нет, с вампирами этот фокус не пройдет… только высмеют или вообще молча за ноги куда нибудь в кусты оттащат, чтобы не мешала.
– Tekkst er? – то ли поинтересовался, то ли уточнил Повелитель Леска.
– Wei'kk, – кивнул Лён.
Я уже видела, как сражаются вампиры… но не светловолосые. Не было ни какого то сигнала, ни оценочных ударов выпадов – только обманчивое затишье «до» и сумасшедший вихрь «после». Понять, где Лён, а где Вэрд, было невозможно – по поляне метался, сдавленно рычал, хлопал крыльями единый комок тьмы, проблескивающий молниями лезвий.
Деревья вокруг поляны стояли довольно редко, но ни один из вампиров не пересекал воображаемую границу даже краешком одежды, словно бойцов и зрителей разделяла магическая стена. Казалось: высунь за нее подобранную с земли ветку – и она тут же разлетится в мелкие щепки.
Напряжение нарастало. Чем дольше ничего не происходило, тем яснее становилось, что вот вот неотвратимо произойдет. И когда с чьего то гворда дробящейся на лету дугой сорвались и звездочками расплескались по моей куртке темные капли, я не выдержала. И, зажмурив глаза, бросилась в самую гущу схватки, красочно представляя себя в закрытом гробу.
Они остановились немедленно, в таких непринужденных позах, словно еще не начинали поединок. Оба смотрели на меня, как благородные дамы на таракана, во время дипломатического приема хлопнувшегося с потолка на середину стола. Кто кого зацепил, я так и не поняла.
– Arr'akk tur, tokkin wa shainn, – скучающим голосом попросил Вэрд.
От злости мне даже перевод не понадобился.
– Я ему не невеста! Но я его друг и не позволю…
– Друзья, – издевательски перебил Повелитель Леска, – не суют нос в чужие дела, если не хотят до конца жизни носить его в кармане. Он сам сделал выбор и теперь получит по заслугам. Убирайся из круга, девчонка!
– Вольха, уйди!
Я не удостоила Лена даже беглым взглядом и уж тем более не подумала слушаться Вэрда.
– Гхыр с два! Это из за меня он приехал в твою паршивую долину, хотя я его тоже ни о чем не просила! И если тебе так уж не терпится его убить, то начни с меня!
На бесстрастном лице Повелителя Леска впервые проскользнуло что то человеческое. Вернее, нормально вампирье.
– Он прислал мне вызов, – медленно проговорил он, глядя мне прямо в глаза. Я поежилась, хоть и знала, что прочитать мои мысли он не может – не единожды опробованный на Лёне магический блок выдерживал минут двадцать. – По твоему, я должен был отказаться?
– Я?! – так искренне опешил Лён, а вместе с ним и мы, что Повелитель Леска наконец то распрощался с саркастической усмешкой и недоуменно сдвинул брови. – Sia werden, при всем уважении, ваша отрубленная голова интересует меня куда меньше, чем кое чья – целая!
Я выразительно фыркнула и скрестила руки на груди. Ошеломленное переглядывание всех со всеми заняло минут пять. Особенно старалась Орсана.
– Покажите свиток, – неожиданно мирно попросил Вэрд, разворачивая гворд остриями вверх и опираясь на него, как на копье.
– Я сжег его, – смущенно признался Лён. Повелитель Леска согласно кивнул:
– Я тоже. Это традиция. Ролар?
Арлиссец почтительно склонил голову:
– Я видел посланца и вызов собственными глазами.
– Вы же теперь не будете драться, правда? – жалобно протянула я, чувствуя, что сейчас расплачусь. Светловолосые переглянулись.
– T'ta melli karr'st, Arr'akk tur, – иронично заметил Вэрд. Мазнул по сомкнутому лезвию кончиками пальцев, потом выразительно коснулся их языком. – K'kan allaen.
– Shenn ta, – досадливо бросил Повелитель Догевы, опуская гворд и выходя из круга.
Вэрд только усмехнулся, но не издевательски, как раньше, а словно бы сочувственно. Хотя разобрать что либо в темноте было трудновато. Повелитель Леска защелкнул гворд и пошел прочь, не оглядываясь. Крылатая свита, так и не проронив ни слова, бесшумно скользнула вслед за ним. Лён, не обращая внимания ни на них, ни на нас, таким же быстрым шагом направился обратно к дому. Что то подсказало нам, что окликать или догонять его не следует.
– Кто нанес тот удар? – шепнула я, надеясь, что Ролар разглядел больше нас с Орсаной. Помедлив, вампир неохотно признался:
– Вэрд. Он намного старше и… хм… опытнее. Лену же еще никогда не приходилось сражаться со светловолосым. Впрочем, для первого раза он держался совсем неплохо, – поспешил добавить вампир, глянув на наши с Орсаной лица.
– Но у него не было шансов, да? – похолодев, уточнила я.
Арлиссец промолчал, ковыряя землю носком сапога и пристально изучая результат.
– Ну почему, один к пяти я бы на него пару медяков поставил, – хмыкнул более циничный тролль. – Ладно, сваливаем отсюда, а то меня уже комары до дыр прогрызли!
До нас наконец то дошло, что стоять посреди сырого темного леса, когда с тем же успехом можно поговорить по дороге, и в самом деле глупо.
–Ты же говорил, что прекрасно их знаешь! – не сдержавшись, упрекнула я Ролара. – Но поединок чуть было не состоялся, а ты даже пальцем не шевельнул, чтобы этому помешать!
– Видишь ли, Вольха… – Вампир на всякий случай отгородился от меня Валом и только тогда, сдавленно хихикнув, закончил: – Я так же прекрасно знаю тебя.
– Ссс…. советник, – только и смогла выдохнуть я. Сил обегать тролля не было, я и так плелась наравне с друзьями из последних сил, вернее, гордости.
– Зато, – оптимистично заметила Орсана, – теперь мы знаэмо, що якась тварюка по Леску вси ж гойсае! Вызов то нам принесла зовсим не мышка. Якщо це и не сам колдун чи его вомпэр, то он наверняка знает, где его шукаты!
Мы значительно приободрились. После оживленного обсуждения было решено, что искать вампира впотьмах – гиблый номер, придется подождать до утра (по этому поводу как раз никто не переживал, спать или дхотя бы просто прилечь хотелось зверски), а там уж развить бурную деятельность с применением магии, телепатии, красноречия и пристального наблюдения (что порой оказывается самым действенным), благо специалисты во всех этих областях у нас имелись.
Увлеченные разговором, мы с приятным удивлением обнаружили свой дом, только когда уперлись в дверь. Да и то, если бы опять таки не славный своей практичностью тролль, проторчали бы на пороге битый час, бурно жестикулируя в такт составлению плана.
Дрова в камине уже прогорели, в доме было темно и тихо. Мы невольно понизили голоса и тут же дружно зазевали. Пожелав друг другу спокойной ночи, друзья разошлись по комнатам, а я, поленившись сотворить пульсар, на ощупь отправилась искать ведро с водой и очень даже звучно нашла. Жадно напившись и смочив виски (усталость, вместо того чтобы отступить, накатила с удвоенной силой; мне даже пришлось опереться о стену, переводя дух), я поковыляла к нашей с Орсаной комнате с твердым намерением рухнуть в постель прямо в сапогах, и пусть только кто нибудь посмеет меня побеспокоить!
Но вместо этого зачем то приоткрыла дверь в соседнюю комнату.
Лён, по прежнему одетый во все черное, лежал на кровати поверх одеяла, заложив руки за голову и уставившись в потолок. Я робко кашлянула:
– Он тебя сильно задел?
– Царапина.
Этот упырь даже головы не повернул!
«Ну все, – мрачно подумала я, – мое терпение лопнуло!». И со злостью захлопнула дверь… оставшись внутри комнаты.
Игнорировать агрессивно настроенную ведьму в замкнутом пространстве полторы на две сажени оказалось намного труднее. Лену пришлось хотя бы скосить на меня глаза – видимо, чтобы в случае чего знать, в какую сторону драпать.
В принципе можно было ограничиться и мыслями, но мне хотелось услышать хоть один голос в свою поддержку. Пусть бы и свой собственный. Так что я набрала побольше воздуха и с патетическим надрывом (ох, переборщила… непроизвольно пробившиеся в голосе подвывания смутили меня саму, а Лён так и вовсе в ужасе подскочил на кровати, наконец то повернувшись ко мне лицом) начала:
– Вынуждена вас разочаровать, Повелитель: хотите вы этого или нет, но я уже здесь! А с ногой или без ноги – вас не касается, потому что я сама решаю, что и как мне дел…
Вдохновенная речь была рассчитана минут на пять, но проклятая нога не пожелала выслушать ее до конца, подломившись в самый неподходящий момент. Когда магия в очередной раз отогнала застилающую глаза боль, Лён сидел на полу рядом со мной.
– Я в порядке, – сквозь зубы процедила я. – Забыла анестезирующее заклятие обновить…
Повелитель Догевы молчал, упрямо глядя в пол, как будто обладал еще и способностью видеть сквозь предметы, а в подвале стояла бочка с медовухой. Догадаться, о чем он думает, было невозможно. Я, оробев, чуть сбавила тон:
– Ну ладно еще ты не хочешь на мне жениться… понятно по крайней мере… – Произнести это оказалось неимоверно сложно, зато дальше пошло куда легче и увереннее: – Но какого гхыра ты отказываешь мне в праве быть твоим другом? За что?!
Вампир наконец то поднял голову, и я с изумлением поняла, что он не только не сердится, а, кажется, удручен и растерян не меньше меня.
– Вольха, я хочу этого больше всего в жизни. С того самого мига, как впервые тебя увидел. – Лён взял мои руки в свои, нежно погладил белую незагорелую полосочку на моем безымянном пальце, коснулся ее губами. Потом твердо взглянул мне в глаза. – Но пусть лучше у меня не будет никакой жены, чем мертвая. Пусть даже лучше не будет меня.
У меня перехватило дыхание, но я все таки нашла в себе силы задиристо возразить:
– А тебе не приходило в голову, что мертвый муж меня тоже не вдохновляет?! Конечно, ради свадьбы я могу сделать из тебя очень даже бодренького зомби… – Я так живо представила жениха в фате (во избежание несчастных случаев среди слабонервных гостей) и невесту на костылях, что вампир не выдержал и рассмеялся. – Но Лён, я волнуюсь за тебя не меньше! Я тоже предпочитаю с чувством выполненного долга величаво проехаться в белых тапочках на тройке Старейшин, с Келлой для полного комплекта, а не усердно рыдать над свежей могилой! Причем до этого ее еще копать, а потом всю жизнь полоть! Ну уж нет!
Рыдать Лён соглашался и сам, причем уже начал тренироваться. Выходило неплохо, только излишне оптимистично.
– Короче, – приободрившись, заключила я, – уступать тебе эту честь я не собираюсь, и не надейся! Так что либо мы решаем проблему полоумного колдуна вместе, либо я берусь за нее в одиночку, и пусть тебе будет стыдно!
– Ладно. Сдаюсь. – Вампир просунул одну руку под мои колени, а второй обхватил поперек спины. – Хватайся!
– Что ты делаешь?! – Я не успела опомниться, как он уже выпрямился, словно не чувствуя моего веса.
– Хочу отнести тебя в постель. Предпочитаешь, чтобы оттащил за ноги? – Лён сделал вид, что охотно подчинится, и я инстинктивно уцепилась за его шею. – У нас завтра много дел, так что будь добра выспаться как следует, Верховная Ведьма! И если мы каким то чудом – а для чего же еще нам нужны маги? – вернемся в Догеву, можешь рассчитывать на премию в размере половины оклада!
– А почему только половины?! – с огромным трудом изображая праведный гнев, возопила я. – А надбавка за сверхурочную работу? А больничные?!
– Ты еще командировочные припомни! – хмыкнул вампир, опуская меня на кровать.
– Эксплуататор!
– Вымогательница!
– Жадина!
– Ведьма!
– Упырь!!! Лён?
– Да? – Он так же внезапно и безо всякого удивления перешел на спокойный внимательный тон.
– Не уходи, – тихо попросила я, придерживая его за рукав. – Посиди со мной хотя бы пока я не засну…
– Не уйду. – Лён осторожно, чтобы не задеть мою больную ногу, пристроился на краешке кровати. И уже спустя несколько минут, в сгустившейся, чуткой тишине еле слышно добавил: – Никогда.

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:43 | Сообщение # 25

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

* * *

Кажется, я неловко повернулась во сне, проснувшись от ноющей боли в голени. С ней то я разобралась быстро, куда сложнее оказалось призвать к порядку бурлящие в голове мысли. Я с четверть часа посидела на кровати, глядя в затопленное лунным светом окошко, потом не выдержала и начала решительно тормошить прикорнувшего рядом вампира:
– Лён… ну Лё о он! Ну пожалуйста, проснись! Не спи! У меня к тебе очень важное дело!
– Какое? – сонно пробормотал вампир, делая вялую попытку укрыться от меня под подушкой, но я на всякий случай отобрала и одеяло. Разговор действительно предстоял серьезный, и отвлекающих факторов должно было быть как можно меньше.
– Лён, слушай… ты это… может, все таки выйдешь за меня замуж? Тьфу, женишься! А?
– Ладно, выйду… – буркнул Повелитель Догевы, поворачиваясь ко мне спиной.
Я озадаченно уставилась на два сложенных крыла, не зная, считать ли это заявление официальным ответом или попыткой избавиться от ночного кошмара в моем лице, как вдруг Лён начал сдавленно подхихикивать, а потом захохотал в голос и, резко перевернувшись, сгреб меня в охапку.
– Вольха, я тебя обожаю! Ну конечно же я на тебе женюсь! Ты вредная, ехидная, упрямая рыжая ведьма, и я не представляю, что бы я без тебя делал. Я не разлюблю тебя ни через пятьдесят, ни через сто лет, и мне плевать, что у тебя драная куртка, потому что моя еще хуже. Мы вместе съездим в Ясневый Град к лучшему эльфийскому ювелиру и выберем тебе новое кольцо – какое пожелаешь, хоть в нос, как у орков, и оно будет только твоим, а о нашей свадьбе сложат легенды, потому что вспомнить подробности недельной гулянки не смогут даже самые закаленные и медовухоустойчивые менестрели! Но… только если ты сама этого захочешь. Договорились?
Я не ответила. Потому что этот момент был для действий, а не для слов. Он растянулся на часы, года, века – или просто остановил время, и оно перестало что то значить, как и мои глупые страхи…
…зря я когда то беспокоилась – клыки совершенно не мешали!..
Но первое, что я сделаю на посту Повелительницы До гевы, – введу смертную казнь за неурочный стук в дверь!!!
Я и не подозревала, что Лён знает такие слова. Наверное, мои мысли прочитал. Потом он вскочил с кровати и пошел к двери, а я поспешно натянула одеяло до самых подмышек и вытянула руки поверх, дабы никто не усомнился, что я нахожусь на последнем издыхании, а Лён самоотверженно скрашивает мои последние часы.
На пороге стоял хмурый Ролар, из за его плеча встре воженно выглядывала Орсана. В сумраке на заднем плане маячила темная троллеподобная масса.
– У нас проблемы, Лён, – без обиняков брякнул вампир.
– Кто бы сомневался, – вздохнул Повелитель Догевы, пропуская друзей в комнату.
Увидев меня, они не только не удивились, но даже не подумали соболезновать испускающей дух подруге. Вал вообще так небрежно плюхнулся на кровать у меня в ногах, словно я располагала их неисчерпаемым запасом. Орсана закрыла дверь и захлопнула ставень, сперва подозрительно выглянув в окно. Эти приготовления мне очень не понравились, заставив на всякий случай внести свою лепту в виде магической защиты от подслушивания.
Лён кивнул, побуждая Рол ара начать рассказ.
– В кустах возле площади найден мертвый Страж. Обезглавленный, как положено… – Арлиссец осекся и смущенно поправился: – То есть окончательно мертвый. Посланец, который принес тебе свиток.
Новости и в самом деле мигом заставили нас забыть обо всем остальном.
– Откуда ты знаешь?! – в один голос выпалили мы.
– Орсана услышала какую то подозрительную возню на улице и разбудила нас. Мы сходили на площадь и глянули на труп, а потом отправились в гости к Вэрду. Разумеется, клятвенно заверив его, что это не Лён нас послал! – торопливо уточнил Ролар.
Повелитель Догевы все равно прожег его негодующим взглядом, а я жадно поинтересовалась:
– И что?
– Сначала нам точно так же изобразили оскорбленного василиска, но потом мы довольно мирно побеседовали и пришли к выводу, что кто то от имени Вэрда поручил Стражу вручить Лену вызов, а когда тот шел докладывать о выполнении задания, его заманили в укромное место и убили.
– А как получил свиток сам Повелитель Леска? – не сдержал таки любопытства Лён.
– Какой то вампир передал его одному из охранников Дома Совещаний и тут же ушел. Вообще то такие вещи полагается отдавать лично в руки, – пояснил Ролар для нас с Орсаной, – но Вэрд, естественно, подумал на меня и решил, что я просто не захотел становиться «черным вестником». Кстати, сообщение о приезде Лена ему просто напросто подкинули на стол, и охранники до сих пор теряются в догадках, как неизвестный «доброжелатель» сумел проникнуть в Дом, да еще незамеченным.
– Влез в окно, всего то делов, – пожал плечами тролль. – Я глядел, не так уж и высоко – подпрыгнуть и подтянуться.
– А Стражи на что? – забраковал идею Ролар. – Туда даже мышке не проскочить!
– Надо пойти и обследовать место преступления! – загорелась я. – Вдруг там остались магические отпечатки убийцы?!
– Вампира? – скептически поднял брови Лён, поумерив мой пыл. Вампира с помощью магии и в самом деле гхыр выследишь, а человек не сумел бы застать Стража врасплох.
– Там хватало и обычных, – успокоил меня Ролар. – Вэрд поднял по тревоге весь Лескский гарнизон и вдвое усилил охрану границы. Стражи уже начали прочесывать долину, так что нам остается только ждать, пока мышеловка захлопнется.
– А вдруг вместо мышки в нее попадется здоровенная, хитрая и злющая крыса? – встревожилась я. – Сомневаюсь, что прищемленный хвост сделает ее более сговорчивой!
– Если колдун где то в Леске, то настроение у него и впрямь неважное, – со злорадством в голосе поддержала меня Орсана. – Из за Вольхи его план стравыты вомпэров провалился (я приосанилась) и, видповидно, спихнуть убийство на павшего в поединке Повелителя тоже не удалось (Лён смутился). Теперь, напэвно, гнусный кол дунишка мечется по своему убежищу, думая, как бы поскорее сделать с острова ноги! А тут еще Стражи…
– Не волнуйтесь, они не станут сами к нему соваться. Просто все разнюхают и сообщат Повелителю, а он нам.
У меня возникло сильное подозрение, что слово «разнюхают» Ролар употребил в прямом его смысле. Что ж, на волчью стаю и в самом деле можно положиться. Даже при розыске колдунов и вампиров.
Лён задумчиво взъерошил волосы, так что золотой обруч сполз ему на глаза и чуть не свалился на пол. Вампир еле успел его подхватить.
– Интересно, откуда этот мерзавец взял мою печать?
– Любую печать можно подделать.
– Вольха, это клановая печать, а не догевская, которой ты украдкой колешь орехи. Да да, не отводи глаза, я все знаю! Честно говоря, и сам грешен… Так вот, она передается из поколения в поколение и используется только в подобных случаях. Раздобыть ее образец по просту невозможно, ибо ее присутствие на письме означает, что оно подлежит немедленному сожжению.
– Немедленному? – ехидно уточнила я.
– По прочтении. Не вредничай, Верховная Ведьма. Снаружи на свиток ставится обычная печать и, не взломав ее, до клановой добраться невозможно. Логически рассуждая, подделать ее мог только Вэрд, который как… хм… кровно заинтересованное лицо, прекрасно знает ее по описанию, а то и видел на присланном одному из его родичей вызове.
– Или какой нибудь другой Повелитель, хоть раз получивший подобное письмо! – осенило меня.
Лён вздрогнул, но, подумав, отрицательно покачал головой:
– Насколько я знаю, последние триста лет мой род ни с кем, кроме Virr'ta, не враждовал.
– А сам Virr'ta? – не сдавалась я. – Ведь его печать тоже подделали!
– Общих врагов у нас нет. Но кто сказал, – нахмурился Повелитель, – что ее подделывали?
– Печать Вэрда на месте, – возразил Ролар. – И ею не пользовались. Сказать по правде, он сам ее едва нашел, причем в сильно подпорченном мышами состоянии.
– У него могла быть и запасная.
– А у тебя она есть? – саркастически поинтересовался арлиссец.
Лён уже и сам сообразил, что валяет дурака, и бурчать в адрес кровника прекратил. Мы еще немножко посовещались, но без особого успеха. Помочь Стражам мы никак не могли, оставалось только ждать их донесений. А сидеть для этого впятером на одной кровати было совсем необязательно.
Мне пришлось выйти вместе со всеми – друзья, само собой разумеется, остановились на пороге, поджидая меня.
Утешало меня только то, что вернуться я теперь могу в любое время.

* * *

Я уже смирилась, что нормально поспать этой ночью мне не удастся, и прилегла буквально на минутку, с приятным удивлением проснувшись поздним утром. Из столовой доносились то постепенно повышающиеся, то резко падающие до шепота голоса. Так бывает, когда не хотят кого то разбудить, но периодически забывают. Сонно щурящуюся ведьму встретили приветственными возгласами и с облегчением продолжили разговор уже в полную силу, хотя одно место за столом еще пустовало.
– А где Лён?
– Пошел опять комарье на поляну кормить. – Вал обгрыз куриную кость, метко швырнул ее в помойное ведро и со смешком добавил: – А если кой кому повезет, то и ворон!
– Что?! – Я торопливо заглянула в пустую комнату. Гворда в углу не было.
– Они просто тренируются, – успокоил меня Ро лар. – Лён попросил Вэрда дать ему пару уроков.
– И тот согласился?!
– Конечно. – Вампир отправил в рот огромную ложку салата, едва вписавшуюся между клыками.
Я вздохнула. Ничего не понимаю – обучать своего врага своим же приемам? Ролар глянул на мое озадаченное лицо и, прожевав, пояснил:
– Вольха, смысл не в том, насколько хорошо ты владеешь гвордом. Куда большее значение имеет ловкость и скорость, а чем опаснее твой противник, тем почетнее принять от него смерть. Не говоря уж о том, чтобы победить. И потом, – вампир понизил голос, – пусть лучше Повелители спустят пар сейчас и больше не будут маяться ерундой по ночам. А то по этикету неприлично как то получается – встретиться и не сразиться! Для очистки совести хоть так надо.
– Этикет ваш… – Я махнула рукой, предоставляя Ролару самому догадаться, куда я рекомендую засунуть вышеозначенное. – Что слышно?
– Пока ничего. Сидим как на иголках, Стражам осталось проверить только окраину острова. В течение часа другого все должно решиться.
Я подумала и начала сооружать бутерброд с копченой рыбой. Хоть чем то себя занять, а там, глядишь, и пригодится.
Вернулся Лён – тяжело дышащий, в промокшей от пота рубашке, как будто Вэрд проскакал на нем несколько верст. Но, к моему огромному облегчению, живее не бывает.
– Пока ничего, – лаконично ответил он раньше хорового вопроса. – О, спасибо!
Я открыла рот, чтобы возмущенно завопить, но было поздно – Лён уже оприходовал мой бутерброд и, промычав нечто одобрительное, начал с фырканьем плескаться над стоящей в углу бадейкой. Пришлось досадливо закрыть рот и делать второй бутерброд – мне и в самом деле захотелось есть.
Увы, с ним мне повезло не намного больше – не успела я прожевать первый кусок, как дверь снова без предупреждения распахнулась. Вэрд, видимо, тоже только только успел привести себя в порядок, застегивая рубашку уже по дороге. Уверенности, что эта дорога правильная, на его лице не было. Мы полностью разделяли его сомнения, настороженно воззрившись на гостя. Вампир, видя такое единодушие, подался было назад, но вовремя вспомнил, что он вообще то Повелитель этой долины, включая данную комнату, и решительно шагнул через порог.
Впрочем, первые же его слова заставили нас примириться с взаимным присутствием.
– Я только что получил донесение от последнего Стража. – Вэрд мстительно выдержат эффектную паузу.
Продлись она еще пару секунд – и мы бы кинулись вытрясать из него информацию вручную. – В Леске убийцы нет.
– Шо?!
– Не может быть!
– Куда же он делся?!
Комментарий Вала переводу не поддавался, хотя со смыслом никаких проблем не возникло.
– Выходит, ваши Стражи упустили его, Sia werden? – холодно констатировал Лён.
– Почти, – многозначительно возразил Повелитель Леска, снова завоевав общее внимание. – На рассвете пограничный патруль почуял что то неладное, как будто чье то присутствие – смазанное и неопределенное, – но Стражи никого не увидели. На всякий случай они тщательно прочесали подозрительный участок, проследили источник своего беспокойства до морской границы Леска и уже собирались лететь обратно, как вдруг он буквально вынырнул из пустоты в тридцати верстах от берега. Парусник без названия и опознавательных флагов. Похоже, он под прикрытием невидимости стоял на якоре в заброшенной гавани на другом конце острова, а когда начал двигаться, его засекли.
– И что? Стражи пригнали его обратно в гавань?!
– Нет, он был слишком далеко, почти на горизонте, а время этой смены уже истекало, и Стражи повернули к берегу. Они сменяются через каждые три часа – тха'арши с всадниками устают и не могут дольше держаться в воздухе. Поэтому мы патрулируем примерно десять верст моря вокруг острова, Стражи как раз успевают неспешно облететь свой участок и вернуться обратно.
«И хвала богам, что не догнали» – запоздало спохватилась я. Спрятать целый корабль с экипажем, причем не только визуально, но и от вампирьего чутья, под силу разве что архимагу. От Стражей бы и перышка не осталось!
Что то мне это напомнило… настойчиво толкнулось из подсознания, но, когда я попыталась на нем сосредоточиться, застеснялось и нырнуло обратно.
Повелитель Леска сухо продолжал:
– Несмотря на слабый ветер, корабль шел очень быстро. По нашим расчетам, сейчас он верстах в пятидесяти от Леска. Тха'арши летят со скоростью примерно сорок верст в час; пока мы домчимся до корабля, он отойдет еще на двадцать – тридцать, если не больше.
Я быстренько прикинула в уме перспективы. Блестели они что то не очень.
– На дорогу уйдет два – два с половиной часа, но ведь их надо не только догнать, но и найти. Отделавшись от Стражей, корабль вполне мог сменить курс, а то и снова стать невидимым!
Вэрд ответил мне прямым требовательным взглядом.
– Вот для этого мне и нужна помощь ведьмы. У крыльца ждут самые быстрые и выносливые кони. Только для нас. С расчетом, что либо мы отдохнем на палубе, либо… не вернемся.
– Korr'ki lein ta irra shainn? – недобро прищурившись, с вызовом поинтересовался Лён.
– Так все таки – друг или невеста? – иронично уточнил Вэрд на всеобщем языке, демонстративно пропуская мимо ушей остальную часть фразы.
Мы с Леном переглянулись и скорчили одинаково скептические гримасы. Естественно, ничего хорошего из этого не вышло – друзья, да и мы сами покатились со смеху.
– Скажем так: дружественно настроенная невеста, – сделал вывод Рол ар.
– Ясно. – Вэрд посерьезнел. – Я имел в виду ВСЕХ нас. Включая… Арр'акктура.
Повелитель Догевы молча поклонился.
«Он мог бы взять Стражей, как и Лён, – с тревогой подумалось мне. – А берет чужаков, вдобавок кровного врага. Почему?!»
Но возражать и расспрашивать не было времени – Вэрд уже вышел из дома. Мы наскоро похватали свои пожитки и поспешили за ним, дожевывая на ходу.
У крыльца, по собачьи подогнув задние ноги, сидела ярко рыжая тха'арши, скрестив над крестцом кончики сложенных по бокам крыльев. Встрепанная гривка – короткая, как у Смолки, но не жесткая, а словно из тонюсеньких нежных перышек, непрерывно трепещущих на едва ощутимом ветерке, – придавала ее узкой морде несколько озадаченное выражение.
– Это Дъерри, – качнул подбородком Вэрд. Лошадка понятливо покосилась на Повелителя Леска, а тот невозмутимо продолжал, глядя уже на меня:
– Садись!
– Что?! – Мы с тха'арши весьма скептически уставились друг на друга. Кобылка была хорошо если в три раза больше козы, с такими же наглыми раскосыми глазами и привычкой меленько подрагивать хвостом.
– Не волнуйся, не раздавишь, – усмехнулся Вэрд.
– А она меня повезет?
– Тха'арши – стадные животные. Им важен не столько хозяин, сколько вожак. За моим жеребцом она полетит куда и с кем угодно.
– Но хоть управлять то ею я смогу?
– Пока она видит вожака – да. Но если ты не избранная ею хозяйка, то увести ее от табуна не сумеешь.
Я хотела спросить, где же остальные скакуны, то есть летуны, но тут Вэрд негромко присвистнул, и в следующее мгновение чуть ли не прямо ему на голову спикировал белоснежный конь, а за ним еще четверо. Лён поймал за узду ближайшего, светло серого, остальным достались гнедые разных оттенков.
– Откидываетесь назад – тха'арши снижаются, наклоняетесь вперед – поднимаются. Что с поводьями делать, сами знаете, – коротко проинструктировал Вэрд.
На ощупь коняга оказалась костлявой, как пересушенная вобла, а учитывая, каким местом я ее щупала, остаток недели мне предстояло ходить враскорячку. Гибкостью Смолки она не обладала и, хотя алчно облизнулась на мой бутерброд, внезапным выпадом выхватывать его из рук (чем частенько грешила ее коллега) не стала. Сжалившись, я отдала ей огрызок и правильно сделала: стоило Вэрду вскочить на коня, как тот распластался в высоком размашистом прыжке и земли уже не коснулся. Остальные тха'арши не раздумывая рванулись за ним – под вскрик судорожно уцепившейся за конскую шею Орсаны и сочные комментарии Вала, в последнюю секунду едва успевшего оседлать свою животину – хотя бы задом наперед.
Бесподобные ощущения – ты рывками, вслед за мощными взмахами крыльев поднимаешься ввысь, а желудок словно остается внизу и догонять тебя что то не торопится.
– Смотри только вперед или вверх, пока не привыкнешь! – Светло серый жеребец почти коснулся меня крылом и снова вильнул в сторону. Судя по зеленоватому лицу Лена, это знание досталось ему методом проб и ошибок.
Тха'арши набрали высоту и распростерли крылья в воздушном потоке, помогая ему редкими плавными взмахами. Рывки прекратились, сменившись ровным гулом бьющего в лицо и отдающегося в ушах ветра. Я с приятным удивлением обнаружила, что сидеть стало гораздо удобнее – при полете острые грани лошадиного хребта ушли куда то внутрь, между крыльями образовалась удобная впадина.
Тролль наконец то развернулся лицом вперед и в отместку так сжал своенравную скотину коленями, что та беспрекословно признала тяжелую хозяйскую ногу и перестала метаться из стороны в сторону, путая строй.
Мы ровным клином понеслись на запад. Берег удалялся с угрожающей быстротой, но, когда он окончательно скрылся из виду, переносить скорость стало гораздо легче. Вокруг одно море, безбрежное и бликующее, хоть стой на месте, хоть делай по сто верст в час. Правда, когда мы обгоняли изумленных чаек, становилось как то не по себе, но новый способ передвижения определенно начал мне нравиться. Приноровившись (по крайней мере, мне так показалось), я расправила плечи и молодцевато дернула за левый повод. Дъерри скосила на меня сиреневый глаз: «Ну если ты действительно этого хочешь… но потом не говори, что я тебя не предупреждала!» И так круто завалилась набок, что горизонт стал вертикальным.
Выпав из стаи, десятью саженями ниже кобыла выровнялась и только тогда повернула влево. Но мне уже ничего не хотелось – кроме разве что небольшого ведерка. С трудом подавив это не слишком героическое желание, я с куда большей осторожностью взялась за поводья. Лошадка послушно опустилась к самой воде, потом (не хватало еще с разгону врезаться в невидимый корабль!) поднялась на прежнюю высоту.
Остальные тха'арши быстро скрылись из виду – моего, но не Дъерри. Она все чаще оборачивалась, обес покоенно всхрапывала, но пока что слушалась узды. Я не стала издеваться над лошадкой и вернулась на прежний курс параллельно остальным. По моим прикидкам, границу Леска мы уже пересекли, и, хотя высматривать корабль было рановато, я все таки не утерпела и сделала пару зигзагов, пристально изучая море.
Сверху, как коршун, упал белый конь. Дъерри испуганно шарахнулась, но тут же облегченно заржала и трепыхнула крыльями на месте, морда к морде зависнув с жеребцом Повелителя Леска.
– Госпожа ведьма, я попросил бы вас не изматывать лошадь раньше времени. – Вэрд натянул намотанные на кулак поводья. – Мы еще даже не долетели до того места, где Стражи повернули обратно.
Я было смутилась, но тут же торжествующе ткнула пальцем вперед:
– А это что?!
На горизонте как раз показался корабль, трехмачтовый торговый парусник. Правда, шел он не из Леска, а по касательной к нему, к западному архипелагу. Пахнуло ветром – слева завис серый, чуть повыше – тройка гнедых. Вэрд, прикрывшись ладонью от солнца, попытался разглядеть мою находку.
– Нет, это не он, – разочаровал нас Повелитель Леска. – По описанию Стражей, у того были чисто белые паруса, а у этого с голубым рисунком и носовая фигура другая – единорог вместо льва. Хотя тип судна такой же. Впрочем, погодите здесь, я подлечу и спрошу, не встречали ли они нашего беглеца!
Белый жеребец резко нырнул вниз и вперед. Мы немножко его проводили и зависли в воздухе в ста саженях от корабля, с такой высоты казавшегося игрушечным. Тха'арши усиленно работали крыльями, не сводя глаз с вожака и тревожно пофыркивая. Меня тоже что то смущало. К архипелагу то к архипелагу… но откуда?! В той стороне нет никаких островов, а ведь это не рыбацкое или прогулочное судно!
– Вэрд, стой!
Над кораблем с треньканьем и свистом взметнулось сизое облачко стрел.
Мы слишком поздно сообразили, что замаскировать корабль еще легче, чем сделать его невидимым.
Я поспешно вскинула руку. Стрелы, словно наткнувшись на невидимую стену, на мгновение зависли в воздухе, потом дружно развернулись остриями вниз и понеслись к кораблю.
Кроме одной.
Белоснежный взвизгнул, правое крыло пыхнуло перышками, надломилось и бессильно обвисло. Конь закувыркался в воздухе, как подбитая птица, всадника выдернуло из седла – вернее, просто выдернуло – и швырнуло в сторону.
Лен, не раздумывая, так круто послал серого вниз, что тха'арши сложил крылья и вошел в штопор. Стреляли, похоже, из однозарядных военных арбалетов, а не из луков – вместо второго залпа последовали редкие единичные выстрелы. Мы быстренько рассредоточились, хотя таких косоруких стрелков свет не видывал. Впрочем, они не слишком то и старались в кого то попасть– скорее, пытались держать на расстоянии, пока…
Корабль как будто начал вплывать в тень от облака– только не тускнея, а растворяясь. От него осталось не больше трети, когда я опомнилась и, с гиканьем тряхнув поводьями, по касательной устремилась к быстро тающей палубе. У виска чиркнула стрела, но я лишь мотнула головой, словно отгоняя назойливую муху. Покрепче стиснув колени, освободила руки и не мудрствуя лукаво ударила в корму двумя копьями клубящегося пламени.
Мне еще повезло, что я впопыхах спустила заклятие полусотней саженей раньше, чем следовало. Нет, отражать его колдун не стал. Его собственное заклинание разворачивалось с такой мощью, что места для еще одного в этом кусочке пространства просто не оставалось. Мои чары буквально смяло и выплюнуло назад – в виде уже не огня, а чистой силы.
Сцена в корчме повторилась с единственным отличием: стены здесь не было.
Небо и море несколько раз поменялись местами, а когда Дъерри наконец выровнялась, на месте корабля остался только размытый след заклинания. Я застонала от бессильной ярости. Магический резерв опустел больше чем наполовину, а этому мерзавцу хоть бы хны, небось даже не заметил моих усилий!
«А если бы он тебе расписку выдал, что заметил и оценил, тебе легче было бы?» – зло оборвала я собственные мысли. Надо думать, что делать дальше, а не опускать руки после первой же неудачи! Я не сомневалась, что через версту другую корабль снова сменит направление, чтобы сбить нас с толку. И, скорее всего, станет видимым, потому что скрыть от другого мага такое мощное заклинание еще сложнее, чем корабль. На этом месте слишком много остаточной магии, мешающей сосредоточиться, но если отлететь немного в сторону, то определить, куда он смылся, не составит особого труда– все равно что отыскать одиночную цепочку следов на снегу за истоптанной поляной. Невидимость не щит, да и я сама вполне могу ею воспользоваться, конем среди ясного неба рухнув колдуну прямо на голову.
Не тут то было! Дъерри, не обращая внимания на окрики и рывки поводьев, покрутила мордой туда сюда и, приняв решение, мягко спланировала к покачивающемуся на волнах белому пятну. Распростертые крылья пока держали жеребца на плаву, но перья быстро намокали и слипались. Гнедые с протяжными криками кружились рядом, как чайки у разрушенного гнезда, откровенно игнорируя всадников. Хорошо хоть сбросить не пытались.
Светло серый шумно хлопал крыльями над самой водой, с явным трудом удерживая двойной груз.
– Не стоило беспокойства, – сухо проронил Вэрд. – Я прекрасно плаваю.
– Не сомневаюсь, – невозмутимо заверил Лён, с интересом поглядывая вниз.
В том месте, где Повелителю Леска самым возмутительным образом помешали принять ванну, скользнула темная тень размером с добрых полпарусника. Описала широкий круг вокруг отчаянно забившегося коня, разок другой показала из воды краешек серповидного плавника и, после пары тройки пульсаров отказавшись от идеи подзакусить на сон грядущий, величаво ушла на глубину.
Я видела, как Вэрд смущенно прикусил губу, но оборачиваться к Лену и что либо добавлять не стал. Тонущий конь вздернул голову и жалобно заржал. Остальные немедленно откликнулись, спустившись еще ниже.
– Она скоро вернется. – Ролар обеспокоенно кивнул на ярко алое пятно, расползающееся вокруг подбитого крыла. – Эти твари чуют кровь за несколько верст.
Серый Лена тоже был не в лучшей форме, на глазах темнея от пота. Я кое как сумела подвести Дъерри поближе.
– Перебирайся ко мне!
Кобылка не пришла в восторг, но покорно позволила Лену перепрыгнуть к себе на спину. Крылья захлопали вдвое чаще и громче. Я положила ладонь на лошадиную холку, заклинанием вливая в нее силу. Рыжая благодарно фыркнула и встопырила ушки, но о дальнейшей погоне не могло идти и речи. Во первых, далеко так все равно не улетишь, во вторых, без вожака тха'арши никуда лететь и не собирались.
– Как только… – Вэрд глянул на белого и не смог закончить фразу. – Они развернутся к берегу. Мы их не сдержим.
– Можно попробовать их зачаровать.
Идея не нравилась мне самой, так что прозвучала неубедительно. Обычные лошади неплохо поддавались гипнозу, но двигались потом как оглушенные, на негнущихся ногах, и уставали вдвое быстрее. Как это заклинание подействует на тха'арши (и подействует ли вообще), предсказать было невозможно. Зато я точно знала, что, несмотря на магическую поддержку, до берега Дъерри с такой ношей не дотянет. И если мы в течение часа не разыщем корабль… Я запоздало спохватилась, что думаю практически вслух, не позаботившись о защите мыслей. Какая же я идиотка!!! Ведь Лён со своим самоубийственным благородством сейчас наверняка скажет…
И он, конечно, сказал:
– А вон тот не подойдет?
Вампир невозмутимо ткнул пальцем в черный на фоне солнца силуэт корабля, идущего прямо на нас. Не будь мы так увлечены обсуждением своих унылых перспектив, то заметили бы его уже давно. Хотя, надо признать, плыл он довольно быстро, в считаные минуты представ перед нами во всей красе: хищно заостренный нос с подводным тараном, три мачты, вдоль бортов – туго набитые мешки для защиты от стрел, по три баллисты с каждой стороны и раздвоенный, как змеиный язык, флаг с недвусмысленным рисунком. Солнце осталось чуть сбоку, но он так и не посветлел.
Корабль остановился в каких то десяти саженях от испуганно захлопавшего здоровым крылом коня. Не сворачивая парусов, не бросая якоря, почти мгновенно, как карета с резко натянувшим вожжи кучером.
– Подвезти? – с добродушной усмешкой осведомился стоявший на носу человек.
Пока я пыталась совладать с отвисшей челюстью, Дъерри без колебаний приняла приглашение. Низенько, из последних сил скользнув над бортом, рыжуха впилась когтями в палубу и тут же села, свесив усталые крылья до самых досок.
Я спрыгнула (точнее, бодро сползла) с кобылы, с невероятным облегчением ощутив под ногами твердую поверхность.
– Что вы здесь делаете, Учитель?!
Архимаг довольно погладил бороду:
– Ну, я мог бы сказать, что моим старым костям полезен морской воздух, но ты и раньше относилась к подобным заявлениям весьма скептически, Верховная Догевская Ведьма.
Из за его спины выступила высокая женщина в темной облегающей одежде, увешанная амулетами, с посеребренной рукоятью меча над правым плечом. Ежик коротко остриженных светлых волос прореживал белый след от ожога – чуть повыше левого уха, шириной с добрых три пальца. Я сообразила, что впервые вижу ее без парика. И вовсе даже она не…
– Приветствую вас, коллега, – холодно сказала Лысая Бань… Катисса.
Я попятилась от неожиданности, натолкнувшись на Лена. Вампир успокаивающе приобнял меня за плечи.
– Так Ковен послал вас обоих в погоню за нами?!
– Не за вами, – бесстрастно возразила магичка. И, переведя взгляд на море, кивнула в сторону исчезнувшего парусника: – За ними.
– Но откуда вы…
Учитель поднял руку, призывая чуть чуть повременить с расспросами, и подошел к борту. Чтобы левитировать коня на корабль, директору Школы Чародеев понадобилась от силы пара минут. Со стороны могло показаться, что он вообще не колдует, а задумчиво наблюдает за изумленно перебирающим ногами по воздуху жеребцом. Как только тот благополучно приземлился на палубу, Учитель с тем же спокойным вниманием повернулся к парусам, и они послушно наполнились ветром.
Архимаг позволил себе одобрительное хмыканье и лишь тогда счел нужным возобновить разговор:
– Так уж вышло, что последние несколько недель Ковен безуспешно разыскивает злодея, уничтожившего и покалечившего несколько десятков наших собратьев. А по слухам, – архимаг так проницательно глянул на меня, что я покраснела и потупилась, еще даже не зная, в чем дело, – некая рыжая ведьма каким то образом (еще один взгляд – и светловолосый «образ» смущенно кашлянул над моим плечом) узнала, где он скрывается, и вдобавок вообразила, что сумеет разделаться с ним в одиночку. Конечно, весьма похвальное, но не слишком то разумное намерение: ведь стоило ей всего лишь послать в Стармин краткую весточку – и к ее услугам была бы сила всего Ковена. А так ей придется рассчитывать только на помощь одного старого мага, который, если бы не еще одна его коллега, так бы и не узнал, где искать свою непутевую ученицу…
Я неожиданно для самой себя шмыгнула носом, шагнула вперед и уткнулась магу в грудь, а он с ласковой укоризной потрепал меня по макушке, как маленькую девочку, ревущую у ворот Школы. И как ни в чем не бывало размеренным, чуть ворчливым голосом продолжил:
– Узнав, что вы покинули порт, мы разослали вестников к лучшим белорским магам практикам, но дожидаться их не стали. К сожалению, попасть на идущий в Леск корабль нам не удалось, так что в конце концов пришлось купить рыбацкую лодку с парусом и по очереди помогать ему заклинаниями, пока вот эти милые люди любезно не согласились нас подвезти.
Милые (как все таки обманчива бывает внешность!) люди вымученно заулыбались. Щеголеватый тип с эль фийскими чертами и тролльим носом робко попытался изобразить кончиками пальцев что то приветственное.
Белый неуклюже, со второй попытки, поднялся на ноги и встряхнулся, обдав нас брызгами. Остальные тха'арши то ли снова подчинились всадникам, то ли по обоюдному согласию один за другим опустились на палубу. Только норовистая гнедая Вала по одной ей известной придури угнездилась на верхней поперечине центральной мачты, наотрез отказываясь двигаться с места, так что наемнику пришлось слезать оттуда своим ходом. Впрочем, стоило троллю ступить на палубу, как кобыла расправила крылья и слетела вниз, с откровенным ехидством скаля зубы.
– Но откуда же вы тогда знаете о другом корабле? – Я наконец взяла себя в руки и отстранилась от Учителя, недоверчиво поглядывая на Катиссу. – Начальник порта ничего не знал о колдуне, выходит, вы плыли в Леск именно за нами!
– Да, но потом засекли мощный магический всплеск и, заподозрив неладное, слегка изменили курс. Распознать заклинание маскировки несложно, а что можно прятать посреди моря? Только корабль. Сомневаюсь, что контрабандистам такой трюк по карману, а их штатному магу – по силам. А вот скрывающемуся от разгневанных вампиров колдуну, наделенному сверхъестественной мощью, – вполне.
– Логично, – вынуждена была признать я, хотя легкий червячок сомнения все таки остался. Уж больно гладко архимаг все это изложил. Словно заранее репетировал.
Учитель с достоинством кивнул, как будто получив от меня высочайшее разрешение на дальнейшие действия, и повернулся к Повелителю Леска:
– Надеюсь, досточтимый Сиа Вэрден тор ард Л…л'аел, – архимаг запнулся, и я искренне ему посочувствовала. На официальных приемах в Догеве я тоже до сих пор читала полное родовое имя Лена с бумажки, один раз тайком приколов ее Повелителю на спину между крыльями, да так там и забыв… Обнаружилось это только в конце дня – гости из вежливости молчали, а то и пользовались украдкой, – не возражает против небольшой морской прогулки, прежде чем мы доставим его в Леск?
Вэрд уже стоял возле своего жеребца и, обхватив его за шею, гладил по мокрой гриве, что то тихонько приговаривая. Конь так же сдавленно пофыркивал, словно отвечая.
– Не возражаю, – не оборачиваясь, отрезал Повелитель Леска. – Даже наоборот. Дайте только догнать этого мерзавца…
– Догоним, – спокойно пообещал Учитель, снова поднимая глаза к парусам.
Об этом и в самом деле можно было не беспокоиться. Магия магией, но у каждого корабля есть свои пределы скорости и прочности, после которых паруса сорвет вместе с мачтами, а корпус сомнется, как яичная скорлупа. «Хапуга» был словно создан для гонок и охотно это демонстрировал. Узкий и легкий, он как будто летел над волнами, заражая нас своим азартом. Черный с черепом и костями флаг на верхушке мачты смотрелся более чем уместно. Ей богу, я бы и сама не отказалась посидеть на бушприте, с воплями размахивая ржавой абордажной саблей!
– Наверное, ни один корабль от вас не ушел? – с невольным восхищением поинтересовалась я у капитана.
– Ну как вам сказать… – зарделся польщенный пират. – Догнать так точно никто не смог…
Дъерри неожиданно толкнула меня мордой в спину. Я, спохватившись, подошла к белому коню и, внимательно осмотрев пробитое крыло, принялась за лечение. Лён коварно использовал этот момент, чтобы в сторонке побеседовать с Учителем и Катиссой. Увы, бросить дело на середине я не могла, так что оставалось только недовольно коситься на них через плечо. Вэрд молча мне ассистировал, железной хваткой держа крыло в расправленном виде, пока я извлекала отломившийся наконечник, останавливала кровь и соединяла края раны. Конь покорно терпел, лишь изредка потряхивая головой или брыкаясь в пустоту.
Пока мы возились с летуном, маги и Повелитель наговорились и с невинными лицами разошлись в разные стороны, явно не собираясь ни о чем мне докладываться. Друзья, чтобы скрасить тягостное ожидание, тоже разбрелись по кораблю – Ролар и Орсана с горящими глазами осматривали корабельную баллисту, перебрасываясь короткими восхищенными репликами, Вал что то оживленно втолковывал капитану, тот заинтересованно внимал.
Я подумала, помялась и, отважившись таки, подошла к «коллеге», одиноко облокотившейся на перила левого борта.
– Э э э… госпожа Лабская?
– Да? – Катисса с неторопливым величием сытой, но оттого не менее опасной гарпии повернулась ко мне.
Я инстинктивно попятилась, однако нашла в себе силы задать следующий вопрос:
– Зачем вы приехали в форт?
Магистр немного побуравила меня своим знаменитым взглядом, но все таки соблаговолила ответить:
– Один из служащих там магов практиков заподозрил, что кто то сумел телепортироваться между «паутинками», невесть как узнав об их расположении. Ковен направил меня в форт для проверки, а в случае необходимости – и боевой помощи.
– А что было в письме для коменданта?
– Приказ о задержании убийцы и его спутников. И предписание по возможности проконсультироваться… с коллегой. Столов здесь нет, можете не оглядываться. И занавесок тоже.
Я почувствовала, как, несмотря на прохл

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:44 | Сообщение # 26

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

Впрочем, показавшееся на горизонте белое пятнышко было прекрасно видно и отсюда; как я и предполагала, прятаться под заклинание больше часа «Черный Лис» не стал.
Перебросившись парой слов, маги отступили от борта, развернулись лицом друг к другу и протянули вперед руки. Остальные заинтересованно подтянулись поближе. Между сухими узловатыми и изящными, с наманикюрен ными ногтями, но одинаково профессионально чуткими пальцами сгущалась, формируясь, переливающаяся всеми цветами радуги сфера. Я мигом узнала заклятие приближения. Проще, конечно, взять подзорную трубу, но с помощью колдовства можно не только осмотреть вражескую палубу, но и заглянуть в трюм, а в исполнении таких мощных магов – пересчитать всех корабельных крыс.
Преломленная сферой точка корабля скакнула вперед на такой крупный план, что стали видны разводы на бортовых досках. Учитель нахмурился, корректируя изображение. По выпуклому боку сферы скользнул край паруса, потом пышный бюст носовой фигуры. Не единорог и не лев – обнаженная женщина с развевающимися локонами и переходящими в хвост волну ногами.
– «Вилея», – уверенно опознала Катисса. – Уже год считается потопленной пиратами.
– Неправда, – вякнул капитан, но на него так посмотрели, что он благоразумно поспешил вернуться на мостик.
– А как же «Черный Лис»? – изумился Ролар. – Очередной морок? На него же у начальника порта отдельная ведомость заведена была!
– Морок? – Магистр скептически покачала головой. – Нет, вряд ли. Портовый маг сразу бы заметил. Видимо, из Белории они отплыли на настоящем торговом судне, а в пути пересели на поджидающую их в открытом море «Вилею» – показаться у берега она, разумеется, не могла. Думаю, «Черного Лиса» уж точно никто не найдет…
– Ага, – удовлетворенно протянул архимаг, привлекая всеобщее внимание. Изображение, колыхнувшись, втянулось внутрь сферы, став плоским и предельно четким.
– Так я и думал, – в один голос, но с разными интонациями выдохнули Повелители. Лён – с плохо скрываемым торжеством, Вэрд – как будто увиденное поразило его в самое сердце больнее ритуального клинка.
На палубе «Вилеи», одной рукой придерживаясь за туго натянутый канат и пристально вглядываясь в даль, стоял колдун. А рядом, скрестив руки на груди, как будто не замечая качки, – светловолосый мужчина в неброской серой одежде. С короткой модной стрижкой, довольно красивый, но по сравнению с ним даже Лереена выглядела отзывчивой, а Вэрд добродушным. Впрочем, некоторым женщинам нравится именно такой тип мужчин – обаятельных мерзавцев себе на уме.
Колдун прищурился и шевельнул губами. Его спутник лишь усмехнулся в ответ. Скверно и презрительно, на мгновение блеснув клыками.
Я требовательно дернула обоих Повелителей за рукава:
– Вы его знаете?
– Лично – не доводилось, – признался Лён. – Но кой какие догадки имелись.
А вот Вэрд…
– После войны нас осталось трое, – медленно сказал он, словно с болью выплескивая из себя застарелую, опротивевшую грязь, скрывать которую уже не в силах. – Данира, Кростен и я: Повелительница Долины и два ее самых доверенных советника. Мы присутствовали на всех обрядах в храме… но на один я прийти не смог. И для Даниры он оказался последним. Опытная, многажды замыкавшая Круг, Повелительница почему то не успела выдернуть стилет, а ее Хранитель месяцем раньше исчез при загадочных обстоятельствах. Следующим Повелителем Леска избрали меня. Практически единогласно, на общем собрании жителей долины. Кростена аж перекосило, он молча развернулся и ушел с площади. Тут то я и заподозрил… нет, ничего говорить не стал, да ничего и не докажешь… но он, видимо, сам сообразил, что прежнего доверия к нему не будет, и уплыл с острова первым же кораблем.
– Так вот откуда у него клановые печати, – пробормотал Лён. – Вашу он скопировал, а о нашей был прекрасно наслышан… да и проникнуть в комнату Повелителя ему не составило никаких проблем.
– Как и подослать к нам Стража, – добавил Ролар. – Что ж, теперь все окончательно встало на свои места! Он…
Колдун неожиданно сменил угол зрения, уставившись как будто прямо мне в глаза. И без того неприятное лицо его исказила злобная гримаса. Резкий взмах руки – и в следующее мгновение сфера лопнула, как мйльный пузырь. Мы инстинктивно отшатнулись, хотя ничего не ощутили, а легкий запах озона тут же унесло ветром.
– Силен, зараза! – вырвалось у Катиссы. Магичка потерла лоб тыльной стороной ладони и обеспокоенно глянула на архимага. Тот неопределенно покачал головой. Обнаружить и перебить заклинание подглядывания, в сущности, не так уж сложно – при условии, что тебе противостоит маг уровнем выше. Но уложить на лопатки архимага на пару с Магистром 1 й степени смог бы разве что… смогла бы когда то…

– Ну все, хватит! – вспылила я, не выдержав столь явно витающих в воздухе недомолвок. – Кто нибудь толком объяснит мне, почему у меня такое ощущение, как будто вокруг меня уже месяц крутится какая то непонятная история, но я убей не понимаю, какую роль в ней играю?!
Архимаг вздохнул и покосился на Лена. Тот согласно кивнул: мол, куда уж дальше откладывать.
– Ты ошибаешься только в одном, Вольха. Эта история тянется уже несколько лет, с твоего первого приезда в Догеву… а если быть совсем уж точным – она началась за несколько месяцев до него. Но ты права: пришло время расставить все черточки в рунах…
– В таком случае мне лучше присесть, – перебила я и, придерживаясь за мачту, осторожно опустилась на палубу.
– Конечно, – подтвердил несколько сбитый с толку Учитель. – Подобные вести и в самом деле лучше выслушивать сидя, иначе…
– Нет, просто нога разнылась, а я собираюсь не только выяснить все до конца, но и закатить кое кому громкий и безобразный скандал. Надо беречь силы.
– Ты же еще не знаешь, о чем пойдет речь! – возмутился Лён.
– Зато я знаю тебя. – Я подмигнула невольно усмехнувшемуся Ролару. – Итак, я внимательно вас всех слушаю! Что же такого особенного произошло три года назад?
– Нападения на людей в окрестностях Догевы. А потом и в самой долине. Помнишь?
Я саркастически фыркнула. Такое захочешь – не забудешь!
– Но мы же выяснили, что вампиры не имеют к этому никого отношения! В Догеве бесчинствовал прикинувшийся оборотнем маг, а в городах – его наемники, нарочно работавшие под вампиров!
Архимаг сокрушенно поджал губы:
– Увы, все не так просто. Дело в том, что «под вампиров» работали… вампиры. Я лично осмотрел несколько трупов и, уж поверь мне, – способен отличить укус от двух пробитых шилом дырок. Это и обеспокоило нас больше всего. Да, Арр'акктур мог поручиться за каждого из своих подданных… но преступники встречаются не только среди людей.
– Вот только, – с горечью добавил Лён, – никому и в голову не придет обвинить в кровожадности человечество в целом. Хотя мы пьем кровь только в крайних случаях и испытываем от этого не больше удовольствия, чем вы.
– Убийцы и в самом деле кусали жертв только для вида, уже после смерти. Кровь их не интересовала, – подтвердил Учитель.
Винечанка мстительно сощурила глаза: похоже, Ролар лишился лучшей темы для шуточек, а Орсана ее приобрела.
– Но зачем им понадобилось очернять самих себя, даже за деньги? – не поверила я.
Вал согласно, презрительно сплюнул. Пусть кодекс наемников и состоял от силы из десяти пунктов, зато выполнялись они неукоснительно.
– А если им пообещали что то другое? – настойчиво подталкивал меня к нужной мысли Учитель. – Куда более ценное, но не продающееся и не покупающееся? Скажем… жизнь? Ведь ни Арр'акктур, ни Лереена не стали бы замыкать Круг для изгнанных из долин преступников.
– Тот монстр и хотел заполучить Ведьмин Круг! – вспомнила я. – Когда мы сражались у фонтана, он говорил о какой то скрытой в нем мощи…
– Сначала мы тоже так думали, – мягко, но настойчиво прервал меня Учитель. – Но Кругов, в сущности, хватает по всей Белории, а «замыкать» их могут только вампиры и только для вампиров. Человеку Круг сгодится разве для того, чтобы почерпнуть из него магических сил либо призвать какую нибудь тварь. А для этого куда проще выкрасть необходимый для обряда комплект камней из королевской сокровищницы и обосноваться где нибудь в лесу или горах. Почему именно Догева?
– Ну… может, ему нужен был конкретный Круг? Они ведь действуют по разному.
– Допустим. Собственно, мы и допустили, ненадолго успокоившись. До ежегодных старминских стрельбищ.
– Полоумный некромант, возжелавший омолодиться… – Я окончательно растерялась. Он то тут при чем?! – Но ведь ему от Лена нужно было только одно! В смысле, жертвоприношение!
– Ему – да. Но кто мог знать и подсказать магу, что бирюза из королевской сокровищницы является тринадцатым камнем догевского Круга? Опять таки – только вампир. Тут то мы и заподозрили в этой истории двойное дно. Кто то, упорно оставаясь в тени, пытался избавиться от Арр'акктура… точнее, от Повелителя Догевы. Зачем?
Самый напрашивающийся ответ – чтобы потом занять его место. Других то кандидатов нет. Вот наш таинственный злодей и придумал план захвата Догевы через посредника… от которого потом можно и избавиться, а в случае неудачи свалить все на него.
– Питрима?
– Скорее всего, хоть это и не доказано, – вздохнул Учитель. – Непонятно, как они сумели сговориться – ведь бывший директор Школы терпеть не мог вампиров… зато увлекался некромантией. Особенно ее запрещенными разделами. Возможно, ему пообещали убежище и обширное поле для экспериментов. Возможно – банальное золото. Но в итоге Арр'акктур начал получать сообщения с угрозами по телепочте, в которых неизвестный тип требовал от него и его подданных освободить Догеву.
– Но на кой ему сдалась пустая долина? – изумилась я. – Кем бы он там управлял? Десятком своих подельников?
– Нет, конечно. Скорее всего, он и не собирался провозглашать себя Повелителем Догевы. Это должны были сделать ее жители. Официально и добровольно.
– Они бы этого не сделали! – возмутилась я.
– Да? – невесело усмехнулся архимаг. – Пару недель Догевой заправлял бы сумасшедший, по общему мнению, маг, а потом… как ты думаешь, кому подчинятся вернувшиеся в родную долину вампиры – трусливому мальчишке, который отдал ее без боя, или герою, не побоявшемуся вступить в поединок со злобным колдуном и вернувшему им Догеву? А если бы Арр'акктур погиб в результате «несчастного случая», все было бы еще проще – вампиры согласятся на что угодно, лишь бы в долине снова появился Повелитель. Любой. А злодей, в свою очередь, ради этого готов был на все. В очередном его плане решающая роль отводилась Маел ине Киррен, оплоту белорского рыцарства. Под руководством нового главы орден святого Фендюлия вполне мог объявить священный поход против «богомерзких исчадий» – храм вообще неодобрительно относится к вампирам из за их второй ипостаси; если не ошибаюсь, в пророческих свитках есть даже отдельная притча о мракобесе в волчьем облике… то ли искусал он там кого то из святых, то ли искусил – не помню, да и не в этом суть. Главное, что тут снова вмешалась ты, блестяще раскрыв заговор.
– Вы и об этом знаете? – удивилась я.
– Мы с Верховным магистром старые друзья, – улыбнулся архимаг. – Собственно, это я посоветовал ему к тебе обратиться.
– Значит, колдун из Вороньих Копией очередная пешка этого… Кростена, так?
– Krostean Tor ardNasht Peh'hov, – машинально поправил Вэрд.
Учитель поморщился:
– Хуже. Он его…
– Хранитель, – закончил Лён. – Мы с Роларом поняли это еще в опадищинской корчме.
Остальное я прекрасно додумала сама. Вот почему он так плохо, редко и в то же время мощно колдует! Ведь самое сложное – правильно сплести заклинание, а уж там к услугам мага вся сила крови Повелителя, текущей в его жилах.
– Но он же человек!
– Полукровка, – поправил Ролар. – Без клыков и крыльев, что не помешало ему более чем успешно пройти трансформацию в Хранителя.
– И выдернуть арбалетные болты, как простые щепки, – с досадой вспомнила я. – Но почему же он тогда не стер меня в порошок еще в замке? С такими то возможностями?
– Потому что… – вампир осекся, решив объяснить более наглядно. – Вольха, а когда ты сама была Хранительницей, неужели ты не замечала, как усиливаются твои магические способности рядом с Повелителем?
Честно говоря, я и хранительства то почти не заметила. Но, как я и думала, скандал Лён уже заслужил!
– В замок Кростен сунуться не посмел, – продолжал Ролар, неверно приняв выражение задумчивого озверения на моем лице за результат понимания. – Но, когда понадобилось телепатически атаковать Догеву, оказался тут как тут! В одиночку колдун даже будучи Хранителем, не сумел бы так развернуться.
– Выходит, остальные телепаты просто подвернулись под горячую и чересчур размашистую руку?
– Нет, тут колдун как раз очень тщательно все рассчитал, – возразил Учитель. – Представь одну вылетевшую из леса стрелу – и их беспорядочный град. Мы смогли определить только направление заклятия, но не его точный источник.
До «Вилеи» осталось не больше трехсот саженей. У борта уже никого не было. Странно, что они не пытаются снова колдовать… странно и очень подозрительно.
– Но что мешало Кростену просто вызвать Лена на поединок? Зачем понадобилась эта ерунда с магами, Хранителями и Леском?!
– Все не так то просто. Помимо предъявления головы прежнего Повелителя Кростену необходимо было бы заручиться поддержкой Совета Старейшин и Верховной Травницы. Ты можешь себе представить, чтобы Келла проголосовала за убийцу Лена? Да еще такого наглого и безжалостного?! И даже если Совет скрепя сердце во благо долины даст «добро», еще неизвестно, примет ли его «облагодетельствованная» долина. Арр'акктур, хоть и отбрыкивается от этого руками и ногами, – прекрасный Повелитель, и другого Догеве не надо.
Лён с ироничной усмешкой покачал головой, но было видно, что он польщен.
– А Арлиссу? – без всякой задней мысли уточнила я. – Может, как Повелительница Лереена и самое то, особенно после прошлогоднего урока, но ведь у нее тоже нет преемника.
Ролар и не подумал обижаться:
– Наша долина расположена на границе Белории и Ясневого Града, среди озер и глухих лесов, где людей мало, а эльфы с русалками относятся к вампирам куда лояльнее, и спровоцировать их практически невозможно. Не говоря уж о том, что Лереена ни за что не помчится за преступником с гвордом наголо, да и вообще без нужды не высунет носа из долины. Нет, с Арлиссом у него бы ничего не выгорело. Хотя… да нет, с ложняками даже он не посмел бы связаться.
– Этого вы и боялись, когда я была Хранительницей? – помолчав, глухо спросила я. – Среди вампиров не бывает магов, а люди маги ограничены резервом и привязаны к источникам силы. Но если способности объединить с возможностями…
– Боялись, – спокойно признал архимаг. – За тебя. Потому что тебе в голову не пришло бы использовать эту силу во зло и злу это бы очень не понравилось. А помимо магии есть и кинжалы, и яды…
– И наемники, – хмыкнула я, вспомнив безвинно сгинувшую тыкву. – Похоже, я ему и в натуральном виде не нравлюсь.
– А чего ж ты хотела, цыпа? – хохотнул тролль. – Эдак без всякой задней мысли, типа случайно на огонек заглянула, столько злодейских планов одному и тому же забдрыге испаскудить – это ж надо еще постараться! Он небось решил, что ты его преследуешь, какой нить обет с целованием упыриных портянок дала! Вот и решил грохнуть от греха подальше…
– Что то поздно он спохватился, – проворчала я. – Мог бы и сразу после Вороньих Когтей подсуетиться!
– Тогда по его следу еще не шел Ковен, связываться с которым до вхождения Хранителя в полную силу ему вовсе не хотелось. – Резкий голос Катиссы заставил меня непроизвольно вздрогнуть. Учитель, со своей стороны, многозначительно добавил:
– К тому же произошло еще кое что, из за чего ему пришлось поторопить события.
– То есть? – Моя голова оказалась настолько забита информацией, что места для собственных соображений в ней просто не осталось.
– Ваша свадьба, Вольха. Вернее, ее закономерный итог, – тактично намекнул архимаг.
– В смысле? – по прежнему не понимала я. Как не понимала и то, почему все остальные захихикали, а Лён смущенно потупился.
Учитель кашлянул и уже без обиняков пояснил:
– Наследник.
Пожалуй, я и в самом деле не зря села.
– Чего?!
Архимаг, несмотря на напряженность момента, изо всех сил старался скрыть улыбку:
– Если не ошибаюсь, Верховная Догевская Травница отнеслась к вашему осеннему бракосочетанию весьма ответственно. Все мало мальски знакомые люди и нелюди получили приглашения, а сообщения о свадьбе расклеены чуть ли не по всем столбам, включая позорный на главной старминской площади…
Мы с Леном одинаково схватились за головы и застонали. Похоже, Келла проявила даже излишнюю инициативу!
– Разумеется, подобное событие не могло пройти мимо внимания злодея, – между тем продолжал Учитель. – Он понял, что год другой ожидания благоприятного момента для очередной пакости может обернуться появлением нового конкурента… или конкурентки, законно претендующей на догевский престол. И допускать этого не собирался.
– Он останавливается, – неожиданно сказала Орсана. Разговор мгновенно оборвался. Все как по команде уставились на быстро приближающуюся «Вилею». Кажется, она и в самом деле ложилась в дрейф: паруса ползли вверх, волнами прижимаясь к реям, белый бурун за кормой опал и вскоре совсем исчез.
«Хапуга» тоже замедлил ход и чуть отклонился в сторону, обходя «Вилею» слева. Штурман тупо уставился на сам собой проворачивающийся штурвал.
Борта с тихим стуком соприкоснулись да так и замерли, словно слипшись.
– А как же скандал? – ехидно напомнил Лён, но мне было уже не до шуток. Ему, впрочем, тоже, и сказал он это, скорее чтобы подбодрить меня.
– Ох, не подобаэться мне это… – проворчала Орсана, выражая общее мнение. – Тикалы тикалы, и вдруг– такой радушный прием? Как будто так и было запланировано… жаль, не нами.
На вражеской палубе было непривычно пустынно. Ни одного человека ни у снастей, ни у штурвала – только стоящий на корме колдун с парочкой известных нам по Опадищам громил и тремя незнакомыми (и желания знакомиться не вызывавшими) да вальяжно развалившийся в складном кресле Повелитель. Вставать и приветствовать нас он явно не собирался.
Пришлось стиснув зубы карабкаться через борта, чувствуя себя лезущими в чужой сад воришками. Вампиры, впрочем, перемахнули преграду, даже не сбившись с шага. И прямиком направились к врагам, обогнав нас на несколько саженей.
Кростен следил за их приближением с любопытством дремлющего на солнце кота, опрометчиво принятого воробьиной стайкой за дохлого. Но стоит птичкам приблизиться на длину когтистой лапки…
– Ты оскорбил меня, Арр'акктур, – картинно, с наигранным возмущением проронил Кростен, когда Повелителей разделяло уже не больше трех саженей. – Преследуя меня, как какого то бандита, ты бросил тень на мое доброе имя, и простые извинения бессильны его обелить! – И с откровенным торжеством заключил: – Я желаю, чтобы нас рассудил lesset gh'woord shaell! Varset tehhe ra Doh'gheva.
Вампиры остановились, словно наткнувшись на невидимую стену. Вэрд коротко выругался, Ролар в сердцах бросил меч на палубу. Лён презрительно сплюнул под ноги, что, впрочем, вполне сходило за кивок согласие.
– Мочить надо было гада, пока пасть не раззявил! – мрачно резюмировал Вал.
Вышепоименованный наконец то соизволил подняться, совершенно спокойно развернулся к нам спиной и, перекинувшись парой слов со своими спутниками, пошел в каюту. Ролар отчетливо скрипнул клыками, подаваясь было вперед, но Лён тронул его за локоть и осуждающе покачал головой.
– Пусть подавится. Он еще не победил.
Арлиссец, опомнившись, наклонился и, под язвительные насмешки вражеской команды, подобрал свой меч.
– Что случилось? – налетела я на него.
– Кростен вызвал Лена на поединок. Первым, а значит, имеет право выставить дополнительное условие.
– Какое?
– Победитель получает Догеву.
– Какого гх…
Лён решительно взял меня за плечо и повернул к остальным, уже сгруппировавшимся в совещательную кучку. Как, впрочем, и наши противники. Кажется, они тоже не пришли в восторг от предстоящего мероприятия, хотя переживали куда меньше. Порой даже на редкость гнусно ухмылялись, поглядывая в нашу сторону, особенно преуспел в этом колдун. Меня так и подмывало на цыпочках подкрасться к ним и подслушать, какую гадость они нам готовят, но надо было замышлять свою.
– Ролар, ты же знаешь Повелителей всех долин! Скажи мне, что этот тип впервые видит гворд и просто хочет достойно уйти из жизни! – взмолилась я.
Темноволосый смущенно кашлянул:
– Э э э… рад бы, но вообще то лет двадцать назад он считался лучшим гвордщиком долин.
– А на последнем турнире положил меня на обе лопатки за пятнадцать минут, – мрачно поддакнул Вэрд. – И я сомневаюсь, что он собирается куда то уходить… тем более туда, – добавил Повелитель Леска, услышав последнее замечание тролля.
– А ведь если он победит, – с бессильной злостью заметил Ролар, – Догева достанется ему самым что ни есть законным путем: оскорбленный вызвал обидчика на священный поединок и выиграл.
– Только сначала ему придется выиграть еще и у меня. – Повелитель Леска выразительно вытянул из за спины гворд и стукнул им об палубу, как сказочный Батька Мороз посохом. Снежинки не посыпались, но впечатление это все равно произвело.
– И на основании чего ты собираешься его вызвать? – несколько саркастически поинтересовался Лён. – Кровная месть за кровного врага?
– Что нибудь придумаю. Скажем, обвиню его в том, что лишил меня удовольствия самому тебя прикончить.
– О да, это жесточайшее оскорбление, – серьезно поддакнул Лён.
Вэрд, кажется, с трудом удержался, чтобы не отвесить ему затрещину.
– Впрочем, что нибудь придумать и в самом деле несложно, – невозмутимо продолжал Повелитель Догевы, глядя на разом засмущавшихся друзей. Ролар даже ногой старательно пошаркал, за что искомую затрещину и схлопотал – правда, уже от Лена.
– А давайте вы вообще не будете с ним сражаться? – тоскливо предложила я, абсолютно не надеясь на успех идеи. – Повяжем их именем Ковена, и вся недолга!
На меня посмотрели понимающе и сочувственно, но непреклонно.
– Колдуна с наемниками – может быть, но вину Кростена еще надо доказать, а вызов уже брошен, Вольха, – вздохнул Ролар. – И если в прошлый раз противники только и ждали повода прекратить поединок (Вэрд негромко хмыкнул, но отпираться не стал; Лён откровенно усмехнулся), то сейчас его отмена обернется для одного из них бесчестьем, а для другого – свободой и возможностью исподтишка гадить нам и дальше.
– Справжнэ безчестя – честно бытыся с оцией мер зотою! – не выдержала Орсана, полностью разделяя мое мнение. – Давайте мы их тыхесенько в капусту пошинкуем и скажем, шо так и було, кто узнает?!
– Но Агг'акк гиг знает, – вполголоса сказал Вэрд, и я поняла, что все возражения бесполезны.
– Ты ничего не сможешь поделать, Вольха. – Учитель сочувственно положил руку на мое плечо. – На сей раз это действительно только его битва. Все, чем мы сумеем ему помочь, – не дать Хранителю и наемникам Кростена вмешаться в поединок… а они не дадут такой возможности нам.
Я сердито вывернулась, возразив:
– Это еще посмотрим, кто ничего не сможет поделать!
– Давай ка на минутку отойдем в сторону, – решительно сказал Лён и, схватив меня под локоть, утянул к борту, подальше от обеих компаний. – Вольха, возьми себя в руки. Все идет по плану.
Мне куда больше хотелось взять в руки его, причем за шею, и хорошенько потрясти.
– Какому?!
– Я с самого начала собирался бросить ему вызов. Правда, на своих условиях, но тут уж, как у вас, людей, говорится, «не все вампиру девственница». Глупо раз за разом обрывать ядовитые побеги, оставляя под землей порождающий их корень. Поэтому я отправлялся в погоню не за колдуном, а за его хозяином, чтобы вызвать его на поединок, от которого он не смог бы отказаться, каким бы трусом и мерзавцем ни был.
– Почему?
– У нас это называют Lesset gh'woord shaell. – Лён на пару мгновений задумался, подбирая подходящее выражение на всеобщем. – «Священный клинок небес». Старинный обычай Повелителей, когда посчитавший себя оскорбленным вампир вызывает своего обидчика на поединок, результат которого не оспаривается и не служит поводом для кровной мести.
– Ты хочешь сказать, – вообще то я поняла это сразу, но уточнить осмелилась только сейчас, – на смертельный поединок?
– Не обязательно. В правилах это не оговаривается. Можно и пощадить. Можно и проучить, чтобы впредь осмотрительнее выбирал себе врагов. – Лён нарочито безмятежно пожал плечами, и я поняла, что об этих двух вариантах можно забыть. – Но в любом случае тот, кто откажется или проиграет, признается безоговорочно виновным – в преступлении или поклепе. Поэтому отказаться от него невозможно, как и нарушить его правила. Бойцам запрещено использовать любое оружие, кроме гвордов, а их друзьям – переступать черту до окончания поединка. Колдовать тоже, – поспешно добавил вампир, то ли прочитав мои мысли, то ли просто заметив нехороший блеск глаз.
– Если бы ты раньше мне это рассказал, я бы не позволила тебе выехать даже из Догевы, не говоря уж о Леске!
– Вот потому и не сказал, – невесело улыбнулся Лён. – Вольха, если ты вмешаешься, я проиграю. Прошу тебя, не делай этого, иначе все, что мы уже сделали и преодолели, будет напрасным.
Я, насупившись, промолчала, но он не стал настаивать. Потому что произнести это вслух было еще труднее, чем принять.
– А что, если вмешаются они? – Кивок в сторону противника. – Лён, почему ты не взял с собой хотя бы шестерку Стражей? Нам было бы хоть немного поспокойнее…
– Не вмешаются, – уверенно сказал Лён, и я с изумлением обнаружила, что из вражеской команды на палубе остался только сам Кростен и его Хранитель. Остальные то ли закрылись в каютах, то ли попрятались в трюм. Что еще более удивительно, Учитель с Катиссой тоже вернулись на «Хапугу». – По тому же обычаю присутствовать на поединке имеют право только те, кто кровно заинтересован в восстановлении справедливости. Поэтому ни я, ни введенный в курс дела Вэрд не позвали с собой Стражей. А вот наши… друзья, – с чувством процедил Лён, – бессовестно воспользовались ситуацией, увязавшись за мной под предлогом – это надо ж было додуматься! – натравленных на них в корчме летучих мышей! Небось Ролар проболтался…
– То есть… они как бы на стороне Кростена?! – опешила я.
– Ну да, – с нервным смешком подтвердил Лён, – к нему то у них личных претензий нет, он их и пальцем не тронул. Пособники колдуна не считаются, к тому же они их сами спровоцировали: разве есть закон, запрещающий покупать отрубленные головы рыжеволосых ведьм? А вот летучими мышами управлял лично я, и теперь эта троица якобы желает получить моральную компенсацию в виде моего красочного усекновения! И главное, – не подкопаешься! Кровь пролита? Пролита, мне торжественно продемонстрировали с десяток царапин и обгаженный кафтан корчмаря, за который Ролар уплатил из собственного кармана кровными же деньгами! Оскорбление нанесено? Да еще какое! Впрочем, думаю, если бы не было мышей, они бы придумали что нибудь еще, такое же идиотское и законное…
Кростен наконец вышел из каюты, как полагается – весь в черном. Что то прошептал на ухо своему Хранителю и, поигрывая твердом, неспешно прошествовал на середину палубы, откровенно скалясь мне в лицо.
– Лён… – Внизу моего живота с новой силой растекся отступивший было холод. – А может, ну его? Пусть проваливает к мракобесам собачьим, ведь даже если ты откажешься от этого дурацкого поединка, все знают, что он подлец и негодяй, и Догевы ему не видать как своих ушей!
– Ему все равно – не Догева, так Леск. Не Леск, так Арлисс, Ориква, Клаттен, где тоже по одному Повелителю. Не сегодня – так через двадцать лет, когда эта история подзабудется. Я должен остановить его здесь и сейчас, Вольха, иначе и сам не смогу взглянуть вампирам – да и людям – в глаза. Успокойся. Все будет хорошо. Честное… хм… ладно, просто слово.
– Какое там хорошо, – не сдержавшись, всхлипнула я, – если его боится даже Вэрд!
– Не боится, – твердо поправил меня вампир. – Просто считает опасным противником. И я тоже. Но это же не значит, что мы позволим ему отравлять нам жизнь и дальше!
– Ага, лучше будет, если он тебя просто убьет! Отравлять и в самом деле будет нечего!
– Кто то когда то, – Лён нежно подцепил кончиками пальцев мой подбородок, чтобы взглянуть глаза в глаза, – советовал мне больше полагаться на удачу. Пришло время проверить, есть ли и я в ее списках.
Лёгкое, почти неощутимое касание губ – и я с ошеломительной, ужасающей ясностью осознала, что оно может стать моим последним воспоминанием о нем. В следующее мгновение Лён шагнул вперед и замер, как черный клинок с золотистым оголовьем, с размаху воткнутый в палубу.
– Vesetta k'or, Krostean.
– D'ha vesetta k'oraell… shwett.
Лён и бровью не повел, хотя паскудно усмехающийся противник явно заменил его родовое имя каким то уничижительным прозвищем вроде «щенок».
Я торопливо пробормотала формулу и прищелкнула пальцами. На меня подозрительно покосились все, кроме колдуна. Тот лишь презрительно скривился, но ничего не возразил. Заклятие ускорения и в самом деле нельзя было отнести к боевым или защитным, зато теперь я могла следить за поединком наравне с вампирами. Увы, только следить – двигаться в три раза быстрее оно не позволяло, так что самой себе я казалась одурманенной чем то вроде пресловутой «Медовой сновидицы».
На этот раз я увидела, как вампиры метнулись вперед. Все равно невероятно быстро, за ними даже тени не успевали. Гворды скрестились сперва оковками, потом лезвиями. Противники пока что примерялись, изучали друг друга, двигаясь по кругу, хотя для человеческого глаза это наверняка казалось яростной схваткой. Все выпады делал Кростен, Лён только парировал. Развязная ухмылочка первого жутковато оттеняла сосредоточенное внимание второго. Уверенный в себе боец против нахального мальчишки, надеющегося подменить техникой мастерство. Всего лишь один настоящий удар…
Кростен, словно не веря глазам, коснулся рассеченного рукава. Ухмылка сползала с лица вместе с окрасившей пальцы кровью.
– We kenna, er'se… – выдохнул он, до глубины души потрясенный таким кощунством. – Sha rre kha, pasten!
И вот тут то Лён показал клыки. Молча, в улыбчивом и оттого еще более зловещем оскале матерого волка, которому надоела брехня скачущего перед мордой пса.
Игры закончились. Кростен выщерился в ответ и, пригнувшись, уже куда более осторожно начал обходить Лена слева. Резкий выпад – и молниеносно подставленная оковка, принявшая на себя удар. Ответного опять таки не последовало.
– Молодец, не лезет на рожон, ждет более удобного момента… – Ролар напряженно подался вперед. Орсана на всякий случай придержала его за куртку. – Но второй раз Кростен на это не купится…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:44 | Сообщение # 27

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

Быстрая серия ударов, как будто отдающихся у меня в животе. Брызнуло искрами, но пробить защиту Лена противнику опять не удалось. Кростен вроде бы отступил – и, неожиданно развернувшись, пи широкой дуге взмахнул гвордом в локте над землей, мазнув таки Лена по подметкам. И без перехода – резкий удар наискось вверх, в надежде, что прыжок сбил врага с ритма. Размечтался! Проще было бы попасть по перу, всегда опережающему палку на дуновение поднятого ею ветерка.
Приземлился Лён не слишком изящно, пошатнулся. Ему тут же пришлось прогнуться назад, пропуская свистнувший над грудью клинок, а потом отскочить в сторону, еле еле спася бок. Кажется, Кростен разозлился не на шутку, хотя ни на лице, ни на мастерстве это не отразилось – скорее наоборот. Удары стали реже, зато внезапнее и изощреннее. Отличить ложный выпад от настоящего я не могла при всем желании. К счастью, Лену это как то пока удавалось, но рассчитывать ему и в самом деле приходилось только на удачу – в обороне Кростена больше не возникло даже махонькой щелки. Гворд закрутился «мельницей», превратившись в охристый щит со стачьной окантовкой, а потом резко, из совершенно немыслимого и неудобного положения полоснул с такой силой, что противник должен был распасться на верх и низ.
Лён увернулся и сблокировал.
– Мой прием, – одобрительно пробормотал Вэрд.
Оба бойца так изумились, что даже приостановили поединок, недоверчиво и ненавидяще уставившись друг на друга. Заодно и отдышались. Через несколько секунд схватка вскипела вдвое яростнее и напряженнее. Кростен теснил Лена вдоль борта, тот едва успевал отмахиваться. Пожалуй, они бы так и обошли корабль по кругу, попутно обрубив все подвернувшиеся под гворды снасти (средний парус и так уже как то странно скособочился), как вдруг Лён споткнулся о «хвост » канатной бухты и упал на спину. Кростен немедленно воспользовался моментом и пырнул врага в грудь. Ошибка притянула за собой ошибку – Лён впопыхах абы как подставил гворд и удар обрушился на деревянную часть трости, перерубив ее пополам. Кусок с лезвиями улетел куда то в сторону, оставшейся частью Лён каким то чудом ухитрился парировать очередной удар, попутно саданув рано возликовавшего противника по колену увесистой рукоятью. Клинок, прочертив красную полосу вдоль щеки Лена, врубился в палубу по самое основание.
Мы слитно ахнули, но, прежде чем Кростен успел восстановить равновесие, высвободить оружие и замахнуться снова, Вэрд бесстрастно потянулся за своим гвордом (словно важный купец, дождавшийся своей очереди у лотка с горячими пирожками, – за кошельком), выпустил лезвие и… низенько метнул трость над досками.
Железо клацнуло о железо. Лён оковкой остановил распущенные лезвия у самого носа и от души пнул противника в пах, заставив с шипением отпрянуть. Сам же с кошачьей ловкостью вскочил на ноги прямо из лежачего положения, «меленкой» крутанул чужой гворд в правой руке, примеряясь к длине и весу, снова перехватил левой и следующую атаку встретил во всеоружии.
Кростен зарычал от ярости, но ловить упавшее прямо в руки оружие, как и брыкаться всеми конечностями в подвернувшиеся под оные места, правилами поединка, видимо, не возбранялось. Попытка достать противника прямым ударом в голову успехом не увенчалась – Лён, не оглядываясь, легко и ловко вскочил на кромку борта. Даже не пошатнулся, только крыльями взмахнул и складывать их уже не стал. Мгновением позже к нему присоединился Кростен.
Вампиры так же уверенно и яростно продолжили поединок на перекладине шириной от силы в три пальца. Выпад – отскок, лязг, высверк искр и брызги щепок. Борт иззубрился на локоть в длину, как будто его хватануло зубами морское чудище. Удар – блок, противный скрежет, и снова – удар, удар, удар, прямой, обманный, с разворота…
И тут удача решила, что хорошенького помаленьку.
Я захлебнулась криком, как будто это мою грудь пробил трехгранный клинок, скользнув мимо чуть чуть припозднившейся оковки. Все, что Лён успел и сумел, – выпустив свой гворд, обеими руками схватиться за древко вражеского и с утробным хрипом дернуть на себя, так что окровавленные лезвия со щелчком раскрылись уже за его спиной. Кростен разжал пальцы и отшатнулся, но Лён целился не в горло. Ему хватило ворота и резкого рывка. Противник звучно хлопнул крыльями, безуспешно пытаясь сохранить равновесие, и Повелители, сцепившись, полетели в воду.
После секундного замешательства и друзья, и выскочившие из каюты на мой вопль враги наперегонки кинулись к борту. Вэрд достиг его первым и, не раздумывая, с разбегу перемахнул, извернувшись в воздухе и почти без всплеска войдя в воду.
Ролар едва успел цапнуть меня за шиворот и рвануть назад.
– Пусти!!! – Кажется, я довольно сильно и метко засадила ему каблуком, вампир аж охнул, но рук не разжал.
Вода, только только успокоившись, снова вскипела– карминно алым, быстро расползающимся пятном, в центре которого на мгновение показался и снова исчез под водой острый угол черного плавника.
Я бессильно обвисла на шивороте. Обомлели даже враги, сообразив, что им уже тоже не на что рассчитывать.
И тут за спиной послышался негромкий, но такой искренний и торжествующий смех, что не обернуться на его источник было просто невозможно.
Колдун стоял посреди палубы. Спешить к борту ему не было никакой нужды – он и так знал, кто победил.
Он.
Непонятно, на что рассчитывал Кростен, доверяя этому мерзавцу свой реар – видимо, собирался сменить Хранителя сразу по успешном завершении дела, – но колдун даже ради приличия не подумал скрыть свое ликование. Вокруг экзальтированно воздевшей руки фигуры клубилась местами различимая даже простым глазом голубовато сизая магическая дымка, как над энергетическим источником.
Кровь погибшего Повелителя вступала в действие. Вот только использовать ее по назначению колдун, похоже, не собирался.
Над кораблями начали прямо из ничего сгущаться тучи. К зловещим спецэффектам, без которых, судя по дешевым книжонкам, не может обойтись ни один порядочный чернокнижник, они не имели никакого отношения. Вполне закономерное природное явление, вызванное резким всплеском магического поля.
Почуяв неладное, маги не стали вторично тратить время на штурм бортов, материализовавшись прямо посреди «Вилеи». Катисса со свистом втянула воздух сквозь зубы, отзывая все бытовые заклинания и сосредотачиваясь на предстоящей битве. Корабли со скрипом разъехались, оцарапав друг другу обшивку. Пираты, не будь дураки, с профессиональным проворством развернули «Хапугу» чуть ли не на месте и кинулись наутек.
Колдун медленно опустил лицо и уставился прямо мне в глаза. Море, небо, палуба, весь корабль как будто исчезли, провалившись в другое измерение, неосязаемое и несущественное.
Остались только он и я.
Бросившуюся вперед Катиссу отшвырнуло и прокатило по палубе, последнюю сажень – в россыпи темно красных капель. Остановившись, она так и осталась лежать на боку, неестественно подвернув под себя руку, локтем вперед. Глаза были закрыты, из носа тонкой струйкой стекала кровь.
А ведь он еще не начал колдовать. Просто отмахнулся, словно от мухи, не отрывая от меня взгляда.
– Вольха, спаренный щит, скорее!
Я даже не повернула головы. Не попыталась поднять руки, переплетая свое заклинание с учительским. Потому что слишком хорошо понимала, насколько это бесполезно. Мы не сможем ни остановить его, ни хотя бы задержать.
И потом, я все равно уже умерла. Оставалось только, как любил сказануть Вал, «расслабиться и получить удовольствие».
Это было как приливная волна, на десять саженей вздыбившаяся над причалом. Чистая сила, вырвавшаяся на волю с естественностью вопля, не нуждающегося ни в каких расчетах и заклинаниях. Сминающего все на своем пути – будь то мачта или ведьма. Золотисто маревый купол щита разлетелся брызгами от одного лишь прикосновения, за спиной охнул и, похоже, упал архимаг.
«Ах, удовольствие? Что ж, почему бы и нет!» – с отстраненной, но оттого не менее неистовой яростью подумала я. И сделала самое глупое и геройское, что только могла.
Выхватила меч, обжигавший спину даже сквозь ножны, и выставила его перед собой.
Волна остановилась и чуть отпрянула назад, словно уткнувшись во внезапно выросшую поперек палубы плотину. На досках задымилась и начала быстро темнеть черта толщиной в ладонь. Воздух помутнел, как вокруг пламени, располовинив корабль полупрозрачной завесой. Попавшие в нее паруса разом чернели, скрючивались и распадались пополам. В воздухе, оседая, закружились хлопья пепла.
Свечение перетекло с клейма на лезвие, ярко очертив кромку. Из него, резко расширяясь, исходила встречная «волна», только не сизого, а бледно серебристого, как лунный свет, оттенка. Там, где они схлестывались, творилось такое, что даже самый отважный самоубийца предпочел бы поискать более уютное местечко для сведения счетов с жизнью. Хотя такой гарантии успеха ему бы уж точно никто не предложил.
Завеса короткими рывками двигалась то в одну, то в другую сторону. Темная черта достигла аршинной ширины, в обоих бортах образовались солидные прорези.
Меч тоненько тренькнул и начал осыпаться. Начиная с кончика, серебристо серыми крупинками, вопреки ветру стекающими по обеим сторонам лезвия, рукояти, держащим ее рукам… Как песок в клепсидре, отсчитывающей последние секунды. Мне даже показалась, что я слышу размеренный, чуть слышный шелест, хотя в эпицентре столь концентрированной магии даже раскат грома прошел бы незамеченным.
Завеса поползла ко мне, грозя не просто убить – растереть в пыль вместе с душой, как будто никогда не было и уже точно не будет.
Треть лезвия. Четверть. Серединка клейма…
Я не выдержала, зажмурилась. В лицо пахнуло не то теплом, не то холодом – но одинаково противным и неестественным. Все исчезло – шелест, беззвучное клокотание пожирающих друг друга сил, шепоток неумолимо надвигающейся тьмы…
Только поскрипывали мачты, плескали о борт волны да возмущенно орала кружащая в вышине чайка.
Нерешительно приоткрыв один глаз, я успела заметить обескураженно вытянувшееся лицо колдуна, с праведным возмущением узревшего меня в добром здравии и теперь лихорадочно собирающего силы для новой атаки, а затем раздался глухой звук, больше всего напоминающий удар оголовьем меча по затылку. Собственно, так оно и было. Вал задумчиво поглядел на оседающее к его ногам тело и, сплюнув, буркнул:
– Кстати, с тебя еще три кладня, вагурц!
Я робко перевела взгляд вниз. Ровнехонько по носкам моих сапог проходила граница между целой и обугленной, слабо дымящейся палубой. Рукоять хрупнула и песком утекла сквозь судорожно сжатые пальцы.
– Ты знал… – потрясение прошептала я. – С самого начала знал, давая мне свой проклятый святой меч… но что тебе стоило меня предупредить? Хотя бы намекнуть?! Ведь тогда, быть может, Лён остался бы…
В следующее мгновение я ощутила себя сидящей на палубе, безо всякого понятия, как и когда это произошло. Тупо наблюдающей, как Учитель, кряхтя, помогает мертвенно бледной, но, судя по изрыгаемым ругательствам, очень даже живой Катиссе подняться на ноги. Нелегкая задача, учитывая, что левой рукой магичка поддерживала и одновременно зачаровывала то ли сломанную, то ли просто вывихнутую правую, при этом локтем пытаясь утереть все еще капающую из носа кровь.
Тролль повернулся к подельникам колдуна, угрожающе наставив на них меч, но те почему то не поддержали этого славного начинания, побросав свое оружие на палубу (чему, похоже, немало способствовало приближение пошатывающихся, но отнюдь не выглядевших слабыми и беспомощными магов). Учитель, одной рукой продолжая придерживать Катиссу за талию, второй извлек из складок мантии и бросил на палубу нечто блестящее и змеистое, проворно нащупавшее и опутавшее запястья бесчувственного колдуна.
Катисса что то сказала, и Вал, наклонившись, без лишних церемоний содрал с шеи лежащего золотистый камушек на цепочке. Задумчиво подкинул на руке, а потом широко размахнулся и зашвырнул далеко в море.
Ролар и Орсана по прежнему суетились у противоположного борта, занятые, видимо, куда более важным делом.
Полностью опустошенная, я не могла не только встать – даже шевельнуться и лишь беспомощно следила, как Вэрд, отфыркивая с лица мокрые пряди, уже не сдерживаемые сгинувшим в пучине обручем, с уси лием подтягивается к краю борта на левой, свободной руке, а Ролар поспешно стаскивает у него с плеча и бережно опускает на палубу безвольно распластавшееся по доскам тело.
На одно страшное мгновение мне показалось, что мое остановившееся сердце так и не забьется, разлетевшись на тысячу осколков, но тут Лён вздрогнул, судорожно выкашливая воду из легких, и попытался приподняться на руках, блуждающим взглядом обшаривая палубу. Пока не встретился с моим.
«Ты самоуверенный, бессовестный, удачливый вампирюга, – обессиленно подумала я, приваливаясь к борту. – И никого другого мне не надо…»
Этот паршивец искривил бескровные губы в ехидной, торжествующей улыбке, закатил глаза и снова обмяк. Вэрд что то резко скомандовал, приподнимая его и переворачивая на бок, а поспешно кинувшиеся на подмогу друзья заслонили от меня обоих вампиров.
Но я и так знала, что самое страшное позади и теперь все будет очень очень хорошо. Вот только…
– Нет уж, никакой свадьбы! – пробормотала я, глядя в прозрачно голубое небо. – Ни за что! Иначе этот бессовестный вампир непременно сведет меня с ума… если уже не свел…
Над головой, распускаясь, хлопали немногочисленные уцелевшие паруса.
Корабль поворачивал к Леску.

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:44 | Сообщение # 28

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

ПОСЛЕСЛОВИЕ
Бракозаводный процесс

Не давши слово – крепись,
а давши слово – женись!
Народная мудрость

– Еще? Ты уверена?
– Д да…
– Ну гляди. – Келла сильным рывком заставила корсет ужаться еще на два пальца. – Так пойдет?
Я прохрипела что то одобрительное. Низ платья мне нравился, даже очень – пышный ворох юбок с расшитыми жемчугом оборками, верх тоже вполне устраивал по причине его практического отсутствия – платье кончалось на уровне подмышек, во избежание конфуза цепляясь за шею тоненьким серебряным шнурком. Но вот середина…
Келла глянула в зеркало, добросовестно отражающее все переливы моего лица, и поспешно расслабила шнуровку. Я наконец то смогла вздохнуть.
На окошко облокотилась нетерпеливо слоняющаяся по двору Орсана:
– Ну скоро вы там? Нам же еще прическу делать!
– Успеете, до церемонии осталось больше трех часов.
Я закатила глаза и тихо застонала. Всего три часа!
Келла мстительно дернула за корсетные шнуры, заставив меня подавиться очередной порцией стенаний по поводу безвременно загубленной жизни.
– А где Ролар с Ороеном? – поинтересовалась травница у Орсаны.
– Пытаются запихать Лена в черный костюм. Он утверждает, что выглядит в нем как горбатый упырь.
– Ну пусть наденет второй, светлый!
– На него кто то нечаянно сел, и он мятый!
– Так сбегай за Криной – она сейчас на поляне, накрывает столы, – и попроси ее отгладить!
– Ладно. – Орсана исчезла, и ее место заняла Велька. Вернее, какой то жуткий веник.
– Ну как тебе?
– Что? – не поняла я.
– Твой букет. Как ты и хотела, тринадцать роз и побольше папоротника!
– Но я же не имела в виду, что его должно быть больше, чем роз! И что это за унылая камышина в центре? Я просила букет, а не болотную кочку!
– Вот так всегда, стараешься стараешься… – обиделась Велька, испаряясь вместе с веником.
По идее подружки невесты и друзья жениха должны были обеспечивать моральную поддержку вышеупомянутых, но в Догеве царила такая суматоха, что усидеть на месте они просто не могли, мечась от одного дома к другому и еще больше нагнетая обстановку. А поскольку Келла опрометчиво взяла на себя роль главного распорядителя торжеств, ей с раннего утра не давали ни минуты покоя. В течение последующих десяти минут выяснилось, что: уже наряженная Смолка тихонечко удалилась в кустики и сорвала с себя все ленты, до которых дотянулась (а дотягивалась она везде), и нет ли у Келлы запасных лент, потому что эти мы получим в лучшем случае завтра утром; что с запертого на висячий замок склада таинственным образом испарилась бочка вина, зато конденсировались трое гномов в непотребном состоянии, что свадебный торт немножко просел с левой стороны – добавить крема или повернуть к гостям правой; что на границе пойман очередной подозрительный субъект с плетенкой чеснока, утверждающий, что это подарок невесте, а жениху он кое что вручит лично, что маги задерживаются, а драконы, наоборот, уже прибыли и от нечего делать гоняют по площади какого то упитанного типа в рыцарских доспехах, который, красуясь перед дамами, ляпнул, что знает девять способов усекновения «подобных гадов» голыми руками и еще семнадцать при помощи подручных средств, но пока что то ни одного не вспомнил; где можно взять еще парочку ваз и у кого ключи от погреба с копченьями.
Потом появился Кайел и умирающим голосом поинтересовался у Келлы, не осмотрит ли она выскочивший у него на носу чирей, подозрительно напоминающий моровую язву.
Вампирша зарычала. Я на всякий случай втянула голову в плечи, но травница всего лишь запустила в хронический источник инфекции подвернувшейся под руку щеткой.
Под окном снова нарисовалась Орсана:
– Ну вы еще долго?!
– Долго!!! – рявкнула Келла, как раз обнаружившая, что пропустила одну петельку. Травница начала так раздраженно расшнуровывать корсет, что я почувствовала себя одинокой сосной во время урагана. – Крину нашли?
– Нет, но я одолжила у кого то утюг и погладила сама! У кого – не помню, так что я просто оставила его на видном месте.
– А что жених?
– По его словам – как горбатый упырь в светлом костюме…
За обладание окном завязалась небольшая драка. Победил Вал:
– Цыпа, я тут тебе подарочек припер! Забери от меня эту гадость, а то в руках держать противно!
Келла рассеянно бросила взгляд на огромную корзину цветов, довольно странно смотревшуюся в волосатых лапищах тролля:
– Неси прямо на стол, там как раз возле молодых пустое местечко. И скажи девочкам, чтобы не спешили расставлять закуски, сейчас я закончу с нашей ведьмой на выданье и приду сама!
– А может, все таки не надо меня никуда выдавать? – безнадежно проскулила я, предпочитая, чтобы со мной закончили раз и навсегда. – Х хэээ…
– Еще потуже? – ехидно осведомилась травница.
– Не э эт, – еле выдавила я, расставаясь с мечтой об осиной талии. Мне же еще есть куда то придется!
Меня наконец упаковали в корсет и натянули платье. Оно смотрелось как то иначе, чем во время позавчерашней примерки, – видимо, потому что оказалось наизнанку. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом – я изумленно уставилась на огромный бант посреди живота, а Келла – на мои эффектно выпирающие из декольте лопатки. Четвертой мы бы не пережили, но, к счастью, на сей раз все налезло, сошлось, застегнулось, расправилось и одернулось.
Орсана с Велькой накинулись на меня с алчностью стервятников, еле дождавшихся конца львиной трапезы. На полочку перед зеркалом вывалили кучу баночек с косметикой, заколок и искусственных цветочков, мне в руки сунули накрахмаленную фату и велели держать ее в расправленном состоянии, чтобы не потеряла форму.
Смена экзекуторов вызвала у меня новый всплеск стенательной активности:
– А ведь я еще так молода а а…
– Ты щэ сядь у окенца и поголоси, – насмешливо предложила Орсана, – по обряду положено, заодно и любопытных отпугивать будешь.
Я, не оборачиваясь, щелкнула пальцами. Окно заволокло белесой дымкой, прозрачной только изнутри. Любопытные разочарованно застонали и капитулировали.
– Положено накануне свадьбы, а не за два с половиной часа до ее начала, – возразила Велька, так дернув расческой спутавшуюся прядь на макушке, словно собиралась вырвать ее на память.
– Уже два?! Ы ы ы ы…
– Накануне она и так наголосилась – будь здоров! Все догевские волки подвывали!
Две расчески, тянущие в разные стороны, вызывали просто неописуемые ощущения, я сжалась в комок и только попискивала.
– Между прочим, это ты предложила «напоследок» спеть песню «Если б раньше я знала, что так замужем плохо…» Под конец даже Крина рыдала!
– Учитывая, что перед «напоследком» была где то раздобытая тобою бочка «Золотой виноградинки», я не удивлюсь, если завтра половина долины уйдет в монастырь!
Девичник, начавшийся как унылые проводы невесты на тот брачный свет, после вышеупомянутой бочки весьма оживился, и Орсану, а за ней и нас потянуло на песнопения. Учитывая, что голоса, в отличие от слуха, были у всех, исполняемые композиции вызвали живейший интерес соседей, то и дело предпринимавших попытки разогнать бесовский шабаш. Но стоило кому то из них «дружелюбно» замолотить кулаком по двери, как за ней раздавалось многоголосое «ааааа!», дверь распахивалась и нарушителя беспорядка в несколько пар рук затаскивали в дом, клятвенно обещая разойтись, как только он выпьет с нами за здоровье «от цей гарной дивчины, яка останню нич мае свою незалэжнисть!». После чего Догева начинала сотрясаться еще интенсивнее. Переманить к себе всю долину не удалось только по одной причине – с противоположной ее стороны доносились не менее душераздирающие (и не более музыкальные) завывания в мужском исполнении…
Я снова попыталась привлечь внимание к своей печальной судьбе:
– Я не хочу за а амуж!
– Ты опять за свое? – грозно прикрикнула Велька, треснув меня расческой по затылку, чтобы не вертелась. – Сказать упырю, чтобы раздевался?
– Не э эт… – хлюпнула носом я.
Пусть этот негодяй тоже мучается! Боги, зачем я согласилась на эту проклятую свадьбу?! А ведь все так хорошо начиналось…
Вести со свадебных фронтов продолжали поступать непрерывно – то заглядывала пробегающая мимо Келла, каждый раз критикуя результат совместных усилий подруг, то тщетно ищущие ее вампиры, то на минутку заскочила Крина, в чьем доме и происходило бессовестное измывательство над невестой.
Субъект с чесноком оказался Темаром и был пойман вторично при попытке поменять сахарные фигурки с тортов на такие же, но в неприличных позах. Валу, кстати, понравилось, и он горячо настаивал на, как он выразился, более реалистичном варианте, на что Келла продемонстрировала блестящее знание не только алладара, но и родного языка тролля, чем сразила его наповал, и он даже согласился двигать столы вместе со Старейшинами. Ключ от погреба так и не нашли, но какой то мальчишка пролез в окошко и через него подает поварихам окорока и колбасы. Драконы помирились с рыцарем и теперь все вместе ехидно комментируют процесс повторного украшения Смолки, но сами не помогают.
– Кстати, кто пригласил тех трех гномов, которые пили за шестерых, и куда они потом делись? – поинтересовалась Велька.
– Це наши старинны та найлепши друзи… по крайней мере, они так уверяли. Кажется, Вольха обещала телепортировать их по домам.
Я вспомнила и содрогнулась. Нет, не везет мне с этим заклинанием! Кстати, мне почему то казалось, что гномов было девять…
Так и не определившись с выбором подружки невесты, я свалила это дело с одной больной головы на две, предоставив Вельке с Орсаной решить данный вопрос самостоятельно. В чем теперь жестоко раскаивалась: подруги нахально объявили, что будут выполнять сию почетную миссию по очереди, но пока что разъединить этих гарпий не удавалось. Как и переговорить. Дружка жениха, Ролар, видя такое дело, запаниковал и тоже подыскал себе заместителя. Вернее, нанял. Вал торжественно пообещал, что в случае чего успокоит подружек традиционным методом, то есть кистенем…
– По крайней мере оригинально, – наконец решили девушки, разбегаясь в стороны, чтобы полюбоваться на свой шедевр издалека.
Я глянула в зеркало и подумала, что, пожалуй, свадьба все таки не состоится. Потому что меня сейчас хватит удар, а не меня, так Лена.
– Брр… – Я потрясла головой, и достойная пара горбатому упырю – кикимора в свободном полете – превратилась в кикимору обычную. Подружки издали гневный слаженный вопль, но, к счастью, как раз в этот момент пришла Крина, которая прогнала моих мучительниц украшать дверь и крыльцо, а сама вооружилась расческой, щипцами и за какой то час уложила мои волосы живописным каскадом из локонов и косичек. Сверху приколола веночек из серебристых эльфийских бессмертников, а к нему прицепила фату.
Теперь я вообще боялась пошевелиться и неподвижно стояла перед зеркалом, чувствуя себя невероятно хрупкой, невесомой и какой то чужой. Но – о ужас! – эти ощущения мне безумно нравились…
В дверь прошмыгнули загадочно хихикающие подруги и, выдав положенную порцию восхищенных вздохов и ахов, попытались снова взять меня в оборот, но от макияжа в Орсанином, а тем более Велькином исполнении (судя по устрашающему количеству баночек, травница вознамерилась обмазать меня с ног до головы) я отказалась наотрез, сама подкрасив ресницы и губы.
Не преуспев с окном, Важек и Енька не погнушались просочиться сквозь стену, дабы лично, с торжественно скорбными лицами вручить мне здоровенный серебряный крест – «незаменимое средство при семейных скандалах».
– Хорошо хоть двуспальный гроб не сподобились притащить, – вздохнула я, когда возмущенные подруги взашей вытолкали мерзко хихикающих нахалов.
– А от кого же он тогда?! – неподдельно удивилась Велька.
Среди временно сваленных во дворе Дома Совещаний подарков и в самом деле стояло нечто по наивности принятое мною за расширяющийся кверху шкаф резного дуба. Приглядевшись, я заметила змеящуюся по боку надпись: «Совет да любовь!» и с содроганием представила, как мы с Леном, злобно пыхтя, перетягиваем чересчур узкий саван.
Я поскорее отвернулась от окна, но в тот же момент прозвучало сдавленное Орсанино: «Йдуть!», и в доме началось вообще леший знает что. Подруги с писком заметались по комнате, сталкиваясь друг с другом, невестой и предметами меблировки, ушибаясь обо что покрупнее и роняя что помельче. Крина, сама едва успевшая одеться и сделать макияж, торопливо добавляла последние штрихи к моей прическе. Я тоскливо, с нарастающей паникой покосилась на заднюю дверь, но там, скрестив руки на груди и злорадно ухмыляясь, уже стояла Келла, невесть как ухитряясь делать короткие клычки очень даже заметными. Способность Верховной Догевской Травницы внезапно оказываться в самом неподходящем месте в самое неподходящее время давно стала притчей во языцех, но более неподходящих того и другого я с ходу припомнить не смогла. Причем если обычно вид у нее был просто мрачный, то свадебно мрачный вариант в комплекте с черным развевающимся одеянием и пышно взбитыми локонами мог довести случайно столкнувшегося с ней в потемках гостя до инфаркта или (если нервы покрепче) макушки дерева. Ярко алые губы и ногти только усугубляли впечатление.
Наконец все как то утряслось, платья одернули, носы напудрили, уроненное подняли или поспешно запихали ногами под стол и кровать. Все переместились в сени, Орсану, как самую боевую, вытолкали ко входной двери, а меня загнали в угол за печью, предоставив наблюдать за происходящим сквозь щель в занавесках.
В дверь громко и вызывающе постучали.
– Ой, а кто ж там так стукаэ? – с фальшивым изумлением поинтересовалась Орсана.
– То цэ ж мы, вомпэры! – тоненьким бабьим голоском в исполнении кривляющегося мужского отозвались за дверью. Остальные слова потонули в гоготе и шуме. Когда все немного успокоились, Ролар уже нормальным голосом объявил: – Прошел тут по Догеве слух, будто расцвел в здешнем палисаднике дивный цветок…
– Белена! – хором проскандировали Темар, Важек и Енька.
–… а еше, дескать, слыхали тут пение чудной пташки…
– Кар р р!
– …и видали…
– Короче, – перекрыл всех ленивый троллий бас, – у нас купец, а у вас баба! Так что открывайте скорей, все равно она больше на гхыр никому не нужна!
– Чого?! – возмутилась Орсана, но дверь все таки открыла. – Зараз мы подывымося, шо там у вас за купец! Может, ему и кривое порося продать жалко, а тут така цудова дивчына! А ну ка покажите свойго купца… та а ак… а задом? И крыльями нехай помахаэ – мабуть, на клыдные! Хм… ну даже и не знаю… якись у його прикус подозрительный…
– Так мы тогда пойдем? – неподдельно обрадовался ироничный, пробравший меня до костей баритон и, видимо, попытался улизнуть, но его с хохотом удержали.
– Ось зараз проверим, какой ты купец! – с угрозой пообещала Орсана. – А ну доставай кошель!
Поскольку задавать лукаво усмехающемуся жениху загадки было бесполезно, подружки решили ограничиться выкупом и конкурсами. Живенько расчленив невесту на «ласковый взгляд» (ну ну!), «лебединую походку» (я не удержалась от смешка – походочка у меня с детства была мужской, размашистой, к тому же я все еще слегка прихрамывала) и «красу неписаную» (тут у меня особых претензий не возникло), девушки начали поочередно сбывать сей сомнительный товарец дружине жениха, в итоге умудрившись выручить шесть кладней, три серебрушки, сорок восемь медяков, бутыль самогона, стакан томатного сока, выдаваемого расшалившимся Роларом за свежесцеженную («еще тепленькая!») у одного из гостей кровь («что ты, он ничуть не возражает, лежит себе тихонько под забором – устал, наверное!»), отчаянно орущего кота в мешке и, что меня особенно возмутило, какой то на редкость вонючий цветок на кривом стебле, при виде которого Велька мигом потеряла интерес к выкупу и вместе с Келлой углубилась в оживленное обсуждение сей дивной флоры и зелий на ее основе, пока остальные решительно не напомнили им, зачем, собственно, явились.
Наконец стороны ударили по рукам, и Орсана торжественно вручила жениху полуведерный горшок с колодезной водой.
– Что это?! – ошеломленно поинтересовался Ролар, хотя по вытянувшемуся лицу Лена и так было ясно: ничего хорошего.
– Ключ от сердца невесты, – охотно пояснила Вель ка, и вся женская часть присутствующих начала громко скандировать:
– Пей до дна!!!
Жених жалобно оглянулся на дружину, но та отвела глаза и малодушно попятилась. Отступать было поздно, и спустя пару минут несколько погрустневший Лён извлек из горшка огромный ржавый ключ, судя по гневному Келлиному воплю – от колбасного погреба.
Наступил торжественный момент. Меня выудили из за печи, еще раз критически осмотрели и подпихнули к услужливо распахнутой во всю ширину двери.
Мать честная…
Радостно заоравшим при виде меня народом был забит не только наш дворик (обильно изукрашенный цветами и лентами), но и прилегающая улица с площадью включительно. По бокам последней разместились драконы, время от времени порыкивая и выпуская эффектные языки пламени. Два десятка музыкантов разом грянули туш на всех инструментах подряд от гномьих барабанов до эльфийских волынок, к которым радостно подключились волки.
Увидев такое дело, я застряла в дверном проеме, тихонько подвывая от ужаса. Потом попыталась сдать назад, но Келла и Орсана были настороже, так что номер не прошел.
Публика, и без того весьма оживленная, с восторгом отнеслась к процессу выпихивания товара к покупателю, причем я цеплялась за косяк уже обеими руками. Навстречу мне с не меньшими усилиями толкали упирающегося Лена с очередной модификацией веника, к которой только помела не хватало.
Но тут мы увидели друг друга и, остолбенев, разом прекратили сопротивление. Какой там горбатый упырь! Да невесты всего мира сошлись бы в смертном бою за обладание таким женихом, а победительница померла бы на месте от счастья! Если бы, конечно, неделю назад не носилась за ним с конфискованным у очередного ведьмака осиновым колом по всему Дому Совещаний, вопя: «Сейчас ты у меня узнаешь, как „по секрету“ врать волменским послам, что у меня степень магистра по некромантии!». А я то гадала – чего они весь вечер так странно на меня косятся?!
Не знаю, что подумал Лён, но вампир, не отрывая от меня сияющих глаз, подошел к крыльцу и, опустившись на одно колено, церемонно и с явным облегчением всучил мне кошмарный веник, вдобавок оказавшийся жутко колючим. После чего так же молча отступил и вскочил на Вольта, а мне подвели Смолку, поспешно дожевывающую второй комплект украшений. При виде невестоподобной хозяйки бедная лошадка поперхнулась и попыталась встать на дыбы, но с Ороеном этот фокус не прошел. Впрочем, когда я подала голос и кобыла сообразила, что где то внутри этого белого кошмара скрывается ее хозяйка, ужас на ее морде сменился выжидательным ехидством. Почему – выяснилось очень быстро. Вы когда нибудь пробовали влезть на лошадь в туфлях на каблуках, пышном свадебном платье и с зажатым под мышкой букетом?! Число желающих попихать меня вверх росло в арифметической прогрессии с каждой попыткой, а истерически хохочущих – в геометрической. У жениха, похоже, тоже чесались руки, но по обряду больше подходить ко мне до венчания он не мог. так что охотно примкнул ко второй категории.
– Лучше бы я на телеге поехала, – проворчала я, наконец взгромоздившись в седло и пытаясь выпутаться из фаты, пока подружки поспешно оправляли задравшееся спереди и сзади платье. Хорошо хоть о поводьях не пришлось беспокоиться, коней должны были вести под уздцы. Вольта взяла Келла, сердито сверкнувшая на меня глазами: Верховная Травница целую неделю отговаривала меня ехать к месту венчания верхом. Но мне показалось, что так будет эффектнее… впрочем, произвести на гостей впечатление и в самом деле удалось.
Толпа разделилась на три части – большая отправилась к месту бракосочетания коротким путем, по сетке черновика (как позже выяснилось, в ней разбирались далеко не все, так что Стражи выводили заплутавших гостей из догевских лесов до самого утра), а две поменьше, из самых близких друзей, увязались за разъехавшимися в разные стороны молодыми. «Чтобы напоследок вольным воздухом подышали», – успел съязвить Ролар, прежде чем занял свое место в дружине жениха.
Бересклет в пику холодной весне и дождливому лету выдался замечательный, теплый и сухой. Сегодняшний денек не стал исключением. По лесу еще вовсю порхали бабочки и, хотя под лошадиными копытами уже шелестела опавшая листва, деревья только начинали примерять золото и медь, теряющиеся в общей зелени. Светлые пятнышки пробившихся сквозь ветви солнечных лучей чередовались с лиловыми островками безвременников, нежных осенних цветов вроде крокусов.
Сзади перешептывались и хихикали, но со мной не заговаривали. Мол, последняя возможность одуматься– никто не должен отвлекать.
Я то одумалась уже через три сажени, но попробуй теперь слезь с этой кобылы! Ну почему я не послушалась Келлу?! Сейчас бы подобрала юбки, сиганула через обрешетку – и поминай как звали!
На поляну мы с Леном выехали почти одновременно (к радости Крины – мол, хорошая примета). Гости уже давно были там, алчно косясь на накрытые столы в левой ее части. На противоположном краю возвышалась увитая плющом беседка, длинная, открытая, с низенькими перильцами и тремя входами – два узких боковых и один широкий центральный. Резной дуб опорных столбов, ступенек, дощатого помоста и деревянных кружев под черепитчатой крышей почернел от времени, вызывая благоговейный трепет и вполне закономерные опасения. Посредине стоял утюг – место и в самом деле было видное.
Покрасневшая Орсана метнулась к беседке, схватила злосчастную утварь и спрятала за спину.
Смолку подвели к левому входу, Вольта – к правому. Попытка «забыть» на седле веник успехом не увенчалась, пришлось тащить эту гадость с собой, кисло изображая восторг от оного великолепия.
Первой на помост поднялась Келла и, встав в центре, торжественно воздела руки к небу, призывая к вниманию. За спиной травницы рядком выстроились Старейшины. Под медленную и проникновенную музыку я под руку с Орсаной, а Лён – с Роларом взобрались по зловеще заскрипевшим ступенькам и встали в трех шагах друг от друга. Доведя нас до места, друзья отвесили Келле церемонный поклон и ретировались.
Один из Старейшин подал Верховной Травнице маленький плоский ларец. Музыка умолкла и в тишине отчетливо прозвучал щелчок откинувшейся крышки. Внутри, на черном бархате лежало два серебряных кольца. Келла широким жестом продемонстрировала их гостям, а потом предложила нам.
Я потянулась было к большему, но Лён меня опередил. Моя рука зависла над ларцом. Я в замешательстве подняла глаза на Келлу, но та как будто не заметила ошибки Повелителя.
– Ну бери же! – поторопила Верховная Травница.
Выбора не было. Я растерянно взяла оставшееся кольцо. Я что, сама его себе на палец надевать должна?! О свадебных обрядах вампиров я имела весьма смутное представление, ибо так и не удосужилась прочитать подсунутый мне Келлой пудовый фолиант двухсотлетней давности на старовсеобщем языке, а Лён беззаботно заверил меня, что «ничего особенного, почти как у людей, по крайней мере – с тем же результатом».
– Итак, начнем церемонию! – Келла звучно захлопнула ларец. – Уважаемые догевцы и почетные гости долины, сегодня мы собрались здесь с… вполне очевидной целью (уважаемые и почетные охотно захихикали) – засвидетельствовать союз Повелителя Догевы Arr'akk tur T'or ardWeist Sh'aeonell и Верховной Догевской Ведьмы, Вольхи Редной!
Толпа свистом и разрозненными выкриками подтвердила, что собралась именно для этого и готова приступить к своим обязанностям. После чего затаила дыхание, и над площадью повисла гнетущая тишина.
Я недоуменно огляделась. Ни вопросов, согласна ли я добровольно сойти в могилу, ни предложения обменяться надгробными плитами, тьфу, обручальными кольцами! Тем не менее все жадно глазели на меня, явно ожидая каких то действий. Лён, почему то заложив руки за спину, изо всех сил пытался сдержать улыбку.
– Что? – не выдержав, с досадой поинтересовалась я.
– Проси у него кольцо, – шепнул Ролар, по праву дружки стоявший у самой беседки.
– Чего?!
– Согласно нашим обычаям, вы должны убедить друг друга, а заодно и нас, в необходимости вашего брака. Если тебе удастся его уговорить, он отдаст тебе кольцо, и после ритуальной фразы ты наденешь его ему на палец. А потом он тебе.
Мне стало совсем нехорошо. Еще и уговаривать?!
– Лён, – неуверенно начала я, – отдай мне кольцо!
Вампир возвел глаза к небу и начал безмятежно насвистывать, делая вид, что он тут вообще ни при чем – так, мимо проходил. Толпа всколыхнулась смехом.
– Ну пожа а алуйста…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Хмурая_сова

Дата: Воскресенье, 12 Май 2013, 13:45 | Сообщение # 29

Леди Эбис/Живая Легенда/Вице-Мисс Хогсмит 2014

Свист поменял тональность, и я отчетливо разобрала мотив «Если б раньше я знала…». Орсана истерически всхлипнула и сползла по столбу беседки. Остальные тоже не жаловались на плохое настроение. Я, разозлившись, сделала внезапный рывок и попыталась отобрать кольцо силой, но Лён ловко увернулся и, по прежнему не произнося ни слова, насмешливо приподнял левую бровь.
– Учти, потом будет твоя очередь упрашивать! – ехидно припугнула я.
Вампир дрогнул, но устоял.
– Ах так? Не больно то и хотелось! – обиделась я, отворачиваясь и угрюмо скрещивая руки на груди. Ну и что я ему должна сказать? Что так уж и быть, согласна спрятать меч в кладовку, остепениться, стирать ему носки и по утрам подавать кровь в постель?!
Обернувшись, я поймала его взгляд – неожиданно серьезный, сочувственный, понимающий… и вдруг поняла, что мне плевать, отдаст он мне это проклятое кольцо или нет. Потому что даже если не отдаст, я все равно останусь с ним, а он – со мной, и – что там какая то смерть! – даже брак не разлучит нас…
И тогда Лён шагнул вперед, протянул руку, и в мою ладонь скользнул теплый серебряный ободок.
– Есть!!! – радостно завопил Ролар, и площадь содрогнулась от жуткого воя, рева, визга, свиста и топота.
– Ну, полдела сделано, – с явным облегчением объявила Келла, когда восторг немного поутих, а запущенную Важеком шутиху со всяческими извинениями выудили у Лереены из декольте. – Arr'akk tur?
Лён глянул на меня, улыбнулся и проникновенно вопросил:
– Вольха, ты отдашь мне свое кольцо?
«Ты же знаешь, что да. И попробуй только не взять!» Несколько секунд я задумчиво глядела на него, а потом, к восторгу публики, лукаво прищурилась и ехидным голосочком объявила:
– Размечтался!
Что тут бы ы ыло… Лён и на колени вставал, и клялся, что не только не будет мешать мне писать диссертацию, но и собственноручно наловит для нее «практический материал» в ближайшем овраге; что за кровью он будет ходить сам, хотя лучше, конечно, разживаться ею прямо на месте; а стирку носков он доверяет только Келле («Что?!» – возопила возмущенная травница). Я «сломалась» на тройном повышении оклада плюс надбавка за вредность. Кольцо наконец то перекочевало к Лену, и Келла приступила к официальной части церемонии, прочувственно заговорив:
– Надеюсь, вы хорошо обдумали свое решение и впоследствии ни разу о нем не пожалеете, ибо брак – это не только…
Последующие десять минут Верховная Травница со вкусом расписывала ожидающие нас ужасы совместной жизни вроде «разделенных тягот, горестей и обязанностей», а гости любовались постепенно вытягивающимися лицами брачующихся. Лена, кажется, больше всего устрашило требование «не скрывать пред ней ни деяний своих, ни помыслов», а я окончательно уверилась, что достойной «хранительницей семейного очага» мне никогда не стать. Хранительницей Повелителя и то легче!
– Итак, – в конце концов торжественно провозгласила Келла тоном выше, дабы придать вопросу подобающую значительность, – несмотря ни на что, согласна ли ты, Вольха Редная…
Толпа зачарованно притихла, внимая каждому слову, а темноволосый рыцарь в последнем ряду с умиленной улыбкой поднял руку и сотворил в воздухе знак храмового благословения.
Келла осеклась на полуслове, ибо невеста рванулась вперед с таким плотоядным выражением на лице, что неизвестно было, кто из молодых вампир. Причем очень голодный.
Лён в последнюю секунду успел изловить меня за бант, оказавшийся, к счастью, фальшивым, то есть пришитым намертво.
– Вольха! – умоляюще прошипел он. – Никуда он от нас не денется, а в случае чего мы знаем, где он закопан!
Я глянула на вытаращенные глаза присутствующих, опомнилась и вернулась «в строй». По площади прокатился облегченный и одновременно разочарованный вздох – видимо, половина гостей до последнего сомневалась в моей свадебной решимости и по этому случаю заключила со второй половиной пари.
Травница, откашлявшись, повторила вопрос.
– Да, – рассеянно отмахнулась я, продолжая выискивать глазами нахального святого.
– Согласен ли ты…
– Да, – поспешно подтвердил Лён, пока я снова не попыталась улизнуть.
Келла с трудом сдержала вздох облечения и, окинув нас удовлетворенным взглядом, изрекла кульминационную фразу:
– В таком случае – властью, данной мне Советом Долины, я объявляю вас мужем и женой! И в знак сего знаменательного события прошу вас на виду у всех собравшихся обменяться обручальными кольцами.
У меня тряслись руки, у Лена, хоть и не так заметно, – тоже, но мы все таки каким то чудом умудрились прицелиться и попасть – то ли кольцами на пальцы, то ли пальцами в кольца.
Снова грянул туш, и Келле пришлось очень постараться, чтобы его перекричать:
– Молодой, теперь вы можете поцеловать свою супругу!
Мы смущенно и неловко потянулись друг к другу. Толпа умиленно заахала, Крина полезла в карман за носовым платком.
В следующее мгновение раздался громкий треск, и все действующие лица в облаке пыли исчезли с глаз изумленных гостей. Музыка оборвалась надрывными взвизгами и хрипами, друзья, чихая, кинулись к помосту, веночком нависнув над рваным проломом.
– Эй, вы там целы?
– Хотя бы живы?
– Ну хоть кто нибудь?!
– Да гхыр с ними, главное – поцеловать успел?!
Снизу донеслось мое неуверенное: «Вроде бы да…» и сдавленный голос Лена: «А если уважаемые Старейшины и Верховная Травница наконец соблаговолят с меня слезть, то я точно узнаю, кого именно!»
– О боги… – Келла, ухватившись за одну из дюжины услужливо протянутых рук, выкарабкалась на остатки помоста. Вслед за ней коллективными усилиями извлекли Старейшин. – Этих двоих вместе даже дубовые доски не выдержали!
Лён, усмехнувшись, привлек к себе несколько потрепанную невесту.
– Для верности, – пояснил он минуту спустя. Вверху зааплодировали и по цепочке передали остальным радостную весть о состоявшемся таки браке.
Когда все оказались на свободе и отряхнулись от пыли и паутины, Келла наконец дала команду садиться за столы. Оголодавшие гости не заставили себя дважды упрашивать. Несмотря на очень теплую и дружескую обстановку, люди сели вместе с людьми, вампиры с вампирами, а гномы с гномами (часа через два, впрочем, все расы благополучно перемешались и стали заверять друг друга в вечной любви). Целый стол заняли тролли, из которых вообще то звали одного только Вала, но прогнать остальных не посмели.
И начался пир!
Такого изобилия и разнообразия я в жизни не видывала, ибо каждая догевская хозяйка сочла своим долгом приготовить для свадьбы обожаемого Повелителя что нибудь эдакое. Конечно, далеко не все, критически продегустированное Келлой, оказалось на столе, но на скатерти и так едва осталось место для тарелок и цветов, а также выпивки на любой вкус – от ядреного гномьего самогона, вышибавшего слезу даже у вампиров, до человечьих вин и травяных медов практически непьющих эльфов (бутылки периодически путали, а отказываться было невежливо, так что вскоре веселье забило ключом).
Нам толком поесть так и не удалось – уже после второй ложки салата я услышала зловещее потрескивание корсета и решила не рисковать, а Лену все еще аукался амбарный ключ, и первые два часа были слегка подпорчены его частыми отлучками. К тому же нас постоянно отвлекали знакомые с поздравлениями и (куда чаще) ироничными соболезнованиями (причем тем более искренними, чем лучше эти знакомые нас знали) или подло кричали: «Горько!»
С каждым разом получалось все профессиональнее, мы определенно входили во вкус.
Под покровом длинной скатерти то и дело предпринимались попытки похитить невестину туфельку, но я была настроена агрессивно и возжелавшие обувки незамедлительно ею получали. Тогда мерзавцы сменили тактику. После очередного слаженного вопля о возмутительно горьком вине Лён остался сидеть, мрачно и в то же время виновато поглядывая на меня.
– Я не могу встать! – трагически прошипел он в ответ на мой изумленный взгляд.
– Почему? – опешила я.
– Потому что какая то сволочь только что сперла у меня сапог!
– И ты не заметил?!
– Все мои мысли были только о тебе, – с убийственной честностью признался вампир, заставив меня вспыхнуть до ушей.
Вор не замедлил явиться – правда, отнюдь не с повинной.
– Вы тильки подывитеся, яки гарны чаровик! Орсана, вскочив на лавку, торжествующе потрясала над головой своей добычей. На салатовом платье наемницы отчетливо проступал отпечаток моей туфли, точно такой же украшал воротник Ролара. Внимание уже заморивших червячка гостей охотно переключилось на подругу и ее боевой трофей.
– Ну, кто желает, – девушка задумчиво принюхалась к голенищу, вызвав дикий взрыв хохота за столом (Лён возмущенно прошипел: «Неправда, он совершенно новый!»), – за здоровье молодых осушить до дна эту по чэсную чарку?
Гости с уважением прикинули размер «чарки», и между троллями завязалась небольшая потасовка. Победил Вал, не то чтобы выпивший, а скорее выливший добрую бутыль содержимого в свою бездонную глотку. Лён печально, двумя пальцами, взял истекающий вином сапог за краешек и поставил под стол, рядом с босой ногой. Его незамедлительно сперли снова, а дальше он вообще пошел у троллей по кругу, и Келла, сжалившись, принесла молодому новые сапоги.
Попутно Верховная Травница с негодованием обнаружила, что стоящую возле нас троллью корзину с цветами изящно обвивает черная лента с золотой надписью «От безутешной вдовы». Похоже, бессовестный наемник просто напросто спер ее на ближайшем кладбище. После недолгой, но выразительной (в смысле богатой на выражения) перепалки корзину унесли с глаз долой.
На выкупе «чаровика» Орсана не остановилась и при горячем участии Вельки организовала еще несколько веселых конкурсов – к огромному удовольствию зрителей и смущению участников. Нам с Леном досталось больше всего, ибо жених с невестой были слишком заметными фигурами, чтобы нырять под столы, опережая хищные взгляды подружек, высматривающих жертву для очередного издевательства.
Когда окончательно стемнело, на столах зажгли свечи, а к деревьям прикрепили ярко пылающие факелы. Кое где посверкивали и пульсары, хотя живое пламя было не в пример уютнее. Музыканты, до сих пор изображавшие ненавязчивый фон на заднем плане, встряхнулись и для разминки грянули белорскую народную «Ой несут меня ножки!», а потом – разудалый гномий танец, в который ухитрились втянуть даже Старейшин и Келлу, и совсем уж разухабистый винесский гопак, в котором только и требовалось, что скакать побыстрее и вопить погромче «Гоп, гоп, э гэ гэй!».
Когда ножки отказались не только нести, но и держать, гости разбрелись по полянке и окружающему лесу, наслаждаясь праздником и наконец то оставив молодых в покое. Музыканты перешли с плясовых на душевные, красивый девичий голос выплетал песню о золотых драконах. Рычарг и Гереда, разлегшись рядышком, щурились от удовольствия и время от времени ностальгически вздыхали.
Возле фонтана Смолка в сползшем на одно ухо венке дружелюбно перефыркивалась с мантихорой. Манька, узнав нас, выгнула спину и с урчанием полезла здороваться, чуть не свалив меня с ног. Кузьмая с Магистром Травником поблизости не было, и от рыжей кистеухой морды подозрительно попахивало копченой рыбой.
Вэрд и Лереена, забыв про недопитые бокалы, оживленно о чем то беседовали. Повелительница Арлисса заметно раскраснелась и совсем уж непривычно хихикала, как девчонка. Повелитель Леска явился на свадьбу совершенно неожиданно для нас и, похоже, для себя, хотя приглашение ему, поколебавшись, все таки отправили. С обычной печатью, разумеется. В Догеве на Вэрда, как и на Лена в Леске, сначала опасливо косились, но после дружеского рукопожатия Повелителей приняли более чем гостеприимно. И, судя по все более увлеченному разговору, о своем приезде (вернее, прилете) он ничуть не жалел.
В двух местах видели Тивалия, а в трех – Фендюлия (одному из выпущенных из винного погреба гномов они явились одновременно), который, подлец, под шумок успел прочитать несколько прочувственных проповедей, возложить руки на всех подвернувшихся больных (Кайел на всякий случай подходил два раза), перевербовать в дайны одного из магов и довести до покаянных рыданий случайно затесавшегося среди гостей вора. На счастье деятельного святого, мне он так и не попался, хотя под конец свадьбы поисками конкурента занималась уже добрая половина магистров с Учителем во главе.
В полночь пришла пора резать свадебный торт, и о молодых снова вспомнили. Нам вручили здоровенный нож, и гости с тарелками наготове выстроились в очередь. Возникла небольшая заминка – на торте опять красовались похабные фигурки. Темар сделал торжествующий жест сжатой в кулак рукой и поспешил затеряться в толпе.
Получив взамен каждого кусочка поздравление и подарок (кто «осчастливил» нас гробом, так и осталось загадкой), я вышла на середину поляны и с громадным облегчением подбросила букет, мстительно целясь в Вельку, но он пролетел над ее головой и свалился прямо в руки Лереене. Повелительница поморщилась, но смолчала.
Радовалась я недолго, ибо пришло время заключительного, самого важного и ответственного свадебного мероприятия.
Проводить нас короткой дорогой до Дома Совещаний (левая половина которого служила жильем для самого Повелителя Догевы) вызвалась бы добрая половина гостей. «Бы», потому что их никто не звал, но они все равно радостно повалили следом, не желая пропускать такое развлечение!
У порога Лён под шумные аплодисменты подхватил меня на руки, внес в дом и метко пнул ногой захлопнувшуюся дверь. Спущенная на пол, я на цыпочках подкралась к окну, отодвинула краешек занавески и содрогнулась. Провожающие и не думали расходиться, рассевшись прямо на травке возле дома. Вокруг медленно прогуливалась Келла, изображая деловитое оздоровление свежим воздухом. Важек с Темаром и Енькой, не преуспев в магических средствах подслушивания (зря я, что ли, накануне битый час заговаривала дом от всего подряд, вампирьего чутья включительно, ожидая чего то подобного?!), по простому прильнули ушами к двери, с нетерпением ожидая вожделенной постельной сцены. Впрочем, осуществить ее под доносящиеся с улицы взрывы хохота и ободрительные вопли не смогли бы даже тролли (кстати, сами тролли не только ободряли, но и давали подробные инструкции).
Я посмотрела… послушала… покосилась на Лена… на мужественные и упоительно прекрасные черты лица, золотистые волосы, ниспадающие на обнаженные плечи, широкую грудь и мускулистый живот… особое внимание уделила неспешно расстегиваемому ремню… и подумала, что сейчас завою в голос и полезу под кровать, и гхыр он меня оттуда достанет!
– Раздевайся, – решительно велел муж.
– Н не могу… – обреченно зажмурившись, выдавила я, имея в виду как недоступность шнуровки, так и охвативший меня столбняк.
– Повернись.
Я с замиранием сердца ощутила, как пальцы Лена ловко пробежались по петелькам платья, а потом и корсета. Пышные юбки прошуршали мимо лица и осели на стуле. Стало легко, холодно и жутко, как на первом рабочем кладбище.
«Живой не дамся», – мрачно подумала я.
В следующий момент Лён так же бесцеремонно… напялил на меня рубашку. От неожиданности я запуталась в рукавах и вороте, а когда протиснулась куда следует, вампир уже застегивал свою старую куртку. Костюм «горбатого упыря» небрежно висел на спинке кровати.
– Что ты делаешь? – ошеломленно поинтересовалась я.
Лён, не отвечая, сосредоточенно осмотрел кладку вокруг камина, постучал по одному камню, второму… а потом налег всем весом на правый край камина, и тот с легким гулом провернулся вокруг оси. За узким темным лазом просматривались задворки дома.
– Как насчет небольшой прогулки? – подмигнул вампир.
– С улицы увидят, – робко возразила я, тем не менее стряхивая туфли и влезая в штаны.
Лён плутовато усмехнулся и боком шагнул в проем, мгновенно растворившись в нем, аки легендарный вампир в ночи. Поскольку за обычными вампирами я таких штучек пока не замечала, оставить сей феномен без внимания было выше моих сил. Подпрыгивая на одной ноге и пытаясь на весу зашнуровать сапог на второй, я вслед за Леном протиснулась в лаз и…
Очутилась посреди глухого леса. Озадаченно покрутила головой, неизменно натыкаясь взглядом на деревья и кусты, пока не сообразила, что, судя по всему, впритык к задней стене Дома находится узловая точка «эффекта черновика», мгновенно перенесшая нас вампир знает куда. Снисходительно подождав, пока я справлюсь со шнуровкой, Лён уверенно пошел вперед. После свадебной кутерьмы мрачная лесная тишина казалась величественной и таинственной. Только шуршала листва под ногами, словно перешептываясь с покинутыми кронами.
– А куда мы идем? – не выдержала я.
– Как это куда? – бесцветным юлосом, не поворачиваясь ко мне, оюзвапся Лён. – Подальше в лес для заключительного жуткого и кровавого ритуала – пожирания наивной девицы кровожадным вампиром. А ты думаешь, для чего вся эта история затевалась? Ритуал уходит корнями в глубокую древность, проводится ежегодно осенью, маскируясь под свадьбу, дабы не шокировать остальные расы…
Я рассмеялась и пихнула его в бок:
– Врешь!
– …между прочим, очень выгодный обычай, – уже и сам даваясь от смеха, продолжал Лён. – И Повелитель долины сыт, и традиции соблюдены, и жители на свадьбе погуляли, и никаких претензий – сама вызвалась, еще и слезно упрашивала…
– Я?!
Догнать злодейски хохочущего мерзавца, как всегда, не удалось, но я честно старалась, пока не выдохлась. Лён, убедившись, что опасность миновала, вернулся и прислонился спиной к тому же дереву, только с другой стороны ствола.
– А может, давай наоборот? Я и в самом деле есть хочу… – жалобно призналась я.
– Я тоже. Только, в отличие от тебя, догадался прихватить со стола кольцо колбасы и хлеб.
– Лён! – Я мигом воспрянула духом и с надеждой поинтересовалась: – Ты же меня любишь, правда?
– Разумеется. Но эту милую колбасу, – Лён состроил глазки вытащенному из кармана свертку, – я люблю определенно больше… Эй, ладно, ладно, поделюсь! Давай только на опушку выйдем, тут уже рядышком.
Я узнала местность, только когда передо мной открылся широкий луг под косогором. В центре, по колено в поднимающемся тумане, паслись единороги. Даже отсюда было слышно, как они щиплют траву и пофыркивают. Лён галантно постелил на землю свою куртку, я великодушно оставила ему краешек. После короткой перепалки колбаса и хлеб были поделены на относительно равные куски, и я со вздохом облегчения наконец то запустила зубы во что то существенное.
– А они пусть торчат себе у дверей, голубчики, – мстительно проворчала я с набитым ртом. – Даже если Енька в конце концов взломает защиту…
– Угу, – злорадно откликнулся Лён. – Зря надеются!
– А откуда ты узнал о потайном ходе?
– Разбирал оставшиеся от предшественников документы и наткнулся на план Дома. Похоже, этот лаз выручал не одно поколение Повелителей Догевы – по крайней мере, по нему очень удобно удирать от надоедливых посетителей вроде Кайела.
– Так ты уже им пользовался?
– Изредка, – со смешком признался вампир. – Иначе Старейшины догадались бы, что что то тут неладно.
– Погоди, – встрепенулась я. – Но ведь «эффект черновика» работает в обе стороны! Значит, любой так же легко может проникнуть из леса прямо к нам в спальню?! Хорошо, если парочка комаров или заяц, а вдруг какой нибудь шальной ведьмак? Потом доказывай ему, что вампир – это вон он, а я только на минутку в гости зашла!
Лён шутливо погрозил мне огрызком колбасы:
– Не волнуйся, через несколько минут камин встанет на место и закроет как обычный лаз, так и пространственный.
– А как же мы сами вернемся?
– Проще простого – кружной дорогой, – философски пожал плечами вампир. – Надеюсь, за это время все шутники разойдутся и мы спокойно войдем в Дом через заднюю дверь.
Мы надолго замолчали, отчасти поглощенные своими мыслями, а отчасти – колбасой. Два единорога, встав на дыбы, в шутку мерялись силой, перебирая копытами и скрещивая рога. Звездный свет играл на кончиках шерстинок и просвечивал развевающиеся хвосты, создавая впечатление, как будто они слабо фосфоресцируют. Над лугом черными трепещущими клочьями носились летучие мыши.
Я запихнула в рот последний кусок… и неожиданно осознала, что в свою первую и, скорее всего, единственную брачную ночь сижу на краю обрыва, зябко кутаюсь в куртку, кормлю комаров, жадно, вместе со шкуркой поедаю с боем вырванную у вампира колбасу, болтаю с ним о всякой ерунде, любуюсь ночной долиной… и чувствую себя совершенно счастливой!
– Ну что, – вкрадчиво поинтересовался Лён, – плохо тебе замужем?
Я непреклонно фыркнула и скрестила руки на груди.
С ним мне было хорошо даже замужем.
Но гхыр он от меня дождется этого признания!!!
…а первое брачное утро получилось как то само собой…

Подпись

Колдунья - это естественное состояние женщины.

Мореный дуб и сердечная жила дракона, 26,5 дюймов

Верховная Ведьма (Ольга Громыко)

Страница 2 из 2
«
1
2