|
Кровавый_Барон |
Дата: Пятница, 01 Июн 2012, 01:46 | Сообщение # 2 |
|
Суровый админ
Новые награды:
Сообщений: 9062
Магическая сила:
| 
In sleep he sang to me,
In dreams he came...
That voice which calls to me
And speaks my name...
Из большого окна, украшенного искусным резным узором, прекрасно просматривалась красная луна, что своим кровавым блеском завораживала этой ночью всех, кто только поднимал свой взгляд на ее величественную особу. В самой комнате, откуда открывался столь великолепный вид, было темно и очень тихо, однако, если прислушаться, то можно было различить скрип карандаша и мягкий шелест пергамента. А в углу пыльного помещения, которым оказалась библиотека, при неровном свете свечи вырисовывался смазанный силуэт припозднившегося читателя храма знаний. Казалось, сейчас должен выскочить задремавший за томиком стихов библиотекарь и выгнать запоздавшего. Но этой ночью до зачитавшегося человека никому не было дела, как, впрочем, и в прошлые ночи…
Сенджу вздохнул от различных мыслей, переполнявших голову. Он никак не мог сосредоточиться на трактате Эллинара Грея, в котором рассказывалось, как можно лечить людей собственной аурой, как можно развивать свою ауру… Такая интересная тема, а он не может сосредоточиться на ней! И так уже второй день, а точнее ночь, ведь днем ему приходится ходить в межрасовую школу при Академии Созвездий, куда в будущем он хотел бы поступить на факультет Паранормального! И кто виноват в его невнимательности? Он! Именно он! Отец мальчика, которого тот в своей жизни никогда не видел. И что понадобилось этому старому хрычу, а мальчик был уверен, что он точно старый и с отвратительным характером, сейчас, когда до его совершеннолетия осталось всего два года? Всего два года - и Сенджу сможет спокойно уйти из дома, отказавшись от рода и отринув отца и мать!
И вот этот, у мальчика просто не находилось слов для человека, которого он никогда не видел и который является его отцом, приезжает через пять дней в родовое поместье, в котором сейчас живут Сенджу и его мать со старшим братом. Нет, мальчик прекрасно понимал, что через неделю им с братом стукнет шестнадцать и пора выбирать наследника, но мог же он надеяться, что этот момент обойдет его стороной? Ведь отец не интересовался ими с момента рождения и мог бы не интересоваться и дальше, а возможно, и сразу выбрать в наследнички старшего сына.
Мамочка обожает рассказывать всем, что Давид, старший брат Сенджу, так сильно похож на отца и что именно он будет следующим наследником. От вечного сюсюканья матери с братом Сенджу уже просто тошнит. Нет, он не завидует, как можно было бы подумать со стороны, но вечное повторенье одного и того же на самом деле раздражает. Все уже давно поняли, что Давид лучший во всем – и мужественно красив, и силен, и одарен умственно! Короче, мечта, а не сын, в отличие от Сенджу! Конечно, пусть они и близнецы с Давидом, но младший брат с детства был маленьким и хрупким, а так же беловолосым и смуглым, так как старший – высокий брюнет с кремовой кожей. Вот надо было Сенджу в такого уродиться, а ведь его родители оба брюнеты и оба светлокожие…
Вот мамочка из-за внешности и наезжает вечно, боится, что муженек не о том подумать может, когда увидит их. Пф-ф… Как будто его могут волновать такие мелочи, если он о детях пятнадцать лет не вспоминал.
Сенджу снова поймал себя на размышлениях об отце, раздражение накатило на беловолосого с новой силой, особенно, когда он за хост ухватил предательскую мысль о том, что ему хотелось бы увидеть мужчину вживую. До этого момента он не видел его даже на фотографиях. Нет, мысли о фотографиях были, в детстве, когда он спрашивал об отце свою мать, на что получил холодный, чуть безразличный ответ, навсегда отбивший желание увидеть изображение отца: «Зачем? Ты же не наследник. Посмотри, как ты выглядишь. Скажи спасибо, что я не отлучила тебя от рода, хотя ОН точно бы это сделал. К сожалению, я не имею на это прав. А теперь иди в свою комнату, не мешай нам играть с Давидом, отродье.»
Эту фразу он помнил долго, просыпаясь от слез холодными ночами. Он не мог понять, чем заслужил внезапную ненависть матери, ведь до этого дня она никак не показывала ее. Пусть она и была с Сенджу немного холодна, но так себя не вела. Через месяц мальчик успокоился, но ничего не забыл. Внутри просыпалась злость, поднимая уродливую лысую голову, а снаружи казалось, будто на мальчика надели безразличную маску. После того случая в стенах поместья перестал звучать звонкий, мелодичный голос маленького блондина, а библиотека получила постоянного посетителя, который, как иногда казалось, поселился в ней, проводя там дни и ночи.
Сенджу не думал о мести, нет, но и прощать, а тем более забывать такое отношение он не собирался. Сначала ему было одиноко, но потом от одиночества его спасли книги. В них он нашел интересных рассказчиков, даже друзей, которые не откажут и не предадут. Они стали вечными спутниками такого взрослого сердцем маленького мальчика.
Через полгода, вспомнив слова матери о внешности, он назло всем начал отращивать так бесившие эту женщину белоснежные волосы и стал подчеркивать свою смуглую, от рождения темную кожу одеждой светлых тонов. Его пытались подстричь и переодеть, сначала уговорами, а потом, когда это не подействовало, силой. По мнению матери, он и так урод, а теперь еще и выставляет свои худшие изъяны наружу, что о них друзья отца подумают, с которыми она продолжала общаться даже после его отъезда. К тому времени и сила не подействовала, Сенджу просто спрятался в секретных ходах поместья, где соорудил себе небольшое убежище, и неделю жил там, пробираясь ночами в библиотеку. После такой демонстрации непокорности на него просто махнули рукой, при случае не упуская возможности обозвать его уродом.
А отношения между братьями - это вообще другая история, точнее, трехтомник издевательств старшего над младшим. Давиду в детстве доставляло много удовольствия наблюдение за тем, как мама ругала младшего брата, ведь он такой, такой… выскочка! И получая ласку и похвалу от матери, будущий наследник внимательно наблюдал за своим младшим братишкой, за тем, как в его глазах светилась грусть, тоска по любви матери. И видеть эти чувства ему очень нравилось, а позже он понял, что еще приятнее, когда он сам становится причиной этих эмоций. Особенно Давиду нравилось вызывать гнев, от которого глаза его братишки начинали грозно сверкать. А совсем недавно появилась новая эмоция – отчаяние. Тогда Давид загнал блондина в темную нишу в восточном крыле, прижимая своим телом хлюпика к стене. Он хотел еще раз увидеть тот синяк, который оставил ему на прошлой тренировке на мечах, но неожиданно старшему близнецу понравилось прижиматься к младшему. А руки, будто сами, полезли под свободную серую майку Сенджу, желая коснуться горячей кожи. Но в тот момент им помешала мать, которая совсем недалеко от «места преступления» позвала Давида, и тому пришлось уйти. Но ничего, это еще не конец. Брюнет сделает все, чтобы еще раз увидеть то отчаяние в глазах «любимого» братишки.
- Тьфу, наследничек… - Сенджу скривился, будто объевшись лимонов, вспоминая ту неприятную сцену в восточном крыле. Его брат совсем помешался на фоне самовлюбленности, не хватало ещё терпеть его домогательства. Вообще все класс будет, он тогда точно ближайшие два года здесь не проживет, прибив или брата, или самого себя. – И почему всегда я?
Риторический вопрос мальчика тихим шепотом разлетелся по библиотеке. Казалось, храм знаний, будто живое существо, замер, затаясь, а потом, собравшись, ответил прохладным ветерком из приоткрытого окна, будто дыханием, пыльным и отдающим сладостью многих тайн.
Пламя свечи нервно дернулось, приковывая взгляд белых глаз. Сенджу совсем забыл об этой незначительной, по его мнению, и самой отвратительной, по мнению матери, детали. Белые глаза – его проклятие. Ни у одного живого существа нет таких глаз. Но блондину нравилось это проклятие. Ему казалась симпатичным белая, обведенная черной нитью, радужка глаз. Если долго присматриваться, то можно было заметить осколки серебра, красиво отливающих на белом. А в остальном глаза были совершенно обыкновенными: белоснежный белок, угольно-черный зрачок, только может разрез более аккуратный, чем у многих, да и сами они довольно большие.
С окна подул ветерок, успокаивая разгоряченные мысли и навевая дрему на мальчика. Глаза начали слипаться, веки тяжелеть, и Сенджу сам не заметил, как соскользнул в хрупкий сон, сворачиваясь компактным клубочком в кресле. Недочитанная книга сползла на пол, а на столике так и остались стоять тонкая свеча и недопитый бокал полусладкого белого вина.
Sing once again with me
Our strange duet...
My power over you
Grows stronger yet...
Скрип подошвы странным эхом отдавался от каменных стен потайного хода. Человек, что быстрым шагом направлялся куда-то, был очень раздражен. Вокруг него так и витало разочарование. А если прислушаться, то можно было различить гневное шипенье про каких-то идиотов.
POV Неизвестного.
Черт, ну почему мне так не везет? Мало того, что связался с этой помешанной в молодости, так еще и провел практически шестнадцать лет во временной ловушке Кошек Ра, когда изучал остатки их культуры. И вот теперь расхлебываю последствия. Я же даже не знал, что у меня есть дети, пока один старый знакомый, у которого я провел то время, за которое восстанавливал силы, выпитые этими кисками, не спросил меня, как поживает Софи и ее сыновья. Дети, но это ладно…. Близнецы! Большего позора для рода Опэр не придумать! Ведь силы близнецов разделяются пополам и поэтому они слабы. А если судить по одному близнецу, у которого я только что побывал в комнате, как там его, Дэвид? То они ОЧЕНЬ слабы. И из кого прикажете выбирать наследника, демоны?
Ладно, успокоимся, для очистки совести нужно проверить второго ее ребенка, а потом, если я утвержусь в своих догадках, то будем принимать меры.
Я приостановился, прислушиваясь к магическим колебаниям нитей, отвечающих за кровное родство, и уверенным шагом направился в библиотеку. Интересно, а что младший из близнецов делает в таком месте посреди ночи? Неужели приобщается к знаниям? И почему мне это кажется смешным? Проклятая ночь, Луна Тиамат на меня плохо влияет… Или от волнения я задаю настолько глупые вопросы? И кому? Самому себе… Дожили. Хотя, я же привык общаться только с умными собседниками.
Тихий щелчок - и в стене открылся проем, впуская меня во тьму библиотеки. Хотя, нет, мои глаза наткнулись на источник тусклого света в углу помещения. Ну, что там у нас? Я бесшумно подошел к креслу, в котором угадывался силуэт парня, собираясь рассмотреть его ауру насчет наличия там родовых даров поближе.
Остановившись возле кресла, я случайно скользнул взглядом по стоящему рядом столику и заметил стоящий на нем бокал белого, полусладкого вина. Ну-ну, алкоголик юный, я с шутливой укоризной покачал головой. М-м… Так, посмотрим на самого алкоголика.
Я повернул в сторону парня голову, и с моих губ непроизвольно сорвался громкий вздох… Спохватившись, я посмотрел на лицо младшего близнеца, пытаясь понять, не разбудил ли я ребенка. Но нет, мальчик продолжал спать.
Что это? Он прямо светится изнутри силой, которая, не находя выхода, меняет ему внешность. Я даже сейчас могу сказать, что она изменила. Слишком белоснежные волосы, в противоположность смуглая кожа, слишком правильные, гармоничные черты лица, да и глаза, могу поспорить, тоже очень необычны. Мальчика нужно было учить с детства, чтобы таких изменений не происходило. На минуту я почувствовал укол совести, ведь я должен был быть рядом с Наследником. Стоп, Наследником? Я еще раз взглянул на переплетение силы Сенджу, я вспомнил его имя и внешность мальчика, и кое-что понял. Да, у меня появился Наследник.
Прошло уже полчаса, а я до сих пор сижу рядом с Сенджу. У меня нет сил оторваться от мальчика. Все это время я переплетал свои нити силы с нитями Наследника, наслаждаясь каждым откликом, идущим в ответ. Недоверие, недоумие, злость и даже гнев сменялись радостью и скрытым доверием. Мое счастье, смешиваясь с нежностью, укутывало невидимым покрывалом беловолосого мальчика. Возможно, для обычных людей такие внезапные чувства показались бы бредом, но для любого Хозяина рода они абсолютно естественны. Ведь Наследник – это не просто наследник рода в понимании простых людей. Наследник – это то существо, что будет рядом с Хозяином рода всю оставшуюся жизнь, а с появлением Наследника она значительно удлинняется. Хозяин и Наследник – это пара, боевая пара, единица, что не поделится пополам. Можно сказать – половинки одного целого, как бы банально это не звучало. Боевая пара образуется очень редко, раз в пять-шесть поколений. Поэтому на личной межгалактической службе у Императора такие пары очень ценятся. Насколько я знаю, на данный момент их всего две. И, еще один немаловажный факт, пары могут быть только мужскими. Поэтому это тоже влияет на их образование, ведь не всегда ребенок – мальчик. И вообще, после создания такого тандема для них на самом первом месте по значимости должны быть они сами, и только потом другие люди. Хотя, с нашим Императором, обычно на третьем месте идет он.
Сенджу тихо фыркнул во сне и мило сморщил носик, посылая мне по нитям ощущение щекотки. Я весело ухмыльнулся, поправляя складки темной маски, закрывающей нижнюю часть лица. Угу, я как последний идиот пошел в свой дом в маске, захотелось экстрима, как говорится. Хорошо, что я знаю все потайные ходы в поместье, хотя, кажется, не я один. Мой Наследник тоже нашел сеть ходов, не все, конечно, к остальным нужны специальные пароли, но и это удивительно, так как никому еще, кроме меня, не удавалось их разыскать, даже с помощью карты. Казалось, будто дом сам не хочет никого допускать до своих секретов.
Совершенно случайно я чуть сильнее, чем надо, дернул нить, отвечающую за ауру. Демоны! Я попытался залатать своей силой образовавшуюся дыру, ощущая, как мои нити сами тянутся помочь. Это ошибка малолетки - не рассчитать силу! А если бы я ему навредил? Черт, Сэррива, ты полный…
Мое самобичевание прервал пристальный взгляд, а так чужие смешанные эмоции. Я поднял голову и встретился с белыми глазами моего Наследника. Какие красивые глаза. Обрамленные пушистыми длинными белыми ресничками, они казались очень большими, а белая бездна, раскинувшаяся в глубине очей, завораживала. Я сам не заметил, как погрузился в нее, завороженный, краем ауры отмечая сменявшиеся эмоции: от недоумения до легкого страха.
Уловив страх, я понял, что сижу, просто смотря в глаза Седнджу, уже минут пять. Конечно, мальчик будет бояться незнакомого мужика, разбудившего его посреди ночи, а потом просто пялившегося на него в течение долгого времени, причем мужика в маске и черной одежде. Что же делать? Хах, кажется, у меня появилась идея!
Конец POV Неизвестного.
Сенджу снился прекрасный сон. В нем он уходил из дома, прощаясь со своими родственничками навсегда, и без проблем поступал в Академию Созвездий. Но из собственных мечтаний его вырвало странное ощущение, похожее на слабый удар тока. Младший Опэра проснулся, не понимая, что случилось, а потом внезапно почувствовал рядом с собой незнакомого человека со странной, тянувшейся к Сенджу, аурой. Сначала мальчик не мог понять, что здесь делает посторонний, но потом его недоумение сменилось страхом. Он увидел мечтательный взгляд мужчины и красный оттенок ауры и просто испугался. Как бы это иррационально не звучало, но эта ситуация напомнила ему брата при последней встрече. Уже собираясь грозно спросить, что делает здесь вор, он увидел, как красный цвет ауры меняется на светло-розовый. Неожиданно лицо мужчины оказалось очень близко к лицу мальчика. И Сенджу замер, впиваясь взглядом в кроваво-красные глаза напротив. А потом по комнате поплыла тихая мелодия, идущая со всех сторон и ниоткуда, и негромкий бархатный голос запел:
- Ты, словно птица, падкая на свет,
Сгоришь дотла, приблизившись ко мне.
Голос успокаивал, просил довериться. А Сенджу, все еще немного усталый, закрыл глаза и незаметно для самого себя погрузился в сон. Во тьме все еще звучала песня, и где-то на краю сознания блондина вспыхивали красным светом кровавые глаза…
- Мой образ призрак оперы во сне
И наяву всегда живет в тебе.
POV Сэррива Опэры
Уже последние слова куплета, а я все никак не могу отойти от заснувшего мальчика. Вот и песня закончилась, но я все еще здесь. Меня непреодолимо тянуло к Сенджу, хотелось быть как можно ближе. И я не стал сопротивляться этому новому для меня чувству. Наклонившись, я вдохнул чуть сладковатый запах Наследника, а мои губы, живя своей жизнью, потянулись поцеловать кончик чуть вздернутого маленького носика.
Конец POV.
- Я вернусь, Сенджу. Мой Наследник… - прошелестело в библиотеке, и через секунду уже ничего не напоминало о незваном госте. Разве что только играющее в дальних углах эхо загадочной песни.
С самого утра все, казалось, задались задачей раздражать Сенджу. Суматошное волнение матери, ехидные полуулыбки Давида, бесцельное беганье слуг по поместью в поисках грязных пятен – это все сводило с ума, особенно то, что мать пыталась все время поправить что-то из одетых вещей на старшем близнеце и наорать на младшего. Эти крики «прелестного» голоска матери убивали нервные клетки больше всего. Но сегодня приезжал ОН, отец, и этим все было сказано.
Вспышка белого света - и перед опущенными глазами Сенджу, что рассматривал травку, пробивающуюся сквозь асфальт, появились мужские бежевые туфли с небольшим каблуком. Поднимая взгляд выше, блондин непроизвольно отметил хороший вкус в стиле, а так же прекрасную фигуру. А потом все мысли вылетели из головы, когда Сенджу поймал на себе слишком довольный взгляд на удивление знакомых кровавых очей. Мальчик в удивление округлил глаза, ведь он думал, что это был лишь только сон! А с языка уже сорвалось удивленно-гневное восклицание:
- Ты?!!
И в этом лабиринте
Лишь мрак царит везде.
Твой образ Призрак Оперы во сне
И наяву всегда живет во мне.
*В этом оридже, как многие уже догадались, есть отрывки песни из произведения «Призрак Оперы».
** Луна Тиамат – красная луна, по преданиям, напившаяся крови несчастных. Она появляется раз в пятнадцать лет, провожая исстрадавшиеся мертвые души в иной мир и помогая живым найти друг друга.
|
|
| |
]
Вторая Вице-Мисс Хогсмит 2012
