|
Антигона |
Дата: Суббота, 14 Янв 2012, 00:15 | Сообщение # 31 |
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| Слава богу, примерный маршрут до дома оборотнячей диаспоры я запомнил. Что еще радовало, автомобиль у Санька по-прежнему был, так хоть не пришлось пешком идти. Правда, мы чуть-чуть поблуждали: один поворот я все-таки перепутал. А что вы хотите? Я с ужасом вспоминаю, как нас эти волкодлаки по городу водили …
Звонить в ворота пришлось мне: Сашка, выйдя из машины, поддерживал нетвердо стоящего на ногах Семена. Впрочем, я этому только радовался, поскольку ждали мы, когда на нас обратят внимание, довольно долго — минут пятнадцать как минимум.
Наконец за забором послышались чьи-то шаги, голоса, ворота распахнулись и наружу выглянула любопытная детская мордашка. Давайте вспомню. Егор? Ефим?.. Блин, вот что значит склероз.
— Ой, Семен?! Это ты?! А тебя тут по всему городу ищут! Старейшины уже думали тебя поку … — Разглядев наконец что выпивоха заявился домой не один, мальчишка оборвал речь на полуслове и удивленно поинтересовался: — А вы что здесь делаете?
— Да вот, привели. — Я мотнул головой в сторону покачивающегося, как березка на ветру, Семена. — Ваше? Забирайте.
Егор (Ефим?) радостно закивал:
– Ага, ага, сейчас! Проходи! — Это он волкодлаку. — А вы подождите, никуда не уходите. — Это уже нам.
Нетрезвое создание осторожно, как в замедленной съемке, высвободило руку из цепкой хватки Зветина и направилось к гостеприимно распахнутым воротам. Просочилось мимо мальчишки, чудом об него не споткнувшись, и, покачиваясь, как в сильный шторм, потопало в дом.
Слава богу, избавились. По крайней мере, не будут теперь на нас с Вовкой кидаться: «Куда нашего Сенечку дели, куда нашего Сенечку дели?» Тьфу на них.
Мальчишка же (о, вспомнил, точно Ефим!) оглянулся и крикнул куда-то себе за спину:
– Леш, выходи, все нормально. Они одни.
Не понял … Что это за вариации на тему коммандос?
Санек, кажется, тоже слегка прибалдел от таких заявок.
– Ну да, одни, а что, надо было весь курс притащить?
Из-за плеча Ефима показалась смутно знакомая физиономия (имени не помню, фамилии тоже, наверное, и есть этот самый Леша):
– Вы только Семена привели?
Тут уже и я начал что-то не понимать. От нас с Вовкой только ведь Семена требовали? Не хватало еще всю оборотнячую диаспору по городу разыскивать! У меня и однокурсников небось столько не наберется, сколько им надо! И вообще, я спать как собака хочу!
— Только … — согласился я.
— Ну и хорошо.
И дверь закрылась. Ни тебе спасибо, ни тебе до свидания. Нормально, да?
– Что это было? — пораженно поинтересовался Санек, не сводя взгляда с ворот.
– Черт его знает … До дома подкинешь?
Лишь когда я поднимался в свою квартиру, до меня медленно начало доходить. Оборотни перепугались, что со мною могли быть какие-нибудь замаскированные вампиры. Вот просто делать мне больше нечего, только Раду или Влада к ним в гости водить!
Интересно, они нас задолго до того, как мы к дому подъехали, «пасти» начали? Есть у меня нездоровое подозрение, что таки да … От этих ненормальных с их манией преследования всего можно ждать.
Впрочем, не буду преувеличивать, идея, что же произошло с оборотнями, родилась не сама: в тот момент, когда я всунул ключ в дверной замок, за спиной раздалось деликатное кашляние и смутно знакомый голос произнес:
– Ты … Это самое … Извини.
Можно было и не оборачиваться: и по голосу было ясно, что за моей спиной стоит давешний Алексей: тот, который качал права по поводу пропажи.
Спорить мне сейчас не хотелось, потому я только плечами пожал:
– Да ладно, забыли. А что у вас за дурдом со слежками? Какого черта проверяли, одни мы или с кем-то?
Оборотень вздохнул, переступил с ноги на ногу:
– Да понимаешь, Семен не первый … С полгода назад мой брат с какой-то вампиршей связался. Пока старейшины решали, что да как, и уже собрались им объявить, что должны расстаться … Короче, в одной из квартир нашли два трупа. Его и ее. До сих пор не знаем, что случилось. А нас мало. Каждый на счету.
Частички головоломки с легким щелканьем стали на свое место. Я уже открыл рот, собираясь заявить, что они глубоко не правы и их пропаданцы живы и здоровы, просто нашли пару каких-то трупиков, изменили их и сейчас успешно скрываются … И резко передумал: ну, решили два представителя инфернальных меньшинств построить свое будущее. Мне-то до этого какое дело?
– Ладно, забыли, — вздохнул я. — Больше нас никто трогать не будет?
– Да нет вроде.
Вот и чудненько. Я повернул ключ в замке и бросил через плечо:
— Договорились. До свиданья. — Честно говоря, видеться еще раз с оборотнями не хотелось, но … Будем вежливыми.
— Пока, — вздохнули за моей спиной. — Извини еще раз, — и послышался шум удаляющихся шагов.
Слава богу, все закончилось. А теперь — спать.
Впрочем, я слишком рано обрадовался: выспаться мне так и не удалось. Я не говорю о том, что разбудили меня в девять утра — это еще можно пережить. Проблема заключалась в том, что мне всю ночь снились кошмары: преследовали зеленые ежи, вымахавшие до размера слонов, порхали над головой летучие мыши с человеческими лицами, обезображенными шрамами и ожогами, а из появляющихся прямо передо мной замков выскакивали толпы не до конца превратившихся в волков оборотней и радостно бежали ко мне …
Короче, проснулся я совершенно вымотанным.
Родители уже ушли на работу, Ромка (именно он меня и разбудил, потребовав закрыть за ним дверь — видимо, опасался, что я опять оставлю все так …) куда-то быстренько сбежал. В общем, дома было все как всегда. Я плеснул в лицо водой, пару минут размышлял, стоит ли бриться, а потом попросту махнул на это рукою. В самом деле, какой смысл? Аня меня за небритость ногами бить не будет. А у меня сегодня выходной — ни на какой прием в высшее общество я не собираюсь, слава богу. Можно отдохнуть …
Короткий летний дождик забарабанил в окно на рассвете, через несколько мгновений после того, как Леля предусмотрительно задернула тяжелые шторы, тщательно следя за тем, чтобы ни один лучик солнца не просочился в комнату.
Собрав волосы в хвост, девушка направилась на кухню. Широкий рукав шелкового халата зацепился за дверную ручку, и ей пришлось потратить несколько мгновений, вырываясь из этой импровизированной ловушки.
Еще несколько минут … Зазвякала крышка чайника, хлопнула дверца холодильника …
Раду никогда не завтракал, так что Леля сидела за столом в одиночестве, и мысли у нее были самые что ни на есть мрачные.
К тому, что ее друг несколько отличается от остальных людей, девушка уже давно привыкла. Хотя поначалу ее пугали его странные вкусы и пристрастия. А сейчас она уже практически смирилась с этим.
Конечно, будь у нее такая возможность, Леля бы сделала все что угодно, лишь бы исправить это, но … Вряд ли можно было найти рецепт от «болезни» Раду. Если, конечно, считать это болезнью.
Понять, как сам Раду относится к своему состоянию, девушка совершенно не могла. Иногда он буквально сходил с ума, стоило лишь упомянуть ночной образ жизни мужчины, ругался на неизвестных Леле языках, угрожал кому-то. Иногда был равнодушен и строг, словно забывал, что чем-то отличается от обычных людей. А порой сам язвил, называл себя уродом.
Его душа оставалась для Лели потемками.
Чайник за спиной отчаянно засвистел — Леля все никак не могла сподобиться купить электрический. Девушка дернулась от неожиданности, задела стоящую на столе тарелку с бутербродами, попыталась подхватить падающее блюдо, ойкнула, понимая, что не успевает …
Раду поймал тарелку за мгновение до того, как бутерброды начали разлетаться по кухне. Когда вампир оказался здесь, девушка так и не поняла: впрочем, чел Фрумос порою двигался настолько быстро, что она попросту не успевала за ним уследить.
— Осторожно, — чуть укоризненно протянул он, ставя блюдо обратно на стол.
— Извини, — вздохнула она, устало потирая виски, — я почему-то чувствую себя такой разбитой …
Он опустил глаза.
— Может … — слова давались ему с трудом, — нам стоит расстаться? На время! — поспешно поправился он, чувствуя, что сказал что-то не то. — Чтобы ты хотя бы … отдохнула от меня. У нас слишком … разные …
— Биоритмы? — хмыкнула Леля, чувствуя, что он никак не может подобрать нужные слова.
— Н-нуда … В конце концов, тебе надо спать, отдыхать! Ты не можешь постоянно бодрствовать!
— Спорим? — хихикнула она, осторожно вставая, медленно провела ладонью по его щеке …
Чел Фрумос перехватил ее ладонь в воздухе, прямо посмотрел в глаза:
— Не стоит.
…Каблучки задумчиво впивались в начинающий плавиться от летней жары асфальт, озорной ветер теребил подол летнего платья, а на сердце у Лели было совсем не весело. Короткий разговор с Раду окончательно испортил настроение. Казалось бы, чего тут такого? Ну предложил расстаться. Причем не в стиле дурной мелодрамы: «Дорогая, мы слишком разные, я нашел другую», — а просто потому, что пожалел.
Черт, но это ведь действительно правда! Ну не может быть ничего общего между ней и ним. Не может. Он не выдерживает солнечного света. А она не может себе позволить не спать по ночам. Этот сегодняшний обморок … Не дай бог начнутся повторения!
Задумавшись, девушка случайно наступила на бахрому, свисающую с левой штанины рваных, по последней моде, джинсов, споткнулась и упала, разбив видневшуюся через прорез голую коленку. Побежала струйка крови. Леля охнула и принялась рыться в сумочке: где-то должны быть влажные салфетки. Руки автоматически перебирали содержимое клатча, но разумом Леля была очень далеко …
Зацепившись за ночное происшествие, мысли автоматически перескочили на недавнюю встречу. Та троица … Имена их, если и назывались Раду, давно выскочили из головы, но …
Почему Раду их так ненавидит?
Конечно, Леля отдавала себе отчет, что чел Фрумоса очень трудно назвать филантропом (если только не в переносном смысле), но столь явно выраженной ненависти она просто не ожидала …
Наконец потеки крови и грязь были вытерты, и перепачканная салфетка отправилась в стоявшую неподалеку урну. Девушка провела ладонью по мокрому лбу: солнце уже практически заползло в зенит, и в городе стояла страшная жара — уличный градусник, закрепленный в невысокой, в два человеческих роста колонне, исправно показывал тридцать восемь градусов выше нуля. И это только в тени! Представить, сколько же может быть на солнце, Леля могла с трудом.
Сердце внезапно пропустило удар, второй, заколотилось, как у загнанного зверя, перед глазами все поплыло …
Покой нам только снится! Если я когда-нибудь сподоблюсь завести себе герб … А что? Это у нас сейчас модно! Главное, накопить денег побольше, обратиться куда надо — и вуаля! Мгновенно окажется, что твой двоюродный дедушка — недобитый в семнадцатом году дворянин с родословной покруче и поветвистее, чем у того же Цепеша! Так вот, если я когда-нибудь все-таки сподоблюсь завести себе герб, то эти четыре короткие слова таки станут моим девизом!
Это я к чему? Это я к тому, что примерно до полудня я, брошенный на произвол судьбы и родителями, и братишкой (ура!), еще слонялся по квартире, думал, чем же мне заняться, пил кофе, щелкал пультом от телевизора … Короче — отдыхал! Это все было до полудня. А вот после …
В час дня в дверь позвонил Вовочка. И отдых пошел насмарку.
От Данешти можно ждать чего угодно, а потому я, честно говоря, опасался, что господин адвокат, узнав, что потерявшийся оборотень найден и сдан на руки родственникам и соплеменникам, потребует это дело обмыть. К счастью, он до этого не додумался. Устал, наверное.
Выслушав мой подробный рассказ о том, как я провел ночь, Вован только рукой махнул:
– Это еще что! Вот у меня …
Что именно произошло у товарища Данешти, я так и не узнал: в прихожей зазвонил телефон.
– Алло.
— Привет, Андрюш. — За прошедшую ночь из Аниного голоса окончательно пропали испуганно-истеричные нотки, и сейчас девушка был абсолютно спокойна.
– Привет, — согласился я, — как дела? Никто больше из зеркала не вылезал?
Судя по голосу, Аня улыбнулась:
— Нет, все в порядке. Я что звоню — Андрей, знаешь, я так за последние несколько дней вымоталась … Может, погуляем по городу? Просто, безо всяких там поисков Дракулы, убеганий от пауков …
Я и ответить ничего не успел, как Вовочка перехватил трубку у моего уха (нет, точно пора менять телефон, а то динамики такие громкие):
— А мне с вами можно? Я себя хорошо вести буду! Честно-честно! Даже семечками плеваться не буду!
— Можно! — хихикнула Аня. — Если Андрей не против.
Нашли, называется, крайнего. И что я могу сейчас ответить? Против? Я тогда до вечера просто не доживу!
С Аней мы встретились минут через сорок: пока я собак покормил да выгулял (никто ж, кроме меня, не может, все заняты!), пока Ромке дозвонился, узнал, взял ли он ключи (а то постоянно забывает), пока до центра доехали …
При встрече Вован по обыкновению тут же взял инициативу в свои руки.
Следующие полчаса были посвящены прочувствованному монологу на тему, как нелегко живется адвокатам. Мол, все такие-сякие законы нарушают, словосочетание «подзаконный акт» считают чем-то неприличным (чем именно — Вовочка не расшифровал, но в принципе было понятно), и вообще … Все редиски!
– … Хотя, знаешь, справедливость все-таки есть! У нас вот в городе, в одном районном суде есть такая дама … Птичкина. Вроде судья, но в принципе так, одно название …
— В одном районном — это где? — заинтересовался я. А то мало ли, вдруг придется …
— В одном — это … — Вовка запнулся на полуслове и хитро, в стиле дедушки Ленина, прищурился: — А ты отгадай! Судья Птичкина работает в суде имени великого политика, расположенном на улице имени великого поэта в городе имени великого святого …
Мы с Аней так и окаменели: не знаю как она, а я честно попытался решить эту загадку с конца, но мой мозг сломался на поэте … Их же как собак нерезаных! Великих этих …
— Ладно, что там с этой вашей судьей? — первой не выдержала девушка.
— Во-первых, она не моя. Дама, надо сказать, вредная и противная, и вообще … Дуб дубом. Решения такие по моим делам выносила — на голову не наденешь, сто раз отменяли.
— Ну так что с ней?
— Что-что … уволили. С волчьим билетом. Есть в мире справедливость! — и блистала в глазах у Вовочки такая детская незамутненная радость …
Вот уж точно, настоящее счастье для русского человека — это когда подохнет корова у соседа. Еще большее счастье — когда сам ее отравил …
— Жа-а-а-арко! — грустно протянула Аня, обмахиваясь ладошкой. — Может, куда-нибудь зайдем? В прохладное место.
— Например, в кино! — радостно поддержал ее Вован. — Там кондиционеры работают. Пошли?
И почему мне кажется, что здесь все всё давно решили за меня?!
На ближайшем сеансе шел такой тягомотный фильм, что мы не придумали ничего лучше, как купить билеты на шестичасовой, а до начала показа решили посидеть в кафе. Вовану в том самом кафе захотелось суши. А учитывая, что он никогда раньше японской кухни не пробовал … Нет, на вкус ему вроде понравилось, но вся проблема заключалась в том, что палочками-то он раньше не ел … В общем, промучавшись минут пятнадцать, Вован потребовал себе нормальную вилку.
Честно говоря, кино, на которое мы в конце концов попали, мне особо не понравилось. Вроде бы и комедия, вроде и не особо скучная или пошлая, но … Наверное, как говорится, попросту — не мое.
– Куда дальше пойдем?
Аня только плечами пожала:
– Куда-нибудь. Может, просто по улицам прогуляемся?
Жара еще не спала, и мне совершенно не хотелось никуда идти. Сейчас бы домой, на диванчик, с интересной книгой в руках …
– Пойдем, — вздохнул я.
Вовка посмотрел на меня как на врага народа. А его, между прочим, никто за собой не тянул! Сам навязался.
Вовочка первым заметил, что что-то не так. Мирно прогуливавшиеся подле консерватории парочки и группки людей как-то упрямо огибали одну лавочку, старательно держась от нее подальше.
Любопытный Данешти тут же рванулся туда.
Обогнул лавку, плюхнулся на сиденье и удивленно присвистнул …
– Идите сюда!
Мне и Ане ничего не оставалось, как подойти …
На скамейке сидела девушка. И тут можно было бы со спокойной совестью язвить, что Вован уже нашел себе подружку, но … Легкая майка на ней была перепачкана пылью, на рваных джинсах запекся потек крови, а глаза невидяще смотрели куда-то вперед.
И лицо у нее было такое знакомое-знакомое …
Вовка осторожно тряхнул ее за плечо:
– Ау, у вас все в порядке?
Девушка что-то бессвязно пробулькала и начала заваливаться набок.
— Э-э-эй! Осторожно! — Вовка с трудом успел ее подхватить.
— Да оставьте вы эту пьянчужку в покое! — весело обронил какой-то проходящий мимо парень с плеером в ушах. — С обеда тут сидит. Давно протрезветь пора!
На лице Вовки заиграли желваки:
– Она не пьяная, запаха нет … Андрей, звони в «скорую», срочно!
Как обычно, ждать машину «скорой помощи» пришлось минут тридцать. Вовочка уже успел израсходовать весь запас ругательств, когда наконец в конце улицы послышалось знакомое завывание сирен. И когда пострадавшую уже грузили в машину, Данешти тихо поинтересовался:
– Андрюх, у тебя случайно телефона Раду не завалялось?
Я поперхнулся от удивления:
– С ума сошел?!
– Значит, придется в больницу с ней ехать, может, у нее сотовый есть, а там номера какие-нибудь остались, — вздохнул Вовка и, покосившись на меня, пояснил: — Это она с чел Фрумосом в кафе была …
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Суббота, 14 Янв 2012, 00:15 | Сообщение # 32 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| Узкие коридоры, снующие медсестры, острый запах лекарств и медленно сгущающиеся сумерки за окном. Последний лучик солнца уж несколько минут как погас, и в больнице царила гробовая тишина. Мы трое — я, Вовка и Аня — сидели на небольшой лавочке в коридоре и просто ждали. Посетителям так поздно находиться в больнице не положено. Я уж не знаю, с кем там и о чем договаривался Вовочка, но нас пока не выгоняли.
Сердце внезапно екнуло и, словно в ответ, на лестнице послышались быстрые мужские шаги — Раду!
Он сразу же взял быка за рога и сейчас общался с дежурным врачом, прежде уже успев заглянуть в палату, где находилась Ольда Владимировна Фриш. Я, честно говоря, в первый момент решил, что ослышался, но оказалось, все правильно — ее звали Ольда, а не Ольга.
– Так что с ней?! — услышал я глуховатый от скрываемого волнения голос Раду.
Дежурный — толстенький дядечка с окладистой бородкой — словно и не замечал ни ожогов, ни шрамов своего собеседника. А может, действительно не замечал.
– Инсульт, — сказал он и добавил, поясняя: — Кровоизлияние в мозг.
– Дьявол! Но почему?! Она никогда не жаловалась.
– Вполне возможно, — пожал плечами врач. — У нее инсульт по типу гемореологической микроокклюзии. А причина может быть любой — сильное волнение, перегрев на солнце … И совсем не обязательно, чтобы человек до этого жаловался на ту же гипертонию.
Раду поджал губы:
– Хорошо, а что дальше? Что с ней будет?!
– Знаете, молодой человек, — вздохнул врач, — на это очень трудно ответить. Инсульт произошел около полудня. Если бы ее привезли сразу, можно было бы хоть о чем-то говорить, а сейчас … Ее доставили в начале девятого. Мы делаем все возможное, но … Даже если она переживет эту ночь — хотя вероятность этого один процент из тысячи — в мозге наступят необратимые изменения.
– То есть …
– Мне очень жаль, мы делаем все возможное … — и врач направился вдоль по коридору.
Раду проводил его злым взглядом, вытащил сигару и закурил. Вовочка завистливо покосился на него, поскольку его самого с сигаретой уже несколько раз вылавливали вездесущие медсестры и требовали, чтоб он шагал курить на улицу. Вовка справедливо опасался, что его обратно уже не пустят. И терпел.
Кажется, у вампира дрожали руки, когда он закуривал.
А потом он увидел нас.
Несколько мгновений чел Фрумос стоял без движения, а потом рванулся к нам, навис, подобно скале, только что в горло не вцепился:
— Как найти Влада?!
Монетка — это, конечно, наше все. Дарили ее лично мне, вещь редкая, коллекционная, с двумя орлами и полным отсутствием решек. И Ромочка мне голову оторвет за разбазаривание казенного имущества.
Но когда тебя просят так убедительно, послать просящего как-то … неудобно.
И вообще, он же не убивать его собирается. Надеюсь.
А еще там Лидия. Два против одного. В любом случае — выигрышный вариант.
Замок он отыскал быстро. Когда знаешь, что тебе нужно, когда вперед тебя ведет голос крови, а в душе горит страх потери — заблудиться очень трудно. Попасть внутрь тоже не составило ему труда: в самом деле — ворота настежь распахнуты, вокруг ни души. А вот найти обитателей было сложней.
Казалось, хозяева обживали замок по частям. Поросшие пылью и мхом коридоры соседствовали с небольшими уютными комнатками, освещенными блеском свечей, за крошечными помещениями, где царили холод и мгла, следовали огромные залы, разукрашенные букетами живых цветов.
Время шло, и Влада нигде не было, а с каждой секундой все ближе и ближе подходила смерть. Смерть наивной зеленоглазой девчонки, случайно подсевшей в машину. Смерть той, за которую, впервые за пятьсот лет, он был готов отдать все что угодно. Смерть Лели …
Еще одна распахнутая настежь дверь, и снова шаги … И наваливающаяся пушистым боком отупляющая усталость. Все зря. Влада нигде нет.
Секунды протекают подобно песку сквозь пальцы.
Во рту чувствуется привкус крови.
И звучит чуть насмешливый, чуть злой голос за спиною:
— Чего тебе здесь надо?
Очень трудно подобрать нужные слова. Голос постоянно срывается … А глядя в черные глаза, понимаешь, что все, что ты пытаешься сказать, Владу совершенно неинтересно.
— И что с того? Что ты хочешь от меня?
— Спаси ее! Ты ведь можешь! Один глоток твоей крови …
Кривая усмешка:
— Ты тоже можешь. Один укус, и …
— Дьявол, Влад, помоги ей! Умоляю! Тебе нужна взамен моя жизнь?! Так возьми ее, дьявол тебя побери! Возьми что угодно, только спаси ее!
В комнате воцаряется тишина, слышно тяжелое дыхание, удары сердца отзываются грохотом в висках …
— Помоги ему, Влад …
Неизвестно, когда она вошла и слышала ли весь диалог, но … Слова все еще звучат в воздухе:
— Влад, помоги ему …
И вновь молчание … Секунда проходит за секундой.
— Как ты выжил? — скрещиваются два взгляда: прямой, спокойный и нервный, на грани срыва.
Он сдерживается уже с трудом. В голосе звучат истеричные нотки:
— Как-как …
— Это ведь было серебро. Ты должен был умереть, — кажется, он говорит чуть раздраженно.
Хриплый смешок:
— Так же, как и пятьсот лет назад. Сразу за раной следует не смерть, а лишь потеря сознания. Если рана нанесена обычным металлом — обморок длится несколько мгновений, серебром — до часа, двух. И если, когда приходишь в сознание, не выпить крови, то все, ты труп … Чего ты еще хочешь?! Чего тебе еще надо?! — Голос срывается на крик.
— Больше ничего. Пошли.
Когда мир перед глазами начал сминаться подобно плохо выглаженной ткани, я в первый момент решил, что это от усталости. То, что у нас появились гости, дошло до меня не сразу.
Впрочем, то, что окружающая среда ведет себя как-то не так, заметила только наша троица. Врачи и медсестры не обратили никакого внимания на то, что в больнице появились еше трое посетителей. Причем один из них — в странном средневековом костюме. Одно слово — Черный Плащ.
Смерив нас долгим взором, в котором легко можно было прочесть: «И вы здесь …» — а при желании еще и: «Как же вы меня достали …» — Влад прошествовал к палате, где, насколько я помнил, находилась Ольда.
Интересно, а нам туда можно? Я же никогда не видел вампирских способов исцеления! Вот только Аня меня почему-то не пустила.
Прошла минута, вторая …
Сердце колотится и, кажется, пропускает удары.
Жива, и это главное. А уж какую цену придется заплатить — это неважно.
Последние несколько часов — как в тумане. И даже жизнь за жизнь — это не так уж много.
Смешно. Леля теперь если не бессмертна, то жить будет очень и очень долго. Жизнь ценой смерти. Это ведь не очень дорого.
Главное, она жива.
А на другую цену Влад никогда не согласится. Да и вновь торговаться не позволит гордость.
За окном синева ночи, опять идет дождь. Капли сливаются, образуя на больничном окне знакомые черты лица.
Она уже очнулась. Сейчас бы подойти, присесть рядом, обнять за плечи …
Не стоит. После этого придется уйти, а Леле нельзя сейчас расстраиваться.
Табачный дым вьется под потолком. И плевать на все врачебные запреты.
Жизнь за жизнь — это не так уж много.
Кажется, пальцы чуть дрожат.
За спиной тяжелые шаги.
На плечо ложится ладонь.
Нет, точно дрожат — пепел с сигары осыпается неопрятной горкой.
Пепельницы нет. Сигару можно затушить о ладонь.
Закрыть глаза. Обернуться и тихо спросить:
— Ну?.. Заканчивай уже быстрее. Или просто подождешь до рассвета? — слова звучат скороговоркой, звуки проглатываются.
Тишина. И вздох.
— Пей.
Перед лицом — чаша, наполненная кровью …
Монету мне так и не вернули. Впрочем, об этом я вспомнил лишь тогда, когда мы с Вовочкой, благополучно покинув больницу, довели Аню до дому, до хаты. Надеюсь, Ромочка меня за утрату старинной денежки ногами бить не будет. А, ладно, как-нибудь отбрешусь. В нашем-то деле что главное? Чтоб язык был хорошо подвешен, а остальное приложится!
После внезапного выздоровления безнадежной больной в больнице поднялся настоящий переполох. Врачи наотрез отказались отпускать ее даже вместе с невесть когда приехавшим в эту самую больницу братом — мрачным черноволосым мужчиной со странным шрамом на щеке.
Двух других удивительных посетителей — высокую блондинку и мужчину в средневековом костюме медперсонал попросту не замечал.
Не знаю, как Вовочку, а меня ногами дома бить не стали. Всего-то и пришлось выслушать краткую, сжатую до минимума речь отца на тему: «Домой надо все-таки звонить, а то мама волнуется», — на что я покивал и пошел спать. А то уже черт знает сколько не высыпаюсь.
На этот раз я свои ночные кошмары очень хорошо запомнил. Сны были в стиле незабвенного Михаила Афанасьевича. Булгакова, если кто не понял.
Приснилось мне, будто протянулась от моего окна лунная дорожка. И прошли по ней две пары. Влад и Лидия. Раду и Ольда.
Первая парочка молча прошествовала дальше, а вторая … Раду остановился перед самым окном (на восьмом-то этаже!) и положил на подоконник монету. Ту самую, с двумя птичками.
Главное, что это был сон, а потому меня совершенно не напрягало то маленькое обстоятельство, что окно закрыто. Одно слово — сон.
Хорошо хоть кусать меня никто не стал. Просто развернулся и ушел.
Понаприснится же такое!
Утро встретило меня жарой и пением птиц. Я с ненавистью покосился на распахнутое настежь окно и потянулся к шпингалету. Блин, и как я мог забыть его закрыть?
На подоконнике лежал, сверкая в лучах солнца, давешний то ли динар, то ли талер.
Так сон это был или нет?!
Срочно звоню Вовке и Ане …
Как все-таки удобно, когда на дворе лето и родители на работе. Еще удобнее, когда можно дать младшему брату пятьсот рублей в зубы и прогнать куда-нибудь гулять.
Вовану звонить не пришлось. Он традиционно появился сам. Ну и правильно, мне меньше мороки.
Был Вовочка радостный, как пьяный таракан, и счастливый, аж дальше некуда:
– Андрюх, слушай, давай я с тобой радостью поделюсь!
– Вов, я тебе сказать хотел …
– Андрюх, ну послушай меня! У меня тут такое счастье …
Короче, я понял, что проще его выслушать и забыть, чем перебивать, пытаясь вставить хоть слово.
— Ну?
— Помнишь, я рассказывал, про дело с судьей Обжоркиной? Я еще там кассационную жалобу написал.
— Ну.
— Приговор полностью отменили, и дело отправили на новое рассмотрение.
У меня что-то перемкнуло в голове. Чему тут радоваться?!
— Вов, подожди. Дело в суде находилось в течение года. Сейчас решение по нему отменили, и оно еще год будет слушаться.
— Ага! — кивнул Вовочка с радостной улыбкой, как у тех, что двое из ларца.
Нет, я точно чего-то не понимаю …
— Ты ж говорил, что устал туда ездить?!
— Устал, — согласился Вован. — Но тут ведь главное принцип! Самое важное, что у этой … нехорошей женщины приговор на фиг отменили. Кассационной инстанции мелочь, а мне приятно. По моей ведь жалобе …
Нет, я точно никогда не пойму этих юристов. А тут и Аня подъехала. Я наконец смог рассказать и про сон, и про монетку. И даже показать ее.
Анюта потыкала в металл пальцем и пожала плечами:
– Не знаешь, приснилось или нет, так позвони в больницу, спроси, что с этой … Ольдой. Как она там себя чувствует.
Вовочка начал набирать номер приемной первым. По сотовому. Я даже трубку со стационарного телефона снять не успел, когда он уже рукой замахал, что все уже, нормально, дозвонился.
– Алло? Да, здравствуйте, я хотел спросить … К вам вчера поступила девушка. Ольда Владимировна Фриш. Инсульт у нее, кажется … Да-да, Фриш. Ольда Владимировна … Ага, спасибо … — как-то растерянно закончил свою бойкую речь Вовка, захлопнул телефон и поднял на нас растерянные глаза. — Не было такой. Вообще …
ЭПИЛОГ
По набережной неспешно гуляли люди. Кто-то спешил по своим делам, кто-то просто любовался рекой. Ветер срывал с деревьев начинающие рыжеть листья.
Лучи все еще жаркого полуденного солнца до такой степени накалили капот черной иномарки, припаркованной напротив покачивающегося на волнах корабля, что, казалось, прикоснись к нему ладонью, и ожог неминуем.
Впрочем, стоящего подле самой машины мужчину этого ничуть не смущало. Опершись локтем о крышу, он нетерпеливо оглядывался по сторонам, совершенно не смущаясь того, что его лицо, покрытое страшными ожогами и изуродованное шрамом, привлекает внимание.
Наконец за его спиной послышался легкий перестук каблучков. Мужчина поспешно обернулся:
— Где ты была? Я жду тебя уже черт знает сколько! Девушка пожала плечами, улыбнулась:
— Извини, по магазинам прошлась, не удержалась. Он хмыкнул:
— Ну и как? Все деньги потратила?
– Да нет … — Она на мгновение закусила губу, задумалась. А потом вытащила из пакета, висевшего на сгибе локтя, детскую распашонку, пытливо посмотрела на мужчину: — Тебе нравится? — и сбивчиво добавила, объясняя: — Я в больнице была … сказали … Раду, почему ты молчишь?! Ты … против?!
Он порывисто шагнул вперед, обнял за плечи и тихо шепнул:
– Дурочка …
На безымянном пальце матово блеснул широкий ободок кольца.
|
|
| |
]
