Каникулы оборотней - Пабы Хогсмита

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 13:33 | Сообщение # 1

Княгиня де Веллар

Каникулы оборотней

Галина Чёрная, Андрей Белянин, издано в 2008 г.

Аннотация: Совершенно невероятная история приключилась одним холодным январским вечером с юной жительницей российского городка N Алиной Сафиной. Так бы и текла ее жизнь привычным чередом: институт, дом, родители, молодежные тусовки, – если бы она умудрилась вовремя свернуть с той злополучной улочки, где и напал на нее кровожадный монстр. Пах! Бах! Меткий выстрел! Мерзкое чудовище убито, и, казалось бы, героиня наша спасена. Но вся беда в том, что монстр успел поцарапать девушку, и теперь ей грозит постепенное обращение в Зверя.
На какие только жертвы не пойдет хорошенькая девушка, чтобы сохранить свежесть и красоту юного личика. Вот и Алина, не раздумывая, принимает предложение своих необычных избавителей: сероглазого командора и… говорящего кота. И вот она полноправный член бесстрашного спецотряда из будущего, в погоне за монстрами весело кочующего по временным параллелям.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:16 | Сообщение # 2

Княгиня де Веллар

Глава 1

«— Дорогу, дорогу! Немедленно пропустите! Попрошу не путаться под ногами! Вы меня задерживаете! — неестественно громким голосом вопила я.
Какой-то интеллигентный хлюпик в защитной маске, специальном медицинском комбинезоне и резиновых бахилах (на мне был такой же костюмчик) поспешно отскочил в сторону. Два человека, одетых аналогично, попытались загородить мне дорогу. Тут же подоспело еще несколько — охрана у них не дремлет…
— Сейчас же освободите проход! Вы просто не ведаете, что творите! Любое промедление смерти подобно!!! Произойдет мировой катаклизм, мор, чума, землетрясения и вообще все, что угодно, если я немедленно не кастрирую этого сексуального монстра. — Я потрясла клеткой с обалдевшим котом у них перед носом. — А посему либо вы сию же минуту пропустите меня куда следует, либо я снимаю с себя ответственность за все последствия, — замогильным голосом заключила я, пробивая себе локтями путь между опешившими охранниками и лаборантами.
— Чего-чего-чего-о?! — донесся из клетки хриплый от удивления голос Профессора. Судя по тону, он еще не в силах был до конца поверить в услышанное.
— У вас есть пропуск? Вообще-то посторонним сюда нельзя, — заметил один из упакованных сотрудников.
— Я иду по сверхважному делу — кастрировать своего кота! Какой, к чертям собачьим, пропуск? Тем более если это лаборатория „Клон-Смерш корпорейшн“, то есть организация, отвечающая за Национальную Безопасность Планеты, вы сами должны понимать, данная проблема относится именно к вашему ведомству. Оставлять этому коту возможность творить беспредел и дальше — прямая угроза безопасности всего Содружества, — патриотичным тоном отчеканила я, не сводя с моего оппонента глаз, просто лучившихся неподкупной честностью. Охранник даже отвел взгляд и, похоже, заколебался.
— Что за ерунда? Неужели он так опасен… Ну, проходите. Может, наши сотрудники и смогут вам чем-то помочь. — Парень подмигнул своим товарищам, дескать, девочка, похоже, больна на голову, но из разряда безобидных дурочек.
Пришлось зарыть свою гордость поглубже и стерпеть. Не пройдет и часа, как этот хам будет плакать и посыпать голову пеплом, ибо…
Я уже завернула за угол и быстрым шагом направлялась к заветной лаборатории, когда кот наконец-то созрел.
— Не-е-ет! Пощадите! Отберите меня у этой сумасшедшей! — надсадно вопил он, вцепившись лапами в прутья клетки для переноски кошек и тряся их изо всех сил. — Она действительно сделает это ради нашей конечной цели! Я законопослушный гражданин и патриот своей страны! Меня нельзя кастрировать. Я свободный кот! Спасите меня!! Спасите!!!»
…Фу! Как этот маленький эгоист меня достал!
Я отложила в сторону авторучку и с наслаждением выгнула спину… Но что поделаешь, мы — в одной команде, и никуда от этого не деться. Наш кот считает себя уникальным, видите ли, потому, что умеет говорить, действительно удостоен профессорского звания, преподавал в университете и является мозговым центром нашей команды (хотя он один так считает. Это тешит его больное самолюбие, поэтому я ему не возражаю, когда он называет себя научным консультантом и генератором идей). А в целом он, конечно, умница, обаятельный толстун с обалденной серо-белой шерстью и неподкупным взглядом.
Еще у нас есть Алекс Орлов, сероглазый красавец-мужчина и настоящий профессионал своего дела. Алекс наш командор. Его отличительная особенность — он полон загадок (говорящий кот в сравнении с ним не представляет из себя ничего таинственного). О командоре даже я мало что знаю, хотя у нас с ним отношения более чем товарищеские. Но это уже личное, любовь-морковь между агентами на Базе не поощряется, но… Простите, отвлеклась на наболевшее. Короче, оба они работают в нашей конторе куда дольше меня.
А я, младший лейтенант, агент Алина Сафина, попала в команду случайно: меня поцарапал монстр, и вместе с охотниками на монстра — моими будущими напарниками — мы искали вакцину, которая помогла бы мне снова стать человеком. Все закончилось успешно, а меня официально приняли на Базу. Все трое мы — спецотряд по борьбе с монстрами и оборотнями настоящего, прошлого и будущего. А наша База, где мы живем в перерывах между операциями и получаем паек, задания, жалованье и очередные звания, находится в будущем — в мире агента Алекса и агента 013 (или Профессора, Непобедимого Воителя, Стального Когтя, Железного Нерва — это как вам больше нравится). Она существует обособленно, находится не в какой-то конкретной стране и даже не на Земле, а на границе между мирами. Конкретней выразиться не могу — служебная тайна! Отмечу лишь, что База действительно находится вне времени и пространства, но возникла она в будущем.
Сейчас я нахожусь в своей комнате. Алекс с котом, живущие за стенкой, режутся в «дурачка». (Алекс, в отличие от меня, не пошел на поводу у Профессора, который раньше признавал только шахматы, обыгрывая меня как котенка.) А я от нечего делать — мы только сегодня вернулись из Швейцарии с последнего задания с условным названием «Дело о паре прыгающих черепов» — снова села за хроники. После того как первая книга о буднях нашего маленького спецотряда, изданная в моем мире, получила положительные отзывы читателей, а гонорар за нее позволил приобрести скромному автору некоторую недвижимость — я легко сообразила, что могу совмещать два дела сразу. Вторую часть хроник я начала с эпизода, сразу раскрывающего характер трудовых будней нашей команды. Тогда мы с котом проникли в секретную лабораторию одной мощнейшей организации, где втайне велись работы над созданием биооружия, использование которого в будущем должно было иметь необратимые последствия для всего человечества. Операция прошла успешно, нужную пробирку я стырила, агент 013 благополучно избежал «страшной участи», а Алекс выловил нас через окно, зависнув на вертолете. При этом Профессор от шока пару раз терял сознание — пришлось откачивать взбалтыванием, а после еще несколько дней он приходил в себя, отпаиваясь валерьянкой.
Однако до ужина осталось всего полчаса, пора предупредить моих ребят, что-то они заигрались. Странно, но на кота это не похоже. С его страстной любовью к еде он никогда не забывает, что в столовую надо заявляться хотя бы минут на сорок раньше положенного времени, иначе может не хватить его любимых блинчиков с абрикосовым вареньем. Синелицый удавленник, который у нас готовит лучшие блюда и стоит на раздаче, или попросту обленился, или тут сыграли свою роль те два мешка муки, которые он продал с кухни хоббитам через черный ход.
Только я направилась к двери, как она отворилась и в комнату заскочил серый клубок, перекувырнулся через голову и оказался всего лишь агентом 013! За пару секунд я успела провернуть в голове несколько других куда более страшных версий: у нас на Базе всякие встречаются… За ним вошел через силу улыбающийся Алекс, оба в шутовских колпаках с бубенчиками. Тот, что был на коте, красно-черный, мне сразу понравился, и я решила: обязательно его оприходую.
— Поз-драв-ля-ем! — заорал Пушок, и впервые его ухмыляющаяся физиономия не вызвала у меня раздражения. Хотя его необычное поведение настораживало.
— С чем, интересно? — мило улыбаясь, поинтересовалась я. По моим прикидкам в ближайшие дни праздников не ожидалось. Меня, похоже, разыгрывали, о чем можно было судить и по мрачной физиономии командора, который сразу же стянул с себя колпак.
— Как это с чем? — опешил кот, но через секунду его морда вновь озарилась. — Действительно, откуда ты могла знать…
— Конечно, я тут меньше полугода…
— Но с другой стороны, ты на Базе уже почти полгода, а не знаешь, — укоризненно добавил Мурзик, шутливо погрозив мне лапой. — Ну что же ты стоишь, веселись, радуйся! Ведь сегодня день Забавы и Кривлянья, самый популярный праздник нашего времени!!!
В подтверждение своих слов или от избытка чувств агент 013 позволил себе даже пару раз подпрыгнуть на месте. Алекс за его спиной одарил меня выразительным взглядом и с печальным взором покрутил пальцем у виска, кивнув на кота. Тот, похоже, действительно ошалел. Кувыркающегося и пританцовывающего Профессора увидишь не каждый день. Я лично удостоилась этого в первый раз, поэтому несколько удивилась. Мягко говоря…
— Слушайте, где вы такие шикарные головные уборы раздобыли? — Я постаралась отвлечься от вида блаженно мурлыкающего кота, с совершенно идиотским выражением на физиономии теребящего бубенчики колпака. — Что с ним? — шепотом осведомилась я, быстро отведя Алекса в сторону. — Не те витамины съел? Праздник какой-то выдумал еще.
— Он страшно перенервничал во время последней операции с черепами. Может быть, ты зря так реалистично с этим… ну… кастрированием, — ответил командор. — Главное, сейчас ему не прекословить, а после ужина под каким-нибудь предлогом отведем его к доктору.
Так мы и поступили, хотя кот сразу заподозрил неладное и страшно брыкался. Однако отужинал, как обычно, с отменным аппетитом. Врач, по специальности педиатр (хирург от кота отказался), подтвердил версию Алекса и посоветовал лишний раз Профессора не волновать, но играть с ним почаще и хоть разок сводить в зоопарк.
— Где мы тут зоопарк достанем? — возмутилась я.
— А вы вокруг посмотрите, — съязвил доктор.
— На вас, что ли?!
Я хотела взбелениться, но доктор спокойно продолжал:
— Ребенку… тьфу ты, больному надо развеяться, отдохнуть как следует. Активный отдых и новые впечатления — вот лучшее лекарство, — заключил он и выпроводил нас за дверь.
— Что будем делать? У нас на Базе всех развлечений — телевизор да спортзал. А если он так и не оправится к началу следующей операции? — расстроилась я.
Кот в это время сосредоточенно тряс головой, громко звеня бубенчиками, и при этом придерживал колпак лапами, дабы не слетел. Угу, похоже, этот чудесный головной убор не скоро мне достанется… Добровольно Профессор с ним расставаться не захочет, а отбирать последнюю игрушку у больного — великий грех.
Бедненький котик… Кто же теперь, нацепив очки на нос, будет знакомить нас на общем сборе в библиотеке с материалами нашего следующего задания (обычно хорошо проштудированными нами с Алексом накануне)? Кто мастерски сочинит нам легенды, примерно в том же ключе, что и немая гейша или ортодоксальный еврей с пейсами и пистолетом под уличным фонарем в маленьком российском городке?..
Профессор демонстративно выкинул свой, когда-то любимый, ночной колпак. Спал, не снимая шутовской, крепко зажав в лапе новенькую хлопушку. В целом за вечер он взорвал их штук сорок, продолжая праздновать собственного изобретения праздник — день Забавы и Кривлянья! Похоже, этот праздник действительно существовал в его больном воображении.
Последующие два дня мы робко надеялись, что болезнь отступит, а до начала очередной операции оставалось всего ничего…

— Тирлим бом-бом, тирлим бом-бом, — поневоле повторяла я за агентом 013, который как оголтелый носился по комнате, развешивая по углам елочные шарики. Он уже третий день безостановочно отмечал свой «веселый» праздник. — Фу! Совсем зарапортовалась. — Мне так и не удалось прижечь недовольным взглядом кота, который откровенно мешал нам работать. — Так, на чем мы остановились? Ах да, значит, Ирландия. Место размытое, жители неопознанные, век неопределенный…
— Да ведь это и не совсем реальность. Хотя сказочное и реальное там вполне мирно уживаются, и представители обоих миров вредничают по отношению друг к другу не более, чем позволяет доброе соседство. На границе измерений люди и волшебные существа вынужденно соприкасаются — уж очень все зыбко. В результате, веками сосуществуя рядом, жители одного мира могут значительно влиять на события, происходящие в другом.
Речь Алекса прервал мирный храп Профессора, который, устав праздновать, уснул прямо под елкой (он уверял, что день Забавы без елки не отмечается, явно с чем-то другим перепутал). Осторожно перенеся его на кровать, мы продолжили детальное ознакомление с делом.
— Значит, мы можем встретиться с феями, лепрехунами, красными колпаками и волшебными коняшками, выскакивающими из озер… — заинтересовалась я. Давно мечтала увидеть хоть одно из этих существ.
— Вполне вероятно, но не гарантированно. Может, нам действительно придется с ними пообщаться как со свидетелями, не больше. А может оказаться, что этот Ворон не имеет абсолютно никакого отношения к волшебной стране.
Суть же дела состояла в том, что в долине Шаннона близ деревеньки Мачибадб и окрестных хуторков появился какой-то мистический Ворон, несущий проклятие. Это могли быть и банальные предрассудки, ибо в этих краях (как и во всей Ирландии) к воронам всегда относились с предубеждением. У нас той же чести удостаивались разве что черные кошки. На воронов смотрели как на предвестников несчастья, что несомненно раздражало черных птиц, которые порой были бы рады лишний раз прикормиться у кого-нибудь на заднем дворе. Ан нет, нужно держать колдовскую марку, статус окутанного зловещим ореолом грозного представителя незримого мира, питающегося исключительно свежей человечинкой на поле брани после очередного эпохального побоища между племенем богини Дану с народом Больг!
Да, нелегко приходилось воронам в Ирландии. Поэтому, может быть, не случайно один из представителей этого пернатого племени решил как следует потрепать нервы окрестным жителям. Из-за чего мы и едем сейчас в эту дивную страну.
В общем, этот черный гад взял обыкновение издеваться над людьми, играя на их суеверии. Подлетает к окошку дома и, высмотрев жильцов (чем больше, тем лучше), начинает тихонько покашливать, но только так, разумеется, чтобы все слышали. Или залетит в окно, с комфортом устроится на подушке хозяйки и задумчиво так начнет каркать… Как будто бы сам с собой, но опять же при людях, чтобы было кому оценить. Плачущие дети, бледный муж, хватающийся за оглоблю, хозяйка в длительном обмороке — веселят его страшно. И конечно же всегда успевает вылететь в окно, прежде чем кто-нибудь успеет дать ему под зад.
А бывает, что, выждав момент, когда жены провожают мужей на дежурную войну, вылетает на дорогу и принимается издевательски кружить над «обреченными». Ну и ближе к вечеру навещает дома уехавших, посидев попеременно у каждого из них на постели, конечно, в присутствии помрачневших родственников. Скажите, лично вам бы это добавило радости?
Но больше всего он любит устраиваться на заборчике с северо-востока от дома. Помнится, при таком положении просто обязаны умереть все представители обреченного семейства, их родственники по обеим линиям, домашние животные и даже овинные мыши.
Все это можно было бы принять за невинные развлечения заскучавшей птицы, если бы страшные приметы не сбывались. У нас на Базе пришли к выводу, что стечением обстоятельств это не назовешь, слишком уж часты совпадения. И скотина дохнет, и люди умирают, и вообще никто еще не избежал страшной участи. К тому же Ворон неуловим! Многие видели, как он при первом же шухере буквально таял в тумане, как ежик. Напуганные пострадавшие считают, что эту напасть наслали на них боги в наказание непонятно за что, но им, богам, виднее… Обращались даже к друидам, чтобы выяснить причины напасти, и те уверенно подтвердили версию местных жителей, после того как провели в дубовой роще торжественный ритуал по опросу богов. Барды вовсю слагали песни про зловещего вестника гнева высших сил. Везде, где стояли столбы, заборы или деревья, висели листки с «фотороботом» виновника трагедий в полный рост и в профиль. Боясь лишний раз прогневить богов, отчаявшиеся люди, однако, были уверены, что все закончится после поимки Ворона. Якобы его следует примерно наказать (читай — уничтожить!). Народ решился рискнуть. Может, это и не боги, а просто черная магия и Ворон действует сам от себя? В Ирландии никто не сомневается, что любая птица воронова племени обладает достаточной мощью.
— Ну и история, сплошные темные пятна… Почему это поручают нам? Ведь в Ирландии, как я слышала, работает Темный Патрик, один из наших заслуженных агентов.
— Он уже на пенсии, старик сильно сдал за последние годы. Ему, наверное, уже за девяносто, не меньше, — поморщившись, ответил Алекс.
— Понятненько… Дело интригующее, интересно будет его распутать, — задумчиво пробормотала я. — А что будем делать с котом?
Действительно, задачка была не из легких. По идее, сегодня вечером нам следовало бы отправляться в путь, а Профессор все еще пребывал в состоянии блаженного идиотизма. Алекс только пожал плечами и задумался, а я, воспользовавшись тем, что кот дрыхнет без задних ног, решила примерить его колпак, потихоньку стащив его и развернувшись к зеркалу.
— Оставим здесь. Пусть поправляется. Грех было бы тащить беднягу с собой, — решил наконец командор, пристально глядя в мою сторону. Надеюсь, он откровенно любовался мной. Да это и неудивительно — колпак мне действительно страшно идет! Не буду возвращать колпак Мурзику, он уже наигрался. Пора отучать кота от чувства собственничества, оно в нем и так слишком развито.
— Тирлим бом-бом, тирлим бом-бом! Клянусь своим дурацким лбом, что ни в какую Ирландию мы сегодня не поедем, — радостно сообщила я, кривляясь перед зеркалом.
— Гуигнгм, — многозначительно хмыкнул Алекс, от ступора у него не нашлось других слов.
А я испытывала небывалое чувство светящейся эйфории — так безмятежно и радостно вдруг стало на душе. Кот проснулся, разинул пасть, потянулся и удивленно уставился на меня, мгновенно оборвав зевок.
— Что случилось? — самым серьезным тоном обратился он к Алексу. — Пора бы уже брать новое задание и садиться за его изучение, некогда тут веселиться.
Он спрыгнул с кровати, деловито направившись к двери. И такой чинный вид был у этого зануды, что я, не удержавшись, прыснула со смеху. Профессор, как обычно, сразу же оскорбился. Значит, выздоровел. Тогда где же фанфары?!
— Слушай, Алина, сними-ка этот колпак, — почему-то вдруг посерьезнев, велел мне командор.
— Зачем? Давай лучше станцуем джигу! Надо потренироваться, иначе в Ирландии живо раскроют, что мы не местные.
Я показала ему язык и пустилась в пляс по комнате, громко напевая какой-то совершенно неподходящий мотивчик.
— Эх, жалко, волынки нет… Агент 013 нам бы запросто балладу «Смерть и опухоль О’Брайна» сбацал, — посокрушавшись, решила я, хотя с чего вдруг — непонятно.
— Сними его сейчас же! — еще строже велел Алекс, направляясь ко мне с самым серьезным намерением отобрать мой чудесный шутовской колпачок.
— Нет уж, дудки, даже не проси! Ну и смешной же ты сейчас! Прямо Бармалей на выданье… — Я покатилась со смеху. Но Алекс не отставал, пришлось натянуть колпак на уши, крепко держа его обеими руками, и пятиться к выходу. Профессор с ненормальным «Мяу-а-ай!» взвился вверх. Возможно, он зазевался и я нечаянно наступила ему на хвост. Или не нечаянно… Короче, его возмущенный вид развеселил меня до невозможности.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:16 | Сообщение # 3

Княгиня де Веллар

— Алина, ты понимаешь, что это за колпак? Он лишает разума всякого, кто его надевает! — на полном серьезе воскликнул Алекс. Что-то в его взгляде говорило, что надо бы ему поверить, но мне снова стало смешно.
— Брось, ей это не грозит. Как можно лишиться того, чего никогда не было, — сердито бросил кот, продолжая усиленно дуть на пострадавший хвост. — Сними колпак, придурочная! Рехнешься ведь…
— Ага, так я вам и поверила!
— Чем дольше ты его носишь, тем сильнее туманится твой мозг, ты перестаешь адекватно воспринимать окружающую действительность. Колпак забирает все большую власть над тобой, твоим сознанием и подчиняет тебя себе с потрохами. Я понимаю, сейчас все выглядит очень весело, но это только первый этап… потом пойдет ломка.
— Ох и бред… Что ты несешь, а? У тебя совсем с головой плохо? — хохоча, осведомилась я.
— С головой хорошо, без головы плохо, — резонно заметил Алекс. — Видишь, тебе все труднее добровольно расстаться с ним.
— А я и не хочу! Ты все это нарочно говоришь, только чтобы им завладеть.
— Но ты же видела, как он действовал на агента 013!
— Никак не действовал! Котик проносил его три дня, и ничего такого с ним не случилось.
— Сравнила! Он кот все-таки, причем уникальный! Хотя и его не мешает проверить перед отъездом, чтобы убедиться, точно ли он в порядке.
— Напарник, ты действительно думаешь, что он волшебный? — тихо ужаснулся кот, указывая на колпак, который все еще, несмотря на все споры, восседал на моей голове.
Нет уж, так легко я с ним не расстанусь, ведь кроме всего прочего его золотые бубенчики так чудно звенят. Вот черт, а ведь все это здорово напоминает небезызвестную беготню с Кольцом. «Власть Шутовского Колпака!» — звучит до смешного глупо. Но не успела я освоить эту мысль, как командор коварно прыгнул на меня, схватил поперек туловища, прижал руки и сорвал мой головной убор.
— Ты что, обалдел? — рассерженно воскликнула я. — Верни сейчас же. Хотя… — тут словно что-то щелкнуло в моем мозгу, — можешь оставить себе. И прекрати обнимать меня на людях! В смысле на котах! Тьфу, в смысле… Займемся мы наконец сегодня делом или нет? Мне уже кажется, что вашими темпами нам никогда не добраться до этой Ирландии!
Агент 013 посмотрел на меня слегка округлившимися глазами.
— До какой еще Ирландии? — удивленно спросил он, и под нашими насмешливыми взглядами окончательно засмущался. — Надо же какую вещицу мне всучили в обычном магазине приколов!
Феномен этого колпака (хотя лично я отрицала, что этот феномен вообще существует) пока остался нераскрытым. За отсутствием времени мы не могли сейчас слетать с проверкой в Дрезден конца восемнадцатого века, где, по словам ребят, они и купили колпаки в одном маленьком магазинчике карнавальных костюмов. Тот, что достался Алексу, оказался вполне безобидным, но мне его мерить все равно не дали. Ах, как горько, когда даже в родной команде тебе не доверяют… Пришлось сдать колпак кота в лабораторию.
Пока Профессор знакомился с материалами дела, мы с командором, не теряя времени, отправились за костюмами. Конечно, перед этим обсудили легенды с агентом 013, просто для формальности, чтобы не ущемлять кошачье самолюбие, хотя он еще и не успел вникнуть в суть всего дела. Пушок милостиво утвердил всю программу, что позволило нам с Алексом облегченно перевести дух. Если бы наш умник заартачился, мы бы просто нарушили график. Кот любит неторопливость и основательность, что в армейском режиме Базы недопустимая роскошь.
Поэтому легенда предельно простая. Будем изображать из себя супружескую пару (мы с Алексом, разумеется), Мурзику отводится скромная роль нашего домашнего кота. Этот пункт вызвал у агента 013 легкое недовольство, чего избежать, наверное, было просто невозможно, так уж сильно развито его самомнение. Меня нарядили в крестьянское платье коричневых тонов с широким цветным поясом, сверху толстый вязаный свитер и жилет, а на плечи тяжелая шаль с яркой каймой. Командор красовался в грубых штанах, растоптанных сапогах, домотканой рубахе и стареньком кителе ирландской республиканской армии. Хвостатому герою достался платок на шею, стираный, в клеточку… Медальоны-«переводчики» были у всех, кроме кота — его уровень, как полиглота и специалиста по языкам, вызывал зависть всей Базы.
Алекса зовут Дэниел Мэдден, а меня соответственно Молли Мэдден — просто до примитива. Котика, как обычно, Пушок — он скоро повесится в знак протеста! (К сведению тех, кто захочет взбесить Профессора: назовите его разочек Пушком. Именно поэтому я к нему иначе и не обращаюсь…)
Узнав, что на окраине терроризируемого села сдается внаем домик и клочок земли, шеф разрешил нам воспользоваться случаем. Мы должны были явиться перед сельчанами (и представителями «незримого мира») бедными фермерами, переехавшими из какой-нибудь самой отдаленной провинции, чтобы о нас нельзя было навести справок. Мой «муж» вернулся с военной службы простым солдатом, и на его маленькое наследство, доставшееся от безвременно умершего отца, плюс мое приданое (тоже небольшое) мы и смогли арендовать участок земли.
Перед отправлением я еще успела забежать к нашему начальнику, по личному делу. Он у нас гном, из бывших уголовников, любит шутку и всегда норовит на прощание ободряюще похлопать меня по спине — и тут уж, стало быть, не его вина, что он не дотягивается. Надо было поклянчить насчет отпуска, который мы, безусловно, заслужили. Хотя Алекс с котом так не думали (ох уж мне эта армейская школа!), но я о них позаботилась. И, как обычно, получила отказ — видите ли, года еще не прошло. А жаль, но отступать я все равно не собираюсь и по возвращении пошлю к шефу Алекса с Профессором, и пусть хоть пляшут перед ним, но без положительного ответа не являются. Но самое ужасное, что после нашего отправления Шутовской Колпак каким-то образом вырвался на свободу и начал свое триумфальное шествие по Базе…
* * *
Перенесясь через пространство (немножко нервирующий процесс, скажу я вам), мы очутились в пелене густого плотного тумана, и только сильно постаравшись, можно было разглядеть зеленую траву или мох в окружности двух метров. Вполне могло случиться, что нас занесло и выбросило где-нибудь посреди болота — так оно, впрочем, и оказалось. Я могла бы порадоваться своей сообразительности, но после пятиминутного пребывания на хлипкой кочке мое лицо выжало лишь тоскливую улыбку.
— И что будем делать? — поинтересовалась я у командора, начиная впадать в панику.
— Почему мы вообще попали в болото? — в тон завопил котик, обхватив всеми четырьмя лапами мою ногу.
Я попыталась высвободиться и столкнуть толстуна с моей кочки — под его тушей островок явно начинал подтапливаться. Алексу повезло больше — у него была кочка на одного, причем большая и высокая. А так как наш продмешок висел у него на плече, то ему незачем было торопиться с обдумыванием этой, похоже, безвыходной ситуации. Мурзику очень хотелось жить, поэтому он держался стойко и ногу мою не выпускал, еще крепче вцепившись в нее своими цепкими коготками.
— «Переходник» забарахлил. Мы не учли, что это не просто пространственно-временной переход, которые мы совершаем обычно. Согласись, нам требовалось попадание в полусказочный мир, а его ведь даже нет на карте.
— Мне кажется, что давно пора отсюда выбраться, друзья мои, — решительно произнес наконец-то взявший себя в лапы кот и, укоризненно посмотрев на меня, добавил: — Девочка моя, не могла бы ты стоять спокойно или, по крайней мере, так сильно не дрыгать ногой? Если, конечно, у тебя не судороги, а то ведь я могу и упасть…
Вот маленький эгоист! Пришлось, стиснув зубы, промолчать — не могла же я сказать, что именно этого и добиваюсь. Время тянулось досадно медленно… С грустью наблюдая за тем, как моя кочка неотвратимо уходит в булькающую топь, я заметила:
— Как тихо кругом.
— Действительно, подозрительная какая-то тишина, — откликнулся мой любимый с соседней кочки, прислушиваясь к оглушительному кваканью лягушек.
— Прыгай отсюда! — не выдержав, приказала я коту. — Из-за твоей тяжести мы проваливаемся.
— Куда прыгать? — справедливо возмутился агент 013, с тоской оглядывая безбрежную, насколько хватало глаз, топь. Туман все не рассеивался, и мы словно плавали в киселе.
— Вон к Алексу давай!
— Я не допрыгну, — взмолился кот. — И вообще, я профессор, а не жаба какая-нибудь по кочкам прыгать!
— У тебя нет выбора, — мрачно изрекла я, жалея, что сама не могу перескочить на командорскую кочку — слишком далеко. — Прыгай, иначе я отправлю тебя до места назначения хорошим пинком.
Но Алекс, тоже будучи собственником, забеспокоился за суверенность своей кочки.
— Алина, ну зачем так грубо? — упрекнул он меня, перекрикивая шум, поднятый болотными лягушками. — Пусть агент 013 остается у тебя — он действительно так далеко не прыгнет.
— А я могу кинуть его тебе — ты поймаешь, если тебе так дорога его неброская шкура! — сердито прикрикнула я, пытаясь отодрать кота. Но он так вцепился мне в ногу, словно это была его последняя недвижимость, к тому же толстяк слишком тяжел.
Как раз в этот момент вода забурлила, и клочок суши под нашими ногами накрыло с головой. Жаба, все это время сидевшая со мной рядом, с интересом прислушиваясь к нашей перепалке, насмешливо квакнула, погружаясь в родной омут. Мы с котом плюхнулись в мутную жижу, хватаясь друг за друга! Пусик пытался залезть мне на голову, а я — использовать его в качестве надувного матраса, но все это лишь приближало наш общий конец.
— Спасите, помогите, пропадаем!
Кричать было бесполезно, все равно никто не откликнется. Алекс удосужился протянуть нам толстую ветку (оказывается, за его спиной росло дерево, которое мы не разглядели в тумане). Ветка стукала нас с Мурзиком по голове, отчего наше настроение, как вы понимаете, не улучшалось. А руки у обоих были заняты — ведь мы по-прежнему крепко держались друг за друга. Законный вопрос: почему мы до сих пор не утонули? Похоже, дело было в том, что под ногами у меня оказалась твердая почва. Вода едва доходила до пояса…
— Эй, хватит там сидеть, или простуды не боитесь? — наконец поинтересовался Алекс. Голос его слышался не с той стороны, где находилась его родная кочка, а чуточку левее. — Вылезайте скорей, идите сюда, мы, оказывается, застряли у самого берега.
Я пошла на голос, прижимая к груди насквозь промокшего и громко чихающего котика. У него был такой несчастный вид, что во мне поневоле проснулись совесть и сострадание. Боже, как только я могла быть с ним такой резкой и злой?! Однако, как и следовало ожидать, кот оказался таким тяжелым, что остаток пути до берега мне пришлось тащить его волоком за хвост. Кажется, утопающих спасают как-то иначе… не знаю, у меня мало опыта. Короче, наш боевой друг большую часть пути пропахал носом под водой.
Я честно попыталась как-то исправить положение. Положив обмякшее маленькое тело на берег, я сделала Мурзику искусственное дыхание. Через платок, разумеется, что я, дура, с котом целоваться?! Но агент 013 не открывал глаз… Что делать, что делать? Командор ревниво предложил бросить дохлого кота и отправляться на задание. Но я не отступала, чувствуя глубокую вину перед добрым Профессором, ведь самые последние слова в жизни, которые он слышал от меня, были словами упрека. Я продолжала вдыхать в ротик Пусика воздух, надеясь, что его чахлые легкие наконец-то зафункционируют, как вдруг почувствовала, что платка больше нет… Этот озабоченный хитрец украдкой сорвал его, подцепив коготком!
— Кхе, кхе, спасибо за помощь, дорогуша. Я ведь почти захлебнулся, ей-богу! Вовек не забуду твоей доброты. — Он торжественно встал, пожал мне руку и слегка поклонился, после чего деловито велел Алексу свериться с компасом. От такой наглости я чуть не окосела, и если кот остался жив, то исключительно благодаря чуду!
Минут через десять мы уже были в пути. Топать в мокрой насквозь юбке — удовольствие ниже среднего, но переодеться не во что. Что я терплю, кто бы знал… Преодолев густые заросли вереска, а потом небольшую рощицу с редкими деревьями карликового типа, мы поднялись на зеленый холм. А там, обойдя кругом маленькое полузасохшее озерцо, вышли прямо к графскому замку, где нам следовало нотариально оформить аренду участка. Какой дурак будет в такую рань принимать у нас арендную плату? А ведь потом надо еще отправляться в деревню, что в миле отсюда (это по разведданным нашей Базы, а им особо доверять не приходится).
Грязные, мокрые, подавленные (кроме Алекса, разумеется!), мы направились к перекидному мосту и только было собрались ступить на его шаткие доски, как дорогу нам перегородил небольшой дряхлый человечек. Сухонький такой дедок, с седыми усами и меланхоличным взглядом, вдобавок косившим куда-то в сторону.
— Приветствую вас, добрые люди! Надеюсь, путь ваш прошел благополучно, — сказал он, глядя на подол моего платья, с которого все еще капала вода.
— Наш путь разве что не был усеян противотанковыми минами, но все остальное было, — язвительно буркнула я, с подозрением оглядывая этого странного типа.
— И мы приветствуем тебя, Темный Патрик! Как там сейчас в горах Доннегола, надеюсь, все хорошо? — неожиданно шагнул вперед Алекс, радостно похлопав старичка по спине.
— Спасибо, друг! Слава богу, пока все спокойно, — отозвался наш собеседник, внимательно кося на орла, пролетающего в небе. И, торжественно поздоровавшись с котиком, добавил: — Я вас уже третий день здесь поджидаю, мой скромный дом к вашим услугам.
— Эй, я не поняла, а что, мы никаких бумаг у графа оформлять уже не будем?
— Господин уехал к родственникам в Уэльс, вернется завтра, если ничто не задержит его в дороге. Так что лучше пока поживите у меня. Законы гостеприимства у нас в Ирландии священны!
— Действительно, это лучший вариант, — тут же поддержал дедушку бережливый кот. — На операцию нам, как обычно, дали три дня, стоит ли входить в расходы, оплачивая месячную аренду земли, которая нам абсолютно не нужна? Другое дело, если бы у нас был хотя бы месяц быстренько засеять и собрать урожай, а потом продать…
Наивный Профессор, похоже, не ведал про целый трудовой сезон между этапами засеять и собрать. Либо так же наивно надеялся, что пахать на участке будем мы с Алексом…
— Все равно непонятно, зачем столько переть до его Доннегольских гор? Нам же потом каждый день бегать туда и обратно. Ведь место действия все-таки деревенька Мачибадб, а она вон, за замком белеется, — справедливо заметила я.
— Это недалеко, вон они за тем холмом мои горы, — махнул рукой Темный Патрик. Взгляд его, как обычно, косил совершенно в другую сторону, похоже, он заметил ковыляющую куропатку.
— Послушайте, так вы, кажется, на пенсии? Чего ж дома-то не сидится? — недоверчиво осведомилась я, опережая протесты командора. Видимо, он хотел, как лучше, но, получив локтем в живот, живо угомонился.
— Я не могу оставаться безучастным, когда Ирландия в опасности! — с пафосом воскликнул старичок и, опираясь на посох, заковылял по дороге. Пенсионер дунул совсем не в ту сторону, куда указывал вначале. На секунду во мне зародилось подозрение, что он о нас просто забыл… Мы трое настороженно переглянулись.
— Дедушка, а мы правильно идем? — спросила я, глядя на необозримые торфяные пустоши, раскинувшиеся прямо по курсу. Не было даже намека на то, что по этому направлению можно обнаружить горы.
— Ты права, Алина, — согласился Алекс, осторожно поворачивая старика на сто восемьдесят градусов. Блеск! Этот пень, похоже даже не заметив смены курса, продолжал послушно ковылять вперед.
И часа через два мы действительно оказались у гор. Я устала ругаться — ведь пилить пришлось по всяким буеракам, включая лес, населенный дикими барсуками. Толстые такие и наглые-е-е… Лежит себе какой-нибудь поперек тропинки, а наступишь ему на хвост — сразу норовит тяпнуть за ногу! Кот из опасений за сохранность своего «бесценного» меха перебрался на плечо командору, где благополучно и заснул.
Хижина Темного Патрика оказалась довольно просторной и удобной. Весь день пролетел как-то очень быстро: я отмывалась в деревянной бадье с теплой водой, а мои агенты выясняли у хозяина общую обстановку. Обед, ужин, короткая прогулка по окрестностям — усталость навалилась незаметно и исподтишка. Наверное, поэтому уже часов в девять мы расположились, где кому придется, и тут же провалились в сон. Посреди ночи будто от толчка я приподнялась на своем рваном соломенном матрасе и мутным взглядом уставилась в угол комнаты. Весело потрескивали торфяные брикеты, а у очага уютно расположились разнокалиберные фигуры.
Одной из них был наш кот, а другой… ну, явно не престарелый Патрик и даже не командор. Он мирно спал рядышком со мной у стены (поскольку щели там были большие, я уложила туда Алекса, чтобы мне поменьше дуло. Спина у моего любимого агента широкая и вполне подходит для ширмы).
Так вот, тихо переговариваясь с котом, у очага сидело существо непонятного происхождения с бычьими рогами — довольно крупное, с сильной мускулистой спиной, хвостом и козлиными ногами. «Стоит ли выдавать себя или продолжать притворяться, что сплю? — подумала я. — Может, как раз сейчас наш Профессор совершает выгодную сделку с рогатым, и не стоит ему мешать?» Но любопытство пересилило благие намерения. Пригладив волосы и поправив ночнушку, я встала и направилась к ним.
— Добрый вечер, господа. Надеюсь, не помешала? — учтиво произнесла я, обращаясь преимущественно к незнакомцу и нечаянно наступая агенту 013 на хвост.
Не знаю, с чего кот так взвыл, но гость приветливо обернулся. Несмотря на его улыбку, я в шоке осела на пол там, где стояла, дрожащие ноги отказывались мне служить.
— Кто это?
— Знакомься, Алиночка, это Пак, — с трудом овладев собой, пробурчал наш Профессор. — Узнав, что мы приехали, он зашел познакомиться.
— Ага, премного наслышан о вас от моего приятеля Патрика. Правда, старикан сильно сдал в последнее время, не то что пятьдесят лет назад. Как весело мы, бывало, проводили с ним время, гоняясь за дикими козами по здешним горам, — вспомнило существо, прищелкнув языком. В глазах его мелькнуло мечтательное выражение, а после ностальгического вздоха он посмотрел на меня таким специфично-оценивающим взором, словно на ту дикую козу…
Не сводя взгляда с его волосатой груди, я промямлила:
— Простите, но мне казалось, что… э-э… Пак выглядит несколько иначе, если вообще существует. — Последнюю фразу я сказала себе под нос, но он расслышал. Хотя чего тут удивительного, при таких-то крупных ушах…
— А как я должен был выглядеть, скажите на милость? — ни капли не обиделся рогатый дух лесов и полей.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:17 | Сообщение # 4

Княгиня де Веллар

— Ну, мифология приводит несколько описаний вашей внешности, да и ваш род занятий иногда изменчив, — спокойно заметила я. — Самый колоритный образ у Шекспира или еще в «Питере Пэне».
— Не может быть, я слишком скромен по жизни, чтобы моя персона оказалась так популярна в творческих кругах, да еще и вызывала столь противоречивые толки. Однако интерес со стороны такой милой и общительной особы всегда… — застенчивым тоном произнес хитрый развратник. В этот момент его рука с длинными тонкими пальцами ползком пробиралась по полу, направляясь к моей коленке. Подумав, в целях профилактики я стукнула по ней сапогом Алекса, валявшимся неподалеку.
— О-оу-у! Понял, понял! — поспешил заверить меня Пак, изо всех сил дуя на пальцы. Действительно, в дальнейшем наша беседа больше не прерывалась подобными недоразумениями. Пока котик где-то бегал (он познакомил нас и сразу куда-то исчез), полуночный гость рассказал мне о прелестях здешней природы и населяющих эту местность существах. На мой взгляд, многие из них представляли собой просто жуть болотную, по счастью, нам так и не довелось с ними встретиться.
К тому времени, когда торф в очаге догорел, мы с лесным духом общались как самые близкие приятели. Пак благополучно прикончил большую часть припасенного хозяином портера, неосмотрительно оставленного в бутылках вдоль стены. Я, разумеется, от спиртного отказалась, потому как при исполнении. Зато щедро поделилась с Паком охотничьими колбасками из моего пайка, что сделало нас друзьями буквально не разлей вода. Уходя, козлоногий гость, чуть пошатываясь на своих копытах, напомнил:
— Послушай, завтра день летнего солнцестояния. Ну, примерно такой же важности праздник, как для людей день святого Патрика. И у нас, так называемых мифических существ, будет своя праздничная вечеринка. В полночь мы традиционно собираемся в моей башне. Прошу обязательно быть! И вас, и ваших товарищей. Патрик вряд ли придет. В последние годы он избегает шумных посиделок. Предпочитает оставаться дома, потягивая спиртное, бедняга сильно к нему пристрастился.
В голосе Пака было столько укоризны, словно бы он сам только что не поглощал портер без передыху два часа кряду. Правда, без видимых последствий для организма. Но разве Пак не должен уметь пить как никто другой?
— Обязательно, — уверила я моего нового знакомого, выпроваживая его за дверь.
— Дорогу вам подскажет любой прохожий, надо только спросить Башню Пака. Так я жду, — добавил мой рогатый приятель и, отгоняя хвостом комаров, скрылся в ночи.
Кот так и не объявился. Остаток ночи я проспала, видя во сне, что все мы наконец получили заслуженный отпуск и махнули на Дикий Запад. Пусик повязал голову узкой лентой, ткнул за ухо орлиное перо и сделал непроницаемо гордую физиономию. Ну типичный индейский вождь из племени ситроэнов или мыловаров! Я даже умилилась, надеюсь, что сон вещий. Просто все эти монстры, демоны, призраки, упыри, с которыми нам приходится иметь дело, уже так достали — хоть увольняйся. Не знаю, как только мои товарищи ухитрились здесь столько проработать (не уточняла сколько, но года три-четыре — не меньше).
Утром я проснулась от приятных запахов. Алекс тут же это заметил, хотя я по привычке продолжала притворяться, что сплю.
— Вставай, вставай, соня, — посоветовал он мне, переворачивая что-то шкварчащее на сковородке. — Я уже успел сходить на речку — здесь недалеко, за утесом, — и наловил к завтраку форели. Ее тут буквально завались, речка просто кишит рыбой! Прямо сама в руки прыгает.
— А-а-а-хоу! — зевнула я, потянулась и начала подниматься. — А где агент 013? Ты его видел?
— Спит еще, — кивнул Алекс на кота. Тот беспробудно дрых, свернувшись трогательным клубочком у моей лежанки. Странно, что я его не заметила сразу. Попробовала пихнуть ногой — не отзывается, наверное, шлялся где-нибудь всю ночь, вот и не выспался. Сам виноват. Я пихнула его вторично, не дай бог, завтрак проспит… не простит же потом.
Вообще-то агент 013 испытывал ко мне нежные чувства еще с момента моего появления в команде. И я ворчу только для виду, потому что на самом деле очень люблю нашего котика, хотя, конечно, несколько иной любовью. Увы, даже после третьего пинка кот не встал… Его проблемы!
Наскоро приведя себя в порядок, я присоединилась к аппетитно жующему Алексу и за столом рассказала ему о визите Пака и о его приглашении. А тут и Темный Патрик вернулся, который с утра пораньше ходил в свою личную друидскую рощицу совершать традиционные ритуалы. Как выяснилось, Патрик подрабатывал местным друидом.
— Работа непыльная, да и прокормиться помогает. Пенсионеру в самый раз. Если кому что надо выпросить у богов, несут мне подарки. Вон торфа гору натаскали — на всю зиму хватит, — сообщил он, стаскивая башмаки у порога.
И действительно, у входной двери образовался настоящий завал из торфяных брикетов, но, видимо, старичок пробирался сквозь них, как опытный шахтер Донбасса. Патрик подошел к столу и близоруким взглядом уставился на тарелки. В следующий момент мне показалось, что ветхая крыша наконец выполнила свою давнюю угрозу и рухнула нам на головы. Старичок буквально взвился к потолку и завопил так, что я от испуга попыталась юркнуть под стол — неужели дед с припадками оказался?..
— Форель! Священная форель! Вы поджарили ее и… и съели!!! Проклятие небес на мою голову! В моем доме! — выл он, выкатывая глаза и вырывая остатки волос из подмышек.
— Агент Патрик, что с вами? Объясните толком, в чем дело? — Командор попытался усадить неистовствующего хозяина за стол. — Выпейте воды, успокойтесь и расскажите все по порядку.
Но старик вдруг бурно зарыдал и, покорно плюхнувшись на скамью, уронил голову на стол. Несмотря на все утешения Алекса, он продолжал всхлипывать и хлюпать носом, по-прежнему ничего не объясняя. Я выбралась из-под стола и жалостливо уставилась на несчастного. Может, у него любимый бурундучок поутру откинулся или двоюродная кошка сдохла?
— Вы… вы знаете, то есть хотя бы слышали когда-нибудь… про священную белую форель? — торжественно начал старец, наконец взяв себя в руки. В его глазах застыла обреченность, а по щекам текли слезы.
— Сказку читали, вашу же, ирландскую, — неуверенно припомнила я. — Вроде так и называется — «Белая форель».
Дедок кивнул и потребовал пересказать вкратце, в чем там суть. Когда я закончила, Патрик в отчаянии снова было собрался зарыдать и рвать волосы на ногах, но потом передумал. Вместо этого он взял с моей тарелки рыбий скелет… Форелька, кстати, была очень вкусной — пальчики оближешь. Ну, это и неудивительно — Алекс всегда неплохо готовил… Но старик этого не знал и молча потряс костистыми останками у меня перед носом.
— Неужели это была она самая? — округлила я глаза. Орлов за его спиной уже делал мне знаки не признаваться ни в чем. — То есть та самая, Белая Форель?
— Да! Да, о несчастные! И она священна! Была священна… А теперь горе моему дому! Ведь вы так безжалостно поджарили ее и съели! — вновь решил поубиваться Темный Патрик.
— А что, нам надо было любоваться на нее, что ли? — виновато буркнул Алекс. — У вас река буквально кишит рыбой, которая умирает от старости, а вы предпочитаете верить сказкам. Как мы могли отличить святую от обыкновенной грешницы? На вкус они одинаковые…
К этому времени кот уже втихаря проснулся и, не обращая внимания на нашу перепалку, догрызал хвостик жареной рыбы. Боясь, что у Патрика случится инфаркт, я шепнула Профессору поторопиться с завтраком.
Спустя десять минут после происшедшего мы шли всей компанией к нашей деревеньке Мачибадб. Темный Патрик сначала и видеть нас не хотел, а потом вдруг сам вызвался проводить. Что бы там ни было, он понимал, как щедро местные жители отблагодарят того, кто приведет им избавителей от Ворона. Возраст и шаткое здоровье тут не помеха, энергичный старик был в курсе всех событий и везде успевал урвать свое.
— Там сейчас вдовы готовятся к торжественному шествию к графскому замку, молить господина, чтобы спас от напасти. Бедным людям обратиться за помощью больше не к кому. Верят, что только бог или граф могут спасти их от злого проклятия, — объяснял нам по дороге наш провожатый.
— Да, народ вскипел до крышки, — мрачно вздохнул кот. — Но мне почему-то кажется, что их господин сейчас сам сидит, заперев все окна и двери, чтобы Ворон, пролетая мимо, ненароком не навестил и его.
Агент 013 сегодня явно был не в духе.
— Кстати, если не секрет, что ты делал сегодня ночью? — особо не церемонясь, осведомилась я.
Но он только раздраженно смахнул с уха назойливую бабочку. Странно, будь он в обычном состоянии, наверняка попытался бы поймать ее для коллекции.
— Я спал, — отрезал кот тоном, не располагающим к дальнейшим расспросам.
По дороге нам попался моложавый горбун, ростом чуть ли мне не по пояс, в соломенной шляпе с павлиньим пером. А на горбу он нес корзину с такими же шляпами. Это насторожило и навело на мысль, а не занимается ли он кроме плетения шляп еще и отловом павлинов с последующим выдергиванием у них хвостовых перьев. И где только он их находит? Ведь эти птицы, надо думать, большая редкость на болотах Ирландии. Если, конечно, он не охотится на них тайком на территории родного Лондонского королевского птичника.
— Здравствуй, Лисий Хвост, добрый тебе путь, — приветствовал горбуна Темный Патрик. — Куда двигаешься?
— Как обычно по средам — на рынок в Тьюам.
— Это маленький городок, вон за этими горами, — повернувшись, пояснил наш проводник. — Основной торговый центр в округе. Место сбыта, так сказать, народного кустарного творчества.
Лисий Хвост, мигом поняв, что мы не местные, тут же попытался сбагрить нам часть товара:
— Не хотите ли приобрести, господа, на память о Доннеголе и старинной деревне Мачибадб, эти великолепные соломенные шляпы? Эксклюзивные модели! Осталось всего пятьсот штук. Пятнадцать медяков шляпа. Великолепные образчики! Сам себя без ножа режу…
— В другой раз! — решительно прервала я горбуна, отбирая у кота один из «великолепных образчиков», который тот с удовольствием примерял. Лисий Хвост разочарованно вздохнул, впихивая шляпу обратно в корзину.
— Не встречали по дороге разбитную Клаудию Эхерлоу? — решив сменить тему, поинтересовался он с надеждой во взоре. — Она тоже обещалась сегодня пойти на рынок.
— Нет! — дружно рявкнули мы с Алексом. Черт ее знает, кто такая Клаудия Эхерлоу и чем знаменита?! Нам пока вообще ни одна девушка не попадалась, а для особо разбитных я всегда успею подобрать палку.
Поняв, что нам не удастся втюхать шляпу, Лисий Хвост совсем понурил голову и, поправив горб, потопал дальше.
Мы продолжили свой путь, но не прошли и полусотни шагов, как из-за поворота вынырнула новая фигура. Сильно припадая на ногу, наперерез нам шла высокая светловолосая девушка. При ближайшем рассмотрении она оказалась очень симпатичной и была бы просто милашкой, если бы не бельмо на глазу. Приятно улыбнувшись нечищеными зубами (Алекс, несмотря на обычное хладнокровие, даже слегка вздрогнул), она радостно защебетала:
— Я иду на рынок в Тьюам! Нынче там распродажа постельного белья. Это твои друзья, Темный Патрик? Очень, очень рада вас видеть, слышали, наверное, какая беда на нас свалилась? Все живут в страхе из-за этого Ворона. Ну, мы договорились с Лисьим Хвостом, что пойдем вместе, пока мама не узнала… Но он куда-то запропастился, вы случайно не видели? Тогда я с вами пойду…
— Ну уж нет! — уперлась я, быстренько выложив, что видели, где и когда именно. Клаудия вытаращила глаза, аж подпрыгнула на месте от радости и рысью припустила в указанном направлении.
Темный Патрик, глядя ей вслед, умильно смахнул несуществующую слезинку:
— Как трогательно! Милые дети, просто зависть берет, глядя на их счастье. Я был бы очень рад оказаться на их месте, чтобы получать пособие по инвалидности. Живи себе спокойненько, не обливаясь потом ради куска хлеба. Можно посвятить кучу времени изучению древних манускриптов или вышиванию трилистников кельтским крестиком.
— Ага, или вязать шарфы размером со взлетно-посадочную полосу! — заметила я замечтавшемуся друиду-самоучке.
Наконец-то мы вышли к деревне. Нашему взору открылись маленькие, ухоженные на вид домики с соломенными крышами, плетеными заборчиками и огородиками, где неизменно выращивался традиционный картофель. Ставни на многих окошках были закрыты.
— Самый действенный способ борьбы с Вороном, — пояснил Темный Патрик. — Не всегда срабатывает, но все же. По крайней мере, хоть отчасти люди отгородились от проклятия.
— А можно еще всю округу заставить пугалами и пулеметными вышками по периметру, — сухо заметил агент 013, поглаживая усы. Сегодня он был, против обыкновения, молчалив, наверное, какие-то думы одолевали его профессорскую голову. — Ворон навещает также и близлежащие хутора. Насколько мне известно, деревни в Ирландии встречаются не так уж часто, для этой страны характерны компактные фермерские хозяйства.
— Да, ты прав, мой хвостатый друг, — благосклонно кивнул старец, искоса глянув на кота. К Мурзику он относился несколько предвзято, ведь раньше ему не приходилось служить проводником у говорящих и трезвомыслящих котов. И правда, как бы я ни язвила и ни подтрунивала над Профессором, главного у него не отнимешь. Да, мой Мурзик, если слегка перефразировать классика: «Ум у тебя государственный, кабы не кот, министром бы был!»
Все чаще встречающиеся прохожие кивали Патрику и, хмуро поглядывая на нас, недоверчиво качали головами. Если кто излишне любопытствовал, наш старик врал, будто мы его дальние родственники — только что поженились и приехали к нему в гости в надежде на подарок. Когда надежды не оправдались, решили остаться у него погостить хотя бы на две недели, чтобы объесть его на все деньги, затраченные на дорогу. По-моему, можно было обойтись и без столь пикантных подробностей, но старичок, похоже, упивался, описывая в деталях наши еврейские замашки. Старого Патрика, как выяснилось, знала вся деревня, а так как в Ирландии семьи многодетные, получалось, что деревня не такая уж и маленькая. Патрик вошел во вкус, и его рассказ обрастал красочными подробностями с каждым новым встречным.
В конце концов оказалось, что я его потерянная дочь, украденная бродячими циркачами в раннем детстве. Теперь вот выросла и отыскала отца, чтобы вытрясти из него те деньги, что он был обязан потратить на меня за все эти годы, но сэкономил благодаря циркачам. А Алекс — мой муж-акробат, приехал, чтобы послужить, благодаря своим габаритам, веским аргументом в деле вытягивания из папаши денег.
Что после этого должны были думать о нас люди? Мы быстренько увели Темного (во всех смыслах) Патрика в сторону и популярно просветили, что с ним сделает кот-профессор, если он и дальше будет портить нам репутацию. Старичок разобиделся и надолго заткнулся, что наконец-то позволило нам с командором и агентом 013 посовещаться.
Свернув с дороги, чтобы не смущать прохожих видом разглагольствующего Пушка, мы задумались об этом проклятом Вороне. Тот действительно был большим паскудником со своими похабными пророчествами. Особых внешних отличий от обычных воронов (в лице, по крайней мере) у него не было. Тот же изогнутый клюв, бархатистые черные перья, ну, может быть, чуть более наглые зенки…
— Сейчас с помощью этого скользкого типа, — кот смерил уничижающим взглядом нашего провинившегося пенсионера, — попытаемся выяснить хоть что-то у людей, они его знают — значит, разговорятся. Может, всплывут какие-то дельные факты.
— А ночью, если мы действительно попадем к Паку, надо будет навести справки о нашем Вороне среди гостей. Жители волшебного мира наверняка должны знать его — это их ведомство, — логично вывел Алекс и, похлопав меня по плечу, добавил: — Алина, молодец, что добилась приглашения. Проникновение в среду мифических существ поможет нам сдвинуться с мертвой точки.
Я зарделась от похвалы, хотя особой заслуги тут не было, это я понимала, что не помешало мне в очередной раз выказать свое превосходство над моими товарищами.
— Вот именно. Я ночь не спала, обрабатывая рогатого гостя, и внесла существенный вклад в общее дело. Вполне может оказаться, что сегодня ночью (благодаря мне) мы узнаем о враге все и нейтрализуем мерзавца. Если, конечно, будем действовать тонко, на что способен не каждый.
Кот фыркнул, прервав мои излияния:
— Посмотрим, милочка. Пока что еще со вчерашнего дня практически наше дело не сдвинулось с места ни на йоту.
Сложив руки на груди, я демонстративно отвернулась. Этот кот слишком много на себя берет. С чего он взял, что может разговаривать со мной в таком тоне? Хоть он и полковник — все равно остается всего лишь толстым кошаром! Пусть образованнее, пусть крупнее обычного кота, но это только от хорошей жизни.
— Ладно, ребята, хватит обижаться. В конце концов, мы знаем друг друга не один день, — примирительно заметил Алекс, понимающе подмигивая мне и обмениваясь заговорщическим взглядом с котом. Надувшись, я повернулась к старику, тот напряженно вглядывался в даль, сложив ладони наподобие окуляров. Сначала я подумала, что он кривляется, но, проследив за его взглядом, заметила вдалеке над дорогой кружащую в воздухе черную точку. Мои агенты тоже смотрели в небо.
— Ворон! Ворон летит! О, небеса, за что нам это проклятие?! Достал уже! — отчаянно вопили деревенские жители, пробегая мимо нас и кидаясь закрывать ставни на окнах. Черная точка стремительно приближалась.
— А зачем они прячутся? Ворон что, и на людей нападает? — удивилась я.
— При случае! — уклончиво выкрикнул старый Патрик, рыбкой нырнув в кусты. Оттуда он стал махать нам руками, страшно выкатывая глаза и проводя ладонью по шее, типа, оставаться на открытом месте смертельно опасно. Пришлось лезть в кусты, чисто из опасений за рассудок бедного пенсионера, и успокаивать несчастного.
— Дедушка, в вашем возрасте вредно так волноваться, — безрезультатно попытался воззвать к его разуму Алекс. — Вам и так жить… не так чтоб долго…
— А может, это и не тот Ворон вовсе… — сощурилась я. Птица все еще кружила на приличном расстоянии, к тому же колючие кусты шиповника в грязной канаве не лучшее место для наблюдения.
— Других тут давно уже нет. Птицы боятся этого Ворона, это его территория, больше ни один из чернокрылых демонов сюда и носа сунуть не посмеет, — убежденно ответил старик, распластавшись на земле и забрасывая себя с головой сухими листьями и мусором.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:17 | Сообщение # 5

Княгиня де Веллар

— Не понимаю, он что — не просто проклятия насылает? — шепотом поинтересовалась я, наклоняясь к горке листьев, где предположительно скрывалась голова Патрика.
— Увы, дочь моя! Похоже, ему стало скучно просто пророчествовать — он свои пророчества еще и исполнять вздумал! Нападает без предупреждения и действует по принципу «одного убью — пятерых покалечу!».
— Наверное, детство было тяжелое, там и надо искать причины его маниакального поведения. Может быть, злые мальчишки разорили родительское гнездо и оборвали птенцу первые перья. Это потрясение со временем и сформировало в нем устойчивую ненависть ко всему человеческому роду, — вывел кот, не упускавший возможности поучать.
— Тихо, он спускается! — цыкнул на нас командор. — Да-а, довольно крупненький экземпляр.
Ворон по-хозяйски расхаживал по опустевшей улице. Лучший обзор был у кота, но ему нельзя было позволить раскрыться раньше времени. Агент 013 еле успел юркнуть в кусты — хорошо, я ему помогла, с силой дернув к себе за задние лапы. Птица резко развернулась нашу сторону. Мы затаились. Ворон обвел прищуренным взглядом кусты, печально вздохнул, резко взмахнул двухметровыми крыльями и улетел. Я недоуменно взглянула на Орлова — в чем же смысл визита?
Минут через пять люди начали выходить из домов, а мы, выкопав Темного Патрика из листьев, пошли к Шамасу-а-Снейду, деревенскому пастуху. Парень жил на окраине деревушки со своей старой матерью, которая приходилась родной сестрой нашему друиду, а Шамас соответственно племянником. Цель похода — неопределенная, дедок уверял, что только там мы узнаем правду. Какую правду? С чего? зачем? почему? — одни вопросы…
Это жилище явно было самым бедным в деревне. Покосившийся домик с проплешинами на крыше — чахлая белая коровенка хозяев добралась-таки до соломы, торчащей из дырявой кровли. Нас встретил худой долговязый парень с растрепанными волосами, в вязаном свитере и безрукавке с вышитым орнаментом, штанишки неновые и традиционные, полосатые чулки с деревянными башмаками.
— Здорово, дядя! — прогремел он неожиданным для его хлипкого тела басом и вопрошающе уставился на нас.
— Это мои друзья, Шамсик. А ты иди, отвори ставни и позови мать, дело есть, — велел ему старичок, кивая нам, чтобы входили.
— Мог бы хоть с девушкой познакомить, — проворчал Шамас и, ковыряя в носу, прошел мимо нас открывать окна.
Внутреннее убранство дома было еще скромнее, чем снаружи. Все в деревянно-холщово-соломенном стиле. Очаг, стол посередине, лавка и пара табуреток. У перегородки лежанка, за ней — другая. Оттуда вышла пожилая женщина, бедно, но опрятно одетая, приветливо улыбнулась и пригласила нас к столу выпить молока. Патрик намекнул, что мы нуждаемся в информации. Нет проблем — больше часа нас грузили пестрым рассказом о местном пернатом кровопийце и божьем наказании — Черном Вороне. Котик хмуро смотрел в сторону, делая вид, что он просто кот. К своему блюдечку в углу на полу он даже не притронулся. Его слабый желудок не переваривал молока с детства. Чем я, грешным делом, и пользовалась пару раз, когда очень требовалось отвязаться от хвостатого зазнайки…
Местные жители действительно сегодня поутру собирались устроить шествие к замку графа, но вовремя сообразили, что смысла в этом мало. Судя по всему, на здешних людей появление Ворона производит примерно то же впечатление, что на нас оголенный электрокабель рядом с обугленным телом охотника за цветным ломом.
Обращение к служителям культа тоже не дало результатов. Ни один священник не хочет приезжать в деревушку, зная, что Ворон частенько сюда наведывается. Местный пастырь скончался от разрыва сердца при первом же появлении пернатого предсказателя, тем самым послужив живым (а теперь уже мертвым) доказательством того, что приметы все-таки сбываются*. Слух разнесся по всей округе с молниеносной скоростью, и теперь жители деревеньки Мачибадб венчались и отпевали покойников в церкви соседнего хутора, километрах в двухстах от родного прихода.
--------------------------------------
* Как известно, появление в деревне черной каркающей (или безмолвствующей) птицы означает скоропостижную смерть католического священника. Почему именно католического? Наверное, потому, что в Ирландии их большинство.
--------------------------------------
Здесь было над чем поразмыслить, хотя какую-то особенную «правду», я, признаться, не разглядела. Попрощавшись с доброй женщиной, мы поблагодарили ее за хлеб-соль (точнее, за парное молоко).
— Спасибо Резвушке, кормилица наша. — Хозяйка обняла тощую коровенку непонятно какой масти, настолько флегматичную, что разве одному богу было известно, за что она получила такое имя. Она не сводила глаз с крыши, уже облысевшей за тот час, что мы провели в доме.
— Вспомнить страшно, как однажды мы чуть не потеряли нашу красавицу…
С красавицы упал очередной клок шерсти и выпала пара зубов, для которых солома оказалась слишком твердой, а ее хозяйка, видимо, собиралась рассказать нам эту историю в подробностях.
— Э-э… нет, сестра, в другой раз как-нибудь, обязательно, на досуге, — уперся старик, подталкивая меня в спину, поскольку у меня на лице читалось живейшее любопытство. — Мы спешим!
— Куда?
— Этот бред она пересказывает уже в сотый раз! — яростно переключился Патрик на командора.
— Ну и что? Я ведь еще не слышала, — как дура, надулась я. Кот меня поддержал, заступившись (по крайней мере, вначале мне так показалось).
— Оставьте ее! — тихо, но твердо сказал он, так чтобы сестра Патрика его не услышала. Он все-таки косил под нормального, то есть не говорящего, кота. — Если ей любопытно, пусть останется, догонит по дороге. У нас с напарником нет времени задерживаться здесь дольше необходимого. Надеюсь, рассказ о Резвушке имеет хоть какое-то касательство к Ворону. До встречи, Алина! И смотри, осторожнее, когда будешь одна переходить через болото.
Я возмущенно раскрыла рот, но кот с Алексом были уже за воротами. Предатели! Ну я их проучу, они у меня попляшут! А Алекс?! От него-то я меньше всего ожидала такого поворота спиной. И это после всего, что между нами было, есть и еще будет?! Пошел на поводу у этого толстого самоучки, бесхребетник!
Я с улыбкой повернулась к хозяйке. Та, мгновенно настроившись на публику, начала:
— Да, это случилось чуть больше года или чуть меньше месяца назад. Шамсик мой как обычно на рассвете погнал нашу дорогую Резвушечку вместе с еще двумя соседскими коровами и одним старым козлом высоко в горы. Я велела Шамсику по дороге нарвать укропа к супу, но этот обалдуй, вместо того чтобы слушать мать, нарвал совсем других трав, какие они с этим козлом, усевшись под деревом, и скурили.
— С каким козлом? — Я представила себе сидящего под деревом бородатого козла с трубкой во рту и пасущихся неподалеку трех коров.
— Да с братцем моим, этим старым хрычом Патриком! Все время сбивает с пути истинного бедного Шамсика. А сынок-то мой и сам умом недалек, потому ему много ли надо, чтобы оступиться и перестать слушать мать, которая ему все время твердит: не кури на работе! Только начнет и враз разучивается считать до трех, а в этот момент одну корову у него кто-то и увел. Их-то всего три оставалось! Ведь говорила: «Ходить тебе снова битым, сынок». И слова мои каждый раз сбываются! Ни разу еще не было, чтобы не сбылись…
«Надо думать», — ответила я про себя, а вслух заметила, устав от предисловий:
— Так вашу Резвушку и стырили, как я понимаю…
— Да, доченька! Украли нашу кормилицу, пропала она, а эти двое, вернувшись, наплели мне историю, что утащили ее зеленые человечки, спустившиеся с неба на глиняной тарелке.
— Неужто даже не фаянсовой? — ошеломленно выпучила я глаза, пожалев про себя, что сейчас не хлюпаю по болоту со своими агентами, а стою и слушаю всю эту белиберду.
— Палками я погнала этих олухов, и старого и молодого, из дома, чтобы без нашей коровушки не возвращались, — эмоционально продолжала женщина. — Тогда я их, к своей радости, долго не видела. Шамсик жил у Патрика, помогал старому дурню в его языческих обрядах в дубовой роще. Люди мне передавали, что парень мой совсем загордился, ходит гоголем и именует себя не иначе как будущим друидом, за руку ни с кем не здоровается и от мяса отказывается, хоть и не было такого, чтобы ему предложили хоть кусочек.
Резвушка глубокомысленно кивала головой, ничего не подтверждая и не опровергая.
— Но не прошло и недели или месяца, как Шамсик, повздорив с беспутным дядей, вернулся домой. Вот и вся история, — закончила сельчанка.
— А при чем тут корова? То есть я хотела спросить, как же она тогда нашлась?
— Так на второй день она сама и вернулась. Как ни странно, даже цыгане на нее не польстились.
На самом деле в этом не было ничего странного. Животное выглядело так, что наверняка являлось прародительницей всех коров, живущих на земле, ни один цыган таким антиквариатом не заинтересуется.
— Наверное, сама сбежала от воров, чтобы вернуться к своим добрым хозяевам. Ах ты моя лапушка!
Скопировав коровье выражение лица, я только-только собралась уходить, как в воротах столкнулась с Шамасом, который, возбужденно дрожа, оповестил нас:
— Там Лисий Хвост рассказывает всем об эльфах. Он их видел! В самом деле видел. Говорит, когда шел на рынок, они с Клаудией попали прямо внутрь Нокграфтонского холма. Ну и дела! Пошли скорей, мам, а то пропустим самое интересное.
— Да где он?
— В харчевне у Дика Эхерлоу! О, забыл о самом главном, эльфы избавили его от горба. Ей-богу, сам видел!
Шамас-а-Снейд смущенно покосился на меня и дунул обратно в ворота. Его мама бросилась следом, схватив меня за руку и волоча за собой:
— Неужели он и впрямь без горба? Странный, наверное, у него теперь вид… Не могу поверить. Это нельзя пропустить, даже если Шамсик соврал. Обожаю слушать про эльфов! Говорят, один наш священник даже написал книгу «Эльфийские хроники». Только папа римский, прознав об этом, лишил его сана. Пришлось ему, махнув рукой на жизнь, без соли съесть все, что написал.
— Можно было и сжечь на худой конец, — пробормотала я, — зачем же портить желудок? Мазохист какой-то…
Мы направились к дальнему дому, во двор которого, похоже, разом протиснулась вся деревня, судя по разломанному забору и висящим на одной петле воротам. В одной-единственной комнате было не продохнуть от столпившегося народа. Когда мы протиснулись вперед (мы обе хорошо умели работать локтями), нашим взглядам открылся стол, за которым сидели Лисий Хвост и Клаудия.
Оба счастливые по уши! Хвост и вправду был без горба. А что изменилось в Клаудии, я не сразу поняла, только потом заметила, что оба глаза у нее нормальные. Бельмо исчезло напрочь! Лисий Хвост, заметив меня, подмигнул и продолжил свой рассказ:
— Так вот, присев на камень как раз у Нокграфтонского холма, у самого его подножия, мы с Клаудией стали подсчитывать будущую прибыль с проданных шляп. Должен заметить, что торговля сейчас так себе, на редкость неудачная…
— Если судить по его словам, у него хорошая торговля была только раз в детстве, когда он запродал соседскому мальчишке ржавый рыболовный крючок за медный грош, — шепотом прокомментировала моя провожатая. — Правда, тот мальчишка потом его сильно поколотил, убедившись, что остался в дураках.
— Только мы подвели общий баланс, как слышим, такой вой поднялся, хоть башкой об валун бейся, чтобы как-то отвлечься и не слышать этот душераздирающий ор!
— Так вой или ор? — заметил кто-то из присутствующих.
— Думаю, там было что-то среднее — это и словами-то не передашь, — невозмутимо продолжил бывший горбун. — Мы с Клаудией, зажав уши, бросились было уже бежать. Я еще закричал: «Заткнитесь вы, полоумные придурки!», хоть и не знал, кто это такой шум поднял…
Вдруг видим, стоят в рядочек долговязые белобрысые парни с луками на изготовку и в нас целят! В тот же момент словно какая-то неведомая сила погнала меня с Клаудией прямо к Нокграфтонскому холму. Да еще эти лучники вслед отпускали шуточки насчет моего горба и кричали, чтобы поторапливался. Потом мы каким-то чудом ни с того ни с сего очутились прямо внутри!
— Внутри чего? — опять спросил кто-то.
— Да внутри холма же! Хотя помнится, что падали мы в сливной колодец. Это продолжалось довольно долго и с запахом таким неприятным… Наконец мы очутились в большом прекрасном зале.
— Ага, и все там было из золота и серебра, а стены усыпаны драгоценными камнями, — подхватила Клаудия. — А что за народ там был расчудесный! Красивые высокие воины в богатых одеждах и с сияющими мечами на перевязи. — Она хмуро покосилась на скромного Хвоста, видимо сравнивая, тот явно не выдерживал конкуренции. — А король-то ихний краше всех, тут же сбежал с трона и подскочил к нам. Правда, глаза его метали молнии, а брови хмурились так уж недобро. «Да как вы посмели! — вскричал он и топнул ногой, отчего все его подданные вокруг затряслись от страха, а уж мы-то с Лисьим Хвостом и подавно. — Не слишком ли самоуверенны, смертные, что дерзнули прервать наш концерт?!» «Д-д-да, вы правы, милорд, как скажете, милорд», — залепетал Лисий Хвост, проверяя, не растерял ли он шляпы по дороге. А я уж и слова сказать не могла, просто зуб на зуб не попадал, так испугалась — ведь эльфийский король мог тогда сделать с нами что угодно.
— Ну и как вы выкрутились? — нетерпеливо выкрикнули из толпы.
— Да мы ж им шляпы-то и запродали! Павлиньи перья везде цену имеют, даже у эльфов. Ну а в благодарность за фасон они нас избавили от внешних, так сказать, недостатков. — Лисий Хвост удовлетворенно почесал спину, в очередной раз удостоверившись, что горб не вернулся на место.
«Странные у них, у эльфов, запросы… Про вкус вообще молчу», — заметила я про себя и вдруг, случайно глянув под ноги, увидела Мурзика. Совершенно внаглую, не обращая ни на кого ни малейшего внимания, он с задумчивым выражением на морде что-то конспектировал в крохотную записную книжечку. Знали бы вы, к чему это потом приведет… Поискав глазами Алекса, я обнаружила его у дальней стены, рядом с какой-то предприимчивой девицей, которая, не умолкая, охмуряла моего командора. А тот благосклонно внимал, чему-то довольно улыбаясь. Так, пора его отсюда уводить.
Поспешно попрощавшись с матерью Шамаса и кивнув самому пастушку, я пробилась к Алексу. С суровым видом, молча я взяла его под руку и решительно вытолкала на улицу, пропустив мимо ушей возмущенные выкрики брошенной красавицы.
— Я думала, вы занимаетесь делом!
— Ну-у, рассказ про эльфов очень поучителен…
— За это время вы были обязаны раскопать всю информацию насчет нашего пернатого объекта, а при случае и его самого поймать и повязать в охапку! — все больше распалялась я, так что, когда подоспели Темный Патрик и кот, им тоже досталось — для порядку.
— Нигде мы не шлялись… Прошлись по окраине, проверили топкость болота и вернулись. Просто пожалели тебя, — ответил за всех надутый Профессор, — понятно, что ты, деточка, погибнешь в болоте без нас. В доме никого не было, корова одна у крылечка, и та безмозглая… Мы логично рассудили, что тебя, как обычно, надо искать там, где наблюдается максимальное скопление народа. Ну все, довольно, нечего время терять. Пойдем к самому Ворону.
— О! Так вам удалось все-таки что-то выяснить, хитрюги… — Я была заинтригована заявлением Пушистика и потому, закончив пустые препирательства, резво прыгнула вслед за агентами, периодически забегая вперед и донимая расспросами дедушку. Алекса я будто не замечала. Пусть помучается угрызениями совести, предатель несчастный… Жаль, что он этого не понял, с серьезным видом совещаясь с котом чуть в сторонке.
— Пак, мой добрый приятель, говорил мне, что Ворон живет в ущелье. Там его гнездо и дуб Судьбы, с которого он обозревает наши земли, — скромно признался Патрик.
— Так они с птичкой знакомы? — удивилась я. Как это мне не пришло в голову сразу же расспросить Пака о цели нашей охоты? Наверное, из-за того, что он полез обниматься…
— Знакомы, конечно, но шапочно. Пак дружит лишь с теми, с кем пьет… Потому и понятия не имеет, зачем Ворон насылает проклятия. Я вас туда провожу, а сам подожду на камушке, у склона горы. Ущелье-то как раз там за лесочком и находится. Это агенты твои настояли, хотя я и был против того, чтобы…
— Не переживай, мы его ненадолго упустили, — подтвердил слова старичка командор, примирительно улыбаясь. Ладно, проехали и забыли. Когда Алекс так улыбается, я не могу на него злиться. — Можно, конечно, было бы сбить его камнем над деревенской площадью, но… ты ведь не любишь радикальных мер? Значит, стоит хотя бы попытаться по-человечески войти с ним в контакт.
— Ага, один шанс из ста, что он не выклюет оптимистичному контактеру глаз, а спутникам не настучит по голове в придачу, — серьезно покивала я. — Сейчас-то как будем действовать? Надеюсь, хотя бы палку покрепче по дороге подберем? Один меч на троих — особо не намашешься…
— Надо три палки, — подумав, сообщил кот. — Пусть дед тоже вносит лепту в общее дело…
— Вообще, мысль хорошая. Если скопом навалимся на злодея и, не дав ему опомниться, дружно грянем бить дубиной — справимся уже к вечеру!
Мне так понравилась эта идея, что я уже собиралась заставить Алекса выкорчевать приглянувшееся крепкое молодое деревце у дороги. Хотя, если подумать, махать таким бревном — только пупок надрывать… Зато пернатый враг будет прибит с одного удара. И скорее всего — насмерть!
— Нет, нам надо еще разобраться в причинах и следствиях. Здесь не все так просто, как в Японии с летающими головами. Те охотились ради пропитания, изменить их психику было невозможно. А тут нечто иное, и что именно — пока очень смутно вырисовывается. Попробуем поговорить по душам, а там посмотрим…
— И кто же попытается с ним заговорить, если вообще птица окажется дома? — поинтересовалась я. Вопрос риторический, я сама догадалась, кто именно будет послом.
— Ты, конечно, — хором ответили Алекс и кот.
— А мы подождем тебя у склона. Там есть где укрыться, если Ворон начнет буйствовать, — абсолютно спокойно заявил кот, но нотка удовлетворения, естественно, в голосе проскальзывала. Маленький, хвостатый негодяй! И за что я его люблю?!
Взамен я одарила ненавидящим взглядом командора, но тот даже не покраснел и убежденно сказал:
— Слушай, ну у кого из нас еще так подвешен язык?

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:17 | Сообщение # 6

Княгиня де Веллар

Я хотела кивнуть на кота и даже, подняв его за шкирку, ткнуть прямо в лицо Алексу как конкретное вещественное доказательство, но Алекс поспешно продолжил:
— К тому же у тебя большой опыт общения с особо опасными преступниками! Ты производишь на них просто магнетическое воздействие. Жеводанский оборотень, ангъяк, утбурд, упыри, шотландские привидения — вот далеко не полный перечень тех, кто попал под гипноз твоего неотразимого обаяния! Но хватит слов, ближе к делу…
С этими словами он втолкнул меня в расщелину между большими валунами, к которым мы приблизились пару секунд назад. Обернувшись, я не увидела ни одного из моих спутников, наверное, они удрали в безопасное укрытие. Ну что ж, мои преданные друзья, придется вам в очередной раз преподать урок высокого профессионализма. Вперед! Как тонкий психолог, я всегда найду подход к любому, даже самому закоснелому в преступлениях разуму.
На нетвердых от страха ногах я храбро пошла вперед, глядя преимущественно вверх, чтобы Ворон не застал меня врасплох, и в знак мирных намерений помахивая сорванной по дороге веточкой с редкими листиками. Это вряд ли, конечно, защитит меня от стальных когтей разъяренной птицы, но парламентеров не убивают. По крайней мере, сразу…
Гнетущая тишина резала уши. Такая тишь всегда что-то предвещает. На этот раз она предвещала скорую встречу с Вороном, птицей, овеянной мистикой, зловещими предзнаменованиями и ореолом таинственности. Приметы не обманули… За поворотом я столкнулась с этим кошмаром нос к носу! Ворон сгорбившись сидел на ветке невысокого, давно засохшего среди камней дуба, грозно уставившись на меня. От неожиданности я споткнулась, заскользила по щебню, кое-как удержалась на ногах и дальше, естественно, не пошла. Громадная птица злобно сощурилась, угрожающе распахнула двадцатисантиметровый клюв и… Сухая ветка под Вороном треснула, и тот, округлив глаза, камнем брякнулся вниз, даже не успев взмахнуть крыльями.
— Ай-й-й, болно как, мама-а… Нэ видишь, минэ савсэм плохо?! Зачэм сюда пришла, сымияться будэшь, да? — плаксиво выкрикнул Ворон, сидя на хвосте, ножки в стороны. Фиолетовые глаза подозрительно увлажнились. Похоже, птица была на грани нервного срыва. И акцент ее, какой-то явно не местный, не ирландский какой-то… настораживал. Да, не такого птенчика я ожидала тут встретить.
— Вэк. — У меня в голове все перемешалось. — Здравствуйте, господин Ворон. Как поживаете?
— Гаварю же, савсэм плохо! Сама нэ видишь, да?
Ворон кряхтя поднялся с земли, отряхивая перья от пыли. С его физиономии по-прежнему не сходило печальное, прямо-таки убитое выражение.
— Савсэм дастали, глупый люди! Зарэжу всэх кагда-нибудь! — угрожающе каркнул он, едва не плача.
— Н-ну, ну зачем же сразу так кардинально? — пролепетала я, уже жалея, что согласилась на встречу с таким эмоциональным… джигитом?! Ой, е-мое…
— Это я нэ о тебе гаварю, кэр-расавица, — печально констатировал черноклювый субъект. — Ай-й! Что дэлать, что дэлать, нэ знаю! Дамой хачу, в родные горы хачу! Там тэпло, виноград растет, «Киндзмараули» рекой льется. Это вино такой… Нэ заклинаний! Глупый народ тут думает, я колдую, когда гаварю: «Хванчкара», «Саперави», «Аурели». Я нэ колдую, я па сваэй родинэ тоскую! Тоскую весь!
— Так, значит, ты не местный, а мы-то думали, что ирландец, — сочувственно констатировала я, присаживаясь рядом с опечаленной птицей.
Тот сразу приосанился, несколько приободрился и, выпятив грудь, с любопытством уставился на меня.
— Нэт, я грузын! Это далэко отсюда, на югэ, у теплаго моря. Мая любимая Грузыя! Хотя, канэчно, радылся я здэсь.
— Ничего не понимаю. Запуталась вконец. Может, объяснишь толком? — потеряв ориентацию, сбилась я.
— Ай-й, добрыя дэвочка! До тебя еще никого нэ интэрэсовало — чито я, гидэ я?! — Птица растроганно пожала мне руку своим вороновым крылом. — Всэ кидаются врассыпную, когда я пытаюсь пагаварыть с ними о моэй Грузыи и нэсчастной судьбе бэдного Гиви! Это я — Гиви, — с достоинством представился он. — А они все уже убегают. Вах! Чито за люди, нэ панымаю! У нас в Грузыи люди нэ такой глупый!
— Ну… тут у них менталитет такой, ничего не поделаешь. К тому же ты ворон, и с тобой здесь связано большинство поверий с крайне несчастливым для обывателя концом. Темная, средневековая Европа, понимаешь, и этим все сказано, — авторитетно хмыкнула я. — Так, значит, ты все-таки родился в Ирландии…
— Да, в этых горах! Но савсэм юным птэнцом мэня увэзли отсюда воины на грэческом корабле «Арго». Так на нем было написано — с дэтства я хорошо умел читать, — не без гордости пояснил Гиви. — Слушая их разговоры, я понял, чито в Ирландию они папали, напившись вина и сбывшись с курса. А плыли эты воины в Колхиду, благословенный край, чито стал минэ второй родыной. Чито за край, вах! Лучше его нэ видел никогда! Да и нэ увижу, уже савсэм мало мнэ жить осталось…
— Неужели?
— Ага, лэт двэсти, нэ больше. Вот и прилэтел умирэть на родынэ предков. Гидэ я родылся, гидэ моя мама и моя папа жили. Потом еще, нэспокойно на Кавказэ сэйчас, стрэляют… Но все равно дамой хачу. Вах!
Еще больше расстроенный воспоминаниями Ворон поднял высоко клюв, полный решимости не прекословить судьбе и не изменять принятому когда-то решению.
— В дэрэвню прилэтаю — всэ разбэгаются, а я вэдь только хачу пагаварить с кэм-ныбудь, плохо одному. Они мэня нэнавидят! Су-э-ве-рий! Савсэм темный народ, — сокрушенно покачал он головой.
— И что, ты никому, извини за вопрос, не выклевывал глаза?
Это надо было выяснить, потому что имевшиеся у нас сведения о неуправляемом черном преследователе с маниакальными привычками, слуге Рока, а может, и самого дьявола, как-то не сочетались у меня в голове с образом мягкого, где-то порывистого, но в целом доброго и несчастного существа, которое я видела сейчас перед собой.
— Я?! Выклевывал глаза?! Какой гадость! Кылянусь, нэт! Я сэбэ шашлык иногда жарю из кролыков. А сырого мяса нэ ем! Зачем так говорышь, я нэ людаэд, генацвале!
— Но в деревне утверждают…
— Ай-й! Вспомныл. Одын раз я в полэ летал, кролика хотел. А тут какой-то джигит на коне куда-то мэдленно ехал, увидел мэня, закрычал и коня начал подстегивать. Как можно так животное обижать?! Тот его и скинул в кусты. А гэлупый джигит вскочил на ноги и, закрывая рукой глаз, дамой пабэжал. Нэ оглядываясь бэжал, мэня ругал… За что? Навэрно, сам глаз паврэдыл, — пожав плечами, спокойно заключил Гиви. — Слушай, дэвушка красывая, а как тэбя зовут?
— Алина, — ответила я, убирая руку, которую Гиви уже начал потихоньку поглаживать. Потом вкратце поведала ему о нашем спецотряде и миссии, которую мы здесь выполняем. В процессе рассказа мне постоянно приходилось пересаживаться от него подальше, чтобы остудить пыл и призвать к вниманию. В конце концов он перестал отвлекаться и, поразмыслив, решил, что очень тронут нашими благими намерениями, рассыпался в благодарностях, уверил в том, что искренне желает посодействовать, а потому с радостью сделает все, что от него потребуется.
— Мне тут надо посовещаться с моими товарищами, пойдем, я тебя познакомлю.
— Я сразу понял, что ты нэ мэстная! Ни одна дэвушка здэсь дажэ близко к маему ущелью нэ падхадила, а гаварить с бедным Гиви точно бы нэ стала, — сделал признание Ворон.
Я поднялась и, разгладив подол платья, пошла к выходу из ущелья, где так мило провела время с необычным собеседником. Ворон летел чуть впереди, то и дело оглядываясь и рассказывая анекдоты о кавказцах. Похоже, он окончательно воспрянул духом. Честно говоря, просто не терпится увидеть лица Мурзика и командора, когда они поймут, что я с нашим объектом уже состою в самых приятельских отношениях. А Патрик, темная душонка, вообще в обморок упадет. Он же сын своего времени, хоть и бывший агент нашей Базы.
Мои предвкушения оправдались только наполовину: Темный Патрик, увидев Ворона, тут же потерял сознание, но перед этим из предосторожности спрятался за валуном, а мои напарники с довольными улыбками на наглых лицах вышли нам навстречу.
— Алиночка, деточка, познакомь нас, пожалуйста, с твоим новым другом, — елейным голоском промурлыкал Профессор.
— Вах! Кот разгаварывает! — Вытаращила глаза говорящая птица.
— Так же, как и ты, — поспешила я заметить, зная, что Пушистик разобидится в дым. — Это Алекс и агент 013, мои добрые товарищи. — Я смерила обоих недобрым взглядом. — Это Гиви, именно его мы так старательно разыскивали. Гиви, а вон там за большим валуном лежит Темный Патрик, весьма достойный старик, правда немного трус, скандалист и скряга.
Ворон сердечно поздоровался с котом и Алексом, после чего я вкратце передала агентам поистине необычайную историю жизни этой птицы. Командор задумался.
— Тут только один выход. Тебе, Гиви, надо срочно улетать домой, в Грузию. Здешние люди никогда к тебе не привыкнут, а пророчества будут исполняться как миленькие. Стоит тебе только вылететь на прогулку, и каждый, кто повстречает тебя на пути, сочтет это за дурное предзнаменование. К тому же сельчан нервирует отсутствие священника (который не появится, пока ты здесь), и это тоже очень сильно способствует их вынужденной агрессии. Сейчас они особенно подвержены действию заклятий, потому что сами в них и верят. Боюсь, люди все так же будут продолжать умирать.
— Гиви, ты же не желаешь зла местным жителям?
— Вах! Нэт канэшно!
— Я понимаю, ты не особо с ними ладишь, да и они тебя, прямо скажем, терпеть не могут, но это лишь еще один повод срочно переезжать отсюда. В этом я полностью согласна с агентом Алексом. И двести лет, поверь мне, немалый срок для жизни, — стараясь быть убедительной, поддержала я.
— Но нэ для Ворона! — с горьким пафосом заметила птица. Гиви обидчиво вскинул клюв, по-видимому решив, что мы его не понимаем и даже не пытаемся понять. — Нэ могу я покинуть родину прэдков — я умирать сюда прылэтэл!
— Осел пернатый, нашел время упрямиться, — буркнул себе под нос кот.
За что я ему предупреждающе отдавила хвост.
— Мр-мяу-ау! — Мурзик был возмущен сверх меры и демонстративно пересел к Алексу, одарив меня уничижающим взглядом.
— Но ведь ты обещал нам содействие! — прижала я надутого Ворона, но тот изобразил глухоту, взмыл в небо и улетел.
— Это ты во всем виновата, — заключил кот. Обычный для него вывод. — Надо вести себя потактичнее, тем более при исполнении. Ты ужасно плохо воспитана, деточка. Наступать мне на хвост! Этого еще никто никогда себе не позволял, кроме тебя. Ладно бы погладила по спине, почесала за ухом. Мало ли еще какой знак можно дать, если чувствуешь, что беседа идет не туда… А так у меня уже весь хвост в синяках, куда это годится?
— Ладно, агент 013, она все поняла. Надо решать, что делать дальше. Пока мы не поймаем этого Ворона (ликвидировать его уже нельзя) и не депортируем из страны, наша операция будет считаться незаконченной.
— К тому же еще нужны серьезные гарантии, что он сюда не вернется. Крылья ему обрезать, что ли? — всерьез задумался Пушок, за что снова схлопотал, на этот раз щелчком по носу.
— О, прости, я нечаянно, — мило улыбнувшись, отреагировала я на его истошный вопль.
— Да хватит вам дурачиться, мешаете думать.
— Ой, мыслитель нашелся. Много ли надумал, Сенека?
— Вообще-то я мозговой центр команды!
— Ах да, профессорская голова с опилками!
— Слушайте, заткнитесь вы оба, а?
— Чего-чего?! — Мы с котом одновременно развернулись к Алексу. В тот момент мы все трое были готовы броситься друг на друга. Достаточно было кому-нибудь пошевелить мизинцем, чтобы воспринять это как сигнал к общей драке. Просто так, для душевной разрядки. Очень помогает, кстати…
Но тут раздался вой отчаяния — из-за валуна высунулась растрепанная голова нашего пенсионера, вечного источника недоразумений. Вскоре он показался в полный рост, вскочил на камушек и начал приплясывать. Поначалу мне, грешным делом, подумалось, что старичок окончательно обезумел.
— Проклятие на ваши головы! Вы обречены, несчастные! — Он дико вращал белками и тыкал в нас свободной рукой. В другой, повторяю, были белки. Обычные, рыженькие. Обе, само собой, страшно напуганы. Ну, естественно, не каждый день их так мотают, держа за хвосты. Когда только, интересно, старик успел их отловить? И где?
— Отпустите белок, дедуля, и объясните нам все толком, — справедливо заметила я, устав смотреть на мучения бедных зверьков. Хотя… пожалуй, кота я была бы рада видеть на их месте. Но, боюсь, подобный груз оказался бы не под силу немощному старику.
— Ворон наложил на вас заклятие! Разве вы не слышали его тарабарщину?
— Он говорил на нормальном русском, тьфу ты, на ирландском языке! Просто вы вряд ли могли хорошо расслышать его из-за вашего валуна.
— И слушать не хочу! — Старик трясся как в лихорадке, продолжая крутить белками. — И не приведи боги когда-нибудь услышать, как Ворон что-то шепчет мне, как он нашептывал сейчас вам. Я сразу уши заткнул!
— И как таких ограниченных типов берут в агенты Базы? — Даже кот искренне недоумевал.
— Патрик, давайте мы поможем вам дойти до дома, — предложил сердобольный командор.
— Нет! Нет! Не подходите ко мне, вы, проклятые богами! Если я буду разговаривать с вами и дальше, я обречен! Я уже обречен! — Он потряс перед ликом небес поднятыми руками, как бы досадуя на то, что решение высших сил не оспоришь.
«Проклятие твоих мелких богов нас вряд ли остановит», — заметила я про себя, проклиная устойчивую суеверность средневекового человека. Мы уже хотели идти своей дорогой — начинало темнеть, ужинать пора, — а словоохотливый старичок никак не мог остановиться:
— Вы, глупцы, не верующие в очевидное, внемлите гласу моему! Не ходите в деревню, ибо на вас печать проклятия и вы обречете людей на муки!
Это слышать было уже обидно. Кот даже собирался пнуть дедушку, мы с трудом его удержали. В отместку я показала Патрику язык:
— Больно надо. Мы туда и не собирались! Нас сегодня у Пака ждут.
Это его сразу успокоило, он вдруг разулыбался, отпустил белок и собирался как ни в чем не бывало увязаться с нами на вечеринку. У него, оказывается, есть защитные амулеты, потому лично его проклятие не затронет и он спокойно может разговаривать даже с такими мечеными, как мы. Этот хитромордый пенсионер дико меня раздражал! И на сей раз вся команда была со мной солидарна, что, как вы понимаете, почти нонсенс.
Не сговариваясь, мы повернулись к Темному Патрику спиной и двинулись вниз, в долину, откуда пришли. Тот поначалу пытался сделать вид, что ничего не произошло, и вприпрыжку бежал за нами, радостно бормоча какие-то бородатые анекдоты, чтобы нас развеселить. Но поняв, что мы и всерьез не собираемся с ним разговаривать, вынужден был подавленно отступить и вскоре остался далеко позади. Ничего, до хижины как-нибудь доберется, мы ему не няньки…
— Кстати, а кто из нас троих следит за курсом? — поинтересовалась я, когда мы уже протопали порядочное расстояние. — Мы правильно идем?
— Подожди, а разве ты не знаешь, где Башня Пака? — резко остановившись, хмуро поинтересовался Алекс — он был усталый, поэтому злой.
— Понятия не имею.
— Он тебе что, не сказал?
— Мы думали, ты знаешь, куда идешь, — подосадовал порядком запыленный кот, тот еще подпевала.
— Пак мне сказал: «Спросите любого прохожего!» Я думала, вы уже успели у этого предательского Патрика спросить. Он-то уж наверняка знает. Эх вы, ничего доверить нельзя! — Нарочитое презрение в моем голосе было слишком явным, чтобы от возмущения у Профессора не засверкали в темноте глаза и не сжались мягкие кулачки. Я этого не видела, но знала — его легко завести…
Вот уже битых полчаса мы топали через вересковую пустошь, иногда пробиваясь через кусты, иногда прыгая по камушкам, что не прибавляло ни сил, ни настроения. Прохожих, как вы понимаете, ночью, да еще в таком безлюдном месте при всем желании не встретишь. В конце концов мы заблудились и молились только об одном — чтобы наши непутевые ноги не завели нас в болото. Вчерашних впечатлений хватило по гроб жизни…
Мы надеялись выйти обратно к деревне, но, увы, надежда увядала вместе с закатившимся солнышком, а ночная сырость неприятно холодила шею. Однако в тот самый момент, когда на усатых физиономиях Алекса и Профессора уже читалось отчаяние, перед нами словно из-под земли возник маленький человечек. Упакован в зеленый камзол с пуговками, короткие штаны, гольфики полосатые, как у футболистов, да еще ботинки с пряжками. На голове красная треуголка, обшитая галуном и надетая задом наперед. Возраст неопределенный, лицо сморщенное и хитрое, почти как у того скаредного пенсионера, которого мы оставили (надеюсь, что навсегда) около часа назад. Не удивляйтесь, что все так детально рассмотрела, — светила полная луна, а я всегда могла похвастать «острым глазом»…
— Что, друзья мои, не хотите ли отведать лучшего в Ирландии пивка?
При этих словах в его маленьких ручонках появился огромный медный чан. Странный тип… Ни здрасте, ни до свидания, выпрыгнул непонятно откуда, пиво предлагает, рекламная распродажа, что ли? Кот недоуменно вытаращил глаза, а у командора челюсть отвисла так, что мне пришлось ее захлопнуть, резко ударив молодца в подбородок.
— Не благодари! — опередила я, лучезарно улыбаясь под его яростным взглядом. — Комар бы залетел, тут на болотах до фига малярийных комаров, чтоб ты знал.
Человечек что-то сердито пробубнил себе под нос, с силой притопнув ножкой, после чего чан в его руках заменился бочонком «Килкенни», а пряжка с ботинка отлетела в мою сторону. Всего лишь посеребренная пластмасса?! Это я заметила, вежливо передавая пряжку разгневанному хозяину. Вежливо, потому что, кем бы ни оказался этот тип, он был нам сейчас нужен до зарезу.
— Нет, спасибо, мы не пьем, как-нибудь в другой раз, — ответил за всех Профессор.
Догадавшись, что перед нами существо из волшебного мира, агент 013 спокойно мог дать волю языку. Это не потому, что кот такой умный, просто тут и младенец бы сообразил. Кто еще в средневековой Ирландии мог нацепить на ботинки пластмассовые пряжки? А Мурзику и так слишком часто приходится молчать, особенно когда мы находимся в обществе чужих людей. А долгое молчание, как известно, для него смерти подобно.
— Я и мои товарищи попросили бы вас только подсказать нам, как отсюда побыстрее пройти к дому Пака.
— Вы хотите сказать — к Башне Пака? — змеиным голосом уточнил незнакомец, ибо кто он такой, мы еще не знали. (Разумеется, не узнав этого, я не закончу книгу, поэтому читатели, которых этот человечек в какой-то мере заинтересовал, надеюсь, будут удовлетворены.)

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:18 | Сообщение # 7

Княгиня де Веллар

— Да, именно туда. Хотя, по-моему, здесь в окрестностях нет никаких башен! — только сейчас сообразив, опомнился наш умник. — Эй, я к кому обращаюсь?!
Мы с Алексом чудом успели оторваться друг от друга, потому что, пользуясь темнотой и тем, что кот ведет светские беседы, внаглую целовались. Надо сказать, что агент 013 меня еще иногда ревнует, поэтому мы с Алексом обычно ведем себя пристойно. Но тут не удержались… К счастью, кот ничего не заметил или не подал виду.
— А может, это Исчезающая Башня? Ну, как у Муркока, например, — любезно подбросила я идею агенту 013. Тот «Повелителей мечей» не читал, но общую концепцию уловил.
— Ну, конечно, зыбкая реальность. Понятненько, это многое объясняет, — с умным видом заключил он, вновь поворачиваясь к уже уставшему ждать коротышке. А тот все не уходил, и явно не из желания помочь, это уж по лицу видно, такой фотографии в коллекции Ламброзо как раз и не хватало.
— Так что скажете, друзья мои? Я предложил вам пивка на дорожку. Это еще никому не повредило. К тому же, чтоб вы знали, такова местная традиция! Вы уже на подходе к Башне Пака, а я здесь стою специально и согласно ритуалу угощаю сбившихся с дороги путников. Это волшебное пиво, и, только выпив его, вы, смертные, узрите перед собой Башню Пака! А иначе никак… Хи-хи-хи!
Пока человечек гаденько хихикал, я успела шепнуть Алексу на ухо вопрос: «Как будем выкручиваться?» Дело тут явно не чисто, поскольку просто так задарма никто вас среди ночи на пустыре, да еще специально поджидая, не будет угощать «Килкенни». И вообще, таких типов надо кидать в кусты головой вперед, пока чего не устроили…
— Давайте попытаемся просто нащупать башню. Если верить этой красной треуголке, она не так далеко от нас. Пойдем посмотрим, а если наткнемся, то…
— Ты это всерьез?! Лично я таранить башню головой не собираюсь. Наверняка для начала вдаримся лбом об стенку, а кому мы нужны в гостях с сотрясением мозга…
Котик полностью со мной согласился, поскольку он-то гарантированно нащупал бы стену лбом. У него голова всегда впереди, а идти с вытянутыми лапами, как лунатик, ему профессорская гордость не позволит.
Но с другой стороны, нам действительно очень хотелось поскорее попасть в тепло и чего-нибудь поесть. Выхода не было… Мы, больше не раздумывая, отобрали у карлика пиво, яростно вопящего что-то о том, что его бесценный напиток пить надо по капле, и, поскольку одноразовых стаканчиков он нам не предложил, отхлебнули прямо из бочонка. Кот тоже налакался от души, еле оторвали буквально за уши… Можно было и не так сурово, но мне только дай повод — давно мечтала оттаскать кота за уши! Бочонок с остатками пива мы честно вернули хозяину.
— Не люблю темные сорта! — категорично заявила я человечку (едва увидев полупустой бочонок, тот страшно расстроился). — Хоть ты и маленький лепрехун, но большой лгунишка. Это было обычное пиво.
— Оу-у-у! Кто мне теперь за него заплатит?! Здесь же почти ничего не осталось! Но вы сами заключили со мной сделку… Выпив это пиво, вы отдали мне свои души в служение на целых семь лет! Хи-хи-хи! — Он снова воспрянул духом.
— Чего этот милый лепрехунчик там бормочет? — наивно улыбаясь, поинтересовалась я у моих агентов. Те пожали плечами.
— Я не лепрехун! Я… О, я даже сам боюсь произносить свое имя! Особенно ночью, в темноте, когда так светит луна и пылают звезды, — доверительно сообщил нам карлик. Как хорошо, что он перестал жаловаться на оскудевший запас выпивки и настроение у него вроде улучшилось. В самом деле, чем больше я на него глядела, тем больше он мне нравился. Я бы даже выполнила сейчас любую его просьбу, конечно, если бы ему пришло в голову что-нибудь у меня попросить. Такой он душка!
— Алина, да ты, похоже, уже пьяная… А этот урод надул нас, как птенчиков, поэтому я сейчас сделаю с ним то, что ты мысленно хотела, но из тактических соображений не высказала, — решил командор.
— Что, закинешь в вересковые кусты? — удивилась я. Человечек настороженно прислушивался к нашему разговору.
— Точно! Головой вперед, пока он чего не устроил…
Но не успел он повернуться к моему милому лепрехунчику, дабы выполнить угрозу, я почувствовала, что мне это совсем не нравится. Нельзя издеваться над такими чудесными существами, ведь в природе они большая редкость! И тут этот трогательный коротыш, резво прыгнув в сторону, громким и каким-то замогильным голосом приказал:
— Алина, слуга и раба моя! Повелеваю тебе как твой полноправный господин, не дай ему меня тронуть! Хватай его, души, щипай, грызи, бей! Вперед, мой верный слуга!
А почему бы и нет?! Эта мысль стукнулась в мою голову, когда я уже висела у ошарашенного командора на шее и примеривалась зубами к его сонной артерии. Алекс с большим трудом пытался меня от себя отодрать, кот помогал ему изо всех сил, вцепившись в мою ногу когтями. Этот хвостатый тип, похоже, разом вспомнил все унижения, что испытал из-за меня, и решил отыграться за все.
— Ай! Больно ведь, ты, маленький балбес, нельзя ли потише?! Это же игра! Я шучу! — Кое-как стряхнув кота, я нежно укусила Алекса за мочку уха, ласково прошептав: — Ну зачем же так яростно сопротивляться, дурачок? Я всего лишь хотела тебя нестандартно приласкать.
Видимо, Алекс впал в кому от таких перепадов. Я выпустила его шею, похлопала по плечу и мило улыбнулась застывшему в изумлении Профессору.
— Это пиво, наверное, слишком крепкое… Хорошая шутка была, правда? Чего же вы не смеетесь? И тип этот делся куда-то… — Я огляделась по сторонам. С трудом пришедшие в себя агенты тоже начали озираться. Коротышки нигде не было, хотя это и неудивительно. На его месте я бы тоже поскорее улизнула, пока мы о нем не вспомнили…
— Уф! — с трудом отдышался кот. — Девочка моя, нельзя так пугать серьезного, заслуженного ученого… Я уж испугался, что напиток и впрямь заколдованный.
— А что, такое возможно? И я, как дура, отдала бы себя в добровольное рабство аферисту-маломерку?!
— Нет, конечно, — успокоил командор, — заклятие действует только на местных. И то лишь потому, что они сами в это верят…
И вдруг перед нашими глазами прямо из воздуха материализовалась каменная башня, слабенько мерцающая в темноте тусклым фосфоресцирующим светом. Зеленоватый оттенок камня казался мистическим, значит, карлик все-таки не обманул. Действительно, ну не душка ли? Окна башни светились изнутри, там мелькали какие-то тени.
— Ура, прибыли! — счастливо воскликнули мы и, подбежав к обозначавшейся внизу башни деревянной двери, требовательно забарабанили в нее кулаками. Оттуда доносились шум, хохот и разные простенькие мелодии, исполненные на волынке.
— Нас, кажется, не слышат, — подосадовала я, скептически наблюдая, как кот уже активно роет подкоп под дверь. А наш толстячок здорово проголодался. Как, впрочем, и я… Искренне восхищаясь его трудолюбием, все же предпочла дать полосатику возможность работать одному. Помните, с каким энтузиазмом он копал ямы на Севере?
— Ну что там у тебя? Каменная кладка? — уперев руки в бока, недовольно поинтересовалась я минут десять спустя.
— Я… я, между прочим, тут из сил выбиваюсь! Нет чтоб помочь…
— Да ладно, не ссорьтесь. Я просто ее вышибу, и делу конец.
Как всегда очень даже своевременное предложение командора было принято на ура! Особенно Мурзиком, который успел взмокнуть как мышь… Но тут дверь резко распахнулась и перед нашими глазами предстал моложавый козел с самой услужливой улыбкой на морде. Он стоял на задних копытах, нервно прицокивая, и радушно нас приветствовал:
— Добро пожаловать, ме-э, уважаемые Алекс, Алина и очень глубокоуважаемый агент 013. — Козел низко поклонился, заискивающе заглянув коту в глаза. Профессор тут же приосанился и начал разглаживать усы, выпятив пушистую белую грудку. Вечно ему незаслуженные почести от разных козлов перепадают, аж завидно… — Прошу вас, мэ-э-э, дорогие гости, проходите!
— Подозрительная физиономия у этого рогатого. Ни за что бы нас не пустил, если бы ты не пригрозил взломать их дверь, — доверительно поделилась я с Алексом, благодарно пожав ему руку.
— Вообще-то я блефовал, дверь у них слона с разбега выдержит! — невнятно пробормотал он, но мне уже было не интересно.
Козел за нашими спинами деловито побрызгал из баллончика с освежителем воздуха по всей прихожей. Сразу стало ясно, откуда исходит этот удушливо-сильный запах плесени. После чего удовлетворенно повел носом и указал копытцем вперед…
Мы поднялись по винтовой лестнице и вошли в ярко освещенный зал, где вовсю веселилась целая куча самых разнородных существ — полноправных граждан так называемого «незримого мира». Из тех, кого я как-то могла угадать, выделялись несколько эльфов, бригада гномов, три лепрехуна, пара оборотней (медведь и волк), одна старуха с синей кожей и один маленький клюйркончик. Не удивляйтесь моей осведомленности, перед операцией мы успели в срочном порядке ознакомиться с иллюстрированной энциклопедией мифических существ. Это обычная подготовка к заданию, и волшебных обитателей Ирландии я еще как-то помнила. И даже могла поклясться, что при нашем появлении в толпе поспешно скрылась до боли знакомая красная треуголка. Из той же толпы к нам навстречу, с кружкой в руках, вышел уже окосевший Пак.
— Эт-то мои друзья! — объявил он уставившимся на нас с любопытством гостям. — З-здорово, ребята! Как же я рад, как рад, как рад… право! Вы таки с-смогли урвать время и посетить меня в моем скромном обиталище в этот общий для всех нас п-праздник! А что у нас сегодня? День Летнего Солнцестояния или уже Ночь Летнего Солнцезакатывания? — Он многозначительно подмигнул, и все дружно захохотали. — А может, Ночь Полного Луновыкатывания?
Хохотал уже весь зал, причем пара гномов от услужливого смеха старательно каталась по полу. Пользуясь случаем, их слегка потоптали эльфийские подменыши, гнусные типы, надо признать… Я потом одного сбросила с лестницы, он мне юбку задирал два раза. Надеюсь, летел далеко и ударился соответственно.
Алекс радовался жизни в окружении трех сильфид, нагло воспользовавшись моим минутным отсутствием. А кот, выгораживая его, сбивчиво врал, что бедные девушки обеспокоены положением в турнирной таблице чемпионата мира по шахматам сборной Ирландии по гольфу.
— И в чем, интересно, мой Алекс собирается им помочь? Не помню, чтобы он хоть раз был в каком-нибудь судейском составе, даже по дворовому бобслею! Я внятно говорю?!
Услышав эти мои слова, сказанные нарочито ОЧЕНЬ громким голосом, три ветреные сильфиды тут же улетучились. А я подошла к Алексу с самым «искренним» сочувствием на лице:
— Бедненький, прозябаешь в одиночестве? Стоит мне отлучиться на праведную месть, как ты жестоко скучаешь с девочками…
— Это исключительно в целях получения информации! — честно вытянулся командор.
— Угу, я так и подумала… Сходи-ка поиграй в города-реки с котом. Он тоже сегодня что-то никак не подыщет себе компанию.
Агент 013 одиноко бродил по залу, прислушиваясь к разговорам гостей. Вскоре его пушистая тушка затерялась среди ног, лап и копыт. Он явно кого-то искал, и лишь много дней спустя мне удалось раскрыть эту тайну. Плевать на Ворона! Коту была нужна информация о настоящем, практическом колдовстве, он лелеял самые невероятные планы…
Я забыла сказать, что зал занимал площадь в квадратный километр, как-то ухитряясь умещаться в башне. Стены тут были явно безразмерными — они сужались и расширялись, в зависимости от количества народу. Когда мы только вошли, зал был значительно меньше, но гости прибывали быстро…
Трое уткоголовых созданий не выше среднего роста играли на волынках, вернее сказать не играли, а драли легкие. Потом к ним присоединились двое козлоногих парней в беретиках, один со свирелью, другой — со скрипкой. Квинтет получился отменный, но не для человеческих ушей, хотя деваться было некуда (по крайней мере до тех пор, пока не поедим и не спросим дороги).
На счастье, ужин уже накрыли, и все, кроме глотающих слюнки музыкантов, бросились рассаживаться. Длинные дубовые столы были расставлены у противоположных стен комнаты, так что в центре оставалась приличного размера площадка для танцев. Стол ломился от угощения, незатейливого, но аппетитного. Здесь были запеченные целиком кролики, поросячьи головы с тушеной капустой, бараньи ноги под красным соусом, украшенные зеленью и черносливом, огромный мясной пудинг. За него я как раз и собиралась приняться в первую очередь, но тут заметила, что Мурзик обреченно уставился на еду, даже и не думая к ней притрагиваться. Факт почти невероятный! Это задело мое любопытство, так что я даже забыла о голоде.
— Ты что, заболел, агент 013? Не теряй времени, а то ничего не достанется! Эй, это уже ни на что не похоже, — возмутилась я, пытаясь вызвать кота на откровенность.
— Книжки надо было читать…
У меня пропал аппетит. Алекс тоже отложил вилку, невольно прислушиваясь к нашему разговору.
— Ешь, ешь, деточка, если хочешь наесться сухими листьями и травой, — угрюмо посоветовал мне Профессор. — Это же еда фейри, как только ты к ней притронешься, твой пудинг превратится в горстку листьев.
— Не может быть! Это же только в сказках так. Сам погляди, они все едят, — ахнула я, с отвращением отворачиваясь, чтобы не видеть поганых чавкающих морд. Да, ужин друзей и родственников Пака — зрелище не для слабонервных…
— Да ведь за этим столом простых смертных, кроме нас, и нету! — удивляясь моей непроходимой тупости, простонал кот. При этом бедняжка не мог отвести тоскливого взгляда от лежащей прямо перед ним огромной бараньей ноги, размером больше самого Мурзика. Уверена, что кот легко бы ее одолел, да еще попросил бы добавки.
— Чтобы узнать наверняка, надо попробовать, — мужественно решил Алекс, бесцеремонно принимаясь за угощение. Мы с котом не сводили с него глаз — помрет или нет?!
Тем временем Алекс, расправившись с аппетитными свиными ребрышками, принялся за тушеную говядину, наложив себе полную тарелку. Похоже, он так увлекся ужином, еще и не забывая прихлебывать портер из большой кружки, что вся окружающая действительность полностью перестала его интересовать.
— Может, она у него в желудке в сухую траву превращается? — скорбно предположил кот, цепляясь за соломинку, из чистого упрямства и самолюбия не желая сдавать своих позиций.
— Ага, сейчас его стошнит свежим сеном! Зачем было людей с толку сбивать? — раздраженно выпалила я, успевая отхватить последний кусок пудинга буквально из-под носа тянувшегося к нему лепрехуна. У бедняги ручонки оказались короче, в этом и заключалось несчастье всей его жизни.
Пушок плюнул на последние сомнения и тоже набросился на еду и блюдечко с портером. Через полчаса, когда мы уже однозначно насытились, а на столах остались лишь груды костей — остатки былой роскоши, — наш кот вытер лапой усы, так деликатнейше, как умел только он, и, посматривая на танцующих, важно заметил:
— Танцевать после такой плотной еды по меньшей мере кощунственно по отношению к организму!
— Кого это ты там выглядываешь? — не без любопытства вопросила я, зорко проследив за его взглядом.
— А вон того типа в красном колпаке! То есть, я хотел сказать, в треуголке, который угостил нас пивом и указал дорогу. Больше не шути так, деточка! — наставительно добавил он, смерив меня недоверчивым взглядом.
Я восприняла это как комплимент, вспомнив свою выходку, где я притворилась зомбированным прихлебателем нечистого. А ведь именно за него мы однозначно приняли нашего красноколпачника, но, увы, ошиблись. Как мне рассказала сидящая справа ведьма… но об этом чуть позже.
Красная треуголка исчезла под столом, следом в воздухе на мгновение появилась ручонка, ухватила с тарелки хвост селедки и утянула ее за собой.
— Ладно уж, не будем его трогать. Пока…
Сегодня я почему-то чувствовала себя очень доброй. Хотя, наверное, тут сыграл свою роль сытный ужин у Пака. Агент 013 как-то сказал мне довольно прочувствованным тоном: «Редкой ты доброты девушка, Алина! — А когда я зарделась от похвалы, добавил: — Настолько редко она в тебе проявляется, что ее практически никто не видел».
Конечно, я ему потом отомстила. В смысле, коту. Но это уже, как говорится, другая история, а сейчас мои партнеры меня попросту не слушали, за ноги вытаскивая из-под стола упирающегося и вопящего карлика.
— Хотите знать, куда улетел Ворон?! Отпустите меня, проклятые оглоеды, и я вам все скажу! — голосил он. Все присутствующие в зале с любопытством стали придвигаться поближе, навострив уши или то, что там у некоторых было вместо ушей. Только не спрашивайте, что именно. Как вспомню, так вздрогну…
— Визжит, как поросеночек в самом соку! — радостно поддержал пьяный Пак, тыкая локтем соседа-тролля. А зря, только ушиб руку и обиженно отодвинулся. — Кидайте его на стол, тут и допросим!
Но, встретившись с мрачным взглядом жертвы, тут же виновато заткнулся.
— С-слушай, а с чего нас ва-аще интересует этот Ворон? — запинаясь, вопросил Алекс у кота. Вот вам налицо результат выпитого за весь вечер.
Все, пора брать инициативу в свои руки.
— Мальчики, вы его задушите! — сказала я, сдирая агрессивного Профессора с груди коротышки, который, явно играя на публику, уморительно закатывал глаза и, вываливая длинный фиолетовый язык, громко хрипел. Кот вцепился в него когтями, и отодрать его было очень трудно.
Ко всему прочему, он еще и возмущался (поражаюсь порой его наглости):
— Нильзя, деточка! Не женское это дело — баротца са всякой апасной нечистью. Предоставь это мущинам… ик!
Кое-как мне удалось оттащить его за шкирку, хотя Алекс активно помогал другу, удерживая кота за лапы или пытаясь прикрыть его спиной. Правда, этим он еще сильнее прижимал карлика к полу — в этот момент краснотреуголкину наверняка привиделись родной огонь и медные котлы в аду!
К тому времени как я отволокла своих агентов в уголок для разборок, о нас давно все забыли. Спасшийся карлик жаловался в другом углу единственному слушателю — абсолютно тупому и с бессмысленным выражением на физиономии горному великану. Остальные, кто еще не лежал в пьяном забытьи под столами, пустились в угарную джигу: ведьмы с лепрехунами, тролли с эльфами, гномы… сами с собой! Козлоногий парень так искусно управлялся со скрипкой, что дал бы сто очков вперед своему знаменитому земляку и коллеге маэстро Рафтери.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:18 | Сообщение # 8

Княгиня де Веллар

— Придите в себя! На кого вы похожи! — рычала я, старательно нахлестывая по щекам моих горе-товарищей. Командор осоловело сползал по стенке, а кот причитал в сторонку: «Она меня не любит!» Причем с таким надрывом и слезами в голосе, что мне захотелось узнать, кто эта особа, которая так не любит нашего Пушистика! Разве его можно не любить? Нет, в таком непотребном виде, конечно, можно…
— Наверняка вам что-то подмешали в выпивку! — осенило меня, потому что такими я ребят никогда не видела. В отличие от Алекса и кота, я от портера отказалась — это же темное пиво! Мои опасения подтвердились: к нам решительно направлялась ханжеского вида девица в длинном блестящем платье с двумя рогатыми здоровяками за спиной.
— Вот они, негодяи, покусившиеся на Бег’ую Фог’ель! — Девица указала на нас мраморным пальчиком. У нее были рыбьи глаза, вывернутые губы и серебристые, как щучья чешуя, волосы. Платье тоже белого цвета и такого вида, как будто его долго замачивали с отбеливающим порошком и надели, даже не удосужившись выжать. Ей-богу, с рукавов и подола капала вода.
Я смерила ее презрительным взглядом:
— Похоже, вы только что из речки. Ну и как там, в родных глубинах? Вечная драчка за червячка?
— Вы г’убиянка, говог’ите сейчас с самой Бег’ой Фог’елью!
— Хм, а Темный Патрик врал, будто бы мы именно вас и съели, — поморщилась я, пытаясь поддержать за ворот упорно падающего Алекса. Котик уже спал, обняв меня за ногу. Рогатые амбалы, судя по снулым рожам, были настроены весьма пассивно. Это вселяло некоторую надежду…
— Так в чем, собственно, суть проблемы? — невинно спросила я у пылающей гневом девицы. Оказывается, рыбы, хоть и в человеческом обличье, вполне могут пылать гневом. Может быть, удастся ее отвлечь, в книжках такой маневр частенько срабатывал…
— О чем мне говог’ить с тобой, холопка! Ты съег’а моих подданных!
— Чего сразу обзываться-то?! — обиделась я. Но в спор не вступила, потому что находилась не в том положении. Амбалы по-прежнему изображали готовность действовать, несмотря на явную склонность к полусонному бодрствованию. — А за подданных, если хотите, прошу прощения! Правда, форельки были вкусные, грех жаловаться, — последнюю фразу я, само собой, произнесла в сторону.
— Даже я еле успела уд’гать от этого кг’овавого убийцы. — Она гневно указывала на храпящего командора. Хорошо устроился, так же как и кот, а мне одной за всех отдуваться. Ведь рыбу-то ели втроем! Но шишки, как всегда, на меня, маленькую, хрупкую, беззащитную, скромную девушку.
Подошел Пак с перекосившимся от любопытства и неимоверного количества выпитого лицом. А с ним две утколицые образины и оборотень-медведь с абсолютно тупой рожей.
— Что такое, сестрица? Новое покушение?! Да ты пользуешься успехом! Кстати, у тебя пальчик зажил, после того как на прошлой неделе тот солдат хотел тебя поджарить? Хе-хе-хе! Говорят, он переворачивал твою тушку ножом, да еще тыкал в бок вилкой, пока ты не исполнила три его желания? А последнее было таки-и-и-м неприличным…
Белая Форель едва не потеряла сознание от подобной бестактности. Ее бледные губки задрожали, и она наконец разразилась визгливым возмущением.
Пока они препирались с Паком, оказавшимся весьма язвительным собеседником, я попыталась вытащить моих товарищей из кольца любопытствующих гостей. Не тут-то было… У Алекса вес килограммов восемьдесят, для меня из разряда неподъемных! Вес кота, конечно, из «подъемных, но с большим трудом»… К тому же он продолжал мирно храпеть, намертво вцепившись в мою ногу, а когда я пыталась его отодрать, он выкрикивал что-то нечленораздельное во сне и его коготки впивались мне в кожу еще глубже… Наверняка некрупному эгоисту снился кошмар, как я вчера пыталась его спихнуть с той же ноги в болото!
— Эй вы, болваны еловые! Я тоже спать хочу, но в отличие от вас понимаю, что сейчас не время и не место! — в который раз безрезультатно взывала я, но они меня не слышали, досматривая уже десятый сон на двоих.
Меж тем перепалка Пака и Белой Форели, оказавшейся весьма склочной девицей, достигла своего апогея. Когда глава всех фейри назвал ее селедкой в рассоле, что, видимо, было страшнейшим оскорблением, Форель, не выдержав такого сравнения, дала знак действовать своим рогатым бугаям-охранникам. Пак весьма изящным движением отступил в сторонку, освобождая проход скучающим гостям. Присутствующие привычно разделились на две команды, и завязалась потасовка! Ребята из незримого мира ловко чистили друг другу морды — в ход пошли не только когтистые лапы, но и табуретки, скамейки, занавески, кое-какая посуда потяжелее и кое-какие гости помельче.
Меня еще больше потянуло в сон. Увы, однообразная и не содержащая никакого смысла потасовка ничего, кроме сна, навеять и не может. Но для завсегдатаев вечеринки драка являлась традиционным и незыблемым элементом праздничной атмосферы. Общими стараниями половина присутствующих минут через десять уже валялась вперемешку. Среди кучи тел я увидела мирно отдыхающего краснотреуголкина с огромным фонарем под глазом.
Как оказалось, это действительно был лепрехун, но с большими отклонениями в голове, вообразивший себя едва ли не самим Сатаной. Для чего и запасся несколькими бочонками «Килкенни», решив, что это и есть чудодейственный магический напиток, с помощью которого можно подчинить своей воле кого угодно. На деле он сам весьма пристрастился к этому напитку (для его хрупкого тела он играл роль крепчайшего ирландского виски!) и впал от него в полную зависимость. Почему и расстроился так, когда мы почти ничего не оставили ему от целого бочонка любимого пива… Хотя именно так поступали с ним почти все «подпавшие под его чары» путники. А Профессор еще врал о каком-то иммунитете к местной магии…
В общем, устав на них всех любоваться, устроившись поудобней на полу, используя в качестве подушки живот Алекса, а в качестве пуфика для ног — кота, я незаметно задремала…

— Горе! О горе мне! Проклятые ведьмы утащили весь мой торф! Что я буду делать нынешней зимой? Околею от холода, несчастный я старик!
Громоподобный рев причитаний мог разбудить и великана, к коим я себя не отношу, кота — тем более, об Алексе еще можно поразмыслить, но и он проснулся, не выдержав истошных воплей старого Патрика.
Оказалось, что мы спали у самого порога его дома. На том самом месте, где еще вчера высилась целая гора торфа. Долгогорящая плата ушлому дедушке от его благодарных соседей за «магические» обряды исчезла…
— Проснулись наконец! Я взываю к небесам все утро! Небось хорошо вчера погуляли?! — с нескрываемой завистью в голосе начал старик. Его самого Пак давно не приглашал на свои вечеринки — исключительно из заботы о здоровье престарелого друга!
— Об этом мне мало что известно, потому что кроме смутных воспоминаний ничего не имею, — расстроенно констатировал себе под нос кот и уставился на меня с надеждой, что я осветлю темные пятна его памяти.
Я, естественно, даже не собиралась.
— Ну а будить-то зачем?
— Вы — агенты? Мы с вами одной Базе служим? Помогать товарищу, попавшему в беду, есть священная обязанность любого…
— И что вы от нас хотите? Чтобы мы помогли вам вернуть ваш торф? — хмуро поинтересовался командор, умываясь водой из бочки, стоявшей во дворе.
— Конечно! Неужели вы откажете в помощи немощному старику, — с притворным энтузиазмом занудил Патрик, тут же приняв прежний тон, — заслуженному агенту, героическому борцу, почетному пенсионеру… Это же ваш наипервейший долг, дети мои!
— Наш наипервейший долг, дедушка, избавить округу от страшного Ворона, — резонно поправила я. — Вы, кажется, вначале тоже что-то говорили насчет: «Я не могу быть в стороне, когда Ирландия в опасности!»
— Кхе, кхе, — смущенно закашлялся он. — Ну, мы еще вернемся к этой теме… Заходите-ка в дом, завтрак на столе. Я уж думал, что вы не вернетесь, а потому с легкой душой приступил к уничтожению ваших дорожных припасов.
В это утро мы позавтракали тем, что осталось от наших сухих пайков — старик хорошо потрудился, даром что хилый на вид. Хорошо, что он не мой дедушка, еды на его прокорм не напасешься, а в дом престарелых с таким аппетитом не возьмут… Кот почти ничего не ел, мучаясь похмельным синдромом. Мы с Алексом чувствовали себя получше, поэтому, не смущаясь, съели и кошачью долю. Профессор, глядя на нас, буквально слезами обливался, глубоко укоренившийся инстинкт обжорства был выше его сил…
— Поскольку продукты закончились, дело нужно непременно закрывать сегодня, — заключил к концу трапезы Алекс. — Я-то выдержу без еды двое-трое суток, но мучить тебя и агента 013 не имею права. Помнится, во Вьетнаме…
— Конечно, конечно, мы все хорошо помним те жестокие годы, — притворно вздохнув, поддержала я. — Злые вьетконговцы, тухлая вода, малярия, дизентерия, авитаминоз и цинга! У тебя еще зубы выпадали…
— Хватит паясничать, — обиделся Алекс. — Мы потеряли компас и заблудились в джунглях. В общем-то я легко отделался, а вот агента 013 потом откачивали…
— Неужели он протянул три часа без еды?! Не может быть, это же подвиг!
Кот смерил меня угрюмым взглядом, его усы гневно топорщились, и в воздухе запахло скандальчиком. Хвала небесам, врожденная интеллигентность, как всегда, одержала верх. Профессор сделал дыхательные упражнения и безотлагательно ушел в нирвану, не бросив в мой адрес ни одной возмущенной реплики. У Мурзика всегда есть чему поучиться…
Прошло уже минут двадцать, как мы сидели за пустым столом (я быстренько сунула посуду под стол, дабы не тратить время на мытье) и мучительно размышляли. Нам до зарезу нужен был план действий. Во-первых, как спровадить Ворона за пределы ирландской границы, причем на добровольных началах. Во-вторых, отвязаться от нудного Патрика, а это можно было сделать, только вернув ему топливо на зиму. В-третьих, если как-то по-тихому провернуть первое, то как бы удрать, избежав второго?
Пока еще никто ни до чего не додумался. Судя по напряженной тишине, витающей над столом, наши головы были пусты, как гнезда дроздов осенью. Темный Патрик ушел проверять капканы в лесу: он еще занимался торговлей пушниной. Правда, сейчас был не сезон, но это, как вы понимаете, деятельного старика не останавливало.
— А что, если… нет, это не подойдет, — отказался еще от одной недовысказанной идеи кот. — Хотя, может быть… нет! Минуточку, минуточку, а если… о нет! Тьфу, тогда я не знаю!
— Думай! Кто у нас профессорская голова с ушками?! — наградила я очередным советом кота.
— Есть мысль! — задумчиво определился командор.
— Ну наконец-то, давай выкладывай, — деловито скомандовала я.
Хорошо, что Алекс уже привык к моему менторскому тону и не обижался.
— Значит, так, ребята. В первую очередь нужно определить слабое место у нашего объекта и тогда ударить утроенными усилиями.
— Ближе к телу! — посоветовала я, взяв на себя добровольную роль председателя собрания.
— Мне кажется, это тоска по родной Грузии! По всему тому, что может напомнить о заснеженных горах, кахетинских винах, стихи Галактиона Табидзе, песню о бедной Сулико, или что он там любил больше всего? В общем, располагаемся где-нибудь в чистом поле, ставим мангал, жарим шашлыки из баранины, короче устраиваем тут маленькую Грузию! Помяните мое слово — он не удержится от соблазна. Ведь шашлык из крольчатины, которым он перебивается, по его же словам, лишь жалкий суррогат оригинала — то есть настоящего кавказского шашлыка из молодого барашка.
— Не пойдет, — категорично отмел идею кот. — Ворон отлично нас знает и не прилетит.
— А мы переоденемся!
— В грузинов?!
— Не обязательно, можно переодеться в ведьм, — внесла свою лепту я. — Имеют право три старушки устроить себе пикник на обочине? А костюмы «одолжить» у тех самых, что свистнули дедушкин торф. Убьем двух зайцев сразу! Патрик наверняка должен знать, где они живут. Так и так с этим делом придется разобраться, иначе он нас загрызет, что мы не помогли «немощному старику».
— Хм, а на траве расставим птичьи силки, — включился Профессор, самый крупный специалист по браконьерству.
— Или накинем сверху сетку, когда Ворон примется за мясо. А чтобы он без опасений опустился на землю, как только увидим его, отойдем подальше, вроде как за дровами, — заключил Алекс. После чего украдкой пожал мне руку под столом, чтобы агент 013 не видел.
Тут в дом зашел наш доморощенный друид, то бишь Темный Патрик. Быстро окинув нас взглядом с этаким нехорошим прищуром и отметив про себя, что мы сиднем сидим за столом и пока еще никуда не собираемся, он сделал опечаленное лицо и снова затянул свою волынку.
— Я бедный, несчастный старик, агент вашей Базы с многолетним стажем. Исключительно с помощью собственных мозгов распутавший множество сложнейших дел, служа на благо Ирландии и всех добрых людей на земле, не дожидаясь почестей и благодарности! Советник королей, бескорыстный друг простого народа, живой персонаж сказок и легенд… вынужден просить помощи у какого-то неумелого молодняка? И даже настаивать на ней! Хотя лично мне кажется, что с моим-то здоровьем и моими заслугами я и так имею на это право!
— Вы, дедуля, о ведьмах? Могли бы и покороче, выслушивать каждого просителя по два раза особо времени нет! У нас таких просителей по дюжине в день отсеивается. Скажите спасибо, что вообще приняли к рассмотрению вашу просьбу! — сделав ударение на последнем предложении, насупилась я. Нет, ну наглеет старик на глазах! И главное, перевоспитываться не хочет ни в какую…
Кот зашикал на меня и задвигал бровями, призывая заткнуться. Интеллигентному Пусику тяжело было слушать грубость, пусть и аргументированную. Но я продолжала напирать, прижимая дедушку к двери.
— Так, живо, где эти ведьмы живут? Пока мы не передумали отправляться за вашим торфом. Нам еще свое дело разгребать. Что молчим? Глухие в общественном транспорте не ездят! — грозно гаркнула я в пыльное ухо несчастного пенсионера.
Алекс вовремя оттащил меня в сторону. Кот ему бойко помогал, вцепившись в мой подол на бурлацкий манер… Не пойму, в чем я не права, всего лишь пытаюсь выбить нужные нам сведения.
Темный Патрик, истошно вопивший «под пытками», как он потом это называл, впоследствии жаловался каждому встречному барсуку в лесу на «жестокую и бесстыдную девчонку». Вскоре, однако, барсуки, собравшись, как следует поколотили старого зануду. Но не за жалобы, которые они по неграмотности плохо понимали, а за капканы, которые старик расставлял на белочек в надежде разжиться пушниной. Белочки на деревьях буквально давились со смеху, глядя, как дед ставит на них капканы по куширям. А попадали туда, как вы понимаете, самые разные представители наивного лесного братства, и чаще всего именно барсуки. Носились по лесу взад-вперед, не глядя под ноги. И вот результат — их месть назрела…
На деле Патрик угомонился, едва Алекс сказал, что его фамилия не Баскервиль и ему совсем неохота рисковать жизнью на болотах. Поразмыслив, старик сказал, что возьмется проводить нас до места в обход. Но только если ему обещают оградить его от нападок этой бешеной девицы. Алекс с котом, разумеется, обещали, последний даже погрозил мне исподтишка пухленьким кулачком. Но я запомнила слова Патрика о «бешеной девице»…
Шли молча. Алекс чуть впереди Патрика, на лице старикашки было выражение, будто бы он задумал очередную подлость. Алекс улыбался собственным мыслям, и я сильно подозревала, что думает он обо мне.
Котик отчего-то хмурился, время от времени нервно подергивая ушами и хвостом. Встретившись с моим улыбчивым взглядом, он даже не подумал улыбнуться в ответ, а только едко заметил:
— Пригладь волосы, девочка, ты растрепана, как ирландская цыганка.
— Это что, эталон?
— Сама сравни, вон, кстати, и оригинал, — кивнул он куда-то вбок, ускоряя шаг.
Оглянувшись, я увидела спешащую ко мне настоящую ирландскую цыганку. Именно ко мне, потому что мои спутники ее явно не интересовали. Не знаю, чем местные цыганки отличаются от венгерских, болгарских и других цыган, но эта была неуловимо ирландская. Кольца, серьги, бусы, юбки, тряпки в несметном количестве, неопределенный возраст и хитрый прищур черных глаз. Не успела я оглянуться, как она цепко схватила меня за руку, слащавым голосом зачастив:
— Послушай меня, доченька! Истину тебе говорю, всю правду расскажу, дай погадаю, а ты мне потом ручку позолотишь, — утвердительно произнесла она, с силой вывернув мою ладонь.
— Эй, чего надо?!
Как я ни вырывалась, тетка делала свое привычное дело.
— Красивой будешь, чем черт не шутит, — уверенно произнесла она. Я обиделась и еще активнее стала выдергивать руку, но не тут-то было. — Два короля тебя любят — один марьяжный, другой… полосатый какой-то… — удивленно протянула она.
Столкнувшись с чем-то необъяснимым, цыганка на миг потеряла бдительность, и я успела выдернуть руку:
— Масть у него такая, что тут удивительного? Нормальные коты частенько бывают серо-белыми в полосочку, к вашему сведению! — и вприпрыжку побежала догонять своих агентов и их престарелого проводника.
— А ручку позолотить, красавица?
Ага, уже и красавица, а ведь только что у меня был лишь шанс стать ею. Мымра черная! Мои товарищи шли как ни в чем не бывало, разве что ускорили шаг, бросив меня на растерзание. Ну, это они в своем амплуа…
— Алина, нам надо поторапливаться. Уважаемый агент Патрик сказал, что в это время дня ведьм обычно не бывает дома — они ходят тырить продукты в ближайшей деревеньке. Если успеем, покидаем торф в мешки (мы взяли с собой пять безразмерных мешков) и одолжим из их гардероба подходящие лохмотья для наших конспиративных одеяний.
Старичок при этом кивал с самым глубокомысленным видом, только шея хрустела. Кстати, если он рассчитывает, что хоть один мешок попру на себе я, то ошибается как никогда в жизни! Я ведь «бешеная девица», так? А значит, на чужого дядю корячиться не собираюсь…
Мы обогнули широкой дугой стойбище цыган, дабы не отвлекать их от дела — многие были заняты перековыванием и перекрашиванием украденных лошадей. Над фургонами на двух длинных жердях красовалась огромная вывеска: «Здесь вы сможете купить себе скакуна по самым дешевым ценам во всей Ирландии! Спрашивайте каталог. Каждому нашему клиенту — БЕСПЛАТНО замечательную красную ленточку, которую вы сможете повязать вашей лошади на уши». Ага, или повеситься на ней, после того как приглядитесь к купленной вами кобыле повнимательнее. Глаза слепые, зубы выпали, одна нога короче другой сантиметров этак на десять. И возврату, разумеется, не подлежит…

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:18 | Сообщение # 9

Княгиня де Веллар

Углубившись в лес, довольно скоро увидели полуразвалившуюся хижину, возвышавшуюся на первой же полянке. Последние двести шагов мы прошли без Патрика, который вдруг заюлил и заявил, что ведьмы его, к сожалению, очень хорошо знают и из-за каких-то личных мелких недоразумений ему сейчас попадаться им на глаза ни за что нельзя. Зная сволочной характер престарелого Патрика, нечего было удивляться, что ведьмы имеют на него зуб, и наверняка немалых размеров. Дедок спрятался за самый большой дуб и затаился как кролик.
А нам троим ничего больше не оставалось, как идти вперед. Уже в непосредственной близости от обиталища ведьм мы попытались определить — дома ли хозяева, вернее, хозяйки? Оригинальное строение, сляпанное из гнилых досок последней стадии трухлявости и покрытое почерневшим сырым тростником. Сомнительно, что здесь кто-то вообще обитал за последние сто пятьдесят лет.
Но, вытянув шею, я увидела с одной стороны дома сохнущие на веревке простыни и наволочки болотного цвета. Наверняка их годами стирали в том же лесном болоте, которое мы благополучно обогнули. C другой стороны возвышалась солидная горка похищенного торфа.
— Кажется, дома никого. Если бы кто-то был, мы бы увидели — через такие-то щели в стене! Там только мебель и химическое оборудование, колдуют потихоньку, — деловито заметил кот, славившийся своей осторожностью, — но все равно хотелось бы знать наверняка.
— А давай, агент 013, мы тебя пошлем в разведку. В случае чего притворишься диким лесным котом, камышовым. Главное, делай первобытное лицо, так чтоб интеллект сразу не угадывался, и ори дурным голосом.
— Окрас у меня не тот, — авторитетно отбрыкнулся серо-белый эстет, настороженно ожидая новых каверз. Он слишком хорошо меня знал, бедняга, а потому старался быть убедительным. — Нет, правда не получится. Они же серые, тигровой масти с рыжеватым оттенком. И потом, как ни верти, два высших образования и шесть иностранных языков так легко не скроешь…
— Обычно у тебя получается, — сухо заметила я. Мне не нравился поучительный тон хвостатого всезнайки с его вечным чувством превосходства.
Командор напряженно вглядывался в бинокль, сказки типа «берем только то, что в ходу в данном времени» давно канули в Лету. Может быть, выглядывал Ворона, может, просто любовался дальними пейзажами.
Эх, где-то теперь Гиви, источник наших скитаний и душевного беспокойства?! Не видела его со вчерашнего дня, а такое ощущение, что все это было в полночном бреду много лет назад… и к тому же не со мной.
Алекс отчего-то смотрел в бинокль уменьшающей стороной.
— Больно унылое зрелище являет собой эта хижина, хочется быть отсюда подальше, — литературно пояснил он, поймав мой недоумевающий взгляд.
— Хорошо, что Патрика сейчас нет рядом, если бы он увидел свой торф под грязным бельем, с ним бы случился нервный припадок. А куда мне три психа сразу?
— Кажется, действительно никого, — не слушая меня, заключил Алекс, наконец-то удосужившись перевернуть бинокль и навести резкость. — Ну что, двигаем? Ты, Алина, сразу в дом за платьями, можешь захватить еще пару котлов и несколько тиглей. Отдадим гоблинам в лабораторию — им вечно не хватает.
Надо сказать, что с тех пор как гоблины спасли меня от последствий укуса Лощеной Спины, мы с Алексом частенько делаем презенты их лаборатории. Лично мне «горбоносые горбуны», как они сами себя называют, весьма симпатичны, но кот вредничает, поэтому мы все тащим тайком. Карлики, быстро сообразив, что из нашей благодарности можно извлечь выгоду, теперь вручают нам пространные списки с предварительными заказами.
— А мы с котом тем временем быстренько покидаем торф в мешки, его не так много. Благо ведьмы нам очень помогли, спалив больше половины, — подытожил командор. — Готовы к марш-броску? Три… два… один… Вперед!
Мы ломанулись через кусты и застряли, а кот их попросту обогнул, прибежав первым. Я, расцарапанная чем-то очень похожим на колючий шиповник, на сплошных нервах, осторожно влетела в дом. Настоящее ведьминское логово, даже немножко озноб пробрал. Над каменным очагом висел котел, на столе тигли, колбы и разные горшочки. В одних разноцветные порошки, в других петушиные гребешки, в третьих утиные лапки, а в одном вообще сушеные лягушки. Огромная жаба сидела как раз рядом с этим горшочком и с печалью во взоре глядела на меня, задумчиво вздувая и раздувая горло. Я одарила жабу сострадательным взглядом и пошла дальше.
Под потолком хижины висели пучки трав и дохлые летучие мыши, а в котле варился какой-то специфический супчик — запах едва не заставил мой желудок выпрыгнуть. На поверхность то и дело всплывали разбухшие мухи, зелень петрушки, морковка, печень трески (а может, амбарной крысы, я бы их все равно не отличила), лягушачье сердце (опять же не решусь утверждать), ну и тому подобная гадость. Я походя деловито помешала отвар и добавила дровишек.
В дальнем углу нашелся запыленный шкаф. В нем на гвоздиках висело несколько платьев с обтрепанными подолами. Преобладающие цвета были серый, зеленый и черный. Три длинных плаща с капюшонами — вот их-то я и взяла, проигнорировав даже чудесные остроконечные колпаки с блестками. Не хотелось так уж сильно гневить ведьм — если бы у меня стибрили такой колпак, я бы всех в округе на уши поставила! Хотя после того случая на Базе я немножко побаиваюсь колпаков…
Перебросив плащи через руку, я похватала со стола несколько тиглей поновее разных размеров, сунула все в мешок и дунула к выходу. И тут только заметила черную желтоглазую кошку, сидящую у порога и не сводящую с меня пристального взгляда.
— Киса-киса-киса! Ути-пуси, моя миленькая кошечка, — заумилялась я, однако презрительный взгляд маленького существа резко оборвал мои дальнейшие изъявления симпатии.
— Алина, быстрее, ты что там копаешься? — донесся до меня возмущенный голос Профессора, вслед за которым не преминул явиться и его обладатель. Я не успела ничего ответить, как кот остолбенело застыл у порога, уставившись на черную красотку. Та при появлении агента 013 мгновенно потупила глазки. С пухлой морды нашего задаваки тут же спало выражение недовольства, сменившись тупым кобелиным восхищением. Моему возмущению не было предела! В любой момент могли вернуться ведьмы, но я, переполненная неправедной ревностью, об этом уже не думала. Ах ты, кошачья душонка, жирный изменник!
— Чего застряли? Уходим скорее! — В дверь сунулся командор с огромным мешком за плечами и, схватив меня за руку, потащил за собой, крикнув поганому Мурзику: — Агент 013, поторапливайся! На любовь времени нет.
Но тот уже не слушал. Все с тем же зачарованным выражением на усатой морде он медленно шел к этой драной кошке, хрипло дыша от страсти. Я чуть шею не вывернула, Алекс практически волок меня на себе, вспотев под двойной ношей. А этот паршивый ловелас кошачьего происхождения, возбужденно подергивая хвостом, уже что-то нашептывал на ухо своей новой знакомой, и та внимала ему с благосклонной ухмылкой.
— Слушай, может, перестанешь заниматься глупостями и пойдешь сама?
Я призывала все проклятия неба на голову предательского кота. Хоть бы ведьмы вернулись и оттрепали паршивца как следует! Еще больше бы я обрадовалась, если бы для их колдовских мазей до зарезу потребовалось кошачье сало. Уж тогда они его ни за что не отпустят. И только когда столь жирный индивид ляжет на сковороду — я буду отомщена! Я перестала выкручивать шею, потому что на то, что происходило позади, смотреть было просто невыносимо. Посудите сами: агент 013 и его новоявленная подружка мирно болтали! Это была последняя грань предательства, нет слов, одни поруганные чувства…
— Возмутительно! — пробурчала я себе под нос.
— Ты о чем?
— Да о том толстом отступнике!
— Агент 013 профессионал и наверняка остановился выведать какую-нибудь секретную информацию. В случае чего он успеет удрать от ведьм. Не переживай за него, малыш…
Обожаю, когда он меня так называет (хотя по тексту книги это впервые), поэтому раздражение от его показной тупости тут же улетучилось. Он говорит это таким мягким нежным голосом, что я просто таю… И главное, всегда успевает в нужный момент, предупреждая оплеуху, которой я давно собиралась его наградить. Для верности Алекс еще притянул меня к себе и поцеловал. Кое-как оторвавшись друг от друга, мы поспешили дальше.
— Не может быть! Они, наверное, повезли мой торф продавать на рынок, бесовки! — Патрик был вне себя, увидев жалкие крохи от своего торфа. Вообще-то там, у хижины этого добра оставалось вдвое больше, просто командору напрягаться не хотелось. Во-первых, со старого скандалиста и одного мешка достаточно, а во-вторых, ведьмам тоже надо что-то оставить… Как ни верти, но костюмчики мы у них позаимствовали. А пенсионеру все равно еще больше натаскают благодарные клиенты… Просто старика сейчас жаба душила — как же, ведь это его личные торфяные брикетики, а кто-то посмел на них так нагло позариться.
Немножко странно, что все так гладко прошло. Ощущение смутной тревоги никак меня не покидало, и правильно… Когда уже выходили из леса, нас догнал серо-белый предатель, с которым из-за моего страшного жизненного невезения мне приходилось работать в одной команде. Глядя на сытую морду и целую шкурку, я с сожалением отметила, что подлеца не подвергли заслуженным пыткам.
— Хозяйки вернулись! Вас ищут! Полундра! — запыхавшись, известил кот, пулей пролетая мимо.
И действительно, из-за деревьев вынырнули три фигуры в темно-коричневых платьях и кривых черных колпаках. Судя по кошмарным рожам, тетки сильно на взводе, если, конечно, они не каждый день с такими физиономиями ходили…
— Мы так и будем стоять столбом, пока не побьют? — на всякий случай уточнила я.
— Я драться с женщинами не могу, воспитание не позволяет. Обворовывать еще куда ни шло… — невнятно буркнул командор, прыгая в густой орешник и увлекая меня за собой. Патрика уже и след простыл — он сам о себе позаботился.
В тот же момент ведьмы смерчем пронеслись мимо, слава богу, не заметив нас. Еще долго по всему лесу разносились вопли проклятия, а может, и заклятия? У меня даже мурашки по спине пробежали, но я почесала между лопатками, и все прошло.
— Ой, что будет, если они все-таки сцапают нашего котика! — на секундочку погоревала я. — Хотя ляжки у него мускулистые (если, конечно, это не жир) — должен удрать…
— П-пора бежать! Они сейчас в-вернутся, да как начнут ша-шарить по кустам, догонят и… все! На ли-личном опыте п-проверял. Потом неделю спина чесалась, — раздался из кустов акации дрожащий голос нашего пенсионера.
Мы с Алексом, только начав целоваться, вынужденно обернулись в его сторону. На лице командора было написано, что он когда-нибудь убьет оторвавшего нас от святого дела Патрика. Мне тоже на мгновение представилось, как мои пальцы сомкнутся на шее этого зануды… Но дед прав, здесь оставаться опасно. Мурзик выберется сам, его проблемы…
В любом случае, нужно было сначала закинуть домой нашему ирландскому пенсионеру его торф, а потом отправляться в деревню за молодым барашком. По словам Патрика, у него есть знакомый пастух, который этих барашков за сущие гроши продает. И я вдруг вспомнила пастуха Шамсика, у которого почему-то постоянно теряются его парнокопытные подопечные. Темный Патрик тут же подтвердил мои подозрения:
— Мой племянник, Шамас…
Предприимчивый дядюшка! Наверняка большую часть выручки забирает себе, если не всю, судя по слишком уж простоватому виду племянника.
Благополучно избежав встречи с разъяренными ведьмами, мы в конце концов добрались до хижины старика. Навстречу нам вальяжно вышел живой и невредимый агент 013. И как только ему все время удается выпутываться без тяжких телесных повреждений? Я бы с его любовью к экстриму давно инвалидность схлопотала. Но мне все равно было очень приятно видеть нашего родного толстячка в добром здравии, поэтому, наплевав на его независимый характер и мужскую гордость, я схватила котика под мышки и крепко прижала к сердцу:
— Ты живой, бурдючок, я так рада! И даже в белочку не превращенный!
Алекс поджал губы, а Профессор, к моему удивлению, и не подумал рассердиться, хотя я уже заранее приготовилась выслушать град упреков. Вместо этого он поудобнее расположился у меня на руках и, мурлыкая, торжествующе поглядывал на Алекса. Не поняла-а… Наглец тут же без предупреждения был сброшен на землю, буду я еще эту тушу таскать! Разлегся, да в нем весу двадцать пять кило…
Отряхнув руки, я повернулась к Патрику, деловито прячущему торф под крыльцо, прикрывая его сверху досками.
— Может, пора трогаться? Хорошо бы сегодня закончить это дело. Устала я с вами, прямо сейчас бы отпуск взяла.
Алекс с сочувствием посмотрел на меня, даже смахнул пару слезинок.
Опять паясничает, сил моих больше нет с ними возиться. Кто бы вообще таких напарников выдержал, а сколько у меня еще мучений впереди? Лучше сразу в горную речку броситься к этой стервозной Белой Форели на покусание.
Кот вдруг начал нести что-то оправдательное по поводу черной кошечки, но я не слушала.
— Не грусти, все получится, — с печальным видом утешил Алекс, тайком пожимая мне руку, когда мы развернулись по направлению к ущелью. Похоже, все это время мы только и делаем, что зря топчемся на и без того порядком потоптанной бедной ирландской земле.
— Да вот об отставке подумываю, — холодно заявила я. Командор чуть не споткнулся от таких слов, а кота явно хватил столбняк. С трудом удержавшись от того, чтобы не сказать сразу, что это шутка, я повелительно добавила: — Если только некоторые из здесь присутствующих не выбьют нам отпуск сразу же после окончания операции. Старания в расчет не принимаются, только чистый результат!
Судя по физиономиям агентов, они намотали себе мои слова на усы и навек запечатлели в сердце. Потом Мурзик отвел Алекса в сторонку, возмущенно шепча:
— Что эта девчонка вообще о себе думает?!
— Успокойся, агент 013, на деле она очень скромная и милая девушка.
— Завидую твоей наивности, друг, мне она ни разу не дала повода заподозрить, что в ее душе осталось хоть что-то светлое… — убежденно изрек кот. За что тут же схлопотал пинка, не сопровождавшегося с моей стороны абсолютно никакими угрызениями совести.
— О, извините, Профессор, я споткнулась, — с искренней улыбкой сообщила я всем присутствующим.
— Ну и что ты теперь скажешь?! — разъяренно выпалил толстун, обращаясь исключительно к командору. Мне не досталось даже крошечного уничижительного взгляда, это задевало…
Скорей бы уж действительно домой, на Базу, как-то скучно тут. Если сегодня этот подлый Ворон окажется сыт и не клюнет на наш шашлык — я его голыми руками поймаю и все перья повыдергиваю! После этого он наверняка дернет подальше от Ирландии, хотя на загипсованных крыльях далеко не улетишь…
За этими сладостными фантазиями я не заметила, как мы пришли на знакомую полянку. Пока я пребывала в раздумьях, Алекс перенесся с помощью «переходника» на рынок в ближайший городок и уже через минуту стоял рядом с нами с упаковкой бараньего филе. Склочный пенсионер страшно ругался, настаивая на том, что, дескать, мы уже договорились купить барашка у Шамаса, и требовал неустойку.
— А мне было бы жалко резать живого барашка! — даже обрадовалась я.
— А кота не жалко?! — зачем-то влез Профессор.
— Вот и я о том же подумал: зачем без нужды убивать животное? — поддержал меня командор. Не обращая внимания на безутешного Патрика, мы огляделись в поисках наиболее подходящего для пикничка места.
В мешке Алекса были плащи вещих сестричек, сеть для Ворона и шашлычница с шампурами, найденными у дедули в хижине. Пока выбирали, куда сесть, я кое о чем вспомнила…
— А как ты спасся от ведьм, агент 013?
Тот глянул на меня искоса, не задала ли я ему этот вопрос исключительно в язвительных целях. Но я нежно погладила котика по спине, и он, благодушно замурлыкав, наконец-то раскрыл ротик:
— Я нарезал такие большие круги и так страшно запутал следы, что ведьмы совсем выдохлись и отстали. Когда я обернулся в последний раз, то увидел, что одна без сил пылится на земле, а две другие, высунув язык и часто дыша, повисли на деревьях, чтобы не упасть. Представляю, какая одышка их мучает. Хи-хи-хи!
Агент 013 довольно задрал хвост, явно гордясь своим неджентльменским поступком. А я отметила, что этот хвостатый лицемер очень даже умеет строить пакости другим, хотя меня за то же самое отчитывал без зазрения совести.
К этому времени Алекс уже ставил шашлычницу, и котик пустился ему помогать. Чтобы не работать, я сделала вид, будто любуюсь красотами природы. Поле действительно было красивое, все в каких-то лазоревых цветочках, а по краям аккуратные кустики вереска. Но главное, сверху обзор хороший, и Ворон должен заметить нас издалека. Хотя… не исключено, что у него сегодня выходной или погода нелетная. Тогда мы можем жарить шашлык хоть целые сутки напролет, но так и не дождаться нашей птички.
Пока напарники хлопотали, я достала из мешка плащ среднего размера и надела прямо поверх платья — пришлось почти впору. Но моим агентам не так повезло — самый большой из ведьминских плащей выглядел на командоре как мини-юбка. А самый маленький был настолько велик нашему Мурзику, что теперь-то он наконец чувствовал себя как кот в мешке. Ничего не видел вокруг и не мог ступить ни шагу, так и топтался на одном месте, тихо ругаясь себе в усы.
— Тут у меня уже есть готовый маринад, — деловито сообщил Алекс, вытаскивая из-за пазухи горшочек, пару луковиц и нож. — Достал там же, где и баранину. Алина, порежь, пожалуйста, лук, а мы с агентом 013…
— Нет, нет, нет! Терпеть не могу резать лук, у меня от него слезы. И вообще, готовка — это не мое!
— Ишь ты кака-а-ая, — недовольно протянул кот, с трудом откидывая с глаз огромный капюшон, дабы смерить меня осуждающим взглядом. Как маленький домашний тиран, он считал, что приготовление пищи — прямая и священная обязанность любой женщины! Ее крест по жизни. И каждая представительница слабого пола должна уметь и любить надрываться у плиты.
И после этого говорят, откуда берется феминизм?!
— Милая, тогда не сочти за труд, набери веток для костра. Я и сам тут как-нибудь управлюсь, — великодушно заключил суперагент, принимаясь резать мясо. Кот демонстративно кинулся ему помогать.
— Это не женское дело — дрова таскать, — попыталась поканючить я, но приказ есть приказ… Для внутреннего удовлетворения упрекнула Алекса, что он-де не догадался прихватить торфа, который тащил всю дорогу от дома вещих сестер. Командор пожал плечами и пояснил, что собирался, но Темный Патрик заломил за свои грошовые торфяные брикеты такую цену, что легче собрать по лесу сухие веточки, чем вы, дескать, леди, незамедлительно сейчас и займетесь.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:19 | Сообщение # 10

Княгиня де Веллар

Еще командует, экономист… Ну, за что такого можно любить?! Тьфу, пропасть! Ну не за что абсолютно, а ведь люблю же! Агент 013 с ухмыляющимся видом кивал головой. Но, встретив мой взгляд, кот вовремя принял печально-благообразный вид и сочувственно заметил:
— Ты, как всегда, права, Алиночка, абсолютно права, но такова наша служба…
Сосредоточенно собирая по кустам сухие веточки, я привычно ругала этих черствых мужчин, еще раз придя к мысли, что меня здесь не понимают. Жалея себя, я уже подумывала, а не всплакнуть ли, как вдруг из-за кустов выскочило несколько деревенских мужиков с вилами и топорами. Мне их лица показались знакомыми, наверное, видела вчера в деревеньке Мачибадб. Самый здоровый шагнул вперед, вытянув перед собой составленный из зеленых веток крест.
— В чем дело, товарищи?! — ничего не поняла я, и все вокруг разом загалдели:
— Это она!!!
— Да, это я, ну и что?
— Точно она! Та ведьма, которая вчера разговаривала с Вороном, про нее еще друид наш говорил!
— Убью я этого Патрика когда-нибудь…
— Слыхали?! Вот тут-то она свой истинный нрав и показала. Наверняка палку для метлы ищет, на шабаш лететь пора. У, ворона! — погрозил один, но, встретившись с моим испепеляющим взглядом, заткнулся, схватившись за горло, словно языком подавился.
— Смотрите, что она с Диком сделала! Окружай ведьму, ребята!
— А она точно ведьма?
— Это кто там сомневается? Ворон сам сказал ей: «Сапера-а-а-ви!», может, еще и «Кинд-зма-ра-ул-л-л-и!» добавил, а она не упала тут же мертвой на землю. Значит — привыкшая.
— Так вот кто его на нас насылал?! Да еще с котом ходит, разговоры разговаривает, истинная ведьма!
Что-то они про Алекса забыли, может, напомнить? А, потом скажу, когда назреет момент для очередного эффектного появления супергероя…
— Разберемся с ней — и от Ворона избавимся! Не посмеет он без ее указок крылья распускать, разом прекратит на нас заклятиями сыпать.
— Точно, правильно! Смотри, как глазищи у ней засверкали. Признает поди вину-то!
— Ничего я не признаю! — надулась я. — Что вам от меня надо, мужичье?! Шли бы вы… подальше отсюда, иначе кликну кое-кого, мало не покажется!
Я, конечно, имела в виду Алекса и кота, но специально не конкретизируя, чтобы не раскрывать козыри раньше времени. А зря… Орать надо было сразу! И громко-громко…
В один миг мне сунули тряпку в рот, набросили на голову мешок и обмотали руки-ноги веревками.
И как в такой ситуации мне удалось сохранить чуть ли не моржовое спокойствие? Наверное, от удивления… Теперь ведь небось и на костер потащат. Меня же, в сущности, еще ни разу не жгли… Вот деревенщина безграмотная! Ну ничего не знают об агентах по борьбе с монстрами, не ведают, что в борьбе за их же благо погибаю! Можно сказать, повторяю трагическую судьбу бедняжки Жанны д’Арк. Интересно, а меня потом тоже объявят святой? Вот кот обзавидуется…
— Уф, получилось! Не успела она-таки своего Ворона свистнуть.
— Ага, повезло, а то бы… У-у-у!
— Мм-гм-мгммм!!! Мнгмммммм?!! — решила проявиться я.
— Ишь ты, еще дергается да ругается, вот стерва!
— Потащили ее, мужики! Ох и тяжелая… Так ведь и надорваться недолго.
— Хм-нм-нымн!!! — праведно возмутилась я, пятьдесят килограммов не вес! Никогда жиртрестом не была, слабаки!
— А, пусть сама идет!
— Угу, развяжем ей только ноги. Небось не убежит!
Что-то подобное уже было… Ага, Россия, девятнадцатый век. Я изображала пленную таджичку, и для убедительности образа некоторое время мне пришлось походить на веревочке. Стыдно, горько, но есть такое слово — НАДО…
Однако тут ситуация диаметрально противоположная. Неужели эти психи не заметили моих агентов, пока тут облаву устраивали? Или не понимают, какую кузькину мать им потом командор устроит? Да и Профессор, кстати, тоже тот еще специалист по партизанской войне…
В мешке было темно и душно, вдобавок абсолютно нечем заняться — даже полюбоваться на местные достопримечательности не получалось. Я (конечно же из вредности) демонстративно отказалась идти на своих двоих! А потом еще и помахала ногами во все стороны, лихо кому-то врезав. В результате деревенские жители за счастье приняли тот момент, когда я снова была накрепко связана.
Теперь сельским инквизиторам пришлось с горем пополам тащить меня на руках все время пути, пеняя на то, какая им ведьма попалась тяжелая. Ну ничего, зато узнают, что охота на ведьм — это не развлечение типа рыбалки или коллекционирования бабочек! Дилетанты…
Поскорее бы меня хватились, что ли?! Пусть только попробуют не появиться, я им потом до старости в страшных снах являться буду! Знаю, кот, виновато мурлыкая, начнет тереться у ног, а Алекс принесет большой букет роз в знак полного раскаяния… Но если они опять будут с корнями и землей, я не знаю, что с ним сделаю! А потом еще, смущаясь, признается, что тайком своровал их из оранжереи, пока гномы-садоводы не засекли. Ну о каких чувствах после этого может идти речь?!
Есть что-то хочется… Надеюсь, мои агентишки, когда наконец соберутся меня спасать, не забудут захватить с собой свежезажаренного шашлычка.
Гомон похитителей, несколько приутихший, вдруг резко усилился, видимо, мы прибыли. Ну наконец-то, а то у меня руки-ноги затекли.
— Спасибо, что покатали, — вежливо поблагодарила я. Меня поспешно поставили на ноги, сняли с головы мешок, а тряпку я и сама выплюнула. Люди вздрогнули, наверное побаивались, что стоит мне развязать рот, как я свистну своего верного Ворона, и тогда всем хана…
Мы находились рядом с каким-то хутором, по всему видать, совсем недалеко от Мачибадб, место казалось знакомым. Тут же, на пустыре, толпился народ с факелами, и человек десять уже поспешно вкапывали здоровенный столб, а другие, пыхтя, таскали дрова для костра. Если это все-таки не народное гулянье и не какой-нибудь неизвестный мне ирландский праздник, то эти люди наверняка собрались сжигать ведьму. То есть, видимо, меня. Полный бред…
Меня усадили на камушек, оставив наблюдать за приготовлениями, и я снова заскучала. Люди старались обходить меня кругами, поэтому я немножко удивилась, увидев, что рядышком мнется какой-то невысокий мужичок. Боже мой, да ведь это тот самый лепрехун в красной треуголке, наш давний (со вчерашнего вечера) знакомец.
— Ну что, молодая леди, как ваши дела? — издевательски начал коротыш. — Вижу, собрались прогреть косточки на костре?!
— А не боишься, что я тебя использую для растопки? — Жаль, руки связаны, а то бы он тут безнаказанно не прикалывался. — Если не собираешься помочь мне бежать, то катись колбаской!
Яснее ясного было, что не собирается. Вон рожица какая пакостно-хитрая…
— Хе-хе, ну вот и справедливое возмездие! И дня не прошло, но теперь оно близко-о-о… Небось думали, что я забуду все издевательства, причиненные тобой и твоими дружками на вечеринке у Пака?!
Глаза его на миг вспыхнули от ярости, а на губах зазмеилась гнусная ухмылка. Он удовлетворенно потирал потные ручки.
— Слушай, уйди от греха, крысеныш.
Но коротышка не внял моему совету, а, наоборот, раскрыл пасть, потчуя меня очередными изъявлениями своей глубочайшей ненависти. Пришлось обратиться к народу:
— Эй, люди, уберите от меня этого красноколпачника! Мало мне вашего костра, хочется перед смертью о душе подумать, а этот плюгавенький меня нарочно от высокого отвлекает.
Среди деревенских жителей было много женщин и детей, бросались в глаза старики с трясущимися конечностями, инвалиды труда (их всех тащили под руки, никто не хотел остаться дома и пропустить бесплатное развлечение). И хоть бы один повернулся в мою сторону! Нет, вру, повернулись две бабки, особо продвинутые…
— Глядите-ка, черную ведьму ее Господин, не к ночи будь помянут, мучает! Похоже, уже заговариваться начала.
— И дергается в судорогах, ох, грехи ее тяжкие…
— Смотрите, смотрите, сейчас пена изо рта пойдет. Вот жуть-то!
— Тьфу на вас, дуры безграмотные, — с досадой буркнула я. Люди не отрывались от своих занятий, одни укладывали хворост, другие шумно обсуждали, почему так долго не идет священник, без которого ведь не начнешь церемонию.
— Никто не станет тебе помогать…
— Изыди, противный! — Я гордо отвернулась от карлика.
— Отчего же, позволь сначала досказать. Вернее, я еще не начал…
— Еще не начал, а уже достал!
— Не начал рассказа о том, как тщательно я готовил свою жестокую месть! Кстати, не кричи на крестьян зря — они меня не видят. Хе-хе, моя сила слишком велика, а потому я могу…
— Они не видят тебя из-за твоего роста, карапуз. Хочешь поэкспериментировать — влезь на табуретку, сразу кто-нибудь да заметит. Только выбери самую высокую и… подпрыгивай!
— Молчи, несчастная!
— Сам заткнись, клоп в сапогах!
— Да знаешь ли ты, кому обязана тем, что связана по рукам и ногам? Тем, что не пройдет и получаса, как тебя поведут на костер?!
— Конечно, знаю — моим агентам, которые вечно спасают меня в самый последний момент, копуши несчастные.
— Хватит портить мою замечательную речь, которую я составлял на протяжении всего дня!
— Ой, молчу, молчу, — снисходительно фыркнула я.
Коротышка приосанился, выпятил свою узкую грудь и торжественно произнес:
— Мне! Это я навел на тебя этих деревенских простофиль, наслав заклятие на самого Темного Патрика. После этого он живо понесся в деревню, рассказав все о тебе и твоей дружбе с Черным Вороном. А дружков твоих ты здесь не увидишь! Они придут слишком поздно, и пусть твоя смерть принесет им больше мучений, чем своя собственная. Ха-ха-ха! — старательно зловещим голосом произнес он, воздев кулачки к небу.
— Ну, прямо удивил, — презрительно отметила я. — Тьфу, и ничего больше твое откровение для меня не значит! Я думала, хоть что-то интересное сообщишь. А так мне по-прежнему скучно… Вали давай, не наводи тоску своим жалким видом, а то мне стыдно становится, что я в этом году так ни копейки и не пожертвовала в Фонд Помощи Душевнобольным Лепрехунам.
Негодяй страшно обиделся, затопал ножками, вопя, чтобы я прекратила называть его лепрехуном! Дескать, это страшно выводит его из себя, расшатывая и без того некрепкие нервы. На меня напал невольный смех… Тут он сразу начал хвататься за сердце, хрипя, что это я его довела, а я лишь молча слушала его вопли, благожелательно подхихикивая. В конце концов бедолага взвыл и, рассыпав сноп искр, с громким хлопком растворился в воздухе. На земле подле моих ног осталась лежать лишь его огромная красная треуголка, оброненная карликом в суматохе. Н-да, не надо было ему так себя накручивать…
Сделав отчаянное усилие, я пододвинула треуголку носком ботинка поближе к себе. Просто хотелось поиграться — сейчас спрячу ее под ноги, а когда малышок вернется, не отдам! «Обокрали! — отчаянно заверещит он. — Лишили имущества! Отняли последнюю радость!» Ну-ка, еще одно усилие… Какое-то внутреннее чувство подсказывало мне, что эта треуголка действительно была самым ценным его достоянием.
Наконец мне удалось придвинуть головной убор вплотную к себе и, подтолкнув его правой ногой, поймать на носок левой. В тот же миг в ушах у меня раздался резкий стеклянный звон, громки-и-ий… Я ошарашенно посмотрела по сторонам — не стоит ли кто рядом с кучей оконного стекла, колотя по нему молотком со всей дури? Вроде нет, ничего похожего. Я опустила глаза вниз. О боги! Ног не было, и вообще — ни ведьминского плаща, ни моего земного порядком запылившегося длинного платья, ни стоптанных башмаков — только серый камень и веревки деревенского плетения. Выше тоже ничего. Прошу прощения за косноязычие, до этого момента мне никогда не приходилось видеть себя невидимой! Идиотская фраза, но иначе не скажешь… Я — невидимка! Обалдеть можно… А с чего это? Ха, опять волшебная шляпа?! Уже вторая волшебная шляпа за последнюю неделю, надо же.
Я активно принялась распутывать веревки, пока никто не хватился выяснять — куда так резко делась ведьма? Благо что я с обеда ничего не ела и похудела страшно: узлы отвисли, и свобода далась мне без особого труда. Шляпа, естественно, брякнулась, и на меня вновь обратили внимание. Но пока самые умные соображали, как им быть, а самые храбрые подбирали палки — я резво цапнула треуголку с земли, быстро надев ее на голову, и вновь стала невидимой.
Люди на пустыре подняли крик! Вскоре к ним присоединился и зычный голос католического священника, за секунду до этого явившего народу свою долгожданную персону. Я решила особо никуда не спешить и проверить маскировку. Вроде действует безотказно, значит, можно спокойно потусоваться в гуще толпы и досмотреть представление в свое удовольствие. Все равно придется ждать своих героев, то бишь моих горе-спасателей, а то они с горя-то без меня весь шашлык съедят…
Эх, на кого же с такими коллегами остается полагаться, как не на себя, сердешную? Хорошо, что шляпа волшебная подвернулась, а то бы гореть мне… Даже представлять не хочется, только сейчас пришло осознание всей жути происходящего, ведь меня и вправду могли… или еще могут сжечь! Если бы не мстительный коротыш с израненной нервной системой… Обязательно надо поблагодарить при случае и полную треуголку чупа-чупсов насыпать! Хотя, с другой стороны, если б не он, меня вообще бы не тронули. Ни за что не буду шляпу отдавать! Коллекционная вещь и моя по праву! Осталось написать практическое руководство: как совершать подрывные действия в качестве иностранного шпиона, бесплатно затариваться в супермаркетах, благополучно скрываться от призывной комиссии и т. д.
Короче, мне было весело стоять и наблюдать за общим переполохом. Как же я расстроила народ своим весьма своевременным (лично для меня!) бегством… Честное слово, если бы знала, как они отреагируют, десять раз передумала бы.
Все как один ринулись взапуски по пустырю! Вопли и проклятия плотно нависли над грешной землей…
— Видать, нечистый тут неподалеку крутится, вот и утащил свою верную приспешницу!
— Бежать надобно, братцы, пока он до нас не добрался!
— Разбирай помост, все равно ночью его к чертям растащат на дрова!
— Не сметь, дети мои! Эту чертову ведьму скоро найдут, далеко убежать она не успела, а святое дело надо доводить до конца!
Не буду врать, нашелся пяток соискателей, которые не побоялись начать обшаривать близрастущие кусты. Но довольно быстро вернулись, как-то ненатурально почесываясь и жалуясь на «озверевших барсуков». Бред сивой кобылы! Однако парням поверили, и вскоре кое-кто из наиболее ушлых уже тащил под шумок по домам приготовленные для костра бревна.
Меня по-прежнему скрывала шляпа, поэтому я могла спокойненько получать удовольствие от этой веселухи — хоть какое-то вознаграждение за все перенесенные неудобства. Я так смеялась, что едва не выдала свое местонахождение. А потом вдруг заметила, как сельчане дергаются, слыша смех из ниоткуда, и тогда уже отвела душу…
Понапугав кое-кого до икоты, я подустала и призадумалась — что все-таки делать, когда заявится хозяин треуголки? По идее, он уже давно должен был прибежать с безумным видом и высунутым языком. Нет, отдать я ж ни в какую не отдам, но и драться из-за шляпы с мелким скупердяем особого желания нет. Значит, пора сматываться, мне тут решительно больше нечего делать.
Именно в этот момент он и вернулся, испортив все настроение. Некоторое время карлик возбужденно озирался по сторонам и, наконец, увидел меня — ему невидимость не помеха! В два прыжка коротышка очутился рядом со мной и яростно завопил:
— Так вот где я ее забыл! Проклятый склероз, проклятые нервы, проклятая девчонка! Отдавай сейчас же мою треуголку!
— Фигу тебе, однозначно! — Я и не собиралась. В конце концов, от шляпы сейчас зависела моя жизнь, а потому я высунула язык, издеваясь над коротышкой. Но тут, к моему удивлению, он так сиганул без разбега на полтора метра от земли… Я и ахнуть не успела, как он уже сорвал с меня свою шляпу! Рекордсмен, чтоб его! Бубка-недоросток, торжествующе гэкнув, юркнул в кусты и был таков.
— Вот же она, ведьма!
— Точно, держи ее, чертовку!
Ну вот, я опять в центре внимания… И чего ж эта дутая популярность так не греет? Но прежде чем меня взяли в оборот, в медленно опускающихся сумерках черным пятном мелькнула грозная птица…
— Смотрите, смотрите, Ворон! Ворон летит прямо сюда! Спасайся кто мо-же-е-ет!
— Эй, наконэц-то, да! Я тэбя уже цэлый час визидэ сматрю. Нигдэ нэт! Э, ты гидэ пропадала? — Горбоносый Гиви спланировал прямо к моим ногам.
— Вэк… долгая история, — подумав, сказала я. Похоже, что наша идея с шашлыком все-таки имела реальные шансы. Прилетел же он сюда, издалека предчувствуя запах жареного мяса? Хотя в моем случае это было бы скорее паленое…
— Кирыло паврэдил, мэдлэнно лэтаю, э… — виновато произнес он. — Успэл, харашо, да?
Народ, до этого в испуге разбежавшийся по кустам, под руководством священника несколько ободрился. Нас начали ненавязчиво так окружать, вроде бы не специально и пряча булыжники за спиной…
— Алина! Мы здесь, держись!
Я обернулась в сторону до боли родного голоса, сердце сразу защемило от радости. Там, в толпе агрессивно настроенных мужиков, храбро проталкивались два моих спасителя — человек и кот! Любимый мужчина и пушистый зануда! Как же я их люблю… Обоих! Но по-разному…
Сельчане смотрели на меня подозрительно-неласково, я их, похоже, уже достала своими исчезновениями, а тут еще и птичка родная появилась, что, как вы понимаете, не могло прибавить настроения моим добрым карателям.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:19 | Сообщение # 11

Княгиня де Веллар

Ворон, выйдя вперед, сжал крылья в кулаки и принял боевую стойку. Но народ, как известно, терпел долго, а сейчас подвернулся шанс ценой многочисленных жертв (в чем люди не сомневались) избавиться от проклятий мистической птицы. Навсегда!
Алекс и агент 013 имели ощутимое преимущество, хоть и не численное, но все же. Оба профессионала успешно распихивали неискушенных в единоборствах крестьян. Конечно, где бедные ирландцы могли обучиться непобедимому искусству боя, разработанному в будущем специально для суперодаренных котов! В принципе, все искусство заключалось в том, что агент 013 с боевым кличем: «Мя-у-ау-я-я!» начинал пыжиться и надуваться до тех пор, пока близстоящий враг, не выдержав психологического прессинга, не бросался наутек. Вид Профессора, вступившего на тропу войны, был страшен! Счастливо избежавшие трепки крестьяне со слезами на глазах благодарили судьбу за то, что «кот-убийца» не успел применить зубы и когти.
Командор плашмя рубил мечом, время от времени крепко прикладывая то одного, то другого хуторянина. Нехотя, с упреками и угрозами, люди вынужденно расступались. Кажется, трагедия традиционно перерастала в фарс.
Хотя единственный опасный момент все-таки был… Я как раз кляла своих агентов за «нерасторопность», когда какой-то особенно оборзевший тип с нечесаной бородой кинул в меня горящую палку! С трех шагов не попал, но вспыльчивый Ворон тут же использовал свою главную фишку. Резко взмыв в воздух, он громко и торжественно, как будто читая заклинания, оповестил:
— «Саперави» на тэбя! «Аурели!» «Киндзмараули» всэх вас!
— О боже! Я, кажется, ослеп! — мгновенно заверещал грубиян, упав на землю и закрывая глаза руками.
— И мне что-то с сердцем плохо-о… — поддержал односельчанина седобородый хрыч на костылях и с нервным тиком.
— А у меня ноги отказали! — заорал другой дед, улепетывая со всех ног с места событий.
Надо сказать, их примеру последовали все прочие, невзирая на возраст, пол и социальный статус. «Заклинания» действовали безотказно! Люди вопили, кричали, стонали с такой безысходностью и страхом в голосе, словно стали непосредственными участниками апокалипсиса.
— Что стоишь столбом, сейчас они опомнятся! Уходим быстро, любимая… — проорал мне в ухо Алекс. Мы схватились за руки и бросились за серо-белым клубком — кот, как всегда, впереди. Его торжествующий хвост, качаясь в разные стороны, указывал нам правильный курс. Мы улепетывали в сторону леса.
— Там же барсуки! — только и успела ахнуть я, когда он ломанулся в самую чащу.
— Жиду вас в условлэнном мэстэ! — крикнул вслед Ворон. — Удачи, генацвале!
Я обернулась через плечо — добрая птица уже взмыла ввысь.
Мы приостановились, погони вроде нет. В просветах между деревьями можно было видеть понемногу приходящих в себя людей. Потоптавшись на месте и посмотрев в сторону леса, они постепенно сваливали домой, прекрасно понимая, что ловить здесь уже нечего. И только в сумерках на пустыре кто-то при свете одного факела окончательно растаскивал остатки бревен. Что ж, не судьба вам сегодня сжечь на них скромную ведьму из будущего…
— Извини, что задержались. Кот в болото провалился, за шкирку еле выволок. Пошли, нас ждут.
— А ты знаешь дорогу? — не поверила я.
— Приблизительно… — честно признал командор.
Кот сидел у наших ног и мыл лапой загривок, ворча себе под нос:
— Грязными руками меня хватать, невежи… Микробов не оберешься после вас. Никаких положительных эмоций, одни беспокойства.
— Вы знаете, что это барсучий лес, — прошептала я Алексу, дрожащими пальцами хватая его за рукав.
— Да, Темный Патрик говорил. А к чему ты это ведешь, уже второй раз про барсуков каких-то… И что это у тебя с глазами?
С моими глазами все было в порядке, просто я пыталась дать ему знак, изо всех сил таращась и кося взгляд, при этом боясь пошевелиться. Я хотела, я надеялась, но чего ждать от мужчин?! Разве они успеют разглядеть, понять, заметить, перед… перед тем как начнется. Но командор все-таки сообразил и посмотрел в нужном направлении. Метрах в пяти от нас мрачно стояло штук двадцать крупных, агрессивно настроенных барсуков. Их ряды множились, и все смотрели на нас недобрыми глазами.
— Простите, если потревожили ваш сон, уважаемые барсуки! Нам нужно всего лишь пересечь ваш лес. Шуметь мы не будем, быстренько пробежим на цыпочках. Мы с вами одной крови — вы и мы! Кстати, доброй охоты всем вам, барсукам, — речитативом выдала я, прячась за любимого и шепча ему в ухо: — Бежим, пока не поздно!
— Зачем? Милые пушистые зверюшки…
— Ага, видел бы ты их в деле! Об этих драчунах по всей Ирландии легенды ходят. По логике, нас именно для их нейтрализации нужно было бы сюда посылать. Ворон по сравнению с этими разбойниками — неоперившийся воробышек!
Кот вздыбил шерсть. Орлов задумчиво признал, что поздно (барсуки уже нас окружили, а мы даже не успели заметить когда), и потянулся за мечом. Тут из толпы вышел самый крупный барсук и, медленно встав перед нами, сурово сложил лапы на груди:
— Моя твоя говорить — это мой лес! Но твоя не понимать. Твоя снова нарушать границ!
— Твоя моя еще не говорить! — попыталась возразить я.
Барсук сверкнул маленькими злыми глазками в мою сторону:
— Каждый самка повторять не могу! Много раз говорить уже. Твой народ не понимать совсем. Мой язык уже отсыхать…
Его торжественная мордочка была залита лунным светом, а остальные барсуки по-прежнему молча, с беспристрастными выражениями глядели на нас — все это производило довольно жуткое впечатление. То, что предводитель барсуков разговаривал, меня уже не удивляло. Привыкла, знаете ли…
Эх, ну когда же отпуск, надоело все. Этот барсук манерой речи и надутой важностью напоминал типичного Чингачгука. Может, нам на каникулы в Америку махнуть, а? Привезу ему потом в качестве сувенира головной убор ирокезов из орлиных перьев…
Эта мысль заставила меня подавить смешок. Ночь, луна, стоим слушаем вождя барсуков, смешно ведь. Дома, в моем родном городке рассказать кому — засмеют…
— Нет, ну не могу же я еще и с барсуками драться?! Стыдно как-то, — усмехнулся Алекс, с жалостью глядя на барсучьего предводителя, который, семеня кривыми ножками, пошел к своим.
— Хм, старый Патрик не раз распинался эпохальными плачами по поводу того, как они ему морду чистили! — с гордым видом знатока припомнила я.
— Но нас трое!
— Они пришли нас бить, а не считать! — вдвойне удачно ввернула я.
Профессора вынужденная задержка привела в естественное раздражение.
— Почтеннейшие вы наши, а не пора ли вам разойтись по своим норам и баиньки? Для митингов протеста, так сказать, поздновато уже, — не слишком вежливо начал кот. — Вы нас задерживаете, добрые мои, а это чревато… Я, между прочим, с утра не ел! Правду говорят, что барсучий жир очень полезен для желудка?!
Ответом на его слова было гробовое молчание блеска барсучьих глаз, все внимательно слушали своего вожака, не отвлекаясь буквально ни на секундочку.
— Ну что вы там, наконец, решили? — не выдержала и я.
Главный барсук замолк и, размеренным шагом вернувшись к нам, торжественно произнес:
— Вы уходить. Мы решить давать вам последний шанс. Так вы нас доставать!
И барсук махнул лапой за спину, видимо указывая нам направление.
— Премного благодарны, — с издевкой в голосе пробурчал Мурзик и, задрав хвост, двинулся мимо барсучьего сборища.
— Они — пусть уходить, а ты — стоять!
— Вэк?! — хором не поняли мы все.
— Толстый зверек быть заложник! — четко прояснил свою позицию вожак.
Кот обалдел… Он нервно захихикал, подмигивая нам с Алексом, словно приглашая разделить его веселье.
— Вообще-то времени мало… — неуверенно насупился командор. — Надо срочно заканчивать операцию и возвращаться на Базу. Может быть, действительно имеет смысл оставить на время агента 013? Отправим Ворона и…
— Что-о?! — едва не срываясь на фальцет, взвыл побледневший Профессор. — Бросить меня здесь на растерзание этим необразованным психам! Меня — спецагента, лингвиста, филолога, мозговой центр команды, единственного в мире кота с двумя университетскими образованиями…
— Не волнуйся, напарник, мы заберем тебя на обратном пути, — преувеличенно честно закивала я.
— И ты, Брут?!
— Эй, обзываться-то зачем? Между прочим, не я это предложила…
— Хорошо, могу остаться я, — великодушно выпрямился Алекс.
— Нет, других не надо. Хотеть толстого! — уперлись барсуки.
Прощально прижав к сердцу все еще не верящего в происходящее Мурзика, я горестно пустила слезу и, подцепив Алекса под локоток, двинулась в путь. Главное было не оборачиваться…
Торопливо пробираясь через чащу, мы спешили на встречу с Вороном, нам и вправду пора домой. Дело близится к концу, командор бегло рассказал, что, после того как я ушла в лес, они с котом быстро наладили шашлычное производство. Почему-то будучи уверенными, что дров от меня не дождаться, а сама я наверняка сижу где-нибудь на пеньке и дуюсь на беспросветный мужской эгоизм, они обошлись без моей помощи и разожгли огонь, собрав валявшиеся рядом ветки. Нет, ну не последние ли они сволочи после этого?! Послать беззащитную девушку в дремучий лес, когда дрова, оказывается, валялись рядом!
В общем, Ворон клюнул, словно наивный птенчик, как только в воздухе начал распространяться аромат жареного барашка. Силки были уже расставлены, и мои агенты, громко переговорив между собой насчет нехватки дров, пошли в разные стороны, следя краем глаза за птицей. Чернокрылый объект, не заставляя себя долго ждать, спланировал вниз к вожделенному шашлычку и мгновенно угодил в петлю, то бишь в специальный силок из суперпрочной практически невидимой веревки, разработанной на нашей Базе в лаборатории гоблинов. Конечно же при виде радостных физиономий ребят, спешащих к месту событий, он сразу понял, во что попал.
— Ярости его не было предела! Ворон так бушевал, что я, признаться, поначалу даже испугался за его разум. У них там, на Кавказе, вообще кровь горячая… — говорил Алекс. — Но Профессор прочитал ему десятиминутную лекцию об истинных ценностях мировой культуры, народных традициях и этике взаимоотношений всех разумных существ. А ты сама знаешь, сколь проникновенно он умеет это делать.
Перед моим внутренним взором сразу же возник образ серого Пушистика, с умным видом поправляющего очки на коротком носу. Как тебе там у барсуков, наш героический напарник?..
— Короче, он так промыл нашему строптивцу мозги, что тот был готов хоть сию минуту безоговорочно выполнить все наши требования. Ворон осознал свои заблуждения и вел себя очень прилично. Мы почти готовы были отправить его в Грузию, как вдруг все началось снова… Он опять впал в буйное состояние и неожиданно стал горстями сыпать себе на голову пепел из костра. Наконец сквозь рыдания, проклиная себя последними словами, признался: «Вах, пэрэдатель я! Вашу дэвочку хватать стали, на кастер потащили! Я вступиться хотэл, вам сказать, а тут — шашлык… Как пахнэт, как пахнэт, ва-а-а-ах! Савсэм галаву патэрял, дэвушку забыл… Спасать ее надо, э?! Палэтим, да!»
Разумеется, Алекс с котом бросили все, даже шашлык, на произвол судьбы, дабы вернуть меня, бедняжечку… Ворон летел впереди, указывая дорогу, а напарники мчались на всех парах (как вам каламбур?). Так получилось, что успели вовремя, в последний момент. Впрочем, как и всегда…
— Мы договорились после твоего освобождения встретиться у Темного Патрика. Перед отъездом в любом случае надо забрать пакет с сушеной рыбой, оставленный там агентом 013, треска еще из чукотских запасов. (Как я кота ни убеждал, он ни за что не расстанется с пищевыми продуктами!)
Я подивилась, что Алекс еще тратил время на уговоры, ведь все мы хорошо знаем, какой Мурзик — как бы это помягче выразиться — хозяйственный кот! Лично я в лицо называла его скупердяем…
Особых препятствий по дороге больше не встретилось, кроме разве что группы «ночных» сорок. Странные птички, никогда не думала, что они делятся на дневных и ночных… Так вот, пернатые дуры, дико треща, принялись летать вокруг, старательно пытаясь вырвать у Алекса фонарик. Не клюнуть, не сбить крыльями, а именно вырвать! Командор разъяснил, что стоящий электрический фонарь вполне сходит за блестящий предмет, к которым эти птицы всегда неравнодушны, вне зависимости от эпохи и места обитания. В общем, отбившись от сорок, мы наконец-таки добрались до Патриковой хижины. Нам навстречу из темноты вынырнул Гиви, похоже, уже давно, верный слову, поджидавший нас неподалеку. Прежде всего он бросился ко мне, убедиться, что я в порядке.
— Я понял, все понял! Тут от минэ нэсчастье одно… Гиви зидэсь нэ мэсто, какой я был дурак! Сэрдцэ лучше знаэт — минэ все врэмя тянуло дамой! Родина ма-а-ая, Грузи-я-я! Песни Сулико-о, лаваш и малако-о… Зачем я тэбя нэ сэлушал?
— Ну, слава богу, наконец-то дозрел, — от души порадовалась я и, повернувшись к любимому, добавила: — Видишь, как посторонние ценят мое весомое мнение? А вы с котом еще спорите… Вот уеду от тебя в Грузию!
— Ва-а-ах, правда?! — распахнул клювик Ворон.
— Шутка глупая, — ревниво буркнул Алекс и вежливо постучал в дверь хижины. В ответ, как и предполагалось, — тишь болотная…
— Эй, он же дрыхнет наверняка, — вмешалась я, пнув дверь так, что косяки затрещали.
— Кто там шляется среди ночи? Покоя нет усталому старику! Кхе-кхе-кхе! — сердито закашляли в доме.
— Фиг тебе, а не извинения, предательский пенсионер! — рявкнула я, в ярости пытаясь оторвать дверную ручку. — Из-за кого мы всю ночь по болотам хлюпаем? По чьему наущению меня чуть не сожгли, а?! Чихать, что его заколдовали, мне-то от этого не легче! Спит он тут себе мирненько, старый кляузник!
Когда Алекс с трудом оттащил меня в сторону, лохматый, позевывающий спросонья дедок уже стоял на пороге.
— Неужели уже уходите? — со всепрощающей улыбкой поинтересовался он и наконец заметил Ворона. Держу пари, если бы не птица проклятия — мы бы слушали его ругань вплоть до самого утра…
— Да, зашли попрощаться, — уважительно ответил командор, горячо пожимая руку слегка растерявшемуся Патрику.
Теперь, когда старичок осознал, что это действительно расставание навсегда, он даже слегка опечалился.
— Э-э, все, значит, уходите? Ну да… вы — молодежь… и Ворон с вами, — забормотал он, опустив голову. — Признаться, скучно нам без него будет… Привыкли мы к нему, не знаю, сроднились, наверное, даже. Как же мы теперь будем жить без ежедневной угрозы вечного проклятия?
— Ничего, дедуля, ради такого дела всегда найдется другой Ворон. Надеюсь, что популяция этих птиц у вас еще не вымерла на корню, — заметила я, успокаивающе похлопывая старика по сгорбленной спине. Мне стало его жалко… Странный он, конечно, с одного на другое перескакивает, причем абсолютно неожиданно. Еще вчера боялся нашей птички как чумы, а сегодня уже прощается с Гиви как с близким родственником. Совсем больной, наверное…
Расчувствовавшийся Ворон тоже попытался на прощание обнять старого маразматика, но тот испуганно попятился, торопливо пожимая нам с Алексом руки. К Гиви в силу суеверий он все-таки не решился приблизиться, чем сильно расстроил добрую птичку, которая конечно же все понимала.
Пенсионер вызвался проводить нас до дорожной развилки, пояснив, что на перекрестках любая магия усиливается, значит, и «переходник» наш будет действовать четче. А то забарахлит в самый неподходящий момент, как в тот раз, когда мы высадились прямо на болоте.
Хотя Темный Патрик и состоял агентом нашей Базы многие годы, он все же оставался жителем полуволшебной страны, где науку успешно заменяли магия и волшебство. Поэтому старик не мог поверить (сколько ему не талдычили!) в то, что такая опытная организация, занимающаяся поимкой и уничтожением монстров, нейтрализацией заклятий и проклятий, обходится без магии — основы всех основ.
Только-только начинало светать, и на дорогу перед нами вышли три овцы и две коровы, возглавляемые радостно улыбавшимся пастухом Шамсиком. Но когда он увидел черного Гиви, улыбка сошла с его лица… Парень задрожал и поспешно спрятался за Резвушкой, из-за ее брюха прерывистым голосом пожелав нам доброго пути.
Когда мы уже стояли на распутье, обмениваясь последними прощальными рукопожатиями, из-за деревьев выплыла еще одна очень знакомая фигура, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся самим Паком. На руках у него, словно спасенная принцесса, вальяжно потягивался наш кот! Вы, конечно, думали, что мы про него забыли? Вовсе нет! Просто… иногда нам с Алексом хочется побыть и наедине. Хотя по-настоящему наедине все равно не получается…
— Доброго всем утра, друзья из другого мира! — Улыбающийся Пак приветливо помахал нам Профессором. — А я иду себе по лесу, шишки собираю, вдруг слышу шум — а это дикие барсуки спорят до хрипоты, как поступить с «толстым зверьком»…
— Я не толстый зверек! Я — единственный в мире…
— Одни хотели из него чучело набить, другие продать в Королевский зоопарк, — невозмутимо продолжал свободолюбивый дух Ирландии, совершенно игнорируя отчаянные попытки котика вырваться на волю. — Но я решил, что вам он нужнее, рявкнул на них как следует — и вот мы здесь!
— Огромное спасибо за Мурзика! — душевно поблагодарила я, поймав агента 013 за уши, дабы подтянуть к себе. Пак продолжал милую болтовню, не удосуживаясь разжать руки.
Кот вылупил глаза и тихо взвыл:
— Спаси-и-ите, он меня… тискает!
— Говорят, вас вчера приняли за ведьму? — не обращая на него внимания, продолжал Пак. — Вот балбесы! Народ в этой местности никогда не отличался умом и сообразительностью. Люди вообще мнят о себе слишком много и думают, что им все можно. А вы тут Ворона провожаете?
— Прощайте, генацвале! Гиви нэ забудэт вас. — Черная птица решительно прервала все наши разговоры. — Пара мнэ, лэтэть пара. Еслы будитэ в горах Кавказа — заходитэ! Самый лучший барашек для вас зарэжу!
Он сердечно обнял каждого, включая даже старого Патрика (хотя тот и дернулся), взмыл в небо, помахал нам оттуда крылом и вскоре пропал на горизонте. Мы знали, что он действительно полетел в родную Грузию, по которой так истосковался. Бедная птичка, столько перенести ради долгой дороги домой…
Надеюсь, он не передумает и не собьется с курса? Но в любом случае на Базе уже сейчас отслеживается траектория его полета. И как только мы прибудем, нам сообщат точные координаты местонахождения Ворона на последний момент.
Профессор, вырвавшись наконец из дружеских лап Пака, быстренько спрятался за командора и носу не высовывал. Нет, он нам, разумеется, все припомнит в свой час, но не теперь…
Поблагодарив от души нашего старика (все-таки он предоставил нам кров и был честным провожатым, иногда, кое-где…), мы пожелали удачи рогатому Паку, я бы с ним еще поболтала, да некогда. Алекс, пересчитав членов команды, включил «переходник», отправляя нас на Базу. Расчувствовавшийся Патрик успел-таки всучить мне на прощание одну из своих драных беличьих шкурок… Прощай, сумбурная Ирландия!

Когда мы очутились в родном фойе и увидели, что творится вокруг, у меня мелькнула кощунственная мысль — лучше бы мы остались в Зеленой стране навсегда.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:20 | Сообщение # 12

Княгиня де Веллар

Глава 2

— Что случилось?! Война, мор, вторжение инопланетян или эпидемия какая? — воскликнула я, оглядывая общую разруху и хватая Алекса за рукав.
На полу валялись опрокинутые стулья, горы фантиков, куриные косточки, пакеты из-под попкорна, использованные хлопушки, обильно обсыпанные сверху огромной массой разноцветного конфетти! Все это можно было принять за «вчера здесь был праздник», если бы мимо не проносились дико хохочущие хоббиты с безумными глазами. Едва не сбив пораженного Профессора, из-за угла выбежал гном, радостно припрыгивая и волоча по полу собрата, цепко держа его за кустистую бороду. Похоже, что того это вполне устраивало, потому что он не злился и не вырывался, а лишь тихо хихикал. Куда-то проскакал на одной лапе, поджав под себя остальные, грифон Рудик, не обратив на меня (нонсенс!) никакого внимания. Оставалось только удивляться, как это у него так ловко получается держать равновесие, как будто парень прошел хорошую цирковую школу. Шею он обмотал новогодней мишурой, а в зубах зажал штук шесть бенгальских огней, три погасли…
— Ого-го, похоже, мы как раз к праздничку, — озадаченно хмыкнул себе под нос Алекс. — Интересно бы знать, к какому?
— День сурка в дурдоме, — сурово кивнул Мурзик.
Пожав плечами, мы решительно двинулись вперед, действуя согласно штатным указаниям: сдача реквизита и костюмов обратно в костюмерную, душ, переодевание в форму, написание и сдача рапорта. Что случилось на Базе, мы пока так и не поняли, в административном крыле — относительный покой и тишина, там даже не знали, что творится в противоположном.
— Наверное, хоббиты очередную гулянку устроили. У этих малоросликов каждый день у кого-нибудь день рождения, ничего странного, вон сколько их развелось, — вывел свою точку зрения попавшийся нам навстречу Стив, когда я возбужденно поделилась с ним увиденным.
Сдавать с ребятами рапорт я не пошла. Если шеф спросит обо мне, пусть скажут, что во время последней операции я получила множество ранений и сейчас лежу в лазарете, истекая кровью, отданной во имя общего дела. Не хочу начальству глаза мозолить, и так перед отъездом здорово его достала, выклянчивая отпуск, теперь в этом направлении предстояло поработать Алексу и коту.
Я успела сбегать в лабораторию к гоблинам, занесла ворованные у ведьм тигли. Сердечно поблагодарив, они деловито предоставили следующий список необходимого. Потом дожидалась возвращения моих агентов, собирая пазл с изображением Гимли, моего самого любимого героя из «Властелина Колец». Вероятно, моя слабость к нему объяснялась тем, что геройский гном был как две капли воды похож на нашего шефа.
Когда дверь распахнулась и в проеме обнаружились снулые рожи моих товарищей, все стало понятно без слов — у них тоже ничего не вышло. Я грозно сузила глаза:
— Сказала же, хоть пляшите перед ним, но не возвращайтесь без…
— Да я уж и вприсядку, и «яблочко», и «гопак» сплясал… — поспешно затараторил кот, виновато прижав уши. Потом притих, нахмурился и, сложив лапы на груди, строго осведомился: — Это еще что такое? Вы до чего меня довели?! Я, Профессор, полковник, стою навытяжку перед какой-то наглой девчонкой и… оправдываюсь! Ты, деточка, между прочим, куда ниже меня по званию, а следовательно…
— Какой ты нудный, Пусик, — грустно вздохнула я, незаметно снимая тапочку. — И чего это я так тебя люблю? Ну-ка, иди ко мне, маленький и пушистый, ближе, ближе…
— Ладно, давайте не будем ссориться, — примирительно произнес Алекс, добродушно обезоруживая меня до начала боевых действий. Интересно, чего это он такой довольный, по какому такому праву? Настроение у меня было такое, что с радостью разбила бы об чью-то присутствующую здесь голову вазу с засохшими люпинами, которые этот улыбчивый подарил мне еще месяц назад. Интеллигентные мужчины дарят цветы с периодичностью хотя бы раз в неделю.
Ладно, время было обеденное, поэтому мы с Мурзиком, не колеблясь, отложили все разборки на потом. В столовку опаздывать нельзя, это у нас на Базе железное правило. Мимо пронесся хоббит со злополучным колпаком на голове. Лицо у него было полубезумное от счастья. Хм, ну это многое объясняет! «День рождения», ага, как же…
За обедом мне в голову пришла идея. Конечно, шеф может счесть меня истеричкой, но сейчас его мнение меня не волновало. Главная мысль в голове была: «Хочу в отпуск!» Да и моим агентам отпуск не помешает. Это им только кажется, что они не устали. Вон у бедного Пушочка даже усы поседели после этой муторной операции в Ирландии. Интересно, что там поделывает наш Патрик? Наверное, совершает очередной друидический обряд в роще или расставляет новую партию капканов на белочек. Милый старичок, просто душка. Теперь, как ни странно, о нем вспоминалось только с теплотой в сердце. Надеюсь, и с Гиви все в порядке и он благополучно долетел до родных гор.
— О чем задумалась? — нежно поинтересовался Алекс, кивая на мою порцию уже остывших макарон по-флотски. — Ты даже не притронулась к еде.
— А зря, обед сегодня ничего, — сытым голосом изрек кот, тщательно вытирая ротик салфеткой и переходя к компоту. — Непритязательно, но сбалансированно и калорийно.
Я смотрела на Алекса, и в глазах у меня собирались слезы (нет, не думайте, что он так плохо выглядел — это я так настраиваюсь).
— Что случилось? — встревожился командор.
— Ничего. Но если что-то пойдет не так, знай, что я на это решилась прежде всего ради нас, любимый. — С этими словами я вскочила из-за стола и, едва не споткнувшись о пробегавшего мимо хоббита, бросилась из столовой.
Теперь было ясно, что творится с некоторыми представителями нашей такой разношерстной, но в общем-то дружной семьи обитателей Базы. Мой волшебный колпак не затерялся (все волшебные вещи схожи в одном — не в их привычке пропадать надолго) и ведет сейчас очень даже активную подрывную деятельность среди наивной братии гномов и хоббитов.
На выходе из столовой мне вновь попался бесцельно слоняющийся Стив — у этого биоробота, как и у нас сейчас, был трехдневный отдых после очередной завершенной операции. Держа руки в карманах, он насвистывал что-то веселенькое себе под нос и был где-то далеко отсюда, судя по задумчивым глазам и блуждающей улыбке. Но, как оказалось, слонялся он отнюдь не бесцельно, а, наоборот, очень даже целенаправленно поджидая меня.
— Э-э, привет, Лина! Я хотел тебя поздравить. — Он вытащил руку из кармана, протягивая мне очень миленькое сердечко, собранное из крошечных алюминиевых роз. Это его хобби, Стив делает розы из космического лома, что у него крайне неплохо получается. Бутоны так красиво ложились по ободку, что я даже ахнула и на секунду забыла, по какому важному делу спешу.
— Ох, Стивчик… Даже не знаю что сказать, — восхищенно выдохнула я. — Спасибо!
— Ну, я подумал, ведь завтра день святого Валентина… Но зачем ждать? С нашей службой человечеству нельзя что-либо планировать, надо пользоваться случаем. Вот, заранее приготовил для тебя, — обрадовался этот детина и с надеждой добавил: — Может быть, сегодня поужинаем за одним столиком?
— Ой, прости… но ничего не получится. Мне очень жаль, правда… Вернее, если все получится, меня сегодня вечером на Базе уже не будет.
— О?!
— Да, увы. Слушай, ты тут не видел случайно хоббита в шутовском колпаке? У него такой ошалелый вид и глаза, вытаращенные от недосыпа, а колпак красно-черный с бубенчиками.
— Да, разумеется, только что пробегал. За ним целая толпа хоббитов гналась, потому я и обратил внимание. Но почему…
— Потом. В какую сторону?
— Туда, — обреченно махнул рукой Стив и тяжело вздохнул.
«Извини, парень, не судьба… Холостым походишь, — подумала я, срываясь в галоп. — Что делать, у каждого своя планида. Ты еще встретишь шикарную девицу-биоробота в стиле Памелы Андерсон и сразу почувствуешь весеннее дыхание истинной любви».
И чего все мужики на эту телку повелись? У нее же грудь силиконовая… Тьфу, это не по теме, прошу прощения.
Вот я, например, люблю Алекса, этого самодовольного эгоиста, но он даже не вспомнит о дне святого Валентина. Хотя, с другой стороны, он наверняка вообще ничего не знает об этом празднике и его традициях. Да у нас вся страна жила в неведении, и только последние пять-шесть лет шевелиться начали. Это я так его оправдываю… Но когда-нибудь их с котом совесть замучает, потому что я сейчас возьму и сама им обоим что-нибудь да подарю.
Пробегая мимо киоска с сувенирами (на Базе продают мелочовку всех времен и измерений), я резко притормозила и, посомневавшись, купила коту красную бархатную подушечку-сердечко, обшитую белыми кружавчиками. Командору достанется компьютерный диск из серии «Тематические иллюстрации» с индейцем на обложке, знаю, он эту серию собирает, но именно такого у него нет. На валентинки не очень похоже, но они обрадуются (не очень-то часто я балую их подарками), а это главное.
Через минуту я уже была в хоббиточьем квартале — так эту часть Базы у нас все называют. Огромный зал под прозрачным пластиковым куполом с эффектом бегущих облаков, все пространство занимают стилизованные под старину благоустроенные хоббиточьи норы. Крики и безумный хохот не умолкали ни на минуту, можно подумать, что знаменитая «вечеринка Бильбо» тянется до сих пор.
Толпы шумных хоббитов шныряли туда-сюда, не обращая на меня никакого внимания. А ведь я их проверенный друг! Однако того единственного, нужного мне типа на данный момент даже на горизонте не просматривалось. Кто знает, может, сидит у себя в норке и чай попивает? Главное, отобрать у него колпак… Хотя вполне вероятно, колпака здесь уже нет. Его у хоббитов давно могли забрать хоть те же гоблины или гномы. Ищи его теперь в не менее обширном и запутанном гномьем квартале — там вообще в пещерных лабиринтах рыскать пришлось бы.
И тут из ближайшей норы высунулась счастливая до ушей физиономия, на голове которой кособоко сидел мой вожделенный волшебный колпачок.
— Эй, ты не видела тут моего друга Боббера? — радостно поинтересовался у меня зараженный колпаком — по его сияющему лицу было видно, что он уже давненько находится под его тлетворным влиянием.
— Не видела я никакого Боббера, а вот у тебя есть кое-что, что мне нужно. Эй, не спеши удирать, сперва верни мне мою прелесть! — И не успел заподозривший неладное хоббит юркнуть обратно к себе в нору, дабы запереться на шесть замков, как я одной рукой схватила его за воротник, а другой быстро сорвала с головы вожделенную шляпу.
— Не благодари. Натура у меня такая — жить самопожертвованием, на этот раз вот приняла на себя «колпачное проклятие», — бормотала я себе под нос, не слушая вопли ограбленного и улепетывая со всех ног. На бегу, оглянувшись через плечо, я увидела, что обиженный хоббит организовал погоню, которая, впрочем, очень скоро отстала. Отчасти из-за того, что ноги у них были значительно короче, чем у меня, а отчасти оттого, что, потеряв колпак, хоббиты тут же забыли о том, какую огромную ценность он собой представлял. Боже, и существа с такими сорочьими мозгами держали в своих пальчиках судьбу всего Средиземья?!
Когда я влетела в кабинет шефа, на лице у меня читалось такое смешение чувств и эмоций, что тот так и замер, раскрыв рот, у кадки с бегонией с огромной лейкой в руках.
— Э… Оу! Наверное, я рад вас видеть, Алиночка… Но мне говорили, что вы серьезно пострадали во время последней операции и даже не можете ходить.
— Что вы, какие пустяки! Нет, ранения были, конечно, серьезные. Но разве может боевой спецагент валяться в постели, когда Родина в любой момент может его хватиться.
— Хм, может, у нас точно может, — согласно закивал гном.
— И вот что по этому поводу я вам принесла! Вы должны это сейчас же примерить. Даже не возражайте — будет просто отпад! — сюсюкающим и одновременно повелительным тоном выдала я, подскакивая к нему с колпаком.
— Что с вами, агент Сафина? Ваше неадекватное поведение… — неуверенно-строгим голосом начал шеф, отступая к стене.
— Ой, ну наденьте же, это от меня вам небольшой презент, кажется, у вас день рождения через полгода! Так что я вовремя. Специально для вас выбирала. Как увидела, сразу осенило: как же это пойдет нашему шефу! — Я почти приперла его к стенке.
— Хорошо-хорошо, давайте сюда ваш головной убор. Спасибо за заботу. Но мне все-таки кажется, что вам следует вернуться к себе, прилечь и отдохнуть. И прошу вас, не вставайте как можно дольше, — отечески посоветовал гном. Потом неторопливо принял из моих рук колпак и осторожно опустил себе на голову. — О-о-о-о! Чудесный кабинетик! Как это я не замечал раньше? А какой дивный запах у этих цветов на подоконнике! Что за цвет, форма лепестков, разрез листиков… Интересно, как они называются?
Сра-бо-та-ло-о! Я достала из-за пазухи наше заявление об отпуске (то самое, что гном так категорично отверг еще утром) и с милейшей улыбкой протянула начальству вместе с шариковой ручкой.
— Вы абсолютно правы, шеф! Сегодня и мне все кажется таким чудесным, мир — поет! Но на сердце станет еще радостней и приятней, если вы напишете на этой бумажке, вот тут, снизу, своей ручкой: «Возражений не имею» и подпишетесь вот тут, правее.
— А что это, если не секрет? — подмигивая мне и глупо улыбаясь, допытывался гном. — Что это я тут такое подписываю, моя милая шалунья?! Надеюсь, не приказ о собственном увольнении… Ха-ха-ха!
— Ха-ха-ха, — старательно поддержала я. — Вы мой любимый начальник, вам врать не могу. Это разрешение на коротенький отпуск для нашей усталой команды.
— А вам же рано еще… в отпуск… хи-хи, — продолжал умиляться шеф, послушно подписывая все как надо.
— Спасибо, мерси, сенкью, данке шен! Вы просто душка! Жаль, нет времени на оформление приказа о повышении жалованья всем сотрудникам Базы. — В порыве чувств я расцеловала блаженно светящегося гнома в обе щеки и выскочила за дверь.
— Благодарю за подарок! — крикнул он мне вслед. — Сидит просто идеально, и бубенчики так чудесно звенят.
Вот здорово, но это только начало. Времени терять нельзя. Я нашла моих агентов, меланхолично резавшихся в своей комнате в шахматы, и сообщила им потрясающую новость.
— Что, сейчас?!
— Да, и как можно скорее. Может быть, добровольно он колпак не снимет, но какой-нибудь доброхотец всегда найдется.
— Но, может, тогда не стоит…
— Вы что, издеваетесь? Все законно, я никого не обманывала! Вот заявление за подписью шефа, можно отправляться в любую сторону света. Поехали в Америку, к индейцам, а? — заканючила я. — Восемнадцатый век, индейцев еще не загнали в резервации. Поэтому у них еще хорошее настроение и вполне миролюбивый нрав. Ну, мы не будем, конечно, соваться к особо воинствующим, а то какой отдых… Возьмем «переводчики», оденемся, раскрасимся соответственно и явимся к ним как братья по перу… Тьфу ты, по перьям, то есть как их братья-индейцы, я хотела сказать.
— Мр-м, но почему именно индейцы? — нервно поинтересовался кот, он вечно ждет от меня подвоха.
— Первозданная природа, чистый воздух, натуральные продукты, неиспорченные цивилизацией люди, что еще нужно для полноценного отпуска? Разобьем вигвамчик где-нибудь на берегу озера, — с жаром выдохнула я — нарисованные в воображении картины казались на тот момент единственно правильными. — Ты только представь, агент 013, как величественно ты будешь смотреться с раскрашенной красно-синим мордочкой и орлиным пером за ухом. Настоящий вождь делаваров у костра на совете племени!
Кот на минуту задумался, сдвинув бровки, зримо представляя себе эту сцену. Глаза у него загорелись, но, как оказалось, по другой причине:
— Ладно, вы тут пока собирайтесь, голубки. А я пойду в бухгалтерию, оформлю приказ и получу отпускные. — Эта часть процедуры была самой приятной для Мурзика.
В бухгалтерии кота глубоко уважали, он был единственный, кому не могли сказать: «В кассе денег нет, зайдите через недельку». Кто-кто, а Профессор все до копеечки получит здесь и сейчас.
— Хочу, чтобы были водопады, горные озера, лес, скалы и бизонов побольше — все вместе! — возбужденно говорила я Алексу, пока мы бежали в костюмерную.
— Ну, тогда это, вероятно, Великие озера. Между Онтарио и горами Аппалачи самое подходящее местечко, сколько я помню географию.
— А какие там племена обитали, случайно не знаешь?
— Кажется, ирокезы… Нет, конечно, еще какие-то были, черт их знает, но ирокезы точно, — уверенно кивнул Алекс. Я умилилась в душе его начитанности и глубоким знаниям.
Пока нам подбирали одежды индейцев (я еще для Мурзика выпросила ленточку с пером), мы с Алексом как следует загорели в солярии. А когда вернулись к себе в полном облачении детей дикой природы, встретивший нас кот удивленно застыл, а вечное недовольство на его усатой морде сменилось искренним восхищением.
— Алиночка, ты как будто сошла с картины Сароямы. У него там есть такая же девушка-индианка, красивая…
— Да? А я думала, он рисовал одну похабщину. Не знала я, агент 013, что у тебя такие разносторонние интересы. — Я смерила смутившегося кота насмешливым взглядом.
Хотя, по совести говоря, мы с Алексом действительно выглядели как заправские индейцы — в кожаном прикиде с бахромушками, поясками, расшитых мокасинах и украшениях из перьев на голове. У меня было еще и обалденное платье с узорчиками, а у командора волчьи зубы на шнурочке и классический винчестер. В довершение дотошный Пусик настоял, чтобы мы разрисовали лица по схеме: «Хай, я только что убил врага, удачно поохотился на оленя, а теперь не мешало бы, чтобы пошел дождик».
Кот одобрил место, которое мы выбрали, сказав, что климат там для его чувствительного организма очень подходящий, солнце в лесу не жаркое, и в речке много рыбы. Я повязала ему на голову ленточку с пером, несмотря на то что он притворно ворчал, и погладила по спине. Профессор едва не размурлыкался, но Алекс, нажав на «переходник», в мгновение ока перенес нас всех в Америку восемнадцатого века.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:20 | Сообщение # 13

Княгиня де Веллар

* * *
— Интересно, как нас встретят братья-индейцы? У меня тушь не потекла? А краска у меня на лице не размазалась? — волновалась я.
Но все это, конечно, мелочи… Мечта, можно сказать, осуществилась! Еще утром мы и предположить не могли, что уже вечером разобьем бивак на лесистом западном склоне Аппалачей у живописного берега реки. Неподалеку стоял небольшой поселок ирокезов, туда мы и направлялись.
— Если я сейчас же кого-нибудь не поцелую, то просто лопну от переполняющего грудь счастья! — окончательно решила я, попытавшись обнять и прижать к сердцу кота. Но он конечно же возмущенно вырвался, призывая меня немедленно угомониться. Но мы-то знаем, что он умел улыбаться гораздо естественнее какого-нибудь Чеширского Кота! Хотя и гораздо реже, чаще напуская на себя строгий вид, — манера, приобретенная им еще в бытность преподавания студентам основ правоведения.
Перед поездкой Алексу нарастили и покрасили волосы — теперь у него были длинные черные космы, зачесанные назад. А я свои заплела в две косички — косички мне всегда шли.
Мы брели по утоптанной лесной дорожке, прямо к поселку, как вдруг перед нами прыгнули с деревьев двое индейцев.
— Хонг па? — спросил один, что означало: «Кто идет?»
— Всем привет, мальчики! — громко поздоровалась я, кокетливо теребя на груди медальон-«переводчик». Индейцы, похоже, слегка опешили, что мгновенно отобразилось легкой бледностью на их беспристрастных скуластых лицах.
— Тише ты, мужчина должен говорить первым, — шикнул на меня Алекс. — Приветствую вас, братья. Да хранит вас великий Маниту…
— Фу, ты что, ориентируешься на скучные голливудские вестерны?! — возмутилась я. — Разве нельзя просто по-человечески разговаривать…
— Если ты не прекратишь ругаться и выступать, они не будут уважать меня, потому что я слушаю женщину. А это, как понимаешь, чревато для всех нас, и отдыха здесь может не получиться… по меньшей мере.
— Откуда вы и зачем явились на землю ирокезов? — громко и с некоторой угрозой в голосе поинтересовался один.
— Мы ваши братья — из племени сиу, пришли с востока. Бледнолицые волки сожгли наши вигвамы и уничтожили всех бизонов.
— Ты несешь бред, — выдохнула я, покрутив пальцем у виска. — Скажи еще, что они сломали твою трубку мира…
— А это моя скво. Она немножко не в себе, потому что бледнолицые отобрали у нее пять пар новеньких мокасин и глиняный горшочек с прахом матери. Ей не удалось вернуть их обратно. Мои братья поняли бы, что это для нее значит, если бы видели, как она оскальпировала одного торговца из миссии только за то, что тот всучил ей плохо изданную Библию и не хотел возвращать деньги.
Индейцы понимающе закивали, сочувственно глядя на Алекса. Убила бы на месте! Мой любимый всегда найдет способ выставить меня дурой. Ну я тебе это припомню, мерзкий койот, говоря на местном наречии.
— Как зовут нашего брата, чтобы мы могли доложить о нем вождю?
Фу, сколько церемоний… Еще с вождем любезничай, подарки ему дари, прежде чем тебе разрешат мирненько установить вигвамчик и завалиться спать. И хорошо, если разрешат, а не предложат в течение суток покинуть территорию. Спрашивается, зачем мы потащились к ирокезам? Это кот настоял. Без официального разрешения местных жителей он пикника не мыслит. С другой стороны, в обществе индейцев будет наверняка веселей.
— Меня зовут Лос Бандитос, что значит Добрый и Честный Гражданин Своей Страны. Мою скво — Черная Галка, что значит Вечно Растрепанная, еще с нами кот.
Индейцы смерили взглядом кота, который высокомерно молчал.
— Хау, Лос Бандитос! Зоркий Медведь ждет тебя.
Поселок оказался ничего себе — приятный, туда-сюда со свистом и улюлюканьем носились дети, по всей видимости игравшие в индейцев. Взрослые занимались насущными делами. Три женщины, растянув на земле свежую оленью шкуру, старательно скребли ее, мужчины чинили каноэ, на таких охотятся на бобров, если я тут хоть что-то понимаю. Сам поселок был окружен лесом, за которым поднимались горы, вблизи протекала довольно широкая речка с очень симпатичным песчаным пляжиком. В нескольких милях ниже по течению, как мы потом узнали, был городок бледнолицых, с которыми индейцы ирокезы вполне мирно сосуществовали и даже вели мелкую торговлю. Жилища ирокезов ничем друг от друга не отличались, только вигвам вождя был украшен пучком висящих над входом орлиных перьев, раскрашенных в красный и синий цвета.
— Мир тебе, брат сиу! — приветствовал Алекса пожилой толстый вождь, близоруко щуривший маленькие глазки. По бокам его стояли вооруженные копьями телохранители, как и водится с ничего не выражавшими лицами. А меня, значит, приветствовать не полагалось? Похоже, тут мужчины совсем зазнались…
— Хау, великий вождь ирокезов Зоркий Медведь! — бодро откликнулся командор. И рассказал всю историю обо мне снова, болтун несчастный.
— А как зовут твоего ручного зверька? — с любопытством поинтересовался вождь, указывая на задремавшего Профессора.
В одно мгновение кот проснулся и возмущенно заявил (похоже, спросонья он еще плохо соображал):
— Я вам не ручной зверек! А образованнейший и, не побоюсь этого слова, самый умный, талантливый и интеллигентный представитель своего рода. Так уж вышло, что я уникальный кот, хотя некоторые считают меня нескромным. — Он бросил грозный взгляд в мою сторону, пришлось согласно покивать, изображая полную покорность. — Не моя вина, что я в мудрости превзошел подавляющее большинство представителей человечества. Слушайте меня, краснокожие братья, — у нас отпуск! Если бы вы знали, насколько перегружен наш рабочий день, полный смертельного риска, вы бы согласились, что мы трое как никто имеем право на полноценный отдых. Мне надоело играть безмолвные роли, хотя именно с этим связаны все наши операции. Дайте хоть сейчас, во время отпуска, побыть самим собой, не изображая из себя кого-то, кем я не являюсь!
Это он уже перегнул. В большинстве случаев Пушку приходилось играть «обыкновенного кота», и все. Это мы с Алексом корячились, посещая солярий и раскрашивая лица. Но что возьмешь с маленького эгоиста? Индейцы уже окружили нас и распахнули рты, глядя на гордо подбоченившегося Профессора. Несмотря на их легендарную беспристрастность, того и гляди, схватят нас как соучастников и привяжут к пыточному столбу, чтобы изгнать злых духов. Хорошенькое начало у долгожданного отпуска…
Но мой любимый, как всегда, спас положение:
— Это просвещенный кот, на него снизошла мудрость, ниспосланная самим Великим Духом Маниту. Я сам был тому свидетелем тридцать лун назад. — Скрестив руки на груди, он уважительно склонился перед агентом 013. Хвостатый задавака слушал задрав нос, как будто так и надо.
— Как же зовут кота, избранного Великим Духом? — почтительно поинтересовался вождь, все кругом зашептались. Это была родная стезя для агента 013.
— У меня много имен: Непобедимый Воитель, Стальной Коготь, Полосатый Освободитель, Великий Охотник, Скала Мудрости и Древо Познания.
Последнее имя я еще не слышала, похоже, он его только что сочинил.
— Хау! Тогда мы будем звать нашего брата — «ЧтоЗаНапастьНаНашиГоловыСвалилась». Что означает Маленький, но Очень Мудрый и Очень Храбрый Зверек! А теперь выкурим трубку мира в знак того, что вы наши друзья и мы ваши братья.
— Мои друзья — ваши друзья, а ваши враги — мои враги, — весомо подтвердил командор.
Я поразмыслила немного, в чью пользу расклад. Это что ж, теперь мы вроде как должны сражаться со всеми врагами племени? Хорош отпуск… Но кот меня быстро успокоил, шепнув, что это чисто символический обряд, просто дань традиции. И вождь даже не почешется, если нас выкрадут воинствующие индейцы прерий или подстрелят проклятые бледнолицые. Также и нам не надо особо мучиться и жестоко мстить, если с вождя ненароком снимут скальп проезжающие мимо миссионеры или арестуют за укрывательство доходов законопослушные шерифы.
Большую индейскую трубку передавали по кругу, каждый должен был сделать шесть затяжек, да еще после этого повторить тот бред насчет ваших и наших врагов. Для меня было сделано исключение… Нет, меня не освободили от этой «почетной» процедуры, а, наоборот, оказали честь — выкурить трубку вместе с мужчинами. От этой гадости я дико закашлялась и, раздраженно поблагодарив, отправилась устанавливать вигвам. Спасибо друзья-индейцы помогли, сами закрепили шесты и покрыли все это дело циновками и большими кусками коры, я бы одна не справилась. Так что обкурившиеся Алекс с котом пришли на все готовенькое. Попреки по этому поводу я решила оставить на потом, благо времени полно.
— Сюрприз! — воскликнула я, доставая из сумки подарки. — Сегодня четырнадцатое февраля. Вернее, на Базе, здесь-то значительно теплее. А значит, наступил…
— …День святого Валентина, — сделал вид, что обрадовался, кот, с кислой мордой косясь на сердечко-подушечку в моих руках. — Это мне? Хм! С кружавчиками, так сказать…
Похоже, он не понимал, издеваюсь я над ним или делаю подарок от чистого сердца.
— Используй как диванную подушку. Хоть спи на ней, хоть ноги вытирай — очень практично. — В душе я удовлетворенно крякнула и, повернувшись к Алексу, вручила ему компакт-диск. Он искренне обрадовался, хотя такой подарок в лесах близ Великих озер не имел никакого смысла.
Внутри вигвама было чисто и уютно. Спали на оленьих шкурах, щедро одолженных нам добрыми ирокезами. Ужин был предоставлен ими же, без разносолов, но очень вкусно. Милые люди, почти родственники…
Едва продрав глаза утром, я без особого труда догадалась, что кот и Алекс проснулись раньше меня, просто потому что в вигваме я была одна. Сквозь щели пробивалось щекочущее солнце. Сладко потянувшись и зевнув, я подумала, что не так плохо все начинается. А впереди нас ждет еще много дней неторопливого отдыха в этом благодатном краю. Откинув оленью шкуру, я вышла из вигвама и принялась причесываться, озирая окрестности. Вокруг кипела жизнь. Женщины занимались своими делами, старики вели многозначительные беседы, дети играли в охотников, а большинство мужчин наверняка на охоте и присутствовало. Судя по немалому количеству бобровых шкурок, которые сушились на шестах, охотиться было на кого. Пойти погулять, что ли? Утро свежее, настроение отличное, тем более что мне все приветливо улыбались как ближайшему другу Мудрого Зверька.
Наскоро умывшись из глиняного кувшина, стоявшего у вигвама, я поискала взглядом Алекса с котом. Они могли, конечно, быть на охоте или в гостях у вождя, постучаться к которому я все же не решилась.
Но если они обо мне забыли, это еще не значит, что я буду за ними бегать высунув язык, как дрессированная лайка. По поселку разносился вкусный запах жареного мяса, приправленного выменянными у бледнолицых специями. Если я постою рядом с той теткой у костра, меня тоже накормят, но это неинтересно.
Я пошла по тропинке меж деревьев прогулочным шагом. Настроение уже пропало, но что поделаешь, видно, судьба у меня такая — вечно терпеть пренебрежительное отношение ко мне этих живых примеров мужского эгоцентризма. Пересекла рощу и вышла в самую живописную долину, которую только доводилось видеть человеку, мне так кажется. Довольно близко отсюда скала с небольшим водопадом и речка на равнине, медленно и величественно протекающая. Деревья, росшие по холмам вокруг, были и лиственные и хвойные, березы вперемежку с соснами. Вдалеке блестела гладь озер и рек, последние, извиваясь, уходили далеко за горизонт.
— Алина, спускайся сюда!
Поскользнувшись от неожиданности, я съехала по усыпанному щебенкой склону каньона. Алекс бросился ко мне на помощь, не позволив шмякнуться лбом о большие валуны на финише. В результате мы какое-то расстояние прокатились в обнимку — скат был очень крутой, но, сумев затормозить и подняться на ноги, остаток пути Алекс донес меня на руках. Для этого, конечно, мне пришлось разыграть классическую сцену с обмороком. В конце концов, он положил меня на теплый песочек в двух шагах от воды.
— Любимая, очнись! Хватит притворяться.
До моего прихода Алекс, похоже, жарил «докторскую» колбасу, приятный запах настойчиво напоминал моему желудку, что с утра его еще ничем не потчевали.
— С чего ты взял, что я притворяюсь? — обидчиво поинтересовалась я, резко усаживаясь и отталкивая его руки.
— Прости. Но ты так долго не шла, я же оставлял тебе записку! — заметил он, снимая с шампура обжаренные кусочки колбасы.
— Какую записку?
— Обыкновенную, авторучкой на бумаге. Вообще-то я положил ее рядом с тобой. «Милая, как проснешься, иди прямо к реке. Жду тебя на берегу. Люблю, целую, твой Алекс». Наверное, между шкурами затерялась.
— Запросто… — вынужденно признала я.
— А это тебе, — сказал Алекс, надевая мне на шею перламутровое ожерелье. Я удивленно вытаращилась на красивые, очень красивые ракушки, восхищенно перебирая их пальцами.
— Эта штука у индейцев называется вампум. В общем, мой подарок на день святого Валентина. Немного запоздало, но все же лучше, чем никогда.
— О! Какая прелесть!
— Сочетание ракушек всегда имеет свое значение, — разглагольствовал зардевшийся Алекс — ему было приятно, что он своим подарком попал в самую цель, глубоко задев мою тщеславную девичью душу. — А это ожерелье говорит о своей обладательнице, что она «Самая Прекрасная Девушка на Свете».
— Правда? И при этом называется — вампум?! Чудно как-то… На слух звучит почти как «вантуз», но выглядит привлекательнее. Спасибо, любимый! — воскликнула я, кидаясь ему на грудь с благодарным поцелуем. В результате мы оба упали в воду, теплую и ласковую. Конечно, Алекс только сделал вид, что не удержался на ногах. Мы продолжали жарко целоваться, но…
— Кхе-кхе, простите, что отвлекаю, тут минуту назад должны были проплыть бобры. Целый косяк, вы не видели… хотя бы случайно? — Это был агент 013, с крайне суровым видом стоявший на носу каноэ, в непромокаемых кожаных штанах и с дымящейся трубкой в зубах. В лодке также сидело трое гребцов-индейцев, с непроницаемыми лицами глядевшие на нас в ожидании ответа. Такая же физиономия была теперь и у кота — высокомерно-непроницаемая, хоть застрелись…
— Вэк! Это ты, Пусик, а мы тут… э-э… рыбу ловили. Неплохое утро для рыбалки, правда? А ты что, на охоту собрался? — растерянно начала я.
— Бобровые шкурки дорого ценятся бледнолицыми. К тому же я обещал моим братьям-ирокезам, что познакомлю их с новыми, специально разработанными мной прогрессивными гуманными способами отлова бобров, — отчеканил Профессор. — Приятно было увидеться. Хорошего улова. Вперед, мои краснокожие братья!
И не успела я полюбопытствовать у котика, что это за новый способ, как индейцы дружно взмахнули веслами и бесшумно отчалили. Честно говоря, я и обычный-то способ охоты на несчастных бобров не знаю, ну разве что… ведь не удочками их ловят… кажется.
Мы с Алексом молчаливо съели всю колбасу с пресными маисовыми лепешками и, искупавшись еще разок, но уже без прежнего настроения, вернулись в поселок. У каждого перед глазами стояла укоризненная мордочка кота…

…Три утра подряд мы с возлюбленным завтракали на берегу, романтика закончилась вместе с колбасой, прихваченной с Базы. Кот в основном проводил время с вождем или старейшинами. И ни на минуту не расставался со своей искусно вырезанной индейской трубкой, которую ему торжественно подарили на совете племени. С ними агент 013, или, вернее, теперь Мудрый Маленький Зверек, обсуждал жизненно важные вопросы типа: «Возможно ли в принципе мирное сосуществование с этими подлыми койотами мингами и неблагодарными собаками делаварами, с которыми племя Зоркого Медведя враждовало уже Маниту знает сколько весен?» А кроме того: «Вводить или не вводить денежное обращение, а может, оставить традиционный бартерный обмен?» Больше всех на этих собраниях говорил кот, также его можно было увидеть раздающим советы во многих местах. Особенно где не просят…
Как-то я встретила его на маисовом поле, где ЧтоЗаНапасть учил озадаченных индейцев правильно выращивать маис без пестицидов. Но не всегда у него это гладко проходило: например, с той злополучной охоты на бобров Профессор вернулся грязный и злой, так и не добыв ни одной бобровой шкурки и поклявшись впредь близко не вмешиваться в жизнь водоплавающих. Якобы необразованные бобры, незаметно подкравшись, общими усилиями опрокинули их каноэ, пока агент 013 с подопечными поджидали добычу совсем с другой стороны.
Командор разок-другой сходил на охоту, подстрелил лисицу, причем из лука, одолженного братьями-индейцами (ружей я у них даже не видела). Это меня огорчило… Нет, не отсутствие огнестрельного оружия, естественно, а бедное животное, несчастная жертва подлого убийцы, как сгоряча я назвала Алекса, когда тот кинулся ко мне хвастаться добычей. Алекс дулся на меня до вечера, но вечером, сообразив наконец, что был неправ, целый час катал меня на спине.
Я завела приятельские отношения с несколькими почтенными женщинами из поселка. Некоторые из них входили в Совет Матерей, участвуя в управлении племенем. Вот этим ирокезы импонировали мне: по сравнению с остальными индейскими народами они были единственным племенем, где мужчины к женщинам относились как к равным, ведь больше ни у кого из аборигенов Северной Америки не было Совета Матерей.
Иногда вечерами Храбрый Москит, веснушчатый паренек лет двадцати, очень умный и дружелюбный, рассказывал ребятишкам, рассевшимся вокруг костра, разные сказки и предания индейцев Великих озер. Всякий раз у костра в это время ошивался какой-то белый мужчина средних лет с пышными усами и бородой, торопливо стенографируя услышанное. Когда он опаздывал, бедному Москиту приходилось все пересказывать с самого начала, к тому же бледнолицый заставлял парня говорить помедленнее и повторять предложения по два раза, отчего эти вечерние посиделки у костра стали терять популярность. Но только не для дотошного писаки, который, держа парня одной рукой за шкирку, чтобы тот не улепетнул, другой неутомимо строчил в своей тетради.
Однажды, глядя на страдания парня, я не выдержала:
— Эй, этнограф, или кто вы там! Что же вы так эксплуатируете бедного индейца? Вы бы хоть платили для приличия…
— Я бедный учитель, у меня ни цента в кармане. А тебе-то, вообще, какое дело, глупая индейская скво? — сверкнул глазами этот неблагодарный тип.
— За глупую скво вы ответите отдельно… Но важно не это. Признайтесь, вы случайно не собираетесь это публиковать? — мило улыбаясь, поинтересовалась я. Пока он собирался с ответом, я вырвала у него тетрадку, демонстративно пролистав, — интеллектуальный эксплуататор индейцев даже не успел возмутиться. Само собой, он собирался это печатать, естественно прибрав к рукам весь гонорар.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:21 | Сообщение # 14

Княгиня де Веллар

— Да здесь уже практически законченная повесть! — с нарочитым удивлением воскликнула я. — Хотя что тут странного — у Храброго Москита всегда была очень правильная литературная речь. Молодец парень, если издадим эту вещь, ты и я, как твой литературный агент, очень даже неплохо заработаем. Да еще возможные переиздания… мгм…
Храбрый Москит бросил на меня недоверчивый взгляд, подумал и закивал с радостью во взоре. Однако бородатый нахал начал буянить и сделал несколько попыток отобрать у меня рукопись, но был отражен храбрыми индейцами.
— Верните мне мою тетрадь, невежественные ирокезы! — взвыл «этнограф». Я демонически захохотала, краснокожие поддержали меня согласным воем.
Тут кто-то снизу подергал меня за платье. Опустив глаза, я встретилась с укоризненным взглядом Мурзика.
— Ну что тебе, агент 013? Говори скорей, о мой хвостатый брат.
Кот молча потащил меня в сторону, ничего не объясняя. Нервно оглядываясь, я видела, что Храбрый Москит с толпой счастливых ребятишек взял писаку в окружение. Наскоки рассвирепевшего бледнолицего искренне их всех веселили.
— Успокойся, Алиночка, и приглядись к этому джентльмену повнимательнее. Неужели так ничего и не замечаешь? — с улыбкой поинтересовался кот.
Ничего необычного в небритом типе я не увидела, кроме того, что тот уже зеленый от злости.
— Посмотри, у него на шее висит такой же медальон-«переводчик», что и у нас. Это ребята с одной из параллельных организаций, литературно-искусствоведческой направленности, отправили мистера Лонгфелло в прошлое.
— Того самого?!
— Вот именно!
— Но зачем?!
— Элементарно, деточка, чтобы помочь написать эпохальное произведение или подправить уже готовое. Какое именно, догадаться нетрудно — конечно же «Песнь о Гайавате»!
— Хм, а мне эта вещь никогда не нравилась, — старательно повредничала я, хоть и была крайне удивлена, но на великого Лонгфелло смотрела теперь с восхищением, как на необычную зверюшку в зоопарке.
— Неужели ты хочешь отнять у мира «Песнь о Гайавате»? Несмотря на твой личный скептицизм, все же это пленительное воплощение высокой гармонии и красоты! — пафосно объявил котик, страдальчески закатив глаза. После чего вновь напустил на себя высокомерный вид, гордо демонстрируя любимую трубку.
В этот момент разбушевавшийся поэт все-таки сладил с бедным Москитом и детьми, сумел вырваться и бросился на меня.
— Ладно, ладно, забирайте свои записи, — сказала я скорее коту, чем американцу, без сопротивления швыряя в последнего его тетрадь. Лонгфелло немножко опешил, но поймал.
— Это действительно его, — пояснила я индейцам, указывая на классика и виновато пожимая плечами. — Не можем же мы безоглядно менять историю, отнимая у человека будущий шедевр англоязычной литературы…
Бородатый поспешно засобирался, ворча что-то насчет ненормальных индейцев и социально опасного типа, косясь при этом, естественно, на меня. Через пару минут он резво покинул поселок.
Профессор проводил его взглядом и, вынув трубку изо рта, миролюбиво заметил:
— Одно мучение с этими писателями. Ребята мне рассказывали, сколько у них хлопот было с Пушкиным, который упорно отказывался отправляться под Полтаву… В принципе справедливо, ему под пулями ходить не улыбается, да и нет надобности, он же поэт, а не историк. А вот с Валентиновым было наоборот, это мой знакомый из Харькова. Дабы не шла в ущерб исторической точности литература, ему, наоборот, нужных персонажей прямо в рабочий кабинет доставляли. Бедного Спартака раз шесть мотали туда-сюда по времени, восстание чуть не сорвалось, пока наконец автор не сдал свой роман в набор. Ему каждый раз требовалось уточнить какие-то важные детали…
— Неужели любой писатель может воспользоваться таким способом добычи материала? — удивилась я.
— Нет конечно. Не у каждого такие связи, да и не каждому это нужно. — Профессор заговорщически подмигнул. — Ведь все зависит от того, чего именно ты добиваешься в литературе.
В общем, так прошло-пролетело несколько дней. Мы уже вовсю освоились среди индейцев: вместе ели, рыбачили, я даже научилась более или менее сносно готовить медвежатину, а Алекс научил меня кататься на лошади. Пока наконец в один прекрасный день вся эта идиллия разом не закончилась. Нет, в поселок не прискакали бледнолицые колонизаторы (хотя наши гостеприимные хозяева с искренним изумлением замечали, что милые англичане их не достают уже почти две недели), и «дружелюбные» делавары не вырыли топор войны, а вместо этого мирно обрабатывали свое кукурузное, то есть, я хотела сказать, маисовое, поле, и мы со всем племенем не заболели страшным гриппом, на горе индейцам завезенным европейскими поселенцами.
Нет, это было нечто значительно более страшное… В округе снова появился призрак Долговязого Шерифа, Джоэла Гвурдстома (так звали его при жизни). Ужасающее привидение местного шерифа, который добросовестно исполнял свою должность лет десять назад. Тогда же он и погиб во время очередного патрулирования вверенной ему местности. Поговаривали, что это дело рук банды Койота Скулзома, все члены которой и сами плохо кончили. Хотя, признаться, именно в этом деле их вина доказана не была…
Шериф Гвурдстом был популярен среди законопослушных жителей штата, далеко распространилась его слава ярого борца с преступностью, за что представители последней его так же яро ненавидели. Но добрый шериф никого не боялся, поэтому и не скрывал своего благородного стремления отловить всех бандитов округа и посадить их в добротную федеральную тюрьму. А зря…
Но гибель его не осталась неотомщенной — все бандиты из шайки Койота Скулзома разом отравились некачественными мухоморами и попали в больницу. Нет, это не было делом рук призрака Шерифа, восставшего из могилы, чтобы жестоко отомстить за свою смерть. Просто мухоморы плохим парням пришлось есть с голодухи, когда отряд федеральных войск загнал их в местные болота, преследуя за ограбление почтового дилижанса, так и не довезшего до адресатов двадцать сотен поздравительных открыток к Рождеству.
Сам шериф после смерти разительно переменился. Теперь это уже не был добрый и великодушный парень Джоэл Долговязый — призрак являл собой просто воплощение мирового Зла! Именно так считали случайные путники, встречавшие призрака ночью на лесной дороге. Сохранившие рассудок очевидцы рассказывали, что этот долговязый всадник, как две капли воды похожий на прежнего шерифа, преследовал их верхом и плевался огнем едва ли не на полмили! Знакомые шерифа с удивлением отмечали, что при жизни он был куда более скромен и вовсе не падок до дешевых спецэффектов…
Такова предыстория вкратце. А началось все с того, что в деревню рано утром прибежал сын вождя племени ирокезов — молодой воин Оленьи Ноги. Многие наивно полагали, что он прозван так за быстроту и легкость бега, но на самом деле лишь за повышенную волосатость ног. Но это к сути дела не относится… Юноша, задыхаясь, упал на землю и, лишь когда его облили водой, рассказал о встрече со страшным всадником-призраком.
— Братья, Человек Со Звездой, глазами, как молнии, и голосом, как раскаты грома, вернулся на нашу землю! Оленьи Ноги сам видел его!
Тихий ропот прошел среди индейцев.
— Неужели Маниту и Великий Белый Отец отвратили от нас свои взоры?
— Увы, братья… Оленьи Ноги вчера отправился ставить капканы, едва солнце коснулось верхушек деревьев. Он спустился на дно каньона и перешел по мелководью Серебристую реку, потом он вошел в лес со стороны, где садится солнце. Оленьи Ноги знал, что там появляется гризли, но он не боялся его. Ведь Оленьи Ноги великий траппер, у него есть даже знак на груди — Три Пера!
— О боже, какое-какое у него заболевание?!! — не сдержавшись, воскликнула я, невольно отодвигаясь подальше. Командор сделал вид, что «не слушает слов женщины», а кот одарил сердитым взглядом, красноречиво говорящим, что еще одна глупая фраза с моей стороны, и он за себя не отвечает…
Между тем индеец распахнул рубашку и с гордостью показал вытатуированные на груди три орлиных пера. Видно, он не впервой бахвалился этой татуировкой, потому что ирокезы раздраженно напомнили, что сто раз уже это видели и не фига отвлекаться! Рассказывай давай…
Оленьи Ноги знал много лисьих нор у подножия Гонимого Облака (чудные названия все-таки здесь дают горам). Он хотел там поохотиться, боги судили иначе… Удача отвернулась от охотника, лис дома не оказалось, а жалких кроликов Оленьи Ноги за дичь не считает. Это не добыча для великого траппера!
Да еще какой-то жалкий скунс целый день преследовал его, нос у индейца очень чуткий, принюхавшись, он понял, что это знамение. И не ошибся… Потому что очень скоро перед ним явился призрак бледнолицего. Когда солнце закатилось за вершину Гонимого Облака, Оленьи Ноги нашел хорошую сухую пещеру, чтобы провести там ночь. Он развел костер, поужинал кроликом и лег спать. Но сон его был краток… В отличие от слушателей, смею добавить, что многие уже откровенно зевали. Я тоже прикорнула на плече у Алекса, не обращая внимания на недовольные взгляды кота, — уж больно длинно и скучно рассказывал очевидец. Проснувшись, я поняла, что ничего интересного, в принципе, не пропустила, словоохотливый траппер еще и не собирался заканчивать.
— …А звезда на его груди горела даже ярче глаз, — вещал он трагичным полушепотом, хотя и пытался скрыть волнение, как это делает любой уважающий себя индеец. — «Именем закона, я должен задержать тебя, ирокез, за нелегальную охоту в здешних краях! Есть у тебя лицензия?» — замогильным голосом Злого Духа крикнул он мне в самое ухо. — С этого момента Оленьи Ноги стал плохо слышать, но он думает, что легко отделался. Он мог отправиться в Страну Вечной Охоты, не сходя с места, когда призрак попытался надеть ему на руки железные браслеты. Но Дух Великого Маниту помог благородному ирокезу избежать позорного плена. В сердце Оленьих Ног вернулась отвага, и он гневно крикнул: «Прочь, призрак бледнолицего койота! Именами духов предков заклинаю тебя, получай и отвяжись от честного индейца». Оленьи Ноги отдал ему золотой браслет, украшенный кусочками горного хрусталя, который выменял прошлой весной у сыновей племени наваха.
«Дача взятки должностному лицу при исполнении!» — страшным голосом, как весенняя гроза, загрохотало привидение, и огонь из его глаз полыхнул еще сильнее, так что Оленьи Ноги испугался, что он сожжет его одежду. А эту кожаную рубашку он шил себе ровно шесть лун и надел только вчера. И тут запахло чем-то очень знакомым — сзади стоял скунс…
«Дурной зверь!» — крикнул Оленьи Ноги и, зажимая нос, бросился бежать из пещеры, называя последними индейскими ругательствами «поганого скунса». Так он ловко обхитрил Злого Духа, призрака Человека Со Звездой и отвлек его внимание золотом. Больше он его не видел. Оленьи Ноги бежал сюда не останавливаясь, но свой браслет все-таки забрал. Теперь он сказал все. Хуг!
Индеец встал и сдержанно, с достоинством поклонился аудитории. Раздались редкие хлопки (честно признаться, это я дурачилась).
— Плохие вести, — глубокомысленно изрек вождь Зоркий Медведь. Щуря свои маленькие глазки, он обвел собравшихся взглядом, причем особо многозначительно глянул на моих агентов. — Брат Оленьи Ноги врет не чаще любого порядочного индейца. Но его речи внушают мало радости. Призрак Долговязого Шерифа вернулся после нескольких лет покоя, а это грозит бедами всему племени. Мы хорошо помним, как с его приходом коровы перестали давать молоко, женщины не могли рожать детей, а мужчины теряли мужскую силу (вообще, второе следует из третьего). Не все, а лишь те, кто встречался с духом бледнолицего…
Кот потеребил лапкой леггинсы Алекса, таинственно кося в сторону вигвама вождя. Меня, как всегда, в расчет не принимали. И, как всегда, напрасно… Никуда им от меня не деться, и ни с чем они без меня не справятся! Пока слушатели безрезультатно прятались от говорливого индейца, который вдруг вспомнил новые подробности, наш отряд собрался у главы племени.
— Брат Алекс, и ты, агент 013, и ты — юная скво, новый сотрудник Базы. Вождь ирокезов Зоркий Медведь обращается к вам в великом горе. Он не забыл их помощи, когда в прошлый раз они спасли северных сиу от оборотня — Горного Льва, убивавшего мирных индейцев. Зоркий Медведь и все ирокезы знают, что у них большой долг перед вами. Мы хотели отблагодарить вас гостеприимством, мы были рады принять вас.
— Откуда он знает ваши имена?! Мы же ехали на дикую природу, инкогнито, а тут получается… — Я вскочила на ноги и с пылающим взором обратилась к этим двум коварным обманщикам: — Так вы что, были тут раньше?! О-о-о, меня еще никто никогда так не унижал! А я-то, дура, наивно считала вас самыми близкими мне существами на свете. Кроме мамы с папой, разумеется…
Кот смущенно отвел глаза, делая вид, что уж он-то здесь абсолютно ни при чем.
— Прости, Алина. Мы, наверное, очень виноваты перед тобой, — честно признался Алекс, нежно взяв меня за руку. — Но ты почти ничего не знаешь об индейцах, а очертя голову бросаться неизвестно куда… Поверь, весь отпуск пошел бы насмарку! Вот мы и попросили наших краснокожих братьев устроить тебе первую встречу с ними как можно более интригующе. Чтобы остались действительно незабываемые воспоминания об этом месте и этих людях — а это и вправду лучший уголок на земле. Кот даже хотел, чтобы нас «захватили» в плен, угрожали смертью и хотя бы на пару часов привязали к столбу смерти, причем ирокезы должны были изображать обезумевших от жажды крови дикарей.
— Полжизни мечтала… — с тихим ужасом выдохнула я. — И как вам такое в башку стукнуло?
— Это должно было стать настоящим приключением для тебя, — виновато продолжал мой герой. — Бой барабанов, ножи и томагавки, леденящие душу вопли, непередаваемый местный колорит… Перед казнью, например, для нас должен был сплясать шаман, весь раскрашенный и разодетый в перья. Но я отговорил агента 013, сказав, что это слишком…
— Да твой кот — садист! Я сейчас сама его оскальпирую, а потом еще и спляшу от всей души!
Я замахнулась на хвостатого добродея, но тот успел отпрыгнуть в дальний угол и глядел на меня круглыми глазами. Ни капли раскаяния в них не было… Я бросилась на него, но Алекс успел поймать меня в прыжке и, как я ни пыталась вывернуться, обзывая его и Профессора последними ругательствами, выученными у гномов на Базе, держал меня крепко.
— Алина, успокойся! Мы с агентом 013 всего лишь хотели, как лучше. Неужели тебе не греет душу, что только ради тебя эти люди несколько дней уже ходят в парадных перьях? Конечно, мы собирались рассказать тебе всю правду… Ну, пусть не сразу, пусть на следующий же день. Просто… потом как-то забылось.
— Ах, забылось! И вы, значит, не подумали, что я тоже право имею…
— Алина, пожалуйста, успокойтесь. Ваши друзья и коллеги сделали это исключительно из глубокого расположения к вам.
Я, раскрыв рот, пораженно уставилась на вождя, не веря своим ушам. В его разговорной манере вдруг не осталось ничего от традиционной речи индейца. Тому, что он знает мое имя, удивляться уже не приходилось…
— К тому же я очень много наслышан о вашем профессионализме и о ваших неоценимых рабочих качествах. Я знаю, например, что вы умеете вызвать доверие и расположить к себе любое самое закоренелое в злодействах чудовище.
— Глупости, — топнула я ногой, — мне надоело слушать этот бред!
— Неужели болотная лихорадка, деточка? Не может быть, чтобы ты вдруг стала настолько скромна, — серьезно обеспокоился агент 013.
— Мои профессиональные качества у меня сомнений не вызывают, а все остальное — ерунда! Индейцы так не разговаривают! — сердито крикнула я, прожигая взглядом невозмутимого вождя, который, оказывается, попросту надо мной издевался все это время.
— А мне надоело коверкать язык и говорить все время от третьего лица, хау!
— Вы что, меня совсем за идиотку принимаете? Я за свою жизнь достаточно начиталась книжек про индейцев, причем большинство из них было написано людьми, близко знавшимися с вашей братией. — Я обвиняюще ткнула пальцем в грудь Зоркому Медведю. Вождь хихикнул, как от щекотки… — А американский кинематограф? Ведь у них сами же индейцы и снимались, а уж они-то знают, как разговаривали их предки. И все они говорили размеренно и традиционно, как положено. А не так, как… тьфу!
— Именно поэтому, чтобы порадовать тебя «настоящим» индейским говором, мы и попросили наших друзей ирокезов подыграть в деталях. Хотелось надеяться, что ты умеешь ценить такие вещи. А Зоркий Медведь несколько лет учился в Европе, на «отлично», кстати.
— Реальная жизнь индейцев куда более серая, а где-то и более драматичная, начисто лишенная того романтического флера, что бывает в книгах, — вздохнул Зоркий Медведь. — Рано или поздно, а придется отправляться в резервацию, проклятые колонизаторы приперли нас к стенке. Великий бог бледнолицых заботится только о своих детях… А суровый Маниту оставляет нам пустоши и болота. Вонючие болота вместо вот этого благодатного края, где жили наши предки, рек и лесов, полных дичи, приносящей нам пропитание и неплохой доход.
Образованный вождь говорил медленно и прочувствованно, так что у меня поневоле защемило сердце и глаза увлажнились. Я бросилась к нему, крепко обняла и начала обливать слезами…
— Бедный, бедный Зоркий Медведь! Несчастные ирокезы, невинные жертвы наглых бледнолицых… У-а-у-у-а-у-у, — подвывала я на груди главы племени. Алекс с Мурзиком еле оттащили меня в сторону, потому что я человек увлекающийся. Но поверьте, мне было так больно и обидно за всю индейскую братию, что мои всхлипы быстро перешли в бурные рыдания с истерикой.
Я энергично трясла обалдевшего вождя, схватив его за плечи, и вопила:
— Не теряй мужества, Зоркий Медведь! Никогда не сдавайся этим жалким койотам! Отстаивай свои суверенные права. Я поведу вас в бой! Мы достанем космическое вооружение, у Стива есть ключи от склада боеприпасов, так что победа нам обеспечена. Мы на века отучим этих янки от чувства собственничества по отношению к тому, что им не принадлежит. Мы изменим историю! «Янки, гоу хоум!»

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Среда, 18 Янв 2012, 14:21 | Сообщение # 15

Княгиня де Веллар

Я успокоилась, только когда Алекс облил меня водой. Профессор, вереща, вертелся рядом, крутой, ага… Приложив холодные подушечки лап к моему лбу, он проверил, не подскочила ли у меня температура. Заботливый какой выискался.
Но все-таки я очень быстро успокоилась, потому как понимала, что с момента просьбы вождя мы уже не на отдыхе, а при исполнении. Не думаю, что мои партнеры откажут индейцам в помощи. В смысле, пусть только попробуют…
— Ладно, ребята, мы беремся за это дело о Долговязом Джоэле. Повторите детали, и поподробнее.
Конечно, немножечко злило то, что отпуск превратился в работу. С горечью вспомнился Эркюль Пуаро, который на каком бы курорте ни появлялся, так там тут же случалось убийство. И расхлебывать очередное преступление века, само собой, приходилось бельгийскому сыщику. Вот и у нас так получилось (неужели это судьба?), что от работы не убежишь даже на каникулах…
Кот достал очки и нацепил их на нос. Вождь потихоньку выскользнул из вигвама, радуясь, что легко отделался.
— Значит так, дорогие коллеги, — с серьезным видом обратился к нам Мурзик. — Что мы имеем? Во-первых, социально опасного призрака в единственном числе. Строг, неподкупен, зациклен на службе, которую нес при жизни. Стремится арестовать всех и каждого (возможно, включая даже коров), поскольку в каждом видит преступника. Ну, тут-то он по-своему прав. Закон на то и есть, чтобы его нарушать. Хе-хе-хе…
Мы с Алексом удивленно уставились на него, кот сердито, чтобы скрыть смущение, добавил, поправляя перо на голове:
— Это не мое личное мнение, я-то как раз вполне законопослушный гражданин. Но если говорить о людях, о преобладающем большинстве… Согласно статистике нет человека, ни разу в жизни не нарушившего закон. Перешел улицу в неположенном месте, бросил окурок мимо урны, не там припарковал машину, не сдал вовремя книгу в библиотеку, да мало ли… Возможно, в шерифе после смерти чувство долга обострилось до болезненной крайности. Кажется, он и ранее собирался поймать всех бандитов в своем округе. Так что цель его нынешнего возвращения является логическим продолжением дела, которым он занимался при жизни и которое не успел завершить.
— Но к чему такая агрессия, ведь, помнится, Долговязый Джоэл был добрым и мягким человеком, как однозначно утверждают окружающие, — поинтересовалась я, задумчиво наворачивая косичку на палец. Бросив взгляд на Пушка, я отметила, что он не сводит с моей шеи затуманенных глаз. Примеривается, куда укусить, как усну? — Мне кажется, агент 013, — на его имени я сделала ударение, кот мгновенно встрепенулся и принял предельно деловой вид, — что этот шериф вполне мог совершить при жизни страшное преступление, с чем законопослушная часть его душонки никак не могла примириться, и он покончил с собой. А после смерти черная сторона его души восторжествовала над светлой. Согласись, сейчас он ведет себя как типичный призрак бывшего преступника, а души самоубийц чаще других не могут обрести покоя. Недаром его смерть окутана тайной.
— И из его-то нынешнего агрессивного поведения ты и заключила, что в прошлом он преступник?! Логики здесь нет или она женская, что чаще всего, прости меня, одно и то же, — хмыкнул командор, недобро глянув на кота — ему не понравилось, как агент 013 на меня смотрел, а мне не понравились слова Алекса — обычно он не такой поганый шовинист.
— Если ты такой умный, то веди нас в бой, Охотник За Привидениями, — с убийственной нежностью протянула я.
— Прими мои извинения, но я всего лишь хотел напомнить, — спокойно отозвался Алекс, — что причины возвращения душ умерших на нашу бренную землю самые разнообразные. Например, невыполненное дело: хотел построить дом, но не успел и, став призраком, загоняет на стройплощадку всех прохожих. Или всю жизнь мечтал побывать на карнавале в Рио — после смерти такие возможности значительно расширяются. Опять же, священный долг перед убийцами, то бишь банальная месть. Некоторые привидения вернулись лишь потому, что были вызваны живыми для каких-то своих целей, чаще всего преступных, — напугать до полусмерти тещу. Наиболее безобидные из призраков те, которые просто не смогли расстаться с родными краями, родным домом. Эти все время шатаются по памятным местам, тоскливо подвывая от неразделенной печали. Беспокойнее других бывают привидения, которые умирали, получая ощутимые увечья, или умершие в результате какой-нибудь экзотической казни. Но даже обычные безголовые призраки, образно выражаясь, довольно нервные, и я их понимаю — долгое пребывание без головы должно сильно раздражать. На нашей с агентом 013 практике, помню, был даже один четвертованный призрак, а проблем и беспокойства от него было во много крат больше, чем от призрака физически полноценного, потому что тот тип мог одновременно безобразничать в шести частях обитаемого им замка.
Кот, кивая Алексу, достал трубку, повертел в лапках и, закуривая, подхватил разговор:
— К сожалению, о шерифе сейчас трудно сказать что-то определенное. Например, зачем он вернулся и где пропадал столько времени? Понятно, что произошло некое событие, которое заставило его вернуться. Кстати, не в первый раз! Призрак шерифа уже появлялся в землях ирокезов, но ушел сам, по неизвестным нам причинам. Как видно, что-то дало успокоение его мятежному духу, но, видно, не навсегда. Для возвращения призрака должна быть очень веская причина.
— Может, в районе резко повысилась преступность, — предположила я, неодобрительно косясь на то, что и Алекс потянулся за трубкой. Тот факт, что курит кот, меня нисколько не раздражал. Наоборот, это выглядело оригинально…
— Вот все это нам и предстоит выяснить, — заключил Алекс и, правильно поняв мой взгляд, поспешно сунул трубку обратно. Так-то лучше, а то вдруг еще приохотится, и терпи его всю жизнь, дымящего как паровоз и пахнущего куревом. И вообще, я читала, индейцы смешивают табак с листьями дикорастущих трав, кто их знает, чего они там понапихают? Так и наркоманом недолго заделаться…
— Значит, так, Алина. Мы с котом поскачем сейчас в поселок бледнолицых, тьфу ты, белых переселенцев, — определился командор, когда мы выходили из вигвама вождя. — Надо будет навести справки, порасспросить народ. Не волнуйся, мы переоденемся в ковбойскую одежду… тьфу, в смысле, я переоденусь. Агенту 013 достаточно снять перо, и он легко вызовет на откровенность любую киску.
— А я пойду в ближайший дамский магазин и порасспрашиваю…
— А ты пойдешь в ближайший вигвам — порасспрашиваешь тут, среди индейцев, — продолжал он, не обращая внимания на мой возмущенный писк.
— В горах может быть опасно, деточка, — вступился кот, блаженно почесывая задней лапой за ухом, наверняка в предвкушении обойти там все салуны. — Только вчера я слышал от Зоркого Медведя, что там орудует банда Фрэнка Грубберта по кличке Бешеный Крот. Мы еще как-нибудь прорвемся, но рисковать тобой было бы неслыханным преступлением!
— Ну уж нет, я не позволю вам распивать виски под прикрытием опроса разных бродяг.
— Как ты могла такое подумать?! Да мы и не собирались! — изобразил праведное негодование наш Пусик. Но я-то его знаю как облупленного — стоит ему оказаться в мужской компании, как, лишенный моей заботливой опеки, он может запросто напиться селедочного рассолу и пуститься по кошкам! За Алекса я была спокойна — он, в крайнем случае, только напьется.
— И вообще, какой смысл проводить отпуск на Диком Западе, но при этом не увидеть воочию ковбойский городок и не попасть в горах в бандитскую засаду?! Где тогда ваша обещанная экзотика?
Мы продолжали этот спор уже в нашем вигваме под аккомпанемент моих гневных воплей, с фальшивыми слезами, неискренним смехом и настойчивым канючиньем. Алекс молча переодевался в цивильную одежду вестмена, предоставленную вождем. Кто ее носил до этого и почему оставил — выяснять не хотелось. Надеюсь, бедолага сохранил хотя бы скальп…
Моему любимому все было к лицу. Кирпичного цвета рубашка, кожаный жилет, красный шелковый платок на шее, кожаные штаны с бахромой и сапоги с высокими голенищами. На голову нахлобучил широкополую шляпу темно-коричневого цвета, к широкому кожаному поясу с заклепками пристегнул два кольта.
— Я могу вам помочь, если вы вдруг все-таки попадете в переделку в горах, — трое всегда сильней, чем двое! — Это был мой последний аргумент, к тому же чахлый и неубедительный. Профессор только насмешливо фыркнул в ответ.
Я с надутым видом топала за ними до окраины поселка, где стояли привязанные к деревьям переобъезженные мустанги (в смысле одичавшие, а потом снова прирученные). Зоркий Медведь тоже вышел на проводы, потому что я, не выдержав, наябедничала ему, что меня игнорируют. Вождь был человеком, умеющим выслушивать излияния, привык по должности, а мне как раз нужно было сочувствие. Он подумал, подумал и… неожиданно принял мою сторону:
— Ваши бледнолицые братья, они… тьфу ты, зарапортовался совсем! Видимо, вся проблема в том, что они принимают нас неохотно и к каждому индейцу, который появится в городе, относятся, по меньшей мере, настороженно. А тут — девушка, индейская девушка! Вам все время пришлось бы ее защищать, ограждая от насмешек и чрезмерного внимания пьяных ковбоев. Вы это понимаете и поэтому не хотите брать ее с собой. Но что, если она пойдет с вами как мужчина, да еще и самый знаменитый индейский воин? Тогда никто даже не подумает приставать к ней с глупостями.
— Вряд ли… Алина долго молчать не сможет, выскажется, где не надо, — и крест на всей легенде, — засомневался Алекс.
— Я буду изображать из себя очень-очень-очень молчаливого индейца, если хотите, даже глухонемого! Только возьмите-е-е!
— Убедительнее будет, если ты постараешься говорить с акцентом и грубо, последнее ты умеешь, — задумчиво признал агент 013. Это было равносильно согласию! Значит, меня все-таки берут! В порыве восторга я поочередно расцеловала всех троих. Вождь покраснел, Алекс смутился, а кот обалдел — очевидно! Ну и пусть, зато едем…
Оленьи Ноги, «случайно» оказавшийся рядом, с готовностью предложил мне свой запасной комплект одежды. И уже через пять минут командор подсаживал меня на лошадь, седло которой было покрыто кожей гремучих змей. Вид у меня был буквально с киноафиши — классический Чингачгук! Только маленький… Все из замши, и штаны и куртка, плюс пояс с медными заклепками, томагавк, обоюдоострый нож в расшитых ножнах, а на спине колчан со стрелами и лук. Лицо мне раскрасили пестрее некуда, чтобы полностью скрыть женские черты. Мокасины, правда, остались мои же, у Оленьих Ног они были на два размера меньше.
— А кто там у вас сейчас знаменитый индейский вождь?
— Виннету, сын Инчучуна.
— Угу, значит, его я и буду изображать… Ой! — кстати вспомнила я. — Но ведь он вроде из племени апачей, разве я не могу быть кем-то из моих братьев-ирокезов?!
— В принципе почему бы и нет? — пожал плечами Зоркий Медведь. — Просто тебе придется обрить голову, чтобы получился такой вот стоячий гребень.
Я вздрогнула и быстренько пошла на попятный. Риск слишком велик, в том смысле, что Алекс от меня наверняка шарахаться будет…
Под выкрики пожеланий удачи от всего поселения мы тронулись в путь. Кот сидел в специальной корзинке, притороченной к седлу напарника, и курил трубку, заявив, что до места еще далеко, а среди людей он, конечно, будет соблюдать конспирацию. Забыла сказать, что Алекс наскоро обкорнал волосы и смыл краску с лица, чтобы не выбиваться из образа. Теперь он был похож на обросшего дикаря, двадцать лет бомжевавшего по прериям, питаясь тушканчиками (если, конечно, тушканчики, помещенные в прерии моей фантазией, там выживали) и всякими грызунами помельче. Этими мыслями я тут же поделилась с Алексом. Он что-то буркнул, не оценив юмора, а кот громко захихикал в своей корзине.
— Ладно, пошутили и забыли. — Я с виноватым видом протянула руку и погладила его ладонь. Возлюбленный оттаял и дал щелбана зарвавшемуся Профессору. Котик искренне обиделся, и оставшуюся часть пути мы выпрашивали у него прощение. Я так старательно кланялась, что едва не свалилась с лошади, хорошо еще, что мне дали самую смирную… из тех, что у них были. К слову, красивую такую, каурую с шелковистой гривой. На свое трудновыговариваемое индейское имя она не откликалась. Поняв, что для нее нет принципиальной разницы, я звала ее Бастардкой Бастардовной. По-моему, это имя ей подходило, лошади ведь не заключают официальных браков.
Мы ехали по узкой каменистой дороге вдоль Гонимого Облака. У здешних гор, судя по их габаритам и высоте, родовое древо состояло из одних холмов, причем тоже не сильно высоких. Перед отъездом нам как следует объяснили направление, так что особо плутать не пришлось. Да и сама дорога, хоть и горная, не изобиловала серпантинами, котик даже спокойно задремал под мерное укачивание.
Спустившись, мы обошли окруженную лесом неглубокую лощину, и вот наши лошади притопали в ковбойский городок под названием Хромая Собака.
Еще издали бросался в глаза стоящий особняком десяток картонного вида домиков, девять из которых были отелями или борделями с салунами на первом этаже, а десятый, самый неказистый, с фанерным фасадом, оказался банком. Штук тридцать частных жилых хижин и бараков были разбросаны в хаотическом беспорядке. На холме в центре городка возвышалась деревянная церковь, к ней вела самая широкая и чистая улица.
В этом городке останавливался весьма разнообразный люд: ковбои, перегоняющие стада отсюда на юг и обратно; скупщики пушнины, торговавшие с нашими ирокезами; золотоискатели, миссионеры. Приезжающие отдохнуть в Хромую Собаку успешно тратили здесь последние кровные доллары и уезжали нагруженные ворохом дешевеньких сувениров. Сюда же спешили воры, мошенники, карточные шулера, бандиты с большой дороги и относительно безвредные бродяги-забулдыги. Как видите, ничего особенного, традиционный контингент любого подобного городка на Диком Западе. Все это сообщили нам индейцы, но те же самые сведения мог получить каждый новоприбывший (если только у него были глаза) уже через десять минут пребывания в этом весьма насыщенном жизнью городке.
Мы спешились рядом с салуном «В гостях у гризли». Моя кобылка взбрыкнула задними копытами, весело заржала и сбросила меня в придорожную пыль, благо так удачно, что я отделалась лишь ушибленным копчиком. Алекс помог мне подняться. Кот полусонно зевал из корзины. Увидев, что на нас глазеет народ, я вырвала свою руку у Алекса, только что поставившего меня на ноги, и, схватив его за воротник, притянула к себе, яростно зашипев в лицо:
— Я же мужчина, не забывай об этом! Не кидайся с услугами всякий раз, как я ушибу мизинец или упаду с лошади, понял?! И не надо меня обнимать, а то в лучшем случае примут за голубых.
— Как скажешь, — с пониманием откликнулся командор, сунул руки в карманы и, насвистывая себе под нос что-то типа «Крошки Долли», поднялся по скрипучим ступенькам крыльца, скрываясь в салуне. Мы с котом молча последовали туда же. Лошадей у нас приняли расторопные мальчишки. К счастью, коновязь была рядом, так что скакуны, взятые у нас под расписку, будут под присмотром, а то слишком много вокруг ошивается подозрительных бездельников.
Теперь я переживала только за то, что мой образ может кого-то не устроить. Если догадаются, что я девушка, у всех возникнет нездоровое любопытство: зачем это индейской девице понадобилось выдавать себя за верховного вождя апачей, что она вообще здесь делает и «не хочет ли юная скво потанцевать с Немым Вилли»?
В салуне было надымлено, но топоров не висело. Едва мы вошли, на нас, как водится, обернулось десятка два небритых полукриминальных рож. Один из них противно осклабился, но, увидев у меня на шее многослойное ожерелье из медвежьих клыков, резко погрустнел. Я ведь надела все ожерелья, которые были в деревне, по принципу чем больше, тем лучше, — и не прогадала. Честно говоря, большую часть их приходилось отбирать с угрозами: индейцы очень ими дорожили, тем более что медведи в горах начали переводиться, а меня уверяли, что уже тройной слой клыков говорит о силе и безбашенности их обладателя.
Мы двинулись к стойке.
— Кукурузную водку заказывать не будем, даже не мечтай! — безапелляционным тоном заявила я, едва Алекс раскрыл рот, чтобы сделать заказ бармену. Кот пристально разглядывал помещение, проверяя пути возможного отступления и старательно маскируясь под безобидное животное.
— Я всего лишь собирался взять нам две чашки кофе и чего-нибудь горячего. Ты не голодная? — шепотом спокойно отозвался Алекс.
Через пару минут мы сидели за столиком, воздавая должное яичнице с ветчиной и прислушиваясь к разговорам в баре: не говорят ли о призраке. Вернее, прислушивались мои ребята, а я, разморенная жарой и сытным обедом, подперла голову рукой, откровенно любуясь командором, который в процессе еды сосредоточенно шевелил ушами. Уши у него, кстати, очень красивой формы. Черты лица вообще идеально правильные, хотя мне почему-то больше нравится его затылок. Но самое трогательное и нежное чувство у меня вызывает только что проснувшийся Алекс с припухшими глазами и растрепанными волосами — ближе и дороже в этот момент для меня просто не существует человека, да и в остальное время теперь, наверное, тоже. А еще у него есть тайна, он мне до сих пор ничего не рассказывал о своих родителях и о том, почему раньше всегда проводил отпуск на Базе. На все расспросы только отнекивается и переводит разговор на другую тему. Таинственный, как Бэтмен, но мне нравится…
— Честь имею представиться, джентльмены! Я — Дикси Гвурдстом, местный шериф. А вы, сдается мне, новички в наших краях?
К нам подошел худой, невысокий мужчина лет тридцати пяти, для шерифа вид у него был какой-то рассеянный.
Командор неторопливо поднял глаза и нарочито медленно произнес:
— Билли Лоутон, ковбой из Техаса, а это мой друг Виннету, вождь апачей.
— О, конечно, сэр, кто же не знает в лицо знаменитого вождя? — сдвинув шляпу на затылок, возбужденно соврал Гвурдстом, вытаращившись, как камбала. Я покраснела и нахмурилась, злясь на себя, что не могу сдержать эмоции, как это положено невозмутимому индейцу. Но шериф, похоже, мои сведенные брови отнес на свой счет и, нервно заморгав, развернулся обратно к Алексу: — Не буду спрашивать, зачем вы сюда приехали, понимаю, что это большая тайна. Очень надеюсь, что вы не будете нарушать законов. Ничего личного, это обычная, дежурная фраза. Я так говорю всем, кто впервые заявился в нашу благословенную Хромую Собаку, тишайший уголок, надо сказать, на всем Диком Западе. И мы — его жители — не любим никаких беспорядков, даже от столь знаменитых индейцев и их друзей. Не хочу никого обидеть, но… вы меня понимаете?
Он нервно протер рукавом медную звезду на груди, осторожно косясь на кольты Алекса. Не самый плохой дядька, должна признать… Видимо, мой возлюбленный решил так же:
— Постойте, шериф. Мы не хотели бы показаться грубыми, сэр. Позволите угостить вас стаканчиком… э-э… пива?
— Не вижу причин для отказа, джентльмены, только мне лучше виски. — Блюститель порядка охотно уселся с нами и, дождавшись вожделенного напитка, заметил: — А к вам тут вроде кот какой-то чужой приблудился, я его раньше не видел.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар