|
Яд дракона
|
|
|
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:12 | Сообщение # 2 |
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| КНИГА I ДРАКОНЫ
ГЛАВА 1 В ЛОГОВЕ ДРАКОНА
Мерзкая вонь яда и разлагающейся туши дракона была нестерпимой и до отвращения знакомой. Арлиан, стараясь не делать глубоких вдохов, высоко поднял факел и заглянул в черную глотку пещеры. В другой руке он держал длинное копье с обсидиановым наконечником.
Оранжевый свет факела озарял верхнюю часть огромной сводчатой известняковой пещеры, которая достигала сотни футов в ширину и четверти мили в длину. Неподалеку, на истерзанном когтями полу, лежали четыре мертвых дракона, тела их разлагались со сверхъестественной скоростью.
Дюжина солдат в бело-голубой форме стражи герцога Мэнфорта рассредоточилась вокруг драконов, держа наготове копья и факелы; время от времени они поглядывали на Арлиана, ожидая приказов. Тонкая шерсть их зимних курток давно потеряла свой изначальный цвет из-за дыма и грязи — кампания длилась вот уже несколько месяцев, а Мэнфорт с портными и чистильщиками остался вне пределов досягаемости. Кольчуги, надетые под куртки, тоже закоптились и выглядели далеко не новыми, хотя и были тщательно вычищены — нигде ни пятнышка ржавчины. Забота об оружии помогала солдатам скоротать свободное время, не говоря уже о том, что защищала их от самых разных неприятностей.
Оторочка черного шерстяного плаща Арлиана, когда-то ослепительно белая, тоже была испещрена черными и серыми пятнами, да и сам плащ изрядно истрепался. Широкополая шляпа давно забыла, какой она была формы, перо, которое ее когда-то украшало, потерялось; сапоги видали лучшие времена, а всклокоченные волосы и борода требовали внимания цирюльника.
Лишь четырнадцатый и последний член отряда выглядел безупречно, на его желто-зеленом плаще даже при самом тщательном изучении вы не нашли бы ни единого пятнышка. Человек этот стоял около входа в пещеру, с несчастным видом поглядывая на мертвых драконов. В руках у него не было ни копья, ни факела. Арлиан посмотрел на него, но тут же снова отвернулся.
Как ни напрягал Арлиан слух, слышал он лишь своих людей, скрип кожаных сапог, шелест плащей и тихий звон кольчуг, да тихие вздохи. Он огляделся по сторонам, однако не заметил никакого движения, если не считать разлагающихся прямо на глазах драконов.
Арлиан не сомневался, что драконы мертвы. Все-таки есть у них одно положительное качество — они не в состоянии притвориться мертвыми. Если плоть не начинает исчезать, если кости не выступают сквозь истончающуюся шкуру, значит, дракон жив. В том же случае, когда в дело вступает процесс разложения, пути назад быть не может.
Арлиану и двенадцати солдатам его отряда удалось справиться с этими четырьмя драконами без особого труда, несмотря на их размеры и предполагаемую свирепость, — драконы крепко спали, как и всегда бывает зимой, и ни один не успел проснуться и понять, что происходит. Последний слегка пошевелился, когда четыре солдата вонзили в его черное сердце десятифутовое копье с черным наконечником, и даже слегка дернулся, умирая, но это не имело значения. Никто из людей не пострадал, а в мире стало четырьмя мерзкими тварями меньше. Еще четыре дракона прибавились к десяткам чудовищ, уничтоженных Арлианом и его людьми.
Поразительно, каким обыденным стало это дело. Многие века люди думали, что убить дракона невозможно: известное миру оружие не могло пронзить волшебную шкуру или причинить чудовищу хоть какой-нибудь вред. Лишь совсем недавно колдовство лорда Энзита и собственный опыт Арлиана открыли, что вулканическое стекло — обсидиан — легко входит в тело дракона, а удар, нанесенный прямо в сердце, убивает его наповал.
Как только Арлиан продемонстрировал, что дракона можно убить, герцог Мэнфорт назначил его главнокомандующим и повелел уничтожить чудовищ — и Арлиан с энтузиазмом исполнял приказ каждую зиму, когда драконы спали. В более теплую погоду, когда входить в логово мерзких тварей равносильно самоубийству, он занимался другими делами.
Огромные копья с обсидиановыми наконечниками, а также сведения о том, где и когда погружаются в спячку драконы, позволяли без проблем убивать их. Когда-то считалось огромной удачей, если удавалось причинить дракону хоть какой-то вред, а теперь убийство четырех чудовищ превратилось в обычную рутинную работу.
Арлиан нахмурился. Четыре. Самое большое количество, которое ему удалось обнаружить в одной пещере, однако он рассчитывал отыскать еще: судя по полученным им сведениям, в этом районе видели шестерых. Унаследованные Арлианом древние документы, где говорилось обо всех драконах и местах, где их видели за последние восемьсот лет, сообщали, что около полудюжины чудовищ — или даже больше — спустились с гор примерно пятьсот лет назад и сровняли с землей город Беггарс-Оук.
Разумеется, их количество — полдюжины — могло быть не слишком точным, такое случалось довольно часто. У Арлиана сложилось впечатление, что во всех докладах, которыми он воспользовался за четырнадцать лет охоты на драконов, фигурировало большее число чудовищ, чем ему удавалось обнаружить в пещерах. В некоторых случаях объяснение могло быть очень простым: драконы улетели в другие места или умерли, но он был уверен, что в основном сообщения, мягко говоря, не слишком точны. Люди склонны преувеличивать, и нередко замеченная в небе над разрушенным городом большая птица представляется им драконом, а всякое чудовище кажется новым.
Сведения об этом логове поступили не от человека, которому посчастливилось остаться в живых, а от тех, кто видел нападение на Беггарс-Оук издалека. Такие истории гораздо менее надежны, чем рассказы непосредственных очевидцев — жителей разрушенной деревни или города.
Естественно, после нападения драконов очень редко кому удавалось остаться в живых. В Беггарс-Оук не спасся никто.
* * *
Арлиан осторожно повел факелом над головой и принялся разглядывать мертвых чудовищ. Если на город действительно напали шесть драконов, значит, где-то поблизости должно быть еще одно логово, которое не удалось обнаружить колдунам и солдатам. Впрочем, после стольких лет его люди хорошо знали свое дело. Даже не слишком точных и подробных описаний, как правило, было достаточно, чтобы найти логово дракона, а не слишком сложное колдовское заклинание помогало отыскать ближайший вход в пещеру. Нанятые Арлианом колдуны говорили, что с каждым разом задача становится все легче.
Здесь они нашли всего один вход.
Кроме того, Арлиану еще не приходилось слышать о нападении вроде того, что было совершено на Беггарс-Оук, в котором участвовали бы драконы более чем из одного логова. Во время великих сражений в Войнах Людей и Драконов иногда участвовало несколько стай, но эти войны закончились семьсот лет назад.
Вполне возможно, что за прошедшие годы два из шести драконов умерли от старости. Впрочем, хотя Арлиан совершенно точно знал, что драконы стареют, ему еще ни разу не довелось встретиться с неоспоримым доказательством смерти чудовища от преклонного возраста, а пять веков по их меркам вообще не время.
Может, два дракона умерли не от старости, а потому, что атаковали не ту цель? Многие главные города Земель Людей защищали гигантские катапульты, стрелявшие копьями, которые изобрел Арлиан. Он знал по меньшей мере о шести случаях, когда машины сбили или прогнали напавших на города чудовищ. Только два ответных удара прикончили драконов — возможно, именно они и были из этого гнезда.
Или все-таки в этой пещере прятались шесть драконов? Кто знает, может, другие два спят или поджидают своих врагов в засаде в каком-нибудь темном месте? Пламя факелов не рассеивает вонючий сумрак даже здесь. Их оранжевый свет озаряет большие пространства, вырывая из темноты участки голого камня, но дальше все окутано черными тенями.
— Кто-нибудь видел еще какие-нибудь проходы? — крикнул Арлиан. — Места, где могут прятаться драконы?
Раздался звон кольчуг и оружия, факелы вспыхнули в отвратительном холодном воздухе, и солдаты принялись внимательно изучать стены пещеры и тени, которые отбрасывали сталактиты, свисавшие с потолка.
— Здесь ничего нет, милорд, — ответил кто-то, и Арлиан узнал голос офицера, которого все звали Стилет.
Он честно заслужил свое имя, сегодня именно Стилет пронзил десятифутовым копьем сердца двух драконов из четырех, а трое его товарищей помогли ему вогнать оружие как можно глубже в тело чудовища.
— Тут тоже, — сказал Ловкач, другой офицер.
Он и его люди прикончили еще одного дракона; Арлиан с помощью остальных убил четвертого.
— Давайте не будем спешить и все хорошенько осмотрим, — сказал Арлиан. — А вдруг оставшийся в живых дракон бросится за нами в погоню, когда мы уйдем из пещеры.
Ему показалось, что солдаты вздрогнули, услышав эти слова.
— Вы двое, идите сюда, — приказал Стилет двум солдатам, которые стояли ближе остальных. — Мы пойдем направо и обследуем стену, дюйм за дюймом.
— Дракону маловато будет пары дюймов, чтобы протиснуться, сэр! — запротестовал один из парней.
— Там, наверху, над каменными отростками, может находиться вход в соседнюю пещеру.
— Выполняйте приказание, — вмешался Арлиан. — Мы постараемся сделать все, что в наших силах. Кроме того, дракон может пролезть в очень маленькую щель. У них жесткая шкура и прочные кости, а вот само тело гораздо мягче, чем у нас.
— Слушаюсь, милорд.
— Стилет, ты с двумя своими ребятами идите направо, а Ловкач возьмет еще двоих и исследует левую стену. Сжигайте все лужи яда, которые удастся обнаружить, — нет смысла оставлять их стервятникам. Остальные рассредоточьтесь по всей пещере и осмотрите пол. Внизу могут быть ямы или проходы, уходящие наверх. Поднимите повыше факелы.
Он помахал факелом, чтобы показать, что нужно сделать, пламя затрещало и разгорелось ярче — в воздухе было еще много горючего яда.
Именно из-за ядовитых паров они брали с собой факелы, а не фонари. Ведь фонарь может легко разбиться или погаснуть от порыва ветра. Факелы менее удобны и тоже недолговечны, но гораздо больше подходят для логова дракона.
Все тут же бросились выполнять приказ: два небольших отряда отправились обследовать стены, а остальные рассредоточились по пещере.
Человек в желто-зеленом плаще отошел от входа в пещеру, приблизился к Арлиану сзади и тихонько проговорил:
— Милорд?
Арлиан едва заметно повернул голову.
— Что?
— Если здесь остались живые драконы, они наверняка уже проснулись и где-то прячутся, дожидаясь подходящего момента, чтобы напасть на нас.
Арлиан поудобнее перехватил копье.
— Возможно, — ответил он.
— Милорд, нам по силам убить четырех спящих драконов, но сражаться с тем, который проснулся?.. Думаю, стоит отойти в туннель и посмотреть, как будут разворачиваться события.
— Я с вами не согласен, — заявил Арлиан, внимательно разглядывая потолок пещеры в поисках подходящего отверстия. — Мне уже довелось сражаться с драконами. Они отличаются свирепостью и очень сильны, однако нельзя сказать, что они неуязвимы.
Краем глаза Арлиан заметил, что его собеседник поморщился.
— Наши предки в течение многих веков заблуждались на сей счет. И мы уже множество раз доказывали это. Обсидиан может пронзить шкуру дракона, а удар, нанесенный в самое сердце, является для него смертельным. Вы же сами видели несколько минут назад.
— Видел. Но ведь вполне возможно, что другие драконы проснулись. Здесь, в замкнутом пространстве, в темноте, наполненной отвратительной вонью, неужели мы можем рассчитывать, что удастся быстро нанести удар в сердце дракона, который не стоит на месте?
— Да, можем. Я уже делал это раньше, милорд, и не один раз.
— Мы потеряем нескольких человек, милорд, если драконы подготовили нам ловушку.
— Возможно, потеряем. В прошлом мы уже понесли потери. Кое-кто из членов нашего отряда видел, как погибли их товарищи, а вы — нет. Однако они пошли с нами совершенно добровольно, прекрасно понимая, что рискуют жизнью. Они знают, что могут сегодня умереть, — но если мы не найдем и не убьем драконов, сколько невинных людей пострадает в будущем, лорд Ролинор?
— Много, а может быть, никто. Милорд Обсидиан, мы не можем брать на себя ответственность за всех жителей Земель Людей! Мы…
— Как раз наоборот, — перебил его Арлиан. — Именно такую ответственность я взял на себя, когда согласился стать главнокомандующим. Моим долгом является защита всех людей от драконов, даже ценой собственной жизни или жизни моих солдат. Мне нестерпимо больно думать о сотнях, тысячах несчастных, которые погибли от когтей или сгорели в пламени не только потому, что смерть — это потеря, но еще и потому, что я отвечал за тех, кого погубили драконы. Я поклялся уничтожить всех драконов — если, конечно, мне посчастливится прожить достаточно долго, чтобы исполнить свою клятву. Вы не забыли, Ролинор, что мы все здесь добровольцы?
— Лично я вызвался убивать драконов, находясь на службе у герцога, умирать в мои планы не входит!
Голос Ролинора дрожал, и он не слишком внятно выговаривал слова. Вполне возможно, что на него подействовали ядовитые пары.
— В таком случае давайте будем убивать драконов, милорд, и постараемся не умереть.
С этими словами Арлиан отвернулся от собеседника и, подняв повыше факел, продолжил изучение пещеры.
Его два офицера двигались вдоль стен, держа наготове длинные копья и освещая факелами пещеру. За ними следовало по два солдата, тоже с факелами и более короткими копьями. Время от времени каждый из них засовывал копье в какую-нибудь щель, чтобы проверить ее глубину, или подносил факел к сверкающей лужице яда, которая тут же вспыхивала ослепительным пламенем, с ревом поднимавшимся вверх.
Каждая такая вспышка уничтожала яд стоимостью в сотни дукатов, яд, который члены Общества Дракона, наверное, с радостью использовали бы, чтобы увеличить свое число и купить лояльность кого-нибудь из людей. Арлиан с удовольствием отметил, что его солдаты, не колеблясь, поджигают отвратительную субстанцию.
Остальные разбрелись по пещере, стараясь осветить факелами самые темные уголки. Двое держали в руках длинные копья, другие сжимали более короткое оружие.
— Все, кто находится в центре, постройтесь в линию! — крикнул Арлиан. — Вы можете пропустить вход в другую пещеру, если будете бродить, точно сонные овцы.
Кое-кто из солдат оглянулся на него, один ответил: «Слушаюсь, милорд!», но при этом ничего не изменилось, они продолжали беспорядочно ходить по пещере.
Арлиан вздохнул. В большинстве своем это были надежные парни, сильные, храбрые и послушные, если не считать молодого лорда Ролинора. Они охотились вместе с ним на драконов вот уже два, а некоторые и три года, и Арлиан хорошо их знал и гордился ими. Однако дисциплина у них хромала, да и думать они не слишком умели.
Несколько мгновений Арлиан прикидывал, а не послать ли лорда Ролинора, чтобы он выстроил их в линию, но потом отказался от этой идеи. С дисциплиной у него тоже не слишком хорошо, а по части желания сражаться с драконами и вовсе беда.
В действительности лорд Ролинор был единственным членом отряда, который не являлся добровольцем. Нет, он, конечно, излучал энтузиазм, когда прибыл сюда неделю назад, даже речь произнес о том, как он счастлив стать членом отряда великого лорда Обсидиана и присоединиться к славному крестовому походу против драконов, но они оба — Арлиан и Ролинор — знали, что все это напоказ. Ролинор рассчитывал произвести впечатление на герцога, чтобы получить тепленькое местечко в правительстве, и прекрасно понимал, что сможет добиться желаемого гораздо быстрее, если присоединится к отряду, который расправляется с драконами в их пещерах, чем если станет руководить строительством укреплений или финансировать караваны. И уж, вне всякого сомнения, это значительно безопаснее, чем атаковать крепости Общества Дракона, выслеживать наемных убийц, посланных Обществом, или пытаться захватить самих обладателей сердца дракона.
Семья Ролинора отправила его ко двору, чтобы он продолжил традицию служения герцогу Мэнфорту, и Ролинор старался, как мог, но душа у него к этому не лежала. Он прекрасно чувствовал себя, когда речь шла о придворных интригах или необходимости льстить и притворяться, а вот война с драконами его явно не привлекала. Ролинор даже не попросил, чтобы ему дали длинное смертоносное копье, и, похоже, потерял короткое, которое получил сразу по прибытии в отряд. Он не подходил к драконам, пока не убедился в том, что они мертвы. Ролинор прибыл сюда в надежде, что это поможет ему сделать головокружительную карьеру, а вовсе не потому, что ненавидел драконов.
В отличие от Арлиана семья и друзья Ролинора не пали жертвой драконов. Он не видел, как огонь, изрыгаемый мерзкими злобными тварями, уничтожает его родной дом. Не разговаривал с ними и не испытал на себе их презрение и ненависть. Не был свидетелем того, как новорожденный дракон вырывается из груди человека. В то время как Арлиан знал, что новое чудовище развивается в его собственной отравленной крови, Ролинор мог этого не бояться и ни минуты не жил в страхе перед столь ужасной смертью. Для него месть была всего лишь словом, абстрактным понятием и не более того.
А вот для Арлиана месть драконам стала смыслом жизни. Именно благодаря ей он продолжал дышать и сражаться, стремился к власти и богатству, согласился занять пост главнокомандующего армией герцога Мэнфорта. Уничтожение драконов и их союзников-людей стало для него гораздо важнее собственного благополучия.
— Милорд!
Один из солдат наклонился и помахал факелом. Он нашел дыру в полу пещеры, засунул туда копье, но до дна не достал.
— Я вижу, — крикнул в ответ Арлиан и быстро направился к нему по слегка наклонному каменному полу. — Отойдите в сторону! И приготовьте копья!
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:12 | Сообщение # 3 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 2 ВЕЛИКОДУШИЕ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
Арлиан опустился на колени около дыры в полу и, высоко подняв факел, заглянул в ее темное нутро. Солдаты окружили его кольцом, и он успел отметить про себя, что юного Ролинора среди них нет.
— Ну, вряд ли дракон в нее пролезет, уж больно она маленькая, — заявил один из солдат — новичок, которого все называли Бурдюк.
Он был прав — отверстие в каменном полу оказалось не больше четырех футов в самом широком месте.
— Да, крупный дракон, конечно, здесь не пролезет, — не стал спорить Арлиан.
— Неужели бывают такие маленькие? — удивленно спросил Стилет.
— Они обладают поразительной способностью уменьшаться в размерах, ну… складываться, что ли. Не забывай, что детеныш появляется на свет из груди человека, — ответил Ловкач. — Я видел в одном логове, как самый маленький дракон из тех, что там были, сумел протиснуться в дыру ненамного шире этой.
Арлиан бросил быстрый взгляд на Ловкача. На протяжении многих веков знание о том, что драконы выращивают своих детенышей в телах людей, являлось самой темной и страшной тайной, известной только одному человеку. Потом тайну открыл Арлиан, который в отличие от покойного лорда Энзита не считал, что ее необходимо хранить. Теперь все солдаты герцога Мэнфорта и жители большинства территорий Земель Людей знали правду.
Ловкач не видел, как появляется на свет детеныш дракона, однако, очевидно, слышал множество рассказов на эту тему. Арлиан же сам присутствовал при рождении нового дракона.
Ловкач встретил взгляд Арлиана, но уже в следующее мгновение оба вернулись к своему прерванному занятию. Арлиан постарался как можно глубже опустить в отверстие факел; оранжевый свет выхватил из мрака лишь голый камень и больше ничего. Он не видел никаких признаков дракона, даже указаний на то, что здесь когда-то жило чудовище — впрочем, разглядеть как следует то, что находилось внизу, не удавалось.
— Приготовьтесь, — велел Арлиан солдатам.
Они отошли на шаг и выставили вперед копья с черными наконечниками. В следующее мгновение Арлиан бросил вниз факел.
Пару секунд он наблюдал за его падением, видел, как факел ударился о неровную стену и продолжил скользить вниз — лишь в самое последнее мгновение Арлиан успел разглядеть сверкающую жидкость и резко отодвинулся от отверстия в полу.
Лужа яда на дне вспыхнула, бушующее облако желтого пламени наполнило нижнюю пещеру, а потом вверх метнулся ослепительный шар огня, жара и дыма. Арлиан отшатнулся, стараясь оказаться как можно дальше от обжигающего, слепящего сияния, но понял, что ему опалило брови и волосы. Окружавшие его солдаты ругались, кашляли, что-то ворчали себе под нос.
И тут огонь погас почти так же быстро, как вспыхнул, и Арлиан заморгал в наступившей темноте, стараясь снова приспособиться к сумраку пещеры. Отвратительный запах сгоревшего яда и волос наполнил ноздри, на лбу и под рубашкой выступил пот. Неожиданно кольчуга показалась ему слишком тяжелой.
Он закашлялся, вытер глаза и наклонился, стараясь заглянуть в дыру.
Следы горящего яда все еще возникали тут и там на стенах и полу нижней пещеры, вытекали из щелей в каменных стенах, и Арлиан сумел рассмотреть, что там нет ни драконов — слишком мало места, — ни проходов в другие коридоры.
На полу лежали обгоревшие коричневые кости. Старые, судя по внешнему виду, очень старые. Впрочем, недостаточно большие, чтобы быть драконьими; среди них Арлиан успел разглядеть несколько человеческих черепов.
— Склеп, — сказал Стилет, который опустился на колени рядом с Арлианом.
— Может быть, тайная подземная темница, — предположил солдат по имени Кряж, тоже заглянувший вниз.
— Или что-нибудь похуже, — заметил Арлиан, решив не высказывать вслух своих предположений — у него не было уверенности в том, что драконы использовали яму, чтобы сбрасывать в нее отходы, не делая различий между останками людей и другим мусором.
Хотя с какой целью драконы затаскивали сюда людей, он не имел ни малейшего представления, поскольку совершенно точно знал, что они не питаются человечиной, несмотря на то что в народе бытовало иное мнение. Да и вообще складывалось впечатление, что жизнь в них поддерживается исключительно за счет магии. Давным-давно Энзит сказал ему: «Драконы являются воплощением магии Земель Людей, первичной силой, которая вышла из земли и обрела форму». Было это правдой или нет, но похоже, драконы не нуждались в пище.
С другой стороны, им доставляло удовольствие мучить и убивать людей, и они вполне могли затащить в пещеру пару человек, чтобы немного развлечься, — хотя Арлиан никогда не слышал, чтобы драконы так делали. По крайней мере в других норах, исследованных им за прошедшие четырнадцать лет, он ничего подобного не видел.
Неожиданно Арлиану в голову пришла мысль, что, возможно, кости принадлежали мужчинам и женщинам, давшим жизнь тем четырем драконам, чьи разлагающиеся останки лежали на полу пещеры. Впрочем, маловероятно, что после стольких лет хоть что-нибудь могло сохраниться даже в сухом, мертвом воздухе пещеры; убитые ими драконы явно прожили на свете не одну тысячу лет. Черные как ночь шкуры указывали на то, что перед ними взрослые особи; детеныши рождались кроваво-красными, потом их цвет быстро становился золотисто-желтым, затем зеленым и только после этого — черным.
Все взрослые драконы, которых Арлиану довелось встречать, были черными. Чешуя одного из тех троих, что сожгли его родную деревню и убили родных, когда на нее под определенным углом падал свет, отливала зеленым, а в ранней юности Арлиан видел двух ярко-красных чудовищ, но с тех пор ему попадались только черные. Арлиан повернулся, чтобы взглянуть на мертвых драконов, словно надеялся по гниющим останкам определить их возраст.
На мгновение он замер на месте, увидев кое-что в свете факела, но тут же закрыл глаза. Вздохнув, Арлиан повернулся к своим людям.
— Здесь могут быть еще ходы, — сказал он. — Давайте поищем.
— Как пожелаете, милорд, — ответил Ловкач и поднял повыше факел.
Солдаты снова рассредоточились по пещере.
— Постройтесь в линию! — ни на что особенно не надеясь, крикнул им вслед Арлиан и выпрямился.
Он устало отметил про себя, что солдаты опять не выполнили его приказ, но решил оставить их в покое. Вместо этого немного подождал, а потом посмотрел на лорда Ролинора.
Арлиан увидел, что юноше по крайней мере хватило здравого смысла снова отойти от драконов. Однако это ничего не меняло. Он пожалел, что не может списать увиденное на плохое освещение и обман зрения, отнестись к тому, что произошло, как к невинному, ничего не значащему поступку молодого человека. Света было вполне достаточно, а то, что сделал Ролинор, не вызывало сомнений.
Ролинор собрал яд. Он взял небольшую флягу и подставил ее под специальный мешочек под челюстью разлагающегося дракона, где содержался яд. Потом быстро спрятал свою добычу, однако еще не успел снять толстых перчаток, которые надел, прежде чем приблизиться к дракону.
Драконий яд можно использовать тремя способами, и только один из них уникален — иными словами, в остальных необходимый результат достигался при помощи других, менее редких жидкостей. Смертоносный, очень едкий яд, чрезвычайно горючий, но главное его действие заключалось в том, что, смешанный с человеческой кровью, он становился эликсиром, который превращал обычного человека в обладателя сердца дракона.
Человек с таким сердцем получал иммунитет к ядам, никогда не болел и не старел, а еще обретал силу характера, которая ставила его выше обычных людей, которые не могли противиться мощи его личности. Кроме того, обладатели сердца дракона были сильнее и быстрее, чем простые смертные. И еще: они могли похвастаться почти нечеловеческой выносливостью.
Однако обладатели сердца дракона не могли иметь детей и постепенно становились холодными и равнодушными к проблемам остального мира.
Примерно через тысячу лет каждый из них умирал, дав жизнь новому дракону. Только смерть или невероятно болезненный волшебный ритуал, который очищал кровь обладателя такого сердца от порчи, могли предотвратить трансформацию.
Герцог Мэнфорт, правитель Земель Людей, четырнадцать лет назад издал указ, по которому все обладатели сердца дракона в его владениях — точнее, все, кроме Арлиана, получившего право на жизнь до того момента, пока драконы не будут уничтожены — должны либо пройти ритуал аритеянского очищения, либо умереть.
Большинство обладателей сердца дракона отказались ему подчиниться, бежали из Мэнфорта и разместили новый штаб Общества Дракона на востоке, в портовом городе под названием Саркан-Мендот; с тех пор армия герцога вела с ними непрекращающуюся войну, пытаясь силой заставить принять эдикт правителя. На стороне герцога были закон и традиции, а также все вооруженные силы Земель Людей, однако члены Общества Дракона, которые на протяжении нескольких веков накапливали богатства и до определенной степени могли общаться и действовать совместно с драконами, имели на своей стороне довольно значительные ресурсы, чтобы оказывать сопротивление властям.
Кроме того, Общество Дракона имело возможность предложить тем, кто их поддерживает, весьма соблазнительную плату за лояльность. Поговаривали, будто своим сторонникам, которых они считают достойными, члены Общества предлагают награду — волшебный эликсир. В результате они тоже становятся обладателями сердца дракона и получают жизнь длиной в тысячу лет.
Соблазн был очень сильным, хотя для Арлиана и кое-кого из других обладателей сердца дракона перспектива произвести на свет чудовище лишала дар практически бесконечной жизни привлекательности. Однако далеко не все считали эту цену слишком высокой.
Очевидно, лорд Ролинор не сумел справиться с искушением. Сейчас он стоял на небольшом возвышении в каменном полу пещеры и с опаской поглядывал на Арлиана.
Арлиан медленно двинулся в его сторону, и Ролинор молча дожидался, когда он подойдет. По крайней мере, подумал Арлиан, он не поставил себя в еще более неловкое положение, бросившись бежать.
— Лорд Ролинор, — проговорил он, — можно вас на пару слов?
— Разумеется, милорд, — ответил Ролинор, очень ловко скрывая беспокойство.
Арлиан, держа в руке копье, подошел к нему достаточно близко, чтобы их разговор никто не слышал. Он не делал никаких угрожающих движений, и его голос прозвучал достаточно мягко, когда он спросил:
— Яд вам нужен для себя или вы собирались его продать?
— Милорд?
На красивом лице отразилось удивление.
— Мне кажется, я задал вам вполне внятный вопрос.
— Я… Боюсь, я вас не понимаю, милорд.
На лице Ролинора возникло смущение, но испуга Арлиан не заметил.
Он вздохнул, и неожиданно наконечник его копья уперся в горло Ролинора. Только сейчас в глазах юного лорда появился испуг, однако он по-прежнему не предпринимал попыток к бегству.
— Вы наполнили флягу ядом чудовища, — сказал Арлиан и кивком показал на ближайшего дракона. — Я хочу знать: вы намерены использовать его, чтобы приготовить эликсир для себя, или собирались продать его кому-нибудь, кто мечтает стать обладателем сердца дракона?
— Я не…
Черный наконечник копья сильнее прижался к подбородку Ролинора.
— Я видел, как вы наполнили флягу, — проговорил Арлиан. — Отвечайте на мой вопрос или умрите. Выбирать вам.
Ролинор с трудом сглотнул.
— А если я признаю, что действительно собрал яд, разве меня не ждет смерть? Нам запрещено…
— Да, вы совершенно правы, вам запрещено собирать яд, и нарушение закона карается смертью, — перебил его Арлиан, — но вы молоды, и я могу продемонстрировать великодушие. Если мне придется раздеть вас догола, чтобы найти флягу, на смену желанию проявить милосердие придет раздражение из-за доставленных мне неудобств. А теперь отвечайте: каковы ваши намерения?
Ролинор выпрямился во весь свой рост — оказалось, что он всего на несколько дюймов ниже Арлиана — и сказал:
— Я еще не решил, милорд. Я увидел возможность, которая могла мне больше никогда не представиться, и решил ею воспользоваться…
Арлиан вновь перебил его:
— Вы взяли с собой флягу. Значит, ваши действия были не случайностью и вы нарушили закон не под влиянием минуты.
— Фляга была полной, когда мы сюда пришли, милорд, — поморщившись, ответил Ролинор. — Я прихватил с собой бренди, чтобы укрепить свое мужество перед входом в пещеру драконов.
— Правда?
Арлиан приблизился к молодому человеку и принюхался к его дыханию.
— Мне еще ни разу в жизни не приходилось встречаться с драконами, милорд, а истории, которые о них рассказывают, нельзя назвать приятными. Реальность оказалась такой ужасающей, что я и сам не заметил, как все выпил, а когда обнаружил, что фляга пуста и совсем близко лежит мертвый дракон, а вы все заняты… понимаете, я действовал, повинуясь импульсу…
Он пожал плечами.
Несмотря на вонь, стоявшую в пещере, Арлиан чувствовал легкий запах бренди, да и речь молодого человека была не то чтобы очень четкой. Он слегка ослабил давление на копье и протянул другую руку к Ролинору.
— Флягу…
— На самом деле… — начал Ролинор и, засунув руку в карман куртки, вытащил плоскую бутылку из коричневого стекла.
Разумеется, иначе и быть не могло. Только стекло способно выдержать воздействие едкого яда дракона. Арлиан быстро выхватил флягу из рук Ролинора и оглянулся, чтобы посмотреть на свой отряд.
Солдаты уже добрались до дальней стены пещеры, и свет их факелов озарял голые каменные стены. Увидев, что командир смотрит на них, Стилет крикнул:
— Ничего, милорд!
— В таком случае уходим, иначе мы все задохнемся от вони! — крикнул ему Арлиан.
Он опустил копье, быстро подошел к отверстию в полу и швырнул вниз флягу.
Стекло, естественно, разбилось, и его содержимое с шипением вылилось на пол.
После этого Арлиан вернулся к Ролинору и, взяв его за руку, повел к выходу из пещеры, выкрикнув на ходу:
— Выходите наружу, все!
Затем, не глядя на Ролинора, прошептал:
— Вы молоды и, возможно, перебрали спиртного… я слышал от моих людей, что, смешиваясь с алкоголем, пары яда могут вызвать весьма неприятный эффект, хотя мне самому хватает ума не пить перед тем, как войти в логово дракона. Пожалуй, будем считать, что вы были пьяны, и больше не станем обсуждать это. Однако вам следует запомнить одну вещь, лорд Ролинор, вне зависимости от вашего нынешнего состояния: вы отдали свою жизнь в полное мое распоряжение, и вас не постигла смерть только потому, что я так решил. Не рассчитывайте, что и в дальнейшем я буду проявлять к вам милосердие.
Ролинор бросил на него смущенный взгляд и тут же уставился в каменный пол.
— Благодарю вас, милорд Обсидиан, — пробормотал он.
Арлиан хлопнул его по плечу и громко проговорил:
— Я, конечно, надеялся, что нам удастся прикончить полдюжины, но четыре тоже неплохой результат, верно? А юный лорд Ролинор наконец-то получил боевое крещение. Даже если рука, которая нанесла смертоносный удар, была не его, он стоял рядом, готовый в случае необходимости прийти к нам на помощь. И он, не колеблясь, так и поступил бы, будь в этом нужда. Возможно, ему нравится запах яда, как вы думаете, ребята?
Несколько солдат засмеялись, а Ролинор закашлялся, но ничего не сказал.
И вот они уже выбрались в круто уходящий вверх туннель, который должен был вывести их из освещенной факелами пещеры на свежий воздух, пронизанный холодным зимним солнцем. Разговаривать никому не хотелось, все внимательно смотрели под ноги.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:13 | Сообщение # 4 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 3 ВИНО И РАЗГОВОРЫ
Всю дорогу от входа в пещеру и через сосновый лес к лагерю отряд проделал в молчании, которое нарушал лишь скрип сапог по замерзшему снегу; солдаты устали и неважно себя чувствовали, надышавшись парами яда, и потому не хотели тратить попусту силы и тепло, за которым охотился пронизывающий зимний ветер. Отряд старался держаться вместе, пока они не прошли посты со знакомыми часовыми. Все дружно зашагали дальше, только Арлиан задержался, чтобы узнать, что произошло в их отсутствие.
— Есть новости? — спросил он.
Часовой выпятил грудь и четко отрапортовал:
— Нет, милорд. Все спокойно.
— Шпионов Общества Дракона не видно? И никаких известий из Мэнфорта?
— Насколько мне известно, нет — на оба ваши вопроса.
— Молодец, — похвалил его Арлиан и хлопнул по плечу.
Оглянувшись, он посмотрел на свой отряд, который медленно разбредался, исчезая в ранних зимних сумерках.
Несмотря на то что в отряде, побывавшем сегодня в пещере, насчитывалось четырнадцать человек, всего в лагере было более ста — достаточно воинов, чтобы отразить любое нападение, организованное членами Общества Дракона. Кроме того, здесь имелась пара дюжин поваров, кузнецы, оружейники, конюхи, возницы, писари и даже портные. И, конечно же, три колдуна, которые помогали отыскивать входы в пещеры. Под высокими деревьями стояло около тридцати палаток, а дорожки между ними были так сильно вытоптаны, что на них не осталось снега.
На поляне неподалеку было привязано два десятка лошадей, а по другую сторону лагеря расположились фургоны со всем необходимым для жизни. В воздухе плыл легкий запах дыма, звучали тихие голоса; люди Арлиана вернулись к походным кострам и друзьям, а не в холодные фургоны и пустые палатки.
Лорд Ролинор уже подошел к входу в свою палатку, где его ждала молодая женщина; дрожа на холодном ветру, она держала в руках фонарь. Арлиан не знал, кто это, но время от времени видел ее в лагере с тех пор, как они миновали Крэкстоун. Он полагал, что это очередная деревенская девчонка, которая увязалась за отрядом, и которой повезло в выборе покровителя. Ролинор значительно богаче любого из обычных солдат и наверняка проявит разумную щедрость.
Остальные разбились на группы. Ловкач и Стилет направились в сторону фургонов, где спали офицеры, солдаты — в свои палатки. Ловкач держал в руках копья, Стилет же, прежде чем отпустить своих людей на отдых, собирал обсидиановые кинжалы в кожаный мешок. Драгоценное оружие хранилось в фургоне, отведенном под арсенал, чтобы избежать непредвиденных неприятностей.
Оказалось, что Ролинор все-таки не потерял свое копье, а оставил у входа в туннель вместе со шляпами солдат. И сейчас его держал в руках Ловкач. Ну, по крайней мере юный лорд нарушил не все правила.
Арлиан не расставался со своим копьем и носил на поясе обсидиановый кинжал — одна из привилегий его высокого положения. Он поморщился. Еще совсем недавно копья и кинжалы считались оружием простого народа, а лорду полагалось иметь при себе роскошный меч и мечелом.
Разумеется, у Арлиана на поясе висел такой меч, но в пещере он ему не понадобился. Впрочем, несколько недель назад ему пришлось прибегнуть к его помощи, когда наемный убийца лорда Хардиора напал на него перед входом в таверну в Верхнем Дюрлеке. Первый удар кинжала убийцы отразила кольчуга Арлиана, которую он всегда надевал под рубашку. В результате он получил несколько драгоценных мгновений, чтобы вытащить оружие. Шанса нанести второй удар у убийцы не оказалось, и его череп сейчас красовался на шесте у фургона Арлиана.
Наемник прожил достаточно долго, чтобы, прежде чем истечь кровью, признаться, что его нанял лорд Хардиор, но больше ничего сказать не успел — впрочем, это не имело особого значения. Общество Дракона, очевидно, выполняя приказ своих хозяев-чудовищ, посылало наемных убийц к Арлиану и некоторым другим обладателям сердца дракона вот уже больше десяти лет, и рассказать ничего нового они не могли. Контракт, заключенный с близким другом, несколько встреч и, наконец, обещание лорда Хардиора, что, если наемнику удастся прикончить лорда Обсидиана, он получит продлевающий жизнь эликсир, — все истории звучали примерно одинаково.
Лорд Град номинально являлся главой Общества Дракона, по праву старшинства, однако убийц нанимал лорд Хардиор, кроме того, была еще леди Пульцера, которая обладала огромным влиянием. Хардиор и Пульцера желали Арлиану смерти еще прежде, чем началась открытая война между Обществом и герцогом. И неудивительно, что они не отказались от своих намерений.
Арлиан получал истинное удовольствие оттого, что ему до сих пор удавалось им мешать. Направляясь по замерзшей земле в сторону палатки, он мрачно улыбался, вспоминая о своих врагах.
В отличие от Ролинора его не ждала подруга, однако, когда Арлиан откинул полог, он успел заметить, что управляющий ставит на походный столик, возле которого стояли складные стулья, два бокала и открытую бутылку красного вина. В импровизированном очаге, сложенном из камней, уже горел огонь. Впрочем, внутри было прохладно, и Арлиан не стал снимать плащ и шляпу.
На самом деле управляющего звали Берон, но все знали его под именем Ворон; у него были черные волосы и борода и он всегда одевался в черное, предпочитая кожаные костюмы, более подходящие солдату, охраняющему караваны, коим он когда-то был, чем управляющему, коим давным-давно стал.
Ворон, один из самых старых друзей Арлиана, следил за порядком в его доме и командовал слугами, и Арлиан жалел, что они проводят вместе слишком мало времени. Как правило, Ворон оставался в Мэнфорте со своей семьей и присматривал за делами в поместье Арлиана, в то время как сам Арлиан путешествовал по стране, охотясь на драконов. Появление Ворона в лагере стало для него неожиданностью — впрочем, очень приятной.
Ворон щедро налил вина в бокалы, затем дождался, пока Арлиан закрепит свое копье в специальные скобы, которые тянулись вдоль всей длины палатки, под потолком, и положит меч и обсидиановый кинжал около кровати, рядом с мечеломом.
Разобравшись с оружием, Арлиан наконец снял шляпу, смахнул сажу, собравшуюся на полях, потом отложил ее в сторону и повернулся к Ворону. Расстегнув плащ, он тяжело сел на стул и взял из рук друга бокал с вином.
Ворон устроился на другом стуле и спросил:
— Все прошло хорошо?
— Вполне, — ответил Арлиан, вытягивая ноги.
— Там действительно было шесть драконов? Кто-нибудь из них не спал?
— Только четыре, — ответил Арлиан. — Мы прикончили всех до того, как они проснулись, хотя последний начал шевелиться, когда к нему приблизился Стилет. Но никто не пострадал.
— Если не считать драконов.
— Да, если не считать драконов. И яда. Мы подожгли яму, где имелся приличный запас.
— А как насчет яда убитых драконов? Вы его сожгли или просто оставили?
— Если честно, ни то, ни другое. Получилось так… знаешь, мне не хочется об этом говорить. — Он устало махнул рукой.
— Слушай, ты меня интригуешь, — улыбнувшись, проговорил Ворон. — Кажется, мне следует напомнить о клятве, которую ты дал несколько лет назад, обещав не иметь от меня тайн?
— Иногда мне кажется, что я слишком часто даю клятвы, — печально сказал Арлиан.
— Это точно.
Арлиан сделал глоток вина, пытаясь понять, нравится ли оно ему; вино слегка отдавало дымом, и после сегодняшних событий его букет показался Арлиану не слишком приятным.
— Я внимательно слушаю, — сказал Ворон. Немного подумав, Арлиан решил, что вино все-таки подойдет, и сделал еще глоток.
— Наш малыш Ролинор стал жертвой жадности, — проговорил он наконец. — Я поймал его, когда он наполнил флягу из-под бренди ядом.
Ворон довольно долго молчал, веселье разом покинуло его лицо.
— Ты позаботился о том, чтобы его семья и герцог узнали о случившемся? — спросил он. — Его тело будет отправлено домой?
Арлиан на мгновение прикрыл глаза, а потом ответил своему управляющему:
— Он жив.
Ворон удивленно на него посмотрел и переспросил:
— Жив?
— Именно.
— Ты сохранил ему жизнь?
— Сохранил.
— Но брать яд… Ари, как ты мог позволить ему остаться в живых?
— Ворон, — вздохнув, сказал Арлиан, — молодой дурак из хорошей семьи потерял голову в необычных обстоятельствах — он перебрал бренди и нанюхался паров яда. Я разбил флягу, сурово отругал его и сказал, что не намерен больше об этом говорить.
— Ты сохранил ему жизнь.
Ворон никак не мог справиться с изумлением.
— Осложнения, которые могли возникнуть в противном случае, были бы чрезвычайно нежелательны, — заметил Арлиан.
— Ты продемонстрировал человеческую слабость, Ари, а это так на тебя не похоже!
— Я предпочитаю считать, что мое решение явилось проявлением сострадания. Еще один век, вне всякого сомнения, лишит меня последних остатков данного чувства, и я больше не буду совершать подобных промахов.
— Значит, ты собираешься прожить еще один век?
— Боюсь, это необходимо. Сколько драконов мы прикончили за четырнадцать лет войны? А сколько еще осталось?
— Если считать сегодняшних четверых, полагаю, восемьдесят восемь. Сколько их еще осталось, естественно, неизвестно, но по твоим собственным предположениям, которые ты сделал, изучая свои загадочные манускрипты, получается сорок шесть. Впрочем, существует вероятность, что на самом деле их больше. Однако должен тебе напомнить, что в тех же самых документах утверждалось, будто здесь вы должны были найти шестерых драконов, а я не сомневаюсь, что ты все тщательно проверил и больше не нашел ни одного.
— Всего сорок шесть?
Арлиан удивленно посмотрел на Ворона.
— Да. Если, конечно, это действительно так. Если вы будете убивать их с такой же скоростью, как сейчас, тебе понадобится еще лет десять.
— Звучит обнадеживающе, — пробормотал Арлиан. — Хотя верится с трудом. Знаешь, мне кажется, что до сих пор нам удавалось прикончить тех, до кого легко добраться. Скорее всего кое-кто из этих сорока шести хорошенько спрятался и очень умен, и у нас может уйти целый век, чтобы отыскать всех. А потом, когда мы с ними покончим, встанет проблема лорда Хардиора и других обладателей сердца дракона, старых и новых. Нам придется позаботиться о том, чтобы драконы больше никогда не угрожали благополучию Земель Людей. Это будет очень неприятно.
— Вполне возможно, что это будет невозможно сделать, Ари; да, на нашей стороне преимущество в числе, традиции и закон, но Общество Дракона в состоянии предложить своим сторонникам жизнь длиной в тысячу лет. Для обычного человека это очень большой соблазн — мы же с тобой знаем! Уничтожить всех будет совсем не просто. Люди герцога за четырнадцать лет особого успеха не добились.
— Да, легко не будет, — не стал спорить Арлиан. — Но я уверен, что это можно сделать. Как только все драконы будут мертвы, у наших врагов не останется источника яда, пока не родятся другие драконы. Как они станут набирать новых сторонников?
— А сколько лет лорду Граду? Как долго нам еще ждать, прежде чем из его груди появится дракон?
— Думаю, ему немногим больше восьмисот лет. Так что у нас есть по меньшей мере век.
— Минуту назад ты сказал, что нам понадобится примерно сто лет, чтобы разобраться с живущими сейчас драконами.
— Будем надеяться, что не придется так долго ждать. И мы за это время сможем избавиться еще и от лорда Града. — Арлиан откинулся на спинку стула. — Ворон, осталось всего двадцать шесть обладателей сердца дракона, которые старше меня. Не важно, сколько яда дадут им драконы и какое количество сторонников им удастся переманить на свою сторону, до рождения двадцать седьмого пройдет тысяча лет. Думаю, за это время нам удастся одержать над ними безоговорочную победу. Возможно, понадобится век, два или три, но я готов сражаться с ними до конца — если, конечно, кому-нибудь не удастся меня убить.
— Да, нам всем известно твое безумное упорство, Ари. Впрочем, в данном случае его нельзя назвать безумным. Наверное, тебе нет необходимости в ближайшее время подвергаться ритуалу волшебной очистки крови.
Арлиан на мгновение отвернулся, а потом проговорил:
— Леди Иней давным-давно обвинила меня в том же. Не могу сказать, что я с нетерпением жду момента, когда мне придется пройти через испытание. Я видел, как ужасно страдали леди Иней, леди Щепка и лорд Паук и как быстро они постарели за несколько недель, прошедших после ритуала. Я рад, что мне не довелось стать свидетелем мучений леди Флейты.
Я вообще не хочу при этом присутствовать, не говоря уже о том, чтобы добровольно отдать себя в руки волшебников. Я бы предпочел умереть, как лорд Уитер. В конце концов, что меня ждет после ритуала очищения? Что я стану делать в мире, в котором больше не будет драконов? Я заражен их магией с самого детства, и среди людей мне нет места. Лучше уж умереть, чем, вытерпев дикую боль, вести потом пустую бессмысленную жизнь.
Ворон, прежде чем ответить, долго смотрел на Арлиана.
— Мне кажется, тебе следует поговорить с леди Иней, Щепкой, Пауком и Флейтой, прежде чем принимать окончательное решение, — наконец проговорил он. — Ты уже давно с ними не встречался и не разговаривал, возможно, они смогут рассказать тебе что-нибудь интересное о пустой бессмысленной жизни. — Он сел поудобнее и продолжал: — Почему ты не поделился с ними своими сомнениями?
— Ну, должен тебе напомнить, что в последнее время я был очень занят, — проговорил Арлиан. — Мы много путешествуем, и каждый из нас занимается своими делами.
— Например, убийством восьмидесяти восьми драконов.
— Именно.
Несколько мгновений оба молчали, погрузившись в собственные мысли; стенка палатки трепетала на ветру, и Арлиан, потягивая вино, лениво наблюдал за ее движением, отметив про себя, как изменился ее цвет, когда погасли последние лучи зимнего солнца и были зажжены факелы.
Ворон поднялся на ноги.
— Пожалуй, я уже достаточно выпил, милорд, — сказал он. — Пойду принесу ужин.
— Хорошо, — ответил Арлиан. — Спасибо тебе, Ворон.
Ворон поклонился и выскользнул из палатки в освещенные факелами сумерки.
Арлиан остался сидеть на стуле, продолжая смотреть на стену палатки.
— Восемьдесят восемь драконов, — пробормотал он наконец.
Когда он осиротел и поклялся отомстить своим врагам, когда стал рабом и целых семь лет в шахте Глубокий Шурф молил богов о том, чтобы они позволили ему исполнить эту клятву, когда путешествовал через Пустошь, Пограничные земли и Аритейн, когда искал возможности поквитаться с теми, кто разрушил его жизнь, Арлиан даже не смел надеяться, что ему удастся прикончить такое количество чудовищ. Он стремился стать богатым и влиятельным, только чтобы добиться своей цели, но мечтать мог лишь о том, что когда-нибудь ему посчастливится расправиться с одним драконом.
А потом смерть лорда Энзита в пещере Пустоши показала ему, как появляются на свет детеныши драконов и как можно убить чудовище.
Дракон, напавший на Мэнфорт, позволил Арлиану продемонстрировать всему городу, что дракона действительно можно прикончить.
Герцог Мэнфорт назначил его главнокомандующим и повелел убить всех драконов и тех обладателей сердца дракона, которые отказались подвергнуться ритуалу очищения, чтобы снова превратиться в обычных мужчин и женщин, и Арлиан делал все, чтобы выполнить приказ. Сначала Арлиан решил сосредоточить усилия на драконах, считая, что они представляют гораздо более серьезную угрозу благополучию людей. Герцогу и его людям он предоставил заниматься членами Общества Дракона.
Он и его люди — на самом деле люди герцога — и защитники некоторых деревень сумели прикончить восемьдесят восемь драконов.
Однако им по-прежнему не удалось найти того, который убил деда Арлиана и заразил кровь мальчика ядом. До тех пор, пока живы три чудовища, разрушивших его родную деревню и убивших близких, его клятва остается в силе.
Арлиан пообещал себе, что обязательно найдет их. В записях, оставленных ему Уитером и Энзитом, сказано, что осталось еще сорок шесть драконов. Есть свидетели, которые видели, как они покидали пещеры, значит, их можно отыскать — при помощи ловкости и колдовства, — а потом убить, когда они будут спать в своих подземных логовах.
Наверняка те, что сожгли деревню Обсидиан, будут среди них! Арлиан найдет их и обязательно убьет.
А когда с этими сорока шестью драконами будет покончено, когда чудовища больше не будут угрожать людям — что тогда?
Впрочем, угроза не перестанет существовать, пока живы обладатели сердца дракона. По приказу герцога Мэнфорта на двадцать шесть членов Общества Дракона будет объявлена охота, а потом им предложат выбор — умереть или подвергнуться ритуалу очищения крови. Их слуги, которые выпили эликсир из крови и яда дракона — вполне возможно, что их уже несколько дюжин, хотя Арлиан, разумеется, не знал точного числа, — тоже смогут сами решить свою судьбу. Их всех разыщут и призовут к ответу.
Земли Людей навсегда освободятся от власти драконов, и Арлиан наконец сможет отдохнуть. Он выберет для себя самую обычную жизнь, как леди Иней, и лорд Паук, и леди Флейта, или умрет — как лорд Уитер.
Арлиан сидел на низком стуле, едва касаясь кончиками пальцев пола палатки, и раздумывал над тем, какой выбор сделает.
Ворон совершенно прав: действительно следует поговорить с леди Иней и с остальными. А учитывая то, как быстро они стареют, на размышления осталось не так много времени.
Арлиан задумался о своих планах. Следующая пещера, около которой видели драконов, находится примерно в восьмидесяти милях к северо-западу, в Крутых горах. Несмотря на холод и лежащий на земле снег, в воздухе уже пахнет весной. Придется поспешить, чтобы успеть туда до того, как драконы проснутся. Кстати, необходимо внимательно присматривать за лордом Ролинором…
Арлиан снова задумался. Нет, решительно сказал он себе. Нет. Арлиан принял решение. Не давая себе передышки, он охотится на драконов вот уже четыре года, переезжает с места на место, тщательно прочесывая районы, где, по слухам, видели чудовищ, исследует пещеры всеми доступными ему способами — с помощью людей и колдовства. Когда было достаточно холодно и Арлиан мог быть уверен в том, что драконы спят, он убивал своих врагов в их гнездах; когда же становилось тепло, помогал укреплять и защищать города, в которых в тот момент оказывался.
Иногда Арлиан находил, сражался и убивал обладателей сердца дракона, отказавшихся подчиниться приказу герцога подвергнуться ритуалу очищения, разработанному Эшир и ее наследниками, — не говоря уже о том, что ему приходилось постоянно помнить о наемных убийцах, которых подсылали к нему члены Общества Дракона.
В то время как из Мэнфорта регулярно поступали новости, провиант и все необходимое, а также пополнение в людской силе, Арлиан и его люди постоянно оставались на марше — ну, большинство его лучших людей. Ворон участвовал в кампании лишь иногда и только на короткое время, предпочитая оставаться в Мэнфорте с женой и детьми и приглядывать за делами Арлиана.
Арлиан не возвращался в Мэнфорт — ни зимой, ни летом — вот уже четыре года. Все это время он жил в палатках, гостиницах и на постоялых дворах и не провел ни одной ночи под собственной крышей. Он не видел, как растут дети Ворона, Пушинки и других женщин, которых он освободил из рабства. Не проверял, в каком состоянии находятся его владения, не разговаривал со своими служащими, если не считать Ворона, — и не имел ни малейшего представления о том, как вообще идут его дела.
Арлиан посмотрел на потрепанную, давно лишившуюся пера шляпу, которую положил на стоявший неподалеку сундук. За четыре года он ни разу не был у приличного портного, даже не знал, что сейчас принято носить. Дурацкая мода на маски, казалось, захватила все Земли Людей; впрочем, возможно, в Мэнфорте она уже отошла. Ворон ничего про это не говорил. Несмотря на свою исключительную наблюдательность, он не мог рассказать Арлиану всего — пришла пора взглянуть собственными глазами.
Арлиан заметил, что куртка лорда Ролинора отличается от его собственной, что у нее заостренные лацканы — интересно, это по последней моде или просто Ролинор предпочитает именно такие?
Арлиан очень не любил быть в неведении. Мода сама по себе не имела для него особого значения, но чего еще он не знает? Не изменилось ли отношение герцога Мэнфорта к войне с драконами? А вдруг хитроумные интриги членов Общества Дракона подорвали его решимость с ними воевать или четырнадцать лет постоянных сражений отняли у него храбрость? Является ли лорд Ролинор типичным представителем юного поколения аристократов? Если герцог перестанет оказывать ему поддержку или будет делать это не слишком активно, кампания по уничтожению драконов никогда не завершится успешно.
Арлиан решил вернуться в Мэнфорт, доложить о своих достижениях герцогу, а затем нанести визит леди Иней и поговорить с ней о своем будущем.
Он поднял голову, услышав, что Ворон вошел в палатку и принес ужин. Арлиан встал, чтобы взять у него тарелку, взглянул на не слишком аппетитного вида куски подогретой соленой говядины и сказал:
— По крайней мере теплая.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:13 | Сообщение # 5 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 4 СИНИЦА В РУКАХ
Арлиан неожиданно проснулся, чувствуя, что все тело напряжено, но заставил себя сохранять спокойствие и не двигаться. Он лежал на боку, завернувшись в одеяло. Осторожно приоткрыв глаза, Арлиан принялся вглядываться в темноту, пытаясь понять, что его разбудило.
Угли в импровизированном очаге еще тлели, а сквозь ткань палатки просвечивало далекое сияние фонарей стражи, так что темнота была не полной. Арлиан сумел различить у входа в палатку стройную фигурку и понял, что его разбудил звук шагов и шорох открываемого полога.
Арлиан сразу сообразил, что это не Ворон, явившийся к нему по срочному делу, — его управляющий был раза в два крупнее ночного гостя. Тот опустил полог и огляделся по сторонам, и тут Арлиан различил очертания женской фигуры и сразу понял, что женщина одета совсем не по погоде.
Очень интересно. Вряд ли у нее имелась уважительная причина, чтобы явиться к нему в палатку среди ночи, но это вовсе не означало, что у нее дурные намерения. Арлиан не считал себя красавцем, но знал, что многие женщины находят его привлекательным… ну и, конечно же, он богат и наделен властью, а также на его стороне сверхъестественное обаяние обладателя сердца дракона. Вероятность того, что гостья пришла в поисках вполне безобидного развлечения, тоже не следовало исключать.
Кроме того, в последнее время возникло суеверие, что семя обладателя сердца дракона продлевает жизнь, что способность зачать ребенка не уничтожена, а лишь трансформировалась. Арлиан считал, что эти предположения не имеют под собой никаких оснований. Разумеется, члены Общества Дракона, которые женились на обычных смертных, переживали своих супругов, но он еще ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из их мужей или жен жил дольше, чем обычный человек. Однако в обществе продолжали в это упорно верить, и некоторые женщины старались стать любовницами обладателей сердца дракона.
С другой стороны, многие из тех, кто пробирался тайком в его палатку или спальню, оказывались наемными убийцами, посланными Обществом Дракона.
Копье Арлиана висело на опорах палатки примерно в футе над ним, но он лежал, повернувшись в другую сторону, да и одеяло мешало быстро схватить оружие. Он начал осторожно высвобождать правую руку, медленно поднимая ее вверх, но при этом продолжая наблюдать за незваной гостьей.
Она казалась не слишком уверенной в себе — или просто плохо видела в полумраке палатки. Женщина стояла у самого входа, чуть приподняв руки и довольно долго вглядываясь в темноту. Потом она, похоже, разобралась, что к чему, и медленно двинулась вперед, осторожно обойдя стол и стулья, стоявшие посередине.
Арлиан видел, что в руках у женщины ничего нет — хорошо. Большинство наемных убийц, в особенности любители, которые соблазнялись обещаниями Общества Дракона, к этому моменту уже начали бы размахивать кинжалом или приготовили бы гарроту. Особенно тупые достали бы бутылочку с ядом, не зная о том, что обладателю сердца дракона не страшен практически никакой яд.
Неизвестная женщина подняла руки и растопырила пальцы, словно думала только о том, чтобы не споткнуться и не упасть. Если она убийца, то весьма ловкая. Кем бы она ни оказалась, она либо очень замерзла, либо сильно нервничала — Арлиан видел, что она дрожит.
К тому времени, когда она добралась до его кровати, он уже успел высвободить из-под одеяла обе руки, приготовившись схватить незнакомку или вырвать у нее из рук оружие, хотя продолжал лежать неподвижно.
— Лорд Обсидиан? — взволнованным шепотом позвала женщина. — Вы не спите?
Арлиан вздохнул и повернулся на спину, больше не делая вид, что спит.
— В чем дело? — спросил он. — Кто вы?
— Меня зовут Синица, — ответила женщина, и ее голос дрогнул. — Простите, что беспокою вас, милорд, но не могла бы я провести здесь ночь?
Арлиан задумался и одновременно, не глядя, потянулся к ближайшей рукояти клинка. Стараясь не сводить с женщины глаз, он достал оружие и сел, чувствуя на ощупь, что у него в руках оказался мечелом. В данной ситуации, пожалуй, самый надежный защитник.
Мечелом представлял собой тяжелый нож, похожий на меч, с рукоятью и гардой, но всего в фут длиной, по обеим сторонам клинка располагались короткие шипы — внешне оружие напоминало вилку с тремя зубцами. Во время дуэли его полагалось держать в левой руке, чтобы останавливать, ловить или отбрасывать в сторону меч противника. Иногда мечелом наносил вполне ощутимые удары. При определенном везении и мастерстве клинок и один из боковых шипов, а также верное движение кисти переламывали оружие противника пополам — или оно гнулось и становилось непригодным.
У девушки не было в руках меча, но мечелом очень удобен в небольших замкнутых пространствах, к тому же его наконечник не треснет и не отвалится — как у обсидианового кинжала — в самый неподходящий момент.
— Кто ты? — повторил свой вопрос Арлиан.
— Синица. Я…
Она замолчала.
Арлиан перехватил мечелом поудобнее, причем постарался сделать это так, чтобы она его видела.
— Лорд Ролинор вышвырнул меня из своей палатки, — проговорила она, с трудом сдерживая слезы. — И я не могу пойти в другие палатки, потому что они… там их много… они захотят, а я не… я подумала, что вы…
Арлиан прекрасно понял, что она имела в виду. Из ста человек в лагере только трое спали одни — он сам и лорд Ролинор в своих палатках, и Ворон в личном фургоне Арлиана. За возможность переночевать в относительном тепле девушка могла расплатиться лишь собственным телом, однако не хотела опускаться еще ниже и становиться игрушкой сразу для нескольких мужчин.
Ролинор выгнал ее вон, Ворон был женатым человеком с неизвестным темпераментом. Оставался Арлиан — ее единственная надежда не замерзнуть до смерти на улице. Да еще зимней ночью.
Однако оставалось выяснить один очень важный вопрос.
— Почему Ролинор прогнал тебя? — спросил Арлиан. — Ведь если ты ему надоела, он мог бы разрешить тебе остаться до утра.
— Я… Сегодня вечером он был в отвратительном настроении. Не знаю почему. Мне показалось, что он разозлился еще больше, когда стало известно, что вы решили вернуться в Мэнфорт, а не ехать дальше, на север.
— Хм-м-м.
Очень интересно. Хотя Арлиан прекрасно понимал причину дурного настроения Ролинора, он не мог взять в толк, почему юноша рассвирепел, узнав, что планы Арлиана поменялись? Неужели Ролинор рассчитывал наполнить ядом другую бутылку и не смог сдержать разочарования, когда выяснилось, что у него не будет такой возможности?
Или он решил, что изменение планов означает, будто Арлиан перестал ему доверять?
— Я пыталась его развеселить, — сказала Синица, — но у меня не получилось. Он был… Ну, ничего не получалось. Стало даже хуже. — Арлиан все прекрасно понял, ему не требовалось никаких объяснений. — Мне ничего не нужно, только место, чтобы провести ночь, милорд. — Голос Синицы прозвучал совсем тихо, когда она добавила: — Хотя, разумеется, если я смогу как-нибудь отблагодарить вас за доброту, я с удовольствием доставлю вам радость.
— В этом нет необходимости, — ответил Арлиан.
При других обстоятельствах он, возможно, и поддался бы искушению, но день выдался долгим и трудным, а Арлиан хотел быть в полной боевой готовности, когда они будут утром снимать лагерь. Не опуская мечелома, он стянул другой рукой два одеяла с кровати и бросил их девушке.
— Держи. Можешь поспать на одном из стульев, а утром уйдешь. Ты, верно, из Крэкстоуна?
— Да, милорд, — ответила она, схватив одеяла.
— В таком случае, отправляйся завтра домой и поищи более достойный способ зарабатывать на жизнь.
— Спасибо, милорд, — проговорила девушка, но Арлиан не услышал в ее голосе искренней благодарности.
Он проследил за тем, как она устроилась на одном из стульев и завернулась в одеяла, а потом позволил себе снова уснуть. Однако не стал убирать в ножны мечелом и оставил его под боком.
Неожиданно Арлиан снова проснулся, услышав шаги по утоптанному земляному полу. Повернувшись, он увидел, что Синица встала со стула и направляется к нему.
— Лорд Обсидиан? — позвала она.
Арлиан не стал отвечать ей сразу. Вместо этого прислушался к тому, как она произнесла его имя.
— Милорд? — снова позвала девушка.
— Да?
— Здесь так холодно… я никак не могу согреться. Можно я лягу с вами в кровать?
— Нет, — категорично ответил он.
Синица остановилась и жалобно сказала:
— Ну пожалуйста, милорд… здесь так холодно!
До этого момента Арлиан был готов поверить в то, что у девушки нет дурных намерений, и принять ее историю как правдивую, однако сейчас у него снова возникли подозрения в ее искренности. Ночь действительно выдалась холодная, но не настолько; обычная девчонка, прибившаяся к военному лагерю, не стала бы так упорно настаивать на своем, а ее акцент указывал на то, что она не из этих мест. Скорее Синица пыталась имитировать произношение, характерное для данного района.
— Вряд ли тебе это поможет, — ответил он. — Мое тело не теплее ночного воздуха. Разве ты не знаешь, что у обладателей сердца дракона кровь такая же ледяная, как у самих драконов?
— Нет, они… — удивленно начала она и вдруг замолчала. — Я никогда ничего подобного не слышала.
— А откуда тебе известно про обладателей сердца дракона?
— Ну… я знаю только то, что говорят люди.
— Конечно, люди многое говорят. — Арлиан сел, снова сжав в руке мечелом. — Возьми фонарь, — велел он и показал на фонарь, который висел на крючке на одной из опор палатки. — Зажги его от углей в очаге.
Синица не слишком уверенно повиновалась и через несколько минут вернулась с зажженным фонарем. Арлиану наконец удалось хорошенько разглядеть ее лицо, и он увидел, что перед ним действительно девушка, которая жила в палатке Ролинора. Значит, эта часть истории правдива.
— Раздевайся, — приказал он.
— Но здесь холодно, — запротестовала она.
— Я хочу оценить то, что ты мне предлагаешь, — ответил Арлиан.
— Я с радостью подниму юбки, но…
— Раздевайся.
— Но…
— Милочка, либо снимай одежду, либо убирайся из моей палатки. Выбирай.
Синица поколебалась, затем неохотно отбросила одеяла и начала расстегивать плащ. Арлиан с интересом наблюдал за ней.
Под легким, отделанным кружевом плащом на девушке было надето великолепное зеленое платье с золотистым украшением на корсаже; когда она отвернулась, чтобы повесить платье на спинку стула, Арлиан заметил, что корсаж зашнурован на спине. Синица, не поворачиваясь, начала его расшнуровывать.
— Повернись, — приказал Арлиан.
Синица удивленно оглянулась через плечо.
— Повернись, — повторил он.
— Но шнуровка…
— Я не собираюсь на нее смотреть, — заявил Арлиан. — Повернись ко мне лицом.
Девушка неохотно повиновалась и, опустив голову, занялась шнуровкой. Арлиан не сводил с нее глаз.
— Остановись, — велел он. — Выпрямись. Синица вздохнула и подчинилась — как Арлиан и предполагал, корсаж сполз вниз и золотое украшение оказалось рукоятью стилета.
— Подними руки, — сказал Арлиан и встал с кровати, сжимая в руке мечелом.
Девушка послушно выполнила приказ, Арлиан вытащил из футляра стилет и принялся изучать его, не выпуская из виду незваную гостью.
Узкий клинок стилета был примерно шести дюймов длиной с тонким и острым, точно игла, кончиком. Золотая рукоять по форме напоминала каплю и находилась на животе Синицы так, что, лежа на спине, она могла легко дотянуться до оружия.
— Мне нужно защищать себя! — сказала она.
— Возможно, — проговорил Арлиан. — Может быть, ты действительно простая девчонка из Крэкстоуна, которая по неизвестной мне причине носит роскошное платье и прячет очень острый клинок, но при этом решила прибиться к нашему лагерю; девчонка, считающая, что ей необходимо защищать свою жизнь, что не мешает ей изо всех сил пытаться попасть в мою постель. Девчонка, скрывающая свое настоящее имя; шлюха, которой почему-то ужасно не хочется раздеваться. Мы, люди, весьма забавные существа. И я не исключаю, что ты говоришь правду. — Он вздохнул и приставил острие мечелома к ее шее. — С другой стороны, мне представляется гораздо более вероятным другое: ты наемный убийца и надеялась получить награду, обещанную Обществом Дракона, которую они объявили за мою голову. Иными словами, тебе предложили волшебный эликсир и жизнь длиной в тысячу лет. Думаю, ты решила завоевать мое доверие и забраться ко мне в постель, чтобы застать врасплох, когда я безоружен. Надеялась, что тебе удастся без проблем вытащить кинжал и вонзить мне в сердце, прежде чем я успею понять, что происходит. Вне всякого сомнения, ты слышала о том, что я постоянно начеку — в этом уже убедились твои предшественники, — и вместо того чтобы пытаться заколоть меня во сне, решила меня соблазнить. Ничего не подозревающего человека прикончить совсем не трудно.
— Я… я никогда бы…
Девушка не сводила глаз с руки, держащей мечелом, и даже попыталась отступить на шаг назад, но налетела на стул. Арлиан, не убирая оружия, последовал за ней.
— Далее, я подозреваю, юная леди, что ты соблазнила лорда Ролинора и именно ты частично виновна в том, что сегодня в пещере ему отказал здравый смысл — возможно, вы считали, что это более простой способ получить эликсир. В таком случае тебе не пришлось бы меня убивать. Когда ты узнала, что у него ничего не получилось, более того, что ему больше не представится удобный случай заполучить яд, вы решили меня прикончить.
— Нет! — выкрикнула она. — Я не понимаю, о чем вы!
Фальшивый акцент исчез, хотя Арлиан никак не мог сообразить, откуда она в действительности родом.
— Может, ты и правда не понимаешь. Есть простой способ выяснить, лжешь ты мне или нет, юная леди; утром мы сворачиваем лагерь и направимся в Крэкстоун. Кажется, ты сказала, что ты именно оттуда. Если погода будет приличной, мы прибудем туда завтра вечером и попытаемся разыскать твоих друзей и родных. Если ты сказала правду, останешься с ними. Если же ты не из Крэкстоуна, мы получим подтверждение того, что ты и в самом деле убийца. Будь благоразумна, и, вполне возможно, я проявлю милосердие. Лорд Ролинор наверняка рассказал тебе, что иногда со мной такое случается. Если же ты вынудишь нас доставить тебя в Крэкстоун в цепях и начать расспрашивать местных жителей, боюсь, нам это совсем не понравится и мы будем вынуждены тебя казнить, а твоя голова украсит шест около моего фургона — та, что болтается там сейчас, немного поистрепалась.
Услышав эти слова, Синица разрыдалась. Она невольно дернула головой, и лезвие клинка Арлиана оставило на коже неглубокую царапину, однако он продолжал крепко держать его в руке.
Он ждал.
Девушка наконец сумела взять себя в руки и проговорила:
— Пожалуйста, не убивайте меня, милорд. Прошу вас, я сделаю все, что вы прикажете.
— Просто расскажи мне правду, и мы посмотрим, есть ли нужда тебя убивать.
— Я не из Крэкстоуна. Там меня никто не знает. Но я не убийца, клянусь! Я никого в жизни не убила!
— Значит, я должен был стать твоим первым опытом?
— Ну, не совсем, — сказала девушка. — Меня послали не за тем, чтобы вас убить, я… — Она замолчала, с трудом сглотнула, и клинок Арлиана еще глубже вошел в кожу. — Я не хотела причинить вам вред, — прошептала она, беспомощно глядя на него.
— Расскажи, как все было, — уже мягче попросил Арлиан. — Подробнее.
Девушка снова сглотнула, постаралась успокоиться и проговорила:
— Я из Сирибела. Я была на рынке в Саркан-Мендоте, когда узнала, что произошло.
Арлиан поджал губы. Городок на побережье, который назывался Сирибел, драконы уничтожили два лета назад, когда старейшины города решили поддержать герцога Мэнфорта в войне против Общества Дракона. Жена Ворона, Капля, родилась в Сирибеле — значит, в случае необходимости она сможет подтвердить правдивость истории Синицы.
Впрочем, она действительно говорила с акцентом жителей побережья.
— Вся моя семья погибла, — продолжала девушка. — Мне не к кому было обратиться за помощью, никто не мог защитить меня от работорговцев, и потому я пошла к лорду Граду и попросила у него поддержки. Я попыталась обвинить его в гибели моего родного города.
Арлиан презрительно фыркнул.
— С совестью у Града всегда было плохо.
— Но он мне помог. Взял к себе, накормил и сделал своим шпионом. Он отправил меня сюда, чтобы я следила за вами и докладывала о вашем предполагаемом маршруте. Мне не удалось привлечь ваше внимание, поэтому я соблазнила лорда Ролинора, узнавала о ваших планах от него, а потом сообщала о них одному из посланцев лорда Града — но сегодня, когда вы передумали ехать на север и сказали, что направляетесь в Крэкстоун… ну, на этот случай я получила вполне определенные инструкции, а еще платье и нож, которые мне дала леди Пульцера.
— Значит, на северной дороге нас ждет засада.
— Я не знаю. Необязательно.
— Но ты не уверена.
— Нет. Я… мне велели запомнить одну фразу. Если на нас нападут разбойники, я должна обратиться к судьбе и ушедшим богам, и тогда меня не тронут.
Арлиан кивнул:
— А если мои люди одержат победу, мы ничего не заподозрим. Значит, засада все-таки ждет нас. Что еще? А как насчет твоей связи с лордом Ролинором?
— Он… просто я воспользовалась его интересом, вот и все. Мне нужно было, чтобы кто-нибудь в вашем лагере взял меня с собой. Он симпатичный, у него своя палатка и хорошая еда.
— А еще фляга с ядом?
— Я предложила ему собрать яд как будто шутки ради, милорд. Сказала, что смогу найти покупателя.
— Не понимаю. Разве у лорда Града мало эликсира?
— Если бы я заполучила яд, милорд, мне не нужно было бы возвращаться к лорду Граду. Впрочем, мне кажется, драконы не слишком щедро делятся с ним ядом. Он сказал, что будет очень доволен, если мне удастся привезти хотя бы некоторое количество, и он щедро за него заплатит.
— Интересно.
Впервые за время разговора Арлиан чуть опустил острие мечелома. Он поверил Синице. Члены Общества Дракона хвалились тем, что имеют неограниченный доступ к яду драконов, но Арлиан уже и раньше слышал из надежных источников, что драконы отказываются пополнять их запасы.
Получается, Синица не врет. Остается один вопрос: что с ней делать?
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:14 | Сообщение # 6 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 5 ОБОРОНА ЭТИНИОРА
В конце концов Арлиан принял временное решение.
Он связал Синицу, приставил к ней стражника и поместил в свой собственный фургон под надзор Ворона, но планы менять не стал. Арлиан больше ничего не сказал Ролинору и решил проигнорировать засаду, поджидавшую их на северной дороге, — он ведь не знал, какой величины отряд отправил на охоту лорд Град. Даже если учесть, что элемент неожиданности теперь на их стороне, Арлиан не мог быть уверен в победе. Пусть лучше люди Града мерзнут на снегу, тратят припасы, жгут костры и ждут врага, который не придет.
Арлиан решил, что должен, не теряя времени, вернуться в Мэнфорт. Если Общество Дракона организовало засаду для отряда в сто человек, да еще зимой, значит, они либо уверены в своих силах, либо находятся в отчаянном положении. В любом случае Арлиану нужно встретиться с герцогом, чтобы спланировать летнюю кампанию.
В эти места отряд пришел не самым коротким путем, по дорогам, неизвестным Арлиану. Местные жители утверждали, что до города лучше всего добираться по гати из Крэкстоуна. Потом в Этиниор и дальше по торговому тракту, ведущему в Вестгард.
Дорогу из Вестгарда в Мэнфорт Арлиан знал прекрасно, поскольку в Вестгарде у него имелась кое-какая собственность. И потому он не возражал против маршрута, который позволит ему лично проверить, как там идут дела.
Как только лагерь свернули, Арлиан повел фургоны, растянувшиеся в длинную линию, по тропе в Крэкстоун, где некоторые мальчишки и женщины вернулись в свои семьи; впрочем, часть из них родные принять отказались, заявив, что отныне им придется самим о себе заботиться. Поскольку отряд предполагал находиться в пути всего несколько недель, необходимости пополнить запасы не было, но все равно Арлиан потратил на рынке часть денег, главным образом чтобы порадовать местных жителей.
Ночь они провели в Крэкстоуне, а утром отправились на юг, в Этиниор.
По представлениям Арлиана, одинокий всадник мог бы проделать этот путь дня за три или четыре; его маленькой армии потребовалось две недели, прежде чем фургоны въехали на городскую площадь Этиниора, выложенную древними булыжниками. Сначала задача приглядывать за Синицей раздражала, потом превратилась в самую обычную рутину.
Известие о том, что она шпион, посланный Обществом, постепенно распространилась среди людей, и Арлиан знал, что солдатам интересно, как он в конце концов с ней поступит.
Ему и самому было интересно. Он так и не принял окончательного решения, когда отряд вошел в Этиниор.
Их появление в городе прошло довольно забавно. Как правило, о прибытии подобных отрядов в городках узнавали заранее, а их принадлежность к армии не вызывала сомнений ни у кого. Никто не пытался прятать копья и прочее оружие, которого было значительно больше, чем необходимо для защиты обычного каравана. Да и не станет караван въезжать в город по лесной и не слишком удобной дороге.
Однако что здесь делают солдаты, для местных жителей оставалось тайной. И, похоже, новость о них не успела добраться до Этиниора, несмотря на то что по дороге отряд проехал через три крошечные деревеньки.
И потому улицы города были безлюдны, а окна плотно закрыты ставнями, когда фургоны катили мимо древней сторожевой башни, стоящей на окраине городка. Арлиан не сомневался, что за ними наблюдают дюжины любопытных глаз, но сначала они не видели и не слышали ни одной живой души.
Впрочем, довольно быстро новость о солдатах в форме герцога, обсидиановых наконечниках копий и миролюбивом настроении отряда распространилась среди жителей города, ставни на окнах третьих этажей осторожно приоткрылись, появились любопытные лица.
Потом распахнулись окна верхних этажей, горожане начали высовываться наружу, выкрикивать приветствия, махать руками, и к тому моменту, когда фургоны въехали на площадь и Ворон остановил лошадей, отряд уже встречали, как героев. На боковых улицах собрались толпы людей, дети бежали рядом с фургонами, повсюду раздавались радостные крики и пение.
Арлиан поправил меч и шляпу, затем выбрался из фургона и огляделся по сторонам. Как он и предполагал, из толпы вышел толстенький человечек в сером шерстяном плаще и широкополой шляпе — представитель городской управы собрался приветствовать дорогих гостей.
Они с Арлианом обменялись поклонами и полагающимися случаю фразами, а затем лорд Обсидиан принялся обсуждать с Монифином, мэром городка, как они будут размещать отряд. Его люди устали спать в палатках и фургонах, и Арлиан спросил мэра, нельзя ли найти для них подходящие комнаты или по крайней мере кровати в городских домах и гостиницах. Лорд Монифин радостно объявил, что все будет сделано.
Впрочем, неожиданно выяснилось, что мэр неправильно понял цель их появления в городе.
— У нас есть три старые каменные башни, которые вам нужно будет привести в порядок, — сказал Монифин. — Разумеется, мы знаем, что этого недостаточно. Насколько я понимаю, катапульты можно поставить на крыши домов… Кстати, ваши люди справятся?
Прежде чем ответить, Арлиан немного помолчал.
— Милорд, боюсь, вы неправильно поняли. Мы прибыли сюда вовсе не за тем, чтобы построить у вас катапульты. Мы возвращаемся домой и заехали в город по пути.
Монифин окинул мимолетным взглядом фургоны и повернулся к Арлиану.
— Но, милорд…
Арлиан поднял руку.
— Милорд, — проговорил он, — герцог действительно посылает своих солдат и соответствующее оборудование, чтобы укрепить города и защитить их от нападения драконов, но такие работы, как правило, не проводятся зимой, когда городам трудно прокормить своих собственных жителей и несколько сотен солдат им совершенно ни к чему. Нет, мы охотники на драконов — в этом сезоне мы уничтожили три гнезда и девять чудовищ. Расправиться с драконами можно только зимой, когда они крепко спят. Вот почему в отличие от армии герцога мы находимся на марше в холодное время года.
Монифин удивленно заморгал.
— Вы убили драконов? — переспросил он.
— И довольно много. Совсем недавно мы уничтожили четырех чудовищ, которые обитали в пещере в горах, расположенных в нескольких милях от Крэкстоуна. Однако зима подходит к концу, и наша охота тоже — мы возвращаемся в Мэнфорт. Этиниор всего лишь приятная остановка на пути домой. Прошу меня простить за то, что ввел вас в заблуждение, не объяснив сразу, кто мы такие. Мы очень устали.
Монифин поколебался несколько мгновений, но потом все-таки решился.
— Следует ли нам ожидать… — Он замолчал, и Арлиан вежливо ждал продолжения. Монифин начал снова: — Милорд, разве в таком случае не возникает острой необходимости защитить Этиниор, который может подвергнуться мести?
Арлиан удивленно заморгал.
— Мести? — Он посмотрел на свой фургон, где на скамье возницы сидел Ворон, Синица находилась внутри. — Со стороны кого?
— Со стороны оставшихся в живых драконов, конечно же, или их слуг-людей.
— Остальные драконы еще спят, милорд; если тепло не наступит в неестественно короткие сроки, они проспят еще недели две, а может быть, и дольше. Что же до их слуг… — Арлиан подумал немного, потом сказал: — Вполне возможно, что они захотят отомстить за гибель хозяев, но зачем им трогать Этиниор? Скорее они попытаются переманить вас на свою сторону, сражаться с вами им незачем.
— С востока до нас дошли слухи, милорд, о том, что соседние города уничтожены и что это месть за гибель драконов.
— Не стоит слишком доверять слухам, милорд. — Арлиан вздохнул и добавил: — Поговорим об этом позже, а сейчас мы очень устали и голодны…
— Конечно, конечно! Тысяча извинений, милорд!
Монифин развел руки в гостеприимном жесте, затем повернулся к горожанам и принялся выкрикивать имена с просьбой принять солдат на постой.
Через час все были размещены; Ворон и Арлиан, разумеется, стали гостями самого мэра и его супруги.
Впрочем, осталось уладить еще один вопрос — как поступить с пленницей. Арлиан раздумывал над этим от самого Крэкстоуна и в конце концов, когда они въехали в город, принял решение. Можно было ее казнить, но это ничего не даст. Продать ее в рабство Арлиан не мог, поскольку являлся принципиальным противником торговли людьми. К тому же, он сомневался, что Синица представляет серьезную угрозу чьему-нибудь благополучию. Однако если он ее отпустит, она тут же станет добычей работорговцев или снова попадет в руки членов Общества Дракона. Значит, нужно найти ей подходящее место — и Этиниор годится для этой цели не хуже любого другого города.
Если он приведет девушку в новый дом как преступницу, вряд ли это увеличит ее шансы на приличную жизнь. И потому, когда фургоны остановились на площади, Арлиан освободил Синицу, предварительно взяв слово, что она не скажет никому, кто она такая и почему оказалась в отряде. Он не сообщил девушке, что намерен делать дальше, решив понаблюдать, как она будет себя вести, прежде чем произнести слова, которые, возможно, потом ему захочется вернуть.
Кроме того, Арлиан приказал своим людям молчать о том, что сделала Синица. Если у кого-нибудь возникнут вопросы, им следует отвечать, что они ничего не знают, и пусть любопытные спрашивают у самого лорда Обсидиана — если им так уж сильно интересно.
На второй вечер после прибытия в город в их честь, несмотря на разочарование, которое жители испытали, узнав, что солдаты не собираются строить укрепления, был назначен бал. С точки зрения Арлиана, слишком уж быстро, но он с радостью согласился на нем присутствовать — ведь за последние годы ему не часто доводилось принимать участие в подобных праздниках.
Арлиан заметил, что мода на маски, охватившая Земли Людей, считалась слишком экстравагантной для обычной жизни Этиниора, однако вполне уместной для столь торжественного случая — около половины гостей, присутствовавших на балу, так или иначе скрывали свои лица. Поскольку у его людей масок не оказалось, кое-кто заменил их платками.
В самый разгар танцев Арлиан пригласил Синицу, которая воспользовалась этой возможностью, чтобы спросить:
— Почему вы меня освободили? Разве не боитесь, что я сбегу к лорду Граду?
— Я рассчитываю на твой здравый смысл, — ответил он.
Девушка несколько минут смотрела на него, а потом сказала:
— Спасибо.
Когда танец подошел к концу, она тихонько прошептала:
— Не доверяйте лорду Ролинору.
Арлиан посмотрел ей вслед, но тут его внимание привлекла одна из местных дам, которая ужасно хотела с ним потанцевать, и Арлиан решил обдумать слова Синицы позже.
* * *
Вечером третьего дня, когда Арлиан и Ворон занимались проверкой припасов, необходимых в дороге, к ним подошел лорд Монифин. На шее у него висела цепочка с городской печатью. Он хотел показать, что явился по делу, а не затем, чтобы поболтать с гостями.
— Прошу меня простить, милорд, — поклонившись, проговорил Монифин, — но у меня складывается впечатление, что вы собираетесь в дорогу.
— Да, я намереваюсь выехать завтра на рассвете, — ответил Арлиан.
Мэр снова поклонился.
— Мы не можем рассчитывать на то, что нам удастся убедить вас задержаться? Жители нашего города гордятся оказанной им честью…
Арлиан и Ворон переглянулись.
— Вы продолжаете опасаться драконов или членов Общества? — спросил Арлиан.
Монифин поколебался несколько мгновений, и Арлиан заметил, что он слегка покраснел.
— И того, и другого, милорд. Если речь не идет о мести, драконы и их слуги, как правило, нападают на незащищенные города.
— Вы правы. Однако несколько десятков солдат, даже таких храбрых и опытных, как те, которыми я имею честь командовать, вряд ли справятся с проснувшимся драконом, парящим в воздухе. Мы убиваем их во сне, в пещерах, потому что только так можем добиться успеха, не слишком подвергая опасности свою жизнь. Победить свирепое чудовище, если оно нападет на город, нам не удастся даже при помощи копий с обсидиановыми наконечниками. Да и остаться в живых скорее всего тоже. Более того, милорд, я сомневаюсь, что драконы выберут в качестве своей следующей жертвы такой большой город — они опасаются хитроумных ловушек.
— Лорд Обсидиан, прошлым летом Селлас-Фоллс был сожжен дотла. Этиниор не больше Селласа.
— Этиниор в основном построен из камня, в то время как Селлас был из великолепного дерева, которое отлично горит, если на него попадает яд драконов. Нет, я не думаю, что ваш город идеальная мишень для чудовищ… Впрочем, в прошлом мне уже приходилось ошибаться. Да и об Обществе Дракона забывать не следует. — Арлиан посмотрел на Ворона. — Мы с моим управляющим должны вернуться в Мэнфорт, но я выясню, может быть, кто-нибудь из моих людей захочет здесь остаться, чтобы показать вам, как следует строить укрепления, и научить ваших жителей сражаться с драконами. У нас нет необходимых материалов для катапульт, ни старых деревянных машин, ни железных, которые применяются теперь все чаще, да и специалистов, знающих, как их построить, у нас тоже нет. Мы оставим вам немного обсидиановых клинков, чтобы у вас было хоть что-нибудь.
— Благодарю вас, милорд.
Монифин снова поклонился и ушел.
Арлиан посмотрел ему вслед, потом повернулся к Ворону.
— Ну, что ты думаешь?
— Думаю, ты принял отличное решение, — ответил Ворон. — Если жители Этиниора будут считать, что ты их поддерживаешь, у них не возникнет соблазна объединиться с лордом Хардиором или его дружками, которые явятся сюда со своим ультиматумом. В Мэнфорте нам не понадобятся ни люди, ни обсидиан.
— Значит, ты думаешь, кто-нибудь захочет здесь остаться?
— Конечно! Здесь к ним относятся как к героям, а до Мэнфорта далеко. Меня не удивит, если все решат остаться.
— Это может быть неприятно, — улыбнувшись, заметил Арлиан.
— Как раз наоборот. Вдвоем мы проделаем путь до Мэнфорта гораздо быстрее, а укрепление Этиниора — дело, которое займет людей и даст им работу на целое лето. Думаю, герцог оценит твою предприимчивость и мудрость. А осенью, прежде чем отправиться в горы, заберешь своих людей из Этиниора.
Арлиан задумчиво кивнул.
— Они смогут построить катапульты. В городе есть дерево, железо и веревки. Однако обсидиановые наконечники для копий…
— А ты отправь в Курящиеся Горы человека с приказом прислать сюда необходимое количество обсидиана.
— Отличная мысль. — Арлиан посмотрел на припасы, которые они с Вороном проверяли, и сказал: — Я поговорю с Ловкачом, а ты найди Стилета. Пусть сообщат ребятам, что мы предлагаем всем желающим остаться на лето в Этиниоре.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:14 | Сообщение # 7 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 6 ТЯЖЕЛОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
Необходимость спросить каждого солдата, хочет он остаться в Этиниоре или ехать дальше, а также дать им время обдумать предложение и обсудить его с товарищами задержали Арлиана в городе еще на целый день. В конце концов выяснилось, что почти все решили остаться, по крайней мере на время. Несколько человек колебались или сначала собрались отправиться в Мэнфорт, но потом все-таки поддались уговорам большинства.
Даже колдуны, сильно удивив Арлиана, предпочли остаться — не только чтобы избежать трудного путешествия, но и по ряду других причин: все трое были уже далеко не молодыми людьми.
Естественно, зная, что кампания будет долгой и опасной, Арлиан набирал людей, не связанных обширными семейными узами, и в Мэнфорте никого из них не ждали жены или дети.
Впрочем, не все решили провести в Этиниоре лето — отряд разделился на две группы. Одна под командованием Стилета останется в городе до наступления холодов, а другая, которую возглавит Ловкач, задержится до лета, поможет построить укрепления, а затем вернется в Мэнфорт. Солдаты без особых проблем выбирали, к какой группе им присоединиться, даже те, у кого в Мэнфорте были родные.
Единственным исключением стал лорд Ролинор, который сразу решил ехать в Мэнфорт.
— Я не уверен, что позволил бы ему остаться, если бы он меня попросил, — сказал Арлиан Ворону, когда они сидели в доме мэра вечером четвертого и последнего дня пребывания в Этиниоре, в последний раз проверяя, все ли готово к путешествию. — Мне совсем не хочется, чтобы он вступил в сговор с Синицей или отправился добывать яд.
— Думаю, тебе не о чем беспокоиться, он и не собирался здесь оставаться, — ответил Ворон. — С его титулом и внешностью лорда Ролинора везде ждет великолепный прием, он же герой. К тому же, ему не терпится побыстрее вернуться в Цитадель, где гораздо больше возможностей выслужиться перед герцогом.
Арлиан поморщился, но промолчал, решив заняться гораздо более важным делом — нужно было отправить гонца в Курящиеся Горы.
Когда с этим было покончено, он обратился к мэру.
— Милорд, — сказал он, — в нашем отряде есть женщина, чью родную деревню уничтожили драконы; я был бы лично вам благодарен, если бы вы нашли ей в вашем городе какой-нибудь дом.
— С удовольствием, — ответил Монифин.
Так решилась судьба Синицы.
Оставалось только сообщить ей об этом. Когда Арлиан нашел девушку, она весело болтала с женщинами, с которыми познакомилась на балу. Он отвел ее в сторону и сообщил, что освобождает и оставляет в Этиниоре.
Синица несколько минут молчала, потом спросила:
— Вы сказали им, что я шпионка?
— Не посчитал нужным, — ответил Арлиан. — Я хочу, чтобы тебя здесь хорошо приняли, тогда у тебя не возникнет желания снова обратиться к лорду Граду за помощью. Большинство моих людей знают правду, но я попросил их ничего не говорить местным жителям.
— Полагаю, ваши люди будут за мной присматривать, чтобы убедиться в том, что я хорошо себя веду.
— Скорее всего да. Ты имеешь что-нибудь против?
— Нет. — Застав Арлиана врасплох, Синица вдруг подняла руки, притянула к себе его лицо и поцеловала в щеку. — Я еще раз благодарю вас, милорд.
* * *
На следующее утро три человека и всего один фургон выехали на торговый тракт, ведущий в Вестгард. Когда отряд был в полном составе, Ролинор находился с офицерами, но Арлиан назначил Ловкача и Стилета командирами временного гарнизона, поэтому вещи Ролинора перенесли в фургон Арлиана.
Под прощальные крики горожан они выехали с городской площади Этиниора, но к тому времени, когда миновали древнюю сторожевую башню, отмечавшую границу города, единственными звуками, нарушавшими тишину, были скрип колес фургона, фырканье лошадей и песня ветра. Холодный воздух нес в себе влагу, которая тут же пропитала одежду и прогнала тепло очага, у которого они сидели в доме мэра. Довольно долго путники ехали молча, кутаясь в плащи, чтобы чуть-чуть согреться.
Наконец, когда Ворон сидел на козлах, а его спутники устроились на открытых скамьях позади, Ролинор перевесился через край и посмотрел на окутанные туманом очертания исчезающего из виду Этиниора. Затем выпрямился и произнес:
— Насколько я понимаю, лорд Обсидиан, ваши предки родом из Блэкуотера?
Арлиан удивленно заморгал и повернулся к молодому человеку.
— Нет, — ответил он. — Моя семья жила в Курящихся Горах, там, где сейчас добывают обсидиан.
— Но в Курящихся Горах не было ни одной высокородной и влиятельной семьи! Я слышал, что вы утверждаете, будто вы оттуда родом, но я думал, это всего лишь отговорка, объясняющая ваше имя.
Арлиан снова отвернулся от него.
— Моя семья не была влиятельной или высокородной. Я родился в Обсидиане, на склоне Курящейся Горы, и взял себе имя моей родной деревни.
— И у вас нет предков среди аристократов Блэкуотера?
— Ни одного.
— В таком случае, возможно, ваш отец оказал герцогу Мэнфорта какую-то услугу?
Арлиана начало раздражать упорное стремление Ролинора отыскать в нем хотя бы намек на благородное происхождение, хотя скорее всего он не имел в виду ничего плохого и его расспросы следовало рассматривать как комплимент.
— Нет. Мои предки никогда не бывали в Мэнфорте.
— Но вы же владели Старым Дворцом.
— Я купил его у герцога.
— А еще вам принадлежит Серый Дом.
— Лорд Энзит оставил его мне в наследство, поддавшись минутному приступу извращенного чувства юмора.
— Не сомневаюсь, здесь нечто большее! Он наверняка понял, что в вас есть какая-то искра…
— Он понял, что я так же упрям и так же проклят, как он сам.
Арлиан не стал говорить, что Энзит оставил ему свое наследство скорее как наказание, а не как награду. Он сомневался, что Ролинор ему поверит.
— Но вы уже были влиятельным лордом до того, как умер Энзит, ведь так?
— Да, я был богат.
— Благодаря владениям вашей семьи.
— Благодаря торговле с Аритейном.
— Но вы ведь с чего-то начинали…
— Я украл бочонок с золотом у человека по имени Каруван.
— Украли?
Казалось, Ролинор потрясен услышанным.
— Вот именно. Его любимая шлюха рассказала мне, как найти бочонок; она вместе со своими подругами научила меня хорошим манерам. Я был беглым рабом, и меня приютили женщины из борделя. — Он посмотрел на Ролинора. — Разве вы не слышали этой истории?
— Я… Ходят самые разные слухи, милорд. Большинство из них сплошное вранье.
— Не стоит торопиться и отбрасывать в сторону вещи, которые кажутся невероятными. Судьба вытворяет с нами диковинные штуки, и порой самые дикие истории оказываются чистой правдой.
— Значит… вы и в самом деле поклялись уничтожить всех драконов?
— Да.
— Но если ваша семья ничем не владела, тогда почему?
— В каком смысле? — удивленно спросил Арлиан.
— По слухам, драконы сровняли с землей ваше родовое поместье, тогда вы взяли последние деньги, которые остались от состояния, и значительно прирастили их, чтобы отомстить за потерю. Но если у вас не было никакого поместья…
— Драконы действительно убили всю мою семью — и этого хватило, чтобы я их возненавидел. Наше «поместье» представляло собой скромный домик в горной деревне, где я спрятался в подвале, когда драконы сожгли дотла все остальные дома и моих односельчан. Мародеры, явившиеся на пепелище, продали меня в рабство. Я бежал и дал слово отомстить тем, кто был виновен в моих несчастьях.
— И поклялись убить всех драконов?
— Да.
— Но ведь не все драконы напали на вашу деревню.
— Трое. Остальные убивали ни в чем не повинных людей в других местах.
— А откуда вы это знаете?
— Что?
— Ну, наверняка драконы разные… откуда вы знаете, что все они убийцы? Вполне возможно, что в нападении на города и деревни виновно лишь несколько самых злобных тварей.
— Нет, они все злобные твари.
— Почему вы так уверены? Они ведь рождаются из сердец людей, а люди все разные.
— Люди — не драконы, — вздохнув, проговорил Арлиан.
— Однако вы не будете утверждать, будто все драконы ведут себя одинаково?
— Не буду. Среди драконов попадаются самые разные, как и среди людей — хотя отличия не столь заметны.
— Возможно… или они, как и мы, обладают индивидуальностью и не похожи друг на друга. А если где-нибудь под землей живут драконы, которые добры и благородны?
— Маловероятно.
— А если это все-таки так? Вы поклялись уничтожить всех драконов до единого?
— Именно, — подтвердил Арлиан.
— И в течение четырнадцати лет охотитесь на драконов и убиваете их, не имея доказательств того, являются ли данные конкретные существа безжалостными чудовищами?
— А вот тут вы ошибаетесь, — сказал Арлиан и показал на маленький закрытый на ключ сундучок, стоявший внутри фургона. — Вы забыли, что найти дракона, прячущегося в своем логове, мы можем только следуя указаниям и намекам, содержащимся в древних манускриптах, что составили лорд Уитер и Общество Дракона. В течение шестисот лет Общество записывало все сообщения о появлении драконов, а лорд Уитер привел записи в порядок и сохранил.
Чтобы найти пещеры, где прячутся драконы, мы пользуемся именно этими записями — а в каждом из донесений говорится о драконах, что напали на то или иное поселение и убили дюжины или сотни ни в чем не повинных людей. Мы совершенно точно знаем, что каждый дракон, которого мы находим, является убийцей. Если и существуют миролюбивые драконы, нам об этом неизвестно.
Честно говоря, милорд, я очень сильно сомневаюсь в том, что они существуют. Мне представляется, что сама природа драконов требует, чтобы они время от времени убивали людей — для них это развлечение. За прошедшие четырнадцать лет каждое лето они отнимали жизнь у сотен мужчин, женщин и детей.
— Вы объявили им войну! Вы самым жестоким образом убиваете их соплеменников, когда они спят и не ведают об опасности! Почему же они не могут отвечать ударом на удар?
— Но они не стали нападать ни на Мэнфорт, ни на другие города, которые мы укрепили. Чудовища всегда выбирают беззащитные поселения, где без помех могут творить зло. Они убивают вовсе не потому, что преследуют стратегическую или тактическую цель, им нравится нести смерть и страдания.
— Или просто они голодны, милорд?
Арлиан покачал головой:
— Они не едят людей, милорд.
Его слова удивили Ролинора.
— Не едят?
— Нет. Время от времени поступают донесения о растерзанных телах, от которых осталась всего лишь половина, но причина заключается в том, что их разъедает яд. Драконы являются волшебными существами и не нуждаются в пище. Они убивают, потому что им доставляет удовольствие убивать.
— А если попробовать убедить их не делать этого?
— Лорд Энзит попытался. Несколько веков назад он заключил с ними сделку, по условиям которой они обещали не причинять вреда людям — однако каждые несколько лет или десятилетий гибла какая-нибудь деревня или маленький городок. Они просто не в состоянии удержаться. С моей точки зрения, это зло, требующее уничтожения.
— Возможно, если все ведут себя одинаково.
— Все, кого мы когда-либо встречали, вели себя одинаково.
— А если некоторые из них прячутся в пещерах и успешно сражаются с искушением убивать людей? А мы их просто не встречали?
— Если это так, мы их никогда не найдем, а значит, и не причиним им вреда.
— Однако вы продолжаете считать, что люди не должны становиться обладателями сердца дракона.
— Ах, вот в чем дело! Я никак не мог понять, почему вы защищаете наших древних врагов. Вы представляете себе жизнь длиной в тысячу лет… весьма привлекательная концепция, разумеется, — а потом надеетесь произвести на свет мирное, добродушное существо, а не злобное кровожадное чудовище.
— Ну… да.
Арлиан покачал головой:
— Я не верю в добродушных драконов. Те, которых я видел, несли людям разрушения, боль и зло. И я считаю, что такова их природа.
— Не могу сказать, что вы меня убедили, милорд.
— Что поделать.
— Драконы изгнали дикое волшебство, демонов и чародеев из Земель Людей — разве это не достойно уважения, разве это не благородный поступок?
— Во-первых, если такое и в самом деле произошло, с тех пор миновало несколько тысяч лет, и все сведения о тех событиях, дошедшие до нас, наверняка сотни раз перевраны. Откуда нам знать, что легенды говорят правду? Вы считаете, что драконы облагодетельствовали людей — вероятно, так научили вас ваши родители, а вот мои утверждали, что нас спасли боги и, прежде чем умереть, изгнали из наших земель хаос.
Во-вторых, я полагаю, что драконы сделали это, если сделали, вовсе не из альтруистических соображений, а чтобы уничтожить любую угрозу своему царствованию.
— И тем не менее человечество выиграло.
— Да, получилось, что выиграло. В землях за Границей царит безумный хаос, и нам всем повезло, что мы живем в Землях Людей, а не являемся рабами в Тирикиндаро или членами кланов Аритейна, которые вынуждены прибегать к помощи железных или серебряных оберегов. Но я все равно не считаю, что за это мы можем простить драконам зло, которое они нам причиняют.
Ролинор не смог придумать, что ответить, и Арлиан воспользовался его молчанием, чтобы перебраться на место возницы рядом с Вороном и спросить его о погоде и дороге. На скамье помещалось только двое, и Ролинор остался наедине со своими возражениями.
На ночлег расположились возле дороги, и Ролинор снова начал изводить Арлиана рассуждениями о том, что драконы могут быть благом для человечества, а герцогу следует проявлять больше мудрости в выборе придворных и обращать внимание на их происхождение, а не на сладкозвучные речи. Арлиан заявил, что ужасно устал, и рано отправился спать.
Следующий день был не лучше, а небольшое пространство фургона не давало уединения. Арлиан, которому просто некуда было деваться от лорда Ролинора, страшно от него устал и вскоре отчаянно жалел, что они не взяли с собой еще один фургон, где он мог бы скрыться от надоедливого герцога. Когда примерно через месяц они добрались до Вестгарда, весеннее солнышко уже растопило снег, а Арлиан так невыносимо скучал, что перестал следить за молодым человеком и беспокоиться, что он может предпринять новую попытку добыть яд.
Арлиан убедил себя, что, поскольку Ролинор во время путешествия держался скромно и не проявлял интереса к драконьему яду, наблюдать за ним больше нет необходимости. На самом же деле Арлиан страшно устал от высокомерия Ролинора, его дурацких рассуждений о природе драконов, а также полном помешательстве на генеалогии и дворцовых интригах; ему хотелось как можно быстрее избавиться от юного лорда.
Поэтому, когда они въехали под мелким холодным дождем мимо выстроившихся в ряд деревянных катапульт в Вестгард, Арлиан сказал:
— Я остановлюсь в своей собственной гостинице, милорд, чтобы просмотреть книги. Не сомневаюсь, что вы не захотите здесь задерживаться. Почему бы вам не отправиться прямо в Мэнфорт, где вы сможете доложить герцогу, что мы скоро прибудем и что наш отряд остался в Этиниоре? Хотя у нас нет для вас лошади, вы без проблем доберетесь туда пешком, тем более что дождь растопил весь снег на дороге.
— С удовольствием выполню ваше поручение, милорд, — поклонившись, ответил Ролинор.
Вид у него был исключительно довольный, и Арлиан подумал, что юноша, по-видимому, устал от него не меньше.
Когда Ворон остановил фургон, Ролинор сидел внутри, где собирал свои вещи. Через несколько минут Арлиан помог ему выбраться наружу и поудобнее устроить на спине дорожные сумки. Затем, помахав на прощание рукой, юный аристократ, не обращая внимания на дождь, зашагал на восток.
Арлиан некоторое время смотрел ему вслед, а потом пробормотал, обращаясь к Ворону:
— Я редко испытывал такую сильную радость, глядя, как кто-то уходит.
— Знаешь, при обычных обстоятельствах я не стал бы добровольно искать его компании, но меня он раздражал не так сильно, как тебя, — ответил Ворон, когда, кутаясь в плащи, чтобы хоть как-то защититься от дождя и холода, они шли к Новой Гостинице.
Арлиан купил в Этиниоре новое перо на шляпу, но оставил в фургоне, чтобы его не испортила отвратительная погода. Без пера, в плотно запахнутом плаще, он, как и его спутник, был с головы до ног в черном.
— Если он не пытался убедить меня в том, что я должен пощадить парочку драконов, то рассуждал о мелких и совершенно дурацких придворных интригах, которые затеваются в борьбе за власть в Мэнфорте, — запротестовал Арлиан. — Более скучной темы придумать невозможно.
— Да, он помешался, — сказал Ворон, — совсем как ты. А причина конфликта в том, что вы помешались на разных вещах.
— Как же ты терпел нас обоих — если неразделенное помешательство столь же невыносимо для тебя, сколь и для меня?
— Легко. Я ведь не помешан ни на чем, мне было интересно вас слушать — обоих. Но что еще важнее: большую часть времени я просто вас игнорировал. Я научился изображать вежливое внимание, а сам в такие моменты вспоминаю, что ел на ужин накануне вечером, или что сказала мне Капля в день нашей свадьбы, или еще что-нибудь.
— Ты всегда слушаешь, — сказал Арлиан. — Могу поклясться, что ты помнишь каждое слово, произнесенное на расстоянии сотни ярдов от твоих ушей.
— Я слышу каждое слово и запоминаю те, которые считаю важными, но я не слушаю. Это очень полезное умение.
— Ты должен меня научить.
— Может, и научу, когда ты в достаточной степени освободишься от своего собственного помешательства, чтобы усвоить мои уроки.
В этот момент они подошли к двери гостиницы, Ворон распахнул ее, и Арлиан шагнул внутрь, мечтая согреться и просохнуть.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:14 | Сообщение # 8 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 7 СОМНИТЕЛЬНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Они добрались до Мэнфорта поздним утром следующего дня и проехали сквозь городские ворота, никем не замеченные; Арлиан обратил внимание на то, что обитые железом катапульты, установленные на городских бастионах, заряжены копьями с обсидиановыми наконечниками, хотя до настоящего тепла еще было далеко, причем около каждой из них стоят солдаты, готовые действовать в случае возникновения малейшей опасности для города.
Фургон покатил по выложенным булыжником и промокшим от дождя улицам в сторону Верхнего города, где высились особняки и дворцы городской аристократии. Солнце проглядывало сквозь расступающиеся облака и засияло над головами Арлиана и Ворона, когда фургон остановился около Серого Дома.
Большинство жилищ аристократов Мэнфорта представляли собой великолепные сооружения из дерева, камня, стекла и гипса, с огромными окнами и крошечными лужайками; Серый Дом, построенный восемь веков назад во время Войн Людей с Драконами, больше напоминал крепость, чем дворец. Немногочисленные узкие окна выходили во дворы, вымощенные серым камнем; тут и там виднелись почерневшие от дыма камни или темные плитки. Дерево и крытые соломой поверхности легко загораются, когда на город обрушивается огонь из пасти драконов, и потому в Сером Доме даже внешние двери защищали металлические пластины.
Арлиан никогда не выбрал бы такой мрачный дом в качестве жилища, но он унаследовал его от покойного лорда Энзита — своего заклятого врага, который тем не менее оставил ему все состояние, очевидно, посчитав, что Арлиан лучше им распорядится, чем любой из его союзников, оставшихся в живых.
Когда Арлиан прибыл в Мэнфорт под именем сказочно богатого лорда Обсидиана, он сознательно приобрел самый великолепный из выставленных на продажу особняков и прожил некоторое время в Старом Дворце, давным-давно служившем резиденцией герцогов Мэнфорта. Увы, Старый Дворец погиб в огне пожара, и Арлиану ничего не оставалось, как перебраться в Серый Дом. Впрочем, он так мало времени проводил в Мэнфорте, что не видел необходимости менять его на более уютное жилище.
Арлиан и Ворон соскочили на землю и дружно направились к дверям, где Арлиану пришлось подождать, пока Ворон отыщет нужный ключ и откроет неприступного вида ворота.
Арлиан удивленно огляделся по сторонам.
— Я думал, нас будет встречать стражник, — сказал он.
— С какой стати? — спросил Ворон, подняв голову, когда щелкнул и открылся замок.
— Чтобы сообщить герцогу, что мы прибыли. Ролинор наверняка сказал ему, что мы возвращаемся. Вообще-то я полагал, что у городских ворот нас будет ждать эскорт, чтобы немедленно доставить в Цитадель.
Ворон придержал ворота, и Арлиан вошел внутрь.
— А зачем герцогу спешить?
— Ну, мне казалось, ему интересно узнать, как прошла наша последняя кампания.
— Не сомневаюсь, что он уже и так все знает, — заметил Ворон. — У Ролинора длинный язык.
— Да, наверное, — согласился с ним Арлиан. — Однако не следует забывать, что я главнокомандующий армии герцога, и мое положение требует соблюдения определенных условностей.
— Не сомневаюсь, что условности будут соблюдены — чуть позже.
Они подошли к двери в дом, и Ворон отыскал нужный ключ, но прежде чем он успел вставить его в замок, дверь распахнулась.
На пороге, низко кланяясь, стоял тощий седовласый человек в черно-белой ливрее лорда Обсидиана.
— Добро пожаловать домой, милорд, — сказал он.
— Спасибо, Феррезин, — ответил Арлиан и снял шляпу. — Как хорошо дома.
Феррезин вздрогнул и смущенно заморгал.
— Ах, лорд Обсидиан, — проговорил он. — Знаете, на мгновение я принял вас за лорда Энзита.
Арлиан замер на месте и удивленно посмотрел на старика.
— Энзит умер, — сказал он через минуту. — Он умер уже… сколько? Шестнадцать? Нет, семнадцать лет назад.
— Разумеется, милорд, разумеется. Я знаю. Но я прослужил двадцать лет его управляющим, а сорок лет до этого был его рабом, как и моя мать до меня, и за все годы лорд Энзит не постарел ни на один день, а я не видел, как он умер, и не видел его тела. Умом я понимаю, что он умер давным-давно в пещере Пустоши. Вы, лорд Обсидиан, и Ворон, и заклинание, оставленное мне лордом Энзитом, — все говорит о том, что его нет в живых, но мое сердце никак не может поверить… Мне нередко кажется, что вот сейчас он появится из-за угла или войдет в дверь дома.
— Он умер, — довольно резко повторил Арлиан.
Феррезин снова молча поклонился.
Арлиан посмотрел на управляющего, его белоснежные волосы и худое лицо и вдруг подумал, а не пришла ли пора отправить старика на заслуженный отдых, найти ему какое-нибудь спокойное, тихое место и семью, которая стала бы о нем заботиться? По собственным словам Феррезина, он прожил более семидесяти пяти лет, причем без колдовства и драконьего яда; не может же Арлиан рассчитывать, что старик будет служить у него, пока не рухнет замертво, исполняя очередное распоряжение.
Арлиан пытался понять, почему глупые идеи старого дурака так его волнуют. Они с Энзитом оба были высокими, темноволосыми, прекрасно сложенными мужчинами, со шрамом на правой щеке, и оба, как правило, предпочитали черный цвет в одежде — принять одного за другого действительно ничего не стоило.
Однако Энзит украшал свои костюмы золотом, в то время как Арлиан предпочитал белую отделку; лицо Энзита, который никогда не носил бороды, было изуродовано многочисленными шрамами, Арлиан же очень старательно следил за своей бородой и всегда аккуратно ее подстригал, к тому же его шрам представлял собой всего лишь алую полоску на щеке. Любому, у кого есть глаза, различия между ними были очевидны. Даже несмотря на то что Арлиан снял со шляпы белое перо.
Наверное, дело в том, что Феррезин стал плохо видеть. Да, пора отправить его на покой…
— Моя жена дома? — спросил Ворон, нарушив размышления Арлиана и напомнив ему о еще одном очевидном различии между ним и Энзитом.
У Энзита никогда не было спутника, хотя бы отдаленно похожего на Ворона.
— Думаю, да, господин, — ответил Феррезин, забирая у Арлиана плащ. — Приказать разгрузить фургон?
— Пожалуйста, — ответил Арлиан. — Надеюсь, мы задержимся на некоторое время.
Феррезин поклонился и повернул в сторону коридора, который вел на кухню, чтобы поскорее — насколько это было в его силах — отыскать кого-нибудь из лакеев, а лучше двух. Плащ Арлиана он повесил на согнутую руку, но, очевидно, тут же забыл о нем, потому что, не останавливаясь, прошел мимо входа в гардеробную.
Да, ему давно пора на покой. Теперь Арлиан не сомневался. Хорошо, что он вернулся, и решение этого вопроса не пришлось откладывать на четыре или пять лет — длительный срок в данной ситуации.
Когда Феррезин скрылся из виду, Ворон и Арлиан прошли в гостиную. Там Арлиан остановился и огляделся по сторонам, словно заново знакомясь с собственным домом. После столь долгого отсутствия комната показалась ему неприятно чужой. Пока его не было, кто-то все здесь изменил: шкаф, стоявший у двери, исчез, на окнах висели новые шторы, а в одном из углов появился отделанный золотом стул.
Что ж, он отсутствовал несколько лет, а в доме живут люди…
Он слышал, как за спиной Феррезин отдает приказы, раздался топот ног, где-то хлопнула дверь.
— Капля! — крикнул Ворон, выходя в галерею. — Я дома!
Арлиан пожалел о том, что не чувствует такой же уверенности; в конце концов, это ведь его дом, и он им владеет, но он так мало проводит здесь времени и давно сюда не наведывался…
Он медленно опустился на маленькую табуреточку, обитую коричневым бархатом, и положил шляпу, которую должен был взять Феррезин вместе с плащом, на стоящий неподалеку стол.
Серый Дом, в котором несколько веков жил лорд Энзит, — мог ли он когда-нибудь стать домом для самого Арлиана? Именно здесь погибла Голубка, здесь Энзит мучил и в конце концов отравил Конфетку, здесь разговаривал с драконами и проводил свои бесконечные эксперименты, чтобы стать истинно бессмертным. Арлиан получил дом как часть наследства Энзита и последние четырнадцать лет жил в нем, когда приезжал в Мэнфорт — но он так редко бывал в Мэнфорте!
Старый Дворец, где поселился Арлиан, впервые приехав в Мэнфорт, был его настоящим домом — таким, каким Серому Дому не стать никогда, но Старый Дворец сгорел дотла во время нападения дракона.
Каменным стенам и сводчатым потолкам Серого Дома огонь не страшен; если драконы захотят уничтожить этот дворец, им придется прибегнуть к грубой физической силе. До тех пор пока Арлиан сражается с гнусными тварями, Серый Дом ему вполне подходит — холодный и надежный, — но он никогда не станет настоящим домом.
А когда придет счастливый день и умрет последний дракон, когда на свете не останется обладателей сердца дракона, что тогда? Будет ли он по-прежнему жить в этой крепости, ведь ему больше не придется защищаться от врагов?
Арлиан поморщился. Из его рассуждений получается, что он доживет до этого дня! В живых осталось еще сорок шесть драконов и двадцать шесть обладателей сердца дракона, старше него самого — но Арлиан может гордиться тем, что ему уже удалось сделать. Так что вероятность того, что он увидит конец кампании, весьма высока.
Если так и произойдет, Арлиан не останется в этом доме. Он найдет себе другой, стены которого не пропитаны болью, кровью и колдовством, место, не вызывающее таких страшных воспоминаний…
Или умрет. Самоубийство — весьма надежный способ позаботиться о том, чтобы на свет не появился новый дракон. Он не согласится на то, чтобы его сердце вынули из груди и очистили от порчи, а потом вернули обратно. Когда все его враги будут уничтожены, жизнь для него потеряет смысл. Какое будущее может его ждать и ради чего терпеть чудовищную боль?
В таком случае, зачем ему новый дом? Нет, Серый Дом вполне подходит.
Арлиан услышал голоса, хлопали двери, звучали шаги, какие-то тяжелые предметы цеплялись за стены — видимо, слуги разгружали багаж, выполняя свои обязанности.
А вот он от своих уклоняется уже тем, что находится здесь — ему следовало быть в северо-западных горах, где, по сообщениям, есть логово драконов, или в Цитадели на докладе у герцога. Он поддался сомнениям и усталости и потому приехал сюда.
Ладно, сказал себе Арлиан, ты уже здесь; искать новое гнездо драконов слишком поздно, вот-вот начнется весна, и чудовища проснутся, а герцог не пригласил его на аудиенцию. Значит, можно немного и побаловать себя.
Арлиан встал с табуретки, посмотрел на свою шляпу, решил оставить ее на столе и пошел искать Ворона, который скрылся где-то в глубине дома.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:15 | Сообщение # 9 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 8 ГОСТИ ЛОРДА ОБСИДИАНА
Ворон обнаружил жену в северном конце длинной галереи и подхватил ее на руки из инвалидного кресла. Арлиан решил не мешать их встрече и не путаться под ногами у слуг, которые затаскивали вещи в его апартаменты на втором этаже, и потому отправился на третий.
Когда-то здесь находилось царство лорда Энзита, куда даже его собственные слуги далеко не всегда осмеливались заходить. Именно здесь он издевался над рабами ради собственного удовольствия, а иногда убивал их. И именно в этих покоях ставил свои колдовские эксперименты, целью которых было избежать рождения дракона, растущего в его теле.
Все это осталось в прошлом. Теперь здесь расположились волшебники из Аритейна, которых нанял Арлиан, врачи, умевшие очистить кровь человека, выпившего эликсир из яда дракона.
Когда Арлиан шел по коридору, открылась одна из дверей, из комнаты вышла женщина и закрыла дверь за собой. Она обернулась и увидела Арлиана.
— Лорд Обсидиан! — улыбнувшись, вскричала она.
— Исейн, — улыбаясь в ответ, проговорил Арлиан.
Она присела в реверансе. Арлиан поклонился и пристально на нее посмотрел.
Исейн из Аритейна, похоже, наконец полностью приняла моду аристократии Мэнфорта; она была в пышной, ниспадавшей до пола зеленой юбке и бархатной, плотно зашнурованной зеленой жилетке, надетой на белую льняную блузку. Голову украшала изысканная прическа, состоявшая из локонов и перьев — несколько прядей выбилось на воротник блузки. Поскольку ее кожа, даже после стольких лет, проведенных на севере, оставалась более смуглой, чем у дам, рожденных в Мэнфорте, впечатление получилось, прямо скажем, весьма экзотическое.
Когда Исейн впервые приехала в Мэнфорт, она продолжала носить короткие свободные и очень яркие платья своей родины — пока не наступила первая зима и Исейн не поняла, что в такое время гораздо удобнее прятать руки и ноги. Впрочем, на протяжении многих лет Исейн предпочитала более свободные платья, чем тоге требовал обычай, а волосы всегда причесывала по моде принятой в Аритейне.
Похоже, она изменила свои взгляды на внешность.
— Я был опечален известием о смерти Эшир, — сказал Арлиан. — Приношу вам самые искренние соболезнования и сожаления о том, что я не смог присутствовать на ее похоронах. То, что она сделала, еще больше прославило Дом Дери и очень помогло мне и моему народу. Очень жаль, что я не смог сказать ей этого лично.
— Благодарю вас, милорд. Со временем Смерть приходит за всеми, а Эшир прожила долгую и плодотворную жизнь.
— Ее ученики по-прежнему здесь? У них все в порядке?
— Лилсинир живет здесь, милорд, Асаф и Тивиш поселились в Цитадели вместе с Хлур, чтобы находиться рядом с его светлостью.
— Разумно. — Арлиан испытал облегчение оттого, что все три ученика в Мэнфорте, поскольку только они трое в Землях Людей могли совершить сложный очистительный ритуал, который превращал обладателя сердца дракона в простого смертного. Он был рад, что с ними все в порядке и они в городе. — А Кулу?
— Мы ждем его возвращения из Аритейна со дня на день.
— Снова отправился за товарами?
— Да, милорд.
— Ты не поехала с ним?
— Нет, милорд. Я осталась, чтобы присматривать за делами здесь. Мы посчитали, что не слишком разумно рисковать жизнью обоих, учитывая слухи о беспорядках в Пограничных землях.
Арлиан внимательно на нее посмотрел.
— Я ничего не слышал о беспорядках.
— Неужели, милорд? — удивленно спросила Исейн. — Вот уже два или три года до нас доходят известия о проблемах в Приграничных землях. Чародеи и магические существа нападают на путешественников; более того, говорят, что правитель Тирикиндаро уже может дотянуться до самых Пограничных земель, рассказывают множество историй о диковинных снах и призраках, которые посещают даже жителей Сладкого Источника.
— Я ничего такого не слышал. А дорога в Аритейн еще…
Арлиан замолчал, сообразив, что собрался задать глупый вопрос — дорога в Аритейн никогда не была безопасной.
— Трудно сказать, милорд, — ответила Исейн на его невысказанный вопрос. — Естественно, лучше она не стала — судя по последним донесениям, — но стала ли хуже, я не знаю.
Арлиан кивнул и продолжал вести себя учтиво, поддерживая разговор, однако новости из Пограничных земель его очень обеспокоили. Чуждое волшебство сумело добраться до самого Сладкого Источника? Городок стоит на границе Пустоши и принадлежит Землям Людей!
Арлиан надеялся, что с Кулу все в порядке и сейчас он возвращается в Мэнфорт. Из волшебников, нанятых много лет назад в Аритейне, с ним остались только Кулу и Исейн. Арлиан привез их сюда, чтобы они помогли ему продавать аритеянские заклинания и талисманы аристократам Мэнфорта, и составил на этом сказочное состояние.
Впрочем, Арлиан больше не нуждался в таком огромном состоянии; он унаследовал владения и предприятия лорда Энзита, а герцог назначил его главнокомандующим. Торговля волшебными талисманами перестала иметь для него принципиальное значение — однако Исейн и Кулу именно таким способом зарабатывали себе на жизнь.
Неожиданно Арлиан сообразил: ему давно следовало сказать, что они могут жить в его доме в качестве гостей столько, сколько пожелают, и им нет необходимости время от времени отправляться на юг за новыми партиями товаров. Он остается их должником за то, что они для него сделали в прошлом, и потому это будет только справедливо.
Когда Кулу вернется — если он вернется в целости и сохранности, — Арлиан предложит им с Исейн с почетом уйти на покой. Если же они захотят продолжать торговлю, это будет их собственное решение.
— А что герцог говорит про слухи? — спросил Арлиан. — В конце концов, безопасность дорог на территориях Земель Людей находится в его ведении.
— Я не знаю, милорд, — ответила Исейн. — Я не вхожа к герцогу.
— Нет, наверное, не вхожа… но ты говорила, что Асаф и Тивиш живут в Цитадели. Наверняка они что-то знают.
— Мне про это ничего не известно, милорд. Если хотите, я могу у них спросить, когда мы в следующий раз увидимся.
— Буду тебе очень признателен, — сказал Арлиан. — Происходящее не только имеет непосредственное отношение к моим деловым интересам, но и может повлиять на войну с драконами.
— Я не слышала, чтобы в Пограничных землях кто-нибудь видел драконов, милорд.
— Не сомневаюсь. Однако никто не знает, что у них на уме и какие новые козни они могли задумать.
Исейн с сомнением отнеслась к его предположению.
— Ну, уверен, у тебя и без моих вопросов хватает дел, — заметил Арлиан. — Не буду больше тебя задерживать.
Исейн присела в реверансе.
— Вы человек, на которого я работаю и в чьем доме живу, милорд; я с радостью выполню любое ваше распоряжение. Кстати, у меня действительно есть дела, требующие немедленного внимания.
— В таком случае занимайся своими делами и спасибо за то, что уделила мне время.
Арлиан отступил на шаг, чтобы пропустить Исейн.
— Не за что, милорд, — ответила она, проходя мимо него, потом повернулась и добавила: — Я очень рада видеть вас дома.
Арлиан улыбнулся и долго смотрел ей вслед.
Он уже понял, что ему придется приложить немало стараний, чтобы снова оказаться в курсе сплетен и слухов, циркулирующих по Мэнфорту. Заика, которая заправляет делами у него на кухне, вне всякого сомнения, окажет ему в этом неоценимую помощь. У нее всегда имелось огромное количество друзей и знакомых с длинными ушами и языками.
Интересно, истории о том, что происходит в Пограничных землях… могут они иметь какое-нибудь отношение к кампании против драконов? А если Общество Дракона сумело переманить на свою сторону волшебников, чтобы отвлечь внимание герцога? Или это часть нового плана, направленного на то, чтобы остановить Арлиана?
Он посмотрел на ближнюю дверь, открыл ее и вошел в пустующую спальню с двумя широкими бойницами, из которых открывался вид на центральный двор Серого Дома.
Арлиан внимательно оглядел балконы, а потом посмотрел вниз, на выложенный плиткой двор и небольшой фонтан, и тут же поднял голову на наклонную крышу, где стояли восемь дубовых катапульт, заряженных четырьмя копьями с обсидиановыми наконечниками — каждая готова в любой момент выстрелить, если вдруг прилетят драконы, чтобы покончить со своим злейшим врагом или разрушить его замок. Из окна Арлиан видел только две машины в дальней части двора и одну на крыше справа, но не сомневался, что остальные тоже в полной боевой готовности.
Его охраняют каменные стены и обсидиановое оружие, но вдруг драконы придумали какой-нибудь более изощренный ход, что-то такое, чему он не сможет противостоять?
Ну, если так, у него есть при себе сталь, серебро и аметисты. Давным-давно волшебник из Аритейна рассказал Арлиану, что существа, порожденные мраком, боятся серебра; те, что возникли из воздуха, не в силах пройти мимо холодного железа; а духи, тревожащие нас во сне, стараются держаться подальше от аметистов. Собственные занятия Арлиана колдовством подтвердили эти качества серебра и стали, хотя в Землях Людей не было известно о магических свойствах аметистов. Арлиан знал, как следует расположить колдовские обереги, чтобы они предупредили его о приближении врага, и был защищен от волшебства, людей и драконов.
Впрочем, за прошедшие годы ему пришлось встретиться с двумя десятками наемных убийц, не считая, разумеется, таких, как Синица, и Арлиан понимал, что должен оставаться настороже, поскольку ему постоянно угрожает опасность.
Когда он прикончит всех чудовищ и разберется с обладателями сердца дракона, это вовсе не будет означать, что в Землях Людей воцарятся мир и покой. Ведь не только драконы угрожают благополучию людей. Возможно, проблемы в Пограничных землях — это что-то новое, и они не имеют никакого отношения к драконам или самому Арлиану.
Впрочем, стоя здесь и глядя в окно, ничего не узнаешь; Арлиан повернулся, вышел из спальни и, пройдя по коридору, спустился по лестнице.
В маленькой галерее на первом этаже он обнаружил Ворона и Каплю, они о чем-то тихо разговаривали. Капля снова сидела в своем кресле, которое соорудил для нее Ворон. Услышав его шаги, она подняла голову, а Ворон повернулся.
Арлиан поклонился Капле.
— Я очень рад тебя видеть, — сказал он.
— А я тебя, милорд, — ответила она, не делая даже попытки поклониться или сделать реверанс.
Много лет назад она была рабыней, и ей ампутировали ступни, чтобы помешать сбежать и добавить экзотики для посетителей борделя, которому она принадлежала. Капля обрела свободу, однако это не вернуло ей ноги. Даже самые сильные волшебники Аритейна не знали, как подарить ей способность ходить. Вдохновленный примером первых катапульт с колесами, изобретенных Арлианом, Ворон придумал и построил для Капли кресло, и она получила возможность передвигаться самостоятельно, но по-прежнему не могла выполнять определенные требования вежливости и не видела причин изображать нечто среднее.
— Где твои дочери? — спросил Арлиан. — Я думал, они будут рады встретить отца. Да и я хотел посмотреть, как они выросли за те годы, что я их не видел. — Он специально сказал «дочери», чтобы не причинять своим друзьям ненужную боль. После второй дочери Капля родила двоих мертвых сыновей, и за прошедшие с тех пор годы у нее было несколько выкидышей. — Керзии сейчас… тринадцать?
— Несколько дней назад исполнилось четырнадцать, милорд, — ответила Капля. — Они с сестрой отправились в Старый Дворец — у них там полно друзей.
— Правда? — Арлиан вопросительно посмотрел на своего управляющего, но тот лишь пожал плечами. — Может быть, нам стоит поискать их там. Я и сам с удовольствием навещу старые места.
— Я как раз туда собирался, Ари, — сказал Ворон.
— Тогда идем! И не волнуйся, дорогая. Обещаю, я очень скоро приведу к тебе мужа и ваших детей и до самого нашего возвращения не стану предпринимать опасных дел и не позволю никаким глупостям отвлечь нас.
Капля молча кивнула в ответ.
Уже через пару минут Ворон и Арлиан шагали по улице в сторону того места, где когда-то стоял Старый Дворец. Сквозь расступающиеся облака светило солнце, и тротуар у них под ногами почти высох.
Сам Старый Дворец сгорел четырнадцать лет назад, но земля, на которой он стоял, по-прежнему принадлежала Арлиану. Впрочем, у него не было ни времени, ни желания начинать строительство заново. Когда жители деревень, уничтоженных драконами или пострадавших во время сражений между людьми герцога и членами Общества Дракона, потянулись в Мэнфорт, он объявил, что позволит беженцам разбить временные лагеря среди развалин дворца и вокруг него, пока для них не будут найдены более подходящие жилища. Далее он издал указ, запрещающий торговцам рабами появляться на территории лагеря, чтобы лишившиеся крова несчастные не боялись попасть к ним в руки.
Большинство беженцев через несколько месяцев нашли себе новые жилища, но некоторым это не удалось, да и поток новых жертв не иссякал; вместо первых простых палаток и жалких хижин появились более надежные дома, построенные из руин Старого Дворца.
Людей, поселившихся там, называли «гости лорда Обсидиана»; сначала это имя несло в себе некий презрительный оттенок, но вскоре стало общепринятым. В конце концов, они действительно были его гостями, и Арлиан относился к ним именно как к гостям. Ведь если бы он не трогал драконов, беженцам не пришлось бы спасаться в Мэнфорте. Арлиан считал, что, позволив людям поселиться на своих землях, он хоть как-то им помогает.
Впрочем, его гостеприимство зависело от выполнения определенных условий. Прежде всего Арлиан потребовал, чтобы часть старого сада, где находились могилы, оставалась неприкосновенной. До сих пор его требование неукоснительно соблюдалось, однако Арлиан решил лично проверить, как обстоят дела, раз уж он оказался в городе. Необходимость разыскать Керзию и Амбердин предоставила в его распоряжение идеальную причину сделать это безотлагательно.
Они завернули за угол и сразу увидели старые столбы от ворот. Сами ворота давно куда-то исчезли, а вот столбы и часть стены прекрасно сохранились.
За прошедшие годы дожди смыли сажу, но на каменных столбах тут и там еще виднелись серые пятна.
Арлиан снял шляпу и опустился на колени перед одним из обелисков; именно здесь умер лорд Торибор, который выманил дракона на открытое место, где его смогла поразить первая катапульта Арлиана. Почти все время, что Арлиан знал Торибора, они были врагами, Арлиан поклялся убить обладателя сердца дракона и дважды дрался с ним на дуэли. И тем не менее, когда прилетел дракон, Торибор встал рядом с Арлианом, чтобы сразиться с чудовищем.
— Если твой дух все еще здесь, Пузо, — прошептал Арлиан, — я хочу, чтобы ты знал: я не забыл, что без твоей помощи мы потерпели бы поражение. Я был бы мертв, а восемьдесят с лишним драконов продолжали бы терзать Земли Людей. Благодарю тебя.
Затем он поднялся на ноги и стряхнул грязь с одежды, прежде чем повернуться лицом к лагерю беженцев.
Со времени его последнего посещения здесь появилось множество уютных домиков. Пол огромной зеркальной галереи, где когда-то танцевала на балах аристократия, теперь превратился в улицу, а строения по обе ее стороны казались хоть и несколько необычными, но достаточно надежными.
Арлиан решил, что ему придется назначить ренту — лагерь беженцев превратился в уютный поселок с симпатичными домиками. Естественно, рента будет чисто символической, однако если этого не сделать, он может вообще потерять свою землю.
Детей нигде не было видно, и Арлиан прошел через передний двор, мимо места, где он впервые убил взрослого дракона и где давно лежали на всеобщем обозрении кости чудовища, и остановился около сторожки, построенной на месте бывшей гардеробной.
— Эй! — крикнул он.
На пороге появился стражник в форме герцога, который держал в руке копье с обсидиановым наконечником. Он посмотрел на Арлиана, явно его не узнал и проговорил:
— Здесь частные владения, милорд.
— Нам это отлично известно, приятель, — фыркнув, ответил Ворон.
— Ворон?
Солдат вздрогнул и тут же встал по стойке «смирно».
— И лорд Обсидиан, хозяин частных владений, — отозвался Ворон, показав на Арлиана.
— Прошу меня простить, милорд, — поклонившись, сказал стражник.
Арлиан кивнул в ответ и внимательно посмотрел на молодого солдата, прежде чем сказать что-нибудь еще. Его удивило, что тот встретил богатого незнакомца словами о частных владениях, и попытался понять, чем это вызвано.
Ничего внятного ему в голову не приходило, и поэтому он спросил:
— Могу я поинтересоваться, почему ты посчитал необходимым первым делом сообщить нам, что мы находимся в частных владениях?
Солдат покраснел.
— Торговцы рабами, милорд. У нас с ними постоянно возникают проблемы, милорд. Как правило, у беженцев нет ни денег, ни оставшихся в живых родственников, и нередко соблазн бывает слишком велик, несмотря на ваш приказ. Торговцы рабами проникают сюда ночью, когда стража дремлет, или перелезают через стены в тех местах, где их трудно увидеть.
— Неужели ты принял меня за торговца рабами?
— Нет, конечно, но несколько раз высокородные лорды заходили сюда, чтобы присмотреться к потенциальным жертвам, а потом присылали своих людей.
— Ну, я к таким лордам не имею никакого отношения, — проговорил Арлиан. — Я не владею рабами и не веду дел с торговцами живым товаром.
— Разумеется, нет, милорд, — еще сильнее покраснев, проговорил солдат и низко поклонился. — И вы не скрываете своего лица… Охотники за рабами, как правило, носят маски. Но у вашей шляпы широкие поля, и сначала…
— Ладно, не нужно больше слов, — перебил его Арлиан. — Я все понимаю, ты поступил правильно. А теперь, когда недоразумение улажено… ты не знаешь, где нам искать детей? Мне сказали, здесь играют дети моего управляющего.
— А, они в саду, милорд. Я видел, как они пришли утром, и думаю, никуда не уходили.
* * *
Арлиан, погрузившись в глубокие размышления, молча шел по своему бывшему дому. Никто не сказал ему, что торговцы рабами пытаются нарушить его запрет, и Арлиан задавал себе вопрос, не осмелели ли они в последнее время, зная, что его нет в городе. Он не хотел расспрашивать об этом стражника, чтобы не выступать в роли судьи, определяющего его судьбу. Паренек прекрасно справляется со своими обязанностями и выполняет долг, но показался Арлиану не слишком уверенным в себе, и он решил не смущать его еще больше.
Кроме того, Арлиан не хотел обсуждать эту проблему — пока не хотел. Ему требовалось подумать.
Арлиан испытывал отвращение к рабству и людям, которые промышляют торговлей людьми. Он сам семь лет был рабом и после драконов ненавидел рабство сильнее всего.
Возможно, если ему удастся прикончить всех чудовищ и остаться в живых, он попытается уничтожить рабство — хотя Арлиан прекрасно понимал, что задача очень трудная.
Торговцы рабами — это не плюющиеся ядом огромные чешуйчатые твари, которых ни с кем не спутаешь. Они прячутся среди самых обычных мужчин и женщин, и найти их непросто.
Многие люди считают рабство естественным порядком вещей, им представляется, что некоторые мужчины и женщины должны быть рабами, поскольку они ущербны умом и духом, и потому обязаны выполнять прихоти тех, кто сильнее, что иначе и быть не может — ведь в противном случае они начнут умирать прямо на улицах городов, подвергая опасности здоровье свободных граждан. Лорд Торибор тоже так думал и не видел в рабстве ничего плохого, пока Арлиан не заставил его выслушать истории жизни освобожденных им рабынь. Они зародили в его душе сомнения, но Пузо умер, прежде чем успел окончательно поверить в то, что рабство — зло.
Драконы хоть и являются волшебными существами, но реальны и смертны. Их можно убить и убедиться в том, что они мертвы. Рабство — это идея, тайная, прячущаяся в душах людей, подверженных убеждению. Она может захватить умы мгновенно, а может ждать своего часа годы или даже десятилетия.
И все же любой идее можно противопоставить другую, с ней можно сражаться, и Арлиан решил, что должен посвятить этой борьбе свою жизнь, когда — и если — он одержит окончательную победу над драконами и членами Общества.
То, что торговцы рабами пытались пробраться на его земли и открыть охоту на его гостей в нарушение закона, вызвало у Арлиана беспокойство.
А еще они являются в масках. Проклятая мода возникла много лет назад, и Арлиан ненавидел ее. Сторонники моды выдвигали сразу несколько оправданий ее популярности, включая такую историю — предположительно в последние дни Войны Людей с Драконами отчаянно отважные мужчины и женщины, выступавшие против правления драконов и их слуг, которые следили за порядком в империи, иногда надевали маски, чтобы их имена не узнали драконы, а семьи не пострадали от мести чудовищ. Сейчас же считалось, что маски являются данью храбрости древних героев и напоминанием о том, что человечество снова вступило в войну со своим врагом.
Герои древности также брали вымышленные имена, чтобы скрыть свои настоящие и защитить родных. Этот обычай сохранился, несмотря на прошедшие века. Сам Арлиан назвался лордом Обсидианом, но маски стали не нужны, когда драконы ушли в подземные пещеры.
И вот маски вернулись — но на сей раз Арлиан подозревал, что под масками прячутся лица не врагов драконов, а их союзников. Тот, кто знает, на что следует обратить внимание, может легко отличить обладателя сердца дракона от обычного смертного, всего лишь заглянув ему в глаза и лицо — а маски их скрывают, давая возможность, по крайней мере теоретически, обладателям сердца дракона свободно разгуливать среди жителей Мэнфорта, игнорируя требование герцога подвергнуться очистительному ритуалу. Существует и магическая защита, но маски гораздо дешевле и легче в обращении.
К сожалению, Арлиану никак не удавалось убедить законодателей моды в том, что от масок необходимо отказаться. Бороться с модой очень трудно, а маски, придающие таинственность и загадочность, так всем полюбились, что протесты Арлиана были так же бесполезны, как обычные клинки против шкуры драконов.
* * *
Ворон и Арлиан обогнули последний домик, услышали веселый смех и увидели девчонок, носившихся друг за другом по открытой площадке, которая через пару недель скорее всего станет чьим-нибудь огородом.
— Керзия! — крикнул Ворон таким тоном, которым обычно отдавал приказы солдатам.
Высокая девочка замерла на месте, но уже в следующее мгновение быстро развернулась на одной ноге. Другая, поменьше, споткнулась, потом тоже остановилась и повернулась на голос, хотя и не так резво. И тут обе дружно взвизгнули: «Папа!» — и помчались к Ворону.
Арлиан молча наблюдал, как они перепрыгнули через невысокую ограду и бросились в объятия к отцу. Он стоял и ждал, пока они радостно Ворону что-то рассказывали, а он внимательно их слушал.
Другие девочки остановились на пару секунд, потом убедились, что подруги не вернутся, и продолжили игру, с дикими воплями промчались мимо старой рябины и унеслись в сторону старой галереи, превратившейся в улицу.
Керзия, старшая дочь Ворона, в конце концов успокоилась и заметила, что отец не один; она отошла от него на шаг, разгладила передник и старательно присела в реверансе.
Затем она посмотрела на отца, очевидно, ожидая, когда он представит ей своего спутника.
Ворон улыбнулся через плечо Арлиану и сказал:
— Милорд Обсидиан, позвольте представить вам моих дочерей. Эту юную леди зовут Керзия, она старшая, а вот эта егоза — Амбердин.
— Папа! — запротестовала Амбердин, а глаза Керзии широко раскрылись от неожиданности.
— Лорд Обсидиан, — сказала она и снова присела в реверансе. — Это большая честь.
— Встреча с вами для меня огромное удовольствие, госпожа, — поклонившись, ответил Арлиан. — Вы, должно быть, помните, что мы с вами уже встречались.
— Ну, ужасно давно!
— Совершенно верно. Вы были тогда ненамного старше, чем ваша сестра сейчас.
Амбердин наконец сообразила, что происходит, высвободилась из рук отца и встала рядом с сестрой.
— А со мной вы встречались, милорд? — спросила она.
— Кажется, в последний раз мы с вами разговаривали, когда вам еще не исполнилось трех лет, — сказал Арлиан.
— Я не помню, — заявила Амбердин.
— Я и не надеялся, что такая очаровательная особа будет помнить всех мужчин, восхищавшихся ее красотой, — улыбнувшись, ответил Арлиан.
Амбердин понятия не имела, что следует сказать, и посмотрела на Керзию. Та фыркнула.
— Пора домой, — вмешался Ворон. — Нас всех ждет ваша мама.
— А ты нам расскажешь, как вы убивали драконов? — спросила Амбердин.
— Я не убил ни одного дракона, — заявил Ворон, — а вот лорд Обсидиан прикончил несколько штук. Может быть, он согласится вам рассказать.
— Может быть, — сказал Арлиан. — Прошу вас, госпожа.
Он предложил Керзии руку.
Девочка взяла его под руку, и они направились к воротам, а Ворон с Амбердин последовали за ними.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:15 | Сообщение # 10 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 9 ДОМА У ЛЕДИ ИНЕЙ
Хотя обязанности главнокомандующего требовали, чтобы Арлиан нанес визит герцогу при первой возможности, он приехал в Мэнфорт отдохнуть и повидаться со старыми друзьями, а не только чтобы доложить о своих успехах. В настоящий момент Арлиана гораздо меньше занимали шаги, которые он предпримет в новой кампании против драконов. Его беспокоило, что станет с ним самим после того, как она подойдет к концу.
На то чтобы разыскать и прикончить оставшихся сорок шесть драконов — впрочем, Арлиан не знал точного числа, — уйдут годы, но он не сомневался, что рано или поздно убьет всех. Двадцать шесть обладателей сердца дракона тоже умрут или пройдут очистительный ритуал.
А вот что ждет самого Арлиана, когда его задача будет выполнена?
Вряд ли герцог Мэнфорта сможет ответить на этот вопрос, и Арлиан решил обсудить его с леди Иней, одной из немногих обладателей сердца дракона, решившихся подвергнуться ритуалу очищения при помощи аритеянского волшебства и ставших самыми обычными людьми. Она лучше остальных понимала его положение и сомнения по поводу будущего.
Сначала Арлиан решил, что навестит ее после того, как встретится с герцогом и обсудит с ним дела. Более того, он полагал, что около Серого Дома его будут ждать посланники герцога, чтобы сопроводить в Цитадель, когда они с Вороном вернулись в Мэнфорт. То, что посланники герцога так и не появились, навело его на мысль, что правитель Земель Людей не спешит услышать последние новости. Раз так, то и Арлиан не будет настаивать на встрече. У него хватает и собственных неотложных дел.
И потому на следующий день после прибытия в Мэнфорт, вместо того чтобы явиться в Цитадель лично, Арлиан отправил туда человека с сообщением, что он вернулся и ждет распоряжений его светлости.
Исполнив свой долг и разобравшись со срочными домашними делами, требовавшими его внимания, Арлиан пешком отправился к леди Иней.
Переступив порог особняка леди Иней, Арлиан мгновенно увидел, что здесь все изменилось. Когда он побывал тут несколько лет назад, коридоры и комнаты были роскошно обставлены, в них царили идеальная чистота и тишина, а в огромном доме жили только леди Иней и несколько слуг.
Сейчас же у слуги, который открыл ему дверь, было что-то липкое и пурпурное в волосах, а как только Арлиан шагнул через порог, он услышал детские голоса и смех. На вешалке у двери висели яркие куртки самых разных размеров, а зеркало, стоящее рядом, украшала свежая трещина.
Арлиан протянул слуге плащ и шляпу и удивленно огляделся.
Тут же в дверях появилась головка девушки чуть старше Керзии.
— Привет, — улыбнувшись, поздоровалась она. — Вы пришли навестить бабушку Иней? — Но уже в следующее мгновение улыбка исчезла, и девушка принялась вглядываться в его лицо. — Я ведь вас знаю, не так ли?
Арлиан поклонился.
— Лорд Обсидиан просит разрешения навестить леди Иней, — проговорил он. — С кем имею честь разговаривать?
— Лорд Обсидиан? Дядя Ник? — Глаза девушки широко раскрылись. — Это правда вы?
Пару секунд оба молчали, пока Арлиан не сообразил, что лицо девушки ему знакомо, а среди ее ровесников может быть только одна особа, которая называет его «Ник». Молчание нарушил слуга, который наконец сумел пристроить плащ и шляпу Арлиана на вешалке.
— Лорд Обсидиан, — сказал он, — позвольте представить вам приемную внучку леди Иней, Ванниари.
Ванниари шагнула вперед и присела в реверансе, Арлиан же снова поклонился.
— Милорд Обсидиан, — сказала Ванниари. — Как давно мы вас не видели!
— Кажется, пять лет, — сказал Арлиан. — Извини, что не сразу узнал тебя, Ванниари, но ты стала такой взрослой… прошу простить мое долгое отсутствие. Называй меня Ари.
— Конечно, дядя Ник, — улыбаясь, ответила Ванниари, — а ты называй меня Ванни.
Арлиан невольно улыбнулся. Никто не называл его Ником с тех пор, как он в последний раз виделся с матерью Ванниари, Пушинкой, почти пять лет назад. Он посмотрел на слугу.
— Знаешь, Ванни, а я ведь забыл, что ты здесь живешь. Когда мы с тобой виделись в прошлый раз, ты гостила у меня в Сером Доме.
— Ну, это было так давно! — Ванниари передернула плечами. — Там ужасно мрачно. Когда я была маленькая, я ничего такого не замечала, но сейчас всякий раз, когда я навещаю Керзию и Амбердин, или Исейн с Лилсинир, твой дом кажется мне все более мрачным и уродливым.
— Да, не слишком уютное место, — согласился с ней Арлиан. — Я собирался его продать, когда ты была совсем маленькой…
— …но дракон сжег другой твой дом. Я знаю, дядя Ник.
— А потом мне просто было некогда, — закончил Арлиан.
— Ну, ты же можешь приказать старому Феррезину продать его за тебя, а сам перенести все свои вещи и переселить аритеян в Цитадель или сюда.
— Однако я предпочитаю не делать этого, — возразил Арлиан. — Мне не хочется слишком сильно зависеть от расположения герцога, а хорошим отношением леди Иней я и так пользовался слишком часто. Кроме того, как раз сегодня утром я приступил к оформлению отставки Феррезина — ему давно пора на покой. Так что мне пришлось бы просить кого-нибудь другого заняться продажей дома. Слишком сложно.
Именно в этот момент Арлиан заметил, что в дверном проеме появилось еще несколько любопытных детских лиц, все моложе Ванниари, которой исполнилось пятнадцать.
— Ванни? — спросил один из мальчишек, увидев, что Арлиан на него смотрит.
Ванниари повернулась, подозвала остальных детей, а затем спросила Арлиана:
— Мне вас представить, милорд?
— Пожалуйста, — сказал Арлиан и поклонился. — Мне кажется, я узнаю твоего брата Курона?
— Курон, это лорд Обсидиан.
Курон, паренек одиннадцати лет, тот самый, что позвал сестру, выступил вперед и поклонился.
— А вот наш брат Бекерин, милорд.
Бекерин кивнул, но остался на своем месте. Арлиан прикинул в уме, сколько ему может быть лет, и решил, что около восьми. Значит, мальчишка вряд ли помнит об их предыдущей встрече.
— А это Роза.
Девчушка смущенно помахала ему рукой, однако отойти от двери не рискнула. Арлиан не видел ее раньше, она еще не родилась, когда он приезжал в Мэнфорт в прошлый раз. Ему сообщили о ее появлении четыре года назад, и тогда Арлиан задумывался, как девочку зовут на самом деле. Впрочем, зная ее мать, он подозревал, что Роза — имя настоящее, в нарушение всех традиций и в честь женщины, убитой слугами Энзита семнадцать лет назад, женщины, которая оказалась прапрапра… правнучкой леди Иней.
— Халори, — продолжала Ванниари, которая потянула за руку мальчика лет десяти.
Арлиан знал, что это сын Лаванды, а не один из детей Пушинки. Ванниари закончила представлять своих сводных братьев и сестер, но не сказала, что у них разные отцы. Арлиан убил отца Ванниари на дуэли за семь месяцев до ее рождения, и она наверняка об этом знала. Он был благодарен Пушинке и Ванниари, что они не держат против него зла, — и не имел ни малейшего понятия о том, кто отец троих младших детей.
С другой стороны, Халори явно сын Довлирила; даже несмотря на то что Лаванда и Довлирил женаты вот уже двенадцать лет и счастливы друг с другом, сходство мальчика с отцом не вызывает ни малейших сомнений.
— А вот его брат Селсур — ты его помнишь?
Арлиан улыбнулся мальчику, который делал свои первые шаги, когда он видел его в прошлый раз.
— Конечно, помню.
— Эту крошку зовут Фанора, — закончила представлять детей Ванниари.
Девочка лет трех быстро спряталась за спины других детей, когда услышала свое имя, но Бекерин поймал ее и вытащил на свет.
— Ваш покорный слуга, госпожа Фанора, — сказал Арлиан и снова поклонился. Поколебавшись несколько мгновений, он добавил: — Боюсь, я не имел счастья быть вам представленным раньше, даже заочно.
Ванниари поняла, что он имел в виду, и быстро пояснила:
— Фанора — дочь тети Лилии и дяди Валуна.
— Понятно. — Арлиан знал, что Лилия вышла замуж за одного из стражников герцога, однако не слышал о том, что у них родился ребенок. — Спасибо. — Он посмотрел на Ванниари. — Я не ошибся, ты теперь приемная внучка леди Иней?
Ванниари удивленно посмотрела на него и ответила:
— Ну конечно. Она признала своими всех нас — маму, тетю Цикаду, тетю Лилию, тетю Лаванду, тетю Киску и ее дочерей. Так что, выходит, мы все ее внуки.
И наследники, подумал Арлиан. Они получат огромные владения и состояние леди Иней, приобретенные за четыре столетия. В таком случае понятно, почему дети Довлирила, простого лакея, играют в главных залах дворца. Кстати, вполне возможно, что со временем простой лакей станет лордом Довлирилом. И вообще, может, он уже вовсе и не лакей?
А еще это означает, что обитательницы «Дома плотских утех», которым посчастливилось остаться в живых, ни в чем не будут знать нужды. Пять из них стали наследницами советницы герцога, а шестая, Капля, замужем за Вороном.
Арлиан решил, что Капля в определенном смысле проиграла — ведь она жена простого управляющего, а не одна из наследниц богатой аристократки. Но тут вспомнил, что назначил Ворона своим наследником. Если он умрет, Капля станет самой богатой из подруг.
— Милорд, — обратился к нему слуга, стоявший у него за спиной, — проводить вас к леди Иней?
— Непременно, — ответил Арлиан.
— Я сама его провожу, Орил! — сказала Ванниари.
Слуга по имени Орил проигнорировал ее и, обратившись к Арлиану, сказал:
— Сюда, пожалуйста.
Арлиан последовал за ним, Ванниари и Курон не отставали, хотя остальные пятеро детей с дикими воплями и хохотом принялись толкать друг друга, а потом умчались в противоположную сторону.
Арлиан решил, что его отведут в спальню леди Иней, где она проводила большую часть времени, однако слуга прошел по галерее и завел их в залитую солнцем комнату, в которой Арлиан до сих пор ни разу не бывал. Он рассчитывал увидеть леди Иней в одиночестве, возможно, в кресле, с книжкой в руках, а вместо этого его встретил радостный смех окружавших ее женщин.
— Бабушка! — позвала Ванниари, когда слуга отошел в сторону. — Смотри, кто к нам пришел!
Четыре лица одновременно повернулось к двери — леди Иней, Цикада, Лилия и Лаванда, все они сидели, кроме леди Иней, в специальных креслах с колесами, придуманных Вороном для Капли. Как и Капля, приемные дочери леди Иней когда-то были рабынями в борделе в Вестгарде, где им ампутировали ступни ног.
Арлиан низко поклонился, а когда выпрямился, увидел, что все четыре радостно улыбаются. Леди Иней схватила тяжелую палку из черного дерева и медленно поднялась с кресла. Она не слишком уверенно держалась на своей одной ноге — другая у нее была деревянной.
— Ари! — проговорила она и протянула к нему свободную руку. — Как я рада тебя видеть!
Арлиан взял ее руку в свои и поцеловал.
— К вашим услугам, миледи.
Подняв голову, Арлиан внимательно посмотрел на нее.
У леди Иней было лицо очень сильного человека. Седые волосы — без малейшего намека на черные пряди, которые украшали ее прически на протяжении четырех веков, — стянутые в хвост, доходили до самой талии. Кожа потемнела и была испещрена морщинами, темные глаза лишились былой притягательности, которая потрясла Арлиана, когда он впервые увидел леди Иней много лет назад. Особое сияние, обаяние обладателя сердца дракона, которому практически не могли противиться обычные люди, исчезло.
Когда леди Иней улыбнулась, Арлиану показалось, что он увидел в ней нечто иное, совсем новое. Он несколько мгновений не сводил с нее глаз и слишком поздно сообразил, что ведет себя невежливо, хотя, похоже, леди Иней совсем на него не обиделась.
Восторженные голоса ее спутниц стихли, и Ванниари смогла наконец сказать:
— Я его со всеми познакомила, бабушка, с детьми.
Леди Иней улыбнулась Ванниари, и только сейчас Арлиан понял, что изменилось. Она выглядела совершенно счастливой. Не веселой или просто довольной, а искренне, по-настоящему счастливой.
И еще кое-что. Выпустив руку леди Иней, Арлиан огляделся по сторонам и понял, что нигде не видит кости.
Столько, сколько Арлиан ее знал, леди Иней носила с собой гладко отполированную человеческую кость, которую использовала вместо молотка, палки или самой обычной игрушки. Арлиан не забыл, что ему потребовалось довольно много времени, чтобы сообразить, что это ее собственная кость — от оторванной левой ноги.
А сейчас ее нигде не было видно, ни в руке леди Иней, ни на столе, и нигде в комнате.
— Молодец, Ванни, — похвалила девочку леди Иней. — Ну, Ари, как тебе моя семья?
Она показала на женщин, окружавших ее, Ванниари и Курона.
— Я считаю, что им очень повезло иметь вас в качестве покровительницы, миледи.
— Покровительницы? Покровительницы? — Леди Иней притворно нахмурилась. — Арлиан, я их всех признала своими детьми, теперь я их мать, а не покровительница.
— Вам эта роль очень подходит, миледи. Я ни в коем случае не хотел вас обидеть.
— Конечно, не хотел… но мне кажется, ты не понимаешь. Это мне страшно повезло, что на закате дней мне удалось получить таких замечательных дочерей — причем целых пять!
— И семь внуков, — напомнил ей Курон.
— И семь внуков, — ухмыльнувшись, согласилась с ним леди Иней. — Я благодарна тебе, Арлиан, за то, что ты освободил моих дочерей.
— Я был счастлив подарить им свободу, миледи. Ведь я их должник. Жаль только, что мне не удалось спасти остальных.
— Мне тоже жаль, — сказала леди Иней. — Впрочем, ты сделал все, что мог.
— А где Пушинка и Киска? — спросил Арлиан, оглядываясь по сторонам.
— Пушинка, наверное, на кухне, а Киска в библиотеке, — предположила Цикада. — Пойду скажу Киске, что ты пришел нас навестить. — И, ловко ухватившись за колесо своего кресла, она покатила к двери.
— Ты не голоден? — спросила Лаванда.
— Ванни, ты видела Фанору? — поинтересовалась Лилия.
Арлиан и Ванниари заговорили одновременно, и тут разразился настоящий хаос. Арлиан стал жертвой путаницы, и ему снова пришлось познакомиться с детьми, и только после этого все расселись за стол, уставленный пирожными и вином. В самый разгар веселья появились Пушинка и Киска, и вокруг Арлиана снова зазвучали восторженные восклицания.
В конце концов он оставил надежду на то, что ему удастся поговорить с леди Иней, и решил отдаться на волю счастливого хаоса.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:15 | Сообщение # 11 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 10 РАЗМЫШЛЕНИЯ О БУДУЩЕМ
Прошло два часа, прежде чем Арлиану удалось остаться с леди Иней наедине. Когда он наконец уговорил ее пройти в какую-нибудь другую комнату, то совершенно сознательно повел вверх по лестнице, куда пять приемных дочерей леди Иней не могли попасть без посторонней помощи.
Арлиан не имел ни малейшего представления, с чего начать, и потому они молча шли по коридору одного из верхних этажей.
— Я не вижу вашей кости, надеюсь, она не потерялась? — сказал он наконец.
Леди Иней удивленно на него посмотрела и ответила:
— Нет, конечно. Она лежит на столике около моей кровати.
— Вы больше не носите ее с собой?
Леди Иней криво ухмыльнулась.
— Не ношу. Меня нисколько не удивляет, что ты это заметил, поскольку ты всегда отличался наблюдательностью, однако я не ожидала, что ты о ней спросишь. Итак, какое отношение имеет к твоим планам мести старая кость старой женщины?
— Никакого, миледи.
— Понятно. Когда ты сказал, что тебе нужно обсудить со мной несколько серьезных проблем, я решила, что они связаны с твоими планами уничтожения драконов. Не думала, что ты еще что-нибудь можешь считать важным. Вне всякого сомнения, местонахождение моей берцовой кости к данной категории проблем не относится. В таком случае, почему ты о ней спросил?
Арлиан несколько минут не отвечал, вскоре они дошли до конца коридора и оказались на балконе, который выходил в сад за домом.
— Возможно, она все-таки имеет некоторое отношение к моим планам мести, миледи, — проговорил он наконец. — Вы перестали носить ее с собой, значит, вы изменили привычке, от которой не отказывались несколько веков. Мне стало интересно почему. А также меня очень сильно занимает состояние вашего здоровья вообще и сердца в частности. Я пришел сюда сегодня, не только чтобы получить удовольствие от встречи с вами и насладиться вашим гостеприимством, но еще и желая узнать о природе перемен, которые с вами произошли за последние годы. Вполне возможно, что ваше решение оставить кость на столике в спальне как раз и является частью ответа на мои вопросы.
Леди Иней оперлась о перила балкона, не выпуская из руки свою палку, и посмотрела в сад, где цвели тюльпаны. Затем взглянула на Арлиана.
— Значит, ты думаешь о том, что будет после того, как ты доведешь свою месть до конца? — спросила она.
— Вы всегда отлично меня понимали.
— Мне казалось, что этот вопрос ты скорее будешь обсуждать с Вороном, а не со мной.
— Ворон не получил проклятия драконьего яда. Ему не пришлось превратиться из обычного человека в обладателя сердца дракона, а потом наоборот. Вы пережили и то, и другое.
— А также Паук. Щепка и Флейта, и Канат, Динан и Демдва, и Пори, и…
— Не стоит всех перечислять, миледи, — перебил ее Арлиан. — Мне представляется, я могу со спокойной совестью забыть о тех, кто был обладателем сердца дракона лишь короткое время. Вы, Паук, Щепка и Флейта единственные, кто способен ответить на интересующие меня вопросы, но мне кажется, что только вы скажете правду.
— Я польщена. — Она снова посмотрела в сад. — Что ты хочешь знать?
— Одну простую вещь: считаете ли вы, что подвергнуться мучительному ритуалу очищения крови действительно стоило, или быстрая смерть была бы лучшим и более безболезненным решением?
Леди Иней криво ухмыльнулась и искоса посмотрела на Арлиана.
— Тебе всегда удавалось меня удивить, Арлиан. Думаю, ты прекрасно понимаешь, что для большинства людей выбор стоял бы между короткой, чистой жизнью и несколькими веками, наполненными знанием о том, что его кровь заражена и в теле развивается чудовище, и приготовлениями к своевременному избавлению от детеныша дракона.
— Ну, я отличаюсь от большинства людей, миледи. Я никогда не был нормальным человеком — ведь я ребенком проглотил смесь драконьего яда и крови своего деда и вырос, уже будучи отравленным. Мне не довелось испытать, что такое жизнь обычного мужчины, обрести знания и услышать голос чистого сердца. У меня нет семьи и очень мало друзей. Власть и богатство мало для меня значат. Единственная женщина, которую я любил, была отравлена и умерла у меня на руках. Я живу только ради мести, которая сделала меня таким, каков я есть. Когда я исполню свою клятву, что мне останется? Зачем жить дальше?
— Ради общения с другими людьми и радости, которую дарит человеку земная жизнь. Даже сейчас ты в состоянии наслаждаться красотой весенних цветов или молодой женщины — зачем отказываться от жизни, в которой все это есть?
— Из-за того, что живет в моем теле. Я не в силах забыть о скверне, о своем проклятии, и любое удовольствие, которое я могу получить, кажется мне не таким желанным, ведь я никогда не забываю, что в действительности являюсь настоящим чудовищем. Вы же знаете, моя собственная жизнь и безопасность меня не слишком заботят. Вы видели собственными глазами, как я множество раз рисковал.
— Видела.
— В таком случае вам известно, как мало я ценю возможность продления моего нынешнего состояния. Вы знаете, что значит быть обладателем сердца дракона и каково это — снова стать обычным человеком; знаете, какую страшную боль нужно испытать во время ритуала очищения. Вы пережили невыразимые мучения, когда ваше сердце вырвали из груди, а вы беспомощно наблюдали и ничего не могли сделать, видели, как из него вытекает яд… А потом сердце вернули на место, однако прошло еще много месяцев, прежде чем вы окончательно поправились, зная, что все равно умрете через несколько лет, и ваша жертва была напрасной и подарила вам совсем немного времени для нормальной жизни.
Вы знаете, что мне придется пережить, а я — нет. Вы не были готовы умереть, будучи обладательницей сердца дракона, и сейчас не готовы — так насколько же велика разница? Учитывая, что мне почти все равно, умру я сейчас или буду жить, имеет ли смысл подвергать себя страшной боли, которая сопровождает ритуал волшебного очищения, и не проще ли вонзить себе в сердце обсидиановый клинок?
— О Ари… — Леди Иней печально покачала головой и снова посмотрела в сад. — Бедный мальчик. Ты так плохо знаешь жизнь.
Арлиан собрался ей ответить, возразить что-нибудь — он много путешествовал, был рабом и аристократом, сражался с людьми, чудовищами и волшебством, в то время как многие люди всю свою жизнь оставались в одной и той же деревне, где и умирали, когда приходило их время — как, например, его родители.
Но тут он вспомнил, кто перед ним. Леди Иней прожила на свете более четырехсот лет, и разве он не пришел к ней за советом, потому что она владеет опытом, которого у него нет?
И разве не сам он сказал несколько минут назад, что никогда не знал, каково быть обычным человеком?
Он прикусил язык и стал ждать, что она скажет.
— Когда я была молодой женщиной, до того, как прилетели драконы, — проговорила леди Иней, — я почти не видела мира, но знала вещи, которые тебе узнать не довелось или которых ты просто не помнишь. Я знала, что такое любовь и привязанность, — и лишилась всего этого, когда выпила собственную кровь из зараженной драконьим ядом раны в том ужасном колодце, где пряталась от чудовищ.
Сначала я думала, что онемение, которое я испытала, рождено болью от потери семьи. Мне казалось, что мое холодное спокойствие — защита от горя. Позже, став членом Общества, я узнала, что все обладатели сердца дракона постепенно отдаляются от остальных людей и теряют свои человеческие качества. Однако мы считали, что причина заключена в нашем бессмертии, и не осознавали, насколько далеко ушли от обычных людей и как сильно от них отличаемся, и эта пропасть с годами становится все шире.
Но потом я излечилась. Ты меня излечил, Арлиан, — ты и твои волшебники из Аритейна, — и я стала твоей должницей. Ты и сам не понимаешь, сколь велик этот долг.
Мне потребовалось немало времени, чтобы поправиться и окончательно прийти в себя. Около двух лет. Но постепенно сердце перестало болеть, и вместе с ним излечилась душа. Я снова научилась тому, что потеряла или забыла. Обрела целостность и стала прежней, такой, какой была до нападения драконов. И хотя грудь мою изуродовал шрам, а от одной ноги осталась лишь небольшая часть, я не чувствовала себя так замечательно за все прошедшие до нашей встречи века. Я вспомнила, что такое любовь, я умею радоваться и получать удовольствие просто оттого, что живу. Мой муж и четверо детей погибли четыреста лет назад, я так и не вышла больше замуж, не пыталась завести другую семью, потому что не могла любить — эту способность убил яд, который отравил меня.
Но теперь я снова умею любить. Знаешь, по правде говоря, мне ужасно трудно держать себя в руках. Мои дорогие дочери — такие смелые и такие милые, — разве можно их не боготворить? Все прошедшие годы я считала, что в людях нет ничего хорошего, в то время как на самом деле ничего хорошего не было во мне! Я люблю их так же сильно, как любила своих детей четыреста лет назад. Целых девять лет они жили в твоем доме, потому что я не хотела причинять тебе боль и не знала, как они ко мне относятся, но в конце концов я предложила им перебраться в мой особняк и теперь жалею, что не сделала этого раньше. Я бы с радостью удочерила и Каплю, если бы она согласилась, но она решила остаться под защитой мужа, как и следует хорошей жене. — Леди Иней улыбнулась. — Дети принесли с собой новую жизнь в мой старый дом, наполнили его смехом и счастьем — теперь у меня есть семья, большая и шумная, и такая же любимая, как та, которую убили драконы. У меня снова появились любовники, означающие для меня больше чем развлечение на одну ночь. Знаешь, Арлиан, я очень ценю жизнь, но не променяла бы один час обычной человеческой жизни на четыреста лет обладателя сердца дракона и с радостью согласилась бы снова подвергнуться ритуалу очищения и пережить страшную боль, чтобы обрести ее. Ты и представить себе не можешь: небо стало более голубым, а воздух напоен такими сказочными ароматами.
Мне больше не нужна старая кость, которая напоминает о том, что я потеряла, мне достаточно того, что я имею сейчас. Те из наших знакомых, кто выступает против ритуала и цепляется за лишние годы или сотни лет, которые дали им драконы, сами не понимают, насколько глупо себя ведут. Жаль, что я не могу рассказать им, что чувствую. Разве они мне поверят? Они будут убеждать себя, что я их обманываю, что, добровольно отказавшись от почти бесконечной жизни, хочу отнять ее и у них и утянуть с собой в пропасть смерти. Но они не понимают одной простой вещи: я парю так высоко над ними, что им не дано это осознать.
Я встретилась с Флейтой, и мы с ней поговорили. Надеюсь, со временем, когда невероятно сложная задача, которую ты поставил перед собой, будет решена, ты тоже прислушаешься к моим словам. Я знала, что большинство членов Общества не пожелают иметь со мной дела. Паук и Щепка отдали себя в руки Эшир по собственной воле, прежде чем я сумела убедить их в необходимости сделать это, Канат и остальные поверили людям герцога, а вот Флейта — целиком и полностью моя заслуга, и я ужасно собой горжусь. Думаю, если ты у нее спросишь, она скажет, что счастлива.
— Может быть, и спрошу, — проговорил Арлиан.
— Возможно, ты станешь второй моей победой.
— Возможно.
— Знаешь, Ари, сколько членов Общества Дракона встали на тропу извращенной жестокости? Мне кажется, они это делают, потому что на каком-то уровне понимают, что должны чувствовать сильнее, чем чувствуют на самом деле, они знают, что им чего-то не хватает, и потому ищут любых новых ощущений. Я помню, как веселилась и удивлялась, когда ты открыто заявил, что намерен убить Энзита и остальных, а сейчас… я была бы возмущена. — Она поколебалась несколько мгновений, а потом поправила себя: — Нет, сейчас я тоже удивилась бы, но еще и была бы возмущена. — Леди Иней улыбнулась. — Как жаль, что Уитер не дожил до того момента, когда прибыли твои аритеянские волшебники со своим лекарством!
— Жаль, — согласился с ней Арлиан.
Он стоял, опираясь о перила. И, хотя изо всех сил всматривался в сад, ничего особенного там не видел.
Леди Иней ответила на его вопрос, но ее слова породили тысячу новых.
Если он поверит ей, тогда очищение действительно стоит той боли, которой придется за него заплатить. Но действительно ли все так просто? Она была взрослой женщиной, женой и матерью, когда прилетели драконы; он же — мальчишкой одиннадцати лет. Будет ли его сердце, очистившееся от скверны, сердцем взрослого человека или сердцем ребенка? Он многое пережил и многому научился после того, как драконы сожгли его родную деревню в Курящихся Горах, и не хотел терять свой опыт.
Леди Иней снова обрела способность любить, но чего она лишилась взамен? Действительно ли она помнит, какой была когда-то, действительно ли сохранила все свои знания, которые получила за четыреста лет жизни?
Каждый ли обладатель сердца дракона одинаково реагирует на ритуал очищения? Нужно поговорить с леди Флейтой и выяснить, согласна ли она с оценкой леди Иней.
Леди Иней сказала, что не могла любить, когда была обладательницей сердца дракона, но ведь ему казалось, что он любил Конфетку. Арлиан по-прежнему испытывал боль, когда думал о ней. Ему представлялось, что именно память о ней не позволяет ему вступать в более близкие, чем дружеские, отношения с женщинами — разумеется, короткие романы не в счет. Может быть, именно его отравленная кровь виновна в том, что он не в состоянии никого полюбить. Может, он вовсе не любил Конфетку, а лишь обманывал себя?
Вернуть себе способность любить, жить без тяжкой ноши данной им в юности клятвы, которая так давит на плечи, познать верность и надежную привязанность семьи, которая у него была в детстве? — эти мысли казались такими соблазнительными, что почти причиняли боль.
А мысль о том, что он поддастся своим надеждам и мечтам, пройдет через почти невыносимые страдания, а потом окажется, что ему не дано испытать обычные человеческие чувства? — такая возможность наводила на Арлиана ужас.
Знают ли другие обладатели сердца дракона, что леди Иней счастлива? Может быть, имеет смысл написать письмо, размножить его и распространить среди них, чтобы и другие решились отдать себя в руки волшебников из Аритейна?
Он предложит это герцогу, когда они встретятся.
Возможно, наступит день, когда умрет последний дракон, и Арлиан попросит аритеян вырезать из его собственной груди сердце и очистить его от яда дракона.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:16 | Сообщение # 12 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 11 ВСТРЕЧИ В ЦИТАДЕЛИ
Когда Арлиан вернулся в Серый Дом, никаких посланий от герцога не было и, немного подумав и посовещавшись с Вороном, он решил, что не станет ждать приглашения во дворец. На третий день после возвращения в Мэнфорт Арлиан подошел к воротам в Цитадель и испросил аудиенции у его светлости, герцога Мэнфорта.
Арлиана без промедления, как и подобало его положению, впустили и отправили слугу сообщить герцогу о его прибытии, а затем проводили в элегантную гостиную.
Он предпочел бы подождать в своем собственном кабинете, устроенном во внешней стене Цитадели, но, очевидно, герцог распорядился иначе.
Гостиная, отделанная в белых и светло-голубых тонах, оказалась достаточно уютной, однако Арлиан обнаружил, что не только он ждет аудиенции с герцогом. В комнате собралось около дюжины придворных и самых разных посланников. Когда Арлиан вошел, на него обратили внимание, но, увидев, что это еще один посетитель, а не официальный представитель герцога, явившийся пригласить их в зал для аудиенций, вернулись к своим прерванным занятиям.
В одном углу о чем-то тихонько переговаривались три хорошо одетых господина. Возле одного из больших окон стояли мужчина и женщина в масках; еще одна женщина в элегантном платье сидела на обитом голубым шелком диване, за спинкой которого, наклонившись к ней, что-то говорил мужчина в бутылочного цвета бархатном костюме и маске. На стульях устроились двое мужчин: один читал книгу, а другой, лениво откинувшись на спинку, наблюдал за остальными посетителями.
В самом центре гостиной мужчина в белой маске что-то говорил ослепительно красивой молодой женщине, и они единственные не вернулись к прерванному разговору, а принялись молча разглядывать Арлиана.
Мужчина в маске наклонился и прошептал что-то на ухо своей спутнице, та наградила его быстрым взглядом, посмотрела на Арлиана и улыбнулась. Затем, сделав к нему шаг, протянула ему изящную руку. — Если не ошибаюсь, лорд Обсидиан?
Арлиан оглядел ее с головы до ног, взял за руку и поклонился. Он не узнал ее, но, когда Арлиан в прошлый раз приезжал в Мэнфорт, она могла быть еще совсем юной девушкой и наверняка выглядела иначе. И уж вне всякого сомнения, тогда не носила голубого бархатного платья с таким глубоким вырезом, который демонстрировал всем окружающим весьма соблазнительную грудь, а изысканная прическа, столь выгодно оттенявшая миловидное лицо, тогда еще не вошла в моду.
— У вас передо мной преимущество, миледи, — сказал он. — Хотя с моей стороны просто неприлично не знать юной леди, одаренной столь восхитительной красотой, надеюсь, вы меня простите. Я вернулся в Мэнфорт после длительного отсутствия.
— Разумеется, милорд. Я леди Тирия из Гэллоуз-Хилл, и сама совсем недавно прибыла в Мэнфорт, так что вы вряд ли меня знаете.
Арлиан снова поклонился.
И краем глаза успел заметить, что мужчина в белой маске, который не сводил с него глаз, начал осторожно отступать назад. Нет, он смотрел не на Тирию, с которой явно флиртовал всего несколько мгновений назад, а именно на Арлиана.
Арлиан выпрямился, выпустил руку Тирии и повернулся к ее спутнику.
— А это кто?
Мужчина на мгновение замер на месте, затем протянул ему руку.
— Меня зовут… Зуб, — сказал он и очень неохотно пожал Арлиану руку, которую тут же убрал.
Что-то в нем — его голос или рукопожатие, а может, манера держаться — показалось Арлиану знакомым, но он никак не мог вспомнить, откуда знает этого человека. Возможно, они встречались здесь, в Мэнфорте, однако Арлиан долго отсутствовал, и неудивительно, что успел многих забыть…
Мужчина был среднего роста, с черными с проседью волосами — что мало помогло Арлиану, поскольку таких в Мэнфорте множество. Арлиан обратил внимание на то, что он прилично, но не роскошно одет — коричневый костюм из грубой шерстяной ткани украшал белый шелковый галстук, довольно простой, без вышивки, с тонкой кружевной отделкой, который отлично гармонировал с маской.
Судя по костюму, определить, кто перед ним — лорд или удачливый купец, — было невозможно, и Арлиан решил, что это сделано совершенно сознательно. Кем бы ни был человек по имени Зуб, он не хотел, чтобы его узнали. Впрочем, Арлиан ни на секунду не поверил, что его действительно зовут Зуб, а маска, внешне дань моде, предназначена, чтобы скрыть его настоящее имя не только от Арлиана, но и от всех остальных.
Неожиданно Арлиан поддался соблазну и спросил, глядя в глаза в прорезях маски — глаза, в которых разглядел необычную силу и притягательность:
— А мы с вами никогда не встречались, Зуб?
Зуб нервно рассмеялся и ответил:
— Мы с вами встретились сейчас, милорд.
— Разумеется, — не стал спорить Арлиан и даже сумел изобразить вежливый смешок.
И вдруг он на мгновение лишился дара речи, потому что кусочки головоломки встали на свои места и он узнал человека, который назвался Зубом.
Смех. Арлиан уже не мог вспомнить точно, когда слышал его в прошлый раз, да и прозвучал он не слишком внятно, однако ему хватило даже намека, чтобы наконец разгадать тайну человека в маске. Он посмотрел на Тирию, спрашивая себя, а знает ли она, с кем только что разговаривала? — и, увидев выражение ее лица, понял, что знает.
Значит ли это, что она тоже обладательница сердца дракона?
Нет, решил Арлиан, ее лицо не отмечено жестокостью, которая характерна для сердца дракона. Однако ясно, что она скорее всего поддерживает Общество.
Что это означает и зачем она прибыла в Мэнфорт и Цитадель — уже другой вопрос. Если бы Арлиан встретил Тирию в одном из своих лагерей зимой, то решил бы, что она в лучшем случае, как Синица, шпионка или скорее всего очередная наемная убийца, но здесь, в крепости герцога…
— Что привело вас в Цитадель, милорд? — спросила Тирия, нарушив молчание, которое слишком затянулось и грозило стать неловким.
— Я недавно вернулся из экспедиции, в которой мы, выполняя приказ герцога, находили и убивали драконов, и я пришел доложить о том, что нам удалось сделать.
— Понятно, убийца драконов не сидел сложа руки! Не желаете ли прорепетировать перед нами свой доклад, милорд? Не знаю, как его светлость герцог, а я с удовольствием послушаю о ваших подвигах.
Вполне возможно, что она шпионка и состоит на службе у Общества Дракона. Все знают о слабости герцога к хорошеньким женщинам. Поговаривали даже, что брак, заключенный около десяти лет назад, нисколько не умерил его энтузиазма и не положил конец любовным приключениям. Симпатичная особа вроде Тирии легко вызнает у его светлости парочку государственных тайн.
Ее интерес мог быть и вполне невинным, а мог быть частью задания.
— Не думаю, что это будет правильно, миледи, — ответил Арлиан. — Но, возможно, мы можем встретиться после того, как закончим здесь наши дела, и я повторю вам то, что расскажу герцогу?
— Было бы просто чудесно, милорд. Может быть, мне навестить вас сегодня вечером?
Возможно, все-таки убийца, подумал Арлиан, а не шпионка; он сомневался, что она явилась сюда, чтобы прикончить герцога, поскольку это чистой воды самоубийство, но вполне могла прийти, чтобы убить его.
Может, она специально дожидалась Арлиана, который обязательно должен был прийти. Общество практически наверняка уже знает, что он вернулся в Мэнфорт. То, что Арлиан не угодил в ловушку, которую для него приготовили, не могло остаться незамеченным. Достаточно поговорить с парочкой жителей Этиниора, чтобы разузнать, куда он направляется, а колдовское заклинание помогло бы получить необходимые сведения, не покидая Мэнфорта, причем еще быстрее, чем Арлиан успел бы добраться до столицы. Подослать в Цитадель убийцу, который будет его там поджидать, не представило бы никакого труда.
Немного пофлиртовать, назначить свидание — отличный способ подобраться к нему поближе, чтобы прикончить. Некоторые уже пытались.
— А вам мои истории представляются интересными, Зуб? — спросил Арлиан, глядя человеку в маске в глаза.
Он заметил, как надула губки Тирия, но продолжал смотреть на ее спутника.
После едва заметного колебания Зуб поклонился.
— С удовольствием вас послушаю, лорд Обсидиан, — ответил он.
— В таком случае жду вас обоих сегодня вечером в Сером Доме. Полагаю, к этому времени наши дела здесь будут завершены. Приходите к ужину.
Тирия и Зуб быстро переглянулись.
— Если ничто нам не помешает, милорд, мы будем у вас, — сказала Тирия.
— Надеюсь.
Арлиан коротко поклонился и улыбнулся.
Улыбка была адресована Тирии, но на самом деле он улыбался самому себе. Арлиан знал, о чем они сейчас думают, и был совершенно уверен, что сегодня вечером не будет ужинать с лордом Занером — он узнал его под маской. Занер вряд ли мог рассчитывать, что ему удастся скрыть, кто он такой, за столом — люди снимают маски во время еды. Он, вне всякого сомнения, придумает какую-нибудь причину, чтобы избежать ужина в Сером Доме, хотя, вполне возможно, придет позже — если вообще придет.
У Тирии же не было никаких причин отказаться от визита в его дворец. Будучи обладателем сердца дракона, Арлиан не боялся яда, но она могла воспользоваться представившейся возможностью, чтобы втереться к нему в доверие.
Совершенно очевидно, Тирия не ожидала, что он пригласит Занера. Арлиан сделал это совершенно сознательно, чтобы немного ее подразнить и показать, что соблазнить его будет не так просто, как она рассчитывала, и сердито надутые губки Тирии стали для него наградой. С другой стороны, пригласив их обоих к себе в дом, он облегчил им задачу, если он или она намерены его убить — ведь в этом случае они смогут действовать вдвоем.
Арлиан считал, что сумеет постоять за свою жизнь, как уже делал множество раз за прошедшие годы, однако решил позаботиться о том, чтобы Ворон, Исейн или кто-нибудь из слуг, которым он доверяет, постоянно были рядом, пока Занер и Тирия находятся в его доме.
Впрочем, Арлиан с нетерпением ждал возможности узнать, кто хитрее — он или его враги? Кроме того, кто знает, вдруг в ближайшем будущем ему удастся прикончить еще одного обладателя сердца дракона? Вот почему Арлиан улыбался.
Естественно, здесь, в Цитадели, он может раскрыть инкогнито лорда Занера. Его тут же схватят и казнят; он продемонстрировал настоящее мужество, решившись сюда прийти, даже в маске. Если станет известно, кто он такой, его или прикончат на месте, или предложат выбор между смертью и аритеянским волшебным ритуалом. Арлиан сомневался, что Занер согласится на ритуал очищения — несколько часов диких страданий, а потом месяцы медленного выздоровления, жизнь обычного человека, потом старость и смерть.
Много лет назад Занер в лицо назвал Арлиана трусом, возможно, в надежде, что тот вызовет его на дуэль, или он так и в самом деле считал; однако Арлиан всегда был достаточно уверен в себе и ценности своих целей, чтобы подобные обвинения его беспокоили. Но сейчас он спросил себя, а хватило бы у него смелости войти во вражескую крепость всего лишь в маске, когда столь высоки ставки, а выиграть можно так мало?
Интересно, что рассчитывает получить здесь лорд Занер?
Вот почему Арлиан не стал открывать его имя и пригласил в Серый Дом — он хотел узнать, почему лорд Занер из Общества Дракона явился в Мэнфорт, а также кто такая и что задумала леди Тирия.
— Вы были на севере, милорд, ведь так? — спросила Тирия.
— На северо-западе, у подножия Крутых гор, — ответил Арлиан.
— Никогда там не бывала, — сказала она. — Прошу вас, расскажите про те места.
— Там довольно красиво, — проговорил Арлиан. — В основном сосновые леса, земля под ногами, усыпанная иголками, словно застланная мягким ковром…
В этот момент он услышал, как за спиной открылась дверь, и, повернувшись, увидел, что в гостиную вошел один из стражников герцога.
— Лорд Обсидиан? — выкрикнул солдат. — Его светлость вас примет.
— Прошу меня простить, миледи.
Арлиан поклонился и последовал за солдатом.
Уже через пару минут под пристальными взглядами дюжины придворных, среди которых он успел заметить лорда Ролинора, Арлиан, как того требовал этикет, преклонил колено перед герцогом. К негодованию Арлиана, половина придворных были в масках.
Лорд Паук, который раньше был обладателем сердца дракона, а теперь стал любимым советником герцога, с суровым выражением лица стоял справа от трона.
— Поднимитесь, милорд, — приказал герцог.
Арлиан встал, дожидаясь дальнейших распоряжений герцога.
— Я рад, что вы снова благополучно вернулись домой, лорд Обсидиан, — сказал герцог и одарил его на удивление недружелюбной улыбкой. — Лорд Ролинор рассказал нам большую часть ваших новостей, а меня в настоящий момент занимают другие проблемы, и потому я решил дать вам возможность немного отдохнуть, прежде чем призвать в Цитадель. Похоже, вам не хватило терпения дождаться приглашения.
— Вовсе нет, ваша светлость. Дело не в терпении, а в моем желании служить вам, которое победило усталость.
— Прекрасно! Насколько я понял, за прошедшую зиму вам удалось избавить нас от девяти наших древних врагов?
— Я рад сообщить, ваша светлость, что мои люди действительно убили девять драконов, причем никто из солдат не пострадал.
Арлиан позволил себе улыбнуться, однако герцог оставался совершенно серьезным.
— А в прошлом году…
— Восемь, ваша светлость. Мой управляющий подсчитал, что с того самого дня, как вы оказали мне честь и позволили возглавить кампанию, мы уничтожили восемьдесят восемь тварей. По нашим данным, осталось около пятидесяти.
— Восемьдесят восемь! Замечательно. — Герцог откинулся на спинку кресла и слегка нахмурился. Арлиан решил, что Мэнфорт занялся подсчетами, которые всегда давались ему с трудом. — Если ваши цифры верны, значит, вы убили больше половины драконов!
— И заплатили за это чудовищную цену, — сказал кто-то. Арлиан посмотрел на женщину в голубой маске, стоявшую рядом с Ролинором. Он не узнал ее. — В летние месяцы редко проходит неделя, чтобы драконы не уничтожили какую-нибудь деревню или город. Они мстят за гибель своих сородичей. Жертвы исчисляются тысячами!
Арлиан прикусил губу, прежде чем ответить.
— В действительности скорее десятками тысяч, миледи. Я не собираюсь ни от кого утаивать правду, и у меня болит сердце, когда я думаю о невинных жертвах чудовищ. Я отдаю большую часть своего состояния, а также все время, которое у меня остается от охоты на драконов, добыче обсидиана, строительству катапульт и укреплению как можно большего количества городов — кстати, эти укрепления оказались очень эффективными. Несмотря на то что нам точно известно лишь о двух драконах, которых удалось убить при помощи катапульты после уничтожения Старого Дворца четырнадцать лет назад, ни один город, защищенный катапультами, не пострадал.
— Естественно, драконы выбирают более доступные цели!
— А когда все города будут защищены, скорее всего драконы перестанут на нас нападать, — заявил Арлиан. — Более того, когда все драконы будут мертвы, сама возможность таких нападений перестанет существовать.
— Но тогда мы…
Герцог откашлялся.
Женщина в голубой маске, очевидно, не исчерпала своих возражений, однако, увидев выражение лица герцога, решила промолчать.
Арлиан знал, что она собиралась сказать: ни один город из тех, что присягнули на верность Обществу Дракона, не подвергся нападению, Земли Людей в течение семи веков жили в мире, а потом появился Арлиан, и драконы покинули свои пещеры. И еще: что, возможно, с ними можно попытаться снова заключить перемирие. Герцог наверняка уже множество раз все это слышал.
— Я восхищен успехом, который сопутствует кампании против драконов, милорд, — сказал он. — Однако бы хотел услышать ваше мнение по другому вопросу.
— С удовольствием удовлетворю любопытство вашей светлости, — ответил Арлиан и поклонился.
Ему хотелось продолжить обсуждение войны и рассказать о том, что для его отряда была подготовлена засада, которой им удалось избежать, но он вполне мог подождать и поговорить на тему, интересующую правителя Мэнфорта.
— Насколько мне известно, вы открыли торговый путь в Аритейн и провели несколько операций в Пограничных землях.
Арлиан удивленно кивнул:
— Совершенно верно.
— Кроме того, вы торговали аритеянским волшебством, благодаря чему и разбогатели, ведь так?
— Так, хотя сам я не волшебник.
— А еще вы изучали колдовство?
— Только самые основы, ваша светлость. Я не колдун. С таким же успехом я мог бы сказать, что умею летать как птица.
— И тем не менее вы знаете о южных землях и волшебстве больше, чем кто-либо из здесь присутствующих. Как вы оцениваете последние новости?
Арлиан удивленно заморгал и взглянул на Паука, однако не нашел поддержки на его бесстрастном лице.
— Ваша светлость, я не слышал последних новостей. Что вы имеете в виду?
— Вам наверняка известно о проблемах на территории Пограничных земель?
Арлиан вспомнил разговор с Исейн.
— Как только я прибыл в Мэнфорт, мне сообщили, что такие слухи ходят, — осторожно ответил он. — До северных земель они не дошли. Вам известны какие-нибудь подробности? Речь идет о вооруженных нападениях?
— Да. — Герцог окинул взглядом своих придворных и подозвал одного из них: — Идите сюда, лорд Наран. Повторите лорду Обсидиану все, что вы рассказали мне. Возможно, его знание южных земель поможет нам лучше разобраться с возникшими там проблемами.
Арлиан повернулся.
Наран оказался высоким худым молодым человеком, одетым в костюм из дорогой ткани, но его лицо явно слишком долго было открыто обжигающим лучам солнца. Он сделал шаг вперед и поклонился Арлиану, а потом герцогу. Арлиан поклонился в ответ.
— Счастлив познакомиться с вами, лорд Обсидиан, — сказал Наран. — Я много о вас слышал.
— Взаимно, — ответил Арлиан. — А теперь, прошу вас, расскажите мне вашу историю.
— Конечно. Видите ли, я владелец каравана и только что вернулся из Пограничных земель, где собирался продать свой товар, однако мне не удалось этого сделать.
— Почему?
— Мы прибыли в Сладкий Источник, как и намеревались, без задержек в пути. Вы ведь знаете этот городок? Мой партнер, его зовут Дренс, сказал, что когда-то вы побывали там вместе с ним.
— Верно, — подтвердил Арлиан.
— В городе мы собирались разделить караван; лорд Дренс должен был отправиться на юго-запад и, возможно, добраться до Скокс-Фоллс, а я намеревался посетить Пон-Ашти, на востоке. Понимаете, там я надеялся встретиться с купцами с южного побережья.
Арлиан попытался воскресить в памяти географию Пограничных земель. Он знал, что Скокс-Фоллс стоит на гигантской скале, которая образует часть южной границы Земель Людей и нависает над дикими джунглями, в которых, по слухам, живут существа, лишь частично похожие на людей. Искатели приключений, рискуя жизнью, иногда спускались в джунгли и приносили оттуда разные экзотические вещи, а потом по неслыханным ценам продавали купцам из караванов. А те, в свою очередь, сбывали диковинные травы и существа по еще более высоким ценам, как только оказывались за границей Пустоши.
С другой стороны, Пон-Ашти являлся городом-государством, расположенным в болотистой местности на юго-востоке, у которого сложились весьма непростые отношения с Землями Людей. Поскольку он находился достаточно далеко на севере, магия здесь была слаба и не выходила за пределы города. К тому же, этими землями владели драконы, по крайней мере в один из периодов своего тысячелетнего правления, а значит, они по всем законам считались частью Земель Людей — однако совет правителей Пон-Ашти так и не признал власти герцога Мэнфорта, как, впрочем, и никого другого.
Удачное географическое положение города, в устье притока реки Дарамбар, позволило Пон-Ашти стать процветающим центром торговли, и время от времени один из предков нынешнего герцога пытался назначить городу налоги и пошлины, но без особого успеха.
Арлиан не был ни в одном из этих двух мест.
— Да, — сказал он. — Понятно.
— Мы уже делили караван, когда с востока вместе с беженцами пришло известие о том, что Голубая Чародейка заявила, будто Пон-Ашти принадлежит ей, а попытки остановить ее потерпели сокрушительное поражение. В результате в восточных землях разразился настоящий хаос и, похоже, город стал жертвой чародеев.
— Но ведь Пон-Ашти защищен амулетами, — возразил Арлиан. — Городские стены обиты железом!
— Правильнее будет сказать, что городские стены укреплены железными пластинами, — поправил его Наран. — Им не хватило металла, чтобы защитить их полностью. Полоска холодного железа через каждые три шага — этого было достаточно в течение семи веков. Почему теперь все изменилось и Голубая Чародейка смогла захватить город, я не знаю. Я повторяю лишь то, что рассказали нам беженцы.
Арлиан посмотрел на герцога, который сидел, откинувшись на спинку кресла, на лице его застыла тревожная улыбка. Затем повернулся к лорду Пауку — за все время разговора тот не произнес ни слова и даже не пошевелился. Арлиан догадался, что имеет дело со сложными политическими интригами, сути коих пока не понимает.
Арлиан снова взглянул на Нарана.
— Продолжайте, — попросил он.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:16 | Сообщение # 13 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 12 ГРАНИЦА В ОГНЕ
— Понятно, что в такой ситуации мы не могли разделить караван, — рассказывал Наран. — Поэтому решили все вместе отправиться на юго-запад — в соответствии с планом лорда Дренса — в сторону Скокс-Фоллс, хотя не знали, как далеко нам удастся продвинуться. Возможно, вам неизвестно, лорд Обсидиан, что в последние годы в Скокс-Фоллс сложилась довольно сложная ситуация — жителей во сне беспокоят кошмары, то и дело происходят весьма необычные вещи, время от времени кто-нибудь краем глаза видит мелькание диковинных теней. Травы, которые раньше росли только за пределами Границы, теперь появляются в садах, а по улицам бродят странные существа. Все меньше и меньше купцов рискуют туда заезжать, и кое-кто из местных жителей начал переселяться в более северные районы.
— Я ничего не знаю об этом, — сказал Арлиан.
Ему совсем не понравились новости, которые он услышал. Арлиан вспомнил, что колдуны, помогавшие ему находить пещеры, где спят драконы, пару раз говорили, что в последнее время творить заклинания стало легче, а потоки волшебной энергии набирают силу. В основном Арлиан отмахивался от их слов, объясняя происходящее тем, что колдуны постепенно обретают опыт. Впрочем, порой он задавал себе вопрос, а не он ли тому причиной — ведь Арлиан привозил в Земли Людей аритеянское волшебство, причем в огромных количествах. Несмотря на то что Арлиан очень мало изучал колдовство, тем не менее он успел узнать, что при использовании волшебства энергия не просто перестает существовать; она проникает в воздух и почву.
Энергия, необходимая для аритеянского волшебства, доставлялась из богатых источников, расположенных за пределами Границы, и, очевидно, вместе со слабой колдовской энергией Земель Людей усиливала возможности тех, кто ею пользовался.
Однако учитывая, что она охватывала очень большие территории и даже самый чувствительный колдун не смог бы ощутить изменений в атмосфере, энергия эта вряд ли могла стать причиной того, что Голубая Чародейка захватила Пон-Ашти, а в Скокс-Фоллс происходят странные вещи. Значит, дело в другом, и ему давно следовало прислушаться к словам своих колдунов.
— Тем не менее, — продолжал Наран, — мы выехали на юго-западную дорогу и через два дня, после того как покинули Сладкий Источник, прибыли в Красные Ворота, где обнаружили огромное количество беженцев, которым пришлось покинуть свои дома. Выяснилось, что голые, отчаянно воющие орды Тирикиндаро захватили обнесенные защитными стенами города Шеннейд и Талоло. Нам следовало везти туда зерно и фрукты, а не шерсть, шелк и олово — в городе царил голод. Мы сделали все, что могли, и двинулись дальше.
После Красных Ворот мы собирались сделать следующую остановку в Сазаре, расположенном на границе с Шей, однако дорога просто кишела существами ночи и огненными птицами, и нам пришлось изменить планы. Позже мы узнали, что чародей из Шей захватил Сазар и скорее всего просто отобрал бы у нас наши товары. Вместо этого мы направились в Галадас, а затем в Желтое Поле. А дальше сдались и повернули назад.
— Почему? — спросил Арлиан.
— Потому что встретили множество беженцев из отдаленных южных земель. — Наран сделал глубокий вдох и продолжал: — Милорд, Скокс-Фоллс перестал существовать. А некоторые из его жителей, даже те, кому удалось бежать, больше не являются людьми. Я видел женщину с глазами кошки и мальчика с блестящей малиновой чешуей на руках… — Его передернуло. — Небо в Желтом Поле полыхает волшебством — на нем вспыхивают цвета, которых просто не должно существовать в природе, а по ночам оно испускает неестественное сияние. Над головами у нас проносились такие диковинные тени с такими необычными очертаниями, что я до сих пор не могу их забыть.
— Я видел небо над Тирикиндаро и Горное царство грез, — сказал Арлиан. — Вам не нужно ничего объяснять.
— Города между Желтым Полем и Скокс-Фоллс поглотил хаос, — продолжал Наран. — Там то и дело возникают стычки и даже сражения между теми, кто хочет бежать на север, теми, кто желает остаться и бороться до конца, и теми, кто стал жертвой волшебных сил, пришедших из-за Границы.
— Складывается впечатление, что все Пограничные земли погрузились в хаос, — заметил Арлиан.
— Вот именно, — проговорил герцог, прежде чем Наран успел ему ответить, и Арлиан повернулся к трону. — Я бы хотел знать, лорд Обсидиан, почему это происходит, — продолжал герцог. — Волшебные существа всегда стремились захватить Земли Людей, но никогда прежде, ни разу за всю нашу историю, им не удавалось добиться успеха. Что же изменилось сейчас?
— Я не знаю, ваша светлость, — ответил Арлиан, который действительно не знал, хотя у него появилось отвратительное предчувствие, касающееся истинных причин происходящего.
Ведь волшебство, которое он привозит из Аритейна, не единственный источник магии в Землях Людей.
— Вы специалист по вопросам волшебства, Обсидиан, неужели у вас нет никаких мыслей на сей счет? Никаких предположений?
— К сожалению, ваша светлость, никаких. А вы задавали этот вопрос аритеянским волшебникам — Асафу, Тивишу или Исейн? Или послу Хлур? Ведь аритеяне живут бок о бок с диким волшебством и наверняка знают о нем больше меня.
— Я говорил с Хлур и Тивишем, а также со своими собственными колдунами — хотя сейчас, когда старые колдуны умерли или бежали, в Мэнфорте трудно найти приличного колдуна.
— Вы имеете в виду обладателей сердца дракона.
— Да. Лордов, которые прожили достаточно долго, чтобы по-настоящему изучить тайны колдовства. А трое наших самых лучших колдунов сопровождали вас этой зимой — кстати, они вернулись с вами в Мэнфорт?
— Должен огорчить вас, ваша светлость, я оставил их на лето в Этиниоре. Но ведь в Мэнфорте по-прежнему живет леди Иней. А леди Флейта знает о целительстве больше, чем кто-либо из проживших пятьсот лет.
— Вы полагаете, они могут знать больше вас?
— Ваша светлость, по сравнению с ними я всего лишь дитя. Мне сорок лет, а леди Иней прожила четыреста!
Герцог нахмурился.
— Леди Иней была моей советницей, Обсидиан, и оставила двор несколько лет назад, чтобы насладиться радостями вновь обретенного семейного очага. Мне не слишком хочется просить ее об одолжении.
Арлиан развел руки в стороны.
— Разумеется, вы поступите так, как посчитаете правильным. Я ни в коей мере не беру на себя смелость давать вам советы, ваша светлость, лишь пытаюсь объяснить, что мало чем могу быть полезен.
Он вдруг вспомнил, что сказал ему Ворон много лет назад, когда они готовили караван, чтобы отправиться в Пограничные земли. Арлиан был тогда очень молод, но запомнил слова Ворона, поведавшего ему о силах, которые управляют землями, расположенными за Границей.
— Кое-где боги, в других местах волшебники, но главным образом… другие существа. Существа, которые неподвластны ни людям, ни драконам.
Именно эти существа и захватывают территории на севере, пытаются проникнуть на Земли Людей, земли, которые люди отобрали у драконов.
Еще Ворон сказал:
— Эти существа не могут покорить драконов.
А теперь благодаря Арлиану и его соратникам больше половины драконов уничтожено. Те же, что остались в живых, когда не спят, упорно разрушают города и поселения людей. Неизвестно, что делали драконы, чтобы не допустить дикое волшебство в Земли Людей, но теперь они занялись другими проблемами.
В такой ситуации засада, которой ему удалось избегать, не имела никакого значения. Последние события в Пограничных землях могут полностью изменить природу конфликта между человечеством и драконами.
— Нам на рассмотрение предложена одна теория, милорд, — проговорил герцог, нарушив размышления Арлиана. — Я сказал, что разговаривал с несколькими колдунами и аритеянами. Но я не сказал вам, что они мне ответили. У них есть несколько предположительных объяснений происходящего, и одна из теорий стала довольно популярной.
У Арлиана упало сердце.
— Какая же, ваша светлость?
— Уничтожение драконов ослабило магическую защиту Земель Людей.
Ну вот, слова произнесены. Арлиан вдруг понял: герцог сказал, что на него произвел впечатление успех его кампании против драконов, но не говорил, что он доволен; он назвал ее поразительной, но не похвалил Арлиана. Да и лорд Паук, который обязательно поздравил бы его при обычных обстоятельствах, вообще хранит молчание.
Арлиан выругал себя за то, что не заметил этого раньше.
— Мы получили послание из Саркан-Мендота от членов Общества Дракона, — сказал герцог и махнул рукой. Арлиан сразу понял, что женщина в голубой маске — посланница обладателей сердца дракона. — В письме говорится то же самое — иными словами, что драконы, несмотря на свою разрушительную природу, являются воплощением магической души наших земель и само их существование удерживает волшебных чудовищ и чародеев за пределами Границы.
Все это звучало достаточно разумно, однако Арлиана гораздо больше заинтересовала не сама информация, а ее источник. Обладатели сердца дракона прислали в Цитадель своего представителя — в таком случае, возможно, Тирия и Занер тоже находятся здесь на законных основаниях. Тогда почему Занер в маске?
Нет, эта парочка наверняка шпионы, которые действуют тайно, в то время как женщина в голубой маске должна отвлечь внимание герцога. Арлиан не сомневался, что она не обладательница сердца дракона; Общество не рискнуло бы отправить в Мэнфорт кого-нибудь из своих членов — ведь само его присутствие в городе могло означать смертный приговор. Кем бы ни была эта женщина, она еще не испробовала мерзкую смесь драконьего яда и человеческой крови.
По крайней мере пока. Однако, возможно, за выполнение этого поручения ей пообещали соответствующую награду.
— Сегодня мы знаем об ужасных событиях, которые происходят в Пограничных землях, — сказал герцог. — Пон-Ашти и Скокс-Фоллс, а может быть, и другие города захватили чародеи, Тирикиндаро набирает силу и посылает своих солдат-рабов во все стороны… это катастрофа, Обсидиан. Плохо уже то, что каждое лето драконы убивают ни в чем не повинных людей — но мы по крайней мере знали, что в будущем это закончится, и у нас было ваше обсидиановое оружие, которое помогало защищаться. Но волшебные существа? Если они пройдут через Пустошь, спасет ли нас от них обсидиан?
— Холодное железо может остановить некоторых из них, — не успев хорошенько подумать, ответил Арлиан. — Другие боятся серебра и определенных драгоценных камней…
— А мне на это плевать! — выкрикнул герцог, вскакивая на ноги. — Неужели вы думаете, что я соглашусь жить, как аритеяне, страдать от ночных кошмаров, ставить на каждой дороге железные столбы, которых боятся чудовища? Хлур рассказала, как у них там все устроено, и я не допущу, чтобы в моих землях было то же самое!
Арлиан молча поклонился, однако герцог не желал успокаиваться.
— И это только на юге, — продолжал он. — Говорят, дикое волшебство существует еще и за границей западных пустынь, на ледяных полях севера, а также за горами на северо-западе — что помешает ему захватить наши земли, если все драконы будут уничтожены?
— Не знаю, ваша светлость, — спокойно ответил Арлиан.
— Мне очень не хочется произносить эти слова вслух, Обсидиан, но драконы нам нужны. Лучше они, чем чудовища, населяющие земли за нашей Границей. Если вы не предложите нам другого решения и не докажете, что оно действенно, я больше не позволю вам убивать драконов. Вам ясно?
— Да, ваша светлость. — Арлиан повернулся к женщине в голубой маске. — Намерено ли Общество Дракона заключить с драконами договор, чтобы больше ни один человек не пострадал этим летом?
— Я всего лишь посол, милорд, — ответила женщина. — Уверена, они сделают все, что в их силах, но они ведь слуги драконов, а не их господа.
— Они сами это признают?
Арлиан был потрясен.
— Возможно, правильнее будет сказать «партнеры», а не «слуги». Я не думаю, что они состоят в рабстве у драконов, но все, кто признает их власть, знают, что драконы сильнее людей и обладатели сердца дракона им подчиняются, а не наоборот.
Арлиан решил воздержаться от дальнейших комментариев. У него имелось собственное мнение касательно возможностей людей, но он не видел необходимости рассуждать на эту тему здесь и сейчас. Он снова повернулся к герцогу.
— Ваша светлость, я даю вам слово, что не стану больше охотиться на наших врагов без вашего соизволения до тех пор, пока мы не найдем способ разобраться с проблемами, возникшими в Пограничных землях. Однако надеюсь, мне будет позволено сражаться с теми драконами, которые покинут свои норы, чтобы убивать невинных людей? А также укреплять города и деревни, чтобы защитить их от опасности.
Герцог посмотрел на посланницу, затем на лорда Паука.
— Думаю, это приемлемо, — сказал наконец Паук. — Мы хотим положить конец проблемам на Границе, но драконам придется отказаться от мести.
— Так и решим, — сказал герцог, и вдруг выражение его лица смягчилось. — Лорд Обсидиан, мне известно, вы ненавидите драконов за то, что они сделали с вашей семьей и домом, и надеялись полностью их уничтожить. Я понимаю, что вам трудно это принять, но в мире существуют вещи похуже драконов. Мы всегда знали, что где-то в пещерах прячутся чудовища; мы сумеем жить рядом с ними и дальше. Вы же не могли предположить, что все именно так обернется.
— Спасибо, ваша светлость, — сказал Арлиан, сам не зная, за что благодарит герцога, просто ничего другого ему в голову не пришло.
— Вы много лет сражались с драконами; возвращайтесь домой и отдохните, а мы займемся решением наших проблем.
Мэнфорт знаком показал, что Арлиан свободен. Арлиан поклонился — аудиенция была закончена. Все остальные вопросы, которые он хотел бы обсудить с герцогом — а с учетом изменившихся обстоятельств он и сам не слишком хорошо понимал, какие это могут быть вопросы, — подождут до лучших времен. Он быстро покинул зал для аудиенций.
В коридоре Арлиан поколебался несколько мгновений, пытаясь решить, не заняться ли делами, раз уж он в Цитадели, но понял, что сейчас у него не слишком подходящее настроение для обычных проблем главнокомандующего.
Кроме того, напомнил он себе, он же пригласил в гости Тирию и Занера. Арлиан думал, что ему предстоит состязание умов, а на самом деле получалось, что придется обсуждать условия капитуляции.
Он уже пожалел, что дал слово герцогу, поскольку по-прежнему хотел разыскать и прикончить тех трех драконов, что сожгли его дом. Сохранить жизнь другим в обмен на магическую защиту границ и соглашение не нападать на поселения людей трудно, но, возможно, со временем он бы научился жить с этим. Однако простить чудовище, убившее его родителей, деда и брата…
Ну, сказал себе Арлиан, придется тебе смириться или найти другой способ оградить Земли Людей от нашествия дикого волшебства, чародеев и чудовищ.
Кто знает, может быть, такой способ существует. В конце концов, Энзиту же удалось узнать о том, что обсидиан смертельно опасен для драконов.
Он обладатель сердца дракона, значит, у него впереди полно времени.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:17 | Сообщение # 14 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 13 ВИЗИТ ЛОРДА ЗАНЕРА
Арлиан не удивился, когда слуга объявил, что прибыл гость, которого он пригласил на ужин; однако увидев, что это лорд Занер, по-прежнему в маске и под именем лорда Зуба, он был по-настоящему поражен.
Они встретились в коридоре за вестибюлем.
— Дорогой Зуб! — вскричал Арлиан и взял его за руку. — Как я рад вас видеть!
— Мы можем поговорить где-нибудь наедине? — спросил Занер, и Арлиан понял, что он страшно взволнован.
— Разумеется. — Он жестом подозвал лакея Уолта, который сопровождал Занера от ворот. — Где мы можем поговорить так, чтобы мы никого не побеспокоили и нам никто не мешал?
Уолт посмотрел в сторону кухни — там слуги занимались приготовлением вечерней трапезы, — затем на галерею, где весело хохотала Амбердин, играя во что-то с сестрой.
— Может быть, наверху, милорд? В вашем кабинете?
Арлиан оставил Исейн и Ворона в своем кабинете, где они изучали старые манускрипты Энзита, посвященные колдовству, в надежде обнаружить какой-нибудь намек на то, как драконам удавалось удерживать другое волшебство за пределами Земель Людей.
Поскольку Исейн находилась в кабинете, Кулу еще не вернулся из Аритейна, а Лилсинир, Тивиш и Асаф остались в Цитадели, где тоже пытались разобраться с новой проблемой, третий этаж пустовал, и Арлиан внезапно поддался искушению — или капризу?
— Сюда, милорд, — проговорил он, на мгновение забыв, что считается, будто ему неизвестно, кто такой лорд Занер и какое положение он занимает.
Арлиан поднялся на два этажа, его гость в белой маске следовал за ним, не отставая ни на шаг. На верхней площадке Арлиан взял свечу из ниши в стене, а затем прошел в самый конец коридора и остановился около массивной деревянной двери с черными железными скобами.
Засов, который когда-то держался на этих скобах, давно убрали, однако Арлиан совершенно сознательно оставил комнату в том виде, в каком обнаружил ее, когда унаследовал Серый Дом. Он открыл дверь и жестом показал Занеру, чтобы тот следовал за ним.
Занер сделал несколько шагов и остановился.
— Что это, Арлиан? — спросил он.
— Комната, где мы можем поговорить так, чтобы нам никто не мешал, — ответил Арлиан.
— Она похожа на тюрьму!
— А здесь и была тюрьма, когда дом принадлежал лорду Энзиту. Я сохранил все, как есть, чтобы не забывать об этом.
Он переступил порог и свободной рукой потянул за собой Занера.
Оказавшись внутри, он закрыл дверь и поставил свечу на грубо сколоченный деревянный стол, стоявший неподалеку. Пламя свечи выхватило из темноты несколько темных пятен на неровной поверхности.
Комната, в которую они вошли, оказалась довольно большой и неприятно пустой. Из мебели здесь стояли только стол и два больших сундука, придвинутых к одной из стен. В дальнем конце располагался камин — им уже давно никто не пользовался, — а на противоположной стене висели тяжелые железные цепи. Каменные стены, на старом деревянном полу тут и там виднелись пятна.
— Зачем это здесь? — удивленно спросил Занер. — Что мог тут делать лорд Энзит?
— Скажем так, он здесь развлекался, — ответил Арлиан, прислонившись к столу. — Когда я впервые попал сюда, то обнаружил двух пленниц — одна еще была жива, хотя Энзит успел ее отравить, а другая умерла. Обе были моими друзьями, а одна, возможно, даже больше чем другом. Сейчас они похоронены в саду Старого Дворца.
Занера передернуло, и даже маска не скрыла его отвращения.
— Это ужасно.
— Гораздо хуже, чем вы можете себе представить, но я не стану посвящать вас в детали. Это одна из причин, по которой я с таким упорством преследовал Энзита и отправился за ним в Пустошь и в пещеру, где он и умер.
— Почему вы привели меня сюда? Наверняка у вас хватает других комнат, где мы могли бы спокойно поговорить.
— Конечно, но я решил показать вам именно эту, чтобы напомнить, что у меня есть личная и весьма уважительная причина ненавидеть драконов и их слуг.
— Тут я полностью на вашей стороне, Арлиан. Вы рассказали мне не все, но и я кое-что от вас утаил!
— Надеюсь, речь идет не только о вашем настоящем имени, милорд; сегодня утром в Цитадели я вас узнал. Прошу вас, дорогой Занер, снимите маску, не думаю, то вам в ней удобно.
— Я заметил, что вы узнали меня, — сказал тот и стянул с лица маску. — Нет, я имел в виду совсем другое.
— В таком случае, что вы хотите мне сказать? Честно говоря, меня ваше появление удивило; мне казалось, что вы постараетесь не открывать своего лица, а за обедом это трудно. Какое важное дело заставило вас раскрыть мне свою тайну, да еще попросить о личной беседе без свидетелей?
— Я хочу, чтобы вы меня излечили, — ответил Занер. — Причем как можно быстрее. И мне все равно, увидите вы мое лицо или нет, — я решил принять предложение герцога и ваше. Я пришел раньше назначенного часа и без леди Тирии, чтобы она не узнала о нашем разговоре.
Арлиан не ожидал такого поворота, предполагая, что ему придется сдать свои позиции, учитывая, какое положение сложилось в Пограничных землях.
— Вы хотите, чтобы ваше сердце было очищено от заразы, чтобы аритеянские волшебники снова сделали вас обычным человеком и уничтожили детеныша дракона, который живет в вашей крови?
— Именно.
— А вам известно, что представляет собой ритуал?
— В деталях — нет, но я полагаю, что понимаю суть. А какое это имеет значение?
— Мне говорили, что он исключительно болезненный.
— Неважно.
— Вы могли устроить все гораздо проще, — заметил Арлиан. — Сдались бы страже в Цитадели.
— Но я хотел поговорить с вами, — сказал Занер. — Мне необходимо поговорить с вами.
— Должен признаться, милорд, вы меня сильно озадачили. Давайте присядем на сундуки — сожалею, что не выбрал другой комнаты для разговора, с более удобными креслами, — и вы мне расскажете, ради чего сюда пришли. Не стану скрывать, страшно любопытно, что вами движет. После четырнадцати лет войны… почему вы приняли решение сдаться именно сейчас, когда складывается впечатление, что ваши соратники по Обществу Дракона нашли способ убедить герцога заключить перемирие с драконами?
— Я не считаю, что мое решение следует рассматривать как капитуляцию, — запротестовал Занер. — Я хочу пройти ритуал очищения. По-моему, это не одно и то же.
— Возможно. Прошу вас, расскажите, что привело вас сюда сегодня.
— Хорошо.
Занер огляделся по сторонам, но, несмотря на предложение Арлиана, остался стоять, сам Арлиан тоже не сдвинулся с места и по-прежнему опирался о стол. Занер сделал глубокий вдох и начал:
— Надеюсь, вы понимаете, Арлиан, что я знаю: драконы самые настоящие чудовища. Почти пятьсот лет назад у меня на глазах они убили всех жителей Огинати. Я был тогда купцом и проезжал через эту деревушку по дороге домой, в Лоригол. Я спрятался в корыте для воды в конюшне при постоялом дворе. Когда я нырнул в корыто, то порезал лоб о его край, яд с горящего здания попал в воду — и вот прошло несколько веков, а я все еще жив. Однако мне никак не забыть того, что я там видел. Мужчины, женщины и дети умирали в огне, других драконы разрывали на части…
Его снова передернуло.
Арлиан никогда не слышал про Огинати — но, с другой стороны, деревня погибла пятьсот лет назад. Поселения, уничтоженные драконами, редко восстанавливали, поскольку считалось, что если драконы напали на них один раз, ничто не помешает им сделать это снова.
— Продолжайте, — попросил он.
— Я считал, что они животные, — проговорил Занер. — Вроде кошек, которые играют с мышами. Когда же я узнал, что они разумны и могут с нами разговаривать… ну, я пришел в ужас, но по большому счету это ничего не изменило. — Он показал на цепи, свисающие со стены. — К тому времени я уже видел, на что способны некоторые люди. Я их не понимал, но как мог я винить драконов в жестокости, зная, каким образом развлекались Дришин и Хорим? — Занер снова посмотрел на цепи. — Правда, про Энзита я ничего такого не слышал, наверное, он не слишком афишировал свои занятия.
— У лорда Энзита имелось множество тайн.
— Что правда, то правда! И, похоже, вам удалось раскрыть большую их часть.
Арлиан кивнул:
— Он назначил меня своим наследником.
Занер поморщился:
— Знаете, я был потрясен, когда вы нам рассказали, каким образом размножаются драконы, но с другой стороны, это многое объясняло. Мне казалось, я понял, почему они уничтожают деревни и маленькие городки и убивают людей. Они надеются заразить кого-то ядом, чтобы обеспечить продолжение своего рода.
— Если так, то следует заметить, что получалось у них не особенно хорошо, — заметил Арлиан.
— Да, я знаю, понимаю сейчас, но тогда я еще не видел истины. Думаю, дело в том, что я просто не хотел ее видеть. Да и теория Пульцеры о том, что мы все, обладатели сердца дракона, должны быть на стороне драконов и что на самом деле мы не умираем, а просто превращаемся в драконов… тогда ее рассуждения представлялись мне разумными, а ваши доводы звучали не слишком убедительно. Вы убили Хорима, Энзита и Дришина и открыто заявили, что намерены прикончить нас всех — разве мог я встать на вашу сторону?
— Пожалуй, я вел себя не слишком мудро, — согласился с ним Арлиан. — Но я был молод и глуп. — Он поморщился. — Я по-прежнему молод и глуп, но уже, пожалуй, не настолько.
— Будем надеяться, Арлиан. Вы умнеете с каждым годом. — Энзит прислонился к столу. — Итак, я отправился вместе с остальными в Саркан-Мендот и сделал свой вклад в войну: корабли, фургоны с провиантом и склады. Когда Хардиор, Град и Пульцера смогли поговорить с драконами, использовав колдовское заклинание, о котором вы нам рассказали, я подумал, что наконец-то нам удастся мирно разрешить наш конфликт — например, заключить с драконами сделку, как Энзит семьсот лет назад.
— Какую сделку? — спросил Арлиан, который был искренне удивлен. — Тайна их воспроизводства открыта, изменить ничего нельзя — теперь всем известно, как рождаются драконы и что представляют собой обладатели сердца дракона, даже имена членов Общества перестали быть секретом. Что вы могли им предложить?
— Чего же проще? Мы могли предложить им жизнь. Пообещать найти вас и остановить, договориться о том, что люди перестанут убивать драконов, а они в обмен пообещают больше не трогать людей. Очень легко.
— Да уж, — не стал спорить Арлиан. — Если бы вы предложили такую сделку после первых массовых убийств, после Бентбриджа, Кандарага и Верхней Тонивы, думаю, герцог согласился бы. Я и сам мог бы принять условия договора, а если бы я стал противиться, герцогу ничего не стоило отдать приказ меня прикончить. Кровавые события первого лета…
— Я знаю, — перебил его Занер, — они привели меня в ужас. Всех нас. Однако драконы заупрямились. Даже когда мы пообещали в случае их согласия заключить с нами перемирие, использовать их яд, чтобы произвести на свет столько обладателей сердец, сколько они скажут, драконы твердо стояли на своем. Разумеется, они хотели, чтобы число членов Общества увеличилось, но давали нам очень мало яда, а еще требовали, чтобы мы вас убили… впрочем, это вы знаете…
— Даже слишком хорошо, — сухо проговорил Арлиан. — Мне известно про тридцать наемных убийц. Были еще какие-нибудь, о которых я не знаю?
Занер пожал плечами:
— Понятия не имею. Меня это не касалось. Хардиор сам вызвался заняться решением вашей проблемы. Я хочу сказать о другом: что бы мы ни предлагали, драконы отказывались прекратить убийства. Категорически.
— Что?
— Арлиан, они не хотели заключать с нами никаких сделок. Даже слышать о них не желали.
— Но… мы же убили больше половины. Почему они отказались от мирного договора, который предотвратил бы новые смерти? — Неожиданно Арлиан вспомнил свою аудиенцию с герцогом в Цитадели. — И почему они готовы заключить с нами соглашение сейчас?
— Они были тогда голодны. Сейчас они сыты.
Арлиан удивленно посмотрел на него, а потом чуть сдвинул в сторону свечу, чтобы лучше видеть лицо своего гостя.
— В каком смысле голодны? — спросил он. — Чем драконы питаются? Мы ни разу не видели в их норах еды. Они выходят наружу, чтобы сжечь или разорвать на части свои жертвы, но я совершенно точно знаю, что они никогда их не пожирают. И не важно, что утверждают досужие болтуны. О чем вы говорите? Я думал, они не нуждаются в пище и это часть их магии.
— Мы все так думали, — подтвердил Занер. — Но на самом деле мы ошибались. Драконы питаются душами.
— Что? — переспросил Арлиан.
— Я узнал об этом всего шесть недель назад. Хардиор что-то сказал, я спросил, и…
— Они едят души?
Занер кивнул:
— Вот почему они не могли совсем прекратить нападения на деревни и города, даже в те семьсот лет, что прошли после заключения договора с Энзитом. Они бы умерли с голода. Драконы пожирают души тех, кого убивают, и это поддерживает в них жизнь. Во Времена Людей они голодали и ждали, когда умрет Энзит, лишь иногда покидая пещеры, чтобы поддержать в себе силы. Но даже и тогда они нападали лишь на небольшие деревеньки вроде Обсидиана или Огинати.
А потом Энзит умер, и драконы вышли из своих убежищ, чтобы как следует утолить голод. Сначала были Кириал-в-Скалах и Тиапол, а потом, на следующий год, когда вы убили первого дракона, они отправились в Бент-бридж и… ну, остальное вам известно не хуже моего.
— Но они сказали… Они предлагали мне занять место Энзита! Обещали не покидать своих пещер, если я не раскрою их тайны.
— Они солгали, Арлиан. Драконы — существа медлительные, и тогда еще не решили, что с вами делать. Они хотели, чтобы вы сохранили их тайну до тех пор, пока они не будут готовы действовать.
— И позволили мне уничтожить такое огромное количество своих соплеменников?
— Ну, они пытались вам мешать. Далеко не все тридцать наемных убийц были посланы Дришином или лордом Хардиором. Кроме того, в теплое время вы всегда старались находиться рядом с катапультами и копьями с обсидиановыми наконечниками, поэтому драконы не хотели нападать на вас сами. Они ведь знали, что произошло в Старом Дворце.
— Да, но допустить, чтобы я убил столько…
— Арлиан, у вас имеются старые записи и манускрипты, верно?
— Конечно.
— В них часто называлось другое количество драконов по сравнению с тем, сколько вы находили в пещерах?
— Часто, — признался Арлиан. — В последней норе мы обнаружили четверых, а я надеялся найти шестерых. В предыдущей было три, а сообщалось о четырех.
— Они меняют местоположение. Оставляют совсем старых, таких, которые редко просыпаются, а молодые и сильные уходят в новые, безопасные норы, которых нет на ваших картах и в записях.
— И все же пожертвовать таким количеством… — Неожиданно Арлиан замолчал и уставился на лорда Занера. — Сведения были правильными?
— Возможно. По большей части.
— Мы думали, что тех, кого нам не удалось обнаружить, просто не существует. Значит…
Он снова замолчал.
Получалось, в живых осталось вовсе не сорок шесть чудовищ. Арлиан полагал, что прикончил по крайней мере три пятых всех драконов, обитающих в Землях Людей, а на самом деле выходило не больше половины — или даже меньше?
А те, кого они убили, были старыми и слабыми…
— Рассказывайте дальше, — попросил он Занера.
— Драконы не ожидали, что вы добьетесь такого успеха, — сказал тот. — Вы можете собой гордиться.
— Продолжайте, — повторил Арлиан.
— Они знали о силах, обитающих за пределами Границы, — проговорил Занер. — Знали всё. Драконы почти ничего нам не рассказывали, но мы постепенно узнали правду. Они не хотели мира, пока не могли заключить его на своих условиях. Они пировали и позволяли вам убивать старых и больных, пока их количество не уменьшилось и магия перестала охранять границы. Вот тогда-то они и отправили нас сюда, в Мэнфорт.
— Всех?
— Посланницу. Ее зовут Стрела. Как только она вернется в Саркан-Мендот, то получит свою награду — эликсир из яда дракона и человечьей крови. Разумеется, если у них будет яд. И, естественно, леди Тирия…
— Еще один наемный убийца.
— Да, но не по вашу душу, — ответил Занер. — Она должна убить как можно больше аритеянских волшебников, чтобы получить свою порцию эликсира. Это одно из условий договора с драконами, которое должны выполнить мы — не вы и не герцог, а Общество Дракона. Мы обязуемся выносить их детенышей, хотим мы этого или нет, и всякого, кто может стать преградой планам драконов, ждет смерть. Все ваши аритеянские волшебники, таким образом, являются потенциальными жертвами.
Арлиан выпрямился.
— Значит, вы пришли в Серый Дом, чтобы убить Лилсинир?
— Кого? — На лице Занера появилось удивленное выражение. — О нет, я не убийца. Меня отправили в Мэнфорт, чтобы я присматривал за ними. Мы никогда и никому не доверяем столь ответственных миссий, не приставив к ним обладателя сердца дракона.
— В таком случае вы отвлекаете меня разговорами, в то время как Тирия соблазняет Асафа или Тивиша, чтобы нанести им удар в спину?
— Надеюсь, нет, — сказал Занер. — Когда вы вошли в гостиную, мы изменили наши планы… ну, точнее, я уже принял решение и рассчитывал, что мне удастся где-нибудь встретиться с вами и поговорить. Увидев вас в Цитадели, я подумал, что мне представилась идеальная возможность, и я попрошу Тирию устроить свидание с вами, но вы пригласили и меня, и вот я здесь.
— А где Тирия?
— Скорее всего на дороге сюда. Она получила кое-какие новые указания. Я объявил ей, что встретиться с вами гораздо важнее, а разобраться с аритеянскими волшебниками можно и позже. По правде говоря, я не думаю, что она годится на роль наемного убийцы. Сомневаюсь, что она смогла бы убить кого-нибудь из них, даже если бы я так старательно ей не мешал.
— Будем надеяться, что вы в ней не ошиблись, — холодно проговорил Арлиан. — Аритеяне прибыли сюда по моей просьбе, и я бы не хотел, чтобы моих гостей начали убивать.
— Не волнуйтесь, — ответил Занер и хлопнул Арлиана по спине. — С ними все будет в порядке. Тирия не станет ничего предпринимать сегодня — в Цитадели царит ужасный переполох из-за событий в Пограничных землях.
— Переполох может послужить отличным прикрытием.
— Все будет в порядке. Я же сказал вам, Арлиан, что хочу, чтобы аритеянские волшебники меня излечили, а они не помогут мне, если будут мертвы. Я сделал все, что в моих силах, чтобы усложнить Тирии задачу, одновременно не выдав себя, и уверен, что она не станет ничего предпринимать сегодня вечером. Вполне возможно, она уже ждет вас внизу.
— А где последний член вашего отряда — Стрела? Она тоже наемный убийца?
— Нет, она лишь посланница. Не сомневаюсь, что сейчас за каждым ее шагом следит дюжина стражников. Но кто сказал, что она последний член отряда? Всего нас прибыло в Мэнфорт пять человек.
Арлиан закрыл глаза и приложил кончики пальцев ко лбу.
— Пятеро, — повторил он. — Вы, Стрела, Тирия… кто еще?
— Леди Опал, — ответил Занер. — Ей поручили проследить за тем, чтобы все прошло по плану, и мне пришлось приложить немало сил, чтобы меня тоже включили в состав делегации. Главным моим доводом было то, что отряд из трех женщин и юноша, почти мальчик, могут привлечь нежелательное внимание, а взрослый мужчина будет…
— Получается четыре, — перебил его Арлиан.
— Хорек, — сказал Занер. — Вы его не знаете; ему только что исполнилось семнадцать, и он из Лоригола. Он должен шпионить за… за кем получится и попытаться понять, какие настроения царят в городе.
— Значит, Общество Дракона по приказу своих мерзких хозяев отправило вас в Мэнфорт, чтобы вы обсудили с герцогом условия мира, убили аритеянских волшебников, которые знают способ превратить обладателя сердца дракона в обычного человека, а также выведали как можно больше о том, какие настроения царят в городе.
— И о его защитных сооружениях, — добавил Занер. — Кроме того, у меня сложилось впечатление, что у леди Опал имеются собственные планы, однако мне они неизвестны.
— Итак, вам удалось добиться, чтобы вас включили в делегацию… зачем?
— Потому что я видел и слышал достаточно, лорд Обсидиан. Вы всегда говорили, что драконы самые настоящие чудовища, и были совершенно правы. Они убивают и пожирают души своих жертв и сознательно не прекращают войну, чтобы иметь возможность продлить удовольствие, даже ценой жизни своих более слабых собратьев. Когда я все это узнал — в дополнение к прошедшим годам, наполненным никому не нужным кровопролитием, то понял, что с меня хватит. И я больше не могу им служить.
— Но вы же знали это…
— Всего шесть недель. Кстати, я говорил вам, что когда детеныш дракона рождается, это вовсе не трансформированный человек, в теле которого он развивался? Вы видите в глазах маленького чудовища его первый обед. — Его передернуло. — Я не желаю, чтобы моя душа стала пищей для отвратительного паразита, который развивался в моей крови и сердце. Я хочу, чтобы она отправилась туда, куда отлетают все души после смерти, — в царство ушедших богов или еще куда-нибудь, мне все равно. И я готов отдать за это оставшиеся мне пятьсот лет жизни.
— И вы решили сделать это сейчас, потому что наши собратья, обладатели сердца дракона, приняли решение уничтожить волшебников, способных провести операцию.
— Совершенно верно. Разумеется, я надеюсь, что аритеяне не пострадают, но Общество обладает огромными возможностями, и мне не хочется рисковать.
— Понятно.
— Значит, вы мне поможете?
— Вам понадобится надежное место, где вы сможете провести несколько недель после операции. Где вы остановились?
— Мы с Хорьком сняли комнату в «Шумной вороне».
— Не годится. Возможно, я мог бы найти для вас комнату здесь, в Сером Доме, но у меня есть старый друг, который с удовольствием вам поможет, если вы, конечно, не против.
— Буду счастлив.
Теперь Арлиан хлопнул Занера по спине.
— В таком случае я займусь необходимыми приготовлениями. А теперь пора спуститься вниз и посмотреть, что мои слуги приготовили для нас.
Он открыл дверь, Занер взял свечу, и они вышли вместе в коридор.
|
|
| |
|
Антигона |
Дата: Четверг, 19 Янв 2012, 19:17 | Сообщение # 15 |
|
Княгиня де Веллар
Новые награды:
Сообщений: 3079
Магическая сила:
| ГЛАВА 14 ТРУДНЫЙ УЖИН
Уолт дожидался их у подножия лестницы.
— Прибыла дама, милорд, и мы провели ее в столовую, — доложил он. — Ужин будет подан через несколько минут.
— Прекрасно, — сказал Арлиан и посмотрел на Занера. — Сюда, милорд.
— Я не могу допустить, чтобы она увидела меня здесь с открытым лицом! — проговорил тот и быстро надел маску.
Арлиану было нечего ему возразить; он уже и раньше пытался понять, как Занер собирается принять участие в ужине. И нашел решение трудной проблемы.
— Уолт, пусть кто-нибудь проводит нашего друга Зуба в мой кабинет, — приказал Арлиан. — Думаю, он будет рад возможности побеседовать с Исейн наедине, но пусть его провожатый остается около двери. И, будь любезен, попроси моего управляющего присоединиться к нам за столом.
Арлиан не сомневался, что Занер хотел бы обсудить с аритеянской волшебницей детали очистительного ритуала без свидетелей. Исейн сама его не проводила, однако видела, как это делается, а также помогала Эшир и Лилсинир. Она сможет рассказать Занеру, что его ждет.
Что же до сопровождения, Арлиан еще не настолько доверял лорду Занеру, чтобы оставить его без присмотра с аритеянской волшебницей.
— Разумеется, милорд, — поклонившись, ответил Уолт.
Занер с явно довольным видом повернулся и последовал за Уолтом вверх по лестнице. Арлиан же направился в столовую.
Столовая была самым большим залом Серого Дома, но не менее мрачным, чем остальные: сводчатые каменные потолки без малейшего намека на резьбу или еще какие-нибудь украшения, старые, давно выцветшие гобелены на стенах и массивный дубовый стол, почерневший от времени. Иными словами, холодная формальная обстановка, в которой каждый гость должен сразу понять: да, его пригласили в дом, но это еще не значит, что он стал другом хозяина.
Переступив порог, Арлиан обнаружил леди Тирию. Она сидела в дальнем конце черного стола, а несколько слуг смущенно топтались в разных углах зала.
— Я думала, вы с лордом Зубом, милорд, — проговорила Тирия, когда Арлиан поклонился ей. — Мне сказал ваш человек.
— Да, так и было, однако, боюсь, его вызвали по срочному делу, — ответил Арлиан и повернулся к самому старшему из слуг в комнате — своему главному лакею, который был ненамного моложе Феррезина и после ухода на покой гофмейстера должен был занять его место. — Венлин, будь добр, проследи, пожалуйста, чтобы в мой кабинет отнесли ужин для Исейн и ее нового помощника. Мне кажется, они не захотят прерывать работу и предпочтут поесть там.
Венлин поклонился и поспешил на кухню.
— Исейн? — спросила Тирия и взяла с подноса, который держал слуга, бокал вина.
— Моя гостья, — ответил Арлиан и подошел к противоположному краю стола. — Исейн у меня работает, но уже так много лет, что я давно считаю ее другом. Она занимается решением кое-каких срочных вопросов.
— Необычное имя, — заметила Тирия.
Не сводя с Арлиана глаз, она вертела в руках бокал.
— Полагаю, аритеянское, — заявил Арлиан.
— Ах! Значит, Исейн аритеянка? Одна из ваших знаменитых волшебниц?
— Вы столь же умны, сколь красивы, миледи. — Подняв свой бокал, Арлиан уселся за стол.
— Как бы я хотела с ней познакомиться. Меня завораживает аритеянское волшебство!
Арлиан улыбнулся. Естественно, Тирию интересуют аритеянские волшебники — ее ведь послали их убить. Исейн не училась на врача и не умела проводить ритуал очищения, однако Тирия не знала таких подробностей, да и вряд ли они ее занимали.
— Возможно, как-нибудь я вас познакомлю, но сейчас она очень занята, ее исследования находятся в критической стадии, — ответил Арлиан.
Он не собирался оставлять Тирию наедине с любой из намеченных ею жертв. По правде говоря, Арлиан хотел при первой же возможности предупредить аритеян о грозящей им опасности, причем прежде, чем Тирия покинет его дом, а также позаботиться о том, чтобы они получили надежную охрану.
На самом деле, если бы ему удалось придумать повод ненадолго оставить ее одну, Арлиан немедленно сделал бы это.
Услышав голоса и звон посуды, доносившиеся из кухни, он обернулся и увидел, что его управляющий стоит на пороге у дальней двери, в черной с белым ливрее его дома и с золотым медальоном на шее, указывающим на его статус.
Арлиан не видел этого медальона много лет и уже начал подумывать, не потерялся ли он.
— Ворон, присоединяйся к нам! — позвал Арлиан.
— Благодарю вас, милорд, — ответил Ворон. — Я позволил себе смелость отправить своих детей ужинать на кухню.
Арлиан сразу понял, почему на кухне вдруг поднялся такой гвалт.
— А твоя жена?
— Полагаю, будет лучше, если она приглядит за дочерьми.
— В таком случае, боюсь, ужинать придется втроем, миледи. Если желаете, я попрошу перенести вашу тарелку на другое место, чтобы нам не пришлось кричать — в противном случае нам будет довольно трудно разговаривать.
Тирия наградила Арлиана улыбкой, с ее точки зрения обольстительной, хотя, по мнению Арлиана, она еще не обладала достаточным обаянием и женственностью, и потому улыбка получилась всего лишь игривой. Возможно, через пару лет у нее будет получаться лучше — если Тирия проживет эти пару лет и не разрушит свою жизнь, став вместилищем зародыша дракона.
— С удовольствием, — ответила она и встала. — Я хотела возразить вашему слуге, когда он указал мне на это место, но потом решила, что ему виднее.
Через несколько мгновений Тирия уже сидела по левую руку от Арлиана, Ворон устроился справа, а лакей расставлял перед ними дымящиеся блюда.
Во время ужина Тирия и Арлиан вели оживленную беседу, в то время как Ворон вставлял редкие замечания и в основном помалкивал. Тирия попросила Арлиана подробно рассказать ей о норах драконов и о том, как он убивал чудовищ. Он сомневался в искренности ее интереса — скорее дело было в том, что она старалась как можно больше разузнать о нем самом.
Арлиан поведал ей о том, как они поджигали стены, чтобы уничтожить яд, и внимательный интерес, сдобренный улыбками, сменился на лице Тирии едва сдерживаемым потрясением.
— Знаете, насколько мне известно, — сказала она, — в определенных кругах яд дракона стоит триста дукатов за одну каплю.
— Да, я слышал, — улыбаясь, ответил Арлиан, прекрасно понимая, что ведет себя жестоко.
Ведь эта молодая женщина, почти девочка, стала наемным убийцей, забыла о морали и поставила на карту свою жизнь ради возможности получить такую каплю.
— Говорят, даже одной капли, смешанной с кровью человека, достаточно, чтобы стать обладателем сердца дракона.
— Да, так говорят, — согласился с ней Арлиан. — Однако по своему собственному опыту могу сказать, что яда, смешанного с кровью моего деда, было больше, чем одна капля. Яд сжег всю кожу с его лица и разъел левый глаз до самой глазницы и только потом попал мне в рот.
Неожиданно побледнев, Тирия с трудом сглотнула и положила на стол вилку.
— О, прошу меня простить! — вскричал Арлиан, испытывая одновременно мстительное удовольствие и истинное раскаяние. — О таких вещах не следует говорить во время ужина с прекрасной дамой! Мы должны рассуждать о жизни и красоте, а не о смерти и разложении.
— Да, — ответила Тирия и посмотрела на рыбу, которая лежала у нее на тарелке. Вилку она так и не взяла.
— Давайте больше не будем говорить о мерзких тварях и их отвратительных слугах — людях, которые вынашивают детенышей своих хозяев-драконов. Наверняка вас смогут заинтересовать гораздо более приятные вещи.
— Но не все из них отвратительны, — запротестовала Тирия, не поднимая глаз от тарелки и не встречаясь с Арлианом взглядом. — Я… мне довелось познакомиться с обладательницей сердца дракона в Гэллоуз-Хилл, и она показалась мне совершенно очаровательной особой — и, разумеется, разве вы сами не вынашиваете будущего дракона, пусть и против своей воли?
— Да, мне выпала такая позорная участь, — не стал спорить Арлиан. — Мне стыдно, что я еще не воспользовался чудесным мастерством аритеянских волшебников, чтобы очистить свое тело от скверны, однако я пользуюсь преимуществами, которые дает мне сердце дракона, ради продолжения войны с мерзкими тварями. Когда я пойму, что война может успешно продолжаться и без этого — или когда она закончится и все драконы будут уничтожены, — я непременно отдам себя в руки моих волшебников.
— Но вы нисколько не отвратительны и в вас нет ни капли скверны, милорд!
— Вы его плохо знаете, — пробормотал Ворон, засунув в рот кусок хлеба.
— Подумайте о тех преимуществах, которые дает вам сердце дракона! Жизнь гораздо более долгая, чем у нас, смертных, да еще защита от ядов и болезней…
— Неспособность иметь детей и постепенное охлаждение, нет, смерть всех чувств…
— …и еще исключительное, почти нечеловеческое обаяние… знаете, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не броситься в ваши объятия! А кроме того, говорят, что обладатели сердца дракона сильнее и реакции у них лучше, чем у обычных людей. И они наделены даром к колдовству…
— Колдовство требует глубокого изучения и практики, не более того, — заметил Арлиан. — Что же до остального, не могу уверенно утверждать, что это правда, однако считаю, что все перечисленное вами — недостаточная награда за то, что в твоем сердце развивается чудовище.
— Чудовище, которое появится на свет лишь через тысячу лет!
— Рано или поздно тысяча лет пройдет, а я с большим удовольствием оставил бы будущему что-нибудь более ценное, чем злобного дракона.
— Мне даже представить себе трудно, каким будет мир через тысячу лет!
— И тем не менее эта тысяча лет пройдет.
— А что, если через девятьсот лет обладатель сердца дракона отдаст себя в руки аритеянских волшебников? Разве не прекрасно прожить так долго в нашем чудесном мире, а потом уничтожить чудовище до того, как оно появится на свет и начнет причинять вред людям?
— Возможно. Я не знаю. А еще мне неизвестно, сохранится ли знание об аритеянских ритуалах за столько времени. Думаю, Общество Дракона позаботится о том, чтобы убить всех аритеянских волшебников, живущих в Землях Людей.
Очень опасный поворот разговора, в особенности учитывая, зачем Тирия прибыла в Мэнфорт. Она искоса посмотрела на Арлиана, но потом, видимо, решила, что это всего лишь совпадение.
— Ну а если они и в самом деле будут убиты? — спросила она. — Наверняка в Аритейне можно найти других.
— Которые, вне всякого сомнения, с радостью приедут сюда, — заявил Ворон. — Подумаешь, дело большое, ну, прикончили их предшественников — и что из того?
Тирия метнула в него сердитый взгляд, Ворон замолчал, а она снова посмотрела на Арлиана.
— Разве они откажутся сюда приехать, — спросила она, — если им хорошо заплатят и объяснят, зачем нужны их услуги?
— Вы правы, среди огромного населения всегда найдутся дураки, уверенные, что им удастся сделать то, что не получилось у других, — согласился с ней Арлиан. — Но Аритейн маленькая страна, не каждый ее житель является волшебником, и не каждый волшебник знаком с ритуалом очищения. Со временем его секрет может быть утерян.
— Вы действительно так думаете? — встревоженно спросила Тирия.
Арлиан, не донеся вилку до рта, несколько мгновений внимательно смотрел на нее.
Совершенно очевидно, Тирия собиралась сделать именно так, как говорила: получить чудодейственный эликсир, прожить девятьсот лет, наслаждаясь жизнью, а затем снова стать самым обычным человеком, очистив свою кровь и прикончив детеныша дракона. Ее, похоже, не слишком беспокоило, что за свой приз придется заплатить кровью аритеян, а не золотом, в остальном же…
Тирию нисколько не волновало и то, что она лишится возможности иметь детей и постепенно станет холодной и расчетливой, забыв о человеческих чувствах, однако его это не удивило. Арлиан уже множество раз в прошлом встречался с подобным отношением. Многие люди просто не верят в то, что их восприятие мира будет медленно притупляться, а пожертвовать еще не рожденными детьми и вовсе просто.
— Надеюсь, вы понимаете, — сказал он, — что драконы совсем не благосклонно относятся к убийству своих детенышей?
— Конечно, — заявила Тирия. — Но что они могут сделать?
— Совсем немного, — ответил Ворон.
— Нас ведь защитит ваше обсидиановое оружие, — продолжала Тирия, не обращая внимания на управляющего.
Арлиан положил в рот кусочек рыбы, старательно его прожевал, потом проглотил.
— У драконов, несмотря на то что они очень древние существа, — сказал он, — впереди полно времени, чтобы найти способ справиться с нашей защитой и сберечь свое потомство.
— А у нас впереди века, чтобы найти ответы на все их происки. Знаете, лорд Обсидиан, по-моему, вы недооцениваете людей.
— Скорее, думаю, вы забываете о том, что драконам служат люди, а они не менее умны, чем аритеянские волшебники и те, кому удастся найти новый способ сделать обладателя сердца дракона обычным человеком.
— Нет, я…
Тирия замолчала, сообразив, что как раз и относится к числу таких людей. Арлиан улыбнулся ей.
— Тысячу лет назад, в самом начале восстания против правления драконов и первой войны с драконами, существовала группа людей, знавших тайну воспроизводства драконов, они решили покончить с чудовищами простым способом — уничтожить всех обладателей сердца дракона, — сказал он. — Они называли себя Орденом Дракона и не знали, каким способом можно прикончить чудовище — тайна обсидиана была открыта лишь четверть века спустя, — но обладателей сердца дракона они могли убить без проблем, что и делали в надежде, что их будущие потомки освободятся от своих мерзких хозяев. В результате и начались Войны Людей с Драконами, и мерзкие твари создавали новых обладателей сердца дракона быстрее, чем Орден их уничтожал.
— Что? — удивленно спросила Тирия. — Я не знала.
— Конечно, не знали, — заявил Арлиан. — Существование Ордена хранилось в тайне. Если бы все знали о нем и о том, что делали его члены, обладателям сердца дракона пришлось бы прятаться или вступить в сражение. А если бы стал известен секрет воспроизводства чудовищ, от желающих выпить эликсир из их яда и человеческой крови не было бы отбоя. Они бы с радостью отдали все, чтобы получить жизнь длиной в тысячу лет.
Орден скрывал правду — как, впрочем, драконы и их слуги, поскольку они не могли знать наверняка, кто одержит верх в открытом противостоянии. Обе стороны предпочитали вести военные действия тайно, в то время как знаменитые сражения, о которых рассказывается в легендах, служили всего лишь отвлекающим маневром.
— А зачем вы мне это рассказываете?
— Я хочу, чтобы вы понимали: то, что происходит сейчас, всего лишь одна из стадий конфликта, продолжающегося с начала истории Земель Людей. Мы получили передышку на семьсот лет, потому что лорд Энзит предал и убил всех членов Ордена Дракона, а затем шантажом заставил драконов уйти в свои подземные пещеры — и они согласились, поскольку знали, что он умрет раньше них. Для чудовищ семьсот лет, которые мы называем Временем Человека, — пустяк, одно короткое мгновение.
Арлиан откинулся на спинку стула.
— Неужели вы думаете, что существа, которые так долго сражались за то, чтобы править людьми, существа, способные спланировать будущее на семьсот лет вперед, существа, сумевшие заманить в свои сети члена Ордена Дракона и заставить его убить своих товарищей, не сумеют позаботиться о том, чтобы их детеныши родились вовремя?
— Они не знали про аритеянское волшебство!
— Теперь знают и попытаются уничтожить его.
На это Тирии было нечего возразить.
— Но ведь существуют же другие способы! — не сдавалась она. — Вспомните лорда Уитера, который покончил с собой обсидиановым клинком, не желая производить на свет дракона.
Арлиан поморщился — он видел, как лорд Уитер совершил самоубийство, и даже сам принес ему кинжал.
— Миледи, вы готовы признать, что в наших землях найдутся люди, готовые на все ради нескольких лишних веков жизни?
— Наверное…
— Давайте дальше предположим, что в качестве платы за свой яд драконы потребуют от будущего обладателя сердца дракона, чтобы он захватил того, кто уже приближается к последней черте — иными словами, к тысяче лет. Далее, он должен будет ампутировать своей жертве ноги и руки, чтобы помешать ему бежать или совершить самоубийство, и присматривать за ним до появления на свет детеныша — и только после этого сможет получить вожделенную награду. Как тогда можно будет предотвратить рождение нового чудовища?
— Никак, — не стала спорить с ним Тирия. — Но отрубать руки и ноги, как можно даже подумать о таком…
— Вы знакомы с моей женой? — перебил ее Ворон, который едва сдерживал ярость.
Тирия удивленно взглянула на него.
— Нет, я…
— Скажем так, в нашем мире есть люди, которые не остановятся перед подобными мерами, — быстро вмешался Арлиан.
Глядя на Тирию, он понял, что ему не удалось ее ни в чем убедить — очень плохой знак. Она не желала верить в то, что не сможет получить всё — тысячу лет жизни и возможность снова стать человеком в конце.
Вполне возможно, что ей это удастся — одной из немногих. Арлиан вдруг понял, что, если только не найдется способ предотвратить распространение яда, в Землях Людей очень скоро появятся сотни или тысячи обладателей сердца дракона, а через тысячу лет сотни или тысячи драконов.
Теперь же, разговаривая с леди Тирией, Арлиан окончательно все осознал — словно отдельные куски головоломки встали на свои места.
Драконы не мешали Арлиану убивать своих сородичей до тех пор, пока проблемы на границе не стали такими серьезными, что на них нельзя было не обратить внимание. Сами они продолжали проливать кровь людей, давая тем самым герцогу понять, что ему придется заключить с ними мир, иначе Земли Людей будут лежать в руинах. Уничтожение драконов не принесет желанного мира, более того, оно грозит еще более страшными несчастьями. Договор, который позволит драконам существовать и дальше, а они в ответ отгонят от границ Земель Людей дикое волшебство, — единственный выход.
А любой договор приведет к тому, что на свет будут появляться новые обладатели сердца дракона. Указ герцога, запрещающий это, станет пустой формальностью — всегда найдутся люди, готовые нарушить его ради нескольких дополнительных веков жизни.
Очевидно, эта дрянь уже и сейчас продается по триста дукатов за порцию — когда ее запас истощится, определенной цены и вовсе не будет. Арлиан знал, что драконы по каким-то собственным соображениям не обеспечивают своих слуг ядом. Скорее всего любители острых ощущений или быстрой наживы собирают его на пожарищах или в не слишком тщательно очищенных норах.
Впрочем, если необходимого для эликсира долголетия яда будет недостаточно, драконы могут, конечно, передумать и предоставить людям целые бочки мерзкой субстанции. Нет, не бочки, поскольку яд разъедает дерево, — но уж бутыли и кувшины определенно.
Через тысячу лет родится новое поколение драконов — и их будет гораздо больше, чем было до сих пор, а семь дюжин, которых прикончил Арлиан со своими людьми, станут каплей в море. Если драконы захотят, после этого каждый год сможет появляться сотня новых чудовищ, и так до бесконечности, пока на Землях Людей просто не останется места для человека.
Все, чего добились Орден Дракона, лорд Энзит и лорд Обсидиан, перестанет иметь какое бы то ни было значение. Земли Людей вновь попадут во власть мерзких тварей.
Значит, Арлиан должен продолжать свою кампанию до полного уничтожения драконов — а если лорду Занеру можно верить и чудовищ осталось гораздо больше, чем сорок шесть, задача будет совсем не простой. А потом Арлиану и его сторонникам придется выследить и убить или заставить пройти ритуал очищения сотни обладателей сердца дракона, которые появятся на свет за это время.
Тяжелая и сложная задача, особенно если учесть, что, покончив с драконами, Арлиан и его люди выпустят на волю чародеев, чудовищ и жутких существ, которые прячутся около Границы, и тогда Земли Людей погрузятся в хаос.
Власть драконов или хаос.
Ни то, ни другое не приемлемо, сказал себе Арлиан.
Придется найти третий вариант — какой-нибудь другой вид волшебства, который защитит Земли Людей, не убивая ни в чем не повинных людей и не пожирая их души.
Только вот Арлиан не имел ни малейшего понятия о том, что это может быть.
|
|
| |
]
