"Невменяемый колдун 2: Месть колдуна" - Страница 2

[

]

Страница 2 из 3 « 1 2 3 »
Модератор форума: Хмурая_сова

Пабы Хогсмита » Паб "ТРИ МЕТЛЫ" » ВОЛШЕБНАЯ БИБЛИОТЕКА » "Невменяемый колдун 2: Месть колдуна" (Юрий Иванович)

"Невменяемый колдун 2: Месть колдуна"

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:06 | Сообщение # 16

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Ознакомление
На следующий день стала понятна излишняя либеральность полковника Залана Лирта. Фактически каждый попал под командование того, кто его недолюбливал. Во время дальней дороги малейшие разногласия между наёмниками фиксировались и теперь шли на пользу общего дела. Люди начинали гонять друг друга с раннего утра без окриков и указок высокого командования.
Естественно, что десятка Кашада Низу попала под опеку самого жёлчного и придирчивого сотника из трёх, которым и назначили хорошо помнящего все обиды и проявленное неуважение Куцера Манка. Он так прямо и высказался после утреннего построения:
– Вы у меня теперь попляшете! Живо научитесь должному почтению к командирам!
Самому Кремону было глубоко наплевать на зарывающегося сотника. Его мысли были направлены лишь на то, как быстрей наладить поиск наиболее защищённых мест в Кихоне, и использовать для этого любую подвернувшуюся возможность. А вот менсалонийка не выдержала и презрительно хмыкнула после последних слов важно расхаживающего перед строем сотника. Что не прошло мимо его ушей:
– Надо же! У нас даже есть недовольные моим чутким руководством?! Десятник Низу, отправите наёмницу Мецц на четыре ближайшие ночные вахты на пост Раздумий.
– Сделаем, господин сотник! – тут же бодро ответил Кашад. Что такое «пост Раздумий», он ещё и сам не знал, но в душе очень порадовался именно ночным наказанием для провинившейся. В этом случае никто не заметит перегрев его тела после возвращения сознания из ночных поисков. То есть вредный сотник Манк, сам того не подозревая, оказывал немалую услугу своему подчинённому. Но как Куцер при этом злорадно и открыто насмехался! Как же, лишил непочтительного зазнайку женской ласки! Пусть теперь помучается!
Первый день пролетел в изматывающих тренировках. Кремон подобные испытания проходил без особого напряжения, чуть ли не играючись. Хотя, помня настырность и фантазии капитана Коперрульфа, старался не нарываться на дополнительные нагрузки и делал вид, часто ему приходится весьма тяжело.
Поэтому разъярённый сотник внутренне ликовал: «Не так уж и силён этот молодой выскочка. Неделя, две и вся спесь с него слетит вместе с кровавым потом!» Куцер Манк гонял всех своих подчинённых одновременно и старался для каждого десятка выдумывать просто потрясающие по сложности физические упражнения. Невменяемый просто поражался такой буной фантазии, но, тем не менее, в душе признавал полезность и действенность оных для физического развития. И даже взял несколько приёмов в свой арсенал.
Во время ужина выяснилось, что же собой представляет пост Раздумий. Названный так каким-то шутником в незапамятные времена именно из-за того, что думать там было весьма проблематично. На этот пост направляли особо провинившихся наёмников. Потому как на нём даже постоять нельзя было. Вся верхняя площадка одной из башен постоянно вращалась против часовой стрелки. Но это не означало, что можно было остановиться и покататься как на карусели. Ибо в одном месте коридор пересекали тонкие стальные пруты, прикосновение к которым вызывало обильный дождь по всему коридору. Причём безжалостные струи ледяной воды ещё и отдавали неприятным запахом. Поговаривали, что воду в сборнике не меняют от сотворения башни. То есть несущему вахту приходилось постоянно двигаться вперёд, иначе его относило вращение пола на пруты, те от прикасания открывали запоры, и ледяная купель продолжалась несколько минут. А что бы воин не слишком топал по деревянным решёткам пола, тот весь был устлан старыми и прогнившими тряпками. Что вполне естественно не улучшало запах низвергающейся на головы несчастных жидкости. К тому же комки вечно мокрых тряпок не создавали особого комфорта, который испытываешь при прогулочном, пусть и немного быстром шаге. Возможности полюбоваться на окрестные очаровательные пейзажи из широких застеклённых окон, фактически не было. Приходилось тщательно смотреть под ноги, непроизвольно всем видом показывая некую задумчивость. Остаётся лишь добавить, что искусственного освещения в коридоре никогда не было, а обе луны в здешних пасмурных краях на небе появлялись крайне редко.
В первое утро Золана пришла в их с Кашадом комнатку кипящая от гнева и благоухающая миазмами заплесневелой и протухшей воды. Еле успела отмыться к утреннему построению. Зато Невменяемый успел четыре часа «побродить» отделённым сознанием по столице Ледонии.
На второе утро его подруга менсалонийка пришла совершенно сухой и лишь с лёгким неприятным запахом от одежды. Гордо заявив, что со своей ловкостью она вряд ли будет ещё хоть раз выглядеть как мокрая курица.
А вот на третье утро она ворвалась в комнатку и учинила Кремону допрос с пристрастием:
– Ты где это сегодня «гулял» сознанием?! Я здесь тоже «дежурила» когда ты в своё тело возвращался.
В круговерти последних дней Кремон не успел установить защиту непроникновения на их жилище, которая им была положена по двум причинам. Поэтому пришлось тут же напускать на себя заговорщеский вид и многозначительно произносить на ходу придуманную фразу:
– Неужели кто-то надеется остаться безнаказанным за притеснение близкого мне человека?
Глаза красавицы тут же расширились от понимания, и она с благодарностью прильнула к его груди. Вполне естественно вообразив, что Кашад следит за сотником и готовит определённые планы мести. Затем Золана игриво куснула своего избранника за ухо, но при этом успела прошептать:
– Только намекни: что и когда. А я ему устрою несчастный случай.
– Всё образуется! – подбодрил Кремон свою подругу. – Но как ты умудряешься оставаться сухой?
Менсалонийка капризно надула губки:
– Не скажу! Мог бы из сострадания «проведать»…
И на четвёртую ночь Кашад действительно «заглянул» на пост Раздумий. В сам коридор «пробраться» не удалось из-за охранного периметра непосредственно на самой башне, но, покрутившись в окружающем пространстве, молодой колдун заметил оторванную планку над верхушкой одного из окон. И через образовавшуюся щёлочку прекрасно рассмотрел изнывающую от безделья наёмницу. Она с помощью нескольких кинжалов умудрилась прикрепить к потолку нечто наподобие тонкого гамака и, сделав отверстие для притока свежего воздуха, предавалась безмятежному сну. А скорей всего, тоже блуждала отделённым сознанием по интересующим её местам. Если только никто не нагрянет с проверкой, то Золана имела все шансы стать самой «сухой» вахтенной на этом мерзком и ненавидимом всеми наёмниками посту. Но вряд ли она так беспечна. Наверняка каждые пару минут возвращается сознанием к башне и проверяет крутую лестницу наверх на предмет присутствия на ней начальника караула.
Последующие несколько дней не отличились чем-либо особенным. Весь десяток благополучно выдержал скрупулёзные допросы под Сонным Покрывалом и с нетерпением ждал первых увольнительных. Золана легко привыкла, что Кашад каждую ночь где-то «шляется» сознанием и тоже стала ему помогать по мере своих возможностей. Тут уже явно сказывалась большая разница возможностей их организмов к самовосстановлению. И менсалонийка очень часто падала от усталости после выматывающих тренировок и марш-бросков. О причинах ночных блужданий она больше не спрашивала, а лишь дословно пересказывала всё собой увиденное и услышанное. Невменяемый с фатальным стоицизмом выслушивал ненужные никому, а уж ему и подавно сведения, кто и как на кого глянул, и кто на кого глаз положил. Но, тем не менее, именно Золана подслушала странный, но немыслимо ценный разговор двух сотников, Дорнесса и Куцера о каком-то новичке. Те откровенно удивлялись и не верили невероятному таланту какого-то Ксомоса проникать отделённым сознанием сквозь любые защиты и преграды. И намеревались дождаться ближайшего вечера.
К слову сказать, пополнение в полк прибывало небольшими группами, чуть ли не ежедневно. И в скором будущем командование намеревалось создать четыре полноценные сотни. А пока новичков распределяли по уже сформированным десяткам и тут же загружали учёбой и тренировками. Кашада пока пополнение не коснулось, но приказ готовиться – раздавался неоднократно.
Поэтому лишь осознав сказанное Золаной, Невменяемый моментально поверил в возможность такого события. Хотя внешне скривился пренебрежительно и резко приказал:
– Забудь!
Но вот сам принял все меры, что бы лично присутствовать на встрече пополнения. Ведь по рассказам своих наставников Кремон знал: Эль-Митоланы, способные проникать отделённым сознанием сквозь любую защиту, существовали в обозримой истории. Мизерные единицы, но существовали. Хотя, по разведданным королевства Энормия, таких колдунов в настоящее время не было на планете. Но вот почему бы одному и не появиться? Пусть даже здесь, в Ледонии. И если такое случилось, надо такого врага уничтожить в первую очередь. Или… заставить работать на себя. Или… Нет, третьего «или» не дано!
И вот вечер настал. Само прибытие новичков заставило бы задуматься самого равнодушного наблюдателя. Четыре новых наёмника прибыли под охраной сразу шести громадных по величине колабов. Оказавшийся рядом Кремон успел даже подробно рассмотреть каждого человека. Два юнца, если так можно сказать о двадцатичетырёхлетних колдунах, вообще не годились в наёмники. Видимо чуть ли не вчера прошли Воспламенение Крови. Ещё один худощавый, но поджарый менсалониец, лет тридцати на вид, с огненным, грозным взглядом. А четвёртый мужчина внешне вообще напоминал скорей продавца сладостей, чем воина. А уж тем более никак не походил на кровожадного и отчаянного наёмника.
Прибывшим и осмотреться то не дали, как следует. Ссадили с коней и тут же приказали захватить с собой все личные вещи. А затем бойцы пополнения сразу же были спроважены к командованию полка и нескольким представителям тайной канцелярии, которые прибыли несколькими часами раньше. Там же находились и все три полковых сотника. Так что десятнику Низу никто не мешал распоряжаться во внутреннем дворе и наводить порядок по собственному усмотрению. И самое главное: ждать, что же будут делать с таинственным Ксомосом. А заодно пытаться предугадать: кто же из них этот уникальный Эль-Митолан? «Продавец сладостей» или горячий земляк Золаны Мецц? Если судить по бушующим эмоциям последнего, скорей всего именно он. Но ведь и внешний вид порой бывает очень обманчив. А вдруг как раз именно тот, добрейший на вид наёмник, и является главной опасностью? Возможно, ему так и удалось до сих пор скрывать свой талант, что никто не мог заподозрить в нём нечто необычное. Но тогда, как колабы об этом узнали? Одни вопросы! И в ответ – лишь предположения.
Первым из четвёрки, чуть ли не сразу, в казарму отправился один из «юнцов». Это было предсказуемо, поэтому Кремон не покинул свой пост ради праздных вопросов. Вторым выскочил «продавец сладостей». Спросил, где находится десятник такой-то, получил ответ и умчался в указанном направлении. А через пять минут дерганой походкой, словно на разминке, вышел и менсалониец. Обратив внимание на расширенные от удивления глаза Кашада, смуглый южанин экспансивно вскинул обе руки вверх и злобно выкрикнул:
– Ну! Чего уставился?! Нового сотника не видел?! Вот я пойду, устроюсь и возьмусь за вашу дисциплину! Вы у меня побегаете, как голодные шейтары!
И четвёртый полковой сотник, довольный произведённым впечатлением отправился обустраиваться на новом месте. Только вот своими угрозами он молодого десятника совершенно не испугал. Испугало другое. С недоверием глядя ему вслед, Кремон никак не мог осознать, что именно молоденький паренёк, оставшийся с командирами, и является той самой главной опасностью на сегодняшний день. Причём не так для Невменяемого лично, ведь свои действия он и так контролирует постоянно, как для его родного королевства и всех союзников. Просто страшно себе представить, какими возможностями будет обладать обычный боевой отряд, имеющий в своём составе такого Эль-Митолана! Да он пройдёт территорию любого государства почти как раскалённый нож сквозь подогретое масло.
Оставалась ещё возможность элементарной ошибки. Может Золана что-то напутала, или не расслышала. Может ожидаемый колдун-наёмник именно сегодня не прибыл. Возможно, и никогда не прибудет в полк. Может его и в природе не существует.
Но когда наступила поздняя ночь, а проверка талантов уникального Эль-Митолана всё продолжалась, Кремон впал в уныние. И ничего больше не мог придумать, как отправиться спать в свою комнату. Чисто формально отнесшись к любовному акту с расшалившейся Золаной, он поведал о появившемся здесь её земляке, затем сослался на усталость и тут же постарался заснуть. С явным намерением через несколько часов, со свежими силами попытаться высмотреть или подслушать хоть что-то на территории самого замка.
Но проснулся Кремон ещё раньше, чем намечал. Обеспокоенное подсознание и во сне не давало покоя. Пожалуй, чуть ли не пять лет ему не снились такие жуткие кошмары. Начинало, видимо сказываться нервное напряжение из-за длительного нахождения в тылу врага и одновременного наложения сложной задачи.
Тут же, лишь немного отодвинув прижавшуюся к нему красавицу, Невменяемый ушёл на поиски отделённым сознанием. И через пять минут, весьма вовремя попал на разыгравшийся скандал в казарме одного из десятков входящих в состав сотни Дорнесса Шавена. Этот каменноподобный сотник небезосновательно носил своё прозвище «Скала», но в данном случае, похоже, и он немного растерялся. Ибо на него брызгая слюной и срываясь на истерические нотки, кричал, визжал и топал ногами не кто иной, как тот самый юнец, который не дал этой ночью выспаться Кремону. Уникальный Эль-Митолан вёл себя так дико и омерзительно, что был достоин любого немедленного и самого строгого наказания.
Похоже, именно это и собирался сделать разъяренный десятник, в казарму которого и определили новенького. Только вот взбешенного младшего командира остановили от немедленной расправы собравшиеся там же, помимо Дорнесса, и Куцер Манк, и капитан Валер Лессо, и главный полковой интендант. И теперь все четверо находились в затруднительном положении. Мало того, что весь личный состав казармы проснулся, но ещё и по каким-то соображениям командиры не решались применить физическое или дисциплинарное наказание против нарушителя спокойствия.
Наконец самый пожилой среди них и умеющий простым разговором гасить любые конфликты, главный полковой интендант выступил вперёд и принялся увещевать разошедшегося истерика:
– Наёмник Бейт! Ты хоть бы своих боевых товарищей пожалел. Всех разбудил.
– С какой стати?! Обо мне никто не хочет подумать, поэтому и мне на остальных наплевать.
– Ну не скажи, комнату тебе предоставили самую большую и самую лучшую.
– Большую?! – так и захлебнулся злобой юнец. – Да вы наоборот мне самую мерзкую нору выбрали!
– Хорошо. Если сомневаешься, можешь утром обойти все остальные комнаты личного состава. Тем более что все рядовые спят в общих казармах.
– Что?! Вам опять напоминать условия моего контракта?
Оба сотника и капитан тем временем отступили немного назад и стали спешно совещаться. Кремон своим сознанием завис между их лицами, тем более что выкрики новенького и так были слышны превосходно.
– И кто согласился на такой контракт для этого горлопана? – возмутился капитан Валер.
– Непонятно вообще, как этот урод до сих пор живёт на белом свете! – гневно блеснул глазами Куцер Манк.
А сотник Дорнесс Шавен лишь прогудел, почти не разжимая челюсти:
– Я бы его скрутил в бараний рог!
– Увы! Дорогой Шавен, приказы нам приходится выполнять без вольных трактовок. – Валер скривился, словно выпил стакан уксуса. – Но что же делать с этим капризным подарком судьбы?
– Подарок?! – рыкнул Дорнесс. – Да он смахивает на экскременты шейтаровской деятельности!
– Согласен! – Куцер бросил презрительный взгляд через плечо на скандалящего Эль-Митолана. – Но что-то действительно надо предпринять. И срочно! Иначе совсем потеряем авторитет перед личным составом.
Капитан с досадой крякнул и предложил:
– А давайте его и в самом деле определим в десяток Кашада Низу? Да ещё и предупреждать не станем по всем пунктам контракта этого Ксомоса. Уж он точно найдёт к нему подход, если сразу половину костей не поломает.
– Правильно! – тут же вставил Дорнесс. Но вот сотник Манк сразу насторожился:
– Ведь лейтенант Гулис с таким предложением категорически не согласилась.
– Было такое. И полковник приказал это принять к сведению. Но окончательное решение возложил на нас.
– Хочет выглядеть самым добрым, – проворчал Куцер.
– И мы давайте сделаем так же! – воодушевился Валер. – Свалим всю ответственность на Кашада. И заодно подсмотрим за его действиями.
Дорнесс Шавен впервые за время разговора кивнул головой:
– Отличная идея.
Только Куцер не хотел соглашаться окончательно:
– Конечно, ты на всё пойдёшь, лишь бы избавиться от этого куска дерьма.
– Шутишь? – в немногословном вопросе «Скалы» явно послышалась угроза, и второй сотник примирительно хмыкнул:
– Ладно, мне тоже кажется такой вариант самым приемлемым.
Капитал Валер тут же махнул рукой стоящему возле входной двери наёмнику:
– Вестовой, ко мне! – затем повернулся к препирающимся новенькому и интенданту: – Наёмник Ксомос Бейт, ко мне! С вещами.
Когда все собрались вместе, Валер Лессо сокрушённо вздохнул и признался с сожалением:
– Конечно, есть комната и получше, но её один из наших десятников приберегал для своей второй подруги. Ненасытный жеребчик…
От такой наглой лжи, даже окаменевшие черты лица Дорнесса чуть дрогнули, а уж Кремон и подавно почувствовал свое дёргающееся от возмущения тело. Сам же капитал лишь сокрушённо развёл руками и продолжил со всей великолепно разыгранной доверительностью:
– Но если я ему прикажу, он отдаст эту комнату тебе. А новую подружку возьмёт третьим жителем. Или прежнюю выгонит. Но смотри, всё-таки старайся его слишком не злить, веди себя корректно.
– А почему это я должен…, – начал заводиться несносный юнец, но ведь и Валер не даром свой хлеб ел. И тут же скомандовал:
– Вестовой! Немедленно проведите наёмника Бейта в казармы десятника Низу, под его непосредственное командование и передайте мой приказ поселить новичка в отдельной комнате!
– Понял! – вестовому тоже стало интересно, чем же закончится этот скандал. Поэтому он лишь махнул рукой, увлекая Бейта за собой и поспешил в нужное место замка.
Капризный Эль-Митолан немного с недоумением оглянулся на удиравшее в комнату десятника со всех ног начальство и поплёлся за вестовым. То ли он и сам уже хотел спать, то ли заподозрил очередную каверзную пакость на своём жизненном пути, но скорей всего он предполагал, что на новом месте с ним вряд ли станут слишком церемониться. А может и эмоции успел прочитать сотников, капитана, десятника и вестового. И наверняка догадался, что все недавние очевидцы скандала теперь спешат отделённым сознанием на новое место событий.
А Кремон в то время уже разбудил недовольно моргающую Золану и сымитировал такую внезапную страсть, что уже через три минуты они сплелись в неистовых объятиях. Ещё через минуту он потребовал от всегда молчащей обычно в таких случаях женщины, некоторых открытых выражений своего удовольствия. И менсалонийка тут же словно сорвалась с цепи. Томные стоны и выкрики разнеслись, чуть ли не по всему замку.
В их комнату никто не мог проникнуть отделённым сознанием. Это средство защиты полагалось уставить как десятнику, так и любой отдельно живущей паре. Но ведь вестового придётся впускать, или выходить самому, периметр в таком случае нарушался, да и заглянуть вовнутрь не составило бы труда. Пусть лучше все отметят его разогревшееся тело во время любовных утех, чем сразу догадаются, что он где-то «прогуливался». Тем более что хотелось иметь повод для явного раздражения и буйного гнева. И использовать при нужных обстоятельствах.
Скорей всего вестовой некоторое время стоял перед дверью в нерешительности. Уж больно страстные стоны раздавались из-за неё. Но приказ есть приказ. И громкий стук прервал акт в самом разгаре.
– Кто там?! – выкрикнул Кашад.
– Приказ от капитана Лессо!
Через несколько мгновений дверь резко распахнулась, и десятник предстал перед визитёрами лишь в импровизированной набедренной повязке.
– Что случилось?
– Новый наёмник Ксомос Бейт поступает под ваше командование и его приказано поселить в отдельной комнате.
– Вон дверь, напротив. Поселяйся! Ха, и стоило меня из-за какого-то молокососа… будить!
Новичок видно захотел и здесь показать свой норов и стал говорить, набирая звук и скорость:
– Между прочим, кто вам давал право меня оскорблять? Да вы знаете кто я такой?!
– Закрой рот, ублюдок!!! – усилил свой голос магически Невменяемый. – Тебе кто разрешил пасть открывать без моего разрешения?!
И сделал точно рассчитанный шаг в коридор. При этом капризному Эль-Митолану открылась очаровательная картинка: несравненная красавица в самой соблазнительной позе распростёртая на кровати. У новичка глаза вспыхнули, словно два огромных Трего, а рот так и остался приоткрытым. А коварный Кашад тут же воспользовался остолбеневшим положением Ксомоса. Сделал ещё один скользящий шаг навстречу, почти прикоснулся левой рукой в районе пупка незадачливого скандалиста и ужалил спаренной парализующей молнией. При таком близком контакте от подобного удара не спасали никакие щиты. Тело переставало повиноваться полностью на то время, которое задавалось силой удара. Причём сознание не отключалось полностью. И Эль-Митолан мог производить даже несложные колдовские действия. Но! Не больше. Чего рассерженный и неудовлетворённый десятник и добивался. Причём он решил еще, и поиздеваться над обездвиженной жертвой. Вначале отправил одобрительно улыбающегося вестового. Затем повернулся в сторону кровати и поманил менсалонийку пальцем:
– Наёмница Мецц. Этот мальчик очень запал на твоё прекрасное тело. Так что возьми его за шкирку и отволоки в его комнату лично. Пусть осознает: от какого удовольствия его несвоевременное прибытие меня оторвало.
– Сей момент, господин десятник!
Золана и не подумала стесняться своего обнажённого вида, выскользнула в коридор, легко подцепила обездвиженного юнца за грудки и отволокла в комнату. Там, нисколько не церемонясь, швырнула тело на кровать и с не меньшим презрением навалила на него рюкзак, скатку с оружием, поясную сумку и вернулась к своему командиру. Успокаивая, погладила его по руке и увлекла в комнату со словами:
– Господин десятник, не стоит так гневаться на всяких обормотов. Мы сейчас же всё наверстаем.
– Надеюсь! – Кашад Низу с собственническим цинизмом шлёпнул женщину ниже спины и закрыл дверь.
А в другом месте замка сотники и капитан возвращались в свои тела с довольным смехом. Даже Скала позволил себе улыбнуться:
– Очень удачно всё получилось.
– Лучше не придумаешь! – воскликнул капитан. А вот Куцер Манк обратил их внимание на другую деталь:
– Мне кажется отныне – они главные враги.
– Так нам только это и требуется! – Валер зачмокал губами и закатил глаза. – Но до чего же она хороша! Я не удивлюсь, если этот Ксомос теперь будет каждую ночь подсматривать за их любовными игрищами.
– Как бы не переборщить, – проворчал сотник Дорнесс. – Ревность может до такого довести…
Но Валер Лессо с уверенностью заявил:
– Ничего, теперь со стороны нам будет легче держать ситуацию под контролем.
Утром, за несколько минут до общего подъёма, к мирно спящей парочке опять кто-то постучал. Но на этот раз деликатно, стараясь не создавать лишнего шума. Десятник выглянул лишь в приоткрытую щель и обозрел своего помощника. Тот этой ночью стоял постовым на Южной охранной башне и как раз сменился.
– Кузласс? Тебе чего?
– Тебя вызывают к полковнику. – Меченный старался говорить как можно тише, – Но просили не шуметь и вызов не афишировать.
– Понял. Уже бегу.
Закрыл дверь, молниеносно облачился в форму, прицепил оружие и поцеловал проснувшуюся Золану в щёчку:
– Наёмник Мецц! С сегодняшнего дня назначаю тебя своим вторым помощником. Будешь замещать меня в воспитательной работе. Я скоро вернусь, а ты за это время приведи в чувство наше ночное недоразумение, и введи его в курс нашего распорядка. Если будет себя плохо вести – не церемонься. Но ни в коем случае не калечить. Понятно?
– Так точно господин десятник! – тёплые и проворные руки выскользнули из-под одеяла и попытались схватить Кремона за одежду. Но тот в два прыжка достиг двери и лишь шепнул на прощанье:
– Потом! Сейчас мне некогда.
Когда он прошёл через плац и вошёл в административное здание, протрубили общую побудку и весь замок наполнился гамом, шумом и голосами. Но вряд ли кто успел зрительно заметить раньше всех вставшего десятника.
Полковник встретил Кашада блистающей и приятно пахнущей чешуей. Уже лишь по этому признаку можно было смело утверждать: колаб совершил утреннее омовение и положенный туалет в виде смазки. Так как разумные цилиндры никакой верхней одежды не носили, то первое время приходилось сомневаться, толи они спать идут, толи бодрствовать собрались. Зато теперь, по мере знакомства некоторые детали во внешнем виде позволяли разбираться в весьма сложном их суточном распорядке жизни.
Лейтенант Ландра Гулис отсутствовала в кабинете по одной важной причине. Как в последнее время удалось выяснить Кремону, колабы каждое утро перед побудкой занимались присущим только им сексом, после которого женские особи, как правило, ещё целый час могли находиться в некоторой прострации. И очень редко принимала активное участие, в чём-либо ещё. Просто отлеживались на мягких подстилках.
Залан Лирт сразу предложил десятнику присесть, давая тем самым понять, что беседа пойдёт в чисто приватном, неслужебном ключе. Затем они поговорили минут пять о совершеннейших пустяках, но Кремон продолжал усиленно размышлять: откроет ли полковник тайну этого новенького Ксомоса? И никак не мог понять, что ему было бы выгоднее?
С одной стороны якобы незнание уникальности капризного Эль-Митолана развязывает руки и снимает большую часть ответственности. Можно с большей вероятностью выбрать превосходный момент и ликвидировать опаснейшего врага. Но с другой стороны такое недоверие со стороны командования должно насторожить. Ведь если у Ксомоса в контракте особые условия, то как начальство намеревается оградить исключительно важного колдуна от общей дисциплины и наказаний, которыми десятник должен буквально сломать строптивца?
Скорей всего и сам полковник не мог окончательно решиться на раскрытие тайны Ксомоса. И выбрал промежуточный вариант:
– Как тебе новый боец пришёлся?
– Господин полковник изволят шутить? – искренне удивился Кашад. – Разве это – боец? Да его любой крестьянин палкой прибьёт!
– Где бы мне таких крестьян побольше в полк набрать? – хохотнул колаб и тут же перешёл на обвинительный тон: – Но встретил ты его весьма жёстко. Где же ваше человеческое гостеприимство?
– Не понял, – Невменяемый добавил в ауру своих эмоций немного смущения. – За нами наблюдали?
– Ага! Чуть ли не всё командование.
– И зачем? Неужели он наследный барон или скрывающийся претендент на престол?
– Твой мозг работает на удивление превосходно! – польстил полковник молодому десятнику. – Самому до такого додуматься!
Внутренне Кремон насмехался над такими кульбитами разговора, но самодовольства и гордости в эмоциональную ауру таки подбросил. Видимо полковник не зря решил поддержать именно такую мысль своего подчинённого. Можно было и карты все не раскрывать и добиться желаемого.
– Для начала могу тебе подтвердить, что этот Ксомос Бейт не так прост, как выглядит. Хоть на вид ему лет семнадцать, на самом деле уже скоро исполниться сорок. Он просто немного поехал мозгами на тотальном омоложении своего тела.
– Ого! – вырвалось у Кашада, на что полковник сразу же напомнил:
– А твоя Золана? Ведь выглядит не старше!
– Так то – женщина! А что бы мужчина сознательно себя в сопляка превращал…!
– Значит, так было надо. Твоему новому подчинённому приходилось длительное время скрываться по причинам, о которых ты сам почти догадался. По тем же причинам контракт у него льготный и с некоторыми пунктами, которые нам, военным людям, совершенно неприемлемы. Но что делать…
Колаб развёл обеими руками с торцов цилиндра, и это получилось у него так по-человечески, что Кремон даже улыбнулся. Но, что бы тут же не вызвать настороженных вопросов, спросил сам:
– Но если мы его всё-таки постараемся военизировать?
– То я первым пожму тебе руку! – твёрдо пообещал полковник. – Но сразу хочу предупредить и зачитать некоторые пункты из его контракта: в его комнату возбраняется входить рядовым наёмникам. Запрещено разглашать его истинный возраст. К нему категорически нельзя прикасаться руками и любыми предметами.
– Да? Но я его успокоил молнией на расстоянии в несколько сантиметров.
– Действительно, – с радостным озарением и самым доверительным голосом подтвердил колаб. – Такого пункта в контракте не было. Так что здесь – всё в порядке. Ещё кое-что. Нельзя приставать к нему с расспросами. Нельзя наказывать его дисциплинарно. Не рекомендуется его ставить на тяжёлые посты.
– Жаль. Пост Раздумий – самое для него место.
– Увы! Фантазируй сам на эту тему. Может через день-два придёт разрешение на открытие тайны этого Ксомоса хотя бы для тебя. Может тогда будет легче подобрать к нему ключики.
– Да ключиков у нас хватает, – стал сокрушаться десятник. – Жаль, что нельзя его сразу всей связкой в чувство привести. Надо же! И ведь сорок лет колдуну!
– Кстати, – напомнил полковник, – Дело приближается к завтраку и утреннему построению. Кто там Бейтом занимается?
– Приставил наблюдать за новичком моего второго помощника, наёмницу Золану Мецц.
Тут же в голосе колаба послышались встревоженные нотки:
– Как же так? А если она его покалечит? Или чего хуже?
– А за что?
– О! У него репутация отпетого бабника и извращенца. Может ведь руки невзначай протянуть. А твоя менсалонийка долго думать не станет.
– Я, конечно, её предупрежу, – пообещал Кашад, вставая и обеспокоено выглядывая на плац из окна. – Но она мне категорически заявляла: сопливые юнцы у неё лишь вызывают желание отшлёпать их по попке.
– Тем не менее! Возвращайся в казармы и проследи лично.
– Понял. Могу идти?
– Иди. Но напоследок даю тебе ещё одно задание: пристально наблюдай за каждым шагом этого новенького. И если заметишь хоть какую-то странность или несуразность в его поведении – докладывай мне лично и немедленно.
– Доложу.
Уже входя в двери казармы, спешащий десятник услышал неимоверный грохот изнутри помещений. И у него чуть не оборвалось сердце от плохих предчувствий. А когда он открыл дверь, то был почти оглушен отборными ругательствами и дружно грянувшим хохотом.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:07 | Сообщение # 17

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Часть десятая
Орудие или союзник?
Похоже, что веселился весь десяток. Вместо того, что бы спешить на завтрак мужчины и женщины самых разных возрастов, да ещё и Эль-Митоланы, занимались детскими игрищами. Три колдуна держали на своих спинах напарниц и пытались с помощью физической силы и левитации сбить соперников на пол. Причём женщины азартно визжали, а зрители весьма непосредственно подбадривали тем, кому отдавали свои симпатии.
Одна пара была явно случайная. Вторую составляла пара официальная: Лидия Салграй образовала тандем с ордынцем Кузлассом. А вот третьей наездницей была Золана Мецц и устроилась она на хлипкой спине выглядевшего ещё совершенным юнцом Ксомоса Бейта. В тот момент когда вся сцена предстала перед глазами обеспокоенного десятника, новичок с притворным ржанием мчался на оставшуюся на ногах первую пару. Потому как грузный Меченый со своей пассией уже не участвовали в сражении. Лишь с проклятиями да под хохот окружающих выбирались из обломков огромного стола.
Глаза менсалонийки сверкали жаждой победы и торжества. Только вот десятнику совсем не понравилось подобное веселье. Поломанный стол лишь подогрел его раздражение. А уж то, что этот капризный, сорокалетний истерик стал полностью контролируем Золаной, вообще ни в какие рамки не укладывалось. Скорей всего это именно они повергли на земь мощного Кузласса, которому меланхоличная Лидия лишь основательно мешала и наверняка смотрела на детские состязания только как на повод для смеха.
Магически усиленный голос заставил всех вздрогнуть:
– Десяток, строиться!
Кто и как затеял подобные игрища внутри казармы, в данный момент десятника не интересовало. Со временем выяснится. А вот то, что новичок встал в строю сзади менсалонийки, неприятно удивило. Неужели такая опытная и битая жизнью женщина как Золана Мецц не смогла под маской наивного молокососа распознать старого и отпетого развратника?
– Значит, на завтрак никто не спешит? – с радостной улыбкой констатировал Кашад, стоя перед замершим строем. – Тогда продолжим развлечение. Бегом, на выход, марш! По «малому кругу» замка! Один раз! Веселей! Кто последний – сегодня имеет возможность постоять на почётной вахте Раздумий.
Выражение лиц наёмников сразу изменилось. Никто не хотел топтаться несколько часов среди вонючих тряпок. И двадцать один человек со всем усердием помчались между зданиями и стенами замка по «малому кругу». Так называлась восьмисотметровая дистанция на внутренней территории. Причём в некоторых, особо узких местах двум человекам и разминуться было проблематично. Поэтому приходилось забывать о дружбе и деликатности и даже подножки при таких забегах приветствовались командирами. Пусть подчинённые не просто вырабатывают ловкость и выносливость, но и постоянно оттачивают готовность отразить удар с любого направления. И порой топот какого-нибудь провинившегося десятка раздавался на «малом кругу» часами.
Шустрая менсалонийка уже к середине дистанции вырвалась вперёд. Новичок, как ни странно, тоже от неё не сильно отставал. А вот замыкала бег наибольшая по количеству группа. Из которой очень часто выпадал очередной нерасторопный участник. Кубарем катился по камням или вшибался в стену, затем так же резво подхватывался на ноги и бросался навёрстывать разрыв. И на самом финише подобное падение могло сразу выявить неудачника забега. Лидию Салграй сбили с ног в третий раз именно на финишной прямой. И она получила все основания быть политой жутко пахнущей водой, хоть это и попытался изменить резко захромавший Кузласс. Мимо десятника ордынец проковылял последним, с кривой улыбкой покачивая головой и покаянно указывая рукой на пострадавшую ногу.
Не стоило долго сомневаться в его притворстве. Поэтому десятник добавил в голос максимум строгости и огласил перед замершим у столовой строем:
– На пост раздумий этой ночью отправляются наёмники Салграй и Бинай. Сейчас – завтрак. Опоздавших на общее построение ожидает ещё худшее наказание. Разойдись!
Ордынец сразу пригорюнился и с жалостью покосился на свою пассию. Обижаться на десятника он не стал, вполне резонно понимая справедливость наказания для обоих.
Кашад Низу входил в столовую последним, и в дверях столкнулся с капитаном Лессо. Тот видимо перед этим наблюдал за событиями во дворе из окон первого этажа.
– Гоняешь для повышения аппетита?
– Среди них все здоровые, как похасы, – возразил десятник. – И никто вялостью за столом не отличается.
Валер Лессо хитро прищурился:
– А если бы твоя Золана оказалась последней?
– Никакой разницы.
– Похвально, похвально. Не стоит заводить среди личного состава любимцев.
– Вот именно.
– А как тебе новенький?
– Ничего, – Кашад криво ухмыльнулся. – И до этого хлюпика очередь дойдёт. Хотя вряд ли из него получится настоящий воин.
– Но ведь на удивление ловкий Эль-Митолан и бегает весьма неплохо…
Неожиданно Кремону вспомнилась восседающая на спине у Ксомоса Золана, и он зло буркнул:
– Как бы ему его ловкость боком не вылезла.
– Ладно, иди завтракать, а то не успеешь, – отпустил капитан десятника. И затем, глядя подчинённому в спину, Валер не убирал с лица довольную улыбку.
В столовой Кашада опять нагнала непонятная раздражительность. Достаточно ему было увидеть шепчущего что-то на ухо менсалонийке Ксомоса и услышать тихое женское хихиканье. Или они завтракать не собираются? Наивные! Ведь потом сил лишатся на первом же часу занятий. А то, что они лишатся сил обязательно, десятник нисколько не сомневался. С некоторым злорадством представляя и прокручивая в памяти самый сложнейший комплекс упражнений.
Следующие три дня три прошли в жесточайших и сложнейших тренировках. Разошедшийся Кашад Низу никому спуску не давал и так гонял вверенный ему личный состав, что многие пожалели о своём распределении. Начальство тоже отметило необычайную активность и высокий уровень обучения. Даже Куцер Манк оставил в стороне свою неприязнь и поглядывал на молодого десятника с всё возрастающим уважением.
За это же время под командование Невменяемого попало ещё девять человек пополнения. Четыре Эль-Митолана, набранных в рекрутских центрах, и пятеро обычных воинов. Последние оказались огианами и прибыли из своего царства большим, но отлично вымуштрованным отрядом. По рассказам они у себя считались чем-то наподобие самого элитного и сильного отряда, подчиняющегося лишь непосредственно царю. Судя по тому, что почти в каждый десяток добавили от двух до пяти этих свирепых и злобных головорезов, командование лишний раз сделало попытку держать любого наёмника под прицелом нескольких наблюдателей одновременно. Уж слишком оги пользовались у колабов большим доверием и в свободное время каждый день спешили в здание штаба с докладами, доносами и подробными отчётами.
Помимо этого возникало обоснованное подозрение, что такое «усиление» рядов полка обусловлено приближением основного события. Того самого таинственного и далёкого похода, для которого собственно и сформировали полк из людей.
При таких обстоятельствах выполнение основного задания становилось всё более проблематичным. И не только из-за ограниченности во времени. Недосыпая ночами Кремон «осмотрел» и «нащупал» в столице колабов до сорока самых таинственных и невероятно охраняемых мест, но до сих пор даже примерно не мог предположить более конкретное местонахождение трактата «Установки». Надо было предпринимать что-то экстраординарное. Или срочно привлечь на свою сторону уникального Ксомоса Бейта.
Для этого Кремон всеми доступными и недоступными средствами постарался выяснить и раскрыть все самые слабые стороны подчинённого ему мага. Как ни странно Ксомос терпел пока все тяготы воинской службы с завидной выдержкой. Видимо его очень мобилизовало то существенное внимание, которое оказывала Золана Мецц. В её присутствии он старался выглядеть бравым и весёлым наёмником, который не имеет ни слабости, ни сомнений духа. Хоть и позволял себе иногда ворчание за спиной десятника, а то и открытое напоминание о своих исключительных по контракту правах. Но это уже делал лишь наедине с командиром. Да и то в комнатах, где их не могли подсмотреть или подслушать.
Самым главным, сжигающим всю душу Бейта пороком, являлась жадность. Жадность буквально патологическая и всеобъемлющая. Сказывалась она даже в таких мелочах, как бережное отношение к выданной казённой форме или собиранию ненужного и бросового барахла. Из-за этого его личная комната с каждым днём захламлялась всё больше и больше и в скором времени грозилась превратиться в лавку старьёвщика.
Когда же он первый раз присоединился к наёмникам в увольнении, то не потратил даже одной медной монетки на выпивку или покупку чего-то особенного. А просто отделился от компании и отправился в одиночку гулять по столице. Хоть при этом с мучительным сожалением посмотрел на прижимающуюся к десятнику Золану Мецц. Маршрут его прогулки очень скоро стал известен Кремону: Бейт с маниакальной ностальгией прогуливался возле королевской сокровищницы. Судя по нездоровому от недосыпанию цвету лица, Ксомос побывал в сокровищнице отделённым сознанием неоднократно. И если бы имел возможность – давно бы её обокрал до последнего драгоценного камешка.
Скорей всего колабы тоже прекрасно осознавали порочные стремления своего привилегированного наёмника. И приняли надлежащие меры безопасности. Да и похитить что-либо из такого места было немыслимо. Но ведь Ксомос мог, а скорей всего и планировал, отыскать нечто грандиозное непосредственно в самом Большом Походе. При его уникальном таланте он явно вознамерился сорвать не просто огромный куш, а самый большой, какой только можно вообразить. И уже с таким огромным состоянием превратиться если не в короля, то уж в князя или Барона, как минимум. Скорей всего именно поэтому он решил вступить в полк наёмников, который курировался и набирался колабами. А то и прощупать самих колабов на предмет их таинственного и чуть ли не легендарного в последнее время богатства.
И вот это, всепобеждающее в натуре стремление к наживе, и надо было использовать как можно быстрее.
Естественно, Невменяемый использовал и все остальные возможности для своего скорейшего освоения на местности и усиления своего потенциала как резидента-разведчика. Для этого он первым делом изучил близлежащие к замку пространства и дал сигнал Маяком Спину. Делал он это время от времени, когда устраивал короткий отдых своему десятку в близлежащих горных ущельях, прямо на открытых скалистых склонах, или в глубоких и разветвлённых нежилых пещерах. Коих в Ледонии было просто неисчислимое множество.
По предварительной договорённости дружественный болар уже должен был пересечь к этому времени Сорфитовые Долины, Царство Огов и находиться где-то в районе вулканов Кихона. О том, что с разумным растением может что-то случиться в пути, Кремон старался не думать. Убеждая себя, что с таким опытным путешественником как Спин ничего не произойдёт смертельного. А уж, какие молодой колдун возлагал надежды на те предметы, оружие и артефакты, которые мог доставить летающий помощник!
Но пока оставалось только ждать, высматривать и вербовать. И вербовать так осторожно и продуманно, что бы и самому не угодить к своим работодателям на стол в виде жаркого.
Во-первых, Кремон долго выбирал место, в котором он мог бы сказать то самое главное, но что Ксомос мог бы клюнуть. И выбор места обуславливался не только жёстким и мощным контуром против отделённого сознания, но и невозможностью банального прямого подслушивания. Во-вторых, на тот случай, если Бейт доложит командованию лично о разговоре, надо было приготовить несколько правдоподобных объяснений. Начиная от нехитрой провокации и кончая простой человеческой ненавистью и элементарной невосприимчивостью. Тем более что о самом главном секрете начальство до сих пор не признавалось десятнику. А он, как небольшой, но всё-таки командир, имел право самолично проводить любые надуманные им же проверки лояльности своих подчинённых. Хуже будет, если Ксомос поведёт двойную игру и впоследствии Кашада Низу поймают на горячем. Вот тогда возможен полный провал.
Но делать нечего. Рискнуть придётся в любом случае. Да и то не факт, что даже с помощью уникального дара Бейта удастся найти искомое в этих гигантских и запутанных переходах, тоннелях, пещерах и разломах.
Первый пробный шаг был сделан в заранее тщательно обследованном месте. Кашад Низу встретился с Ксомосом Бейтом совершенно якобы случайно, припёр к стене и заговорил быстро и решительно:
– Самому мне не справиться, ты мне нужен для большого дела. Суть в том, что колабы имеют книгу-артефакт, в которой указаны места доисторических захоронений драгоценных камней. Невероятной, немыслимой ценности. Два таких захоронения они уже отыскали и теперь стали самым богатым государством в мире. Но есть ещё восемь таких мест. Без прямой агрессии колабы там не смогут спокойно покопаться, а людям они не особо доверяют. Но если мы с тобой будем знать эти места, то спокойно можем организовать самостоятельные экспедиции и стать королями. Не улыбайся, именно – королями! Самое главное найти и похитить эту книгу и хотя бы выяснить местонахождение захоронений с драгоценностями. Потом мы с тобой без труда доведём дело до конца.
Бейт перебил скороговорку вполне логичным вопросом:
– А почему именно я?
– Мне известно о твоём даре.
– Откуда?
– Совершенно случайно я «прогуливался» сознанием перед твоим прибытием и подслушал, как об уникальном даре переговаривались между собой сотники.
– Но ты ведь просто можешь меня провоцировать…
– Нет смысла. Да ты и сам всё увидишь в этой книге.
– Ха! Но ведь тогда я и сам могу отыскать сокровища?
– Может и так. Но я знаю о другой книге, которую уже хорошо изучил. Там описаны все те ловушки, без знания о которых ты погубишь тысячи людей, но так и не достигнешь цели.
– Заманчиво…
– И учти, времени у нас мало. Скоро поход и мы можем бессмысленно погибнуть, так и не воспользовавшись своими знаниями о самых великих сокровищницах этого мира. Тщательно обдумай моё предложение и дай знать при следующей встрече. Тогда я тебе сразу сообщу координаты тех мест, которые надо будет проверить в первую очередь.
– А если я…, – Бейт явно намекал на другое развитие событий. Но Кремон не дал ему договорить, перебил, покачивая с иронией головой:
– Не разочаровывай меня в твоих умственных способностях. Каким бы не был уникумом, другого такого шанса стать независимым и купить целое королевство у тебя не будет никогда в жизни. Да и сам понимаешь, оставлять в живых такого Эль-Митолана как ты – непозволительная роскошь для любого правителя. Твоя смерть лучше всего предотвратит риск использования твоего таланта. Я и так удивляюсь, как ты дожил до сорокалетнего возраста. Колабы тебя хотят использовать для чего-то экстраординарного, и потом ты им будешь не нужен. Уж это ты понимаешь?
Ксомос тяжело вздохнул, немного затравленно оглянулся по сторонам и признался:
– Догадываюсь… Когда меня раскрыли, то уже и с жизнью прощался и был очень удивлён предложением контракта.
– Значит, я в тебе не ошибся. Подумай и дай мне ответ в течении завтрашнего…
Но Бейт перебил Кашада и решительно произнёс:
– Я согласен!
Конечно, это ещё не было окончательной победой, но внутренне Невменяемый возликовал. Он настраивался на долгие и продолжительные уговоры.
– Тогда слушай: – быстро перечислись пять мест, которые надо проверить в первую очередь. – Книга должна выглядеть как большой, старинный фолиант со стальной обложкой. На ней разными языками написано только одно слово «Установки». Если кто-то с ней будет работать или перечитывать, постарайся сразу же запомнить нужные нам координаты. Тогда не придётся похищать этот артефакт.
На самом деле Кремон знал, что текст зашифрован и до сих пор нечитаем даже колабами, но в начальном этапе самым важным считалось найти «Установки». А уж потом думать о похищении трактата. Только Ксомосу Бейту об этом знать необязательно. Пока…
Завербованный Эль-Митолан согласно кивнул головой, но тут же неожиданно добавил:
– Но у меня есть одно условие.
– Говори какое?
– Уступи мне менсалонийку!
– Странно. Когда ты станешь всесилен, таких у тебя будут тысячи…
– Само собой. Но мне хочется уже.
– Нет проблем. Не имею ничего против, если ты деликатно уговоришь её перейти жить в твою комнату.
– Правда?
– Конечно. Мне хватит терпения дождаться сотен новых, более ласковых прелестниц.
Бейт нервно облизнул дрожащие губы:
– Мне кажется, она будет согласна перейти ко мне.
– Старайся. Но и помогать я тебе не стану. Помимо этого, для всех остальных мы должны оставаться чуть ли не врагами. Понял?
– Логично…
– А твои ухаживания за менсалонийкой и моя показная ревность, лишь укрепят окружающих в истинности наших отношений.
– Договорились.
– Тогда до следующей встречи. Если ничего не найдёшь, то я тебе предоставлю новые координаты. Всё, расходимся.
И оба заговорщика устремились к противоположным выходам.
Две ночи Ксомос «просматривал» подозрительные места, но так искомой книги и не обнаружил. Хотя и высмотрел массу чего интересного. Вот только Кашад старался укрепить временного союзника в мысли, что ценнее трактата – ничего нет. И россказни об увиденных сокровищах или сбережениях знати перебивал в самом начале:
– Это сущая мелочь. Не стоит нам на неё даже отвлекаться!
И давал новые координаты в других районах Кихона.
Днём же Бейт прилагал все усилия для соблазнения так запавшей ему в душу менсалонийки. Причём делал это довольно умело, ненавязчиво, и тонко чувствуя ту грань, переходить которую не следовало в любом случае. Пока Золана воспринимала его как свойского парня, который не замахивается на интимную близость, а лишь покорно ловит благосклонные взгляды обожаемой и вожделенной женщина. И прекрасно при этом понимает, что ему ничего и никогда не светит. Это, да юношеская, наивная внешность позволяли прожженному ловеласу постепенно сближаться с красавицей как друзья-приятели. В противном случае менсалонийка давно бы ему нанесла увечье, или сотворила чего и похуже. Помимо того Золане нравилось вызывать у Кашада Низу весьма заметные в последнее время вспышки ревности, которые выливались с его стороны лишь в дополнительной ненависти к Бейту, да излишними дисциплинарными карами в его сторону. Пока ещё ни разу десятник не упрекнул свою сожительницу в излишнем флирте открыто. Тем самым, отстаивая и свою свободу и право на любые фривольные отношения.
На третью ночь весь полк снялся по тревоге и конным строем спешно передислоцировался за ближайший в северном направлении перевал. И там принял участие в крупных войсковых манёврах. Как ни печально было такое отторжение от поисковой деятельности в столице, пришлось смириться и держать глаза широко открытыми в новой обстановке.
Кремон Невменяемый впервые увидел элитные военные соединения колабов. Да в таком количестве, что ему дурно стало. Лишь по приблизительным подсчётам в Дивизии Тотального Опустошения (ДТО, как называли свои отборные силы сами колабы) наличествовало около трёх тысяч бойцов. И что самое страшное – все они были Эль-Митоланами. О такой невероятной мощи не подозревала ни одна разведка мира. А если предположить что Ледония имеет ещё и другие войсковые соединения, то становились понятны справедливые опасения сорфитов и тагов в том, что им самим не справиться с колабами в открытом военной конфликте. Энормии, конечно же, будет легче противостоять такой организованной армии, ресурсы страны считались воистину неограниченны. Но вот необъятные размеры королевства не позволяли сосредоточить в одном месте нужное для защиты количество магов и воинов. Вернее, подобное сосредоточение было весьма проблематичным. А войско колабов по скорости передвижения нисколько не уступало самой лучшей и выносливой кавалерии. А в многодневном походе двух армий чёрные цилиндры без труда могли оторваться от преследователей.
Сами манёвры проходили так чётко, слажено и оперативно, что у всех людей возникло невольное уважение к командованию ДТО. Даже бывалые и много видевшие сотники озадаченно крутили головами и не всегда успевали захлопывать отвисающие челюсти. А уж когда увидели литанры и всёсокрушающие последствия их выстрелов, то вообще долго чесали свои затылки.
Как заметил Кремон, колабы заряды берегли и использовали их с понятной скаредностью. С двойным умыслом проводя показательные стрельбы лишь в пределах видимости людей. Наверняка пытались продемонстрировать свою силу и показать наличие древнейшего и невероятного оружия.
По всем подсчётам и наблюдениям литанр в ДТО насчитывалось не больше тридцати, и орудовали ими лишь офицеры. Конечно, во всей Ледонии наверняка ещё существовало это древнейшее оружие. Раз уж его выдали даже спецотряду, идущему в глубокий рейд на территорию Энормии, то наверняка им располагают в пограничных войсках и в личной гвардии короля. А возможно где-то в арсеналах Кихона припрятано ещё энное количество, как самих артефактов, так и зарядов к ним.
Последняя мысль весьма заинтересовала Невменяемого. И когда во время одних из стрельб рядом оказался Ксомос Бейт, его десятник завистливо и многозначительно протянул:
– Вот это – силища! С таким оружием можно и завоевать, и охранять любое королевство! Хорошо бы и себе найти нечто подобное…
Могло показаться, что Ксомос вообще не обратил внимания на слова Кашада, но еле заметный кивок головы подтвердил осознание того факта, что наличие даже нескольких литанр в арсенале будущих королей, будет весьма существенным подспорьем в любых начинаниях. Уж теперь, если Бейт в своих поисках натолкнётся на знакомые блестящие трубки или пластинки с зарядами, он обязательно оповестит об их местонахождении своего союзника.
Ещё за одной деталью совместных учений Кремон Невменяемый наблюдал с самым пристальным вниманием. Его небезосновательно интересовало: умеют ли колабы создавать «структуру отката»? Могут ли они использовать сами, а в худшем варианте и рассмотреть подобную структуру в магическом арсенале другого колдуна? Ведь у них подобное вооружение давно в обиходе и уж за многие годы кто-либо мог да додуматься об невероятно эффективной защите от всеразрушающих зарядов.
Но сколько Кремон ни присматривался к учениям и сколько не прислушивался к восхищённым пересказам других наёмников, умения создавать «структуру отката» у колабов он не обнаружил. Может они держат подобное в секрете? Или просто в данный момент у них ничего подобного не запланировано? Могло быть всё, что угодно…
Но на виду у людей вымуштрованные чёрные цилиндры лишь показательно штурмовали невероятно прочные и высокие стены, разрушая их издали счетверёнными залпами, расширяя щель с близкого расстояние одиночными выстрелами, и уже собственной магией на полной скорости проламывая наспех установленные заграждения из стволов деревьев, имитирующих людей. Полк наёмников при этом выполнял различные поставленные перед ним задачи. От «зачистки» завоёванной территории, до отвлекающей атаки с другого направления. Командование дивизии добивалось от людей полной слаженности в действиях и немедленной реакции на приказы во время боя. Ведь сами колабы общались между собой сразу на нескольких, недоступных человеческим рецепторам уровнях, а для наёмников приходилось придумывать и утверждать специальные, далеко идущие звуковые сигналы.
Чаще всего наёмников использовали для покорения особо крутых склонов, в дальней разведке и для особо ювелирной работы с хрупкими артефактами. Ведь колабы из-за своего строения не могли взойти на крутой или скользкий склон без помощи магии, не могли включить те несколько странных и загадочных приборов, о назначении которых приходилось лишь догадываться. Да и то, допускались к загадочным механизмам лишь наемники, занимающие должность не ниже сотника. А как хотелось Кремону более досконально определить природу странных приспособлений!
Но приходилось скрупулёзно выполнять приказы сверху, да беспрестанно держать в ежовых рукавицах своих подчинённых.
Вполне естественно, что в полевой обстановке уклад жизни наёмников значительно изменился. Об отдельных комнатах и думать не приходилось. Спали в продуваемых и плохо отапливаемых палатках на холодных и отсыревших матрасах. Да и то, максимум по нескольку часов. О какой-то интимной близости не могло быть и речи. Женщины, по вполне понятным причинам, спали все вместе и отдельно от мужчин. Но Золана использовала любой повод и малейшую возможность, что бы оказаться рядом с Кашадом. А в столовой всегда старалась незаметно перебросить часть своей порции в миску своего любовника. Хотя нельзя сказать, что на учения кормили плохо или не давали добавки. Просто иногда не хватало времени сходить лишний раз к котлам полковой кухни.
Вначале Кремон не слишком обращал на такие мелочи внимание, просто внутренне снисходительно улыбался. Но к концу манёвров его взгляд уже машинально отыскивал менсалонийку в любой толпе и любой ситуации. И когда замечал, что с ней всё в порядке, уже более спокойно продолжал исполнять свои обязанности командира. Мало оттого, он всё чаще и чаще ловил себя на мысли, что постоянно представляет тот момент, когда они вернутся в замок, примут душ и надолго закроются в своей комнатке. И совершенно непроизвольно, в период таких мыслей, на лицо наползала блаженная и мечтательная улыбка. Ужаса от осознания своих действий не было. Только лёгкое удивление: неужели он так соскучился по женской ласке? Если да, то, что делать? Как выйти из создавшихся отношений? Ведь так и привыкнуть можно! А потом попробуй избавься от привычных любовных забав и умелых возбуждающих действий менсалонийки…
Придётся сразу после возвращения наведаться с ребятами в первом же увольнении в далёкий городок к огианкам. Уж там наверняка найдутся женщины не хуже телом и умением. Да и побывавшие в тех увеселительных домах наёмники брызгали слюной от одних только воспоминаний. Продумано – значит наполовину сделано. Осталось лишь дождаться окончания манёвров.
Но все равно приятно вдруг почувствовать прижавшееся сзади или сбоку знакомое и упругое тело. Пусть даже на короткий и совершенно неуместный момент…
Вот только наведаться к огианкам так и не довелось. В первые две ночи полку увольнительных не дали, а потом пришлось резко увеличить время ночных «прогулок» отделённым сознанием. И даже от ночной пьянки чуть ли не всем полком при выходе в город, пришлось хитро и изворотливо самоустраняться.
Причины для этого было две. В первую же ночь Ксомос обнаружил в одном из невероятно охраняемых мест не что иное, как Магическую Сферу. Видимо маг с уникальным даром тоже был наслышан легенд о самом знаменитом артефакте и опознал предмет без особого труда. И так это события взволновало, что он и не подумал скрыть от Кремона такое известие. И сразу сжато выпалил все подробности увиденного при первой возможности.
Глаза у Кашада Низу тоже запылали возбуждением и жадностью, но уже через минуту он остыл и задал логический вопрос:
– А что мы с ней будем делать?
– Как что?! – воскликнул заикающийся Ксомос. – Да любое государство усиливает свой потенциал с помощью Сферы многократно!
– Вначале надо ещё заиметь это самое «любое государство», – нравоучительно произнёс десятник. – И лишь потом наращивать его мощь. И то, делать это на протяжении нескольких десятков лет.
– М-да… Ты прав, – скривился Бейт. – Но если бы всё-таки удалось…
– Конечно. Осмотрю это место и я со всех сторон. Вдруг что и получится.
А на следующую ночь им повезло ещё с одной находкой. Опять-таки в неприступном месте, на большой глубине под лабиринтами города, Ксомос отыскал солидный арсенал с литанрами и зарядами к ним. Это было уже нечто более существенное. Вернее: подобное оружие можно было использовать чуть ли не сразу. Оставалось лишь добраться до него, похитить и незаметно покинуть территорию Ледонии. Что легче было сказать, чем сделать. После короткого, но чрезвычайно жаркого спора заговорщики опять-таки пришли к общему мнению, что обворовать арсенал – дело весьма проблематичное и хлопотное. Лучше уж всё-таки разыскать трактат «Установки» и уже с ним возможность вырваться из королевства колабов будет наиболее оптимальной.
Поэтому Невменяемый категорически настоял на том, что бы Бейт больше ни на что не отвлекался и просматривал все намеченные и закрытые охранными периметрами помещения как можно быстрей. Вполне справедливо подметив:
– Ещё одни, максимум двое таких маневров и наш полк наверняка швырнут в какое-то жерло событий.
– Скорей всего, – с кислым видом согласился Ксомос и пообещал: – Буду теперь искать только трактат. Но учти, мест тобой назначенных мне остаётся лишь на одну ночь. Так что приготовь список новых координат.
Вот и прошлось Кремону, вместо увольнительной вообще чуть ли не без сна остаться. И буквально в поте лица разыскивать новые подходящие помещения для просмотра. Помимо этого, хоть он утверждал в споре обратное, его очень заинтересовал арсенал с литанрами. Естественно, похитить хранимое оружие вряд ли получится, но почему бы не попытаться устроить элементарную диверсию? И хоть частично, но повредить смертельно опасное накопление? Только вот как это сделать?
Пришлось полтора часа и вокруг арсенала потыкаться отделённым сознанием, высматривая все подходы, охранные системы и многоуровневые защиты. И некий сумасбродный план таки созрел в голове молодого колдуна. Вот только справиться с таким рискованным заданием самому – было совершенно нереально. Пришлось отложить пока намечаемые действия до лучших времён.
Очередная неделя прошла в усиленной муштре полка, непрекращающихся ночных поисках и всё большим привыканием к податливому и невероятно прекрасному женскому телу. И опять-таки не выспавшийся десятник старался найти для себя логические оправдания. Правда, теперь они звучали несколько иначе.
«В глубине своей сущности Золана всё-таки осталась вполне нормальным человеком. И всё чаще из-под облика безжалостной и кровавой убийца проглядывает испуганное, но доверчивое личико маленькой девочки. Да и что она видела в жизни кроме ненависти, злобы и крови? Так пусть хоть на некоторое время очистится душой возле порядочного человека, а её многострадальное тело познает хоть небольшие крохи действительно чувственных ласк и наслаждений. И может в далёком будущем она станет жить вполне нормальной жизнью. Почему бы и нет? Ведь любые мечты иногда исполняются. А кстати, о чём мечтает она? И почему я об этом не знаю?»
Эти мысли у Кремона возникли как раз в начале их ночных ласк, и он ещё успел остановиться перед пропастью страстного слияния. И задал прямой вопрос:
– О чём ты мечтаешь больше всего в жизни?
Золана попыталась отшутиться. Хотя может, и не шутила совершенно:
– Выйти за тебя замуж и родить пятьдесят детей.
Мужчина в её объятиях вздрогнул от представившейся ему картины и запричитал:
– Кошмар! Пятьдесят одновременно орущих младенцев кого угодно тут же сведут в могилу.
– Не волнуйся дорогой. Я их буду рожать по одному в год и приносить к тебе лишь сытыми, весёлыми и игривыми.
– А если серьёзно?
– Если серьёзно, то готова согласиться на десять. Если ты не хочешь больше…
– Ладно, с этим всё понятно. О количестве всегда можно договориться по ходу совместной жизни. Но вот в наёмницы ты, с какой мечтой вербовалась?
– А ты уверен, что хочешь об этом знать?
– Совершенно уверен.
– Но в таком случае ты возьмёшь на себя огромную ответственность.
– Я? – фыркнул Кашад. – При чём здесь какая-то ответственность? Ты просто расскажи о своей мечте и всё.
– Хорошо. Раз ты настаиваешь. – Золана явно включила ночное зрение и теперь пристально рассматривала лицо своего любовника. – Но ещё раз хочу тебя предупредить, моя мечта тебя коснётся обязательно. И скорей всего ты тоже возжелаешь участвовать в её исполнении.
– Вряд ли, – решил отшутиться Кремон. – Семейная жизнь меня совершенно не прельщает.
– Увы! Моя мечта связана не со счастьем, а с большой кровью.
Заметив, что парень затих, словно предчувствуя нечто плохое, Золана продолжила:
– К данной минуте я совершенно уверена: ты не такой как все. Я о наёмниках. И если бы я знала об этом с первой минуты нашего знакомства, никогда бы на тебя не бросилась. Но теперь уже поздно. Я твоя полностью и навсегда. Скажешь мне, умри – я сделаю это безропотно. Скажешь совершить самое мерзкое и невозможное – и это я совершу не задумываясь. Остальные мои домыслы по твоему поводу пусть пока остаются со мной. Мне их даже страшно высказывать вслух. Но самое главное, я уверена: ты всегда будешь бороться за справедливость до конца. И никогда не забудешь свои долги или обещания.
– Ты льстишь так, что мне становится страшно…
– Можешь шутить, сколько тебе будет угодно. Меня твоя маска не введёт в заблуждение. Теперь слушай о моей мечте. В неприступной горной долине Менсалонии есть одно место, о котором я тебе уже упоминала вскользь. Там построен город гладиаторов, рынки рабов и возведены многочисленные арены. Там постоянно, на потеху одичавшим зрителям убивают, режут, насилуют и совершают самые мерзопакостные действия, которые может придумать и совершить человек. Там собралось такое скопище извращенных ублюдков, что грехов даже сотни колабов-людоедов не хватит, что бы перекрыть грехи самого молодого из тех уродов. И вот моя мечта как раз и заключается в том, что бы стереть это место с лица нашей планеты.
После некоторого молчания Кремон выдавил из себя:
– Похвальная мечта…
– И теперь, – тут же откликнулась Золана. – Ты тоже не позволишь такому гнойнику существовать на теле нашего мира.
– Хм, вообще-то…, – начал, было, парень, но менсалонийка его экспансивно перебила:
– Хватит притворяться, побудь хоть раз самим собой. Ты ведь поможешь потом справиться с теми ублюдками? А если со мной что-то случится, то и сам прекрасно доведёшь мою мечту до исполнения.
– Да что с тобой может случиться?
– Всё, что угодно. Но мне теперь ничего не страшно. В случае моей смерти ты за меня отомстишь. И не только за меня. Там погибло и погибает ежегодно несколько тысяч детей, которых свозят со всего мира.
– Так уж и со всего…?
– Не веришь? Вот у вас, в Южных княжествах есть бездомные или беспризорные дети?
– Нет. Их по закону задерживают и отправляют на принудительную учёбу в специальные интернаты.
– А ты хоть раз в своей жизни видел такой интернат?
Кремон на минуту задумался, перелопачивая накопившиеся в голове по этому вопросу сведения:
– Не припомню…
– Бесполезно вспоминать о том, чего не существует в природе. У нас в Менсалонии тоже многие вверят в специнтернаты или воинские подростковые училища. На самом деле детей со всего континента покупают и везут в ту самую Долину Смерти. Мы, все кто там хоть раз побывал, так её называем. И удалось оттуда вырваться лишь считанным единицам. Двое осталось жить в столице, ещё несколько человек разбрелось по всему свету. Но я и тебе дам координаты их местонахождения. Они готовятся к той самой мести, что и я. И только ждут сигнала к общему сбору.
– Странно, ведь колабы наверняка знают об этом. Ты ведь помнишь суть допроса под Сонным Покрывалом?
– Ещё бы! Но колабам глубоко плевать на наши внутренние разборки. Они даже знают о цели моего вступления в полк наёмников. После окончания контракта подобрать себе отчаянную и сильную команду и уже с ней штурмовать Долину Смерти.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:07 | Сообщение # 18

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Кашад непроизвольно погладил женское плечико и спросил:
– А я тебе в первый же день показался самым сильным и отчаянным?
– Вне конкуренции. Только я тогда не подозревала, что влюблюсь в тебя как последняя дурочка. По самое некуда…
– Вот только не надо так серьёзно об этом говорить. Мы договаривались лишь греть время от времени друг другу спинку. Я ведь могу разозлиться и убежать в увольнительную к огианкам. Или ты вздумаешь возражать?
Тело Золаны напряглось словно стальное, но произнесла она на удивление ровным голосом:
– Нет, возражать не буду. Только попрошу вернуться следующей ночью и погреть меня хотя бы через день.
– Ну вот, совсем другое дело, – вздохнул Кремон с самодовольством и тут же опять провел рукой вдоль всего позвоночника менсалонийки. Остановил ладонь на упругой попке и сразу почувствовал, как женское тело становится податливым словно воск: – Но! Раз уж я никуда не пошёл, то давай всё-таки погреем друг дружку…
Ещё несколько ночей прошло в лихорадочных поисках трактата «Установки». Невменяемый уж стал отчаиваться, когда удача неожиданно улыбнулась ему с совсем другой стороны. Однажды его вызвали в штаб, непосредственно к полковнику. И рядом с тем находился совершенно незнакомый колаб весьма преклонного возраста. Распознавать чёрные цилиндры было весьма нелегко, но Кремон с каждым днём всё больше и больше улавливал невидимые на первый взгляд различия. И теперь ему даже не приходилось маркировать всех значительных командиров. Он их отличал лишь по внешнему виду. Но старика отмаркировал чисто автоматически сразу после доклада.
Полковник Лирт сразу же перешёл к делу:
– Хочу представить тебе моего старого приятеля, господина Сальпера. Он весьма знаменит в нашем обществе как учёный, историк и даже археолог. А недавно, при случайной встрече он меня буквально засыпал вопросами, нет ли среди личного состава кого-то, кто хоть раз в жизни видел любые загадочные письмена. Сразу мне вспомнились твои показания, что на границе с Пустыней Умерших Духов ты пытался как-то прочитать непонятные символы.
– Было дело, – подтвердил Кашад, добавляя к эмоциям радость воспоминаний о родине. А старенький колаб-историк сразу перехватил инициативу разговора в свои руки и тут же засыпал десятника вопросами:
– Где это было? Укажите на карте. Как эта россыпь камней выглядела? Сколько всего камней было с надписями?
Затем он предоставил наёмнику листы чистой бумаги и чуть ли не силой стал заставлять писать все те каракули, что якобы довелось горячему южанину увидеть в далёких песках. Кремон действительно запомнил несколько строчек той мешанины непонятных значков, которые настоящий Кашад нарисовал сидя в заточении. Мало того, в архивах аналитического отдела отыскалось ещё несколько подобных записей неразгаданной письменности. Которые тоже, как все предполагали, принадлежала таинственным и никогда никем не виданным сентегам. Только вот по мизерным кусочкам разгадать всю письменность невозможно.
Поэтому Кремону на всякий случай разрешили заучить и эти записи. Тем более что истинный Кашад Низу мог слишком неверно всё вспомнить.
И в данный момент десятник наёмников выложил перед колабом все три имеющихся в его памяти варианта. Старик долго ворчал, хрипел и вращал листки перед своими частями тела под самыми невероятными углами. И в конце из него стали вылетать вполне связные звуки:
– А что! Очень даже, похоже… Весьма! Хотя… Может просто совпадение? Эх! Вот бы мне те обломки в полном комплекте!
Кремон изобразил полную скуку и навалившуюся усталость и полковник тут же это заметил:
– Больше ничего не хочешь добавить?
– Ничего.
– Тогда можешь быть свободен.
И десятник с видимым облегчением выскочил из помещения с колабами. Но отдыхать он и не думал. В его мозгах крепко засела одна идея. А что если через этого историка, который явно занимается расшифровкой древних письмен, попытаться выйти на тех, кто наверняка пытается прочитать записи в трактате «Установки»? Ведь не могут колабы просто сидеть, раскинув руки с торцов своего тела и ждать пока поисковые группы соберут им ключи со всего мира? Наверняка пытаются разгадать текст собственными силами. А много ли у них таких сил? Сколько бы ни было, но наверняка все специалисты между собой общаются. И уж новые образцы новой письменности с другого континента большинство явно заинтересуют. Оставалось лишь тщательно и пристально проследить за этим престарелым Сальпером и отмаркировать всех, с кем он будет общаться на интересующую тему.
Вся сложность задуманного заключалась в том, что дело происходило днём, ближе к вечеру и в это время личное присутствие десятника требовалось, чуть ли не повсюду. А если упустить историка сейчас, то потом его отыскать в лабиринтах огромного города практически будет невозможно. Даже, невзирая на маркировку сущности.
И после лихорадочных раздумий молодой колдун не нашёл другого выхода, как опять рискнуть и проворить лояльность к нему менсалонийки. Ведь если нельзя уединиться с ней лично, то почему бы не сделать маленькую поблажку хотя бы для неё?
Вначале Кашад ей в двух словах определил задание. А после того, как рассмотрел удаляющегося к центральным воротам старика Сальпера, намеренно придрался к внешнему виду своей любовницы:
– Наёмница Мецц, почему у вас полу оторваны лямки для ремней? Немедленно займитесь починкой!
На территории полка постоянно проживали штатный сапожник, портной и несколько прачек. Поэтому Золана вполне естественно возмутилась:
– Я воин, а не…
– Что за разговоры?! – вызверился на неё десятник. – Там кстати и моё обмундирование после манёвров не приведено в порядок. Бегом, выполнять задание, марш!
С некоторым издевательством имитируя бег чуть ли не на месте, ворчащая менсалонийка удалилась в казарму под сочувствующие смешки сослуживцев. Тут же и им досталось:
– А мы с вами разомнём застоявшуюся в жилах кровь. Причём тому, кто обгонит меня до финиша, я отдаю свой ужин. Если меня никто не обгонит – забираю ужин у пришедшего последним. Два «малых» круга! За мной, марш!
И первым понёсся по изученному уже всеми без исключения маршруту.
Наблюдения Золаны оказались очень удачными. Когда все стали расходиться ко сну, Кремон заперся в их комнате, убрал с бесчувственного тела своей подруги одеяло и накрыл её мокрым полотенцем. И тут же позвал отсутствующее сознание. Золана открыла глаза, тут же встала, и уже сама набросила на разогревающееся тело ещё одну мокрую простынь.
– Уф! У меня и энергии не оставалось, сама думала возвращаться. Не мог раньше позвать?
– Не мог. Но ты лучше расскажи, где этот колаб и что делает?
Тщательно описав место, которое оказалось не так уж далеко, менсалонийка добавила:
– Там их четверо собралось. И все эти часы они спорят, орут друг на друга на непонятных языках, рисуют мелом на огромных досках витиеватые знаки и порой чуть драться не начинали.
– Ладно, – Кремон уже раздетый лежал в постели натягивал одеяло, – Пойду и я гляну… Ты тут посматривай и прислушивайся!
Золана с обидой поджала губы и хотела сказать что-то колкое. Но, заметив моментально остекленевшие зрачки своего возлюбленного, лишь сокрушённо вздохнула и стала снимать с себя прилипшую, разогревшуюся простынь.
По удачному стечению обстоятельств Невменяемый успел как раз вовремя. Чуть ли не в дверях он столкнулся с выкатывающимися на улицу двумя колабами. Гостей до самого порога провожал историк Сальпер с отмаркированной сущностью. Похоже он до сих пор не мог успокоиться после бурного спора, так как выкрикнул уже в след удаляющимся коллегам:
– Ничего! Вот сравните с оригиналом и сами убедитесь в моей правоте! Иначе просто и быть не может!
Само собой, после таких слов Кремону ничего не оставалось, как следовать за новыми личностями. Маркируя и их сущности по ходу преследования. И тщательно прислушиваясь к раздающимся репликам:
– Этот Сальпер просто помешан на том, что бы доказать именно свою правоту.
– И кому?! Уж мы лучше всех знаем о том, что, как и где напоминает.
– Ага! Тем более что таких совпадений было уже сотни.
– Мне кажется не стоит и времени терять. И так поздно уже.
– Да ерунда. Сразу просто сравним с нашей четырнадцатой таблицей, и всё станет совершенно ясно. Пять минут времени. Да и всё равно почти по пути.
– Как же! На семь уровней ниже спускаться надо!
– Ладно, не ворчи. Мало того, что колдун, так ведь ещё и самый молодой среди нас…
Парочка колабов резво катилась по просторным тоннелям, на каждом перекрестке спускаясь всё ниже и ниже. За время своих «блужданий» Кремон успел вполне сносно изучить переплетение подземных лабиринтов и теперь с напряжением старался запомнить дорогу и заодно сориентироваться. По крайней мере, он был уверен, что когда хорошенько осмотрится, то вполне чётко осознает своё местонахождение.
Наконец парочка приостановилась у внушительной металлической двери, возле которых красовалась масса самых разнообразных табличек. Рассматривать их было некогда, колаб-охранник открыл дверь изнутри и впустил прибывших со словами приветствия:
– Добрый вечер, господин декан. Решили поработать ночью?
– Да нет, мы с профессором лишь на полчасика. Так что сильно тут не замуровывайтесь!
– Хорошо, дождусь вашего выхода.
Из этого разговора Кремон понял, что охранный периметр на проникновение здесь включают лишь в ночное время и что здесь находится некое подобие высшего учебного заведения. А по тому, что полученные надписи будут сравнивать лишь по какой-то четырнадцатой таблице, ещё раньше предположил, что трактатом здесь и не пахнет. Разве что со временем, отмаркировав и проследив за всеми лингвистами и дешифраторами, удастся выйти на след «Установок». А может и подслушивая разговоры удастся обнаружить местонахождение книги-артефакта?
Несколько более узких коридоров привели колабов и их невидимого наблюдателя во внушительный зал, весь уставленный таблицами, досками и громадными полотнами. И на всех красовались лишь знаки, буквы, непонятные закорючки и вообще ни на что не похожие каракули. Сразу становилось понятным, что здесь находится скорей всего центр то ли по расшифровке древних письмен, то ли кафедра по изучению истории письменности. Как бы там ни было Невменяемый со стоицизмом прислушивался к каждому слову исследователей.
Колабы вытащили из толстой стопы искомый плакат с нужной таблицей и минут десять с явным пессимизмом сравнивали принесённые данные. Наконец декан согласно хрюкнул:
– Да, ты был прав. Не стоило тратить время, могли и завтра взглянуть.
Но профессор Эль-Митолан возражающе замычал, поворачивая листы бумаги под разными углами:
– А почему у нас на таблице вот этого троеточия нет? Мне кажется, в оригинале он есть.
– Раз нет – значит, нет. Хоть и мелочь, но не могли же мы пропустить такой знак.
– А если пропустили?
– Вот неугомонный! – рассердился декан. – То ему жалко пять минут потратить, то готов часами искать несуществующее троеточие!
– Да я даже помню, где его видел! На двадцать первой странице. Давай посмотрим только там?
– Ну, если только конкретно…, – нехотя согласился другой колаб. Подкатился к стене и прокрутил обычный на вид держатель светильника Трего. После короткого скрипа из ниши тут же выехала утопленная прежде панель.
А на ней, под прозрачным колпаком, отливая тусклым металлом, расположилась самая древняя книга этого мира. Трактат «Установки». Хорошо, что отделённое сознание не может по всеобщему мнению издавать звуков, а то бы оба колаба услышали бы восторженный рёв довольного донельзя разведчика. Вернее, после курса обучения патриархом всех колдунов Энормии, господином Огюстом, Кремон мог и голосом пугать в такой ситуации, но для этого нужна была длительная подготовка. А спонтанный выкрик не проходил в пространство. Разве что оставленное в комнате тело мычало что-то нечленораздельное и дергалось от сотрясающей сознание радости.
И как всё оказалось просто! До невероятности! Такая немыслимая безалаберность?! Почти никакой охраны?! Почти никакой защиты?! Такое сокровище и в руках простых учёных историков или лингвистов?! Невероятно!
Кремон заметался сознанием по всем соседним помещениям, высматривая ловушки, запоминая расположение комнат и промеряя толщину стен. Часто возвращаясь назад и прислушиваясь к разговору. Колабы тем временем нашли нужную страницу, чуть поспорили по поводу сравнений и сошлись во мнении, что небольшое различие в сочетании точек всё-таки существует. А значит, исследования вполне можно будет продолжить на следующий день в рабочем порядке.
Пока декан с профессором двигались к выходу, их невидимый провожатый успел несколько раз глубоко нырнуть в породу и «вывалиться» на нижний уровень. Предчувствуя удачу и в этом направлении. И точно: лишь только охранник закрыл дверь и задействовал периметр круговой защиты, молодой колдун своим сознанием поднырнул под периметром и легко прорвался во внутренние помещения. И даже добрался непосредственно до самой книги.
Видимо здесь совершенно не опасались воров. Да и кто позарится на имущество какого-то образовательного заведения? Ведь это не арсенал с литанрами! И не королевская сокровищница! А книга… Чего его охранять, если и так прочитать нельзя? А если и исчезнет, то наверняка сотни копий уже сделано и изучается в разных, подобных этому местах. Невменяемому просто невероятно повезло с этим историком-колабом. Кто же мог додуматься искать книгу вот в таких, почти неохраняемых местах?
Уходя, он внимательно прочитал вывески с наружной стороны. Самая главная из которых гласила: «Кихонский Институт филологии и древней криптографии».
Прочитанные строки весьма удивили Кремона и заставили задуматься. Надо же! Вообще о существовании подобного в Ледонии не было известно. А тут, судя по всему, и в других городах могут находиться подобные институты. Не только в столице. Из этого следует, что образовательная система в этом жутком королевстве весьма сильна. И хорошо развита. Хоть во всём мире колабов считают дикими, вонючими и грязными уродами. И вообще сомневаются в их умении читать. А тут целые институты филологии! Да… Интересные открытия.
Но самое главное – книга найдена! Теперь надо приложить все усилия по её изъятию. Благо время есть. И спешно продумывать путь для побега. Приходилось учитывать и тот факт, что Спин может и не появится здесь никогда по длинному ряду причин. И тогда придётся доставлять книгу лично. Или перепрятать её в надёжном и легко доступном месте? А самому до конца выведать планы колабов о Большом Походе?
С этими размышлениями Кремон вернулся в тело и не спешил открывать глаза. Хотя сразу с благодарностью отметил на себе леденящие свежестью простыни. Золана не выдержала первой:
– Ну что там?
Но надо было помнить о спящем совсем недалеко Ксомосе, который вполне возможно присутствовал здесь сознанием и ждал двух вещей: неосторожного слова и завораживающего своей неповторимостью секса. Поэтому остывающий десятник лишь буркнул:
– Да ну их! Надоели со своими интригами. Всё равно они меня с этой должности не спихнут! Давай лучше займёмся делом более полезным.
– Давай! – тут же согласилась менсалонийка и похвасталась: – Я ведь и выспаться успела и тело привести в порядок.
– О! Оно у тебя и так всегда в порядке! – признал Кашад, зарываясь лицом между двух выпуклых полушарий женской груди.
За два часа перед рассветом полк подняли по тревоге. И горн пропел сигнал: «В дорогу, во всеоружии!»
Чертыхаясь и опасаясь в душе самого худшего, Кашад метался между своими людьми, подгоняя нерасторопных и проверяя комплектность обмундирования. А через пятнадцать минут его десяток в конном порядке влился в общий строй полка и на всём скаку помчался в восточном направлении. По имеющимся отрывочным сведениям в той стороне находился огромный и древний лес с многочисленными озёрами. А прямо через него вела прямая и кратчайшая дорога в Царство Огов. Которая чуть ли не сплошной линией соединяла две столицы: Кихон и Яну.
Неужели начался Большой Поход? Только этого не хватало! Как раз в тот момент, когда цель оказалась в поле видимости, и для завершения основного задания оставалось сделать так мало…
Наверное, эмоциональный фон не удалось держать в нужном духе, потому что догнавшая его сзади лейтенант Гулис, спросила с явным нажимом и непонятной строгостью:
– И чего ты так расстраиваешься, десятник?
Кремон выплеснул из себя эмоцию радостного узнавания и должностного усердия:
– Доброе утро, госпожа Ландра!
А внутри себя изо всех сил сдерживал раздражение и небезосновательное опасение:
«И чего этой ядовитой колабе от меня надо?»
Часть одиннадцатая
Озеро кошмаров
Но отвечать надо было по существу и как можно более правдоподобнее.
– Да вот жалею о том, что не замахнулся на звание сотника. И теперь вынужден выполнять не всегда дальновидные приказы и безропотно выслушивать несправедливые придирки.
– О! Да ты нахал редкостный! – воскликнула Ландра удивлённо. – В твоём возрасте ты и так достиг невероятного.
– Это ещё не предел! – хвастливо позволили себе высказаться десятник.
– А не боишься, что тебя за такие замашки и недовольство сотником вообще разжалуют в рядовые?
– Нет, не боюсь. Приказы я всегда выполнял и буду выполнять беспрекословно. Думая лишь о том, что выполнить их как можно быстрей и лучше. А о моём отношении к себе Куцер Манк и так знает и если до его ушей дойдут наши откровения, ещё больше не любить меня просто не сможет. Больше некуда.
– Значит, называешь наш разговор откровениями? – многозначительно прогудела колаба.
– Конечно. Я, правда, не знаком с другими дамами вашей расы, но уж к вам у меня особая симпатия и доверительное отношение.
Ландра забулькала смехом и её тоне действительно появилась некая мягкость:
– Ну ты и хитрец! Наверняка бы смог и драконихе навешать комплиментов.
– Да что вы, госпожа лейтенант! – с почти непритворным страхом воскликнул молодой колдун. – К этим созданиям мне вообще на глаза страшно появляться. Ведь они говорят, лишь своим взглядом могут насквозь прожечь.
– Ха, ха! Может быть и такое! Особенно когда они услышат твои «откровения». Но зубы заговаривать ты мастак, и я теперь не удивляюсь, что самая красивая самочка из вашего племени сразу к тебе жить перешла.
– Неправда, уж ей-то я и не пытался зубы заговорить! Наоборот старался не поддаваться её соблазнам.
Последние слова Кремон послал уже вслед веселящейся колабе, которая прибавила скорости и укатилась в голову колонны. Но в душе остался очень неприятный осадок от этого разговора. Что-то в этом пристальном внимании к своей особе лейтенанта очень не нравилось. Да и вообще в последнее время она определённо крутилась всегда неподалёку от того места, где находился десятник. К чему бы это? Ведь не секрет, что Ландра при полковнике занималась анализом поведения каждого наёмника с определённой, скорей всего психологической стороны.
Полк тем временем двигался на самой максимальной походной скорости. И когда для завтрака не сделали даже короткой остановки, стало логично вырисовываться лишь два предположения. Либо наёмники сегодня же достигнут конечной цели и таки приступят к неким манёврам, либо случилось что-то страшное и невероятное. И поэтому коней загонят насмерть, дадут на подмену других и, не считаясь с потерями, доставят людей к нужному месту к нужному времени.
Но, судя по спокойствию и деловитой уверенности старших командиров, скорей всего верным было первое предположение. Может, в том направлении у колабов построен учебный полигон? А может решили проверить боеспособность полка в условиях густого и заснеженного леса? Как бы там ни было, но появилась некая уверенность, что в Кихон люди ещё обязательно вернутся. А раз так, то надо чаще демонстрировать свою исполнительность и желание выслужиться. Поэтому десятник со всем надлежащим усердием принялся придираться к вверенному ему личному составу.
Действительно, когда до обеда оставалось всего полчаса, полк съехал с основного тракта, упругой змеёй втянулся в густой молодой подлесок и выехал на внушительный заснеженный луг, который с лёгким уклоном упирался в огромное озеро. Несмотря на минусовую температуру, которая уже стояла в окрестностях добрую неделю, вода в озере чернела незамерзающей рябью. Лишь у берегов, на мелководье заросшим камышом виднелся тонкий и непрочный ледок.
По команде наёмники спешились и стали располагаться лагерем в углу поляны. Как раз на пересечении леса, озера и открытого пространства. Расседлали коней, вытерли их насухо и накрыли попонами. Затем задали корма, подвесив мешки с овсом к лошадиным мордам, и стали сами готовиться к обеду. Весело запылали костры, притягивая к себе теплом и запахом разогревающихся колбасок. Горячие напитки каждый воин кипятил себе индивидуально, с помощью котелков, больших кружек и разжигаемыми под ними мушками. И естественно, в каждом десятке только и слышались обсуждения и предположения по поводу присутствия в этом глухом и необжитом месте.
Разговоры сразу же стихли, когда раздался приближающийся скрип от сминаемого снега и на поляну стали выкатываться колабы из ДТО. Они огромными блестящими колёсами закатывались под кроны деревьев, трансформировали свои тела из боевого в обычный вид и расслабленно замирали между гигантских стволов. Видимо отборным силам Дивизии Тотального Опустошения поставили весьма сложную задачу: достичь этой точки в ещё более короткие сроки, чем люди.
По приблизительным подсчётам на поляну прибыло около трети всего состава элитной дивизии. И пока люди продолжали обед, колабам разрешили отдохнуть и восстановить потраченные на дорогу силы. А всё командование скопилось на берегу озера и приступило к горячим спорам и обсуждениям. Причём главенствующую роль в этом совещании играл полковник Залан Лирт. Он показывал прибывшим колабам какие-то рисунки, схемы и маршруты, рисовал на большой доске какие-то стрелки, овалы и пунктиры. При этом ему помогали и все три сотника, и капитан Валер Лессо. Похоже, они были в курсе всего происходящего. Или, вернее, того, что готовилось.
Невменяемый не видел издалека рисунков, да и находился его десяток слишком уж в стороне. Но каким-то чувством догадался, что речь идёт именно о нём. Потому что сотники время от времени бросали в его сторону тяжёлые и недоверчивые взгляды. Попивая обжигающий губы чай, не было возможности хоть на минутку «метнуться» отделённым сознанием к группе командиров и по нескольким фразам догадаться о предстоящих манёврах. И о своей роли в них. Ведь задачи могли ставиться разные. От приказа немедленно атаковать всеми имеющимися магическими средствами условного противника, до приказа играть роль этого самого пресловутого противника.
Но все сомнения тут же уступили место собранности и сосредоточию, когда его вызвали в круг совещающихся командиров. А одного взгляда на схемы и рисунки хватило, что бы догадаться о цели нахождения здесь такого количества людей и колабов.
Полковник Лирт даже тоном старался поддержать своего десятника:
– Кашад! Сегодня мы все зависим полностью лишь от тебя. Какое у тебя настроение?
– Боевое, господин полковник.
– Вот и отлично! Посмотри на эти рисунки: какие мысли тебе приходят в голову?
– Вы решили испытать мои уникальные способности в деле?
– Правильно! Не использовать их – считаю преступлением. Поэтому начнём первый, пробный эксперимент прямо сейчас же. Готов?
Кашад Низу лишь скромно кивнул головой и подтвердил одним словом:
– Готов.
– Хорошо. Но вначале мои коллеги хотят задать тебе несколько вопросов. Они возникли после моих объяснений. Итак?
Полковник сделал выжидательную паузу, но самый главный среди колабов коротко хрюкнул смехом и милостиво разрешил:
– Залан, дружище! Ты хоть меня представь нашему бравому десятнику.
– Как скажешь, Боролин. – Видимо полковник был очень дружен с этой крупной шишкой из ледонийской администрации, потому как его аура светилась привязанностью и расположением. – Кашад, представляю тебе одного из наших самых знаменитых генералов, Боролин Танак. Сейчас он занимает пост Главного распорядителя Тайной канцелярии.
– Рад познакомиться, господин генерал! – рявкнул с должным усердием Кремон. Хотя ни разу ещё не слышал этого имени. Но вот должность действительно была очень высокая. По всем слухам именно Тайная Канцелярия была инициатором и главным создателем отборного полка наёмников из людей. И скорей всего цели при этом преследовались невероятно огромные.
Генерал что-то проскрипел поощрительное и задал свой первый вопрос. Остальные уже присоединялись по мере поступления ответов.
– Так сколько времени ты можешь держать твёрдое покрытие при его максимальной площади?
– Два часа. И шесть – при минимальной площади.
По многим соображениям истинное время Кремон тщательно скрывал. Ни к чему было колабам знать, что его возможности превосходят заявленные показатели вдвое.
– А если другой маг передаёт тебе свои силы?
– Если у него сил столько же, значит, время почти удваивается.
– Ну да, понятно, ведь и у людей чужая магическая энергия не сберегается всё время. Четыре часа рассосут чужую силёнку процентов на тридцать? Как и у нас, колабов. Верно?
– Верно, господин генерал.
– Значит лучше всего подпитывать тебя в момент чуть ли не полного магического истощения?
– Конечно. Желательно любую силу использовать рационально.
– А почему твёрдая Опора создается только в пешем передвижении?
– Не только в пешем. Меня могут, например, толкать на санках перед собой. Но ведь идти мне гораздо сподручнее.
– А если придётся преодолевать огромное расстояние? Может тогда лучше увеличить темпы продвижение скольжением в санках?
Тоже не стоило всем знать, что всадники могли бы толкать Санки шестами, и нестись при этом галопом. Или покрывать гораздо большие расстояния, используя быстрый бег. А уж о случае на озере, когда Хлеби Избавляющий использовал огромную и быструю волну, лучше и самому не вспоминать часто.
– Всё равно скорость создания Опоры остаётся прежней. – Кремон пожал плечами. – Так почему бы и не идти пешком?
– А если устанешь?
– Тогда можно и на санках. Или достаточно поделиться со мной физической силой.
– А количество силы влияет на толщину льда?
– Нет. В любом случае лёд получается толщиной в полтора сантиметра.
– Невероятно! Но ведь такой лёд не выдержит вес даже одного человека?
– Поэтому я и употребляю термин «Опора». Потому что лёд при этом магическом действии – не самая главная составляющая.
– А что же там самое главное?
Десятник виновато улыбнулся и кивнул на полковника:
– До сих пор разобраться не можем. Может со временем и удастся научить хоть кого-то.
Залан Лирт тут же деловито добавил:
– Эксперименты по разгадке этого уникального магического дара мы ведём постоянно.
– А может ты, Кашад, просто не хочешь поделиться своими умениями?
Молодой колдун покаянно покрутил головой:
– Может, в глубине души, и не хочу. Но я ведь и раньше пытался обучить премудростям твёрдой Опоры своих друзей, и ничего не получалось. И по большому счёту, если и найдутся в мире несколько человек с моими способностями, то конкуренции мне они не составят. Наоборот, мне стало бы легче во всех аспектах.
– Но ты уверен, что все здесь собравшиеся смогут пройти за тобой по озеру?
– Уверен. Да и не только они. Вся ДТО может за мной двигаться как на прогулке.
– И если у нас всё получится хорошо, ты будешь готов поделиться своими секретами ещё раз под Сонным Покрывалом?
– А куда я денусь? И в контракте эти детали учтены, и мне самому, хочу повториться, стало бы намного легче.
Ещё несколько десятков вопросов последовало вообще не по существу и в предстоящей операции ничего не решали. Поэтому полковник вполне деликатно, но с должной настойчивостью перевёл внимание присутствующих к планируемому событию.
– Итак, лучше всё посмотреть в самом процессе, а уже потом ликвидировать появившиеся сомнения. Вы все знаете об этом озере, – Залан обращался к своим коллегам колабам. – Но вот для людей, и в первую очередь для господина десятника хочу рассказать коротко о нашем предстоящем полигоне испытаний.
И полковник Лирт красочно, но сжато описал все достоинства и прелести раскинувшегося перед ними озера. Уже само название этой чёрной «лужи» говорило само за себя. Ведь если в Ледонии, её жители, которых боятся во всём мире, называют это водовместилище озером Кошмаров – говорит о многом.
Сам лес, в котором помимо многочисленных и разнообразных хищников ничего не было, большой опасности не представлял. Остальные озёра – тоже. Но вот это, самое большое, уже четыреста лет пользовалось мрачной и самой жуткой славой. Ибо в нём обитало сразу две живых сущности, которые не то что не поддавались истреблению, но и сами атаковали любое живое существо, появившееся на поверхности озера.
Первых называли сколопендрами. И представляли эти подводные жутища из себя гигантских раков с метровыми клешнями и длинным суставчатом хвостом, но конце которого красовался острейший двойной шип. К тому же смазанный весьма опасным ядом. Ударом такого шипа склопендра умудрялась пробивать даже чешую колаба в боевой трансформации. Из под твердейшего хитинового панциря головы, при необходимости выдвигалось четыре лиловых щупальца, на концах которых располагалось по одному глазу. Причём по рассказам очевидцев, весьма жуткого вида и неприятного зелёного цвета.
Но если жутких и агрессивных раков иногда исхитрялись ловить в прочнейшие сети и вытягивать на берег, то вот о вторых обитателях достоверно так ничего и не было известно. По предположениям исследователей эта некая живая субстанция в спокойном состоянии чуть ли не растворялась в воде. Но для питания или просто для защиты своей территории моментально собирается вместе, и превращается в гигантский пресс. Жечь субстанцию, рвать или ловить бесполезно. Та успевает раствориться и превратиться в обычную воду ещё до того, как удаётся её хотя бы рассмотреть.
И за этими непонятными и неуловимыми существами закрепилось кем-то данное название – мряки. Причём исследователи до сих пор не могли понять, почему же мряки не истребили в озере всех склопендр? Да и мелкой рыбёшки в здешних водах плавало предостаточно. Если бы колабы хоть умели и любили плавать, то скорей всего с мряками давно было бы покончено. Но кому оно надо плавать по озеру в огромных плоскодонках, отбиваться огнём от всплывающих склопендр и пытаться оторвать хоть кусок чмокающего под днищем мряка? Верно, никому. Кроме нескольких увлечённых исследователей. Да и тех время от времени не могли отыскать после их плаваний по озеру Кошмаров. Только расщепленные доски лодок порой прибивало ветром к берегу.
Кремон сразу осознал всю серьёзность предстоящих испытаний. Колабы решили проверить способности человеческого Эль-Митолана в самой что ни на есть боевой обстановке. Поэтому осмелился оспорить некоторые моменты в стратегии и схемах полковника Лирта. Как ни странно все поправки были приняты без особых возражений, и вся огромная масса людей и колабов пришла в движение.
Целый час ушёл на репетицию движения по суше. Кремон становился во главе клина и спокойным шагом двигался вперед по поляне. А все остальные чётким строем следовали за ним. Причем рисунок строя менялся при определённых командах. То все рассредоточивались и старались двигаться лишь на периметре твёрдой Опоры, то собирались плотной кучей в центре. То всё той же кучей перемещались на разные края. Таким образом, командование предполагало проверить остойчивость создаваемой поверхности, её выносливость и опредёлённую эластичность. А заодно отработать некоторые приёмы борьбы с проворными склопендрами, если те умудрятся как-то выползти на скользкое покрытие и предпринять попытки к нападению.
Второй час потратили на отработку одного единственного манёвра. Назывался он «выход на берег». Ведь уникальная Опора исчезала в тот же момент, когда её создатель ступал на берег. Поэтому Кашад за десять метров от предполагаемой суши переходил на черепаший шаг, а вся прущая за ним масса колабов и наёмников на конях проносилась мимо и якобы спешно выбиралась на берег. В этом случае синхронность и слаженность всего войска тоже играла огромную роль. Да и человека, создающего Опору нельзя было сбить ненароком. Поэтому добивались как максимальной скорости манёвра, так и на осторожность при этом.
И вот наступил момент, когда Эль-Митолан Кашад Низу ступил на каменеющую перед ним воду. Все остальные в едином ритме последовали за ним. На берегу остались лишь прибывшие высшие чины колабов и полковник Лирт. Для первого раза решили просто заложить большой круг, не заходя далеко от берега. В случае неудачи или исчезновения опоры почти все Эль-Митоланы без труда смогли бы добраться до твёрдого грунта, используя элементарную левитацию.
Демонстрация прошла на ура. Никто даже ног или чешуйки не промочил. Хоть по раздающимся сигналам колабы сновали по всей Опоре плотным скоплением, а наёмники в конном строю пытались вести коней чуть ли не в копыто. Ни единой трещины или разлома в Опоре не произошло.
Обитатели озера Кошмаров тоже не сильно надоедали. Несколько затемнённых участков были заподозрены в причастности к мрякам, но пробивать дыру топором и щупать таинственную субстанцию никто не решился. Хотя несколько шуток на эту тему всё-таки раздалось. А когда делали большой, плавный поворот несколько склопендр, словно рыбки выпрыгнули из глубины на лёд и резво заковыляли в сторону Кашада Низу. Этих действительно жутких рачков-переростков поджарили огненными молниями, а затем силовым ударом спихнули опять в воду.
Когда весь полк и треть дивизии вернулись на берег, радость всех участников и свидетелей прохода выразилась как-то слишком бурно. Больше всех восторгался полковник Лирт. И в его выкриках слышалась немалая толика похвальбы:
– Я верил! Я знал, что это получится просто превосходно! Предлагаю тут же повторить манёвр, но уже на гораздо большую дистанцию от берега.
От остальных колабов послышались напоминания о должной осторожности, но командира полка неожиданно поддержал Боролин Танак:
– И в самом деле?! Сколько можно сидеть в Тайной канцелярии? Ведь это прекрасный повод вспомнить молодость. Командуй Залан трёхчасовый поход!
– Но господин генерал! – забеспокоились те колабы, которые могли себе такое позволить по отношению к высокому чину. – Вы как Главный распорядитель не имеете права рисковать своей жизнью!
– А кто вам сказал, что я собираюсь ею рисковать? – загудел Боролин. – Только-то и делов, что прогуляться по чудесному озеру и полюбоваться на наши доблестные воинские подразделения. А кто сомневается в Опоре, пусть наблюдает с берега.
Если кто и сомневался, то страха не показал, все как один произвели боевую трансформацию и окружили кольцом Главного распорядителя Тайной канцелярии. И весь много сотенный клин, звеня оружием, подбадриваемый выкриками командиров и конским ржанием опять ступил на чёрную гладь озера Кошмаров. На берегу остались лишь капитан Лессо, сотник Дорнесс Шавен и один из младших дивизионных командиров. Похоже, они остались ещё кого-то ждать.
Зима. День короток. И сумерки выползают из гигантского леса со всей неукротимостью и неотвратимостью. Вот только людям Эль-Митоланам – темнота не помеха. А колабам колдунам – и подавно. Все двигались бодро, весело, чуть ли не с песнями. А генерал уже на втором часу похода стал громко рассказывать последние анекдоты. Которые и в среде наёмников находили отклик в виде сдержанного смеха.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:12 | Сообщение # 19

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Сколопендры почти не беспокоили. Лишь изредка, по краям, им удавалось выпрыгнуть на лёд. Но их тут же или сжигали, или просто сталкивали обратно в воду. Но повороте, через полтора часа эти настырные гигантские раки полезли чуть ли не десятками, но и с этой атакой шутя справилось всего несколько конных наёмников.
Сразу же после разворота Кремон поднял руку и потребовал, что бы ему влили магической энергии. Как ни странно желаемое ему не предоставили немедленно. Вместо этого подкативший ближе полковник Лирт громко спросил:
– Может, постараешься дотянуть до последнего момента?
– Да вы что, господин полковник? – от удивления Кашад оглянулся и тем самым нарушил свою концентрацию. Вернее сделал вид что нарушил, а на самом деле весьма умело пропустил по всей Опоре мелкую дрожь и резкое покачивание. Тут же находящийся сзади полковника генерал Танак закричал, перемежая свои слова витиеватыми ругательствами:
– Слушай, Лирт! Ты бы меньше слушал своего лейтенанта, а больше думал своей головой! Я, между прочим, не купаться вышел, а только прогуляться!
Ещё рёв генерала не умолк в ночи, а один из Эль-Митоланов по жесту полковника догнал Кашада и быстро передал всю свою магическую энергию. Десятник лишь хвастливо улыбнулся при этом и зашагал с прежней уверенностью. Но в памяти зарубку сделал. Видимо лейтенант Гулис подбивала полковника проверить окончательную границу выносливости молодого колдуна. А значит, на будущее придётся что-то продумать на такой случай. Могут проверить в самый неприятный и трудный момент.
Что бы как-то развлечь себя, да и всех остальных на оставшийся час пути Невменяемый предложил идущим сзади немного подсветить те воды, над которыми они проходят. Ведь ночное зрение не позволяло рассматривать всё, что находилось в глубине под Опорой. Тут уже многие Эль-Митоланы подключились к забаве. Они создавали различные по размеру светящиеся шары, укрепляли их сопротивляемостью к влаге и отправляли вперёд, по ходу движения. Там где Опоры ещё не было. И погружали там в чёрные воды. А затем с содроганием проходили над проплывающими назад светильниками. Потому что пару раз увидели таких гигантских склопендр, что об их существовании даже не подозревали исследователи. Вместо максимальных чётырёхметровых, удалось явно рассмотреть пару экземпляров, которые достигали, чуть ли не восьми метров в длину. Притихших бойцов опять приободрил громогласный генерал Танак. Он крикнул идущему впереди десятнику:
– Кашад! Ты уж будь добр, на этих раков не засматривайся. Даже если слишком голоден. Обещаю тебя сегодня же накормить самыми отборнейшими блюдами из моего личного имения.
– А гремвин будет? – выкрикнул Кремон.
– Сколько угодно! – рассмеялся генерал. Видимо этот колаб обладал особой способностью в самых опасных моментах не терять присутствие духа, да ещё и остальных подбадривать. Нельзя сказать, что склопендры так уж всех запугали, но эти выпуклые зелёные глазища не лиловых стеблях, кажется, даже колабов немного шокировали.
Мряки так и не появились. По крайней мере – явно. Лишь впереди всех идущему Кашаду удалось несколько раз рассмотреть быстро исчезающие сгустки. Но и то, увиденное скорей походило на игру теней со светом. И не стоило слишком присматриваться себе под ноги. Гораздо опасней было бы выползшее чудовище-склопендра впереди. Всё-таки десять метров – весьма небольшое расстояние. Хотя котящиеся сзади колабы своей магической мощью могут смести любую преграду, взобравшуюся на Опору. Но всё обошлось. Видимо склопендры атаковали идущего по поверхности человека сразу в ноги, но твёрдое покрытие даже не передавало ударов об лёд хитиновых панцирей.
А на берегу тем временем наблюдалось усиленное движение. Костров разгоралось с каждой минутой всё больше, а мелькающие между ними людские фигуры становились всё многочисленнее. И когда осталось пройти последнюю сотню метров стало понятно, что на поляне прибывший интендантский обоз спешно возводит временный лагерь. А огромные походные кухни готовят пищу для изголодавшегося воинства.
И по всем показателям приходилось настраиваться на более продолжительное пребывание возле этого озера Кошмаров.
Так и вышло. Видимо командование уже давно решило провести учения в этом лесу, а испытание Опоры были проведены лишь по инициативе и настоянию полковника Лирта. На следующий день перед обедом прибыли остальные подразделение ДТО и лес превратился в арену для жарких учебных боёв. Причём не забывали и про отработку движения по быстро всем надоевшему Озеру. И один раз бравый десятник провёл по чернеющей глади весь личный состав одновременно. Тут уже не обошлось без эксцессов. При выходе на берег последние ряды, в которых в основном находились конные наёмники, не успели добраться до суши и рухнули в воду. И на них сразу же набросились десятки изголодавшихся склопендр. Естественно, Эль-Митоланам особого труда спастись не составило, но вот более чем пятьдесят лошадей пошли на корм прожорливым и агрессивным чудовищам. Да и несколько десятков человек получили тяжёлые травмы, а то и временные увечья. Увеличив сразу в пять раз общее число пострадавших во время манёвров.
Госпитальные службы оказались на высоте, но вот общее настроение заметно спало. Эйфория полковника Лирта тоже заметно угасла. Ведь среди пострадавших находились лишь его подчинённые.
Может именно из-за этого, а может и по причине выполнения всех поставленных задач, на следующее утро войско спешным марш-броском вернулось в Кихон. И почти все наёмники получили более чем суточные увольнительные.
А перед Кремоном Невменяемым встала новая задача. В последние дни, находясь возле озера Кошмаров он практически каждодневно, по несколько раз включал имеющийся у него маяк. И с всё большим нетерпением присматривался ко всем замеченным в лесу боларам. Но ни один из них не подавал условных сигналов и не делал попыток как-то выделиться от остальных своих сородичей.
К слову сказать, боларов в Ледонии оказалось не так уж много. Скорей всего из-за сурового климата этим зелёным шарам было трудно находить здесь пропитание, а больших стай вообще не отмечалось. Летающие растения жили небольшими группками, максимум по шесть-десять особей, и даже по внешнему виду сильно отличались от тех боларов, которые жили в Энормии. Цвет их сферы был не так зелен, обод почти не блестел, а корни выделялись скорей чёрным, чем коричневым цветом. Да и размеры взрослых особей не дотягивали до стандартного.
Чёрные цилиндры относились к боларам чаще всего с полнейшим равнодушием. Практически не замечая, а может и делая вид, что не замечают даже самых хулиганистых и наглых одиночек, которые порой летали где угодно в попытках своровать что-либо съестное. Да оно и понятно, ведь колаб не человек и даже огромной стае боларов не справиться с таким огромным и мощным созданием. Скорей всего, если сравнивать, то к боларам относились точно так же, как люди относятся к мелким птицам. Летают себе, да и ладно. Воруют пищу, значит надо её прятать. Или накрывать сеткой. Но вот уничтожать боларов, как например это делали в Баронстве Радуги ради развлечения, в Ледонии считалось, почему-то очень бестактным и низменным. А когда Кремон спросил об этом как-то у одного из колабов из ДТО, тот раздражённо буркнул:
– А что они тебе плохого сделали?
Более подробно отношением к зелёным шарам интересоваться молодой колун не рискнул, но старался подмечать любую деталь в поведении колабов в этом направлении. Его изрядно удивил один подмеченный эпизод. Работник кухни, колаб, попросил своего знакомого Эль-Митолана «забросить» оставшиеся после обеда отходы на густую крону невысокой хаузпичи. А потом с некоторым умилением наблюдал, как десяток боларов с воркованием копошится в кроне, отталкивая друг друга от лакомых кусочков.
То есть по всем наблюдениям получалось, что Спину в Ледонии опасаться нечего. А в царстве Огов к зелёным шарам вообще относились, чуть ли не с почтением. Значит, его путь не должен был оказаться таким сложным и опасным. А раз так, то почему дружественного болара до сих пор нет? Или ещё что-то случилось? А может Маяк перестал действовать? Ведь никто, кроме летающих растений не может увидеть исходящий из прибора луч. И человеку его работу проверить невозможно.
Когда последняя мысль пришла в голову Кремона, он немного запаниковал и решил после возвращения в Кихон сразу же покопаться в имеющемся у него устройстве. Ведь в условиях временного лесного лагеря ничего не получилось бы. А то и сделать новое, для большей гарантии.
К счастью всё работало отлично, и сигнал таки достиг своего адресата. Когда полк уже возвращался в столицу, привычно блуждающий по деревьям взгляд десятника выхватил пять летающих растений. Они сидели на огромной ветке немного в стороне от тракта, но так, что бы заинтересованный наблюдатель их сразу увидел. Да и явно выделялись более ярким зелёным цветом. От прилива хорошего настроения Кремон позволил себе ущипнуть едущую рядом Золану за бочок, пришпорил коня и бросился догонять едущего впереди Кузласса Биная. Якобы с намерением сделать какое-то замечание, а на самом деле подавая Маяком условленные сигналы о том, что он заметил прибывших помощников. Тут же два зелёных шара снялось с временного насеста, и стали обгонять колонну. Чуть погодя и три их товарища полетели следом.
Отлично! Спин добрался к месту излучения Маяка благополучно. Да ещё и четверых своих товарищей за собой привёл! От предвкушения получения различных доставленных «подарочков», Кремон чуть ли запел бравурную песенку. Но, оглянувшись назад сразу заметил догоняющую его Ландру Гулис и спешно закрасил все свои эмоции беспробудной усталостью и гневным раздражением. Тут же и его заместитель, ордынец Бинай получил по полной программе. С осоловевшими от удивления глазами он выслушал придирки своего командира и в свою очередь понёсся вдоль растянувшейся цепочки наёмников.
И опять лейтенант явно присматривалась к эмоциональному фону деятельного десятника.
– Кашад! Неужели так хочется скорей вернуться в замок?
– Мне всё равно куда, – сдерживая коня, признался Невменяемый. – Лишь бы долго и хорошо отоспаться.
– Такой молодой наёмник, а уже устал.
– А чего мне из себя неутомимого строить? Да и на кого не посмотрите, все мечтают до цивилизованного жилища добраться. В не отапливаемом помещении почти не высыпаешься. Шесть суток сказываются.
Колаба двигалась вровень с десятником и её рука, вращающаяся с телом, вдруг коснулась его плеча:
– А если с тобой физической силой поделиться?
– О! Тогда я снова стану героем! – воскликнул Кашад и предположил: – Да ещё если мне вольют силу колаба, то мои одежды лопнут от раздувшихся мускулов.
– Увы! Ты ведь знаешь, что переливаемые силы примерно равны. Что от колаба, что от сорфита или таги, что от дракона.
– Как?! Даже от дракона?! А меня убеждали, что если со мной поделится силой это создание, покоряющее воздушный океан, то я сразу научусь летать как птица.
Колаба громко хрюкнула смехом и резко прибавила в скорости. Крикнул напоследок чуть ли не издевательским тоном:
– Такой большой, а в сказки веришь!
Но Кремон совершенно не обиделся на последнюю насмешку:
«Катись, катись, любопытная чёрная колбаска! – думал он. – Может, скоро мы навсегда расстанемся? Задерживаться здесь надолго я не собираюсь. Мне ведь главное – трактат достать. А потом я вам ещё таких проблем постараюсь подбросить, что бы вы их не сразу решили! Да столько, что вы меня до самой могилы помнить будете!»
И он выпал из строя, сделав небольшую остановку и осматриваясь по сторонам. На этот раз ещё с большим удовлетворением фиксируя в поле видимости движущихся между крон деревьев боларов.
Вот поэтому в замке теперь надо было найти способ если не пообщаться со Спином, то хотя бы забрать у него посылку с весьма необходимыми предметами. Что при постоянном и повсеместном надзоре сделать было весьма проблематично.
Желание выспаться десятник реализовал сразу же, после получения увольнительной. А заодно и проверил отделённым сознанием местонахождение «Установок». Трактат продолжал спокойно лежать на том же месте, и похоже его даже не доставали оттуда за эти дни. Некоторое время пришлось потратить на изучение месторасположения института. И когда Кремон хорошо осмотрелся, был поначалу весьма удивлён и озадачен. Но потом в его голове стал вызревать сложный в исполнении, но весьма многообещающий план.
Оставалось только всё хорошенько просчитать, подготовить и уговорить кого надо. Ведь без Ксомоса Бейта в этом деле не обойтись. Да и нельзя будет оставлять в тылу, или вернее вне громкого события, косвенного свидетеля своих действий. Конечно, в идеале хорошо бы иметь возле себя нескольких опытных бойцов, знакомых с искусством диверсии, или хотя бы воспользоваться советами резидента Бадуша Шиндара. Но тот был слишком далеко, в столице Баронства Радуги и помочь ничем не мог. А значит, приходилось рассчитывать лишь на собственные знания, умения и сложившиеся обстоятельства.
Первым делом Невменяемый кратко оповестил Ксомоса Бейта о намечаемом действии. Тот видимо и сам подумывал о подобном, так как согласился моментально, без малейших раздумий. Единственное, чем Бейт остался сильно недоволен, так это поведением менсалонийки. И чуть ли не потребовал от Кашада отказаться от сожительства и выгнать Золану из их общей комнаты.
– И как ты себе это представляешь?! – вызверился на него десятник. – Мало того, что я закрываю глаза на все твои ухаживания за красоткой и потом не знаю, что ответить на её пристрастные вопросы по этому поводу, так я ещё и сам должен вышвырнуть её из нашей постели?
Бейт немного растерялся от такого напора, но всё-таки договорил свою мысль:
– Но тогда она никуда не денется и перейдёт ко мне…
– Вот если ты её уговоришь – пусть переходит! Мне плевать! Но если она поднимет хоть небольшой шум из-за моих неправильных действий, то у нас может всё сорваться. Ты себе и на мизинец не представляешь, насколько эта женщина ревнива. Учитывай это и действуй соответственно.
– Ладно, попробую…
Но особого энтузиазма в ответе Ксомоса не ощущалось. Мало того, в его ауре улавливались весьма плохие и жестокие эмоции. Так что приходилось продумывать и дополнительные меры защиты от такого сексуально озабоченного союзника.
Второй шаг – продумывание, а впоследствии и контакт с боларами. А может лишь с их лидером Спином. Тут уже было всё организовать сложней. Так как оказаться с разумным растением в одном безопасном помещении никак не удастся. И встречу, или передачу посылки надо было проводить на нейтральной территории. А ведь за десятником могли подсмотреть где и как угодно чуть ли не круглосуточно. Поэтому к концу предоставленной увольнительной Кашад Низу со своими ближайшими собутыльниками уже вовсю гульванили в одном из питейных заведений Кихона. Ресторан считался местом, где уже долгое время мирно уживались за столами как колабы, так и люди.
Хотя эксцессы на расовой почве возникали регулярно, но в большинстве случаев даже до драк не доходило. А если и случалась потасовка, после бурной и продолжительной перепалки, то к тому времени в общем зале уже находилось несколько мощных колабов Эль-Митоланов из числа внешней охраны замка и все конфликты подавлялись самыми суровыми методами. Людей наказывали и дисциплинарно и денежными штрафами, а колабов – тоже «били по карману» и в дальнейшем запрещали подходить к людям ближе, чем на полёт стрелы. Да и дорога в данный ресторан для провинившихся перекрывалась навсегда. Что для законопослушных обитателей Ледонии считалось весьма суровым наказанием. Нарушить или оспорить запрет ни одному колабу и в голову не пришло бы. А то, что происходило иногда после бурного возлияния алкоголем, скорей походило на вырвавшиеся, а до того долго скрываемые эмоции. Всё-таки столько веков в Кихоне не появлялся ни одно из иных разумных созданий. И порой только законопослушность колабов защищала людей от немедленной смерти.
Но в момент присутствия в ресторане десятника, всё обошлось без осложнений. Даже Залана Мецц вела себя на удивление пристойно. Почти не пила, не раздражалась от восхищённых взглядов других мужчин и выглядела как невинное и довольное жизнью создание. Остаток ночи, уже в своей комнате они провели в коротких но бурных ласках и несколько последних часов использовали для сна.
Но на следующий день произошло то, чего собственно Невменяемый и ожидал. В его арсенале находились никому неизвестные «сторожа-сигнальщики», которых он с нужным умением оставлял в комнате. И когда он со своим десятком находился вне стен замка на очередной пробежке, к нему поступило уведомление, что кто-то роется в его вещах. На это Кремон лишь мысленно улыбнулся и продолжил бег. Значит, в лейтенанте он не ошибся: наблюдение за Кашадом она устроила нешуточное и после выхода в город тщательно проверила его личные вещи. Вот и хорошо! Теперь оставалось лишь не выходить в Кихон в увольнительные и до следующего раза обыск не предвидится. А ещё лучше некоторые полученные от Спина подарочки хранить в нейтральном месте, коих в замке можно отыскать сколько угодно.
Дав команду своим бойцам продолжать бег по кругу, Кашад свернул на тропу срезающую путь. Так он делал постоянно, и уже давно заметил подходящий куст, в котором можно будет устроить место для передачи. Справив малую нужду, он просигналил крутящимся над ним боларам оговорённое послание и друзья теперь знали, что по следующему знаку им надлежит устремиться именно сюда и до его прихода уложить заказанный предмет именно на этот куст. А если что-то изменится, то всегда можно придумать и другой способ доставки.
Вернувшись к себе в комнату после обеда, Кремон пристально осмотрел свои скрытые сигналы и не нашёл внешних признаков обыска. Действовали очень тонко и эффективно, используя для просмотра вещей лишь глубокое магическое зрение. Что вообще-то было большой редкостью и Эль-Митолана с таким даром надо было ещё поискать. Даже интересно стало: кто же так умеет тонко работать? Неужели один из сотников? Вряд ли. Скорей это не кто иной, как капитан Валер Лессо. Ведь для того, что бы удержаться на такой должности надо иметь помимо организаторских способностей и талантов военачальника, ещё и недюжинные магические способности. И вряд ли эти таланты когда-либо станут известны личному составу. Вот бы заглянуть в личное дело капитана! Только как это сделать? Да ещё и без ненужного риска? Никогда полковник не разрешит покопаться в его сейфе спокойно…
Хотя, если подумать… Ведь могут существовать и дубликаты личных дел всех наёмников? Могут. А где тогда они находятся? Только в тайной канцелярии. М-да! Оттуда взять на короткое время пару папок вообще будет проблематично. Или придётся просить о помощи Ксомоса Бейта. Что вообще неприемлемо в данном случае. А в идеале хорошо бы самому разгадать секрет проникновения отделённым сознанием на закрытые контуром объекты. Но при этой мысли Кремон лишь вздохнул. Вряд ли такое возможно.
Помощь друзей
Следующие несколько ночей принесли ощутимые плоды в плане разведки городских коммуникаций. По всей сети подземного Кихона ещё Кашад первым заметил многочисленные диагональные ходы, закрытые охранными периметрами. Когда Бей просмотрел их внутренности, то ничего интересного не обнаружил. Хотя сразу догадался, для чего они используются. Почти все ходы начинались возле королевского дворца наверху и доходили наискосок до любой почти точки нижнего города. Видимо ещё в незапамятные времена таким образом отборные воинские подразделения по приказу короля чуть ли не моментально оказывались в нужном месте и давили без труда очаг любого недовольства или сопротивления. За многие столетия ходами почти перестали пользоваться. По крайней мере, большинством. Но вот охранные периметры на них продолжали заряжать энергией.
И оба заговорщика решили использовать эти наклонные магистрали для задуманного дела. Естественно, логичней было бы искать более короткую дорогу наверх с места планируемой операции, но ведь не всегда прямая дорога – самая лучшая. Найденный откосный тоннель уводил так глубоко, как и далеко в сторону от центра города. Потом по нескольким колодцам надо было подняться строго вертикально вверх, пробить последнюю, заросшую корнями деревьев пробку и выскочить чуть ли не в самом лесу, где наёмники ежедневно проводили свои большие марш-броски.
Оставалось лишь подготовить намеченные для проникновения в магистраль места, что бы потом не создавать много шума и не терять лишнее время. Для этого Кашад Низу затеял каждодневные учения в нужной местности с одним лишь заданием: спрятаться и зарыться от условного противника так, что бы никто не нашёл. А сам с Ксомосом стал готовить пути подхода и отхода.
Несомненно, провести операцию – являлось ещё только одной частью всего задуманного. Не менее важно было быстро и надёжно уйти от погони и скрыть за собой все следы. В короткой и жаркой дискуссии Кремон убедил Ксомоса, что надо идти строго на север. Во-первых, потому, что никто не станет их искать в той стороне. А во-вторых: в Снежном море уже через неделю их будет ждать специальное тяжёлое судно, могущее преодолевать льды и даже долго зимовать среди огромных и непроходимых торосов.
Бейт лишь после этого известия проявил своё любопытство и поинтересовался, как Кашаду удалось скрыть всю такую обширную информацию под Сонным Покрывалом.
– Мне поставили специальные боки в памяти. Со временем блоки рассасываются, и я узнаю о своих дальнейших действиях.
– И кто это сделал?
– Пока мне эта информация не открылась. Но уверен, что мы всё равно получим по своему королевству.
– А если в твоей голове высветится задание уничтожить своих союзников?
– Не смеши меня. Ты ведь прекрасно понимаешь, что только с тобой у меня, и тех, кто меня послал, есть шансы выкрасть как можно больше литанр, а впоследствии создать нужное количество этого смертельного оружия. И уже потом мы, только с твоей помощью, без труда отобьём у колабов на обратном пути найденные ими сокровища. Иначе у нас ничего не получится.
– Конечно, тогда искать трактат вовсе необязательно…
– Его продолжат искать, но уже другие посланцы. А нам с тобой и без этого великих дел хватит.
– Но ты уверен по поводу корабля в Снежном море?
– Совершенно!
– А если тебя сейчас допросят под Покрывалом?
– Увы! Тогда мне конец. Именно поэтому надо спешить. Вдруг кому-то из командования взбредёт в голову опять нас проверять? Да и Великий Поход вот-вот должен начаться. Тебя-то уж обязательно готовят к какому-то закланию.
– Враньё! – воскликнул Бейт с горячностью и злостью. – Я им тоже нужен!
– Пока! – усмехнулся Невменяемый и поднял вверх указательный палец. – Да ты и сам это прекрасно понимаешь.
После короткого молчания Ксомос выдавил из себя:
– Хорошо. Я согласен.
Но плотно сжавшиеся затем губы, затуманенный взгляд и целая гамма отрицательных эмоций говорили совсем о другом. И Кремон почти удостоверился, что его союзник задумал разыграть и свои карты. Осталось только продумать и выяснить: какие именно. Или принять крайние меры для перестраховки.
За день до намеченного срока Невменяемого отозвали с занятий в штаб. И почти до полуночи истязали в очередном допросе под Сонным Покрывалом. Для этого в помещении собралось до сорока ранее не знакомых молодому колдуну колабов и людей Эль-Митоланов. Вся суть допроса сводилась к попытке понять, изучить, перенять, а затем и использовать умение создавать Твёрдую Опору.
К большому сожалению и разочарованию всех собравшихся, так у них ничего и не вышло. Кремон без труда скрывал самые основополагающие моменты своего знания.
Наконец полковник Лирт, а с ним ещё несколько самых старых Эль-Митоланов уединились с десятником в кабинете для подведения итогов и сообщения одного важного известия.
Никто из магов даже не собирался представляться. Говорили просто как со старым и проверенным другом:
– Жаль, что ничего из твоего дара нельзя использовать…
– Но зато теперь ты становишься, чуть ли не самым главным нашим гарантом в успешном осуществлении Великого Похода.
– И настало время тебе открыть главную тайну.
– Вернее – истинную цель этого Похода.
– Ты ведь слышал о той легенде, что на Западных островах под ногами валяются неисчислимые богатства?
Кремон про себя поразился этому факту или совпадению. Но теперь окончательно уверился в том, что и ордынец Кузласс Бинай докладывает о своём командире каждую мелочь и каждое слово. А вслух лишь оживлённо согласился:
– Ещё бы! Жаль только, что нет возможности это проверить.
– Могу тебя обрадовать: возможность есть. И ты её получишь в очень скором времени. А заодно и узнаешь, откуда в Ледонии появились несметные богатства.
– Неужели с Западных островов?
– Да! Наши лучшие магические военные соединения уже добирались туда два раза. И добыча оказалась просто невероятной. Единственное, что нас смущало, так это огромные потери личного состава при этом. Хоть и приходилось преодолевать морские просторы почти вдоль кромки крошащегося льда, но и там невероятные чудовища сумели нанести нам невосполнимый урон.
– Теперь же, благодаря твоему невероятному дару мы сможем достичь Западных островов и вернуться назад без ненужного риска.
– Только не подумай, что ты получишь лишь оговорённое в контракте жалование! – наконец-то вступил в разговор и полковник Лирт. – После возвращения ты получишь десятикратную премию.
Кашад Низу округлил глаза от восторга и нахлынувшего счастья, в слух выдавил трясущимися губами:
– Три миллиона?!!!
– Совершенно точно! Мало того, после того как ты распорядишься этой суммой по своему усмотрению, мы продолжим Походы на Западные острова. И при каждом возвращении ты будешь получать уже по пять миллионов.
– А…? – у ошарашенного такими суммами десятника отвисла челюсть, и он явно не видел себя со стороны. С открытым ртом и пунцовыми от прилившей крови щеками. А расположившиеся вокруг колабы продолжали вещать немного церемониальным, но и доверительным голосом:
– Как видишь суммы просто невероятные, и мы надеемся, что ты правильно оценишь нашу щедрость.
– Правда, к островам мы выступаем не завтра. Предстоит ещё тщательно отрепетировать продвижение сборного войска по Опоре. Наработать навыки преодоления длинного расстояния и синхронного выхода большой массы воинов на берег.
– Расстояние как раз позволит дойти нам до цели за девять, максимум десять дней. Большее время без сна даже при максимальных вливаниях любой силы ты не протянешь.
– Помимо этого наш король может подкинуть и несколько более мелких, в плане оплаты, заданий. Во время их выполнения мы будем настойчиво продолжать репетировать свои движение на пути к тем огромным суммам, что назывались чуть раньше.
– Видно, – опять заговорил командир полка, – Что ты весьма обрадован таким развитием событий. Или сомнения всё-таки возникают?
– Никаких сомнений, господин полковник! – гаркнул Кашад, усмиряя рвущуюся из него радость.
– И никаких особых пожеланий прямо сейчас?
– Ну…, – немного смутился десятник. – Разве что небольшой аванс получить.
– Хочешь вложить деньги в то самое дело?
– Конечно! Чем раньше это сделать, тем большие дивиденды можно получить потом. Уже не говоря о солидном, уважительном ко мне отношении в кругах экономических магнатов.
– Хорошо, мы это обсудим на днях в рабочем порядке. Что-нибудь ещё?
Кашад осмелился пошутить:
– До возвращения из Большого Похода – больше никаких пожеланий.
– Тогда иди, отдыхай! – милостиво разрешил полковник Лирт под смешливое хрюканье остальных колабов.
Довольный донельзя десятник покинул помещение и вприпрыжку поскакал к своей казарме. Похлопывая себя сморщенной ручищей по тусклой чешуе, самый старый колаб с сомнением спросил у полковника:
– А если этот человечишко обо всём догадается и заартачится в самый ответственный момент?
– Мы его уже достаточно изучили, что бы спрогнозировать возможное поведение почти в каждом случае. Так что он будет действовать строго по намеченному нами плану.
Уже через десять минут Кремон отвечал на ласки Золаны, старательно выплескивая из себя радостные эмоции, а сам лихорадочно размышлял по поводу Похода к Западным островам:
«Как же колабы сумели туда добраться? Да ещё так сказочно обогатить свою страну? Тысячелетиями о тех краях никто не мог рассказать ничего кроме баек и откровенных выдумок. Если бы не древнейшие фолианты с подробными картами, ни один бы человек не поверил в существование в Коралловом море пригодной для жилья суши. Хотя почему именно для жилья? Достаточно просто для обогащения. Самое главное – преодолеть море с кровожадными монстрами, которые топят практически любой корабль. Конечно, если собрать сильных Эль-Митоланов, да посадить их в несколько бронированных кораблей, то они могли и прорваться. С трудом, но могли. Вот только треть названных потерь… Непохоже, что в ДТО есть пополнение. Наверняка эта дивизия срабатывалась и муштровалась не один год. Кто же тогда понёс потери? Странно… Да и вообще, что-то я однозначно упустил из вида. А что именно – никак не пойму. Или это у меня уже неувядающая мнительность проросла в голове? И что делать: уходить после изъятия трактата, или рискнуть и остаться участвовать в Походе? Эх! Мне бы способности Ксомоса Бейта! Обязательно бы подслушал, что они там говорят по моему поводу! А этот неврастеник только за нами и подглядывает…, наверняка».
На следующее утро неожиданно сам Спин пошёл на прямой контакт. Кремон как раз распустил свой десяток по лесу для занятий по маскировке и быстрым шагом направлялся в место предполагаемого входа в вертикальные штольни. И как раз в этот момент мимо него пролетела зелёная масса взрослого болара. При этом довольно явственно раздалось указание:
– Немедленно заройся между любых корней!
Рассматривать, кто это был конкретно было некогда, да и волна паники охватила Невменяемого. А вдруг за ним как раз в этот момент следят?! Только этого не хватало! Но раз разумные растения решили пойти на контакт, значит, случилось нечто архиважное.
Раздумывать было некогда и, моментально сориентировавшись, Кремон приподнял корни наклоненной слегка ели и протиснулся между ними, стараясь не ругаться из-за обильно сыплющихся на него комьев земли. Устроился так, что бы кусочки грунта не попадали в открытый для дыхания рот, и тут же бросился осматриваться отделённым сознанием. Снижающегося болара заметил сразу. Тот с привычной для летающих растений грацией уселся на слегка потревоженные корни и замер. Со стороны никто бы и не подумал проверять, чем там занимается зелёный шарик. Может корм в земле разыскивает, а может соки у других растений вытягивает. Но Кремону стало ясно, что болар хочет пообщаться, и сразу же вернулся в своё тело. А над ним уже раздавался голос:
– Дружище, ты меня слышишь? Чего молчишь? Возвращайся скорей!
– Уже слышу и не молчу. Спин! Рад тебя видеть! Но что случилось? Ведь так общаться опасно!
– Ты бы знал наши теперешние умения! – похвастался Спин. – А самое главное, мы можем чувствовать, вернее даже отчётливо видеть рядом чужое отделённое сознание.
– Как это?! – удивился Кремон.
– А вот так! Хлеби и Давид очень хорошо поработали и помогли нам открыть в себе невероятные качества. И знаешь, кто нам больше всего помог в этом деле?
– Кто?
– Да твой вороной и неугомонный конь.
– Торнадо?!
– Конечно. Ты ведь помнишь об его способности чувствовать чужое внимание?
– Да, только жаль, ни разу не удалось толком этим воспользоваться.
– А вот нам удалось. Больше недели мы изучали поведение твоего торнадо и наконец-то в неиспользуемом нами никогда прежде спектре обнаружили следы наблюдателей. Ты себе не представляешь, как красиво выглядят искрящиеся рои фиолетовых искорок отделённого сознания.
Кремон чуть не поперхнулся осыпавшейся прямо на лицо землёй, но воскликнул:
– А люди могут их увидеть?
– Пока ничего не получилось. Как твои наставники бывшие не старались. Но зато мы теперь во всеоружии. Даже сейчас мои товарищи наблюдают за окрестным лесом и чуть что, сразу дадут мне знать о слишком любопытном фиолетовом рое.
– Значит, вы можете даже проследить, из кого именно вылетает отделенное сознание?
– С лёгкостью. Именно поэтому мы и не могли раньше к тебе открыто подлететь. Возле тебя порой скапливалось по три, а то и четыре наблюдателя.
– Надо же, как я популярен! И кто следил больше всех?
– Та женщина и мужчина, что чаще всего возле тебя и так визуально…
– Ага, значит Золана и Меченый…
– Потом колаба из вашего замка…
– Опять эта лейтенант Гулис!
– Затем пятеро бойцов из твоего подразделения. Лишь только они прячутся, сразу пытаются тебя разыскать в лесу. Вот и сейчас один из них пронёсся неподалёку.
– С ними тоже всё ясно.
– А когда ты ходил в город, то за тобой роилось целое сияние из восьми наблюдателей. Трое колабов из замка, трое из какого-то большого здания и два человека оттуда же.
– Да, они бы меня в покое не оставили ни за что…
Далее Спин перешёл на сугубо деловой тон:
– А теперь давай говори, что от нас требуется в первую очередь?
Невменяемый стал спрашивать о самом насущном:
– Сколько Флоров имеете?
– Восемь штук.
– Ух, как здорово! Ну, я им наворочаю! А прибор для дальних переговоров и артефакт усыпления имеете?
– Имеем! В общем, имеем всё, о чем ты договаривался и почти каждый предмет в двойном экземпляре.
– Спин! Ты не представляешь как я рад! Тем более что трактат уже найден и этой ночью мы собираемся изъять из места, где его изучают.
– Мы? А кто именно?
– Здесь мне удалось завербовать одного из наёмников с уникальным даром. Он может отделённым сознанием преодолевать любые защиты и преграды. Он мне уже и так здорово помог.
– А ты в нём уверен?
– Нет, конечно. Более того, уверен в его изменчивости. Может предать в любой момент.
– Может, мы за ним хоть издалека понаблюдаем? – предложил Спин.
– Было бы великолепно. А то я не знаю, что он замышляет и куда своим сознанием тыкается. Живёт он в соседней комнате.
– Проследим.
– А теперь у меня к тебе ещё один важный вопрос. Ты мог бы пролететь по подземельям или узким наклонным тоннелям?
Болар чуть взволнованно проворковал, и уточнил:
– А какой диаметр тоннеля?
– Вполне приличный: от полутора до двух метров.
– Тогда постараюсь побороть свою клаустрофобию! – заскрипел смехом Спин. – Но учти, к бою я непригоден. Хоть нам Хлеби и сделал каждому по три сильных амулета против огня.
– Воевать я буду сам. Мне важно, что бы ты с книгой моментально улетал из Ледонии.
– А может это сделают мои друзья? А я останусь при тебе?
– Ни в коем случае! – Невменяемый высказался со всей категоричностью. – Доставить трактат – наиважнейшая задача! А мне тогда легче будет остаться вне подозрения и выведать до конца все их планы по поводу Большого Похода. Но ты готов мне передать сейчас хоть что-то из доставленного?
– Добрую треть на себе таскаю…
– Тогда давай, вываливай всё это мне. И внимательно слушай новые сигналы для ваших действий.
И человек с боларом продолжили обговаривать предстоящую операцию.
А ещё четыре летающие растения сидели по углам примерно ровного квадрата и с некоторым равнодушием наблюдали за мечущимися по лесу облачками фиолетовых искорок. Ищут? И кого? Их друга Эль-Митолана?
Ну, пусть ищут. Вряд ли они найдут кого ещё ближайшие полчаса…

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:13 | Сообщение # 20

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Часть двенадцатая
Потрясение Кихона
К вечеру, как назло хляби небесные разверзлись. Мокрый снег вперемежку с дождём моментально утяжелил сгущающиеся сумерки, а холодный, пронизывающий ветер лишь своим свистом и завыванием отбивал всякую охоту выходить на улицу или двор.
Оба заговорщика находились в противоположных концах замка и несли заранее назначенную для них вахту. Вернее эту ночь весь их десяток стоял на постах внешнего периметра. Только вот десятник находился на южной башне, а его уникальный подчинённый – на северной. То есть как раз в том месте, откуда в основании стены уже был заготовлен ход к штольне в лесу для тренировок. Именно верхушки всех сторожевых башен были защищены от подсматривания отделённым сознанием лучше всех. Конечно, существовал риск внезапной проверки кем-то из вышестоящих командиров, но пока такое случалось крайне редко.
Выполняя свои обязанности, Кремон лично разводил каждого подчинённого на объект, и благодаря этому у заговорщиков имелось несколько минут для разговора и последних согласований. Ксомос должен был спрыгнуть с башни и тут же зарыться в горловину лаза, но его волновало не это:
– А как ты успеешь добраться сюда с южной башни?
Кремон не собирался рассказывать о Мантии, уникальнейшем артефакте, коих во всём мире остались считанные единицы. Доставленная боларами магическая вещь могла скрывать от чужих взглядов своего носителя, в общем времени, около получаса. После чего, превращаясь в обычную никчемную тряпку. Но благодаря Мантии Кремон собирался проскочить самые просматриваемые и опасные участки практически невидимкой. Говорить это своему сообщнику было не резон, но соорудить правдивое объяснение было просто необходимо:
– Как только я дам сигнал, ты сразу прыгай и зарывайся. За несколько секунд до этого я подраню какую-нибудь крупную ночную птицу и швырну её на охранный периметр с западной стороны. Пока там сосредоточится всё внимание остальных, на полной скорости слевитирую к тебе. Понятно? Вот, держи!
Ксомос Бейт с подозрением повертел в руках ещё одно уникальное устройство, которое Невменяемому доставили из родной Энормии.
– Что это?
– То самое средство связи.
– Я должен одеть это под шлем? – продолжал сомневаться сообщник.
– Конечно! – стал раздражаться Кашад, доставая второй обруч и водружая его себе на голову. – Смотри. Вот так. И прикрываешь волосами. И теперь ты слышишь каждый мой шёпот.
Он на мгновение заскочил за угол обзорной комнаты и продемонстрировал работу прибора. Бейт удивлённо покрутил головой, но сомнения его только возросли:
– Откуда у тебя такие вещи?
– Недавно в лесу «нашёл», – хохотнул Кремон. – Ладно, мне пора бежать, а то вызовем подозрения. Удачи!
Они хлопнули друг друга по плечам, и десятник опрометью кинулся вниз по крутым ступенькам.
Когда делал развод остальным бойцам, то Золану Мецц поставил на восточной башне. И, помня, что Ксомос слышит каждое его слово, дал менсалонийке несколько указаний:
– Смотри не засни! И чаще посматривай, что у тебя за спиной делается. Снаружи замок защитит периметр, а вот изнутри можешь кого-то и прозевать.
Женщина хотела возразить с присущей ей экспансивностью, но наткнулась на просящий взгляд своего любовника и обратила внимание на его палец, прижатый к губам. Понимая, что он намекает помалкивать. Поэтому ответила просто и незатейливо:
– Хорошо.
Пусть сообщник думает, что Кашаду действительно придётся передвигаться на виду дозорных и он хоть кого-то пытается отвлечь заранее.
В назначенное время на охранный периметр с западной стороны действительно рухнула подраненная сова. Чем вызвала лишь небольшое оживление у всего наряда. Хорошо, что Бейт не поинтересовался, как десятник сможет ночью подстрелить нужную птицу, да ещё в нужном месте. Видимо окончательно поверил в невероятные возможности своего сообщника, а может, времени не хватило. На самом же деле сову поймали и подбросили дружественные болары. Для них совершить подобное в тёмное время суток не составило проблемы.
Пока Ксомос спрыгивал с башни, поддерживая себя левитацией, Невменяемый совершил то же самое и уже на земле задействовал Мантию. Пяти минут хватило, что бы на всей вероятной скорости оббежать замок и успеть к лазу как раз к тому моменту, когда там скрылась голова сообщника. И тут же, выключив прикрывающую оболочку, шепнуть:
– Я уже здесь.
– Уф, напугал! – тихо воскликнул Бейт, приседая и прижимаясь чуть в сторону. И наблюдая, как десятник ловко задвигает за собой плоский камень. – Подкрадываешься словно привидение!
– Так ведь левитировал, потому и тихо. Вперёд!
И оба сообщника понеслись к цели со всей возможной скоростью. Местами приходилось ползти, кое-где идти, согнувшись в три погибели или гусиным шагом. А в вертикальных штольнях спускаться с помощью левитации вдоль стенок, цепляясь со всех сил руками за малейшие выступы.
На место планируемой операции они добрались минут за сорок. Кремон тут же принялся закладывать Флоры в выбранное заранее место. А суетящийся рядом Ксомос опять засомневался:
– А силы взрыва хватит, что бы проломить эти две стены?
Он и не подозревал, что сила взрыва будет раз в десять больше, чем его проинформировал Кашад. Наивно предполагая, что выкрасть древнее оружие и припасы к нему – их главная цель. А уж о последующей силе детонации даже примерно не догадывался и Кремон.
– Вполне! – ответил Невменяемый без запинки. Но сомнения Бейта явно показывали, что тот задумал какую-то свою игру, и в каждую секунду может нанести неожиданный удар в спину. Поэтому Кремон не забывал краем глаза следить и за своим вынужденным союзником.
Закрепив Флоры в расщелине, он установил на них несколько зажигалок и с удовлетворением развернул нарисованную схему:
– Вот этим крестиком обозначено место, где прячешься ты. Я иду на это место. После взрыва сразу бросаемся в проломы и набираем обговоренное количество литанр и зарядов. Расходимся!
– Стоп! – лицо Бейта искривилось от плохо скрываемой злобы. – А почему я должен идти именно в это место?
– Мы же обсуждали это! – раздражённо напомнил Кашад. – С той стороны литанры, они легче, и брать их надо меньше!
– А мне это место не нравится! – упорно продолжал Ксомос. – Я лучше понесу заряды.
– Они тяжеленные! Тебе не унести!
– Издеваешься?! Я не слабей тебя! Или ты что-то задумал?
– Нашёл время для споров! Каждая секунда дорога!
– Вот именно! Меняемся местами!
– О-о! – Кремон не скрывал своего бешенства. – Ладно! Будешь нести заряды, но попробуй только пожалуйся на усталость!
Если у него и были до того сомнения в дальнейшей судьбе Ксомоса Бейта, то теперь все моральные мотивы рассосались сами собой. Перед ним стоял враг, который собирался использовать любую возможность для его уничтожения. Наверняка Бейт задумал на обратном пути избавиться от союзника при первой же возможности. А то чего и похуже. Только Ксомос не знал, что Кашаду необходимо лишь отойти из поля видимости своего партнёра, что бы обезопасить последнего.
– Расходимся!
И Невменяемый поспешил на то место, которое предназначалось Бейту. Но лишь только пробежал несколько поворотов, сорвал с головы шлем, снял обруч и произвёл с ним быстрые манипуляции. После чего сунул прибор в карман и так же быстро вернулся к своему напарнику. И на мгновение застыл от увиденной картинки.
Ксомос и не собирался бежать на своё место, а сразу же принялся доставать из расщелины Флоры. Теперь он лежал на полу, сжимая в руках по взрывоопасному шарику из спрессованного пуха цветов свала. Ведь он не знал, что в переговорное устройство вмонтирована сонная молния с управляемым разрядом. Она усыпляла любого Эль-Митолана на целый час, а простого смертного убивала моментально.
Разбираться, что и для чего делал предавший его союзник, было некогда. Хотя вырисовывалось лишь одно предположение: Флоры ведь можно положить гораздо ближе к десятнику, потянуть время, оттягивая взрыв и самому успеть добежать до безопасного места. А в том месте, где должен был прятаться Кашад, и так бы открылся пролом в арсенал. Оставалось лишь пробежаться по трупу и набрать необходимое оружие. А может существовал и более изощрённый план.
Кремон быстро поставил Флоры на прежнее место и взвалил тело Ксомоса на плечо. Бегом отнёс на запланированное место, освободил спящую голову от переговорного устройства, а во внутренний карман куртки положил заготовленную небольшую и тонкую книжицу в стальном переплёте. По любым оценкам экспертов, этому раритету насчитывалось около пяти тысячи лет и повествовалось в нём о весьма важном, чуть ли основополагающем предмете магического бытия. Создавшие этот экземпляр Светочи Магического Консехаля Энормии, по праву гордились уникальной подделкой. Подкладывая книжицу, Кремон уже не сомневался в участи единственного, в своём роде и очень опасного врага Ксомоса Бейта.
Затем Невменяемый ещё с большей скоростью устремился к своему, заранее продуманному месту. Чуть более отдалённому, чем обозначалось на схеме. Причем в душе нарастало беспокойство о массе потерянного безвозвратно времени.
Самым главным в операции для него являлось, конечно же, похищение трактата «Установки». Именно поэтому он запланировал такую громкую диверсию с таким невероятным по силе взрывом. Ведь от мощного удара Флоров обязательно взорвутся и заряды для литанр. Все последствия такой катастрофа для Кихона предвидеть было невозможно, но Кремон справедливо полагал, что одна из сторон филологического института, который оказался по совпадению совсем недалеко, весьма сильно пострадает. И уже через образовавшийся проём, он проникнет вовнутрь и достанет трактат из тайника.
Надев на себя специальную фильтрующую маску, для дыхания в неблагоприятной среде, Невменяемый присел, набрал в грудь больше воздуха и послал сигнал на воспламенение зажигалок.
Расчёты расчётами, но действительность превзошла все ожидания. Рвануло так, что создалось ощущение полного проваливания города во внутрь планеты. Можно было заподозрить глобальное и максимальное землетрясение с одновременным извержением всех трёх вулканов. По крайней мере, возле эпицентра диверсии. Если бы не полная защита Эль-Митолана и не дополнительные силы артефактов, переданные ему боларами, Кремон бы погиб сразу от рухнувших на него валунов. Да и то после того, как всё замерло, ему пришлось минуты три откапываться и выбираться из обломков, каменной крошки и пыли. И лишь потом, фактически на ощупь из-за вязкого тумана из дыма и пыли, он бросился к тайнику.
Хорошо, что молодой колдун заранее так тщательно изучил конфигурации подземелья. И установил маркирующую сигнализацию на древнюю книгу. А возможно ещё и случайность помогла. Но трактат оказался у него в руках уже на десятой минуте после взрыва.
А ещё через пять он скользил по диагональному тоннелю в северную, самую нижнюю часть Кихона. Добравшись до вертикальной штольни, он с неимоверным облегчением увидел пятёрку боларов, которые с нетерпением поджидали удачливого диверсанта. С помощью летающих растений подъём на поверхность произошёл в пять раз быстрее, чем сам спуск, и уже через двадцать пять минут Кремон опять задействовал свою Мантию и с выскакивающим от напряжения сердцем понёсся на свой пост. Если его стали искать, то это конец пребывания здесь. Придётся уходить немедленно.
Ещё при подъёме по штольням он передал боларам все свои компрометирующие предметы и артефакты, а уж избавиться от превращающей его в невидимку накидки он успеет всегда. И дал Спину немедленный приказ улетать в Энормию. Доставка Трактата сейчас являлась приоритетной. Хотя зелёный друг пообещал сразу же вернуться к нему на свет Маяка. Правда предупредил, что к Западным островам он за ним не полетит, а будет ждать на берегу Кремниевой Орды.
По крепостной стене десятник взбирался словно паук. Хоть подушечки пальцев ободрал основательно. Да и пару ногтей в придачу вырвал, чуть ли не с мясом. Но такая невероятная поспешность себя оправдала. Лишь только Невменяемый спрыгнул с подоконника на пол, как по лестнице, ведущей вниз, послышался топот и раздался призывный крик вестового:
– Десятник Низу! Общая тревога! Вас срочно вызывают к командиру полка!
– Бегу! – отозвался он, очищая подоконник, и бросился вниз. На ходу скатывая Мантию и пряча её в складках одежды. Ресурса в ней осталось минут на десять-пятнадцать, но не воспользоваться даже таким мизерным чудом было бы непростительно. Хотя и рискованно такой артефакт держать при себе, но оставить накидку в самой башне было бы тоже недальновидно.
Вся крепость гудела словно улей, а полностью вооружённые наёмники растревоженным муравейником копошились на плацу. Все остальные подчинённые наверняка продолжали нести вахту на своих постах, так что исчезновение Ксомоса Бейта вряд ли ещё кто заметил. И Кремон никак не мог решить: выгодно это ему или нет?
Пока добежал до полковника успел идеально остановить кровотечение из повреждённых пальцев и даже кое-как замаскировать полученные ранки. Скорей всего в создавшейся суматохе никто не обратит внимания на пятнышки крови, кое-где запятнавшие одежду десятника. Да и сама одежда оставляла желать лучшего. Хоть как Кремон ни старался почистить и подправить её с помощью умений Эль-Митолана.
В этом случае опять повезло. Полковник Лирт встречал своих младших командиров прямо на пороге штаба. Стоя колесом в боевой трансформации. И отдавая быстрые приказы каждому, кто подбегал к нему с докладом. Одновременно с Кашадом прибыло ещё трое запоздавших десятников, и полковник грянул криком на них одновременно:
– Почему так долго просыпаетесь?!
– Только что вызвал вестовой! – отчитался один и десятников, а Кремон добавил:
– А меня только что сняли с поста!
– Хорошо! Немедленно построить своих людей на плацу. А ты, Кашад, молнией проверь все посты своего десятка!
– Исполняем! – гаркнули десятники и разбежались веером.
Первым делом Невменяемый снял с второстепенного поста своего первого помощника и отправил его по часовой стрелке крепостных стен, сам же чуть вернулся, переставил на свой прежний пост одного из огов своего десятка, и бросился по периметру навстречу ордынцу. Как он и рассчитал, Кузласс Бинай достиг северной башни раньше него и уже нёсся вниз с перекошенным от страха лицом. Чуть не сбив внизу своего десятника с ног, он выкрикнул:
– Ксомоса Бейта нет на посту!
– Может его вызвали в штаб? – попытался успокоить его Кашад. – Ты ведь знаешь, как его часто по непонятным причинам используют.
И тут же повернулся к нижнему вахтенному, который охранял основание башни:
– Наёмник Ксомос спускался вниз?
– Нет. Никто кроме вас двоих здесь за время дежурства не появлялся.
Это уже было серьёзно. Поэтому десятник приказал ордынцу:
– Кузласс, займи его пост, но ни к чему не прикасайся. И никого туда без меня или командования не подпускай!
– Понял! – Меченный тут же торопливо стал подниматься по лестнице, а Кремон, в который уже раз за сегодня, со всей прыти понёсся к штабу. Полковника Лирта он застал уже в окружении сотников и капитана Лессо. Они ещё издалека заметили несущегося к ним десятника и теперь с напряжением ждали его доклада.
– Господин полковник! Наёмник Бейт исчез с поста! Его нигде нет, и он не спускался вниз с того самого момента, как заступил на дежурство!
– Все за мной! – на ходу бросил колаб и резво покатился к северной башне. Строились здешние замки явно для передвижения внутри не только людей, но и чёрных цилиндров, поэтому, когда наёмники взбежали наверх, полковник уже тщательно осматривал верхнее помещение всеми доступными для него средствами. И сразу же выдал свой вердикт:
– Здесь на подоконнике следы подошв. Наверняка он спрыгнул вниз. Становитесь у окон, облокачивайтесь на выступы и проверяйте отделённым сознанием каждую трещинку или ямку под стенами!
Кремон мысленно усмехнулся недальновидности Бейта. Натоптать на подоконнике?! Элементарно не догадался подложить хоть что-то или сразу использовать левитацию!
Некоторое время все Эль-Митоланы тщательно проверяли пространство внизу. Капитан Валер быстро заметил в выделенном ему секторе ямку с отчётливыми отпечатками подошв, а чуть позже и горловину прикрытого плоским камнем лаза. Он тут же вернулся в своё тело и призвал остальных колдунов. Затем быстро рассказал о своих наблюдениях.
Реакция командира оказалась весьма неадекватной. Полковник Лирт не сдерживал своей ярости и рычал, словно сошедший с ума топианский валель. Скорей всего, он ещё не связывал непонятное пока содрогание Кихона с пропажей уникального Эль-Митолана. Но только за последнее происшествие, ему грозили просто немыслимые неприятности. Ведь если Ксомос даже просто сбежал, колабы вряд ли спокойно заснут до момента его поимки.
Когда все оказались возле лаза, Залан Лирт расстроился ещё больше. Ведь со своим огромным телом ему не стоило и думать о том, что бы протиснуться в узкое отверстие. Поэтому он скомандовал:
– Капитан Лессо! Берите сотников и десятника и догоните этого урода!!! А я поведу весь полк на прочёсывание леса и поиск следов на поверхности! Вперёд!
Десятник, как самый младший по званию, бросился в лаз первым. За ним поспешили и сотники. Но обещание Валера Лессо услышали все:
– Не беспокойтесь, господин полковник. Никуда этот ублюдок от нас не денется! Живого или мёртвого, но мы его вам доставим!
– Постарайтесь – живого! О-очень хотел бы с ним побеседовать!!!
Судя по тону и громкости голоса, «беседовать» Залан Лирт собрался отнюдь не о погоде. И судя по этому, можно было догадаться, что Ксомос Бейт чего-то наобещал и полковнику. Без сомнения этот уникум готовил для себя запасные ходы отступления. А может, уже и конкретно намекал на возможного в рядах полка шпиона. Вот только до какого предела доходили его намёки?
Карабкаясь по знакомому маршруту, Кремон старался чаще останавливаться на развилках или в местах пересечения со штольнями и делать вид, что сомневается в дальнейшем пути. Но капитан и сотники умели обнаружить даже самые минимальные следы и почти безошибочно шли по следу заговорщиков. А в том случае, если они сомневались, десятник, словно невзначай обращал их внимание на несуществующие, но весьма хорошо известные ему детали. Благодаря этому, пятеро людей за час с небольшим добрались непосредственно к эпицентру взрыва.
Там творилось нечто невообразимое. Группы спасателей, все Эль-Митоланы с поверхности и весь личный состав ДТО разгребали завалы и извлекали изувеченные тела пострадавших. В большинстве это были уже трупы. Если чёрные цилиндры и не погибли сразу в момент взрыва, или после того, как их придавило обломками, то некоторые задохнулись от висящей до сих пор в воздухе пыли или умерли от переизбытка дыма.
На людей поначалу не обращали особо внимания, но затем их чуть ли не силой привели к какому-то высокому дивизионному чину. И обращались к нему по званию: генерал. Его злость и раздражение можно было понять:
– Кто вы такие?
– Капитан Лессо! Из полка наёмников под командованием Залана Лирта! Со мной три сотника и десятник.
– Что вы здесь делаете?!
– По приказу полковника идём по следу сбежавшего наёмника.
– Как?! Что здесь мог делать этот наёмник?!
– Не могу знать, господин генерал. После землетрясения мы проверили весь личный состав и обнаружили пропажу. Следы привели именно сюда.
– Так вы не знаете, что произошёл взрыв?
– Нет.
– И что это очень похоже на диверсию?
– Даже не предполагали, – лицо капитана Лессо пошло белыми пятнами от волнения, – Просто сбежал уникальнейший Эль-Митолан и нам его надо отыскать любой ценой.
Генерал видимо, был о многом информировал, так как после недовольного рычания уточнил:
– Эт случайно не Ксомос Бейт?
– Он самый господин генерал.
Решения дивизионщик принимал моментально:
– Ведите меня к тому месту, где след оборвался!
Осмотрев пролом в диагональном тоннеле, он раздражённо прорычал:
– Камень подпилен изнутри. Скорей всего – заранее.
Затем подозвал к себе находящегося рядом ординарца и приказал:
– Срочно на поверхность! Разыскать полковника Лирта и со всей поспешностью сюда! Может здесь мы, и отыщем его подчинённого. А вы, – теперь он обратился к людям. – Подключайтесь к поискам своего коллеги!
Полковник Лирт прибыл через два с половиной часа, как раз к моменту извлечения тела Ксомоса Бейта из-под скальных нагромождений. В этой процедуре самое деятельное участие принимал Кашад Низу. Причём умудрился незаметно подбросить компрометирующую Мантию в складки разорванной и окровавленной одежды трупа.
На обескровленное тело тут же набросились лучшие врачи-колабы из ДТО, а чуть позже и полковые лекари. Но к большому облегчению десятника, оживить мёртвого уникума так и не смогли. И последние опасения о разоблачении развеялись.
Зато полковник, десяток прибывших генералов и чуть ли не все члены Тайной канцелярии в полном составе, похоже, переживали скандальный шок. Как они только не ругались, Что только они друг на друга не кричали. Улавливающий каждое слово Кремон только из-за несдержанности колабов получил неисчислимую и неоценимую по важности информацию. В других обстоятельствах пришлось бы потратить на разведку недели, а то и месяцы, но так и не узнать многих интересных подробностей.
И самое важное, что он понял из перепалки: в момент начала Великого Похода драконы по предварительной согласованности должны начать крупную отвлекающую агрессию против Энормии. Само собой, это показалось полным абсурдом. Зачем колабам, идущим по Опоре к Западным островам, затевать небольшую войну через своих союзников где-то за тридевять земель? Странно! Но как бы там ни было послать об этом весточку кому надо, теперь было более чем необходимо. А уж нужные и знающие люди разберутся в полученных сведениях.
Вот как важно порой оказаться вовремя в нужном месте! И вести себя тихо и незаметно.
Скорей всего командование забыло о том, что рядом находятся люди. Пусть даже и проверенные. Но ведь и Ксомос Бейт до того считался вне подозрений и числился под полным контролем. Поэтому Главный распорядитель, Боролин Танак, наконец-то обратил внимание на вопиющее нарушение секретности и приказал:
– Наёмники пусть срочно возвращаются в полк. И сейчас же начать расследование. Этот Бейт мог действовать в одиночку, но уж слишком невероятна его диверсия. Не иначе, как у него среди сослуживцев имелись соучастники. Выявить немедленно!!!

Следствие ведут галиремы
По всей вероятности Ксомос Бейт перед своей смертью вёл двойную игру. И теперь Невменяемому казалось просто чудом то обстоятельство, что его конкретно не называли сообщником. Хотя весомые подозрения в его сторону имелись. Подозревались, правда, все поголовно, но в особый круг выделили всех наёмников, с которыми Бейт хоть раз общался больше десяти минут общего времени. А таких оказалось немного. И чуть ли не первым в этом списке оказался десятник Низу.
Конечно, ему приходилось делать это по роду своей службы. Да и громкие перебранки по поводу менсалонийки не остались без внимания окружающих. Но факт был налицо: только десятник мог безбоязненно и подробно обсудить с предателем всё, что угодно. А то, что он сам оказался с твёрдым алиби непосредственно в момент взрыва, ещё не снимало с него подозрений в сообщничестве.
Следственная лихорадка ещё больше накалилась, когда на шестой день в крепость прибыли две высокопоставленные огианки. К каждой из которых обращались по странному титулу Галирема. Странному для всех, но только не для Кремона. В его информативной базе сразу же отыскались нужные данные, а чувство самосохранения засигналило об огромной опасности.
И он запоздало пожалел, что не совершил побег вместе в боларами. Ведь с их умением замечать чужое сознание, он бы добрался в любое место без особых затруднений. А теперь ему даже не предоставлялось малейшего шанса выйти за крепостную стену. Десятки соглядатаев следили за ним чуть не круглосуточно.
И основания к опасениям имелись далеко не беспочвенные.
Дело в том, что в Царстве Огов теоретически не существовало женщин Эль-Митоланш. И причины такого парадокса никто не знал. То ли природа не позволяла, то ли наследственность подкачала, но даже с заезжими колдунами из других стран огианки никогда не рождали будущих Эль-Митоланов.
Но это в теории. А на практике некоторые уникальные личности среди женского населения в царстве всё-таки рождались. Их магическую сущность нельзя было сравнивать с обычной сущностью познавших тайны мироздания. Да и рождалось их всего пять шесть за столетие. Многое творить в магическом плане Галиремы не могли, но все они без исключения обладали одной невероятной способностью. Могли без труда определять: правду ли говорит разумное создание или нет. И их во все времена использовали вместо Спящих Покрывал. И с многократно больше эффективностью. Тут уже следователь, даже не зная самой сути преступления, мог в присутствии Галиремы просто попросить подозреваемого рассказывать и говорить на интересующую тему что угодно. И любое слово лжи тут же фиксировалось огианками-колдуньями.
Мало того, в виду их малочисленности и важности для царства, любой взрослеющий царевич брал свободную Галирему в старшие жёны. И та порой переживала не одного мужа. Так как жила гораздо больше обычных людей и порой дотягивала до ста пятидесятилетнего рубежа. Поэтому эти женщины все были либо бывшими, а то и действительными царицами, либо жёнами многочисленных царевичей. И почёт им оказывался соответствующий.
Рожали Галиремы невероятно редко, да и дети от них не получали никаких особых магических умений. Что тоже не находило малейших объяснений и служило для титулованных женщин постоянной причиной для скорби. Лишь каждой третьей их них доводилось за свою жизнь становиться матерью. Зато их помощь царям была просто неоценима.
Когда в своё время, патриарх Эль-Митоланов Энормии, господин Огюст обучил своего преемника умению лгать под Сонным Покрывалом, то даже пошутил на эту тему:
– Ну всё! Теперь можешь пудрить мозги кому угодно. Разве что только попадёшься в ручки к Галиремам. Но это – вряд ли. Они никогда не покидают своё Царство Огов.
Оказалось – покидают! Да ещё и по его, чуть ли не персональному случаю. Скорей всего титулованные огианки провели в дороге все эти шесть суток не смыкая глаз, без остановок и теперь валились от усталости. Как только их встретили, то тут же, чуть ли не на руках отнесли в предоставленные покои. Сопровождавшая их охрана и слуги попадали в соседних комнатах, даже не добираясь до кроватей. Так что Кремону ещё жутко повезло, что он увидел неожиданных гостей, послушал, как к ним обращаются, и сразу же догадался для чего Галиремы здесь.
Вопрос о провале встал невероятно остро. И выход надо было придумать очень быстро. Пока огианки не проспятся до приемлемого состояния. А это часов десять, максимум четырнадцать. Ещё было время, в лучшем случае, до завтрашнего утра.
Что делать? От решения этого вопроса теперь зависела жизнь молодого колдуна. И голова просто распухала от поисков единственно верного выхода. Бежать? Но как? По особому приказу наиболее подозреваемых людей не подпускали даже к воротам. Помимо этого вокруг замка расположилась лагерем добрая четверть всех Эль-Митоланов из Дивизии Тотального Опустошения. Они опутали все близлежащие территории сложными периметрами защиты, не забываю при этом о подземных и воздушных пространствах. Магически на выезде проверялись даже подводы, привезшие наёмникам продукты или необходимые в быту вещи. И при таком бдительном тройном кольце охраны вырваться наружу было невозможно. Даже Мантия в этом случае не смогла бы помочь.
Оставалось лишь придумать, как обмануть накапливающих во сне силы огианок. А как можно создать защиту, когда не знаешь, какими наступательными силами владеет противник? Это всё равно, что решать сложнейшие арифметические задачи, не зная таблицы умножения, а то и не разбираясь в цифрах.
А жизнь продолжалась между тем своим чередом. Несмотря на проводящееся следствие и жёсткий карантин, занятия и тренировки проводились по установленным планам и с должным усердием. О том, что делается в самом Кихоне, наёмники могли лишь догадываться. К полной изоляции добавлялась ещё и невероятная секретность. Даже о сути допросов не разрешалось говорить своим сослуживцам или близким партнёрам. Цензура на любое слово была введена просто неимоверная.
В таких условиях ничего не оставалось делать, как гонять себя и свой десяток до седьмого пота. Не позволяя при этом паническим мыслям, вкупе с резко усилившимся снегопадом, замораживать сознание. Кремона в последние дни допрашивали уже не так часто, и поэтому он с невероятным рвением отдавал каждую минуту своим обязанностям на должности десятника наёмников.
А сам продолжал лихорадочно придумывать выход из создавшегося положения.
К вечеру толстый слой снега покрыл плац и продолжал сыпать, словно из огромного мешка. Кашад решил проявить инициативу и выгнал свой десяток в полном составе на уборку быстро растущих сугробов. Не взирая на недовольное ворчание личного состава из-за недополученного отдыха после ужина.
На их тихие, но ругательные высказывания в спину десятник не обращал особо внимания, но вот его подруга так рассвирепела, что пришлось её успокаивать индивидуально. Он прижал её в один из углов между зданиями и, несмотря на скрипящих по плацу во всех направлениях колабов, стал увещевать строптивую менсалонийку:
– Золана! Что это за недисциплинированность? Или ты забыла о своих обещаниях?
– При чём тут обещания?! Или ты меня держишь за обыкновенную подстилку?! Мог бы хоть для меня сделать исключения и не направлять на тяжёлые работы!
– М-да?! Но тогда тебя придётся отправить на пост Раздумий! Да ещё устроить так, что бы сухой до утра ты никогда больше не оставалась!
– Вот как?! Да ты такой же скот, как и все остальные самцы! Только и думаете о своей похоти!
Кашад вытаращил на неё глаза и еле сдержался от громкого крика:
– Это кто так думает?! Я?! Да ты сама меня чуть ли не изнасиловала и соглашалась на любые наши отношения. Даже на роль подстилки! И теперь пытаешься меня в чём-то обвинять?!
– Конечно! Ведь если раньше ты мне просто нравился… ладно, ладно, соглашусь, что я в тебя влюбилась, то теперь многое изменилось.
– Ага, значит, твоя любовь кончилась? И ты теперь страдаешь по кому-то другому? Возможно даже по издохшему Ксомосу? Чем он тебе так запал в душу?
– Не говори глупостей. Меня этот колдун с лицом мальчишки просто веселил и развлекал…
– … Конечно! – перебил Кремон девушку с легко имитируемой злостью. – Именно поэтому тебя теперь и допрашивают, чуть ли не больше всех!!
– Ой! Ты бы знал, как приятно видеть твою ревность! – неожиданно хихикнула Золана.
– Ещё чего?! Ревность – не мой удел!
– Не спорю. Я просто хотела тебя предупредить совершенно о другом. Я ведь знаю в душе ты намного сентиментальней, чем пытаешься выглядеть.
– Ха! Ещё чего придумаешь?
Но менсалонийка словно и не услышала его презрительного смеха, а продолжила с всё возрастающей весёлостью:
– И я просто уверена: ты бы меня жалел больше, если бы узнал одну очень интересную новость.
– О-о! – стал уже не на шутку раздражаться и так нервно истощённый десятник. – Чем ты меня ещё собралась удивлять?!
– Не удивлять, а радовать. Ведь как ещё иначе ты бы отреагировал, если бы узнал, что у нас будет ребёнок?
С минуту Кремон стоял как громом поражённый. И сумел из себя выдавить лишь нечто нечленораздельное:
– Э-э…, к-как…, ч-что…?
На его сознание обрушилась такая буря диаметрально противоречивых чувств, что даже его железная и непоколебимая выдержка вся пошла трещинами и разломами. Хаос мечущихся мыслей внёс в его голову полный мрак и даже ввёл в ощутимый ступор. Во все глаза наблюдавшая за ним менсалонийка, первой решила заговорить. При этом она ещё и весело рассмеялась:
– Ха-ха! Не расстраивайся и не принимай близко к сердцу. Я просто пошутила! И уже готова исправиться и отработать своё непослушание.
Она тут же поднырнула под вяло поднятую руку, подхватила свою широкую лопату и присоединилась к гребущим снег сослуживцам.
Некоторое время Кремон ещё тупо пялился на стройную женскую фигурку, а потом в его голове зародилась здравая мысль:
«Я ведь Эль-Митолан! И могу элементарно просмотреть любую беременность!»
И уже сделал шаг вперёд, когда на его пути встала мягко подкатившаяся Ландра Гулис.
– Десятник Низу! Что с вами случилось? – голос её был и встревоженным и невероятно любопытным одновременно.
– Что? Со мной! – немного невпопад стал отвечать Кашад, спешно возвращая себе душевное равновесие. – Да нет, госпожа лейтенант, со мной-то как раз всё в порядке.
– А почему же, и главное, на что – такая бурная реакция? Такого фонтана эмоций мне ещё наблюдать не доводилось! Твой всплеск был виден за сто метров.
– Конечно! Вас бы так напугали!
– Что я слышу? Наш бравый десятник чего-то испугался?
– А как бы отреагировал ваш близкий партнёр, если бы вы ему сообщили, что ждёте от него потомство?
Вообще-то подобный вопрос задавать колабе наверняка было большой бестактностью, но она отреагировала на удивление спокойно:
– Да мой партнёр бы только обрадовался.
– Само собой! Вы ведь дома, не на поле боя. Можно и порадоваться. И вполне спокойно ждать пополнения в роду. А мне что прикажете делать?
– Ага! Кажется, я поняла, – чуть слышно всхлипнула смехом колаба. – Наёмница Мецц забеременела? Тоже весьма неплохо! И я не пойму, почему из тебя выплеснулся целый фонтан эмоций?
– Потому, что я человек очень ответственный. То есть, позволить себе воспитание ребёнка на данный момент просто не имею права. Вот если отслужу контракт, создам уютное гнёздышко, в котором мои дети будут чувствовать себя вольготно и в полной безопасности, то тогда сколько угодно! Но сейчас?!
– Понимаю. Но ведь иногда и так случается.
– Нет уж. Не для бедного наёмника такие прелести жизни! – высказался Кашад со всей категоричностью. И хмыкнув, добавил: – Хорошо, что Золана сразу призналась в том, что это глупая шутка.
– Шутка! Ха! Даже интересно! Представляю если бы это – было правдой! Да ты бы со страху умер! Вот уж не ожидала! От вас, людей, чего только не наслушаешься.
Тут же колаба развернулась и лениво покатилась в нужном ей направлении. А десятник, стиснув зубы и плотно сжав губы таки поспешил к отгребающей снег менсалонийке. Но его твердое намерение рассмотреть внутренности своей любовницы, наткнулись на неожиданную преграду. Вокруг области живота у Золаны стояла мощная, непробиваемая для магических исследований, защита.
– А это ещё что такое? – грозно рыкнул на женщину Кашад.
На что Золана сразу же со всей откровенностью покаялась:
– Да вот, по глупости явно перестаралась. Хотела над тобой поиздеваться как можно дольше и ещё вчера составила великолепную защиту от просмотра. А она раньше чем через неделю не рассасывается… Ты уж извини, я больше так не буду.
– Ох! – Кремон от расстройства сплюнул в сторону. – Ведёшь себя словно…, последняя истеричка!
– Но я ведь пообещала…
– Слышал! Но чего ты только мне уже не обещала!
И тут же переключился на остальных бойцов, которые чуть ли не остановились, пытаясь прислушаться к каждому их слову:
– Ну! Чего заснули?! Если думаете, что снега мало, заставлю ещё и с крыш сгребать! За работу! Пока я самого ленивого не вздумал выбирать!
А сам уже совершенно спокойным шагом отправился к штабу за получением заданий на завтра.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:14 | Сообщение # 21

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Там на него и полковник Лирт обратил встревоженное внимание:
– Твои эмоции так и полыхают! Хоть явно пошли на затухание. К чему бы это?
Кремон решил схитрить:
– Да личный состав беситься начинает. То шутят неуместно, то ворчат по поводу ограничений из прав. Тут поневоле на мордобой сорвёшься.
– Понимаю. Но могу тебя и обрадовать: скоро следствие заканчивается. За два дня должно всё решиться.
– Прекрасно! – обрадовался десятник от всей души. – А то уже всем невмоготу. Меня в город не сильно-то и тянет, особенно после случившейся трагедии, но когда что-то запрещают, то этого хочется вдвойне. А ребятам и подавно – втройне.
Но что лежащий в кабинете командира незнакомый колаб философски произнёс:
– В этом отношении все разумные одинаковы. Так что не расстраивайся, десятник, накажем виновных и всё образуется!
Командир полка от такого снисходительного вмешательства не смог сдержать своих эмоций и в них явственно просматривалось раздражение и несогласие.
После посещения штаба и этих коротких переговоров, Невменяемый понял три важных вещи.
Во-первых: наконец-то прибыл новый колаб, которого метят на место полковника. Или будет его временно замещать. А может Залан Лирт уже, прямо с сегодняшнего дня обязан подчиняться этому философу.
Во-вторых: титулованные Галиремы прибыли всего на два дня! Видимо на большее время им не разрешили оставаться либо обстоятельства, либо их царственные мужья. А значит, срок самых страшных проверок существенно ограничивался.
И, в-третьих, самое главное! Для Кремона появился призрачный шанс обмануть Галирем, опасных для любого злоумышленника, разведчика или шпиона. Ведь скорей всего они распознают ложь, разлагая поток эмоций на маленькие и легко наблюдаемые ручейки. Но если из допрашиваемого будет падать невероятный водопад эмоций? Да ещё и самых ярких? Да ещё и на другую совершенно тему? И тема эта никак не связана с происшедшими в Кихоне событиями?
Тогда есть возможность заретушировать лживые всплески и выбраться из смертельной передряги.
Но отрепетировать предстоящее поведения было просто необходимо. Поэтому ночью, перед тем как приступить к привычным уже ласкам, Кашад потребовал от Золаны сосредоточиться и понаблюдать за его эмоциональной аурой. И при этом тщательно рассмотреть основные эмоции. То есть, выделить преобладающие чувства.
И после согласия любовницы, вспомнил своё состояние в момент весьма здорово удавшейся шутки, и умелым приёмом выплеснул из себя собранные эмоции. Реакция Золаны оказалась примерно той же. С минуту она зачаровано рассматривала окружающее пространство магическим зрением, а потом призналась:
– Как красиво! Точно так же было после того, как я пошутила.
– Но что превалирует в первую очередь?
– Да какая разница? Мне просто приятно смотреть в этот слепящий вулкан чего-то безумного, возвышенного и неимоверно прекрасного. Ты себе просто не представляешь… Я и тогда, когда на плацу такое увидела, сразу забыла все обиды. Усталость и плохое настроение словно рукой сняло. Словно кто-то магической энергии добавил. Нет, не то! Словно одновременно и магической, и физической и ещё какой-то. Даже дышать легче становится.
– М-да, странное со мной что-то творится, – буркнул Кашад, стараясь успокоиться и всеми силами заглушить бьющие из него эмоции. – Кажется, я совсем перестал понимать шутки.
Но во время проведённого эксперимента, молодой колдун с недовольством заметил, что его магическая энергия расходуется весьма нерационально. При подобном действии её хватит часа на два, максимум три. А что если допрос будет проходить намного дольше? Ведь и так, в первые дни после взрыва, его порой допрашивали под Сонным Покрывалом по шесть, а то и восемь часов кряду. Да… Что же делать?
И только под утро ему в голову пришло одно подходящее решение. Разбудив Золану, он со всей страстью вновь предался с ней любовным утехам, а потом, во время ничего не значащего разговора, добавил:
– Всё-таки ты мне очень нравишься. И в последнее время я к тебе весьма привык. Поэтому не хотел бы, что бы в трудную минуту та осталась без моей поддержки или помощи.
– Я тоже для тебя сделаю всё что угодно! – тут же отозвалась девушка.
– Да я и так сильней тебя. А вот если тебе понадобится влить энергию, не стесняйся, поделюсь в любое время с радостью.
– Хорошо, я это принимаю. Но и ты никогда не должен отказываться от моей помощи.
– А как ты себе это представляешь?
– Очень просто, – Золана приподняла руку и отставила один палец. – Мы можем даже сигналы придумать, которые посторонние совершенно не заметят.
Разговор тёк просто по идеальному руслу, и Кремону оставалось лишь поддакивать и во всём соглашаться:
– И какие именно сигналы ты предлагаешь?
– Отставленный палец на кулаке – значит, нужна половина магической энергии. Два – значит ещё и половины физической. Если по два пальца будут оттопырены на обеих руках, значит, силы требуются все.
– Ты сообразительна, просто до невероятности! – похвалил Невменяемый свою любовницу, играя её пальчиками. – Но у нас есть ещё пятнадцать минут до подъёма, так что давай, используем их с большей рациональностью?
На что Золана, потянувшись к нему губами, томно прошептала:
– Да я готова к такой рациональности хоть сутками! А если у тебя кончатся силы, покажи мне лишь два пальца…
Предвидение не обмануло Кремона. Ещё во время завтрака к нему подошёл вестовой и передал приказ:
– После приёма пищи явиться в штаб!
На что он тяжело и безнадёжно вздохнул, и пожаловался сидящей рядом Золане:
– Опять эти допросы! Как они мне надоели! Все силы из меня вытянули!
На что менсалонийка игриво ему подморгнула и отставила мизинчик в сторону:
– Тебе что, силёнок не хватает?
– Точно! – обрадовался десятник вставая. – Теперь мне точно хватит.
А затем отдал приказ по поводу дальнейших мероприятий:
– Наёмник Бинай, – ордынец нервно дёрнулся, – Проведите запланированные на сейчас занятия и тренировки. Наёмница Мецц, – девушка постаралась придать своему личику выражение заправской служаки, – Остаётесь при мне, и будете ждать в приёмной штаба моих распоряжений.
Конечно, всегда к личному составу можно было послать вестового или попавшегося рассыльного, но в некоторых случаях десятник имел право и на такое действие. Если считал нужным. А лично для него такая необходимость просто висела петлёй на шее.
Ещё на подходе к штабу он стал вводить себя в соответствующий настрой, а когда его ввели в комнату допросов, то нужные эмоции уже хлестали из него с нужной силой.
Пока он усаживался на стул, пожилая огианка не сводила с него расширенных глаз. Видимо она прекрасно видела его ауру и теперь мысленно решала, что ей делать дальше. Она сидела в роскошном кресле, по другую сторону широкого стола. А рядом примостился один из уже надоевших Кремону до смерти столичных Эль-Митоланов. Молодой колдун подозревал, что это один из тех, кто уже давно помогает колабам во всех их делах. В том числе и водружает Магическую Сферу на мозговые наросты подрастающего поколения. Именно этот колдун и прервал затянувшееся молчание:
– Ваше Высочество, можно начинать?
И не дожидаясь ответа, принялся раскрывать свою папку, Каково же было его удивление, когда женщина без всякого выражения приказала тусклым и тихим голосом:
– Можете быть свободны. Вместо вас мне поможет её Высочество Огирия. Пригласите её ко мне.
Следователь весь перекривился от удивления и даже открыл рот, собираясь то ли возразить, то ли переспросить, но тут же вовремя одумался. Деловито кивнул головой, он быстро вышел и уже через две минуты вместо него на тот же стул уселась весьма симпатичная женщина. Лет тридцати двух, с двумя толстыми косами чуть ли не до колен, но с очень грустными и усталыми глазами. Скорей всего она не выспалась. А может и в её жизни хватало неурядиц и трудностей. Старшая принцесса к ней наклонилась и что-то быстро прошептала на самое ухо. Потом открыла лежащую на столе папку, наискосок пробежала первые несколько страниц и вновь уставилась почти немигающим взглядом на десятника:
– Господин Низу, вы признаёте себя виновным?
Хоть такой прямой вопрос противоречил всем пониманиям и предварительным размышлениям о ведении следствия, но Кремон удержал эмоциональный поток на прежнем уровне и спокойно ответил:
– Нет.
Тем более что он просто совершенно был уверен в правомерности своих поступков и вины за собой никакой не чувствовал.
– То есть вы утверждаете, что никогда в своей жизни не совершали плохих и предосудительных действий?
– Так утверждать я могу лишь со своей точки зрения. Мои враги наверняка имеют противоположное мнение.
– И никогда в своей жизни вы не сожалели о содеянном?
– О! Ещё сколько раз сожалел! – позволил себе усмехнуться Невменяемый и даже попытался что-то рассказать для примера: – Вот помню однажды, когда мне было лет четырнадцать…
Но тут же поперхнулся словом и застыл. Вдруг совершенно чётко осознав, что окаменевшие Галиремы его совершенно не слушают. А что же они делают? Может они впали в какой-то транс? Или выпали из реальности? А то и вообще витают где-то отделёнными сознаниями? С минуту он рассматривал каждую огианку поочерёдно и терялся в догадках. Как же вести себя дальше?
Но вот старшая женщина вздрогнула всем телом, улыбнулась с неожиданным подбадриванием и тронула свою молодую соотечественницу за руку:
– Садись рядом с ним.
Та тут же словно ожила, резво вскочила, перенесла свой стул на другую сторону стола и села так близко к мужчине, насколько позволяли широкие седалища стульев. А старшая принцесса продолжала командовать:
– Кашад, положи свою руку на правое колено.
Лишь только молодой колдун это сделал, как на его ладонь легла ладонь сидящей рядом Галиремы. Она была так холодна, что Кремон непроизвольно вздрогнул и стал поворачивать голову вправо. Но его тут же вернул в исходное положение новый вопрос:
– А что вас совсем недавно так сильно возбудило эмоционально?
– Моя подруга поставила меня в известность, что ждёт ребёнка.
Прикрытые ресницы и лёгкий кивок головы дали понять, что женщина и не сомневалась в подобном ответе. Но где-то в самых потаённых глубинах разума, У Кремона стал расти панический страх. Что-то в этом допросе было не так! И противоречило всем его представлениям. А это могло означать что-то одно. Либо его уже разоблачили и просто продолжают непонятные эксперименты. Либо их Высочествам глубоко наплевать на процессуальные нормы, да и на весь допрос в целом. Но ведь последнего не могло быть просто изначально. А что же тогда? Других объяснений пока не находилось.
А задающая вопросы Галирема продолжала его шокировать:
– Кашад! Что тебе всего больше нравится из природных образований?
– В каком именно смысле?
– Ну, на что тебе более всего приятно смотреть? Чем ты больше всего готов любоваться? Лесом, водой, горами, небом, пустыней?
– Водой! – Невменяемый ответил без колебаний. Хотя тут же попытался дать объяснения: – Хотя и пустыня тоже прекрасна. Но вода…
– Причины нас не интересуют, – мягко перебила его старшая принцесса. – В данный момент тебе надлежит вспомнить самые прекрасные свои воспоминания о воде, речке или прочих водных просторах и описать своими словами. Начинай!
«Вот она, ловушка! – опять из пяток стал подниматься новый буравчик паники. – Если я начну лепетать про морские просторы, меня сразу вычислят и раскроют моё незнание! – но тут же пришла в голову другая спасительная мысль: – Но ведь мне приказали рассказать о какой угодно воде. А ведь все речки и озера, в сущности, совершенно одинаковые. Значит, я могу достать из запасников своей памяти самые правдивые воспоминания!»
И он приступил к повествованию:
– Ещё малышами мы очень любили плескаться в водах одной маленькой речушки. Вода там была на удивление чистая, и на удивление тёплая. Или может, нам просто так казалось…
Слова текли за словами, Кремон даже сам увлёкся рассказом. И не сразу заметил, что глаза у обеих огианок прикрыты ресницами и ни одна частица тела не указывает на жизнедеятельность их организмов. Вроде и дышать перестали. Вроде и пульсирующие жилки на шее не просматривались. Но зато прикрывающая его руку ладонь Огирии стала ощутимо нагреваться, и через час стала превышать температуру нормального человеческого тела. К концу второго часа тепло стало переходить в неприятное жжение, и Невменяемый не на шутку обеспокоился. К тому же его магические силы таяли прямо на глазах, перед глазами поплыли разноцветные круги, а во рту пересохло, словно после марш-броска в раскалённой пустыне.
Он чуть ли не умышленно сбился и вполне естественно закашлялся. Что сразу же вернуло в этот мир обеих Галирем. Огирия тут же сдёрнула свою ладонь, а молодой колдун попытался рассмотреть чуть ли не обожжённые пальцы. Но его руку моментально перехватила старшая принцесса, зажала на какое-то время в своих леденящих холодом руках, и все неприятные ощущения и странные покраснения разом пропали.
– Хочешь пить?
– Конечно. Всё внутри так и горит.
– Можешь выйти на пять минут освежиться и по своим надобностям.
После такого милостивого разрешения, молодой колдун пробкой вылетел из комнаты допросов и бросился к своей второй заместительнице. О естественных надобностях он в данный момент и не подумал, а вот несколько литров жидкости и вливание обеих сил ему явно не помешает. Ещё издалека он крикнул Золане:
– Воды! Много!
И тут же незаметно показал три пальца. Поэтому когда девушка подавала ему кувшин с водой вся её магическая и половина физической силы перешла в тело бравого десятника. Одного кувшина не хватило, но отпущенное время истекало ещё быстрей. Что бы хоть как-то высказать свои недовольства такими продолжительными допросами, Кашад решился громогласно разразиться лишь несколькими словами:
– Ещё пару таких часов – и можете меня относить на кладбище!
После такой эскапады чуть ли не все, находившиеся в то время в приёмной, посмотрели ему вслед с сочувствием.
Вернувшись в комнату Кремон застал Галирем… спорящими. При виде десятника они резко замолчали, но тут же Огирия схватила старшую коллегу и чуть ли не силой усадила на стул, где сама сидела раньше рядом с десятником.
Её Высочество попыталась, видимо, выдвинуть последний аргумент против чего-то непонятного:
– Но я же стара для этого!
– Не смешите меня! – молодая огианка уселась в кресло. – Вы ещё в самом соку!
И тут же приняла командование на себя:
– Кашад. Садитесь опять на своё место и ничего не бойтесь, на этот раз мы у вас займём только один час. Так, руку на колено! Ваше высочество, не тяните время, накрывайте его пальцы своей ладонью. Отлично! Итак: начинаем!
Короткую паузу десятник осмелился нарушить неуверенным голосом:
– А…, что начинаем?
– Всё тот же допрос! – но сказано это было, чуть ли не с лаской. – Продолжайте рассказ!
– Но я…
– Ах да, про воду вы уже наговорились. Теперь поведайте нам о пустынях. Кажется, они вам тоже нравятся?
– Конечно. Как могут не нравиться эти бескрайние и такие дивные просторы. Особенно весной, после нескольких дождливых дней можно наблюдать такие прелести и чудеса природы, что глазам больно и осязание надолго выходит из повиновения. Великолепные цветы, словно…
Через пять минут Галиремы снова впали в полный ступор. И опять рука, теперь уже старшей принцессы стала нагреваться. И опять магическая энергия молодого колдуна испарялась из его тела с невероятной быстротой.
Но на этот раз всё действительно кончилось за один час. Вновь чуть ли не полностью обессиленный Кашад с ужасом ждал своей участи и старался уловить перешёптывания обеих женщин. Те предварительно удалились в дальний угол комнаты. Похоже, они чем-то очень развеселились, а то и вообще забыли, где находятся. И со странной непоследовательностью, минуте на десятой, стали говорить вслух, и вообще перешли на отвлечённые темы:
– Но ведь те платья наверняка уже где-то погнили?
– А вот и неправда! Я отменно помню, что приказала их повесить в гардероб на чердаке и периодически вытравливать моль.
– Хорошо, а как мы восстановим рецепты питания?
– О! У моей бабки наверняка отыщется что угодно.
– Если она нас к себе подпустит на расстояние видимости!
– Не волнуйся, дорогая! Если я ей опишу последнюю новость в письмеце, она сама побежит на своих костылях встречать нас на тракте.
– Вот бы полюбоваться на такое событие…
– Обязательно полюбуешься!
Наконец терпенье бравого десятника лопнуло, и он спросил со всей возможной деликатностью:
– Ваши Высочества! Прошу прощения, что отрываю от важных дел, но разрешите поинтересоваться: а мне что делать?
Обе Галиремы напустили на лица маски каменной неприступности, величественно повернулись в сторону вздрогнувшего наёмника и чуть ли не в один голос, но весьма слажено произнесли:
– Десятник Низу! – оба указательных перста направилось в его голову, а женские голоса набирали силу, словно катящаяся с горы лавина. – Мы провели дознание и со всей ответственностью заявляем…!
И после трагической паузы продолжили:
– Что вы невиновны! И можете возвращаться к исполнению своих обязанностей.
Часть тринадцатая
На раздорожье
Когда Золана увидела вышедшего Кашада, то жутко заволновалась: лицо её любимого было покрыто серыми пятнами. Да и не только она обратила на это внимание. Тот самый следователь, которого старшая принцесса удалила из комнаты в начале допроса, оказался возле десятника первым и спросил с нескрываемой ехидцей:
– И что же из тебя выпытывали такое архиважное?
– Сам понять не могу. В голове только сквозняк остался.
Менсалонийка тут же с вызовом вмешалась:
– Но если его отпустили, то значит невиновен.
– Ага, только и не хватало Галиремам лично арестовывать опасных преступников! – с сарказмом воскликнул следователь и отправился в комнату допросов. И уже взявшись за ручку двери, более тихо, добавил: – Для арестов у нас есть совершенно иные исполнители.
Кремону страстно захотелось выкрикнуть этому предателю рода человеческого, что среди всех исполнителей тот занимает одно из самых грязных мест, но вовремя сдержал себя остатками силы и направился к выходу. Устало пробормотав для своей подруги несколько слов:
– Главное – они меня отпустили.
Появилось непреодолимое желание поскорее выйти на свежий, морозный воздух и не хотелось задумываться о следующих минутах. Но сразу на плацу парочка наёмников наткнулась на вальяжно разлёгшуюся, плавной дугой Ландру Гулис. Похоже, колаба ждала именно их:
– Так что ты им рассказал интересного?
– Всё! Всё что они хотели знать.
– И доказали твою виновность?
С невероятным злорадством Кремону захотелось прожечь огненную дырку в чёрной чешуе лейтенанта. Но вместо этого он уже совершенно привычно изобразил обиду, смешанную с гордостью и ответил с искренней правдивостью:
– Я всегда свои обязательства выполнял до конца. И никогда не меняю свои жизненные приоритеты и моральные устои.
Что, в общем-то, совершенно соответствовало действительности. Даже колаба почувствовала невероятную правдивость высказанных слов и сделала некую попытку оправдать свои подозрения:
– Я рада, что не ты оказался предателем. Но ведь и он наверняка существует в наших рядах.
– А с чего вы это взяли? Сообщник этого урода мог оказаться и снаружи. А то и в самом городе. Я слышал, что покойный Бейт был невероятным уникумом…
– От кого слышал? – тут же перебила его с напряжением лейтенант Гулис.
– Да от ваших же генералов. Когда они ругались над трупом этого ублюдка. А уж во время допросов только бы дурак не догадался о большой значимости Бейта. И ещё неизвестны все его умения. Может, он умел переговариваться со своими сообщниками издалека? Может, умел создавать гигантские и немыслимые по силе взрывные устройства?
– Бред!
– Да?! А что же тогда взорвалось в городе?
Колаба стала стремительно трансформировать своё тело для боя:
– Почему тебя это интересует?
– Если бы вы нам всё подробно рассказали, может быть, кто-то из наёмников и помог бы раскрыть тайну этой диверсии. А вы ещё больше сгущаете завесу таинственности.
В тот же момент сзади, из приёмной штаба, выкатился личный адъютант нового полковника и весьма противным, хрипящим голосом приказал:
– Отставить, лейтенант Гулис! Десятника арестовывать не будем. Их Высочества уже поговорили с полковником, и тот приказал дать увольнительную наёмнику Низу до конца дня. Может делать что хочет. – При этих словах в ауре колабы прямо заполыхало нескрываемое недовольство. Вот только возразить она не осмелилась. А может, перебить адъютанта не решилась, который продолжал давать указания: – Но, по словам Галирем, ему лучше поберечь свой мозг и элементарно выспаться. Десятник, вам всё понятно?
– Исполняю! – чуть ли не спокойным тоном произнёс Кашад и поспешил в казарму. Выспаться действительно хотелось зверски. Но и отблагодарить надо было спешащую за ним помощницу. Поэтому он пробормотал через плечо:
– Наёмница Мецц! Вам тоже предоставляю отдых до конца дня и приказываю выспаться на нашей кровати!
Та в ответ лишь капризно проворковала:
– Куда же я денусь? Исполняю…, с большим удовольствием!
Как ни хотелось Кремону «побродить» отделённым сознанием по территории замка, но усталость действительно валила с ног. Поэтому он решил хотя бы просто полежать минут десять для восстановления сил. Но лишь только голова его прикоснулась к подушке, как сознание беспомощно провалилось в пропасть сна. И даже годами проверенный внутренний будильник оказался заблокирован невероятной слабостью.
Когда Золана вернулась из комнаты для умывания, её любовник уже спал непробудным сном. И ей ничего не оставалось делать, как тяжело вздохнуть и нырнуть к нему под бочок.
Таким образом, они проспали не только обед, но и ужин. Когда Невменяемый открыл глаза, то через окно проникал лишь свет ночных Трего, расположенных на плацу и действующих в тёмное время суток. Внимательно прислушался ко всему своему организму и с удовлетворением отметил почти полное восстановление всех своих сил. Расстраиваться о потерянном времени было бесполезно, поэтому он сразу ушёл отделённым сознанием на свободную охоту.
Проснувшаяся чуть позже менсалонийка, присмотревшись к остекленевшим зрачкам Кашада, тоже не слишком огорчилась. Хотя уже совсем по другому поводу. И тоже ушла сознанием на подслушивание чужих разговоров. Вполне резонно решив помочь хоть этими мелочами.
Ничего важного, на первый взгляд они не подслушали. Но чуть позже Кремон вспомнил пересказ Золаны, выделил одну фразу и задумался. Девушке удалось подслушать совсем немного в тот момент, когда третий сотник со своей недавно найденной подругой входил в свою комнату. И советовал он ей отправить деньги родителям немедленно. Сразу же в первое увольнение. Желательно в течении недели. Конечно, там могла вестись полемика по какому угодно поводу. Может и родители давно эти деньги просили, а может, побаивались, как и многие остальные наёмники, держать при себе лишние суммы денег. Но главный нюанс заключался в том, что подобный совет прозвучал их уст сотника. А они отлично всегда были осведомлены о предстоящих планах командования.
Следовательно, через неделю полк может тронуться с места и начнёт или готовиться к Большому Походу в пути, или отправляться к месту последней дислокации походным маршем. Так или иначе, но условную весточку с помощью банка следовало послать и Бадушу Шиндару. Пусть резидент по своим каналам даст нужное сообщение, которое дойдёт в Энормию за десять, двенадцать дней.
Поэтому на следующее утро, как только выдалась свободная минутка, десятник на всей скорости помчался в штаб. И там со всей напускной наглостью стал требовать солидный аванс в счёт своих будущих огромных заработков. Разговор пришлось теперь вести уже с новым полковником. Хотя и Залан Лирт при этом присутствовал. Видимо, его просто вынуждены были оставить в таком непонятном подвешенном состоянии из-за его скрупулёзного знания о каждом наёмнике. И он при новом командире остался чем-то вроде как главным информатором.
Вначале новый полковник весьма удивился такой просьбе десятника:
– Вам же дают на мелкие расходы?
– Вот именно, на мелкие. А у меня финансовые нужды весьма внушительные.
Тут уж Залан Лирт со всей старательностью принялся доказывать правоту Кашада. Причём делал он это с таким напором, словно выбивал эти деньги для себя лично. Видимо обиделся он на своих коллег очень сильно. И благодаря, в основном, его усилиям аванс десятнику выдали уже после обеда. Причем такой огромный, что приходилось задумываться о том, что бы резидент Бадуш правильно понял переданную в цифрах информацию.
А поздно вечером объявили, что со следующего дня возобновляются увольнительные в город. И сделано это было одновременно с отъездом Галирем со всем сопровождающим их почтом. То есть предателей в полку не обнаружили. Или сделали вид, что тех нет среди наёмников. Ведь странное поведение Их Высочеств могло означать что угодно, вплоть до полной их уверенности в личности главного заговорщика. Приходилось предполагать худший вариант и вести себя соответственно. Ведь арест в расположении полка произвести можно в считанные минуты и любое сопротивление окажется бесполезным. А то и усугубляющим положение.
Ещё большие опасения у Невменяемого вызывало полное отсутствие в вопросах следователей хоть малейших намёков на похищенную книгу. Ни у одного из наёмников и словом не спросили о трактате. Словно его никогда и не было. И могло в действительности оказаться всё намного хуже, чем можно предположить. Ведь Спина с остальными боларами могла поймать, а то и уничтожить. «Установки» без лишнего шума вернуть на место, теперь уже более охраняемое, и отменить любое следствие по этой краже.
Во втором варианте могли подумать, что трактат элементарно перепрятали и теперь следили за каждым шагом всех подозреваемых. Спешки в возвращении уникального книжного артефакта не было. Ведь копий для расшифровки наделали предостаточно. А вот поймать злоумышленника с горячим – колабы могли постараться. Если они после взрыва оцепили все территории вокруг Кихона, то могли и не сомневаться в наличии «Установок» где-то рядом. Справедливо полагая, что нахождение раритета – лишь дело времени.
Но вот что колабы конкретно планировали в отношении десятника Низу? Следовало ожидать чего угодно.
Поэтому в последние дни Кремон чуть ли не ежечасно проверял охранный периметр на своей комнате. Не хватало еще, что бы в единственном месте, где он чувствует себя более-менее вольготно, постоянно находились чьи-то глаза и уши. Да и с Золаной он теперь стал осторожен в каждом своём разговоре. Вряд ли следователи и дознаватели оставят её в покое, если все подозрения сводятся именно на Кашаде Низу.
Но на следующий день и она с ним увязалась в банк.
– Мне тоже надо отправить деньги.
– И кому же ты их отправляешь? – удивился Невменяемый. – Или тебе удалось отыскать кого-то из своих родственников?
– К сожалению я так и не смогла вспомнить конкретно где жила. Хоть не единожды исходила всю столицу Менсалонии. Но там сейчас живут два моих боевых товарища. И готовят всё необходимое для будущего возмездия. И любая денежная помощь им не помешает.
Кремон тут же подумал о своей невероятной сумме и предложил:
– Давай-ка и я тебе немного помогу. Всё равно для моего компаньона такая сумма будет слишком нереальна. Ещё подумает, что я стал вором или грабителем и не захочет больше иметь со мной никаких дел.
– Да я его, – тут же стала заводиться Золана, – Только за такие подозрения…
– Спокойно! Даже в мыслях не держи такого. Со своими делами я сам разберусь. Ты лучше ответь: согласна ты принять от меня некоторую сумму.
– Конечно готова.
Затем какое-то время они шли молча, и девушка о чём-то усиленно размышляла. А потом попросила:
– Когда я буду отправлять деньги, ты постарайся запомнить адреса получателей.
– А зачем?
– Ну…, мало ли что случится.
– Ладно. Если ты настаиваешь, то запомню.
До самого банка Золана не знала о сумме полученного её избранником аванса. Вернее это был даже не аванс, а вся его годовая зарплата, оговоренная в контракте. И когда Кашад распорядился с его чека перевести чуть ли не сто тысяч шлагов на счёт сидящей возле него женщины, она заметно занервничала и попыталась пошутить:
– Может ты и впрямь заставил кого-то поделиться с тобой своим состоянием?
– Вот видишь ты какая! А сама за подобные подозрения рвалась с кем-то разбираться.
– Так ведь я шучу. Но всё равно признайся, откуда у тебя такие средства?
Кашаду ничего не оставалось, как пообещать поделиться своими секретами ночью. С условиями, что Золана будет послушна и ласкова сверх обычного. На что женщина даже возмутилась:
– Куда уж сверх! Сильней чем я, тебя никто не любил и уже никогда не полюбит. Разве не так?
Пришлось Кремону делать вид, что он тоже собирается шутить и глубокомысленно изрекать:
– Не знаю, не знаю… Вот может завтра подамся в соседний городок к огианкам и попробую проверить твоё утверждение…
За что получил резкий тычок локтём по рёбрам. При этом Золана мило улыбнулась и попросила:
– Извини, я нечаянно. Совсем стала неповоротливой…
Свои деньги Невменяемый послал несколькими суммами, конкретно указав, куда и почему их надо вкладывать. При этом он особенно тщательно постарался донести Бадушу главную мысль: во время начала Великого Похода драконы планируют совершить отвлекающую агрессию против Энормии. Пусть с этим странным манёвром врагов разбирается король Рихард Огромный вместе со своим магическим советом. Наверняка им на месте удастся разгадать такой ход соперника. Да и данных в их распоряжении несравнимо больше.
После посещения банка парочка наведалась в несколько товарных и продуктовых лавок, которые обычно обслуживали наемников и подались с покупками в казарму. Совершенно проигнорировав настойчивые приглашения сослуживцев повеселиться всё в том же знакомом уже ресторане. Они себе сами устроили пирушку в собственной комнате и были весьма довольны проведённым временем.
Но вот на следующий день десятник опять получил увольнительную. И поощрил тем же самым подчинённую ему менсалонийку. И для смены обстановки они всё-таки решили сходить в ресторан и полакомиться подаваемыми там блюдами. Тем более что почти никому в тот вечер не удалось вырваться в город и переполненное часто помещение, на этот раз было почти пустым.
Посетителей здесь обслуживало четыре пожилых ога. Причём бегали по залу они словно молодые, молниеносно доставляя заказы как людям, так и колабам. В связи с отсутствием в этот вечер посетителей, самый старший из официантов решил заговорить с парой наёмников:
– Как вам нравится наша кухня?
– Великолепно! – не кривя душой, отозвался Кашад. – И кто у вас за шеф-повара?
На что получил гордый ответ:
– На нашей кухне главными поварами два моих старших брата! – и после короткой паузы последовал неожиданный вопрос: – А это правда, что к вам в замок из нашего Царства наведывались важные персоны?
Тайны в этом большой не было, но Кремона в этом вопросе волновали каждые мелочи, и он решил поговорить на эту тему:
– А откуда такие сведения?
– Ха! Так ведь у нас заказывали туда специальные блюда, присущие лишь нашей, огианской кухне. Причём блюда невероятно редкостные и дорогие. Но вестовые и снабженцы вашего полка молчали словно улитки, и мы очень жалеем, что не удалось пообщаться с земляками.
Десятник усмехнулся:
– Вряд ли такое общение доставило бы вам удовольствие.
– Почему же? Подобные встречи всегда проходят очень оживлённо, радостно и от всей души.
– Даже с Галиремам?
– Как?! Неужели?! – пожилой официант так и затрясся от возбуждения. – Здесь были их Высочества?! А мы и не знали! Какая жалость!
– У вас с такой любовью относятся к Галиремам?
– Конечно! Само их прикосновение приносит удачу и отменное здоровье. Да просто поговорить с ними – неимоверное счастье.
Кремон вспомнил громадную усталость и опустошённость после допроса и чуть не разозлился на такое утверждение. Но вслух сдержался и спросил:
– Прикосновение? А если Галирема вообще будет долго держать человека за руку?
– Долго? За руку? – глаза у ога расширились от каких-то нехороших воспоминаний: – Значит, тот человек сразу умрёт. Они, таким образом, выпивают у него все силы.
– Надо же! Так за что же их тогда любить?
– Но делают они такое лишь с преступниками. И называется это – Казнью Сознания.
– И преступник тут же погибает?
– Скорей всего. Но уж живыми их никогда не видели после того.
Невменяемый пристально рассмотрел свои пальцы на правой руке, ещё отчётливо помня неимоверную силу ожога, и в его голове зароилась масса нехороших предчувствий:
– А меня, Их Высочества по целому часу держали за руку…
Казалось что у ога глаза и так расширены до предела, но теперь они вообще чуть из глазниц не выскочили. Он тихим выкриком собрал рядом остальных своих коллег, и с подрагивающим подбородком указал на ужинающего наёмника:
– Две Галиремы держали его очень долго за руку…
Некоторое время официанты испуганной группкой стояли рядом со столиком, а потом один из них поинтересовался:
– А кто именно? Как их звали?
Даже Золана удивилась такому вопросу. Нет, чтобы спросили: как, да почему. Похоже, и среди Галирем существовали значительные отличия. Имя старшей из них так никто из наёмников и не услышал, да и младшей, пожалуй, тоже. Поэтому десятник ответил только то, что знал сам:
– Не знаю, как звали вторую, но к младшей обращались Её Высочество принцесса Огирия.
– Ох! – вырвался вздох ужаса у самого пожилого ога. – Да ведь это же пара самых неумолимых и свирепых воительниц с преступниками! Только они могли припереться сюда в Ледонию по просьбе короля колабов. Как минимум! Значит, они искали среди вас преступников?
– Похоже на это. Но вроде всех признали невиновными.
– Может они по другой причине сюда приезжали?
– Может и так. Но почему вы их назвали самыми свирепыми? Вполне милые и обаятельные женщины. Как на наш взгляд.
– Значит, среди вас и вправду не было виновных. А преступники их боятся по той причине, что эти две принцессы, единственные из всех, которые не имеют и не смогут уже иметь детей. Поэтому им только и остается, что мотаться по всему Царству и вершить справедливость.
– Но по какой причине они меня так облагодетельствовали своим вниманием? – вернулся Кремон к интересующей его теме. Официанты немного посовещались и выдали свой вердикт:
– Или вы сейчас находитесь при последнем издыхании, или Галиремы проявили к вам неслыханную благосклонность. Может, они вас даже вылечили от какой-то смертельной болезни.
Молодой колдун внимательно прислушался к своим ощущениям, подёргал плечами и признался:
– Дышится легко. Силёнок много. Как всегда! Да и не болел я ничем. Явно, по крайней мере…
– Вот именно! Явно! Ведь даже Эль-Митоланы порой не могут распознать многие опасные болезни.
– Что вы говорите? – с некоторым сарказмом вступила в разговор менсалонийка. – Может, вы перейдёте работать к нам? Врачами, например?
– Ну что вы, госпожа! – тут же группка Огов стала рассасываться по залу. – Мы ни в коей мере не хотели усомниться в ваших знаниях, и покорнейше просим извинить за то, что прервали вашу трапезу.
– Ничего страшного, – Кремон попытался успокоить пятящегося задом официанта. Но того словно ветром сдуло. И Золана добавила вслед с явным пренебрежением:
– Ох уж эти оги! Всё у них странное и перекрученное. Так ничего толком из их ахов и охов я не поняла.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:14 | Сообщение # 22

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Девушку Галиремы тоже допрашивали, но весьма поверхностно. Задали ей вопросов сорок, да и то, половина из них показались совершенно бессмысленными. А к рукам или телу наёмницы огианки даже не прикасались. Зато Невменяемому теперь поводов для раздумья прибавилось. А вдруг и на самом деле из его организма выпили все силы и он держится лишь на той поддержке, что получил от своей подруги. Может «Казнь Сознания» происходит чуть погодя? Для окончательной проверки своих сил он поставил самую мощную, на какую был способен защиту, и даже попросил просмотреть эту защиту свою подругу. Золана подтвердила прочность созданных щитов и засмеялась:
– Эти официанты умудрились тебя испугать? Да ты здоров как сорфит скрещённый с драконом!
– Ага! – улыбнулся и Кашад. – Осталось мне только научиться плеваться полыхающей смесью из мушек.
Они вновь склонились над уже остывшими блюдами. Вот только довести свой ужин до нормального насыщения им так и не удалось. В общий зал ресторана неожиданно вкатилось четыре колаба в боевой трансформации.
Колабы по своей природе подвергались воздействию алкоголя весьма странным образом. Первая порция их очень возбуждала сексуально. Вторая им прибавляла непомерной весёлости и болтливости. Третья их превращала в добрейших и самых миролюбивых созданий. Ну а четвёртая и пятая порция превращала их в бесчувственные и неподвижные колоды. Которые впадали то ли в сон, то ли в ступор на несколько часов, пока их организмы боролись с последствиями алкоголя. Затем они просыпались и со страшно похмельным синдромом стремились к охлаждающей жидкости. Вливая в себя порой до пятидесяти литров ледяной воды.
То есть колабов алкоголь никогда не делал агрессивными. Если они и начинали расистские стычки или споры с людьми, то только в совершенно трезвом виде. Но эти четверо были явно на подпитии и в совершенно разъярённом, почти невменяемом состоянии.
Как выяснилось впоследствии, двое из расшалившихся колабов потеряли во время трагедии двух своих самых близких подруг. А после приёма первой дозы их, соответственно, потянуло на слёзные воспоминания о безвозвратно потерянных избранницах. Если бы они продолжили пьянку, то ничего бы не произошло. Но один из них неожиданно напомнил о ходящих по городу слухах, что взрыв устроили наёмники, и вся четвёрка от этого пришла в бешенство. Возжелав немедленно отомстить виновным. И вспомнив о подходящем для этого увеселительном заведении. Ведь штурмовать крепость колабы не осмелились бы даже при своём полном сумасшествии. А так как в нужном ресторане никого из людей кроме одной парочки не оказалось, то решили выместить злобу именно на них.
По счастливой случайности среди осатаневших колабов оказалось лишь два Эль-Митолана. И оба их первых огненных шара, не убранный до сих пор щит Кремона, отразил без особого труда. А уже в следующее мгновение Золана синей молнией парализовала прущего впереди шумной компании самого мощного, хоть и обычного колаба. Тот сразу же расплылся огромной и чёрной колбасой, перегораживая своим товарищам путь на короткое время. Но по всем признакам те и не собирались успокаиваться, а лишь ещё больше разозлились. Выдавая своими трубными голосами угрозы и обещания раскатать человечков на тесто для лапши.
При этом оба колдуна из числа колабов не скупясь, поливали выбранную цель огненными шарами, от которых стены ресторана уже затягивались дымом и пламенем. Пара наёмников тоже не оставалась на месте, а весьма поспешно отступила в самую глубину зала, намереваясь прорываться наружу через хозяйственные выходы. Но именно в этот момент из-за их спин выкатилось колесо ещё одного колаба и остановилось перед накатывающейся тройкой.
А сквозь шипение и треск огненных разрывов раздались громкие приказы:
– Стоять! Именем короля! Назад!
На что в ответ послышался выкрики:
– Предатель! Защищает человечков! Убить!
И вся мощь энергетической атаки сосредоточилась на неожиданно вмешавшемся местном жителе. Вот только обое наёмников к тому времени окончательно удостоверились в том, что на их защиту встал их ныне смещённый командир полка. Откуда здесь взялся Залан Лирт, раздумывать было некогда. Хотя предположение, что он следит за ними и прослушивал их каждое слово, приходило на ум первым. Как бы там ни было, но поспешное отступление пришлось прекратить и уже спасать полковника. Против трёх соотечественников у него шансов не было. Почти.
Пользуясь тем, что весь огонь сосредоточен на щитах Залана Лирта, Кашад с Золаной лишь переглянулись, а затем отправили в сторону самого ближайшего Эль-Митолана нападавших самую мощную спаренную синюю молнию. Потратив для этого больше половины всех своих резервов. Обычного человека колдуна от такого удара разорвало бы на части, но и колабу здорово досталось. Он сразу же отвалился в сторону, и там принялся в судорогах трансформироваться в нормальное положение. На полчаса этот чёрный цилиндр перестал быть бойцом.
А тут и полковник показал свою удаль ветерана. Крутнувшись на месте, он с ускорением помчался на оставшегося среди нападающих колдуна. Обычный колаб, стоящий чуть ли не в точке столкновения, в ужасе стал осознавать неправильность своего поведения и резко принял влево, уходя от столкновения. Но Залан и дальше действовал нестандартно. С помощь левитации он так резко принял вправо, что отразился от загорающейся стены и рикошетом ударился в бок отступившего с дороги колаба. И того прямо-таки швырнуло на максимальный огненный залп от своего товарища.
Кажется, в этот удар последний нападавший вложил всю силу. Потому как попавшая сбоку колеса огненная масса прожгла тело несчастного компаньона-колаба чуть ли не навылет. Тот и умер моментально.
А Полковник Лирт продолжил движение, опрокинул ослабленного бессилием противника на торец боевого диска и вперил ему в незащищённую часть тела парализующую молнию.
И тут же обое наёмников со своим бывшим командиром приступили к тушению пожара. И когда подоспела помощь в лице нескольких бойцов ДТО, лишь кое-где вился из стен и мебели дымок, да бился в судорогах чёрный цилиндр, подраненный людьми. Ему так и не удалось из-за ранения провести обратную трансформацию до конца. А как стало известно чуть позже, от полученных разрывов он так и скончался.
Итог: два убитых колаба. Два их товарища полностью обездвиженных на сутки. Обожжённая в нескольких местах чешуя полковника Лирта. Развороченный и весьма пострадавший ресторан. Доведённые до нервного срыва наёмники. И чуть не на всю ночь разбирательство.
Прибывших жандармов, да и не только их, в первую очередь изумляло поведение Залана Лирта. Это был, чуть ли не первый случай, когда колаб встал сознательно на защиту людей. К тому же основательно рискуя своей жизнью. И при этом не остановился перед убийством даже своих соотечественников. Вернее, создал благоприятную для убийства обстановку.
Тот факт, что убийство совершил Эль-Митолан из числа нападавших, немного смягчал обстановку. Да и то, что выпившие буяны действовали вопреки правилам и законам, ставило их сразу на низшую грань для преступников. Теперь выжившим грозила смертная казнь, заменённая в лучшем случае на каторжные работы. Но всё равно эмоции недоумения и страха нет, нет, да и мелькали в аурах жандармов.
И опять-таки – люди! Ведь они тоже могли уйти под шум драки запасными выходами, но… Остались, и даже бросились на защиту своего бывшего командира. Опять-таки, с риском для собственной жизни.
И что самое интересное: все трое, не сговариваясь, твердили одно и тоже:
– Мы товарищей по оружию в беде не бросаем.
После разбирательств, глубокой ночью все отправились в крепость. Только уже впятером, за ними прибыли, обеспокоенные долгим отсутствием лейтенант Гулис и капитан Лессо.
Причём Валер старался развеселить всю компанию:
– Мне в ресторане интерьер давно не нравился! Так что прекрасный повод для капитального ремонта.
– Ага, – буркнул полковник Лирт и многозначительно добавил: – Только когда ещё мы этот новый интерьер увидим!
– Когда бы это не случилось, но мы ещё там славно повеселимся! Правда, ребята?
– Согласен. – Тут же ответил десятник Низу. – Только, чур, с одним условием: угощение для всех желающих оплачиваем мы. Тем более что господину Лирту мы задолжали по-крупному.
– Бросьте! – проявил колаб неожиданную скромность. – Вы бы и без меня прекрасно выкрутились.
Тут уже и Золана не выдержала:
– Не скажите полковник. Вряд ли кто из других командиров-колабов встал бы на нашу защиту. Так примите искренние благодарности.
– Даже принимать не хочу! Не за что! Любой командир должен оберегать свой личный состав, невзирая на расу, характер и любые предрассудки. Иначе и нечего лезть в командование.
Последняя фраза скорей всего предназначалась Ландре Гулис и завершала, видимо, некий спор между ними. Именно завершала, ибо лейтенант не ответила и единым словом. И старательно прикрывала все свои эмоции.
На следующий день весть о сражении в ресторане разнеслась по всему полку. Наёмники в подобных вопросах всегда проявляли дотошную щепетильность. И крайнюю солидарность со своими товарищами. Даже сотники некоторое время обговаривали варианты жалобы или судебного иска, требовали дополнительных мер наказания для нападавших. Но то, что в стычке принимал участие сам полковник Лирт, повысило его авторитет вообще на недосягаемую высоту. И естественно снимало все вопросы о добавочном иске от имени совета наёмников, в который входили десять самых старых ветеранов.
Ещё два дня прошло в обычной учебной обстановке. И Кремон вновь стал теряться в поисках выхода. Бежать, при малейшей возможности, или всё-таки ждать до Великого похода? И опять обстоятельства лишили его какого-либо выбора.
Царство огов
В очередное утро его разбудили задолго до рассвета. Вестовой передал весьма странный приказ:
– Явиться немедленно в штаб во всеоружии.
Что означало прихватить и все свои личные веши, нужные в дальнем походе. Прощание с Золаной заключалось лишь в одном жарком, но коротком поцелуе. А в голове сразу заметалось только одно предположение:
«Видимо хотят пригласить в какое-то отдалённое место. Вот только для чего? Эх! Меньше надо было спать и ласками увлекаться! А больше бродить вокруг сознанием да разговоры подслушивать!»
Только чего сожалеть о прожитом, когда ещё не уверен в будущем? Возле штаба он увидел четыре осёдланных лошади и догадался, что дорогу проведёт в компании. И уже через пять минут небольшая кавалькада всадников выехала за ворота замка. Вещей у каждого был лишь походный минимум, но когда выехали на восточную дорогу, скорость развили самую максимальную.
Впереди всех нёсся незнакомый Кремону огианин. За ним, отставая порой на два, а то и три корпуса лошади скакал сотник Дорнесс Шавен. Следом двигался сам Невменяемый и замыкал чётвёрку капитан Валер Лессо. То есть общая скорость передвижения зависела от тяжеловесного и громадного сотника.
Судя по тому, что животных не щадили, то даже до озера добраться в таком темпе они не сумеют, падут раньше. Выходит что поездка совсем недальняя? И, следовательно…?
Но все рассуждения развеялись, когда через два часа беспощадной скачки, им сменили лошадей на одной из полян и подали при этом завтрак с горячим чаем. Стало понятно, путь неблизкий.
И такая бешеная скачка продолжалась три дня. Конечно, личные рекорды Кремона и Хлеби Избавляющего наёмники не побили, но к концу третьих суток они увидели среди вечнозелёных деревьев столицу Царства Огов, город Яну.
Мелькавшие до того вдоль дороги небольшие деревушки и пасторальные городки в полной мере походили друг на друга. И в столице постройки лишь отличались многократным увеличением. Ярко-жёлтая черепица покрывала остроконечные, готические крыши, возносящиеся над низкими и широкими в основании башнями. То есть несущие, видимые снаружи стены редко где достигали пяти этажей. В основном два или три. Но вот крыши иногда светились окошками восьми, а то и десяти чердачных уровней. В основном пропорции зданий были таковыми: одна треть – стены, покрытые плитами серого колотого камня, и две трети – элегантно уносящиеся к небу крыши.
По отрывочным и непроверенным данным такую форму строительства оги приняли несколько тысяч лет назад, да так и держались старых традиций. Но зато их постройки отличались от всех виденных прежде. Нигде не наблюдалось такое непонятное увлечение скатами крыш, как в этом царстве. Видимо более рациональный взгляд на строительство здесь отсутствовал полностью.
Как впрочем, и более рациональный взгляд на все остальные стороны бытия. С точки зрения всего остального мира. Но огам на это было всегда плевать. Они не дружили ни с сорфитами, ни с жителями Баронства Радуги, и словно не замечали, чуть ли не полной оккупации Ледонией. Сеяли, жали, выращивали скот, строили свои здания с возносящимися вверх крышами и… боролись с тварями в Гиблых Топях. И считали подвигом погибнуть за вьющимся, вдоль внушительного куска восточной границы, Барьером.
Яна приняла путешественником теплым дождичком, хвойным запахом и шумным птичьим гомоном. А потом ещё и удивительными спальнями с шикарными и большими кроватями. Даже капитан удивился, бывавший здесь, по его же словам, раз десять.
– Да, так шикарно нас ещё никогда не встречали!
На что сопровождавший их в пути огианин ответил:
– Валер! Ты ведь с каждым разом всё больше и больше приближаешься к нашим героям. А значит и уважение к тебе возрастает соответственно.
Когда трое наёмников наконец-то остались одни и дружно плюхнулись в огромный бассейн с тёплой водой, Кремон позволил себе задать первые за три дня вопросы:
– А кто он такой?
– Наш попутчик? – переспросил Валер. – Большая шишка при нынешнем царе. И титул князя имеет. Но разрешает обращаться к нему только по имени.
Сотник тоже видимо хорошо знал этого ога, так как добавил:
– Но ты с этим человеком осторожнее. Судачат о его невероятной жестокости.
– Но хоть сейчас скажете, зачем мы сюда прибыли?
Сотник с десятником переглянулись, и Валер тяжело вздохнул:
– Почему прибыли сюда, – он особо выделил последнее слово, – Мы понятия не имеем. Вроде должны следовать дальше. Даже этот отдых не планировался. Но тут мы и сами ничего не можем предположить.
А Дорнесс философски добавил:
– Выспимся – тогда и видно будет.
После бассейна их ждал щедро накрытый стол, на котором даже красовались бутыли с разными алкогольными напитками. Сотник и десятник долго буравили обвинительными взглядами капитана, который и сам облизывался и страдал. Но потом он таки решился и сдался:
– А! Где наша не пропадала! Ведь обещали нам сутки полноценного отдыха? И выпивку поставили не зря? Значит, можем себе позволить. Но! – воскликнул Валер, видя, как его сослуживцы, чуть ли не одновременно раскупорили близстоящие бутыли, – Меру не перебирать!
Сотник фыркнул от возмущения:
– А когда я свою меру перебирал?! Да тут как раз для аппетита!
– Ага! – поддакнул и довольный десятник. – Вместо снотворного после дальней дороги.
Через час пресытившиеся наёмники уже завалились на кровати в своих комнатах и отключились от действительности. Кремон, правда, подумывал о том, что бы «порыскать» отделённым сознанием хоть по близлежащим коридорам, но потом отбросил эти мысли. Не стоило так делать в незнакомом месте. Лучше уж элементарно и хорошо выспаться. А вдруг как им этот отдых недаром предоставили? И впереди новые испытания? А всё новое гораздо приятней и полезней встречать на свежую голову.
И поэтому молодой колдун не видел, как стена в его спальне беззвучно отъехала внутрь, и из чернеющего проёма вышло восемь фигур, облаченных в жёлтые, ниспадающие одеяния и скрывающие свои лица под низко опущенными капюшонами. Словно в каком-то ритуале они тихо обступили крепко спящего десятника и минут десять буравили его своими взглядами. А затем также неслышно удалились в стенной проём.
Разбудили наемников, чуть ли не перед самым ужином. Их попутчик князь, явился в сопровождении нескольких слуг в ливреях и с разухабистыми выкриками стал обходить спальни:
– Эгей! Вставайте лежебоки! Или вы не воины? А разнеженные царедворцы? Веселей! Сегодня некоторых из вас ждёт необычайные приключения и грандиозные ощущения!
Первым отозвался Валер:
– Как по мне, то лучше приключения на поле боя, чем в городских кварталах.
– А кто тебе говорил о городских кварталах? Есть дела намного интересней. Так что приводите себя в порядок, одевайтесь в порядочные одежды и получайте свои задания. В дорогу мы отправимся лишь утром, после завтрака. А сегодня вечер приятных сюрпризов. О-очень приятных!
Одежды им действительно предоставили самого высокого качества. Хоть и выглядели они, на первый взгляд, довольно скромно и не крикливо. Что поразило, так это идеально подошедшие размеры всего, что принесли слуги. Начиная от обуви, и заканчивая нижним мужским бельём. Даже сотник немного смягчил свою наружную окаменелость, когда полностью облачённый стал крутиться перед огромным зеркалом:
– Сам на себя не похож. Прямо как…
– Вылитый барон! – вставил со смехом капитан.
Вернувшийся как раз в этот момент князь утвердительно закивал головой, показывая большой палец, и стал провозглашать планы на вечер:
– Зря смеётесь, Валер. Как раз в тему. – Он ещё раз с удовлетворением осмотрел сотника с ног до головы: – Вас, господин Шавен, ожидает главный Стряпчий Его величества.
– Чем могу служить?
– Дело в том, что на южных границах освободилось несколько ленных поместий, принадлежащих лично царской семье. И в последнее время разбойников там расплодилось тьма-тьмущая. Поэтому туда планируется послать нескольких наместников с баронским титулом. Желательно людей грамотных и досконально знающих воинское дело. Такие посланники живо наведут там должный порядок и заложат основы новых титульных поместий для своих фамилий.
На каменных складках лица Дорнесса впервые появились чуть округлые линии:
– Осмелюсь доложить: я на службе и свои обязательства выполняю до конца.
– Естественно, дорогой Шавен! Никто вас и не взял бы на такое место до окончания контракта. Но ведь он заканчивается через несколько месяцев?
– Да. Но я ведь не барон.
– Всего лишь? Такой профессионал заслуживает баронский титул однозначно.
– Ну, если просто поговорить о будущем…
– Вот видите. Значит, некие предварительные переговоры вести имеете право. Зато потом, сразу же, можете переезжать на готовое место жительства. Такими кадрами как вы, разбрасываться безрассудно. Поговорите, просто обсудите эту тему с главным Стряпчим. А там и Его Величество намекал, что выберет для вас пару минут для аудиенции. Он тоже желает познакомиться с вами лично.
– Весьма польщён! – сотник склонил голову.
– Вот и отлично! – огианин повернулся к одному из слуг: – Проводите господина сотника к Его Светлости.
После ухода массивного Дорнесса, в комнате, и без того огромной, словно стало больше места. А князь обратился к капитану:
– Валер! Для вас тоже есть очень приятный сюрприз.
Капитан заулыбался:
– Мне тоже светит титул барона?
– А он вас прельщает?
– Да нет, вроде. В моём возрасте рано думать об оседлой жизни.
– И я так думаю! – судя по улыбке князя, слухи о его излишней жестокости казались явно преувеличены. – Поэтому вам будет интересно и перспективно пообщаться с нашим фельдмаршалом. Вы ведь давно добивались с ним встречи?
– И как добивался! Но с чего это он сейчас соизволил со мной общаться?
– Всё по тем же причинам. Его Величество старается предвидеть события на год вперёд. А то и больше. Талантливые военачальники нужны любому государству. Почему бы и вам, после окончания контракта не иметь на примете весьма интересное место службы?
– Ага! Понимаю. То есть мы будем лишь гипотетически обсуждать будущее?
– Не только. Фельдмаршал даже выразил согласие познакомить вас с царской сокровищницей, которая находится под его личной охраной. А там собраны все артефакты древности причастные, по мнению специалистов, к военному делу. И даже те, которые не причастны явно. Но разгадать их суть до сих пор не удаётся.
Глаза от такого предложения загорелись не только у Капитана Лессо, но и у Кремона Невменяемого. Увидеть то, что за долгие тысячелетия удалось огам выловить в ядовитых водах Гиблых Топей?! Да только одна такая возможность стоит столько же, а то и больше, чем обладать трактатом «Установки»!
Но в то же время молодой колдун чувствовал нечто странное в поведении князя. Казалось, тот специально хочет отделить от него старших командиров. Вот только для чего? Уж если для сотника и капитана предоставляют такие сюрпризы, то, что приготовят простому десятнику? Вряд ли что-то плохое. Иначе всё бы обставили по-другому.
Поэтому Кремон удержал в себе готовую вырваться просьбу об осмотре уникальных экспонатов древности. А лишь завистливо, но скромно покачал головой.
Валер, уже готовый следовать за склонившемся в поклоне слугой, всё-таки немного напрягся. И блеск подозрительности мелькнул в его умных глазах:
– А чем займётся десятник Низу?
– Его слава непревзойдённого фехтовальщика дошла и до наших лучших воинов. Поэтому ему вменяется дать несколько уроков сыновьям очень высокопоставленных людей.
Заметив явное разочарование на лице своего подчинённого, Валер облегчённо рассмеялся и ободряюще посоветовал:
– Очень лестное мнение о тебе! Постарайся его оправдать и заодно познакомиться с будущими самыми титулованными особами этого царства. Подобные знакомства всегда пригодятся.
А затем, радостно потирая руки, поспешил на встречу с фельдмаршалом. Князь тотчас стал осматривать и десятника, как совсем недавно делал с сотником. Поэтому Кремон позволил себе спросить:
– Ваша светлость, в этом…
Но тот тут же поднял обе руки ладонями вверх и потребовал:
– Впредь обращайся ко мне только на «ты» или по имени. Зовут меня Оузер. Что ты хотел спросить?
– Э…, Оузер, мне кажется, этот костюм не слишком подходит для уроков фехтования.
– А тебя так тянет в зал тренировок?
– Не особо, конечно.
– Вот и прекрасно. Поучить недорослей ты сможешь и позже. Для них и ночь подойдёт. Пусть приучаются к суровости жизни. Правильно?
– Вполне. Меньше спишь, больше двигаешься! – вспомнил Кремон одну из любимых присказок Коперрульфа.
– А мы с тобой лучше просто прогуляемся по дворцу. Авось и нам дозволят полюбоваться чем-то тайным и красивым. Не против?
– Как можно?! И руками и ногами готов ухватиться за такую возможность.
– Тогда за мной! – князь резко развернулся и дальнейшие слова уже говорил на ходу: – Может нас кто-нибудь, и накормить пожелает. Попытаюсь напроситься за стол. А там обязательно с кем-нибудь перезнакомлю. Тем более что мне после ужина отлучиться придётся по делам.
– А я? – тут же отозвался молодой колдун.
– Сдам кому-нибудь под опеку, не переживай. Со мной тебе открыты любые двери, а после моих рекомендаций никто не откажет тебе в дружбе.
Здание, в котором располагалась гостиница, длинными и запутанными переходами, оказывается, соединялась с царским дворцом. И уже через полчаса Кремон восторгался удивительными картинами, неповторимыми коврами и поражающей красоты творениями скульптуры и декоративного искусства. Князь оказался просто непревзойдённым гидом и талантливым рассказчиком. И порой мог поведать так живописно и интересно о каком-нибудь предмете, что молодой десятник замирал с отрытым ртом. И его приходилось тянуть дальше за руку.
Через час острота восприятия стала притупляться. Уж слишком большая нагрузка в виде прекрасного и уникального легла на плечи привыкшего к суровой воинской жизни наёмника. Кажется, и князь был готов окончить экскурсию, потому как часто стал поглядывать по сторонам, а порой и не замечал поклоны редких встречных придворных.
Но тут же преобразился и весь осветился радостью, когда они сошлись в одном из залов с роскошно одетой молодой дамой.
– Огирия! – воскликнул князь и поцеловал женщину в щёчку. – Давно тебя не видел. Как поживаешь?
– Всё нормально. Но мог бы и чаще нас посещать. Кстати, приглашаю тебя на ужин. И…, мне кажется, этого молодого человека я тоже где-то видела?
Оузер немного удивлённо посмотрел на Кашада, но тут же улыбнулся поощрительно. Давая тем самым слово.
– Так точно, Ваше Высочество. Разрешите напомнить: десятник Низу! И мне недавно представилась честь вас увидеть в Ледонии, в расположении нашего полка.
– Ах! Верно! – но что-то в восклицании принцессы прослушивалось фальшивое. – Тогда вы тоже приглашаетесь на ужин.
– С удовольствием принимаем приглашение! – князь галантно подал ручку даме, но при этом как-то странно оглядывался по сторонам. Словно предчувствовал новую встречу. И тут же из соседнего зала выбежал какой-то великовозрастный оболтус лет семнадцати и с панибратскими нотками обратился титулованному огианину:
– Оузер! Я тебя всюду ищу! Ты срочно нужен отцу.
– Понял, уже бегу! – князь устремился за разодетым в немыслимые эполеты с позолотой юношей, на ходу принося извинения: – Что делать! Присоединюсь к вам позже! Огирия, опекай бравого десятника, словно моего лучшего друга!
Принцесса улыбнулась им вслед, махнула ручкой и тут же подхватила Кремона под локоть:
– Идёмте, Кашад, И никого не стесняйтесь. Чувствуйте себя как дома.
– Увы, Ваше Высочество! Дома у меня нет.
Отвечая, Невменяемый сосредоточился на одной детали. Оказывается титулованная огианка прекрасно помнит его имя, хотя только что делала вид, что вообще не узнала. И именно из-за такой странности совершенно упустил из виду, что врать Галиреме бесполезно. И она тут же ему об этом напомнила. Помахивая обвинительно пальчиком, хоть и со смехом:
– Неправда! Дом у вас есть! Я просто уверена в этом. Или вы имели ввиду данное время?
Сдержав паническую дрожь по всему телу, Кремон тоже попытался улыбнуться:
– Конечно!
Но тут же пришлось прокашляться от волнения. Принцесса словно и не заметила заминки в ответе, быстро вела парня по лабиринту залов и переходов и вела разговор о блюдах:
– Что вам больше всего нравится из пищи?
– О! Я весьма неприхотлив в еде. А уж деликатесы вряд ли могу правильно оценить и опробовать.
– Тогда вам предстоит хорошая школа. Сегодня у нас на ужин чего только нет. И всё самое лучшее. Особенно наша кухня славится грибными блюдами. Вам они нравятся?
«Вот влип! – про себя Кремон лихорадочно пытался найти выход из создавшегося положения. – Вот меня князь подставил! Вот удружил с экскурсией!»
Но пауза после вопроса затягивалась, поэтому пришлось признаться:
– Да нет, особого пристрастия не питаю.
– Как же так?! Насколько мне известно, в Южных Княжествах грибы вообще не произрастают. Когда же они успели вам надоесть?
«Это – провал! Она и про мою фальшивую родину помнит! А у меня ничего не готово в эмоциональном плане!!!»
И тут же молодой колдун стал вспоминать и готовить тот самый вулкан эмоций, которым он отгораживался от Галирем во время допроса. А сам попытался находить двоякие ответы:
– Для того, что бы отравиться ядовитыми грибами, большой жизненный опыт не нужен.
– Весьма вам сочувствую. Но тут вы просто обязаны хоть что-то попробовать. Иначе наш личный повар подаст в отставку с горькими рыданиями. Он у нас дядька очень впечатлительный.
– И я вам сочувствую. Неужели он заставляет вас есть то, что вам не нравится?
– Да нет, не заставляет. Просто буквально всё, что он приготовит, нам неимоверно нравится. А разве у вас такого человека в жизни не было?
Опять приходилось говорить полуправду:
– Был. Но грибы я и там не ел.
– А готовила их женщина?
«Вот язва! Да она же меня сейчас разоблачить как мальчишку!» И Невменяемый стал понемногу огораживаться заготовленным эмоциональным фоном. Но, опасаясь пока ещё лгать явно:
– Да, она умело готовить феноменально.
– Вот я самое главное и узнала! – многозначительно сжала его локоть принцесса. Не подозревая, что сердце бравого десятника вот-вот перестанет биться от переживаний. – Дело в том, что грибы должен готовить только мужчина! И только он умеет отобразить всю вкусовую гамму полностью.
– М-да! – Только и сумел выдавить из себя Кремон. – Однако!
– Не верите?! Вот сейчас и попробуете.
После этих слов она ввела его в один из уютных залов, в котором большой стол был сервирован на десять человек. Причём семь мест уже были заняты женщинами разных возрастов. Они с надменными лицами повернулись к вошедшим и стали буравить молодого колдуна своими взглядами.
«Девичник Галирем!!!» – с ужасом догадался Невменяемый. И даже на какой-то момент потерял власть над своими эмоциями. Но возможно непроизвольно и усилив созданный ранее вулкан. Потому как все женщины тут же с показным равнодушием отвернулись от него и стали смотреть друг на друга. Кроме одной, уже хорошо знакомой старшей принцессы. Она встала со своего стула и протянула руку десятнику для поцелуя:
– Огирия! Какое чудо! Где ты встретилась с эти парнем?
– Ты представляешь, он прогуливался по дворцу с Оузером. И я их пригласила на ужин.
– А где же князь?
– За ним прибежал третий принц и вызвал к Его Величеству.
– Жаль.
«Надо же! Час от часу не легче! Оказывается этот великовозрастный балбес – один из наследников всего царства! Как же отсюда незаметно улизнуть?» И тут же предложил:
– Если хотите, я пойду, поищу Оузера!
– Не смешите нас, Кашад! Мы сами порой блудим в этом Хосе помещений. А вас потом просто не найдут. Присаживайтесь вот здесь. Дамы! Позвольте вам представить одного из самых непобедимых Эль-Митоланом особого ледонского полка, десятник Кашад Низу!
«И эта обо мне помнит каждую деталь! – восклицал Кремон, осматривая женщин. – Странно!»
Никто из Галирем не смотрел на него больше. Все принялись накладывать себе пищу, словно ждали лишь его прихода. Причём ни одного слуги рядом не было. Расположившаяся справа от него Огирия, мило предложила:
– Давайте я вам положу самого вкусного!
– Ну что вы!

– Ничего, у нас всё просто и незатейливо. – Заметил его испуганный взгляд в сторону вазочки с грибами, которые целиком плавали в какой-то зелёной жидкости, принцесса согласно кивнула: – Не опасайтесь – Это, я вас заставлять есть, не буду. Но давайте начнём пробовать вот эти салаты.
– А что в них? – насторожился Кремон.
– Овощи, мясо, морепродукты…
Большая и широкая тарелка гостя наполнилась несколькими видами съестного. С другой стороны старшая принцесса налила белого вина и сказала тост:
– За благополучие и процветание нашего царства!
Глядя, как все дамы выпили до дна, и молодой колдун не осмелился оставить хоть что-то в своём бокале. А затем некоторое время все ели молча. Но вот затем, совершенно отчётливо, лбом парень почувствовал непонятное жжение, а подняв голову, чуть не отшатнулся от направленного на него взгляда одной из Галирем. Молодая девушка, лет двадцати двух смотрела на него в упор и многозначительно усмехалась. Огирия сразу заметила замершего соседа по столу и укорила свою подругу:
– Молли! Дай нашему гостю спокойно поесть!
Но та и не собиралась слушаться. Разве что возвела лишь свои очи вверх:
– Ах! У нас тут и так скукотища полная, так ещё и поговорить нельзя с заезжими странниками! А ведь наверняка господину Низу есть что рассказать. Правда?
– Вряд ли, – выдавил из себя паникующий десятник. – В мои годы ещё ничего интересного не происходило.
– А откуда вы родом?
– Э-э…, издалека.
– Он из Южных Княжеств! – великодушно пришла на помощь своему сотрапезнику Огирия.
– Ой, как здорово! – Молли от радости хлопнула в ладошки. – Значит, вы можете рассказать о тёплых морях, которые вы пересекали. Говорят, там обитают сказочные золотые рыбки. И удивительные рыбки невероятных раскрасок. Правда?
«Вот и всё! – с тяжёлым вздохом подумал Кремон. – Из-за стола я выйду ещё не в колодках. Но вот по дворцу меня будут вряд ли вести под локоток…»

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:15 | Сообщение # 23

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Часть четырнадцатая
Не вырваться с теченья бытия
Ситуация стал выходить из-под контроля. Лихорадочное размышление – не подсказывало и малейшего выхода. А изо рта вырвалось нечто несуразное:
– Э-э…, рыбки? Конечно. Природа много создала чудес, которые нам и не снились!
– О-о! – тут же воскликнула одна из присутствующих за столом женщин. – Да вы ещё и поэт?
– Вообще-то, я только пробую, – залепетал Кремон, пытаясь ввести беседу в нужное русло. – Но вот несколько знаменитых на весь мир стихотворений могу вам прочитать наизусть…
– Не сомневаемся! – несколько ехидно ухмыльнулась ещё одна дама, которую при рассмотрении хотелось оценить как самую пожилую. – Ведь рассказывать стишки намного легче, чем детально и словесно воспроизвести раскраску диковинных рыбок!
– Да полно вам, графиня! – опять вмешалась старшая принцесса, так уже хорошо знакомая десятнику. Видимо она в этой компании играла роль неформального лидера. Да и с графиней она обращалась слишком по-свойски. – Это Молли, как самой молодой и ветреной, интересно послушать о новом из первоисточника. А мы с вами можем и прочитать подобное в книгах и тут же сравнить с цветным рисунком. Нас сегодня интересует нечто более важное. И осмелюсь напомнить, времени, при всём кажущемся переизбытке, не так уж много.
И Огирия тут же продолжила мысль своей старшей подруги:
– Наш гость совершенно не ест! Какими мы скажемся в его глазах, если он выйдет из-за стола голодным?
– Ваше Высочество! – Кремон попытался отложить вилку в сторону, – Но я ведь совершенно не голоден!
За что тут же был оглушён скрестившимися на нём взглядами всех женщин и удостоен лёгкого поглаживания по дрожащей руке со стороны Огирии:
– Кашад! Вам не надоело пытаться нас обмануть? А ведь такой умный и талантливый мужчина! Как я тут всем расхваливала вашу сообразительность! Неужели ошиблась?
И столько была многозначительности в её вопросе, что Невменяемый ещё больше растерялся. И не нашёлся ничего лучшего как ответить:
– Естественно, моё тело настолько прожорливо, что может съесть всё, до чего дотянутся руки. Но ведь разум понимает целесообразность диеты и пытается воздержанием придать тому же телу стройность и необходимую эластичность.
Судя по снисходительным усмешкам, отговорку оценили по высшему разряду. Но словоохотливая Огирия решительно приказала:
– Всё равно, ешьте! А что бы вам не было скучно, я кратко ознакомлю вас с присутствующими дамами. Итак, начну с самой молодой, которая сидит напротив. Зовут её Молли, ей двадцать два года, и лишь только недавно она вошла в наше элитное общество Галирем. Даже титул у неё пока самый незначительный. И, не смотря на огромные пробелы в своём воспитании…, – при этих словах девушка напротив капризно надула губки и сделала вид, что собирается плакать. Вот только голос Огирии не поменял назидательных интонаций: – … И невероятное притворство, она имеет шансы стать в будущем одной из самых сильных колдуний. Или как принято говорить во всём мире – Эль-Митоланш. Уже сейчас она распознаёт любого лгуна, чуть ли не в пределах обычной видимости.
Невменяемый лишь чуть приподнял голову, и тут же спрятал глаза от обжигающего взгляда той самой Молли. Похоже, здесь неприкрыто издеваются! Вот только над чем? И зачем? Лучше бы уже начинали спрашивать конкретно! А не мучили едой и неопределённостью!
Но в то же время его руки работали с чисто механической последовательностью, и подкладываемая со всех сторон пища поглощалась с такой же частотой. Но определённая часть мозга прислушивалась всё с большей заинтересованностью.
Огирия, похоже, за своей фигурой следила со всем тщанием, так как рот её не закрывался, а слова лились плавным потоком:
– Поиск истинных Галирем весьма затруднён, но наши специальные посланники отыскивают их примерно с двадцатилетнего возраста. Хотя бывают и исключения. Вот, например наша самая старшая…
За полчаса Кремон услышал столько неимоверных секретов про Галирем, что только эти данные полностью окупали его разведывательную миссию. В Энормии не обладали и десятой частью всех этих знаний, а в Магическом Совете даже не подозревали о такой силе и влиянии своих женщин-коллег из Царства Огов.
Каждая Галирема была представлена по имени, титулу и отношению к какому-то определённому ведомству. Существовала между ними и родственная линия, но единственная. Хорошо знакомая Кремону старшая принцесса, оказалась внучкой той самой ехидной графини. А в остальном женщины были совершенно далёки, в родственном отношении, друг от друга. Но становились более понятным лидерство и больший авторитет графини, а вернее, её внучки.
На молодого колдуна проходящий ужин производил всё больше и больше некое фатальное впечатление. Он уже и ел чисто автоматически, не задумываясь над тем, что ему уже давно стали подкладывать грибные блюда. С каждой минутой осознавая, что впереди его ждёт что-то совершенно незнаемое.
Мало того, низвергаемый изо всех сил водопад эмоций значительно пошёл на убыль. Причём случилось это по весьма прозаической причине: магические силы были на исходе.
«Вот оно что! – Кремон от отчаяния прикусил себе губу. – Они специально меня заговаривали, что бы я остался без прикрытия! Вот теперь уже точно они рассмотрят любую ложь в моих словах!»
С губы потекла кровь, и колдун спешно принялся затягивать ранку. Благо хоть, что она не находилась снаружи.
Графиня, скорей всего отчётливо рассмотрела нервозность десятника и сразу же остановила увлёкшуюся рассказом Галирему:
– Мне кажется, наш гость уже хочет перейти к десерту?
Десятник тут же отказался с самым грустным и смиренным лицом:
– Вряд ли я смогу осилить ещё и сладкое.
И про себя подумал: «Как бы мне ваш десерт боком не вылез!» А внучка графини тут же подхватила:
– Вот и прекрасно! Тогда перейдём к одной маленькой и весьма непродолжительной процедуре. Господин Низу, прошу за мной!
Кремон со вздохом встал, фатально кивнул дамам на прощанье и поплёлся за Её Высочеством. И когда они вошли в одно из расположенных неподалёку помещений, вообще растерялся. Полутёмная и круглая комната была со всех сторон плотно задрапирована тяжёлыми тканями. В центре стоял лежак, с большой подушкой, а у изголовья стояло два весьма удобных стула. Ещё одно кресло стояло в ногах странного места для отдыха.
– Ложитесь! – скомандовала принцесса. Ничего не оставалось, как подчиниться со смиренным выражением лица. Но вопрос, помимо воли, всё-таки вырвался:
– Для чего?
– Как?! Разве вы не устали расплескивать вокруг себя море наигранных эмоций?
– Если честно, то устал. Но…
– Никаких «но»! Не заставляйте меня усомниться в вашем благоразумии.
В голове был полный хаос, и Кремон чувствовал себя жертвенным бараном на заклание. Но какая-то часть мозга требовала хоть какого-то прояснения в происходящих событиях, и хозяин этих мозгов попытался сопротивляться:
– Хотелось бы ознакомиться с полным списком планируемых мероприятий.
Принцесса с некоторым раздражением взбила подушку под головой любопытного десятника. При этом челюсти у того от неожиданности клацнули.
– Список? Он очень короток. Всего два задания. Первое. Сейчас ты с закрытыми глазами будешь лежать и опять разливать вокруг себя тот же самый океан эмоций. Повторяю: именно тот же самый! Целый час. Твои руки при этом накроют своими ладошками две женщины. Подсматривать не рекомендую. Всё понятно?
– Но ведь сил у меня почти не осталось…
– Мы это и без тебя знаем! Но эта деталь пусть тебя не беспокоит.
– Раз вы говорите… А второе задание?
– А второе задание тебе подробно растолкует Огирия через час. И сразу тебя предупреждаю: ты должен её выслушать, а потом и выполнить это задание без единого слова в ответ. Ни единого вопроса! Ни единого междометия! Понятно?
Из-под горы страхов и сумасбродных мыслей неожиданно выглянул ехидный дух противоречия, и Кремон позволил ему воплотиться в два вопроса:
– А почему именно «должен»? Может, я бы и так согласился?
И тут же об этом пожалел. Так как Ёе Высочество резко склонилась к нему, словно для поцелуя, и в бешенстве зашептала:
– Послушай, Кашад! Или… как там тебя! Нас не интересует ни твоё настоящее имя, ни всё остальное во всём мире! Поэтому ты именно «должен» делать то, что мы тебе говорим. Без всяких условий и оговорок. А завтра утром мы забываем о тебе, а ты забываешь про нас. И все остаёмся при своих интересах. Мы не лезем в твои, ты не любопытствуешь о наших. Тем более что мы и так тебе открыли много секретов просто так, из чувства симпатии.
В образовавшуюся паузу Невменяемый успел вдохнуть и выдавить из себя воздух вместе со словами:
– Вы мне тоже очень симпатичны…
Принцесса так же резко от него отпрянула, и вновь её лицо стало выражать приветливую, хоть и прохладную доброжелательность:
– Ха! Самое смешное, что сейчас ты сказал правду!
В тот же момент она достала, словно фокусник из ниоткуда тёмную с серебристыми блёстками ткань и накрыла ему лицо. Тотчас полная мгла окутала сознание молодого колдуна. Сразу же закралось подозрение, что эту мглу не пройти магическими средствами. И ровный голос принцессы подтвердил это:
– Не пробуй подсматривать. Лежи спокойно. По моей команде поднимешь руки чуть вверх и на счёт получишь с двух сторон энергию от Эль-Митоланов. Они тоже тебе не видят и не узнают. Потом, когда почувствуешь женские ладошки, начинаешь выпускать тот самый океан эмоций. Не забывай, я сижу у тебя в ногах и контролирую процесс. Приступим!
Тут же раздалось три хлопка и в комнату кого-то ввели. Судя по почерку походок, две женщины ввели двух мужчин, у которых на глазах были аналогичные повязки.
– Руки! – потребовала, чуть ли не шёпотом принцесса. И тут же к поднятым рукам Кремона прикоснулись с двух сторон. – И… раз!
Два полных комплекта магической силы вверглись в лежащего на кушетке колдуна. Да плюс и его немалые остатки. От такой мощи сразу появились мысли прожечь в стенах дыры любого размера и уйти с помощью левитации. Но тут же здравый смысл подсказал не горячиться и не пороть глупостей. Ещё через пару минут послышались новые шаги и по бокам уселись две женщины. Для этого и глаз не надо было иметь, достаточно было уловить ароматы благовоний и дорогих средств по уходу за кожей. Затем две ладошки накрыли руки молодого колдуна, и он выплеснул из себя уж хорошо напрактикованный вулкан эмоций.
Если всегда раньше что-то в такие моменты вокруг творилось, то сейчас в комнате царила полная тишина. Так что время тянулось на удивление долго. Поэтому впоследствии было трудно утверждать меньше, или больше часа прошло с момента начала странной процедуры.
О финале Кремон догадался по тотальному обессиливанию и жуткому жжению в местах соприкосновения с чужой плотью. А в следующий момент уже принцесса перехватила его руки и за несколько секунд своими ледяными пальчиками полностью ликвидировала ожоги. Затем она сняла с него непроницаемую вуаль и чуть ли не с материнской заботой в голосе спросила:
– Ну как?
Кремон пошевелил одеревеневшими губами и признался:
– Словно по мне дивизия колабов прокатилась…
– Это потому что за сорок минут ты выплеснул из себя всё.
– Сорок минут?! – не поверил Невменяемый. – Теперь понимаю, почему всё тело выкручивает. Ни на что больше не годен. Разве что второе задание будет проще: падать, словно камень в бездонный колодец.
На шутку Кремона взгляд принцессы стал ещё больше приветливым, хоть и ответила она с немалым цинизмом:
– Для роли камней у нас огромное количество более бесполезных тел. А на тебя мы возлагаем самые почетные и уникальные обязанности.
– Справлюсь ли я, всуе сумнящийся?
– Только попробуй не справиться! – принцесса, словно уличная хулиганка, подставила ему под самый нос кулак. – Отдаю тебя под инструктаж Огирии. И попробуй, болтни хоть слово!
Далее кулачок царственной особы проделал несколько вращательных движений на его щеке, и Кремону моментально вспомнились его подруги детства. Точно так же они дурачились порой, имитируя шуточные драки или сражения. И в глазах принцессы блеснуло что-то хорошо знакомое и узнаваемое. Видимо в детстве была ещё той забиякой.
Затем Её Высочество отправилось к выходу из комнаты, и на полпути встретилась с Огирией.
– И… раз! – вся магическая, и наверняка половина физической энергии перешла в более молодую женщину. И она чуть ли не слевитировала к кушетке. Присела рядом с обессиленным десятником, который уже сидел, и спросила:
– Устал?
В ответ последовал лишь утвердительный кивок головы.
– Не страшно. Я тебе отдам нашу обоюдную силу перед самым ответственным моментом. Готов?
Кремон пожал в недоумении плачами. Помня недавние приказы, он решил действительно не произносить ни слова.
– Ах да, сейчас я тебе всё объясню. Кстати, тебе понравилась Молли? – она в нетерпении присмотрелась к лицу парня. – Чего молчишь? Отвечай. Да что ты плечами пожимаешь, да глаза таращишь?
И лишь увидя прижатый палец к губам и символический удар ребром ладони по шее, догадалась о причине молчания и улыбнулась:
– Понятно. Запугала она тебя… правильно! Но! Если я спрашиваю, ты должен отвечать! Понял?
– Да.
– Ты мне нравишься. Так вот, о Молли. Она тебе нравится?
– Да.
– Сильно нравится?
– Да.
– И это всё, что ты можешь сказать об одной из самых очаровательных женщин нашего царства? – почему-то вскипела Огирия.
– Э-э…, как бы сказать…? Вообще-то…
– Понятно! Тогда лучше молчи. Не ожидала от тебя такой преданности своей временной подружке по казарме.
Десятник хотел было возразить, но наткнулся на гневный взгляд Галиремы и благоразумно промолчал. А та, не спуская с него своего огненного взгляда, приступила к инструкциям:
– Значит так. Сейчас я тебя отведу в одно место. Там есть всё. Бассейн с тёплой водой и прекрасное мягкое ложе. Твоя задача: доставить наивысшее удовольствие плавающей в том бассейне девушке, сделать её женщиной и матерью твоего ребёнка. Помимо этого ты должен учитывать, что Молли наша любимица. Если у неё останутся о тебе плохие воспоминания, или ты обидишь её хоть одним грубым словом, мы можем пересмотреть свои решения в отношении твоего будущего.
После некоторой паузы, Галирема посоветовала:
– И закрой рот, а то видно твоё остановившееся сердце.
Челюсти Кремон тут же соединил, а вот собрать разбегающиеся мысли было гораздо трудней. Он просто тупо смотрел на лицо принцессы и ждал, когда же она рассмеётся и выкрикнет: «Как здорово мы тебя разыграли! Ведь признайся, что поверил?!» А он на это с чистой совестью ответит: «А вот и нет! Ни на сколечко не поверил!» И сам нервно и долго будет смеяться.
Но время шло. Огирия и не собиралась смеяться. Скорей даже наоборот, хмурилась всё больше. И мысли стали приходить в голову совсем другие:
«За кого меня тут держат?! За племенного быка? Или инопородного жеребца, которого привезли из далёких краёв? Для обновления крови? Или разнообразия утех? А может для тайного издевательства? Вот и погулял по дворцу! Вот и поужинал в знатном обществе! А князь-то, князь! Развёл всех, как гусей лапчатых! А меня – в первую очередь!»
Галиреме видимо надоело играть в молчанку. Да и энергия потихоньку просачивалась из неё напрасно. Поэтому женщина решила сменить тактику разговора, тронула молодого колдуна за локоть и заговорила с самым дружеским участием:
– Кашад! Ты должен понять: у тебя нет другого выхода. Раскрывать тебе все наши секреты – мы тоже не намерены. Смирись и выполни наше задание.
Об обете молчания совершенно забылось, как о чем-то несущественном, и Кремон пробормотал с некоторой обидой:
– Но почему задание? Почему не просьба?
– Поверь: так намного лучше! Для всех нас. В данном случае долг и ответственность за наше Царство не оставляет нам другого выхода. Если всё получится, со временем ты узнаешь нечто невероятное, и тогда нас поймёшь. А сейчас…, делай то, что тебе суждено.
Остался последний, самый существенный аргумент:
– А если я не смогу?
Огирия таинственно улыбнулась, взяла его за руку и потянула за собой со словами:
– Это – уже наша забота. Не сомневайся, ты справишься!
Пара переходов, коридоров, смежных комнат и они остановились в какой-то раздевалке с одним диванчиком.
– Раздевайся! Полностью!
С безысходным ужасом и тяжёлыми вздохами молодой колдун разоблачился и почти машинально выпил протянутый ему бокал с тонизирующим, ароматным напитком. Затем его подтолкнули к плотным шторам, из-за которых слышался шелест падающей струи, и в спину раздалось напутствие:
– Не забывай: ты должен оставить лишь хорошие воспоминания об этой ночи! Подними руку! И… раз!
В момент передачи двойного комплекта магической силы, да ещё и полного физической, Кремона вытолкнули в более освещённое большое помещение. И он весь затрясся от эмоций, возбуждения и открывшейся его взору картинки. А от покрытого паром и пенными шапками бассейна послышался чуть дрожащий голосок:
– Ты на меня так смотришь, словно… тебя ещё не кормили.
– Может и не кормили…
– Ты будешь меня кушать?
– А надо?
Молли нервно хихикнула:
– Не знаю. По многочисленным рассказам – никого при этом не съели.
– Вот видишь. Попытаюсь и я не нарушать давних традиций. Но! Трудно будет удержаться…
Кремон сделал последний шаг и с головой окунулся в тёплую воду. Последнее слово утонуло, вместе с игривым и довольным девичьим смехом.
Маленькое задание в топях
Четвёрка всадников покинула Яну после завтрака и устремилась навстречу восходящим лучам светила. Хотя поначалу скорость оставляла желать лучшего. Но князь не подгонял своих попутчиков, давая им время проснуться и набрать нужную форму. Тем более что и капитан, и сотник провели явно бурную ночь. И только многолетняя воинская закалка давала им силы ровно сидеть в сёдлах и не заваливаться на конские гривы.
Но Огианин на них совершенно не обращал внимания. Зато на Кремона поглядывал очень часто. И в его эмоциях преобладали удивление, настороженность и дикое любопытство. Несколько раз он открывал рот, порываясь что-то спросить, но передумывал и продолжал ехать молча.
За час езды наёмники основательно разогрелись и взбодрились, и Валера тоже пробило на любопытство. Не дождавшись от дышащего перегаром сотника Дорнесса хоть одного вразумительного ответа, он переключился на десятника:
– Кашад, а ты чем отчитаешься о прошедшей ночи?
После чего Кремон позволил себе раздражённо фыркнуть:
– Лучше бы я отправился в поход по местным трактирам.
– А что так?
– Не пришлось бы насильно есть грибы и часами рассказывать о разноцветных рыбках.
Огирия напоследок дала молодому колдуну чёткие инструкции о том, что и как надо рассказывать. Тем самым окончательно подтвердив его опасения полного разоблачения. Галиремы не сомневались в том, что он может лгать под Сонным Покрывалом. Однозначно! И осознание этого создавало в голове ещё больший кавардак и хаос из метущихся мыслей.
Князь заметил неуверенность в ответе и сузил глаза с подозрительностью:
– Странно. Общество этих титулованных дам всегда считалось самым образованным и высокоинтеллектуальным в нашем Царстве.
– Не могу судить. Сами они ничего не рассказывали. Только дразнили меня, хихикали, а порой и с явной насмешкой обсуждали мои некоторые фразы и предложения.
После некоторого раздумья огианин пожал плечами и философски хмыкнул:
– Да! Они такие! Что хотят, то и творят.
Валер Лессо решил всё-таки выдавить из своего подчинённого добровольные признания:
– А может, ты не только болтологией занимался? Ведь женщины к тебе тянутся совсем по другим причинам?
Тут же лицо князя ужесточилось, а тон стал сугубо приказным:
– Подобные разговоры я считаю совершенно некорректными. Всё, что с вами произошло, вы должны держать в тайне для вашего же блага. И не обговаривать ни с кем!
– Да я просто хотел пошутить чисто в иносказательном смысле. – Стал тут же оправдывать капитан. Но его даже не стали слушать:
– Поторопимся, мы опаздываем!
И огианин задал самый максимальный темп продвижения. Комья земли так и брызнули из-под копыт лошади с тяжеловесным Дорнессом, и едущим сзади колдунам пришлось спешно прикрываться лёгким магическим щитом.
Следующие два дня пути прошли уже в более спокойном темпе. Всадникам разрешили несколько часов ночью поспать. Привалы устраивались более продолжительные, и порой даже коней менять не приходилось.
Но пристальные наблюдения за трактом и его окрестностями, привели Кремона к неприятным выводам. Совсем недавно по той же дороге и в том же направлении прокатилось воинское соединение колабов. Причём весьма внушительное. Особенно это было заметно в местах коротких остановок чёрных цилиндров. По остаткам пищи, кружащимся в воздухе боларам и воронью и массе отходов жизнедеятельности.
Поняв, что неизвестный отряд опережает их, чуть ли не на несколько часов, десятник попытался шуткой выведать хоть что-то у своих молчаливых командиров:
– Эй, господин Шавен! Вам ещё не видны катящиеся впереди колабы?
Грузный сотник с трудом полуобернулся и бросил на скаку:
– Они столько следов оставляют, что по запаху можно догадаться. И видеть не надо.
– А может это наши союзники? – попытался угадать десятник. – Из ДТО?
Капитан чуть прибавил в скорости и поравнялся со своим подчинённым:
– Кашад, а вдруг это военная тайна? А ты кричишь об этом во всеуслышание? Нехорошо…
По его интонации было понятно и его знание об идущем впереди соединении. А вот то, что десятнику ничего не говорили, опять навевало на грустные размышления. То ли слишком перестраховываются, то ли явно не доверяют. И скорей всего дорога окончится возле Гиблых Топей. А что надо колабам в тех жутких местах? Однозначно только одно: заряды для литанр!
Ведь после невиданного взрыва в Кихоне, амуниция пришла или в негодность, или сдетонировала полностью. И перед Дальним Походом командование решило вооружиться, как следует.
Похоже, что и бравому десятнику отводится в этом деле немаловажная роль. Ведь с помощью Опоры можно добраться до тех мест, где пластины проходят загрузку огненными зарядами. А то и поискать новые хранилища планок. Вот и проводи после этого диверсии! А потом сам помогай своим врагам вооружаться ещё больше. Замкнутый круг получается. Только и пользы от потрясения, что похищение трактата да устранение очень опасного уникума в рядах Эль-Митоланов противника.
И чем ближе маленький отряд приближался к предполагаемому Барьеру, тем больше Кремон утверждался в своих раздумьях. А к вечеру второго дня всадники уже могли видеть на горизонте многоступенчатую границу.
В этих местах Барьер возносился, чуть ли не троекратно выше, чем со стороны Энормии, в районе городка Эссек. Что соответствовало более низко расположенной местностью над уровнем моря.
В одной из долин, у подножия застывшей великанской горы, располагался внушительный посёлок. Из всех печных труб поднимались вертикальные столбы белесого дыма, хотя ни мороза, ни снега в данной местности не наблюдалось. Топили скорей из-за чрезмерной влажности воздуха. А вот лагерь воинского подразделения колабов, всадники заметили уже издали. Раскуроченный чуть ли не полностью лесок, ничего не скрывал. Причём огромный лагерь. По всей видимости, сюда прибыло почти две третьих от всего состава Дивизии Тотального Опустошения.
Невменяемый с некоторым сочувствием подумал:
«Да. Видимо нелегко им каждая пластина даётся!»
Расположили людей на постой в одной из самых больших изб посёлка. Огиане накормили гостей простой, но сытной пищей и уложили спать по многочисленным комнатам. Само собой, десятник и не думал сразу же предаваться безмятежному сну. А тут же бросился отделённым сознанием на поиски хоть какой-то информации. Увы! Командиры безмятежно дрыхли, лагерь колабов тоже погрузился в сон, а огиане если и болтали, то лишь о том, что такого скопища чёрных цилиндров им ещё видеть не доводилось. И что оказалось весьма показательным: бойцы ДТО фактически никакой охраны не выставили вокруг себя. Лишь один символический дозорный курсировал по периметру поредевшего леса, да резвился, ломая своей тушей молодые деревца.
Утром предположения Кремона получили конкретные подтверждения. Всех четверых людей пригласили в лагерь ДТО и устроили краткое совещание. Генерал, командующий дивизией, поставил конкретную задачу:
– Нам надо за пол дня по Опоре дойти до этого острова, – указка плавно указала намеченный на карте маршрут, – Высадиться на него. Преодолеть несколько скальных нагромождений. Выжечь всю имеющуюся там нечисть. И уже с противоположного берега острова спешно вернуться на Барьер до заката. На подготовку – сегодняшний день.
– Какие будут вопросы?
Заметив, что всё внимание сосредоточено на нём, десятник в сомнении покачал головой:
– Мне не доводилось гулять по таким местам, но то, что о них рассказывают, не вызывает оптимизма.
Тут же последовал прямой вопрос:
– Сомневаешься в своих силах?
– Нисколько. Но как будут отражать атаки болотных монстров передо мной? Да и летающей нечисти, там говорят неисчислимое множество видов.
– Не так уж много, как кажется перепуганным обывателям. – Хмыкнул генерал. – И лично тебе не придётся на них даже отвлекаться.
– Да и отработать момент выхода на сушу надо основательно, – вспомнил десятник. – Ведь в топях даже жижа ядовитая. Может здесь есть поблизости подходящее для тренировок озеро?
– Зачем нам озеро?! – воскликнул командир дивизии, и указка вновь заскользила по карте. – Здесь, мы будем начинать наш завтрашний проход. Поэтому, что бы сюда не стянулись лишние полчища болотных монстров, мы сегодня проведём манёвры вот здесь, гораздо севернее. Сделаем два захода.
Кашад постарался придать своему голосу больше неуверенности:
– Но, господин генерал, ведь могут быть жертвы.
– В моей дивизии нерасторопных воинов нет! – с апломбом ответил колаб. – А если они и затесались в наши ряды, пусть лучше отсеются на манёврах, чем в самой трудной и ответственной обстановке.
Сидящий невдалеке князь, после такого высказывания тщательно прикрыл щитом все свои эмоции. Что не крылось от внимания Кремона. Какую всё-таки роль играет огианин в данном месте и в данное время? Жалко, что нельзя с ним обсудить некоторые моменты со всем откровением. Или попробовать с должной осторожностью хоть что-то выпытать? Вряд ли. До сих пор князь не высказал и малейшего намёка на более близкий контакт. Лишь отдавал приказы капитану Лессо, а уже тот командовал сотником и десятником. Про особый случай в царском дворце, вспоминать не было смысла. Он выходил за рамки всех общепринятых и понятных норм поведения и, скорей всего, там даже Оузер был простым исполнителем воли Галирем.
Кратко обсудили и схемы защиты в тёмное время суток. Здесь Кашад воспротивился однозначно:
– Как?! Целых полтора часа вы собираетесь идти при свете магических Трего и шаров?
– Разве это так много? Ведь должны же мы испытать и такой порядок продвижения.
– Если хотите идти так долго, то давайте это будем делать вдоль берега. Если нас прижмут слишком сильно, мы всегда одним броском можем достичь безопасного места.
Колабы пошептались о чём-то между собой и единогласно одобрили такие меры предосторожности.
Генерал после этого закончил совещание:
– Обед сегодня – на час раньше. Затем сразу же взбираемся на Барьер и двигаемся в намеченную точку. Вооружение – самое максимальное. Оставшиеся два часа отводятся на подготовку и отдых. Все свободны!
В свой избе люди собрались в самой большой комнате и приступили к обсуждению предстоящих манёвров и обмену мнениями. Невзирая на беготню нескольких хозяйских ребятишек, которые с горящими от возбуждения глазами так и норовили прикоснуться к оружию, а то и поразмахивать неосторожно отложенным кинжалом.
Кремон с самого начала, чуть ли не потребовал:
– Ваша Светлость! Хоть расскажите про тех монстров, что в Топях водятся. Если знаете, конечно.
– Знаю. Даже слишком хорошо. Сам неоднократно там прогуливался…
Глаза огианина подёрнулись туманом воспоминаний, и он без всякого перехода принялся описывать одного монстра за другим. Фактически все они были хорошо известны Невменяемому, и он мысленно только сравнивал рассказанное со своими воспоминаниями.
Те же самые валели, парьеньши, скатэки, борнусы и зубастые обезьяны. Те же самые ядовитые пиявки-бабочки, планирующие ящерки-прыгунцы, прожорливые зелёные муравьи-гиганты да кусачие шмели величиной чуть ли не с ладонь человека.
Разве что карликовые медведи здесь совсем не выглядели карликовыми, а были раза в два большие и агрессивные, чем их образчики на дальней границе с Энормией.
А вот методы борьбы с тварями уже отличались существенно. Чувствовался много вековой опыт походов местных жителей в Гиблые Топи. Так, например валелей считалось не обязательно убивать копьями или сжигать огненными шарами. Достаточно было послать определённый магический импульс в виде жёлтой молнии на правый рог гигантского жука, и тот засыпал на несколько часов. Что в плане экономии магической энергии давало неоспоримое преимущество.
Некоторые секреты открылись и в методах борьбы с удавами и землеройными многоножками. И парьеньшу и борнуса можно было парализовать коротким тепловым ударом по конкретным пятнам в первой трети туловища.

Помимо этого Оузер раздал каждому наёмнику по горшочку не совсем дурно пахнущей мази, которая весьма эффективно отпугивала от человека, как кровососущих бабочек-пиявок, так и шмелей переростков.
Даже для сотника, как для человека, не обладающего магическими способностями, князь преподнёс несколько дельных советов. И с невероятной силищей Дорнесс теперь имел гораздо больше шансов одолеть чуть ли не каждого монстра в одиночку.
Обед прошёл за огромным столом вместе со всем шумным и многочисленным семейством хозяина дома. По всем взглядам, вопросам и желаниям угодить, действительно выходило, что идущих за Барьер здесь почитали как национальных героев.
Когда же Валер в шутку позвал двух старших сыновей хозяина пойти с ними, Князь Оузер категорически вмешался:
– Нельзя! Всем кто желает присоединиться к походу надо пройти годичный курс специальной воинской подготовки. А там так гоняют и тренируют, что девять десятых набранных рекрутов отсеивается, чуть ли не сразу. И только потом, после нескольких испытаний, проб и сдачи экзаменов, воина включают в состав очередного Походного Легиона. И этот Легион терпеливо дожидается своей очереди и своего сановного командира.
– Ой, как долго и хлопотно! – посочувствовал капитан.
– Зато верно и правильно, – резюмировал князь. – Дурак он и в поле под сохой смерть отыщет, но зато его похоронят по-человечески. А в Топях нет ни одной могилы. Да и никогда не будет.
На сытый желудок преодолевать метровые ступени было немного проблематично, но гораздо интереснее хотелось понаблюдать, как это сделают колабы. И воины ДТО опять поразили отменной выучкой и слаженность в передвижениях. Продемонстрировав весьма оригинальный и неожиданный способ восхождения.
До тридцати черных цилиндров одной линией укладывались на ступеньку Барьера и крепко брались за руки. А затем создавали своими телами подобие волны и выталкивали, подтягивали друг друга всё выше и выше. А за ними следом поднимались следующие волны. И так красиво у них это получалось, что четыре человека на некоторое время остановились и заворожено наблюдали за слаженными действиями двух тысяч колабов. Видимо князь не раз видел подобное, но и он не преминул высказаться с восторгом:
– Каждый раз любуюсь этими «чёрными волнами». Неповторимо! Особенно в таких количествах. Жаль, что стало пасмурно, а то под лучами Занваля их чешуя вообще сверкает словно зеркальца.

Кремон тут же удивлённо воззрился на огианина. Ему явно послышалось некое умиление в голосе. Точно таким тоном говорят о разбалованных домашних кошечках. Оузер же сейчас восторгался самыми жестокими врагами человечества. Ну, если не считать драконов. Неужели оги не осознают своей скудоумности?! И не видят дальше собственного носа? Вряд ли! Да и Галиремы оставили в сознании Невменяемого огромный пласт уважительных и опасливых впечатлений. Что-то тут кроется непонятное. Как бы ещё и в этом разобраться?
На нулевом уровне колабы строились по десять особей в ряд и резво катились на север. Рассмотреть открывшиеся просторы запретных земель пока не было возможности. Люди еле успели подняться по ступенькам со своими лошадьми и пристроиться к самой последней шеренге. Причём наёмники, после набора скорости, с удивлением услышали впереди некое ритмичное и басистое хоровое не то пение, не то завывание, которое всё сильней перекрывало топот копыт.
Валер прокричал своим товарищам:
– Слыхал о таком, но слышать лично – первый раз доводится.
Оузер тут же полуобернулся и стал пояснять:
– Колабы вообще поют редко. И только в определённых местах. Нулевой уровень – одно из таких мест.
– И что же они поют? – выдохнул сотник Дорнесс.
– Есть у них сага о славном колабе Токилане. Который когда-то правил всем миром. И ему подчинялись все животные. И надумал Токилан создать заповедник, в котором бы все животные обрели разум и научились мыслить. И построил он Барьер, и собрал за ним самых перспективных животных. Но беда пришла в наш мир, умер Токилан в лихолетье. А его воспитанники остались за барьером и одичали окончательно.
Долгая пауза затянулась настолько, что капитан не выдержал и задал вертящийся у всех на языке вопрос:
– Вот так сага и кончается?
Князь непонятно дёрнул уголком губ:
– Да нет, там ещё всякие продолжения поют. Про гроб хрустальный с телом бальзамированного Токилана. Про его потомка, который найдёт этот гроб и завершит начатое дело. Про братьев наших меньших, о которых стоит заботиться и вести дорогой знаний и просвещения.
– Вот это сага! – воскликнул десятник, мотая головой. – Феноменальная! И кто бы мог подумать о таком! Но вот скажите, князь, у Огов тоже есть подобные истории про Гиблые Топи?
– Сколько угодно! И более правдоподобные.
– Поделитесь?
– К сожалению. Чужакам они не передаются.
– Как?! Разве такие же люди для вас чужаки? А колабы, значит – кровные братья?
– А вот и нет, и колабам наши легенды с мифами почти неизвестны. Да и вам они зачем?
– Что за вопрос?! Быть здесь, – Кремон мотнул головой направо, – И не изучить историю такого таинственного места?! Пусть даже в легендах или сказках, всё равно непростительно.
Взгляд Оузера значительно посуровел:
– Кашад, твой интерес выглядит слишком странным для простого наёмника.
– А кто вам сказал, что я простой наёмник?! – позволил себе обидеться десятник, не обращая внимания на предостерегающий жест капитана Лессо. – Может, через пару лет я уже сам стану князем? А то и правителем нескольких княжеств? Да я, где бы не бывал, всегда интересовался прошлым той местности, запоминал надписи на разрушенных зданиях и пытался рыться в основаниях фундаментов. Жалко времени на это не было. Но в последующие годы, я наверстаю упущенное.
Все три попутчика, словно сговорившись, отреагировали басовитым смехом на хвастливые заявления десятника. А у Валера непроизвольно вырвалась фраза:
– Наивный! Так далеко планируешь!

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:16 | Сообщение # 24

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Остаток дороги они горячо спорили о пользе знания истории, но эта фраза прочно засела в памяти Невменяемого. Что-то командиры знают очень важное! Что-то такое, что даже у них вызывает сомнения в дальнейшей своей судьбе. Неужели поход к Западным островам так опасен? Или наибольшая опасность подстерегает именно его, десятника Кашада Низу? И не значит ли это, что пора уносить ноги? Тем более что возможность появилась просто уникальная: самому уйти с помощью Опоры в Топи и за светлое время суток добежать в Сорфитовые Долины. А там его встретят, приветят и доставят куда надо. Заманчиво! Но главное – выполнимо!
Вот только все остальные секреты останутся не разгаданы. А когда и кому представится шанс вновь оказаться в самом сердце грядущих и уже свершающихся событий? Стоило продолжить такое удачное и плодотворное внедрение. Да и большинство событий явно этому способствовало. И Кремон мысленно самодовольно усмехнулся:
«Теперь им меня не разоблачить. Значит, я могу продолжить работу и постараться нанести врагу своими действиями наибольший урон. Вот только, как же выяснить: что, где и когда? Иначе можно и не успеть скрыться, как говаривал Коперрульф: „За прерванной цепочкой остывающих следов… “»
Полчаса пути, полчаса на реконгсценировку местности, и вот уже две тысячи колабов сдержанно напевая очередную сагу, катятся широким клином за спиной мерно вышагивающего десятника. Некоторое время казалось, что твари и монстры вообще покинули этот район Топей, но через полчаса на Опору стали выбираться наиболее ловкие и подвижные экземпляры и устремляться к котящимся горам мяса.
Командир дивизии показал себя талантливым полководцем. Передние линии колабов прекрасно справлялись с угрозой, тогда как идущие за ними попросту отдыхали, набирались сил и готовы были в любой момент подменить уставших товарищей.
Первый заход не был продолжительным. Недалеко от берега сделали плавной разворот и вернулись на твёрдую землю без потерь. Вот только болотные твари целым сонмищем потянулись следом. И теперь болотная жижа так и вскипала чёрными гейзерами и плескала ядовитыми волнами.
Генерала это не испугало. И от него понеслись не слышимые обычному человеческому уху команды. Вверенная ему дивизия просто встала на месте, и, не разворачиваясь, покатилась назад, по уже новому, но такому же чёрному и зловонному льду. Но во второй раз уже гораздо дальше, в глубь смертельно опасных территорий. Да и бой теперь магическими силами вёлся на самом интенсивном уровне. Причём сам создатель Опоры порой находился в наибольшей опасности. И его приходилось защищать всеми надлежащими средствами.
Делалось это так. Сотник Дорнесс шагал за Кашадом чуть ли не в ногу и шумно дышал ему в затылок. Идущие сразу за его спиной Валер и Оузер держали над своей группкой самые мощные щиты, причём делали это не так против прущих навстречу монстров, сколько для предохранения от летящих по бокам молний, огненных шаров, таранных ударов и парализующих импульсов. Ведь если бы молодой колдун хоть на мгновение потерял концентрацию, вся его свита могла оказаться в болотной жиже. А на одной левитации дотянуть до берега невероятно сложно. До и плавать колабы не умели. Что в своё время Кремону наглядно доказал ещё Хлеби Избавляющий.
Силы Кремон расходовал быстро, но для колабов делал вид, что нуждается в очередной добавке в два раза раньше. Лишь только он поднимал правую руку, как из центра клина подкатывался очередной донор, сравнивал скорость и передавал половину своей магической энергии. И тут же возвращался под прикрытие остальных товарищей восстанавливать утраченное.
При помощи знака левой рукой, десятник получал четверть физической силы. Но делалось это гораздо реже, ведь и собственные запасы при спокойной ходьбе не слишком тратились.
Наибольшие трудности создавали, как ни странно, именно небольшие островки суши. Их приходилось обходить или пропускать по дальним краям Опоры. Но в последнем случае сражение с местными чудовищами сразу чуть ли не утраивались по своему накалу. Могло показаться, что дикие твари устраивают засады на островках специально, а вернее используют их преднамеренно. Словно пираты, бросающиеся на корабль своей жертвы.
Особенно усердствовали в этих атаках валели, парьеньши и рычащие медведи с когтями, словно кинжалы. Несколько раз волны этих кошмарных созданий пытались просто захлестнуть фланговые крылья раскинувшегося клина. В таких случая все смещались в сторону от волны, а к бою подключались воины второй, а то и третьей шеренги.
Поворот совершили в строго расчётное время и когда начало темнеть, подошли к берегу. И были рады предусмотрительности Кашада Низу. Потому как ко всей остальной нечисти присоединились неведомо откуда прилетевшие крылатые и планирующие убийцы. Вот теперь уже дивизии пришлось отбиваться из всех сил. И практически каждый Эль-Митолан работал с полной нагрузкой.
Даже Валер занялся устранением опасности в непосредственной близости. Щиты держал лишь Князь. А уж сотнику Дорнессу пришлось помахать своим огромным мечом в полную силу.
Кремон до зубовного скрежета мечтал использовать сложившуюся обстановку и якобы совершенно непроизвольно убрать Опору. Конечно, берег рядом, и любому Эль-Митолану не составит труда туда слевитировать. Но ведь большинство из них уже изрядно вымотаны сражением. Некоторые вообще остались лишь с физической силой. А значит, жертвы обязательно будут! Поэтому предержащий Опору стал всё чаще «отвлекаться» на подсказки своей страже:
– Скатэк прямо по курсу!
– Дорнесс! Добей того валеля слева, он встаёт на ноги!
– Князь, мне что-то просыпалось за шиворот! И это «что-то» шевелится!
На что Оузер совершенно спокойно заметил:
– Ну капнуло на тебя несколько капель крови, ну и что? Разве теряют от такого пустяка концентрацию? Даже с откушенной рукой ты не должен отвлекаться.
А пыхтящий рядом от натуги капитан в том же духе добавил:
– Разве что ноги тебе отгрызут. Но и тогда мы тебя на руках нести будем!
Причём в последних словах послышалась злоба и конкретная угроза. Могло показаться, что Валер догадался о тех мыслях, которые теснились в голове у десятника. И Кашад решил не устраивать кровавую купель. Тем более что тут же последовал сигнал о выходе на берег.
Сыплющиеся на головы ядовитые и кусающиеся летающие хищники, всё-таки заставили генерала обеспокоиться своими подчинёнными. А может и сигнал, какой поступил от Валера или Оузера.
Выход получился очень удачным и поучительным. Ведь двигаясь наискосок, а то и параллельно к Барьеру, не приходилось замедлять движение и топтаться на месте. Вся ДТО резко приняла влево, а через несколько минут и люди ступили на твёрдый берег и стали спешно карабкаться на Нулевой Уровень. В условиях ночных сумерек на этом участке, возможность попасть под лавину зёлёных муравьев, увеличивалась многократно. И постоять несколько минут на одном месте, являлось полным самоубийством. Это и колабы не рисковали делать.
Жертв не было. Пострадавших – тоже. Обратно катились под аккомпанемент ещё более громкого и радостного пения.
Когда укладывались спать, Невменяемый тщательно проанализировал весь день и опять-таки забеспокоился. Почти во всех действиях его командиров, князя и колабов хорошо просматривалось подозрительность и недоверие. Но после некоторых умозаключений, пришлось признать, что иначе и быть не могло. Уж слишком большой урон нанёс Кихону произведённый взрыв. А сообщников Ксомоса так и не обнаружили. Одиночка не мог так действовать. Да и трактат «Установки» кто-то похитил однозначно. Причём, уже без сомнения, после смерти Бейта. Значит вполне логично, что силы безопасности Ледонии не доверяют каждому наёмнику. Вплоть до капитана Лессо. А уж за десятником должны будут следить всей цепочкой. Как снизу, так и сверху.
Промелькнув сознанием по окрестностям, Кремон решил попросту выспаться. Резонно рассудив, что за четверть часа перед подъёмом вполне хватит для подслушивания утреннего ворчания сменяющихся часовых. Или поднятых раньше всех младших командиров. Вдруг, да и прорвётся в обычной фразе нечто важное?
И точно прорвалось. Нового часового поставили на самом дальнем от Барьера взгорке, и один из офицеров повторил данные ранее указания:
– Не просмотри! Как только увидишь, сразу двигай навстречу и торопи изо всех сил. И так доставка груза непонятно задержалась.
– Но если они так и не появятся?
– Значит, на обед вся дивизия спустится вниз. И загрузку сделаем завтра. А ведь сегодняшний день, по утверждениям князя огов – самый благоприятный.
В итоге Кремон узнал две детали. В Топи идут не за планками, а с ними! И будут их загружать в некий аналогичный накопитель, который в своё время впервые опустошил Кремон со своей командой. Уже лучше! Место надо тщательно запомнить и со временем прийти туда немного раньше колабов. Главное, сделать это с территории Сорфитовых Долин. В таком деле союзники с удовольствием помогут.
И второе: Оузер обладает некими знаниями, которые позволяют рассчитывать или выяснять пониженную активность Топианских монстров. Если такое вообще в принципе возможно. Ведь не бывает выходных у хищников, как и «рыбных дней» у вегетарианцев. Но Гиблые Топи – вообще уникальное место. И чудес здесь может быть сколько угодно. Да и тайн за века накопилось ещё больше. Ведь недаром оги так стремятся за Барьер. Ведь не полные идиоты. Что-то их туда тянет словно магнитом.
Может на ядовитую среду временами оказывает влияние некий артефакт? Может и впрямь есть краткие периоды спокойствия, вычисляемые по древним календарям? Или князь обладает уникальными возможностями «чувствовать» агрессивность Топианских чудовищ? Ка бы ближе подобраться к этому титулованному огианину? Может вещи княжеские осмотреть со всем тщанием? Так и вещей-то нет. Почти… А вот небольшая шкатулка есть! Носит он её в кармане постоянно. И несколько раз туда заглядывал. И пальцами что-то там перебирал или нащупывал. Что в ней?
Рассветом ещё и не пахло, когда в лагере колабов протрубили подъём, прекрасно слышимый по всему посёлку. Зашевелились и обитатели большого дома. Кремону удалось первому посетить отхожее место, которое по непонятным причинам оказалось единственным в многонаселённой обители огов. И когда выходил с сочувствием осмотрел внушительную очередь. Мысли его и так крутились вокруг странной шкатулки, и поэтому сразу обратил внимание, что князь в этой очереди, несмотря на высший титул, стоит третьим. А весь длинный коридор, из которого двери вели в комнаты, просматривался отменно, несмотря на минимальное освещение. Проскочить в чужую спальню на виду у других было бы сверхнаглостью. Поэтому в своей комнатушке Кремон лишь запер дверь, подпёр её своим телом, и устремился отделённым сознанием в покои Оузера. Тут уж знатному огианину предоставили самую роскошную и большую спальню. Устанавливать защиту от проникновения тоже никто не удосужился из-за слишком короткого здесь пребывания.
И ко всему прочему искомая шкатулка стояла на открытом месте, да ещё и с поднятой крышкой. Похоже, князь, перед тем, как выйти, как раз в неё заглядывал. Невменяемому оставалось лишь благодарить случай и свою предусмотрительность, и спокойно рассматривать внутренности древнего артефакта.
А то, что это было нечто очень древнее, становилось понятным с первого взгляда. Деревянная оболочка лишь прятала под собой более плоское, металлическое изделие. Две половинки которого, раскрывались словно книга. Одна из сторон этой книги напоминала собой странное стекло. Очень потемневшее и потрескавшееся от времени, но, тем не менее, вполне позволяющее увидеть сквозь себя некую сеть координат в виде сходящейся к центру паутины. Причём север и юг строго соответствовали верхней и нижней полоскам. И в этой сеточке-паутинке подрагивало пару десятков разноцветных кружочков. Причём некоторые кружочки двигались. Более десятка их находилось в левом верхнем углу прозрачного стекла, а несколько – возле самого центра.
Кремон с огромным напряжением пытался понять, что же он перед собой видит. Изображалась явно не карта. Да и движущиеся кружочки могли привести в замешательство самого продвинутого в техническом плане Эль-Митолана. Вот один кружочек сместился в самый центр и в комнату быстрым шагом вошёл уже умывшийся князь. Мельком заглянув в шкатулку, он стал поспешно одеваться и навешивать на себя оружие. Время уходило катастрофически быстро, но тайна непонятного прибора так и раскрывалась Кремону. Может это просто игрушка титулованного огианина? Нет, слишком древней она выглядит.
Опять резко пришёл в движение очередной кружочек, и одновременно с этим в коридоре послышались грузные шаги, затем громкий стук, и басовитый голос сотника Дорнесса:
– Эй, Кашад! Ты что, завтракать не собираешься?
И за мгновение до этого движущийся кружочек остановился возле другого, совершенно неподвижного.
«Это же он в мою дверь стучит!» – с ужасом подумал Кремон и моментально вернулся в своё тело. Тут же вскочил на четвереньки и подал голос:
– Уже иду!
В тот же момент дверь раскрылась, и сотник удивлённо уставился на ползающего по полу десятника:
– Ты чего?
– Кошель развязался! – чуть ли не с отчаянием пояснил Кремон, радуясь, что отсутствовал недолго и находился всего за несколько метров: тело при возвращении сознания не успело нагреться. – И все последние монеты по полу рассыпались.
– Тьфу, ты! – из чуть приоткрытого рта «Скалы» – вырвался короткий смешок. – С твоими заработками? Да на всём казённом? Мелочишься!
Сотник тут же развернулся и ушёл, а Невменяемый принялся одеваться, словно по тревоге. С некоторой злостью размышляя:
«Вот вам и отсталые оги! Вот вам и дикие крестьяне! Да мы всё у этого князя под постоянным контролем. Без сомнения, если судить по кружочкам: Дорнесс подошёл ко мне, а ещё один невдалеке, не кто иной, как Капитан Лессо. А все остальные – командование колабов. Ведь роща с лагерем колабов как раз находится в том направлении. Хм! И совсем не смешно! Теперь каждый мой шаг в сторону будет известен этому Оузеру. А если он ещё и подслушивать может разговоры любого наблюдаемого? Да ещё и сквозь закрытые контуры прорывается…»
Последние мысли особенно озадачили Кремона. Каким бы невероятным подобное измышление могло не показаться, сбрасывать его со счетов молодой колдун не имел права. И теперь каждое слово, невзирая на место событий, следовало произносить с ещё большей осторожностью. Хорошо, что и за колабами ведётся слежка. Значит можно надеяться, что подобного прибора у них нет. Только вот как подобный артефакт действует? Скорей всего нужных индивидуумов просто «отмаркировали». Точно так же, как он и сам умеет делать. Хотя…
Усевшись за стол, Невменяемый попробовал тщательно осмотреть своих сослуживцев магическим зрением во всех известных ему диапазонах. Но так ничего и не обнаружил: ни на телах, ни в одежде. Да и знакомой ему маркировкой здесь явно не пахло. Значит, используется совсем иная, неведомая Эль-Митоланам Энормии магия. Или…, что скорей всего, доисторический артефакт работает совсем по иным принципам.
«Эх! Вот бы покопаться в той шкатулке! Да ещё в компании с Хлеби Избавляющим и Давидом Сонным!»
Видимо мечтательный вздох не прошёл мимо внимания капитана Лессо, так как он, уже допивая свой чай, спросил с явным подтекстом:
– О чём задумался, наёмник? Хватит ли денег для выхода не пенсию?
– Ага. Хочу скорее вернуться в Южные Княжества и спокойно провести несколько сотен лет жизни на княжьем престоле.
– Ха! – воскликнул Оузер. – «Спокойно»? Вот уж не ожидал от тебя такой наивности! Станешь правителем – взвоешь!
На что Кашад ответил достойно:
– Но вы же не воете?
После чего лицо князя скривилось так, словно он только что поцеловался с шейтаром:
– Да что ты знаешь о нашей жизни?! Да у меня волосы…
Что случилось или происходит с волосами титулованного огианина, наёмники так и не узнали. Ибо его перебил вбежавший в столовую один из средних сыновей хозяина. Прямо с порога он выкрикнул:
– Колабы окружили наш дом и требуют, что бы все люди немедленно вышли наружу!
Лицо князя пошло красными пятнами и сквозь сдержанное рычание прорвалось несколько весьма грязных ругательств. Но к выходу он устремился самым первым.
Часть пятнадцатая
Недисциплинированный легион
Лишь только люди вышли на крыльцо, как Оузер с невероятным апломбом и высокомерием спросил:
– В чём дело?
Вокруг дома расположилось до полутора десятков чёрных цилиндров. В предрассветном сумраке их трудно было рассмотреть глазами, но в эмоциональном плане от них веяло злостью, раздражением и агрессивностью. Утешало лишь то, что они разлеглись, а не стояли в боевой трансформации. А то бы могло показаться, что они готовы сразу же начать сражение. Скорей всего титул, а то и неизвестная пока должность князя Оузера, заставляла командира дивизии соблюдать хоть какие-то приличия в разговоре. Но рычал он довольно-таки грозно и устрашающе:
– Я требую объяснений! Почему прибывший Легион отказывается выполнять мои приказания?!
– Ах, вот оно что, – князь с некоторой медлительностью сбил с лацкана своей куртки несуществующую пылинку и лишь затем вновь поднял взгляд на колабов: – С чего вы взяли, генерал, что Легион уже вступил под ваше командование?
– Как с чего?! – кипятился командир ДТО. – А наши предварительные договорённости?! Ведь предстоящее задание намечалось провести совместно!
– Не намечалось, а предполагалось, – поправил его Оузер. – И Его Величество поручил мне на месте окончательно решить: есть ли резон выходить Легиону в Топи.
– Не понял! Вы что, собираетесь остаться на Нулевой отметке? И только подбадривать нас выкриками?
– А почему бы и нет?
Генерал от этих слов весь так и затрясся от гнева и чуть не произвольно перевёл своё тело в боевую трансформацию:
– Что я слышу?! Во все времена наши воины и разведчики действовали совместно. С полной взаимовыручкой и поддержкой. А теперь у меня есть все основания предполагать предательство наших общих интересов!
– Не горячитесь генерал! – князь без всякой боязни приблизился к чёрному диску и продолжил весьма рассудительным тоном: – В данный момент не вижу никакого резона для того, что бы рисковать нашим отборным Легионом. С предстоящим заданием ваши подчинённые справятся намного лучше, если у них на пути не будут мешаться слабые и немощные людишки…
– Слабые?! – потряс воздух рёв генерала. – Да это же – ваша элита!
– … Которые, – как ни в чём не бывало, продолжал Оузер, – Только на одну треть Эль-Митоланы. И если с Опорой хоть что-то случится, наверняка никто из них не вернётся к Барьеру.
Генерал угрюмо засопел, а потом спросил:
– Так вы не доверяете этому Низу?
– Конечно доверяю. Но хочу вновь обратить ваше внимание на тот факт, что Легион в Топях ничем не сможет вам помочь. А вот для Великой Цели, доблестные оги не пощадят даже своих жизней. Именно поэтому командир Легиона останется со своими подчинёнными на берегу и проведёт обычные манёвры.
– А лично вы, князь?
Оузер сделал ещё пару шагов вперёд и дружески похлопал генерала по чешуе:
– Лично я, с огромным удовольствием прогуляюсь по Топям вместе с вами. Собой я вправе рисковать по собственному усмотрению.
Диск огромной туши генерала чуть повернулся боком, и вынырнувшая ручища со сжатым кулаком остановилась возле живота князя. А колаб пробасил:
– Значит, взбираемся на Барьер?
Оузер ударил своим кулаком сверху по подставленному и усмехнулся:
– Разве могло быть иначе?
– Почему бы и нет? Мне показалось, что мой коллега из Легиона, струсил. Или предал.
– Не шути так больше. Груз прибыл?
– Уже поднимают, – колаб махнул другой рукой в сторону Топей и добавил: – Светает…
– Мы вас догоним. – Оузер лишь махнул рукой вслед поднимающимся на диск колабам, и повернулся к хозяевам дома: – Кони готовы?
– Так точно, Ваша Светлость! – старший сын метнулся во внутренний двор и вывел вместе с братьями четвёрку оседланных лошадей. Сумки со всем необходимым уже были приторочены к сёдлам, а оружие надежно закреплено вместе с боезапасом стрел, дротиков и метательных кинжалов. Чувствовался несомненный опыт местных конюхов и производителей конской сбруи. Вдобавок животные были буквально укутаны толстыми и прочными доспехами из дублёной кожи и смотрелись очень уверенно и импозантно.
В дом уже не возвращались, недостающие вещи, и оружие им принесли посыльные. И после короткого совещания всадники устремились к Барьеру. Но Кремон с уверенностью отметил выпуклость под курткой Оузера. Таинственная шкатулка, как казалось, отправлялась в опасный поход вместе с ними.
Но непосредственно на Нулевой отметке произошла одна короткая встреча. Там уже находилась группа командиров огианского Легиона, и один из них тотчас уединился чуть в стороне с князем для короткой беседы. Во время которой, шкатулка и поменяла своего хозяина. Что, собственно, было вполне логично. Следить за кем-то в Топях не было смысла, а вот лишиться бесценного артефакта – вполне возможно.
Пока велась эта беседа, наёмники успели подробно рассмотреть спешно возводящийся лагерь Легиона. Места для этого выбрали ещё на дальних подступах к посёлку, на каменистых выходах скальных пород. И сверху отлично виделось, что ни одно вспаханное поле не затоптали, ни одно из близстоящих деревьев не срубили. Зато из дальнего леса тянулась цепочка телег с дровами.
– Берегут природу-матушку легионеры, – уважительно прогудел сотник Дорнесс, и Валер утвердительно закивал головой:
– Да их любой воин на травинку даром не наступит.
Кремон позволил себе поинтересоваться:
– Сколько их?
– Две тысячи, не считая обоза.
– А в обозе?
– До полутора тысяч. Хоть и не Эль-Митоланы, но половина из них закалённые временем, а то и Походами ветераны. А пятая часть – это охотники и следопыты. Одни из самых лучших в Царстве.
Скалоподобный сотник высказал предположение:
– Может вечером нас угостят свежезажаренным мясом?
– Ха! Да вы себе не представляете, что здесь будет твориться! – стал восклицать Валер, причмокивая губами и закатывая глаза к небу. – К ночи сюда съедутся гости со всех окрестных селений и даже городков. И как только мы взойдём на Нулевую отметку начнётся грандиозный праздник. Да такой, что вам и не снилось. Нас будут носить на руках, и выполнять любую прихоть, а уже тебя, Кашад, наверняка прославят как самого великого героя всех времён. И подобные гуляния устраиваются всякий раз после выхода отрядов из Топей.
– Гуляния? – удивился десятник. – Но ведь возможны большие жертвы. Что тогда?
– Даже если вернутся единицы, всё равно на всей границе – праздник. В крайнем случае, ждут три дня и начинают тризну по павшим героям.
– Но ведь у нас есть хороший шанс вернуться с минимальными жертвами.
Валер заметил призывной жест князя и потянул за собой своих подчинённых, продолжая разговор:
– А то и вообще без жертв! Именно поэтому тебе обеспечено счастливое будущее. Да и теперь могу тебе признаться: если бы ты поступил на службу к огам, то зарабатывал бы многократно больше.
– Больше чем мне обещали колабы в недалёком будущем? – прямо спросил Кремон. На что капитан чуть смутился и с кривой улыбкой и с некоторой завистью возразил:
– Конечно, нет. Но вот жилось бы тебе намного спокойнее.
Из чего Невменяемый лишний раз удостоверился в огромной опасности Великого Похода. Вот только действительно ли так труден путь к Западным Островам? Или планируется нечто, намного страшнее и с непредсказуемым финалом?
Молодой колдун привычно нащупал в кармане Маяк для боларов. Погладил его поверхность, коротко размышляя, а затем плотно застегнул карман кремальерой. Не время ещё подавать сигнал Спину. Незачем другу переться в такую даль понапрасну. Вот когда вернутся они в Кихон, или сразу отправятся по северному пути, тогда и будет целесообразно задействовать Маяк. А пока, надо выдержать предстоящее испытание и внимательно запомнить место загрузки планок для литанр.
Четыре человека стали спускаться по отлогому склону, и вся двухтысячная масса чёрных колёс сдвинулась за ними. В Гиблые Топи в этом месте уходила длинная полоска суши. Весьма устойчивая, широкая и без сомнения используемая каждый раз в подобных случаях. Поэтому несколько километров начального этапа преодолели на полном скаку и со свистом ветра в ушах.
Вперёд при этом выдвинулось десяток колабов и просто-напросто двумя огромными и слитными катками давили всё попадающееся им на пути. И без всякой экономии расходуя свои магические силы на выжигание любого движущегося существа. Хотя монстров попадалось очень мало, да и те находились в спячке после ночных бесчинств. Лишь хищные блины своими присосками иногда умудрялись зацепиться за прочную чешую, всего лишь на один оборот катка. Но сжигали их безжалостно и наверняка. Подобная щедрость стала понятна лишь в конце суши. Оба катка раздались в стороны, пропуская людей и остальных колабов, а затем тут же устремились обратно к берегу. Скорей всего залечивать раны, нанесённые скатэками, восстанавливать силы и готовиться к вечерней встрече.
Далее поход проходил вполне размеренно и без особых трудностей. Причём под постоянный аккомпанемент нескольких сотен не слишком-то отличающихся музыкальным слухом колабов. Если одни певцы уставали, их тут же сменяли другие желающие воспеть подвиги своих предков. От однообразных мелодий постепенно наступало раздражение, но Кремон старался уловить каждое слово из песен. А после одной саги выразил своё удивление пыхтящему над правым ухом князю:
– Оузер, о каких это гигантских животных они сейчас спели?
– А тебе это не нарушит концентрацию?
– Нисколечко!
– Да ходят поверья, что на двух самых больших островах в топях живут доисторические диплодоки. Там же Топианские Коровы производят на свет своё потомство. Только вот Коровы могут гулять, где им вздумается, а гигантские ящеры не могут прикасаться к ядовитой воде и питаются лишь монстрами, выползающими на сам остров. Где-то там же находится и легендарный хрустальный гроб.
– А хоть кто-нибудь туда доходил? И видел тех громадных животных?
– Может, и доходил. Может, и видел. Но вот к живым никто не вернулся. И подтвердить подобные сказки некому.
– А может это – и не сказки?
Князь хохотнул у него над ухом:
– Если судьбе будет угодно, то с твоей уникальной помощью мы когда-нибудь и туда доберёмся.
И тут же воскликнул слева капитан Лессо:
– Ух, ты! Вот это экземплярчики!
Действительно прямо по ходу на лёд умудрилось взобраться сразу четыре валеля невероятных размеров. Но каждому в правый рог устремилось по две жёлтых молнии, и монстры рухнули на свои брюха. Люди переступили через разъехавшиеся членистые лапы, с опаской поглядывая на истекающие ядовитой слюной жвала. При этом капитан не удержался от новых восклицаний:
– Ну и головы у них! Таких огромных черепушек с рогами наверняка ни у одного коллекционера нет.
– Главное – что бы наши головы к ним в желудок не попали! – резонно замети сотник Дорнесс, оглядываясь назад. Строй колабов изящно обтекал препятствие из парализованных валелей, и из него вылетали в стороны разноцветные молнии. Старый ветеран не сдержал восхищённого одобрения: – Красиво идут, шейтар их загрызи!
Дальше стало не до разговоров. Вначале пришлось огибать по плавной дуге каждый из нескольких островков. А потом вынужденно принимать влево из-за невероятного количества парьеньш и борнусов, гибкие тела которых чуть ли сплошным потоком хлынули на Опору. Лишь чуть позже стала понятна такая количественная атака монстров: за оставшимся справа островком показалась гороподобная туша Топианской коровы. К счастью, она наискосок уходила на юго-восток, и основные стада прожорливых хищников устремились за ней.
Князь с заметным облегчением заметил:
– А то бы пришлось срочно уходить с её дороги, а то и разворачиваться.
К нужному острову вышли почти по намеченному графику и когда ступили сушу, все занялись заранее распланированными обязанностями. Десяток колабов специально наброшенными канатами оттащили в сторону громадную скалу, и туда устремилось несколько их товарищей. Им по цепочке передавали небольшие упаковки с планками для литанр и те исчезали во внутренностях тёмной пещеры. А основная масса бойцов ДТО приступила к планомерному уничтожению всего живого на острове. Причём делалось это в основном лишь холодным оружием. Ни одного заряда литанры так за весь день и не потратили. Ни на острове, ни при возвращении. Монстров рубили мечами, кололи копьями, в крайнем случае, раскатывали соединёнными катками. А вдоль периметра острова растянулась цепочка других колабов, которые не выпускали из Топей новых хищников.
Только генерал, излучая во все стороны эмоции счастья, не откатывался он сидящего на уступе скалы десятника и восхищённо похлопывал по спине своей ручищей. А в первые моменты даже попытался подкинуть несколько раз в воздух. Причём восторженные слова из него лились рекой:
– Феноменально! Грандиозно! Просто историческое событие! Впервые нам удалось добраться сюда без единственной потери! Дружище, ты себе просто не представляешь нашу благодарность! Теперь любой воин из нашей дивизии – твой верный друг и защитник! От новобранца, до его командира. Любое твоё желание выполним с радостью! – тут генерал вдруг спохватился, и запоздало предложил: – Может, ты хочешь отдохнуть? А то и вздремнуть? Полчаса у тебя есть в запасе.
– Да нет, что вы, – улыбнулся Кашад. – Разве под такой хруст рубаемых хитиновых панцирей уснёшь? Да и сил у меня ещё вполне хватает.
– Тогда просто посиди, полюбуйся пейзажами…
Тут уже и князь вмешался в разговор:
– Чем же тут любоваться, когда кругом лишь горы нарубленных монстров?
– Вот ими и любуётесь. Кстати, мои ребята отхватили несколько рогатых голов валелей и понесут их назад. Если не придётся бросить трофеи в пути: все они твои.
– Но ведь трудно с ними тащиться.
– Ерунда! Это будешь мизерная толика нашей тебе благодарности. К тому же двести воинов резерва даже сейчас не тратят никаких усилий, просто отлеживаются. Их главная задача, что бы ни случилось, доставить тебя на берег невредимым. Пусть даже ценой своих жизней.
Десятник немного смутился от такой жертвенной опеки и покачал головой:
– Нет, генерал. Постараемся вернуться с тем же успехом. И не потерять ни единого воина.
– Человек, ты мне очень нравишься! Хотя на обратном пути нас подстерегают гораздо большие опасности. Хороший ты парень! – командир дивизии опять ласково похлопал Кашада по спине своей ручищей. Услышав поощрительное фырканье Оузера, доверительно добавил: – И нравишься намного больше, чем этот хитрющий и коварнейший князь.
– Ну вот, – обиделся огианин. – А утверждал, что мы с тобой друзья.
Генерал рассмеялся:
– После того, как ты не отдал под моё командование Легион, тебе придётся вновь доказывать свою дружбу… добрым бочонком выдержанного гремвина.
Князь сдвинул брови, но глаза его светились улыбкой:
– Бочонком? Да мне для такого дела и два не жалко.
– Ловлю на слове! – генерал в явным озорством крутанул своим телом на триста шестьдесят градусов. – Через десять минут выступаем! Прокачусь для проверки по острову.
И тут же сорвался с места. Оузер ему вслед лишь головой покрутил:
– Похоже, командир ДТО в тебе души не чает.
– Ещё бы! – тут же подал голос капитан Лессо. – После подобного похода наверняка приходилось половину личного состава набирать заново.
– Да нет. К острову уходило от восьмидесяти до ста Эль-Митоланов. Но вот возвращалось лишь шестьдесят процентов.
Наёмники в ответ согласно закивали головами, потери всё равно ощутимые.
Обратный путь проходил действительно в гораздо большем напряжении. То ли монстры собрались на запах поедаемых останков своих сородичей, то ли клин наткнулся на мигрирующие стада хищников, но местные обитатели словно устроили засаду и вознамерились таки расправиться с невероятно многочисленным отрядом. Как выяснилось впоследствии, жертв среди личного состава избежать, всё-таки не удалось. Три Эль-Митолана пали смертью героев в чёрных Топианских водах. Слишком уж массированными бывали порой волны атакующих монстров и не все сброшенные этой волной колабы успели вернуться на Опору в полном здравии. Но подобные жертвы казались недостойными даже упоминания. А когда идущие во главе клина люди приблизились к вытоптанной полоске суши и увидели катящийся к ним навстречу десяток колабов, за спиной грянула самая громкая и бодрая из песен. Похожая скорей на рёв и ритмичные крики «ура».
Невменяемый принял чуть правее, двигаясь вдоль твёрдой поверхности. А вся масса колабов пронеслась мимо него слева. Оставляя на грунте ведомых на привязи коней. Встречающий десяток дождался, пока люди вскочат в седла, и покатился за ними следом, прикрывая отход. Но так как добрались к финишу засветло, то и летающая напасть ещё не атаковала с неба.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:17 | Сообщение # 25

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Чествование героя
На Нулевой уровень взбирались под совершенно иной гимн. Его невероятно музыкально и синхронно исполняло несколько тысяч огов, выстроившихся на краю Барьера. В первом ряду стояли местные жители, а во втором восседающие на конях воины Легиона. По месту выхода был оставлен широкий проход, весь усыпанный цветами, которые без остановки разбрасывали женские руки. Когда наверх выбрался конь с Кашадом Низу, из тысяч глоток вырвался единый крик восторга. А от подножья Барьера стали подниматься вверх гигантские светящиеся, да ещё и разноцветные шары.
Похоже, и князь не мог предвидеть такой встречи. Так как закричал изо всех сил на ухо ошалевшего и растерянного десятника:
– Смотри, не зазнайся!
Всадники проехали на другой край Нулевого уровня, и взору открылось ещё более потрясное зрелище. Почти до самого горизонта горели громадные костры, а вокруг них копошились маленькие издалека фигурки огов. Большая часть колабов уже скатилась со ступенек и чёрными ручейками растекалась между пиршественных столов. Остальные ещё прыгали вниз с невероятной скоростью. Кремон даже воскликнул от удивления:
– Они же разобьются!
– Бывают и повреждения, – согласился князь. – Но скоростной спуск считается особым шиком при завершении похода в Топи.
– Тогда и мы попробуем? – выкрикнул Кремон и, под восторженный рёв встречающих поднял своего коня на дыбы. Но уже в следующий момент капитан и сотник повисли на конской гриве и пригнули животное к земле. А Оузер дрожащим голосом гаркнул:
– Прекрати свои шуточки!
– Не порть всем праздник, – зашипел испуганно и капитан, – Своей сломанной шеей!
– Ломать шею не собирался! – Кашад похлопал своего коня по крупу. – Но раз вы против…
– Скоростной спуск – это привилегия лишь колабов.
– … Тогда будем спускаться с достоинством! – согласил молодой колдун и тронул поводья.
Последовавшее затем пиршество не закончилось и к утру, и продолжалось, чуть ли не сутки. Такого количества алкогольных напитков Невменяемый ещё не употреблял ни разу в своей жизни. Хотя после каждого тоста или здравицы в свою честь старался сделать лишь маленький глоточек. Поедание пищи тоже оказалось уникальным и к нему с большой натяжкой подходило скромное определение «смертельно опасное обжорство». Причём героя кормили буквально с рук четыре невероятно прекрасные девушки. Очаровательные прелестницы подносили к его рту любое блюдо, на которое он бросал лишь мимолётный взгляд. И как его растянувшийся желудок не лопнул от разбухания – осталось одной из магических загадок всех времён.
Лишь на следующий вечер самый популярный человек Царства Огов с невероятным трудом добрался до роскошной и огромной кровати и окунулся в сон ещё в момент падения на подушки. Девушки, хоть и весьма обиженные таким пренебрежением к своим телам, не посмели нарушить покой героя. Зато улеглись там же, вполне справедливо предположив, что создатель Опоры предстоящим утром будет чувствовать себя более пригодным для любовных утех.
Но и утром огианских красавиц ждало жестокое разочарование. Герой спал непробудным сном и совершенно не реагировал на интимные, но осторожные поглаживания. Скорей всего организм безжалостно отключил внешние рецепторы и всеми силами перерабатывал полученный объём питательных веществ.
И лишь к обеду Кремон с трудом открыл глаза и с некоторым сосредоточием попытался вспомнить, где он и кто он. Огианки тут же утроили свои усилия для обольщения и весьма преуспели в начальной стадии. Бравый десятник окончательно проснулся и без всяких колебаний отбросил ненужную стыдливость. Вот только резкие боли в желудке, возникшие при первых же шевелениях, выбросили его из кровати в сторону туалетной комнаты. Там же оказался и отлично оборудованный душ. Поэтому, герой хоть и сильно спешил, вернулся в спальню лишь через десять минут. И хорошо, что в обёрнутом вокруг бёдер огромном полотенце. Ни одной девушки в комнате не было, зато вместо них в креслах расположилось двое огиан.
– А где же…, – в недоумении развел руками Кремон, обращаясь одетому с иголочки князю. Но ответил второй мужчина, совершенно незнакомый:
– Увы! Их время истекло. Раз не сумели воспользоваться моментом, значит, для серьёзных обольстительниц они не доросли. Да и тебе уже пора возвращаться на службу. Праздники закончились – наступили будни.
Молодой колдун сморщил лоб, припоминая:
– Кажется, мне обещали отдых и наслаждение славой до завтрашнего утра?
– Может так и будет, – заговорил князь. – Но один вопрос нам надо решить прямо сейчас. Тем более что мой…, товарищ, здесь находится не совсем официально, да и время наше скорей всего ограничено. А здесь, чуть ли не единственное помещение с полной защитой.
– Понятно, Оузер. – Кремон увидел висящий на подставке шикарный халат и проворно в него облачился. Затем сел в пустующее кресло и выразил на своём лице вежливое ожидание.
Незнакомец довольно кивнул головой и стал излагать суть дела:
– Представляться мне не стоит, да и имя моё известно лишь нескольким сановникам нашего Царства. Да это, в сущности, и неважно. Хочу лишь сказать, вашими талантами заинтересовались на самом высоком уровне. Особенно после завершившегося похода.
Образовалась многозначительная пауза, и Кашад позволил себе улыбнуться:
– Приятно, когда оценивают адекватно.
– Вот именно. И на сегодняшний день наши структуры намерены приложить все усилия и денежные средства, что бы перекупить ваш контракт у колабов.
– И на каких условиях для меня?
– На гораздо более выгодных, чем существуют сейчас.
– Вряд ли вы догадываетесь, – со смиреной улыбкой проговорил Кашад, – Сколько мне обещали в скором будущем.
Князь фыркнул уголком рта:
– Мы детально осведомлены про планы похода к Западным островам.
– И готовы предложить больше?
– Не больше, а стабильнее. И спокойнее.
– Так ведь на то и риск, что бы заработать многократно больше.
Незнакомец назидательно поднял указательный палец:
– Но остаться при этом с головой, не менее важно!
– То есть?
– У военных Ледонии слишком много амбициозных планов…
И князь тут же стал пояснять слова своего товарища:
– Не всегда колабы действуют продуманно и безошибочно. Порой такое устраивают…
– Значит моя жизнь в опасности? – прямо спросил десятник.
– Точно не уверены, но в Ледонии готовятся к чему-то очень грандиозному и эпохальному.
Кремон в раздумье потёр виски и напомнил:
– До конца моего контракта меньше года. Не лучше ли подождать?
– Вряд ли полк наёмников будут беречь так долго.
– Да я и сам о таком подумывал… Но ведь от меня мало что зависит.
– Для нас главное, – оживился незнакомец, – Твоё предварительное соглашение. И тогда мы приложим все усилия для покупки твоего контракта. Или хотя бы покупки права на твою безопасность.
По такому соглашению перекупившая наёмника сторона могла запретить ему выступать в слишком уж опасный поход. Или настоять на исключительных мерах безопасности. При беглом рассмотрении выдвинутого предложения, Кремон не видел для себя плохих сторон. Скорей наоборот, чем больше силовых структур в нём заинтересовано, тем больше на этом можно спекулировать. Поэтому он спросил:
– И какую сумму вы мне предлагаете?
– В четыре раза большую.
Оузер тут же добавил:
– Лучше иметь нормальные дрова в руках, чем негорючие болары в небе.
«Вот тебе и нищие оги! – воскликнул про себя Невменяемый. – Миллион и двести тысяч называют жалкими дровами». А вслух спросил:
– Но каковы будут мои обязанности?
– В звании капитана вы станете командовать техническим подразделением элитного Топианского полка. А скорей всего и самим полком. И будете изучать все те артефакты, которые за века собрались в нашем исследовательском центре.
Молодой колдун сделал вид, что весьма польщён, но вынужден быть откровенным до конца:
– Но я очень слабо разбираюсь в технических устройствах.
– Научим. И потратим на это любое количество времени.
– Ну, если так, то я… согласен!
– Отлично! – собеседники встали и по очереди пожали десятнику руку. – Мы начинаем действовать.
Кашад с некоторым сомнением спросил-таки о самом очевидном:
– Но если командование моего полка не пойдёт вам навстречу?
Незнакомец ответил без всяких раздумий:
– Значит, мы потратим обещанные вам, и приготовленные для перекупки контракта деньги на вашу безопасность. Где явно, где скрытно, а где и вообще невидимо.
Теперь уже молодой колдун не скрывал своего восторга и удивления:
– В любом случае я выигрываю?!
– Естественно! Всего хорошего! – и незнакомей вышел твердым шагом. А Оузер обернулся в дверях:
– Я был уверен в твоей сообразительности. – Потом неожиданно подмигнул: – Помощниц для одевания тебе прислать?
– Да я даже не знаю…
– Понял. Жди! А то если не ты, то они меня уж точно возненавидят.
Вечером, пошатывающийся от головокружения десятник вышел в ночь для обыкновенной прогулки. Уйти далеко не удалось, так как его сразу же замечали и чуть ли не силой тянули к догорающим кострам. Местные жители всё ещё продолжали праздник, хотя большинство гостей стали разъезжаться сразу после обеда.
Невменяемый дал себя уговорить возле того костра, где сидело наибольшее количество стариков. Дальновидно предположив, что уж они-то могут рассказать массу нового об истории Гиблых Топей. И не ошибся. Хотя его заинтересованность, поначалу, вызвала в ответ настороженность. А высушенный, словно гриб огианин, наверняка долгожитель, спросил:
– Ты ведь знаешь, что свои легенды мы не рассказываем чужакам?
Пришлось им тыкнуть в глаза своим геройством и намекнуть, что не всегда же он будет служить в Ледонии.
– Мне здесь намного больше нравится.
После такого признания старики немного оттаяли, хоть и заставили выпить огромную кружку с хмельным пивом. И лишь затем перевели разговор на древние сказы и легенды. Коих оказалось великое множество. Но все они, хоть и в разных интерпретациях твердили одно и тоже: оги – избранная раса. И именно им предстоит очистить Топи от монстров, разгадать тайну этих Гиблых земель и спасти весь мир от гибели. Именно так, ни больше, ни меньше: весь мир.
Про себя Кремон подивился таким наивным верованиям. Да и что они скрывали от чужаков? Об этом в Энормии давно знали. В Ледонии – и подавно. Значит или старики всё равно не хотят открывать главные тайны, или действительно обкурились у своих костров до старческого маразма.
Но приходилось в ответ рассыпаться в невероятно витиеватых благодарностях и втискивать в измученный желудок ещё две кружки пива. Совсем не радуясь его отменному вкусу.
Ночью Кремон постарался остаться один и потратил массу времени для наблюдения и подслушивания. И опять эти усилия пропали даром: ни одного полезного слова не услышал, и сам не выспался, как следует.
В результате утро он встретил с больной головой и сразу в постели принялся за усиленное лечение собственного организма. Да и как же иначе? После такого жуткого переедание и перепоя не помешает провести плановую санитарную инспекцию. Благо навыки и опыт такой работы есть. И через некоторое время обнаружил внутри своего желудка странную аномалию. Вернее небольшой нарост на внутренней стенке. Место не болело и не поддавалось распознанию.
«Вот оно – последствия чревоугодия! – молодой колдун вскочил и яростно стал умываться. – Теперь придётся обращаться к специалистам по внутренностям и ждать их резюме. Вот так и загибаются обжоры и пьяницы! Эх! А может какую гадость в Топях заглотал? Только не это!»
За завтраком он хотел, чуть ли не с порога выпалить о своей проблеме и посоветоваться с кем угодно, но бурный спор за столом заставил его немного выжидать, затем пришлось и самому в нём участвовать, а потом и отложить вопросы о странном наросте на ближайшее будущее. Но после завтрака наёмников взвали к командиру дивизии, и это тоже сильно отвлекло.
Оказалось, прибыл какой-то беглый специалист по тактике, который раньше служил военным советником при главном армейском штабе короля Рихарда Огромного. Как, когда и по каким причинам он сбежал из Энормии, не сообщалось. Но рекламу и ажиотаж вокруг себя перебежчик сумел раздуть неимоверную. В начале лекции генерал призвал собравшихся к вниманию:
– Сегодня мы имеем возможность узнать сокровенные тайны одного из наших главных врагов. Возможность уникальная, наш уважаемый специалист здесь проездом, потом продолжительное время собирается обучать наших союзников. Поэтому воспользуемся редкостным случаем.
Мужчина был весьма упитан, видимо дальняя перебежка не сказалась на его нервах. Лицо упругое, розовое, глаза блестящие. Голос звонкий, уверенный. И говорить он умел.
Первые четверть часа Невменяемый слушал с огромным напряжением: если этот пампушок действительно осведомлён о тактических и прочих армейских секретах Энормии – дело осложняется. Но уже через двадцать минут Кремон всеми силами старался сдержать рвущийся наружу смех. Докладчик действительно знал много и говорил очень слажено и грамотно. Но все эти данные, помимо своей устарелости, не представляли чего-либо сверхсекретного. Подобную информацию можно было получить и другими, более простыми способами.
Поэтому к концу первого часа, бравый десятник изо всех сил сдерживал непроизвольные зевки. Что бы хоть как-то отвлечься от бестолкового прослушивания, он опять вспомнил о странном наросте в своём желудке, и ещё раз осмотрел его. Затем, совершенно непроизвольно, для сравнения, просмотрел сидящего перед ним капитана Лессо. Каково же было удивление, когда подобное образование обнаружилось и у Валера. Ещё большее изумление вызвало такое же странное «недомогание» у скалоподобного сотника Дорнесса. Огианин, командир Легиона, был чист, словно и не праздновал полные сутки. А вот у князя тоже имелась странная начинка.
Остальных слушателей Кремон уже проверял быстро и конкретно. Ведь внутренности колабов им были отлично изучены. Пока речистый докладчик рисовал схемы на большой доске и показывал заготовленные плакаты со стрелками, молодому колдуну удалось проверить всех присутствующих. Наростов не оказалось лишь у нескольких младших командиров ДТО. А раз наличествует некая система, значит, следовало делать определённые выводы. Или большинство отравлено чем-то конкретным после продолжительного гуляния, или… Только вот почему нарост отсутствует у колабов с незначительным званием? И командир Легиона незапятнан?
Мысль напрашивалась конкретная, но вначале, для сравнения, не помешало бы проверить хоть несколько местных жителей.
Пока Невменяемый над этим рассуждал, лекция закончилась, и слово опять взял генерал. Строго пообещал спросить с каждого о прослушанной теме, и тут же обратил внимание на скучающего десятника:
– А что наш герой скажет? Интересно было слушать?
Пришлось пожать плечами и признаться:
– Не очень, господин генерал. Ведь для меня стратегия тотальной войны или тактика тяжёлых сражений – дело незнакомое. Да и когда придётся использовать такие знания…
– Это ты зря! Полководец должен всегда изучать подобные вещи!
– Вот именно. Десятнику же главное – выполнять все распоряжения этих самых полководцев.
– Не ожидал такого от тебя, – стал стыдить его командир ДТО, – С такими мыслями – генералом ты никогда не станешь! Капитан Лессо! Плохо ведёте воспитательную работу.
– Понял, – тут же согласился Валер. – Исправимся и сегодня же начнём поднимать сознательность личного состава. Лишим нашего героя всех поблажек и взбодрим самым тяжёлым нарядом.
Все расслабленно зашевелились, раздались смешки, и тут же генерал распустил всех собравшихся. Кремон решительно настроился заняться лишь раскрытием тайны странного нароста. Словно по заказу Оузер предложил наёмникам:
– Нас приглашают пообедать в расположении огианского лагеря.
Командир Легиона тут же, не без хвастовства, добавил:
– Наши повара обещали приготовить изумительное блюдо из циконского питона.
– Как? – воскликнул сотник Дорнесс. – Ведь он водится лишь в лесах баронства Радуги.
– Ночным охотникам под самое утро повезло отыскать великолепный экземпляр в здешних лесах. Так что, можем продолжить празднование.
– Ничего не имею против, – погладил себя по животу Валер. Кашаду только и оставалось, что поддакнуть:
– Куда командиры – туда и я.
В утеплённой столовой собрались почти все из командования Легиона. И через час Кремон с полной уверенностью мог заявить: нарост имеется ещё лишь у одного человека. Того самого, которому Оузер передал шкатулку на Барьере. Следовательно, в их организмах находится нечто, что даёт невидимый сигнал на загадочный артефакт. И уже под стеклом наблюдатель без труда может выяснить местоположение нужного индивидуума. Ведь недаром кружочки разных оттенков.
Печальное известие для разведчика. Хорошо, что хоть не надумал бежать через Топи. Погоня бы его нагнала без труда. А то и по Барьеру колабы могли вторгнуться к месту выхода десятника в Сорфитские Долины и устроить засаду на Нулевом уровне. Невзирая на то, что это чужая территория.
Мало того, возникала определённая опасность быть найденным уже после выполнения задания и возвращения на Родину. Ведь совершенно неизвестна дальность действия уникального прибора, длительность маркировки, или, вернее, выживаемость странного нароста в желудке. А вдруг его не удастся удалить из тела? Ни при каких вмешательствах? Такое тоже надо учитывать.
Поэтому циконский полоз, хоть и был невероятно вкусно приготовлен, не вызвал должных эмоций у Невменяемого. Хотя внешне он восторгался наравне со всеми. А сам мысленно прокручивал разные варианты кражи таинственной шкатулки, а ещё лучше, её полного уничтожения. Вот только возникал другой вопрос: а если шкатулки две? И вторая так же может следить за любым, нафаршированным мерзким наростом индивидуумом? Что тогда делать?
Только одно: выведать все тайны у самого князя с помощью Сонного Покрывала. Но! О таком развитии событий можно было лишь помечтать. Да посмеяться, заедая ароматными кусочками питона, поданными в сметанном соусе.
Небесный старикан
Вот только у князя не то, что тайны выведать, на простой разговор вызвать не удалось. Всю дорогу, пока они возвращались пешком к себе в дом после обеда, Оузер напряженно молчал, плотно сжав губы. Похоже, в конце обеда легионеры чем-то сумели конкретно озаботить титулованную особу.
Тогда Кремон попробовал разговорить капитана Лессо:
– Валер, долго мы ещё здесь обжираться будем? Пора бы уже и в Кихон возвращаться.
– Зачем так спешишь? Смотри как здесь здорово.
– Так ведь хочется быстрей обещанные премии заработать.
Вместо капитана ответил с презрительным фырканьем сотник Дорнесс:
– Наёмник спит – оклад идёт. А премия тебя сама отыщет.
Что-то они знали, но делиться с десятником своими знаниями не собирались. И ведь действительно не станешь на них наседать с вопросами. Кормят отлично, спать стелют – лучше не придумаешь. Службой тоже не особо загружают. Любой наёмник о таком безделье только и мечтает.
Но ведь задание они выполнили? Вполне. Планки куда надо доставили. Может, ждут вторую партию планок для литанр? Или собираются идти на другое место за готовыми? Тоже может быть. Но ведь и сказать об этом – большого секрета не раскроют. Почему же молчат? Однозначно, что-то затевается. Вот только что?
Возле дома князь отдал неожиданный приказ:
– Никуда не отлучаться! И займитесь фехтованием.
Сам же отправился на конюшню и вскоре ускакал верхом в южном направлении. Наёмники с некоторым недоумением переглянулись и вразвалочку отправились на внутренний двор. При этом капитан продемонстрировал неунывающий оптимизм:
– Верно! Тренировки для воина – наипервейшее дело!
Кашад засомневался:
– На полный желудок?
– Конечно! Намного лучше – чем на пустой. Голодный воин – слишком злой, а сытый имеет больше энергии. Сейчас мы это будем подтверждать на практике.
Капитан взял из стояка два учебных меча и протянул их подчинённым. И сразу стал понятен его оптимизм, сам он напрягаться не собирался.
– Итак! Вначале отрабатываем атаку по руке соперника. На позицию! Сотник, атакуете первым.
Вскоре, на стук деревянных мечей и звонкие команды Валера прибежало несколько самых младших детей и у каждого наемника появились свои болельщики.
Но Кремон тренировался вполсилы. Опять раздумывая о последних событиях. Ладно, сказали им оставаться в доме, так это понятно. Вдруг отправляться, куда надо срочно. Но вот усиленные занятия – совсем другое дело. Ведь махая мечом, не «пробежишься» сознанием по окрестностям. Значит Оузер не хотел оставлять в доме бездельничающих Эль-Митоланов. Следовательно, что-то пытается скрыть. Да и беспокойство своё он совершенно не прятал. Наоборот, выставлял напоказ.
Невменяемому надоела такая разминка, и он решил устроить небольшой саботаж с саморубом. Поэтому сделал вид, что замешкался и не успел убрать кисть из-под жесткого удара Дорнесса. Повреждение оказалось на вид весьма сильное, хотя сам Кремон надеялся заживить его уж к утру.
– Да что же такое! – запричитал Валер. – Вот тебе и лучший фехтовальщик! Что с тобой?!
Десятник кривился и причитал:
– Предупреждал ведь: обжорство меня расслабило до невероятности.
– Невероятно! Пропустить такой глупый удар! Что теперь с рукой:
– Да ничего страшного. Посижу здесь рядом с вами, посмотрю, как вы теперь рубиться будете.
Капитан и сотник исподлобья пронаблюдали, как Кашад уселся между детишек, лелея повреждённую руку. А затем Валер поднял оброненный деревянный меч:
– Хорошо, одним болельщиком за меня больше. Так что держись, Дорнесс! Отомщу я тебе за Кашада.
– Может, и отомстите, господин капитан, – в голосе сотника преобладал сарказм, – А может, вскорости рядом с ним сидеть будете среди ребятишек.
– О! Это уже бесчестные попытки меня разозлить и вывести из себя! Но можешь считать их удавшимися! Защищайся!
Капитан орудовал мечом просто превосходно. И, несмотря на свой неимоверный опыт, сотник первые десять минут стоял в глухой обороне. Лишь когда Валер слегка вымотался, его противник стал понемногу атаковать и сам. Причём во время боя Лессо не прекращал хвастливой болтовни:
– Сейчас, сейчас! Получишь ты у меня!
А Дорнесс не упускал случая напомнить о сидящем в стороне десятнике:
– И ведь как скучает парень без вашей, господин капитан, заботы. Без чуткого, так сказать, руководства.
Что было совершенной неправдой. Невменяемый нашёл для себя бесценный источник информации и сейчас жутко сожалел, что не воспользовался им раньше. Лишь за возможность подержать меч в ножнах, ребятня и девчушки наперебой рассказывали прославленному герою последние новости и результаты своих ежедневных наблюдений. Но то, что их было так уж много, но кое-что начинало проясняться.
Началось всё с того, что Кремон поинтересовался:
– А где же ваши средние братишки?
– Пошли вместе со старшими! – солидно отвечал восьмилетний мальчуган. Пожалуй самый взрослый из собравшейся компании болельщиков.
– А старшие братишки куда подались?
– Вместе с батяней, дядьями и всеми взрослыми мужчинами в Софронку подались.
– А что же там такого интересного?
Об этой небольшой деревеньке, чуть южнее, Кремон слышал краем уха. И теперь недоумевал о таком паломничестве. Мальчуган продолжал отвечать с завидным достоинством:
– Интересного там ничего нет. Просто работа очень большая и срочная.
– Дрова надо рубить и к зиме готовиться?
– Нет. Там срочно надо лагерь для войска построить.
– А зачем войску лагерь? – внутренне напрягся Кремон. – Войско воевать должно, а не на одном месте сидеть.
– Манёвры будут вначале. И только потом в Великий Поход отправляются.
– Ага, значит лагерь временный?
– Так всегда делают.
– Тогда понятно. Манёвры – дело великое. Да и про войско я слышал. Вот только не понимаю, зачем колабам лагерь из построек? Они ведь и так хорошо в лесу живут.
– Так ведь войско из людей прибывает.
– Ещё один Легион?
– Нет, говорят, такие же воины, как и ты. А покажи вот этот кинжал!
– На, смотри, только лезвие пальцами не трогай, порежешься.
Разговор так и продолжался под стук деревянных мечей. А Кремон пытался понять происходящее. Князь ускакал на юг. Как раз в сторону Софронки. Значит, прибывает второй, а то и третий Легионы. Зачем? Действительно царь решил всех воинов за хрустальным гробом отправить? Не смешно…
И что значит, такие же воины, «как ты»? Или так здешние детишки говорят на всех людей? А если имеются в виду наёмники? Именно Ледонский полк? Ерунда полная! Что здесь им делать? Ведь не в глупейший Поход по Гиблым Топям соваться.
Когда начало темнеть уставший и мокрый от пота капитан закомандовал идти в дом. При этом он кивнул головой в сторону прохлаждающегося Кашада, и запоздало посетовал:
– Зря мы его так без дела оставили!
Сотник, тыльной стороной ладони вытирая пот со лба, тут же согласился:
– Конечно, мог бы приседать всё это время.
Вышедший, чуть раньше из-за угла дома Оузер, тут же с некоторым волнением стал спрашивать о причине таких поблажек для десятника. Разобравшись, что тот лишь немного повредил руку, облегчённо вздохнул и сказал:
– Главное – что ноги целы. Сейчас опять идём прогуляться по Топям.
Все три наёмника одновременно взглянули на темнеющее небо и сделали шаг к князю. Присматриваясь, шутит тот, или нет. Оказалось, не шутил. И даже снизошёл до разъяснений:
– Зря смотрите на меня словно шейтары. Сам знаю, как оно в такое время от нечисти отбиваться. Но в том то и дело, что прибыл один древний и великий Эль-Митолан. И знаете откуда?
– С Южного полюса? – пошутил капитан Лессо.
– Валер, вы даже меня иногда поражаете своими фантазиями. Проявите хоть немного реализма в предположениях.
Сотник чуть пошевелил своей окаменелой челюстью:
– Ещё один перебежчик из Энормии?
– Очень горячо, но тоже не угадали. А ты, Кашад?
Молодой колдун быстро перебрал в уме все граничащие с Энормией страны, территории и позволил себе рассуждать:
– Онтар, Чингалию и Спегото можно отбросить из-за банального отсутствия экзотики угадывания. Зачарованную Пустыню и Гиблые Топи – тоже отбрасываем по вполне понятным причинам. Кроме монстров и смерти, там никто не приживается. Софиты или таги вообще по вашим же рассказам никогда не покидают Сорфитовые Долины. Поэтому остаётся лишь одно королевство: Альтурские Горы. Неужели мы сподобимся увидеть живого дракона?
– Хм! – князь уважительно закивал головой. – Твоя логика поражает. Но даже и ты не угадал до конца. Из Альтурских Гор к нам пожаловал один из старейших людей мира, Эль-Митолан Самсон Градобой!
– Кто такой? – удивлённо воскликнул Валер. А Кремон сдержался с огромным трудом от другого восклицания: «Как?! Ведь он давно погиб!» Но вовремя вспомнил о том, что удачливому, но всё-таки полудикому выходцу из Южных Княжеств таких историй вроде как знать не положено. И прикусил язык. Потому как легенду об этом древнем герое Энормии читал ещё в детстве. Самсон обладал уникальным даром держать над собой невидимую небесную сферу. И по желанию ловить в неё всех летающих особей, или же, не пропускать их вовнутрь. Свои умения он использовал при обороне крепости Чальшаг. Той самой, в которой намного позже служили и дядя Кралси, и Хлеби Избавляющий. Именно там, триста двадцать лет назад состоялось историческое и самое тяжёлое сражение с воздушными пиратами. Драконы атаковали несметными стаями, ударялись о созданную Самсоном преграду и скользили к земле. И уже там их сжигали защитники крепости. Причём сквозь Сферу, при нужде, спокойно проходили неодушевлённые предметы, и летающих пиратов могли отстреливать тяжёлыми копьями. Только одно это давало защитникам крепости огромные шансы.
У драконов в тот раз было троекратное преимущество. Но и это не принесло им победы. Самсон Градобой сводил на нет все их атаки. Тогда плюющиеся огнём монстры бросили все свои силы на башню с уникальным Эль-Митоланом. Погибли почти все, но таки разрушили башню и уничтожила всех её защитников до единого.
Чальшаг в том бою отстояли. Практически все агрессоры были уничтожены. Но и лучший за всю историю драконоборец оказался разорван на мельчайшие кусочки озверевшими драконами.
Поэтому сейчас Кремону пришла в голову простая мысль: наверняка какой-то отщепенец назвался этим легендарным для Энормии именем. Вот только неужели он и в самом деле:
– Прибыл из Альтурских Гор? Но там ведь люди не живут.
– С чего ты взял? Как видишь, живут. Хотя отпустили его драконы с невероятными трудностями.
Похоже, сотник Дорнесс тоже отлично знал историю Энормии, так как констатировал:
– Если это действительно тот самый Самсон Градобой, то ему и вправду четыреста лет. Но тогда всё-таки прав я! Самсон – настоящий перебежчик из Энормии.
– Не вздумай сказать такое в его присутствии, – предупредил князь. – Старик приходит в бешенство, когда ему напоминают о месте его рождения.
– Мне это тоже знакомо, – отчеканил сотник, а его лицо после этого вообще потеряло малейшую жизненность.
Кремон лишь в который раз подивился такой реакции. А ведь так и не удалось хоть приблизительно разгадать причины ненависти со стороны этого ветерана к Энормии. А тут ещё и Градобой! Тоже сатанеет от одного упоминания о родном королевстве. Где про него, кстати, вспоминают лишь как о герое. Как такое могло произойти? Какие силы и интересы столкнулись возле судеб этих людей? Удастся ли раскрыть эти тайны?
– Поэтому сейчас, – продолжал князь. – Небольшие силы колабов вместе с нами проведут пробный выход в Топи. Попробуем отработать ночной вариант.
Люди вскочили на поданных им коней и помчались к Барьеру. Наверху их уже поджидало всё командование ДТО, старшие командиры Легиона и две сотни отборного резерва колабов. Те самые, которые должны были охранять Кремона в походе пуще собственной жизни. Причём каждый третий чёрный диск прижимал в себе с боков по две блестящие металлические полоски. Несколько огов опускали к чёрной жиже некое сооружение, напоминающее большие сани.
– А вот и наш герой! – генерал дивизии тут же стал вводить прибывших людей в курс предстоящих учений: – Твоя задача: провести группу вдоль знакомой нам полоски суши, повернуть у её оконечности и вернуться вдоль другого края. Сегодня тебе будет помогать ещё один уникальный коллега и прикроет отряд сверху. Вон его уже подняли наверх.
В почти полных сумерках пришлось включить ночное зрение, что бы рассмотреть спесивое лицо дряхлого и немощного старикана. Его несли на паланкине четыре ога Эль-Митолана. Почти не обратив внимания на собравшихся, старик слабо махнул рукой в приветствии и его тут же стали спускать по другую сторону, к Топям. Командир дивизии зачастил последними указаниями:
– Сегодня я разрешил применять литанры. В меру, конечно, но будет зрелищно. Если всё-таки возникнут осложнения, не бравируйте, принимайте к суше и возвращайтесь на полной скорости сюда. Мы будем курсировать по Нулевому Уровню, что бы не привлечь внимание гигантских муравьёв. Удачи! Вперёд!
Всадники легко обогнали паланкин, у самой границы дурно пахнущей, чёрной жидкости спешились и Невменяемый, уже привычно ступил на леденеющую у него под ногой Опору. Разрешение применять литанры его изрядно насторожило, поэтому он сразу принялся создавать «структуру отката». А вдруг, какой колаб поскользнётся и всадит счетверённый заряд ему в спину? Лучше перестраховаться, частично себя разоблачить, но остаться в живых. Чем пасть жертвой чьей-то неосторожности.
За ними привычным, но очень разреженным клином на чёрный лёд выкатились колабы. Обе луны как раз дали своим светом максимальную освещенность, и начало прогулки выглядело красивым и впечатляющим. В середине строя двое из чешуйчатых дисков играючись тащили салазки, в которых восседал Самсон Градобой. Причём древний Эль-Митолан работал мастерски и совершенно без видимых усилий. Чуть ли не сразу вниз стали пикировать первые летающие твари. И с этого момента преимущества Сферы стали очевидны: трепыхающие и полу оглушенные хищные летуны скользили по невидимой поверхности и попадали… сразу же своим Топианским коллегам на корм. В некотором смысле борнусы, парьеньши и валели такими падениями здорово отвлекались от отряда. А уж зубатые обезьяны и карликовые медведи вообще не стремились выскочить на лёд. Видимо летающая живность считалась явным деликатесом и гораздо больше по вкусу нравилась наземным, подземным и подводным обитателям.
Пользуясь этим, две сотни колабов вообще вели себя вполне привольно и беспечно. Треть состава трансформировалась в нормальное состояние, улеглась на те самые металлические полозья и сделала вид, что собирается спать. Другая треть, продев вращающиеся руки в специальные хомуты, без особого труда тащили своих отдыхающих товарищей. Ну а уж оставшиеся Эль-Митоланы резвились от всей души. Разбрасываясь убийственными залпами магической энергии во все стороны. И несколько раз, хоть особой нужды в том не было, применили имеющиеся у них литанры. Получалось красиво. А в одном случае вообще эффектно и действенно. На одном из островков по краю Опоры скопилось несколько десятков валелей. Они словно ждали того момента, когда лёд заморозит этот мизерный участок суши, что бы броситься на колабов. И в самый последний момент туда угодил счетверённый заряд из литанры. Ошмётки монстров разлетелись наверняка за несколько километров по окрестностям, а вся сфера покрылась снаружи стекающими разноцветными останками. Хорошо хоть, что она имела примерно те же свойства «переливания», что и опора. Через несколько минут пути, луны Марга и Сапфир уже освещали своим сиянием поблескивающий лёд беспрепятственно.
«Да! – думал с некоторым беспокойством Кремон. – С такой защитой можно далеко дойти! Вот только куда они собрались? Может и впрямь на диплодоков охотиться? И сколько же времени уйдёт на такие шатания по Топям? А когда же Великий Поход? Или малышня правильно сказала: именно сейчас он и планируется? Хоть у них тут каждый променад в эти грязи называется Великим, но игнорировать такими высказываниями не стоит. Тут ещё и войско прибывает какое-то непонятное. Да и легендарного Градобоя драконы не за просто так дали колабам в помощь. – Тут же его мысли переключились на возникшего из небытия героя: – Неужели это и впрямь, тот самый? Вот бы с ним пообщаться! И выяснить причины смены его постоянного места жительства!»
Но тут же в мозгу родилась другая, ехидная и насмешливая мысль:
«Ещё лучше этого Самсона допросить под Сонным Покрывалом. Вместе с Оузером… И генералом! Ага! И про Галирем не забыть! Все вопросы разрешились бы!..Может быть…»

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:18 | Сообщение # 26

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Часть шестнадцатая
Самый опасный предатель
Итоги двухчасового ночного гуляния по Топям, по мнению встречающего генерала, оказались отличными. Ни одного ранения, не говоря уже о жертвах, да ещё и треть воинов отдыхала и развлекалась, разлегшись на импровизированных саночках. Защитная сфера над головой оказалась тем самым недостающим фактором, который с сегодняшнего дня превращал исследование смертельно опасных районов во вполне безопасную и невероятно перспективную работу. Если конечно древний специалист не возжелает срочно вернуться на своё постоянное место жительства в Альтурских Горах.
Возле берега Кремон принял чуть в сторону, и весь отряд отработанным приёмом покинул Опору. Ожидавшие на твёрдой почве оги, помогли Самсону Градобою вылезти из салазок. Но вот дальше он пошёл сам. Отказавшись от приготовленного паланкина. Видимо экстравагантная прогулка возбудила старикана до предела. Так как щёки его раскраснелись, и вышагивал наверх он довольно бодро.
Сам создатель Опоры ступил на берег сразу же после своих телохранителей и уже спешил за ними, когда сверху послышались предупредительные и взволнованные крики встречающих. Оглянулись все одновременно и на какой-то момент застыли в удивлении. Следом за людьми из чёрной жижи выползал гигантский борнус. Если обычные экземпляры таких тварей достигали четырёх, редко когда пяти метров в длину, то этот наверняка превосходила все шесть. Но самое странное – тварь целенаправленно преследовала людей непосредственно возле самого Барьера. Чего собственно никогда и не наблюдалось.
Гигантская землеройная многоножка, по всей видимости, имела большие повреждения. Её лепестковая пасть приоткрывалась лишь с одной стороны, гофрированные бока были сильно продавлены, а местами и с торчащими во все стороны лохмотьями внутренностей. Значительная часть ножек тоже бездействовала и их волочащиеся сегменты лишь мешали монстру двигаться.
Ну что ж, пусть и гигант, но ведь против него стояло три Эль-Митолана. Да и Дорнесс уже вовсю размахивал своим мечом, разминая застоявшиеся при длительной прогулке мышцы. Колдуны лишь переглянулись между собой и, не сговариваясь, одновременно атаковали монстра парализующими молниями. Как ни странно, борнус продолжил движение! Тут же три огненных шара устремилось к топианскому хищнику. Но и они отразились от лепестковой головы, не причинив видимого ущерба.
– Да вокруг него щит! – воскликнул Валер.
И в тот же момент борнус явно ускорил своё продвижение к людям. Теперь уже князь подал команду коротким восклицанием:
– Бежим!
И четвёрка людей со всей скоростью стала подниматься на Нулевой Уровень. И в тот же момент за их спинами остановилось трое возвратившихся колабов отряда, и применили свои литанры. Раздалось три мощных взрыва и люди опять замерли, оглядываясь. Борнуса разнесло на несколько кусков, и теперь они представляли собой невероятное зрелище. Каждый кусок пылал ярким, разноцветным пламенем. А вверх поднимались столбы чёрного и вязкого дыма.
Из оцепенения всех вывел истерический крик создателя Сферы:
– Идиоты! Немедленно гасите остатки и спасайте хоть что-нибудь!
Древний Градобой, со своим многовековым опытом сразу сообразил, что перед ними не обычное существо, а некое искусственное устройство. Явно собранное или модифицированное разумными созданиями.
Но лишь только все бросились к горящим останкам борнуса, как послышался другой голос, генерала, ещё более командный и беспрекословный:
– Назад! Отходите! Вас окружают муравьи!
Такого количества десятисантиметровых санитаров Топей вряд ли кто видел раньше. Сплошной шевелящийся ковёр стремительно наползал из болота и уже собирался захлестнуть четырёх людей и трёх колабов в петлю. О пылающих останках забыли тут же, свои бы тела спасти!
Хорошо, что Дорнесс остался стоять на месте, не спеша гасить разорванное чудовище. Ведь и так от него при этом не было бы толка. Зато теперь он первым вырвался от краёв смыкающейся смерти и даже отбросил мешающий и совершенно бесполезный меч. А вот оставшиеся люди спаслись благодаря своим магическим способностям. Разогнавшись, они левитировали добрый десяток метров над рекой зелёных и поблескивающих хитиновых скорлупок. Их примеру последовали и два, из отстающих колабов. А вот третий сплоховал. То ли не успел поднять своё тело в режим левитации, то ли проявил бесшабашность, но воин на всей скорости врезался колесом своего тела в муравьиное море. Хруст раздавленных хитиновых оболочек раздался славный. Но уже со следующим оборотов колесо стало мохнатым от налипших на него ядовитых насекомых. Ещё два оборота умирающий колаб сделал скорей всего по инерции, потом замер и завалился набок. И тут же его плотно накрыло несколькими слоями копошащихся чистильщиков Барьера.
Спасать его было бесполезно и невозможно. Все, кто ещё оставался на Нулевом Уровне, теперь спешно спускались по ступенькам с другой стороны. Потому, как и туда уже стали выплескиваться волны все уничтожающей смерти.
Лишь в самом низу отступающее воинство расслабленно остановилось и стало собираться в кучки.
– Кошмар! – восклицал капитан Лессо. – У меня до сих пор в ушах стоит шорох их хитиновых панцирей.
А сотник Шавен вспомнил о своей потере:
– Жаль. Такого меча лишился.
– Завтра отыщется, – успокоил его князь. – Блестящий, чистый, и без единого пятнышка пота своего хозяина.
– Может и куски этого странного борнуса останутся?
– Если он не сгорит полностью…
– И откуда же эти ядовитые бестии берутся? – удивлялся десятник Низу. – Ведь днём ни одного муравья не видно.
Титулованный огианин и тут дал пояснения:
– Днём они лежат, свернувшись на глубине нескольких метров словно камешки. И если судить по внутренностям других чудовищ, муравьёв никто и никогда не употребляет в пищу.
Пыхтящий рядом генерал посетовал в раздражении:
– Было бы чудесно, если бы эти твари сожрали друг друга. Вот уж погань! В безобидной ситуации отличного бойца лишился.
Вокруг уже собралась группка огов вместе со своим объектом охраны. Но старый Самсон не страдал излишней деликатностью и по совпадению ответил генералу его же когда-то сказанными словами:
– Отличные бойцы – остались в живых. А слабаки и дегенераты пусть отсеются как можно раньше!
– Господин Градобой…, – начал повышать голос командир дивизии, но создатель Сферы лишь примирительно махнул рукой:
– Бросьте, генерал! Ведь сами всё видели! – а затем пристально уставился в глаза Кремона и с явной подозрительностью проговорил: – Парень, ты мне очень кого-то напоминаешь…
Невменяемый подавил в душе странно нехорошее предчувствие и попытался отшутиться:
– Кажется, мы с вами пили вместе на недавнем празднестве. Верно?
Глаза древнего предателя превратились в две узкие щёлочки, а подбородок затрясся мелкой дрожью:
– Я с такими…, не пью!
Молодой колдун с деланной непринуждённостью развёл руками:
– Ну вот! Наконец-то! Хоть один разумный нашелся не желающий пить с героем всего царства.
– Это ещё надо разобраться…, – перешёл на злобный шёпот Самсон, но князь в этот момент чуть ли не встал между ними:
– Господа! Мы все немного перенервничали из-за этих кошмарных муравьёв, поэтому предлагаю скорей оправиться к пиршественным столам. Ведь праздник по случаю удачного похода никто отменять не собирается. За мной!
И уже на пути к посёлку зашептал удивлённо, предназначая свои слова лишь для слуха Кремона:
– Десятник, что это на тебя нашло? Ты ведь знаешь, что с такими капризными личностями надо обращаться деликатно?
– Капризный! – хмыкнул парень. – Да этот старикан полностью состоит из жёлчи. С ним деликатничай, не деликатничай он всё равно нахамит и испортит настроение кому угодно.
– Может ты и не прав…
– Как не прав? Оузер, вы же видели: он на меня так набросился, словно я у него вчера кошелёк стащил.
– Наверняка с кем-то тебя спутал. Хотя вроде старческим маразмом не страдает. Да и надо прощать много людям в его возрасте.
Кремон скривился:
– Я не политик, а воин.
– Пока – воин. Но не всегда ведь так будет. И чем скорей ты это поймёшь, тем быстрей сможешь укрепиться в собственном княжеском кресле.
Напоминание о мечте жизни заставило улыбнуться и буркнуть:
– Разве что…
До посёлка доехали быстро, тут же выбросив из головы вредного старикашку. Будет возможность, он ещё устроить этому предателю соответствующую встречу. А вот удивление от странного борнуса так и не проходило. На ум пришли воспоминания о беседах с Хлеби Избавляющим. Тогда его наставник очень конкретно настаивал на том, что из Сорфитовых долин в Гиблые Топи отправляются часто уникальные устройства, собранные золотыми ручками талантливых тагов-инженеров. Очень, похоже, что вышедший вслед за ними имитатор борнуса, как раз и есть плод таких инженерных разработок. Вот только почему он пытался напасть на людей? А может, и не пытался? Просто двигался к ним, надеясь на поддержку? Может, он потерял ориентировку? Заблудился? Ведь повреждения лжеборнус получил очень ощутимые. Как бы там ни было, придётся дожидаться утренних поисков на Барьере, а то и вообще ждать личной встречи с тагами и сорфитами.
Вечерние возлияния опять прошли шумно и со всеобщим возбуждением. Хотя местных жителей на этот раз за столами почти не было. Видимо продолжали интенсивно возводить лагерь для прибывающего войска в Софронке.
Создателей Опоры и Сферы старались не сводить вместе, но за вечер Кремон несколько раз ловил на себе пристальные взгляды издалека. Однозначно: Самсон Градобой невзлюбил десятника Низу с первого взгляда. Ведь обращать внимание на то, что древний предатель его якобы где-то видел – было, полным абсурдом. Ни в своей, ни в хорошо изученной жизни южанина не могло быть даже гипотетичного места для встречи с прихвостнем драконов. Скорей всего Самсон всё-таки впал в старческий маразм, перепутав парня с каким-то неприятным ему человеком. А возможно одолели древнего перебежчика воспоминания молодости и укоры проснувшейся совести.
При всём этом Кремон очень котел бы пообщаться с тем человеком, который живёт во вражеском государстве. Ведь даже при всех усилиях разведки Энормии и её союзников о внутреннем укладе жизни в Альтурских Горах ничего не было известно. Уже сама мысль о том, что в неприступных ущельях и долинах живут люди, считалась абсурдной. А так выходит, что там живут ещё и те, кто очень несимпатичен создателю Сферы. Если бы иметь помощников рядом, то похищение и допрос Громобоя стало бы наипервейшей задачей. Хотя подобный шаг мог не принести малейшего результата. Ведь в таком возрасте один из патриархов Эль-Митоланов наверняка научился лгать под Сонным Покрывалом.
Неясными оставались и предстоящие действия колабов. Весьма вероятно, что они намереваются в ближайшее время достичь некоего более отдалённого объекта в Топях. Но тогда непонятно становилось: зачем же стягивать для этого целую армию? Ведь даже небольшой части ДТО вполне хватит для любого броска по чёрным и опасным болотам.
Поэтому Кремон старался больше слушать, что говорят другие и анализировать каждое их слово. И по всему получалось, что большинство просто радовалось возможности отыскать в Гиблых Топях нечто значительное, эпохальное и переворачивающее весь ход современной истории.
Когда легли спать, Невменяемый сразу уснул, с намерением заняться разведкой за час до подъёма. И в этот раз ему повезло. Если можно так выразиться. Лишь только он отделённым сознанием вылетел из дома, в котором они ночевали, как сразу же наткнулся на большую группу местных огов. Они как раз въехали в посёлок и теперь совершенно усталые и притихшие рассасывались по своим домам. И сразу падали на свои кровати. Порой даже не раздеваясь.
Поведение огов и натолкнуло Кремона на мысль смотаться в наверняка уже построенный временный лагерь для войска. Хоть Софронка и располагалась более чем в десяти километрах. Но приходилось рисковать и пренебречь чрезмерным перегревом тела при возвращении. Как оказалось, путешествие сознания на юг того стоило. Первый же взгляд открыл потрясающую картину.
На одной стороне посёлка высились нововозведенные казармы и прочие сооружения лагеря, а с другой стороны огромной змеёй подходил измотанный и уставший Ледонский полк. От увиденного зрелища Кремон на какое-то время впал в ступор. Вот тебе и войско! Вот тебе и Великий Поход! Значит и наёмников решили отправить за Барьер! И почти не осталось сомнений для чего именно!
Мало того, последующие наблюдения лишили последних сомнений. Полк не последовал прямиком к казармам, а обогнул посёлок и стал группироваться с торца длинного и широкого барака. Причём постройка была отменно защищена несколькими охранными периметрами. Все спешивались. Тут же оги в форме Легиона отводили коней в сторону, а наёмники все до одного входили в барак. И через полчаса выходили с противоположной стороны облачённые в совершенно новую форму. Ворчащие и недовольные. Злые и уставшие. И порой громко возмущающиеся:
– Надо же! Чем была хуже моя старая форма? И подогнана, и ушита для удобства.
– А зачем забирать талисманы?
– Плевать на талисманы! У меня даже охранные амулеты забрали!
– Совсем рехнулись, что ли?
– Когда мы проходили по коридору с чёрными стёклами, мне показалось, что нас прощупали до последней кишки.
– И мне…
– Само собой: ведь недаром нам запретили ставить щиты!
– Ни одной личной вещи не оставили!
– Хорошо хоть вымыли нас после дальней дороги…
Больше слушать не было и малейшего резона. И Кремон, не считаясь с энергопотерями, устремился в собственное тело. И, похоже, сделал это вовремя. Так как успел не только охладиться до нормального состояния в ледяной купели, но и, захватив компрометирующие его вещи, выйти во двор. На удивление там крутилось несколько ребятишек, помогая матерям по хозяйству. Видимо все проснулись из-за раннего возвращения своих кормильцев.
Присев на крылечке Кремон засунул Маяк за обшлаг куртки и старательно вращал ручку прибора. Стараясь приглушить звук мембраны. И страстно сожалея, что не оговорил со Спином определённые сигналы с помощью маяка. Ведь болар может и не понять прошедшего события, да и если луч прервётся, элементарно не долетит до этого места. Надо ведь подавать сигнал если не постоянно, то очень часто. Как выйти из создавшейся ситуации, подсказало появление одного из младших детей. Того самого, что когда-то отличился своей недетской солидностью. Ребёнок вышел на крыльцо, сонно позёвывая и собираясь идти к поленице с дровами.
– И тебя разбудили? – остановил его Кремон.
– Батяня с братьями приехали, – стал объяснять мальчик. – Надо воду греть, стирать, готовить.
– Вот молодец! Настоящий помощник! А когда же ты играться успеваешь?
Маленький ог не по-детски вздохнул и признался:
– Не успеваю…
– И игрушек я у вас что-то не видел…
– Да нет, у нас много есть. Из дерева вырезаем.
– Понятно. А вот такую игрушку хочешь?
Невменяемый достал из-за пазухи Маяк и стал крутить за проволочную ручку. Когда раздалась простенькая мелодия, глаза у ребёнка загорелись, словно две звёздочки:
– Хочу!
– Тогда бери, играйся. Старшие ребята не заберут?
– Нет! Да и не отдам я.
И столько было в детском голоске решительности, что сразу верилось: не отдаст. Хотя Кремону, в общем, было всё равно: лишь бы дети чаще вращали проволочку и тем самым включали прибор. Но старшие ребята могли проявить излишнюю любознательность и разобрать, а то и повредить устройство. Тогда как разведчику было необходимо, что бы Маяк регулярно указывал путь дружественному болару. А, прибыв на место, Спин наверняка сообразит, куда делась целая армия. Потому что если не сообразит – разразится невероятная трагедия. Имелась надежда и на то, что Спин не так далеко от этого места. Хотя бы в пределах Царства Огов. Если бы удалось лично увидеть болара, то уж как передать нужное сообщение, Кремон бы придумал обязательно.
Затем молодой колдун прошёлся вокруг дома, словно невзначай опёрся рукой на угол с наложенными крест накрест бревнами и уронил в щель простой с виду амулет. На самом деле в своих внутренностях скрывающий созданный Избавляющим модуль экстренного включения структуры отката. Может удастся после обыска сделать новый, а может удастся и самому в нужный момент включить защиту против страшного оружия литанра.
В том, что его тоже обыщут, Кремон не сомневался и на минуту. Организаторы предстоящего похода хотели быть стопроцентно уверены, что утечки о таком важном событии не произойдёт. И поэтому обязаны были перестраховаться по полной программе. Ведь сообщников Ксомоса Бейта так и не нашли. А вполне обоснованные подозрения – остались.
Невменяемый как раз успел снова умоститься на краю крылечка, как входная дверь резко распахнулась, и наружу выскочил взъерошенный капитан Лессо. Он сразу же включил ночное зрение и стал пристально осматривать окрестности. Поэтому даже вздрогнул, когда возле его бедра раздался спокойный голос:
– Валер! Может тебе помочь? Что потерял-то?
– Тьфу ты! – в сердцах воскликнул тот и хлопнулся рядом. – Тебя ищу! Кого же ещё? Проснулся, глядь, а тебя и след простыл…
– И что? Испугался что я уже на пути к Западным островам?
– Ха! Туда одному нечего и соваться, – расплывчато ответил капитан. – Ты лучше признайся, почему тебе не спится?
– Так ведь разве в этом шуме уснёшь? Вышел посмотреть, что делается и чего все так заметушились.
– И чего?
– Да старшие мужики откуда-то вернулись. Вроде как с работы какой. Может ты в курсе?
Валер крутанул головой, показывая, что отвечать правду не намерен. Опять отделавшись нейтральным обещанием:
– Скоро и ты всё узнаешь.
Из лагеря колабов послышался сигнал утренней побудки. Ему тут же вторил немного отличный сигнал из расположения Легиона.
– Ладно, пора нам подогнать сотника и князя. А то проспят на завтрак.
Похоже, капитан теперь не собирался отпускать от себя десятника и на шаг и Кремон от всей души похвалил себя за предусмотрительность. Но вслух решил подурачиться:
– А я бы ещё поспал. На свежем воздухе в сон потянуло…
– Пошли, пошли. Сегодня для тебя будет один приятный сюрприз.
– Какой? Опять четыре красавицы и широкая кровать?
– Хм! Такое и мне хочется. Но, увы! Хотя… Частично ты прав.
Понятное дело: Валер подразумевал встречу южанина с менсалонийкой. Но Кашад продолжал его дразнить:
– А почему только «один»?
– Ладно, шевели ногами! – стал злиться капитан. – Будет тебе много сюрпризов. Скоро… После завтрака…
Когда они уже подъезжали к Софронке, Кремон стал гадать: пропустят его через барак как всех наёмников, или обыщут персонально в другом месте. И не угадал. Через барак пропустили не только его, но и сотника с капитаном. Но те, похоже, этому нисколько не возмутились. Наоборот, выйдя в новой форме следом за десятником, выглядели довольными и успокоёнными. Или они знали о готовящемся обыске и смене одежды, или довольствовались тем, что ни у кого ничего подозрительного не обнаружили. А может, с этого момента уверовали в то, что ни один из потенциальных врагов не сможет узнать о готовящемся Походе?
Встреча со своим десятком прошла шумно и экспансивно. Золана держала Кашада в своих объятиях больше минуты и при этом даже успела всплакнуть. Умело, спрятав свои слезинки от окружающих. В его отсутствие она вместе с Кузлассом Бинаем командовала десятком, и теперь ордынец спешил об этом доложить и одновременно пожаловаться:
– Кашад! Десяток в полной боевой готовности. Нового командира нам не назначали, ждали твоего возвращения. Вот только я чуть ли не при смерти от твоего второго заместителя.
– Ядом травила? – усмехнулся десятник.
– Хуже! Чего только я от неё не услышал за это время. Допекла всех так, что моя Лидия от неё пряталась. Бедненькая…
Менсалонийка стояла сзади Кремона, прижавшись к нему животом и грудью, и только проворчала на обвинения Меченного:
– Если бы не я, ты всю дисциплину бы развалил…
– Пару раз я требовал меня разжаловать, – продолжал Бинай, – Но полковники мне отказали.
– Так кто сейчас командует?
– Новый. Но Залан Лирт у него вроде как первый заместитель.
– Понятно. А сюда, почему всем полком припёрлись?
– Как?! И ты не знаешь?
– Могу только догадываться. Хотя ещё сегодня утром казалось, что осталось тут довершить лишь некоторые мелочи.
– Так ты всё время был здесь? – в голосе Золаны послышались нотки ревности.
– Да нет, не здесь, – Кремон повёл рукой вокруг себя, а потом махнул ею в сторону Барьера, – А вон там! Каждый день по Топям шастаем. Вчера вот еле от странного борнуса, а потом и от океана муравьёв, еле спаслись.
Стоящие вокруг наёмники подались к своему десятнику с восклицаниями:
– Опа! Расскажи! Значит, нас и впрямь на съедение монстрам пошлют? Или по твоей Опоре ходили? А колабы ДТО здесь?
Но лишь только поднятая рука призвала всех к спокойствию, как со стороны большой площадки послышался сигнал к общему построению. С некоторым сожалением все поспешили занять свои места. А перед строем уже покатывался новый командир полка. Залан Лирт и лейтенант Гулис стояли чуть сзади и возле них ещё несколько людей-офицеров из штаба полка. Похоже, ожидалась продолжительная речь, в которой начальство намеревалось обрисовать наёмникам стоящие перед ними задачи. А заодно и разъяснить немыслимые меры предосторожности и секретности.
Командир полка начал свою речь бодро и напыщенно:
– Господа наёмники! От имени союзного Царства Огов рад приветствовать вас на этой благодатной земле. Так же, с особой гордостью хочу отметить отличные походные качества нашего полка. Длительный марш-бросок мы провели без единого отставшего и уложились в отведённые нам сроки. Хочу в связи с этим вас немного порадовать: до завтрашнего утра весь личный состав отдыхает.
Из строя донёсся одобрительный ропот. Наверняка многие сразу же стали прикидывать, куда податься вечером в увольнительную, Но полковник, после нужной паузы придал своему голосу сочувствие:
– Вот только выходить за пределы лагеря, пока возбраняется. Понимаю ваше недовольное мычание, но причины этого ограничения, поясню чуть позже. Пока лишь должен подчеркнуть: наказания за нарушение дисциплины повышаются как в военное время. На территории военного городка есть всё необходимое для отдыха. В том числе и порядочный по размерам, только что выстроенный трактир. На Барьер тоже можно прогуливаться и знакомиться с живущими с той стороны обитателями. Но делайте это лучше издалека, гуляющие там монстры с близкого расстояния становятся странно недружелюбными.
Послышались короткие и нервные смешки. Никто не прельщался таким сомнительным удовольствием.
– Теперь о пройденной только что полной проверке. Первопричина кроется в трагических событиях в Кихоне. Неисчислимые жертвы требуют отмщения и разоблачения главных виновников свершившегося преступления. Именно поэтому есть подозрения, что и в наших рядах возможно нахождение шпиона. А то и нескольких. Вернее даже не шпионов, а Слепых орудий в преступных руках наших недругов. Наши специалисты от контрразведки предполагают, что у некоторых могли оказаться вещи, с помощью которых враги следят за нашими перемещениями, а то и разговорами. Поэтому мы вынуждены перестраховаться. Об истинной цели нашей передислокации сюда не знает никто, кроме нескольких самых проверенных и достойных личностей. В самое ближайшее время все отобранные вещи пройдут тщательнейшую проверку и, возможно, будут возвращены владельцам. Завтра перед полком будут поставлены более конкретные задачи на ближайшее время. А теперь – отдыхать! Сотники укажут десятникам казармы для размещения личного состава. Разойдись!
Десятку Низу достался вполне приличный и утеплённый дом, построенный не только под казарму, но и с дальним расчётом на проживание впоследствии. Видимо оги предварительно оговорили условия стройки. В импровизированной казарме имелась огромная столовая, в которой разместилось большинство мужчин, и три небольшие комнаты, в которых расположились две образовавшиеся пары и три женщины. Причём Кузласс Бинай попытался урвать себе самое большое и светлое помещение из трёх. При остальных Кремон этому не удивился, отправив ордынца вместе с его подругой в самую меньшую каморку, но, оставшись наедине с Золаной, спросил:
– Чего это он? Понравилось командовать?
– Да какой с него командир! – возмутилась менсалонийка. – Десяток основное время маршировал на плацу в твоё отсутствие. Никаких тактических или боевых занятий. Если бы не я – совсем бы ожирели! А его Лидия лишь отлёживалась в их комнате. А когда я с ним ругалась по её поводу, он утверждал, что она занимается по индивидуальной программе. Штудирует внутреннее строение человека.
– Может и в самом деле?
– Да ты на её личико посмотри! Сразу видно как она штудирует: растолстела за последнее время на десяток килограмм. И дальний переход ей худобы не добавил.
– Ничего, – Кремон устало присел на стоящий у окна стол. – Скоро ей станет не до жиру.
Золана тут же прильнула к нему и спросила с нескрываемой тревогой в голосе:
– Нам предстоит совершить что-то смертельно опасное?
– Пока конкретно ни в чём не уверен. – Невменяемый попытался беззаботно улыбнуться и пошутить, но наткнулся на взгляд полный тоски и предчувствия, и непроизвольно сбился с мысли: – Так…, это, поживём – увидим.
А затем, что бы отогнать плохие и мрачные мысли, которые напролом лезли в голову, потянул свою подругу к выходу:
– Предлагаю коротко обмыть нашу встречу в новом трактире и с максимальной скоростью вернуться в нашу комнатку. Сегодня лично я буду заниматься с тобой по индивидуальной программе.
В трактире, несмотря на гуляющие сквозняки, умопомрачительно пахло свежеструганным деревом, горячим вином с ароматическими добавками и аппетитным запахом готовящейся дичи. Рядовых наёмников было на удивление мало. Скорей всего они решили отоспаться и уже вечером гульнуть, как следует. Зато всё начальство сидело за столами, лежало возле них и вело бурные дискуссии, перемежая их пересказом своих подвигов. Не называя, правда, конкретно ни стран, ни времени событий.
В гости к полковому командованию прибыли командиры Легиона и значительная часть офицеров из ДТО. Казалось бы, самое место поболтать о предстоящем походе, но все словно сговорились и о будущем не произносили ни слова. Хоть Кремон и задержался специально, заказав солидный обед на двоих и постоянно дозаказывая выпивку. Которой он пытался залить нехорошие предчувствия и страшную тоску где-то в самой глубине своего сознания. К удивлению, менсалонийка почти ничего не пила. Лишь немного пригубила.
– Тебе не понравилось это вино?
– Да нет, просто совсем не хочется. Да и усталость сказывается. Если выпью лишнего, тебе придётся меня отсюда на руках выносить.
– Запросто! Пей!
Золана отрицательно мотнула головой и сказала с нарочитой строгостью:
– Нет, спать будем лишь после обязательной программы.
Поэтому внушительные дозы алкоголя доставались лишь Кремону. И поглощал он выпивку с явно заметной нервозностью. Может и не для всех, но его подруга эту нервозность заметила.
И когда они выходили из трактира, Золана сразу почувствовала, как моментально напряглось тело её любимого при столкновении с тщедушным и рассыхающимся старикашкой. А тут ещё изрядное опьянение ударило десятнику в голову. Древний колдун входил в помещение с четырьмя огами сопровождения и нарочито загородил весь проход. Чуть ли не расставив при этом руки в стороны. И голосок оказался ему под стать – мерзкий, дребезжащий.
– Старшим положено уступать дорогу! Сопляк!
Кремон тоже в долгу не остался:
– Дряхлым и немощным и в тылу делать нечего.
Самсон Градобой хрипло рассмеялся:
– Я в обозах не прятался, но всё равно пережил тысячи таких молокососов как ты.
– А, ну да! Ты же не прятался, ты же просто отсиживался в Альтурских Горах. А что бы смог пережить те самые тысячи, драконы тебе наверняка давали с человеческих трупов самые лакомые кусочки. Не так ли?
– Ах ты, дрянь! – взвизгнул старик, подпрыгивая от возмущения. Вскинул руки вверх и открыто вознамерился примерно наказать неучтивого наёмника, но уже в следующий момент его весьма грамотно и деликатно оттеснили вовнутрь трактира оги из сопровождения, а менсалонийка вытолкнула спешно возводящего магические щиты Кашада на улицу.
– Ты чего?! А ведь так славишься выдержкой! Зачем на скандал лезешь?
Парень возмущённо рыкнул и стал горячо пояснять:
– Ты себе можешь представить человека, который больше трёхсот лет живёт среди драконов? А ведь те питаются в основном трупами людей. Чем же этот скот всё это время кормился?
– Зачем же так категорично, – успокаивала его менсалонийка, оглядываясь на трактир. – Вполне возможно, что в Альтурских Горах выращивают всё необходимое для полноценного питания. Не спеши утверждать того, чего сам никогда не видел.
– Да у него на лбу написано, что он людоед!
– Как же я не заметила?
– И зубы у него людоедские! – не успокаивался Кремон. Но последнее утверждение вызвало здоровый смех у Золаны:
– Тогда объясни мне: чем же отличаются обычные зубы от людоедских?
– Такие детали можно лишь прочувствовать.
– Ладно, чувственный ты мой, – они как раз вошли в казарму. – А сейчас я хочу почувствовать, как ты по мне соскучился…

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:18 | Сообщение # 27

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Новые разбирательства
Долгое время парочке никто не мешал. Но уже поздним вечером кто-то деликатно и очень тихо постучал в дверь. Кремон бережно убрал со своей руки голову спящей Золаны и скользнул к двери. И обнаружил за ней улыбающегося Оузера. Тот заговорщески зашептал:
– После такой дороги девушка наверняка спит как убитая…
– Ага…
– Поэтому и не заметит твоего короткого отсутствия.
– А что случилось?
– Тебя приглашают в штаб на небольшую беседу.
Молодой колдун фыркнул с раздражением:
– Наверняка этот старый людоед нажаловался?
– Естественно! Кто же такие обвинения терпеть станет.
– А сам он, значит, ссор не затевает?
– Вот со всем этим сейчас и разберёмся. Я жду тебя на крыльце.
– Одеваюсь и бегу.
К штабу шли молча. Но мысли в голове Кремона крутились независимо от своего хозяина, который смачно позёвывал и вздрагивал от морозного воздуха:
«Понятно, простым разбирательством здесь не обойдётся. Что-то этот мерзкий старикашка задумал. Вот только что? Неужели и в самом деле попытается доказать мою другую ипостась? Каким образом? Ведь не мог он меня видеть в Энормии! Однозначно не мог! А может, он прекрасно знал настоящего Кашада Низу? Ведь южанин в отместку за свой плен имел шанс умолчать о личном знакомстве со знаменитым Эль-Митоланом? Имел. Даже не взирая на страшные кары в случае моего невозвращения. Но тогда возникает другой вопрос: неужели этот Самсон бывал в Южных Княжествах? Тоже нереально… А что же тогда? Уф! Запутался. Вот уж предатель премерзостный! До чего противное создание! Единственная тварь, которую в Топях утопить совершенно не жалко!»
В штабе они вошли в одну из самых вместительных комнат, где уже расположились командиры ДТО и Легиона, оба полковника, лейтенант Гулис и капитан Лессо. В самом уголке затаился в кресле Эль-Митолан Градобой. Старикашка делал вид, что ему всё безразлично и чуть ли не дремал, подперев голову рукой.
Начальную часть беседы вела в основном Ландра Гулис. Дождавшись, когда прибывшие расселись, она стала задавать вопросы ровным, хоть и обличительным голосом:
– Десятник Низу, вы признаете, что нанесли оскорбление уважаемому Самсону Градобою?
– Нет. Мы лишь обменялись мнениями друг о друге.
– Да. Мы прекрасно всё слышали и понимаем твоё… мг, некоторое возмущение необдуманными словами патриарха. Но вот высказанное в ответ обвинение – переходит все границы благоразумия и воспитания.
– Не знаю, как вас воспитывали, – десятник сам пошёл в атаку, – Но мне с детства всегда твердили: драконы поедают человечину. И даже уносят с собой трупы. Которые замораживают и консервируют магически, а затем потребляют по мере необходимости. Так что я действовал вполне логично.
– Кашад! – вступил в разговор полковник Залан Лирт. – О нас ведь тоже много чего говорят. А то и похлеще. И что: мы кого-то съели на твоих глазах?
Видя некоторое смущение десятника, подключился к беседе и генерал:
– Эй, герой! Ты и вправду так думаешь о своих боевых побратимах?
– Конечно, что нет…
– Но ведь раньше думал именно так? – напирала лейтенант Гулис.
– Ну, раньше… Что только о вас не говорили.
– Вот видишь. Так и с драконами. Они хоть и живут очень замкнуто, но королевство у них весьма цивилизованное и развитое. И людоедов у них нет.
– Э-э-э…? – только и сумел выдавить из себя Кремон после такого утверждения. Но видимо эмоции недоверия рассмотрели все присутствующие. А князь Оузер даже хохотнул:
– Вот к чему приводит необразованность. Между прочим, и у нас ходят слухи, что южане очень часто используют в пищу именно друг друга. Как тебе это?
– Ага. Слышал уже. И тоже… смеялся.
Опять нить беседы перехватила Ландра Гулис:
– Значит, ты готов извиниться перед патриархом?
– Почему бы и нет. Если он первый извинится за презрительные высказывания в мой адрес и пообещает больше не провоцировать меня при встречах.
Колаба от такой наглости застучала ладонью по стоящему рядом стулу и готова была продолжить внушения, но её опередил голос Градобоя:
– Приношу свои извинения за резкость и впредь постараюсь вести себя корректно.
– Принимаю, – кивнул в ответ Кремон. – И прошу меня тоже извинить, что обозвал вас людоедом. Но может, вы бы высказали ту причину, из-за которой меня невзлюбили с первого взгляда?
– Почему бы и нет. Да мы ради этого тут и собрались. Вот только в дальнейшем все вопросы будут согласовываться с твоим командованием.
Кремон вопросительно повернул голову к полковнику и тот напомнил:
– Согласно контракту ты всегда обязан отвечать на поставленные вопросы. Если у нас возникают сомнения в твоей честности или для чистоты допроса, мы имеем право использовать Сонное Покрывало.
– Вот уж далось вам это Покрывало! – в сердцах воскликнул десятник. – Десять раз одно и тоже выспрашивать собираетесь?
– Нет. Не одно и тоже. В данный момент нас интересует совершенно другая сторона твоей жизни. Которой раньше мы возможно по незнанию и не касались.
Молодой колдун покорно опустил голову:
– Можно подумать мои возражения принимаются? Спрашивайте, что вам будет угодно.
Капитан Лессо встал, бережно вынул из стоящей в стороне коробки Покрывало и аккуратно возложил его на голову десятника.
Вопросы посыпались тут же. Причем князь Оузер зачитывал их уже с готового листа. Видимо все нюансы согласовали заранее, и основные темы определил Градобой.
Действительно, на данных вопросах раньше никогда так не делали акцента. А то и вообще не задавали. Теперь же основном, интерес вызвали все родственные связи Кашада Низу. Возможные, невозможные, дальние, близкие и даже гипотетические. В конце дошло до пошлостей и намёков на вульгарное, гулящее поведение матери Кашада. Само собой, будучи в нормальном состоянии, десятник бы возмутился, но под Покрывалом остался способен лишь скрупулёзно отвечать на поставленные вопросы. По ходу дела он сообразил, что в Альтурских Горах проживает человек, очень похожий на него и решил облегчить задачу следователям. И на дотошные выпытывания «вспомнил», как давно умерший соседский дедушка, ругаясь с матерью, обозвал её дешёвой подстилкой для любого приезжего. Кашаду тогда было лет пять и до этой поры он ни разу «не вспоминал» об этом инциденте. Только Покрывало помогло ему снять завесу с детской памяти.
Допрос после этого фактически сразу и завершился. Общими усилиями ещё задали несколько уточняющих вопросов и освободили голову Кремона от Покрывала. Молодой колдун посидел положенное время, якобы вспоминая все перипетии дознания, и сморщил лоб в негодовании:
– К чему всё это привело? Я и так свою мать плохо помнил, а теперь ещё к этим мизерным воспоминаниям добавятся ваши сальные шуточки и ехидные насмешки.
Полковник Залан Лирт умудрился перекатиться к парню под бок и стал успокаивающе поглаживать своей ручищей по спине:
– Кашад! Мы тебе все клянёмся: никто и никогда не узнает о сегодняшнем допросе. Да и мы все здесь собравшиеся, колабы, люди – личности вполне ответственные и толерантные. В любом случае наши матери для нас святы, и твоя мать не является исключением. Просто должны же мы были отыскать хоть единственное разъяснение такому невероятному совпадению.
– Уже догадываюсь какому…
– С твоими способностями, да не догадаться?! Уважаемый Градобой за долгие века исследований и магического совершенствования развил в себе талант различать истинный внутренний портрет любого человека. И находить минимальнейшие родственные связи между этими портретами. Увидев тебя, Эль-Митолан Самсон сразу же сопоставил твой духовный портрет с портретом другого человека. Чуть ли не идеального с тобой возраста, комплекции и всего остального. Этот парень, в данный момент, тоже проживает в Альтурских Горах. Причём господин Градобой на сто процентов уверен: подобных совпадений между посторонними людьми просто не может быть. Если вы – не одно и то же лицо, то, как минимум очень близкие родственники. И короткое пребывание твоего «истинного» отца в Южных Княжествах чуть ли не полностью бы сняло вопрос о невероятном сходстве. Так как твоя мать никогда оттуда не выезжала, исходя из твоих же слов.
– Понятно. – Кашад склонился к Залану. – Спасибо что утешили и всё подробно разжевали. Неведомых чудес, так много в нашем мире. И чуть ли не каждый Эль-Митолан обладает чем-нибудь особенным, каким-нибудь невероятным даром. Как бы невероятно это ни казалось, но мне было бы интересно встретиться с кровным братом. А то и с отцом. Или хотя бы узнать нечто об их жизни.
Кашад выжидательно повернулся к старикану, но Самсон виновато развёл руками:
– Увы, молодой человек. Приношу свои глубочайшие извинения, но про вашего отца мне ничего неизвестно. А вот по поводу вашего возможного брата я постараюсь дать запрос немедленно. Через неделю получим ответ и, если разрешат – расскажу всё, что знаю. Меня тоже командировали сюда со строгими приказами, которые нарушать я не имею права.
Голос Самсона звучал мягко и со всей доверительностью, но Кремон и на капельку ему не поверил: «Врёт старикашка! Без сомнения врёт! То он всех будоражит своими подозрениями, то он ничего не знает и не имеет права рассказывать. Ха! Видимо мой двойник ему успел хорошенько насолить. А если у него ещё и мой характер, и мои понятия справедливости, то этот Градобой у него давно ходит в главных кандидатах на покойника. Конечно, вряд ли он мне действительно родственник, но враг моего врага – мне уже почти союзник. А ради уверенности в том, что в логове драконов обитает хоть один союзник – можно подраться и с десятком древних маразматиков».
Князь Оузер первым встал со стула:
– Всем спасибо за внимание и содействие. Да я и порядочно задержался.
Командир дивизии ДТО покатился к выходу первым. Приговаривая на ходу:
– Столько времени потратили. А ведь мне надо обойти свой третий полк. Всё лично проверить…
– Они тоже здесь?! – не сдержал удивления движущийся за ним следом десятник.
– Пока ты спал, они уже расположились кольцом вокруг лагеря, установили движущиеся посты на Барьере.
– Ого! Такие силы здесь собраны! Целая армия. С кем же воевать будем?
– Десятник! – отозвался сзади новый командир Ледонского полка наёмников, – Не торопи события, отдыхай. Завтра дождёмся приказов, тогда и думать будем.
И тут же раздался голос лейтенанта Гулис:
– Верно подмечено, господин полковник!
«О! – подумал Невменяемый. – Наверняка Ландра давно не греет лёжку старому Залану Лирту. Та ещё служака! Из молодых, да ранних! Пользуется своим смрадным телом с умением…»
Кремон чуть не остановился от постыдного озарения. А почему собственно смрадным? Ведь с первого момента знакомства с этой колабой, да и с другими представителями её расы в Баронстве Радуги, он ни разу не учуял неприятного запаха исходящего от чёрных цилиндров. Всё-таки новая мазь теперь пользовалась непререкаемым авторитетом среди этих созданий. Все без исключения колабы за короткое время быстро сменили своё средство ухода за чешуёй и теперь просто благоухали. Если верить пропаганде и сведениям из государственных источников, именно такой мазью пользовались колабы многие тысячелетия до того момента, когда оказались в полной изоляции в своей Ледонии.
А после более близкого знакомства с чёрными цилиндрами Кремон уже не так категорически относился к рассказанной ему когда-то легенде. По словам Хлеби Избавляющего в легенде говорилось о совместном проживании в одном доме человека, колаба, сорфита, таги и дракона. Ещё и сентег упоминался. Тогда молодой колдун плевался лишь от одной мысли, что человек может жить под одной крыши с жутким колабом. Теперь его ответ уже не был бы так однозначен. Хотя мнение кто есть главный враг – остались на прежнем месте.
Когда все стали отходить от штаба, десятник успел обратиться к командиру Легиона. Уж слишком его интересовал выползший из болота искусственный борнус:
– Извините, но как там наш вчерашний трофей? Хоть что-нибудь осталось от его тела?
– Осталось, – фыркнул тот. – Несколько изогнутых полусфер из крепчайшего сплава, да несколько мотков оплавленной огнём да погрызенной до блеска муравьями медной проволоки. Больше не удалось отыскать ни одной мелкой детали. Поэтому никому из нас так ничего и не пришло в голову: что это и для чего служило.
– Но ведь в Царстве накопилась уйма подобных трофеев из Топей. Неужели раньше не попадалось таких экземпляров?
– Кто тебе такое сказал? – заметив, что командир Легиона повернулся вслед куда-то спешившему князю, Кашад поспешил его успокоить:
– Оузер мне ничего не говорил. Но вот когда я был приглашён на ужин во дворце, то мне многое рассказали. Ничего конкретного, но намекали, что артефактов и совершенно непонятных предметов у вас накопилось достаточно.
– Кто?!
Резкий вопрос чуть ли не испугал десятника, но ответил он сдержано:
– Я уже и не помню, кто именно из восьми Галирем мне об этом рассказывал.
Его собеседник как-то странно икнул и ожесточённо почесал свою макушку. И лишь затем высказался:
– Дошли до меня слухи, что кто-то удосужился получить такую честь и поужинать с Их Высочествами… Но и не подозревал…
– А чего тут странного. Вполне милые и обаятельные женщины.
Командир Легиона нервно сглотнул. Видимо он считал совсем по-другому. Но вот заговорил уже совсем иначе: вкрадчиво и с почтением:
– Выловили мы в топях очень много, но таких устройств ни разу не попадалось.
И тогда Кремон решил пошутить:
– А мне вот пришла в голову мысль: что если внутри этого борнуса находился человек и управлял им? А потом или умер, или задохнулся. Ведь сразу разорванные части мы осмотреть не успели. Как вам моё предположение?
– Полный абсурд! – нервно воскликнул огианин, резко развернулся и отправился к конюшням. Но над его головой висело облако плохо скрываемых эмоций. И преобладала в них паника.
А Кремон никак не мог решить, правильно ли он поступил в этом разговоре? Да ещё и пошутил наобум. Умным вроде как показаться хотел. И наткнулся на новую загадку. Или что-то в том же роде. А хорошо это, или плохо? Жизнь покажет…
Лагерь к ночи всё больше и больше напоминал разбуженный муравейник. Выспавшиеся за день наёмники бодрыми ручейками стекались к быстро заполняющемуся трактиру. А хозяйничающие там оги уже отправляли с хозяйственного двора телеги как в Софронку, так и в близ расположенные посёлки за добавочной провизией и алкогольными напитками. По всем расчётам строительство трактира должно будет окупиться в первые же сутки работы. Если, конечно, его не сожгут перепившиеся и передравшиеся наёмники Эль-Митоланы.
Так как почти все вояки уже соображали: деньги экономить не стоит. Не завтра, так через пару дней полк бросят неизвестно куда отрабатывать выданное и обещанное жалование. И лёгким предстоящее дело никак не будет. Поэтому лучше расслабиться и погулять с залихватской удалью, чем потом жалеть о нерастраченных монетах.
Бравый и предприимчивый десятник поступил немного иначе. Пройдя с чёрного входа сразу на кухню, он купил у примчавшегося туда трактирщика хорошо зажаренную свиную ногу, полведра отменно запечённой рыбы и несколько мисок разных салатов. Не запамятовал и о хорошей выпивке.
В свою комнату он ввалился, когда Золана поспешно одевалась. Завидев своего любимого, она тут же успокоилась и снова расслабленно плюхнулась на кровать:
– Шейтар! Впервые заснула так, что не услышала твоего ухода. Лишь глаза открыла – страх меня сковал и не знаю что делать. Показалось, что никогда тебя больше не увижу…
– Ха! На то она и доля наёмника, – бодрым голосом стал вещать Кремон, расставляя принесённую провизию на столе. – Сегодня гуляем с друзьями, а завтра червей кормим своими телами! И уж никогда бы не подумал, что такой сорвиголове как ты ведом страх.
Девушка вскочила и помогла накрыть стол:
– Видимо старею…
– Не напрашивайся на комплименты.
– Как же, от тебя дождёшься! Но почему ты в трактире не захотел поразвлечься?
– Да там скоро столы станут на улице устанавливать, чего среди них толкаться? Нам здесь лучше будет. Или ты хочешь в компанию?
– Что ты! Как раз наоборот.
– Что-то я не узнаю бесшабашную и отчаянную наёмницу…
Золана многозначительно улыбнулась, поставила на стол два стакана и первой уселась на стул:
– Такие праздники надо устраивать чаще. Но скажи, ты только в трактир ходил? Мне показалось, что ты отсутствовал более долгое время.
Кремон разлил по стаканам вино, некоторое время подумал, и решил рассказать о состоявшемся недавно допросе. Да и про некоторые свои соображения тоже. Ведь никто с него не требовал хранить в тайне свои домыслы и предположения. А если менсалонийка узнает обо всех опасностях предстоящего похода, то найдёт способ от него отвертеться. Возможно, и дезертировать в последние часы. Ведь в глубине души Невменяемый страстно этого желал и надеялся на сообразительность Золаны.
– Давай сначала выпьем за новоселье! – и когда они опустошили стаканы, с сожалением добавил: – Хотя вряд ли мы здесь проживём больше парочки дней.
– Но ведь потом мы всё равно сюда вернёмся?
– Неизвестно. Да и вообще можем уже никуда не вернуться.
Лицо девушки тут же стало хищным, а взгляд заледенел:
– Об этом мог догадаться даже слепой и глухой. Надеюсь, ты мне расскажешь нечто более конкретное?
– Обязательно. Но ты мясо ешь, пока оно горячее. А я начну постепенно вводить тебя в курс дела. Начну с того, что вытворил этот мерзкий и противный старикашка…
Повествование и обсуждение деталей заняло много времени. Так как выпивка и еда забирали на себя основное внимание. А вот когда насытились до приятной осоловелости, перешли к окончательным выводам.
– Значит, Великий Поход начнется, чуть ли не в ближайшие часы? – Золана откинулась на спинку стула и с удовлетворением погладила себя по переполненному животику. – И существует всего три возможных конечных цели.
– Скорее – только две, – возразил Кремон.
– Но почему? Ведь создание плацдарма на одном из больших островов Гиблых Топей – давняя идея-фикс как огов, так и колабов. Да и цель наверняка имеется на этих островах конкретная.
– Сбрасывать со счетов это направление, естественно, мы права не имеем. Но сама посуди, зачем отправлять на завоевание Топей лишь одних воинов? Пусть они все и Эль-Митоланы. Гораздо целесообразнее взять с собой инженеров-строителей, учёных, исследователей. От них на месте высадки будет гораздо больше толка. Да и зачем такое огромное войско? У меня и то возникают сомнения: смогут ли уместиться на Опоре наш полк, ДТО и Легион.
– Да, – согласилась Золана, – Маловато места будет…
– Вот именно! Ещё одна деталь. Когда я вышел из штаба, издалека осмотрел временный лагерь третьего полка дивизии ДТО. Того самого, что прибыл во время нашего отдыха. Ты ведь знаешь, как колабы располагаются: разлеглись где угодно и весь сказ. В крайнем случае, навесы с длинными нарами и горы одеял. А сегодня они на удивление мощное сооружение возвели, окружила его несколькими периметрами, и выставили охрану в два десятка бойцов.
– И что же они там прячут?
– Наверняка – литанры. И заряды к ним. И скорей всего – там, чуть ли не все их запасы этого оружия. Для чего оно нужно в таких количествах?
– Да, ты прав. Только для сражения с другой армией. И у другой армии почти не будет никаких шансов против нас.
– Не стоит так недооценивать противника, – возразил Кремон. – А вдруг оба государства имеют равнозначное, а то и превосходящее оружие?
– Ну, если нападение произойдёт внезапно… Для этого и предприняты все меры секретности.
– Вот именно! Это ещё один повод отвергнуть Поход на определённый остров. Сотни раз уже сводные силы в Топи ходили и никогда не делали из этого тайны.
Золана поднялась со стула, зябко свела свои руки на плечах и нервно стала ходить по комнате из угла в угол. Бросив задумчиво:
– Всё-таки – война…
– Увы! В гости так не ходят.
– Кто же станет нашей жертвой? Хотя и так ясно на восемьдесят процентов: Сорфитские Долины.
Кремон грустно ухмыльнулся:
– Соотношение я бы увеличил до девяноста девяти процентов. Потому что до территории Энормии нам просто не дойти. Мне ведь элементарно спать надо, а в сонном состоянии Опора не поддерживается.
– Но один процент всё-таки остаётся?
– Так ведь шейтар знает, что нашему командованию взбредёт в голову. Но все предпосылки на то, что именно Долины станут главным объёктом атаки. Возможно и другие силы ударят с разных сторон одновременно или чуть раньше. Тогда вообще наше войско пройдёт Сорфитовые Долины, словно тяжёлая стрела кожаные доспехи.
– Да, им не позавидуешь. Но почему именно через Топи? Ведь по Барьеру можно сделать невероятно дальний бросок и очень быстро выйти на дальние тылы.
– Как мне пояснили, если двигаться по Нулевому уровню больше суток, то на вторую ночь всё равно тебе навстречу хлынет муравьиное море. И самое главное: сорфиты в состоянии войны с колабами уже несколько тысячелетий. На границе с огами они наверняка создали непроходимые рубежи обороны. И оповещение у них на высшем уровне. Заметят любое движущееся тело издалека. Хоть на Барьере, хоть по суше.
– А если пойти вдоль Снежного моря? И таки напасть на Энормию?
– Невероятно длинный путь. Опять-таки – муравьи. И на нескольких островах среди льдов энормиане имеют почти неприступные башни наблюдения.
– А ты откуда знаешь?
– Чаще стараюсь держать уши открытыми. Уж ты мне поверь на слово.
– Попробую. Но в каком месте будет вторжение?
– Скорей всего, как можно дальше на восток. Исходя из тех усилий, что потратятся на преодоление Топей. Ведь и у нашей армии должны сохраниться бодрость, ярость и боеспособность. И только на какой-то там день вторжения мы сможем чуток поспать.
– Логично. Но куда будет направлен главный удар?
– Тоже трудно предполагать заранее. Опять-таки, подслушанная мною в одном месте ругань даёт основание думать, что мы пройдём все Долины насквозь. И на юге соединимся с летающими союзниками.
– Драконами?!
– С ними… Они-то и начнут отвлекающую агрессию за два дня до нашей атаки.
– М-да! – Золана покрутила с восхищением головой. – А ведь это может отлично сработать. И тогда от сорфитов и таги лишь мокрое место останется!
Невменяемый вспомнил о подземных городах обитателей Сорфитских Долин и в явном сомнении почесал себе висок:
– Как бы от нас хоть что-то осталось. Ведь сорфиты живут в глубоких норах и подземельях, и выкурить их оттуда будет почти невозможно. Даже литанры не помогут.
Девушка опять села на стул и положила свою ладонь на руку Кашада:
– Но ведь наше войско невероятно сильное. А если ударят и с других направлений, то победа будет делом времени.
– Вот только как бы ещё дожить до этой победы.
– Ты боишься? – удивилась Золана.
– Не за себя.
После такого ответа лицо Менсалонийки зарделось от удовольствия, и она ответила как-то многозначительно:
– У меня тоже теперь есть кого оберегать.
Некоторое время Кремон вглядывался в озерки глаз своей подруги и мучился тяжёлыми укорами совести. А потом подумал, и предложил:
– Было бы хорошо, в моменты наивысшей опасности как-то предупреждать друг друга. Особенно на расстоянии.
– Ага, и мне было бы так намного спокойнее. Но как?
– Да запросто. Я ведь могу хоть за месяц прикрепить мишень-заклинание на кого угодно. Кто возле тебя крутится постоянно?
– Больше всех? – девушка возмущённо пожала плечами. – Да этот боров, Мапфри. С очень круглым и заметным издалека личиком. Мы его между собой «Красномордым» называем. Глаз с меня не спускает. Хуже чем тот наивный мальчишка Ксомос Бейт себя ведёт. Мне даже кажется, погибни я в бою, он меня и мёртвую изнасилует.
– Вот к этому красномордому Мапфри я мишень и прицеплю. И если заметишь, что он согнулся от болей в желудке, знай – это у него понос. Или точнее – сигнал от меня: «Спасайся, как можешь!»
– Принято. А я могу на расстоянии в километр лишить координации и зрения двоих, а то и троих особей.
– Помню о таком. Но ведь твой удар действует всего лишь минуту?
– Неважно! Главное если заметишь, что вокруг тебя враги или друзья потеряли зрение, знай – это сигнал от меня. Который, после «весточки» от тебя, будет говорить о моей полной готовности. А во втором случае – о моём предупреждении об опасности для тебя лично.
Кремон довольно закивал головой, впервые успокоено за весь вечер улыбнувшись:
– Тоже принято! Но не пора ли нам отставить нудные разговоры и заняться более приятными сигналами?
– Скажешь тоже! – делано рассердилась Золана. – Не «пора», а «давно пора»!

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:19 | Сообщение # 28

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Часть семнадцатая
Последние репетиции
Для большинства наёмников утро принесло с собой жуткое похмелье. Некоторые вообще умудрились спать только час. И стоять без пошатывания могли лишь с помощью полной концентрации своего сознания. Поэтому на утреннем построении командир полка демонстративно откатился назад и начал свою речь с восклицаний:
– Фу! Ну и перегарище! А на себя вы хоть смотрели в зеркало? Рожи как колобки, опухшие и красные! Позор!
Затем выдержал длительную паузу, что бы стоящие в строю прониклись осознанием вины, и продолжил:
– С этого часа переходим в режим самой интенсивной воинской подготовки. Десятники! Вам приказ: так гонять личный состав, что бы уже к обеду все восстановили свою форму или… Исторгли из себя все ночные излишества. После полудня у нас намечены большие и важные учения. Сотники, ко мне! Остальные, на занятия по выносливости, разойдись!
Кашад Низу сразу же взял своих бойцов в максимальный оборот. Внимательно следя за своей подругой и за подаваемыми ею сигналами. Во время подъёма она озвучила одну неплохую идею и теперь пыталась воплотить её в жизнь. До этого к телу одного из наёмников, который уже давно крутился возле Золаны и не сводил с неё своих маслянистых глаз, десятник во время завтрака прикрепил заклинание-мишень. Подобную магическую метку весьма трудно было заметить. Разве что уж очень опытному Эль-Митолану. Или конкретно зная о наличии чего-либо подобного. Золана, таким образом, придумала как ещё и дополнительно иметь в трудный момент чью-то магическую силу. С её талантами к обольщению ей бы и так любой сделал подобное одолжение, но ведь при наличии существенной причины сделать это будет намного проще.
Поэтому, когда во время короткого отдыха после тяжелейшей полосы препятствий девушка подала знак, Кремон сразу наслал на помеченного Мапфри жуткие боли в желудке. Наёмник присел от неожиданной боли, а глаза его забегали в поисках ближайшего отхожего места. Или что-либо его заменяющего. Находящаяся рядом с ним менсалонийка сочувственно поддержала здоровяка под локоть и предположила:
– Ночные излишества?
– Э-э…, – застонал тот. – Не знаю…
И начал не полусогнутых двигаться к ближайшему зданию. Девушка его не отпускала:
– Постой! Знаю одно безупречное средство. Передавай мне свою энергию! И… раз! Ну что же ты? Сейчас я тебя подлечу. Давай, не робей! И… раз!
На второй раз Мапфри передал то, что требовалось. Вполне резонно рассуждая, что вредить ему сейчас никто не станет. Тот час Золана стала широкими кругами гладить ему по спине ладонью. И вновь давая незаметный сигнал Кремону, который краем глаза наблюдал за сценкой издали. Наказание поносом ещё не перешло в необратимую фазу, поэтому Невменяемый отозвал свой магический удар обратно без всяких последствий для жертвы.
Мапфри облегчённо вздохнул, выпрямился и уставился на девушку с восхищением:
– Как ты это сделала?
– Давно знаю этот метод и для товарища не жалко. Так что если надо, всегда обращайся.
– Спасибо огромное.
– Забирай обратно свою энергию. И… раз!
Красномордый наёмник с удовлетворением погладил своё тело в области живота и осмелился на встречное предложение:
– Я для тебя кому хочешь голову сверну…
Но уже в следующий момент раздалось командное рычание Кашада Низу:
– Десяток! К шестому рубежу, с места рывком, бегом!!!
За полдня личный состав пропитался солёным потом до последней нитки, но, таки не менее взмыленные десятники, добились желаемого: полк опять превратился в дееспособное воинское подразделение.
Минимальный отдых, поспешный обед и полк в полном составе начал интенсивное восхождение на Барьер. На метровых ступеньках Залана опять попробовала «вылечить» внезапно скорчившегося коллегу, и вновь справилась с этим блестяще. Причём Мапфри теперь отдавал свою магическую энергию без малейшего раздумья.
Невменяемый отнёсся к этим перекачкам со спокойным удовлетворением. Конечно, в жестоком бою Эль-Митолан даже с удвоенной силой тоже имеет все шансы погибнуть. Но ведь и шансы эти на выживание увеличиваются соразмерно. Хоть и другое понимание крутилось в голове. Нельзя опасному врагу давать дополнительные шансы к выживанию. Никак нельзя. А менсалонийка, по всем показателям, находилась в первых рядах самых обученных, коварных и жестоких врагов. Такая бестия умертвит не одного союзника, прежде чем сама смертельно пострадает.
Но… Очень уж Кремону хотелось, что бы девушка выжила. Да и цель она себе поставила весьма почётную и высокую: уничтожить самую жуткую и кровавую Долину на этой планете. Вполне похвальное стремление. Ради такого можно жить. Так он себя, по крайней мере, убеждал. Хотя и сам не знал, что произойдёт в ближайшие дни.
На Нулевом уровне, наверняка впервые за всю историю, собралось невероятное по количеству войско. Шесть тысяч колабов из Дивизии Тотального Опустошения. Две тысячи огов из Первого Отборного Легиона. И почти полная тысяча наёмников Ледонского полка.
На противоположной спуске, почти возле самой чернеющей жижи, устроили короткое совещание все собравшиеся старшие командиры. Причём главные согласовки проходили с десятником Низу. И раздавал большинство инструкций командир ДТО:
– Кашад! Сегодня за тобой пойдёт максимально возможное количество личного состава. Осилишь?
– Постараюсь. Но вот места может всем не хватить. Да и растянуться такое скопление может порядочно. Тогда задние ряды провалятся в болото.
– Вот для этого мы и придумали это сооружение на салазках. Видишь?
– Меня на нём везти собираетесь?
– Если устанешь, то и тебя повезём. Но самое главное – эта мачта. С её верхушки отходят три полоски блестящей и прочнейшей проволоки. Она и ночью будет светиться. А концы проволоки будут обозначать границы расположенного за тобой клина Опоры. Поэтому задние ряды теперь будут более чётко ориентироваться на местности.
Действительно, кто-то гениально догадался о таком простом приспособлении. Кремону оставалось лишь задумчиво покивать головой и спросить:
– При поворотах эти ориентиры тоже помогут?
– Естественно! Но ты уж очень постарайся не поворачивать слишком резко. Такая масса, пусть даже и Эль-Митоланов, сможет смещаться на фланги с большим запозданием. Старайся поворачивать лишь после моей команды, когда мы чуть раньше сделаем максимальное смещение заноса всего клина.
– Без проблем, господин генерал. Но советую под центральной проволокой оставить свободное пространство. Этакую просеку шириной два, а то и три метра.
– Зачем?
– Минимальный резерв для смещения просто необходим. Да и создателю Сферы, господину Градобою при прямой видимости будет намного проще.
– Да? Что ж, рациональное зерно в этом есть. Ладно, попробуем. Все слышали? Оставляем три метра по центру клина. Какие ещё будут вопросы и замечания?
Смещённый командир полка наёмников Залан Лирт подал свой голос:
– А почему в последней линии пойдут оги Легиона?
– Для первой пробы решили так расставить личный состав. А что вас беспокоит?
– Но ведь в Легионе лишь треть состава Эль-Митоланы. При массированной атаке монстров они могут не справиться, замешкаться в бою и соскользнуть с Опоры.
Командир ДТО обратился к командиру Легиона:
– Что скажете, коллега?
– Думаю, справимся. Тылы прикрывать, как я успел заметить, намного проще. Наибольшая опасность грозит с флангов.
– Тоже верно. В крайнем случае, проверим общую взаимовыручку. Кто ещё хочет высказаться? – после короткой паузы генерал дал команду: – Тогда, вперёд!
Кашад Низу первым, уже вполне привычно ступил на появляющуюся перед ним Опору. За ним столкнули на лёд внушительные по площади сани с мачтой. Тут же три бобины с блестящей проволокой стали разматываться. Другие концы этих удачно придуманных ограничителей для клина были прикреплены к шестам трех конных воинов. Центральный шест остался на месте, метров за десять от болота, а боковые стали расходиться веером по берегу. Лишь только проволока натянется, всадники с шестами ступят на лёд. Поэтому всё войско спешным потоком скользило на Опору, расходясь вширь по Топям всё больше и больше.
Команды раздавались всё более резкие, громкие и нервные. Такого количества воинов в подобном эксперименте ещё не участвовало. А ведь создаваемое уникальным Эль-Митоланом покрытие имело свои, строго определённые границы. Ко всему прочему на каждого наёмника и легионера приходилось по две запасных лошади, груженные в данный момент лишь подобием неких баулов, а то и вообще движущихся налегке. Впоследствии именно на лошадях планировалось расположение фуража и всего необходимого для армии в боевом походе.
Но именно местные лошади и создали основную заминку. Животные попросту боялись ступить на странное покрытие, ржали, пытались сдать назад. Приходилось терять на них драгоценные секунды. И в итоге добрая треть всего Легиона осталась на берегу. Ничего вроде страшного, но тут уж генерал колабов пришёл в бешенство. Его разъярённые рыки наверняка доносились до посёлка. И после его команд, весь огромный клин, сделал плавный разворот и вернулся к берегу.
Невменяемый выполнял свои функции без единого сбоя и напряжения и времени на раздумья, наблюдения и анализ у него оставалось предостаточно. И выводы его не обрадовали. Раз генерал так лютует, то начало Великого Похода уже назначено конкретно. Вряд ли это случится завтра, но вот послезавтра – очень даже возможно. Успеет ли Спин сюда к этому моменту? Кремон внимательно осмотрел горизонт над всем приближающимся Барьером, но не заметил и единого болара. Да и вообще летающие растения крайне редко приближались к самой границе Гиблых Топей.
Зато обратил внимание на новую группу наблюдателей на Нулевом Уровне. Она состояла из четырёх десятков стоящих на колесе колабов. Причём молодой колдун был уверен, раньше их в лагере не было. Из чего следовало, что в Софронку прибили элитные магические силы королевства Ледония. А с ними наверняка несколько крупных или прославленных военачальников. Уж слишком мелковата фигура командующего дивизии, при всём к нему уважении, для такого ответственного и решающего похода.
Идущий сзади десятника князь Оузер умел отличать колабов друг от друга так же, как и своих подчинённых. Да и расстояние для его зорких глаз, было не помеха. И он тут же подтвердил догадки Невменяемого, узнав чуть ли не всех колабов в группе:
– Вот это личности! Вот это гранды! Кашад, да там собрался весь цвет воинского и магического могущества Ледонии!
– И чему мы обязаны такой честью? – буркнул с другой стороны капитан Лессо.
– Вечером всё выяснится. Но каждый из них в битве, или в тылу врага стоит доброго батальона.
Невменяемый мысленно кивнул своим мыслям: всё-таки выход не позже чем послезавтра. А Спина так и не видно…
Во второй раз на Опоре уместились все желающие. Но места при этом там осталось очень мало. И каждый манёвр приходилось делать с осторожной медлительностью. Отойдя вглубь Топей на километр, опять развернули весь клин и вновь вышли на берег. Но при этом около сотни легионеров не успели синхронно покинуть Опору и оказались в чёрной жидкости под ударами зубастых пастей, саблезубых когтей и рогов сползшихся со всей округи валелей.
Замешкавшейся сотне сказочно повезло. Никто не погиб. Разве что получили лёгкие ранения. Зато во всю прыть пострадавшие оги бросились на Нулевой Уровень. На ходу срывая с себя пропитанную затухшим ядом одежду и стремясь скорей ополоснуть тела заранее заготовленной водой. Лошадям, естественно повезло меньше, несчастные животные, в количестве нескольких десятков, пошли на корм местным монстрам.
Командира ДТО такая мелочь не остановила. Опять новые перестроения, короткая подготовка и в третий раз огромный клин, состоящий из многотысячной массы колабов, людей и ездовых животных единым телом двигался по Топям, навстречу приближающимся сумеркам. Третий разворот проводили фактически в ночной темноте. Засветились протянутые над войском проволоки, замерцала вверху почти невидимая Сфера и вновь из мощных колабских глоток понеслась ритмичная и диковатая песня-скандирование.
На обратном пути Кремон затеял тренировку передачи ему энергии. Как магической, так и физической. Раз за разом он поднимал то одну, то другую руку и к нему устремлялся очередной донор. Причём впередиидущий десятник не отпускал донора от себя некоторое время, а затем возвращал полученную энергию, чуть ли не полностью. Уже возле самого берега остриё клина с ведущей группкой догнал командир ДТО и выразил своё удивление:
– Кашад, дружище! У тебя такой перерасход или ты просто тренируешься?
– Конечно тренируюсь! – громко крикнул Кремон не оборачиваясь. – Ведь порой у кого-то силёнок меньше, у кого-то больше. А порой и не всё отдают…
– Неужели?!
– Поэтому мне лучше заранее поэкспериментировать. Или я не прав?
– Конечно, прав, дорогой! – трубно засмеялся генерал. – Если надо, мы тебе и всю кровь свою отдадим.
– Да я от такого количества сразу лопну! – в тон ответил десятник.
– Берег рядом, – посерьёзнел генерал, – Мы начинаем смещать клин влево, и ты, как услышишь мою команду, начинай поворачивать вправо.
– Понял. Жду команду.
На этот раз высадка прошла превосходно. Невзирая на скученность, вся армия единым потоком выскочила на Барьер не хуже чем волна из муравьёв, и так же стремительно стала скатываться вниз, к посёлку.
Как ни странно всех наёмников оставили после этого без опеки колабов или огов. Но зато сотники насильно заставили своих подчинённых быстро поужинать и тут же разойтись отдыхать по своим казармам. Строго пресекая любое брожение или попытки прорваться к заветному трактиру. А выпить и расслабиться после тяжёлого дня хотелось всем поголовно. Но тут уж повезло тем, кто оказался более запасливым и предусмотрительным.
В своей комнате Золана с торжествующим хмыканьем достала из-под матраса почти полную бутыль с вином, оставшуюся от вчерашнего ужина:
– И в трактир идти не надо!
Кремон поставил на стол два стакана с некоторым сомнением:
– Конечно, расслабиться надо. Но я думал, честно говоря, что сегодня меня в покое не оставят. Видела ту группу колабов на Нулевом Уровне?
– Ещё бы! Мне показалось, что там как минимум их король со своей свитой. Так они величественно стояли.
– И почему они не захотели сегодня пообщаться с главным героем?
– О! Как ты зазнался, – воскликнула девушка и тут же стала наливать в стаканы, притворно расшаркиваясь и делая свой голос дрожащим: – Господин Низу, неужели вас моё обслуживание уже не устраивает?
– Конечно не устраивает! – включился в игру парень. – Разве принято обслуживать героя в не обнажённом виде?!
– Ох! Простите великодушно!
И через несколько мгновений менсалонийка, блистая своим бесстыдством, уже восседала на коленях у Кремона. Тот ещё позволил высказать последние сомнения:
– Вдруг меня всё-таки вызовут?
– Да кому ты кроме меня сейчас нужен? Вот завтра они тебе голову поморочат обязательно.
Но парень и так отбросил в сторону все сомнения и предположения. Когда в твоих руках такое роскошно и умопомрачительное женское тело – трудно думать о делах. Тем белее тех, которые состоятся лишь через много часов.
Утром, перед самым подъёмом к ним в комнату напросился первый заместитель десятника со своей пассией. Причём ордынец явно мялся и нервно перекладывал из руки в руку помятый листок бумаги. Зато Лидия Салграй смотрелась очень уверенно, импозантно и поглядывала вокруг с невероятной самоуверенностью. Кремон, так и продолжая лежать с прижавшейся к нему Золаной, решил ускорить события:
– Кузласс! Говори быстрей чего тебе надо. Вот-вот подъем протрубят.
– Да тут такое дело…, – ордынец наконец-то решился и сделал шаг вперёд, протягивая десятнику листок с каракулями. – Здесь вот рапорт-прошение о расторжении контракта…
– Твоего?!
– Да нет, только Лидии.
– Ха! А на каком основании она его подаёт?
– Видишь ли…, – опят замялся Кузласс. Но его перебила стоящая сзади подруга:
– Основание – моя беременность. И я имею право расторгнуть контракт.
Теперь стало всё понятно. Более опытный и разбирающийся в тонкостях контракта ордынец понимал, что прошение отвергнут. Но Лидия так присела ему на шею, что он не знал, как выйти из создавшейся ситуации. Поэтому Кремон добавил строгости в голос:
– Лидия! Даже в мирное время подобное расторжение невозможно.
– Как?! Я помню, читала контракт! – загорячилась женщина.
– Значит, плохо читала. Расторжение возможно лишь после пятимесячной беременности. Насколько я понимаю, в полк ты пришла в полной боевой готовности. Правильно?
– Ну и что! Если меня не отпустят – я сбегу!
После этого выкрика ордынец лишь скорбно развёл руками. Пришлось десятнику рявкнуть на зарвавшуюся наёмницу:
– Если сделаешь попытку к побегу – казнят как дезертира! – и для страха добавил: – А то и в Топи сбросят для развлечений и поднятия боевого духа.
Результат оказался неожиданным. Женщина бросилась к кровати, рухнула возле неё на колени и зарыдала:
– А что же мне делать?! Не хочу я в никакой Поход идти! Все там сдохнем! До единого! А я ребёнка хочу-у-у-у…
Несмотря на форму, в фигуре наёмницы не осталось и капельки воинственности. И Кремон всеми силами постарался погасить возникшую жалость к этой несчастной:
– Раньше надо было думать. Ведь знала, куда идёшь служить. Да и от меня то, что надо? Я ведь такие вопросы не решаю.
– Да мы понимаем! – оживился Кузласс. – И просим лишь, что бы ты как непосредственный командир не отклонил прошение. А там глядишь начальство к тебе и прислушается. Ведь ты у нас человек незаменимый и герой по всем понятиям.
Кремон тяжело вздохнул и протянул руку:
– Тоже мне нашли героя. Давай прошение. Отдам полковнику. Но это всё, что я могу сделать.
– А больше и не надо, – Меченый чуть ли не согнулся в поклоне. – И так понимаю, что шансов почти нет. Спасибо огромное и за это.
Тут же ордынец подхватил свою всхлипывающую подругу и вышел с ней из комнаты. А десятник с удивлением крутил листок и приговаривал:
– Надо же! Беременна! И когда успели? – потом что-то вспомнил и слегка дёрнул Золану за волосы: – А как твоя «затенённость»?
Девушка беззаботно хихикнула и пояснила:
– Почти уже исчезла. Но с другой стороны и я бы сейчас не против от такого похода отказаться. Брр! Бродить по этим жутким Топям! Действительно – родить легче!
– Откуда знаешь? Рожала?
– Да ты что, издеваешься?! Оно мне надо? Разве что лет через сорок. Или…, ты сильно захочешь…
– Нет, я таких желаний навязывать никому не собираюсь. – Рассмеялся парень под звук горна побудки. Они тут же вскочили и принялись одеваться. – Кстати, вино мы вчера всё выпили. Но постараюсь тебя отпустить во время занятий в трактир. При первой же возможности. Обязательно купи пару литров лучшего гремвина. Мало ли что… В дальней дороге всё пригодится.
Когда в союзниках согласья нет
Ещё перед завтраком десятник заскочил в штаб и там передал прошение лично в лапу нового полковника. Кратко пояснив саму суть. Тот тут же стал ворчать:
– Почему не по инстанции? Да и что это за чушь – беременность? Ха! Соображать надо…
– Полностью с вами согласен, господин полковник. Но по инстанции долго получится и всё равно за вами – окончательное решение. Меня попросили – я обещал походатайствовать…
– Что, – заинтересовался полковник. – Действительно ты на моём месте отпустил бы эту наёмницу?
– Без сомнений! Нервная баба нам помощи существенной не окажет. Скорей – наоборот, под ногами путаться будет.
– Странное у неё желание: увильнуть в канун главной операции. Ладно, иди, мы тут подумаем…
И ручища, до того намеревавшаяся скомкать прошение, бережно положила его на край стола.
В столовой Кузласс и Лидия так буравили своего десятника вопросительными взглядами, что тому пришлось успокоительно показать большой палец и пожать плечами. Мол, прошение передал, но как оно будет дальше, неизвестно.
После построения все опять подались репетировать вход и выход в Топях. При этом совершенствовались и все вспомогательные средства. Полозья для отдыхающих воинов теперь были гораздо более высокими, облегченными и удлинёнными. Да и перемычки теперь позволял спать намного комфортнее. К тому же теперь почти у всех колабов имелись специальные зажимы-шпоры, которые они ловко и быстро устанавливали по ободу своего тела в боевой трансформации. Шпоры просто невероятно стали помогать в передвижениях по льду. Пропали инерционные скольжения, повысилась манёвренность и стартовая скорость. И теперь один колаб играючись мог тянуть на салазках сразу двоих своих товарищей.
В сегодняшних учениях десятника прикрывали по-разному. То смешанными группами, то четвёрка из одних лишь колабов. Кремон немного таким поворотом событий озадачился, но ведь не станешь выбирать себе охрану лично? Когда ещё и никто не предлагал подобного.
Из-за повышенной концентрации при поворотах и фланговых смещениях он почти не оборачивался и не смотрел, что там и кто там. И лишь потом, когда они спускались с Барьера на обед, его догнал довольный Кузласс и шепнул:
– Лидию уже давно отправили наверх. Думаю – проверять беременность и для личной беседы. Если удастся ей открутиться – я твой должник до гроба!
Кремон улыбнулся вслед ордынцу, но тут же промелькнула неприятная мысль:
«Зачем полковник акцентировал внимание о кануне Похода? Почему связывал эту деталь с Лидией?»
Отвлёк его ординарец генерала:
– Десятник Низу! Вам приказано явиться срочно в офицерскую столовую.
Понятно: вновь прибывшие гранды возжелали познакомиться со свежеиспечённым героем. Но из-за нехватки времени решили полезное совместить с приятным. Интересно стало до безобразия: кто же там прибыл из Ледонии?
Как ни странно его сразу провели в самый дальний угол и усадили между четырёх колабов, князя Оузера и капитана Лессо. Причем представлять чёрные цилиндры тоже не спешили. И с первой же фразы князя стало понятно почему.
– Десятник Кашад. Здесь собрались лучшие специалисты Ледонии по магическим покрытиям, связанными с поверхностным натяжением. Поэтому они хотят подробно прослушать вас о полном процессе творения Опоры.
Тут же дал пояснения и один из колабов:
– Конечно, насыщайтесь, сколько и как вам будет угодно, обед есть обед, но постарайтесь в своих пояснениях не упустить и малейшей детали.
– Хорошо, постараюсь. Хотя в Кихоне меня несколько раз выслушивали ваши коллеги.
– Это были не мы! – чуть ли не крикнул другой колаб. Видимо скандалист тот ещё. – И у нас совершенно иные подходы к решению научных проблем в магии. Мы – практики. И делаем за день то, что теоретики порой и за месяц решить не могут.
– Ну что ж, рад с вами познакомиться! – Не удержался от некоторого сарказма Кремон. Одновременно пододвигая к себе поднос с обедом, и тщательно следя за своим эмоциональным фоном.
Полчаса собравшиеся за столом внимательно слушали как создаётся, проходит и поддерживается уникальное магическое действие. Никто ничего не записывал, лишь иногда сверялись уже с имеющимися у них записями. Вероятно с теми, которые делались во время допроса под Сонным Покрывалом.
Потом посыпались вопросы. Да такие дотошные, въедливые и по существу, что молодому колдуну пришлось весьма нелегко. Вспотевшие ладони – ничто по сравнению с той бурей, которая образовалась в голове. Рядом с ним действительно сидели лучшие из лучших! Действительно колдуны-практики. И, похоже, что каждому из них было не менее двухсот лет от роду.
А к концу обеда самый скандальный из колабов таки докопался до одной скрытой детали. Если учесть, что таких деталей всего существовало лишь пять, то напрашивался вывод: как минимум, но через неделю эти Эль-Митоланы дойдут до сути его тайны. Не даром они хвастались своей сообразительностью.
На этом исследование не завершилось. Когда Кремон с некоторым облегчением вставал из-за стола, капитан Лессо его несказанно «обрадовал»:
– После обеда у нас намечено две большие репетиции, и наши коллеги будут тебя прикрывать лично на Опоре. Хотят, так сказать, лично просмотреть все детали магического действа.
Час от часу не легче. Но десятник постарался улыбнуться как можно радостней:
– Жду не дождусь, когда хоть кто-то попробует меня заменить на острие этого ответственного клина.
Пока армия взбиралась на Барьер, Кремон очень тщательно осмотрел окрестности Софронки с высоты. И сделал двоякие выводы. Вывод первый: как ни крути, а оттягивать Великий Поход не в его силах. И к времени «икс», всё уже готово. На хорошо видимых местах стояли штабели продуктов, концентрированных сиропов и прочей необходимой в дальнем пути вещей. Причём ящики не складировались, с просто сгружались штабелями. И тут же многие из них вскрывались, а содержимое перекладывалось в походные сумки и баулы. Только поэтому можно было быть уверенным именно в завтрашнем дне.
А второй вывод: такая поспешность – только к лучшему. Ведь если колабы разгадают его секрет создания Опоры, то он уже почти не сможет влиять на сам процесс Похода. Конечно, вряд ли у них получится сделать совершенно сухой лёд. В лучшем случае у них останется жидкость по щиколотки, как у Хлеби Избавляющего. В худшем, как у ученика протектора Агвана – по колени. Этот аспект весьма существенен, ведь почти невозможно долго передвигаться по ядовитой жидкости. Но с другой стороны: если получилось у Невменяемого, то почему то же самое не может совершить другой, ещё более талантливый Эль-Митолан? Вполне!
Сожаления и опасения вызывало лишь отсутствие так сильно ожидаемых дружественных боларов. Местные зеленушки в последнее время сюда как на мёд слетелись, ведь столько отходов жизнедеятельности просто невозможно идеально спрятать. Но вот Спина среди них не наблюдалось. А уж это разумное растение нашло бы способ дать о себе знать.
Как ни странно, но на Нулевом уровне Легион огов в полном составе сконцентрировался далеко слева и сразу отправился в сторону своего лагеря. Чем несказанно удивил в первую очередь наёмников. Не участвовать в генеральной репетиции? Неужели силами Легиона решено нанести удар с другого направления? Например, по столице Сорфитовых Долин, городу Прангарду? Да, в таком случае ни тагам, ни сорфитам не позавидуешь. Выдержать сдвоенный удар от драконов и огов, да ещё получить неожиданную атаку невероятного по силе войска в своём тылу – смерти подобно.
На опоре спокойно вышагивающего десятника подпёрли сзади четыре опытных и дотошных колаба, имен, которых так никто и не огласил, и весь клин слажено последовал за ними. Вопросы сыпались с такой частотой, что, в конце концов, Кремон не выдержал и возмутился:
– Вы хотите искупаться в этой гадости? Если нет, то не нарушайте своими криками мою концентрацию.
И сразу же получил упрёк от одного из колабов:
– Вряд ли она так необходима. Ведь магическое действие уже совершено и тебе остаётся лишь подпитывать процесс своей энергией.
– Да?! Мечтаю вас скорее увидеть на моём месте! А самому прогуливаться рядом, да постреливать из литанры.
Возникший сзади недовольный ропот тут же перебил самый авторитетный колаб:
– Господа! Не наседайте на нашего коллегу. Несколько часов нас не спасут, и загадку Опору мы не разгадаем так быстро.
– Жаль, – отозвался другой, – Что Его Величество настоял именно на завтрашнем дне.
– Политика – не для нас. И общей картины мы не знаем.
– Лучше надо было нас сюда позвать на недельку раньше! – вспылил скандалист. – И сейчас бы вся операция не зависела лишь от одного человека.
– Увы! Давайте лучше продолжим. Кто задаёт следующий вопрос?
Кремону действительно не составляло особого труда поддерживать Опору в рабочем состоянии и отвечать при этом на массу вопросов. Более того, он ещё и размышлять успевал:
«Всё-таки завтра! И начинается война… Вернее она начнётся не завтра, а за два дня до нашего удара, но так или иначе война начнётся уже на этой неделе. Сумеют ли наши союзники отразить удар летающих пиратов? Да ещё и поддержанный в наземном строю Легионом огов? Трудно судить, не зная общей численности агрессора, но, по всей видимости, сорфиты и таги должны справиться. С их неимоверно развитой техникой, с их невероятно разветвлёнными подземными коммуникациями, они без труда дадут отпор любому агрессору. Вот только неужели этого не понимают и колабы? Конечно, Сорфитовые Долины государство крайне закрытое, туда уже несколько столетий не ступала нога, чешуя или лапа постороннего. И вряд ли кто полностью осознаёт мощь этого сдвоенного королевства. Но ведь и среди колабов есть грамотные военные аналитики. Неужели они не просчитали шансов на успех? На что они надеются? И почему король колабов приказал начать Великий Поход именно завтра?»
Вопросы… Опять масса вопросов.
Когда поступила команда на разворот, Кремон с ехидной усмешкой послал помеченному давно адресату первый импульс скоропалительного поноса. Затем отсчитал до двадцати и убрал заклинание. Так они с Золаной договорились проверить сигналы связи между собой на Опоре. Да и заодно ещё больше усыпить бдительность приставучего Мапфри.
После второго выхода, уже в полной темноте состоялось совестное построение полка наёмников и Дивизии Тотального Опустошения. Ряды чёрных колёс поблескивали под освещением многочисленных Трего и выглядели поистине устрашающе. И Кремона одолели новые сомнения. Если такой каток прокатится по тылам союзника, вряд ли кто сумеет его остановить. Поэтому архиважно вообще придержать этакую силищу как можно дальше в Гиблых Топях.
Выступал незнакомый военачальник колабов. Речь его лилась немного сумбурно, но спокойно и без лишнего пафоса:
– Как вы видите – стало пасмурно. С завтрашнего дня по всем предсказаниям начнутся обильные дожди. Что должно радовать: недостатка в питьевой воде у нас не будет. Наверняка уже все догадались: завтрашним утром выступаем. Долг воина зовёт каждого восстановить попранную справедливость и отмстить за исторические надругательства. Да вы и сами всё знаете… Настоятельные рекомендации командования: всем вовремя ложиться спать и набираться сил. Ведь неизвестно когда в следующий раз представится возможность отдохнуть. Ну вот… Ага! Ещё одна приятная новость для вас всех: Его Величество Ганлуран Восьмой подписал указ, в котором каждого участника Похода, после его завершения, наградят премией в размере годового оклада.
Довольный гул прокатился по рядам полка наёмников. Хотя никто так и не понял, о какой попранной справедливости говорилось, и что подразумевалось под термином «исторические надругательства». С другой стороны строя, среди колонн колабов ДТО не раздалось и единого шороха радости. Скорей всего они знали о премии уже давно. Или вообще на неё не надеялись. Незнакомый военачальник дождался полной тишины, и продолжил:
– Скоро весь мир будет прославлять своих героев. То есть – вас! А уж мы, ваши военачальники, постараемся привести вас к победе с минимальными жертвами. Сейчас, все наёмники отправятся к своим интендантам и получат всё необходимое для Похода. Воины Дивизии, тоже будут готовиться. Разойдись!

Судя по тому, как добрая треть колабов покатилась к тщательно охраняемому строению, Кремон догадался: им выдадут литанры и боеприпасы к ним. Людей тоже весьма удивили. В первую очередь каждому наёмнику вручили невероятные по виду костюмы. Причём заставили каждого взять свой размер и тщательно примерить. А уж потом вновь сложить и упаковать в седельную сумку.
Костюм представлял собой комбинезон полной защиты и прозрачным забралом из материала отдалённо напоминающего стекло. С первого же взгляда стало понятно, костюмам неимоверное количество лет! Ни таких тканей, ни таких кремальер в современном мире не производят. А Золана сразу же обратила внимание ещё на одну деталь:
– Смотри! В этом кармане какие-то остатки бумаги, очень похожие на инструкции.
– Точно. Но эта бумага уже давно превратилась почти в пыль.
– И где они откопали такие вещи?
– Самое главное ни «где», а для чего нам их выдали. Вряд ли они для боя…
– Конечно! – согласилась менсалонийка. – Слишком уж неудобные.
– Да, мечами в них не помашешь. Скорей всего и магией пользоваться в такой одежде проблематично.
– Может они для ночёвки прямо в ядовитом болоте?
Кремон с разными усилиями помял серебристую ткань?
– Вряд ли. Любая тварь прокусит такую защиту играючись.
– Интересно, колабам тоже выдают нечто подобное?
– С их габаритами? Сомневаюсь…
На площадку с ящиками быстрым шагом вошёл капитан Лессо:
– Уже всем объявил, остались только вы. Каждый наёмник получает ещё одну дополнительную, полностью загруженную продуктами лошадь под свою опеку!
Шутить себе мог позволить лишь десятник Низу:
– Бедные оги теперь обречены на голодание!
Под смех окружающих наёмников Валер ответил с неожиданной злостью и раздражением:
– Не такие они уж и бедные! А своими продуктами только и пытаются откупиться от настоящего дела!
И тут же перешёл на другую тему:
– Кашад! Мне приказано лично проконтролировать твой сон. От твоей бодрости и силы зависит, чуть ли не половина нашего успеха.
– Да я и сам понимаю, и попытаюсь заснуть как можно скорее.
Валер наклонился к нему ближе и скосил глаза на менсалонийку:
– Только вот у командования большие сомнения…
– Нет проблем! Бери матрас и ложись на полу возле нашей кровати. И сам выспишься, и за нами приглядишь.
Капитан Лессо некоторое время озадаченно чесал макушку, а потом неожиданно согласился:
– Так и сделаю! Ждите.
Когда он ушёл, Золана скривилась от обиды:
– А он нам нужен?
– Конечно, нет! Но! У нас ведь до отбоя ещё два часа, и если мы поторопимся…
Все проблемы с лошадьми и багажом они взвалили на мечущегося Кузласса и поспешили в свою комнатку. А когда Валер вошёл туда со своим матрасом, парочка спала без задних ног.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:20 | Сообщение # 29

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Вот только Золана проигнорировала приказ выспаться, как следует и перед утром, проснувшись, пошла бродить отделённым сознанием по всей Софронке. И подслушала весьма важный разговор. Видимо всё начальство так и металось в хлопотах целую ночь. Ведь командиры могли отоспаться на салазках в дороге в первую очередь. Но вот предстартовая беготня их сильно выбила из состояния настороженности и они уже плохо соображали. Вот и сейчас невероятно интересные детали обсуждались князем Оузером и незнакомым колабом в месте, не защищённом от прослушивания.
– И всё-таки – это подлость! – настаивал разгорячённый спором колаб. – Предавать союзников в такой ответственный момент.
– О какой подлости ты говоришь?! – тоже возмущался князь. – Испокон веков мы совершали рейды по Топям совместно. Но никогда, повторяю тебе никогда, не подписывались на совместную агрессию против соседних государств. Так что подлость – это как раз с вашей стороны нам навязывать то, чего в договоре никогда не было.
– Но ведь совместные интересы наших государств этого требуют! Как ваш царь этого не понимает?!
– И здесь ты ошибаешься. Оги всегда считались самой не воинственной расой. И мы должны беречь свои земли в мире и покое. Если что, вы уйдёте в свою Ледонию, а именно мы примем первый удар разъярённых мстителей.
– Колабы вас не оставят в беде!
– А не лучше ли избежать этой беды? Мы ведь и так невероятно рискуем только тем, что помогаем вам всем, чем угодно.
– Да уж! Но не самым главным! Обидно за таких союзников.
– А ты думаешь, нам не обидно? Теперь Легион две недели будет безвылазно сидеть в своём лагере! Разве это – не признак вашего недоверия?
– Ну вот, опять ты за своё! Не для того мы принимали такие невероятные меры секретности, что бы кто-либо из вашего Легиона проболтался в нетрезвом состоянии о… Кстати, что-то мы раскричались на открытом месте. Зайдём вовнутрь!
– Де нет, хочу съездить и попрощаться с командирами Легиона. А ведь времени и так совсем не осталось.
– Ладно, езжай. Но если и ты ещё здесь решишь остаться…
– Не переживай, я ведь сам настаивал на своём участии.
– Хочешь к чужой славе примазаться? – съехидничал колаб.
– Какая для наблюдателя слава! Просто невероятно интересно посмотреть на дальние страны.
Больше менсалонийке ничего толкового подслушать не удалось. Заметив, что наряд готовится к побудке лагеря, она быстренько вернулась в своё тело, разбудила Кашада и шёпотом пересказала подслушанный разговор. Чем внесла ещё большую сумятицу в мысли молодого колдуна. Событие совершенно не вписывалось в созданную им картину. Особенно одна деталь, о которой он тут же тихонько переспросил:
– Они точно говорили о двух неделях полного карантина для Легиона?
– Точно.
Весьма странное и непредвиденное обстоятельство. Может его специально вводят в заблуждение? Золане искажение фактов ничего не давало. Да и командованию подсовывать своему десятнику такую дезинформацию – не было малейшего смысла. По-любому армия выйдет в тыл противника и об этом станет известно в тот же момент по всему миру. В крайнем случае – через день. Зачем же так долго держать Легион на одном месте? В наказание? Или в отместку за отказ от совместного похода? Голова кругом идёт…
И самое главное: оги отказались от участия в агрессии! Значит, в совместном ударе с драконами они не начнут войну. Решили отсидеться на своей территории. Похвальная осторожность Его Величества, царя всех Огов.
Со звуками горна, лежащий на матрасе Валер громко потянулся и со стоном пожаловался:
– И когда теперь в следующий раз придётся так отменно выспаться?
Десятник со своей заместительницей тоже не спешили вскакивать. Продолжительно зевнул и с укором спросил:
– Так уж и не знаешь? Наверняка каждый день всей кампании давно расписан почасово.
Капитан сразу же вскочил и стал спешно одеваться. Словно упоминание о жёстком графике Похода прогнало сон до победного конца:
– Точно! Расписан до каждой минуты. Но ты счастливчик, можешь ещё минут десять понежиться на кроватке.
– Рад стараться! Но ты бы мог и подробнее рассказать о нашей цели. Интересно ведь, где мы атаковать начнём.
– Вот когда станешь капитаном, будешь обсуждать такие вещи с любым наёмником…
– Так уж и с любым! – обиделся Кремон. – С этой вашей секретностью вы наверняка перемудрили.
– Поживём – увидим! – уже выходя, ухмыльнулся Валер. – На завтрак приди на пять минут раньше.
Лишь только они остались одни, Золана со всей страстью набросилась на слабо ей отвечающего парня и десяти минут им вполне хватило для бурной ласки. А потом она же первой устремилась умываться. Кремон немного отдышался и тоже отправился принимать душ и облачаться в новое и самое лучшее бельё. Теперь до следующего купания наверняка пройдёт энное количество тяжких дней. Когда они уже почти были готовы, Кремону вдруг стало так тоскливо и печально, что он не выдержал, крепко обнял свою подругу и осыпал её шею горячими поцелуями.
– О! Неужели командир соблаговолил одарить вниманием рядовую наёмницу? – захихикала Золана. Но глаза её при этом были серьёзными как никогда. – Или тебя мучают укоры совести из-за частых мне измен? И ты хочешь покаяться?
Кремон тоже отвечал в шутливом тоне:
– Увы! Кайся, не кайся, но следующие ночи я проведу без тебя. Накажу за плохое поведение.
Потом прижал девушку к себе напоследок и прошептал в самое ушко:
– Но постарайся всегда и везде находиться ко мне как можно ближе. А в идеале – в радиусе нескольких метров. Мне так будет спокойнее.
– Неужели ты до сих пор не понял: и в радиусе сотен километров ты от меня не скроешься.
– Посмотрим, посмотрим. Но ты мне напомнила одну деталь: если вдруг увидишь у князя Оузера небольшую деревянную шкатулочку, дай мне знать вот таким знаком.
– В ней драгоценные камни для моего ожерелья?
– Не знаю. Но жутко хотелось бы в ней покопаться.
Только начинал брезжить рассвет, когда сборное войско стало группироваться возле Барьера в походном порядке. На ровной поверхности выстроились клином колабы и наёмники с многочисленными лошадьми. Даже светящуюся проволоку натянули, словно уже находились на Опоре. Взмыленные сотники носились между колонн и подравнивали, меняли местами личный состав и назначали первые смены для сна и отдыха. Среди колабов отдых предполагался на салазках, а вот люди приторачивали к сёдлам специальные штыри, к которым можно было бы привязываться во время сна.
В центре клина, вернее чуть ближе к его переднему острию, располагалось всё командование, салазки с создателем Сферы и большая часть лошадей с провиантом. Как Кремон ни пытался высмотреть диспозицию своего десятка, но ему показалось, что они расположились, чуть ли не на последней линии движения.
Самого десятника, осматривали так, словно он шёл под венец. Носки, обувь, даже майка с трусами были прощупаны на предмет отсутствия грубых швов, ненужных утолщений и лишних складок. Князь Оузер при этом посмеивался, отвечая на недоумённые взгляды Кремона:
– Ты должен идти сутками без единой заминки. А вдруг ты мозоль натрёшь? Или ещё в более нежном месте тебя зуд одолеет? Тебе то что, почесался и дальше пошёл, а треть отряда будет нас сзади вплавь догонять.
Лейтенант Ландра Гулис попыталась пошутить:
– Ничего! Наёмники везде прорвутся!
На что капитан Лессо тут же воскликнул:
– Не надо! Мне ведь как раз в последних рядах двигаться придётся. Но, если желаете, лейтенант, мы можем с вами поменяться местами.
– Я бы с радостью, – откликнулась колаба. – Но кто же тогда будет оберегать нашего бравого десятника? По мнению генерала, никто не сделает это лучше меня.
Причём сказано это было таким многозначительным тоном, что смещённый со своей должности Залан Лирт, который тоже стоял недалеко, пробормотал:
– Мнение генерала, в данном случае, основывается лишь на сенсорном восприятии…
Как ни тихо он это сказал, но Ландра услышала некоторые слова и уловила пренебрежительный тон по своему адресу. И тут же зашипела, словно змея:
– Полковник Лирт, вы забываетесь…
– Молчать! – тут же рыкнул новый командир полка. – Господа, запрещаю даже малейшие пикировки между собой. После победы – сколько угодно! А сейчас сосредоточимся на деле: как там наш Главный Ведущий?
Как раз осмотр завершился полностью, и князь похлопал десятника по плечу:
– Лучше всех! Готов хоть целый месяц идти бодрым шагом куда угодно. Хоть на край света!
– Может туда и докатимся! – довольно хрюкнул новый полковник и отдал новое распоряжение: – Начинайте подниматься на Нулевой Уровень. Я к генералу, Дивизия вот-вот тоже начнёт восхождение.
В кутерьме последних указаний и согласований к десятнику незаметно подкатился полковник Лирт и осторожно придержал Кремона за руку:
– Кашад! Я верю, что у нас всё получится на «отлично»! И наше боевое братство получит окончательную закалку.
– Я тоже в этом уверен. Жаль только так и не знаю нашей конкретной цели.
– Сам поймёшь…, очень скоро. Хотя… Это ведь была моя идея, сделать подобный Поход. Только не именно этот… И цель была у меня совсем другая…
Больше поговорить не удалось. Создатель Опоры начал восхождение, а смещённый с заслуженной должности полковник Лирт, покатился в тылы к своим наёмникам.
Но тут же Кремона догнал взволнованный и раскрасневшийся ордынец. Видимо он осознавал, что покинул расположение десятка без разрешения, но высказаться ему было просто необходимо:
– Кашад! У нас беда! Лидию только что вернули в строй. А перед тем допрашивали, чуть ли не целую ночь.
– Как допрашивали!? – воскликнул парень, но, тем не менее, продолжая восхождение, – О чём?
– В основном всё сводилось к одному: почему она решила расторгнуть контракт перед началом Похода, к кому она собиралась идти жить после этого и имена людей, с которыми она общалась последние полгода.
– Шпиономания продолжается. Жаль, – тут же всё понял десятник и с сочувствием посоветовал: – Теперь уже ты её старайся сам беречь. Я сделал всё что мог.
– Если бы я знал, когда надо беречь! – со злостью воскликнул Кузласс. – А так даже тебя рядом нет. Нас в последнюю шеренгу поставили.
– Вот как? Ничего не могу придумать. Пока, не могу… Но с другой стороны – не так уж плохо прикрывать тылы. Там опасности будет поменьше. Да и Золана рядом. Прислушивайся к её командам, у девчонки особый нюх к неприятностям. Но формально за старшего командира в моё отсутствие остаёшься ты. Понял?
– Понял! – и тут же Меченный остановился, а потом и стал возвращаться вниз.
Может, ордынец ничего и не понял, но природная сметка его не подведёт. Пусть подумает над словами в дальней дороге. Да присмотрится в критический момент к действиям менсалонийки. Авось тогда и выкрутится в тяжкую годину из-под полога нежданной, но всегда такой коварной Смерти.
На Нулевом Уровне армия сделала необходимую остановку, дожидаясь полного рассвета и выходя на исходные позиции. Сквозь низко нависшие тучи, со стороны Топей нехотя пробивалось серое марево наступающего дня. Первого дня Великого Похода. Первого дня, из целой вереницы ему подобных, которые вели к гибели тысяч и тысяч разумных созданий.
Часть восемнадцатая
Стучат подковы, шпоры, каблуки…
Топот, скрежет, писк, скрип и много сотенный гомон, храп лошадей и перемежающиеся команды за спиной… И чёрный, неприятно пахнущий лёд под ногами. Да уносящиеся с боков и вперёд вспышки огня, разноцветные молнии и завихрения воздуха после таранных ударов.
Изредка сугубо предметные разговоры с членами прикрывающей четвёрки.
Ещё реже личные просьбы о конкретных продуктах питания, питье или помощи в естественных надобностях. В последних случаях Кремону предоставляли низкие и удобные салазки со всем необходимым. Всё остальное время молодой колдун предпочитал идти пешком. Чётким, размеренным, слегка пружинистым шагом.
Первый день прошёл на удивление спокойно. Болотные монстры словно попрятались на большие глубины и показывались на поверхности изредка. А если и пытались атаковать по Опоре, то делали это с какой-то ленцой и настороженностью. Многие по этому поводу шутили, что местные хищники поумнели и поняли бесполезность своих нападок на такую мощную и хорошо защищённую армию.
Да и сам маршрут в этой части хорошо изученных Топей постарались выбрать как можно прямее. Не желая тратить ни время, ни усилия на огибание островков суши. А так как местность здесь порой меняла свой ландшафт очень быстро, то для более лучшего осмотра пространств перед войском, прямо на ходу собрали движущуюся на широких салазках вышку. И на самой её верхушке по очереди восседал один самых юрких и глазастых наёмников, стараясь рассмотреть поверх очень густого порой тумана сухопутные препятствия. Пятиметровой высоты для такого дела вполне хватало, как на первых порах. На самих салазках место тоже не пустовало: там лежали, как правило, два, а то и три колаба из командного состава. И устойчивость своими телами улучшали, и сил набирались подрёмывая.
Ровно в середине несущей Опоры передвигалась ещё одна конструкция двухметровой высоты, на которой сидел закутанный в меха Самсон Градобой. Создатель Сферы спать не торопился, очевидно, из-за своей старческой бессонницы. Мало того, он активно старался влиять на выбор направления, выкрикивал какие-то советы движущимся впереди него колабам-военачальникам, и может поэтому к нему наверх старался чаще забраться князь Оузер. Вдвоём они изучали какие-то схемы, карты и древние талмуды. Которые, несомненно, представляли исторический, научный и разведывательный интерес. Кремон, после нескольких оглядываний, стал от нечего делать продумывать самые нереальные варианты на тему: как завладеть теми вещами, которые изучает древний предатель. Один вариант раздумий показался самым приемлемым. Хоть таким ненадёжным и сомнительным, зависящим от многих факторов, что вряд ли удастся его выполнить. Но тут уж как повезёт…
Тяготило отсутствие рядом хоть кого-то из людей. Лишь князь Оузер один раз в каждые полдня некоторое время шёл рядом и развлекал «свежими новостями». Когда же Кремон высказал желание поговорить хоть ещё с кем-то из наёмников, титулованный ог лишь с сожалением развёл руками:
– Не получится. Меня и то пытались придержать.
– Как?! И по какому праву?
– Мол, буду отвлекать от концентрации.
– А-а! – возмутился десятник. – Я уже догадываюсь, какая очаровательная колаба могла так обо мне позаботиться. Угадал?
– Да. Лейтенант Гулис стала в последние дни весьма авторитетной фигурой…
– Но ведь это странно! Меня полдня только и делали, что отвлекали от концентрации эти так называемые «практики». Без остановки! Одна пара сменяет другую через час. А мне ведь и просто поболтать о мелочах жизни хочется.
– Не расстраивайся! – посочувствовал князь. – Постараюсь кого-то к тебе откомандировать. А если не удастся, сам буду тебя навещать по возможности чаще.
Они ещё немного поболтали в сгущающихся сумерках, а потом Оузер заторопился в центр клина. «Поддерживать дух старого ветерана!» – как он выразился. А Кремон погрустнел.
«Значит, никого из наёмников ко мне не подпустят? И в нужный момент Золана окажется слишком далеко. Или продолжать настаивать на встречах? Ведь время ещё есть и надо его использовать с пользой. Попытаюсь усыпить бдительность перестраховщиков. Но и эта змеюка, до чего же подозрительна! Неужели Ландра Гулис предусмотрела все варианты событий? Вот мерзость пакостная! И почему дотошная колаба не забеременела и на берегу не осталась?»
В Ледонии к вынашиванию потомства относились строго и традиционно: никаких нагрузок и нервных переживаний. То есть практиковалось совсем другое отношение, чем к наёмницам. И будь ты хоть генеральшей в военное время, но раз принадлежишь к высшей расе колабов, то тебя сразу же, как будущую роженицу отправят в тылы. Невзирая на место и время событий. Но вот лейтенанту Гулис в этом вопросе повезло, осталась в строю.
«Хотя, это как посмотреть. Может наоборот – не повезло».
И Кремон оскалился в хищной, многообещающей улыбке.
К вечеру обстановка на леденистой Опоре стала накаляться. Так далеко в Топи ещё никто и никогда не заходил. По крайней мере, из тех особей, которые ещё оставались в живых. И монстры стали попадаться вообще непуганые, невероятно агрессивные, злобные и воистину гигантских размеров. А уж лязгающей зубами, пытающейся проткнуть ядовитыми жалами и норовящей высосать всю кровь мелочи налетело тьма-тьмущая. И если бы не созданный над армией Полог, пришлось бы вообще трудно. А так передовые отряды, хоть и с напряжением, но прекрасно справлялись с выпрыгивающими на лёд хищниками. Хорошо ещё, что внушительная часть монстров предпочитала оставаться в болоте и поспешно ловить скользящие им прямо в пасти летающие деликатесы. Оставалось лишь удивляться: если летающие создания так нравятся остальным животным, то почему их не выедают в течении дня? Ведь повалить деревья, на которых днём отсыпались бабочки-пиявки, планирующие ящерицы, гигантские шмели и блины-свистуны для Топианских чудовищ не составляло труда.
На эту тему уже следующим утром Кремон разговорился с пристроившимся к нему Заланом Лиртом. Смещённый командир наёмников постарался поделиться всеми знаниями по этому вопросу. Естественно, если это не являлось страшным секретом:
– У нас на древних картах есть один остров, которые имеет имя Башня. И вот именно на нём, по непроверенным пока данным и размножается вся летающая нечисть Топей.
– Только на одном острове? И почему?
– По другим косвенным источникам там якобы находятся то ли искусственные, то ли природные инкубаторы с подогревом. И каждый вечер во все стороны на охоту разлетаются миллиарды новых созданий. И процесс этот – безостановочный.
Кремон с удивлением даже оглянулся на катящегося чуть сзади колаба:
– Мы будем проходить рядом с Башней?
– Ни в коем случае! Наоборот, что бы больше обезопасить себя мы вынужденно идём намного южнее, чем полагалось бы.
– То есть, ближе к сорфитскому берегу?
– Конечно. И не удивляйся, чем глубже мы пройдём по территориям Топей, тем больше шансов, что нас преждевременно не заметят проклятые таги и сорфиты.
– Заметят? Каким же образом?
– Ты забыл о том искусственном борнусе, что сгорел? Мы почти уверены, что это создание – плод инженерной мысли наших врагов. Так что лучше перестраховаться расстоянием…
– А почему до сих пор в отношении меня перестраховываются? – перешёл Кремон на другую тему.
– С чего ты взял? – попытался уйти полковник от ответа. – Обычные меры во время боевого похода.
– Обычные? И я не могу просто поболтать с другими наёмниками? И мне не разрешают повидаться со своей подругой?
Некоторое время Залан Лирт молчал, а потом признался:
– Я высказался против такого положения вещей. И тебе доверяю полностью.
Чем десятник тут же попытался воспользоваться. Естественно, облекая свой вопрос в шутливую форму:
– Так доверяете, что готовы рассказать мне о нашей конкретной цели Похода?
– Да, рассказал бы… Но! Приказы даются для строгого их исполнения. И нарушать я их не имею права.
– Понимаю. Просто обидно такое молчание и таинственность. Ведь я и сам уже догадался о главном направлении нашего удара.
– Вряд ли, – хрюкнул невесёлым смехом полковник. – Хотя могу тебя заверить: будет намного интересней и неожиданней, чем ты себе представляешь.
Невменяемый изобразил в своей ауре ожидаемую радость:
– Неужели мы посетим острова с гигантскими диплодоками?
– О! Так нечестно! – засмеялся колаб. – Всеми силами пытаешься вытянуть из меня военную тайну. Хитрец!
И сразу отстал от создателя Опоры. Который тут же с запозданием пожалел, что не настоял на свидании с Золаной. Но теперь оставалось ждать обещанного визита князя Оузера.
Вот только вместо него опять маститые Эль-Митоланы колабов третировали его сознание тысячами новых вопросов. Меняясь попарно, они настойчиво и скрупулёзно пытались докопаться до сути создания несущей Опоры. И, судя по правильно выбранному направлению вопросов и логики своих рассуждений, находились на верном пути. Кремону оставалось лишь надеяться на то, что этот их путь оборвётся задолго до конечной цели. Во всех смыслах.
В полдень Невменяемый стал нервничать и срываться:
– Уважаемые! Понимаю ваше стремление докопаться до сути сиюминутно, но имейте и ко мне снисхождение! Мне уже наши научные диспуты поперёк горла стоят.
– Хорошо, не будем мешать обедать, – тут же охотно согласился один из колабов. – Сейчас распорядимся, что бы тебе подали горячую пищу.
– Ага! И пусть это сделает моя подружка. А то давно её не видел и успел соскучиться.
– Не в нашей компетенции решать подобные вопросы, но твою просьбу командующему передадим обязательно.
Вместо Золаны, через некоторое время создателя Опоры догнала лейтенант Гулис. Долгое время она пыталась разговорить нахмурившегося парня, а потом стала ехидничать:
– Кашад! Куда подевалось твоё приветливое и упредительное отношение к дамам?
Угрюмый ответ последовал тут же:
– Утонуло в Топях из-за нелепого груза бессмысленных подозрений.
– Разве тактические предосторожности командования должны смущать бравого воина?
– Не должны. Но уж пару раз в день пообщаться с близкими мне личностями я право имею?
– Конечно имеешь! – заверила колаба и перешла на доверительный тон: – Теперь я постараюсь тебя догонять и общаться как можно чаще.
Невменяемый резко добавил в свой голос укоризны:
– Госпожа Гулис! Мало того, что я лишён свободного перемещения, так ещё и вы издеваетесь.
– Тебя не радует моя компания?
– Очень радует! Но с наёмницей Мецц я бы пообщался с большей радостью.
– Понимаю, понимаю, – сочувственно прогудела колаба. – Но не я здесь отдаю приказы. Хотя постараюсь решить этот вопрос положительно.
– Вы уж посодействуйте…
– Обязательно. Только и расстраиваться нечего, если командование нам откажет. В военном походе дисциплина – превыше всего. Сейчас – не до сантиментов. Вот после победы я тебе лично буду на саночках привозить, или на руке приносит кого угодно. Договорились?
– Почти. Но Золану хочу видеть чаще.
– Ох! Какой же ты стал капризный! – и уже отставая, колаба выкрикнула с сарказмом: – И как тебя твоя самка выдерживает?
После разговора в душе остался неприятный осадок и уверенность, что Ландра Гулис скорей будет настаивать на противоположном, чем на общении десятника со своей подругой. Не надо было и на ауру оглядываться, что бы различить явное злорадство и откровенную неприязнь. Неужели эта колаба действительно использует в своей работе с подчинёнными неизвестные методы психического распознания? Или она ко всем людям так относится? Да нет вроде. Нормально и ровно, только создателя Опоры выделяет чрезмерно. Хотя возможно и ещё одно объяснение: карьеристка-лейтенант просто не любит выскочек, героев и более талантливых сослуживцев. И прилагает все усилия для их очернения, унижения и отторжения от грядущей славы, благ и уважения.
Над Топями лохматым ковров нависали рваные тучи, и временами шёл довольно интенсивный дождь. Фактически Занваль так ни разу и не озарил Топи своими золотистыми лучами. Но ориентироваться по сторонам света, хоть и с некоторым трудом, можно было. И направление похода пока выдерживалось одно – строго на восток. Невероятная по мощи армия двигалась безостановочно, без устали и без сомнений.
А вот Кремон напрасно оглядывался в сгущающихся сумерках, никто из людей так к нему больше и не подошёл. Видимо даже Оузер был чем-то чрезвычайно занят.
Зато ночью начался сущий кошмар, и к утру стало известно, что появились первые жертвы среди личного состава. А виной тому стали тучи крылатых, планирующих и жужжащих существ. Такого навала себе никто и представить не мог. Горы живности сползали по Сфере, окунались в Топь и тут же поглощались более крупными монстрами. Но поток оказался так велик, что многие не успевали ни намокнуть в чёрной жиже, ни стать лакомством для кого-то, а сразу вспархивали снова и чаще всего оказывались во внутреннем пространстве воздушного прикрытия. И поспешно бросались на людей и колабов.
Вроде ничего страшного, подобное случалось и раньше. И заблудившихся «летунов» уничтожали играючись. Но когда под купол стали стремительно влетать тысячи ядовитых и кровососущих созданий, а потом и многие тысячи – игра закончилась. Пришлось подключаться к борьбе за жизнь всем воинам без исключения. Командирам, естественно тоже. Этой ночью так никто и не поспал.
И только когда ночь полностью отступила, летающая нечисть схлынула, словно её и не бывало. А Кремона догнал обрызганный раскрошенными останками князь Оузер:
– Жуткий кошмар! Кто бы мог представить.
– А кто погиб?
– К сожалению, два наёмника из сотни Дорнесса Шавена. Не колдуны. Потому и не смогли прикрыться…
– От кого?
– Сзади налетел большой рой десятисантиметровых шершней. Слишком стремительных, что бы соседи их прикрыли щитами. Мы таких жужиков ещё ни разу не видели.
– А как мой десяток?
– Отлично. Все в полном здравии.
– Послушайте, Оузер, – решил и здесь попытать счастья Невменяемый. – Может, хоть вы походатайствуете о свидании с Золаной? Да что же это такое?! Или меня лишили всех прав, звания и привилегий?
– Вроде как нет, – князь тяжело вздохнул. – Но я тоже из-за тебя не хочу нарваться на неприкрытое хамство и неуважение. Тем более что с главным нашим военачальником я откровенно не в ладах. Он так и ищет повод, что бы меня поставить на место и выкрикнуть нечто: «Раз ты наблюдатель, то и наблюдай себе, сколько влезет! А командовать здесь буду я!»
– Ничего, – выразительно вздохнул Кремон. – Впредь и мне наука будет. Лишь только мой контракт подойдёт к концу, очень сильно подумаю о следующем месте для службы.
Князь прекрасно понял намёки и закивал головой, имея в виду их совместное пребывание в столице Царство Огов:
– Наши товарищи уже наверняка решились на хорошие заработки и спокойную жизнь.
Отвечая, Кремон не солгал и на одну буковку:
– Я тоже только и мечтаю о спокойной, размеренной и безопасной жизни.
К полудню третьего дня армия встала перед необходимостью пересекать возникшие прямо по курсу длинные и многочисленные полоски суши. Которые, ко всему прочему, не только были слишком узкими для такого широкого клина, но ещё и пересекались между собой под разными углами.
Изначально, лишь только участки с растительностью стали появляться в поле видимости дозорного, командование решило обойти возникающие препятствия. И весь клин сделал несколько пробных поворотов то влево, то вправо. Но всякий раз на горизонте оказывались ещё более густые заросли местной флоры. Причём в некоторых местах деревья возносились на неимоверную для Топей высоту, до тридцати метров. Поэтому после максимального замедления движения (Кремон в это время еле-еле ноги передвигал), и после поспешных совещаний и согласований, решили всё-таки прорываться напрямик.
Причём от создателя Опоры потребовали невероятной осторожности при каждом шаге. А что бы он потом не сослался на непонимание или плохой слух, сразу за ним пристроилась лейтенант Гулис с двумя матёрыми колдунами из числа практиков. Они жестко, чётко и раздельно передавали указания десятнику из центра клина.
Вот только как все ни старались, жертв избежать не удалось. До вечера погибло ещё три наёмника и семь колабов. А уж на потерю нескольких десятков лошадей после этого вообще не обратили внимания. Но при подведении итогов все были откровенно рады, что ещё так легко отделались. И самое главное, что удалось пройти пересечённую местность до наступления темноты. Потому что иначе потери могли увеличиться десятикратно. Ведь проваливаться в черную и ядовитую жижу всем телом, да ещё с риском быть перекушенным сразу в нескольких местах невидимыми челюстями, жвалами и клешнями – дело далеко не приятное.
Когда армия всё-таки выскочила на тактический простор отрытых Топей, то ещё успели полчаса обходиться без верхней Сферы. И как раз эти полчаса, позволили интенсивно идущему дождю смыть основную грязь ядовитого болота. Хотя до утра от неё умерло ещё два наёмника и один колаб. То ли наглотались опасной жидкости, то ли не смогли вовремя с себя смыть.
Хорошо еще, что третья ночь прошла относительно спокойно в плане минимальных атак летающих тварей. Да и отражались эти атаки теперь более оптимальными средствами. Воинская выучка, быстрая приспособляемость к любой ситуации – начинали сказываться.
На четвёртый день, лишь только рассвело, убрали Сферу и поснимали с себя все магические щиты. Проводя таким образом банный день прямо на ходу. Чему способствовал и явно усилившийся ливень.
Не отказался от водных процедур и создатель Опоры. А что ему? Ведь магические силы на обогрев и просушку ему дают, сколько хочешь, так почему же этим не воспользоваться? Не спеша, Кремон разделся до пояса, и так шёл добрых полчаса, пока догнавший его Оузер не крикнул:
– Слушай, не переохладись!
– А что тут страшного? – Невменяемый как раз перевёл созданную вокруг своего тела магическую прослойку на интенсивное прогревание, и от него сразу же повалил хорошо видимый пар.
– Вдруг тебя кашель одолеет, если простудишься, – хохотнул князь. – Ты закашляешься, а мы все по шею опять в это ядовитое дерьмо окунёмся.
– По моей вине купание вам не грозит. Да и от кашля у меня сразу три микстуры в кармане хранится. Сами же одну из них давали. Забыли?
– Нет. Самое лучшее средство. Да и у меня ещё есть.
– Как там мой десяток?
– Цел и здоров. Твоя менсалонийка прекрасно справляется с командирскими обязанностями в походе. А ордынец, кажется, добровольно отошёл на второй план.
– Рад. – Кремон быстро накинул на себя свежую и сухую рубашку. – О! Теперь остаток пути пройдём свежими и бодрыми. Что там слышно о повороте?
– Каком повороте?
– Да том самом, который ведёт к сорфитскому берегу. Мы ведь уже и так зашли в такие глубокие тылы, что дальше обходить нет смысла.
Какое-то время князь шёл молча, видимо прикидывая, что можно сказать, а что нельзя. И лишь потом спросил:
– А ты помнишь разговор о двух самых больших островах в центре Топей?
– Помню. Есть мнение, что там обитают гигантские доисторические диплодоки.
– Вот именно. Хотел бы на них взглянуть?
– Ещё бы! Да только одно подтверждение таких островов оправдало бы весь наш Поход.
– Согласен. И вот именно поэтому все наши маститые Эль-Митоланы и военачальники буквально горят желанием тоже проверить легендарную тайну.
Кремон недоверчиво оглянулся через плечо:
– Так значит, мы специально делаем для этого крюк?
– Получается, что делаем, – согласился Оузер. – Да и для глобальной ориентировки в Топях, не помешает удостовериться в существовании самих островов.
– Понятно. Имеете древнейшие карты и талмуды, но никаких больше подтверждений?
– Ага. Пока подтвердилось лишь косвенно наличие острова Башня. Нам же очень важно отыскать и выйти ещё на один остров.
– Зачем? Там тоже могут быть склады с зарядами для литанр? Или сами литанры? Или другое оружие?
– Там может быть всё, что угодно. Но пока вопрос стоит только в местонахождении главных островов.
– Оузер, – молодой колдун вспомнил о своей задумке и решил попробовать, – А что вы там с Градобоем за талмуд рассматриваете? Нельзя ли и мне одним глазком взглянуть?
– Прямо на ходу?
– Конечно. Хоть в руках подержать. У меня ведь тоже страсть к древним фолиантам, как у каждого колдуна имеется.
– Сомневаюсь, что Самсон вообще захочет о тебе слышать. Сам ведь знаешь его к тебе отношение.
– А вы, князь, попробуйте его ко мне сюда на спор затащить. Он ведь любит покричать и поспорить. А среди колабов вряд ли он найдёт себе нужного собеседника. У них вон и так проблем хоть отбавляй.
Оузер пожал плечами:
– Хорошо, попытаюсь его вывести на прогулку к острию нашего походного клина.
– А что с Золаной? Так и не хотят её ко мне пускать?
– Мне сразу дали понять, что не хотят даже обсуждать эту тему. Та что…
– Хорошо, Оузер! – улыбнулся десятник, – Всё равно благодарен за содействие. А когда планируем приблизиться к легендарным островам?
– Завтра к обеду. Самое позднее – к вечеру должны увидеть первый из двух.
– Ладно, буду настраиваться ещё на пару лишних дней пешей ходьбы по Опоре. Тогда тем более правильно сделал, что искупался и освежил одежду.
Князь выставил руку из своего кокона защиты, которые не давал дождевым каплям до него добраться и согласно закивал головой:
– Повезло нам с дождём. Хотя в это время он, как правило, и льёт не переставая. Ты пока тут не скучай, а я пойду, попробую подбить старика на прогулку и возможный спор. Скажу ему, что ты категорически отрицаешь само существование любых книг по описанию Гиблых Топей.
– Точно! Так лучше всего.
Но в тот день из людей на остриё клина так никто больше и не пришёл. Зато снова надоедали своим присутствием и дотошными вопросами четыре опытных Эль-Митолана из числа колабов-практиков. А самое неприятное, что чуть ли не на пятки наступала и лейтенант Гулис. И с таким тщанием следила за состоянием ауры Невменяемого, что пару раз заметила и недовольство, и раздражение, и элементарное нежелание отвечать. И тут же заявляя об этом во всеуслышание.
Опытные колабы тут же переставляли слова в вопросах и продолжали выпытывать с ещё большим пристрастием. И уже к вечеру Кремон был совершенно близок к мысли закончить этот агрессивный проход сейчас и в этом самом месте. Сдерживало только несколько обстоятельств. И если расставить их по порядку первоочередности, то они выстраивались такой цепочкой:
Слишком далеко до берега и никаких шансов добраться туда самостоятельно.
Отсутствие рядом Золаны и полная уверенность, что и она в тылах не выживет.
Действительно огромный интерес только от самой перспективы увидеть острова с диплодоками.
И уже в самом конце списка: чисто разведывательный интерес. Надо же было выяснить основное намечаемое направление первого удара! А то, если сам выживет, то и ответить на такой простой вопрос никогда не сможет.
Лишь когда стемнело, колабы прекратили свой поток вопросов и весьма довольные отправились в центр клина. Уступая место дополнительной четвёрке охранников с литанрами. Командование, в преддверии приближающихся островов решило перестраховаться и усилить защиту возле создателя Опоры.
Как оказалось, удвоенные меры безопасности, спасли от весьма больших, возможно, неприятностей. Потому что с наступлением полной темноты ровно на остриё клина повели атаку жутковатые и никогда ранее не виданные создания. Между кожистых, перепончатых крыльев с размахом в два с половиной метра находилось мохнатое тело с кривыми ногами и иглообразным клювом-пастью. Причём от загривка летающей «рыбки» до самого хвостового плавника тянулась цепочка костяных, острейших шипов. А когти на лапах могли без труда исполосовать и поднять в воздух даже карликового медведя.
«Рыбками» их назвал лично десятник Низу, когда увидел, как первый клин кошмарных созданий резко спикировал вниз, к самому болоту. Тем самым, получив дополнительное ускорение. Но самое опасное, что подобным манёвром они просто-напросто проскользнули под передним краем Сферы и через несколько секунд должны были смести с Опоры передовую группу. Вот только за момент до этого бравый десятник успел дать команду своей охране:
– Бейте «таранами» прямо перед собой! А то эти… «рыбки» проскользнуть могут!

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Вторник, 08 Май 2012, 16:21 | Сообщение # 30

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Указанное магическое действие оказалось самым эффективным. Летающие уродцы распластались о невидимую преграду и тут же отлетели в болото. Но в свете висящих далеко впереди нескольких огромных осветительных шаров уже виднелись новые косяки планирующих тварей.
Причём атаковали они строго по центру, словно признавали лишь тактику сражения на встречных курсах. И действовали до удивления однообразно: резкое снижение с набором скорости и торжествующий клекот превращается в хруст костей, крыльев и зубастых, иглообразных пастей.
И всё бы ничего, но когда «рыбки» через час пошли в атаку сплошной стаей шириной в сорок метров, воины слегка запаниковали и стали применять литанры. Как ни странно мощное оружие не только не испугало летающих монстров, но и не принесло ощутимой пользы. Заряды могли проноситься лишь под Сферой, а в данном месте лишь находились те особи, что спикировали. И после взрывов тут же проскальзывали новые десятки, сотни, а тысячи продолжали планировать с большой высоты.
Опять Невменяемый проявил инициативу и приказал тылам совершить экспериментальный манёвр. Вернее даже не манёвр и просто-напросто продвинуть сани с Самсоном Градобоем на двадцать метров вперёд. Естественно, задние ряды войска при этом попадали в большую зону опасности. Ведь и другие топианские летуны продолжали систематически атаковать со всех сторон, но результат того стоил. Теперь «рыбки» расплющивались на самой своей максимальной скорости о нижний край невидимой для них Сферы. А охране лишь и оставалось, что лениво отбрасывать в болото редкие прорвавшиеся химеры. А когда ещё Эль-Митоланы, которые поддерживали осветительные шары, подняли их и чуть приблизили, то «рыбки» вообще стали плохо ориентироваться в своём пике и расшибались о преграду так знатно и красиво, что любо было на это смотреть.
Задние ряды воинов тоже справлялись вполне без напряжения. Так что до конца ночи время прошло со средним усердием, зрелищно и без потерь среди личного состава. А на больших санях с вперёдсмотрящим, Эль-Митоланы-исследователи всю ночь споро препарировали и раскраивали тушки новых и неведомых до сих пор Топианских обитателей. А после непродолжительных споров «рыбкам» решено было присвоить имя Рыбониз. Увековечивая тем самым имя бравого десятника и первое его обращение к этим летающим химерам.
Рыбониз, так рыбониз! Создатель Опоры лишь скептически скривился, услышав эту новость, а про себя подумал: «Постараюсь потом придумать имя более благозвучное. Если, конечно, будет возможность кому-то о них поведать…»
Пятый день начался с частого и интенсивного виляния между круто возвышающимися скальными наростами. Причём островки порой попадались довольно большие, густо заросшие многометровыми зарослями, а то и высокими, раскидистыми деревьями. Вот только берега у них были необычайной крутизны и фактически неприступные. И по рассказам наблюдателей именно на этих скальных образованиях и дремали в полной безопасности миллионы свернувшихся в коконы рыбонизов. Становилось и более понятными причины их отсутствия в других частях Топей. Видимо эти химеры не залетали от своих мест обитания дальше, чем за сто, сто пятьдесят километров.
Ещё через пару часов армия вышла на большой тактический простор и пошла строго по прямой линии. А уже к обеду сидящий на вышке вперёдсмотрящий рассмотрел в далёком туманном мареве изломанные горные гряды.
– Земля по левому борту. Километров восемь, десять!
И чуть позже, после короткого обсуждения с Кашадом, главнокомандующий дал команду плавно поворачивать к острову. Но не идти на него прямо в лоб, а чуть наискосок. Так что бы в случае опасности легче было бы отвернуть вправо и вновь уйти на глубины. А все свободные от движения санок и охраны по периметру клина Эль-Митоланы сосредоточили своё внимание на неведомых землях.
Чуть ли не сразу же поступило сообщение, что в этих местах существует невероятное для Топей явление: течение. И чем ближе воины приближались к возвышающейся суше, тем сильней течение становилось. Мало того, чёрная жижа постепенно уступала место мутнейшей, но всё-таки явно неядовитой воде. Попробовали промерить глубину, но лотов больших, чем на пятьдесят метров просто не нашлось. А когда до берега осталось около полутора километров снизу ко льду стали подплывать огромные, но вполне безобидные на первый взгляд рыбины. Свом строением они очень походили на карпов, вот только в раскрывающиеся пасти спокойно мог проскользнуть даже самый большой борнус или не совсем взрослый валель. Да ещё и усы, каждый метра по три верткими змеями тщательно ощупывали опору снизу. Словно жили своей, независимой от огромных носителей жизнью.
Кажется, уже как уныло и безропотно вели себя привычные ко всему флегматичные лошади, но и те испугано стали останавливаться и пятиться, когда им под ноги всплывало в уже почти чистой воде гигантское лупоглазое чудовище. Зазвучали резкие команды, ротозеи подтянулись, строй сомкнулся и вновь выровнялся до нужного состояния. И как раз вовремя: на берегу, до которого оставалось метров шестьсот, заметили первого гигантского диплодока.
Чуть ли не все нарушили строй, создавая на Опоре небольшую неразбериху. Каждый хотел хоть одним взглядом охватить открывающуюся не так далеко картину. И зрелище того стоило.
Неуклюже переваливаясь на двух задних ногах, из-за прибрежных скал выбежало прямоходящее создание высотой чуть ли не десять метров. При передвижении ему помогал внушительный, извивающийся хвост, служащий скорей всего для равновесия. Потому как на короткие передние лапы чудовище вряд ли могло опираться при ходьбе. Но самая поразительной часть тела, являлась четырёхметровая пасть. А когда древний ящер эту пасть открыл, довольно порыкивая, половина воинов содрогнулась от мелькнувшего набора жутчайших зубов.
А монстр весьма удачно преследовал более мелкое, спешно убегающее животное. Похоже, это была молодая особь более крупного подвида диплодоков, толстое и округлое тельце, которого раскачивалось на коротких метровых ножках. И это трехсоткилограммовое животное в панике трубило своим высоко поднятым хоботом. Может, на помощь звало своих родителей?
Вот только шансов у жертвы не было. Пологий выход к воде со всех сторон окружали отвесные скалы, спрятаться между которых тоже не представлялось возможности. И тогда жертва без остановки прыгнула в воду и шустро поплыла, огибая выступ берега.
Ящер резко затормозил, выдал досадующий рык, но в воду прыгать и не подумал. Видимо глубина не позволяла, а плавать он со своим весом не умел. И теперь, приоткрыв пасть, смотрел то одним метровым глазом, то другим на ускользающую добычу.
И не зря смотрел: неожиданно вокруг животного с хоботом выросло кольцо невероятных губ. Момент – и они захлопнулись. Ещё момент – и китообразная туша, блеснув бронированной чешуей, вновь погрузилась в пучину. Переваривать доставшееся отменное и свежее питание.
Ящер, словно заинтересованный зритель, довольно рыкнул, поднялся на задние лапы и собрался поворачивать. Но вдруг замер, рассмотрев движущееся по Опоре войско. Наверняка такого он ещё в своей жизни не видел. Вот только длилось оцепенение у монстра недолго. И он стал издавать громоподобные и частые рычания. Тут же ему в ответ, из глубины острова понеслись такое же звуки. И уже через минуту на берег выскочило два таких же ящера. Они тоже подковыляли к самой кромке берега и образовали и телами уникальное, но и неимоверно опасное зрелище.
Теперь уже все три монстра ревели в сторону воды в три глотки.
Тут же последовало команда принимать вправо и идти параллельно берегу. Каким бы мощным оружием колабы не обладали, но начинать сражение с таким огромными животными было бы, по меньшей мере, неразумно. А уж о целесообразности такого столкновения и говорить не приходилось. Неимоверная важность события заключалась в самом факте увиденного. Уже само наличие совершенно изолированной и отличительной системы в сердце Топей, заставляло пересмотреть всю концепцию исследование этих Гиблых земель и водоёмов.
И три ревущие создание постепенно скрылись за береговым выступом.
Через несколько километров берег стал более покатым, а из воды то тут, то там стали торчать многочисленные островки буйной зелени, создавая целый прибрежный лабиринт на мелководье.
И вот среди этих островков зелени и показалась первая овальная голова на длинной, змееобразной шее. За ней приподнялась вторая, чуть дальше третья и четвёртая. Скорей всего невидимые пока ещё полностью создания тоже удивлённо взирали на воинство. Сами овальные головы в длину имели более чем три метра. Да и шейки в диметре казались не менее чем по метру. А когда армия прошла чуть дальше, то взглядам открылось и почти всё тело гигантского диплодока. Оно наполовину погружалось в воду, но даже этот кусок спинки поражал своей сорокаметровой величиной.
Эти монстры явной агрессии не высказали. Пугающих звуков тоже не издавали. Лишь продолжали пережёвывать что-то своими массивными челюстями. Но и глаз с огромного и непонятного скопища странных созданий, не сводили до конца. Пока расстояние между ними и армией вновь не увеличилось. И тогда головы опустились, словно по команде.
Дальше берег стал постепенно подниматься, крутые скалы вздымались отвесно вверх, фактически не оставляя никаких выходов к воде. И ничего интересного больше увидеть не удалось. А потом и край острова стал плавно уходить на север, теряясь там в туманных и дождевых тучах.
Маршрут так и оставили прежним. И впервые за все дни Похода прошла команда отдыхать всем, у кого есть возможность. Ведь никаких атак на Опору не велось. То ли Топианских монстров здесь пожрали гигантские карпы, то ли те в чистых водах вообще не водились, но двигались в этих местах на удивление спокойно и в полной безопасности.
Конечно, возле Кремона сменили охранников на идеально свежих и выспавшихся как всегда по расписанию, но вот дополнительных выставлять не имело никакого смысла. А что бы создатель Опоры не скучал, его догнал возбуждённый князь Оузер. И они вдвоём принялись бурно обсуждать перипетии увиденного зрелища. Сходясь единодушно во мнении, что событие действительно эпохальное. Если же не в мировом масштабе, то в исследовании этого континента – точно.
– Самое удивительное, – восторженно выкрикивал князь, – Хоть ты, конечно, можешь и не поверить, в древнем фолианте Самсона Градобоя эти диплодоки имеются с подробными описаниями.
– Не верю! – тут же воскликнул десятник. – Быть такого не может!
– Ха! Может! И есть! Мало того, там ещё с десяток подобных же созданий описано и разрисовано.
– Оузер, вы же обещали мне хоть показать эту книгу! – взмолился парень.
– Неправда, не обещал. Только говорил, что спрошу у Самсона. Но мне кажется, он её из своих рук отпустит только после смерти.
– Так над ней трясётся?
– Не то слово! Даже колабам не даёт. Кричит, что те помнут уникальную вещь своими грубыми руками.
– Жаль. Но вы бы хоть для меня что-то перерисовали и показали. Или словами опишите: что да как.
– Сейчас попробую. Но у меня один вопрос к тебе, как к уроженцу Южных Княжеств.
– Задавайте, – разрешил Кремон, а про себя с беспокойством подумал: «Опять очередные проверки?»
– Какие у вас легенды ходят о тех землях, что расположены за Пустыней Умерших Духов?
– Э-э, даже перечислить трудно. – Парень не скрывал своего удивления. – И порой одна легенда противоречит другой…
– Ну всё-таки?
– Одни говорят, что за пустыней ничего нет. Лишь Обитель Смерти. Другие описывают изумительные по красоте оазисы, экзотические страны, миллионы озёр или неприступные ледники.
– Погоди. Ты ведь лично общался с племенами, которые якобы переходят Пустыню Умерших Духов? И кажется, обучался у одного из их главных Эль-Митоланов?
– Верно. Обучался. И очень многому. И мне даже намекали, что дороги через Пустыню имеются, но знать о них никому не положено.
– Ага! Хоть минимальные, но подтверждения имеются. А вот как бы ты отнёсся к моему предложению совершить исследовательскую экспедицию в те самые неизведанные земли?
– Не понял… Мы ещё и этот Поход не окончили.
– Ерунда. Прорвёмся!
– Да и живыми надо остаться…
– Не смеши меня! Такое войско потери несёт самые незначительные!
Может князь говорил эти сентенции больше для слуха катящихся рядом колабов, но из его уст это звучало категорично и безоговорочно. Но всё-таки молодой колдун продолжал сомневаться:
– Мне всё-таки кажется, что через Пустыню Умерших Духов дороги нет.
– Пусть тебе меньше кажется! Остров видел только что?
– Видел.
– Вот и другой скоро увидишь. А потом и третий, и все они чётко обозначены и расписаны в той книге. Но самое главное, там показана область земель на южном полюсе. И эти земли доходят во втором полушарии почти до экватора.
– Не может быть?! – воскликнул Кремон, чуть ли не останавливаясь от удивления. Но тут же, спохватившись, продолжив движение в прежнем ритме. – Вот это уже – действительно сказки и выдумка!
– Я тоже так думал и глазам своим не верил, глядя на рисунки. Но ведь теперь уже часть их подтвердилась. А значит и на Южном Полюсе есть что посмотреть.
– Да я с огромной радостью… Но вот дорога! Откуда же она ведёт и как проложена?
– Там даже не одна, а целых три дороги, – с восхищением откровенничал князь. – И все они расположены под землёй. Чё ты оглядываешься с вылупленными глазами? Опять не веришь?
– Как же тут поверишь такому… Да там вдоль Пустыни и мест таких нет!
– Хочешь, покажу то, что я перерисовал?
– «Хочу» – не то слово! Стражду!
– На вот, смотри.
И со странным великодушием князь протянул свёрнутый в трубочку листок бумаги. Кремон развернул и стал тщательно всматриваться в изломанную линию поделённых на кривые квадратики Южных княжеств. На юге их все ограничивала почти ровная полоса Пустыни Умерших Духов. И вот через эту белую полосу и змеились три чёрных ручейка. Причём один из них отходил как раз из тех мест, где родился и вырос настоящий Кашад Низу. Именно туда и указал палец Оузера:
– Что находится в этом месте?
– Гм, сразу и не припомню…
Даже истинный Кашад мог не знать того конкретного района княжества, а что уж говорить о Кремоне Невменяемом. Но хоть небольшого тумана напустить надо было, поэтому он, после задумчивого мычания, выдал:
– Боюсь ошибиться, но, кажется, именно там находится несколько пологих холмов.
– Точно! Так в описании и говорится! – обрадовался князь. А может, просто сделал вид что обрадовался. Ведь такое редкое совпадение вряд ли возможно: действительно угадать о наличии пологих холмов.
– А как же там расположен вход?
– Нет, так не пойдёт, – заулыбался Оузер, похлопывая десятника по плечу. – Туда мы отправимся только вместе. Все секреты я тебе открывать не буду. За славой и приключениями – только вместе! Договорились?
– Конечно. Куда же я денусь… Тем более что данное княжество по логике скоро должно стать моим. И мы сообща можем провести любую исследовательскую работу.
– Вон оно как? Молодец! С размахом мыслишь. С перспективой.
– Стараюсь. Но что ещё интересного пишут о Южном полюсе?
– Могу ошарашить очередным информационным сюрпризом, – пообещал князь. – Но поверишь ли ты мне?
– Сейчас я уже верю всему. Даже существованию диплодоков и подземным дорогам через Пустыню Умерших Духов.
– Да? Тогда тебя не удивит сообщение, что на Южном полюсе живут сентеги?
Кремон с сарказмом повернул голову в сторону князя и позволил себе великодушно хмыкнуть. Но напряжённые глаза титулованного ога и его аура, блистающая торжеством, заставили вновь сосредоточиться на ходьбе и задуматься. А ведь действительно: во все времена упоминания о таинственных сентегах связывались именно с Южным полюсом. Именно там якобы эти разумные создания жили в древности и именно там они и закончили своё историческое существование. Естественною, если бы сентеги жили до сих пор, то уже давно бы дали о себе знать остальным разумным на планете, а значит, они вымерли давно. Но ведь и книга Самсона – вещь необычайно древняя. И хоть в ней правдиво описывается вся поверхность планеты, но сведения о существовании до сих пор шевелящихся сентегов, мягко говоря, явно устарели.
Об этом и высказался Кремон после некоторых размышлений. Но князь в ответ лишь согласился:
– Правильно. И я так думаю. Но нам ведь это только на руку. Главное – дойти до тех земель, в которых эти сентеги обитали. Ты себе можешь представить, сколько ценного и уникального мы там отыщем?!
– Не могу, – честно признался Кремон.
– И я не могу…, но пытаюсь.
– Слушайте, Оузер, а как выглядят эти таинственные сентеги, там не нарисовано?
– Нарисовано. Но до того странно и неправдоподобно, что я и срисовывать не стал.
– Вот бы мне глянуть, – загорелся десятник. – Я ведь тысячи барельефов в разрушенных городах видел. Вдруг и мне подобные изображения попадались.
– Логично. А я этот момент упустил. Сейчас пробегусь к Градобою. Уж его то такая важная деталь должна заинтересовать. Вдруг даже он соизволит к тебе прогуляться и лично под нос рисунок преподнести.
И титулованный огианин сразу же отстал. А Кремон, после тщательного повторения всего разговора в памяти, сделал себе отметку: обязательно спросить о третьем острове. О котором князь проговорился в сумме с двумя большими. Зачем к нему идти, если уже давно можно и нужно поворачивать на юг? Или там находится нечто важное? Ведь время уходит безостановочно, скоро никакие вливания магической и физической силы не помогут. Создатель Опоры рухнет сонный на лёд и тот моментально исчезнет. Пора бы уже войску начинать движение к берегу. По всем соображением тактики, стратегии и здравого смысла.
Ближе к вечеру сзади послышалось раздражительное пыхтение, и десятника догнал престарый создатель Сферы. Самсон поддерживал себя надо льдом левитацией и держал в руках огромный фолиант, чуть приоткрытый где-то на середине. И сразу же с ходу стал задавать вопросы Кремону:
– Готов посмотреть рисунок?
– Запросто. Подержите книгу вот здесь, чуть сбоку, но передо мной.
– Смотри. Видел подобное?
– Ух, ты! – не сдержал восхищённого восклицания Кремон. – Конечно видел!
– Где? Когда? Как? – посыпались вопросы со стороны Градобоя.
Но молодой колдун не спешил отвечать, тщательно рассматривая рисунок, качая в восхищении головой и удивляясь неимоверному сходству. Конечно, он и не собирался рассказывать о том месте, где он действительно видел макет сентега в натуральную величину. Потому, что было это в столице Энормии, в его теперь собственном доме-замке, в «Каменной Радуге». И запечатлён сентег был в виде огромной лампы подвешенной над столом в банкетном зале. И самое удивительное, что даже его прежний хозяин, патриарх Эль-Митоланов Огюст Невменяемый не знал, что за существо висит на цепях над его столом.
Для старого предателя нашёлся другой, тоже вполне правдоподобный ответ:
– Сотни таких изображений выгравировано на плитах одного разрушенного города древних, на юге моего княжества. Но мы всегда считали, что эти изображения просто из старинных сказок и явно вымышлены. Оказывается… А что про них пишут?
– Неважно!
Вежливей и тактичней мерзкий старикашка за время Похода не стал. Так и не попрощавшись, сразу полевитировал на своё место в центре клина.
Чуть позже опять рядом показался князь Оузер. И высказал лишь одно сообщение:
– Градобой категорически отрицает твоё участие в походе под Пустыней Умерших Духов.
– С той же категоричностью и я не хочу его видеть в своём княжестве! – напыщенно ответил Невменяемый. Добавляя многозначительно: – Да и стар он слишком. Не доживёт до тех дней. А мы своими силами справимся даже намного лучше.
Оузер понимающе, но невыразительно хмыкнул и тут же вновь отстал. И как раз в этот момент возле ног Кремона всплыло огромное чудовище. Даже карпы по сравнению с ним казались элегантными рыбками. Удар бронированной головы был так силён, что вся Опора вздрогнула, и этот толчок почувствовали даже спящие воины. Похоже, чудовище немного пострадало от столкновения, так как тут же погрузилось в пучину. Но уже через пять минут предприняло очередные атаки. Не понравились чудовищу спокойно разгуливающие над его владениями шумные и громко топающие куски аппетитного мяса. Так, по крайней мере, мог думать этот подводный монстр.
Но при первых атаках в его несообразительности никто и не сомневался. Чудовище упорно но тупо, в течении получаса сотрясало своим черепом Опору. Однообразно пытаясь проломить прозрачное покрытие. Но затем невиданное водоплавающее животное показало некоторые зачатки разума. Так как поступило весьма хитро и опасно для всего войска.
Неожиданно прямо по курсу из воды стала вздыматься гора невиданной плоти и со всей силой и инерцией ударила по краю Опоры. От содрогания многие сбились с шага и вращения, кое-кто из наёмников даже упал, лошади опять проявили невероятное беспокойство, а Кремон вообще чуть не споткнулся. Хорошо, что он сразу же сообразил и убрал те двадцать метров Опоры перед собой, которые как раз для этого и предназначались. Голова водного монстра, окатив всех впереди находящихся воинов порядочной волной, ушла на глубину. Но уже через пять минут такая же атака повторилась. Затем ещё, и ещё. Перед шестой попыткой вся Опора была скользкая от воды, а все воины мокрые в разной степени.
Причём огненные шары, парализующие молнии и все остальные магические действия не оказывали на монстра почти никакого воздействия. Лишь две четвёрки охранников истощились полностью.
Поэтому, после интенсивных согласований, решили применить счетверённые заряды литанры. Вернее даже двух одновременно. Единственное, чего опасались, так это обратного удара взрывной волны. Что бы от него предохранить создателя Опоры вперёд выдвинулось максимально возможное количество Эль-Митоланов и поставило многослойную магическую защиту. А два лучших стрелка колаба катились по бокам десятника, и чуть впереди.
И вот подводный монстр пошёл в шестую атаку. Теперь уже все привычно удержались на ходу после удара туши по краю Опоры. А два светящихся луча метнулись в чуть приоткрытую гигантскую пасть. За секунду до этого Градобой поставил над головой Сферу. Перед этим чуть отодвинувшись со своей центральной позиции. Ведь если край окажется над головой впередиидущих, то и взрывная волна не ворвётся на простор клина.
Рвануло хоть и глухо, но с силищей невероятной. Взрывной волны, как особо сильной не получилось из-за глубоко приникающего попадания. Но вот внутренности монстра хлынули на Опору жутким и кровавым гейзером. Да и с тех мест, где должны располагаться жабры, вырвались тонны кровавых ошмётков. Если бы не массированная магическая защита, пришлось бы вновь половине личного состава устраивать банный день. А так все отражённые останки моментально погрузились в воду или остались вмороженными в верхний слой ледового покрытия.
И долго ещё потом, все с опаской поглядывали вниз, ожидая подпрыгнуть от нового удара.
Но вечер, да и вся ночь прошли спокойно. А сразу же после рассвета, на пятый день похода, впереди и слева показался новый остров. Ещё более огромный и высокий. На вершинах гор явно различались полоски снега и небольших ледников, а нижние слои острова покрывали опять-таки ранее никем не виданные деревья пятидесятиметровой высоты. И фактически сквозь невероятно густое переплетение лиан и подлеска трудно было что-либо рассмотреть на внутренних территориях острова. А подойти ближе, командование небеспричинно опасалось. Если верить той же книге Градобоя, а в неё уже все верили безоговорочно, то в этих местах обитали чудовища страшней тех, что до сих пор могло себе представить больное воображение.
И по некоторым признакам Кремон понял, что армия спешит скорее добраться именно до того третьего острова. А после ещё парочки разговоров с князем Оузером, Невменяемый пришёл к неутешительным выводам. Командованием решено без остановок добираться именно к тому участку суши. А значит, на таинственном острове будет сделана большая остановка. Зачем? Ведь через три дня пути армия достигнет той точки, от которой перпендикулярно вниз, на юге уже начинается граница Энормии. Значить на острове планируется отоспаться создателю Опоры и снова в путь. Но куда? Уже на юго-восток! И что из этого следует? Только одно: агрессия планируется не на Сорфитские Долины, перерытые скрытыми подземными городами, а на раздольное, с гигантскими открытыми пространствами королевство Энормия.
Проклятые колабы! Так вот куда они направили остриё своего главного удара! Так вот почему такая невероятная секретность! А если ещё и за два дня до того, со стороны Альтурских Гор начнётся отвлекающая агрессия драконов, то король однозначно бросит лучшие воинские подразделения именно в район Чальшага. А вся северная часть государства останется без защиты и прикрытия. Колабы, имя такую силу в своих рядах имеют все шансы пройти Энормию насквозь в любом направлении. Уничтожая всё и вся на своём пути. И вряд ли Энормия быстро оправилась от такого удара. Если вообще не потерпит сокрушительное поражение. Ведь ещё неизвестно: какие другие силы участвуют в этой агрессии. А если предаст Чингалия? А если заартачится Онтар? А вдруг и Спегото захочет оторвать от королевства солидный кусок?
Так вот почему Оги не захотели участвовать в этой агрессии напрямую! Царь знал истинную цель похода и категорически отказался, ссылаясь на древние договора. А может, и окружения Его Величества сыграло немаловажную роль в таком историческом решении. Кто бы там не вмешался в большую политику, но теперь, в свете предстоящих событий оги могли оказаться для Энормии и Сорфитских Долин чуть ли не союзниками.
Но что предпринимать в данную минуту? Кремон не знал. Лишь думал над этим постоянно.
Армия тем временем вновь вышла на чернеющие и ядовитые просторы. Оказалось, что лишь два самых больших острова с диплодоками имели вокруг себя невероятное кольцо с почти чистой водой. Но как она циркулировала, кем или чем очищалась – представлялось невероятной загадкой. Хотя высокие горы на втором острове и давали основание предположить наличие мощных стоков чистой воды с рек и ледниковых озёр. Да и местные «карпы» могли попросту есть и очищать попадающие с ядовитых Топианских болот ингредиенты, вместе с обитающими в них валелями, скатэками, борнусами, парьеншами и так далее и тому подобными живыми организмами. А может, существовали какие-то подводные пороги, которые идеально разграничивали две такие разные территории Гиблых Топей.
Шестой и седьмой день прошёл без особых волнений и сложностей. Зато восьмой, всю последующую ночь и девятый день армия потеряла на преодоление невероятно пересечённой местности. А потери личного состава достигли двадцати единиц.
Но самое крупное и смертельно опасное сражение произошло в конце девятого дня. Причём смерть грозила в первую очередь самому создателю Опоры. И началось это сражение с изумлённого восклицания катящегося рядом охранника:
– Праматерь всех живых! Великая Гандарра!!!

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Пабы Хогсмита » Паб "ТРИ МЕТЛЫ" » ВОЛШЕБНАЯ БИБЛИОТЕКА » "Невменяемый колдун 2: Месть колдуна" (Юрий Иванович)

Страница 2 из 3
«
1
2
3
»