"Совсем не герой 3: Убийца"

[

]

Страница 1 из 3 1 2 3 »
Модератор форума: Хмурая_сова

"Совсем не герой 3: Убийца" (Олег Бубела)

"Совсем не герой 3: Убийца"

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 14:21 | Сообщение # 1

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Олег Бубела "Совсем не герой 3: Убийца"

Аннотация
Любимец загадочной Темноты Алекс Эльф эр’Таррин, принц Подгорного королевства, на Земле носивший имя Алексей Ветров, продолжает вести сражения на просторах чужого мира. Его летучий отряд Королевских Кэльвов мстит кровожадным кочевникам за разорение Города, освобождает попавших в неволю людей, наводя ужас на степняков.
Алекс проникает в самое сердце степи, в город Мараху, потом к диким горцам, и все это делается ради того, чтобы обеспечить спокойную жизнь в королевстве Мардинан, уберечь его от посягательств воинственной Империи с ее могущественными магами. Он и сам становится Темным магом, способным достойно ответить ударом на удар.
И приходит день решающей схватки...

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:05 | Сообщение # 2

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 1
Клятва верности
Наверное, у каждого в жизни бывали неудачи, у кого-то крупные, у кого-то помельче. В прошлом и у меня случались такие ситуации, когда мои желания не сбывались, надежды не оправдывались, а на душе было тяжело и горько. Но еще никогда я не переживал такого краха. Я потерял Город, потерял его жителей, не сумел выполнить поставленную перед собой задачу. Самое время напиться напоследок и повеситься на ближайшем суку. Именно так я и сделал бы еще годик назад, но моя жизнь в этом мире необъяснимым образом повлияла на мой характер. Поэтому сейчас у меня не было чувства обреченности, нежелания жить, наоборот – я жаждал отомстить тем сволочам, которые заставили меня ощутить эту горечь поражения. Я хотел отплатить им той же монетой.
– Алекс, ты собрался отправиться воевать со степняками? – с сомнением спросил стоящий напротив меня Дин.
– Да. И предлагаю вам составить мне компанию, – ответил я с улыбкой, которая больше напоминала хищный оскал.
Парни удивленно переглянулись, и только Ламин все еще смотрел мне в лицо с решимостью во взгляде. Я знал, что он не откажется и пойдет вместе со мной, но всех остальных просто был обязан предупредить, рассказать о том, что ждет их впереди. Да, формально они являлись моими подчиненными и всегда должны были выполнять приказы своего командира, но они стали моими друзьями, поэтому я решил дать им возможность самим сделать выбор.
– Послушайте, что я вам скажу, – обратился я к парням. – Сейчас вы должны решить, что будете делать дальше. У вас есть лишь два варианта: первый – вы остаетесь в Городе, дожидаетесь прибытия людей старосты Залина и продолжаете вместе с ними защищать этот населенный пункт. А второй – вы приносите мне клятву верности, после чего я делаю вас лучшими воинами в этом мире и мы вместе отправляемся уничтожать кочевников. Выбор за вами.
Я скрестил руки на груди и принялся ждать, уставившись в землю. Я не знал, сколько их последует за мной после такого предложения, но все же надеялся, что, кроме Ламина, наберется хотя бы еще человек пять, иначе вся моя задумка полетит к демонам. А может, зря я им сказал про клятву верности? Но ведь без нее не обойтись, причем по многим причинам. И дело не только в том, что я просто боялся, что они выйдут из-под контроля. Да, я слегка опасался, что способности, которые они получат от меня, могут вскружить им голову, породить в их сознании чувство вседозволенности, которое приведет к весьма плачевным последствиям. А после клятвы они будут знать, что у них есть вожак, господин, командир – да можно назвать как угодно! – который всегда сможет их контролировать. Думаю, уже сам факт этой клятвы должен был сработать неким психологическим тормозом, остужая некоторые горячие головы...
– Алекс! – оторвал меня от тяжелых мыслей голос Крота. – Неужели ты думаешь, что мы можем тебя бросить, когда начинается самое интересное?
Я поднял глаза и обнаружил слабые улыбки на многих лицах.
– Не переживай, командир, – подошел ко мне добродушный Трит и опустил руку на мое плечо. – Ты же знаешь, мы всегда с тобой!
Он повернулся и встал рядом, а его место занял Ламин. Он очень торжественно положил мне ладонь на плечо и заявил:
– Я должен тебе уже три жизни и поэтому пойду с тобой хоть к демонам!
Я взглянул в его глаза, в которых не смог обнаружить ни капли иронии, и только молча кивнул в ответ. Ламин убрал руку и встал рядом с Тритом. А потом приблизился улыбающийся Крот, хмурый Ринок, серьезный Дин... Все ребята, словно исполняя какой-то торжественный ритуал, по очереди стали подходить ближе и, положив руку мне на плечо, говорить о том, что они уже сделали свой выбор. А я в это время стоял, чувствуя неприятный комок в горле, не дающий мне вдохнуть полной грудью, и неприятное напряжение в глазах. Последним подошел Волчонок. Чтобы дотянуться до моего плеча, ему пришлось встать очень близко. Со слезами в глазах он прошептал:
– Командир, у меня, кроме тебя, больше никого нет... Я пойду с тобой.
Я положил руку ему на макушку, пригладил растрепанные кудри и сказал:
– Ты ошибаешься. У тебя есть все мы. Ведь мы же один отряд.
Парни услышали и улыбнулись, соглашаясь со сказанным. Я посмотрел на них, стоящих рядом, и решил, что просто обязан добавить несколько слов. Все еще чувствуя неприятный комок, мешающий говорить, я негромко произнес:
– Парни, впереди вас ждут не геройские подвиги, не славные сражения, а только боль, кровь и смерть. И неизвестно еще, сумеем ли мы достичь своей цели или навеки ляжем в этой степи, как и то, назовут ли нас после этого героями или же осудят и обольют презрением.
Ответил мне все так же улыбающийся Крот:
– Командир, мы уже давно не маленькие дети. И не те зеленые новички, которыми пришли сюда. Нам всем приходилось терпеть боль... А крови и смерти мы уже насмотрелись. Вдоволь.
Он помрачнел и замолчал, а его тираду продолжил Ламин:
– Алекс, даже если мне суждено в скором времени погибнуть, я должен знать, что перед смертью сделал все, чтобы прихватить с собой как можно больше этих выродков!
В который раз оглядев ребят, я понял, что все они поддерживают эти слова. Черты их лиц заострились, губы были крепко сжаты, а в глубине глаз полыхала ненависть. Я чувствовал их эмоции и знал, что, кроме злости, они испытывают еще и уверенность. Уверенность в том, что кочевники еще пожалеют, что связались с нашим отрядом. Что ж, они приняли решение, и теперь я постараюсь дать им все необходимое, чтобы они смогли выжить. Выжить, а может, даже и победить.
Проглотив надоедливый ком в горле, я перешел к действиям:
– Тогда не будем терять времени, у нас его осталось очень мало. Сейчас вы все по очереди будете подходить ко мне и приносить клятву верности. Это совсем не сложно.
На лицах некоторых парней появилось выражение сдерживаемого страха. А ведь я совсем не шутил, когда предлагал им это. Вот только они сейчас напрасно полагали, что я собираюсь превращать их в своих рабов. Мне это было вовсе не нужно, поскольку такими свойствами обладает самый простой вариант клятвы, а я собирался использовать кое-что посложнее и во много раз эффективнее. Первым, как всегда, нарисовался Крот. Следуя моим указаниям, он протянул руку, на которой я сделал маленький надрез своим кинжалом и выдавил пару капель крови. Это была стандартная процедура, которая свойственна многим клятвам, ведь лучшую гарантию, чем собственная кровь, трудно отыскать. Формируя плетение, я использовал полученный материал и одновременно подсказывал Кроту текст клятвы, который он повторял слово в слово:
– Я, Теренс из деревни Рамица, клянусь быть верным своему командиру Эльфу Алексу отныне и до самой смерти. Я клянусь не обращать свои умения против него, не причинять зла его близким словом или делом. Я клянусь, что никогда не предам своего командира и свой отряд. И пусть моя кровь будет свидетельством того, что я не нарушу эту клятву!
Плетение, подчиняясь моему приказу, коснулось тела Крота и моментально встроилось в его ауру так, что стало ее неотъемлемой частью. Теперь разрушить его можно только со смертью носителя, вот в чем и заключался главный недостаток этой клятвы. Именно он и вызывал страх людей, так как они прекрасно понимали, что в любом случае пути назад уже не будет. Вот почему такая клятва применялась только в крайних случаях или, как показала практика в Рассветной школе, в весьма небольших кланах единомышленников. Поглядев внимательно на ауру Крота и проверив результат, я кивнул и отпустил его руку, а потом тоном стоматолога на приеме заявил:
– Следующий!
Место пациента сразу же занял Ламин, и понеслось. Несмотря на все мои сомнения, от принесения клятвы никто не отказался. И даже те, кто испытывал страх, воодушевленные примером товарищей, собирались с духом, подходили ко мне и произносили нужный текст. Вообще-то слова в клятве мало что значили, для меня было достаточно и капель крови. Просто я не хотел портить торжественность гробовым молчанием в тот момент, когда возился над созданием очередного плетения, поэтому парни и произносили всю эту чепуху, почерпнутую мной из фантастических книжек. Там тоже новички частенько клянутся в верности своему командиру, подразделению и еще правителю, которого я сейчас решительно вычеркнул. Пусть знают, что для них царь и бог – это я, а все остальные и не важны вовсе. Это было нужно еще и потому, что при конфликте моего приказа и распоряжения, скажем, вышестоящего начальства парни должны будут без раздумий исполнить то, чего хочу я, а не мучиться в сомнениях.
Закончив с Волчонком – он подошел последним, – я начал формировать еще одно плетение, которое частенько по понятным причинам выбрасывается из стандартной клятвы верности. Парни стояли и во все глаза смотрели на то, как из моих ладоней вырастает нечто шевелящееся, со множеством отростков-щупалец. Своим магическим зрением я видел только сложное многофункциональное плетение, но прекрасно знал из книг, каким оно должно казаться человеку, не владеющему магией. Поглядев на притихших парней, я улыбнулся:
– А теперь последний штрих!
Мое плетение развернулось и протянуло свои стрелы-щупальца к ребятам. Многие в испуге отступили на шаг, некоторые задержали дыхание, когда длинные отростки коснулись их тел. Зря они так волнуются, мне ведь будет намного больнее. Чтобы успокоить парней, я начал произносить совсем необязательный текст второго этапа клятвы верности:
– Я, Эльф Алекс, клянусь заботиться обо всех, кто сейчас принес мне клятву верности. Я клянусь всеми своими силами сохранять их жизни и здоровье, не причинять зла им и их близким. Я клянусь не предавать свой отряд, и пусть моя кровь будет гарантией моих слов.
Я надрезал себе ладонь и выдавил из ранки пару капель крови, которые были моментально подхвачены почти полностью развернувшимся плетением. А теперь будет больно. Я отдал мысленный приказ своему творению. Плетение коснулось аур ребят и сплелось с тем образованием, что уже сидело там. Одновременно основная его часть вошла в меня и начала встраиваться в мою ауру. Это было действительно больно. Нет, это было просто невероятно больно, так что в первую секунду я даже успел обругать себя за то, что решился на такую глупость.
«Нужно было небольшими партиями», – пришла запоздавшая здравая мысль, и я погрузился в пучину боли.
Барахтаясь в волнах мучений, я решительно отверг протянутую мне руку Темноты, предлагавшей нырнуть вместе с ней в беспамятство. На это у меня катастрофически не было времени, поэтому я предпочел терпеть.
Пока плетение встраивалось и активировалось, я едва не сошел с ума от невыносимых страданий, хотя это заняло всего несколько минут. Когда глаза начали различать хоть что-то, дикий грохот в ушах стих, а сознание прояснилось, я обнаружил себя лежащим на земле в окружении моих обеспокоенных парней. Поглядев на них, я понял, что их этот болезненный процесс совсем не затронул, значит, все прошло удачно.
– Ты как, Алекс? – спросил Ламин, помогая мне встать на дрожащие ноги.
– Командир, это что с тобой сейчас было? – поинтересовался встревоженный Дин.
– Ничего страшного, – хрипло прошептал я, сплевывая на землю кровь из прокушенных губ и запуская в теле процессы восстановления. – Просто не рассчитал немного. Нужно было провести обратную клятву со всеми по очереди, а я решил время сэкономить.
– Ну и как? – простодушно полюбопытствовал Волчонок.
– А что, не видно? – иронично спросил я, слегка пошатываясь. – Чуть не сдох от невероятных ощущений! Все, больше такие фокусы повторять точно не буду! Экономист, мля...
Да, я сказал Марику чистую правду, потому что действительно едва не умер от ощущений. Дело в том, что вторая половина клятвы верности накладывает обязательства на господина по отношению к его вассалу и именно поэтому все ее так решительно опускают. Кстати, мне вот интересно, какой же формой клятвы пользуется мастер Лин? Наверняка первой, так как он не является одаренным, а специальными амулетами можно достичь только ее. Вторая обязательно должна проводиться опытным магом, который будет контролировать правильное построение канала обратной связи. Ну, во всяком случае, в книгах, что я удостоился получить от своего учителя, было написано именно так.
Но я не просто наложил на себя такие обязанности по отношению к ребятам. Обратная клятва помимо этого недостатка имеет массу преимуществ, которые я даже и не смогу перечислить полностью. Главным было то, что я теперь имел возможность всегда знать, где парни находятся, чем занимаются, видеть их глазами, а при большом желании даже брать их тела под полный контроль. Согласитесь, это весьма немало. И теперь при необходимости я мог присутствовать одновременно в двадцати пяти различных местах. Правда, с этим придется быть немного поосторожнее, так как человеческая психика для такого явно не предназначена.
И болевой шок в момент активизации плетения появился у меня потому, что я сразу почувствовал через каналы плетения ощущения всех моих парней одновременно. Думаете, это ерунда? Нет, я не говорю в данный момент об их эмоциях, которые также захлестнули меня по самую макушку, я говорю об их ощущениях. Если бы я проводил обратную клятву с одним, я просто ощутил бы кратковременное удвоение своих чувств, как тогда, когда сливался воедино. Хотя в тот момент мне было легче, ведь тело-то было одно, и только эмоции усилились. А когда же я размахнулся и самонадеянно провел клятву с четвертью сотни человек...
Все еще непонятно? Хорошо, поясню на примере. Вот представьте себе легкое касание одежды к вашей коже, которое вы даже не замечаете. Представили? Усильте его вдвое. Заметили нажим? Усильте еще вдвое. Ну и как, приятно? А если увеличить нажим еще в несколько раз, то получится приблизительно то, что почувствовал я. А ведь есть еще слух, обоняние, про зрение вообще молчу, искренне радуясь, что не ослеп в процессе.
Короче, после этой клятвы я приказал себе запомнить, что больше никогда не нужно пытаться экспериментировать с плетениями на себе. Только на других... Кстати, как я уже говорил, ребята этот процесс вообще не почувствовали, так как полной двусторонней связи у плетения не было. Да это и правильно, ведь тогда при особом желании они получили бы то же, что и я. А ведь никакому господину не понравится осознание того, что слуга в любой момент может взять под контроль его тело, поэтому маги, придумавшие данное плетение, первым делом учли этот момент.
Придя в себя окончательно, я заявил ребятам:
– Садитесь поудобнее, сейчас будем учиться.
Парни недоуменно переглянулись, а Рокин спросил:
– Ты хотел сказать, тренироваться?
– Нет, учиться, – повторил я. – Сейчас я буду передавать вам свои знания мастера Рассветной школы, а также еще кое-что...
– А может, ты нас колдунами сделаешь? – деловито спросил Юрлон.
– Нет, магов из вас не выйдет, – вздохнул я. – Способностей никаких. Так что придется вам удовлетвориться тем, что вы станете непобедимыми воинами. Или вам этого будет мало?
Раздались смешки, и парни начали рассаживаться на земле. Я сел напротив них и тут же нырнул на свою знакомую полянку, постаравшись растянуть субъективное время до предела. Бродя по ней, я отыскивал нужные растения, сразу же запуская их копирование или даже тиражирование, так как этих копий мне было нужно очень много. Первым делом я размножил тот самый радужный цветок, отвечающий за интуицию, понимая, что у ребят магического кокона нет и не будет, а значит, от стрел кочевников им придется защищаться только таким образом. Доспехи не являются надежной гарантией, да и уязвимых мест в них много, так что этот цветочек поможет парням сохранить свои тела от лишних отверстий.
Дальше копирование пошло без остановки. Понимая, что наше будущее весьма неопределенно, я копировал им свои навыки разведчика, все знания, полученные в Рассветной школе, умения эльфийского лучника... да много чего. Посмотрев в итоге на получившийся внушительный объем, я мысленно нашел все каналы, тянувшиеся от меня к парням, и, распределив все эти растения по группам, начал перекачку информации. Процесс шел медленно, так как я совсем не хотел повторения случая с подопытным кочевником, которому выжег мозг, перестаравшись со скоростью передачи. Ведь в таком случае я буду ощущать то же самое, что и «счастливчик», у которого начнут плавиться мозги. Это также было одним из недостатков обратной связи, поэтому я четко осознавал, что, когда кого-нибудь из моих ребят убьют, мне будет очень и очень плохо. Да, мое тело при этом не пострадает и после этого я смогу очнуться, но все последние ощущения умирающего испытаю целиком и полностью.
Посмотрев на информацию, я отметил, что она перекачивается с разной скоростью. Один «пакет» уже полностью был отправлен, поэтому я мысленно скользнул по каналу в разум того парня, у кого были наибольшие способности к усвоению новой информации. Как я и предполагал, это оказался Марик. Самый молодой в отряде, он легко принял все полученные знания, и мне даже не осталось работы на его лесной опушке. Я лишь плеснул немного энергии, добиваясь более плотного проникновения навыков в разум парнишки.
«Это нисколько не помешает», – подумал я и вернулся.
А дальше пошел конвейер. Я едва успевал следить за перекачкой и помогал моим знаниям усваиваться в головах парней.
«Нет, все-таки идея клятвы верности была просто гениальной», – подумал я, насильно внедряя свои навыки в разум Трита.
К сожалению, он настойчиво отторгал новые знания, поэтому мне в конце концов пришлось самому высаживать все растения на его деревенский огород и тщательно следить за тем, чтобы они еще и нормально схватились корнями за землю. Закончив с этой проблемой, я продолжал радоваться экономии времени. Ведь если бы не клятва, я бы провозился очень долго, а так процесс пошел практически одновременно и довольно успешно. Были бы ребята магами, я по этому каналу мог бы им перекачивать еще и энергию, ведь он был полифункциональным. Но эту мысль пришлось оставить до лучших времен.
Нет, я сказал парням правду, способностей у них не было никаких. Но ведь и у меня в самом начале было так же. Ведь в свое время я долго занимался раскачкой своих задатков, да и – чего скрывать? – занимаюсь этим до сих пор. Может быть, и парням также можно вложить в голову информацию об основах магии, а потом они сами будут кропотливо развивать свои силы? Или обеспечить им резкий сдвиг, использовав слияние аур, как получилось с Алоной? Но, поразмыслив немного, я отказался от этой идеи. Нет, друзья и родственники – это разные категории, и не стоит пока переводить ребят из одной в другую.
Хотя магами им стать совсем не помешало бы, но у нас не было времени на это. Чтобы стать весьма средним магом, мне понадобилось больше полугода. Нельзя сказать, чтобы я занимался ежедневно и с большим упорством, ведь, как правило, свободного времени у меня оставалось очень мало. А ведь сейчас у нас его вообще нет. Степняки уже рядом, до активных боевых действий остались считаные дни. Я просто не сумею настолько раскачать парней, чтобы они смогли магически противостоять врагу. Сталью и стрелами у них выйдет в десятки раз лучше. Поэтому я оставил все мысли по этому поводу и закончил с последней передачей. Вынырнув из подсознания, я оглядел ребят. Некоторые недоуменно мотали головой, многие массировали себе виски.
«Знаю-знаю, – подумал я. – Теперь головы у вас будут еще долго болеть, но ничего – глоток лимэля, и все как рукой снимет!»
Поднявшись, я сказал парням:
– Вот и все! А вы боялись...
– Но я ничего не чувствую, – сказал Крот, неуверенно поднимаясь следом.
Я взглянул в его недоуменное лицо и решил, что лучше будет один раз показать. Молниеносно выхватив из-за спины клинок, я нанес удар в горло парню. Этот удар был смертельным, и если бы я не был уверен, что все получилось, то такого делать бы точно не стал. Но я только что лично проследил за усвоением его разумом новых знаний и действовал наверняка. Крот, не меняя выражения лица, лишь чуточку сместился влево, пропуская мой клинок, а затем так же быстро выхватил свой и рефлекторно нанес мне удар в ответ. Я едва успел поставить защитный кокон, но меч парня замер в сантиметре от моей шеи. Усмехнувшись, я порадовался, что парень все же сумел в последний момент остановить удар, значит, новые знания благодаря моим стараниям прочно перешли в разряд навыков, которые уже могут контролироваться разумом. На рефлексах ведь далеко не уедешь.
Убрав клинок в ножны, я пару секунд смотрел на Крота, наглядно демонстрирующего, насколько у обычного человека может отвиснуть челюсть.
– Еще вопросы будут?
Парень опустил свой клинок и закрыл рот, а потом огляделся. Все остальные ребята, стоящие рядом, также выглядели весьма удивленными. Быстро придя в себя, Крот широко улыбнулся и радостно заявил:
– Вот теперь можно и воевать!
Я кивнул и отдал приказ:
– Сейчас отправляйтесь к воротам, где остались тела защитников. Всем, кто еще не имеет за спиной пары клинков, взять себе подходящий меч у погибших, а потом как можно быстрее найти своих лошадей и ждать меня там. Куда мы поедем, объясню по дороге, – добавил я, чтобы не было лишних вопросов.
– А... – начал было Дин, но я рявкнул:
– Выполнять! Каждое мгновение дорого!
Ребята резво покинули двор и побежали за лошадьми, а я начал прикидывать, что мне нужно взять с собой. Затем на всякий случай зашел в дом и вынул из сумки второй колчан с эльфийскими стрелами, а также кинжал моего учителя, который прикрепил на пояс слева. Пригодится, ведь, как говорится, запас карман не тянет. Остальное я брать не стал, так как планировал в скором времени сюда вернуться. Кстати, нужно было еще сказать ребятам... Стоп! А что мешает мне сделать это сейчас? Улыбнувшись, я сформировал мысль-приказ и отправил ее по всем магическим каналам, связывающим меня с парнями. Все еще улыбаясь, я побежал к воротам, представляя, как каждый из парней вдруг отчетливо услышал мой голос у себя в голове:
– Возьми не меньше сотни стрел у мертвых кочевников и проверь свой лук!
Пристраивая колчан за спиной, я прикидывал план предстоящей операции. Напасть с разгону не получится. Вернее, получится, однако ни к чему хорошему это не приведет. Да, нам удастся завалить несколько сотен степняков, но потом в дело вмешается маг, которому некто из вышестоящего начальства приказал использовать магию только в крайних случаях. Интересно, почему? Чтобы не пало и тени подозрения на то, что в дело влезла Империя? Но ведь о ней и так знают все, кто имеет уши. Хотя... Если бы я не раскопал сведения о финансировании, знал бы Фариам о том, что нападение степняков – дело рук имперцев? Вряд ли. Догадываться мог, ведь голова у него варит, но точной уверенности у него бы не было, а значит, и с военной помощью соседей он вполне мог пролететь, как фанера над Парижем.
М-да, тут имперцы грамотно рассчитали. Разве станет умный правитель оголять границы, со дня на день ожидая нападения? Разумеется, нет. Именно поэтому, до окончательного выяснения того, что удар будет нацелен на Мардинан, Фариам на помощь соседей рассчитывать не мог. Сейчас же ситуация изменилась, что не могут не сообразить имперцы. Я подозревал, что шпионов у них хватает, поэтому вряд ли останутся незамеченными разговоры о военной поддержке, что идут сейчас в верхах. Вот только как они на это отреагируют? Снимут магам запрет на использование своих сил или будут до последнего надеяться, что все это не вылезет наружу?
Ладно, эти мысли можно оставить. Что в первом, что во втором случае моя роль не изменится. Будем надеяться, что Фариам достаточно умен, чтобы не рассказывать все это каждому встречному, а постарается договориться с соседями по-тихому, чтобы никто из имперцев не пронюхал. Так, оставлю это у него на совести, но завтра, если выживу после боя, нужно будет связаться с ним и объяснить ситуацию, ведь про магов я ему сообщить вроде бы не успел, хотя и обещал докладывать почаще. Так что пускай порадуется вместе со мной!
К нашим лошадям я подоспел не самым последним, обнаружив свою уже отдохнувшую кобылку мерно щиплющей траву. Забравшись на нее, я машинально проверил свой лук и оглядел парней. У всех за плечами торчали по две рукояти клинков, что меня весьма обрадовало. Так как я владел техникой двуручного боя, то и парням легче будет управиться с двумя клинками, чем таскать с собой еще и щит. Интересно, сколько же невостребованных клинков из эльфийской стали осталось в Городе? Если последнюю партию мечей кузнец начал делать с расчетом только на моих парней, в то время как воины Хагела уже имели по паре, то можно предположить, что парни забрали почти все клинки у мертвых защитников. Ничего, полную ревизию имущества можно провести после возвращения в случае удачи, а если наше нападение провалится, то вопрос с оставленной без присмотра эльфийской сталью будет волновать меня меньше всего.
Ладно, хватит терять время. Я пересчитал парней и выяснил, что не хватает всего двоих, но и те с колчанами наперевес уже выбегали из раскрытых ворот. Не дожидаясь их, я скомандовал:
– Вперед!
На скаку я продолжал обдумывать план будущего боя, от которого меня отвлекли посторонние мысли. Итак, на чем я остановился? На том, что маг, вступив в схватку, просто передавит по одному моих ребят, а меня, обезумевшего от боли, возьмет тепленьким, если раньше степняки в капусту не покрошат. Вывод – сперва нужно валить мага. А как это сделать? Только незаметно, потому что на открытое противостояние у меня умений не хватит.
Дорога – это не проблема, я ее хорошо знал по воспоминаниям Макра. Только одно мне непонятно, почему он поперся с юга, когда самый прямой путь пролегал через мои сигналки на юго-востоке? Через мгновение мне пришло воспоминание о том, как Макр с Лооном спорят над картой, как лучше всего провести отряд, и первый выбирает длинный путь только для того, чтобы насолить брату и напомнить, кто в походе главный. Что ж, Макр, можешь порадоваться где-то там, в ином мире, твой выбор принес отряду успех, вот только весьма ненадолго...
– Командир, ты обещал рассказать, куда мы едем, – обратился ко мне скачущий рядом Крот, когда мы проехали уже примерно час.
– Извини, задумался, – ответил я и громко сказал, чтобы было всем слышно: – Коротко ситуация такова: ранним утром мы должны достигнуть тренировочного лагеря кочевников. Он располагается у места, которое называется Белая Скала. Там нас будут поджидать около тысячи степняков (ну, это я слегка приуменьшил), десяток наемников-имперцев, один имперский герцог, которого все зовут Советником, и маг, который устроил нам нападение мертвяков.
Несмотря на шум скачки, я услышал, как справа Ламин заскрипел зубами. Обернувшись, я увидел, что и остальные ребята начали злиться, видимо, то нападение сильно потрепало им нервы.
– Действовать будем так, – продолжил я, переходя на мысленную речь, чтобы не драть горло. – Мы подъезжаем к небольшому овражку рядом с лагерем, где оставляем лошадей. Затем вы окружаете степняков на равномерном удалении друг от друга, бесшумно вырезаете дозоры, которые там непременно будут, и ждете моей команды, приготовив луки и стрелы. В это время я расправляюсь с магом, беру за шкирку Советника и оттаскиваю его подальше, чтобы после боя расспросить хорошенько. Как только я вернусь в лагерь, то наведу там шороху, чтобы степняки проснулись и попытались меня прирезать. В это время вы подбегаете поближе и расстреливаете их, следя, чтобы не ушел ни один, поскольку это не единственный лагерь, который я планирую распотрошить таким образом. У кого-нибудь возникли вопросы? Можете задавать их мысленно, я услышу.
– А ты что, теперь всегда наши мысли читать будешь? – удивился Крот.
– А я уж было думал, откуда у меня голос в голове появился... – донеслась радостно-облегченная мысль Рика.
– А мы теперь друг с другом тоже можем общаться, не раскрывая рта? – простодушно поинтересовался Трит.
Остальные спустя несколько секунд также поддержали какофонию голосов в моей голове. Я мысленно сплюнул и ответил всем сразу:
– Нет, так общаться друг с другом вы можете только через меня. А если в будущем захотите ко мне обратиться таким образом, то просто сосредоточьтесь и мысленно закричите мое имя. Я услышу.
Тут же донесся оглушивший меня мысленный вопль Нимоша:
– А-а-але-е-екс!!!
Я даже голову пригнул, спасаясь от шума, поэтому почти не услышал его вопрос:
– Вот так примерно?
– Твою мать, Нимош! Я же сейчас с тобой разговариваю, на хрена так орать?! Это я сказал для того, чтобы вы могли дозваться меня в экстренных ситуациях. Или ты думаешь, что я ваши мысли буду теперь всегда читать? Да что в них интересного? Одни желания – поспать, поесть и по бабам!
Парни захохотали, а я закончил:
– Короче, пока план такой – скачем и скачем. Когда в нем будут изменения, я вам сообщу.
И я прервал связь. Очень удобная штука – это плетение, с каждым разом при его использовании я убеждался в этом все больше и больше. А главное – невозможно ни снять, ни уничтожить, а значит, теперь в парнях я был уверен на все двести. Интересно, а у наемников стоит такое же? Или все-таки их «наниматели» не утруждали себя и ограничились первой ступенью? Ведь если обратная связь присутствует, то валить их нужно в первую очередь, иначе проблем потом не оберешься. Нет, я не думал, что их хозяева вдруг воплотятся в них и будут использовать наемников в виде кукол при нашей атаке. Просто в тот момент, когда они будут умирать, тот, кому они принесли клятву, обязательно будет видеть, кто их убил, а информацию о нас я пока не хотел разглашать. Рано еще, ведь наше главное преимущество – внезапность, и я не хотел бы его лишиться.
Сейчас перед нами стояла задача уничтожить один лагерь и разведать, где поблизости расположены похожие, а уже потом мы целенаправленно будем отвлекать на себя силы кочевников, вынуждая их задействовать все больше людей... Так, что-то я сильно забежал вперед. А ведь пока даже не представлял, сумею ли справиться с этим магом, который сейчас находится у степняков, но уже размышлял о будущем. Отставить! Слишком часто в последнее время все мои четко расписанные и продуманные планы отправлял к демонам маленький пушистый зверек. Так что и сейчас не стоило загадывать так далеко. Кто-то из известных людей на Земле говорил, что нужно жить одним днем. Я, конечно, понимал, что он далеко не это имел в виду, но сейчас предпочел последовать его мудрому совету.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:05 | Сообщение # 3

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 2
И возмездие придет
Мы скакали долго, выжимая из наших лошадок все, на что они были способны. Когда усталые животные уже начинали спотыкаться, мы переходили на шаг, давая им немного отдыха, а потом снова понукали их бежать быстрее. Я понимал, что единственный наш шанс на благополучный исход дела – напасть на сонных кочевников. Если ко времени нашего прибытия они уже успеют проснуться, то нам придется лишь развернуться и убираться подальше. И дело не в том, что мои ребята хотя и получили мои знания, но еще недостаточно хорошо владеют своими телами, чтобы их применять (но и это тоже было немаловажной причиной). Просто я очень надеялся убить мага спящим, понимая, что мои шансы на успех становятся минимальными, если застать его бодрствующим и полным сил.
Именно поэтому мы не жалели бедных четвероногих и гнали что было сил. Если бы я отправился один, можно было применить одно весьма жестокое плетение, превращающее лошадь в неутомимый механизм, что способен сутками держать предельный темп. Почему жестокое? Потому что оно обладало весьма гадким побочным эффектом, разрушающим организм животного и приводящим четвероногих к смерти в страшных муках. Однако не это было главной причиной, из-за которой я не стал его применять. Просто плетению должна даваться постоянная подпитка от создавшего его мага, что обеспечивалось простым присутствием последнего в седле лошади. А так как я одновременно не мог касаться стольких скакунов, чтобы передать им свою силу, то этот вариант пришлось вынужденно отбросить.
Большие проблемы начались после того, как наступила ночь. И хотя я, обладая превосходным зрением, позволявшим мне хорошо видеть в абсолютной темноте, старался скакать впереди, выбирая ровную дорогу, остальные испытывали неудобства. Мы пробовали передвигаться и плотной группой, но все равно это не очень помогло. Когда несколько лошадей чуть не переломали себе ноги о неожиданно попавшиеся на пути камни, я решил рискнуть и зажег светляк. Толку от него было немного, потому что я боялся придавать ему большую яркость, так как в темноте свет виден далеко. Спустя несколько минут парни попросили меня его потушить, потому что он ничуть не помогал им выбирать ровную дорогу.
Задумавшись над этой проблемой и дав лошадям полчасика передохнуть, я нашел выход – изменил плетение светляка, превратив его в слабо светящийся туман, который благодаря привязке ко мне стелился впереди и освещал путь. Он был неярким, но вполне достаточным, чтобы парни и их лошади могли ехать, не опасаясь неприятностей в виде камней, корней и кочек. Больше всего это походило на то, что в отдельном месте ночи каким-то образом вдруг наступили предрассветные сумерки. Благодаря моему изобретению мы вновь смогли увеличить скорость передвижения, но все равно я сомневался в том, что мы успеем вовремя, поэтому не жалел лошадей, да и задниц своих ребят. К слову, они уже успели освоить навыки верховой езды, которые я передал им, скопировав из доставшейся памяти Макра, поэтому парни в седлах держались уверенно, как прирожденные всадники, причем даже не осознавая этого, и ничуть не напоминали неумех, с десяток дней назад впервые увидевших лошадей.
В итоге дикой скачки, несмотря на все мои опасения, мы достигли нужного овражка, уложившись в отведенное мной время, где и оставили взмыленных, тяжело дышащих лошадей. Неслышными тенями мы пустились дальше на своих двоих. До лагеря было недалеко, поэтому мы сразу же условились, что я пойду первым, а ребята двинутся следом чуть позже, чтобы ненароком не вспугнуть врага раньше времени.
– И чтобы ни один не ушел! – напомнил я парням и бесшумно направился к лагерю.
Первым делом своим магическим зрением я увидел впереди дозор из трех человек, которые сидели и упрямо таращились в темноту за пределами лагеря. Видимо, тут были строгие порядки, раз никто из них не позволял себе вздремнуть на посту. Понаблюдав за ними немного, я выпустил три магических стрелы и подождал, пока энергия из трех мертвых тел не перейдет туда, где ей было самое место – в мой сафрус, который все еще находился у меня в желудке. Оглядев местность, я заметил еще два дозора, которые также состояли из троек степняков и охраняли южный и северо-западный подходы к лагерю.
Для моих магических стрел расстояние было явно великоватым, поэтому я мысленно обратился к парням:
– У большого камня с юга сидят трое дозорных. Когда будете обходить лагерь, или сразу убейте их стрелами, или сделайте так, чтобы они вас не заметили. У этих дураков костер горит, так что они вряд ли что-то увидят, вам будет проще. Еще трое сидят в пятидесяти шагах от крайнего высокого шатра, эти без огня, так что постарайтесь их убивать только тогда, когда будете уверены, что сделаете это бесшумно. И начинайте выдвигаться, уже светает. Конец связи.
Да, небо уже светлело, поэтому нам следовало поторопиться. Здесь никакой утренней дымки не будет, поэтому дозорные, как только немного прояснится, сразу же заметят перемещения моих парней и поднимут тревогу.
«Лишь бы сами ребята шума не наделали», – подумал я, добравшись до крайнего ряда шатров.
В лагере было тихо, но кое-какие шевеления все-таки уже начались. Повара в южной части стойбища собирались готовить завтрак, а сбоку от меня некто, страдающий бессонницей, натачивал меч. Решив отыскать палатку с магом, я усилил магическое зрение. Но, тщательно оглядев лагерь, я не обнаружил характерного яркого пятна ауры мага и озадачился. Неужели этот гад успел слинять? Тогда и Советника я здесь тоже не увижу, хотя и очень хочется поговорить с ним по душам. Вздохнув, я уже хотел было скомандовать ребятам, чтобы приступали к активным действиям, но моя интуиция посоветовала мне не торопиться. Еще раз оглядевшись, я начал искать малейшие признаки магических плетений, проверяя все шатры один за другим. Хоть лагерь был значительно больше Города, но и я теперь не тот неумеха, который не мог качественно пользоваться своим магическим зрением, поэтому мне не составило труда целиком охватить всю его площадь.
В нескольких палатках я заметил магические плетения в свернутом виде и догадался, что это наверняка какие-нибудь амулеты. Но вот в самом центре обнаружилось нечто странное – один шатер был буквально оплетен тончайшей магической паутиной, которая была разновидностью моей сигнальной нити, но покрывала пространство гораздо плотнее. В этом шатре магический фон явно был завышенным. Судя по всему, маг недавно опять занимался своими экспериментами. Прикинув направление, я неслышно стал пробираться к цели. Пару раз мне пришлось вжиматься в землю, надеясь, что проходящие мимо кочевники, которым внезапно приспичило отлить, меня не заметят. Убивать я их не стал, так как не был уверен в том, что их товарищи не дожидаются возвращения этих писунов. И поэтому мне пока приходилось изображать из себя статую и терпеливо дожидаться, когда они пройдут мимо.
Но на третьем встречном мне не повезло. Видимо, этот кадр вечером выпил довольно много жидкости и сейчас решил, что добежать до конца лагеря просто не успеет, поэтому просто завернул за ближайший шатер и достал свой инструмент, которым принялся увлажнять каменистую почву, шатер своих товарищей и мои штаны. Я стоял, вжимаясь в шкуры, и мрачно наблюдал за тем, как он опорожняется, одновременно запоминая его лицо, с блаженным выражением обращенное к звездам. Ну, поссыкун, я тебе еще припомню! Нет чтобы, как все нормальные люди, стоять спокойно, так он еще и вертится в разные стороны! Художественный писун, мать бы его! Умудрился изгадить мои форменные штаны, которые я только недавно постирал!
Кочевник наконец выдохся и, подтянув штаны, отправился досыпать, не меняя блаженного выражения лица.
«Как мало нужно человеку для счастья», – прокомментировал я про себя его поведение и направился дальше, благо до нужного шатра осталось всего три десятка шагов, а больше желающих облегчиться на мою одежду в округе не замечалось.
Подойдя к незнакомому плетению, я остановился и задумался. Понятно, что трогать его руками было бы неразумно, но вот как бы снять паутинку, чтобы при этом не разбудить хозяина?
Я внимательно рассматривал магическое образование. Все правильно – обычная сигналка, никакого боевого механизма тут не стояло. Она была накинута на весь шатер и сообщала владельцу о незваных гостях, даже если те надумают пробраться через крышу. Правда, от сигнала до того момента, когда вооруженные гости ворвутся внутрь, прошло бы всего несколько мгновений, но опытному магу их будет достаточно, чтобы проснуться и укрыться защитой. И как же мне теперь избавиться от этой дряни? Я начал искать источник энергии, без которого всю структуру плетения можно будет легко развеять, и вскоре обнаружил его. Как я и предполагал, он располагался рядом с блоком, отвечающим за механизм срабатывания сигналки. Имперская школа, стандартная схема.
Я уже было мысленно дотронулся до источника, чтобы быстро перекачать всю его энергию себе, как вдруг моя интуиция опять посоветовала не спешить. Приглядевшись, я через некоторое время обнаружил еще один совсем незаметный блок-образование, который представлял собой своего рода тревожную кнопку со своим собственным маленьким зарядом энергии, так сказать, страховочный вариант. Рассматривая его, я подумал, что сегодня моя советчица уже дважды уберегла меня от необдуманных поступков. Конечно, хорошо, что у меня есть такая помощница, но может быть, и мне следует перестать себя вести как зеленый простачок?
Спустя несколько мгновений я аккуратно опустошил этот блок, стараясь не повредить линию паутинки, к которой он крепился. И ежу было понятно, что, когда некто обесточит сигналку, линия пропадет, а блок пошлет сигнал владельцу. Не очень хитро, но, не будь у меня такой интуиции, вполне могло бы сработать. Расправившись с блоком, я легко обесточил сигналку и развеял плетение, после чего достал кинжал и аккуратно разрезал слой шкур в одной из стенок шатра. Клинок скользил мягко и благодаря бритвенной остроте не производил никакого шума. Разрезав шкуру по вертикали примерно на метр, я вернулся к началу и стал делать горизонтальный надрез, но тут же остановился и замер, так как из отодвинувшегося угла шкуры наружу пробился неяркий свет. Именно тот, какой может издавать только слабый магический светляк.
Это заставляло задуматься. Дело в том, что светляк является не полноценным плетением, а представляет собой своего рода слегка оформленный сгусток сырой силы, которая медленно превращается в свет. Это не магический светильник, который горит более ярко и который можно включать и выключать. Вот в нем уже есть полноценное плетение, хотя и предельно простое. Но главное заключалось не в этом. Такие светляки используются в основном тогда, когда маги работают над особенно сложным плетением. Ведь любая магическая структура, пусть даже самая простая, может легко наложиться на то образование, которое хочет создать маг, и приведет к печальным результатам. Бабахнуть, может, и не бабахнет, но структуру плетения точно придется создавать заново.
Но это я отвлекся на изначальные принципы магии, прошу меня простить. А в тот момент я просто замер с клинком в руке, четко осознавая, что маг находится внутри и, более того, сейчас бодрствует. Магическим зрением я заглянул внутрь, но снова увидел только пустоту. Никакого следа ауры – маг не пожелал определяться! Хотя я прекрасно понимал, что тот должен находиться внутри, ведь сигналку он поставил не просто так, чтобы пойти прогуляться, да и светляк горит. Впрочем, все может быть. Но тогда... Поспешив развеять свои сомнения, я заглянул в щелку.
Я не ошибся, маг был в шатре, и сна у него не было ни в одном глазу. Это я понял исключительно по его движениям, нервным, отрывистым, поскольку маг стоял ко мне спиной и чертил что-то на листке бумаги, лежавшем на столе перед ним. Понаблюдав за магом, я понял, что он настолько увлечен своим занятием, что у меня вполне может получиться застать гада врасплох, ведь отступать я просто не имел права. Особенно теперь. Поэтому я продолжил делать разрез своим клинком, смотря магу поверх головы и напевая про себя: «Я тучка, тучка, тучка...» Несмотря на все заверения скептиков, я знал, что любой человек может почувствовать устремленный на него внимательный взгляд, поэтому перестраховывался.
Доведя разрез до одной из деревянных стоек шатра, я медленно отогнул край шкуры и так же медленно, не издавая ни малейшего шума, перешагнул через преграду. Больше всего я волновался, что маг услышит шорох моей одежды, но тот в это время бормотал нечто себе под нос. Экспериментатор опять что-то придумывает, понял я, а может быть, и совершенствует то плетение, которое только недавно испытывал на нас. Лично мне все его исследования были по барабану. Сейчас важно было понять, почему же я не видел его ауры. Оглядев стоящую передо мной фигуру, я перешел на магическое зрение и стал внимательно рассматривать мага.
Да, я понимал, что поступал глупо, как и то, что мне нужно было поскорее валить его и начинать общую атаку, но все же продолжал изучать пространство перед собой. Вначале я не увидел ничего, но потом заметил что-то вроде колышущейся дымки в том месте, где должна была находиться аура. Она повторяла контуры фигуры, но была слаборазличима. Спустя минуту я начал понимать, что каким-то неведомым образом маг создал некий кокон, который своей внутренней поверхностью просто не выпускает излучение ауры за пределы тела, а наружной изображает обычный воздух. «Хитро», – с уважением подумал я. Ведь если бы этого наружного слоя не было, то я бы увидел черную дыру в пространстве, а так только воздушное марево. Вот только оставалось непонятным, как же он этого добился...
И тут маг повернулся. Рефлексы сработали моментально, и клинок ласточкой выпорхнул у меня из руки. Я перешел на обычное зрение и увидел перед собой мага, которому мой кинжал пробил висок. Нет, экспериментатор не обнаружил непрошеного гостя, а лишь протягивал руку к стоящему на столе блюду с фруктами. Именно это движение оказалось последним в его жизни. Через мгновение тело начало падать, а я вышел из ступора и все же успел подхватить его магическим захватом, избегая шума. Перейдя на магическое зрение, я увидел, как со смертью своего носителя постепенно разрушается то плетение, которое он наложил на себя, чтобы остаться незамеченным. В дымке появились прорехи, из которых проглядывала яркая аура умершего мага, начавшая стремительно терять форму и превращаться в обычную энергию. Подскочив к мертвому магу, я прикоснулся к телу, надеясь, что мои смутные догадки, промелькнувшие в голове за доли секунды, окажутся верными.
Мне невероятно повезло, плетение почувствовало мое тело и, словно разумный организм, стало переползать на мою кожу, тут же восстанавливая разрывы в своей структуре и начиная подпитываться моей энергией. Я замер и стал наблюдать, как плетение медленно захватывает мою ладонь и поднимается выше. Подождав, пока оно полностью не перейдет на меня, и оставив мертвое тело, я начал внимательно изучать структуру маскировки. Она была не просто сложной, она напоминала произведение искусства. Мне, со всеми моими познаниями, потребовалось бы немало времени, чтобы придумать это плетение, даже если бы я знал, в каком направлении нужно копать. Хорошо, что я вовремя вспомнил «свиной грипп», подаренный мне этим же магом, и понял, что все его работы имеют явно выраженный принцип самоподзарядки и самовоспроизведения. Рассматривая структуру плетения, я продолжал поражаться той гениальности, которую продемонстрировал ее создатель, но быстро оборвал сам себя. Сейчас на это не было времени.
Я повернулся к магу и стал поглощать его силу, которой он накопил немало. Поглотив кляксу энергии, оставшуюся от разрушившейся ауры, я вобрал всю энергию мертвого тела, а потом проверил плетение маскировки. Оно на мои действия никак не отреагировало. Для пробы я создал лезвие, таран, щит, защитный кокон – все это не причиняло плетению никакого вреда, а защитный кокон даже не пытался с ним взаимодействовать. Видимо, в плетение был еще заложен автоматический принцип сохранения своей структуры. Еще раз повосторгавшись изобретением и отвесив мертвому изобретателю уважительный поклон, я выбрался из шатра и отправился на розыски Советника.
Справедливо полагая, что маг нужен был главным образом для защиты герцога, я подумал, что Советник должен быть неподалеку, и начал обыскивать шатры, расположенные рядом с этим. В первом обнаружился отряд стражи, который после моего посещения заснул навеки. Я не стал с ними церемониться и раздал каждому по магической стреле в лоб, уменьшая количество противников. Так как опасаться мне уже было некого, я не особо таился, и в результате, когда я собрал энергию мертвых и вышел из шатра, меня обнаружил один из воинов. Судя по его виду, он целенаправленно обходил лагерь, а не просто вышел отлить, так как был вооружен луком.
Я запустил в него лезвием, но он все же успел издать сдавленный писк, когда, перерубленный пополам, валился на землю. На этот звук из шатра напротив показалась бородатая голова, которая получила магическую стрелу и с недоуменным выражением на лице и аккуратной дыркой во лбу снова скрылась в шатре. А потом из этого же шатра раздался яростный крик, видно, там не все спали. Посланное на звук лезвие погоды уже не сделало, крик подхватили, и лагерь степняков загудел, словно разбуженный улей. Я мысленно обратился к ребятам и спросил:
– Как продвигается дело с окружением лагеря?
– Все нормально, три поста дозорных полностью мертвы, мы все сидим вокруг лагеря, так что ни один не прошмыгнет! – доложил Крот.
Остальные ребята тоже загомонили, и я, поморщившись, подумал, что нужно сделать парочку или тройку сержантами, чтобы прекратить такой бардак.
– Слушайте все, мы начинаем. Можете стрелять.
Я оборвал связь, понимая, что в этот момент ребята поднимаются со своих мест и подбегают поближе к лагерю степняков, чтобы начать расстреливать сонных кочевников, с недоуменными лицами выскакивающих из шатров. Раздавая не в меру любопытным степнякам магические плюхи, я продолжал осматривать соседние шатры. Второй оказался напрасной тратой времени – я быстро запустил десяток лезвий, перерубивших находившихся там степняков, и выскочил оттуда. На подходе к третьему я понял, что именно с него и нужно было начинать, потому что в этот момент из него выбежал Советник в окружении пятерых наемников. Пришлось мне кинуться к ним и исправлять свою ошибку.
Первый наемник получил хороший удар в висок и рухнул мне под ноги. Второй оказался более прытким и успел взмахнуть мечом, вот только пропустил мой удар в солнечное сплетение и согнулся пополам, получив вдогонку удар кулаком по макушке. Третий и четвертый наемники старательно закрывали Советника вместе с пятым, пытавшихся в этот момент удрать, прорвавшись сквозь толпу подоспевших на место боя степняков. Решив не отвлекаться, я просто стянул шеи ближайших наемников магической петлей и подержал пару секунд, понадобившихся мне, чтобы основательно проредить набежавших кочевников с саблями. Когда тела перестали дергаться, я отпустил петлю и проверил их ауры. Как я и рассчитывал, оба наемника были живы, но в их аурах мой взгляд сразу выделил чужеродное плетение, совсем не похожее на то, что накладывается при клятве верности. Пообещав себе разобраться со всем этим, я рванул вслед за Советником.
А вот дальше стало совсем плохо. Проснувшиеся кочевники схватились за луки, и первый же залп чуть не задел меня. Лишь благодаря моему шестому чувству я сумел за мгновение до удара стрел метнуться в сторону и врезаться в попавшийся по пути шатер. Мысленно обматерив свои рефлексы, которые были заточены на рукопашный бой, а не на магическое сражение, я отлип от стенки шатра, активировал свой защитный кокон и швырнул в лучников пару гранат, разорвавшихся с оглушительным треском. Только при этом не было картинного разлетания трупов, так как никакой ударной волны мои гранаты не создавали. Просто несколько десятков степняков вдруг осели на землю, украшенные многочисленными сквозными отверстиями в телах.
Видя, что на подмогу им приближается более мощный отряд, состоящий минимум из сотни воинов, уже с дальнего расстояния начавших осыпать меня стрелами, я вспомнил о своей цели и продолжил погоню за Советником. Миновав несколько шатров, я увидел, что тот уже почти достиг границы лагеря. Вытянув вперед магическую петлю, я захватил шею Советника и крепко сжал, стараясь не повредить позвоночник. Последний наемник, видя такое издевательство над охраняемым, кинулся ко мне. Это было очень кстати, потому что далеко бегать мне не хотелось. Подождав его приближения, я встретил его меч раскрытой ладонью. Наемник очень удивился, когда его удар, который должен был развалить меня надвое, был остановлен моей рукой без оружия. Пользуясь его секундным замешательством, я левой рукой врезал мужику в лоб, лишая сознания. Наемник упал на землю передо мной, получив вдобавок стрелу в правое плечо от подоспевших кочевников.
Я поморщился от боли в руке, так как этот гад чуть не сломал мне кисть. Ведь мой кокон – это не доспехи, он эластичный. Хотя и может выдерживать сильные удары, но все же прогибается под ними. Так, я сейчас, например, чувствовал, что моя спина под ливнем стрел медленно, но верно превращается в сплошной синяк. Повернувшись к кочевникам, я обругал себя еще раз и просто расширил свой защитный кокон, отдалив от тела еще на два сантиметра. Сразу же неприятные ощущения от попаданий исчезли, и я занялся тем, для чего мы сюда пришли, – уничтожением живой силы противника.
Сегодня я знал, что времени у меня масса, поэтому не только оттачивал свои магические навыки, но и пробовал новые элементы и ранее не использовавшиеся плетения, делая соответствующие выводы. Несколько сот кочевников, напавших на меня с луками, были полностью уничтожены десятком гранат второго типа. Затем пришел черед тех, которые думали, что кожаные доспехи спасут их от моих магических стрел. Еще на десятерых я испытал молнию и решил, что хоть и выглядит это эффектно, но энергии на нее тратится непозволительно много. «Свиной грипп», испробованный мной на нескольких подопытных, показал плачевные результаты. Зараженным умирающим людям не давали вступать в контакт с другими сами кочевники, поэтому после двух удачных попыток дело стало ограничиваться всего одним трупом. Признав «свиной грипп» неэффективным в бою, я попробовал совмещенный огненный шар и лезвие. Получилось красиво, но весьма слабо.
А потом кочевники рядом со мной внезапно закончились, а остальные вспомнили об осторожности и начали отступать в центр лагеря. Подумав о том, что гора не всегда идет к Магомету, я отправился за ними. Уничтожив еще пару сотен, я добрался до главного шатра, у которого суетился Юсув, отдававший приказы группе оставшихся в живых опытных воинов. Почему опытных? Да просто они были в доспехах и на новичков не тянули. А ведь я даже и не знал, что у кочевников есть свои латники, хоть и немного, но все же есть. На них я потратил всего одно лезвие, ради эксперимента наполнив его предельным количеством энергии. Сразу с полсотни кочевников лишились голов в один миг. Тех, кто не попал под действие этого плетения, я быстро добил, понимая, что доспехи вполне могут помочь им добраться до моих ребят.
На этом все практически закончилось, так как это был последний очаг организованного сопротивления. Я еще немного побродил по центру лагеря, уничтожая без лишних изысков и экспериментов отдельные малочисленные группки. Бой подходил к концу, и организованный лагерь степняков моими стараниями превратился в кровавую мясорубку. Сотни тел, разбросанные по округе, где поодиночке, а где и целыми грудами, навевали на меня мысли о жуткой нереалистичности происходящего. Отогнав сомнения, я продолжил кровавую работу. Бездумно, механически я уничтожал людей, отключив эмоции и оставив только цель – убить их всех. Но и этот кошмар скоро закончился. Последние несколько сотен кочевников, спасая свои жизни, организованно рванули на всех парах прочь, спеша выбраться из обреченного лагеря, и попали прямо под стрелы моих подоспевших парней...
Спустя еще несколько минут бойня прекратилась, так как в пределах моей видимости не осталось ни одного живого кочевника. Сосредоточившись, я стал собирать энергию, щедро разлитую вокруг. Когда-то у меня была мысль о том, что после смерти от человека остается гораздо больше энергии, чем тратится магом на его убийство. Сегодня я понял, что это именно так: в четыре раза больше. Поэтому дармовой силы я собрал массу, слив ее в свой сафрус. После этого, обследовав лагерь магическим зрением, я обнаружил около тридцати живых кочевников, которые своими аурами явно выделялись среди мертвецов. В их числе были и мои оглушенные наемники, которых срочно следовало связать, чтобы они не наделали глупостей.
Закончив осмотр, я связался с ребятами:
– Как у вас дела? Кто-нибудь ушел?
– Нет, все, кто пытался ускользнуть, полегли от наших стрел, даже мечи обнажать не пришлось, – проинформировал меня Крот.
– А с моей стороны даже никто и не пытался уйти, – недовольно отозвался Глен.
– Ничего, будут и на твою долю подвиги, – ответил я ему и приказал всем: – Проверьте все тела. Я вижу, те двое, что валяются в стороне, с которой мы пришли, все еще живы. А потом подходите к лагерю. Мне будет нужна ваша помощь с пленными.
Сказав это, я отправился к лежащему Советнику с намерением его допросить. Проходя мимо тех шатров, где, как показывало мне магическое зрение, все еще находились люди, я заходил внутрь и методично превращал их в мертвецов. К счастью, мне не попадалось ни женщин, ни детей, поэтому угрызения совести меня не беспокоили. Больше всего меня волновало то, что сегодня мне одному пришлось убить больше восьми сотен человек. Если сравнивать это число со вчерашним днем, то налицо явный «прогресс», но только у меня не было по этому поводу никакого раскаяния. Даже злость, испытываемая ранее, куда-то исчезла, вот именно это меня слегка беспокоило.
А может, я действительно стал на путь Темного мага древности, но просто не знаю об этом? И как бы я себя ни обманывал, заверяя, что не буду повторять чужих ошибок, может быть, именно сейчас уже вовсю начал ошибаться? Я вздохнул, переступая через трупы. А если посмотреть с другой стороны? Могу ли я сейчас поступить по-другому? Нет. Значит, и сопли по этому поводу распускать не следует. Я уже давно решил, что враг должен быть наказан, значит, нет иного пути, чем тотальное уничтожение. Вернее, я его не вижу, да и не хочу видеть, если честно. Да, можно найти оправдание действиям степняков, сказав, что их на Мардинан надоумили напасть имперцы, а если так, то они и есть истинные виновники происшедшего. Но в моих глазах кочевников это не оправдывало, ведь они сами согласились на подобное предложение, значит, будут и ответ держать по всей строгости. И я пойду по этой дороге, пусть даже она ранее проделана Темным магом, ведь всегда же можно свернуть в сторону и протоптать свою тропинку, не так ли?
Дойдя до Советника, я смачно выругался, потому что он был безнадежно мертв. Две стрелы кочевников весьма «удачно» пронзили его насквозь, причем одна пробила череп. Вот что значит не повезло! Сплюнув, я повернул назад и увидел, как в лагерь входят мои ребята.
– Осторожно, тут еще есть живые степняки, – предупредил я их мысленно. – Так что пока всех не убивайте, мне будет нужна информация. В центре лагеря валяются четыре имперца, их нужно будет связать покрепче, но аккуратно. Все понятно?
– Ясно!
– Сделаем!
– Хорошо, командир! – донеслись до меня мысленные ответы ребят.
Вздохнув, я понял, что сержантов нужно выбрать сегодня же, а то так и будет бедлам в отряде. Переступая через мертвые тела, я добрался до пятого наемника, что лежал со стрелой в правом плече. Все-таки я немного поторопился с выводами, решив, что наемников здесь десяток. Подвели воспоминания Макра, которому было на это совершенно наплевать, поскольку он ненавидел своих инструкторов и презирал их за то, что они пытались научить его совершенно не нужным, по его мнению, вещам. Опустившись перед наемником на колени, я не стал пока его трогать, а просто вгляделся магическим зрением. Как я заметил ранее, у каждого наемника в ауре сидело плетение-паразит, другим словом его назвать было сложно. Если для мага было нормальным держать у себя в активном состоянии такую гадость, то это вполне понятно, ведь резерв силы у него в сотни раз превышает человеческий. А вот для обычных людей такое плетение было практически смертельным, потому что питалось энергией ауры носителя и постепенно пожирало ее изнутри.
Как я и предполагал, это плетение было своеобразным аналогом клятвы верности. Точно такие же блоки, отвечающие за контроль подопечного, такие же командные центры, отвечающие за переработку получаемой информации. А как вы думали? Любое плетение такого типа ежеминутно собирает информацию о подопечном и анализирует ее в соответствии с заложенной программой. Например, если носитель вдруг подумает о том, чтобы предать своего хозяина, то плетение организует ему небольшую боль, если он попытается его убить – тут же обеспечит остановку сердца. И это только самые простые примеры. Самое главное – плетения такого типа ставятся временно, потому что самые активные из них разрушают ауру носителя за считаные месяцы.
И мое плетение в первой стадии также питалось бы аурами ребят, но только оно являлось не таким активным, не потребовало бы больших затрат энергии, и для них опасности не представляло. Когда же я перевел его во вторую стадию, обеспечив обратную связь, оно стало потреблять больше энергии, но не у парней, а у меня, потому что каналы, связывающие меня с ними, спокойно передают плетению от меня необходимую силу. Ведь зачем ее по капле выжимать из ауры носителя, словно воду из едва влажной тряпки, если совсем рядом есть целый океан?
Тщательно осмотрев плетение, я пришел к выводу, что его сделали таким энергоемким намеренно, так как обратной связи у него не было. Да и его структура не внедрялась в ауру носителя, как клятва верности, а просто питалась ею, поэтому оно вполне могло быть изъято. Кроме того, судя по всему, плетение-паразит было однофункциональным, то есть требовало лишь подчинения, а не обеспечивало контроль за выполнением более сложной задачи, поэтому его мне снять было не проблематично, хотя и немного муторно. Все-таки первый раз имею дело с таким, могу и накосячить с непривычки. Как я помнил из книги учителя, при изъятии плетений такого типа нужно сперва отключить командные центры, затем сигнальные, а после аккуратно извлечь плетение из ауры. Конечно, если у мага нет ключа, который автоматически мог разрушить плетение по истечении определенного срока. Разумеется, подобного я не имел, а поэтому, еще раз поглядев на паразита и отмахнувшись от вопроса подошедшего Крота, принялся за работу.
Блоки я нашел быстро, отключение также не вызвало проблем. Труднее всего было извлечь плетение из ауры, потому что эта гадость, словно тесто, цеплялась и растягивалась, но никак не желала отдираться от своей добычи. Под конец я догадался, как нужно действовать, и «уговорил» паразита перелезть на предложенный островок чистой энергии, на который он с радостью перебрался и был мной моментально уничтожен. Поглядев на ауру человека, я только вздохнул. Она была слабой, едва светилась и очень напоминала решето. Через несколько дней у него начали бы отказывать внутренние органы, а через неделю наемнику была гарантирована мучительная смерть. Направив на нее энергию, я принялся методично латать дыры и восстанавливать повреждения. Подобным я тоже занимался впервые, но легкомысленно предположил, что мне это по плечу.
Это все же была энергетическая составляющая организма, а не живая плоть, поэтому результаты появились быстро, хотя терпения мне понадобилась масса. Аура наемника сперва никак не хотела срастаться, уже привыкнув быть в дырах, поэтому я вскоре додумался просто выжигать края пораженных участков, а потом наполнять их своей энергией. По субъективному времени прошло не меньше часа, но когда я вынырнул в реальный мир, то увидел Крота, все так же стоящего рядом со мной.
– Сколько прошло времени? – поинтересовался я, поднявшись с колен и отряхивая штаны.
– Ты тут сидишь примерно сотню стуков сердца, – ответил парень.
– Понятно, – пробормотал я, все больше убеждаясь, что во внутреннем мире понятие времени совершенно искажается.
– Алекс, а ты его что, допрашивал? – спросил Крот, уставившись на приходящего в себя наемника.
– Нет, я его лечил, – ответил я и стал наблюдать за действиями моего «пациента».
– А зачем? Ведь он наш враг, а ты сам говорил...
– Крот, у него в голове было вражеское плетение, которое заставляло его слушаться приказов хозяина или умереть. Сейчас я избавил его от этого плетения и надеюсь, что он добровольно, в благодарность за спасение, поделится со мной нужной информацией. Понятно?
– Понятно, чего ж тут непонятного, – буркнул Крот.
А наемник тем временем открыл глаза и попытался осмотреться. Вскоре его взгляд остановился на моем лице. Я широко улыбнулся и тоном доктора Семеновича поинтересовался:
– Ну-с, больной, как ты себя чувствуешь?
Наемник сначала посмотрел на меня недоуменно, а потом все же прислушался к своим ощущениям. Спустя несколько мгновений он тоже растянул губы в счастливой улыбке и прошептал:
– Прекрасно.
– Ну, тогда скажи нам, кто ты такой и как вы все тут оказались. Только поторопись, пожалуйста, потому что у нас еще работы много.
В ответ наемник попытался подняться, но охнул и схватился рукой за грудь, в которой торчала стрела. Я оставил свой шутливый тон и серьезно заявил:
– Нет, двигаться не нужно. Просто говори, а я уже после решу, что с тобой делать. То ли лечить дальше, то ли прирезать по-быстрому.
Наемник оглядел меня еще раз и легонько кивнул, подтверждая, что понимает мои намерения и не осуждает их, а потом заговорил:
– Мы раньше были отрядом наемников из города Калева. Соглашались идти и в охрану, и на тварей разных охотились, но как-то предложили нам очень хорошее дельце – отправиться тренировать солдат. Причем деньги за это посулили немалые, но и сказали, что придется поклясться молчать обо всем. А для того, чтобы клятву мы нарушить не могли, наниматели позвали какого-то мага, который наложил на нас свое заклятие. Мы не сопротивлялись, так как это была весьма распространенная практика, а денежное вознаграждение оправдывало всякий риск. Но когда это случилось, оказалось, что нас просто-напросто обманули и заставили принести клятву верности... Двое наших тут же попытались убить и нанимателей, и мага, но умерли, даже не успев до них дотронуться. Уже после нам объяснили, что это заклятие никогда не позволит нам причинить вреда хозяевам... А после начался настоящий ад. Тайком нас переправили из Империи в эту дыру и разделили на несколько групп... Ну, тех, которые выжили. Просто еще двое пытались сбежать, а один намеренно ослушался прямого приказа хозяев, чтобы выяснить, насколько длинным является наш поводок. Вот так мы и оказались...
– Ладно, мне все ясно, а теперь не дергайся, – сказал я и наклонился над наемником.
Крепко зажав стрелу, я обернул ее коконом, захватывая всю грязь, что попала с ней в рану, а затем выдернул из тела. Наемник содрогнулся, но не издал ни звука, хотя стрела сидела глубоко и почти прошла его тело насквозь. Достав флягу из куртки, я полил немного на рану и дал сделать ему несколько глотков. Пообещав себе в будущем научиться экономить, я спрятал почти пустую флягу и сказал другу:
– Крот, проследи за лечением, а потом присмотри за ним. Хоть я и понимаю его историю, но до конца в нее не верю. Сейчас просто не имею права. Так что ты за него в ответе, а я пойду к остальным.
Я повернулся и хотел было отправиться к центру лагеря, чтобы разобраться с четырьмя наемниками, которые наверняка еще не пришли в себя, но Крот остановил меня:
– Алекс, а он ведь сказал, что тоже давал клятву верности...

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Что-то правил Edelvina - Среда, 09 Май 2012, 15:06

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:07 | Сообщение # 4

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Парень, наткнувшись на мой взгляд, смутился и не закончил свой вопрос, а я твердо сказал:
– Крот, его просто обманули. Это была не клятва верности, а обычное плетение полного подчинения. Его хозяева благодаря этой клятве сделали из него раба, а я сделал из нас единый организм, единый отряд. Бывшим хозяевам этого человека было наплевать на него, а я поклялся о вас заботиться. Если он умрет, то обманщик, который вынудил его дать клятву, не почувствует ничего, а если умрет кто-нибудь из вас, то я буду умирать вместе с ним...
Я запнулся, потому что ощутил знакомый комок в горле. Меня душила обида на несправедливые подозрения моего друга, поэтому я просто сжал губы, повернулся и пошел в сторону главного шатра. Пару раз глубоко вдохнув, я приказал себе успокоиться, потому что мне предстояла долгая и кропотливая работа. Спустя несколько секунд сзади послышались торопливые шаги. Крот обогнал меня и обхватил руками за плечи, вынудив остановиться. Глядя мне в глаза, он произнес:
– Прости, Алекс, я подумал демоны знают что!
Я хотел было отмахнуться, но почувствовал его глубокое раскаяние и стыд за нанесенное мне оскорбление. Ведь он на короткий миг предположил, что я просто превратил их в своих рабов, и теперь остро чувствовал свою вину. Я вздохнул и тихо ответил:
– Знаешь, если бы ты меня просто ударил, это было бы менее болезненно.
– Прости, друг, я не подумал, что говорю, – покаялся Крот.
Я махнул рукой, уже совсем успокоившись:
– Ладно, я и сам виноват, что не объяснил все это еще перед клятвой, так что не нужно извиняться. Но сам пойми, у нас тогда просто времени не было поговорить спокойно.
– Командир, так ты больше не обижаешься? – с надеждой спросил мой друг.
Я ответил, досадуя, что дал себе настолько размякнуть:
– Ладно, я же не девушка, чтобы обижаться, поэтому просто забудем то, что произошло. А ты запомни, что в любом разговоре, прежде чем говорить, нужно немного подумать, иначе тебя все приличные люди сторониться будут.
– А неприличные? – усмехнулся Крот, поняв, что я его простил.
– Ты давай не мели языком, а присмотри за нашим пленником, а то он уже встать пытается.
Парень охнул и побежал к наемнику, а я улыбнулся и быстрым шагом направился к центру лагеря, сожалея, что потратил на эти пустяки очень много времени. Интересно, почему же меня так задело недоверие Крота? Поразмыслив немного, я пришел к простому выводу: мне ведь только недавно посчастливилось узнать, что такое настоящая дружба, и поэтому было очень обидно почувствовать, что она рушится на моих глазах. Ничего, теперь Крот будет знать истинную сущность нашей клятвы и другим парням расскажет. Не такой он человек, чтобы удержать эту новость в себе, да и я не запрещал ему говорить об этом. Так что уже сегодня все ребята будут знать, во что на самом деле превратился наш отряд.
Глава 3
Наемники
Дойдя до центральных шатров, я увидел, что там вовсю хозяйничают мои ребята. Они уже успели связать не пришедших в сознание наемников, а также пройтись по лагерю и найти всех кочевников, которые остались в живых. Им они также плотно спутали руки их же поясами, да и ноги заодно, чтобы особо не дергались. Всех живых пленников снесли в одно место, где трупов было поменьше, и оставили там. Еще на подходе я просканировал магическим зрением всю округу в поисках незамеченных врагов и, к своему удивлению, обнаружил одного в главном шатре, мимо которого я сейчас проходил. Интересно, кто же это догадался там спрятаться.
В шатре была знакомая по воспоминаниям Макра обстановка. Остановившись посередине, я прислушался. Судя по моим ощущениям, кочевник зарылся в груды шкур в углу и отчаянно трусил. Я почувствовал его липкий холодный страх, даже не подходя близко, и понял, что как пленник он может оказаться весьма полезным. Подойдя к углу и откинув груду шкур и всякого тряпья, я обнаружил насмерть перепуганного Заниуна.
– Опа, старый знакомый! – расплылся я в улыбке и поднял за роскошный кафтан вождя кочевников.
Со страху он попытался пырнуть меня красивым кинжалом, который сжимал в руке, но я легко перехватил его кисть и вывернул. Заниун издал жалобный крик, и кинжальчик упал мне в подставленную руку. Поднеся его к глазам, я принялся рассматривать трофей, все еще выворачивая кисть вождя и заставляя того нагибаться все ниже и ниже. Когда Заниун рухнул на колени, я пришел к выводу, что этот клинок не больше чем обычная безделушка. Да, золотая рукоять, да, красивые камешки на ней, но абсолютно никчемная сталь, что тупится после второго удара. Бросив его на ковер, я поднял за шиворот скулящего вождя и поволок его к выходу. Сперва нужно было разобраться с наемниками, а потом уже и расспросить пленников.
Вытащив Заниуна наружу, я передал его поджидавшим меня ребятам:
– Связать и следить, чтобы с собой ничего не сделал со страху.
После потери Советника у меня остался только такой источник информации, поэтому его нужно было беречь. Проверив еще раз на всякий пожарный, не осталось ли в лагере неучтенных кочевников, я убедился, что все живые уже связаны и находятся передо мной. Во время сканирования я еще раз порадовался удобству плетения, которое связывало наш отряд. Ведь если раньше ауры моих бойцов были для меня практически неотличимы от любого другого человека, то теперь каждый из них виделся мне ярким оранжевым пятном с искорками, которые перепутать с кочевниками было невозможно. Нет, излучение их аур не поменяло свой характер, просто так парней показывало мое подсознание, воспринимавшее их как маленькую частичку меня самого.
Подойдя к наемникам, которых ребята сгрудили с остальными пленными, я увидел, что один из них начинает приходить в себя. Это было плохо, поскольку я даже не знал, как плетение-паразит отреагирует на плен подопечного. Подбежав к нему, я стал работать на пределе своих возможностей. Выдрав с корнем из плетения нужные блоки, я стал переманивать паразита на чистую энергию, легонько его подталкивая. Мне казалось, что он движется крайне медленно, но когда я уничтожил эту тварь и взглянул на наемника обычным зрением, то понял, что он только открыл глаза. Выдохнув и порадовавшись, что успел провести операцию до того, как плетение успело что-нибудь натворить, я сказал лежащему человеку:
– Не двигайся, сейчас лечить буду.
После этого я занялся латанием дыр в его ауре. Благодаря наметанной схеме этот процесс протекал у меня намного быстрее, чем в первый раз, а когда я закончил и вынырнул в реальность, то обнаружил счастливо улыбающегося наемника. Конечно, ведь он почувствовал, что исчезла дикая боль в почках, вот уже несколько дней не дававшая ему спокойно спать. Хмыкнув, я перешел к следующему подопытному и повторил процесс. Через десяток минут все наемники были освобождены от паразитов в ауре, которые, к слову, успели порядочно им нагадить. Это лишь подтверждало мою теорию: наемники являлись расходным материалом, заведомо списанным своими хозяевами. Поднявшись с корточек, я с наслаждением потянулся и взглянул на приходящих в себя наемников, а затем сказал парням:
– Этих четверых развязать.
– Но, Алекс... – попробовал было возразить Дельв.
– Без «но». Развязать и отвести к пятому, которого охраняет Крот. Я потом с ними поговорю, но сначала закончу с пленными.
Двое бойцов стали развязывать наемников, а я повернулся к кочевникам. Их осталось восемь, и один из них мне был интересен в особенности. Заниун, номинальный вождь этого лагеря, должен был оказаться кладезем информации. Но для допроса необходимо было еще кое-что добыть, поэтому я обратился к парням, которые почти все собрались вокруг меня:
– Теперь план действий такой: пятеро отправляются в главный шатер и вон в тот, что за ним, – я показал рукой. – Там ищите карту. Да, будьте осторожны. Во втором шатре жил Советник, у которого было при себе несколько магических амулетов, так что доверьтесь своим чувствам. Если они вам подскажут, что какую-то вещь лучше не трогать, то не пытайтесь побороть себя. Пятеро во главе с Кротом охраняют наемников, а еще трое следят, чтобы пленные не разбежались. Остальные отправляются на южный край лагеря и находят там кухню, где соображают, как можно накормить два с лишним десятка голодных парней. Понятно?
Услыхав про кухню, ребята немного оживились и поспешили выполнять мои приказы, так как желудки настойчиво напоминали, что мы вчера не ужинали. Больше всего времени у них отняло разбирательство, кто куда пойдет, вновь убедив меня, что сержанты в отряде просто необходимы! А я в это время схватил Заниуна, оттащил подальше, чтобы остальные пленные его видеть не могли, и начал допрос. Я не хотел просто копировать его знания себе, опасаясь, что в моем мозгу существует некая граница накопления информации, достигнув которой я могу потерять старые знания или просто стать идиотом, обнаружив в голове мешанину информации.
Как говаривал Шерлок Холмс, не следует тащить на свой чердак всякий хлам, так последуем его совету, тем более что пленник сам желает поделиться нужными сведениями. Мимоходом я подумал, что же довело его до нужной кондиции, и пришел к выводу, что, когда я использовал лезвие, уничтожившее сразу полсотни латников, Заниун находился рядом и не на шутку перепугался. В этом я его понимаю, ведь не каждому под силу оставаться спокойным, видя, как прямо перед тобой распадаются на кровавые части закованные в сталь люди.
Дело пошло быстрее, когда мои парни принесли обнаруженную в сумке Советника карту, а вскоре мне были известны все интересующие меня сведения. Поблагодарив за сотрудничество вождя кочевников, я свернул ему шею и пошел к пленным. Теперь они мне были уже не нужны, ведь вряд ли кто-нибудь из них может рассказать больше. Карту, на которой Заниун любезно показал мне места расположения соседних лагерей, я бережно сложил и спрятал во внутренний карман. Такие вещи стоят очень дорого и необходимы мне как воздух, ведь было у меня подозрение, что по степи нам придется еще долго шляться.
На площадке, где находились пленные и наемники, я увидел любопытную картину. Связанные кочевники стояли на коленях шеренгой, а напротив них, с комфортом, на вытащенных из главного шатра коврах, уселись наемники и мои ребята и дружно общались. Видно было, что наемникам хотелось хоть немного излить душу после перенесенных ими мучений, а парням оставалось только слушать и уточнять детали. Судя по всему, они уже перезнакомились, так как называли друг друга по именам, и никакой напряженности в разговоре не присутствовало. Остановившись, я прикинул: вполне возможен вариант, что наш отряд в будущем немного пополнится. Хотя для этого я должен очень постараться, и начинать нужно прямо сейчас.
– А-а-але-е-екс!!! – донесся до меня мысленный зов Юрлона.
– Что случилось? – спросил я, задействовав канал, связывающий меня с ним.
– Завтрак готов! – весело проинформировал меня парень.
– Понял, сейчас будем, – сказал я в ответ и прервал связь.
Выйдя из-за шатра, я подошел к площадке с пленными и остановился между кочевниками и дружной компанией, которая при моем появлении прекратила разговоры. Повернувшись к пленникам, я, недолго думая, сформировал длинное лезвие и одним махом срезал всем им головы. Мертвые тела упали на землю, а я быстро забрал всю их энергию, повернулся к ребятам и наемникам, которые смотрели на меня с неприкрытым испугом, и спросил:
– Ну что, пошли завтракать?
Мои парни облегченно выдохнули, наемники остались бледными и задумчивыми, а Дельва прорвало:
– Алекс, демоны тебе в зад! Ну нельзя же так пугать!
– А что такое? – изумился я.
– Да, действительно, командир, прекращай свои штучки, – поддержал его Дин. – Сидим мы тут, мирно общаемся, и вдруг появляешься ты, весь такой задумчивый-задумчивый. Кинул взгляд на пленников, и у них разом головы слетели, а потом вдруг оборачиваешься к нам. Ну, думаю, сейчас и мы станем немного короче, а ты просто предлагаешь нам пойти завтракать!.. Тьфу! Заканчивай ты с этим, а то мы по ночам плохо спать будем! – закончил он, поднимаясь.
Остальные ребята тоже начали подниматься, издавая нервные смешоки. Я въехал в ситуацию и сказал, потупив взор:
– Ладно, извините, больше так не буду.
– Да уж постарайся, командир, а то мы ведь только второй день знаем тебя как мага и еще не привыкли ко всем твоим выкрутасам! – сказал Рин, хлопнув меня по плечу.
– А что делать с ними? – спросил меня подошедший Крот, кивнув на оставшихся сидеть наемников.
Я задумался, хотя мне и так все было ясно. Теперь необходимо, чтобы к наемникам пришла мысль к нам присоединиться, а для этого совместный завтрак не помешает.
– Вы есть хотите? – поинтересовался я у имперцев.
Несколько из них кивнули в ответ, чего я и добивался.
– Тогда вы сейчас идете с нами завтракать, а потом можете валить на все четыре стороны. Или, если есть не хотите, можете сразу ехать, куда пожелаете. В выборе лошадей и трофеев я вас ограничивать не буду, так что возьмите себе все, что приглянется, так сказать, за моральный ущерб.
Я повернулся и вместе с ребятами направился в ту сторону, где, по моим расчетам, располагалась кухня степняков. Наемники переглянулись и остались сидеть на коврах. Их действия мне были понятны – сейчас они будут совещаться без свидетелей и решать, что им делать дальше.
– Алекс, а почему ты их не попросил присоединиться к нам? – шепотом поинтересовался идущий рядом со мной Крот. – Ведь они отличные ребята, нам их помощь сейчас очень пригодилась бы.
Подумав о том, что не только у дураков мысли сходятся, я ответил:
– Потому что сейчас мы можем справиться и без их помощи. Потому что без клятвы я все равно не смогу сделать из них воинов, равных вам. Ну и наконец, потому что принимать кого попало в наш отряд я не собираюсь и тебе посоветую привыкнуть к мысли, что мы теперь не просто одно из подразделений армии Мардинана. Мы – элита, которую не всякий король может себе позволить содержать. Поэтому меняй свое отношение к нашему отряду, да и ребятам шепни, чтобы осознали. У тебя это лучше получится.
Я улыбнулся и добавил уже мысленно, слыша, что сзади нас догоняют наемники:
– Просто я хочу, чтобы они сами пришли к такому выводу, поэтому не собираюсь даже заикаться об этом. Как ты сказал, они довольно неплохие парни и очень бы нам пригодились, но главным условием для этого может стать только то, что они сами очень сильно захотят к нам присоединиться. Понял, в чем разница?
– Понял, – так же мысленно ответил Крот.
Я уже давно понял, что голова у него варит неплохо, так что со временем он вполне сможет меня заменить, став во главе отряда. Главное только научить его просчитывать все заранее, а то хитрости у него еще пока маловато, иногда вон даже позволяет себе ляпнуть что-нибудь, не подумав. Спустя пару секунд нас догнали наемники. Видно, все-таки решили пока остаться на завтрак, а как дело пойдет дальше, зависело уже от меня. Одна задумка так и вертелась в голове, главное – выбрать подходящий момент...
Оглядевшись, я понял, что довольно долго провозился с допросом. Из-за края равнины уже медленно выползало солнце, золотя лучами верхушки шатров и превращая далекую Белую Скалу в нагромождение причудливых теней. Наступало утро, предвещавшее новый день, полный тревог и волнений. Ну, во всяком случае, так обстояло дело у меня, ведь парням не о чем было волноваться. За них буду решать я, предоставив им возможность немного отдохнуть после бессонной ночи.
Подойдя к полевой кухне, что встретила нас разными ароматами, заставившими мой желудок спазматически сжаться, я увидел, что все уже давно готово. Парни во главе с нашим бессменным поваром Тритом сообразили, как можно использовать запасы степняков, и приготовили для отряда шикарный завтрак, состоявший из груды полусухих лепешек, некоего мясного варева и ароматной каши, что уже дымилась на тарелках, аккуратными рядами расставленных на коврах. Степняки мебель принципиально не признавали, в лагере был лишь один стол – в шатре мага. Мы тоже были весьма неприхотливыми, а потому уселись перед тарелками, скрестив ноги.
Вообще я никогда не понимал преимуществ данной позы, которую упрямо используют восточные народы на Земле. Ведь это жутко неудобно, затекают ноги, немеет копчик, в результате чего обычная трапеза превращается в пытку. А может, это так и было задумано? Чтобы гости поменьше объедали хозяев и стремились поскорее покинуть гостеприимный дом, где их заставляют так мучиться? Хмыкнув, я дождался, пока все парни возьмут в руки тарелки, а потом торжественно сказал:
– Ну-с, приступим!
И мы набросились на пищу, которая показалась сегодня особенно вкусной. И, несмотря на то что мясо было жестким, а в каше попадались мелкие камешки, хрустевшие на зубах, никто не отрывался от этого замечательного процесса – набивания пустого желудка. Более того, каждый из нас неоднократно подходил к большому котлу с остатками каши и наполнял свою тарелку снова. Наемники не отставали от нас, ведь исцеление хорошо повлияло на их аппетит. Они сидели рядом, однако держались немного настороженно. Я понял, что разговор о присоединении их к нашему отряду затевать пока рановато, но зерна этой мысли в их головах нужно посеять при первой же возможности. И таковая представилась под конец трапезы, когда парни с осоловевшими глазами подчищали свои тарелки кусочками лепешек. Отставив пустую чашку, ко мне обратился с вопросом сонный Юрлон:
– Командир, а что мы будем делать дальше?
Сказать, что я ждал этого вопроса, – это ничего не сказать. Я уже начал всерьез сомневаться, что кто-нибудь из парней додумается до этого, и хотел мысленно связаться с кем-нибудь из отряда, но все медлил. Ведь риск, что это будет выглядеть ненатурально, был весьма большим, а обращаться к Кроту я не собирался. Он хоть и сделает все как нужно, но со стороны это может показаться продуманным заранее. Именно поэтому я хмыкнул, глядя на то, как Юрлон усиленно старается держать глаза открытыми, и ответил, подавляя радость от подвернувшегося удачного момента:
– Сейчас вы все поспите до полудня. Ну а после нас ждет скачка в лагерь степняков, что находится к северо-востоку отсюда. Там нас должны встретить более трех тысяч воинов и с десяток наемников-имперцев. Насчет магов я не уверен, так что придется определяться на месте.
– То есть мы опять поедем бить этих гадов? – уточнил Нимош, зевнув во весь рот.
– Да, – кивнул я и поднялся, разминая затекшие ноги. – А теперь всем отбой!
Парни тоже стали подниматься, а самые ленивые просто откинулись на спину и с облегчением вытянулись на ковре, собираясь вздремнуть прямо здесь. Я же собирался выйти из лагеря и в спокойной обстановке поразмыслить над нашими дальнейшими действиями и над тем, что сообщить Фариаму.
Но не успел я далеко отойти, как меня догнала пятерка наемников, возглавляемая все тем же воином, который получил стрелу в плечо. Видимо, он был у них командиром или просто самым опытным.
– Алекс, можно вас задержать немного?
– Да, конечно.
Видимо, мои слова про наемников, что могли нас ждать в соседнем лагере, принесли свои плоды, поэтому я остановился и стал ждать закономерного продолжения.
– Прошу меня простить, что отвлекаю от дел, но скажите, что делать нам?
Оценив его вежливость (не иначе как уже встречался с магами и понимает, что с ними нужно держаться аккуратно, чтобы не получить хитроумным плетением в ответ на грубость), я спросил:
– Как вас зовут?
– Даркин, – представился наемник.
– Ну, меня вы уже знаете, будем считать, что познакомились. Так вот, Даркин, как я уже сказал, вы можете делать все, что пожелаете, и идти, куда захотите.
– А мы можем отправиться с вами?
– Зачем? – спросил я, хотя прекрасно знал ответ.
– Вы же сказали, что в соседнем лагере есть наши товарищи, и мы хотим помочь вашему отряду разделаться со степняками и попросить вас избавить наших друзей от их клятвы верности.
Я сделал вид, что глубоко задумался, а потом произнес:
– Хотя помощь нашему отряду не помешала бы, но я пока не хочу рисковать, привлекая незнакомых мне бойцов. Надеюсь, вы меня поймете.
Еще бы, если я соглашусь сразу, будет очевидно, что в моем отряде банально не хватает людей. Причем настолько, что я вынужденно буду цепляться за любую соломинку, даже в виде воинов другого государства. Поэтому я и рискнул отказаться, полагая, что наемник так просто от меня не отвяжется. Мои расчеты оказались верными на все сто.
– Конечно, это вполне разумно, – сказал Даркин. – Но я бы хотел настоять на своей просьбе, так как сейчас мы просто не можем остаться в стороне.
Я подумал, что тут будет весьма нелишним уточнить:
– А сколько человек было в вашем отряде до того, как вы попали сюда?
– Почти полсотни.
– Я знаю, что в среде кочевников ходят слухи о том, что некоторые имперцы были доставлены в степь прямо с рудников. Это правда?
Наемник презрительно сплюнул и ответил:
– Да, наши «наниматели» не ограничились одним нашим отрядом и стали собирать всякое отребье, вытаскивая его из тюрем, каменоломен, шахт. Мы встречались с некоторыми на стоянках. Это чистой воды разбойники, только умеют чуть больше...
– Тогда почему вы уверены, что в соседнем лагере находятся именно ваши друзья, а не этот сброд?
– Дело в том, что нас привезли сначала в Мараху, где мы и встречались с этими отбросами, а потом отправили на север, всем отрядом. И только спустя три дня пути разделили на четыре группы. Нас отправили сюда, а остальных наших должны были распределить по соседним лагерям.
Я понял по виду наемника, что он не уверен в своих словах, но это мне было только на руку.
– Хорошо, допустим, ваши товарищи находятся в соседнем лагере, но мы их и так освободим... если получится. Так зачем вам нужно участвовать в этом?
Наемник твердо посмотрел мне в глаза и тихо ответил:
– Чтобы точно получилось.
Я кивнул:
– Хорошо, думаю, я смогу удовлетворить вашу просьбу. Только у меня есть некоторые условия, которые я хочу попросить вас соблюдать. Первое: вы на время этой операции вливаетесь в наш отряд и безоговорочно подчиняетесь моим командам и приказам моих сержантов. Второе: нашей задачей является полное уничтожение степняков, а не спасение ваших друзей, прошу это учесть. И напоследок вопрос: почему вы сегодня защищали Советника?
Даркин нахмурился:
– Потому что он приказал.
– То есть именно он был вашим «нанимателем»?
– Нет, просто нам сказали еще в самом начале, что все граждане Империи, которых мы встретим в степи, для нас имеют статус хозяев и их приказам мы должны подчиняться беспрекословно.
Да, где-то так я и думал. Что ж, достаточно удобно, ведь не потащится же хозяин в степь объезжать все группы наемников, когда ему что-то понадобится. Проще возвести до «господина» всех имперцев. Случайных людей поблизости не окажется, а нужным это намного облегчит задачу.
– А вы друг другу приказы отдавать не пробовали? – поинтересовался я. – Ведь вы тоже являетесь гражданами Империи, не так ли?
Даркин вздохнул:
– Мы думали об этом, но ничего не вышло.
Понятно. Если бы они были уверены в том, что это сработает на все сто, тогда бы вышло. А так плетение чувствовало сомнения наемников по поводу своего статуса, изменившегося с «граждан» на «рабов», поэтому и не позволило провернуть такую хитрость.
– А сколько всего в степи вы видели граждан Империи, разумеется не считая тех, кто попал сюда насильно? – задал я самый важный вопрос.
– Около десятка, – ответил Даркин. – Но мы были только в Марахе, а в других крупных городах не останавливались, потому я даже не знаю, сколько их сейчас в степи.
Не на это я рассчитывал, но выбирать не приходилось.
– Что ж, тогда как насчет моих условий?
Даркин обернулся к своим, дождался их кивков и ответил:
– Мы согласны временно присоединиться к вашему отряду.
– Хорошо, – сказал я. – Тогда слушайте мой приказ: займитесь сбором трофеев. Обыщите все мертвые тела и соберите все оружие, деньги и драгоценности... Ну, сколько успеете, пока мои ребята отдыхают. Только тела мага и Советника не трогайте, а то мало ли какие у них остались сюрпризы. И в их шатры пока не входите, я сам в них пошарю. Вопросы есть?
– Да. Как называется ваш отряд?
Я этого совсем не ожидал, но понял, что ответить нужно моментально, чтобы не потерять статус элиты войск Мардинана, который мы уже заработали в глазах наемников.
– Королевские Кэльвы, – ляпнул я первое, что пришло на ум.
Даркин уважительно на меня посмотрел, переваривая информацию, а потом отдал честь, приложив кулак к сердцу (видимо, и в Империи был в ходу такой жест), развернулся и пошел вместе со своими товарищами выполнять мой приказ. А я продолжил свой путь за пределы лагеря с горой трупов, бо́льшая часть которых была результатом моих стараний. Мне нужно было в спокойной обстановке поразмыслить над тем, что делать дальше.
Для раздумий я выбрал большой камень, что выпирал из земли неподалеку от лагеря. Забравшись на него, подставил лицо восходящему солнцу и оперся подбородком на кулак. Наверное, со стороны это выглядело ужасно красиво – усталый воин в раздумьях, на фоне рассвета. Как сказали бы люди, не чуждые искусству, на заднем плане можно заметить причудливые нагромождения каменных изваяний, оттеняющие центральный образ благородного героя. Но мне в тот момент было не до красивостей пейзажа. Я просто думал, что мне делать с захваченным добром.
Ладно, оружие можно и закопать в приметном месте, чтобы забрать его впоследствии, ведь такую кучу металла я не собирался оставлять без присмотра. С деньгами и украшениями все ясно – разделить между всеми, так удобнее. Но что делать с лошадьми, которые обнаружились в загоне неподалеку от лагеря? Конечно, можно было просто оставить их здесь, но велика вероятность того, что кочевники найдут их и опять же пустят в дело, а зачем увеличивать их конницу? Конечно, можно было отправить Рема с ними к отцу, но это дело долгое, а ослаблять свой отряд в такой момент я не собирался. Еще одним вариантом могло стать полное их уничтожение. Да я бы так и сделал, будь их сотня или меньше, но пять сотен великолепных четвероногих бессмысленно убивать мне очень не хотелось.
Внезапно я поймал себя на мысли, что думаю вовсе не о том, о чем должен, и неосознанно оттягиваю разговор с Фариамом. Я что, боюсь? Да ни капельки! Фыркнув, я достал из кармана золотую монетку и сжал ее в кулаке. Ответа долго не было, так что я даже всерьез начал опасаться, что амулет короля накрылся. Но наконец из моего разговорника донесся голос Фариама:
– Алекс, это ты?
– С добрым утром, ваше величество! – радостно поприветствовал я короля. – Как спалось?
– Отвратительно. А как дела на границе и почему ты не связывался со мной так долго?
Я вздохнул и начал доклад:
– Для начала факты: имперцы отрядили в степь несколько десятков своих людей, наделив их широчайшими полномочиями и большими деньгами. Кроме того, для обучения и тренировки степняков они переправили еще примерно сотню или больше наемников. Подозреваю, что ими дело не ограничилось и сюда также были посланы более сведущие военные консультанты, но это только мои догадки. Это все несущественно, главное, что для надежной защиты, а также обеспечения безопасности имперских советников сюда было послано несколько магов, причем такого уровня, что мне становится очень завидно. Один, встреченный мною пару часов назад, вообще был гением-изобретателем, перед которым я мысленно снимаю шляпу и кланяюсь в ножки. Однако, судя по их словам, некто в Империи запретил магам действовать открыто и приказал вступать в схватку только в крайних случаях. Почему так вышло, я догадываюсь, но хочу узнать, как много людей знает о твоих переговорах с соседями по поводу военной помощи.
– Ты не делай из меня дурака, – усмехнулся король. – Я прекрасно понимаю, что, пока имперцы не узнают о наших совместных действиях, мы имеем еще немного времени. Поэтому кроме меня о планах знают всего пятеро, двое из которых тебе известны.
– Это кто же?
– Шаракх и Карин.
– Что ж, тогда можно быть спокойным. Теперь перехожу к новостям. Их две, хорошая и плохая. С какой начать?
– Давай с плохой.
– Город захватили кочевники, все жители убиты.
Повисло тягостное молчание, которое, однако, было недолгим. Переварив новость, Фариам осторожно поинтересовался:
– И какая же тогда хорошая новость?
– Я и мой отряд выбили кочевников из Города, полностью их уничтожив, затем по их следам отправились в один из тренировочных лагерей в степи, окружили его и поголовно вырезали всех степняков, которые там находились. В итоге наших действий за неполные сутки враг потерял две тысячи человек. Пользуясь случаем, хочу поинтересоваться: тебе пять сотен лошадей не нужны?
Фариам немного помолчал и ответил:
– Алекс, ты продолжаешь меня удивлять. Откуда ты узнал, что у нас проблема с лошадьми?
– Это был выстрел вслепую, – признался я. – Так что можешь расслабиться, способностями провидца не обладаю. Но что будем делать с животными?
– Их нужно переправить в один из городов на границе. Там уже начинают потихоньку собираться наши войска.
– Нет у меня такой возможности, – со вздохом сказал я. – А у тебя карта под рукой есть?
Из амулета донеслось шуршание и шелест пергамента.
– Теперь есть, – произнес Фариам.
– Найди на ней в десяти часах езды верхом от Города место, которое называется Белая Скала. Оно должно быть приметным, так как место древнее и пользуется недоброй славой.
– Нашел.
– Мы сейчас там. Здесь же находятся и трофейные лошади, которых необходимо забрать как можно быстрее, чтобы их не вернули себе степняки. Проще всего будет послать всадников из ближайших городов, чтобы еще до вечера были здесь.
– Сделаю, – сказал король. – Что-нибудь еще?
– Что будем делать с пустым Городом?
Фариам задумался, а потом сообщил мне свои выводы:
– Оставлять его без присмотра рискованно, но мои войска подойдут туда только через три дня... А за это время там вполне могут обосноваться степняки, ведь место идеально подходит для начала вторжения. Лучше будет, если ты туда вернешься и подождешь прибытия моих отрядов.
– Нет, это исключено, – отрезал я. – Я узнал места еще трех тренировочных лагерей и планирую также их уничтожить в ближайшие дни, а после вплотную заняться магами, которые сейчас представляют для нас главную угрозу. Поверь, один имперский маг может легко уничтожить все войско Мардинана, в этом я недавно убедился на своем примере. Так что единственным выходом будет нанести удар первыми.
– А ты уверен, что справишься с ними? – спросил король.
– Нет, – честно ответил я. – Более того, если бы мы заключали пари, на себя я не поставил бы.
– Так почему ты хочешь с ними связываться? Ведь если им приказали не применять магию, то их угроза для нас минимальна.
– Не запрещали применять, а сказали использовать в крайних случаях, – поправил я Фариама. – Как думаешь, поголовное уничтожение немалой части войска степняков тянет на «крайний случай»?
Король молчал, и я продолжил:
– И, как показало мое знакомство с этим магом-экспериментатором, которого мне удалось прикончить сегодня ночью, имперские колдуны отнюдь не гнушаются пользоваться магией. Просто стараются это делать без свидетелей или не оставлять тех в живых. Если представится такой случай, маги будут просто травить население в городах, подавляя сопротивление, или насылать отряды зомби с ближайших кладбищ. На примере Города я убедился, что мирное население для них ничего не значит и, если будет нужно, маги запросто уничтожат все живое в приграничных городах.
Король вздохнул и заметил:
– Ты нарисовал совсем уж безрадостную картину. Но как же ты сможешь с ними справиться, если их уровень, по твоим же словам, намного выше, чем у тебя?
– Будем надеяться, что мне повезет, – ответил я. – Ничего другого не остается.
Мы помолчали, а потом я услышал весьма странный вопрос:
– Значит, ты допускаешь вероятность того, что они могут тебя убить?
– Более того, я знаю, что, если совершу ошибку, так оно и будет, – честно ответил я.
– Но зачем же тогда ты ввязываешься в такую опасную схватку?
– А ты почему готовишься воевать, зная, что твоих солдат враг превосходит как минимум троекратно? – задал я встречный вопрос.
– Но у меня нет другого выхода, я же защищаю свое королевство! А вот у тебя всегда есть возможность отступить...
– Уже нет, – сказал я. – Уже нет.
– Почему? – спросил король.
Я очень не хотел ему это выкладывать, но все же заговорил:
– Потому что совсем недавно узнал, что на свете есть такие вещи, как дружба, привязанность, ответственность. Я раньше считал их пустым звуком и не понимал, почему они так влияют на поступки людей... Но сейчас я вдруг понял, почему многие уделяют им так много внимания, и решил, что должен ввязаться в эту драку... Понимаешь, Мардинан стал для меня домом, куда я хотел бы вернуться, поэтому я буду его защищать. И пусть я простой странник, но сейчас не хочу оставаться в стороне, когда враг попытается уничтожить все, что мне дорого... Может быть, это покажется глупым, но еще я не могу бросить доверившихся мне людей... Я, наверное, говорю не слишком складно, но просто раньше об этом не думал, и поэтому мне сейчас сложно подобрать нужные слова... Короче, просто знай, в этой войне я пойду до конца, каким бы он для меня ни был!
Фариам долго молчал после моей речи, а я мысленно ругал себя последними словами за то, что вот так раскрыл душу незнакомому человеку. Это же не психоаналитик, что может разложить твои слова по полочкам, а потом поставить диагноз («маниакально-депрессивный синдром» или чего похуже) и дать кучу разных советов, как жить дальше, не обращая внимания на эти мелочи. Нет, блин, меня прорвало именно сейчас. Теперь король ясно понимает: мало того что ему достался маг весьма среднего уровня, так еще и сильно озабоченный комплексом героя-защитника. Прочистив горло, я смущенно сказал:
– Слушай, извини, что я тебе наговорил столько ерунды, и не обращай внимания на мой треп. Это я, наверное, просто устал после схватки, потому позволил себе настолько размякнуть. Мне сейчас нужно поспать пару часиков, и я буду в норме, выбросив из головы все эти патриотическо-возвышенные сопли. Так что забудь про бред, который я тебе только что нес, и продолжим общаться, как нормальные деловые люди. Как тебе такой вариант с Городом, если я попрошу жителей одной из деревень неподалеку кратковременно туда переселиться? Это выход?
– Да, Алекс, это будет самым лучшим вариантом, – задумчиво ответил король.
– Ну, тогда вроде бы все. Я постараюсь в будущем с тобой связываться почаще. Скажем, каждое утро, чтобы ты точно мог знать, когда меня прихлопнут. – Я издал сдавленный смешок, который Фариам, однако, не поддержал. – Ладно, если у тебя нет вопросов, тогда до завтра.
Я уже было собрался прервать связь, когда король вдруг остановил меня:
– Подожди, Алекс, у тебя ведь еще есть время?
– До пятницы я совершенно свободен, – ответил я фразой из любимого мультика.
– До чего? – не понял Фариам.
– Не важно, – ответил я, вспомнив, что в этом мире дни в десятице называются совершенно иначе. – Когда я не выспался, могу молоть всякую чепуху.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:07 | Сообщение # 5

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

– Послушай, Алекс, после твоих слов я совсем не думаю, что ты вдруг превратился в начитавшегося сказок подростка. Наоборот, только теперь я начал тебя понимать... Знаешь, ведь до сих пор я предполагал, что ты в этой войне преследуешь свои цели, которые я никак не мог просчитать, – признался Фариам. – Сначала я думал, что твое появление в ряду моих воинов является продолжением интриги имперцев, но теперь окончательно убедился, что все время ошибался и искал подвох там, где его не было. Если можешь, прости мне мое недоверие, но я просто не мог позволить себе думать иначе... И сейчас я вдруг увидел тебя не как мага, не как непонятную фигуру на игральной доске, а как человека, и знаешь... – Король замолчал, а потом так же смущенно продолжил: – Знаешь, похоже, что мы сегодня оба немного не выспались.
– Точно, – поддержал я его. – Притворимся, что никаких глупостей мы друг другу не говорили, наоборот – с моей стороны был четкий и грамотный доклад, а с твоей – похвала и указание приступить к дальнейшей работе. В общем, до связи!
– До связи, – облегченно произнес Фариам. – Алекс...
– Что?
– Спасибо за все, – просто ответил король.
– Пока еще не за что, – сказал я и разжал кулак, прерывая разговор.
Вздохнув, я задумался над услышанным. Правильно, что король мне не доверял, я его прекрасно понимал. Правитель королевства ничего не должен принимать на веру, а я в этой игре всегда был «темной лошадкой». Но сейчас я мог честно признаться, что мне было приятно, когда Фариам увидел во мне личность, увидел обычного человека со своими достоинствами и недостатками. Да, я прекрасно осознавал, что он мог просто подхватить мой тон и таким образом заручиться еще бо́льшим моим доверием, ведь не только я знаю основы психологии, а у Фариама были хорошие учителя. Но сейчас мне хотелось думать, что он не лгал и не лицемерил в тот момент, когда просил у меня прощения.
Я просто очень в это верил и надеялся, что все окажется именно так.
Глава 4
Заботы и трофеи
Солнце поднималось все выше над бескрайними просторами пустынной степи. Тени, отбрасываемые причудливым нагромождением камней, видневшимся вдали, становились все меньше и словно испуганно втягивались обратно к подножию Белой Скалы, что их породила. Я щурился на светило этого мира и думал, что, вполне возможно, нам просто не хватит времени и сил разгромить эти три тренировочных лагеря кочевников. Хотя «тренировочных» – это сказано с большой натяжкой. Я так и не понял, чем они тут вообще занимаются. Судя по воспоминаниям, наемники гоняли степняков на совесть, обучая в рекордно короткие сроки принципам сражений на городских улицах, действиям в связках. Но только пользы от этого было мало.
Можно посчитать, что, если все начало организовываться несколько месяцев назад, а наемников переправили сюда гораздо позднее, когда отряды степняков уже начали собираться... Кстати, тоже вопрос – неужели никто не заметил, как переправляли сотню человек? Даже если у них отняли свободу передвижения, то все равно такой многочисленный отряд будет заметен любому заинтересованному. Хотя, по словам наемника, их отряд перевозили отдельно, ведь с отребьем они повстречались уже в Марахе. Как я знал из воспоминаний Макра, это был чуть ли не единственный настоящий город степняков. Он находился в самом центре их вотчины и являлся столицей, а также крупнейшим рынком рабов. Значит, до Марахи наемники добирались отдельно. Нужно будет потом спросить, какими путями, удовлетворить свое любопытство. Но это не к спеху.
Возвращаясь к теме лагерей, можно предположить, что тренировка степняков – это далеко не главная их задача. Ведь каждый кочевник с детства умеет хорошо стрелять из лука, превосходно держаться в седле и обращаться с саблей. Сами по себе они уже представляют довольно приличных воинов, так зачем же им еще нужно умение сражаться в ограниченном пространстве городских улочек, если их потери для имперцев ровным счетом ничего не значат? И достаточно просто сказать им о том, что сначала нужно перебить всех жителей, а уже потом отвлекаться на разбой, и дело пойдет. Отсюда можно сделать вывод – имперские наемники играют роль своего рода воспитателей в детском саду. Они просто следят, чтобы детки не расшалились и не пошли самостоятельно нападать на города или не передрались друг с другом. Ведь все войско было собрано из разных племен, а у некоторых из них между собой довольно натянутые отношения, в простонародье именуемые кровной враждой. Вот потому няньки и занимали их различными полезными и развивающими играми.
Причем самим наемникам это, разумеется, никто не объяснял. Да и зачем посвящать в планы рабов, которым осталось жить всего ничего? Вот и старались Даркин со своими парнями таким способом лишить кочевников свободного времени, полагая, что их работа действительно важна. Но на самом деле тот, кто задумал все это грандиозное наступление, только тянул время, необходимое ему для... Чего? Подготовка практически завершена, ведь если отряд Макра присоединился одним из последних, то, значит, все основные силы уже собраны. Так почему стратеги медлят, если уже все готово? Почему они ежедневно тратят немалые деньги на прокорм этой массы воинов?
Закрыв глаза от ярких солнечных лучей, я искал причину, по которой войско кочевников еще не двинулось к Мардинану, и понимал, что ответ на этот вопрос действительно важен. Ведь если сейчас я ошибусь, то это может привести к непредсказуемым последствиям. Да, я могу разбивать силы степняков по частям, но кто сказал, что потеря двух, ну, пускай, десяти (это я себе льщу) тысяч бойцов может повлиять на ход вторжения? Ведь их войско превышает тридцать тысяч, а есть еще и загадочные горцы... Горцы! Вот она, разгадка! Пока их силы не подойдут поближе, степняки будут сидеть на месте. А когда наступит этот момент, только Единый ведает, если он вообще есть.
Так, значит, планы поменялись. Если раньше я мог беспрепятственно заняться уничтожением живой силы противника, то сейчас опять главной задачей для меня становится разведка. Где же можно добыть интересующие меня сведения? Только в Марахе. Именно там проходил большой совет вождей, именно там с комфортом расположились имперские советники. Но и именно в этом месте я имею весьма высокие шансы нарваться на имперских магов, которые порвут меня на мелкие клочки, не делая лишних усилий. Это один раз мне повезло нарваться на мага-экспериментатора, который не стал ставить мощную защиту, чтобы она ненароком не помешала его опытам. Да что там, сейчас я понимал, насколько глупо было надеяться застать его спящим. Ежу понятно, что в момент своей наибольшей уязвимости маг мог поставить такое охранное плетение, которое оставило бы от меня только пепел. Во всяком случае, на его месте я бы поступил именно так, а этот колдун хоть и был гением, но глупостью не страдал.
А, ну и ладно! Я беспечно махнул рукой. Когда-то же мне с ними придется столкнуться, ведь уничтожать магов все равно будет необходимо, как ни крути. Значит, наши планы меняются кардинально. Теперь на разгром лагерей я отводил нашему отряду всего двое суток. За это время мы должны успеть посетить три места, тем более что два из них располагались неподалеку, всего полдня пути друг от друга. Именно поэтому я дал ребятам время выспаться, ведь тактика нападения перед рассветом себя показала великолепно, так зачем ее менять? Одно плохо, последний лагерь находился далеко на северо-западе, поэтому, добираясь до него, я буду отдаляться от Марахи... Ладно, там посмотрим. Если с первыми лагерями выйдет быстро, то можно будет отправиться и туда, а если нет, плюнем на это дело и рванем в степную столицу.
Ну а теперь нужно будет заняться мелкими бытовыми делами. Я достал из кармана еще один разговорный амулет. Залин отозвался практически сразу. Я понял, что он уже давно проснулся, да и вообще в деревнях обычно встают с рассветом.
– Желаю здравия, уважаемый маг, – поприветствовал меня староста.
– Залин, хоть вы не доставайте, – вздохнул я. – Как там дела в деревне?
– Живем, вашими стараниями, – почтительно отозвался старый воин. – Всех погибших жителей похоронили, этих собак степняков тоже закопали в общей яме. Оружие и всю добычу решено оставить до вашего приезда, чтобы поделить честь по чести. Коней также решили пока сохранить, чтобы вы сказали потом, что с ними делать, а еще...
– Залин, вы же раньше ко мне на «ты» обращались или не так? – осведомился я. – Мне бы хотелось и дальше так общаться с вами, а не чувствовать себя правителем на троне.
Хоть мне и было на руку такое почитание, но все равно неприятно, что человек почти в два раза меня старше и опытнее преклоняется передо мной, как перед королем.
– Так это же было до того, как обнаружилось, что ты маг, поэтому я решил перестраховаться. А то, думаю, еще, чего доброго, за панибратство ты меня в лягушку превратишь, а я с детства жаб не люблю, – перешел на свой обычный тон староста.
Я вздохнул с облегчением. Вот таким он мне нравился куда больше.
– У меня сейчас мало времени, поэтому излагаю новые сведения. Город пал, степняки перебили всех жителей. Мы примерно наказали вторгшихся врагов, вырезав их поголовно, а потом нашли их лагерь и в нем также устроили погром. Теперь нам нужно отправляться дальше в степь на поиски других лагерей, а Город в это время оставлять без присмотра нельзя.
– Что предлагаешь? – деловито осведомился Залин.
– Я предлагаю кратковременное переселение нескольких жителей вашей деревни в Город до прибытия туда регулярных войск Мардинана, которое ожидается через три дня. Можно это организовать?
Залин подумал и спросил:
– Срок точный?
– Так мне только что сказал король, а он, думаю, врать не станет.
Залин, выслушав такой аргумент, задал еще один вопрос:
– Насколько пострадал Город?
– Пара сожженных домов, поврежденные ворота, остальное – мелочи, – ответил я, чувствуя, что староста уже согласен, что он тут же и подтвердил:
– Тогда мы могли бы на это время присмотреть за ним, вот только чувствую, что от больших отрядов мы вряд ли долго сможем обороняться. Сотню еще осилим, но больше...
– Больших сил в округе не осталось, а крупных отрядов прямиком к вам не пошлют, поскольку за захват Города отвечал именно разгромленный нами лагерь. Так что пройдет еще не меньше двух суток, прежде чем степняки сообразят, что их план провалился, и отправят новый отряд. А там уже и армия подоспеет.
– Добро, – сказал Залин. – Какие еще будут указания?
Похоже, старый вояка принял мое главенство как должное и наделил меня правом приказывать. Нужно воспользоваться этим.
– Первое: придя в город, вам следует опять заняться похоронами и достойно провести погребение всех жителей Города. Также нужно будет прикопать и степняков, чтобы воздух не портили. Второе: оружие степняков используйте, как хотите. Можете хоть все себе забрать. Но только деньги и ценности, которые обнаружите на их телах, оставьте для нашего отряда. Оружие и доспехи защитников Города сложите отдельно и берегите особенно тщательно. Кроме того, в кузнице вы найдете много очень прочного металла, который можно обрабатывать только в нагретом состоянии. Им пускай займется ваш кузнец. Задание такое – сделать из всего запаса как можно больше клинков по образцам, которые вы сможете обнаружить в сумках в одном из домов. Естественно, для клинков нужно изготовить подходящие ножны. Кузнецу скажите, что заказ срочный, и подчеркните, что металл можно затачивать только в нагретом состоянии. Сумки мои сберегите у себя, я потом заберу. Кстати, найденные у степняков деньги и ценности положите в них.
Нет, я не жадный, я запасливый. Но нужно было еще добавить кое-что, чтобы староста не считал меня последним негодяем.
– Это касается только тех денег, которые вы найдете у степняков в Городе. Всю добычу, что вы уже собрали в деревне, оставьте себе. Это будет справедливо.
– Как скажешь, – ответил Залин, и по его голосу я понял, что он доволен таким подходом.
Только это было еще не все.
– И последнее. В доме знахарки и рядом с телами жителей Города вы обнаружите фляги с жидкостью. О ее действии вы уже знаете, а многие ваши воины испытали его на себе. Так вот, все эти фляги нужно собрать и аккуратно, ни в коем случае не открывая, положить в одно место, чтобы наш отряд в любое время смог заехать и пополнить запас лечебного зелья. Чтобы вы не считали меня скрягой, разрешаю вам взять два десятка этих фляг. При экономном и правильном его использовании всей вашей деревне хватит этого запаса лет на десять.
«Если лимэль раньше не выдохнется», – напомнил я себе.
Его запас я не собирался оставлять без надзора, как и полностью отдавать в загребущие руки старосты. У моих ребят после опрометчивого лечения воинов деревни осталось в лучшем случае полфляги на брата. Надолго этого не хватит, особенно если кого-нибудь из них серьезно ранят. Поэтому передо мной вовсю поднималась проблема пополнения ценного продукта. Так как в степи, по понятным причинам, я его изготовить не мог, то оставался только вариант скорейшего возвращения в Город, что опять отвлекало меня от планов посещения Марахи.
– И в завершение я хочу попросить вас передать всех трофейных коней королевским войскам.
– Хорошо, сделаем, – сказал довольный староста.
Еще бы! Мало того что я практически всю добычу с кочевников ему отдал, так еще и лимэлем обеспечил. Прямо Дед Мороз какой-то. Не сомневаюсь, староста разденет степняков до последней нитки, все в дело пустит. Ну и ладно, чего копейки считать? Главное, что эльфийская сталь, мои вещи и запас лимэля окажутся под надежным присмотром. По поводу доспехов и будущих клинков была у меня одна мыслишка, но пока для нее еще рановато. Должно пройти какое-то время, чтобы все сложилось по моему плану.
– Тогда все, – сказал я. – Если вдруг что-нибудь будет нужно, я свяжусь. Всего хорошего!
– И вам всем удачи! – попрощался со мной староста.
Я положил амулет в карман и задумался над своими текущими делами. Конечно, очень хотелось вытянуться на земле и поспать часиков шесть под ласковыми лучами солнышка, но куча забот прямо-таки жаждала моего внимания. И первое – это вывод из моего организма сафруса, так неосмотрительно мной проглоченного около полутора суток назад. Дело это не слишком приятное, но подходящего момента у меня в ближайшее время не будет. Спрыгнув с камня, я присел за ним и сделал свое грязное дело. Но по завершении процесса не ощутил, что границы моего магического резерва изменились.
«Видимо, в школе хреново изучал биологию, раз не знаю точный срок прохождения пищи по организму человека», – подумал я, возвращая штаны на место.
Печально, придется опять ждать. А может... Я задумался. Ведь я же маг, так почему бы не вывести камень принудительно? А нужно ли вообще выводить? А если оставить его внутри? Ведь что я собирался с ним сделать – опять поместить в тело, но на этот раз основательно вживить в ткани. Так зачем же извлекать его оттуда, если он уже в моем организме? Ведь, по сути, не будет никакой разницы, помещу ли я его между мышцами под ключицей, как планировал ранее, или спрячу среди внутренних органов. Придя к такому выводу, я вернулся на облюбованный мной валун, устроился поудобнее на нагретой солнцем поверхности камня и расслабился. Операция началась.
Первым делом я активировал магическое зрение и скользнул взглядом внутрь себя, любимого. Мне не составило труда обнаружить искомый объект. Сафрус, наполненный энергией, сиял очень ярко. Он путешествовал по лабиринту моего кишечника, и я попробовал мысленно подхватить его и немного протащить в нужном направлении. Камешек подчинился охотно, следуя за моим захватом, и покатился дальше, перемещаясь между комками полупереваренной пищи. Остановил я его неподалеку от старого шрама, что остался напоминанием об аппендиксе, который мне удалили несколько лет назад. Можно было вживить сафрус именно туда.
Для начала я аккуратно раздвинул ткани кишечника и вытолкнул камень в брюшную полость, а затем аккуратно заштопал отверстие, постаравшись, чтобы вместе с сафрусом туда не попало ничего лишнего. Я-то знаю, как иногда после операции пациентов режут еще раз, чтобы удалить гной, образовавшийся в результате оставленной в ране из-за недосмотра грязи. Насмотрелся на это дело, лежа в больнице после операции. А одна моя знакомая из прошлой жизни так вообще рассказывала ужасные вещи из своего личного опыта. Коротко – она решила удалять себе аппендикс по новомодной схеме, то есть без разреза, а только с помощью одного или нескольких проколов. Ну, хотелось ей, чтобы шрама не осталось на ее нежной коже. В итоге она из-за той самой причины, о которой я упоминал выше, провела в больнице три месяца, лишилась чуть ли не полуметра кишечника, а взамен приобрела ужасный длинный шрам на боку. Как она потом жалела, что не захотела сделать все по старинке...
Ну, это я отвлекся. После проталкивания камня я начал аккуратно вживлять его в мышечную ткань, добиваясь полного проникновения волокон в сафрус. Поначалу это не получалось, так что я было подумал, что энергия камня не даст осуществить задуманное. Но я был весьма настойчив, и после многочисленных попыток одна из нитей протянулась сквозь камешек и засияла ярким светом. Дальше пошло проще, как будто я преодолел некую невидимую защитную преграду, создаваемую сафрусом, и нити устремились сквозь него, оплетая его со всех сторон и превращаясь в своеобразный клубок, наполненный огромным количеством силы.
Когда нити перестали формироваться, я остановился и оценил результат. Теперь в правом боку у меня появился мощнейший накопитель энергии, уже на две трети заполненный. Посмотрев на творение своей мысли, я решил напоследок проверить то место, куда вживлял предыдущие камни, и весьма удивился, их не обнаружив. Вместо камней меня встретили клубки ярких нитей, а никаких сафрусов не было и в помине. Камни как будто растворились у меня в теле, наделив своими свойствами окружающие их ткани. Я рассматривал яркие нити и думал: когда же произошел этот процесс? Давненько я не копался в себе, так что это могло произойти и месяц, и два, и три назад. Вот только при этом совершенно не ощущалось уменьшение резерва, значит, на мне такое растворение камней нисколько не отразилось. Интересно, это хорошо или плохо для меня? Конечно, доставать я их и так не собирался, но не означает ли это, что у меня в крови теперь появились частички этих драгоценностей? Или того хуже...
Так, меня опять повело не в ту степь! Точно, не выспался, вот и забиваю голову всякой хренью. Факт остается – камни растворились, но ничего мне это знание не дает, кроме предположения, что и большой сафрус вскоре поступит подобным образом. Ну и ладно, от этого мне ни холодно, ни жарко. Пускай себе теоретики головы забивают, как это произошло. Хотя, может быть, среди магов это является обычной практикой, просто я не в курсе? Ладно, пора тебе, Нео, возвращаться в реальность.
Я открыл глаза, а дальше... Словами я не могу передать это ощущение. Когда совсем недавно я взял сафрус в рот, то почувствовал себя равным богу. Теперь же все это умножилось раза в три. Чувствуя, что слетаю с катушек, я увидел внезапно все вокруг, но не зрением, а неким чувством пространства, внезапно обнаружившимся у меня. Я ощущал всех живых в лагере, я внезапно понял, что Дину снятся кошмары, а Марик плачет во сне. Я почувствовал раздумья Даркина и даже знал, по какому поводу он так хмурит брови. Я услышал сильное желание Рорка оставить себе кинжал с золотой рукоятью, который он нашел в главном шатре, и понаблюдал за его борьбой с этим желанием. Когда он, выйдя из шатра, швырнул клинок в груду оружия на ковре, я оценил этот поступок и взял честного наемника на заметку.
Чувствуя себя всемогущим, я всецело отдался своим новым ощущениям и возможностям, пьянящим, словно игристое вино. Лежа на камне, я открывал себя заново. Теперь я знал, что могу в любой момент взять под контроль любого человека в округе, так что он и не почувствует. Я знал, что теперь мое тело превращается в один большой магический артефакт. Я знал, что с легкостью могу повторить окружающее меня плетение мага-экспериментатора и даже улучшить его, доведя до совершенства. Я знал все это и еще тысячи вещей, о которых ранее и не догадывался. Я упивался своими новыми возможностями, радуясь им, как маленький ребенок новой яркой игрушке... И вдруг услышал шепот, проникающий мне в мысли, далекий и едва различимый:
– Остановись...
Это меня слегка отрезвило, так что я прислушался к своему состоянию. Где-то на грани сознания маячила боль, она все ближе подступала ко мне и грозила вскоре захлестнуть меня с головой. Лихорадочно соображая, что я не учел и почему начали проявляться такие негативные последствия, я посмотрел на свое тело. Первое впечатление было шоковым – я увидел, как стремительно разрушаются мои органы чувств, не рассчитанные на такую перегрузку. Я увидел, что работающее на пределе сердце вот-вот откажет, я ощутил, что через минуту буду окончательно и бесповоротно мертв.
Не теряя времени на мат, я стал мысленно восстанавливать повреждения организма, но этот процесс шел гораздо медленнее, чем разрушалось мое тело. Тогда я решил сменить тактику и начал методично уменьшать потоки энергии, направленные от камня к моим внутренним органам. Это помогло. Не сразу, но я ощутил, что с уменьшением притока силы мои чувства приходят в норму, повреждения в тканях начинают постепенно исчезать. Я наблюдал за этим процессом внутренним зрением и контролировал его ход. Когда организм более-менее восстановился, я попробовал еще раз вернуться в реальность. Как выяснилось, зря.
Барахтаясь в пучине боли, которую ощутил, вновь осознав себя в своем теле, я понял, что это решение было преждевременным. Нужно было еще немного подождать, прежде чем возвращаться. Все мои чувства словно взбесились. В ушах стучал отбойный молоток, яркое солнце выжигало глаза, а на кожу словно плеснули раскаленным металлом, который сжигал ее до костей. Те ощущения, которые я получил при клятве верности, были вполне терпимыми по сравнению с моим теперешним состоянием. Посопротивлявшись еще немного, я поднял руку, весившую не меньше тонны, и нащупал в кармане куртки флягу с остатками лимэля. Вот только достать ее у меня уже не хватило сил, и в следующее мгновение я почувствовал, как ко мне подходит Темнота, собираясь унести мое сознание, спасая тем самым от невыносимой боли.
– Почему так произошло? – мысленно спросил я, не очень надеясь на ответ.
Но он пришел. Ласковый шепот моей подруги проникал, казалось, в середину моей души:
– Твое тело еще не готово управлять такой силой.
– Но ведь я справился с ней... мне так кажется, – ответил я, продлевая мгновения зыбкой грани между реальностью и сном.
– Ты всего лишь сумел ограничить ее, – прошептала Темнота, нежно погладив меня по щеке.
– И что же мне теперь с ней делать, если я никак не смогу с ней совладать? – поинтересовался я, чувствуя приятное прикосновение. – Мне нужно извлечь камень?
Темнота засмеялась, но ее смех не рождал обиду, скорее понимание, что я для нее всего лишь глупый маленький ребенок, который жалуется матери, что у него не получается собрать свою игрушку.
– Нет, Алекс, тебе просто придется научиться пользоваться этой силой, – прошептала Темнота, улыбнувшись.
Как можно увидеть улыбку абсолютного мрака, как можно заметить усмешку тени? Никак. Поэтому я не увидел эту улыбку, я ее почувствовал и сам улыбнулся в ответ, признавая свою глупость. Темнота достала свое черное одеяло и стала укрывать меня с головой, а я подумал, что задал еще не все беспокоящие меня вопросы.
– Как тебя зовут?
Может быть, это было глупо, но я отчего-то подумал, что этот вопрос действительно для меня важен. В ответ Темнота опять улыбнулась и прошептала:
– Ты ведь уже дал мне имя. И оно мне нравится...
– Тогда скажи, кто ты? – спросил я, чувствуя, что еще пара мгновений, и я провалюсь в беспамятство.
– Ты узнаешь... – донесся шепот.
– Когда? – сделал я последнее усилие.
– Как только немного подрастешь... – прошептала подруга и погрузила меня во мрак.
А пробуждение было весьма и весьма болезненным. Когда я открыл глаза, то почувствовал, что тело весьма решительно настаивает на том, чтобы в будущем я не проводил с ним подобных экспериментов. Пробежавшись по нему внутренним зрением, я отчетливо понял, что теперь мне не нужно особо напрягаться. Новое качество для меня стало как будто само собой разумеющимся и перешло в разряд чувств, вроде слуха или обоняния. Как ни странно, особых повреждений я не обнаружил, но общая слабость говорила, что организму пришлось хорошенько потрудиться, залечивая себя, пока я был в руках у Темноты.
Принудительно активировав процессы исцеления, я начал шаг за шагом восстанавливать разрушенные ткани, образовывая на их месте целые клубки нитей, таким образом делая их крепче, выносливее. Я понимал, что как и мои мышцы в процессе тренировок в Рассветной школе наливались силой благодаря такому подходу, так теперь и весь организм должен привыкнуть к новому уровню нагрузок, медленно, но верно раскачивая свои возможности. Значит, теперь мне нужно будет почаще оперировать большим количеством силы, но, разумеется, не доводить тело до такого плачевного состояния. Именно так я и смогу постепенно овладеть той энергией, которую получил вместе с камнем.
Проводя процессы лечения, я одновременно размышлял над словами Темноты, которые отчетливо помнил, и приходил к выводам. Первое: Темнота – это не кто иной, как сама Смерть, с которой, по легендам, заключил контракт Темный маг, живший в этом мире около полутысячи лет назад. Второе: у нее на меня определенно имеются планы, так как иначе она не стала бы нянчиться со мной, как с ребенком. Третье: меня в них она посвящать точно не будет, так как считает, что я еще не достиг нужного уровня развития. В общем, попал я, судя по всему, капитально. И здесь были как положительные, так и отрицательные моменты.
Конечно, иметь такую покровительницу в этом мире мне очень не хотелось, но кто меня спрашивать-то будет? И отказываться от такого пристального внимания моей давней подруги я вовсе не собирался. Потому что это весьма чревато, ведь в один прекрасный момент я могу просто не проснуться, а пожить мне еще ой как хотелось! Сопротивляться тому, что из меня вполне может выйти новый Темный, я не буду, поскольку это глупо и бессмысленно. Характер ведь не изменишь, а он у меня весьма и весьма подходит для классического образа Черного Властелина. Одно радует, пока до моего «взросления» есть еще масса времени (насколько я это понял по смеху Темноты), потому можно жить в свое удовольствие, чем я и займусь.
Однако, закончив с самолечением, я напомнил себе, что пожить в свое удовольствие у меня вряд ли выйдет. С этими новыми проблемами я совсем забыл, что текущие дела запускать нельзя. А что у нас на повестке дня? Правильно – война с кочевниками. Поэтому надо вернуться с небес на землю и снова вспомнить, зачем я здесь оказался. Приподнявшись на камне, я ощутил мерзкий солоноватый привкус крови во рту, а также неприятное тянущее ощущение на лице. Проведя рукой по физиономии, я понял, что в процессе эксперимента у меня опять пошла носом кровь, которая теперь сухой коркой стягивала кожу. Поморщившись, я соскочил с камня и с трудом удержался на ногах. Усталость давала о себе знать, а тело было чужим и непослушным. Взглянув на солнце, я понял, что оно упрямо ползет вверх, значит, с момента начала эксперимента прошло немногим более четырех часов. Скоро нужно будет поднимать ребят и вместе с ними продолжать сбор трофеев, а пока стоит немного размяться. Вспомнив свои тренировки в Рассветной школе, я потратил еще полчаса, чтобы вновь полноценно почувствовать свое тело. Когда усталость ушла, сменившись чувством легкости, я направился обратно в лагерь, чтобы умыться и перекусить.
Но уже на подходе заметил другую странность. Хотя я и не активировал плетение магического зрения, но вполне отчетливо видел ауры ребят, а в шатрах Советника и мага заметил несколько неактивных плетений в находящихся там амулетах и один источник энергии, который ярко светился. Это было весьма странным, но я принял свою новую способность как должное. Если после вживления первых трех камней я стал хорошо видеть в темноте, не используя плетение ночного зрения, то логично было предположить, что после сегодняшнего опыта мое зрение опять перешло на новый уровень. Блин, как в стандартной игрушке. Не хватает только подсказок типа: «Вы получили еще десять очков опыта, какие способности желаете улучшить?»
Хмыкнув, я огляделся, пытаясь вычислить границы своих новых возможностей. Бросив взгляд на степь, я различил мелкие пятнышки аур грызунов, а вдали маячила Белая Скала, источающая слабый магический фон. Остановившись, я посмотрел внимательнее. Что-то было странным в этом нагромождении камней, но что конкретно, я так и не догадался, однако магический фон взял на заметку. Если у меня останется время, то можно будет быстренько смотаться туда и обратно и посмотреть на эту аномалию вблизи. Нутром чую, не все так просто с этой скалой, как кажется на первый взгляд.
Не теряя зря времени, я направился в лагерь, где подошел к кухне, которая все еще оглашалась храпом моих спящих бойцов. Ребята и не думали просыпаться, утомившись после бессонной ночи и последовавшей за ней схватки, поэтому я не стал их пока расталкивать, решив дать им еще часок полноценного отдыха. Тем более что наемники пока отлично со всем справлялись. Как я заметил, половина тел кочевников уже была лишена оружия и всего ценного. Подивившись трудоспособности Даркина с товарищами, я начал тщательно оттирать засохшую кровь с лица, пользуясь для этого запасом чистой воды из деревянной бочки, что стояла рядом с котлами. Кочевники отчего-то не стали разворачивать кухню рядом с источником питьевой воды, поэтому им ежедневно приходилось эту бочку наполнять, совершая многочисленные рейсы к колодцу и обратно. Из моих новых воспоминаний я знал, что такая работа была своеобразным наказанием за любые проступки, поэтому «желающие» поработать водоносами стараниями вождей отрядов находились всегда.
Оттерев кровь с лица, я напился, схватил пару сухих лепешек и отправился к наемникам, которые продолжали сбор наших трофеев. Судя по грудам оружия и доспехов, сваленных в кучи на расстеленных коврах и просто на земле, они неплохо постарались. Груда с деньгами и драгоценностями выглядела не столь внушительно, но на первый взгляд там уже была тысяча золотых монет, и это не считая колец, цепочек, сережек и прочей серебряной и медной мелочи. Оценивая приблизительную стоимость всех украшений, я дождался приближения Даркина, нагруженного десятком мечей и луков, и после того, как он свалил все это добро в общую кучу, поинтересовался:
– Как дело движется?
Утирая трудовой пот со лба, наемник устало ответил:
– Мы собрали все ценное с тел за пределами лагеря, проверили все шатры, кроме тех двух, о которых вы говорили, а сейчас обыскиваем тела в лагере. Дошли примерно до половины, но еще осталось сотни четыре...
Я хмыкнул, а в ответ на удивленный взгляд Даркина сказал:
– Признаться честно, я и не рассчитывал на такой результат. Поэтому можете сейчас отдохнуть, а через час я подниму своих ребят, и мы закончим работу. И еще...
– Да?
– Может, уже перейдем на «ты»?
– А разве это не будет для вас оскорблением? Вы же маг!
– Прежде всего я человек. Просто умею чуть больше других.
– Человек... – протянул Даркин, рассматривая мои остроконечные уши.
– Ладно, по большей части эльф, а это что, имеет значение? Или вы в Империи эльфов не любите?
– Да где же их любят? – махнул рукой Даркин и осекся, а потом осторожно посмотрел на меня.
– А с этого места поподробнее.
Наемник мялся и молчал, смущенно глядя на меня.
– Не нужно стесняться, во всяком случае, сразу не убью, – приободрил я его.
– Ага, только после долгих пыток... – Даркин вздохнул. – Ладно, расскажу. Не любим мы вас потому, что вы заносчивые и нахальные, а за ваши шутки вас всех вообще убить нужно!
Посмотрев на меня, наемник понял, что за такие слова убивать его пока никто не собирается, и, немного расслабившись, продолжил:
– Вы не испытываете никакого уважения к людям, считаете их созданиями низшего уровня, а если и соблаговолите осчастливить разговором, то общаетесь с нами, как с детьми малыми. А еще...
– Спасибо, я уже понял, что некто из моих собратьев вам крупно насолил, поэтому вы в каждом встречном эльфе теперь видите заносчивую сволочь с отвратительным чувством юмора. Жаль...
Я задумчиво потер подбородок. Похоже, что мои планы опять накрывались медным тазом. Если у наемников такое отношение к эльфам, то, само собой разумеется, ни о каком пополнении моего отряда и речи быть не могло. Так что наемники со мной останутся только до того момента, пока мы не освободим их товарищей, а потом моментально свалят, даже не попрощавшись. Обидно. Впрочем, со всей своей подготовкой они и в подметки не годились моим ребятам, значит, в бой их не пошлешь, полягут в первые же минуты, в качестве отвлекающего маневра использовать также не получится... И выходило, что нужны они мне как корове седло. Может, лучше сразу...
– Не в каждом, – вывел меня из задумчивости голос Даркина.
– Что? – переспросил я, потеряв нить разговора.
– Я сказал, что не в каждом эльфе, – повторил наемник. – Теперь не в каждом.
Я усмехнулся:
– И чего во мне такого, что убедило вас, будто я отличаюсь от своих собратьев?
– Все, – решительно ответил Даркин. – Может быть, потому, что вы эльф только большей частью, как вы сами сказали, но сейчас я вижу перед собой не эльфа, а человека. Не заносчивую сволочь, а прекрасного воина и умелого командира, обладающего вдобавок возможностями колдуна... Да и ваши парни мне много чего рассказали о своем командире.
– Вот трепачи, – сокрушенно вздохнул я.
– Не стоит переживать, – улыбнулся Даркин. – У меня сложилось глубокое убеждение, что все они вами очень гордятся.
Я решил быстренько поменять тему:
– Так что, может, все-таки перейдем на «ты», как-никак мы ведь в одном отряде? Хоть и временно.
– Но ведь вы наш командир. Разве это не противоречит воинскому уставу?
– В нашем отряде устав состоит всего из одного пункта: все члены отряда – друзья и братья, а тех, кто не согласен, не держим. Пока вы временно вливаетесь в нашу дружную семью, извольте соответствовать требованиям, да и мне так проще будет. Так что, согласны?
– Согласен! – кивнул наемник и протянул мне руку, которую я с удовольствием пожал.
– Ну, вот и ладушки, – весело заключил я. – Теперь я пойду, покопаюсь в шатрах мага и Советника, а потом будем обедать.
Заметив подходящего Рорка с охапкой оружия, которая едва умещалась у него на вытянутых руках, я добавил:
– Да, и хватит надрываться, отдохните. Нам еще ночью предстоит работка.
Повернувшись, я зашагал к шатрам, где планировал найти много интересного, но потом обернулся и с ироничной улыбочкой обратился к наемникам:
– Кстати, Даркин, к вопросу об эльфах. Предупреждаю сразу, сволочь я еще та, да и шутить люблю частенько...

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:08 | Сообщение # 6

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Оставив наемника размышлять над моими словами, я продолжил путь к интересующим меня шатрам, думая, что иногда лучше сразу понизить планку своей оценки в глазах других, чтобы потом не вышло несоответствия. Ведь если человек не оправдывает твоих ожиданий, это намного хуже, чем когда ты убеждаешься, что зря думал о нем настолько плохо. Пускай Даркин не возводит меня в ранг идеала, потому что мне соответствовать этому статусу будет весьма сложно. М-да... все-таки хорошо, что я уделил несколько минут этому вопросу, ведь в результате на чашу весов попало еще несколько камешков. А помогут они мне или нет, время покажет.
Дойдя до шатра мага, я опять пролез сквозь отверстие в стенке и принялся оглядываться. Вначале меня заинтересовал столик с бумагами. Подойдя к нему, я убедился, что пользы от них маловато – на пергаменте были начерчены неизвестные мне схемы, в которых я не смог разобраться, как ни старался. Нет, я понимал, что таким образом маг выстраивал структуру плетения, рассчитывая необходимые параметры компонентов и нужные блоки. Вот только мне эта писанина была не понятнее китайских иероглифов. До теории построения плетений мы с учителем так и не успели добраться, а жаль. Вздохнув, я аккуратно взял листки, сложил их и спрятал в карман. Возможно, в будущем, когда я основательно приступлю к изучению магии, мне это пригодится. Да, я понимал, что уже завтра какой-нибудь имперский маг вполне может стереть меня в порошок, но, даже будучи реалистом, все же не собирался отказываться от радужных надежд на счастливое будущее, светлое или темное – не столь важно.
Спрятав листки, я приступил к осмотру сумки, которая валялась рядом с грудой мехов, служивших постелью. В результате осмотра мне достался один разговорный амулет в виде гладкого камешка с веревкой, пара амулетов незнакомого действия, которые я, памятуя прошлый опыт, просто развеял, одна книга на общем языке, которую я тоже прихватил, надеясь выкроить время на ее изучение, а также кошель с золотом. Взвесив последний в руке, я понял, что имперские маги живут весьма неплохо. Спрятав кошель в карман, как свою законную добычу, я продолжил осмотр сумки, которая порадовала меня кучей хлама, похоже, весьма нужного колдуну. На свет появились различные склянки с сушеными насекомыми, обломки костей, пучки травок, половину из которых я узнал, и прочий мусор.
Кстати, впервые в этом мире я увидел изделия из стекла, поэтому уделил им пристальное внимание. Склянки представляли собой маленькие бутылочки, заткнутые пробками, и вид имели ну очень грубый. Похоже, что искусство стеклодувов тут находится в зачаточном состоянии, значит, мне можно нажиться еще и на производстве стеклянной тары. Тем более что из школьного курса химии я помнил, что для получения стекла необходимы всего лишь песок, сода и известь, которые тут точно водились в изобилии. Я даже знал, как придать стеклу разнообразные оттенки, так как в свое время писал по этой теме реферат, а потому информации у меня в голове сохранилось достаточно. Если выберусь живым из этой заварушки, дам задачу гномам, налажу производство, да и буду снимать сливки, так как это товар весьма ходовой, а если его сбывать по цене глиняной посуды...
Так, опять я замечтался и принялся строить планы на будущее, когда еще не разобрался в настоящем. Смотря на гору мусора, которую я вывалил из сумки мага, я решил не брать ничего, кроме книги и разговорного амулета. Разумеется, саму сумку я тоже прихватил, так как мои остались в Городе, а трофеи девать куда-то было нужно. Кинув книгу в сумку, я приступил к самому интересному – осмотру тела мага. Как я понял своим магическим зрением, у него было несколько амулетов и два неслабых источника энергии, находившихся на руке, которые я издали принял за один. Приглядевшись, я понял, что это перстни с печатками, украшавшие указательный и средний пальцы экспериментатора.
Подняв руку мага, я взглянул на перстни и понял, что они сделаны из серебра и на первый взгляд содержат треть резерва, который был у меня до вживления большого камня. Для меня это стало большим открытием, я и не предполагал, что серебро способно аккумулировать энергию. Решив, что перстни мне, несомненно, пригодятся, я начал стаскивать их с пальцев мага. Они поддавались неохотно, сидели плотно, будто намертво вросли в тело. Поковырявшись с одним, я добился того, что сломал палец, естественно, не себе, но перстень сдвинулся ненамного, прочертив глубокую борозду на коже. Осмотрев эту канавку, я понял, что под печаткой находится какая-то выпуклость, которая буквально вонзается в тело. Именно поэтому перстни так не хотят покидать руку хозяина. Вздохнув, я достал кинжал и после не слишком приятной работы получил в свое распоряжение два немного запачканных украшения.
Вытерев их об одежду трупа, я поднес их к глазам и попытался выяснить, что же мешало мне их снять. А все объяснялось очень просто – внутри, прямо под печаткой, был помещен ограненный камень с острым концом, которым он и впивался в тело мага. Вы спросите, зачем же погибший подвергал себя таким пыткам? Все дело в том, что камнем был сафрус. Осмотрев второй перстень, я обнаружил еще один сафрус, немного меньшего размера. Эта находка заставила меня о многом задуматься. Значит, имперские маги не вживляют сафрусы в тело, они носят их наподобие украшений, обеспечивая камням более плотное соприкосновение с кожей. Но почему? Разве не проще поместить их внутрь и забыть о проблеме? Или в среде магов они считаются разменной монетой, которую необходимо иметь под рукой? Но, судя по пальцам мага, лежащего передо мной, он носил их уже не первый год, так что моя теория не выдерживала критики.
И тут я неожиданно задумался о своем первом опыте по вживлению камней. Я словно заново пережил весь процесс своего эксперимента и ощутил, что знаю, почему маги используют сафрусы только таким способом. Я вспомнил, что камень, помещенный мной в тело, всеми силами отторгался живыми тканями. Он был инородным предметом, с которым мой организм боролся, пытаясь вывести его прочь, а ведь регенерация у меня в то время еще не была такой сильной. Я мог только догадываться, что бы вышло, реши я поэкспериментировать с ними сейчас. Наверняка камень бы вытолкнуло наружу спустя секунды три, а если бы я продолжал упорствовать, то окружающие волокна попросту начали бы отмирать. Ведь процесс в первый раз прошел успешно только потому, что я с настойчивостью идиота добился того, что камень стал восприниматься организмом как его часть. Я вспомнил, как сквозь него проходила первая нить, сравнил с теми ощущениями ломающейся преграды, что испытал сегодня утром, и понял, что до этого имперские маги отчего-то не дошли. Много это мне не давало, но все-таки приятно было осознавать, что хоть в чем-то я утер нос здешним профессионалам.
Сунув перстни в карман, я продолжил осмотр тела и обнаружил скрытые плетения в браслетах мага, золотых, с причудливым узором. Рассмотрев их, я пришел к выводу, что это своего рода защитный артефакт, наподобие моего кокона, но с более сложной структурой. Посмотрев, нет ли на них некоего подобия опознавательного блока, который реагирует на прикосновения чужаков, я понял, что до такого убитый мною маг опускаться не стал. А потому без опаски снял украшения и надел их себе на руки. Оценив приобретение, я решил с тестированием пока не спешить и занялся последним амулетом – серебряной цепочкой. Плетение в нем было настолько сложным и хитрым, что я не смог определить его назначение, а потому просто развеял его, сорвал цепочку и присовокупил к трофеям. Больше ничего интересного для меня здесь не было, поэтому я выбрался из шатра и направился к месту обитания Советника.
Там меня поджидал небольшой облом. Единственным амулетом, который я обнаружил, был очиститель воздуха. Его структуру я опознал, так как у моего учителя в туалете рядом с домом находился именно такой. Довольно удобная штука, правда, менять нужно часто и не пропускать момент, когда начинается процесс возвращения всех удаленных запахов. Мой учитель в этом был не слишком внимателен, поэтому как-то раз забежав по нужде в его домик, я испытал непередаваемые ощущения, а моя одежда еще долго после этого сохраняла устойчивый аромат. Даже сейчас, вспомнив об этом, я инстинктивно задержал дыхание, но потом опомнился и принялся ворошить вещи Советника. В итоге я стал обладателем небольшого мешочка с золотом, записной книжки с расчетами расходов и комплекта шелковых портянок, которые я тут же использовал по назначению, оценив все прелести данного материала.
Выйдя из шатра, я подумал, обыскали наемники тело герцога или еще не успели до него добраться. Решив на всякий случай проверить, я отправился в дальний конец лагеря, где так глупо закончил свою жизнь имперский интриган. Дойдя до нужного места, я обнаружил, что тело еще никто не тревожил, поэтому принялся это исправлять. Украшения и роскошный кинжал в не менее роскошных ножнах привлекли мое внимание меньше, чем разговорный амулет, висевший у герцога на шее. Он также представлял собой гладкий камешек, видимо, имперцы просто обожают работать именно с этим материалом. Спрятав его в карман, я прихватил также и туго набитый напоясный кошель с монетами, а потом отправился назад. Теперь оставалось только пообедать и решить, что же делать с доставшимся нам оружием.
Глава 5
Тайна Белой Скалы
Когда я подошел к куче наших трофеев, то обнаружил возле нее отдыхающих наемников, которые удобно устроились в тени шатра и негромко разговаривали. Подойдя к ним, я кинул кошели Советника в общую кучу ценностей, затем вытряхнул туда же украшения из карманов и обратился к воинам:
– Ну что, пойдем пообедаем?
Возражений не последовало, и я направился к кухне, передавая мысленно всем ребятам грозный рык: «Подъем! Обед проспите!» Когда подошли мы с наемниками, на кухне уже царило оживление. Некоторые бойцы во главе с Тритом начинали разводить огонь под большим котелком, некоторые еще только продирали глаза, а пара человек подходили откуда-то с окраин лагеря. Когда все собрались и стали ожидать готовности обеда, я объяснил ребятам наши текущие планы:
– Значит, так, закончив с обедом, все отправляются собирать трофеи, которые не успели собрать наши новые товарищи. Потом состоится самая приятная часть – дележ добычи, после которого мы собираемся и скачем ко второму лагерю. Пока вопросов нет?
Ребята встретили мое сообщение с энтузиазмом и заверили, что им все понятно.
– Тогда перейдем к официальной части. Для улучшения организации нашего отряда я принял решение присвоить некоторым бойцам звание сержантов. Каждый из них возглавит пятерку солдат и будет руководить их действиями в бою, выполняя мои мысленные и обычные приказы. Теперь объявляю тех личностей, которым не повезло: это Крот, Ринок, Дин и Рик. Пятерки определите уже вы сами.
Ребята одобрительно закивали, а я перенес внимание на наемников:
– Даркин, кто будет командиром у вас?
– Я, – ответил наемник.
– Так я и думал. Напомни мне после обеда, чтобы я сделал тебе разговорный амулет.
– А что, со мной ты мысленно связаться не сможешь?
Я отрицательно покачал головой:
– Нет, ведь наш отряд связан одной клятвой, а вы в нем в качестве добровольных помощников.
– Клятвой? – переспросил Даркин и обвел взглядом ребят, глядящих на него с нескрываемой гордостью. – Ну вы даете, Кэльвы!
Пока выражение лиц бойцов не успело поменяться, я мысленно обратился ко всем:
– Парни, наш отряд теперь называется Королевские Кэльвы, так что не удивляйтесь. Просто, когда меня об этом спросил Даркин, я не смог придумать ничего лучше, а быть без названия нам уже не солидно... Или я не прав?
До меня донеслись мысленные ответы ребят:
– Правильно, командир!
– Отлично придумал!
– Хорошее название!
Убедившись, что до всех дошла новость, я прервал мысленную связь и спросил Трита уже вслух:
– Что там с обедом?
– Сейчас будет готов, – спокойно ответил парень, помешивая варево, источающее аппетитный запах.
Стремясь заполнить свободную минутку чем-нибудь полезным, я достал книгу, которую захватил с собой вместе с сумкой, и начал ее листать. Быстро просматривая страницу за страницей, я понял, что это исторический трактат о здешних землях, начинавшийся с древнейших времен, отраженных только в легендах. Пролистав обзор этих бабушкиных сказок о страшных чудовищах, населявших эти земли в период, когда здесь были болота, я не задержался и на перечислении давно вымерших рас, населявших эту территорию, когда она была покрыта лесами. Остановился я только тогда, когда добрался до событий трехтысячелетней давности. Читая через строчку, я узнал, что в тот период здесь бушевали войны всех со всеми. То люди отправлялись бить орков, то гномы цапались с эльфами, то тролли объединялись с ящерами и шли бить всех подряд. Короче, веселое было время!
Так продолжалось почти два тысячелетия. Потом множество рас просто повымерли, некоторые сами, другим помогли это сделать доброжелательные соседи, а остальные немного окультурились и порастеряли свой буйный норов. Люди все больше воевали друг с другом, хотя нападали и на совсем остепенившихся нелюдей, от которых неизменно получали звездюлей. За многие века на этих территориях земля истощалась, климат становился все жарче, а после нескольких столетий взаимного истребления человеческих народов здешние обитатели стали представлять собой весьма жалкое зрелище. Все нелюди давно уже вымерли или переместились в места получше и побогаче, только люди упорно цеплялись за эту землю, неуклонно превращавшуюся в степь. А вот тут-то и началось самое интересное.
Лет пятьсот назад родился в здешних местах человек, странный, обладающий большой силой. И решил он вскоре себя показать остальному миру и отправился путешествовать да набираться новых знаний. Учился он у разных людей, много видел всякого в пути и решил в один прекрасный миг устроить свое собственное королевство. Да вот только одна незадача – все хорошие территории уже давно были заняты, а заниматься просвещением диких племен зверолюдей, живущих далеко на юге, он отчего-то не захотел. Вот тогда и решил он взять да и захватить одно из существующих государств, называемое людьми Марошем. Хорошее это было государство или плохое, уже точно никто не знает, только факт остается фактом – меньше месяца понадобилось ему, чтобы собрать там воедино всех недовольных существующим ладом, организовать переворот и самому сесть на трон.
История не замалчивала тот факт, что это королевство после смены власти стало стремительно богатеть, что не могло не вызвать зависть у соседей, одним из которых была Империя, в те годы еще очень молодое образование, однако с неуемными аппетитами. Собрав армию, она двинула войска на захват лакомого куска, да только облом вышел. Человек тот отдавать свою землю не пожелал и вломил захватчикам так, что остались от их армии только рожки да ножки. На свою беду, он пощадил тогдашнего императора и не стал устраивать ответный удар, а зря. Император тот, не смирившись с поражением, стал распускать слухи о том, что человек тот вовсе и не хороший, а, можно даже сказать, плохой. Ведь ему удалось разгромить мощную армию, что не под силу было сделать даже сильнейшим магам того времени. Да и вообще, он продал свою душу дьяволу, на костер его!
Ну, это я, естественно, иронизирую, но очернили его по полной программе. Вот только в роли дьявола выступала Смерть, ведь в здешних религиях Сатана как персонаж напрочь отсутствовал. Хотя это странно, не иметь антипода Единому, чтобы им оправдывать все неприятности в жизни... Короче, сделали из него общими усилиями Темного мага. Фигуру грозную, сильную, не заслуживающую права на существование. И началась травля. Во-первых, массовая резня в соседних государствах всех тех, кто был как-то связан с Марошем или был оттуда родом. Несомненно, под шумок избавились от всех неугодных, отчего жертв стало еще больше. Во-вторых, поскольку открытого противостояния соседи боялись, начались диверсии, уничтожавшие абсолютно мирное население Мароша.
Темный маг терпел долго, целый год. А потом взял да и прошелся по соседним землям огненным мечом. Запылали города, вырезаемые подчистую, застонали жители соседних стран и попросили пощады у Темного. Но тот не обращал на крики внимания и сполна отомстил за мучения своего королевства, после чего вернулся с победой и богатой добычей обратно. Но спокойной жизни опять не получилось. Теперь уже затаили обиду все и начали готовиться к решающей битве, призванной стереть с лица земли это ненавистное королевство. Были заключены многие договоры, объединившие вчерашних врагов, были привлечены все обитатели этой части мира. Но и Темный маг не сидел сложа руки. Он тоже готовился. Готовился исчезнуть, понимая, что враги так просто его не оставят.
Втайне он перебрасывал жителей королевства сюда, на эти земли, бывшие когда-то давно его родиной. Конечно, согласились перебраться далеко не все, кое-кто, верящий в успех предстоящей войны, предпочел остаться дома и подождать. Когда началось решающее сражение, когда союзные армии с огромными потерями уничтожили всех оставшихся в Мароше воинов и подошли к стенам столицы, их встретили лишь пустые дома. Все жители исчезли, а в тронном зале захватчиков ждал сам Темный маг, который предложил всем разойтись миром. В итоге этих переговоров на месте столицы осталась одна большая воронка, унесшая жизни половины захватчиков.
После этого наступило затишье на целых десять долгих лет. Соседи зализывали раны, начиная потихоньку собачиться друг с другом, территория Мароша была поглощена Империей, все оставшиеся жители этого королевства были либо убиты, либо превращены в рабов. Тогда это было обычной практикой. В общем, мир возвращался к нормальной жизни. И тут как гром среди ясного неба грянула новость – Темный, оказывается, весьма жив и здоров и живет себе спокойно на окраине земли, окруженный верными людьми. Непорядок! Срочно нужно исправить!
Первый рейд на эти земли окончился неудачей. Маг в этот раз учел свой предыдущий горький опыт и успел создать сильную оборону. Во-первых, он понастроил кучу магических ловушек, так что первое войско даже не смогло далеко зайти на территорию его владений. Во-вторых, когда захватчики сумели-таки встретиться с защитниками, то обнаружили, что те успешно владеют магией. Средне, конечно, но зато все поголовно. Так как с хорошими магами всегда была напряженка, этот факт заставил многих призадуматься. Но не всех. Самые рьяные продолжали на собственном опыте убеждаться, что с Темным лучше не связываться.
Однако твердолобые упрямцы, потеряв немало своих воинов на подступах к сердцу владений Темного мага, все же сумели выяснить, где у него слабое место. И тогда началась настоящая агитация народа, ведь свои силы уже иссякли, а новых воинов набирать было нужно. Короче, «Все на борьбу с Темным!», «Долой узурпатора!» и прочее. Все ограничилось бы разрушением близлежащих государств, но в дело вступили маги и церковники. Первые объединились, чтобы свергнуть, как им казалось, единственную угрозу их абсолютной власти, вторые – просто из идейных соображений. Совместными усилиями был создан магический артефакт для уничтожения Темного, собрано грандиозное войско, привлечены все маги – и началось...
Не буду описывать всю эту эпопею, которой в книге было посвящено страниц десять. Коротко итог битвы был таков – из захватчиков осталась в живых только пятая часть, население владений Темного мага было вырезано полностью, сам Темный повержен, а земля окончательно превращена в степь. Соседние королевства были обескровлены, большие потери понесли и гномы с эльфами. Империя, воспользовавшись этим, захватила все, что смогла. А на этих безлюдных территориях, большей частью перекопанных и выжженных магическими битвами, стали селиться дикие племена кочевников, пришедшие с юга и позвавшие всех своих знакомых. Их захватчики не тронули, потому что с Темным те не якшались, так что формально были чисты, как младенцы.
Да и брать у них было нечего, если честно, поэтому с представителями отсталых народов никто не захотел связываться. А те, пользуясь случаем, захватили всю степь, потому что на эти земли никто из «условно светлых» не претендовал. Уцелевшие из армии победителей просто забрали всю добычу и вернулись восвояси. И вот стараниями бывших дикарей с юга степь постепенно начала оживать, кочевники расплодились, чувствовали себя все более уверенно и даже пытались нападать на соседний Мардинан и горцев, обитающих на востоке, но получали отпор и там, и там. Вот с тех пор такая ситуация и сохранялась. Были конфликты людей с гномами, были попытки Империи расшириться за счет эльфов, были стычки на границе Мардинана, но все это никак не коснулось этих пустынных земель. Конец фильма.
Отложив книгу, я принялся за давно остывшую кашу, поставленную передо мной заботливым Тритом. Надо же, каким увлекательным бывает чтение, особенно если читать между строк. Автору сего трактата нужно было при жизни поставить памятник за полное извращение фактов. Ведь судя по его трактовке событий, имел место никак не захват, а освободительная война угнетенных, не тотальное уничтожение нации, а избавление мира от тьмы, ну и так далее. Короче, все как всегда, наше дело правое, и не важно, что другая сторона говорит так же!
А вообще жалко мне было Темного, прямо очень жалко. И чего, дурак, полез в верха? Сидел бы себе тихо и незаметно, глядишь, пожил бы в свое удовольствие, а так – только кучу народа угробил бессмысленно. Нет, я понимаю, что враги, что их жалеть не нужно, но почему он просто не уничтожил правящую верхушку соседних стран, а пришедшим им на смену не пообещал, что если они только посмотрят в его сторону, то с ними случится та же петрушка? Что, сил не хватило? Или просто опасался, что не поймут? Хотя уж чего там опасаться было... Да и вообще, мог бы не останавливаться на достигнутом, а рискнул подмять под себя полмира. Или от природы скромным был, считал, что много на себя возьмет? Короче, не человек, а сплошная загадка. Одно название – Темный маг.
Доев обед, я положил книгу в сумку, надеясь подарить Алоне, чтоб сестренка порадовалась поучительной истории, и пошел в центр лагеря, размышляя, что делать с грудой оружия. По своей запасливой натуре я бы все это отправил в Мардинан, где толкнул оружейникам, но времени на это не было, так что придется все добро спрятать. Только как? Закопать – неразумно: во-первых, степняки, когда здесь объявятся, поймут и отыщут, во-вторых, неизвестно, когда я его откопаю, а луки так хранить нельзя. Значит, нужно спрятать все это дело где-нибудь в скалах. Найти подходящую сухую пещерку и завалить вход в нее камнями. Там это все хоть десять лет пролежит, и ничего ему не сделается.
Подойдя к уже собравшимся ребятам, я взглянул на колоссальный склад вооружения и внушительную кучу денег с драгоценностями и спросил:
– Все собрали?
– Все, – ответил Крот.
– Тогда у меня для вас задание – разделить деньги и драгоценности, чтобы всем досталось поровну.
Я услышал мысленный зов Крота и так же мысленно ответил:
– Да?
– Алекс, наемникам тоже давать долю добычи?
– Сейчас они в нашем отряде, поэтому делите на всех, а если артачиться будут, скажи, что я приказал, – ответил я мысленно, подумав еще, что Крот просто идеальный помощник – все схватывает на лету.
Крот молча кивнул, а я обратился к Даркину:
– Ты и твои парни подберите из этой груды себе стоящее оружие и доспехи, если не хотите, чтобы вас стрелами задели.
– Но нам как-то привычнее без них... – засомневался Даркин.
– С ними надежнее, – отрезал я. – Взгляните на моих парней – потеют, устают, поминают демонов, но не снимают!
Действительно, мои бойцы, привыкшие за десяток дней к доспехам из эльфийской стали, уже даже и не снимали их после боя. Видно было, что защитная броня для них стала второй кожей, а шлемы давно перестали мешать. Из общей массы выделялся только Ламин со своим ведром, остальные бойцы щеголяли в аккуратных легких шлемах, которые успел им сделать кузнец по моим рисункам, и представляли собой образцы классических легких латников. Погордившись немного видом своих ребят, я сказал:
– Короче, занимайтесь дележом, а я пока съезжу к скалам, посмотрю, где можно припрятать все остальное барахло.
Оставив парней, я отправился к тому овражку, где мы оставили лошадей. Мимоходом оглядел подходы к лагерю своим обострившимся зрением, но ничего подозрительного не обнаружил. Видимо, сообщение между лагерями поддерживалось на минимуме, если вообще существовало, так что пока гостей можно было не ожидать. А судя по запасам еды, следующая ее поставка планировалась не раньше, чем дней через пять. Это вполне отвечало моим планам – привлекать внимание к нашему отряду мне не хотелось. Выходя из лагеря, я увидел стайку харзинов, степных падальщиков, похожих одновременно на койотов, гиен и шакалов. Они с аппетитом занимались оставленными на подходах к лагерю трупами и никакой угрозы для ребят не представляли, так как, по воспоминаниям Макра, отличались трусостью и на людей не нападали. Поэтому я не стал разгонять стаю, оставив ее лакомиться халявным угощением.
Вскоре я дошел до овражка и увидел, что наши четвероногие уже давно разбрелись по округе и вовсю щиплют редкую траву. Отыскав свою лошадку, я оторвал ее от увлекательного занятия, привязал сумку к седлу и поскакал к Белой Скале. Так как мой путь опять пролегал мимо лагеря, я решил потратить еще пару минут и напоил животное, остановившись у колодца. Кобыла пила долго, жадно, про запас, словно в далеких родичах у нее были здешние верблюды. Поняв, что с такими темпами она может просто лопнуть, оставив меня без средства передвижения, я оттащил недовольную лошадку от корыта с водой и снова запрыгнул в седло.
На протяжении всего пути я мог наблюдать, как впереди медленно вырастает громада Белой Скалы. Если издали она казалась не очень большой, то вблизи приобрела поистине гигантские размеры. Я долго размышлял, что же мне кажется в ней таким неправильным, таким нехарактерным, но понял, что именно, лишь остановив лошадь у подножия. Эта скала была совсем не природной частью пейзажа, а скорее инородным телом в степи. Таких темно-серых камней во всей округе не было, а ведь любой мало-мальски знакомый с геологией скажет, что такого просто быть не может. И тем не менее все камни, что были разбросаны по степи, да даже тот валун, на котором я грелся, были совсем иные, чем эта скала. Это было странно и заставляло задуматься. Создавалось впечатление, что громадную часть горы некто большой и могучий перенес откуда-то издалека, просто чтобы дополнить живописную картинку.
Я начал медленно обходить скалу, ища пещеру или расселину, чтобы спрятать все добро, что мне досталось. Мимоходом я отмечал, что камни лежат очень неравномерно, а некоторые находятся довольно далеко от основной массы, как будто их отбросило взрывом... Взрывом? Я зацепился за мысль и принялся рассматривать Белую Скалу более тщательно, подмечая детали. Вот верхушка одной из глыб будто срезана гигантским ножом, вот на этом пике сбоку видны потеки, как будто на гигантской свече. Это какая же должна быть температура, если камень плавился, словно воск? Вот нестандартный круглый обломок, а вот осколок с явно неприродным угловым вырезом строго девяносто градусов, а вот...
И тут я вышел к обратной стороне Белой Скалы, и все стало понятно. Это была не скала, вернее, когда-то очень давно она была скалой, каким-то неведомым образом появившейся здесь, которую позднее превратили во дворец, крепость, последнее пристанище Темного мага. Стоя перед ней, я рассматривал это грандиозное творение и пытался мысленно воссоздать его первоначальный облик. Вот это был главный вход с большой парадной лестницей, там даже еще сохранились остатки нескольких ступенек. Массивный навес поддерживали полтора десятка колонн, сейчас валявшиеся расколотыми на мелкие части. Многие обломки говорили о том, что вход украшали статуи, но какие, уже невозможно было определить. Сам дворец был массивным, но представлял собой вырубленное в дикой скале пространство, слегка оформленное для большего удобства. Наверняка это было красиво – сочетание дикой первозданной природы и высочайшего архитектурного искусства, но сейчас ничего из этого уже не осталось.
Огромное главное помещение ранее окружали высокие шпили, не меньше шести. Сейчас их осталось два – один со срезанной верхушкой, а второй – оплавленный донельзя. Сам дворец был намного выше, но так как я не замечал никаких окон и балконных проемов, осколки которых можно было разобрать среди прочих камней, то можно предположить, что несколько жилых этажей были просто лишены стен гигантскими взрывами и просели, придавленные сверху массивом природного камня. Теперь понятно, отчего осколки так далеко разбросало. Нападавшие явно постарались, чтобы ни следа не осталось от былого величия Темного. Представляя себе первоначальный вид дворца, я поймал себя на мысли, что мне он очень нравится. Если бы мне предложили пожить в подобном, я бы не отказался.
Стерев картинку, маячившую у меня перед глазами, я вспомнил о цели своей поездки и продолжил осмотр. К сожалению, никаких пещер или расселин не обнаруживалось. Вредители очень постарались, уничтожив все, до чего могли дотянуться. Оставалось только надеяться, что перед своей смертью Темный им хорошенько навешал. Вот же гады! Нет чтобы просто захватить, обязательно нужно было рушить, ломать, портить. Прямо варвары какие-то, никакого уважения к искусству! Обходя скалу, я поражался размерами сооружения и строил предположения о том, каким же образом его можно было сюда доставить. Ничего в голову так и не пришло, моих знаний было недостаточно даже для догадок.
Осматривая камни, я все больше замечал, что магический фон тут немного завышен, но это было понятно. Полтысячи лет назад тут бушевала такая битва, что до сих пор остаточные явления не смогли рассеяться. Почти полностью обойдя скалу, я вконец разочаровался и всерьез начал подумывать, что закопать оружие в землю – совсем неплохая идея, но тут вдруг в одном месте почувствовал за камнями пустоту. Не увидел, не догадался, а именно почувствовал. Приглядевшись, я понял, что в этом месте магический фон чуть выше, чем в других, а спустя еще минуту обнаружил почти незаметное плетение, прятавшееся где-то в земле.
Порадовавшись находке, я принялся раздвигать нагромождение обломков, загораживающих то место, откуда явно доносилось это ощущение скрытого пространства. Оперируя магическими захватами и помогая себе плетением левитации, я с трудом отвалил четыре массивные глыбы, загораживающие нужное место, а потом просто устроил сильный поток воздуха, который смел все мелкие обломки, песок и землю, за долгие годы накопившиеся в этом уголке. Увернувшись от особо крупного обломка, рикошетом отлетевшего от скалы и метившего мне прямо в лоб, я прекратил уборку и оглядел полученный результат.
Сначала я не заметил ничего, но потом обнаружил, что пустотой тянет из-под плоского участка в скале. Он явно выделялся на фоне остальных своей ровной поверхностью и прямоугольной формой. Создавалось такое впечатление, что передо мной была своеобразная дверь, только без ручки, но зато с замочной скважиной. Подойдя ближе, я посмотрел на этот участок скалы, отчего-то совсем не тронутый временем, на идеально круглую выемку в нем и едва различимое плетение, тянувшееся от этой выемки вниз. Попытавшись проследить за ним, я не смог ни увидеть, к чему оно крепится, ни вычислить его энергетический блок. Складывалось впечатление, что это магическое образование намеренно было сделано совершенно незаметным, чтобы никто, не обладая нужным ключом, не смог попасть внутрь.
Поглядев на выемку знакомых размеров, я пробормотал:
– Да ну вас всех! Не может же все оказаться так просто!
Но тем не менее, чтобы проверить догадку, я полез во внутренний карман и достал свой мешочек, из которого вытряхнул на ладонь черное колечко. Скептически оглядев украшение, я приложил его к выемке и торжественно сказал:
– Сим-сим, откройся!
Кольцо вошло просто идеально. Казалось, что зазор между скалой и материалом кольца составлял доли микрона. На всякий случай я перестраховался и отошел подальше, наблюдая за тем, как колечко медленно наполняет энергией магическое образование в камне, как то в свою очередь разрастается и начинает активироваться. Я запоминал принцип, поскольку мне было ужасно интересно, как одно плетение может без подпитки и самоподзарядки продержаться пятьсот лет. Оказывается, магическую структуру можно еще и складывать весьма хитрым способом, чтобы обеспечить ей максимальное сохранение в неактивном состоянии. Запомнив это себе на будущее (авось пригодится), я увидел, что активация плетения завершилась и начался процесс его действия.
Скала передо мной вздрогнула, а затем та ее часть, на которой был гладкий участок, вдруг стала приподниматься, обнажая глубокое темное отверстие. Подъем прекратился, когда отверстие стало высотой примерно в мой рост. Прикинув, сколько энергии потребовалось на открывание этой «дверцы», я понял, что Темный был весьма неэкономным. Нет чтобы просто организовать всего лишь небольшую заслонку, он придумал такой хитрый механизм, да еще и сделал так, чтобы нагибаться ему не пришлось. Каким бы ни был человеком Темный, одно можно было сказать точно – жил он с размахом и ни в чем себе отказывать не привык.
Оглядев подъемный механизм, я удивился, как его не обнаружили те, кто громил этот замок. Ведь они не оставили практически ничего, разрушив дворец, так как же могли пропустить это плетение? Но, поразмыслив немного, понял, что в то время, когда здесь бушевала битва, нападавшим было не до обследований, а после сражения вход оказался завален теми булыжниками, которые я сдвинул с большим трудом. Именно поэтому никто не обратил внимания на гладкий участок скалы. А плетение в то время было скрыто мощнейшими выплесками силы, которые разрушали дворец, плавили камень и уничтожали все живое. Естественно, что в таком океане энергии невозможно было заметить практически невидимый механизм, открывающий вход в недра Белой Скалы.
Всеми этими ненужными размышлениями я отстранялся от неизбежной мысли, настойчиво бившейся у меня в голове. Да, теперь я уже точно понял, что иду по пути Темного мага, и от этого мне уже никуда не деться, как бы ни старался. Нет, я мог сколько угодно говорить себе, что это простая случайность, что этот разрушенный дворец с тайником поджидал не меня... Но существовала одна маленькая проблемка – даже я сам в это совсем не верил.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:08 | Сообщение # 7

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 6
Схрон
Я медлил, рассматривая проем и уходящие в недра скалы ступени, но понимал, что заходить все равно придется. Вздохнув, я подошел к скале и взглянул наверх, но не успел даже подумать о том, как мне теперь доставать мое колечко, как оно само выпало из выемки и мягко опустилось прямо на мою подставленную ладонь. Спрятав этот диво-ключ в мешочек, я убрал его в карман и решительно встал на первую ступеньку, активировав свой защитный кокон. Вопреки моим опасениям, меня не окатило огненной струей, не посыпались камни на голову, да и лестница из-под ног уходить не собиралась. Видимо, наличие нужного ключа автоматически отключало все ловушки, если здесь таковые имелись. Приободрившись, я решительно зашагал вниз, в темноту подземелья.
Лестница была прямой и длинной, видимо, скала уходила в землю очень глубоко. Спустя полсотни ступенек сзади послышался шорох. Обернувшись, я увидел, как медленно опускается плита, закрывавшая вход в подземелье. Первым моим желанием было броситься назад, но я громадным усилием воли подавил свои инстинкты и остался на месте, наблюдая, как медленно уменьшается полоска света. Через пару секунд я оказался в полной темноте и сформировал небольшой светляк, чтобы видеть хоть ступени под ногами. По поводу возвращения я не волновался, это подземелье уже признало меня своим хозяином, администратором с неограниченным доступом, поэтому не стоило переживать, что я не смогу из него выбраться. Наверняка и с этой стороны есть подобный механизм активации двери, ну а если нет, то в крайнем случае можно просто лезвиями пробить себе выход наружу. Там слой камня весьма небольшой, так что для меня это было парой пустяков. Поэтому, не став долго размышлять над проблемой возвращения, я продолжил путь вниз.
Через несколько десятков ступенек мое зрение приспособилось к темноте, и даже неяркий свет светляка начал казаться мне сиянием прожектора. Передвинув его за спину, чтобы не раздражал глаза, я спускался все ниже. Ход вместе с лестницей начал постепенно забирать вправо, а еще через сотню ступеней впереди показалась арка, напоминающая дверной проем, но уже без заслонок, дверей, замков и прочих атрибутов. Видимо, первый вход являлся главной защитой этого места. Добравшись до арки, я мимолетно оценил изящные барельефы на ее поверхности, но не стал их рассматривать и пошел дальше.
За аркой находилась пещера поистине гигантских размеров. Нет, я видел помещения и побольше. Любой земной торговый центр минимум раз в десять превосходит величину этого подвальчика. Но один тот факт, что передо мной помещение, выдолбленное в скальной породе, заставлял меня уважать его создателя. Комната была не пустой. Увеличив яркость светляка и запустив его под куполообразный свод, я смог разглядеть пещеру во всех подробностях.
На ее стенах располагались полки со свитками и книгами. Да и вообще, чего на них только не было! В одном месте я увидел нагромождение стеклянных банок, напомнившее мне запасы солений в погребе, в другом – кучу непонятных приспособлений, похожих на инструменты автомеханика. Рассматривая полки, я обнаружил, что на некоторых из них находятся странные предметы со скрытыми в них плетениями. Наверняка это были амулеты или артефакты. В центре помещения стояли несколько громоздких деревянных столов, которые также привлекали внимание. На одном из них лежали груды бумаг, на втором располагался набор «Занимательная химия» в средневековом исполнении, на третьем останки какого-то тела, надо полагать, не человеческого, так как скелет явно был не тех пропорций, да и череп напоминал древнюю рептилию.
Короче, буквально все говорило о том, что пещера являлась одновременно складом, лабораторией и рабочим кабинетом Темного. Можно считать, что мне дико повезло попасть сюда. Теперь благодаря его запасам я смогу заметно повысить свой уровень знаний в области магии, да и материально буду обеспечен до конца своих дней. Вон там, у дальней стены, свалена груда доспехов, оружия, причем не самых дешевых вариантов. А рядом стоят сундуки, явно не пустые. Не в силах сдержать любопытства, я сразу подошел к ним, тщательно просканировав один, но не обнаружил никаких ловушек и понял, что в своем доме Темный не страдал паранойей.
Открыв сундук, я увидел груды золотых монет, по виду тысяч тридцать-сорок. Обрадовавшись такой добыче, я открыл следующий сундук, где также были золотые монеты. В третьем сундучке, бывшем поменьше своих собратьев, я обнаружил многочисленные мешочки. Достав один из них, я высыпал на ладонь горсть крупных рубинов. Смотря на переливающиеся камешки, я думал о том, что такой шанс выпадает только раз в жизни, да и то не каждому. Ну, все, теперь можно было ни о чем не беспокоиться и зажить в свое удовольствие!
Ссыпав камешки обратно в мешочек, я спустил себя с небес на землю. В какое удовольствие? Через десяток дней начнется нападение на Мардинан, который я пообещал защищать. А от своих обещаний я еще никогда не отказывался, да и сейчас не собирался. Так что все это богатство пускай останется здесь до лучших времен. А конкретно сейчас меня очень интересовали книги, ведь в них должно найтись описание способа, которым Темный пользовался для того, чтобы противостоять сильнейшим колдунам своего времени. Да и вообще, если бы я нашел записки хозяина этого замка о своей жизни, было бы просто замечательно. Мне не пришлось бы набивать шишки, постигая все методом проб и ошибок, а сразу следовать верным курсом.
Подойдя к столу с грудой пергамента, я стал изучать записки Темного. Ничего начинающегося словами «Здравствуй, мой преемник, это руководство написано специально для тебя...», я не обнаружил. А жаль. Я ведь всерьез надеялся найти нечто вроде «Пособия для начинающих Темных магов» или учебника «Темная магия для чайников». Более того, все записи хозяина Белой Скалы были на неизвестном мне языке, не похожем ни на земные письмена, ни на общий, ни на гномьи и эльфийские руны. Короче, здесь меня поджидал полный облом, так что я решил перейти к книгам.
Подойдя к полкам на стене, взял первую попавшуюся. Она встретила меня теми же непонятными закорючками, какими были украшены куски пергамента на столе. Пролистав ее немного, я понял, что это была книга о магии, так как местами там были приведены схемы, элементы которых угадывались на листках убитого мной мага. Вздохнув, я достал свой трофей и вложил в книгу, после чего поставил ее обратно. Таскать с собой такую добычу я не собирался, ведь для меня она была бесполезной, так что я решил оставить ее здесь, на будущее. Бродя вдоль полок, я выбирал свитки или книги наугад и пытался разобраться в их содержимом. В результате такого метода я узнал, что маг пользовался как минимум тремя языками, которые были мне неизвестны. Некоторые свитки сохранились очень плохо и рассыпались трухой прямо у меня в руках.
В общем, постепенно я приходил к выводу, что мои надежды в краткие сроки подтянуть магические знания накрываются медным тазом. А кончилось все дело тем, что, в очередной раз стряхнув труху с пальцев, я оставил бесполезные попытки отыскать полезную информацию и перешел к полке с артефактами. Их было много. Большинство представляли собой странные сочетания стали и дерева, некоторые были сделаны из костей каких-то животных, парочка невзрачных камней показала мне, что данный материал использовался еще полтысячи лет назад. Также было множество украшений, причем во многих из них даже не осталось следов находившихся там плетений. Видимо, на такой долгий срок они не были рассчитаны и развеялись задолго до моего появления. Но с десяток еще сохраняли полную активность и не подавали никаких признаков разрушения. Видимо, были созданы самим Темным и могли существовать еще века, пока не разрушатся их носители. Вот эти мне были особенно интересны, поэтому я потратил пару минут на сличение их структуры с известными мне плетениями. Ничего похожего не обнаружив, я понял, что и здесь меня поджидала неудача.
Вздохнув, я не стал дальше осматривать полки, а задумался над дальнейшими действиями. Понятно, что сохранение оружия только ради будущей тысячи-другой золотых теперь теряет всякий смысл. Не такой уж я Плюшкин, чтобы трястись над каждой копеечкой. Но и оставлять трофеи так просто тоже не было резона. Уверен, кочевники найдут им применение, и все эти сабли и стрелы в скором времени полетят в воинов Мардинана. Так что придется все же спустить их сюда, ведь портить их мне было просто лень, да и жалко, откровенно говоря. До сих пор я с содроганием вспоминал, как безжалостно уничтожил три десятка великолепных эльфийских луков только потому, что у меня не было возможности забрать их с собой. В общем, решено! Оружие останется здесь, деньги и драгоценности также пускай полежат. Если доживу до финала, обязательно сюда наведаюсь. А пока можно сделать вот что...
Я подошел к сундукам с монетами и достал свой тощий кошель. Наполнив его золотом, я сунул его обратно в карман, почувствовав, что такая тяжесть доставляет мне неудобства. Ведь у меня еще был кошель мага, который я не стал отдавать ребятам, считая его только своим трофеем. Снова открыв сундучок с драгоценностями, я достал наугад мешочек и обнаружил в нем крупные бриллианты. Подавив первое желание забрать весь мешочек, а потом обрадовать ребят, дав каждому по камешку-другому, я достал только три самых крупных камня и положил их в мешочек рядом с колечком. Будет НЗ на черный день, если золото закончится.
Закрыв сундуки, я постоял еще немного в раздумье. Возвратился к идее о превращении своих ребят в весьма состоятельных людей, а затем решительно ее отбросил. Нет, с такими камнями у них могут появиться нехорошие мысли. И даже не о том, чтобы уйти со службы, а мечты вроде «Вот вернусь я домой и...». Эти мысли до добра довести не могут, поскольку, по отзывам своих знакомых, побывавших в «горячих точках», я уяснил главное правило войны: выживают те, кто не думает о смерти. А вот если ты будешь стараться свести риск к минимуму, не лезть в самое опасное место, то очень велика вероятность, что ты погибнешь просто по глупости. Не знаю, почему у всех сложилось именно такое мнение, но их многочисленные рассказы меня вполне в этом убедили. Да и сам я понимал, что труднее всего идти на риск, зная, что тебе это совершенно не нужно, что ты можешь в один момент потерять все свое счастливое будущее, уже давно расписанное в розовых тонах...
Короче, я решил, что парням становиться богатеями пока рановато, а поэтому окинул последним взглядом пещеру, проверяя, не упустил ли чего важного, а затем прошел через арку и стал подниматься по лестнице. Хреново, что такой облом вышел и с книгами, и с артефактами. Запоздалую мысль о том, что нужно было прихватить парочку, хотя бы в понятном виде кинжалов, я отмел как очень глупую. Трогать незнакомые артефакты руками меня отучил тот самый «свиной грипп», едва не лишивший меня пальцев. Кроме того, носить с собой опасные предметы, даже приблизительно не представляя их назначения, чревато серьезными последствиями для организма. Это только в книгах я встречал описание того, как главный герой, словно хомяк, тащит к себе все, что под руку подвернется. И самое главное, что это все срабатывает правильным образом и в необходимой для него ситуации. Меня такие вещи сразу настораживали и заставляли скептически хмурить брови. Одну сагу популярного писаки я из-за этого вообще бросил на середине. Просто меня очень напрягало, что герой за время своих странствий нахватал кучи непонятного барахла, которым даже не представлял как пользоваться. Нет, я, конечно, понимал, что автор таким образом оставлял себе неограниченную свободу маневра, но вскоре начало создаваться такое впечатление, что и он сам книге к десятой начал забывать, что и когда дал своему персонажу. В общем, бросил я эту мутноватую сагу и только по слухам знал, что где-то книге в двадцатой писатель решил эту проблему радикально, избавив героя ото всех артефактов одним махом. Видимо, ему самому уже порядком надоела эта неопределенность.
В общем, итог посещения схрона Белой Скалы был неутешительным – я стал богатым, но магических знаний не прибавилось. Да я бы все это золото променял только на одну возможность расшифровать книги из библиотеки Темного, а камешки отдал бы за знание назначения и свойств его амулетов! Вот только мне почему-то никто этого предлагать не собирался. Тяжело вздыхая, я поднимался по лестнице и утешал себя тем, что стал богаче многих королей, так что могу себе ни в чем не отказывать до конца своей жизни... который может наступить уже завтра.
Дойдя до каменной заслонки, наглухо запечатавшей вход, я был приятно удивлен, когда она при моем приближении начала подниматься. Подивившись такому факту, я пришел к выводу, что это всего лишь магическая реализация своеобразных дверей с фотоэлементом. Только здесь, что вполне естественно, активация связана не с реагированием на движение, а с появлением в зоне действия хозяина с колечком. Дождавшись, пока каменная глыба приподнимется еще немного, я нагнулся и выскользнул из подземелья на волю. Прошел десяток шагов и услышал, как сзади опускается камень, замуровывая вход в пещеру и подтверждая мои предположения об автоматическом механизме заслонки. Это только в первый раз мне пришлось вставить колечко в замочную скважину, чтобы наполнить энергией плетение, в дальнейшем же этот шаг был вовсе необязательным.
Пройдя еще сотни две шагов, я обнаружил свою кобылу, легко запрыгнул к ней на спину, получив от четвероногой укоризненный взгляд, и поскакал обратно, кинув мешочки с золотом в сумку, болтавшуюся на седле. Мчась галопом, я быстро достиг окраин лагеря степняков и увидел заметно увеличившуюся стаю падальщиков. Подумав, что вскоре здесь соберутся все окрестные хищники, я понадеялся, что солдаты, посланные королем из ближайшего города, вовремя успеют увести отсюда лошадей, иначе схарчат всех коняшек за милую душу, так как падаль падалью, а свежее мясо все же вкуснее.
В центре лагеря, развалившись на коврах, как восточные ханы, сидели мои ребята, ведя неспешную беседу о жизни с наемниками. При моем появлении они начали подниматься, но я остановил их жестом, слез с лошади и поинтересовался:
– Ну как? Все поделили? Никто обиженным не остался?
Ответил, как обычно, Крот, иронично улыбнувшись:
– Все поделили честь по чести, даже тебе немного осталось.
Я тоже ухмыльнулся, показывая, что даже такой юмор умею ценить, а потом спросил у Даркина:
– Вы себе все взяли, что нужно?
Тот в ответ только кивнул, да я и сам видел, что все наемники щеголяют в хороших доспехах, с мечами и кинжалами на поясе, а возле каждого я заметил лук и несколько туго набитых колчанов.
– Вот твоя доля, командир, – сказал Нимош и протянул мне небольшой, но очень туго набитый кожаный мешочек.
Приняв его и взвесив в руке, я уточнил:
– А почему так много?
Вроде когда куча драгоценностей лежала на одном из ковров, я успел прикинуть, что моей добычей должна быть где-то сотня золотых.
– Всем досталось поровну, – пожал плечами Нимош.
Ну, или они решили сгрузить мне всю медную и серебряную мелочь, или тут далеко не самая обычная доля, которая досталась каждому. Короче, я решил не тратить на это время и просто засунул мешочек с монетами в сумку к остальным.
– Теперь слушайте приказ, – обратился я к отряду. – Пятерки Рика и Крота отправляются за нашими лошадьми к оврагу и приводят их сюда, пятерки Дина и Ринока собирают продукты в дорогу, поскольку ужинать мы будем в седлах. Даркин и его парни отправляются в загон с лошадьми степняков, выбирают там себе коней по вкусу, а также седлают еще пятерых, на всякий случай, вдруг несколько наших успели далеко отойти. Кстати, их всех надо будет напоить, не забудьте. А я тем временем заберу все оружие и спрячу в пещере у Белой Скалы. Вернусь, и сразу тронемся в путь, так что прихватите и мне что-нибудь пожевать, ладно?
Парни заверили, что со всем этим справятся, но расходиться не спешили. Мне их любопытство было понятным, ведь им очень хотелось посмотреть, что я буду делать со всей этой грудой оружия, да еще и в одиночку. Хмыкнув, я сформировал плоскую платформу, использовав немного измененное плетение щита, а затем несколькими захватами поднял за углы ковры, на которых были свалены сабли, луки, стрелы и прочая ерунда, и переместил все это добро на мою платформу, снабдив для удобства плетением левитации. Парни, не владеющие магическим зрением, в этот момент увидели, как несколько ковров, расстеленных на земле, вдруг поднялись в воздух и замерли передо мной, звеня сваленным на них оружием. Кинув взгляд на удивленных парней, я повернулся и подошел к своей лошади. Ковры-самолеты послушно последовали за мной, ведь я не забыл обеспечить плетению крепкую привязку, потому что не хотел добрых полчаса контролировать их местоположение. Забравшись в седло своего «внедорожника», я поскакал обратно к схрону.
Минут через пять я понял, что на этот вариант переноса вещей тратится довольно много энергии, причем больше всего приходится ее на левитацию. Деактивировав это плетение, я перераспределил массу трофеев по всему щиту. Вышло не лучше, он начал потреблять столько же. Задумавшись над решением проблемы экономичности плетений, я почти весь остаток пути экспериментировал со щитом, уменьшая его диаметр, плотность, добиваясь сокращения расхода силы.
Доигравшись до того, что в один прекрасный момент все оружие полетело на землю, я прекратил опыты, снова поднял эту груду и добрался-таки до нужного места. Заслонка открылась сразу же при моем приближении, раскрывая темный зев хода. Я быстро спустился, оставил в пещере все трофеи и вернулся, после чего повторил путь к лагерю. Там меня дожидались уже готовые к походу парни, сидевшие в седлах, поэтому я просто скомандовал всем выступать.
И опять мы скакали по степи, поднимая пыль копытами своих коней, изнывая от жары и набивая синяки на копчиках. Наш путь лежал на северо-восток, где располагался второй лагерь степняков. В дороге мы перекусили захваченными продуктами, не останавливая лошадей. Наступал вечер, стало не так жарко, и приятный ветерок холодил лицо. Интересно, что творится в степи в сезон тепла? Ведь если такая Африка началась уже в конце сезона дождей, то вскоре тут будет самая натуральная преисподняя. Воспоминания кочевника щедро снабдили меня всей необходимой информацией. Оказывается, через шесть десятиц начнется самый жаркий период, когда полностью пересыхают маленькие речки и степняки вынужденно гонят свои стада на восток, где более влажный воздух, где есть зеленая растительность и вода. Ежегодно предгорья дают возможность кочевникам переждать это неблагоприятное время, а затем снова возвратиться в свои владения. Исключения составляют десять племен, живущие на крайнем севере, и парочка на юге степи. Те уже стали практически оседлыми и вовсю занимаются не только разведением скота, но и земледелием, с успехом ведя торговлю со своими кочевыми соседями.
Хмыкнув по поводу такой «полезной» информации, я стал слушать веселые истории, которые под стук копыт рассказывал Холос, один из наемников. По его словам выходило, что дома он каждую десятицу попадал в ситуацию, которая могла закончиться для него позором или смертью (причем, что было хуже, я так и не понял), но он неизменно выпутывался из них благодаря своему дикому везению. Хотя ехал он от меня довольно далеко, мой тонкий слух позволял не пропускать ни словечка из его баек. Улыбаясь полуправдивым рассказам, я узнал, что приобрел еще одну весьма необходимую способность – избирательность слуха. Настроившись на один объект «прослушки», я убирал все лишние шумы и слышал только определенный голос. Почему так происходило, я не знал, но свою способность оценил.
Так мы и ехали, пока заходило солнце, но когда на степь опустились сумерки, случилось одно событие, заставившее меня понервничать. Предаваясь мыслям о бренности жизни, а точнее, размышляя о том, как бы мне узнать, сколько магов приперлись в степь из Империи, я почувствовал вызов разговорного амулета. Недоумевая, кто же это спешит мне сообщить неприятные известия (а какие же еще они могут быть?), я сунул руку в карман и обнаружил, что вызов идет от одного из камней, которые были у мертвых имперцев. Наверное, я изменился в лице, потому что едущий рядом Крот спросил:
– Что случилось?
Решение созрело мгновенно, поэтому я быстро ответил:
– Езжайте дальше, мне нужно сказать кое-кому пару слов.
Остановившись, я пропустил отряд вперед, а потом достал вибрировавший камешек и понял, что не представляю, кому он принадлежал, Советнику или магу. Понадеявшись на удачу, я сжал амулет в кулаке и голосом первого, который хорошо запомнил из воспоминаний Макра, произнес:
– Слушаю.
Из амулета раздался недовольный басок с легкой хрипотцой:
– Алусий, почему не докладываешь? Как продвигается дело?
– Все идет согласно намеченному плану, – четко ответил я.
– Так почему я об этом не знаю? – поинтересовался неизвестный собеседник с такой интонацией, что, будь я Алусием, у меня бы уже мурашки по спине забегали.
– Дело в том, что у нас возникли некоторые сложности, которые сильно повлияли на время выполнения задачи и потому...
– Что за сложности? – спросил начальник Советника.
– Дело в том, что стараниями одного экспериментатора, – это слово я выделил язвительной интонацией, – захват произошел без проблем, но вот его последствия...
– Что у вас там произошло? Рассказывай толком! – похоже, что собеседник начал терять терпение.
– Хорошо, – вздохнул я.
Это было сложно, так как имени мага я не знал, поэтому для того, чтобы выкрутиться, мне понадобилось приложить немалые усилия.
– Наш великий изобретатель решил провести одно магическое испытание... – я даже сам удивился, как хорошо прозвучала эта фраза, – ...после которого Город достался аллинцам без проблем. Единственное, что создало неприятности, – это тот факт, что после эксперимента этого магического гения там осталось множество полуразложившихся тел. Их уборкой и приведением населенного пункта в приемлемый вид кочевники и занимались все это время. Потому я и не спешил с докладом, полагая, что пока Город не пригоден к приему войск.
– Так, значит, Парсол опять вздумал играть с огнем! – рассердился неизвестный собеседник. – Я же его уже один раз предупредил!
Не знаю, какие у двух имперцев были между собой отношения, но я решил выступить в поддержку мага, чтобы не вызвать подозрений:
– Никаких свидетелей этого эксперимента в живых не осталось, так что не стоит беспокоиться...
– Не нужно указывать, что мне стоит делать! – отрезал бас из амулета.
– Прошу прощения, я просто хотел сообщить, что этот эксперимент в целом вышел довольно удачным, поэтому, возможно, целесообразнее будет его повторить на других объектах. Это поможет сохранить фактор внезапности, а кроме того, даст возможность...
– Нет! Я уже говорил тебе по поводу четких инструкций контракта, которые следует выполнять, поэтому магия будет применяться только в крайнем случае!
Последние слова собеседник буквально прокричал, поэтому я испуганно пробормотал в ответ:
– Конечно-конечно, только в крайнем случае...
– А Парсолу я еще сделаю выговор за неподчинение прямым приказам... Да и ты тоже вполне можешь лишиться части своего жалованья за то, что не сумел остановить этого... экспериментатора!
Я вздохнул и ничего не сказал в ответ. Любые оправдания будут лишними, а согласиться правильно я не смогу – есть риск выйти из роли. Может, у них там есть своеобразный отзыв вроде «Есть!» или банальное «Служу Империи!», а я же этого не знаю, так что лучше просто помолчать.
– Ну, ладно, официальный разнос закончен, теперь рассказывай, как там у тебя дела? – собеседник внезапно перешел на панибратский тон.
Я лихорадочно соображал, что это за финт. Проверка или действительно собеседник был другом Советника? Вздохнув, я решил рискнуть и ответил:
– Вообще?.. Кругом одна вонь, трупы, от ароматов даже амулеты Парсола не спасают! Я вдохнуть лишний раз боюсь, а вся одежда уже полностью пропиталась запахом разложения. В таких условиях мне еще никогда не приходилось работать! Хочется все бросить и отправиться назад, на свежий воздух, в чистую постель...
– Неужели все так плохо? – сочувствующе спросил мой собеседник.
Я только и успел порадоваться, что вовремя вспомнил о наличии характерного амулета в шатре Советника, что дало мне возможность добиться большего реализма в его образе, и продолжил раскладывать лапшу на ушах собеседника.
– Хуже придумать просто нельзя! – убедительно воскликнул я. – Да если бы я знал, чем обернется этот опыт, предложил бы Парсолу поставить его на себе!
– Я с ним поговорю, – сказал собеседник.
– Только нежно, мне ведь с ним еще долго работать придется, – попросил я, вжившись в роль.
– Как получится, – хохотнул бас и вернулся к деловому тону: – Так у вас уже все готово?
– К утру точно будет.
– Значит, я посылаю гонцов в третий, четвертый и пятый лагеря, чтобы подходили к Городу? – полувопросительно сказал мой собеседник.
– Нет нужды, я уже сам обо всем позаботился. Завтра, не позднее чем к вечеру, все эти лагеря уже будут оповещены.
– Молодец, – похвалил бас. – А почему ты меня не поставил в известность?
– Не хотел отвлекать по пустякам, – ответил я, понимая, что эта отмазка довольно слабенькая, тем более что только недавно сам же говорил, что Город еще не готов, но придумать что-нибудь получше в тот момент у меня просто не вышло.
– Ладно, но на будущее запомни, пожалуйста, что в таких вопросах меня лучше все-таки извещать.
– Непременно, – с готовностью ответил я, понимая, что разговор подходит к концу и неизвестный мне начальник Советника, к счастью, не заметил моего огреха.
– В общем, действуй по плану, особо на рожон не лезь, ведь для этого у нас есть остальные.
Тут басок снова хохотнул, я тоже издал смешок, показывая, что оценил его плоский юмор, а мой собеседник добавил на прощание:
– Ну, и удачи тебе, герцог!
И тут у меня мелькнула одна дикая догадка, которую я тут же решил проверить. Понимая, что действую глупо, необдуманно, рискую всем, чего добился этим разговором, я сказал:
– И вам удачи, ваше высочество!
Задержав дыхание, как перед прыжком в воду, я ждал реакции собеседника. И спустя мгновение она последовала.
– Алусий, ну я же тебя просил! – недовольно произнес бас.
– Помню-помню... – весело ответил я, сдерживая облегченный выдох.
– Жду доклада, – отрезал голос и прервал связь.
Вот только теперь я облегченно выдохнул. Мой выстрел наугад неожиданно попал в десятку. Действительно, кто же может так доверительно разговаривать с герцогом, кто может обращаться к нему на «ты» и быть его начальником? А ведь герцог – это фигура, не задрипанный виконт, барон или даже граф, он точно требует к себе особого отношения. Значит, ответ здесь может быть только один – командир должен быть равным или выше его по чину. Герцогов в Империи не должно быть настолько много, чтобы двое из них могли безболезненно сорваться из своих владений и умчаться на край мира. Сам император в степь точно бы не отправился, а в том, что координатор действий имперцев находится в степи, я нисколько не сомневался, поэтому и сделал такое дикое предположение, которое тем не менее оказалось верным. Более того, эта информация стоила риска. Значит, сын императора сейчас здесь, наверняка в Марахе, и под охраной одного или нескольких сильных магов двигает фигурки на игральной доске и строит грандиозные планы вторжения.
– А вот теперь я выяснил, кто ты, мой главный противник, – сказал я, усмехнувшись. – Что ж, поиграем!
Но для начала мне нужно было еще выслушать обвинения в адрес Парсола, великого экспериментатора, разговорник которого уже вибрировал в моем кармане. Достав его, я сжал амулет в кулаке и постарался поточнее изобразить скрипучий голос мага:
– Слушаю.
Вроде бы получилось неплохо, потому что знакомый басок сразу же без приветствия начал обвинять меня в преступной халатности, небрежности и недобросовестном отношении к инструкциям, изложенным в контракте. Судя по некоторым словам и терминам, проскакивающим в гневной речи, я сделал вывод, что магов императорской семье представляла не Гильдия. Они заключали частные договоры на временную работу, в которых кроме всего прочего были подробным образом изложены распоряжения Совета Магов, запрещавшего использовать своих специалистов неподобающим образом, поскольку это может бросить тень на репутацию всех магов Империи. А с Советом императорский сынок ссориться не хотел, поэтому сильно занервничал, узнав о нарушении инструкции. Я же понял, что маги в степи сейчас формально выполняли функции телохранителей имперцев и не должны были использовать свои возможности для уничтожения армии Мардинана. Это дарило надежду на благополучный исход дела, но все равно проблемы не решало. Ведь если сын императора будет участвовать в сражениях, то по-любому маги будут его защищать, а с такой «защитой» успех кочевников в битве гарантирован.
Постаравшись пару раз вставить слово, я бросил эти бесплодные попытки и просто стал слушать поток обвинений, не особо вникая в их смысл. Внезапно из амулета донесся отдаленный возглас на аллинском, после чего мои сомнения в том, что мой собеседник точно находится в этой местности, отпали за ненадобностью. Обвинений было много, тирада собеседника длинной, и закончилась она словами:
– В предыдущий раз я оставил это без должного внимания, поэтому вы не запомнили мои указания. Сейчас же я за нарушение условий нашего договора лишаю вас двадцатой части гонорара в виде наказания. Вам все ясно?
Я отметил это «вы» и подумал, что маги в Империи заставили всех с собой считаться, даже членов императорской семьи, которые хоть и могут обвинять их в небрежности, но весьма уважительно, чтобы ненароком не обидеть. Я автоматически принял стиль беседы и спросил в ответ:
– Ваше высочество, позвольте узнать, этот штраф является стандартным наказанием за нарушения такого типа? Если это так, то можете лишить меня половины гонорара, так как у меня есть еще несколько новых плетений, которые просто необходимо опробовать на живом материале...
– Нет! – рявкнул собеседник. – В следующий раз я просто отправлю жалобу в Совет Магов и найму другого мастера, без склонности к ненужным экспериментам!
Я помолчал, а потом резко ответил:
– Хорошо, мне все предельно ясно. В дальнейшем я обязуюсь соблюдать все условия договора неукоснительно.
– Этого я от вас и требую, – заключил собеседник и прервал связь.
«Вот и поговорили», – довольно подумал я, спрятал амулеты в карман и бросился догонять отряд.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:09 | Сообщение # 8

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 7
Перед бойней
Пока я догонял свой отряд, то понял самое главное правило передвижения по степи – не стоит ехать позади всех. Пока я осознавал эту мудрость, пыль, поднятая копытами лошадей, успела равномерным слоем покрыть мою одежду, лицо, засесть в носу и сделать мои волосы пепельными. Прежде чем занять свое законное место во главе кавалькады, я успел чихнуть не раз и не два, а потом под веселыми взглядами Крота и окружающих долго отплевывался, пытаясь избавиться от мерзко скрипевшего песка на зубах, вызывающего дикое раздражение. Самое главное, что воды я с собой прихватить не догадался, а моей слюны надолго не хватило. Наконец наиболее догадливый Даркин достал из своей седельной сумки флягу и протянул ее мне. Поблагодарив его, я прополоскал рот, сделал пару глотков, прочищая горло, и вернул воду хозяину.
– Даркин, а кто был вашим нанимателем?
– Те, кто предлагал нам работу, были всего лишь посредниками, обычного договора наемников мы не заключали, и я даже не знаю, кто был организатором всего этого.
– Но ведь посредники должны были вам кое-что сообщить? Пусть даже какую-нибудь вымышленную легенду, – не отставал я от него.
Согласно заповедям шпионов, в каждой легенде должна быть доля правды, иначе в нее нельзя поверить. Ответ оправдал мои ожидания на все сто.
– Нам сказали, что мы будем работать на императорскую семью. – Даркин сокрушенно вздохнул. – И мы поверили в эту сказку, как малые дети...
– Не переживай, – утешил я его. – Это не сказка.
Лицо наемника после моих слов стало ну очень удивленным. Полюбовавшись несколько секунд на это зрелище, я продолжил расспросы:
– Сколько у императора детей?
– Трое. А почему ты решил...
– Расскажи мне о них все, что знаешь.
Наемник посмотрел на меня, но на моей хитрой физиономии ясно прочел, что получит ответ на свой вопрос не раньше, чем удовлетворит мое любопытство, а потому начал рассказ. Он был долгим, на степь успела опуститься ночь, поэтому мне пришлось снова активировать свой рассеянный светляк. Появление светлого тумана впереди нас, позволявшего прекрасно ехать ночью в седле, было восторженно встречено наемниками. Мои же парни только довольно улыбались, делая вид, что это им привычно.
Даркин знал много, но большинство сведений были мне абсолютно не нужны, хотя я и откладывал их в памяти. Вкратце я узнал следующее: было у императора три сына, и пришла пора им жениться... Тьфу! Это я не в ту сторону зарулил. А интересующая меня семейка оказалась весьма колоритной, любой сказке фору даст.
У императора было трое отпрысков – один сын от первой жены, и два получились от второго брака. Первый, Викерн, естественно, считался наследником, а остальные под раздачу пряников не попадали. Среднему, Биринаму, на это было наплевать, так как занимался он делами искусства и в политику не лез. Ну, душа у него была чуткая, тянувшаяся к прекрасному, вот он в меру своих сил и разумения и развивал культуру Империи, покровительствуя художникам, скульпторам, певцам, циркачам и прочим представителям этой культурной братии. И, между прочим, довольно успешно, так как устраиваемые им празднества, выступления певцов и музыкантов, поэтические соревнования, выставки и прочие мероприятия неизменно собирали толпы знати и другой заинтересованной публики, спешащей показаться на глаза общественности.
Поговаривали, что десятая часть доходов казны обеспечивается деятельностью именно Биринама, ставшего своеобразным монополистом в культурной сфере и собиравшего налог со всех творческих людей. Некоторые платить отказывались, но за десяток лет успешной деятельности мецената они стали наглядным примером, что так поступать не следует. Было несколько столичных художников, превосходный певец и танцовщица, которые не стали отдавать часть своих доходов в казну, заявив, что ничего от Биринама им не нужно. Мол, они настолько талантливы, что добились признания, значит, проживут и без его покровительства. Ага, разбежались! После своего отказа художники выяснили, что их картины больше не продаются, голос певца внезапно стал вызывать раздражение у знати, а танцовщица узнала, что она, оказывается, раньше работала в дешевом борделе. Так наступил крах их карьеры, надежд и мечтаний. Один художник спился, второй стал подмастерьем сапожника, певец покончил с собой, а танцовщица канула в неизвестность, оставив после себя слухи, что возвращается к прежней профессии.
Эти примеры были самыми известными, но наверняка были сотни похожих случаев, только они происходили в провинциальных городках и не получили широкой огласки. И вот поэтому многие предпочитали платить и помалкивать, а некоторые даже в открытую этим пользовались. Ведь если заплатить немного больше, чем твой коллега, завтра ты с удивлением можешь узнать, что твои картины намного лучше прочих. А если прийти на поклон к Биринаму и пообещать половину доходов со своих бездарных скульптур, то уже через несколько дней вся столица будет чествовать гения, открывшего совершенно новое направление в скульптуре – примитивизм! Да, я немного утрирую, но смысл рассказа остается тем же.
Со средним сыном вроде все было понятно, он нашел свое место в Империи, а вот младшему спокойно не сиделось. Ну, не давала ему покоя мысль, что Империя достанется другому, заставляла строить хитроумные планы, мутить воду. Поглядев на такое непотребство, отец пару раз сделал сынку внушение, но это не помогло. А потом случилась одна темная история, после которой амбициозный сынок почти полностью потерял рассудок. Причем в буквальном смысле. Чем это было вызвано, ядом, магическим воздействием или посохом папаши, остается тайной, покрытой туманом слухов и недомолвок. Факт один – младшенький навсегда отказался от претензий на императорский трон по причине своего большого сходства с овощем и был отправлен в далекий монастырь тихо заканчивать свои дни под заунывные моления церковников.
Но самым колоритным в этой семейке, несомненно, был Викерн. Став к своим двадцати летам правой рукой отца и остававшийся ею на протяжении уже довольно долгого времени, он внушал всем уважение и страх. Уважение, потому что являлся будущим императором, а страх, потому что уже несколько лет руководил тайной службой Империи, давая волю своей паранойе. За время его руководства были раскрыты десятки крупных и мелких заговоров, причем сказать с уверенностью, сколько из них были реальными, не мог никто. Вообще с приходом Викерна тайная служба стала жестокой и беспощадной. Одно только ее упоминание вызывало панику среди населения, а о ее деятельности ходило множество самых разнообразных сплетен и слухов, один страшнее другого.
Даркин поведал о резне в одном графском поместье, когда виновных не нашли, и перешел к рассказу об уничтожении Братства Веры. Оно рискнуло поставить себя в противовес основной религии и не желало подчиняться властям. Тут я попросил его остановиться. Таких слухов и рассказов могло быть много, но полезную информацию они мне вряд ли принесут. Если моим собеседником был не кто иной, как Викерн, то мне достался сильный противник. Почему «если»? Потому что я оставлял несколько процентов для других вариантов. Со мной мог разговаривать сын одного из мелких корольков Севера, или потомок царского рода одного из захваченных Империей государств, или просто человек с большим воображением... Стоп! А что мне мешает уточнить и добиться полной уверенности?
– А какой голос у Викерна? – поинтересовался я у наемника.
– Низкий, хриплый, гудит, словно из бочки.
– А ты откуда знаешь? Виделись, что ли?
– Да что ты, – усмехнулся наемник. – Просто по Империи ходит много историй об этом, некоторые довольно забавные, но их обычно рассказывают шепотом и тем, кому полностью доверяют. Ведь иначе можно и за решетку угодить или в каменоломни...
– А что в них такого?
– У Викерна очень маленький рост, как будто сам он из гномов родом, да и комплекции он весьма и весьма...
– Понятно, можешь не продолжать.
Теперь уверенность была достигнута на все сто. Надо же, какой парадокс – щуплый невысокий человек обладает очень низким голосом, подходящим широкоплечему гиганту. Немудрено, что это стало известно всем и каждому в Империи благодаря народным анекдотам. Я мог представить себе их содержание...
– Алекс, а почему ты сказал, что наши наниматели не соврали? – отвлек меня от мыслей голос Даркина.
В неярком свете светляка я увидел, что его товарищи, заинтересовавшись разговором, уже давно скачут рядом с нами и прислушиваются к беседе. Усмехнувшись, я решил не делать из этого секрета. Даркин весьма умен и не будет совершать каких-нибудь глупостей.
– Потому что так оно и есть. Вас действительно нанял член императорской семьи, а точнее – Викерн, с которым я совсем недавно разговаривал по амулету убитого Советника. Именно поэтому я так заинтересовался составом семьи хозяина Империи и уточнял о голосе его первенца.
Даркин недоуменно посмотрел на меня:
– Ты хочешь сказать, что Викерн и есть та сволочь, которая наняла наш отряд и отобрала жизни у многих моих парней?!
Значит, все-таки Даркин является командиром всех наемников? Хорошо! Вроде мы с ним уже нашли общий язык, так что можно надеяться на благополучную реализацию моей идейки.
Я кивнул ожидающему ответа наемнику.
– И он сейчас в степи? – мрачно уточнил Даркин.
– Уверен, что это так.
Наемник помрачнел еще больше, а я поставил ему еще один жирный плюс и занес в виртуальную характеристику следующее: умеет держать себя в руках, расчетлив и может представлять последствия своих действий. Очень хотелось добавить «характер нордический» и прочее, но мне не хотелось шутить по этому поводу, так как я понимал, что на его месте уже давно бы начал спрашивать о конкретном местоположении Викерна, а потом кинулся бы туда и попытался надавать своему обидчику по морде. Сапогом.
– Даркин, не переживай. Будем живы, доберемся и до Викерна, это я тебе обещаю. У меня к нему тоже накопился длинный список претензий.
Даркин только молча кивнул, но я и не требовал ответа, понимая, каково ему сейчас, и чувствуя лютую ненависть, захлестнувшую душу наемника. Бросив взгляд на остальных наемников, что скакали рядом со своим командиром и слышали весь наш разговор, я увидел, что и их лица восторга не излучают: брови нахмурены, на скулах играют желваки, глаза источают злость. Похоже, что Викерн нажил себе кучу кровников, а я постараюсь увеличить их число. Если в следующем лагере также есть люди Даркина, то нам нужно действовать предельно осторожно, а то кто знает какие им были отданы приказы.
Говоря о том, что десять наемников находятся неподалеку, я сильно рисковал, так как Заниун ничего мне о них не рассказывал. Поэтому этот момент меня сильно беспокоил, но отговорку я придумал уже загодя – неверные сведения пленного. На это можно списать все что угодно, и у Даркина не будет никаких сомнений. Главное, что он со своими людьми отправился со мной, а это стоило подобной лжи. Да, я прекрасно понимал, что мой отряд в четверть сотни, пусть даже с фантастическими знаниями боевого искусства, против тридцати или больше тысяч врагов – это капля в море. Ведь даже Фариам в недавнем разговоре не делал большую ставку на учеников Рассветной школы во главе с Лином. Да, как подспорье они подойдут вполне, но как основная сила – вряд ли.
Поэтому мне нужно было срочно увеличивать свой отряд. Мне нужны были наемники, скакавшие рядом. Причем нужны не просто как боевые единицы, а как часть моего клана, поскольку посторонним я передавать свои знания не собирался. Иначе можно было просто рвануть в Мардинан и поработать с его армией. Дня два – и все ее бойцы уже равны мастеру Лину. Но я четко отдавал себе отчет в том, что это послужит основой больших проблем. Если на халяву тебе дается такая сила, то сразу хочется ее применить, так что многие не удержатся от соблазна после войны опробовать себя в другом деле. А зачем королевству сотни ловких воров, десятки неуловимых убийц и множество других потенциально опасных элементов? Ведь моих ребят будет держать клятва, об этом я позабочусь, а все войско Мардинана поклясться не заставишь. Именно поэтому я трезво оценивал ситуацию и понимал: то, что сейчас может спасти королевство, обернется для него гибелью впоследствии.
Наши лошади отмахивали километр за километром по ночной степи, а я просчитывал стратегию нападения на лагерь номер... Интересно, под каким он номером значится у степняков? Нужно будет уточнить, чтобы при следующем разговоре с Викерном не ляпнуть чего-нибудь. Вроде моя тактика уже показала себя неплохо, значит, будем действовать так же – парни окружают лагерь, я отправляюсь на разведку, быстро ликвидирую мага, если он там присутствует (вот я размечтался-то!), а потом начинаю тихую бойню до сигнала тревоги. После этого начинаю шуметь, привлекая к себе внимание, бью самых смелых, а трусов расстреливают ребята. Отличный план, он просто обречен на успех!
Потом я потушил светляк, и дальше отряд передвигался в полной темноте. Мы сбавили шаг, понимая, что звуки, как и свет, далеко разносятся, а я в это время начал осматривать пространство вокруг, аккуратно доводя свои чувства до опасного предела. Пока ничего видно не было. Проехав еще полчаса, я обнаружил справа от нашего отряда огромное скопление аур. Видимо, мы немного сместились и, если бы не мои новые способности, запросто могли проехать мимо. Скомандовав поворот, я развернул лошадь и направился туда, оглядывая степь в поисках удобного укрытия. Когда мы приблизились к лагерю, я решил не рисковать и дальше пойти пешком. Мысленно отдав парням приказ спешиться и приготовиться, я сам спрыгнул на землю и начал разминать порядком затекшие ноги.
Ребята молча покинули седла, надели шлемы, забросили на спины колчаны со стрелами и подошли ко мне, ожидая дальнейших указаний, наемники последовали их примеру, а я подумал, что мне нужно срочно изобрести нечто, что сможет обеспечить с ними мысленную связь. Разговорники в бою использовать неудобно, а плетения мысленной связки мне неизвестны. Нужно будет потом подумать над выделением некого элемента из плетения клятвы, который обеспечит канал между нами, но без самой основы. Вряд ли это получится, но попробовать все же стоит, а пока я шепотом начал объяснять Даркину и его парням план действий:
– Значит, так, я сейчас выдвигаюсь на разведку, зачищаю первые дозоры, которые встречу по пути, затем мысленно связываюсь со своими парнями и обрисовываю им план действий. Так как с вами таким способом я связаться не могу, то приказы вам передаст Крот. После этого отряд выступает, окружает лагерь и начинает убивать всех, кто будет из него выбегать. Ни один кочевник не должен удрать, иначе это обернется катастрофой. Вы все хорошо владеете луком?
– До императорских лучников не дотянем, но кое-что умеем, – уверенно ответил Даркин.
– Плохо, – поморщился я.
– Я не думаю, что мы будем сильно уступать бойцам отряда, – хмыкнул наемник.
– Рин, выдели им двух своих парней в помощь, – обратился я к своему парню и услышал его мысленный ответ:
– Хорошо, командир.
Даркин ничего не сказал, но скривил недовольную гримасу, думая, что в темноте я не увижу его лица. Вот только для меня ночь уже давно стала днем, и видел я все просто замечательно, поэтому счел нужным пояснить:
– И не надо обижаться. Если, по твоим словам, вы не дотягиваете даже до императорских лучников, то все парни моего отряда имеют навыки лучших эльфийских стрелков. Так что, если вдруг не будете справляться, обязательно зовите на помощь, и гордость тут совсем не уместна. Ясно?
На вытянувшееся лицо наемника стоило взглянуть. Он прошептал:
– Эльфийские стрелки... – его изумлению не было предела. – Но вы ведь не эльфы... то есть кроме тебя... И как же вам удалось заставить эльфов взять в обучение людей, еще и... Демоны, да кто вы тогда такие?!
– Мы – Королевские Кэльвы! – ответил я с улыбкой, видя, как на лицах моих парней появляется гордость.
А затем я развернулся и бесшумно побежал к лагерю, думая о том, что хорошее название для отряда много значит. «Как вы судно назовете...» – из той же серии, ведь имя подразделения должно вызывать гордость у его бойцов и страх у противников. Гордость я уже получил, осталось заработать репутацию своему отряду, но над этим мы уже работали. А неплохое я придумал название. Я усмехнулся, переходя на шаг. Звучное. Лучшего и пожелать нельзя. С таким мы еще поплаваем, поплаваем...
Увидев лагерь, я понял, что такая же тактика в этот раз не сработает. Во-первых, этот лагерь был больше, во-вторых, с востока к нему подступал лес. Хотя какой там лес – название одно! Но тем не менее и среди этих нескольких сотен деревьев можно было неплохо затеряться степнякам. Окружить его нам точно не получится – чтобы контролировать все подходы, потребуется как минимум сотня человек. Значит, мне нужно будет сделать так, чтобы степняки бросились не в лес, ища там надежное укрытие, а направились в степь, прямиком под стрелы. Но как этого добиться, нужно придумать позже. Сначала поищем мага.
Рискуя здоровьем, я приоткрыл каналы силы, наполняя ею свои органы чувств, и стал разглядывать лагерь, но, как ни старался, присутствия мага обнаружить не сумел. Я лишь заметил десятки очень слабых амулетов разного действия, но по их структуре понял, что они определенно не имперские. Также я обнаружил более сотни амулетов одного типа, расположенных кучно, но представляющих собой нечто странное. По сути – это была жалкая пародия на защитный амулет разового действия. Она была сделана настолько бездарно, что работать эффективно никак не могла. Структура плетения была донельзя примитивной и в сравнении с правильным вариантом выглядела песочным замком рядом с каменным домом – ненадежная, хрупкая, совершенно бесполезная.
Сделав себе заметку на память – узнать, что это такое, – я перешел к лесу. Оказывается, там степняки держали лошадей, причем без загона. Там стояли несколько шатров с людьми, судя по всему, определенных смотреть за животными. Сделав еще одну заметку, что начать нужно с них, я принялся изучать сам лагерь, а конкретно – ауры находящихся там людей. С удовлетворением я отметил, что среди них есть те, кто обладает характерным плетением-паразитом, пожирающим их энергетическую составляющую. Значит, наемники тут были, поэтому моя отмазка не пригодится. Причем количество их меня немного удивило – целых пятнадцать человек. Видимо, тут готовилось нечто посерьезнее или похитрее, но об этом нужно будет узнать после. Главное – как их оттуда вывести.
«Что-то не о том думаю, – оборвал я себя. – Нужно работать быстрее, организм и так на пределе».
Оглядев лагерь по периметру, я обнаружил целых семь дозоров, один из которых находился в двухстах шагах от меня. Закрыв каналы силы, я «вернулся» в себя и ощутил значительную слабость и недомогание, а проведя рукой под носом, убедился, что несколько капель крови все же вытекли из него. Оглядев себя внутренним зрением, я выяснил, что повреждения, которые оставила моя разведка, были гораздо слабее, чем в первый раз, и пришел в полный восторг. Ведь это значило, что потихоньку я начинаю обучаться владению своей силой. Еще пару десятков подобных тренировок – и мне не нужно будет перекрывать доступ к энергии, главное только не надорваться, иначе весь процесс пойдет насмарку.
Я постоял еще немного, пока тело приходило в норму, а потом начал обходить лагерь с южной стороны, стараясь не напороться на глазастых дозорных. Временно я решил оставить их в покое, так как не знал режима смены караулов, а шум в лагере раньше времени мне был не нужен. Успеется еще, тем более что мне они были видны как на ладони и угрозы не представляли, а парни будут атаковать не раньше рассвета. Прикинув свои дальнейшие действия, я решил рискнуть и обеспечить себе свободу маневра. До рассвета оставалось немного, нужно было спешить. Уже подходя к лесу, я мысленно связался с Кротом и сказал:
– Прикажи всем пока поспать, возникли сложности. А у Даркина спроси: приказ подчиняться имперцам отдавали всем наемникам или только им?
– Сейчас, – коротко отозвался Крот, а затем последовала небольшая пауза, во время которой я осматривал подходы к лесу.
Судя по всему, раньше он был намного больше, но благодаря стараниям кочевников уменьшился как минимум вдвое. С грустью я наблюдал пеньки и кучу пожухлой листвы, которая осталась на месте обширной вырубки. Похоже, что здешний лесок снабжал древесиной все лагеря в округе. Вот уроды, тут и так деревьев мало, а эти изверги еще и немилосердно их уничтожают. Только за одно это их всех перебить нужно! Бобры, мать их! Тут наконец отозвался Крот:
– Даркин говорит, что этот приказ они получили еще в Марахе, когда были всей группой. А зачем это тебе?
– Я обнаружил полтора десятка наемников, хочу обойтись без шума и крови. Если удастся, скоро выведу их к вам, так что тем, кто останется на страже, прикажи быть поаккуратнее.
– Сделаю, командир.
Я прервал связь и подумал, что не распорядился поставить часовых, что в нашем случае было необходимо. Все-таки опыта командира у меня немного. Хорошо, что хоть сейчас вспомнил и не облажался, а то Даркин это точно бы подметил. Эх, интересно, какие мысли бродят в голове наемника по поводу нас? Отряд молодых, но уже умелых воинов под началом мага, причем недавно собранный – ведь даже сержантов назначили после боя, – объединенный клятвой верности... Странностей хватало, но именно на это я и делал ставку. Необычное привлекает, поэтому можно было надеяться, что, когда наемникам придется делать выбор, они останутся с нами.
Я осторожно двинулся по вырубке, стараясь обходить ветки и благодаря творца этого мира за то, что он не догадался придумать луну. В свете звезд я был практически неразличим, а если бы степь озарялась стараниями владычицы ночи, которая привычна мне как жителю Земли, ни фига бы из моей затеи не вышло ни в первом случае, ни сейчас. С востока слегка повеяло влагой, видимо, недалеко текла речка, обеспечивая водой здешнюю растительность и кочевников заодно. Это было весьма кстати, так как мысль о том, чтобы помыться, терзала меня с самого утра.
Минут через десять я достиг нужного места – шатров лошадников – и начал работу. Не обращая внимания на спящих четвероногих, я аккуратно разрезал шкуры ближайшего и проник в него. После этого я отключил свои эмоции и начал убивать. Восемь степняков, лежащих на шкурах в шатре, ничего не успели почувствовать и заснули навсегда благодаря моим магическим стрелам. Машинально забрав их энергию, я отметил, что хотя теперь вижу в темноте гораздо лучше, это стало доставлять мне некоторые неудобства. Все-таки посылать плетения в бесформенные силуэты гораздо проще, чем дырявить обращенные к тебе безмятежные лица. Подивившись вывертам собственного сознания, я тихо выбрался из шатра и направился к следующему.
А вот тут меня поджидал сюрприз. Когда я очутился внутри, то увидел, что не все люди в шатре принадлежали к народу аллинцев. Двое парней лет восемнадцати, худые и обритые наголо, явно были не из их числа, ведь все кочевники отличались густой растительностью и специфическим разрезом глаз. Отметив еще и то, что места этих парней были у дальней стенки шатра, а сами они были одеты в какую-то рванину, я пришел к выводу, что это невольники. Другого объяснения пока не нашлось, поэтому я стал думать, что же делать дальше. В принципе, можно было убить их вместе со всеми, чтобы исключить всякие неожиданности, вроде ранней тревоги, но что-то не давало мне это сделать. Может, совесть проснулась, а может, жалость вылезла невовремя, но я решил сперва с ними поговорить.
Быстро наградив спящих кочевников магическими стрелами, я опустошил их тела от энергии и отметил, что это у меня получается все быстрее и проще. К чему бы это? Отогнав пока эту мысль подальше, я подошел к парням, присел над одним и аккуратно зажал ему рот рукой. Тот моментально проснулся и начал дергаться.
– Тихо, иначе сломаю шею, – прошептал я.
Парень понял и перестал дергаться, смотря расширенными глазами в темноту.
– Я сейчас уберу руку, но если ты попытаешься закричать, то моментально умрешь. Если понял, то кивни.
Дождавшись слабого кивка парнишки, я осторожно убрал ладонь и сказал:
– Теперь поиграем в игру. Она очень интересная, называется «вопрос – ответ». Правила просты: я задаю вопрос, а ты на него отвечаешь. Если я слышу хоть слово лжи или болтовню не по делу, игра прекращается, а ты умираешь. А теперь начнем. Твое имя?
– Гожин, – шепотом ответил парень.
– Как ты сюда попал?
– Меня и еще нескольких жителей нашей деревни захватили кочевники и привезли в какой-то город, где надели рабские ошейники. Потом нас продали одному вождю и привезли сюда. Меня и Када оставили следить за лошадьми, а остальных...
– Так, делаем паузу, мне нужно подумать.
Демоны, ситуация осложнялась еще больше. Теперь в лагере появляется еще одна категория людей – рабы. Они могут затруднить мне работу, хотя и ненамного. Я тщательно взвесил все «за» и «против» освобождения рабов. Конечно, это было мне абсолютно не нужно, так как я не герой-спаситель, да и что мне с ними дальше делать, было непонятно. Проще перебить всех, прочесав лагерь частой гребенкой, оставив в живых только наемников, но мои ребята могут этого не понять. Ладно, как ни крути, придется их освобождать, может, лошадей помогут в Город переправить, хоть какая-то польза будет. Я снова обратился к Гожину:
– Парень рядом с тобой – Кад?
– Да, господин.
– Оставь рабские замашки, буди его и коротко объясни ситуацию.
Пока я продумывал вопросы, Гожин растолкал своего друга и в двух словах попросил его не раскрывать рта не по делу. Решив, что для дальнейшего мне будет нужен свет, я зажег маленький светляк, поместил его под свод шатра, чтобы не слепил, и обратился к перепуганным парням:
– Значит, так, на вступление и знакомство нет времени. Коротко – я пришел сюда с отрядом, чтобы уничтожить кочевников. Не предполагал, что тут будут еще и рабы, поэтому вам придется мне помочь.
Я откинул пару шкур в сторону, обнажая землю под ними, и вынул кинжал из-за пояса. Начертив клинком овал, я поставил крестик и прокомментировал:
– Мы здесь. А теперь нарисуйте мне те шатры, в которых есть еще рабы, назовите численность и скажите, охраняют ли их степняки или нет.
Я протянул кинжал рукояткой вперед, но парни брать не спешили. Кад, задрав голову, восторженно рассматривал светляк, а Гожин вообще смотрел на меня с испугом.
– Почему ты так меня боишься? – спросил я.
– В-вы ведь эльф, – запинаясь, проговорил он.
– И что?
– Но вы же ненавидите людей и при любой возможности убиваете их и мучаете, да и вообще... – парень замолчал, осознав то, что сейчас ляпнул.
– Это кто тебе такие сказки рассказывал? – улыбнулся я.
– Все в нашей деревне знают... знали, – поправился Гожин, опустив взгляд.
Кад тоже подал голос:
– А вы колдун?
– Маг.
Парни замерли, смотря на меня во все глаза, а я подумал, что напрасно теряю с ними время, но решил предпринять еще одну попытку:
– У меня мало времени, скоро мы будем уничтожать лагерь кочевников. Так что, если хотите сохранить жизни ваших друзей и других невольников, советую показать мне, где они находятся.
– Давайте я, – осмелевший Кад протянул руку за кинжалом.
Он начертил три крестика в овале, пояснив мне:
– Это большой шатер, тут человек тридцать, охраняется всегда несколькими воинами. Здесь шатер поменьше, в нем десятка два человек, они работают на кухне, потому присматривают за ними только повара и один-два кочевника. А тут находятся клетки с проявившими непокорность, возле них всегда большая охрана. Вроде бы все...
Поглядев на схему, я понял, что все может пройти гладко, если рабы не попадут под стрелы моих парней. Прикинув, что наемники спят где-то в центре лагеря, я сказал пацанам:
– Ясно. Теперь слушайте приказ: из шатра ни ногой, лечь на землю и на всякий случай накрыться шкурами. Возможно, мне придется организовать небольшой взрыв или кое-что похуже. Когда все закончится, вот тогда вас должны будут отыскать мои воины, а пока лежите тихо и незаметно.
– А если проснутся кочевники? – махнул рукой Гожин в сторону лежащих тел.
– Они уже не проснутся, – сказал я, поднялся и потушил светляк.
– Господин маг, – обратился ко мне Кад, – а что вы потом с нами делать будете?
– Оставлю на завтрак, блин! Вот люблю я мясо с кровью! – с иронией ответил я, подходя к дырке в стене, но понял, что переборщил, потому что эти двое даже дышать перестали, и добавил: – Парни, да не будьте вы дураками! После боя мы еще побеседуем о том, кто вам такие сказочки об эльфах рассказывал.
Выбравшись из шатра, я услышал слаженный облегченный выдох и улыбнулся. Нет, все-таки очень интересно, откуда у них такие бредни?

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:09 | Сообщение # 9

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 8
И снова здравствуйте!
Я медленно подходил к шатрам, направляясь к тому месту, где, по моим ощущениям, должны были находиться наемники. Сейчас они для меня были первоочередной целью, а остальные невольники могли и подождать. Я неслышно передвигался по лагерю, подходя к его центру все ближе и ближе. Наконец остановился возле больших центральных шатров и стал сканировать их один за другим. Найдя нужный, я понял, что все наемники были там, но кроме них внутри находилось еще несколько людей, у которых ауры были чистыми, без вредных плетений. Отметив их расположение, я аккуратно разрезал стенку шатра и проник туда. В центре шатра мирно спали пятеро степняков. Именно их ауры были без паразитов. Я несколько секунд размышлял, кто это – надсмотрщики или друзья наемников, но решил не рисковать, так как времени оставалось мало, и наградил каждого магической стрелой в голову. Потом зажег светляк и негромко скомандовал:
– Всем подъем!
Двое наемников, лежащих недалеко от меня, открыли глаза и машинально схватились за оружие, остальные тоже зашевелились. Не двигаясь с места, я твердым уверенным голосом произнес:
– Я из Империи. Меня наделили правом вам приказывать, это вам ясно?
Я посмотрел на тех двух, что проснулись первыми и уже успели подняться на ноги. Остальные только-только принимали сидячее положение и разглядывали мой светляк, висевший в центре шатра.
– Что прикажете, господин? – произнес один из наемников, который стоял на ногах.
Я отметил, что хоть он и обращался ко мне уважительно, но самого уважения в его голосе не было. Присутствовали только злость и презрение, говорившие о том, что сломать его еще не смогли. Обрадованно улыбнувшись, я понял, что моя затея удалась, они признали меня имперцем, а значит, полдела уже сделано.
– Мой приказ таков: всем немедленно подняться, взять оружие и бесшумно следовать за мной.
– Слушаемся, господин! – ответил тот же наемник и принялся надевать пояс с ножнами.
Остальные последовали его примеру. Как я увидел, ни у кого из них не было ни лука, ни стрел. Это создавало еще одну проблему, которую нужно было решать в самое ближайшее время. Спустя минуту, когда почти все наемники встали и уже начали обращать внимание на мертвые тела степняков, я увидел, что один из воинов в углу силится подняться, но не может. Мельком глянув на его ауру, я понял, что плетение давно сожрало ее бо́льшую часть и поэтому наемнику уже перестали подчиняться ноги. Двое товарищей кинулись к нему и начали помогать, но толку от этого было мало.
– Просон не сможет пойти с нами, – решительно обратился ко мне тот самый наемник, с которым я говорил.
Видимо, он был тут за старшего, потому что остальные пока не произнесли ни слова.
– Пойдут все, – ответил я.
– Он серьезно болен, поэтому прошу вас, отмените приказ, господин, – попросил наемник, спрятав свою злость подальше.
«А он довольно приличный человек, – подумал я, – раз ради товарища может наступить на горло своей гордости».
– Все равно он отправится с нами, – сказал я и кивнул тем двоим, которые поддерживали несчастного за плечи. – Вы его понесете. А теперь исполнять приказ – ни звука, идти бесшумно и следовать за мной, не отставая. Ясно?
– Да, господин, – ответил все тот же наемник, уже с сомнением глядя на меня. – Только нам было велено не выходить за пределы лагеря.
Вот какой молодец, уже начинает кое о чем догадываться, раз напомнил мне о такой важной детали. Да и я, дурак, не подумал, что им могли поставить ограничение на передвижение. Вот весело было бы, когда наемники начали бы умирать, выйдя за границы лагеря, а я бы и не успел сообразить, в чем тут дело.
– Я отменяю этот приказ, – сказал я так, чтобы всем было слышно. – За мной!
Погасив светляк, я откинул полог шатра и вышел, осматриваясь, нет ли поблизости свидетелей. За мной начали выходить наемники. К сожалению, их одежда была намного светлее моей, поэтому была более заметна, но я понадеялся, что дозорные сейчас должны глядеть в степь, а не в центр лагеря. Когда все вышли, я скорым шагом направился к той стороне лагеря, где дозоры располагались на большом расстоянии друг от друга. Через пять минут бесшумной ходьбы мы достигли первого поста, который я расстрелял магическими стрелами еще издали, отметив, что дальность моих выстрелов увеличилась во много раз.
– Троим взять луки и колчаны убитых, – приказал я наемникам.
Тут же трое бросились к мертвым степнякам и начали собирать их оружие, а я мельком взглянул на лица остальных. На них была надежда и радость.
– Продолжаем движение, – приказал я, когда трое, вооруженные луками, присоединились к группе.
А дальше был скорый шаг. Переходить на бег я пока опасался, так как даже при таком движении наемники умудрялись спотыкаться о камни, вызывать шорохи, которые моему обостренному слуху казались громоподобными. Но все было спокойно, никто из кочевников не заметил, что наемники покинули лагерь, поэтому, отойдя подальше, я перешел на бег и поменял направление, следуя напрямик к своему отряду. Спустя десяток минут бега, когда двое, что несли наемника с отказавшими ногами, уже вконец запыхались, мы достигли нужного места.
– Тихо, свои! – предупредил я издали человека с луком, стоявшего в дозоре.
Остальные, как я видел, последовали моему приказу и использовали свободное время с толком, растянувшись прямо на голой земле. Дозорным был Даркин. На его лице появилась дикая радость, когда он в предрассветном сумраке увидел, кого я привел. Он уже было открыл рот для приветствия, но я опередил его:
– Ни слова! Мне нужно поработать!
Обернувшись к наемникам, я приказал:
– Лечь на землю, глаза закрыть и ждать!
Я не без оснований полагал, что могут быть еще некоторые приказы, отданные им, которые просто нельзя было учесть и вовремя отменить, поэтому следовало поспешить. Я начал с того, у которого плетение извлекало из ауры последние остатки энергии. Паразита извлечь было несложно, гораздо больше времени заняло восстановление ауры. Тут нельзя было пользоваться моим методом, так как от нее почти ничего не осталось. Поэтому я, мысленно плюнув, начал строить ее заново, используя те жалкие остатки как основу. Провозившись минут пять, я понял, что это не так уж и сложно. Было бы желание и силы вдоволь. Когда лежащему передо мной наемнику вновь начали подчиняться ноги, я перешел к следующему.
Процесс удаления паразитов занял гораздо больше времени, чем я планировал. И даже когда я осмелел и начал проводить две, а потом и три операции по извлечению одновременно, это мне не помогло. Я провозился с полчаса, прежде чем очистил и восстановил все ауры наемников. Глядя на их счастливые лица, я сам улыбнулся и сказал:
– Теперь глаза можно открыть и подниматься.
Наемники зашевелились, прислушиваясь к новым ощущениям, и начали вставать с земли. Оглянувшись, я увидел, что все мои бойцы тоже давно проснулись и в полной готовности стояли позади меня, наблюдая за ходом операции. И ведь никто из них не произнес ни слова! То ли Даркин предупредил, то ли сами поняли, что мешать нельзя. Молодцы!
– Теперь проясню ситуацию, – обратился я к счастливым наемникам, что стояли передо мной. – Мы – Королевские Кэльвы, элитное спецподразделение армии Мардинана, я – командир отряда, а это – мои бойцы. – Я кивнул на моих ребят и перешел к делу: – Я освободил вас от плетения, которое превратило вас в рабов, поэтому можете идти, куда пожелаете. Но я предлагаю вам по примеру ваших товарищей оказать посильную помощь в разгроме этого лагеря степняков. Дело в том, что моих людей мало, а лагерь большой, качественно окружить его не получится, а нашей задачей является уничтожение всех врагов, – слово «всех» я выделил, глядя на лица людей передо мной. – Так что сейчас вы должны решить, останетесь здесь или пойдете с нашим отрядом. Решение должно быть быстрым, поскольку времени остается все меньше.
– А тут и думать нечего, – ответил мне тот самый наемник. – Если уж Даркин с вами пошел, то и мы не откажемся! Так хочется проучить этих тварей! – наемник потер руки, злорадно оскалившись.
– Все с ним согласны? – уточнил я, глядя, как выражения их лиц начинают меняться со счастливых на яростные и злые.
Ответы были единодушными:
– Конечно!
– Еще бы!
– Руки чешутся прикончить пару десятков!
Я хмыкнул и сказал:
– Тогда слушайте план. Сержанты, Даркин, подойдите, и ты тоже, – я кивнул наемнику.
– Меня зовут Аскор, – представился он.
– Алекс.
Я быстро зажег маленький светляк и, достав кинжал, принялся чертить на земле схему, комментируя по ходу дела:
– Действуем так: Рин и Крот заходят с севера, Ринок с востока, Дин вместе с Аскором и новыми бойцами будут контролировать вот это расстояние, а Даркин и двое парней Рина возьмут на себя этот участок. Дозоры с вашей стороны вот тут и тут, – показал я Рину и Кроту. – Их уничтожить в первую очередь. Выдвигаемся немедленно. Я сам пробегусь по дозорам с южной стороны, они здесь, – я начертил еще три крестика. – Тем, кто еще не имеет лука, забрать у трупов. А теперь важная информация: вот в этих шатрах находятся невольники, постарайтесь понапрасну стрелы туда не выпускать. Аскор, ты стреляешь хорошо?
Наемник кивнул в ответ.
– Тогда возьмешь мой лук, он на седле, парни покажут. А теперь начинаем, потому что уже светает!
Закончив эту речь, я поднялся и побежал к лагерю, чувствуя, как секунды утекают сквозь пальцы. Все-таки с наемниками я провозился долго, а положиться на них стопроцентно все равно не мог, поэтому с юга мне нужно будет поработать более тщательно.
Промчавшись вихрем по трем точкам, где сидели дозорные, я уничтожил десяток степняков, а потом стал заглядывать в шатры, которые стояли прямо у вырубки. Кочевников было много, а времени мало, поэтому я не старался обходиться минимумом энергии, тратя на каждого по магической стреле, а использовал более мощные лезвия, тренируясь контролировать как можно больше активных плетений. Когда я очистил уже два с лишним десятка шатров, обойдя один с невольниками, то услышал крики и понял, что теперь нужно действовать иначе. Так как я пока уничтожил немногим больше восьми сотен степняков, остальная орава, когда признает во мне мага, закономерно рванет прочь, и не факт, что всех их перестреляют парни. Поэтому я достал свои клинки и подумал, что пришло время вспомнить то, чему меня обучали в Рассветной школе.
Из ближайшего шатра начали выбегать кочевники с оружием в руках, и я начал свой танец. Трое свалились с распоротыми животами, пятеро, выскочившие из шатра напротив, лишились голов, а я продолжал танцевать, чувствуя давно забытое ощущение легкости. Лагерь начал стремительно просыпаться, все больше кочевников выбегали из шатров и попадали под мои клинки, падая на землю и обагряя ее темной кровью. Вот уже десяток пытался расстреливать меня из луков, но я даже не активировал защитный кокон. Зачем напрягаться, если можно просто уклониться и напасть на стрелков, за несколько секунд лишив их жизни?
«Хотя кокон не помешал бы», – пришла запоздалая мысль, когда струя крови из разрезанного горла одного из смельчаков, который попытался напасть на меня с мечом, окатила меня с головы до ног.
Это была моя последняя осознанная мысль, а потом я просто отдался на волю танцу. Дикому, неистовому, смертоносному. Я носился по лагерю, сея смерть в рядах кочевников и собирая энергию из их тел. Это происходило автоматически, моему сознанию уже не нужно было контролировать этот процесс. Вскоре я начал слегка уставать, а кочевников становилось только больше. Некоторые, успевшие надеть кожаные доспехи с металлическими вставками, попытались напасть на меня слаженной группой, но не менее слаженно рухнули на землю, не успев понять, что для моих мечей их ерундовая защита вовсе не является преградой.
Спустя очень много времени, по моему ощущению, я почувствовал опасность и закрылся коконом. И вовремя – по нему тут же забарабанили стрелы. Оглянувшись, я увидел полсотни лучников, которые издали пытались меня расстрелять, не понимая еще, что никакого вреда это мне не наносит. В ответ я сформировал огромное лезвие, которое разом перерубило всех стрелков пополам. И только тогда кочевники поняли, с кем имеют дело.
– Колдун! Это колдун! Спасайтесь! – прозвучали крики на аллинском.
Я понял, что большего для ребят сделать не смогу, поэтому помчался на западный край лагеря, понимая, что за этот край сам несу ответственность. Парней я туда не ставил, потому что потребовалась бы половина нашего отряда, чтобы полностью перекрыть лесок. Теперь же это направление осталось на моей совести. Пробегая по лагерю, я награждал удирающих кочевников смертоносными плетениями, не жалея энергии на них, послал пару гранат вдогонку группам, спешившим выбраться прочь из лагеря, сразу уменьшив их число. Добежав до конца, я понял, что чуть было не опоздал. Более сотни кочевников кинулись через вырубку к лошадям и через несколько секунд должны были достигнуть края леса. Самых прытких я схватил магическими захватами, свернув им шеи, а потом просто залил все пространство до рощицы огнем, слыша крики умирающих в мучениях людей.
Плетение огня было самым энергоемким в моей коллекции, но зато его размеры можно было изменять практически неограниченно, поскольку они напрямую зависели от силы, вложенной в него. Я не поскупился и накрыл плетением всю вырубку, постаравшись, чтобы между ней и лесом осталась небольшая полоса. Мне очень не хотелось, чтобы эти зеленые деревья, невероятными усилиями сохранившиеся посреди степи, пострадали. После этого наступила рутина. Поскольку путь к лошадям был закрыт, кочевники больше не пытались прорваться на запад, а как тараканы разбегались во все стороны. Помня, что наемники – не мои парни, у которых скорострельность гораздо выше, я уничтожал всех гадов, которые бежали на юг. Отдельным степнякам все же чудом удавалось избегать моих ударов, но и они падали от стрел наемников. Некоторые даже пытались стрелять в ответ, но таких превращали в ежиков в первую очередь.
Внезапно до меня донесся мысленный крик Рина:
– Алекс, мы не справляемся! Их слишком много!
– Сейчас, – ответил я и мысленно скользнул по связывающему нас каналу.
Взгляд чужими глазами сперва ошеломил меня, поскольку это был первый опыт подобного рода, и у меня в сознании наложились две картинки – шатры с трупами на земле и приближающаяся группа в триста человек. Через секунду я понял, что мои-то глаза можно закрыть, и картинка сразу стала четкой и понятной. Я прикинул направление, дальность от меня, а потом вернулся в свое тело, сформировал огромный огнешар и отправил его в недолгий полет, после чего снова скользнул в сознание Рина. Мой выстрел был весьма точен. Шар угодил почти в самый центр группы, моментально окутав пламенем больше сотни человек. Посмотрев на то, как остальные разбегаются в панике и становятся легкими мишенями для моих ребят, я понял, что больше моей помощи здесь не потребуется...
Все закончилось, когда уже совсем рассвело. Мои ребята стали докладывать о том, что к ним больше никто не спешит выбегать из лагеря. Я видел, что живых людей в нем осталось не больше двух сотен, поэтому скомандовал всем приблизиться и половине начать тщательный осмотр шатров. Сам я потушил пламя на вырубке, попросту вобрав в себя всю энергию, питающую его, и начал зачистку с западной части, сразу обнаружив несколько десятков кочевников, которые пытались отсидеться в шатрах. Не мудрствуя лукаво, я просто выволакивал их за шею из укрытий, а затем аккуратно убивал.
Но когда я вытащил наружу еще одного человека, меня ожидал сюрприз. Это оказалась женщина лет тридцати, с рабским ошейником, одетая в поношенную одежду с многочисленными заплатками. Пару секунд я недоуменно смотрел на ее испуганное лицо, но потом все же опомнился и разжал магический захват. Женщина упала на землю и схватилась за горло, еще помнящее безжалостные невидимые пальцы, которые вытащили ее из шатра. Я внезапно почувствовал, что кое-что изменилось, но не в окружающем мире, а во мне самом. Будто включился другой режим действия или произошла смена программы, но я только сейчас начал ощущать усталость, боль в кистях, отвыкших от долгой работы клинками, и чувство животного страха, излучаемое находящейся передо мной женщиной. Я прочистил горло, опасаясь, что после боя оно пересохло, и обратился к невольнице, надеясь, что она понимает общий:
– Простите, я думал, что схватил кочевника, поэтому и обошелся с вами так грубо.
Страх женщины стал менее слышным, но до конца не ушел, а я тем временем вспомнил, что еще не весь лагерь очищен, поэтому обратился к ней снова:
– Побудьте пока тут, по лагерю постарайтесь не ходить, а то мои бойцы могут задеть ненароком.
Я направился дальше, оставив женщину приходить в себя, а сам недоумевал, зачем тратил время на разговор. И тут же вспомнил о заминке в своих действиях, вызванной самим фактом ее появления. Что это было? Ощущение, что в этот момент я стал другим, никак не проходило, поэтому я стал анализировать свое состояние до этого случая и после. И первым, что ощутил, было желание как можно быстрее помыться, поскольку я был обрызган кровью с ног до головы. Это ощущение было очень неприятным, хотя до встречи с женщиной я его просто не замечал и никакого дискомфорта не чувствовал... Вот оно! Я просто не чувствовал, то есть у меня выключились все эмоции, все мысли, все ощущения. Я просто превратился в бездушную машину смерти, у которой всего одна задача – уничтожить всех врагов. Стал эдаким Терминатором, только без большого ружья, но зато с мечами и магией. Вот гадство!
Заметив ауру живого в шатре, мимо которого я проходил, я заглянул туда и едва успел увернуться от просвистевшего клинка. Затем выматерился и запустил лезвие в ответ, заставив рослого степняка развалиться надвое и рухнуть на шкуры с недоуменным выражением на лице.
Продолжаем размышления и подведем итоги. Во время боя... нет, не так, во время бойни я становлюсь абсолютно другим человеком. Впервые я это почувствовал, когда врывался с моим отрядом в захваченный Город. Почувствовал, но не осознал, поскольку моя память почему-то просто стерла большинство моментов боя. Второй раз тому было подтверждение, когда я один уничтожил бо́льшую часть живых в предыдущем лагере кочевников. Вот тогда я ощутил некую странность в том, что убийство такого количества людей не вызывает у меня никаких чувств. И, наконец, третий звоночек прозвенел именно сейчас, когда эта женщина обеспечила мне резкий переход из одного состояния в другое. Короче, факт налицо – медленно, но верно я переставал быть собой. Или... Или я только начинал собой становиться?
Эта мысль заставила меня замереть посреди лагеря. Может быть, то, что мне неприятно сейчас, является нормой для Темного мага, в которого я медленно, но верно начинал превращаться? Может быть, я постепенно терял все свои чувства, эмоции, которые попросту отмирали, как ненужные органы? И кто же виноват в этом? Ответ лежал на поверхности, за ним не нужно было нырять в глубину. Та, кто уже давно сидела в моем подсознании, та, которая делала с моим разумом все, что захочет, в момент моего засыпания, та, которую здесь называли Смертью, а я величал Темнотой. Именно она являлась причиной изменений в моей психике, именно она делала меня тем бездушным убийцей, который ей для чего-то был необходим, именно ей сегодня придется ответить на множество моих вопросов...
Я продолжил путь, одновременно связываясь с ребятами и передавая всем одну мысль, которая по идее должна была меня обеспокоить уже давно:
– Как дела? Потери? Раненые?
Первым отозвался Крот:
– У моих ничего, сейчас прочесываем северный край, нашли около полусотни рабов и двух недобитых кочевников. Оставить их в живых?
– Да, мне будут нужны пленные, – отправил я мысль по ниточке, связывающей нас, и стал слушать остальные отчеты.
В общем, никто из ребят не пострадал, мелкие царапины не в счет, но Санк, отправленный Рином страховать ребят Дарека, сообщил, что у троих наемников серьезные проблемы. Кочевники оказались меткими, и одному из наших добровольных помощников стрела досталась в грудь, совсем рядом с сердцем, а двум другим в живот. Санк и Ламеш, оказавшиеся к раненым ближе всех, уже извлекли стрелы у тех двоих и залили раны лимэлем, так что беспокоиться было не о чем, но тем, у которого стрела оказалась в груди, Санк заниматься не рискнул.
– Командир, я опасаюсь, что наконечник может задеть сердце, когда его будем вытаскивать, так что без тебя ничего не выйдет.
– Ладно, сейчас приду, не отходи от него, – ответил я Санку, моментально определив его местонахождение, и побежал туда.
Хоть наемник и не был «нашим» во всех смыслах, но его жизнь я попытаюсь спасти, хотя бы потому, что он был с нами и помогал. Союзников нужно ценить. А тех, которые в перспективе еще и могут стать твоими друзьями, в особенности. Добежав до Санка, я увидел лежащего на земле человека, совсем не подающего признаков жизни. Но аура в нем еще теплилась и не собиралась пока распадаться, так что наемник был жив, а остальное – второстепенно. Раздвинув стоящих вокруг товарищей раненого, я увидел, что пострадавшим оказался Аскор, и порадовался столь удачному стечению обстоятельств. Лишний плюсик в отношении наемников ко мне не помешает. Нет, я не был рад, что стрела досталась именно Аскору, но по привычке просчитывал варианты развития событий и приходил к неизменному выводу, что для меня лучшего подарка судьбы и быть не могло.
Присев над телом, я взялся за древко и стал обволакивать стрелу своим коконом. Как и сказал Санк, ранение было очень опасным. Правильно, что никто не стал трогать стрелу, ведь она мало того что задела сердце и оставила на одной его стенке глубокую борозду, так еще и плохо закрепленный наконечник повернулся в ране так, что извлечь его было невозможно. Но не мне. Я сперва аккуратно отделил его от древка, отбросив последнее в сторону, чтобы не мешало, а затем сосредоточился и начал мельчайшими захватами раздвигать ткани, чтобы аккуратно развернуть железяку и вывести ее из тела, ненароком не зацепив сердце. Слаженный вздох раздался вокруг меня, когда наконечник будто сам собой начал вылезать из раны. Отбросив и его, я посмотрел на рану, зачерпнул кровь и попавшие со стрелой частички грязи и удалил это все, а затем щедро полил рану лимэлем из протянутой мне Санком фляги.
Это было кстати, так как у меня осталось этой жидкости всего глотка два, а позориться перед наемниками не хотелось. Посмотрев на то, как медленно начинают сходиться края раны, я приподнял голову Аскора и влил несколько глотков ему в рот. Наемник сразу же пришел в себя, когда живительная жидкость ошпарила его пищевод. Он открыл глаза и попытался пошевелиться, но я сердито сказал, придавив его тело ладонью к земле:
– Лежи спокойно, рана еще не затянулась! – и, обернувшись к товарищам раненого, наблюдавшим за операцией, добавил: – Двое присмотрите за ним, чтобы не спешил рану грязными руками трогать и не вставал раньше времени, а остальные за мной. Пока весь лагерь не осмотрели, расслабляться рано.
Я вернул флягу Санку и поднялся с колен, провожаемый благодарным взглядом Аскора. Наемник ничего не сказал, но я не сомневался, что этот разговор еще последует. Вместе с остальными наемниками и Санком мы отправились обратно. По пути я добил всех раненых, которые остались после выстрелов наемников. Все-таки у них нет эльфийских рефлексов – бить в глаз, чтоб наверняка, поэтому несколько десятков кочевников стонали и дергались на земле, получив стрелы кто в грудь, а кто в живот. Милосердно облегчив их страдания, я подумал, что в будущем постараюсь не ставить наемников отдельно. И даже несколько моих парней – плохая гарантия, что кочевники не прорвут оцепление, так что нужно будет это учесть на будущее. Сегодня получилось только благодаря тому, что им активно помогал я, поэтому и возникла опасная ситуация на севере, но в другой раз может и не повезти. Значит, тактику нужно будет менять.
Дойдя до лагеря, я обнаружил, что наша помощь уже и не требуется. Парни вместе с Даркином и наемниками организованно добили всех раненых, согнали десятка полтора пленных кочевников и усадили в рядок, связав им руки и ноги. Также обнаружилось, что среди моих ребят присутствует та самая женщина, с которой я столь бесцеремонно обошелся. Подойдя к отряду, я подумал, что нужно сказать что-то торжественное, а то лица у ребят больно напряженные, видимо, не отошли еще после схватки. Оглядев их всех, я громко произнес:
– Парни, бой окончен, мы победили. Но расслабляться пока рано, нужно прояснить еще пару моментов, и тогда вы сможете заслуженно отдохнуть. Сейчас слушайте мои просьбы. Ринок, сходи, пожалуйста, в лесок за вырубкой, найди там в одном из шатров двух парнишек и приведи сюда.
– Сделаю, командир, – ответил добродушный здоровяк и потопал в указанном направлении.
– Рин и Даркин, найдите всех невольников и приведите сюда, раз тут самое свободное место. Следите, чтобы среди них не оказалось кочевников, которые под шумок могут слинять.
– Слушаюсь, – ответил Рин и отправился с бойцами к шатрам с рабами.
Даркин только молча кивнул и махнул рукой своим наемникам.
– А Трит и все те из наших добровольных помощников, кто хорошо умеет готовить, – отправляйтесь прямиком на кухню и сообразите что-нибудь на завтрак. Кухня... – я втянул носом воздух и показал рукой, – в той стороне.
Наш бессменный повар кивнул и вместе с тремя наемниками, выделенными Даркином, направился в указанном направлении. Передо мной остались только женщина и Крот с парнями.
– Крот, на тебе пленники, а я сейчас... Вы что-то хотели спросить? – обратился я к женщине, которая внимательно меня рассматривала.
– Да.
У нее оказался приятный голос, да и сама она выглядела уже не так испуганно, как в момент нашей первой встречи. Она сейчас излучала какое-то достоинство, уверенность в себе. Прирожденный лидер, даром что женского пола.
– Я хотела узнать, что будет со всеми рабами, – сказала женщина, глядя прямо мне в глаза.
Я оценил ее смелость, ведь сейчас я выглядел весьма устрашающе – нелюдь, весь забрызганный кровью своих жертв. Мне бы еще оскалиться и зарычать – самое то для образа. Жалко, клыков нет, как у темных эльфов, смотрелось бы впечатляюще.
– А как вас зовут?
– Снежана.
– Просто Снежана и все? Без титулов и званий? – уточнил я.
– Пока все, вы ведь тоже не представились, – ответила она с вызовом.
А это уже становилось интересным. Я вновь окинул взором Снежану. Да, было в ней нечто благородное, что роднило ее с Алоной. Осанка, властно поднятая голова, все ее поведение говорили о том, что она из знатной семьи. И то, что, находясь в рабстве, она не сломалась и не превратилась в запуганного зверька, говорило в пользу этой теории.
– Алекс Эльф, – сказал я и церемонно поклонился, постаравшись щелкнуть каблуками. – Командир спецподразделения войск Мардинана.
– Графиня Снежана Лисецкая, урожденная ден Лей.
– Мля-я... – протянул я, потом опомнился и добавил: – Простите за мой французский... А разрешите узнать, кем вам приходится Чарнок?
– Братом, – ответила Снежана с легким удивлением.
Я лихорадочно прикидывал, как бы и этот шанс обернуть в свою пользу. Ясен пень, что семейка ден Лей попала в немилость к императору, ведь что-то же послужило причиной того, что брата пытаются убить, а сестра попадает в рабство. Но зато теперь она может послужить ценнейшим источником информации, правда, не для меня, а для Фариама. Ее род наверняка довольно знатный, а его представители вращались в высших кругах власти, так что масса сведений, которыми она обладала, могла послужить основой для хитрых интриг и шпионских игр Мардинана. Это я в такие грязные политические дела влезать не был намерен, а король наверняка должен выжать из этой графини максимум. Так что моя задача сейчас – просто обеспечить готовность этой Снежаны добровольно сотрудничать, а дальше пускай разбирается Фариам.
– Что, уже планируете, как меня получше использовать? – иронично спросила графиня, подходя ко мне поближе.
Ага, мы показали зубки. Нужно скорее щелкнуть по носу, чтобы ограничить ее самомнение. Так, самую малость.
– Да, вот представьте себе, у меня еще не было секса с графиней, и теперь я думаю, что использовать вас подобным образом будет весьма продуктивно, – ответил я, постаравшись, чтобы мое лицо оставалось серьезным.
Графиня сжала губы, как будто я залепил ей хлесткую пощечину. Я уже понял, что это было чересчур, но других вариантов осадить начинающую показывать норов аристократку у меня пока не было.
– Можете использовать меня, как вам будет угодно, – холодно процедила Снежана. – Только ответьте, что вы будете делать с рабами?
Я подумал, что графиня, похоже, не так уж плоха, как я предположил. Обычная аристократка спрашивала бы, что собираются делать с ней, а эта беспокоится о каких-то рабах. Стоящий рядом Крот недоуменно поднял брови, он от меня явно такого не ожидал, но я-то понимал, что, если буду вести себя вежливо и культурно, мне ничего не перепадет из той информации, которая находится в этой прелестной головке. Графиня начнет отнекиваться, уклоняться от ответов, ведь будет знать, что ничего плохого с ней я себе не позволю сделать. Мой же вариант позволял разговорить ее быстро, с минимальными затратами усилий.
– Это целиком зависит от вас, уважаемая графиня, – ответил я, оскалившись. – Если мы с вами поладим, то жизни невольников ничего не будет угрожать, если же нет...
Я многозначительно замолчал. Остальное пусть додумает до конца, ведь озвученная угроза страшит в меньшей степени, чем незнание и кошмарные предположения. Осталось подождать минуты две, пока она дойдет до нужной кондиции, и можно будет спокойно доить графиню, снимая сливки знаний. Такой вариант был для меня более приемлем, чем допрос с пристрастием или обычная перекачка ее знаний в мой мозг. С этим я вообще не хотел связываться, так как мой единственный подопытный, с которым я проделал подобную процедуру (себя-эльфа я в расчет не принимал, так как это другое дело), был мужиком. А что будет твориться у меня в мозгу, если я запихну в него воспоминания женщины, даже страшно представить. Поэтому, если с разговором не выйдет, этот вариант я уж точно не буду использовать.
Тем временем под надзором наемников начали стягиваться рабы. Их было много, человек семьдесят, все одетые в какую-то рвань, некоторые измождены, у многих на лицах видны следы побоев. В общем, довольно жалкое зрелище. Некоторые даже не могли передвигаться самостоятельно. Так, например, высокий мужчина нес на руках то ли мальчика, то ли девочку, а одну пожилую женщину поддерживали двое парней.
Когда группа невольников приблизилась, один из мужчин, увидев Снежану, встревоженно обратился к ней:
– Госпожа, как вы?
Графиня подняла ладонь в успокаивающем жесте, останавливая подходившего к ней:
– Спокойно, Лорок. Командир этого отряда пообещал, что убивать никого не будет.
– Точно, – подтвердил я. – Но потрудиться на благо нашего отряда вам все же придется. Пусть те из вас, кто работали на кухне, сейчас же отправятся туда и помогут приготовить завтрак на всех моих бойцов и невольников. Те же, кто готовить не умеет, должны обыскивать трупы кочевников и собирать в одну кучу все их оружие, а в другую – все их деньги и драгоценности. Кто слишком слаб, может никуда не ходить, – кивнул я на тело на руках мужчины. – А сейчас всем разойтись, а Рин – ко мне! Ну как, кочевники среди них были? – спросил я, глядя на то, как высокий мужчина бережно сгружает худое тело на одну из накидок, которые невольники достали из ближайшего шатра.
– Был один, попытался убежать, когда рабы выходить стали. Мы его стрелами догнали, подумав, что пленные у тебя и так есть.
– Правильно, – кивнул я.
– И что теперь? – спросил меня подошедший Даркин.
– Отправляйтесь завтракать, только оставьте нескольких человек для охраны пленников, потом всем отдыхать до обеда.
– А ты чем будешь заниматься? – спросил Крот.
– Сначала займусь Снежаной, – показал я графине свою фирменную улыбку.
Женщина демонстративно отвернулась.
– Потом поговорю с пленниками и решу, как действовать дальше.
– Удачи, командир, – усмехнулся Крот и первым пошел к кухне.
Проходя мимо графини, парень окинул ее сальным взглядом, вызвав только презрительную усмешку на лице женщины.
– Крот, ты чего? – послал я ему мысль, видя, что остальные парни задумчиво на меня посмотрели.
– Алекс, для тебя же стараюсь, – недоуменно ответил Крот. – Я ведь догадался, что тебе для хорошего разговора нужно довести ее до нужной кондиции.
– А-а-а... – протянул я. – Тогда спасибо, что понял. Ты только Даркину и Рину объясни свои выводы, а то уж больно странно они на меня взглянули, могут все дело испортить.
– Ладно, командир, – весело ответил Крот.
Я прервал связь и поглядел на графиню.
– А с вами мы отойдем к речке. Не люблю, знаете ли, заниматься этим прилюдно. Прошу вперед!
Я показал направление фыркнувшей Снежане и сам последовал за ней. Проходя мимо лежащего маленького тела, я кинул на него взгляд. Зря я это сделал. Это оказалась девочка с бледным, но довольно миловидным лицом, причем очень и очень больная девочка.
– Идите дальше, я догоню, – сказал я в спину графине, а сам склонился над малышкой.
Она была без сознания, а потрогав ее лоб, я выяснил, что температура буквально зашкаливает. Но что послужило этому причиной? Скосив взгляд на живот девочки, я увидел, что он туго перемотан грязными тряпками. Достав кинжал, я вспорол тряпки, чтобы не мучиться с их развязыванием, и обнаружил на животе у нее большую рану, по-видимому, от сабли, длиной в две ладони и глубиной примерно в полпальца. Оторвав тряпки вместе с присохшей кровью и вызвав слабый стон у девочки, я тщательно осмотрел рану. Все было плохо, края почернели, плоть начала отмирать, а цвет вокруг раны говорил о заражении. Не раздумывая, я тем же кинжалом срезал всю омертвевшую кожу вместе с неумелыми стежками каких-то ниток, стягивающих края, и гноем, сочившимся из раны, вызвав еще один протяжный стон. После этого достал флягу и колыхнул ее. Два глотка, не больше. Аккуратно поливая рану, я мысленно пошарил в округе, чтобы узнать, кто из наших находится ближе всех. Им оказался Нимош, отчего-то задержавшийся в сотне шагов от меня. Я послал по связующей нити мысль:
– У тебя лимэля много?
– Полфляги осталось, – пришел ответ.
– Тогда быстренько метнись в центр лагеря, а то мой весь вышел.
– Сейчас буду! – деловито ответил Нимош.
Я видел, как рана на животе девочки начинает медленно зарастать свежими тканями, и продолжал капать лимэлем, стараясь ничего не пролить мимо. Вскоре фляга опустела, но тут примчался Нимош. Откупорив его флягу, я поднял голову девочки и влил несколько глотков ей в рот. Реакция последовала незамедлительно. Ее глаза широко распахнулись, тело выгнулось дугой, поэтому я схватил девочку за плечи и прижал к земле, велев Нимошу придержать ноги. Через несколько секунд девочка перестала дергаться. Тяжело дыша, она уже вполне осмысленно посмотрела на меня. Отпустив плечи, я поднес к ее губам чудом не расплескавшуюся флягу и сказал:
– Сделай еще пару глотков.
Девочка послушно приникла к фляге и глотнула, закашлявшись после того, как активная жидкость вновь пронеслась по ее горлу.
– Теперь лежи.
Я осмотрел ее живот. Раны уже не было, она затянулась и зарастала молодой кожицей. Через несколько минут этот процесс должен был завершиться, оставив после себя длинный уродливый шрам. Но зато живой останется. Вернув флягу парню, я приказал ему:
– Проследи, чтобы не вставала еще пару минут, а потом отведи на кухню и хорошенько накорми. Только следи, чтобы не лопнула, а то в первый раз у всех тормоза отказывают.
– Знаю, командир, на себе испытал. Прослежу за девчонкой, все будет нормально, – заверил меня Нимош.
– Добро, – кивнул я и поднялся с колен.
И тут же понял, что весь мой недавний спектакль, все мои усилия пошли прахом. Не видать мне никакой информации, не понять, почему семья ден Лей попала в немилость, не уговорить графиню помочь Мардинану, да еще много всяких «не»... А все потому, что Снежана Лисецкая стояла передо мной и улыбалась.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:10 | Сообщение # 10

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 9
Рассказ и прочие сюрпризы
– Японский городовой! – выругался я, проглотив матерные выражения, а затем отряхнул землю с колен, хотя делать это было бесполезно, ведь все равно грязный, как свинья.
Не глядя на графиню, я обошел ее и потопал к лесу. Планы в который раз накрывались медным тазом, а все почему? Потому что я дурак! И ведь прекрасно понимал, что мог помочь девочке и через час, после разговора, никуда бы она не делась, так нет – взглянул в лицо и не смог пройти мимо. Кому скажи, блин, что безжалостный Алекс, режущий врагов многими сотнями, потратил свой последний глоток лимэля на безродную девочку, рабыню... Ладно, ребята поймут, а вот кто-то со стороны будет долго смеяться. Я бы и сам посмеялся, если бы услышал.
И самое главное, такой цирк устроил, так все прекрасно организовал. Да графиня уже была готова снабжать меня информацией день и ночь, только бы я рабов не трогал. А теперь все – прикрылась лавочка и никогда больше не откроется. Хоть я и мог пригрозить, пообещать все, что в голову полезет, но она-то будет прекрасно понимать, что никого я трогать не буду. Просто не посмею. И мне теперь оставалось только убедить ее последовать к Фариаму и рассказать все ему. Как-никак ей обратно в Империю уже дороги нет, раз свои же в рабство продали, а вот в Мардинане вполне можно выгодно устроиться. И наверняка если король пообещает обеспечить ей нормальное содержание, то она будет из кожи вон лезть, чтобы только помочь ему выиграть войну. Жалко только, что утолить свое нездоровое любопытство я все равно не смогу.
Размышляя над будущим графини, я дошел до вырубки и потопал по пеплу, стремясь кратчайшим путем попасть к реке, что протекала неподалеку. Внезапно сзади раздался голос:
– Алекс, вы не могли бы идти помедленнее?
Я остановился и обернулся. Аккуратно ступая по головешкам, ко мне приближалась Снежана. Надо же, настолько задумался, что не услышал шагов за спиной.
– Можете не идти за мной, – сказал я.
– Нет уж. – Графиня догнала меня и встала рядом. – Я хотела бы прогуляться с вами.
– А что так? – удивился я.
– Знаете, просто меня поразили ваши замечательные способности комедианта, – невозмутимо ответила Снежана. – Вас бы чуток подучить – украсили бы собой столичный театр.
– Меня и тут неплохо кормят, – недовольно ответил я и продолжил свой путь.
Графиня пошла рядом. Некоторое время мы молчали, а потом Снежана ни с того ни с сего решила меня просветить:
– Да, Алекс, вы устроили замечательное представление. В какой-то момент я вам даже поверила, но вы не учли всех деталей вашего поведения, которые выбивались из образа.
– Уж простите, театральный не заканчивал и Станиславского не читал, – огрызнулся я. – А если бы вы сделали, что я приказал, этот спектакль продлился бы еще пару часиков.
– Не продлился бы, – уверенно ответила графиня. – Вы что, решили, что ваши усилия перечеркнуло лечение Марики? Зря. Я разгадала вас еще раньше, вспомнив ваше поведение в момент нашей первой встречи и сопоставив его с тем, как вы вели себя со мной после. А кроме того, вы забывали учитывать реакцию ваших людей, которых также очень удивил ваш спектакль.
Я слушал ее объяснения и понимал, почему мне никогда не нужно лезть ни в политику, ни в высший свет. Все потому, что они все научились такому вот актерскому мастерству еще в детстве, и куда мне до них... И все мое хваленое знание психологии перечеркнет одно невовремя сделанное выражение лица.
– Ладно, признаю, полез своими грязными лапами в тонкое дело искусства, – вздохнул я. – А вы идете со мной, чтобы только сообщить мне об этом?
Снежана усмехнулась:
– Не только поэтому. Мне показалось, что вы собирались со мной поговорить наедине, разве это не так?
– Так, – вновь вздохнул я. – Только боюсь, что теперь разговора не получится. Мне уже нечем на вас надавить, чтобы получить необходимую информацию, а разговоры о погоде и птичках... На это у меня нет времени.
Снежана задумалась, а потом полувопросительно произнесла:
– То есть вы хотели таким образом получить инструмент давления на меня? Запугивая участью невольников?
– Именно, – ответил я, подавая графине руку.
Мы уже зашли в лесок и приближались к речке. Я помог Снежане спрыгнуть с невысокого бугорка, образованного причудливым переплетением корней, и отклонил ветку, которая могла хлестнуть ее по лицу.
– А почему вы думаете, что я просто так не смогу дать вам нужные сведения? – поинтересовалась графиня, идя рядом со мной и машинально положив руку мне на локоток, который я галантно приподнял.
Создавалось такое впечатление, что мы просто прогуливались с ней по лесу, как влюбленные или законченные романтики. Усмехнувшись такому сравнению, я ответил:
– Потому что любая информация имеет свою цену, а я не могу сейчас заплатить вам ее рыночную стоимость.
– И что вы собираетесь делать теперь? – поинтересовалась Снежана.
– Остается только одно – отправить вас к более состоятельному покупателю, который сумеет вам предложить за нее реальную цену, да и потом распорядится всей информацией не в пример лучше меня.
– И кто же это? – спросила графиня.
– Фариам, король Мардинана, – честно ответил я.
Мы помолчали, а потом как-то совсем внезапно оказались на берегу неширокой каменистой речки. Взглянув на чистую воду, я понял, что глубина тут максимум мне по плечи. Хватит и для того, чтобы искупаться, и для того, чтобы поплавать в свое удовольствие. Снежана подошла к самой воде и зачерпнула полные пригоршни.
– И зачем вы сюда меня привели? – спросила она, смотря, как вода медленно вытекает струйками из ее пальцев.
– Если вы вспомните, то вы сами сюда пришли, ради своего любопытства, – ответил я, принявшись стаскивать с себя пропитанную кровью форму.
Графиня несколько секунд смотрела на то, как я разоблачаюсь, а потом уточнила:
– То есть вы сейчас хотите утолить мое любопытство, показав, что вы были серьезны в своих намерениях меня... использовать?
Холода в ее голосе хватило бы на морозильную установку. Я снял сапоги и принялся стягивать штаны вместе с бельем, а оказавшись абсолютно голым, начал подходить к графине, которая опять плотно сжала губы и с вызовом смотрела мне в глаза.
– Я понял, что отвечать на мои вопросы вы все равно не будете, поэтому решил не тратить свое драгоценное время и сейчас собираюсь...
Я подошел почти вплотную к Снежане и ощутил ее ненависть, стыд и страх. Поняв, что шутка зашла достаточно далеко, да и смеха уже не вызовет, я завершил свою тираду:
– ...хорошенько выкупаться. Если это утолит ваше любопытство, можете посмотреть, я не стеснительный.
После этих слов я развернулся к берегу и вошел в воду. Какое же это наслаждение – плескаться в кристально чистой речке, смывая многодневный пот и усталость! Как же это хорошо – броситься в прохладную стихию и отдаться ее ласковым объятиям! Я купался долго, отмывая буквально въевшуюся в лицо кровь, затем развязал веревку на волосах и начал тщательнейшим образом промывать и их. Странная штука, когда я с ними хожу, то ощущаю, что все так, как и должно быть, а как только начинаю их мыть, то появляется непреодолимое желание их обрезать до приемлемой длины. Вот и сейчас, старательно вымывая пыль из своих прядей, я удивлялся их размеру – до середины спины, впору косичку заплетать. А что? Так и сделаю, парням будет над чем пошутить.
Наплескавшись вдоволь, напоследок я просто раскинул руки и полежал несколько минут в холодной воде, блаженствуя, пока не услышал с берега вопрос графини:
– А о чем бы вы хотели узнать?
Боясь спугнуть неожиданно повернувшуюся ко мне лицом удачу, я ответил:
– О сущих пустяках. Например, как вы оказались здесь, кто за этим стоял, почему некоторые личности оказались неугодны императору... Ну, и еще пару сотен подобных пустяков.
Серебристый смех разнесся над рекой.
– А вы нахал, Алекс, – сказала Снежана, отсмеявшись. – Так уж и быть, отвечу на пару ваших пустяков. Но перед этим дайте мне ответ на один вопрос. Кто вы?
Я в последний раз окунулся и стал выходить на берег.
– Уточните, потому что на этот вопрос существует масса ответов.
– По-моему, всего один, – улыбнулась графиня. – Остальные будут ложными.
– Я – Алекс, я – человек, я – эльф, я – странник, я – командир Королевских Кэльвов... Я могу вам дать еще десяток подобных ответов, и ни один из них не будет ложным, – сказал я, выжимая волосы.
– Назовите ваше полное имя и титул.
– А почему вы решили, что у меня должен быть титул? – поинтересовался я, тряхнув гривой.
– Ваши манеры и речь говорят о хорошем образовании. И только не нужно мне врать, что вы получили их от случайного человека, посетившего вашу деревню.
Блин! А я ведь уже придумал для графини такую прелестную историю о страннике благородных кровей, который был мне наставником и учителем. И что, сказать ей правду? Ладно, сама напросилась.
– Алекс Эльф эр’Таррин, принц Подгорного королевства, – пожав плечами, произнес я.
Эх, слава всем местным богам, что моя память вовремя подсказала, как называется моя новая семья, а то мог бы и впросак попасть. Хорошо обладать абсолютной памятью, ведь наверняка Алона когда-то, очень давно, упоминала об этом в разговоре, а я тогда не удосужился примерить это дело на себя, а сейчас вот вспомнил. Зато теперь как хорошо прозвучало, и лишним в этом полном имени оставалось только мое прозвище, но я от него отказываться не собирался. Привык к нему и даже гордиться начал.
Мои слова произвели колоссальный эффект. Гордая и неприступная графиня сначала изумленно поглядела на меня, наверняка решая, верить мне или нет, а потом определилась, глубоко присела в реверансе и произнесла, склонив голову:
– Прошу прощения, ваше высочество, за свое поведение...
– Оставьте, Снежана! – махнул я рукой. – Мы не во дворце, церемонии неуместны. А после того как вы меня видели голым, я думаю, будет немного нелепо общаться на придворном диалекте. Так что представьте, что я всего лишь командир небольшого отряда, и начинайте свой интересный рассказ о том, как вы дошли до такой жизни.
Графиня выпрямилась, и на ее лице я заметил слабую улыбку. Ну еще бы, целый принц расхаживает перед ней абсолютно обнаженным, где еще такой цирк можно увидеть?
– Рассказывайте, а я пока, извините, свои портянки постираю.
После моих слов над речкой снова пронесся серебристый смех.
Снежана рассказала мне много интересного. За это время я успел тщательнейшим образом отстирать свою одежду и сапоги от подсохшей крови, а потом просто слушал увлекательную историю, присев рядом с графиней на травку. В целом сведений было много, не все они относились к нашей ситуации, но проливали некоторый свет на недавние события. Оказывается, в Империи уже более тридцати лет шел раскол интересов. Половина знати придерживалась консервативных взглядов и не собиралась устремляться на захват новых земель, полагая, что то, что уже захапало государство, они будут переваривать еще долгие годы. Но вот новое поколение, молодое, энергичное и честолюбивое, которое заявило о себе с приходом к власти теперешнего императора, стало пытаться ориентировать политику на захват новых территорий.
Это противостояние перешло на новую ступень, когда на политической арене появился Викерн. Решительной рукой он навел порядок среди тех, кто желал покрыть себя славой в захватнических походах, подружился со многими знатными особами, которые стремились расширить сферу своих торговых интересов, в общем, организовал себе сторонников. Но и остальные знатные особы, видя, что накал страстей от разговоров начинает переходить к делам, также активизировались. Это привело к тому, что в правящих кругах образовались два диаметрально противоположных лагеря – «захватчики» и «мирные». Это я их так назвал, поскольку никакого самоназвания у них не было.
В Империи на текущий момент было три власти – нет, не исполнительная, законодательная и судебная, а император, совет знати и маги. Император подписывал указы, мог влиять на внешнюю политику, но во внутренних делах все контролировалось знатью. Маги в разборки не лезли и являлись властью абсолютной. То есть если им было что-то нужно, никто: ни император, ни совет – не мог им противостоять. К чести магов, они в политику не вмешивались, даже платили налог в казну, хотя его символичность была всем очевидной. Также они должны были приходить на помощь населению при стихийных бедствиях, эпидемиях и прочих напастях. Короче, ситуация была довольно простая.
Вот только это многим не нравилось. Существовали недовольные такой расстановкой сил, и одним из них был Викерн. Судя по рассказу Снежаны, он хотел добиться, чтобы весь совет знати был у него в кулаке, да еще и чтобы многие маги питали к будущему императору любовь и уважение. Именно поэтому он начал собирать своих сторонников в единую организацию, а так как в основном все они были молодыми безземельными дворянами, то, естественно, главным оружием привлечения стали заверения, что вскоре они получат власть над новыми территориями. Император понимал, что таким образом сын укрепляет власть правящей династии, и не мешал ему. Более того, с недавних пор даже поставил Викерна главой тайной службы, дав ему карт-бланш на любые действия, о чем я уже знал.
С этого момента и началась самая настоящая грызня между двумя лагерями. Пострадало много весьма уважаемых семейств, которые вели активную политику, не устраивающую императорскую семью. Более-менее страсти попритихли, когда Викерн в открытую начал пользоваться услугами магов. И не только для устранения неугодных. Около двух лет назад он провел первую по-настоящему серьезную операцию – захват Лимерии, крупного приморского государства на севере материка. Обладая большим флотом, который и не снился Империи, Лимерия была идеальным кандидатом для пробы сил начинающего Наполеона.
Открытых схваток не было. Просто случилось множество несчастий, на первый взгляд никак между собой не связанных. Так, например, в Лимерии умер король, затем его сын на охоте неожиданно нарвался на странного зверя и почил вслед за отцом. Пока знать выясняла, у кого родословная длиннее, по стране прокатились несколько эпидемий, пожаров, набегов различных тварей, о которых никто и не слышал несколько сотен лет... Да еще и гражданская война началась...
Кончилось все тем, что в самый разгар этих бедствий появляется Викерн на белом коне и предлагает силы Империи для того, чтобы со всем этим справиться. Большинство знатных, естественно, соглашаются, ведь они уже давно куплены с потрохами, а недовольных демонстративно не замечают. И вдруг выясняется, что эпидемии сами собой исчезают, твари прячутся в норы, война прекращается, в стране наводится полный порядок. Вот только на руководящих постах теперь имперцы, поделившие страну по своему усмотрению, большинство старой знати руками и ногами поддерживает Империю и горит желанием к ней присоединиться, а неугодные просто испарились, вопреки всем законам физики.
Все довольны, все счастливы, вот только нехорошие слухи поползли, что все эти несчастья произошли по вине имперских колдунов. Это в магической среде вызвало большой резонанс, так как маги дураками не были, понимали, что такие возмущения нужно давить в зародыше. Радикально решили ничего не предпринимать, так как это означало только раздувать пламя, ограничились сбором всеобщего совета архимагов, магистров и остальных магических шишек Империи и принятием запрета на «действия, которые подвергают опасности мирное население и имеют цели, противоречащие моральным устоям веры».
Заткнув этим вердиктом рты всем недовольным, маги втихомолку пожурили императора с сыном и предупредили, что если в дальнейшем их услуги, оказываемые императорской семье, получат подобную оценку, то в будущем на их помощь можно не рассчитывать. Все это объясняло многие непонятки в действиях магов, давало обоснование моим недавним догадкам, а также позволяло понять, почему Фариаму отказали в его просьбах. Свои ведь своих бить не будут, а вся магическая среда высшего круга уже давно в курсе, чем ее коллеги здесь занимаются.
Затем я выслушал горькую повесть о злоключениях бедной графини. Род ден Лей был одним из самых знатных в Империи, к нему прислушивались и уважали. Вот только был он в лагере «мирных», поэтому с ним периодически случались досадные неприятности. И если раньше они проявлялись больше в торговле, то сравнительно недавно началась и личная травля. Началось с грязи. Внезапно поползли слухи, что этот род замешан во многих не совсем приличных придворных интригах. (В этот момент, опустив глаза, Снежана призналась, что не все эти слухи были ложными.) Дальше было только хуже. Но, спасая свою честь, к тому времени ставший главой рода Чарнок прибыл во дворец и попросил аудиенции у императора.
После этого жизнь стала вроде бы налаживаться, император настолько воспылал доверием к графу, что отрядил его послом в Мардинан. Но, как выяснилось, только для того, чтобы спровоцировать политический скандал с убийством. После возвращения граф впал в немилость и, подозревая неладное, поспешил исчезнуть вместе с семьей, оставив свои владения доверенным людям, но его родственников это не спасло. Погиб младший брат Чарнока, служивший в императорских войсках, его дядя скоропостижно скончался от пищевого отравления. Эх, не нужно было ему грибочками закусывать... Хотя, думаю, даже если бы он объявил голодовку, его бы это не спасло. Сестре, Снежане, повезло больше, если смотреть с этой стороны.
Когда до них с мужем, графом Лисецким, дошли слухи о стремительной убыли в рядах семейства ден Лей, они решили скрыться. Даже успели переправить своих детей подальше от надвигающейся опасности, в руки знакомых. Но ошибкой графа было то, что он слишком увяз в делах своих земель, разбираясь в неприятностях людей, признавших его своим господином. Как стало ясно позднее, неприятности эти были для того и созданы, чтобы задержать семью Лисецких. Когда уже собирали сундуки, пришла грамота с императорской печатью, где говорилось о том, что их признают еретиками и подвергают соответствующему наказанию. Графа казнили сразу же, а его жену и всю челядь заковали в колодки и отправили в каменоломню.
Я очень удивился, почему у графа не оказалось нескольких десятков преданных солдат, которые смогли бы просто пристукнуть тех, кто привез грамоту. Но Снежана тихо ответила, что против полусотни воинов Инквизиции и еще трех десятков императорских латников нужна хотя бы сотня воинов, а подобное в Империи было запрещено специальным указом еще несколько веков назад. Надо полагать, подумал я, чтобы всякие графы и бароны не передрались, выясняя, чей замок крепче. Что ж, вполне цивилизованно, а я еще неразумно считал, что здесь царит дикое Средневековье. Виноват, исправлюсь.
Короче, когда все слуги и сама графиня отправились по дороге к каменоломне, маршрут внезапно изменили, и через несколько десятиц стало ясно, что их вместе с каким-то отребьем под охраной нескольких магов везут совсем не туда. Кончилось дело тем, что вместе со всеми они прибыли в Мараху, где и были подарены в качестве рабов местному вождю. Тот, разумеется, обрадовался подарку, отобрал несколько девушек для себя лично, крепких мужиков отправил на работы, а Снежану вместе с десятком слуг отдал в личное пользование одному из военных вождей в виде извинений за то, что не сможет предоставить тому еще сотню лошадей. После этого их долго везли вместе со всеми степняками в этот лагерь, где Снежана испытала все прелести своего положения.
Как я понял, единственное, что не давало ей сломаться все это время, была гордость. Именно она позволила ей стать своеобразной надсмотрщицей над рабами лагеря и как только можно облегчать их участь. Я понимал, каких усилий ей это стоило и каким образом она получила возможность влиять на военного вождя этого лагеря, но пусть это останется за кадром. Мое уважение к ней, возникшее после ее рассказа, этот прискорбный факт ничуть не уменьшил. Мимоходом я подумал: а если бы ее отправили сюда одну, без челяди, смогла бы она остаться собой, сохранить все то мужество, которое позволило ей это перенести? Но не нашел ответа. Главное, что я понял после ее рассказа, – теперь я должен ей помочь. Просто обязан, иначе упаду ниже плинтуса в собственных глазах. Один факт, что она выдержала жизнь в рабстве, говорил о том, что она достойна жить свободной. И жить хорошо, об этом я позабочусь особо.
Когда Снежана закончила рассказ и сидела, сжимая губы и стараясь не разрыдаться, я поднялся и принялся высушивать свою одежду, давая графине время прийти в себя. Небольшим усилием я просто организовал струю подогретого воздуха, и уже через несколько минут моя одежда полностью высохла. А приятно быть магом, даже в таких вот мелочах. Наблюдая за моими действиями, графиня успокоилась и снова приняла невозмутимый вид. На ее лице уже не было той холодной отрешенности, что заставила меня так понервничать в начале знакомства, и это было только к лучшему. Напялив на себя одежду и распихав всю разнообразную мелочь обратно по карманам, я оглядел свою форму. Поизносилась она весьма изрядно, в скором времени в некоторых местах появятся прорехи. Одно хорошо, она была темной, поэтому пятна крови, которые не удалось смыть полностью, не слишком выделялись. Накинув перевязь с мечами на плечи и надев пояс с клинками, я подошел к Снежане и наткнулся на ее взгляд.
– Алекс, а разрешите еще один вопрос, – смущенно произнесла графиня.
– Вам я отказать не могу, – улыбнулся я. – Задавайте.
– Простите за бестактность, но как так получилось, что эльф является принцем гномов?
Ну, этого я первой встречной рассказывать не собирался, поэтому вежливо ответил:
– О, это весьма долгая история, поэтому я поведаю ее как-нибудь в другой раз. – Но, видя, что графиня собирается настаивать, добавил: – Кратко удовлетворю ваше любопытство только несколькими словами: кровное братство. А теперь позвольте проводить вас обратно в лагерь... Или, может быть, вы хотите искупаться?
Графиня отрицательно покачала головой, взяла меня под локоть, и мы направились через лесок обратно к нашим. Половину пути мы прошли в молчании, за это время я успел разложить по полочкам все важные сведения, встретившиеся мне в рассказе Снежаны. Как я и предполагал, они стоили моих усилий, и пусть получилось все не так, как задумывалось, но результат был налицо. Кусочки мозаики сложились в определенную картину. Правда, и без них полотно было узнаваемо, но с последними фрагментами все выглядело намного красивее...
– Ваше высочество, – обратилась ко мне графиня. – Вы узнали, что хотели, теперь просветите меня, пожалуйста, по поводу моей дальнейшей судьбы.
– Что, вас невольники уже не волнуют? – с иронией уточнил я.
– Я знаю, что вы зла им не причините, а поэтому спокойна за их жизнь, – без тени улыбки ответила Снежана.
Я вздохнул и подумал, что иногда показываю себя с такой отвратительной стороны, что даже самому потом становится стыдно. Остановившись, я посмотрел графине в глаза и ответил:
– Сейчас я вам опишу мой вариант развития событий, а остальное будете решать уже вы сами. Через несколько часов я отправлю всех бывших невольников из лагеря вместе с лошадьми и со всем добром, которое они пожелают захватить с собой, прямиком к Городу. Это такой населенный пункт на границе Мардинана, который находится к нам ближе всех. Дорога туда займет не более двух суток, и неприятностей в пути быть не должно. Вы, разумеется, отправитесь вместе с ними. А вот дальше у вас будет выбор. Первоначально я планировал отправить вас прямиком к Фариаму, чтобы вы смогли изложить ему все интересные сведения о ситуации в Империи, а за это получить средства для дальнейшей обеспеченной жизни в королевстве. Но когда я услышал ваш рассказ...
Я достал из внутреннего кармана мешочек и высыпал содержимое себе на ладонь. Я заметил, как широко раскрылись глаза графини, когда она увидела три весьма немаленьких алмаза, переливающихся на солнце. Вот и пригодился запас на черный день, взятый из схрона. Нет, я, конечно, понимал, что отдаю в руки абсолютно незнакомого человека солидное состояние, но поступить иначе мне не позволяла моя совесть, проснувшаяся так некстати. Я ведь от этого не обеднею, а женщина, стоящая передо мной, перенесла уже достаточно страданий и унижений. И это не жалость. Просто у меня было такое чувство, что она достойна моей помощи, поэтому я нисколько не сожалел, собираясь отдать ей камешки.
Подхватив темное колечко, выпавшее вместе с камнями, я спрятал его обратно в мешочек, а три алмаза вложил в руку графине и продолжил:
– Я решил, что буду последней свиньей, если позволю вам унижаться, продавая свои знания за несколько золотых. Эти камешки позволят вам начать жизнь сначала, а решать, рассказывать что-либо Фариаму или нет, это уже ваше право. Так что я просто предложу вам встретиться с королем и поговорить с ним о своем будущем. Думаю, он не откажется, если вы выразите желание остаться в Мардинане. Но, я повторюсь, вы вольны поступать так, как вам захочется.
Я замолчал и посмотрел на графиню, которая уставилась на меня широко раскрытыми глазами. В них мелькало нечто странное, что-то, что я не мог с ходу распознать. Сначала мне подумалось, что это удивление по поводу того, что я так спокойно могу отдать гигантское состояние первой встречной, но, прислушавшись к чувствам Снежаны, я ощутил совсем иное. На меня внезапно нахлынуло искреннее восхищение, безмерное уважение, огромное удивление и... страх? Но почему именно страх, откуда он взялся?
– Что с вами? – спросил я, с беспокойством глядя на нее.
Мои слова, похоже, привели графиню в чувство, но дальнейшие ее поступки меня просто ошеломили. Вместо ответа она упала на колени и стала истово целовать мою руку. Отдернув ладонь, я быстро наклонился и схватил Снежану за плечи. Она взглянула мне в лицо, и я увидел, что по ее щекам быстрыми ручейками текут слезы.
– Спасибо, господин... – прошептала графиня и разрыдалась.
Вместо ответа я прижал ее к груди, начал гладить по голове и успокаивающим тоном шептать:
– Тише, не нужно плакать... Теперь все позади, все будет хорошо...
Я нашептывал всякие глупости, думая о том, что слишком резкая смена жизненной ситуации может болезненно отразиться на человеческой психике. Вот и графиня – все время в рабстве оставалась железной леди, а как только все закончилось, сказалось напряжение, и силы попросту оставили ее. Может быть, и я тому виной, нельзя же было так грубо с ней обращаться, все-таки женщина, у нее более тонкая нервная организация... Ну а привычки, приобретенные за месяцы рабства, у нее, судя по всему, останутся надолго. Вот, назвала меня господином, хотя уже и свободный человек. Тут я, гладя ее по волосам, наткнулся на рабский ошейник. Дебил, кретиноидный недоумок, раньше догадаться не мог?! Быстро сформировав миниатюрное лезвие, я разрезал цепь на ошейнике, а затем аккуратно снял его и отбросил подальше, продолжая нежно проводить рукой по волосам Снежаны. К слову, они у нее были цвета воронова крыла, а не белые, что оправдывало бы ее имя.
Почувствовав, что рыдания стали стихать, я немного отстранился от графини и взглянул ей в лицо. Слезы не добавили Снежане красоты, но и уродиной не сделали, просто она стала более... человечной, что ли. Пожалев, что не ношу с собой платков или просто тряпочек, я аккуратно вытер рукой влагу на ее щеках и помог подняться.
– Ну вот и все, – ласково произнес я. – Теперь пойдемте в лагерь, там уже завтрак нас давно дожидается...
Но Снежана и не думала двигаться с места. Вместо этого она сама вытерла глаза, решительно откинула волосы со лба и торжественно произнесла:
– Господин, позвольте мне принести вам клятву верности!
Песец, двинулась от радости! И что мне теперь с ней делать? Одну не отпустишь, не доедет, с собой тоже не возьмешь. Остается надеяться, что это помешательство временное и к обеду пройдет само собой. Нежно погладив графиню по плечу, я опять ласково, словно маленькому ребенку, сказал:
– Вы устали, натерпелись страху, поэтому пойдемте со мной, покушаете хорошенько и забудете все, как страшный сон...
Но графиня заартачилась:
– Я все же жду от вас ответа. Вы примете мою клятву?
Я вновь попробовал ее убедить:
– Снежана, вы сейчас не понимаете, что говорите. На вашу долю выпало слишком многое, поэтому ваш рассудок слегка помутился... надеюсь, временно. Пойдемте в лагерь, там, среди знакомых лиц...
Но куда там! Убеждать сумасшедших в их неправоте – последнее дело, сейчас я это ясно понял. Графиня снова засмеялась серебристым смехом, а я подумал, что теперь она точно слетела с катушек. Уже и перепады настроения присутствуют. Надо же, блин, умудрился довести здоровую женщину до помешательства. Честь и хвала тебе, Алекс!
Между тем графиня успокоилась и посмотрела на меня вполне осмысленно. Если бы не ее слова перед этим, я был бы готов поспорить, что она вполне в своем уме, так как в ее глазах не было безумия или отрешенности, такой характерной для психов.
– Господин, я прекрасно осознаю себя и совершаю полностью обдуманные поступки. Не знаю, для чего вам нужно было притворяться, но теперь я наконец поняла, кто вы. И позвольте заметить, что я безмерно счастлива, что ваш путь повстречался с моей дорожкой. Я и не смела надеяться, что это когда-нибудь произойдет... А теперь дайте мне ответ, вы примете мою клятву?
Я был совершенно выбит из колеи и смотрел на нее непонимающим взглядом. Со стороны я наверняка представлял собой воплощение обалдения, но ничего не мог поделать, настолько меня ошеломила тирада графини. А самое главное – я никак не мог въехать, почему она так настойчива. Обычно это присуще лишь озабоченным или фанатикам. Почему вдруг случился такой резкий переход? Я четко вспомнил тот момент, когда графиня начала вести себя странно, и обомлел. Неужели?.. Я решил проверить свою догадку и спросил, страшно боясь услышать ответ:
– И как вы думаете, кто я?
– Темный маг, Повелитель Смерти! – широко улыбаясь, торжественно ответила Снежана.
Мы не ждали, но песец все-таки пришел!
– Мля-я... – протянул я, закрыв лицо руками, и даже не стал извиняться перед женщиной.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:11 | Сообщение # 11

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 10
Преемник
Как говорится, ничто не предвещало проблем на ровном месте и вдруг – получите, распишитесь! И теперь ведь не отвертеться, но зато становилась понятной реакция графини. Я-то думал, что она так удивляется камешкам, а она заметила совсем-совсем другое. Эх, не стоило мне так опрометчиво светить колечко, но сделанного уже не воротишь, остается только удовлетворить собственное любопытство и попробовать если не отменить предложение, то хотя бы отдалить принесение клятвы на неопределенный срок.
Казалось бы, чего проще – принять клятву и жить себе спокойно, но нет! Я так просто не мог. Дело в том, что обычную клятву не позволит мне принять моя совесть, так внезапно показавшая зубки, а полную я принимать не собирался, потому что забота о Снежане в мои дальнейшие планы никак не входила. Так что нужно было попробовать отвертеться и заодно осторожно расспросить ее о том, почему и как она пришла к таким выводам. Гадом буду, но чувствую, что узнаю много интересного! Убрав руки от лица, я посмотрел на восторженную графиню и спросил:
– Я так понимаю, что вас подтолкнуло к таким выводам мое колечко. Можно узнать, откуда вы знаете о нем?
Снежана с готовностью ответила:
– Потому что члены нашей семьи знают почти все о вас.
– Смелое заявление, – усмехнулся я. – Позвольте спросить, откуда такая уверенность?
– В нашей семейной библиотеке хранятся многочисленные записи истории тех времен, когда разразилась Великая Война. Правдивой истории, до которой не успели добраться церковники или маги. Немало книг в этой коллекции посвящено личности весьма загадочного Темного мага. Именно в них я нашла подробное описание кольца из черного пламени, обладателем которого являетесь вы.
– И только на основе этого вы сделали вывод, что я и есть Темный маг?
– Да, – твердо ответила графиня.
– А вы не подумали, что обладателем кольца может быть любой?
– Господин, вы не сумеете поколебать мою уверенность, – с улыбкой заметила Снежана. – Хозяин у этого кольца может быть только один.
Так, с этим вышел облом. Попробуем с другой стороны.
– То есть вы уверены, что мне больше пяти сотен лет? Спешу вас разочаровать, мне не исполнилось еще и трех десятков, так что Темным по возрасту быть не положено.
Снежана задумалась на несколько секунд и сказала:
– Вы в силах принять любой облик, какой пожелаете...
– Но ведь поведение не изменишь? Согласитесь, стал бы я вести себя столь глупо, если бы имел опыт пятисотлетней жизни?
Графиня помолчала, обдумывая мой железный довод.
– Что ж, я готова поверить, что вам не пять сотен лет...
– Ну и отлично. А теперь, раз мы во всем разобрались, пойдемте в лагерь. – Я обхватил женщину за плечи и мягко увлек за собой.
На этот раз она не сопротивлялась.
– Ваш возраст тоже говорит о многом, – вдруг произнесла она. – Вы сказали, что вам нет еще тридцати, а поточнее?
– Двадцать восемь, – не почувствовав подвоха, ответил я.
– Вы выглядите лет на десять моложе, – сказала Снежана и, видя, что я собрался уже привести достойное оправдание, подняла ладонь и остановила меня: – Простите, господин, я знаю, вы можете мне возразить, что являетесь магом и можете сменить облик в любой момент, но никакая личина не выдержит испытание в воде, это я знаю точно. А мне удалось вас рассмотреть очень подробно, когда вы купались. Вашему телу не больше восемнадцати лет, а значит, вы являетесь Темным магом. Ведь только о нем при жизни говорили, что он никогда не старел и даже в свои пятьдесят, по свидетельству очевидцев, выглядел беззаботным юнцом.
– Но я все могу объяснить... – попытался было я оправдаться.
– Не нужно ничего говорить, – Снежана остановилась. – Я понимаю, по каким-то причинам вы не хотите принять мою клятву. Что ж, вы не оставили мне выбора.
Графиня сделала шаг ко мне, разжала ладонь, и алмазы как крупные капли упали на землю. Машинально проводив их взглядом, я почувствовал, что рука женщины схватила один из моих кинжалов. Твою мать, она что, собралась совершить самоубийство? Я быстро накрыл ее ладонь своей, не давая вытащить клинок из ножен, а потом схватил и вторую руку, чтобы она не попыталась выхватить мой второй кинжал. Графиня пару раз дернулась, но я держал крепко. Во время этого действия мы, словно влюбленные, тесно прижались друг к другу, я увидел прямо перед собой ее лицо, полные решимости глаза и тихо сказал:
– Не нужно делать глупостей, просто выслушайте.
Графиня немного расслабилась, и я осторожно отпустил ее руки. К моему облегчению, она не стала повторять попыток, поэтому я немного отступил от нее и заговорил:
– Да, я признаюсь, что являюсь хозяином этого кольца, признаюсь, что общаюсь с той, которую в этом мире называют Смертью. Вы считаете меня Темным магом и собрались принести мне клятву, я это понимаю, но хочу заверить, я – не он. Во всяком случае, пока. Я только-только стал на этот путь и еще даже не начинал свое ученичество. Как же я могу принять вашу клятву, когда не являюсь тем, кем вы меня видите? Поэтому я прошу вас повременить с ней, если это возможно.
Я говорил твердо, уверенно и видел, что в глазах Снежаны появилось сомнение. Это уже была победа, пусть и временная.
– Это правда? – спросила она. – Это не просто повод отклонить мое предложение?
– Клянусь кровью, – ответил я.
Эти слова убедили графиню, что я не шучу. Она несколько секунд раздумывала, а потом сказала:
– Хорошо, я забираю свою просьбу назад, но пообещайте мне, что вы ответите на нее в будущем.
– Обещаю, – легко согласился я.
Вот такие обещания мне нравятся – без указания сроков. Просто «ответите в будущем»! Для меня свобода маневра оставалась просто безграничной, в любой момент я мог отмазаться, сказав, что время ответа еще не пришло. Посмотрев на спокойную Снежану, я поднял алмазы с земли и опять протянул графине:
– Возьмите, я не собираюсь забирать свой подарок, он вам еще пригодится.
Снежана осторожно взяла камешки и спрятала в один из кармашков платья.
– Что ж, пойдемте, господин, – Снежана подала мне руку.
Я принял ее, поморщившись от такого обращения, и попросил:
– Зовите меня просто Алексом, я не рабовладелец.
– Как скажете, – с готовностью отозвалась графиня.
– А можете ответить мне на один вопрос? – ступая по пеплу и старательно обходя горелые пеньки, спросил я. – Почему вас не смутило, что мне так мало лет? Ведь понятно же, что я не могу являться тем самым Темным магом, а он был всего один в истории. Это обычных магов полно, а Темный – один-единственный. Так почему вы были так уверены, что это именно я?
Снежана в ответ улыбнулась:
– Теперь я верю, что вы еще только начинаете учиться, раз не знаете о таких простых вещах. В наших книгах говорится, что Темный маг как-то сказал, что он не единственный. Были такие же до него, будут и после. Многие посчитали эти слова пророческими и потому записали в летопись. Вот почему я уверена, что вы являетесь его преемником, и рада, что смогла с вами повстречаться.
– Похоже, что вы в семье просто зациклились на этом Темном. Почему такой интерес? Или это вроде хобби? – спросил я, подумав, что наверняка недавнее обвинение в еретичестве возникло не на пустом месте.
– Хобби? – переспросила Снежана.
– Ну, увлечение. То, на что тратится большая часть свободного времени, – пояснил я.
– Понятно, – кивнула графиня. – Интересное слово, нужно запомнить... Нет, наша семья не была увлечена Темным магом, это только моя страсть. Просто все наши предки очень уважали историю, коллекционировали древние свитки, летописи. У нас огромная библиотека... была. Сейчас она наверняка уничтожена церковниками или разграблена, а жаль, многие книги в ней сохранились еще со времен Великой Войны.
– И вы все их читали?
– Почти все.
Блин, да это же бесценный источник информации. С нее пылинки нужно сдувать! И чего я, дурак, раньше об этом не спросил? Зная это, я бы принял ее клятву за милую душу, но момент уже был упущен, и возвращаться к нему будет по меньшей мере некрасиво. Хотя необходимо кое-что проверить, быть может, мне повезло еще больше.
– А сколькими языками вы владеете? – поинтересовался я.
– Могу общаться на пяти, еще на трех могу только читать, а два знаю в общих чертах.
– А можете прочитать вот это? – Я вынул клинок и быстро по памяти воспроизвел на земле первую строчку одной из книг в схроне Белой Скалы.
Взглянув на надпись, Снежана, не раздумывая, сказала:
– На общем это будет звучать как «размышления по поводу строения магически усовершенствованных существ с нестандартной...». Дальше я не могу разобрать, у вас плохой почерк, извините.
– Что ж, спасибо. И могу обрадовать вас: если я выберусь из этой заварушки живым, то обеспечу вас такой библиотекой, в которой все книги были написаны до Великой Войны, а большинство, как я подозреваю, самим Темным магом. От вас потребуется только все это привести в порядок, восстановить некоторые плохо сохранившиеся свитки, упорядочить все это дело и перевести на общий... Хотя, чтобы было быстрее, можете просто потом дать мне разрешение скопировать знания языков из вашего разума, чтобы не трудиться понапрасну.
Вот такой я меркантильный. Действительно, мне подумалось, что совсем не помешает человек, который будет разбираться в старых полуразложившихся свитках, так как для меня заниматься подобным просто лень. А ведь в них может содержаться масса полезной информации, которую жалко оставлять без внимания. Поэтому я уже по-новому взглянул на предложение Снежаны и оценил его с другой стороны. Мне совсем не помешает личный библиотекарь, который не только сможет со всем разобраться для меня, но еще и обеспечит сохранность знаний, особенно касающихся магии.
Снежана с недоверием посмотрела на меня:
– Вы не шутите?
– А что, похоже?
– Конечно, я согласна на ваше предложение... Но ведь эта коллекция книг просто не имеет цены...
– Все имеет свою цену, – веско произнес я.
Мы продолжили путь к лагерю, и Снежана опять «порадовала» меня, задумчиво сказав:
– Так же говорил и Темный маг. Он утверждал, что для всего в мире есть цена, и раньше я этого не понимала.
– Что ж, поздравляю вас. Для многих эта мысль кажется дикой, а церковники вообще кричат, что жизнь бесценна. А вас что убедило в справедливости такого утверждения?
– Последние события, – вздохнула графиня. – Понимаете, Алекс, я всю свою сознательную жизнь мечтала о встрече с Темным магом. С того самого момента, как узнала о его существовании. Я прочитала множество книг, ему посвященных, кипу летописей и страстно желала с ним познакомиться, поговорить. Думала, что готова все отдать за это... Так и вышло. Я лишилась дома, мужа, семьи, чести, но встретила вас...
– Это слишком дорогая цена за мечту, – сказал я, сжимая ее ладонь. – Вас заставили заплатить ее, но я постараюсь, чтобы те, кто это сделал, тоже получили за все сполна.
В этот момент я думал о Викерне и страстно мечтал с ним познакомиться. Так страстно, что готов был заплатить за это жизнями всех кочевников степи. И такая плата была мне вполне по карману.
– Спасибо, – тихо произнесла Снежана, сжав мою ладонь в ответ.
Дальше мы шагали в молчании. Я подумал, что все сложилось просто восхитительно. Теперь Снежана останется в Мардинане, а в будущем обеспечит меня возможностью воспользоваться знаниями Темного, да еще и с удовольствием расскажет о подробностях его жизни. Пока мне такая информация была не нужна, да и до книг, что-то мне подсказывало, в ближайшее время я не доберусь, мотаясь по степи, но вот в будущем... В будущем я приму ее клятву, если к тому времени Снежана не передумает, и буду тщательно заботиться о своем новом библиотекаре.
Так мы дошли до лагеря и первым делом направились на кухню, где суетились несколько бывших невольников. Мои ребята уже давно спали, устроившись где попало, плотно перед этим позавтракав, судя по их довольным лицам. Я даже позавидовал им, ведь мне еще нужно было давать утренний отчет Фариаму, а меня так и подмывало зевнуть. Зато наемники бодрствовали и ложиться явно не собирались. Я их прекрасно понимал, ведь им нужно было пообщаться со своими. Когда мы приблизились к ним, рассевшимся в кружок на роскошно вышитых коврах, судя по всему вытащенных из главного шатра, они прекратили разговор. Тут не нужно быть гением, чтобы понять тему их обсуждений. Они всем составом перемывали мне косточки. Я невозмутимо прошел мимо, галантно ведя под руку Снежану. Все, что было в моих силах, я уже сделал, а остальное от меня не зависело. Наемники сами должны решить, остаться им с нашим отрядом или идти дальше. Хотя в соседних лагерях еще должны находиться их товарищи, значит, пока спрыгивать с состава на ходу они не будут.
«Уже хорошо», – подумал я и непроизвольно зевнул.
– Извините, – пробормотал я улыбнувшейся графине. – Никак не могу отучить свое тело от необходимости изредка спать.
– У вас еще все впереди, – ответила она, и я даже не смог определить, шутит она или нет.
Дойдя до кухни, я увидел ту самую девочку, которую недавно вылечил. Она сидела рядом с мирно спавшим Нимошем, прислонившимся спиной к деревянному столбу, и жадно жевала лепешку, изредка поглядывая на своего надзирателя. Подойдя к ней, я забрал это жалкое подобие хлеба у нее из рук и укоризненно сказал:
– Тебе же говорили, что нельзя наедаться! – Девочка, вздрогнув, опустила взгляд. – Посмотри на свой живот, сейчас же лопнешь. А зачем, спрашивается, я тогда вообще тебя лечил?
– Но ведь очень хочется... – жалобно протянула девочка, кажется, Снежана называла ее Марикой.
– А ты считаешь, что когда нельзя, но очень хочется, то можно? – с иронией спросил я.
Марика взглянула на меня непонимающе, видимо, смысл фразы до нее не дошел. Я вздохнул и приказал:
– Брысь отсюда и ложись отдыхать. Тебе нужен крепкий здоровый сон, а поесть в своей жизни ты еще успеешь.
Девочка взглянула на Снежану и после ее кивка быстро вскочила и скрылась с глаз. Воистину, лимэль творит чудеса! Жалко, что его запасов у нас все меньше и меньше.
– А вы хорошо умеете ладить с детьми, – сказала графиня. – Интересно, откуда это у вас?
– Сам удивляюсь, – ответил я и нагнулся к Нимошу.
Бедняга, уснул на посту, да еще сидя и в доспехах. Это нужно исправить. Когда я легонько потряс его за плечо, парень не отреагировал. Тогда я аккуратно приподнял его и положил на землю, пододвинув под голову валявшийся рядом мешок с какой-то травой. Пусть отдохнет нормально, ночью нам предстоит аналогичная работа, и мне он нужен свежим и бодрым.
Разогнувшись, я встретился с вопросительным взглядом Снежаны:
– Это ваш друг?
– Да, – ответил я и направился к котлу, окруженному бывшими рабами. – Все мы в отряде друзья.
Первым делом я избавил поваров от ошейников. Они были менее красивыми, чем у Снежаны, и представляли собой кожаную полоску с металлическими пластинами. Отбросив их в сторону, я поинтересовался, дадут ли нам поесть. Заметно повеселевшие работники выделили нам по две тарелки с наваристым супом и кашей с мясом. После этого я сосредоточился только на еде и пришел в себя, лишь когда кинул в рот последние крошки. Переживая блаженное состояние сытости, я наткнулся на вопросительный взгляд Снежаны.
– Вы что-то сказали?
– Я спросила, что делать нам.
Я понял, что она имеет в виду всех бывших рабов, поэтому ответил:
– Проследите, чтобы все хорошо поели, а затем продолжали собирать оружие и ценности степняков. Когда закончат, пускай подберут все необходимые вещи для дороги и займутся лошадьми. Их нужно будет переправить в Город. Дело это хлопотное и трудное, но двое лошадников у вас есть, это Гожин и Кад. Пускай они подойдут ко мне и сообщат, возможно ли это в принципе. Лошадей много, а вас мало, но оставлять их здесь нельзя. Если всех взять не получится, остальных придется просто уничтожить. Ну и позаботьтесь, пожалуйста, о подготовке к пути. Я думаю, вы с этим справитесь, и не буду детально объяснять, что нужно взять с собой.
Снежана кивнула и по-военному ответила:
– Все будет сделано.
– Отлично, – сказал я, поднимаясь.
Идти куда-то не хотелось, но дела не ждали. По плану первым у меня стоял допрос, который не отнял много времени. Своих ребят, стороживших пленных и мужественно боровшихся со сном, я похвалил за долгое ожидание и сразу отпустил отдыхать. После, выяснив у пленных месторасположение Марахи, близлежащих стойбищ, лагерей и прочие детали типа времени подвоза продуктов к этому лагерю, я вспомнил о зарубке в памяти по поводу странных амулетов. Один из них висел на груди крайнего степняка и представлял собой клык на веревке. Я сорвал его и внимательно изучил. Примитивное плетение, хотя энергии в нем для разового амулета было вполне достаточно.
– Что это? – поинтересовался я у степняка.
Тот оказался весьма разговорчивым, особенно после того, как я пару секунд подержал его магическим захватом за горло, и сообщил, что такие амулеты сделал шаман племени для всех воинов. Они призваны отклонять стрелы, ножи и прочее метательное оружие от тела. Подумав немного, я решил проверить действие амулета и повесил его обратно на степняка, затем отошел и метнул в того кинжал. Амулет подействовал хреново. Нет, он вроде активировался и даже окутал степняка каким-то примитивным коконом, в котором было больше дырок, чем в рыболовных сетях, но клинок отклонить не смог.
Однако когда я вытаскивал его из мертвого тела, то понял, что кинжал вонзился все же на пару сантиметров левее, чем я метил. То ли такая защита не показывала хорошего результата при небольшом расстоянии, то ли я просто устал и не смог точно метнуть клинок, но заметку на будущее я себе сделал. Если уж степняки додумались до такого, то почему я не могу сделать подобное для своих ребят? Ведь одно плетение я уже знаю, оно, правда, весьма недолговечное, но что мешает мне увеличить заряд амулетов? Нужно будет думать и экспериментировать. В идеале, можно вообще создать амулет защитного кокона с ограниченным временем действия. Если снабдить его хорошим запасом силы, десяток ударов он должен выдержать. Понимаю, что мои парни обладают хорошей интуицией, но ведь бывают такие ситуации, когда от всех ударов не увернешься...
Вспомнив, что должен пообщаться с королем, я по-быстрому закончил разговор с пленными, а потом убил их. Заметив, что опять ничего не ощутил, кроме легкой брезгливости от того, что пара капель крови попала мне на только что выстиранные штаны, я напомнил себе о своих намерениях сегодня побеседовать с Темнотой. Но не успел я достать монетку связи с Фариамом, как ко мне подошли два знакомых паренька-лошадника.
– Ну что, вам объяснили задачу?
– Да, – ответил Кад.
– Справитесь, с таким-то количеством народа?
– Лошадей всего шесть сотен. Должны справиться, – уверенно ответил Кад, но по его эмоциям я понял, что он сомневается.
– Может, одну сотню все же зарезать, чтобы вам полегче было? – спросил я у парня.
Тот сжал кулаки и ответил:
– Я не дам вам просто так их убивать!
Ого, нарвался на настоящего лошадника. Прямо как Рин. Ну, не совсем точная его копия. Готов защищать скакунов до последнего вздоха. Молодец, нужно будет обратить на него внимание отца Рина, пусть возьмет в дело, а то потеряется парень в какой-нибудь захудалой деревне и не раскроет свой потенциал. А ведь то, что парнишка может далеко пойти, для меня отчего-то было очевидным, не иначе интуиция разошлась не на шутку, поэтому я сказал:
– Кад, если переправишь лошадей в Город, будет у тебя хорошая работа, гарантирую. Но если не справишься, сам проследишь, чтобы они не достались кочевникам.
Парень сглотнул, но решительно кивнул в ответ.
– Иди, готовься к походу, – сказал я. – Не позднее обеда вы должны уже быть в пути... Да, кстати, расскажи мне напоследок, кто вам всякие гадости об эльфах наговорил, что вы прямо от страха тряслись, когда меня увидели?
Парни смутились, и Кад нерешительно ответил:
– Это все отец Ламен, он сказал, что эльфы не поклоняются Единому, поэтому они все мерзкие, гадкие...
– Я понял, – прервал его я. – Но ведь ты уже убедился, что это не так?
Парень кивнул.
– А что стало с Ламеном?
– Его кочевники убили, – ответил Гожин.
– Жаль, – вздохнул я, но не стал уточнять, почему именно, и сказал паренькам: – Ладно, ступайте, у вас еще много работы.
Ребята убежали, а я достал разговорный амулет. Фариам на этот раз ответил моментально, как будто ждал моего доклада.
– Доброе утро, Алекс! – жизнерадостно воскликнул король.
– Утро добрым не бывает, – хмуро ответил я, всеми силами сдерживая зевок. – Есть новости, какие – поймешь по ходу рассказа. Первое: мы уничтожили еще один лагерь, потери степняков – тысячи три, точнее не скажу, не считал. Второе: как там с лошадьми, которых я оставил в прошлом лагере?
– Командир одного из пограничных отрядов только что мне доложил, что их уже пригнали в Пороск. Им пришлось ехать всю ночь, но оно того стоило. Лошади, по оценкам сведущих людей, просто великолепны.
– Отлично, я захватил еще шесть сотен. Постараюсь их переправить в Город подручными средствами. О них я сейчас расскажу особо. Во-первых, это с полсотни бывших рабов, во-вторых, есть один паренек, который должен встретиться с отцом одного из моих парней, торговцем лошадьми, который, по его словам, держит в кулаке половину рынка скакунов в Мардинане. Ты его должен знать, если он не преувеличивает.
– Наверное, это Ринальд Тровель, – предположил Фариам. – В последнее время именно он поставляет лошадей для моей армии. Например, несколько дней назад он предоставил две сотни отменных степных скакунов...
– Это тоже моя работа, – скромно похвастался я. – Так вот, ему нужно передать, что тот парень, который пригонит лошадей в Город, просто требует обратить на себя внимание. Пусть вышлет кого-нибудь, чтобы его там встретили.
– А тебе-то это зачем? – удивился король.
– Парень показался мне очень способным лошадником, хочу ему немного посодействовать. Возможно, в будущем он поможет Тровелю взять в кулак и вторую половину Мардинана, а может, просто будет заниматься любимым делом.
Фариам немного помолчал, а потом задумчиво произнес:
– Знаешь, Алекс, я тебя не узнаю. То ты показываешь себя крайне расчетливым торговцем, для которого мораль не имеет значения, то вдруг заботишься о судьбе какого-то паренька...
Я вздохнул:
– Знаешь, сегодня я вдруг почувствовал, что вскоре могу стать одной очень неоднозначной фигурой на доске этого мира. Меня это одновременно и привлекает, и пугает. Причем так, что хочется забиться куда-нибудь поглубже... Вот я и подумал, что если я буду стараться сохранить в себе все человеческое... ну, хотя бы попытаюсь это сделать... то, может быть, мне удастся избежать этой участи... или стать хотя бы не той фигурой, к которой ведет меня мой путь... Короче, я опять начинаю нести всякую чушь...
– Тебе опять нужно выспаться, – сказал король. – Я и половины не понял из того, что ты мне сейчас наговорил. Ясно одно, ты хочешь остаться человеком. Но ведь ты эльф?
– Не притворяйся, что не понял смысла этой фразы.
– Извини, – смущенно произнес Фариам. – Но разве кто-то тебя заставляет лишиться твоей человечности?
– Ох, давай об этом поговорим в другой раз. Я только начинаю со всем этим разбираться... И вообще, я же тебе еще не все рассказал. Вместе со всеми людьми, которые прибудут в Город, если им повезет и ничего не случится по дороге, будет некая Снежана Лисецкая, урожденная ден Лей. Ничего не говорит имечко?
– А она не...
– Сестра, – ответил я, не дослушав вопроса. – Может поделиться весьма полезными сведениями, если сможешь хорошо и вежливо попросить. Так получилось, что ее семейство сейчас в опале, и будет нелишним, если она останется в Мардинане. В общем, сам решай, что с ней делать и как ей помочь.
– В ее положении, не думаю, что она окажется несговорчивой, особенно если я ей просто предложу... – начал король.
– Прежде чем предлагать, знай, что она сейчас довольно состоятельная личность и у меня на нее имеются очень большие планы. Так что действуй максимально культурно и осторожно, она – дамочка с характером, может и послать подальше... Хотя тебя наверняка вежливо и цензурно.
Из амулета раздался смешок:
– Что, уже обжегся?
– Ну, вроде того, но зато узнал много полезной информации. Кратко перескажу, чтобы ты хотя бы приблизительно имел в виду, что она знает, а уже дальше думать будешь сам. Я в эти дрязги лезть не собираюсь.
Я поведал обо всем, что узнал от Снежаны, а напоследок сказал:
– И у меня для тебя сюрприз. Координатором действий степняков является не кто иной, как Викерн.
– Сын императора? – ошеломленно произнес Фариам. – И он сейчас в степи?
– Да, я в этом уверен.
– Откуда знаешь?
– А мы с ним вчера вечером мило побеседовали, поэтому ошибка исключена. В общем, делай выводы, строй планы, а я пока должен несколько часиков поспать. Завтра ночью у меня намечается уничтожение еще одного лагеря, а потом... Потом и буду думать, больше чем на сутки я уже не рискую загадывать.
– Хорошо, Алекс, спасибо за информацию. Она... многое меняет.
– Не за что, – ответил я, зевая. – Буду жив, завтра свяжусь.
– Удачи, – попрощался король и прервал связь.
А я растянулся на земле, прислонившись затылком к стенке одного из шатров, и закрыл глаза. У меня по плану был еще один разговор, который откладывать было никак нельзя.
Вскоре я начал погружаться в сон и почувствовал рядом с собой присутствие Темноты. Она уже собиралась подхватить мое угасающее сознание, но огромным усилием воли я задержался в этом состоянии и попросил мою подругу:
– Подожди. Ответь на пару вопросов... Пожалуйста!
Моя просьба была услышана. Темная фигура ласково провела рукой по моей щеке и прошептала:
– Спрашивай...
– Что ты делаешь со мной? Почему я начал превращаться в бездушное чудовище?
В ответ раздался смех. Мягкий и нежный, он ласкал мой слух, но я не понимал его причины. Отсмеявшись, Темнота прошептала:
– Почему ты решил, что я в этом виновата?
– Но разве не ты безраздельно владеешь моей душой? Ты же можешь делать с ней все, что пожелаешь, изменять, как тебе захочется... А в последнее время я замечаю результаты таких изменений. Я начал понимать, что теряю себя, и просто хочу уяснить, к чему это все приведет.
Темнота обняла меня и прошептала на ухо тоном матери, уставшей от шалостей своего ребенка:
– Глупенький, я ничего не могу сделать с твоей душой. И никто не может. Когда же ты наконец поймешь, что только сам разумный является хозяином своей души?
– Но как же так? Я ведь уже забирал душу... – начал было я, но Темнота не дала мне закончить.
– Ты можешь стереть душу, уничтожить ее или покалечить. Но тебе никогда не удастся изменить ее так, как тебе захочется, без согласия разумного.
– А как же со мной? Ведь во мне две души, и они прекрасно слились воедино.
– А ты вспомни, как все было... – прошептала Темнота.
И я задумался, воскрешая в памяти тот эпизод слияния, и понял, что моя подруга права. Это было нашим общим решением. Мы хотели, чтобы наши души соединились, и в результате все получилось. Я также вспомнил, как одним ударом размазал душу пленного кочевника... Но тогда что же выходит?
– Почему же тогда я превращаюсь в другого человека? Почему мне становится все безразличнее убивать? Почему я становлюсь иным в бою?
Мне почудилось, или все-таки Темнота вздохнула, как бы сетуя на мою недогадливость, а потом еще раз прошептала:
– Вспомни, Алекс...
И я, подчинившись ласковому голосу, вспоминал. Вспоминал тот момент боя, когда я волевым усилием отключал в себе эмоции. Вспоминал, как говорил себе, что других вариантов нет. Я вспоминал... а потом снова обратился к Темноте:
– Значит, это я сам делаю из себя бездушного монстра?
– Тебе решать, кем быть, и я никогда не смогу повлиять на твое решение, – пришел ответ.
Это было приятно слышать. Эти слова полностью успокоили меня и лишили всех подозрений в адрес моей подруги, оставив только чувство стыда. Да, я чувствовал себя виноватым перед ней. За свои необоснованные обвинения, подозрения и недоверие. Теперь я понял, как глупо выглядел, когда начал этот разговор.
– Прости меня, – извинился я перед Темнотой. – Я не должен был тебя обвинять, даже толком не поразмыслив над случившимся. Это было очень глупо. Прости...
В ответ я услышал смех, а потом шепот:
– Алекс, тебе незачем просить извинений. Я все понимаю и не осуждаю тебя.
Она потрепала мои волосы, которые я так и не успел сегодня заплести в косичку, и я вдруг понял, что она действительно не обижается. Для нее я всего лишь неразумный ребенок, только-только делающий свои первые шаги. Я улыбнулся, почувствовав облегчение, и услышал ее шепот:
– А теперь спи...
Ощутив, как меня подхватывают ее ласковые руки и уносят прочь от волнений и тревог, от переживаний и сомнений, я еще успел угасающим сознанием понять одну простую истину. Я сам хозяин своей души, и только от меня зависит, каким я стану в будущем. Может быть, я и иду по пути Темного мага, может быть, я и действую, как он в свое время, но у меня есть свобода. Свобода выбора. Свобода пути. Свобода воли. И никто ее у меня не отберет...

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:11 | Сообщение # 12

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 11
Результаты
Проснувшись, я почувствовал себя просто прекрасно. Не было никаких следов усталости, хотя тело после нескольких часов лежания на земле настоятельно требовало разминки. Я встал, с наслаждением потянулся до хруста суставов, а потом сделал несколько простых упражнений, разгоняя по жилам кровь. Приятно было осознавать, что мои тревоги оказались напрасными и не стоили выеденного яйца. Теперь можно сосредоточиться на текущих делах, а конкретно – пойти чего-нибудь пожевать, так как время было уже обеденное. Взглянув на солнце, я понял, что провалялся больше четырех часов, а значит, у меня осталось еще два-три на подготовку.
Шагая по направлению к кухне, я разглядывал валявшиеся на земле трупы степняков. Оружия рядом с ними не было, это говорило о том, что бывшие невольники хорошо постарались. Ну и прекрасно, нам же меньше работы будет. Только вот что делать с оружием, я еще не придумал. Скал тут нет, значит, придется зарывать в землю, а это весьма нерационально. Ну и ладно, главное, чтобы степнякам не досталось.
Бредя по лагерю, я услышал недалеко от себя лошадиное ржание и голоса людей. Заинтересовавшись, я пошел в ту сторону и, обойдя пару шатров, увидел, как освобожденные рабы пытаются собрать лошадей в табун. Получалось у них весьма неплохо, с таким старанием, может быть, и удастся переправить всех лошадей в Город. Главным был Кад, он распоряжался весьма умело, и я подумал, что не зря обеспокоился его судьбой. Парнишка может далеко пойти, если захочет. Посмотрев на то, как на некоторых лошадок грузят полные мешки, привязывают туго свернутые ковры и шкуры, я понял, что лагерь степняков обобран знатно. Вряд ли после такого шмона здесь осталось что-нибудь более-менее ценное, ну, кроме оружия и денег, которые я велел собрать. Ах да, котлы с кухни также не стали брать, слишком громоздкие, а телеги в лагере не нашлось.
Посмотрев на весь этот бедлам, я усмехнулся и пошел обедать. Дойдя до кухни, я увидел там нескольких своих ребят во главе с Тритом, которые готовили что-то в большом котелке, судя по запаху, очень вкусное. Поприветствовав их и перебросившись парой слов, я подошел к Снежане, которая сидела рядом с Марикой и наблюдала, как та с аппетитом доедает кашу. Присев рядом, я поинтересовался:
– Как дела?
Графиня похвасталась успехами:
– Как вы и приказали, люди собрали все оружие и ценности степняков и сложили их в центре лагеря. После этого они забрали все, что сочли необходимым, и сейчас загружают это добро на лошадей. Через полчаса мы сможем отправиться.
– Отлично, – кивнул я. – Перед отъездом пришлите мне, пожалуйста, несколько человек, которые хорошо ориентируются на местности, я им должен показать карту, чтобы вы не заблудились в дороге.
– Я поняла, кто вам нужен. Не беспокойтесь, я прослежу, чтобы они поговорили с вами.
Тем временем Марика буквально вылизала свою тарелку и посмотрела на нас голодными глазами.
– А можно мне добавки? – жалобно попросила она.
Ее вид мне очень кого-то напоминал. Мгновением спустя я понял, что если она еще прижмет руки к груди, то будет похожа на котенка из «Шрэка» в его знаменитой позе просителя.
– Нет! – хором рявкнули мы со Снежаной.
Я понял, что графиню своими просьбами она также успела достать. Ну, ничего, побочный эффект пройдет через пару дней. Марика насупилась, а Снежана рассмеялась, дав мне возможность еще раз послушать ее серебристый смех, который, словно пушистый мех, ласкал мои длинные уши. Отсмеявшись, графиня отправила девочку собираться к остальным, а сама извинилась и попросила разрешения удалиться, чтобы проверить, как идут сборы. Оставшись без собеседников, я начал прикидывать наши планы. Первым делом нужно было узнать, захотят ли наемники дальше с нами сотрудничать, ведь, несмотря на все усилия, я так и не смог выяснить, есть ли их товарищи в том лагере, куда мы вскоре заглянем. Он располагался южнее этого, всего в трех днях пути верхом от Марахи, и представлял для меня громадный интерес. Ведь если все сложится удачно, можно будет навестить Викерна и, если повезет... Нет, не прикончить гада, а незаметно выяснить его дальнейшие планы. Если он дал задание стягивать силы в Город, значит, и само вторжение уже не за горами, поэтому нужно было срочно понять, когда подойдут горцы. Сейчас они являлись самым главным неизвестным в уравнении и могли доставить множество проблем.
Ничего путного не придумав, я понял, что напрасно ломать голову не стоит. На недостатке информации нельзя строить предположения, результат может в лучшем случае завести в тупик. Поэтому нужно попробовать разгромить еще один лагерь, а затем заняться сбором данных. Лучшего плана я выдать не смог, поэтому принялся размышлять над идеей защитных амулетов, но меня отвлекли. На кухню, ведомый ароматами съестного, заглянул проснувшийся Крот и попытался добыть порцию горячего, но безуспешно. Получив от Трита совет не путаться под ногами, он сел рядом со мной и поинтересовался:
– Алекс, ты придумал, что будем делать дальше?
– То же, что и обычно, – ответил я.
– Что, сначала опять скакать, а потом бить кочевников?
– Ага.
– Это понемногу начинает надоедать, – вздохнул Крот.
– Обычный конвейер, – пожал я плечами.
– Что? – не понял парень.
– Конвейер – это однообразная работа, которую человек выполняет ежедневно, – пояснил я. – Буквально это означает всего одно действие, которое человек повторяет в течение дня тысячи раз. В моем королевстве многие считают, что любая работа, не связанная с творчеством, в один прекрасный миг превращается в конвейер. Вот тогда это плохо.
– Почему?
– От конвейера люди тупеют. Не сразу, а постепенно, изо дня в день, сами того не замечая, они становятся все более ограниченными и вскоре качественно не могут выполнять никакую другую работу.
Крот вздохнул:
– Страшные порядки в твоем королевстве. Я бы не хотел так работать.
– А ты уже на конвейере, – обрадовал я парня и посмотрел на ошеломленное выражение лица, которое продемонстрировал Крот после моих слов.
– Почему?
– А мы вот уже который день только и делаем, что выполняем одно и то же действие – мы убиваем. Это тот же самый конвейер, только с другой направленностью движущейся ленты. Ты ведь уже почувствовал, что тебе это начинает надоедать? Это первый признак конвейера. Сначала неудобство, потом раздражение, потом злость, ну а после – безразличие и скука.
– И что, нет никакого выхода?
– Почему, выход всегда есть, иногда там же, где и вход. Можно сменить деятельность, можно сделать ее более разнообразной, творческой, а можно привыкнуть и смириться – это самый простой вариант.
Видя, что Крот не понимает, я пояснил:
– Можно потерпеть все эти стадии раздражения, злости и безразличия и дождаться последней стадии. Удовлетворения. Дело в том, что когда конвейер добьется того, что человек отупеет настолько, что больше не сможет делать ничего другого, то эта работа станет доставлять ему удовольствие. Наш мозг хитро устроен и может подстраиваться под любые изменения окружающей среды, иначе мы бы все просто свихнулись. Именно поэтому человеку через определенное время будет казаться, что работа на конвейере доставляет ему удовольствие.
Мы немного помолчали, и Крот, переварив услышанное, уточнил:
– Значит, чтобы не отупеть, нужно сменить работу?
– Или сделать ее более творческой, – ответил я.
– Это как?
– Это значит – делать то, что нравится именно тебе, творить, реализовывать себя. Для классического конвейера это мало подходит, но в других случаях это обычно помогает.
– Я все равно не понял, – сказал Крот. – То есть ты предлагаешь мне не просто убивать степняков, а еще делать это так, чтобы мне самому нравилось?
Я хмыкнул:
– У нас даже такое выражение есть: «Любая деятельность должна доставлять удовольствие». Поэтому, говоря откровенно, ты абсолютно прав.
– Но это ведь дико и... неправильно! – сказал Крот.
– Согласен, но это всего лишь один из вариантов.
Парень тяжело вздохнул, и я понял, что с этим нужно завязывать. Решил блеснуть своими знаниями, да так, что мой собеседник практически ослеп. Не вовремя это, да и абсолютно не нужно ему. Я понял, что думал в этот момент именно о себе, возвращаясь к своему разговору с Темнотой. Хоть я сам не хотел превращаться в бездушного монстра, но конвейер вполне может из меня его сделать. Еще с десяток лагерей, и мне будет уже абсолютно на все наплевать. Нет, с этим нужно заканчивать или переходить на новый уровень действий, но перед этим необходимо успокоить Крота.
– Слушай, не принимай близко к сердцу все, что я сейчас сказал. У нас всех есть еще время, чтобы остаться собой. Просто я хотел сказать, что нужно быть готовым к таким изменениям в себе и прислушиваться к своей душе, иначе в один прекрасный момент можно обнаружить, что стал хладнокровных убийцей или законченным насильником. Ты первым почувствовал этот звоночек, поэтому я тебе все это и рассказал, остальные еще даже и не подозревают об этом... Да и не нужно им забивать головы. Большинство просто не поймет, а многие еще и скажут, что я раньше говорил совсем другое. В общем, запомни одно – каждый решает сам для себя, и у всех есть свобода выбора.
Крот выслушал все это и сказал:
– Алекс, но мы же не можем сейчас остановиться, ведь так?
– Да, – кивнул я. – Нам нужно закончить войну, а потом проблема конвейера решится сама собой.
– Фу-ух! – облегченно выдохнул Крот. – Ну и напугал же ты меня, Алекс. А зачем же ты мне все это рассказал, если все равно все скоро кончится?
– А ты уверен, что скоро? – посмотрел я на него.
Крот не нашелся, что ответить, а я добавил:
– Я просто зацепился за твои слова, что все это тебе начинает надоедать, и решил кое-что рассказать. Просто чтобы ты знал. Я не думал тебя пугать, просто хотел заставить задуматься.
После моих слов наступило молчание, нарушенное возгласом Трита:
– Обед готов!
Я быстро послал приятную новость всем спящим парням и велел заодно разыскать наемников и пригласить их присоединиться к нашей трапезе. Выслушав отзывы просыпающихся парней, я поднялся и пошел за своей порцией. Крот тоже встал с задумчивым видом. Вероятно, мои слова все же не были напрасной тратой времени.
– Алекс, значит, я тоже могу в один прекрасный момент превратиться в насильника? – спросил он, когда щедрый Трит выделил каждому из нас по две миски с мясным супом и пшенной кашей под соусом.
– Нет, ты же задумался над моими словами, значит, будешь теперь размышлять над своими действиями и теми чувствами, которые они у тебя вызывают. Так что если ты заметишь начало подобного превращения, то сможешь его остановить. Хотя возможен вариант, что тебе понравится то, что ты ощутишь, и тогда это превращение пройдет быстро и осознанно. Как я и говорил раньше, все зависит только от тебя.
– Понятно, – пробормотал Крот, задумчиво сидя над дымящимися тарелками. – Спасибо, что просветил, Алекс.
– Не за что, – ответил я с набитым ртом. – Ешь давай!
К нам постепенно присоединялись ребята, отдавая должное обеду и нахваливая мастерство Трита. Наемники также осчастливили нас своим присутствием, прибыв в полном составе. Судя по их виду, Даркин с компанией так и не успели отдохнуть и выглядели измотанными, но, похоже, успели прийти к определенным выводам в своих обсуждениях. Знать бы еще, какими они были, а то я прямо начинал нервничать. Одно дело – расчет и планирование, и совсем другое – результаты, которые могут быть противоположными.
Когда я приканчивал свой обед и раздумывал, не попросить ли у Трита добавки, ко мне подошли двое бывших рабов и сообщили, что Снежана велела им узнать у меня маршрут. Расстелив на земле карту, я подробно объяснил, как быстрее всего попасть в Город, рассказал обо всех ориентирах по пути и добился того, чтобы они запомнили все назубок. Теперь точно не потеряются. Максимум через двое суток они должны достичь Города, если ничего непредвиденного не случится. Хотя доставка продовольствия в лагеря пока не планировалась, разъезды степняков по пути также не должны были попадаться... Короче, главное – чтобы степные хищники не напали, и все будет замечательно.
Объяснив маршрут, я отправился с ними. Просто потому, что захотелось еще раз увидеться с графиней. Подойдя, я не пожалел о своем желании. Снежана как раз отдавала последние указания по поводу запасов воды, причем сама сидела на лошади, ничуть не стесняясь того, что на ней мужская одежда, а на поясе болтается кинжал. Заметив меня, графиня пришпорила лошадку и подъехала ко мне, кивком отпустив двух проводников. Продемонстрировав мне навыки неплохой наездницы и соскочив на землю, она лукаво поинтересовалась:
– Ну и как впечатления?
– Потрясающе! – искренне ответил я. – Если бы не было войны, я бы предложил вам выйти за меня замуж.
Снежана улыбнулась:
– Мне приятно это слышать. Это первый комплимент за последние несколько десятиц.
– Уверяю вас, далеко не последний, – усмехнулся я.
Да, когда тяжесть рабства осталась позади, графиня помолодела лет на пять. Если дать ей возможность привести себя в порядок и одеть ее в приличное платье, она будет просто неотразима. Не сумев отказать себе в удовольствии, я еще немного поразглядывал Снежану, а потом спросил, кивнув на бывших рабов:
– А вы хорошо их знаете?
– Да.
– Не поделитесь соображениями, что они планируют делать дальше?
Графиня задумалась и с сомнением ответила:
– Мои люди наверняка останутся со мной, а остальные будут искать себе новое место в Мардинане. Ведь у многих из них кочевники убили всех родных или же угнали в рабство. А почему вы спрашиваете?
– Просто Город, куда вы направляетесь, остался без жителей, поэтому предложите всем поселиться там. Место хорошее, удобное, да и соседи помогут. Все лучше, чем попрошайничать в других городах.
– Хорошо, я поговорю с ними. А разрешите задать вопрос: почему вы не приказали всем этим людям вооружиться?
– А они владеют навыками боя?
– Двое умеют неплохо обращаться с клинками, трое – хорошие лучники. Да и остальные будут чувствовать себя увереннее с оружием...
– Нет, это плохая идея, – заявил я и, видя, что графиня собирается возразить, добавил: – Объясню почему. Если вам в степи встретится разъезд кочевников, то от него вы вряд ли отобьетесь, так как против умелых воинов все эти люди ничего не стоят. Значит, у вас будет шанс выжить, хоть и угодить в рабство повторно. Вряд ли степняки будут убивать безоружных, им выгоднее будет взять вас с собой и продать. Именно поэтому я не хочу, чтобы вы вооружались, и прикажите тем, кто взял оружие, немедленно его выбросить или спрятать, чтобы издалека не было заметным.
Снежана решительно смотрела на меня и не собиралась сдаваться:
– Алекс, эти люди лучше умрут, чем попадут в рабство...
– Знакомая песня. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях! Так говорили многие и у меня на родине, но большинство из них даже не представляло, что такое рабство. А я же говорю, что можно и постоять на коленях, изображая смиренного раба, чтобы в один прекрасный миг вцепиться в глотку своему хозяину!
Графиня теперь смотрела на меня несколько иначе. С гордостью и надеждой. Не успел я поинтересоваться, чем вызвана эта смена настроения, как она сама сказала:
– Алекс, вы настоящий Темный маг! И даже не важно, что сами вы думаете, будто еще не готовы, я знаю, что это именно так. И я прошу вас, когда придет время, вспомнить о своем обещании.
Она глубоко поклонилась и поцеловала мою руку, а затем решительно вскочила в седло и умчалась к остальным. Через минуту караван отправился на запад, а я все еще стоял и смотрел на оседающую пыль, поднятую тысячами копыт, и думал: что же Снежана нашла во мне такого? Вроде бы и истины излагаю прописные, и действую местами глупо и нелогично, но что-то же ее убедило в этом настолько, что она даже и слышать не хочет обратного. И дело вовсе не в кольце, а только во мне.
Так ничего и не придумав, я плюнул и пошел обратно. Стоило прояснить ситуацию с наемниками, а копаться в себе сейчас было бы просто глупо. Ну, найду я пару черт своего характера, которые показались Снежане наследием Темного, и что? Убирать я их не собирался, я такой, какой есть, и мне это нравилось. Контролировать их дальнейшее развитие также бессмысленно... В общем, вывод один, когда-нибудь мне все-таки придется принять клятву верности от графини, признавая себя Темным. Да и приму. С радостью!
Вернувшись в лагерь, я опять пошел на кухню, где все еще обедали мои парни. Трапеза уже подходила к концу, и я сообщил всем, что вскоре мы выезжаем, поэтому все, кто хочет, могут пойти на речку и искупаться, а заодно напоить и помыть своих лошадей. Это сообщение вызвало восторг, так как несколько дней в степи под палящим солнцем – это довольно неприятная штука. И если мне еще было как-то полегче, то ребята, облаченные в доспехи, испытывали всю гамму ощущений курицы в микроволновке. Понятно, что после такого путешествия они пахли отнюдь не розами, что им самим было весьма неприятно. Повторять подвиги кочевников, которые мылись раз в сезон, парни явно не собирались, поэтому, быстро прожевав остатки обеда, веселой гурьбой отправились принимать водные процедуры. Все, кроме наемников.
Те стояли в отдалении и явно дожидались, пока я обращу на них внимание. Не став обманывать их ожидания, я подошел к ним и спросил:
– Ну как, вы уже определились, что будете делать дальше?
Ответил мне Даркин, выразив, видимо, общее мнение:
– Мы хотели бы остаться с вами.
– Ладно, – кивнул я. – Мои требования вы знаете, я уже высказывал их вчера, подберите себе трофейное оружие, доспехи и лошадей... Демоны!
Я вспомнил, что четвероногих уже забрали из лагеря. Придется теперь догонять табун, чтобы обеспечить наемников средством передвижения. Блин, не могли раньше сообщить о своем решении, создали такую проблему! Но не успел я приказать взять наших лошадок и догнать караван, как Даркин, понявший ход моих мыслей, сказал:
– Лошадей мы уже себе подобрали, не стоит беспокоиться.
Я облегченно выдохнул.
– Ну, тогда, как я уже говорил, у нас есть немного свободного времени. Можете трофеи разобрать и добычу поделить на всех, пока мои ребята купаются.
Я улыбнулся, но, видя, что наемники еще смотрят на меня выжидающе, спросил:
– Что-то еще?
Даркин отделился от группы и подошел ко мне. Взглянув мне в глаза, он сказал:
– Алекс, когда я говорил, что мы хотим остаться с вами, я имел в виду не в качестве добровольных помощников. Мы хотели бы стать членами вашего отряда и быть с вами до самого конца.
Я недоуменно посмотрел на него. Нет, я предполагал такое развитие событий, надеялся на это, но все же не рассчитывал, что это произойдет так скоро. Я даже не успел подготовиться, поэтому стоял столбом, как дурак, и не находил нужных слов. Чтобы просто прервать затянувшееся молчание, я спросил:
– Почему?
– Потому что мы хотим помочь остальным нашим товарищам, потому что так велит Кодекс наемников, потому что для нас это будет лучшим вариантом... Да просто потому, что мы так хотим! – решительно ответил Даркин.
– Кодекс наемников? И что же он вам такого велит?
– Одно из главных правил наемника – долг жизни, – пояснил Даркин, видимо цитируя. – Пока он не вернет его, то не может считать себя свободным. Алекс, ты спас всех нас от неминуемой гибели, от позорной смерти в рабском ошейнике, и теперь мы в долгу перед тобой.
Я возразил:
– Даркин, я не считаю, что вы мне что-то должны, и попрошу вас оставить эти мысли. Иначе получается, что я освободил вас от рабства, чтобы сделать своими рабами.
– Это не так... – начал было наемник, но я его перебил:
– Ты мне сам сказал: «Не может считать себя свободным...», так что все правильно. Поэтому я говорю всем и каждому: у вас нет долга передо мной. Я ненавижу рабство и не собираюсь становиться рабовладельцем, это понятно?
Даркин кивнул, а остальные наемники не спускали с меня глаз.
– Также наш Кодекс говорит, – продолжил цитирование Даркин, – что смерть любого наемника не должна остаться безнаказанной. Наши братья погибли в этой степи, и мы обязаны отомстить за них. Еще в Кодексе есть строчка, которая гласит, что наниматель, который нарушил договор, должен быть примерно наказан. Благодаря тебе мы знаем, что у нас появилась такая возможность, поэтому мы просим, Алекс, возьми нас в свой отряд. Клянусь, ты не пожалеешь об этом!
– Э-э-э... – я собирался с мыслями. – Я смотрю, серьезная у вас организация, раз в ней существуют такие порядки. Но Кодекс я бы немного поменял, какой-то он немного устаревший...
– Наемники – одна из самых уважаемых гильдий в Империи, а Кодексу уже больше тысячи лет. Он является главным сводом наших законов, – просветил меня Даркин.
– Хорошо, допустим, я понял, что вам нужно отомстить и выручить остальных, но ведь можно и не вступать в ряды Королевских Кэльвов, чтобы сделать это.
– Алекс, – улыбнулся Даркин. – Мне Крот рассказал очень многое. Он говорил, что именно ты научил всех своих ребят сражаться так, что они стали демонами битвы. Я видел, как они стреляют из лука, я видел, как некоторые из них владеют клинками, я видел сегодня тебя в лагере... Никто из нас не может похвастаться такими умениями, а без них мы будем для вас просто обузой.
Я подумал, что длинный язык Крота нужно немного укоротить. Так, самую малость, чтобы не разбалтывал все секреты первому встречному. Да, пусть он отличный парень и свой в доску, но вот трепаться мог бы и поменьше.
– Ну, раз вы уже знаете так много, что, скажу по секрету, меня не радует, то должны догадаться: для вас пути назад уже не будет. Чтобы овладеть этими знаниями, вам нужно будет принести мне клятву верности, готовы ли вы на это?
Я заметил, что при словосочетании «клятва верности» некоторых наемников передернуло.
– Мы согласны, – сказал Даркин.
Его слова подтвердили и остальные, кто кивком, кто словами. Я поглядел на них и решил дать им последний шанс, чтобы в будущем в отряде не возникало различных неприятных ситуаций.
– Но ведь тогда вам придется разорвать все, что связывало вас с прошлым. Вы больше не вернетесь в Империю, к родным, знакомым. Ну и, кроме того, после клятвы вы не сможете покинуть отряд и будете служить королю Мардинана. Разве это не противоречит вашему Кодексу?
Даркин улыбнулся в ответ, явно потешаясь над тем, что я не знаю прописных истин.
– У наемника нет своей семьи, а его родные знают, что однажды он может погибнуть, так что это не является для нас веской причиной. А то, что мы будем служить королю другой страны, для нас не преграда. Ведь нам же будут выплачивать жалованье, значит, это всего лишь долгосрочный контракт. А по поводу того, что мы не сможем покинуть отряд, я скажу так. За то время, пока я был с вами, я успел приглядеться к ребятам и к тебе. Нет, я не скажу, что успел изучить всех досконально, но могу с уверенностью заявить, что все Кэльвы – достойные парни, для которых честь – не пустой звук. Однако больше меня поразило то, что вы все являетесь... одной семьей, одним кланом, совсем как имперские наемники. Поэтому я думаю, что для нас всех будет огромной удачей, если ты возьмешь меня и моих людей в свой отряд.
Я задумался. Все выходило даже лучше, чем я планировал, а это настораживало. Странная штука, даже моя интуиция молчала по этому поводу, а я все раздумывал, делать этот шаг или нет. Слишком уж все быстро произошло, я даже не успел изучить наемников как следует, не знал, чего от них ожидать... А с другой стороны, разве у меня есть иной выход? Ладно, чего тут думать, нужно действовать, положившись на известное русское «авось». А наемники... Если у них такой правильный Кодекс, вряд ли среди них попадутся гнилые личности. Такие в их среде долго не задерживаются, а команда Даркина сложилась уже давно. В общем, хватит думать!
– Хорошо, я приму вас в отряд, – сказал я и увидел, как Даркин сдерживает облегченный вздох. – Клятву придется приносить сейчас же, времени мало.
Заметив настороженность на лицах многих наемников, я добавил:
– Кто не желает, я заставлять не буду.
Подождав, чтобы те, кто не готов к такому шагу, подумали и в последний раз взвесили все «за» и «против», я сказал:
– Тогда приступим.
В этот раз процесс происходил немного быстрее, сказывалась практика. Ко мне по очереди подходили наемники, говорили по моим подсказкам текст клятвы и отдавали несколько капель своей крови, на основе которой я формировал плетение и встраивал в их ауры. Все шло быстро и почти безболезненно, заодно мне стали известны все имена спасенных. Закончив с последним наемником, я начал формировать финальный элемент, который должен был обеспечить обратную связь. Наемники молча смотрели на то, как у меня в руках формируется клубок, из которого вылезают щупальца и тянутся к ним. Судя по их реакции, ничего подобного они раньше не видели, так как некоторые с трудом подавили желание бежать от этого плетения куда подальше. Но процесс уже было не остановить, и я начал произносить свой текст клятвы:
– Я, Алекс Эльф эр’Таррин, клянусь заботиться обо всех, кто сейчас принес мне клятву верности. Я клянусь всеми своими силами сохранять их жизни и здоровье, не причинять зла им и их близким. Я клянусь не предавать отряд, и пусть моя кровь будет гарантией моих слов.
Плетение развернулось и коснулось аур наемников, соединяясь с ними и формируя каналы, которые будут связывать нас. Приготовившись к боли, я глубоко вдохнул и зажмурился. Помогло это, конечно, слабо, но чисто психологически мне показалось, что сегодняшняя процедура прошла немного легче. Я даже умудрился не растянуться на земле, а просто упал на колени, корчась от неземных ощущений. Увидев Темноту, я не стал удивляться, а просто улыбнулся ей и постарался вернуться в свое тело, плавая в огромном океане боли и пытаясь усмирить свои чувства.
Когда я открыл глаза, то сквозь яркие пятна света увидел склонившиеся ко мне лица Даркина и Крота. Слегка проморгавшись и вытерев непрошеные слезы, я заметил, что Крот стоит практически голым, если не считать сапог. Усмехнувшись, я понял, что они что-то мне говорят, но слух еще не восстановился, поэтому я просто прошептал:
– Со мной все нормально, через несколько минут приду в себя.
На лице Крота я увидел облегчение, он повернулся к Даркину и стал что-то торопливо ему объяснять, а я в это время начал восстанавливать свой организм. Одновременно я размышлял, почему это мне понадобилось так много времени, чтобы очнуться. Вон, даже за Кротом успели сбегать, хотя до речки далековато. Но потом я понял, что мои новые способности сыграли в этом немалую роль. Я ведь на время потерял контроль над блокировкой энергии, поэтому мои ощущения так невероятно усилились, что мне пришлось довольно прилично провозиться, прежде чем удалось прийти в норму. Да и сейчас я с трудом брал под контроль свое осязание, сращивая разорванные нити и восстанавливая разрушенные ткани.
Когда ко мне вернулся слух, я начал с любопытством слушать пояснения Крота:
– ...и в первый раз он без сознания рухнул, а потом сказал, когда очнулся, что это для него было очень опасно и в следующий раз он так делать не будет.
Я не удержался и хмыкнул, вспомнив о своем обещании, чем привлек внимание Крота.
– Выкидыш хропа, какого... ты тут вытворяешь! – закричал он.
– Тихо, Крот, – я зажал руками уши. – Не так громко, я еще не полностью восстановился.
– Чтоб тебя кашна за задницу укусила, нельзя же так пугать! Мы уже думали, ты совсем окочуришься!
Я смущенно улыбнулся в ответ, увидав, что вокруг нас стоят все ребята в разной степени одетости, все с мокрыми волосами, а с некоторых еще капает на землю вода. Похоже, что не только Крота мои эксперименты оторвали от купания.
– Ага, лыбится он! – негодующе воскликнул друг. – А ты представь, как мы, ничего не подозревая, плещемся в речке и тут прибегает Аскор и кричит: «Там Алекс кончается, что делать?» Мы и дернули, кто в чем был. Прибегаем, а ты тут корчишься и стонешь, а что нам делать, не знаем. Хорошо, что хоть Дарек соизволил рассказать, что вы клятву проводили, иначе бы вообще все с ума посходили.
Я за время его тирады уже полностью пришел в себя и тихо сказал:
– Спасибо, ребята. Спасибо и... извините, если напугал. Я опять не рассчитал последствий.
– Извините! Не рассчитал! – передразнил меня Крот. – Если бы не клятва, так бы врезал, чтобы больше таких шуточек не устраивал! Сам же обещал, что больше подобными вещами не будешь заниматься, так нет! Мало того что сам чуть не сдох, еще и нас всех перепугал до заикания.
– Ну, если хочешь, можешь меня ударить. Разрешаю, – ответил я взбешенному парню.
Я думал пошутить, но тот сделал шаг и с размаху отвесил мне подзатыльник, да так, что звон пошел в голове. Помотав тыковкой, я сфокусировал зрение на лице Крота и с иронией спросил:
– Ну как, полегчало?
Тот в ответ только сплюнул, а я задумчиво протянул:
– И за что же ты так меня не любишь?..
– За все хорошее, – мрачно ответил Крот и, развернувшись, потопал обратно к речке.
Первым засмеялся Волчонок, за ним смех подхватили остальные ребята, и вскоре все ржали как кони во весь голос. Даже наемники и то улыбались, лишь Даркин хмурил брови.
– Привыкай, – сказал я ему. – У нас в отряде все равны, и командир также может иногда получить по голове от подчиненных.
Я почесал пострадавший затылок и обратился к своим ребятам:
– Идите, мойтесь дальше, а мы будем учиться!

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:12 | Сообщение # 13

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Глава 12
Операция
Наемники довольно быстро восприняли и усвоили мои знания. Правда, процесс проходил немного дольше, чем в первом случае, но я все списал на возраст. Ведь наемники были старше моих ребят лет на пять-десять, а кое-кто и побольше, поэтому их способность к обучению в среднем была намного ниже. Одно хорошо, никаких ЧП за время передачи не произошло, чего я втайне боялся и потому старался не форсировать передачу информации. После того как она завершилась, я сказал:
– Все. Теперь вы владеете знаниями Рассветной школы и кое-чем еще. Рекомендую немного потренироваться и привыкнуть к новым навыкам, а потом отправиться повторять подвиг моих ребят – хорошенько помыться, чтобы ночью вас кочевники издали не учуяли.
Я поднялся на ноги и почувствовал, что, несмотря на то что прошло довольно много времени, встряска от эксперимента давала о себе знать.
– А я ничего такого не чувствую, – с сомнением протянул Аскор.
Вместо ответа я молниеносно метнул в него кинжал. Тот машинально, абсолютно не задумываясь, перехватил его в сантиметре от своего тела и развернул для обратного броска, но опомнился и с удивлением посмотрел на клинок в своей руке.
– А сейчас почувствовал? – усмехнулся я и протянул руку.
Аскор сначала непонимающе посмотрел на мою раскрытую ладонь, а потом догадался и швырнул кинжал обратно. Я поймал его и засунул в ножны.
– У вас есть время, чтобы опробовать новые навыки. Но только не переусердствуйте, чтобы ночью были в форме. А сейчас давайте подберем вам оружие и доспехи по плечам.
Всей толпой мы отправились в центр лагеря, где нас поджидала груда трофейного вооружения. Рядом с ней лежала кучка монет и украшений, выглядевшая гораздо скромнее, чем в прошлый раз. Ну, это понятно, ведь в этом лагере было не так уж много знатных особ с большими кошельками. Я немного понаблюдал, как парни с энтузиазмом роются в этой куче железа, надеясь найти что-нибудь стоящее, а потом решил пройтись и позаботиться о своей лошадке, да и искупаться еще раз напоследок. Вместе со мной отправились и те наемники, которые путешествовали с нами от предыдущего лагеря. Им не нужно было подбирать себе вооружение, всего пару колчанов стрел для пополнения боезапаса.
По пути я связался с Кротом и поинтересовался, где обретается мое четвероногое. Он уже оттаял и вполне спокойно объяснил, что сейчас все лошади находятся у реки, так что, если я пожелаю, могу помыть свою кобылу сам. В ответ я заявил, что такое дело я точно не могу доверить никому, чем вызвал веселый смешок и понял, что Крот уже не злится. Дойдя до речки, наемники сразу принялись снимать доспехи, а я нашел свою кобылу, флегматично объедающую какой-то особо вкусный кустарник. С трудом оторвав ее от него, я расседлал лошадь, разделся и вместе с ней вошел в воду, которая была уже не столь кристально чистой, как в первый раз. То ли ребята взбаламутили речку общими усилиями, то ли это был результат помывки, но я решил долго в ней не плескаться и наскоро помыл свой «внедорожник», блаженствовавший в прохладной воде, пока я оттирал соль с его боков.
Мои парни так же тщательно мыли своих скакунов и стирали пропыленную одежду. По-моему, здешняя речка такого обилия посетителей не встречала уже давно. Кочевники ведь совсем не мылись, то ли религия им запрещала, то ли просто нравилось ходить, источая благоухание немытого тела. Почему это являлось в их среде нормой, я не знал, а моя память молчала. Размышляя по этому поводу и дивясь обычаям отсталых племен, я закончил с водными процедурами и увидел, что к нам присоединяются остальные наемники, уже подобравшие себе железо из кучи трофеев. Многие из них были в кожаных доспехах, видимо, просто не нашлось подходящих лат, но у всех за спиной висел лук и три полных колчана со стрелами.
Осмотрев их вооружение, я одобрительно кивнул и предоставил им возможность смывать с себя пот, появившийся после кратковременной тренировки. По довольным лицам наемников я понял, что они успели оценить полученные ими знания и горят желанием опробовать их на практике. Дождавшись, пока все закончат с водными процедурами, я подсушил желающим одежду, и мы отправились обратно в лагерь. Там состоялась приятная процедура дележа золота, доставшегося от кочевников. На каждого вышло примерно по тридцать монет, десятку колец и прочей мелочи. Ну а после я отправил парней собирать продукты в дорогу, а сам подхватил все оружие и прикопал поблизости, просто подняв метровый слой каменистой почвы и свалив железки в образовавшуюся яму. Получилось практически незаметно – со стороны виден только небольшой холмик. Если еще раз сюда загляну, нужно будет откопать все это добро и пустить в дело, ведь в этом мире металл на дороге не валяется.
Когда отряд был почти готов выехать, Аскор попытался вернуть мне мой лук, но я не стал его забирать, решив подарить бойцу. После вживления в тело большого сафруса мои магические стрелы ненамного уступали обычным, так что мне он был уже без надобности. По загоревшимся глазам бывшего наемника я понял, что лук нашел себе хорошего хозяина. После окончания всех приготовлений я скомандовал: «По коням!» – и мы отправились на юг, к следующему лагерю. Как я узнал, расспросив пленников, этот лагерь был немного меньше, но зато там было много очень умелых воинов, поэтому я решил начать именно с него. Был еще один лагерь, на севере, но он представлял собой, по словам тех же пленников, довольно жалкое зрелище. В общей сложности, считая с рабами, там находилось не больше тысячи человек, в основном пешие, так как лошадей при дележе им не досталось, а своих практически не было. Его я решил пока не трогать, так как назревала у меня одна задумка по поводу разведки обстановки, которую следовало осуществить в ближайшие дни.
Наш увеличившийся отряд быстро приближался к цели. При такой скорости мы могли достичь лагеря около полуночи, когда будет совсем темно, но меня это не беспокоило. Я все свои мысли сосредоточил на защитных амулетах. В принципе, вещь хорошая, может здорово помочь парням, но имеет и ряд недостатков, которые достоинств отнюдь не превышают. Во-первых, зарядка амулета. Если сделать так, что он будет выдерживать прямые попадания стрел, то больше чем на пять случаев его не хватит, дальше потребуется подзарядка. А магами ребята не были и не могли знать, когда в амулете иссякнет заряд. Во-вторых, его может легко обнаружить маг противника, а вряд ли амулет сможет защитить от прямого магического удара. Чтобы учесть это, придется делать амулеты наподобие моих браслетов, но они собственного резерва не имели и питались напрямую от мага, а переделывать плетения смысла не было никакого. Существовало еще и в-третьих, и в-четвертых, но первых двух пунктов хватало за глаза. Поэтому, поразмыслив немного, я пришел к выводу, что идея с амулетами себя не оправдает. Нет, пусть лучше ребята учатся доверять своей интуиции, так будет гораздо надежнее.
Я оглядел отряд. Пока признаков усталости не подавали ни люди, ни лошади, поэтому я решил скакать дальше и не размениваться на привалы. В крайнем случае можно просто перейти на шаг. Хотя время не поджимало, но его оставалось все меньше. Было отчего-то у меня такое чувство, однако чем оно вызвано, я совершенно не понимал. Вроде бы делал все правильно, но только сидела в душе какая-то заноза, настойчиво твердившая: «Поспеши, иначе не успеешь!» Может, это моя интуиция наконец-то научилась говорить?
От размышлений меня отвлек Даркин, скачущий рядом и уже добрых полчаса демонстрирующий мне задумчивое выражение лица.
– Алекс, а можно задать вопрос? – скромно поинтересовался он, видимо так ничего и не придумав.
– Мог бы сразу спросить, без вступлений, – ответил я.
– Ты сказал, что твое родовое имя эр’Таррин... Я очень долго вспоминал, почему оно мне кажется знакомым, и сейчас наконец сообразил. Алекс, кем ты приходишься королю Шаракху?
«Вот какой догадливый на мою голову, – недовольно подумал я, взглянув на Даркина. – Никто из ребят не заподозрил, а он насторожился. Ладно, чего уж тут скрывать, между своими?»
– Сыном, – ответил я.
Бывший наемник выглядел очень удивленным, несколько новичков, скачущих рядом с ним, также смотрели на меня, широко раскрыв глаза. Чувствую, будет им сегодня тема для обсуждений. Даркин тем временем переварил новость и спросил:
– А как так получилось...
Я не дал ему закончить:
– Даркин, у меня сейчас нет никакого желания рассказывать, как все это произошло. Как-нибудь в другой раз. Но предупреждаю сразу: попробуешь назвать высочеством, обижусь.
– Договорились, – улыбнулся бывший наемник.
Дальше скакали в молчании, потом Жилан затянул грустную песню о нелегкой доле наемника, мы послушали, прониклись. В ответ на это Трит спел о красавице-селянке легкого поведения, мы посмеялись, а после завязалась песенная дуэль, в которую включились практически все члены отряда. Песни, которые были очень известными, умудрялись даже петь хором, пугая лошадей, нервно поводящих ушами в ответ на изумительные вокальные способности своих седоков. Растянувшийся было цепью по степи отряд во время этого импровизированного концерта сгруппировался, в буквальном смысле наплевав на пыль, летевшую из-под копыт. Даже Даркин после долгих уговоров выдал балладу о герое-наемнике, ценой своей жизни защитившем короля от подлых убийц. После его выступления все стали на меня поглядывать, и я не стал ждать уговоров и исполнил «Дезертира» моей любимой «Арии» в вольном переводе на общий. Конечно, пришлось помучиться, чтобы добиться хотя бы какого-то подобия рифмы и приспособить текст к понятным всем реалиям.
Песню восприняли на ура, заставили еще два раза повторить, а под конец даже умудрялись подпевать. После этого концерт продолжился, я вспомнил некоторые тексты «Эпидемии», исполнил еще парочку хитов «Арии», которая пошла лучше всех, и завершил концерт по заявкам, сославшись на то, что уже песок на зубах скрипит. Парни были в восторге и единогласно высказались в том духе, что «эльфы могут сочинять хорошие песни». Я с улыбкой промолчал, понимая, насколько эти песни «эльфийские», и подумал, что, если сильно припрет, можно податься в менестрели, их здесь все любят. А что, неплохая идея, можно будет потом постранствовать в свое удовольствие... если из Марахи живым вернусь, а то что-то в последнее время было у меня неприятное предчувствие...
Мы перекусили взятыми из лагеря запасами и с новыми силами поскакали дальше. Начинало темнеть, потянуло приятным холодком, слева пролетали деревья и кусты. Значит, и речка была неподалеку. Она на карте не была отмечена, поэтому я мог только строить догадки, откуда и куда она течет. Может быть, прямо до самой Марахи, а может быть, исчезает по дороге, питая собой всю эту буйную зелень, радующую мой глаз. Все-таки лес для меня более приятен, чем степь, сказывается эльфийская половинка, наделившая меня многими своими привычками и пристрастиями.
Свернув мыслями на свою характерную эльфячесть, я начал размышлять о том, что и ребятам наверняка вскоре придется почувствовать изменения в своем организме. Все-таки лимэля они выхлебали немало, и он уже должен давать о себе знать. Надеюсь, что до ушей у них дело пока не дойдет, но волосы выпадать со всего тела будут буквально на днях. Я усмехнулся, представив себе живописную картину, как Крот возмущается по поводу потери растительности на теле и требует вернуть ему все как было. Машинально я заправил локон, выбившийся во время скачки, себе за ухо, чтобы не висел перед глазами... и тут внезапно осознал нечто странное. Слишком уж высоко я поднял локон, чтобы завести его себе за ухо, даже как-то непривычно показалось.
Спрятав улыбку, я ощупал рукой свой локатор. Нет, мне не показалось. Ухо действительно стало больше и уже почти вплотную приблизилось к натуральному эльфийскому размеру. Нет, не к тому, который любят изображать наши художники, рисуя анимешных эльфят, а к совершенно обычным эльфийским ушам, распространенным в этом мире, то есть заостренным и почти в два раза больше человеческих. Прекратив мять свое ухо, а то уже Крот как-то странно начал на меня смотреть, я стал вычислять, когда же произошло изменение моих локаторов и почему я этого не ощутил. Вроде раньше у меня были практически нормальные уши, пусть заостренные, но вполне человеческие. Хотя... Вот в Городе и деревнях меня все принимали за эльфа, а я не думаю, что небольшое отличие стало бы так бросаться в глаза.
Чем больше я размышлял, тем яснее становился вывод – мои уши уже были практически эльфийскими, когда я закончил обучение у мастера Лина. Просто до этого я их не замечал или замечал, но думал, что этот размер в порядке вещей... Нет, что-то не сходится. Все равно мои локаторы хотя и были немного больше обычных, но сохраняли стабильный размер – где-то посередке; так сказать, ни то, ни се. А сейчас они стали того размера, который был у меня в Эльфийском лесу в мою бытность эльфом. Что же произошло? Ответ тут мог быть только один – результат моего эксперимента. А почему он так повлиял на мое тело и чем мне это аукнется в дальнейшем, гадать не имело смысла. Лучше просто спросить, тем более что моя подруга уже ответила на несколько вопросов, так что мне мешает задать еще?
Наступила ночь. Мы снизили скорость, чтобы исключить всякие неприятности вроде незамеченной ямы, я зажег рассеянный светляк, так как до лагеря было еще далеко, и мы продолжили путь с его неярким светом. Спустя еще несколько часов езды на грани моего восприятия появилось размытое пятно. Я понял, что лагерь близко, и потушил светляк, предупредив всех, чтобы не шумели. Заодно произвел небольшую реорганизацию в наших рядах, сделав сержантами Даркина и Аскора и еще двоих по их советам, велев им взять себе по пятерке бывших наемников. Я решил не разбавлять новичков старожилами отряда, но на первый раз проконтролировать их действия, ведь они еще не овладели полностью своими новыми знаниями.
Вскоре я отдал мысленный приказ остановиться и спешиться. Заметив своим обострившимся зрением небольшую ложбинку невдалеке, я велел отвести наших лошадей туда и ждать моих приказов, а сам отправился на разведку. Неслышно подойдя поближе к лагерю, я увидел, что он располагается на развалинах древнего города и занимает довольно большую площадь, а это ломало все мои планы. Поглядев на лагерь, я пришел к выводу, что здесь придется сильно постараться. По количеству аур можно было подсчитать, что живых здесь больше двух тысяч. Если представить, что все сведения верны и там собрались лучшие воины кочевников, то мне придется основательно потрудиться. Прислушавшись к себе, я ощутил, что мысль о том, что опять нужно будет убивать, вызывает у меня недовольство и отвращение. Значит, я пока еще оставался человеком, что не могло не радовать. А если в этот раз попробовать не отключать эмоции? Может, так будет лучше? Причем не легче, а именно лучше. Нужно рискнуть.
Я просканировал весь лагерь и обрадовался, не обнаружив там практически никаких следов магических образований. Пара десятков амулетов, явно сделанных шаманами степняков, не в счет. Оглядывая лагерь, я искал характерные ауры наемников с плетениями-паразитами, но не находил. Слишком много было камня, затрудняющего обзор, и если ауры я еще кое-как видел, то детали различить не мог, особенно на противоположном от меня конце лагеря. Жалко. Придется проводить более детальную разведку, но пока нужно сообщить ребятам, чтобы выдвигались. Рисковать и ждать утра не стоит, в крайнем случае я посвечу парням, устроив парочку пожаров в центре. Думаю, на их фоне они смогут разглядеть выбегающих из лагеря степняков.
– Всем внимание, – мысленно обратился я к отряду. – Выдвигайтесь и аккуратно окружайте лагерь, только близко пока не подходите.
И тут я подумал: а если каналы спокойно передают мысли, то почему бы им не передать и образы? Я представил себе схематичный вид лагеря с высоты птичьего полета, набросал туда ярких точек, а потом интуитивно синхронизировал этот образ, передавая его всем парням.
– Всем видно, что я показываю? – спросил я.
– Ух ты! – восхищенно воскликнул Крот.
– Ого! – поддержал его Аскор.
Остальные отозвались не менее восторженно.
– Тогда смотрите дальше, – продолжил я. – Вот тут находятся дозоры. – Я сделал некоторые точки на схеме немного ярче. – Их всего четыре, на каждой стороне. Располагаются в развалинах домов, так что стрелами их достать будет проблематично, поэтому определитесь, кто ими займется и вырежет по моей команде. Группа Даркина заходит отсюда и контролирует эту дорогу, – я принялся показывать яркими стрелками направление движения моих бойцов. – Парни Ринока и Крота пойдут с севера и будут находиться там. Аскор и его парни будут приглядывать за западным направлением. Там располагается загон с несколькими десятками лошадей, следите, чтобы никто не слинял под шумок. Группа Карта следит за югом, там большая стена, поэтому больших прорывов быть не должно. Остальные группы собираются тут, – я высветил на схеме красную стрелку, – и после уничтожения дозоров направляются в лагерь, убивая все, что шевелится.
Красная стрелка, повинуясь моей команде, стала вытягиваться, устремившись в лагерь. Затем она разделилась на несколько стрелок помельче, а те, в свою очередь, – на еще более мелкие. Маленькие красные стрелки двинулись во всех направлениях, и яркие точки на их пути угасали. Я развеял план, достаточно поэкспериментировав, и спросил у ребят:
– У кого-нибудь остались вопросы?
– Да куда там... после такого-то, – ответил Даркин.
– Тогда ждите сигнала, а я пойду на разведку.
Я прервал связь и начал неторопливо приближаться к лагерю. Хотя привычным лагерем степняков это назвать было сложно. Скорее это просто был город, пусть и полуразрушенный, в некоторых местах сильно занесенный землей, но все же город. Когда-то давно здесь стояли двух– и трехэтажные каменные дома, но все они были безжалостно разломаны. Сохранились только низенькие строения, да и они выглядели жалко, кое-где без одной стены, с дырявой крышей, а иногда и вовсе без нее. Остатки городской стены не давали рассмотреть больше, но, кажется, раньше это было довольно красивое место. Никем из дозорных не замеченный, я миновал груду развалин и очутился на широкой улице, когда-то вымощенной камнем, а сейчас уже основательно запорошенной землей.
Первые четыре домика оказались пустыми, наверное, потому, что у них не было крыш и зияли огромные дыры в стенах. Зато в следующем строении, сохранившемся чуть лучше, обнаружилось сразу четыре степняка, мирно спавших на шкурах. После того как я заглянул к ним в убежище, они получили по магической стреле и тихо умерли. Постояв немного, я понял, что ничего особенного не почувствовал – легкое омерзение и небольшую усталость. Может быть, сказывались полдня, проведенных в седле. Я забрал энергию из мертвых тел и пошел дальше.
В соседнем домике спали еще трое, получившие свое, а дальше было большое строение, где даже сохранилось некое подобие крыши. В нем я обнаружил шестерых бородатых воинов, коих также наградил магическими стрелами, а потом тихо двинулся дальше по улочке и обнаружил, что она стала не совсем тихой. А все дело было в том, что впереди прямо по курсу был один домишко без крыши, откуда доносился крепкий мужской храп. Причем, судя по его силе, вероятнее всего, этим и объяснялось отсутствие кровли на данном строении. Заглянув через оконный проем, я увидел настоящего гиганта, храпевшего в одиночестве. Хмыкнув, я не стал его убивать, так как отсутствие храпа могло привлечь внимание окружающих, но зато прошелся по соседним домам, лишив жизни еще два десятка степняков.
Прикинув, что такими темпами не справлюсь и до утра, я решил поторопить процесс и удвоил скорость движения. Теперь я не приглядывался к спящим, а просто тихо их убивал, не обнаруживая знакомых паразитов в аурах, и выкачивал энергию из их тел. На тридцатом домике и неизвестно каком трупе я достиг небольшой площади, где располагалось внушительное строение, бывшее ранее неким храмом. Во всяком случае, я так решил, потому что простые здания вряд ли будут украшать барельефами. Внутри, по моим ощущениям, находилось десятка три людей. Я не стал мешкать и забрался туда.
Там оказалось несколько перегородок, разделяющих главный зал и четыре небольшие комнатки, зиявшие пустыми дверными проемами. В первых двух никого не было, а в третьей обнаружилось три степняка, сразу же перешедших в разряд физических тел. Но в четвертой я увидел трех личностей, явно на кочевников не смахивавших. Хоть они и были бородатыми, но разрез глаз и рабский ошейник говорили об их принадлежности к совсем другому народу. Решив оставить невольников на потом, я заглянул в главный зал и повосторгался остатками роскоши. Я даже зажег маленький светляк, чтобы посмотреть на причудливую лепнину на потолке, пока впитывал энергию всех мертвых кочевников, ранее спавших в зале на каких-то подстилках.
Впечатлившись мастерством древних жителей, я вернулся к той четвертой комнатке с рабами, надеясь получить от них немного информации, чтобы дальше не бродить вслепую. Повесив на комнату полог тишины, я громко сказал:
– Подъем!
Один из невольников сразу зашевелился и начал недоуменно крутить головой. Обнаружив меня на пороге комнаты, он поднялся и спросил:
– Чего желаете, господин?
– Разбуди остальных, у меня есть к вам пара вопросов.
Мужик немного помедлил. Вероятно, мой голос показался ему незнакомым, а видеть меня четко он не мог. В комнате было темно, а зажигать светляк я не стал, так как боялся, что его свет может кто-нибудь увидеть через оконный проем. Растолкав остальных, мужик повернулся ко мне, ожидая дальнейших указаний, а двое других спустя несколько секунд к нему присоединились.
– Сколько еще рабов в лагере? – спросил я.
– Около двух десятков, – ответил мужик, а потом робко спросил: – Кто вы, господин? Я не узнаю ваш голос.
– Меня зовут Алекс, я со своим отрядом пришел уничтожить кочевников. А теперь быстро ответь мне, есть ли в лагере наемники.
Реакция мужика меня удивила. Вместо того чтобы обрадоваться или хотя бы удивиться, он открыл рот и завопил во все горло:
– Тревога! Нападение!
Не успел он набрать воздуха для следующего крика, как я костяшками пальцев разбил ему кадык. Мужик упал на пол, силясь вдохнуть, а я спокойным голосом повторил вопрос для двух других, понимая теперь, почему они находятся без охраны и в довольно приличном месте, имея крышу над головой, что не всем кочевникам доступно:
– Есть ли в лагере наемники?
– Есть, господин, – залепетал один из них. – Я все скажу, только не убивайте!
– Где они находятся?
– В бывшей ратуше вместе с вождями.
– В какой стороне?
– В той, – указал мужик на оконный проем.
– Где находятся остальные невольники?
– Шестеро рядом с поварами, четверо у загона с лошадьми, а все остальные – женщины, сейчас они наверняка у вождей или командиров отрядов, – с готовностью ответил раб.
– Спасибо, – поблагодарил я и проводил взглядом два падающих тела с отверстиями во лбу.
К тому времени первый уже перестал дергаться, и я спокойно забрал у всех троих энергию и деактивировал полог. Никогда не любил таких скунсов и жополизов, которые попадались мне и на Земле. Я смотрел на них как на любопытных зверушек, с усмешкой наблюдая за их попытками выслужиться перед начальниками, добиться их внимания и благосклонности. Они вызывали у меня только жалость, так как их поведение напоминало повадки домашних собачек, при случае радостно облизывающих лицо хозяев. Я никогда не позволял себе опускаться до подобного, что в редких случаях вызывало непонимание, а иногда и конфликты с окружающими. Но я однажды решил для себя, что лучше молчать и тихо делать свою работу, чем лизать чужие зады в попытках продвинуться немного повыше или устроиться чуток получше, и никогда своего решения не менял.
Выбравшись из оконного проема, я отправился в указанном направлении, надеясь, что уж ратушу точно не пропущу. Так и случилось. Широкая улица упиралась в высокое здание с почти полностью разрушенным верхним этажом. Там можно было заметить остатки большого купола. Подходя к ратуше, я внимательно рассматривал окружающее пространство, ведь мне не улыбалось поднять тревогу именно сейчас. К своему удивлению, я обнаружил, что ратуша охраняется. Четверо кочевников бодрствовали, тихо беседуя прямо за дверным проемом. Стрелами и лезвиями их было не достать, стены были слишком толстыми, поэтому их энергии явно не хватило бы, поэтому я решил тихонько подобраться поближе.
Стараясь ступать аккуратнее, я направлялся ко входу, но тут остатки древних ступеней сыграли со мной злую шутку. Плохо лежащий камень с легким шорохом сдвинулся у меня под ногой и привлек внимание стражей. Один из них встал и выглянул из проема, уставившись на меня, и получил магической стрелой между глаз. Понимая, что счет пошел на мгновения, я впрыснул в кровь изрядную дозу адреналина и привычно для себя замедлил течение окружающего времени. Однако на этот раз получилось не совсем так, как я ожидал.
Ускорившись, я побежал по лестнице вверх, чувствуя, что все мои движения внезапно становятся медленными, а воздух вокруг постепенно густеет, обволакивая мое тело, словно кисель. С трудом преодолевая эту вязкую субстанцию, я достиг дверного проема и с удивлением обнаружил, что кочевник с аккуратной дырочкой во лбу еще даже не начинал падать. На ходу я развернулся и буквально влетел внутрь, награждая лезвиями трех замерших кочевников, держащихся за рукояти сабель. Видя, как плетения неторопливо достигают цели и разрезают тела степняков, я попытался остановиться, но мои ноги внезапно заскользили по полу, отказываясь сцепляться с ним.
А потом я понял, что неумолимая сила инерции несет меня прямо к внутренней стене. Выставив вперед руки и правую ногу, я дождался, пока меня подтащит к ней, а потом уперся и наконец-то остановился. И только тогда я понял, что мне нечем дышать, и, словно рыба, начал хватать воздух, но все никак не мог наполнить легкие. Опомнившись, я постарался успокоиться и вернуться в реальное время. Спустя несколько секунд мне это удалось, и я смог вдохнуть полной грудью живительный кислород. Услышав шорох у дверного проема, я повернулся туда, чувствуя страшную слабость во всем теле и бешеные удары сердца, грозившего вырваться из грудной клетки, но это лишь рухнуло на пол тело первого кочевника. Остальные воины также начали разваливаться на части, оседая грудами мяса. Все-таки я с лезвиями перестарался, хватило бы и трех.
Отойдя от стены на ватных подгибающихся ногах, я стал успокаивать сердцебиение и шумное дыхание, одновременно пытаясь осмыслить происшедшее. Обалдеть можно! Я ускорился настолько, что все действие не заняло и одной секунды окружающего времени, но как же такое возможно? Раньше ведь было все нормально, и при непродолжительном применении таких сильных побочных эффектов не замечалось, а теперь за подобное ускорение сразу пришлось расплачиваться дикой слабостью. Нехорошо. Новые способности – это приятно, но когда получаются такие сюрпризы, поневоле пропадает все желание экспериментировать дальше.
Приведя себя в относительную норму, я подумал, что однозначно нужно будет научиться дозировать ускорение, чтобы не загнать организм. Это хорошо еще, что моя регенерация также усилилась, иначе я бы долго тут простоял, сращивая порванные связки. А вот интересно, это предел или еще нет?.. Так, хватит! Обещал же себе, что не буду безрассудно испытывать свой организм. Нужно заняться делом!
Прежде чем направиться по коридорам ратуши, я осмотрелся и вычленил характерные ауры наемников с плетениями-паразитами. Они располагались совсем недалеко от меня, но я решил пока к ним не заходить, а разобраться с остальными обитателями ратуши. В центре строения оказался большой зал, сейчас совершенно пустой, в котором было четыре проема. Обследовав один из них, я обнаружил две комнатки, где крепко спали пять воинов. После моего заглядывания они заснули еще крепче. Во втором проеме я увидел только ауры наемников и оставил его на потом. Из третьей комнаты доносились звуки, характерные для порнофильма.
Эта комната была даже с дверью, чудом уцелевшей с древних времен. Да, она покосилась и висела на одной верхней петле, но тем не менее это была дверь, из-за которой доносились стоны, плач и пробивалась полоска неяркого света. Рывком открыв ее, чем вызвал негромкий скрип, я зашел и сразу же повесил на комнату полог тишины, наблюдая открывшееся глазам зрелище. Степняки занимались банальной групповухой, развлекаясь со своими рабынями.
Пока я размышлял, что важнее – информация или спокойный тыл, бородатые воины наконец заметили меня и отвлеклись от своего занятия, похватав валяющееся рядом оружие. Их было шестеро здоровых звероподобных мужиков, от которых явственно разило потом и запахом давно не мытого тела. Когда они кинулись на меня, ревя от ярости за прерывание столь увлекательного процесса, я решил, что спокойствие важнее, и без всяких премудростей наградил каждого магической стрелой в голову, постаравшись, чтобы эти туши при падении меня не задели. Брезгливо поморщившись, я посмотрел на безжизненные обнаженные тела и перевел взгляд на женщин. Все они были украшены рабскими ошейниками и многочисленными синяками. Похоже, что эти животные любили грубый секс с элементами садизма, так что туда им и дорога! Не очень-то и хотелось мне их допрашивать, особенно в голом виде.
Женщины начали приходить в себя, но завизжать или издавать другие звуки не пытались. Они просто смотрели на меня широко раскрытыми глазами и ждали, что я скажу. Всего их было восемь, не соврал тот раб... Ой, извиняюсь, семь. Одна лежала у стены и не подавала никаких признаков жизни, видимо, умерла еще в начале оргии, так как я даже не смог увидеть остаточных следов ее ауры. Вздохнув, я обратился к рабыням, повторяя фразу, ставшую для меня традиционной:
– Меня зовут Алекс, я со своим отрядом пришел уничтожить степняков. Для вас у меня будет простая задача – оставаться здесь и во время боевых действий не путаться под ногами. Одевайтесь, приводите себя в порядок и ждите. Только не нужно кричать или пытаться подать сигнал тревоги степнякам, их это все равно не спасет, а я сильно расстроюсь. Вам ясно?
Две женщины кивнули, одна высказалась примерно так: «Надерите задницы этим ублюдкам», но гораздо грубее, а остальные еще находились в шоке. Я развернулся и вышел из комнаты, притворив дверь за собой и не став убирать полог тишины. Мало ли какие случаи бывают, может, у некоторых начнется истерика от пережитого, кто их знает, поэтому лучше перестраховаться.
Последний проем оказался выходом во внутренний дворик с разрушенным фонтаном и остатками бассейна, поросшего мхом. Никого там не обнаружив, я вернулся в ратушу и направился к наемникам.
Когда я тихо прошмыгнул в их комнату, то увидел восемь спящих человек. Поразмыслив немного, я пришел к выводу, что будет лучшим вариантом оставить их здесь, а не тащить через весь город к нам, поэтому приступил к операции. Благодаря наработанной схеме на все я потратил лишь десять минут, поразившись тем изменениям, которые вызвало в ауре наемников чужеродное плетение. Судя по всему, им остался день, максимум два до смерти, а это говорило о многом. Но, главное, это знание заставило меня прочно поверить в то, что визит в Мараху просто необходим.
Закончив лечение, я тронул за плечо крайнего наемника. Тот в ответ схватился за кинжал на поясе и только тогда раскрыл глаза и принялся оглядываться. Помогая ему, я зажег крохотный светляк, в свете которого наемник смог разглядеть мое лицо.
– Кто ты? – прошептал он.
– Друг, – ответил я, с тяжким вздохом представляясь уже в третий раз. – Меня зовут Алекс, я пришел помочь вам.
– Нам уже не помочь, – мертвым голосом ответил тот, не спеша подниматься.
– Да ну? – удивился я. – А ты прислушайся к себе.
Наемник наморщил лоб и закрыл глаза, а потом расплылся в улыбке и радостно прошептал:
– Боли нет...
– Так, у меня мало времени, поэтому поднимайся и буди остальных, я пока отдам необходимые приказы.
Связавшись со своими, я сказал:
– Начинайте действовать по плану. Если что-нибудь пойдет не так, сразу же мысленно зовите меня.
Я смотрел, как наемники поднимаются и с удивленными лицами прислушиваются к себе, а затем с недоумением смотрят на меня. Обращаясь ко всем сразу, я сказал:
– Значит, так, наш отряд будет зачищать город, а вам ответственное задание – охранять женщин в комнате напротив и отбиваться от степняков, если таковые туда полезут. Задание понятно?
– А может быть, мы сможем помочь вам в городе? – обратился ко мне совсем молодой парень.
– Вы поможете нам, если выполните это задание, – ответил я и услышал в голове голос Рика:
– Дозор с нашей стороны уничтожен!
Чуть погодя ко мне пришли доклады остальных о том, что все дозорные мертвы.
– Группам атаки, вперед! – приказал я и выскочил из комнаты.
Ну что же, теперь все зависит от того, насколько продлится наша тихая охота и насколько крепко спят кочевники.
Я начал работу от ратуши, зачищая ближайшие дома, и успел уничтожить сотни три степняков, когда со стороны главной атаки раздался крик, однако быстро оборвавшийся. Но его подхватили другие голоса, и вскоре лагерь степняков начал оживать. Я вертелся, как белка в колесе, лихорадочно убив всех степняков, выбегавших из домов. Наверное, я еще никогда не орудовал столькими плетениями одновременно, поэтому пользовался предоставленной возможностью, повышая свой уровень мастерства.
Ребята периодически докладывали мне о своем продвижении по городу. Их успехи были ненамного скромнее моих. Выходило, что больше тысячи кочевников умерли во сне, но оставалась еще тысяча с лишним, представляющая для нас нешуточную угрозу. О ней я понял тогда, когда дикая боль пронзила мое правое плечо. Машинально схватившись за него и ничего там не обнаружив, я понял, что пострадал кто-то из моего отряда. Поиск не занял много времени. Разбрасывая огнешары, я потянул за пульсирующую нить, связывающую меня с Ловиком, одним из бывших наемников, и взглянул его глазами. Парень держался рукой за стрелу, пробившую его ерундовый доспех и вонзившуюся глубоко в правое плечо.
– Не трогай! – рявкнул я. – У тебя нет лимэля, чтобы залить рану. Полежи тут, я пришлю помощь.
– Хорошо, – ответил Ловик и со стоном опустился на землю.
И тут я увидел, что в него с двадцати шагов целится кочевник. Рефлексы сработали моментально – я откатился в сторону и только тогда понял, что сделал. Тело Ловика подчинилось мне беспрекословно, перекатываясь по земле, вот только стрела, торчавшая из плеча, при этом сломалась и наградила его и меня океаном боли. Сквозь красную пелену в глазах я увидел, как стрела, выпущенная кочевником, впилась в землю, где только что лежало мое тело, а этот гад быстро доставал новую. Левой рукой я нащупал кинжал на поясе, а потом швырнул его что было сил, надеясь, что глазомер меня не подведет. Клинок вошел точно в глаз степняку, и следующая стрела пронеслась в стороне от меня.
– Ловик! – позвал я.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:13 | Сообщение # 14

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

Ответа не было, видимо, парень отключился от боли. И тут моя интуиция заставила меня вернуться в свое тело. И вовремя. Окутавшись защитным коконом, я почувствовал, как в него попали сразу две стрелы. Проследив направление, я отправил стрелкам два огнешара, разорвавшиеся с треском и грохотом и залившие огнем стены домов и фигуры лучников. Не обращая внимания на крики сгорающих заживо, я опять нырнул в тело Ловика и увидел, что два степняка уже заносят мечи, чтобы добить его. Подскочив, я привычно замедлил время, уже контролируя процесс, и пропустил меч одного мимо себя, а его ударил правой ладонью по шее, ломая позвоночник. Второго же я наградил жестоким пинком в пах, а потом подхватил меч из руки степняка и снес тому голову. Вернувшись в нормальное состояние, я понял, что мой опыт удался и даже тело Ловика вследствие ускорения не получило никаких особых повреждений, кроме легкой усталости, ведь все-таки он не прошел суровую школу мастера Лина. Я мог контролировать свою способность, причем даже в чужом теле!
Но рано было радоваться, нужно было думать, как вытаскивать парня и при этом не пострадать самому. А если... Глупая идея, но может сработать. Я постарался представить два экрана, на одном из которых отображается картинка, которую я вижу своими глазами, а на втором – глазами Ловика. Получилось превосходно. Тогда я добавил еще и ощущений, разделив их подобным образом, а потом моторику. Поразительно, но мне это удалось! Я осознавал себе в двух местах одновременно и мог управлять двумя телами сразу. Ну что, пойдем развлекаться?
Я-Ловик рванул в центр города, по пути разделываясь с маленькими группами степняков, выскакивавшими из зданий на улицу. Я-Алекс в этот момент зачищал восточную часть города, просто выжигая все подряд. Такая идиллия продолжалась недолго, вскоре я-Ловик получил еще одну стрелу в ногу, забыв о том, что в этом теле у меня нет защитного кокона. Хорошо еще, что стрела пробила ногу насквозь, поэтому я просто обломал оперение и извлек древко из раны, не обращая внимания на капающую кровь. Никакой артерии не было перебито, но моя скорость передвижения сразу упала, поэтому пришлось спрятаться в ближайший дом, жалея, что у меня нет с собой лука, чтобы достать стрелков. Выглянув в оконный проем, я увидел трех гадов, которые сразу же выстрелили, лишь чудом меня не задев. Выматерившись сквозь зубы, я начал искать поблизости своих парней, но, как назло, никого рядом не оказалось.
Тогда я-Алекс отдал команду отряду Рика сместиться на параллельную улицу и быстрым темпом пройти десять домов, хотя и понимал, что они не успеют. Лучники уже окружали дом, а долго играть в кошки-мышки со стрелами, да еще с ранеными рукой и ногой, у меня не выйдет. Придется идти на прорыв. Я выскочил из окна, пропустив стрелу у себя над головой, в три прыжка настиг одного лучника и вонзил ему меч в горло, затем повернулся и швырнул клинок во второго. Хоть мечи не предназначены для метания, но этот был послушен моей руке и вонзился в брюхо степняку, перерубая тому позвоночник. А третий уже готовился выпустить стрелу, и я понимал, что на таком расстоянии просто не смогу увернуться. И тогда я, забыв, в каком теле нахожусь, сформировал плетение магической стрелы и швырнул его в степняка. Стрела чиркнула меня по боку. Я обрадовался, что лучник промахнулся, и молниеносно выхватил кинжал из-за пояса мертвеца у моих ног. Но, уже занося руку, чтобы отправить его в полет, я посмотрел на стрелка. Тот оседал на землю с аккуратной дырочкой во лбу.
Постояв две секунды в полнейшем ошеломлении, я сперва подумал, что каким-то образом сумел сформировать плетение на таком удалении от себя, но потом понял, что дело совсем в другом. Именно частичкой своего сознания в теле Ловика я создал это плетение, а энергия, которая его наполнила, поступила из связывающего нас канала. Как все просто! Обрадовавшись, я продолжил зачистку, вовсю пользуясь своим новым открытием. Я создавал магические стрелы и снимал лучников, которые пытались меня остановить. Потом понял, что мне чего-то не хватает, и активировал магическое зрение. Сразу стало лучше, ауры противников теперь были видны как на ладони. Развлекаясь таким образом, я попробовал лезвие, огнешар, но понял, что эти плетения потребляют слишком много энергии и грозят просто пережечь канал.
Частичкой разума, находящейся в своем теле, я вызвал по очереди всех сержантов и осведомился, как у них обстоят дела. Оказалось, что основная масса степняков уже уничтожена, половина города зачищена полностью, а вторая еще в процессе. Кочевники поняли, что противник им не по зубам, и принялись спасаться бегством, рассыпаясь во все стороны. Но пара организованных групп еще пыталась прорваться с западного направления, где Даркину уже пришлось схватиться врукопашную. Направив к нему в помощь несколько соседних отрядов, я решил образовавшуюся было проблему. В это время я-Ловик дождался отряда Рина и вместе с ним отправился зачищать остальные участки, где все еще оставались живые степняки. Новое умение превосходно помогало разглядеть врагов в темноте, поэтому дело пошло весьма весело. Особенно после того, как удивленный Рин разинул рот, глядя на то, как я лихо раздаю магические стрелы направо и налево.
Спустя еще минут пятнадцать степняки были полностью уничтожены. Пленных я приказал не брать, поэтому дело пошло быстрее. Поняв, что попыток прорыва больше не будет, я снял еще несколько парней с оцепления и послал на проверку территории. Развивая свои новые возможности, я на краткий миг подчинял себе всех своих бойцов и формировал им плетение магического зрения, дававшее возможность быстро и качественно проводить осмотр города. Были обнаружены еще двадцать кочевников, притворявшихся мертвыми, а также один, затаившийся на крыше дома.
Операция была завершена, настало время подводить итоги.
Глава 13
В Мараху!
Первым делом я велел сообщить невольникам, которых парни обнаружили на кухне и у загона с лошадьми и только чудом не поубивали, что они могут выходить из укрытий и готовить нам поздний ужин, а то после этой беготни аппетит разыгрался прямо не на шутку. Потом я приказал всем собраться у ратуши в центре города, чтобы оценить урон, нанесенный нам степняками, ну и устроить торжественную встречу. Пока все собирались, я в своем теле открыл себя силе, находящейся вокруг, и начал методично ее поглощать, заодно осматриваясь в поисках живых кочевников. Собрав всю энергию с мертвых тел, я потушил пожары и выяснил, что живых врагов точно не осталось. Мы замечательно поработали, покончив с лагерем в рекордно короткие сроки. Хорошо, что Даркин так вовремя подгадал со своим решением, без наемников отряду пришлось бы попотеть.
Небо уже начало светлеть, знаменуя приближение нового утра. Я стоял возле ратуши и ждал, пока подойдут все остальные. Одновременно с этим я, хромая, подтягивался вместе с отрядом Рина и был объектом пристального внимания последнего, в ответ на которое только загадочно улыбался. Парень крепился долго, но все же не выдержал:
– Ловик, так ты тоже маг? – спросил он. – А почему нам ничего не сказал?
Все остальные парни его группы также обступили меня и ждали, что я скажу. Решив, что хватит наводить таинственность, я ответил:
– Я не Ловик, я Алекс. Он сейчас в отключке, поэтому я на время занял его тело.
Челюсти отвисли у всех одновременно. Я немного полюбовался на эту картину, а потом спросил:
– А вы думали, что клятва – это ерунда? Нет, парни, все намного серьезней, и то, что мы можем мысленно общаться, далеко не все ее возможности.
У Ловика был басовитый голос, мне было немного непривычно слышать его из своих уст. Узнав причину, ребята накинулись на меня с вопросами, причем довольно глупыми. Так, например, они хотели знать, что будет, если меня в этом теле убьют, как получается, что я могу швыряться заклинаниями, если Ловик не был магом, можно ли и им попробовать... Я отвечал односложно, не вдаваясь в детали, чем лишь разогревал их любопытство. Спасло меня только то, что мы уже пришли к ратуше. И тут я посмотрел на себя со стороны.
Знаете, странное ощущение – видеть себя чужими глазами. Одно дело – в зеркале, которое не дает полного представления, и совсем другое – вот так. Оглядев себя, я понял, что полностью превратился в эльфа. Куда делась моя былая нескладность, простая физиономия и невзрачные глаза? Передо мной стоял красавец-эльф, от которого так и веяло достоинством и силой. Молодое лицо, копна темных волос, перехваченных сзади веревкой, отчего-то светло-зеленые глаза, высокое тело атлета – мечта женщин. Я едва смог углядеть знакомые черты лица в этом представителе лесного народа, которые как будто бы и не изменились, но давали совершенно иную картину. С одной стороны, я был доволен, что из гадкого серого утенка превратился в... лесного кота, но одновременно понимал, что теперь для меня вернуться на Землю будет совершенно невозможно, даже если я когда-нибудь отыщу такой способ. В подобном виде меня и родная мать не узнает, так что планы по возвращению накрывались медным тазом. Хотя, если честно, их и не существовало, планов этих, так что тазу и накрывать-то было нечего.
Подойдя к себе, я остановился, а я в своем теле начал действовать. Модификацией защитного кокона я обхватил все обломки стрелы, оставшиеся в плече, и начал аккуратно их вытаскивать. Это было больно, причем боль я чувствовал в обоих телах. Наконец, вытянув всю дрянь из раны и проверив, не осталось ли в ней какого-нибудь мусора, я спросил у ребят, собравшихся рядом и смотревших на операцию:
– У кого лимэля много осталось?
– У меня еще полфляги есть, – ответил Трит и протянул мне емкость.
Я в теле Ловика взял ценную жидкость и капнул немного на рану, а затем сделал два небольших глотка. Горячий поток побежал по горлу и опустился в желудок, породив там взрыв, наполняющий тело энергией. Одновременно с этим очнулся сам Ловик и начал дергаться, переживая непривычные ощущения.
– Тихо, Ловик, не шевелись! – сказал я.
Ребята повернули ко мне головы с вытаращенными глазами. Взглянув на них, я понял, что ошибся и произнес это в теле Ловика. Усмехнувшись в обоих телах, я мысленно обратился к приходящему в себя парню:
– Ты как?
– Что со мной? Я не могу двигаться! – взволнованно ответил тот.
– Подожди, не суетись. Я занял твое тело, чтобы тебя кочевники не добили, поэтому ты сейчас не можешь полноценно им распоряжаться. Если ты уже пришел в себя, то я сейчас уйду, а ты приготовься снова взять тело под контроль.
Я скользнул в свое тело и стал цельным, а Ловик в это время пошатнулся и замахал руками, пытаясь обрести равновесие. Уже в своем теле я поддержал его за плечи и дождался, пока он полностью придет в себя. Затем осмотрел рану, которая уже почти затянулась, дырку в ноге, отметив, что она также стала стремительно заживать, и прислушался к себе. Чувствовалось, что некое удобство, которое я испытываю, находясь в одном месте, гораздо приятнее, чем ощущения в момент управления сразу двумя телами. Все-таки такое раздвоение не дает возможности полноценно почувствовать каждое из них, а значит, и эффективность действий падает. В общем, я пришел к выводу, что это свойство клятвы можно использовать, но только в крайних случаях.
– Что со мной было? – спросил Ловик.
– Ты потерял сознание от боли, – пояснил я. – А я сначала вывел твое тело из-под стрел кочевников, ну а потом немного повеселился, уж прости. Если хочешь подробностей, тебе парни расскажут, – кивнул я на Рина.
Посчитав проблему решенной, я нашел глазами Даркина и обратился к нему:
– В этой ратуше восемь твоих товарищей, я им приказал защитить женщин от кочевников. Пойди глянь, что там с ними.
Лицо бывшего наемника озарилось радостью, и он кинулся ко входу в ратушу. Приятно было видеть командира, который так переживает за своих подчиненных.
– Только осторожнее там, не нарвись на меч, у нас лимэля мало! – крикнул я ему вдогонку, отмечая, что почти все наемники смотрят на меня умоляюще.
– Да идите уж, нечего на меня смотреть, – с улыбкой махнул я им рукой.
Сцена встречи в ратуше была весьма бурной, восторженные крики доносились до парней, стоящих на улице и проверяющих царапины, полученные в ходе битвы. Только две из них оказались серьезными, а на остальные хватило несколько капель лимэля. Оставлять их без внимания я не стал, потому что по такой жаре и в условиях антисанитарии очень опасался заражения. Поэтому решил пожертвовать одной флягой неприкосновенного запаса и быть абсолютно спокойным. Проверив наличие целебной жидкости, я убедился, что с такими темпами надолго ее не хватит. Остались всего две полные фляги и четвертинка. На полсотни человек, если они не будут лезть в самое пекло, должно хватить, но дело в том, что без этого как раз и не обойтись.
Закончив с лечением, я дождался, пока из ратуши вывалят наемники в увеличенном составе. За ними следовали женщины, уже одетые и в более-менее вменяемом состоянии. Видимо, общество наемников помогло им прийти в себя. Первым делом я обратился к Даркину:
– Ты не возражаешь, если я задам твоим друзьям пару вопросов?
– Нет, конечно, – ответил мой сержант и попросил освобожденных наемников подойти ко мне.
Окружив меня, все восемь человек представились и попытались выразить благодарность за спасение, но я жестом остановил их и начал расспросы:
– Что вы делали здесь для степняков?
– Обучали их бою на городских улицах, – ответил наемник, представившийся Вишоном.
– Как вы оцениваете их успехи?
– То есть? – не понял он.
– Чему вы их успели обучить?
– Да так, конкретно ничему особому, просто основам... Ну, как правильно двигаться отрядами, как нападать на укрепления, тактике продвижения по городу... Всему понемногу. Многое они схватывали буквально на лету, поэтому их уровень был довольно приемлемым.
– То есть уже сейчас они представляли собой немалую силу?
– Да, я бы сказал, что с такой армией они могли бы взять любой приграничный город, особо не пострадав, но мне показалось... – наемник замялся.
– Что?
– Мне думается, их собрали здесь для чего-то большего. Столько хороших воинов, причем не просто хороших, а превосходных. Если бы им дать еще десятицы три на подготовку, они смогли бы взять любой город без магической защиты. Не скажу, что легко, но смогли бы.
Вишон еще продолжал расписывать достоинства уничтоженных нами степняков, а я понял, что мои догадки верны. Если наемников в остальные лагеря распределяли просто для того, чтобы хоть как-то занять такую массу народа, то здесь действительно велась серьезная подготовка. Подозреваю, что мы только что разгромили отряд, который должен был штурмовать столицу. Я, конечно, мог ошибаться, но уж больно хорошие тут были вояки, да и научиться они успели немалому. Я вспомнил, как грамотно обходили меня стрелки, как слаженно действовали попадавшиеся мне по пути отряды. Если бы здесь была регулярная армия Мардинана, все ее воины были бы мертвы, хотя и потрепав степняков напоследок. Но мои бойцы, обладающие рассветной техникой, эльфийским умением передвигаться бесшумно, стрелять метко и моей интуицией, естественно, превосходили всех этих кочевников в несколько раз.
Так, теперь нужно было решить, что делать дальше. Как я и собирался, отправиться в Мараху или продолжать давить остальные лагеря поодиночке? Но ведь моя удача продлится до первого не замеченного мной мага, который играючи перебьет всех моих парней, как я степняков. А стоит лишь одному из них умереть, как меня тут же скрутит боль. Недавно я почувствовал все прелести попадания стрелы в тело, но ведь это еще цветочки по сравнению с тем, что мне доведется пережить, когда одного из моих убьют. В книге, которую я читал, целая страница была посвящена этому недостатку плетения клятвы, так вот там красочно расписывались ощущения свидетелей, переживших подобное.
Значит, выход только один – сначала разведать обстановку, затем попытаться прикончить магов и только тогда заниматься всем остальным. Заодно и войско подоспеет, не все же одному нашему отряду горбатиться.
Задумавшись, я не заметил, что Вишон перестал говорить, а все вокруг почтительно молчат, не рискуя нарушить течение моих мыслей. Ладно, тянуть нельзя.
– Все подойдите ко мне, – сказал я, – объясню план будущих действий.
Дождавшись, пока парни и наемники подойдут поближе и образуют кружок, я начал говорить:
– Теперь нам придется на какое-то время расстаться. Я отправлюсь в Мараху на разведку и постараюсь выяснить общее положение дел, вы же отправитесь уничтожать последний известный мне лагерь на севере. Он небольшой, поэтому без меня вы должны справиться. («Если там магов не будет», – подумал я.) Там еще должны оставаться ваши товарищи, – кивнул я Даркину с наемниками, – семь человек, если я правильно посчитал.
– Четыре, – поправил меня Даркин.
– Трое умерли в этом городе, – глухо добавил Вишон. – Вчера мы похоронили двоих, Сиплого и Шуху. Сиплый не выдержал боли, а Шуха просто не проснулся. Двумя днями раньше Рорк попытался проверить, действует ли еще запрет на выход из города...
Он замолчал, не договорив, хотя все было понятно и так.
– Тогда вам придется поспешить, – сказал я. – До последнего лагеря отсюда далековато.
Я же не мог им сказать, что так и так, ребята, можете расслабиться, вы все равно не успеете. Я же видел, что и этим парням, которых я избавил от паразита, жить оставалось не больше суток, но все же предпочел подарить бойцам надежду. Видя, как сжались кулаки у Даркина, а лица бывших наемников посуровели, я понял, что они будут пытаться успеть всеми силами. Что ж, не буду отбирать у них эту возможность, иначе меня просто не поймут.
– Даркин, я понимаю, что ты и твои люди долго думали, прежде чем принести мне клятву... Я вскоре отправлюсь в путь. Если твои друзья решат, что для них так будет лучше, я успею сделать их воинами нашего отряда. Если нет, такой возможности больше не будет... Теперь текущие дела. На этот раз возьмите всех бывших невольников с собой, здесь неподалеку располагаются несколько стойбищ кочевников, поэтому лучше им быть под вашей охраной. Лошадей заберите всех, будут вам заводные, если решите скакать без перерыва. Хотя я понимаю, что время не ждет, но нужно собрать все железо степняков и спрятать, а луки уничтожить. Все-таки лагерь слишком близко от Марахи, не стоит оставлять кочевникам оружие. Когда я уеду, за старшего остается Крот, в помощники ему назначается Даркин, если что-то случится, сразу вызывайте меня... Вроде все. А теперь, кто хочет есть, пошли со мной, надеюсь, что там уже все готово.
Есть хотели все, но несколько бывших наемников и Даркин все же остались с освобожденными, пересилив зов желудков. Им было о чем поговорить. В принципе, мне уже были не нужны особо эти восемь человек, но не разлучать же товарищей. В конце концов, я им дал выбор, пускай думают сами, неволить никого не буду.
За поздним ужином или ранним завтраком, приготовленным нам бывшими рабами, я размышлял, а не поехать ли в Мараху всем отрядом, так сказать, раздавить осиное гнездо и решить сразу все проблемы, но потом понял, что я начинаю страдать манией величия. Мараха – очень большой город, так просто его не захватить. Да и стоит ли вообще его захватывать, если можно всего лишь отрубить змее голову – убить Викерна, его приспешников и магов... А вот тут скрывался гвоздь проблемы. Маги представляли для меня один громадный знак вопроса, так как я не знал ни их силы, ни их количества, а это было очень плохо.
Дожевав последнюю хрустящую лепешку, я так ничего лучшего и не придумал, чем просто следовать намеченному плану – отправиться в Мараху одному. Тем более что так будет проще, быстрее и незаметнее узнать все, что я хочу. Отряд, конечно, сила, причем немалая, но пока не нужно лупить со всей дури, а стоит лишь наметить место удара. Поднявшись, я попросил одного из бывших рабов собрать мне в дорогу еды и воды, так как ехать мне предстояло долго, а потом отправился обратно к ратуше узнавать, чем кончилось дело с совещанием.
Подходя, я навострил свои длинные уши и понял, что диспут еще в самом разгаре. Уже издали я услышал голос Даркина, обращавшегося к одному из своих:
– Да пойми ты, это будет самым лучшим выходом, иначе ты не сможешь быть вместе с отрядом. Разве ты этого хочешь? Тогда Алекс прямо сказал, что силой принуждать не будет.
– Но я не хочу давать клятву верности, только что получив освобождение от одной. Это то же самое рабство! – по голосу я понял, что это Орхен.
– Нет, это не так, я же тебе говорил, что его клятва другая. Благодаря ей он сегодня смог спасти Ловика...
– Да, заняв его тело, я уже слышал. Но именно это мне не нравится, что кто-то будет иметь возможность распоряжаться моим телом. Ведь я стану куклой в балагане и даже не буду иметь возможности сопротивляться!
Даркин вздохнул:
– Сегодня это спасло Ловику жизнь, так разве плохо, если тебе помогут, когда ты будешь сам не в состоянии сражаться?
– Что ему до наших жизней? – недовольно ответил Орхен. – Он же колдун! Ему на всех наплевать, как и всем им.
Я остановился и спрятался за углом дома, не выходя на площадь. Хоть подслушивать нехорошо, но мне ужасно интересно было узнать, что скажет на это Даркин.
– Нет, Алекс не такой. Вчера он спас жизнь маленькой девочке, потратив на это весь свой целебный напиток. Он заботится о своих парнях, как о себе самом, и, поверь, они платят ему только уважением, а не страхом клятвы. Знаешь, я действительно верю в то, что это лучший отряд Мардинана, да что там! Лучший отряд, какой я видел в своей жизни! А по поводу того, что Алекс не ценит жизни своих, я скажу так. Когда я впервые познакомился с ним, то еще не знал, что та дрянь, которой наградил нас проклятый маг, вовсе не была клятвой верности. Да и Крот, один из сержантов отряда, также этого не знал и спросил его про это... Знаешь, меня очень поразила реакция Алекса на недоверие. Он был ошеломлен и просто не верил, что о нем могли так подумать. Но мне запомнились сказанные им тогда слова: «Если вы умрете, я буду умирать вместе с вами», и я сегодня узнал, что это чистая правда.
– Почему? – удивился Орхен.
– Потому что я видел, что в тот момент, когда он вытаскивал стрелу из плеча Ловика, ему самому было очень больно. Все это видели. И еще, все в отряде Кэльвов друзья и братья, у них нет между собой недоверия, обид и вражды. Я не жалею, что теперь являюсь воином этого отряда.
Все замолчали, а я понял, что пора и мне выдвигаться на сцену. Подумаешь, один откажется, невелика потеря, тем более что такой настрой может только повредить общему делу. Отойдя немного подальше, чтобы не было впечатления, что я подслушивал и просто появился в нужный момент, я направился к ратуше, намеренно не стараясь идти бесшумно. При моем появлении вся группа спорщиков развернулась ко мне.
– Ну, что решили? – обратился я к ним, подойдя поближе.
– Мы отказываемся приносить клятву, – сказал Орхен.
Я постарался, чтобы на моем лице не дрогнул ни один мускул, выдавая мое удивление, и спокойно произнес:
– Это ваше право. Как я уже говорил, заставлять никого не буду. Даркин, бери своих и отправляйся перекусить, там ребята вам оставили немного горячего, а я пошел к лошадям. И присмотри, пожалуйста, за Кротом, пока меня не будет. Хоть голова у него варит, но ни тактике, ни стратегии он не обучался, поэтому проконтролируй план будущей операции, ну а если что не выйдет, тогда связывайся со мной.
Я махнул всем рукой на прощание и добавил:
– Я в Мараху, всем удачи!
Повернувшись, я пошел прочь. Теперь нужно было найти коня повыносливее и забрать продукты в дорогу, а также навестить мою оставленную кобылку, чтобы снять с нее сумку с золотом. Оно мне пригодится... Нет, все-таки странно, что все отказались, ведь я заметил, с каким вниманием они слушали Даркина...
– Алекс! – раздался крик сзади.
Я обернулся и с недоумением посмотрел на подходивших наемников. На их лицах были улыбки, и только Орхен выглядел немного расстроенным.
– Прости, командир, но ребята попросили устроить проверку, – извинился Даркин. – Они сказали, что если ты будешь их уговаривать, значит, тут дело нечисто и твое предложение попахивает обманом. Мне так и не удалось их переубедить, уж не сердись.
– Разумно, – пожал я плечами. – Сердиться здесь не за что, я и сам наверняка поступил бы подобным образом. Но сейчас скажите, пожалуйста, ваше настоящее решение, у меня времени осталось очень мало.
– Мы согласны, – недовольно произнес Орхен. – Если все, что рассказал Даркин, правда, то лучшего для нас выхода не найти.
– Почему же? – удивился я. – Вы можете отправиться сами куда захотите и заниматься чем пожелаете. Разве вас что-то удерживает?
– Кодекс, – твердо ответил Орхен. – Я лучше умру, чем потеряю свою честь!
Наемники, стоявшие рядом, кивнули, подтверждая сказанное, а я в который раз подумал, что эта Гильдия намного серьезнее, чем ее жалкое подобие в Мардинане. Тем наемникам можно и убийцами поработать, никто их не осудит, а эти ставят честь выше жизни. Эх, сказал бы я им, что можно и жизнь сохранить, и честь потерянную найти, купить, украсть, или ее же, запятнанную, потом оттереть до блеска, но не стоило выбиваться из роли белого и пушистого отца-командира, которого тут нарисовал Даркин.
– Тогда приступим, – сказал я.
Первым делом я отправил одного из бывших наемников взять из загона скакуна получше, а затем на нем отправиться к тому месту, где мы оставили лошадей, за моей сумкой, а второго попросил забрать припасы, собранные мне в дорогу. Только тогда я начал процедуру клятвы. Она прошла как по маслу, только под конец появился взволнованный Крот и уже издали закричал мне:
– Ты что делаешь, дурья башка! Кто только вчера чуть не окочурился? А нет, глядите – снова за свое взялся!
В моей руке разворачивалось плетение. Улыбнувшись Кроту, я сказал:
– Надо, брат, надо.
А затем я произнес свой текст клятвы и отпустил плетение на волю.
В этот раз боль была терпимой. Мне даже удалось не рухнуть на землю, хотя и во многом благодаря поддержке Крота. Отдышавшись, я хрипло произнес ничего не понимающим наемникам:
– Добро пожаловать в отряд Королевских Кэльвов.
После этого я с облегчением сел на землю, пригласив их последовать моему примеру, и начал передачу информации. Завершив ее, я встал и обнаружил, что парни уже привели великолепного скакуна, на седле которого висели две сумки. Отдав последние советы, я попрощался с парнями, а Крот даже крепко обнял меня напоследок, шепнув на ухо, чтобы я не вздумал где-нибудь потеряться. Я махнул рукой, трогая четвероногое с места, и на всех парах поскакал прочь из разрушенного города.
Хотя уже наступило утро, степь выглядела хмурой и неприветливой. Вздохнув, я наконец сделал то, что так долго оттягивал, – накинул на скакуна известное мне плетение. Дикое ржание и внезапно ускорившийся бег показали мне, что магическая структура начала свою жестокую работу. Теперь я смогу достичь Марахи где-то за сутки, сэкономив при этом кучу времени, но уничтожив прекрасное животное, которое сейчас под моим седлом испытывало невыносимые муки. Да, это было именно то плетение, о котором я вскользь упоминал. Именно поэтому я поменял свою флегматичную кобылку на этого скакуна, испытывая к ней некую симпатию и не желая причинять страдания за ее безукоризненную службу. А к этому жеребцу я никаких чувств не испытывал, хотя и жалел этот великолепный экземпляр четвероногого. Но, как известно, цель оправдывает средства, хотя и не все это понимают.
Спустя часа два быстрой скачки я внезапно поймал себя на мысли, что начинаю задремывать. Это было довольно неприятно, так как остановиться я не мог, ведь после снятия плетения жеребца под седлом ожидала бы мучительная смерть, а другого поблизости я вряд ли смогу быстро найти. Поэтому я начал отгонять сонливость размышлениями над усовершенствованием плетения, которое мне досталось в наследство от преждевременно почившего экспериментатора. Я понял, что в него нужно встроить несколько очень необходимых элементов, еще тогда, когда переживал первые впечатления от вживления сафруса в тело. Именно в этот момент мне пришла в голову мысль добавить к этой магической маскировке еще и визуальную.
Да, это было вполне естественно и логично. Странно, что сам маг не подумал об этом. Его творение скрывало ауру и передавало в энергетическом спектре образ обычного воздуха, так почему бы не изменить его, чтобы вместо воздуха появился образ ауры обычного среднестатистического человека? Но, кроме этого, я задумал подвесить дополнительный слой к плетению, который бы накладывал еще и визуальную личину. Плетения такого рода мне были прекрасно знакомы, правда, до этого я никогда их не применял в таком качестве.
Помню, мы частенько с учителем подшучивали друг над другом, используя иллюзии, расположенные в самых неожиданных местах. Особенно удачной оказалась моя шутка с иллюзией большой фляги, в которой эльфы обычно хранили ягодную настойку, с изрядным постоянством появлявшаяся на столе учителя. Каково же было его удивление, когда после привычного развеивания настойка осталась на месте. Я едва смог сдержать смех, глядя из засады на ошарашенное лицо наставника, который еще несколько раз пытался развеять настоящую флягу. Кончилось дело тем, что он помянул меня нехорошим словцом и достал из шкафа бокал...

Так вот, именно это плетение, естественно в подогнанном и усовершенствованном виде, я и собирался запихнуть в новый слой маскировки. Промучившись часок и заранее просчитав все в уме, я начал формирование плетения Парсола, одновременно встраивая в него новые элементы, которые, однако, тут же разрушались и поглощались основой. Хлопнув себя по лбу, я вычленил блок, отвечавший за самовоспроизведение, и немного покопался в нем, добиваясь того, чтобы новые элементы не воспринимались им как чужеродные образования. Ну а после этого дело пошло на лад, и через несколько минут готовое плетение обвило мое тело и уютно устроилось на мне.
Эх, сейчас бы зеркало, поглядеть на получившийся результат, так ведь нет его. Единственное, чем я мог воспользоваться, – это полированная поверхность своих клинков. Взглянув на кривое отражение, я пришел к выводу, что моя затея целиком и полностью себя оправдала. По степи скакал не я. В данный момент по ней с большой скоростью на коне, роняющем изо рта клочья пены, передвигался ее коренной житель, степняк до последней детали одежды, которую я воспроизвел со всей тщательностью. А что? Мне же проколы не нужны, а память Макра по первому требованию была готова предоставить десяток подходящих образов реально существующих жителей племени Болотных.
С такой маскировкой я смогу спокойно передвигаться по Марахе, не беспокоясь, что меня там кто-нибудь узнает или в чем-нибудь заподозрит. А благодаря гениальности изобретения Парсола для любого мага я не буду представлять никакого интереса. Дело в том, что данное плетение скрывало не только ауру носителя, но и все амулеты, какие имелись на нем, что для меня было просто замечательно.
Полюбовавшись на бородатого себя в отражении, я спрятал клинок, но не спешил развеивать плетение. По пути мне попадутся стойбища, а также конные разъезды кочевников, которые не должны увидеть во мне чужака, иначе будут трупы, а я хотел себе обеспечить хотя бы день спокойной разведки.
Зевнув, я понял, что нужно срочно опять что-нибудь придумывать, чтобы не заснуть, иначе будет большой сюрприз. Или я на скорости на землю шмякнусь, с риском вдобавок получить копытами по кумполу, или жеребец угодит ногой в какую-нибудь нору. В таком состоянии сам он выбирать дорогу не мог, поэтому мне приходилось тщательно отслеживать все попадающиеся на пути препятствия. Подумав, что содержательная беседа может помочь, я достал разговорный амулет и сжал его в кулаке.
На этот раз ответа Фариама пришлось ждать долго, но наконец его сонный голос произнес:
– Слушаю.
– Доброе утро! – преувеличенно бодро сказал я.
– Не ты ли мне еще вчера говорил, что утро добрым не бывает? – недовольно осведомился король.
– Если знаешь, что не один ты страдаешь, то утро становится намного добрее, – парировал я. – Перейду сразу к делу. Мы ночью разгромили еще один лагерь, в двух-трех днях конного пути от Марахи. Странный, я тебе скажу, лагерь. Похоже, что воины, там обитавшие, нацеливались именно на штурм столицы, судя по их подготовке. Но это только мои догадки, так как о пленных в этот раз я не позаботился, решив не тратить времени. В планах последний известный мне лагерь на севере...
– Алекс, ты сказал, что находишься недалеко от Марахи? А не мог бы ты...
– Я уже скачу туда, – перебил я Фариама с улыбкой. – Сегодня ночью должен уже быть там.
– Но ты же говорил... А, не важно. Значит, ты все-таки решился отправиться на разведку со всем отрядом?
– Нет, лично. Отряд будет громить последний лагерь.
– Но разве они справятся без тебя? – засомневался король.
Я вдруг вспомнил, что еще не говорил о тех изменениях, которые произошли в моем отряде. По-моему, сейчас самое время.
– Справятся, – уверенно ответил я. – Клинками и луком они уже владеют ненамного хуже меня. И кстати, как тебе идея создания спецподразделения под названием Королевские Кэльвы, состоящего из высокопрофессиональных бойцов, способных сражаться на равных с мастером Лином?
Фариам помолчал, переваривая услышанное, а потом спросил:
– То есть ты обучил всех своих подчиненных мастерству Рассветной школы?
Я же говорил, что голова у него варит, даже в сонном состоянии.
– Да.
– Понимаю, магические штучки... – пробормотал король. – Слушай, а ты не мог бы...
– Нет, – ответил я, прекрасно понимая, о чем хочет попросить меня король. – Такое умение может вызвать у простых солдат множество соблазнов в дальнейшем, а передавать его только на время, чтобы потом извлечь, я не собираюсь.
– Ты и это можешь? Но почему ты думаешь...
– А представь многие сотни неуправляемых мастеров Линов в королевстве, которым никто не указ. Кто сможет с ними справиться в случае чего? Зачем тебе такая головная боль? Лучше создать всего один отряд и держать его при себе. А по поводу временной передачи знаний... Я уверен, что практически все после того, как воспользуются новыми навыками, захотят оставить их себе. Некоторые просто будут недовольны, что из непобедимых воинов превратятся в обычных солдат, но ведь найдутся и те, кто рискнет сопротивляться удалению знаний. Последствия ты также можешь себе представить.
– Хорошо, я понял твои доводы. Но как же ты собираешься держать под контролем своих людей?
– Все они принесли мне клятву верности, – сообщил я королю.
Тот задумался, а потом пробормотал:
– Ну, Алекс, я от тебя такого не ожидал...
Я сначала не понял, к чему он это сказал, а потом меня осенила догадка, которая меня не обрадовала. Значит, он решил, что я силой заставил их пойти ко мне в рабство? Ну, спасибо, ваше величество! Я холодно произнес в ответ:
– Все принесли ее добровольно, никого я не заставлял. А кроме того, это не тот вариант клятвы, которую ты знаешь, он накладывает на меня гораздо больше обязательств, чем на моих парней... И вообще, я, конечно, сволочь, но рабов из своих друзей делать никогда не собирался!
Я замолчал и постарался успокоиться, сдерживая обиду. Да, Фариам не мог подумать по-другому, но он не виноват, это просто недостаток информации.
– Извини, Алекс, – донеслось из амулета. – Я совсем не это имел в виду...
Да уж, конечно...
– Ладно, проехали. Так как идея про элитный отряд, понравилась?
– Да, – ответил король.
– Тогда ты не будешь против, если я увеличил свой отряд за счет освобожденных имперских наемников? Прости, конечно, что сообщаю об этом уже по факту, но мне интересно знать твое мнение.
После недолгого молчания Фариам спросил:
– И они тоже принесли тебе клятву?
– Да, разумеется. Иначе просто бы не попали в отряд.
– И как тебе это удалось? Ведь, насколько я знаю, наемники Империи – люди вольные, для их чести должно быть смерти подобно потерять свободу. Разве не так?

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

Эдельвина

Дата: Среда, 09 Май 2012, 15:14 | Сообщение # 15

Клан Эсте/Герцогиня Дювернуа

– Почти. Только они сами захотели этого, и даже не знаю, что на их решение повлияло больше – их Кодекс или мое несравненное обаяние.
Фариам хохотнул:
– Да уж, обаяшка из тебя еще тот... Что ж, если и они принесли тебе клятву верности, то у меня нет причин быть недовольным. Где они сейчас?
– Уже в пути. Если они там не нарвутся на неучтенного мной мага, через двое суток я прикажу им следовать в Город.
– Почему именно туда? – спросил Фариам, и по его тону я понял, что вопрос с подковыркой.
– Просто чтобы пополнить запасы и вооружиться, – ответил я, так и не догадавшись, к чему он клонит.
– А я-то думал, ты уже знаешь, что в Городе будет наш штаб, – хохотнул король. – Даже приготовился удивляться и задать вопрос, откуда тебе о нем известно. Что ж, ты меня изрядно успокоил, а то я уж было испугался, что ты мысли читаешь.
Я не стал комментировать это заявление, а вместо этого спросил:
– И когда ты там будешь? Я ведь пообещал жителям, что войска подойдут уже сегодня.
– Не переживай, мне уже доложили, что отряды приближаются к Городу и к обеду должны быть там. Я же подъеду только завтра днем, потому что сейчас нужно разобраться с последними деталями укрепления приграничных городов. Ты там постарайся выяснить хотя бы, куда будет направлен главный удар степняков. Это нам очень не помешало бы.
– Постараюсь, но ничего не обещаю. Пока я заморочил голову Викерну и сказал, что в Городе уже находятся воины кочевников, а из соседних лагерей туда направляются войска. Не знаю, как долго я еще смогу водить его за нос, но думаю, что два дня у нас еще есть. Это крайний срок сбора всех окрестных сил, да и через это время степняки наверняка уже обнаружат трупы в лагерях, так что поднимется шум и, вероятнее всего, последует атака.
– Даже не буду спрашивать, как тебе удалось одурачить Викерна, расскажешь при встрече. А по поводу сроков, этого времени мне вполне будет достаточно для завершения подготовки, да и союзные силы потихоньку подтянутся.
– Кстати, как там с ними? – поинтересовался я.
Фариам немного подумал, прежде чем сообщать мне такую информацию, но не успел я сказать, что раз это такая тайна, то мое любопытство может потерпеть, как он заговорил:
– Эльфы выделили две с лишним тысячи превосходных воинов, треть из них конные, остальные – пехота и лучники. Они позавчера пересекли нашу границу, так что дня через три-четыре будут в Городе. Гномы направили три с половиной тысячи тяжелых латников, они сейчас маршируют вдоль границы со степью.
– Это хорошие новости. Жаль, что я не успел связаться с Вазом и лично попросить еще тысчонку лучников, но теперь уже поздно...
– Скажу по секрету, – заговорщицки прошептал Фариам. – Эльфы выделили всех, кого смогли. Я даже сам удивился, когда узнал их количество. Наверное, им даже пришлось снять некоторые отряды пограничной стражи, увеличенные после того самого скандала.
Ну что же, оставалось надеяться, они будут хорошими бойцами, так как их количество, мягко говоря, меня не очень обнадеживало.
– Ладно, ты меня утешил, – сказал я. – Тогда вроде бы все. Я постараюсь выяснить, что смогу, и сразу тебе сообщу. Когда это будет, я даже сам не знаю, так что не обессудь... Да, обязательно поговори со Снежаной. Она должна приехать завтра к вечеру. И я был бы тебе очень признателен, если бы ты отправил графиню куда-нибудь подальше с надежной охраной, чтобы с ней чего-нибудь не произошло.
– Что, она так запала тебе в душу? – спросил король, и я даже не смог понять, шутит он или говорит серьезно.
Вздохнув, я ответил честно:
– За то, что находится в ее голове, я не раздумывая отдам сундук алмазов.
– И что же она такого знает? – полюбопытствовал король.
– Кое-что о древних временах и несколько старых языков, а у меня есть огромная библиотека, которую я, к своей досаде, не могу прочитать. Так что после того, как выяснишь у нее все необходимые подробности, позаботься о ней, ладно?
– Хорошо, – согласился Фариам.
– Что ж, за это я буду тебе должен, – усмехнулся я.
– Между друзьями нет долгов. Удачи тебе, Алекс!
Связь прервалась, а я все задумчиво держал амулет в руке. Интересно, король и правда считал меня своим другом или просто обеспечивал своему разведчику необходимую мотивацию? Эх, если бы он был рядом, можно было прочитать его чувства, а так с абсолютной уверенностью ничего утверждать нельзя. И вот это меня бесило больше всего!
Глава 14
Степь да степь кругом
После разговора с королем я решил еще раз связаться с Залином. Староста отвечал мне радостно и приветливо. В ответ на мой вопрос о состоянии дел он четко доложил, что все тела уже похоронили, добычу собрали и поделили, а то, что я приказал сохранить для себя, лежит под надежной охраной в бывшей оружейной. Похвалив за такое рвение, я сообщил ему, что к обеду ожидается прибытие войск, так что он может скоро возвращаться в свою деревню. Но Залин, к моему удивлению, сообщил, что вместе со многими своими односельчанами решил обосноваться в Городе.
– Понимаешь, Алекс, нам в нашей деревеньке скоро станет тесно, многие семьи ютятся по десять человек под одной крышей, а расширять уже некуда, мы стену строили основательно, надежно. Если часть ее придется переносить, получится демоны знает что!
– Так вы же всего несколько лет назад обосновались на этом месте, – заметил я логическую нестыковку. – Откуда такое пополнение? Или вы сразу так тесно строились, чтобы место экономить?
– Нет, закладывали мы деревню с запасом, да только слух о нас прошел по окрестным городам, что и места тут, богатые дичью, рыбой, ягодами, и кочевники не захаживают, вот и повалил народ, кто победнее да кому терять нечего. Бывало, целыми семьями приходили. Да еще и наши деревенские сами же своих родичей пригласили, из тех, кто в городах остался. Вот так и получилось, что за то время, пока мы тут живем, население увеличилось раза в два-три. И это не считая детишек, которые здесь уже народились.
– Понятно. Значит, переезд в Город вам очень необходим.
– Да, ведь тут столько места, что можно запросто поместиться всем семьям, да и для обороны удобно. Нужно только в защите пару мест переделать, да сигнальных вышек еще понастроить – никакой враг не будет страшен! Да и я обращусь еще к его величеству, чтобы воинов выделил нам, когда вся эта война закончится. Глядишь, через пару лет уже прочно обоснуемся, встанем на ноги...
Я только диву давался грандиозным планам старосты и мысленно ему аплодировал. Такой может сделать все, что задумал. Не знаю, как там сложится ситуация, но, если все будет ладно, я сам попрошу короля, чтобы выделил отряд для спокойствия. Но это будет потом, а сейчас загадывать было еще рано. Я попрощался с Залином, предупредил, что в скором времени к нему приедут бывшие рабы, которые, вполне возможно, также захотят обосноваться вместе с односельчанами, пожелал ему успехов и терпения, так как понимал, что такое армия, которая временно будет располагаться в Городе, и спрятал амулет. После операции мои ребята также должны будут вернуться туда, вот там мы с ними и встретимся. Не думаю, что моя разведка в Марахе займет много времени.
А потом меня снова потянуло в сон. Чтобы не задремать, я начал думать о результатах своего ночного эксперимента. Меня они не обнадежили. Я же хотел выяснить, легко ли мне убивать, если я не отключаю свои эмоции. Теперь я понял, что легко. Во время ночного боя я чувствовал сначала недовольство, потом азарт, когда начал экспериментировать с нахождением в двух телах, затем еще массу чувств, но без отрицательной составляющей, как втайне надеялся. Ну и под конец я просто устал и убивал, как будто выполнял ежедневную рутинную работу. Без мыслей, без сожалений, без эмоций. Короче, результат эксперимента таков: уважаемый игрок, ваш статус изменен. Из «воина-защитника» вы превратились в «убийцу». Хотите играть этим персонажем или загрузить сохраненную игру?
Вздохнув, я ответил сам себе:
– Естественно, буду играть дальше, ведь в жизни сохранения отчего-то не предусмотрены.
А вообще это было печально. Я лелеял мысль, что все-таки еще остался человеком. Ну, хотя бы чуть-чуть, но, увы, это оказалось совсем не так. Я медленно, но верно превратился в безжалостного убийцу, для которого уничтожение разумных существ является всего лишь работой.
«Ну и ладно, – зло подумал я, – пути назад все равно нет, а заниматься этим кто-то должен. Раз уже согласился, выполняй свои обязанности и надейся на то, что твои подвиги останутся неизвестными широкой общественности. Ведь убийц никто не любит, пусть даже они находятся на службе у короля».
Вздохнув еще раз и окончательно отбросив всякие сожаления, я сосредоточил внимание на степи, которая стелилась под копыта моему скакуну. Продолжалось так недолго, вскоре я опять почувствовал, что мне с трудом удается разлепить веки. Нет, нужно поговорить еще с кем-нибудь, иначе точно засну в седле. Достав монетку на веревочке, я сжал ее в руке.
– Привет, Алекс! – услышал я радостный голос Алоны.
– Привет, сестренка! – улыбнулся я. – Вот, выдалась свободная минутка, решил узнать, как у тебя дела. Что нового?
– Все почти хорошо, нового ничего не происходило. Только Мирин недавно с армией отправился в степь, а так...
– Подожди, а почему «почти»? – спросил я.
– Ну, понимаешь... – сестренка замялась, видимо, она не очень хотела об этом рассказывать.
– Смелее, – подбодрил я ее. – Если что, я не буду смеяться.
Но она совершенно серьезно сказала:
– Алекс, со мной в последнее время что-то странное происходит. Я иногда чувствую такое, что мне становится страшно...
– Подробнее, – попросил я, сразу насторожившись.
– Ну, например, сегодня ночью я проснулась от боли в плече, хотя, когда засыпала, чувствовала себя прекрасно. Потом вдруг на меня, спустя некоторое время, накатила целая волна, растекшаяся болью по всему телу. Чуть раньше, день назад, меня скрутило прямо на приеме так, что я чуть не упала во время танца, но тогда сумела прийти в себя и сбежать. А два дня назад я почувствовала такую боль, что сразу потеряла сознание... Лекари дворцовые уже с ног сбились, поят меня разными травяными настоями, всю осматривают, но ничего не могут найти. Ты не можешь сказать, что со мной такое? – с надеждой спросила Алона.
– Вот гадство! – не удержался я, но опомнился и добавил: – Извини, я не то хотел сказать.
– Что, все так плохо? – буквально помертвевшим голосом спросила сестренка.
– Все еще хуже, чем ты думаешь, – мрачно ответил я. – И я даже могу продолжить список твоих приступов. Если вернуться еще на денек ранее, то могу с уверенностью сказать, что ты почувствовала такую же боль, как на приеме. Так?
– Да, а откуда...
Но я не дал ей закончить:
– А ты не ощущала за час перед этим лютой ненависти, ярости и гнева?
– Да, я чувствовала что-то такое. Мне хотелось всех поубивать прямо на месте, я даже свою служанку перепугала до смерти, когда посмотрела на себя в зеркало, а потом запустила в него огнешар, потому что мне не понравилось мое отражение... Так что, ты можешь это все объяснить?
Я вздохнул:
– Могу. Дело в том, что в то же самое время я испытывал эти чувства. И ненависть с яростью, и вспышки боли. А в тот момент, когда ты потеряла сознание, я едва не умер, не рассчитав последствия одного магического эксперимента.
М-да... Пришла проблема оттуда, откуда ее не ждали. И что, теперь Алонка будет чувствовать все, что выпадает на мою долю? А главное, почему так происходит? Из-за кратковременного слияния аур? Но ведь между нами не протянулась связующая нить, обеспечивающая передачу таких эмоций, так почему же она меня чувствует даже на таком расстоянии и как от этого избавиться?
– Алекс, а ты сейчас злишься? Или это я злюсь? – тихонько прервала мои размышления Алона.
– Что, ты и это чувствуешь? – удивился я. – Ну, все! Теперь полный песец!
– А почему ты злишься? Потому что я могу узнать, что ты сейчас чувствуешь?
– Да, и не только сейчас, но и в будущем, – мрачно ответил я.
Сестренка помолчала немного, а потом решительно заявила:
– Что ж, я не хотела этого, но избавиться от такого дара вряд ли смогу. И теперь тебе тоже придется привыкнуть к мысли, что я чувствую тебя, – ее голос задрожал. – И если тебе это не нравится, можешь злиться сколько угодно, понял?!
Связь прервалась, и я с удивлением посмотрел на амулет в своей ладони. Что это с ней? Почему она так обиделась, когда узнала о том, что я злюсь? И тут я хлопнул себя по макушке. Идиот, кретин, бесчувственный чурбан! Несложно было догадаться, что Алона подумала, будто я разозлился из-за того, что мне есть что скрывать. Естественно, ее обидело такое недоверие, да так, что она тут же накричала на меня и бросила амулет. Вот дурочка... Ведь в тот момент я думал совсем не об этом.
Сжав амулет в ладони, я послал вызов, но ответа на него все не было. Видимо, настолько на меня обиделась, что не хочет разговаривать или плачет сейчас в подушку. Демоны, как плохо все вышло! Ну ладно, есть же другой способ, как теперь выяснилось.
Я представил себе сестренку, такую, какой я запомнил ее в день расставания. Маленькую, беззащитную, с выразительными глазами и милым носиком. И тут же на меня нахлынула волна чувств, ясно, что не моих, потому что это была обида, непонимание, печаль и тоска. Я потянулся к ней навстречу, пробуждая в себе чувства такие нужные и давно забытые. Чувства любви, нежности и заботы. Я старался смыть ими всю ту горечь, которую сейчас испытывала сестренка, залить всю ту боль, что я невольно ей причинил. Похоже, мне это удалось, потому что наконец пришел ответ из амулета, который я все еще сжимал в руке.
– Алекс? – слегка подрагивающим голосом произнесла Алона и всхлипнула.
Боясь, как бы она не передумала, я сказал:
– Алона, послушай меня и пока не перебивай. Я злился вовсе не потому, что мне неприятно осознавать, что ты можешь прочитать мои чувства, узнать мои секреты, просчитать мои мысли. Вовсе нет. Ты же знаешь, у меня от тебя никогда не было тайн, я же рассказал тебе то, что не знает больше никто в этом мире... Я злился только потому, что невольно причинил тебе боль... Здесь у меня нет никого, кто был бы мне дороже тебя, и меньше всего на свете мне бы хотелось, чтобы ты испытывала страдания. А тут я внезапно понял, что сам доставляю тебе невыносимые муки... Я злился на себя, я злился на ту связь, которая отчего-то образовалась между нами и передает тебе мою боль, я злился на то, что не догадался связаться с тобой раньше... Прости меня, сестренка. Прости, если можешь...
Я замолчал, так как мне отчего-то стало трудно дышать. И я даже не знал, это мои чувства заставляют наворачиваться слезы на глаза или это сейчас Алоне опять захотелось поплакать.
– И ты меня прости, – всхлипнула Алона. – Прости, братик, я подумала совсем-совсем глупое... Я подумала...
И тут ее прорвало. Она зарыдала в полный голос, всхлипывая и что-то бормоча. Я принялся ее успокаивать, говоря какую-то ласковую ерунду, но быстро понял, что это бесполезно. Тогда я опять представил образ Алоны. Отчего-то в этот раз он получился более ярким и объемным. Теперь сестренка выглядела немного старше, одетая не в дорожную одежду, а в серое кружевное платье, и лежала на кровати, края которой я рассмотреть не мог. Я подошел к ней и мягко обнял. Странно, но в ответ она также обхватила меня руками и крепко прижала к себе, уткнувшись лицом мне в грудь. Я молчал и нежно гладил ее волосы, чувствуя, как ее плечи сотрясаются в рыданиях. Через несколько минут Алона успокоилась, но я все еще продолжал ласково поглаживать ее, когда вдруг услышал ее голос из амулета:
– Алекс, я тебя вижу.
– И я тебя вижу, – прошептал я, продолжая теребить ее хвостик.
И только потом до меня дошло, что она сказала.
– То есть как это? – ошеломленно спросил я.
– Да, – хихикнула Алона. – Я тебя вижу и чувствую.
– Ну, про «чувствую», это понятно, мы уже с этим разобрались, но...
– Да я не про это, – образ Алоны у меня в голове махнул рукой. – Я чувствую, что ты сейчас теребишь мне волосы.
Я решил проверить и убрал руку.
– А сейчас перестал... Алекс, не хватай меня за нос!
– Извини, просто хотел проверить.
– Так ты сейчас на лошади? – удивленно спросила Алона.
– А ты в кровати, – ответил я. – Знаешь, я представил тебя, чтобы просто почувствовать твои эмоции и передать свои, а получилось... Ни фига себе! Выходит, мы с тобой вполне можем общаться без разговорного амулета. Нет, над этим надо хорошенько подумать.
– Чего тут думать, это же прекрасно! – Алона отстранилась от меня и вытерла слезы со щек рукавом платья.
– Нет тут ничего прекрасного, – хмуро сказал я.
– Почему?
– Алона, я уже и так доставил тебе уйму боли. А сколько еще будет впереди? Я даже не представляю, чем вся эта заварушка закончится и сколько мне придется еще набить синяков и шишек на моем пути. А ты радуешься, что все мои ощущения достанутся и тебе. Куда это годится? – Я вздохнул.
– Не переживай, Алекс. Главное, что я знаю, когда у тебя все хорошо, а боль... я могу и потерпеть.
– Нет, нужно найти способ разорвать эту связь или хотя бы ослабить ее проводимость... – пробормотал я, понимая, к кому мне следует обратиться с этим вопросом.
Но Алона гневно сказала:
– Не смей, слышишь! Я тоже имею право на это, поэтому без моего согласия ничего не меняй, понял?! А я хочу, чтобы все осталось как есть!
– Но...
– Не хочу ничего слышать! – Алона гордо вскинула голову. – Иди сражайся, защищай всех нас от кочевников и не думай ни о чем! Я умею терпеть боль, я справлюсь с ней, но для меня важнее чувствовать, что ты рядом со мной. Сейчас я знаю, что ты жив, здоров, и мне становится спокойнее за тебя, поэтому не делай ничего такого, чтобы лишить меня этого знания.
Я удивленно молчал и думал, что за то время, пока мы не виделись, Алона довольно сильно изменилась. Куда делась та бесшабашная девчонка, которую я знал? Теперь передо мной находилась настоящая леди, принцесса, гордая и сильная.
– Хорошо, обещаю, что ничего не буду менять, – сказал я. – Не волнуйся. Мне ведь тоже приятно осознавать, что где-то неподалеку есть та, которой я еще нужен. Спасибо, Алона, ты снова заставила меня почувствовать себя человеком.
– Но ты ведь и так человек, – улыбнулась сестренка.
– Уже нет, и при встрече ты меня вряд ли узнаешь.
– А что с тобой случилось? – обеспокоенно спросила Алона.
– Ничего плохого, просто мой внешний вид слегка изменился. Ну, не совсем слегка... Короче, при встрече сама все увидишь, сюрприз будет. А ты что, сейчас этого не замечаешь?
Неужели это только у меня работала такая связь, позволяя мне видеть сестренку? Вроде бы магические способности есть и у принцессы, а кроме того, она же обнимала меня только что?
– Ты как-то странно расплываешься у меня в голове, – призналась Алона после недолгого раздумья. – Я вижу тебя то с густой черной бородой, то без нее, да и одежда твоя как будто... разная. То черная, то серая, не поймешь. Что это такое?
– Это я плетение маскировки задействовал, именно оно не дает тебе разглядеть мой истинный вид, ты просто представляешь его по памяти. Ну, тогда точно сюрприз будет! – заключил я.
– Ловлю на слове! – заявила Алона.
– Ладно, был рад тебя услышать... и повидать заодно, а сейчас мне нужно возвращаться. До встречи, сестренка!
Я хотел уже вернуться в свое тело, но гномка воскликнула:
– Алекс!
– Что?
– Пожалуйста, пообещай мне, что не вздумаешь умирать! – весьма серьезно попросила Алона.
Улыбнувшись, я сказал:
– Я изо всех сил постараюсь, а ты держись там и не раскисай, помогай отцу по мере возможностей. Мирин ведь уехал, а кто за порядком в королевстве будет следить?
– Хорошо, – покладисто согласилась Алона.
– Удачи, – сказал я ей напоследок.
– И тебе. Помни, ты обещал! – строго сказала сестренка и прервала связь, разжав ладонь с разговорником.
«Вот ведь неугомонная», – подумал я и еще раз дернул ее за хвостик, вызвав на ее лице улыбку, а потом вынырнул из своего воображения в реальный мир.
Блин, как вовремя я это сделал! Передо мной возвышалась каменная глыба, а мой скакун мчал прямо на нее. Свернув, я понял, что мы заехали в какие-то развалины, так как всюду валялись камни и виднелись полуразрушенные стены. Выбирая дорогу получше, чтобы жеребец не сломал ноги, я поворачивал в разные стороны, виляя, как сумасшедший заяц. Если учесть, что скорость нашего передвижения была немаленькой, то можете себе представить, сколько трудов мне стоило выбрать оптимальный маршрут и заставить скакуна его придерживаться. Пару раз он спотыкался, и я уже был готов вылететь из седла, но животное выравнивало свой бег, позволяя мне облегченно выматериться.
Вскоре эти развалины подошли к концу, и, перепрыгнув через последнюю небольшую глыбу, конь опять поскакал по ровной степи. Я даже не стал размышлять о том, что бы произошло, если бы я пришел в себя на несколько секунд позже. Минимум, что бы мне грозило, – это долго топать пешком, максимум... Короче, я решил, что общаться подобным образом нужно, только стоя на земле и будучи уверенным, что в это время тебя никто из доброжелателей не огреет по голове. Но все-таки странно выходит – с моими парнями я могу общаться мысленно благодаря каналу плетения, а с сестренкой... Даже не знаю благодаря чему, эффекту близнецов, наверное. Хотя какие мы, к демонам, близнецы? Нужно будет спросить у подруги, может, и ответит, если будет в хорошем настроении.
Быстрая скачка продолжалась, а окрестности становились все более оживленными. Я проехал мимо большой отары овец, мерно щипавших траву. Пастухов видно не было, но в том, что они находились где-то поблизости, я не сомневался. Потом миновал небольшое стойбище. Меня заметили несколько всадников на его окраине, а один из них даже помахал мне рукой. Я уже было думал помахать в ответ, но память услужливо подсказала, что такой жест означает приглашение путнику заехать и перекусить, а заодно поделиться последними новостями с гостеприимными хозяевами. Поэтому я, руководствуясь воспоминаниями Макра, протянул руку вперед открытой ладонью вверх. У степняков это означало примерно следующее: я вестник, нет времени на разговоры.
Все обошлось, воины равнодушно отвернулись, даже особого удивления скорость моего передвижения у них не вызвала, я же объяснил им причину. Ну а по реакции было понятно, что моя маскировка работает прекрасно. Машинально я оценил преимущества такого вида общения аллинцев. А ведь это здорово экономит время, так как жесты можно разглядеть издалека, откуда даже не докричишься. Для этих мест просто идеальный вариант. К слову, у кочевников существовала довольно развитая система подобных знаков. Например, если бы всадник помахал мне рукой с зажатым в ней оружием, это означало бы приказ остановиться немедленно, если бы он поднял две руки, это был бы вопрос, не могу ли я взять с собой спутника, ну и так далее. Эти жесты знали в степи все от мала до велика, и никакой путаницы никогда не возникало.
Дальше мне встретились еще три стойбища разного размера, где кипела своя жизнь. В одном из них мне также предложили остановиться, но я опять продемонстрировал свой жест и проехал мимо. Здесь начинались пастбища, земля была покрыта густой травой, попадались даже заросли кустов, зеленеющие на горизонте. Покопавшись в воспоминаниях Макра, я понял, в чем кроется причина такого разительного контраста здешних мест с безлюдьем окрестностей Белой Скалы. Корни этого уходили во времена Великой Войны, когда тут бушевали кровопролитные сражения, унесшие жизни многих тысяч разумных.
Темный маг, защищая свои земли, понастроил массу магических ловушек, охранных заклинаний и других смертоносных прелестей вдоль всей границы, чтобы без приглашения к нему никто не совался. Наступавшим армиям дорого обошелся прорыв обороны его владений. Каждый клочок земли был щедро полит кровью захватчиков, а в некоторых местах земля превратилась в безжизненную пустыню, где до сих пор не выросло ни травинки. Вот почему на расстоянии дневного конного перехода от границы Мардинана нет ни стойбищ кочевников, ни их лагерей. Что им делать на бесплодных землях?
И даже после смерти Темного магам пришлось потратить немало сил, чтобы разрядить все ловушки самым простым способом – заставить их сработать. Поэтому пятьсот лет назад почва вдоль границы плавилась, замерзала, превращалась в стекло, взрывалась... и так далее. Не мудрено, что на ней через столько времени растет только сорная трава, да и то не везде. А окрестностям Белой Скалы не повезло еще больше. Так как сражения в основном проходили магические, то удивительно, что в тех местах вообще что-то сохранилось, ведь трудно даже вообразить, какие силы там бушевали в то время. Короче говоря, степь оказалась вовсе не той безжизненной и безлюдной местностью, какой она мне представилась на первый взгляд. В целом эта территория была довольно приличной и, если бы не кочевники, Мардинану давно можно было подумать о расширении своих владений.
Задумавшись, я краешком сознания отмечал, что пейзаж становится все более узнаваемым. Появилось ощущение дежавю, которое начало мне подсказывать, что находится впереди. Я понял, что воспоминания Макра уже основательно осели в моей голове, раз знания всплывают даже без моего осознанного желания. Благодаря им я объехал пару оврагов, затем миновал высокий курган, где степняки традиционно хоронили вождей племен. Этот курган вызвал у меня усмешку и веселые мысли о тупости кочевников. Дело в том, что этот обычай возник давно, когда несколько племен крупно повздорили и практически поубивали друг друга. Тогда выжившие решили, что распри необходимо прекратить, иначе племена просто взаимоуничтожатся. Они заключили союз, а всех мертвых сложили в общую яму и насыпали сверху небольшой холмик, поставив там нечто вроде языческого божка.
А в это время в соседнем племени умирает вождь и перед смертью завещает не сжигать его тело, как простого воина, а похоронить со всеми почестями на видном месте. Ну, сыновья решают, что места виднее, чем тот холмик, им не найти, и хоронят своего отца там, увеличивая размеры холмика и добавляя своего идола. Так и повелось, превратилось в традицию, а через двести лет на том кладбище стали хоронить не только вождей, но и знатных кочевников, которые таким образом хотели оставить о себе память. За несколько сотен лет небольшой холмик превратился в высокий курган, а количество идолов вообще не подлежало учету. Самое смешное, что частенько бывали случаи, когда вождь умирает в очень дальнем племени, например таком, как Болотные. И его тело, иногда по одуряющей жаре, приходится везти не один десяток дней, чтобы то, что от него осталось, упокоилось в этой земле. Я не мог без улыбки представить себе эту картину. Хотя и ходили слухи, что некоторые «особо мудрые» вожди, облегчая потомкам жизнь, велели после смерти их сжигать, но это широко не прижилось, и курган из года в год продолжал расти.
Миновав это кладбище, я понял, что еще до вечера буду в Марахе. Это меня приятно удивило, так как я на такую скорость даже не рассчитывал, но, видимо, жеребец мне попался самый быстроногий, что был в том лагере. Я начал планировать свои действия в самом городе. Перво-наперво мне нужно будет приобрести нового скакуна, а то воин без коня – это позор в глазах кочевников, а мне лишнее внимание было не нужно. После покупки нужно будет отыскать место, чтобы хотя бы несколько часиков вздремнуть, потом выведать, где обретаются имперцы, а ночью можно будет выползти на разведку.
В том, что я попаду в Мараху без проблем, я не сомневался. Воспоминания Макра подсказали мне, что город абсолютно не охраняется, так как всегда являлся своего рода нейтральной территорией, где велась торговля. Нет, был в истории степи случай, когда вождь одного из соседних племен занял Мараху и тотально ее разграбил. Вот только ни он, ни его племя добычей насладиться не успели. Все соседи разом объединились, пришли и надавали бойкому вождю люлей, а его племя... ну, то, что от него осталось, было продано там же в качестве рабов, чтобы другим неповадно было. Все вняли и больше попыток нарушить спокойствие Марахи не повторяли. Так что въезд в город можно было считать наименьшей из моих проблем.
На ходу я перекусил мясом и вареным картофелем из сумки. Потом мне навстречу попались два конных разъезда, даже не подумавших меня остановить, увидев мой жест, а спустя час я выехал на утоптанную дорогу, ведущую прямиком к городу, и поскакал по ней. Через некоторое время я замедлил бег своего жеребца и принялся подыскивать удобное место. Неглубокая ложбинка, обрамленная кустами, подходила для моих целей просто идеально. Добравшись до нее, я остановил коня и огляделся. Поблизости никого не было, а группа степняков, что маячила на горизонте, двигаясь к Марахе, на меня не смотрела. Соскочив на землю, я снял с седла сумки и развеял свое плетение.
Жеребец тут же рухнул на землю, закатив глаза и дергая ногами. Пожалев животное, я достал кинжал и одним коротким ударом облегчил его страдания, из чистой осторожности не применяя магию. Спасибо тебе, мой «внедорожник», ты сэкономил мне кучу времени, поэтому, я надеюсь, в лошадином раю тебе достанется самая сочная травка. Вытерев кровь с лезвия, я вернул клинок в ножны, перекинул сумки через плечо и скорым шагом двинулся по дороге. Вскоре мне удалось догнать группу, двигавшуюся тем же курсом. Это оказался работорговец на лошади, который в сопровождении конных надсмотрщиков вел товар на продажу – десятка три людей в знакомых ошейниках, связанных одной длинной веревкой.
Глядя на рабов, можно было сразу понять, что они идут уже не первый день. Пропыленная одежда, усталые и безразличные лица, последние в цепочке плетутся буквально из последних сил. Женщина, идущая позади всех, прихрамывает и опирается на плечо своей соседки, хрипло дыша. Когда я поравнялся с цепочкой невольников, она упала в дорожную пыль, увлекая за собой и товарку. К ней тотчас подъехал работорговец и резким властным окриком велел подняться. Видя, что женщина не горит желанием вставать, он слез с коня, достал из-за пояса длинную плеть, размахнулся и ударил лежавшую на земле рабыню по спине. Та только вскрикнула и попыталась закрыть лицо руками, но, судя по всему, потеряла сознание от боли. Повторный окрик остался без ответа, как и второй удар плетью. Тогда торговец засунул плетку за пояс и достал кинжал. Наклонившись, он полоснул женщину по горлу, а затем развязал веревку, связывающую ее руки. Закончив с этим, он скомандовал двигаться дальше, и цепочка рабов медленно, с печальной обреченностью баранов, вновь поплелась по дороге.

Я смотрел на это равнодушно, прекрасно понимая, что спасение всех рабов – это не моя работа. Я же не герой какой-нибудь, что помогает всем униженным и обездоленным. Я – разведчик, и у меня совсем другие задачи. Сказать по правде, меня эта сцена даже не взволновала. Может быть, благодаря врожденному цинизму, может, потому, что я уже вторые сутки не спал, но жалости к убитой женщине во мне не пробудилось. Если бы она хотела жить, то могла бы и встать, а так как предпочла отдаться на милость богов и потеряла волю, то ради нее я бы не стал утруждаться, даже если бы мне это ничем не грозило. Будь на ее месте Снежана, она бы сцепила зубы, но шла вперед, а я плюнул бы на все, но помог ей... Эх, что-то я совсем бесчеловечным стал, вот уже начал размышлять о том, кто достоин моей помощи, а кто нет. Еще чуть-чуть, и я буду похожим на этого торговца, для которого люди – всего лишь вид товара.
Вернувшись в седло, работорговец заметил мой взгляд, обращенный на него, и подъехал поближе.
– Приветствую, вольный житель степи, – произнес он традиционную фразу на аллинском. – Чем вызвано твое внимание ко мне?
– И я приветствую тебя, вольный торговец, – откликнулся я, копируя говор кочевников. – Я уже долго иду по этой дороге, так что просто рад случайным попутчикам. Сочувствую тебе, наверное, ты сейчас потерял много денег? – кивнул я на тело в дорожной пыли.
– Нет, – махнул рукой торговец. – Плохой товар, я бы за нее не выручил и четыре серебряные монеты. Просто обидно, что она сдохла почти в конце пути и только еду всю дорогу зря переводила!
– Да, прекрасно понимаю твои чувства, – вздохнул я. – У самого недавно так было. Купил в Марахе прелестную рабыню, хотел привезти отцу, похвастаться, а она после первой же ночи сама задушила себя, представляешь? Эх, надо было связать потуже...
– И много за нее отдал? – поинтересовался торговец.
– Целых десять золотых, – горестно вздохнул я, зная по воспоминаниям Макра приблизительную стоимость молодой красивой девушки на рынке. – Вот это действительно было обидно!
– Ну, ты хоть ночь с ней провел, значит, уже немножко свои деньги вернул, – усмехнулся торговец. – Хорошо повеселился?
– На восемь золотых, – ответил я с улыбкой.
– Ну, значит, она тебе еще два должна осталась, – сказал торговец и захохотал над своей плоской шуткой.
Я поддержал его, будто и впрямь услышал дивный перл. Отсмеявшись, торговец представился:
– Ямах, сын Варха.
– Ларох, сын Халама, – произнес в ответ я имя того, чей образ вплел в свою маскировку.
После этого мы скрепили знакомство рукопожатием и, мирно беседуя, пошли дальше. Вернее, я пошел, а он не слезал с лошади, краем глаза посматривая на своих рабов. По дороге я поведал печальную историю о том, как у меня пал жеребец, выслушал несколько случаев из жизни Ямаха, который уже не первый год водил рабов по степи. Здесь он выполнял роль перекупщика, посещая разные стойбища и скупая товар по дешевке, а затем отводя его в Мараху и получая за него реальную цену. Многие воины, живущие набегами, не желали опускаться до того, чтобы ехать торговать самим, потому Ямах всегда был в прибыли. Вот только в последнее время, из-за надвигающейся войны, его бизнес стал сбавлять обороты, но он поведал мне, что надеется вскоре заработать целое состояние на захваченных в плен жителях Мардинана.
Когда караван подобрался к первым шатрам, обозначающим пригород Марахи, мы с Ямахом уже были лучшими друзьями. Это получилось благодаря тому, что я уважительно отозвался о его профессии, которая в среде степняков была не слишком почитаемой. Я поддакивал, говоря, что быть воином много ума не нужно, а вот быть успешным торговцем весьма непросто, ведь, судя по виду, Ямах – торговец более чем успешный. Этим нехитрым приемом я завоевал его искреннее расположение, так что он даже предложил мне заходить в гости и объяснил, где в городе располагается дом его брата, в котором Ямах будет денька три отдыхать после перехода. Я пообещал наведаться сегодня же, надеясь узнать у братца много интересного.
Шатры, а также небольшие каменные домики, изредка попадавшиеся по сторонам дороги, все тянулись и не желали кончаться. Это были так называемые бедные кварталы, пристанище тех, кто не мог себе позволить жить в самом городе, где проживание было не из дешевых. Когда Марх с отцом приезжали на Большой Совет, с них содрали полтора золотых только за одну ночь под крышей, чему старый вождь был невероятно удивлен и в расстроенных чувствах поклялся своим тотемом, что ноги его здесь больше не будет. Сейчас же в бедных кварталах находилось много воинов, которые занимались всем чем угодно: дрались, распивали ялинк в дружеском кругу, играли в кости... Было видно, что они довольны жизнью и уходить отсюда явно не собираются. Видимо, здесь располагался еще один отряд армии степняков, готовый отправиться туда, куда укажет Викерн. Я взял себе это на заметку и продолжил неспешную беседу с Ямахом.
Вскоре мы достигли городских стен, которые выполняли только декоративную роль, так как никем и никогда не охранялись, а ворот в них не было уже несколько столетий. Сами стены также представляли собой жалкое зрелище. Обваливающиеся, с отломанными зубцами, они являлись свидетельством неумолимого действия времени. В арке ворот, которая только чудом сохранилась от разрушения, возникла небольшая заминка, так как в город направлялось еще десятка два всадников, которые не пожелали пропускать Ямаха с рабами и первыми въехали в город, кинув на последних презрительный взгляд. Подождав, пока отряд проедет, мы также вошли в Мараху – город рабов, столицу кочевников, сердце степи.

Подпись

Самый счастливый человек, это тот, который попав в прошлое, ничего не стал бы там менять!

Ива и перо Пегаса, 14 дюймов

"Совсем не герой 3: Убийца" (Олег Бубела)

Страница 1 из 3
1
2
3
»