Клирик - Страница 4 - Пабы Хогсмита

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 17:50 | Сообщение # 46

Княгиня де Веллар

Глава 12

Квест «Дурни с дверью» продолжался. Мы плутали по замку извилистыми коридорами, следуя за лучиком, как за нитью Ариадны. Точнее, мы шли за красным огоньком, пляшущим по стенам и указывающим нам путь. Из коридоров попадали в большие залы, пересекали комнаты, из которых иногда вели несколько ходов. Огонечек в таких помещениях начинал мигать, указывая на один из них, и мы топали туда.
Не знаю, сколько так мы шли: я и Александр впереди, за нами, практически дыша мне в затылок и наступая на пятки, тихо ступал рейнджер. Чуть приотстав, шагал Дмитрий со своим странным посохом.
Огонек привел нас в очередной зал, пол которого был усеян костями вперемешку с остатками доспехов, оружия и какого-то хлама. Нервно вздрогнув, я замерла на пороге.
– Вот это бойня была, – присвистнул Виктор у меня над ухом, от чего я едва не подскочила на месте. – Интересно, кто сражался?
– А не все ли равно? – тихо ответила я, памятуя, что в таких местах звуки могут разноситься очень и очень далеко.
Дима, явно не зная особенностей мест с костяными залежами, первым смело вошел и концом посоха осторожно пошевелил ближайшую кучку костей. У меня аж дыхание перехватило. Я ожидала раскатистого грохота, но ничего не произошло.
– Знаете, что странно? – спросил он. – Тут нет целых скелетов, одни разрозненные костяшки. Такое впечатление, что существ тут не просто убили, а еще и расчленили на мелкие кусочки.
– Существ? – переспросила я, чуть успокоившись; замок не был мертвым миром. – А разве это были не люди? Кости вроде вполне человеческие.
Дмитрий поспешил продемонстрировать череп странной формы.
– Брр, даже не хочу представлять, как это выглядело, – скривился Виктор. – Кстати, а вот интересно, кому этот черепок принадлежал: оборонявшемуся или одному из тех, кто штурмовал этот зал?
– Думаю, нет смысла гадать, – отрезал Дима, аккуратно возвращая череп обратно на место.
А рейнджер продолжил разглагольствовать:
– Ну я так, чисто академический интерес… Кстати, ребята, вот подумайте. Люди сотни лет мечтали о контакте с братьями по разуму, а мы…
Я же стояла и прислушивалась. Не то чтобы меня мучила паранойя, но прошлое посещение тумана оставило неизгладимые впечатления. Мне казалось, что я слышу отголоски подозрительного шума, я подспудно ждала, что кости загрохочут и затрещат. Вот, вот же!.. На грани слуха явственно слышалось, что… Кот же своей болтовней мне сильно мешал!
– Виктор, помолчи секундочку! – не выдержала я. – И всем тихо, даже не шевелитесь!
Парни послушно замерли. В наступившей тишине стал явственно различим странный звук, словно по песку змея ползла. Очень большая змея.
– Что это? Откуда? – осторожно поинтересовался Виктор, ища источник звука.
– Думаю, проверять не стоит, – ответил Саша, чуть сдав назад в коридор.
Шаман с ним согласился, сказав, что прямо-таки всей кожей чует опасность. Однако рейнджера снедало какое-то бесшабашное нетерпение. Он топтался, переминаясь с ноги на ногу, казалось, еще секунда – и сорвется с места.
– Идти куда? – принялся теребить меня он.
– Туда, – ткнула пальцем. А потом, чтобы наглядно было видно, приподняла кулон, и красный луч указал на противоположную сторону зала.
Зря я это сделала! Ой, зря! Потому что Кот, не посовещавшись с остальными, прямо по костям потопал в другой конец помещения. У меня тут же возникло стойкое желание сказать ему, что он идиот, но его спасло одно – кости, с хрустом ломающиеся под сапогами, не производили того шума, которого я боялась. Плюнув на все, я осторожно двинулась следом.
Указывающий луч привел нас к двустворчатым металлическим дверям, покрытым странным узором. Из-за них отчетливо слышался тот самый шелест.
– Вот те на! – Виктор задумчиво поскреб макушку. – А нам точно туда?
Я просто ткнула пальцем в прыгающую по створкам красную точку.
Не знаю, может, из-за странного звука у рейнджера притупился инстинкт самосохранения, но он дернул за ручку, распахивая дверь. Шаман попытался остановить его, но…
Нашему взору предстал обычный коридор, почему-то обвешанный серыми тряпками. Шуршание резко усилилось, превратившись в раздражающий шум.
– Что? – спросил Виктор, с удивлением глядя на наши недовольные лица.
– Да ничего, – отрезал Дмитрий, покрутив пальцем у виска. – Просто иногда думать надо, прежде чем открывать.
– Так ведь никого нет, – недоуменно пожал плечами тот, и у меня создалось впечатление, что у парня в голове точно что-то перемкнуло.
– А шуршит тогда кто?.. – взвился Дима.
Саша напряженно вглядывался в сумрак коридора.
Рейнджер пожал плечами.
– Откуда я знаю, может, какие неведомые зверушки в местных подвалах шуршат или трудяги-гномы…
Усиливающийся шум заглушил последние слова. Из глубин коридора вылетела… пчела размером с большую собаку. Именно ее крылья издавали тот самый звук, режущий слух. За ней появились еще три.
– Это какие-то неправильные пчелы, – бросил Виктор, отреагировав первым и в мгновение ока вскинув лук.
Александр последовал его примеру и обнажил клинок.
«Пчелы» вдруг рванулись в нашу сторону, издавая странные пищащие звуки. Я почувствовала себя так, словно оказалась внутри гудящего колокола: доспехи неприятно резонировали. Рейнджер стал выпускать стрелы одну за другой. Пчелы-переростки падали на пол, с хрустом ломая слюдяные крылья.
Наконец я сбросила странное оцепенение, которое охватило меня, едва насекомые появились в зале. Оттолкнув замершего в боевой стойке Кота, я захлопнула створку и для надежности привалилась к ней спиной.
– И что это было? – спросила, переведя дух.
– Не знаю, – нервно пожал плечами Саша. – Какие-то насекомые.
– Понятно, что не бурундуки! – огрызнулась я.
– Я и говорю, «неправильные пчелы». – Виновник происшествия прислонился к двери рядом со мной. Уже собиралась высказать ему все, что думаю про его бесшабашность, но Кот, пятой точкой почуяв мое недовольство, принялся подмазываться: – Мадам, я помогу вам подпирать сию поверхность, дабы злобные вражины больше не побеспокоили ваш покой.
– Остряк, – фыркнула я, для порядка легонько ткнув его кулаком в бок.
Тот охнул от неожиданности, но потом попытался ослепить меня улыбкой.
– Это шурши, – неожиданно подал голос Дмитрий. Он уже несколько секунд был «не здесь», и вот «вернулся». – Сова говорит, что это обычные насекомые и к тварям хаоса не имеют отношения. А еще они довольно ядовитые и у них там гнездо.
– Весело, – выдохнула я. – И что нам делать?
– Может, в обход? – тут же предложил ассасин. Похоже, битва с пчелками его тоже впечатлила.
– Не факт, что он есть, – вздохнула я.
Как всегда неунывающий рейнджер тут же поинтересовался:
– А может, у кого бутылочка дихлофоса где завалялась? Ну так, совершенно случайно… – И, еще раз бросив задумчивый взгляд на полосатые тушки шуршей, добавил: – Хотя, судя по их размерчику, бутылочкой тут не обойдешься, нужна цистерна.
Мы дружно посмотрели на шамана. У него, как у знающегося с тайными силами, должна же быть какая-то дребедень, которая могла бы нам помочь.
– Уж извини, на этот случай ничего не завалялось… – Он лишь развел руками и предложил: – Хотя пчел еще дымом выкуривают…
– Пчеловод ты наш, пойдешь на выкурку? – ехидно поинтересовался рейнджер.
Пресветлая, и когда же им цепляться-то надоест?!
– Может, поджечь эту дрянь, что на стенах висит? – предложила я, решив перед реальным штурмом для начала устроить хотя бы мозговой.
– А если она не горит? – возразил мне Александр.
– А попробовать?
Но Виктор перебил меня:
– Думаю, нет. Эти шуршунчики за дверью стали еще громче, так что нас ждет еще больше этих «пчелок». Я больше не рискну туда соваться, по крайней мере, пока они не успокоятся…
От таких слов меня чуть кондратий не хватил. Ну надо же, и кто бы говорил?! Сначала полез на рожон, а теперь про опасность вспомнил?!
И тут всех решил удивить ассасин.
– Народ! – воодушевленно начал он. – Я сейчас приоткрою дверь и кое-что туда кину, а потом все прячемся. Готовы?
У парней что, слабоумие заразное, от одного к другому переходит?!
– Ээ… – я уже открыла рот, чтобы возразить.
– Все вопросы потом, – отрезал Саша, предвидя мое возмущение, и, приоткрыв дверь, швырнул туда что-то. И в следующую же секунду с криком «Бежим!» рванул прочь.
Я тоже не стала задерживаться, рванув с места в карьер.
Взрыв ударил в спину, заставив рухнуть на пол, усеянный костями. Сверху на меня что-то упало, придавив.
В ушах зазвенело, перед глазами поплыли разноцветные круги… Вот дура! Надо было шлем надеть, тогда бы так не звездануло!..
Через некоторое время я ощутила, что на мне кто-то лежит. Я пошевелилась. Потом, отжавшись от пола, приподнялась. Оказалось, что на мне лежал Кот, вытянувшись во весь немалый рост. Парень махом скатился с меня, а потом галантно протянул руку и помог встать.
Лишь когда вдохнула полной грудью, звон в голове окончательно утих, и я смогла разглядеть ассасина, который как ни в чем не бывало любовался последствиями устроенного взрыва.
– Башкой думать не пробовал?! – возмутилась я.
– Да ладно тебе, – миролюбиво махнул Виктор. – Все ведь обошлось. – И, покрутив головой, добавил: – А Дмитрий где? – И тут же быстро взобрался на вершину самой большой кучи костей, пристально оглядывая зал. – Вон он лежит!
Я вздрогнула от нехорошего предчувствия. «Не приведи богиня, воскрешать придется?! Тут каждая минута дорога… Может силы не хватить! И я даже не знаю, как это делать!» – эти мысли вихрем пронеслись в голове, пока я подбегала к лежащему на другом конце зала Дмитрию. Его придавило тушкой шурша, и не было видно, дышит ли он.
Я зачерпнула силы, сколько могла, но сквозь молитвенное сосредоточение услышала:
– Живой!
– Ну, слава богине! – облегченно выдохнула я, отпуская силу. – Надо его в чувство привести…
– Так ты же вроде лекарь, – тут же нашелся рейнджер.
– Силы мне понадобятся для более серьезных случаев, – покачала головой я, но, решив на всякий «пожарный» проверить все до конца, опустилась на колени рядом с шаманом и провела над ним рукой, сосредоточив силу в кончиках пальцев. И сразу же пришло ощущение, что организм парня – это и мой организм… Боли тут нет, и тут… Так, так… Цело, цело… Разве что ребра и… Мою руку мягко, но властно оттолкнуло, четко давая понять, что Дмитрий в полном порядке, разве что без сознания.
– Он просто в отключке. Вода у кого есть? – спросила я, вставая.
Парни дружно замотали головами, а Виктор неуместно пошутил:
– Ну, может, его по щекам похлопать или искусственное дыхание сделать?
– Вот ты последним и займись, – мстительно ответила я, прекрасно чувствуя, что еще несколько мгновений – и Дима очнется. Остатки ощущений чужого тела все еще блуждали во мне.
И верно, едва отзвучало мое предложение Виктору, как шаман открыл глаза и улыбнулся.
– Не надо ничем таким заниматься. Все в порядке, с огнем-то я договориться могу, а вот тушкой шурша приложило неплохо.
Кое-как удержала строгое выражение лица. Внутри Димка покатывался со смеха и… Да, он точно так же меня чувствовал, вернее, ему остаточным явлением передавались все мои ощущения. А в данный момент под доспехом я вспотела, и у меня, пардон, грудь чесалась, левая…
– Зато теперь ты не просто шаман, – а шаман, пчелой стукнутый, – меж тем продолжал зубоскалить Виктор.
Дмитрий же, держась за ребра, хотя они у него уже почти не болели, начал озираться в поисках посоха. А я подспудно подслушивала его ощущения и диву давалась: «Надо же, какая быстрая регенерация?! Вот бы проследить», – но меня мягко отстранили, и все чувства прекратились, словно оборванные.
– Слышь, Лекс, а чем это ты так бабахнул? – спросил он Александра, увидев свой посох, присыпанный костями. Тот лежал буквально в паре шагов в стороне.
– Да так, подарочек один, – ответил тот, протянув Коту какой-то невзрачный с виду камешек.
Рейнджер подкинул его на руке, удивляясь:
– Ого, тяжелый! Из чего сделан?
Ассасин принялся что-то пояснять и, достав еще один камень, протянул Коту. Булыжником тут же заинтересовался шаман, после чего парни принялись что-то оживленно обсуждать.
– Ладно, все живы, и это хорошо, – прервала я их. – Однако, мальчики, может, хватит болтать, и двинем дальше?..

Мы миновали черный от копоти коридор и, ведомые огоньком, поднялись на другой этаж, чтобы там тоже пройтись по бесконечным коридорам. На пути то и дело встречались разные двери: то большие, то маленькие, но все сплошь металлические и закрытые, а путеводный луч вел нас дальше. Много позже наконец-то попалась пара открытых: в одной комнате были какие-то странные емкости, а вот в другой располагались многочисленные стеллажи с оружием. Правда, там нас поджидал сюрприз в виде шуршей, но не столь активных, как в зале с костями. Рейнджер в два счета снял их из лука.
Убедившись, что опасности больше нет, мы дружно устремились к стеллажам. Я думала поживиться чем-нибудь интересным, но, похоже, зря надеялась. Большинство колюще-режущих предметов оказались явно не под человеческую ладонь и известные стили боя. Но все равно мне было интересно здесь покопаться.
– Ален? – окликнул меня Александр, выдернув из созерцания странного оружия, больше всего похожего на диск из кинофильма про Зену – королеву воинов.
– Да? – откликнулась я.
– Тебе не кажется, что мы слишком расслабились, да и про дело забыли? – обеспокоенно спросил он. – К тому же я не уверен, что мой камешек выжег всех шуршей.
Я окинула взглядом ребят – они копались в железе, словно нашли несметные сокровища. Шаман сидел на полу по-турецки и брал из кучи одну за другой непонятные приспособления, вертел в руках, чтобы через секунду сунуть их в свою сумку. Меня удивило то, что сумка при этом не меняла своих размеров. Рейнджер же просто бегал вдоль стоек, как ребенок, попавший в кондитерскую лавку, и хватал все подряд. Все, что он находил, сваливал рядом с Дмитрием. Вот два хомячка! Тяжело вздохнув, я согласно кивнула Александру.
– Тогда жду вас в коридоре, – махнул рукой ассасин. – Оттаскивай народ от железок, и продолжим наши поиски. – Он вышел за дверь.
Я, развернувшись, как полководец на параде, скомандовала парням:
– Так, бравы хлопцы! Отставить разворовывать склад с боеприпасами! На плацу стройсь!
Ага, сейчас! Кто-то меня послушался! Шаман даже ухом не повел, продолжая сосредоточенно медитировать над очередной железкой. Рейнджер же только подмигнул и, козырнув двумя пальцами, со словами: «Я, я. Майн либе фрау. Только вот это еще достану…» – вновь едва ли не по пояс нырнул в кучу барахла.
Я недовольно выдохнула, сдержав рвущееся с губ ругательство, и приступила к очередному этапу уговоров.
– Наро-од! Мы все же не на прогулке. Сейчас что-нибудь вылезет, а вы – как дамочки с побрякушками на распродаже! Заканчивай мародерство…
– Алена, успокойся, – недовольно бросил Дмитрий, запихивая в свою безразмерную сумку какую-то заковыристую фиговину, внешне напоминающую ежа, только с волнистыми иголками. – В данный момент реальной угрозы нет. Я бы почувствовал и предупредил – это во-первых. А во-вторых, здесь каждая вещь имеет магические свойства и потенциал, каких в обычном мире не сыщешь. Иметь шикарную возможность пошуровать в закромах и не воспользоваться этим – сущий идиотизм. Вот посмотри… – Он словно сдернул прежде накинутый покров, и все знание о предмете заплясало у меня в голове.
М-да. Я, конечно, не знаток, что с этим делать, но подобный накопитель, превращающий… И тут словно сухая когтистая лапа дернула все обратно. Я уловила лишь обрывок тирады, выданной скрипучим голосом: «С ума сошел! Хочешь, чтоб такое знание чужому божку доста…» Похоже, это возмущалась та самая загадочная сова, к которой шаман постоянно обращался.
Я тряхнула головой, прогоняя наваждение, и вышла в коридор вслед за ассасином. Бр-р… Чтоб я еще кого добровольно взялась лечить в нашей четверке?! Дудки! Дмитрий теперь прямой канал ко мне имеет… Или нет? Закрыла глаза, мгновенно сосредоточившись внутри, и… Ага! Оказывается, я по неопытности свою нить прицепила к его ауре и оставила, а он просто вновь разблокировал канал со своей стороны, чтобы передать информацию. Рывком оборвала нить и подошла к слоняющемуся с напряженным лицом ассасину.
– Лекс, – обратилась я к нему. – Ребята вон всякие штучки интересные нашли, Дмитрий пытается с помощью своей совы выяснить, что к чему и для чего…
– Тихо слишком, – оборвал меня Александр. – Такая «дружеская» встреча при входе в замок, а дальше какая-то легкая прогулка…
– Ничего себе прогулка, – фыркнула я вслух, но мысленно соглашаясь с ним. – А эти пчелы-переростки…
– Просто местные насекомые, – отмахнулся он. – Они, конечно, могут доставить неприятности, но я говорю о реальном враге. Не зря Арагорн сам не хочет лезть в эту крепость.
Памятуя, что в туманном мире силы расходовалось больше, чем при обычных обстоятельствах, я все же рискнула потратиться – выдохнула заклятие «Сброшенный покров». На миг меня окутала плотная серая пелена, с промелькнувшими в ней зеленоватыми искрами, как если бы я ткань с люрексом на солнце встряхнула, и тут же пропала, вновь сменившись привычным коридором.
– Возможно, ты прав, – согласилась я. Не понравились мне эти зеленые проблески. – И что предлагаешь?
Александр пожал плечами.
– Считаю, мы рано расслабились и…
Он замолчал на полуслове и уставился на стену, замерев.
– Ну-ка покрутись на месте, – сдавленным от напряжения голосом попросил он.
Я удивилась, но все же послушно исполнила, что просили. А то мало ли? Вдруг какая дрянь к плащу прицепилась, а я не вижу?..
– Похоже, мы что-то нашли, – меж тем протянул ассасин, вовсе не обратив внимания на мое вращение. Его взгляд не отрывался от стены.
– Где? – сначала не поняла я, но, когда он подошел вплотную к стене и постучал по ней пальцем, наконец-то увидела, что испускаемый кулоном красный огонек, перестав выдавать затейливые петли, замер и теперь указывал на каменную кладку.
Я подошла и провела по стене рукой, собрав самую капельку силы в кончиках пальцев. Ничего. Камень как камень. О чем и не преминула сообщить вопросительно смотрящему на меня Александру.
– Мы просто ее не видим, – покачал он головой и, заглянув к ребятам в оружейку, позвал: – Парни, мы тут что-то нашли. Нужно вместе посмотреть… Причем срочно!
«Хомячки» с недовольными лицами показались в дверях оружейной.
– Ну и что тут у вас за загадка? – поинтересовался рейнджер, встав рядом со мной.
Александр многозначительно постучал пальцем по стене.
– Сам посмотри.
– Ага, вижу, – в тон ему покачал головой наш главный шутник. – Стена. Кладка неровная.
– Остряк. Только вот огонек с Алениного кулона именно сюда указывает.
– Правда?
– Правда. Сам смотри.
Я извлекла кулон и продемонстрировала.
К стене подошел шаман, постучал по ней концом своей палки, будто бы на прочность ее проверял.
– Странно… Не могу понять, в чем… – пробормотал он себе под нос.
– Может, дверь заложили? – предположил Саша.
– Нет, тут что-то другое, – покачал головой шаман. – Только понять не могу, что… – Отойдя от стены и опершись на посох, он задумался.
– Скажи «друг» и входи, – фыркнула я. Сейчас Дмитрий мне живо напомнил сцену из «Властелина колец», где Гендальф точно так же медитировал перед воротами в Морию.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 17:51 | Сообщение # 47

Княгиня де Веллар

– И кто из нас после этого «толкинутый»? – ни к кому конкретно не обращаясь, фыркнул рейнджер.
Эти слова вырвали шамана из созерцательного транса.
– Кстати, вариант! Только какое слово?
Я выразительно вздохнула и подняла глаза к потолку. Как дети, ей-богу! Почему-то мужчины, в каком бы мире ни очутились, собираясь в компанию больше двух человек, начинают маяться дурью.
– А твоя сова что-нибудь говорит? – тут же оставив шутки, продолжил Виктор. В ответ Дима отрицательно покачал головой. – Тогда я попробую глянуть.
Он тут же извлек ту самую повязку с нарисованными глазами и, водрузив ее на лицо, уставился на стену.
– Так вот же она, – воскликнул Виктор через секунду.
– Ты ее видишь? – удивился шаман. В его голосе сквозила досада: рейнджер, похоже, обыграл его на родном поле.
– Угу, – кивнул тот. – Обычная металлическая дверь, даже без ручки. По сути, просто лист металла на петлях с замочной скважиной… Елки! – тут он отшатнулся и, сорвав повязку, принялся тереть глаза. – Такое впечатление, что мне в глаз дали, причем в оба сразу, аж ноют теперь! – Затем вытащил откуда-то кинжал. – Ладно, подождите…
Он просунул его меж камнями, чуть повернул. Внутри что-то громко щелкнуло, и часть стены с грохотом ушла в пол.
– Вот так, знай наших! – Кот, лучась довольством, театральным жестом указал на стоящую в нише массивную металлическую дверь. – Прошу!
Мы с удивлением уставились на искомое дверное полотно, зажатое в подставке, как в гигантских столярных тисках.
– И как с ней быть? – недоуменно поинтересовалась я. Похоже, весом дверь была не меньше центнера, а то, пожалуй, и больше.
Тут Дмитрий с таинственным видом, явно стремясь взять реванш, начал пристраивать к углу двери какую-то маленькую коробочку.
– И что ты делать собираешься? – скептически поинтересовалась я.
Тогда шаман, с важным видом повернувшись к нам, жестом, каким фокусники вытягивают из пустой шляпы кролика, вытащил из коробки обычный стул. Продемонстрировал нам его реальность, а после, рисуясь, запихнул его обратно.
Пораженные, мы замерли. Ладно бы сотня платочков, цветочки, голуби… Но стул?! Да он в десять, если не пятнадцать раз больше коробки!
– Ух ты! Клевая штука, – тут же засуетился рейнджер. – Где взял?
– Наш общий знакомый подкинул, – отмахнулся тот, поморщившись. – Типа свадебного подарка… Неограниченный инвентарь. Только, – тут он развел руками, – с этой дверью не работает…
– Хорошая штучка, – одобрительно покивал Виктор и искоса глянул на меня. – Может, и мне жениться?
Я глянула на него, кое-как сдержав улыбку. Это что, намек? Ведь знает всего без году неделя, а кадрит по полной программе!..
– Ладно, давайте лучше дверью займемся, – оборвал словоизлияния ассасин.
И правда. А то чую я, эти двое, доказывая, кто кого круче, будут до бесконечности демонстрировать чудеса и способности.
– Давайте, – согласился Виктор. – Ни у кого, случаем, полкило пластида нет? Рванем этот постамент к чертовой бабушке.
– Да уж, – тем временем Дмитрий потыкал посохом в камень, а потом, склонившись над постаментом, принялся его внимательно рассматривать. – Тут в пазу какие-то штыри ее держат, если их срезать, дверь должна свободно выйти.
– Может, в том арсенале чего найдем? – кивнула я за спину.
– Вариант, – встрепенулся Виктор. – Я там как раз пару штуковин интересных видел. – И собрался было рвануть в оружейку, как Александр остановил его.
– Подождите!
Он вытащил меч и тряхнул им. Клинок засветился, словно струя газа, вырвавшаяся из плазменной горелки, и парень с видимым усилием перерубил крепления, удерживающие дверь.
Та бесшумно начала заваливаться на нас. Первым бросился к ней рейнджер, и в этот момент все вокруг всколыхнулось. Казалось, замок вздрогнул, словно был живым существом, а потом по коридорам пронесся ветер, взвыв горестным стоном. Пол под ногами заходил волнами. Ассасин, поспешно убрав клинок, подхватил дверь на плечо.
И все мгновенно оборвалось и замерло, воцарилась тревожная тишина.
– Хотел бы я знать, что это было, – выдохнул Виктор, утвердившись на ногах.
– А я бы как раз не хотел, – эхом отозвался Александр, – не нравится мне это.
– Нравится, не нравится, – одернула я их. – Не на ромашке гадаете! Раз строеньице так воет, то нужно в спешном темпе делать ноги.
В ответ на мои слова Кот поморщился и, крякнув с натуги, подкинул дверь, пристроив ее поудобнее на спине.
– А разве кто-то против? Только вот с такой бандурой не сильно побегаешь, – отозвался он, чуть переведя дух. – Вроде металл не очень толстый, а вес, как у двери от сейфа «Форт Нокса».
– Это смотря как жить захочешь, – подал голос шаман. Дмитрий, пока мы препирались, стоял изваянием в стороне, а теперь отмер. – Кстати, у нас тут крупные, я бы даже сказал, гигантские неприятности.
Я бросила на него взволнованный взгляд. Мужчина так судорожно сжал посох, что казалось, еще чуть-чуть – и щепки из-под пальцев брызнут.
– Тогда чего тут стоим? – скомандовал Саша. – Ален, веди нас давай.
Я вопросительно уставилась на него.
– Кулон! – рявкнул он, теряя терпение. По его вискам крупными каплями стекал пот. Даже вдвоем с Виктором они с трудом удерживали злосчастную дверь. – Задействуй свой кулон, иначе плутать нам в этих коридорах!
– Не работает, – развела я руками. – Похоже, зарядка кончилась.
Тогда Дима, бросив: «Я поведу», – обогнул нас и, выставив набалдашник посоха вперед как щуп, двинулся по коридору в обратную сторону.
Мужчины потопали следом, я шла замыкающей.
Надо было торопиться. Мне не понравился этот стон ветра. Да чего скрывать, я даже сквозь призму силы побаивалась смотреть на окружающее пространство. Жуть какая-то брала…
Зал с костями миновали быстро. Правда, не обошлось без прецедента: парни не смогли удержать дверь, и она с грохотом упала на пол.
– Ну вот, дали знать всем заинтересованным лицам, что мы тут, – вздохнул Кот.
Они с Сашкой вновь подняли дверь и поспешили за уходящим шаманом. Я прикрывала.
Еще пара коридоров, и на очередной развилке Дмитрий, чуть притормозив, покрутил своим путеводителем из стороны в сторону, а потом уверенно нырнул в неотличимый от других коридор. Я осмотрелась по сторонам. Кажется, здесь мы не проходили. А может, это замок менялся?..
По стенам прошла рябь, и те, будто в фантастическом фильме, стали меняться. Крупные валуны, из которых они были сложены, начали дробиться, уменьшаясь в размерах, сначала став с кирпич, потом с полкирпича. Казалось, камню, как какой-нибудь живой клетке, вдруг захотелось размножиться делением… Я словно в микроскоп смотрела, словно наблюдала, как в чашке Петри всякие инфузории-туфельки или вирусы отпочковывались! Краем глаза уловила, как в стене образовалась щель… Парни, пыхтя паровозами, торопились что было сил.
Мы влетели в зал, из которого вело несколько проходов. Шаман на несколько мгновений затормозил, выбирая, в какой из них направиться, а Кот и Саша тут же поставили дверь на бок, чтоб перевести дух. Я с опаской огляделась, а потом принялась наблюдать за коридором, из которого мы вылетели.
Изменение не затронуло зал, в котором мы находились. Но что творилось там, откуда мы прибежали! Мама родная! Пространство сжималось, пульсировало, как живое, билось, как в агонии.
Сзади раздался вопль:
– Японский городовой! Вить, хватай бандурину!
Похоже, Саша обернулся и увидел то же, что и я.
Всего на мгновение я оторвала взгляд, как нечто единым валом выплеснулось нам вслед. Басовито пропела тетива. Масса тут же втянулась обратно и замерла, в мгновение ока начав покрываться коркой. А потом и вовсе застыла сплошным монолитом, запечатав коридор. И только ушедшая в стену еще подрагивающая стрела напоминала, что раньше здесь был проход.
– Нам туда! – Димка окриком вывел нас из ступора.
Парни тут же подхватили дверь и поспешили за шаманом. Я еще раз оглянулась на стену, но с применением заклятия. О богиня и все ее почитатели!.. Нервно сглотнув, я в три прыжка нагнала мужчин.
Об увиденном через призму силы не хотелось помнить, но картинка неотвязно стояла перед глазами. Описать довольно сложно, но если все же попытаться в нескольких словах, то замок был живым, и стены его состояли из клубка тел… Нет, не так. Живые тела разных существ были вмурованы в стены, как если бы оказались вмерзшими в полупрозрачный лед и если бы этот лед позволял им двигаться. Причем эти создания были спаяны в один конгломерат. Рука одного невообразимым образом перетекала в ногу другого, а та в свою очередь становилась ухом, потом лицом, чтобы тут же, задев третьего, перерасти в торс или бедро. И все это шевелилось, подрагивало, безмолвно кричало, пытаясь вырваться и броситься на нас. Жуть! Сводящая с ума жуть!
Ассасин и рейнджер резко затормозили и опустили дверь на пол. Я обогнула их и поспешила вслед уходящему шаману, однако уже за следующим поворотом чуть не врезалась в него.
– Чего стоим? – спросила я, едва не стукнувшись носом в макушку шамана.
– Тупик, – резко ответил Дима. Было видно, что он очень зол. Он то смотрел на стену, сложенную из странных зеленоватых камней, то прикрывал глаза, видимо, советуясь со своим тотемом.
Парни подошли ближе и опустили дверь.
– Завел Сусанин, – буркнул Кот, вытирая рукавом пот со лба. – Учти, теперь поволочешь дверь ты.
Но шаман проигнорировал его слова, кинув на рейнджера хмурый взгляд.
– Странно. Сова говорит, что впереди нет преграды, но… – он выразительно постукал концом посоха по стене. – Она здесь есть.
– Значит, возвращаемся, – тут же сориентировался ассасин.
– Другого пути нет, – раздраженно отрезал тот. – Сова говорит, что этот путь единственный.
Тогда Александр со скорбным вздохом: «Ребята, надо бы за поворот отойти, а то шарахнет – костей не соберем!» – вытащил из поясной сумки такой же камешек, что применил, когда мы шли сюда.
– Не стоит спешить, я что-нибудь придумаю… – попытался остановить его Дима, но Виктор перебил:
– Некогда придумывать! Саш, кидай свою гранату, а то сзади черт-те что творится… я прикрою.
Я обернулась. И правда, там, вдалеке, стены коридора уже срослись, образовав тупик. И теперь медленно, но верно он приближался к нам.
– Прячемся за дверь! – резко скомандовал Саша.
Дмитрий осуждающе покачал головой и отошел подальше от стены, выставив посох вперед, словно упор. А рейнджер схватил меня в охапку и, не дав возмутиться, уронил на пол рядом с дверью, а сам рухнул сверху, прикрыв голову руками.
Ассасин размахнулся, отправляя камень в полет, а потом молнией сиганул в импровизированное укрытие.
– Саша, не надо-о-о! – запоздало крикнула я, вспомнив, что не предупредила насчет живых стен. Но мой крик потонул во взрыве. Раздался такой неимоверный грохот, как будто несколько авиабомб рванули разом.
Уши заложило от ударной волны. Казалось, весь замок вздыбился, и пол с потолком поменялись несколько раз местами. Нас кубарем протащило назад по коридору. Лишь когда перестало трясти, рискнула открыть глаза и осмотреться.
Свет померк, видно было, как в сумерках. Вокруг все засыпало битым камнем, а стена, преграждавшая нам путь, теперь зияла огромным оплавленным проломом. Я же лежала на чем-то мягком… Живо скатившись, увидела, что лежу на Викторе, который в свою очередь подмял под себя Сашу. А вот Дима… Уф… Дима вот он! Поднимался на ноги, опираясь на посох и держась за стену. Александр вроде тоже начал подавать первые признаки жизни. И Кот приходил в себя.
Хотя помяло нас изрядно, все были целы. С кряхтением, охами мы кое-как встали на ноги.
– Ну что за западло… Чтоб тебе! Пошла вон, зараза! – закричал Дима и, взмахнув посохом, попытался стукнуть тварь, которая вылезла неизвестно откуда и уже подобралась к упавшей двери.
Тварь с легкостью схватила ее, как какой-нибудь фанерный лист, подняла и теперь волокла к стене.
С навершия посоха вспорхнула птица. С того места, где она только что сидела, ударил серый жгут тумана и, обвив тварь, повлек ее прямо на шамана. Бестия забилась в конвульсиях, принялась упираться, истошно верещать и отбросила от себя дверь. А потом совершила невероятнейший рывок, прыгнув на стену, и с негромким хлопком растворилась в ней.
– Что это было?! – опомнившись, выдохнул ассасин.
Я же стояла ни жива ни мертва. Тварь напоминала одну из тех, что были вмурованы в стены. Серо-зеленая, сливающаяся цветом с каменной кладкой, очертаниями она напоминала горгулий с готических соборов. Но из-за того, что в ней торчали и судорожно шевелились остатки чужого тела, она вызывала невыносимое отвращение.
– Сам замок, – с трудом ответила я и нервно оглянулась: срастающийся тупик был совсем близко.
– Тогда быстро делаем отсюда ноги, – Виктор смотрел туда же, куда и я.
Он подскочил к двери и попытался повернуть ее, чтобы удобнее было вновь ее поднять. Едва он к ней прикоснулся, как весь битый камень, словно находясь под незримыми пальцами умелого скульптора, превратился в части изуродованных тел. А потом те тягучей массой принялись спаиваться меж собой, образуя тошнотворный клубок, который медленно пополз в нашу сторону.
Ассасин, ни слова не говоря, подскочил к рейнджеру, помог поднять злополучную дверь. Шаман, погладив навершие посоха, будто успокаивая вновь ставшую деревянной птицу, обогнул их и первым шагнул в проем. Я же, повернувшись боком, чтобы удерживать парней краем глаза в поле зрения, прикрывала наш отход.
Едва ребята преодолели проем, как тупик, что прежде был единой стеной, пророс сотнями фигур. Они, вырываясь из плена стен, бросились к нам.
– Бего-о-м! – крикнула я, одновременно накатом запуская заклятие. А потом, не проверяя, застыли ли твари, кинулась вслед за парнями.
Когда нагнала их, Виктор, отдуваясь, поинтересовался:
– Как там?
– Хреново, – коротко отрезала я, экономя дыхание.
Минут через десять, вылетев в очередной зал, парни решили передохнуть. Пот с них лил градом, воздух с хрипом вырывался из груди. Я бежала последней и видела, как они затормозили.
– …Водички бы сейчас, – подбегая, я услышала, как выдохнул рейнджер. Он согнулся и, упершись руками в колени, сплюнул тягучую слюну. Ассасин, присев на корточки, пытался восстановить дыхание. Я плюхнулась на пятую точку прямо на пол и пыталась отдышаться. Устроить бег с препятствиями с четвертью центнера на плечах – это вам не баран чихнул! Лишь шаман, не обремененный доспехами и прочими тяжестями, только слегка взмок да немного запыхался.
– Нам осталось пройти три зала, и мы у выхода, – принялся он подбадривать парней. – Помните, мы здесь уже были?
– Да какая разница, были или не были, – отмахнулся от него Виктор, выпрямляясь. На его щеках еще лихорадочно горели красные пятна, но он перестал уже выглядеть как загнанная лошадь. – Главное, что оторвались! Правда, не совсем понятно, от кого, но это мелочи.
– А вот в этом не уверен, – тут же растеряв оптимизм, покачал головой Дима. – У нас еще в запасе, – тут он прикрыл глаза, как бы прикидывая, затем сам себе кивнул, подтверждая. – Да, еще минут десять, и они будут здесь.
– Тогда пять минут на отдых, и ходу, – подал голос Александр, вновь принимая командование на себя. – Идем самым коротким путем, без остановок. Как выберемся во двор, Дмитрий и Алена забирают дверь и уходят, а мы с Котом удерживаем наступление. Уж извини, Ален, придется тебе тяжести потаскать.
– А может, ты потащишь? Ты же налегке, – сделала я свое контрпредложение. – В конце концов, забудь, что я девушка, и начни рассуждать логически. Бегун из меня в доспехах никакой, как и верхолаз. Когда сюда лезли через пролом, меня чуть ли подсаживать не пришлось. А вот боец я не последний.
Саша отрицательно мотнул головой. Я же не сдавалась.
– Ты послушай! В том мире, куда я попала, наемные клирики считаются ребятами не промах. Неужели ты думаешь, что я в каком виде была, в том и попала? – И, видя интерес на лицах, поделилась наболевшим: – Вот это все, – указала на свое тело, – и рост, и сила – мне было дано при переходе в придачу к умениям. И всем этим я умею пользоваться. – Тут, конечно, я соврала, но беготня с утяжелением меня, откровенно говоря, уже утомила. Ноги давно гудели, хотелось сесть и хотя бы немного отдохнуть. – Так что не дури. – Чтобы окончательно сломить сопротивление друзей, добавила последний аргумент: – К тому же я вроде как полевой медик. Случись что с вами, я могу не успеть вернуться. А если рядом со мной кто пострадает, то воскрешу.
– Сил хватит? – скептически уточнил Дмитрий, подходя ко мне.
– С этим? – я вытащила из поясного кошеля подаренные Арагорном четки. – Хоть полк солдат подниму! – «И помру», должна бы добавить, но не стала. Хотя… Ведь я целый монастырь ухайдакала и выжила, может, и теперь не помру, в отключке поваляюсь неделю-другую. – Ну, так что?
Ассасин замялся, глядя на парней и ища у них поддержки. Рейнджер нахмурился и отрицательно дернул подбородком. Шаман вообще не обращал внимания на наш спор. Он вновь выпал в астрал и к чему-то напряженно прислушивался.
– Ладно, потом решим, – наконец уклончиво ответил Саша. Похоже, оставлять девушку для прикрытия тылов было не в его правилах. – Окажемся во дворе, там и определимся.

Но до двора мы так и не добрались. Уже в следующем зале, куда выходили два боковых прохода, нас настигли твари, собравшиеся в единый вал. Теперь они выглядели как сплошное месиво, прорастающее конечностями, из которого то и дело выглядывали уродливые головы, чтобы через миг-другой скрыться в бурлящем водовороте тел. Они лавиной выплескивались из боковых коридоров, растекались по полу, стремясь как можно скорее соединиться в единый поток.
– Быстрее! – прохрипел Саша, толкая Кота, чтобы тот шустрее переставлял ноги. Дима быстро пересек помещение и уже ждал у выхода, напряженно глядя, как парни волокут дверь. Кажется, он чего-то там наколдовывал, надеясь остановить кишащий ужас.
Поняв, что дело пахнет керосином, я чуть приотстала и, выдохнув, чтобы восстановить дыхание, начала читать заклятие. Глотая слова, скороговоркой я творила «Поцелуй Лемираен», за который нас так не любили темные. Я надеялась, что он задержит нападающих и даст нам время удрать.
Вобрав в себя силы, сколько могла – от чего аж доспехи засветились, – я выдохнула:
– Пресветлая Мать, ниспошли свой поцелуй, на кого прошу! – Затем, молниеносно выхватив из петли пернач, изо всех сил шибанула им по полу.
Замок вздрогнул, а потом и вовсе заходил ходуном. Тысячи глоток одновременно исторгли вой, от которого заложило уши, а копошащаяся масса остановилась, стремительно покрываясь коркой. Обрадовавшись, собралась было догнать парней, которым несколько шагов оставалось до спасительных дверей, как Кот оглянулся назад. Бросив дверь, отчего Саша едва ли не кувыркнулся вперед, он неуловимым движением выхватил лук и начал посылать одну стрелу за другой. Я тоже обернулась.
Мамочки! Наполовину застывшая лавина стремительно покрывалась сетью трещин, через которые выпирала зеленая масса. Она тут же прорастала жуткими конечностями, и те в свою очередь разламывали корку, освобождая себе дорогу. Виктор с молниеносной быстротой выпускал стрелы, и твари временно застывали. Но напирающие сверху пласты осклизлого месива погребали их под собой.
Я тоже остановилась, набрала полную грудь воздуха и, зачерпнув остатки сил из оружия, начала повторять заклятие. Из-за спины ударила ветвистая молния, отшвырнув самых проворных тварей из авангарда обратно к дверям.
– Уходите! – проорал Кот, с трудом перекрывая вой, который не смолкал ни на секунду. – Уходите, а мы тут задержим!
И в этот момент вновь со всего маху я ударила перначом в пол. Свет обрушился на тварей, в какую-то долю секунды охватив их, а потом, мигнув, погас, оставив перед глазами плавающие белые пятна. Напирающая масса вмиг затвердела, чтоб уже в следующий момент вновь пойти сетью трещин. Но едва только первый зеленый отросток взметнулся вверх, как в нем, подрагивая, застыла стрела. Однако разрывы становились все чаще, все больше тварей пыталось прорваться сквозь них.
– Ну же! – поторопил наших друзей рейнджер.
Оглянувшись, увидела, как нерешительно ассасин качнул головой, соглашаясь… Димка подскочил к нему и, подняв дверь, занял место Виктора…
– Увидимся! – послышался сквозь гвалт Сашин голос…
Но я уже тянулась к силе через четки, подаренные Арагорном. Сначала на меня обрушился яростный женский вопль: «И ты еще смеешь мне?!» – но я кое-как приглушила его и, сколько смогла, зачерпнула из бурлящего океана необузданной энергии.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 17:52 | Сообщение # 48

Княгиня де Веллар

Глава 13

Крик над самым ухом заставил меня «вынырнуть» обратно в мир.
– Уходим! – пытаясь перекрыть вопли тварей, проорал Виктор. – Ты первая! Прикрываю!
Я оглянулась назад. Шамана с ассасином в зале уже не было, значит, они уволокли дверь. Пока осматривалась, Кот успел долбануть по тварям чем-то вроде «морозного облака». Те покрылись коркой, на которой проступил иней. В этот момент мы начали отступать. К сожалению, заморозки хватило ненадолго. Прошла пара секунд – и зеленая масса вновь начала прорываться наружу. И тут Виктор очередной раз удивил меня, запустив в нее огненным шаром. И после этого он только «немножко маг»?! Всем бы такое «немножко»!..
Тем временем рейнджер убежал вперед проверить коридор, и я, оглядываясь, припустила за ним. Но не успела выскочить, как зеленые твари прорвались сквозь корку и самые шустрые догнали меня. Пузырящееся месиво ударило плетью, подсекая под ноги. Я упала. Шипящее месиво, догнав меня, поднялось волной, готовясь захлестнуть и поглотить.
– Пресветлая Мать… – Я распахнула канал во всю ширь, потом повелительно произнесла: – Вернись назад! – и тварей отшвырнуло заклятием, размазав по дальней стене, как желе.
Вскочив на ноги, я поспешила за Котом.
Дальнейшие события запомнились лишь фрагментарно. Мы отступали, попеременно сдерживая зеленую лавину. Раз за разом я черпала силу и била заклятием «по площадям». А Виктор, едва мне требовалось время на подготовку, приходил на помощь, сдерживая тварей. Правда, его заклинания выходили все слабее, зато мне удавалось зачерпывать все больше и больше силы. И я не скупилась! Главное, чтобы парни успели уйти да мы в живых остались.
Убегали уже по совершенно другим коридорам. Замок не переставал меняться. Влетев в очередной зал, мы увидели, как дверь на одной стене заросла, а вместо нее точно такая же появилась на другой. Пришлось воспользоваться ею. Но, едва мы выскочили в коридор, куда она вела, он тут же начал сжиматься. Виктор ударил заморозкой, после чего что-то кинул и раздался взрыв. Так и удалось проскочить. Еще пара поворотов, и вот он – долгожданный двор!
Кажется, тут все спокойно. Правда, в каком месте мы вышли?! Ничего не понимаю. Когда заходили, остатки телеги были слева от входа, а еще левее пролом. Теперь же все находилось справа! Неужели внутренний двор повернулся относительно замка? Что за чертовщина…
Во дворе никого не было, похоже, парни нас не дождались. Будем надеяться, что они благополучно ушли. А теперь и нам надо драпать. Пока мы пытались сориентироваться, следом выскочила тварь, похожая на ту, что пыталась утащить дверь. Она схватила валун и запустила им в нас. Мы рванули в разные стороны. Однако камень замедлил полет, будто выбирая цель, а потом, выбросив четыре серповидных отростка, направился к рейнджеру.
Словно в замедленной съемке, я с ужасом наблюдала, как валун догнал его, и один отросток хлестнул по колену, а второй с разворота пропорол бедро. Падая, Виктор попытался выстрелить, но рухнул на подрубленную ногу и уже не встал. На пыльную землю обильно потекла кровь.
Валун же, точно управляемый снаряд, скорректировал свой полет и устремился ко мне. Все, что я успела сделать, это плеснуть ему навстречу чистой силой. Тогда камень резко вильнул в сторону, обходя поток. И тут тварь, что запустила в нас булыжником, кинулась на меня. А я про нее совершенно забыла!
Меня брали в клещи. Заготовленного заклятия не было, и времени, чтобы его сотворить, тоже. Все, что успела сделать, это отбежать в сторону и стащить со спины щит, подставляя его под летящий валун. Тот, наконец обогнув силовую волну, нацелился на меня, заходя с другой стороны.
Крутанулась на месте, выдерживая удар. Булыжник, отлетев от щита, заложил очередной вираж и вновь понесся ко мне. Тем временем тварь не стала играть со мной в догонялки, а направилась к неподвижно лежащему рейнджеру. Гадина!
Я не могла сражаться с двумя противниками одновременно. Или меня ранят, или Виктора добьют! А другого варианта нет: тут либо он, либо я. Но для меня вопрос выбора не стоял…
Плюнув на камень, идущий на новый заход, я метнулась к Коту. Тварь уже схватила его и собралась тащить в замок. Надо было что-то делать. Но что?! Применять силу нельзя: зацеплю не только ее, но и парня. А ему, похоже, много не потребуется: кровавая лужа росла с каждой секундой.
Все, что мне осталось сделать, это прыгнуть на бестию, ударив плечом.
Дикий вой огласил двор замка. Тварь, бросив Виктора, невероятным образом изогнулась, отталкивая меня. Я отлетела в сторону.
На теле бестии там, где я столкнулась с ней, осталось гнилостное пятно. Мне хватило доли секунды, чтобы понять, в чем дело. Плащ! Хранитель что-то сделал с моим плащом, чтобы я без опаски смогла ходить по туману!
Тут камень догнал меня. Хотела вновь принять его на щит, но он, в последний момент увильнув, цепанул за плечо. Уже пришло предчувствие боли, но…
Отросток, едва задев меня, смялся как бумажный, а валун с невероятной скоростью стал покрываться бурым налетом. Он смог отлететь всего лишь на пару метров, упал и разбился, разлетаясь осклизлыми кусками во все стороны.
Увидев это, я дернула застежку у горла, скидывая плащ. От резкого движения четки слетели с запястья.
– О черт! – взвыла я. Бой продолжался, останавливаться было нельзя.
Но тварь, неожиданно потеряв к нам интерес, заковыляла к дверям. От ее проворности не осталось и следа, она переваливалась, как хромая утка.
В три прыжка догнав бестию, я стегнула ее плащом. Она взвыла и дернулась. Я еще раз «приласкала» ее одежкой. Секунда-другая, короткая агония – и все было кончено. Лишь куча разлагающихся останков напоминала о мерзкой твари.
Я тут же бросилась к рейнджеру, по пути подбирая четки. Он сломанной куклой лежал на земле. Из раны на бедре торчал обрубок кости. Рухнув перед ним на колени, зачерпнула силы и провела дрожащей рукой, проверяя его состояние. О Пресветлая! В нем практически не осталось жизни, еще минута – и я его потеряю. В голове лихорадочно метались мысли, но в панике я никак не могла сообразить, что же делать. Надо было остановить кровь, замедлить, иначе не успею… Замедлить?! Ну конечно же! Заклятие «Бег жизни»…
Зажав четки в ладони, я распахнула канал. На меня сразу же обрушился водопад ревущей энергии, а следом донеслись отголоски божественного скандала, который, похоже, продолжал набирать обороты. С трудом отрешившись от него и заглушив его отзвуки, я обуздала силу.
Короткий речитатив заклятия – и время для Виктора замедлилось. Грудь замерла на вздохе, а обильно текущая кровь остановилась, поблескивая несвертывающейся алой пленкой на ранах. Я облегченно перевела дух. Получилось! Теперь надо перетащить его за стену и уже там исцелить. Почему-то я была уверена, что твари ее не преодолеют.
С опаской оглянулась на распахнутую дверь, но из замка больше никто не выскакивал. Ну и хорошо! Еще один такой бой я бы не выдержала. Вновь набросив плащ на плечи, я застегнула его, а потом подхватила парня под мышки и потащила. А что делать? По-другому не вынести. Все-таки рейнджер выше и крупнее меня, значит, тяжелее. Не поднимать же на руки?! Я хоть и неслабая, но вряд ли донесу его.
Такие дурацкие мысли мелькали в голове, пока я волокла его. До пролома оставалась еще половина пути, как я почувствовала, что Кот завершил медленный вздох, а потом еще быстрее выдохнул. Заклятие переставало действовать. Выяснять, почему так быстро и отчего, не стала – все равно дважды его не применить. Прочти я его еще раз, и для Виктора это будет стопроцентная смерть. Вот и оставалось лишь вновь опустить парня на землю и, пока течение его жизни не восстановило прежнюю скорость, начать исцелять. Устроив голову поудобнее на его рюкзак, который в запале не заметила, первым делом оторвала мешавшую кровавую тряпку, которая раньше была штаниной. Вправила колено и сложила разрубленную кость. Потом еще раз перепроверила с помощью силы, есть ли где переломы и смещения. А то вдруг срастется неправильно. Думаю, Вите не очень понравится ковылять. И только после этого зашептала слова заклятия. Заклинание «Свет Лемираен» занимало длительное время, но у парня его не было. И я торопилась: вместо размеренного речитатива строчила, будто из пулемета. Кровь текла все сильнее, а вздохи становились слабее и реже. Еще секунда, другая…
«…Жизнь навеки!» – на выдохе. И ничего. Совсем ничего! Кровь остановилась, кости срослись, рана закрылась, но он не дышал!..
– Вить. Витя! Витенька! – тишина. Я поднесла трясущуюся руку к его лицу. Дыхания нет. – Виктор?! – нажала ему на грудь в области сердца, а потом, не выдержав, стукнула. – Ну же! Ну давай же! Не смей оставлять меня тут одну, слышишь?!
Медленный вздох и хриплое «Не дождетесь» прозвучали как музыка. Слава Лемираен и всем обитателям небес Бельнориона! Он жив!
Парень кое-как открыл глаза.
– Вить, ну ты чего творишь?! – обеспокоенно начала я, сама тем временем проверяя его организм с помощью силы. Вроде все в порядке. – Я тут одна… Голова не кружится? – тут же уточнила у него. – С глазами все в порядке? Не плывет, не двоится?!
– Да нет, все хорошо.
Рейнджер перестал хрипеть, как умирающий, его щеки на глазах наливались румянцем.
– Напугал ты меня…
От перенапряжения у меня начала кружиться голова. В ушах зашумело, но я, не обращая на это внимания, продолжала держать силу и переливать ее Виктору. Ему сейчас нужнее. Кровопотеря была – мама не горюй!
А он мягко улыбнулся и, чуть приподнявшись, с благодарностью легонько поцеловал меня в уголок губ.
– Спасибо…
Я удивленно отпрянула, осторожно дотронулась до места прикосновения его губ кончиками пальцев, четки выпали из руки…

Кажется, я отключилась. Открыв глаза, поняла, что вижу склонившегося надо мной рейнджера. Он заботливо отирал мне лицо чем-то терпко пахнущим. Доспеха на мне не было, стегач распахнут на груди, чтобы облегчить дыхание.
– С возвращением! – улыбнулся он и подмигнул. – Ален, если ты от практически братского и почти невинного поцелуя так сознания лишаешься, что ж с тобой после свадьбы-то будет?!
…А в ответ слов не было… Секунда, другая… Нет ни единой мысли…
С трудом донесла руку до лица и хотела коснуться уголка губ… Взгляд невольно упал на запястье.
– Где четки?! – меня аж холодом продрало. Если потеряла, то все! У меня случился откат, и теперь я без них к силе неделю прикоснуться не смогу! А мне обратно возвращаться!..
– У меня в кармане плаща, в левом. Доставать будешь сама, они меня током бьют так, что глаза светятся, как фонарики, – ответил Виктор. – Если можешь, прямо сейчас и забирай, а то я нервничаю.
Торопливо запустила руку в его карман. Кончиками пальцев нащупала четки, но ухватить не смогла, лежа не доставала. Тогда кое-как приподнялась на локте. Кот наклонился, чтобы поддержать меня.
Нос к носу, так близко… Даже горячее дыхание чувствуется на щеке… Тепло сильной руки под спиной…
Невольно задержала свою ладонь в кармане. А Кот вновь легонько коснулся одного уголка губ. Потом, увереннее, другого… У меня вырвался невольный вздох и…
Вздрогнула и отстранилась, лишь когда поняла, что мы безудержно целуемся, я без доспехов, и Виктор, запустив руку под распахнутый на груди стегач, гладит там…
Упершись обеими руками, мягко, но настойчиво постаралась отстранить его от себя.
– Стой, подожди, не надо! Не надо, не сейчас…
Парень замер. Казалось, что он тоже был удивлен внезапному порыву, толкнувшему нас друг к другу.
– Отпусти меня… Отвернись, я оденусь.
Моему смущению не было предела.
Виктор с легким вздохом разочарования отстранился.
– Хорошо. – Но, видя мои раскрасневшиеся щеки, подмигнул и попытался сгладить ситуацию: – Но ты тоже не подсматривай. Мне штаны сменить надо, у этих кто-то штанину оторвал.
Он неловко поднялся на ноги и отошел в сторону, встав ко мне спиной. Я же еще пару секунд смотрела ему вслед, борясь с собой, чтобы не окликнуть.
Пресветлая, как же хорошо, когда рядом такой сильный, уверенный и надежный человек! Как хорошо в кольце его рук! Как… Но дела есть дела. Они всегда в первую очередь.
Непослушными от волнения пальцами едва справилась с деревянными пуговицами поддоспешника. Потом стала влезать в кольчугу. Отросшие волосы цеплялись за кольца. С ожесточением дернула, вырывая пару прядей.
Во мне начала закипать злость на туман, на ситуацию в целом. Дурацкое задание! А он так рисковал… Мы все глупо рисковали. И я… И он… И не в моих силах что-либо изменить… Почему все так не вовремя случается?! Почему теперь, а не тогда?! Не дома?!
Гнев помог удержаться на ногах, когда я заныривала в кольчугу. Не знаю, как Виктор ее снимал, но залезать в нее было не меньшим «удовольствием». Вдеть руки в рукава, поднять ее на вытянутых руках вверх и позволить ей плавно стечь по стегачу. Попрыгать, если кольца за что-то зацепились, стараясь надеть ее хотя бы наполовину, чтоб руки можно было опустить. Продеть голову в горловину и уж после одернуть подол.
Гнев помог мне поднять бригантину с земли и даже накинуть ее на себя, а вот дальше…
– Я готова. Ну, почти… Помоги ремни затянуть!
Виктор развернулся, окидывая скептическим взглядом. Отстегнув от пояса фляжку, он подал мне.
– Хлебни укрепляющего. Пару глоточков – и хватит.
Взяв ее, я подставила ему застежки.
– Справишься с ремнями?
– Я с корсетами справлялся, и послеоперационными, и теми, что фигуру подтягивают, – Виктор пожал плечами. В его голосе сквозила обида.
Я чуть губу до крови с досады не прокусила. Вот ворона! Можно подумать, у меня доспех самоснимающийся! Он мне помогал, вытаскивал, стягивал все это железо, чтобы мне легче было дышать. А я?!
Пытаясь избавиться от чувства неловкости, глотнула из фляжки. Мама родная! «Х-хто» это?! Гхкм!.. Вернее, что?!
Жидкость обожгла горло, вспыхнув в желудке маленьким пожаром. Только спустя пару секунд у меня прорезался голос.
– Это самогонка?!
– Продукт совместного творчества одного рейнджера, двух двурвов, алхимика и мага-артефактора.
– Все понятно! – закивала я, пытаясь глубокими вздохами унять пламя. – Кроме того – что за двурвы, и чего вы туда намешали?!
Виктор глянул искоса, заправляя последний ремень в пряжку, и я заметила в его глазах смешинки.
– Двурвы – это что-то вроде фэнтезийных дварфов, которых наши переводятлы любят обзывать гномами, но не совсем. А намешали… Пытались воссоздать Орденский бальзам на базе смутных воспоминаний.
Я осторожно улыбнулась в ответ, не потому, что меня развеселил его рассказ, а потому, что он не обиделся на мои глупые слова.
– Предлагаю пойти к костру, там, говорят, безопасно. Так что у огонька посидим, подкрепимся сухпайком, – предложил он, застегнув последнюю пряжку.
Огляделась по сторонам. Оказалось, что Виктор вынес меня за стену замка. В пяти шагах от того места, где я лежала, начинался туман. Парней рядом не было.
– А наши где?
– Не знаю, нашел кое-какие следы, так что, скорее всего, они уже ушли от замка, – он неопределенно махнул рукой куда-то в сторону. – Кстати, щит и все лишнее давай сюда. Давай-давай, на ногах еле держишься.
Лишнее?! Да вроде же нет ничего, но… Меня от веса кольчуги с бригантиной покачивало, а еще сверху наручи, шлем, щит.
– Ладно, уговорил. А как костер искать будем?
Я в тумане не ориентировалась, оставалось надеяться только на спутника.
– Есть одна задумка. – Он забрал все мелкие части доспехов, да еще и пернач с клевцом едва не силой отобрал. Увязав все вещи какой-то веревкой, он закинул их вместе с рюкзаком себе на плечо. Мне же отдал глефу, чтобы я использовала ее как костыль.
И мы пошли. Кот уверенно держал направление, ориентируясь в тумане, как в своей квартире. Он приобнял меня за талию и направлял или осторожно поддерживал, когда под ноги подворачивались невидимые во мгле камни.
До костра добрались всего за четверть часа. Этому я ни капли не удивилась. Уже стала привыкать, что мир туманов – место, где такие понятия, как время или пространство, относительны. Весьма относительны. И для каждого его обитателя текут по-разному. А законы физики действуют, как хотят. Вернее будет сказать – здесь свои законы, но я их не знаю и даже не догадываюсь об их смысле.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 17:52 | Сообщение # 49

Княгиня де Веллар

Выйдя к огню, Виктор сначала усадил меня на валун, затем скинул баул с плеча и уже повернулся, чтобы что-то сказать, как… длинный язык белой мглы мгновенно выстрелил к костру, ухватывая рейнджера. И Виктор исчез. Из моих рук тут же испарилась глефа. Все, что мне осталось, это потерянно смотреть на то место, где он только что стоял.
Только несколько минут спустя я вспомнила, что так и не забрала у Виктора из кармана четки.

В полной тишине я сидела и безучастно смотрела на пламя. Постепенно возвращались силы, я чувствовала себя все лучше. Последствия отката стирались с каждым ударом сердца.
Как нелепо и скоротечно все произошло! То, что случилось между мной и Виктором, оставило щемящую пустоту в душе… Неизвестно, встретимся ли мы еще. Казалось бы, ну что такого? Поцеловались – и все. Мимолетное увлечение. Ан нет. В груди по-прежнему саднит и хочется… Сама не знаю, чего хочется… Хотя нет, конечно же, знаю! Хотелось бы встретиться еще раз. А еще знаю, что не хочу возвращаться в Бельнорион. Неизвестно, что меня ждет, но точно ничего хорошего.
Но разве меня кто-то спрашивает, чего я хочу?! Я всего лишь разменная фигура на доске опытного игрока, и этот игрок – Арагорн. Собственно говоря, все мы – четверо попаданцев – только игральные фишки в неизвестной и непонятной игре. А может быть, нас больше? На щите пока лишь четыре росписи…
С легкостью поднявшись на ноги – я восстановилась полностью, – подошла к связанным в тюк вещам, вынула оттуда щит и положила на прежнее место. Вдруг еще кто придет? Так хоть будет знать, что он не один. Есть и другие несчастные.
Я отвлеклась всего лишь на мгновение, относя щит к границе с туманом, но у костра уже успел появиться странный тип в фуфайке на голое тело, в заляпанных чем-то штанах, кирзовых сапогах, кургузой кепочке и с дымящейся беломориной в зубах. Ну словно комбайнер из сельпо! Увидев столь колоритного типа, я замерла от удивления.
– И не смотри на меня так, гарна дивчина, – ухмыльнулся тот, перекатывая папиросу во рту. И, будто прочтя мои мысли, продолжил: – Не видишь, к тебе первый парень на деревне вышел?!
– А в деревне один дом, – брякнула я от неожиданности.
Тип, сдвинув кепку на лоб, почесал макушку и сплюнул. Недокуренная папироса упала и исчезла, едва коснувшись земли.
– У вас тут сегодня что, слет юных пионеров? Или плановая экскурсия в Эрмитаж, но по ошибке всех закинули сюда? Чего вы тут скопом шатаетесь?
От услышанного я дар речи потеряла. Неужели это местный? Кто он?!
Хранители – понятно, от них мощью веет. Арагорн с виду – ни туда, ни сюда, но уже не раз демонстрировал свои способности. Тогда это кто? Или здесь чем могущественнее, тем плюгавее на вид?!
А «комбайнер», изогнув бровь, будто бы я произнесла это вслух, и сложив руки на груди, прошелся туда-сюда, не спуская с меня цепкого взгляда.
– Вот что, милая. Чеши отсюда, – сказал он. – За сегодняшний день я уже замучился вашему брату лекции по мироустройству читать.
– Рада бы, – развела руками. Когда первый шок от встречи прошел, ко мне начала возвращаться прежняя дерзость в общении с богами. – Да не знаю как.
– Итишь твою, – сплюнул тип еще раз. – Развелось вас тут, неумех, и за всеми уследи! Пронаблюдай. Едва обретут способность к сердцу шариться – и сразу зачастят. Нет, чтобы сперва научиться азам…
– Да я…
– Знаю, знаю. Не просила, – перебил он меня. – Но не тебе выбирать. Что миру надо, то он и берет. – И, видя, что я вновь пытаюсь что-то спросить, добавил: – Даже рта не раскрывай. На сегодня лимит просветительской деятельности исчерпан. Или, как выразился один из ваших, «исперчен». И так уже весь язык в мозолях. Хотя шут с… Э, нет! С тобой не Шут, с тобой Лемираен. В общем, слушай меня, дважды повторять не стану. Раз ты с энергией миров, или, как ее еще профаны называют, магией, спишь чуть ли не в обнимку и тело у тебя ею же измененное, уйти отсюда сможешь, оставив у себя лишь ее малую часть.
Я стояла и внимательно слушала, но ничего не понимала. Его слова оставались для меня загадкой. Тип, заметив мою растерянность, лишь махнул рукой.
– Короче, бросишь у костра половину своего барахла, что здесь получила, иначе мир туманов не выпустит обратно. Теперь ясно?
Вот теперь ясно. Я кивнула.
– Ну и замечательно. Решай, что оставишь, и дуй отсюда. А то мне некогда. Еще в пару мест сгонять надо. – И, на полуслове оборвав разговор, сжался в светящийся шар и исчез в молочной пелене.
М-да!.. Вот и поговорили. Знать бы, кто это был и можно ли верить его словам? Советы давать все горазды, а вот к чему они могут привести?..
Но все же я решила послушаться и принялась вспоминать, какие вещи получила в тумане. Их оказалось немного: четыре ножа, отданных рейнджером; щит; плащ, измененный хранителем. И половину из этого надо оставить.
Что ж, будем сортировать. Плащ я ни за что не оставлю, а вот щит мне не нужен. Его я даже трогать не буду. Остаются только ножи. Расстаться с ними мне было сложно, прежде всего потому, что они напоминали о Викторе.
Некоторое время пришлось помаяться, чтобы определиться. В итоге решила, что попробую оставить здесь два, спрятав их, а два других возьму с собой. Но, если не удастся, дополнительно буду оставлять по одному, пока не получится уйти.
Два ножа положила в кошель, а два других все же припрятала под камень, навешав на них заклятие невидимости, сверху добавив сторожевое. Теперь, даже если их и обнаружат, покусившемуся неслабо достанется. Потом застегнула плащ, развешала на поясе оружие, прицепила шлем и сделала шаг от костра ближе к туману.

– Вы идиоты! Тупицы! Бездари! Как вы умудрились проворонить ее?! Как?! Я вас спрашиваю?! Вы должны были посадить ее в поглощающую камеру?! А вы что сделали?!
В кабинете с окнами, занавешенными плотными шторами, где мрак разгоняла лишь пара едва теплящихся свечей, Первый Указующий Перст Адорн давал выход своим чувствам.
– Мы исполнили все, как было приказано, – перепуганно проблеял стражник у порога.
В помещении было душно. Смесь благовоний и еще чего-то едкого, но едва уловимого не позволяла дышать полной грудью.
– Тогда объясни мне, КАК она смогла выбраться?!
– Лучезарный, я не знаю. На монастырь обрушился гнев Лемираен, а когда мы пришли в себя, оказалось, что камеры уничтожены, а голодный камень мертв. Клиричка пропала.
– Не смей мне врать! Голодный камень никогда не сможет пресытиться! Он выпьет любого!
– Клянусь! – Стражник рухнул на колени, уткнувшись лицом в пол. – Камеры разрушены! А пленница сбежала.
Первый перст Адорн пренебрежительно взглянул на человека, замершего у порога.
– Приказываю послать на поиски отрекшейся лучший отряд храмовой стражи. Найти ее хоть из-под земли и доставить. Неважно, живой или мертвой.
– Отрекшаяся?! – неподдельный ужас прозвучал в голосе стражника.
– Отрекшаяся! – рявкнул Несущий свет. – Или ты думал, для поглощения сажают всех подряд?! – Стражник затравленно мотнул головой. – Тогда пошел вон! И начать поиски немедленно!
Тот моментально взвился на ноги и собрался открыть дверь, но Адорн остановил его.
– Но если я хоть слово услышу за стенами монастыря о том, что случилось с камерами… Если вы хоть слово пророните о том, КОГО ищете… Тогда уже я начну ГНЕВАТЬСЯ! Ясно?!
– Да, – едва не выкрикнул стражник.
– Всем же скажите, что произошедшее – отзвук гнева Лемираен. Для знающих более – всех ударило скандалом богов-супругов. Отчасти это правда. И больше ничего. Об отрекшейся вы знать ничего не знаете, но ищете ее!
Стражник низко поклонился и выскочил за дверь.
Из неприметной дверцы тотчас вышел человек в белоснежном балахоне. Его заурядное лицо ничего не выражало. Однако в словах прозвучал живейший интерес:
– Теперь девчонка – отрекшаяся? Уже не мы?
– А ты что хотел, Гарост? Как еще я мог назвать посланницу Элионда?
– Но сразу бросаться громкими словами…
– Громкими? – в негодовании вскинулся Первый Перст. – Кажется, ты забываешься, Светоносный?! Причем дважды!
Напоминание о ступени клира охладило пыл Несущего Свет. Он склонил голову, признавая первенство Лучезарного Адорна. А тот продолжал:
– Или хочешь еще раз почувствовать на своей шкуре, что смогла «девчонка»?! Забыл, как тебя крючило от божественного гнева? В тот момент ты даже свечку запалить не смог! А она не только снесла преграду для силы, но и уничтожила голодный камень, что до сих пор удавалось сделать лишь малому кругу посвященных! А потом преспокойно ушла, пока прочие в беспамятстве валялись! Не объяви я ее изменницей божественного света, и Совет сразу бы заинтересовался такой мощью. А я не хочу, чтобы все узнали о нашей затее. Или, может быть, ты хочешь? Жаждешь, чтобы Совет узнал, кто именно здесь отрекшийся?
– Нет, Лучезарный, нет. Ты мудр, как никогда, – покаянно ответил Гарост, еще ниже опуская голову. – И решение твое единственно верное.
Адорн, с благосклонным видом слушая извинения Светоносного, отогнул плотную штору и, на миг сощурившись от яркого дневного света, выглянул в окно. Однако его мысли были далеко от бессмысленных словоизлияний. Он думал о предстоящем разговоре.
Наконец-то тот, кого призвали, пообещал снизойти и удостоить лично его беседой. В тайной комнате все уже было готово для встречи с Ним. Только время еще не пришло. Лучезарный надеялся обмануть Призываемого, соблазнить посулами, пообещав поклонения. Главное, столкнуть его с богами Бельнориона. Пусть они потом воюют. А ослабших от борьбы божеств будет гораздо проще свергнуть, проведя СВОЙ ритуал на камне трех сердец. Главное, чтобы чаша вовремя оказалась в его руках.
Он встал боком к Несущему Свет, чтобы скрыть свою левую руку. И не видел, насколько цепким взглядом окидывал его Гарост, сразу же обративший внимание на произошедшие изменения. Не подозревал, что Светоносный заметил заострившиеся черты лица и посеревшую кожу, зеленоватый цвет белков и радужки… Кисть, сросшуюся в трехпалую культю с когтями…

– Где она?! Я спрашиваю тебя, куда делась посланница Игрока?!
– Мира, родная, ну откуда я знаю? – пробасил гигант с огненно-рыжей шевелюрой, провожая васильково-синим взглядом предмет своего обожания.
Светловолосая женщина в развевающихся одеждах металась из стороны в сторону, как тигрица в клетке.
– Но ты должен! Должен! Должен!..
– Мирочка, прелесть моя, но ведь она твой адепт, а не мой. Ты же ее со своего канала питаешь. Каким образом я-то должен почувствовать?
– Так и я ее не чувствую. Понимаешь?! Совершенно не чувствую! А должна! Без нее нам ничего не светит! Ты понимаешь это или нет?! НИЧЕГО!!!
– Ну что ты так переживаешь, – принялся увещевать гигант. – Она отыщется. Никуда не денется. Может, хватила лишку и теперь отлеживается. Ты же знаешь, люди – такие хрупкие и нежные создания.
– Яр, я так понимаю, тебе все равно, куда подевался наш Стабилизатор?!
– Мира, ну что ты придумываешь…
– Тебе все равно, где мы потом будем жить?! Тебе плевать на Бельнорион?! Нет, ты мне ответь!.. Ты хочешь, чтобы я, как попрошайка, скиталась без собственного мира?! Ты хочешь, чтобы меня постигла участь Камирта из соседней реальности?! Еще совсем недавно, всего лишь пару лет назад, он заглядывал и жаловался, что у него дома творится непонятно что. А теперь?! Какой-то выскочка Суширос, заручившись поддержкой с Другой стороны, выкинул его вон с малолетней сестрой на руках. Бедняжке всего десять веков стукнуло. Ребенка лишили крова, энергетических потоков и собственной паствы. Ты хочешь, чтоб это и нас постигло?!
----------------------------------------------------
Камирт – уже упоминавшийся ранее в сноске светлый бог из мира Лича.

Суширос – бог темных сил из мира Лича.
----------------------------------------------------
– Мира, ты что, не веришь Сейву? Он же славный малый, мы обо всем давно договорились.
– Я верю Сейву! Он мне все-таки брат, и энергия у нас одна, хоть и полярная. Да и при чем здесь он?! Я говорю про Игрока! Мы все поставили на его посланницу! А другого варианта не заготовили. У нас его просто нет! А еще я с недавних пор начала чувствовать, что кто-то еще пытается присосаться к нашему миру. Отток энергии пошел гораздо сильнее.
Неожиданно в самом темном углу появилась загадочная фигура в антрацитово-черном плаще с глубоким капюшоном. Откинув его, перед супругами предстал молодой мужчина с волосами цвета вороного крыла и такими же бездонно-черными глазами. Он стремительным шагом подошел к нервничающей женщине.
– Ты звала меня? – спросил он, целуя ее в щеку.
– Нет, – фыркнула та в ответ, словно кошка.
Но мужчина уже отстранился и протянул руку гиганту. Последовало крепкое рукопожатие.
– Из-за чего сыр-бор? – поинтересовался он, когда с приветствиями было покончено. – Лемираен опять решила устроить скандал? Что стало причиной на этот раз? У Амарэль из параллельного мира две мантикоры охраняют вход в Главный храм, а у нее такого еще нет? Или у Исмат из…
– Да замолчи ты!!! – едва не завизжала она. – Тебе бы только шутить да издеваться! А то, что происходит у тебя под носом, не видишь! Я уже говорила Яру, повторю и тебе. Кто-то пытается присосаться к нашему миру. Отток энергии идет все сильнее, нам же поступает все меньше. Неужели ты этого не почувствовал?
– Я списал это на завершение очередного цикла.
– И все?! Как всегда, понадеялся на моих адептов? Сейв, ну хоть раз не будь таким безголовым. Отправь последователей со своей стороны, чтобы провели ритуал.
– А смысл? – пожал плечами мужчина. – Чаша-то всего одна. Если твои и мои встретятся там, даже наше непосредственное вмешательство их не удержит. Если мой Филипп схлестнется с твоим Лионидом, полмира будет мертво. Об этом ты подумала?
– Я не дам им силы для драки.
– И что? Можно подумать, у них накопителей нет.
– Сейворус! Хватит отнекиваться! Сколько можно?! Когда ты начнешь полноценно участвовать в контроле над Бельнорионом? Сколько еще будешь прятаться за наши с Яраном спины?
– Лемираен, я тебе не муж, чтобы ты мне плешь своими воплями проедала, – грозно начал мужчина. За его спиной заклубилась первозданная Тьма. – Хочешь что-то сказать – скажи, а не читай нотации.
Богиня недовольно замолчала.
– У меня Стабилизатор пропал, – выдала она, немного успокоившись.
– Давно? – встревоженно спросил Чернобог.
– Третий день не чувствую.
– Тьфу! – сплюнул он, тут же расслабившись. – Я уж думал, что-то серьезное.
– А за это время отток энергии увеличился, словно кто-то подключился к моему каналу. Догонд стал потреблять еще больше, и Роалин…
– Цикл завершается, – отмахнулся от ее слов Чернобог, – аномалии активизируются. Все в порядке вещей. Стоило из-за этого скандал раздувать?! – И пропал.
– Никогда не смей вот так исчезать при мне! – крикнула ему вслед Богиня. – Яр, ты посмотри на него?! Сопляк! Мальчишка! А все туда же!
– Мира, хватит уже. Успокойся. Бедные последователи, наверное, уже умерли от твоего крика.
– От моего?! И ты еще смеешь говорить мне подобное?! Ты мой муж! Моя опора! Да у меня Стабилизатор пропал! А ты ничего не сделал, чтоб найти ее!
– Мира!..
– Что – Мира?! Ну что – Мира?! Ты хотя бы слышишь, что я тебе говорю? Или, как этот негодный мальчишка, делаешь все поперек?! О да!.. Вы с ним сговорились за моей спиной. Вы двое – мужчины, а я одна – слабая женщина!.. Как я не догадалась?! Вы сговорились и теперь делаете мне все назло! Кто тебя просил одновременно давать два пророчества жрецу? Вот кто?! «Роалин падет!» – а то никто не знал, что именно так и произойдет?!.. «Двуликие найдут сердце мира!..» – точнее сказать не мог?! Кто просил тебя сливать два пророчество в одно? Вот кто?! Энергию решил сэкономить, чтобы не мотаться дважды в хронопотоке? О себе подумал! А обо мне? Нужно было разделить! В одном сказать про Роалин, а в другом – о том, чтобы твои жрецы довели Стабилизатор до «Камня Трех Душ», а не размазывать сопли по лицу до бесконечности!
– Мира!..
– Что – Мира?! Я уже, Создатель ведает, сколько времени Мира, а ты по-прежнему…

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 17:54 | Сообщение # 50

Княгиня де Веллар

Очнулась в темноте, в тесном ящике, который куда-то везли. Я стала осторожно ощупывать его стенки, чтобы понять, как из него выбраться. Кругом была гладкая деревянная поверхность, под головой подушка – и больше ничего. В мозгу сверкнула страшная мысль, и паника накатила волной. Пришлось собрать все силы в кулак, чтобы ее подавить. Говорят, в такой ситуации нервы – лишний расход воздуха, а у меня, может быть, его очень мало. Я постаралась не двигаться совсем.
Через какое-то время я поняла, что удушье мне не грозит: воздух по-прежнему был довольно свеж и пах… Лавандой и пудрой?! Что за бред?! Где я нахожусь?
Осторожно постучала костяшками пальцев по деревяшке перед собой. Рядом тут же завозились, что-то щелкнуло, и надо мной склонилась женское лицо. Когда глаза привыкли к неяркому свету, я узнала Эльму. Менестрель тут же зажала мне рот ладошкой и поднесла палец к губам.
– Тс-с! Тихо. Сейчас проедем пост, и я тебя выпущу. Будет обыск, лежи смирно, и тогда тебя не найдут. Это ящик мистрэ Миликара с двойным дном, он с мадам Матильдой фокусы с ее исчезновением показывает.
----------------------------------------------------
Мистрэ – уважительное обращение к деятелям искусства, к лицам, владеющим магией.
----------------------------------------------------
Я убрала ее ладошку с лица и спросила шепотом:
– Где я?
– В цирке, – ответила девушка. – А теперь тихо! Наша очередь! – и быстро захлопнула крышку.
Было хорошо слышно, как менестрель что-то стала накладывать сверху. Потом она затихла, а некоторое время спустя раздался грубый мужской голос:
– А тут у вас что?
– Вещи, достопочтимый страж. Вот посмотрите, здесь у нас свернутый шатер, тут реквизит для фокусов, – с готовностью принялась объяснять Эльма. – Это дорожный сундук мадам Матильды. Это мой. А вот вещи Эрика, он у нас силач, такой же, как и вы.
– Что ты хочешь этим сказать?! – грозно поинтересовался мужчина.
Послышались звуки сдвигаемых предметов.
– Ой, ничего такого, – глупо захихикала менестрель. – Я подумала, чтобы быть стражем, надо быть гораздо сильнее Эрика. Ведь в стражу берут только лучших из лучших.
– Ты мне зубы не заговаривай!
– Что вы! И в мыслях не было! – Эльма кокетничала напропалую. – А здесь у нас костюмы для выступлений шутов и буффонов! Ангус и Трик – они такие забавные. Такие милашки! Вы уже видели их во-он там! Да, да, в той повозке… А это сундук мистрэ Кальриена. Ах… Он такой… Красивый!..
– Показывай, что там?!
– Что вы?! Я не смею даже прикоснуться к его вещам! Мистрэ Кальриен будет гневаться!
– А ну живо!
– Хорошо, хорошо… – затараторила менестрель. – Вот смотрите: это платки, а это флакон с радугой… Только не открывайте! Мистрэ Кальриен – ши из рода Морнианов. Если без спроса трогать его флаконы, а уж тем более открывать, может разразиться буря. Пипа как-то раз разбила темно-синенький. Да, да. Точно такой же, как этот. Потом нас в пути настигла гроза! Ветер был такой сильный, что едва не перевернул повозки. Мистрэ потом так ругался!
----------------------------------------------------
Ши, или сидхе, – сумеречные эльфы. В мире Бельнорион это морские эльфы. Не гнушаются пиратством. Живут на побережье Эльвиона. Стихия для их магии – вода и все, что с ней связано.
----------------------------------------------------
– А это что за ящик?
– Так я уже сказала! Это дорожный сундук мадам Матильды. Ой, не открывайте!
Надо мной что-то щелкнуло, послышался звук рвущейся ткани, а стражник вполголоса ругнулся.
– Ну что вы наделали?! Вы порвали лучшее платье мадам. Как она теперь будет выступать? – запричитала девушка.
– Есть мне дело до ее платьев…
– Достопочтимый страж, а вы все правильно сделали! – тут же нашлась Эльма. – Госпожа Матильда – настоящая фурия! И ни за что не будет носить рваное. А я буду. Она отдаст это платье мне, а я аккуратно зашью его и буду в нем петь. Вы знаете, какие у меня замечательные песни?! А с этим платьем они будут еще лучше! А это… Ой! Ну это же панталоны мадам и ее нижняя сорочка! Это чулки… У нее такие прекрасные шелковые чулки! Она их покупает, отдавая по половине золотого за пару! Я как-то пошла с ней на базар и видела, как мадам покупает их в лучших модных лавках… Когда-нибудь и я стану покупать себе такие…
– Эфор?! Ну что ты там копаешься? – послышался другой мужской голос. – О! Что я вижу! Наш старина Эфор решил примерить дамские панталоны?!
Раздался дружный гогот. Но его перебил сиплый командирский рык.
– Ма-алчать! – Наступила тишина. – Все обыскали?!
– Полностью. Ничего не нашли, командор…
– Тогда чего стоите, увальни?! Вперед! И так ни въехать, ни выехать!.. А вы что уставились?! Не задерживайте! Проезжай, кому говорят!..
Натужно заскрипели колеса, и мы вновь двинулись дальше.
Рядышком облегченно вздохнули, завозились, а потом по глазам резанул свет. Эльма откинула потайную крышку. Я села и утерла выступившие слезы. Девушка плюхнулась рядышком с ящиком.
– Думала, он никогда не отцепится! – устало протянула она. – Сам урод, каких свет не видывал, а все туда же! Грязными ручищами хвать!.. Мадам взбеленится, когда узнает, что этот грязнуля брался за ее панталоны… А все так забавно получилось! – Менестрель звонко рассмеялась. – Заливалась соловьем, а сама дура дурой! Чего я только не несла! Теперь ты сочтешь меня полоумной?
Я же осматривалась. Мы ехали в большой повозке, закрытой тентом из плотной ткани. Местами на потертой ткани виднелись заплатки. Вдоль высоких бортов стояли какие-то ящики, лежали огромные тюки. Эльма примостилась на одном из них. Свободного места почти не было.
– Так сочтешь или нет? – переспросила девушка.
– С какой стати? – удивилась я. – Я бы и не такое несла, если бы мне надо было что-то утаить. Спасибо, что не выдала меня.
– Положим, не только тебя, но и кое-какой товар, – прыснула та в ладошку. – Но об этом тс-с… Я тебе ничего не говорила.
– А что, цирк еще и контрабанду возит? – я удивленно округлила глаза.
– Длинный язык когда-нибудь меня погубит, – проворчала себе под нос Эльма и тут же принялась оправдываться: – Почему сразу контрабанду? Никакую не контрабанду. Скажем так: циркачи выступают по разным странам, при этом прихватывают кое-что с собой то здесь, то там… Разве это контрабанда? Что поделать, если в Ольтании власти не жалуют чудесные боевые амулеты мастеров-погодников из Эльвиона? Видите ли, оружейная гильдия воспротивилась! Это вовсе не означает, что другим они не нужны. Или, к примеру, в Адероне не купишь шелка эльфов Таурелина. Из этого не следует, что местные модницы их не станут носить… Где же здесь контрабанда? Разве они собрали целый караван и везут? Нет. А пара тюков не в счет. Вот у степняков – это да. А у нас тут совсем наоборот…

Когда цирк отъехал подальше от города, я выбралась из повозки и села на облучок рядом с возницей – светловолосым улыбчивым гигантом. Он был раздет по пояс, и всем был открыт его могучий торс с рельефной мускулатурой, покрытый бронзовым загаром.
– Эрик, – представился он и подмигнул. Его глаза лучились юношеским задором.
– Ольна, – ответила я.
– Ольна, что же ты такого натворила, что город закрыли на два дня и перерыли весь сверху донизу? И после на выезде всех трясли, как яблони по осени?
– Это не из-за меня, – попыталась откреститься.
– Ага, – добродушно хмыкнул гигант. – Это кому-нибудь другому расскажи. Сразу видно – птица высокого полета. Тебя же храмовники по всему городу искали, и сама ты из храмовых. Это невооруженным глазом видно: оружие, доспехи, плащ с нашивкой. Если бы Эльма не уговорила нашего толстяка Лероя, тебя бы сдали. Давай сознавайся!.. – Он, добродушно поглядывая на меня, подстегнул тяжеловозов, что неспешно тянули повозку.
Я не торопилась отвечать, задумчиво глядя вдаль. Впереди вереницей ехали разномастные фургоны и телеги бродячих артистов, раскрашенные яркими красками. Их один за другим тянули мышастые лошади. Многие циркачи шли рядом. Одни просто болтали, смеялись. Другие соскакивали со своих повозок, чтобы тут же пересесть в соседний фургон. Третьи вовсе репетировали. Я видела, как парнишка лет десяти, встав на спину впряженной в повозку лошади, учился балансировать. Жилистый парень, особо не глядя под ноги, шел и жонглировал кольцами. Две молодые девушки, иногда принимаясь яростно ругаться меж собой, придумывали новую репризу.
----------------------------------------------------
Реприза – в цирке и на эстраде комический номер – шуточная реплика или сценический трюк.
----------------------------------------------------
Тут из повозки выбралась Эльма и, обняв гиганта со спины за плечи, поцеловала его в макушку.
– Эрик, не будь таким любопытным. Много будешь знать – скоро состаришься. А ты мне старый не нужен. Все знать – это обязанность нашего толстяка Лероя. В конце концов, цирк его, а значит, и забота тоже его.
Силач завел руку за спину и похлопал менестрель по за… Кх-гм… По нижней выступающей части тела.
– Ох и хитрюга ты, Эльма! Ей-ей, хитрюга! – Эрик кинул на меня лукавый взгляд и добавил: – Все вы, девки, хитрые! – В отместку девушка легонько щелкнула его по темечку, а потом укусила за кончик уха. – Ай!.. Эльма!..
– Даже не думай, – выдохнула она ему в ухо, а потом громче сказала: – Остановимся на ночлег, я отведу Ольну к мистрэ Миликару. После, если он захочет, сам расскажет. А пока не допытывайся.

Солнце уже коснулось горизонта, когда цирк остановился у дорожного колодца. Фургоны и повозки поставили в круг, внутри которого начали обустраивать лагерь. Сразу сложили несколько костров, возле которых засуетились женщины. Кто-то занялся лошадьми, кто-то направился запасать дрова в лесок, видневшийся неподалеку. Каждому нашлось дело.
Вскоре вкусно запахло едой. Мой живот заурчал, выдав громкую руладу. Не мешало бы поесть, а то у меня маковой росинки дня три во рту не было, а если прибавить время, в течение которого я находилась в тумане, то и все четыре. Неугомонная Эльма умчалась куда-то, едва цирк остановился, но вскоре вернулась и потянула меня за собой.
Мы пришли к одному из фургонов, возле которого на раскладном стульчике за переносным столиком сидел невысокий и весьма упитанный мужчина. Про фигуру таких в народе говорят: проще перепрыгнуть, чем обойти. Он был обладателем огненно-рыжей шевелюры с редкими вкраплениями черных и седых прядей. Такое буйство красок в свою очередь наводило на мысль, что без окрашивания хной тут не обошлось. Его одежда была кричащих расцветок, а все пальцы украшены кольцами и перстнями. Толстячок окинул меня внимательным взглядом и указал на подножку фургона, предлагая садиться. Это был мистрэ Лерой Миликар собственной персоной.
Я умостилась на краешке. Лишь когда менестрель ушла, толстяк начал разговор.
– Девочка, я понимаю, что ты что-то натворила, но… – тут он поднял пухлый пальчик, унизанный сразу двумя перстнями, привлекая мое внимание. – Но мне не нужно знать это. Цени.
Я кивнула, благодаря, и мистрэ продолжил:
– Мне неинтересны чужие тайны, поскольку все мы не без греха. Главное, чтобы они за собой не принесли неприятности. Так вот, отсюда первый вопрос: твои тайны могут угрожать нам?
Пожав плечами и осторожно подбирая слова, попыталась разъяснить:
– Я знаю – кто, но не знаю – почему? Поэтому не могу ответить однозначно.
Лерой Миликар в задумчивости прикусил губу.
– Тогда другой вопрос: если неприятности настигнут тебя, сможешь им противостоять и победить?
Я припомнила разрушения, учиненные в монастыре, а потом бой в замке, когда черпала без остановки.
– Да, – постаралась вложить в голос всю уверенность, которую испытывала.
– Хорошо, – мистрэ был доволен. – Тогда за твое спасение из города я потребую с тебя плату. Это будет справедливо. Ты согласна?
– Смотря какую плату, – осторожно откликнулась я. На выполнение желания Игрока я уже подрядилась помимо своего желания и в очередной раз обещать то, о чем не имела представления, не намеревалась.
Лерой покачал головой:
– Хитрая.
– Осмотрительная, – поправила я.
– Еще лучше, – согласился он. – Тогда слушай. Я хочу, чтобы цирк дал гастроли по Дорнату. Сама знаешь, это государство богатое, значит, заработать там можно хорошо. А мы, выступая по Ваймеру, больше издержались, чем получили. И в Тимарисе тоже много денег не собрали. Политика, чтоб ей пусто было! Там одни клирики у власти, тут другие. У одних черные, у других светлые, – тут он посмотрел на меня. – Не в обиду будет сказано, но итог один. Почему-то жреческое сословие не любит нас, лицедеев. А Дорнат – светское государство, там народ живет свободнее, и денег на веселье тратит больше. Но, чтобы попасть туда, нам надо пересечь территорию Ольтании. А местные власти нас… скажем так, после некоторого инцидента, увы, не жалуют. Чтобы попасть в Дорнат, придется нам возвращаться через Ваймер, Адерон и, только проехав Лисену, мы окажемся там. Путь долгий, нас он не устраивает. Однако всегда есть выход. Если, захватив по самому краю неприветливую к нам Ольтанию, пройти по Глухим Землям вдоль болот, то можно попасть в Дорнат. Риск приличный, однако и выгода немалая. Вот я и понадеялся, что ты поможешь нам преодолеть Глухие Земли. Мы, циркачи, – народ крепкий, и за себя постоять можем, но вот с нечистью, которая полезет из болот Догонда, не справимся. Для этого нам нужен сильный клирик. А раз тебя выделяет сама Лемираен и снисходит лично, то ты для нас просто находка.
Я задумалась, что же ему ответить. В голове мелькнула мысль: все же Эльма, когда прибилась к команде Бриана, видела, что мне являлась богиня. Лерой терпеливо ждал.
Сейчас передо мной стоял вопрос, что же делать дальше: отправляться в свободное плавание или остаться с цирком. Свободное плавание было чревато «возвращением» в тюрьму, уже без возможности выбраться оттуда. Думаю, храмовые стражи не дураки и теперь учли все варианты. Интересно, за что на меня так взъелись посвященные клирики? У меня силы больше? Умения? Бред!.. Неужели Морвид или Бриан постарались?! И все из-за того, что богиня назвала меня двуликой? Или из-за глупых пророчеств? Ладно, что сейчас переливать из пустого в порожнее. Надо решать.
– Я помогу вам пройти через Глухие Земли, – наконец дала я ответ.
Лерой Миликар обрадованно просиял.

Я поселилась в повозке у Эльмы, точнее сказать, у Эрика, но, поскольку девушка распоряжалась в ней, как заправская хозяйка, то все так и говорили: «повозка Эльмы». Со всеми артистами у меня сложились дружеские отношения. В первый же вечер, едва я согласилась с предложением мистрэ, меня утащили к одному из костров и представили всем. Кого тут только не было! Акробаты, жонглеры, наездники, силачи и даже пара медведей. Правда, когда две косолапых мохнатых горы, тяжело переваливаясь, продефилировали мимо в фургон и оттуда спустя какое-то время вышли два могучих парня, я поняла, что это оборотни. Еще с циркачами путешествовала многочисленная актерская труппа, состоящая из мимов, шутов, певцов и комедиантов. Цирк в Бельнорионе представлял собой сборище разномастной публики, этакую смесь циркового и театрального искусств. И всем этим заведовал мистрэ Лерой Миликар. Правда, его главенство было не абсолютным, все сложные вопросы решались на общем собрании. Именно тогда все и обсудили, каким образом им лучше доехать. После недолгих дебатов я была удивлена – выснилось, что циркачи привычны к риску, и предложение о путешествии по опасным местам было принято единогласно.

В блаженном ничегонеделании пролетело четыре дня. Нельзя сказать, что я вообще ничем не занималась, но все дела, которые выполняла, никак не были связаны с обязанностями клирика. И это радовало. Естественно, я помнила, что мне потом предстоит, но сейчас просто наслаждалась отдыхом. Чтобы не выделяться из толпы, надела на себя аляповатое платье, которое нашла в монастыре. Оно хоть и сидело на мне, как на корове седло, но позволяло не выглядеть белой вороной в общей массе артистов, которые носили вещи самых ярких расцветок и невероятных сочетаний.
Единственное, что все эти дни портило настроение, – это воспоминания о случившемся в монастыре. Сколько я ни прокручивала ситуацию, как ни размышляла над ней, выходило одно и то же: именно по желанию команды меня взяли в монастырь, а значит, именно команда виновата в том, что меня посадили в камеру, где чуть не убили. Получается, что мои бывшие товарищи просто решили избавиться от меня самым удобным для них способом. И хотя я старалась гнать от себя эти мысли, но они нет-нет да навевали опасения, что покушения на меня продолжатся.
Солнце уже было в зените, и цирк проехал треть положенного за день пути, когда нас настиг конный отряд храмовой стражи численностью около тридцати человек. Авангард проскочил вперед и преградил дорогу, а остальные взяли нас в кольцо.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:07 | Сообщение # 51

Княгиня де Веллар

Глава 14

Мы вынуждены были остановиться. Мистрэ Миликар выскочил из своего фургона и, напоминая цветастый шарик из-за свободных одежд, заторопился к командору храмовой стражи. Из фургонов и повозок выглядывали артисты, возмущенно переговариваясь меж собой. Но никто не спешил выяснять, в чем же дело, оставив это на откуп толстяку Лерою. Едва он приблизился к командору, как один из всадников оттер его в сторону, нацелив в грудь длинную пику. Мистрэ попытался что-то возразить или объяснить, однако храмовник, не слушая его, не позволил добраться до главы отряда.
Меж тем стражи, плотнее сжав кольцо вокруг фургонов, принялись стаскивать циркачей на землю. Те заволновались. Правда, ропот тут же стих, едва не замеченный ранее всадник – сутулый мужчина с невзрачной внешностью – хлопнул в ладоши и у обочины взметнулся столб огня. Оказалось, что отряд сопровождал клирик. Судя по бледно-серому цвету его одежд, сильный и опытный боец.
– Людей отдельно, а прочих не трогать, – распорядился он. Усиленные магией слова легко разнеслись над дорогой.
Если раньше у меня и могли быть сомнения, то теперь я точно уверилась – это приехали по мою душу. Спрятаться так, чтобы не нашли, было некуда. Клирик, посмотрев через призму силы на окружающее пространство, мгновенно вычислит меня по ауре. Бежать? Допустим, с ним я справлюсь, но что делать с храмовыми стражами? Пока я буду сдерживать клирика, они порубят меня в капусту, а заодно и артистов, которые подвернутся под горячую руку. То, что они не останутся стоять безучастно в стороне, стало понятно с самого начала. Тот же Эрик, демонстративно поигрывая мускулами, потянулся за дубиной, которая до этого лежала в ногах, под сиденьем.
Тем временем храмовники уже согнали половину циркачей, с ходу определяя, кто из них человек, и расталкивая по двум группам. Скоро должна была наступить наша очередь.
Эрик недовольно заворчал, как медведь, и хотел было достать свое оружие, но я жестом остановила его. Пусть все идет, как идет, а там посмотрим.
Нас заставили выйти из повозки и оттерли к людям. Я оказалась в толпе артистов. Рядом со мной стояли жонглер Анри – жилистый парень, на репетицию которого я обратила внимание еще в первый день, мадам Матильда – дама с аппетитными формами и с поведением в стиле вамп, метатель ножей Шимус Корст – коротышка с внушительными залысинами, Неста и Гленис – две стройные и гибкие акробатки… Да много еще народу было в нашей группе.
Когда всех циркачей рассортировали, как яблоки по корзинам, к нам направился клирик. Он даже не взглянул на «нелюдей», как он их назвал, а нацелился лишь на нас. Я внутренне подобралась, готовясь дать отпор. Сейчас меня вычислят. Своей аурой я отличалась от артистов, как береза от камыша. Вот если бы мне слиться с толпой, стать такой, как они… А это идея! Морвид однажды показал мне, как такое можно провернуть.
И я решила рискнуть. Дождалась, пока клирик кинет в толпу поисковое заклятие, – даже на глаз несложно было определить, когда он это сделает, ведь ему требуется сосредоточение для произнесения слов, пусть и беззвучного. А после, даже не пытаясь коснуться своей силы, иначе бы сразу были сорваны покровы, нащупала чужое заклятие, выжала из него силу, как воду из тряпки, и часть ее перенацелила на морок. С перепугу мне даже не потребовалось много времени, чтобы все успеть.
Такой же «финт ушами» провернули темные клирики, когда подъезжали к трактиру. Правда, тогда они просто нейтрализовали мою силу, поскольку она была им чужда. А сейчас мне было намного легче, чем им, поскольку пришлось упражняться со знакомой стихией.
Клирик, видимо, что-то почувствовал, недовольно нахмурился и даже дернул головой, будто отгонял назойливую муху, но ничего не разглядел. Поэтому он заново зачерпнул силы, кинул поисковик помощнее и… И ничего не увидел, кроме своей энергии, рассеивающейся над артистами.
– Ничего не понимаю, – буркнул он и стал внимательно приглядываться.
Томительно текли минуты. Было видно, как клирик вновь принялся читать заклятие, а я вновь подхватила остатки силы, разлитой в воздухе, и подновила морок. Пассивное мажество не требовало много сил и энергии, но хорошо отводило глаза.
Очередное заклятие снова ничего не показало. Тогда мужчина, плюнув, попытался магическим зрением просмотреть повозки. У меня сердце рухнуло в пятки, но я тут же облегченно выдохнула. Ничего он там не увидит.
После того как очнулась в ящике для фокусов, я не дотрагивалась до силы. Из-за перегрузки в монастыре, а потом дополнительно в тумане, к силе я не могла даже прикоснуться. От страдания, как всегда, спас демир, так что все эти дни я просто сидела и ждала, когда способности вернутся. Оружие в тумане было разряжено полностью и не фонило. А в спектре магического зрения оно выглядело обычным колюще-режущим железом, которого у циркачей в качестве реквизита было предостаточно.
Клирик внимательно осмотрел все фургоны и, естественно, ничего не обнаружил. Даже обыск, который провели стражи, ничего не дал. Еще в первый же день циркачи спрятали мои доспехи в тайники, а у них, как у контрабандистов со стажем, потайных мест было предостаточно.
Неудача очень сильно разозлила мужчину. И тогда я поняла, что он точно знал, где меня искать. Скорее всего, ему кто-то подсказал, или он каким-то образом отследил мою ауру издалека, а подъехав поближе, потерял. Чтобы сорвать свою злость, он ударил воздушным заклятьем по ближайшему лесу, а потом, не удовлетворившись, запустил пылающим сгустком в группу артистов, где я стояла. Мы с воплем рухнули на землю, а над нашими головами пролетел огненный вихрь и, обдав жаром, растворился. Я с трудом удержалась, чтобы не попытаться начать выставлять щит.
Пока мы боязливо вжимались в траву, он, сотворив еще пару заклятий, успокоился и вновь принялся внимательно разглядывать нас.
– Эй ты! – Он при помощи силы вздернул на ноги мадам Матильду. – Чем занимаешься? Отвечай!
Женщина неожиданно высоким от страха голосом начала говорить:
– Я драматическая актриса, помощница мистрэ Миликара по фокусам, его спутница, а также…
Но тут невидимая рука швырнула ее обратно.
– Ты! – Теперь на ноги была поставлена одна из акробаток.
Девушка начала отвечать, но клирик ее даже дослушивать не стал и выдернул, как морковку из грядки, жонглера Анри.
– А может, ты?! Хотя нет…
Клирик отпустил его и неожиданно переключился на «нелюдей». Но едва он попытался вытащить кого-то из толпы, как мистрэ Кальриен – высокий, смуглокожий, но светловолосый ши – властным жестом встретил его заклятие. Храмовник мгновенно взбесился, ударив стеной огня. На что ши ответил разрядами молний, ударившими по обочинам дороги, и сгустившимися тучами на горизонте. Засвистел ветер, принялся рвать плащи храмовых стражей, окружавших нас. Не врали артисты, когда говорили, что Кальриен – мастер-погодник.
Тогда клирик протяжно выкрикнул, воздев руки к небу, – и разом все стихло. Через канал я неожиданно для себя уловила отголоски заклятий и мощной волшбы. Это было плохо и хорошо одновременно. Плохо то, что от стресса ко мне начали возвращаться способности, значит, меня в любой момент могли заметить. А хорошо то, что теперь мне удалось гораздо легче отщипнуть от заклятий, чтобы возвести морок. Он давным-давно развеялся, и, если бы клирик хоть раз посмотрел на меня через призму силы, то обнаружил бы.
– Чтоб Сейворус глодал ваши души вечно! – рявкнул он и обратился к ши, который стоял подбоченившись. – Хорошо, я не стану применять к вам всю мощь богов, если вы выдадите мне отрекшуюся!
– У нас нет такой! – ответила приземистая, ширококостная дама по имени Сиобан. Она встала рядом с Кальриеном. По ее внешнему виду – жестким черным волосам, землисто-серой коже, раскосым глазам и чуть выступающим из-под нижней губы клыкам – было ясно, что она из рода троллей.
----------------------------------------------------
Тролли в мире Бельнориона обладают магией земли.
----------------------------------------------------
Клирик недовольно нахмурился, не этого он ждал. У ног Сиобан зашевелилась земля, вспучившись бугром. Дама показала, что у циркачей не один маг, погодник, а еще есть и чаровница.
Несколько минут длилось молчаливое противостояние: клирик смирял свою гордыню, понимая, что с двумя стихийниками ему не справиться. Перевес был на стороне детей чужих земель, нежели почитателей богов. Ши и тролль стояли и ждали его решения.
– Ладно, – наконец проскрежетал клирик. На его щеках горели гневные пятна, а руки были сжаты в кулаки. – Тогда каждый из циркачей должен сказать и показать страже, кто он и чем занимается.
Упорство клирика было понятно: он надеялся вычислить среди артистов человека, ничего не умеющего из циркового искусства, а попутно, пока все остальные станут демонстрировать свои способности, он собирался смотреть через поисковое заклятие.
Стянув остатки разлитой вокруг силы, я потихонечку начала подпитывать вновь поредевший морок. Тем временем оправившиеся от шока артисты начали представляться. Сестры-гимнастки показали пару кульбитов, а потом прогнулись в спине, сложившись пополам. Храмовник недовольно махнул рукой, и девушки отбежали в сторону. Следом вышел Анри. Он пожонглировал булавами и, ловко поймав их сгибом локтя, раскланялся. Мадам Матильда показала несколько изящных па и чудесным образом достала из своего облегающего платья шелковую розу на длинном стебле.
Наша группа стремительно редела, прятаться среди убывающих артистов становилось все труднее. Я с ужасом понимала, что продемонстрировать мне нечего.
Эльма, ободряюще подмигнув мне, вышла перед клириком и запела:
Холодной ночью, темным лесом,
Дорогой дальней в стороне чужой,
Не ведая куда, шел молодой повеса
Горячий сердцем и в душе герой.
Не зная страха, шорохов не слыша,
Которыми пугает темнота,
Когда обычный путник еле дышит,
А разум поглощает пустота,
Он видел свет, струящийся сквозь листья,
От дальних звезд и молодой луны,
И силуэты птиц на фоне неба чистом,
Внимая музыке и голосам весны…
…Наутро вся природа встрепенулась,
И, сбросив сладкие оковы сна,
В блаженстве старая волчица потянулась.
На пару-тройку дней она не будет голодна…
----------------------------------------------------
Стихи Евы Кориной.
----------------------------------------------------
С легкой издевкой раскланявшись, она прошмыгнула к артистам, стоящим в стороне.
За ней вышел Шимус Корст. Он распахнул надетую на голое тело жилетку и продемонстрировал окружающим десяток метательных ножей. Храмовые стражи мгновенно подобрались, а некоторые и вовсе предпочли прикрыться щитами. Шимус попросил прикатить мишень – деревянный круг, диаметром в мой рост. И братья-перевертыши выполнили просьбу.
– Феанель, любовь моя, твой выход.
Меня толкнули в спину, заставляя сделать шаг вперед. Едва я неловко переступила, как клирик сразу же вцепился в меня подозрительным взглядом. Еще бы! Высокая, статная девица, максимально подходящая под описание. Да он не отстанет от меня, пока не будет на двести процентов уверен, что я та, за кого себя выдаю.
Сглотнув ком в горле и молясь про себя всем богам, я нервно улыбнулась, а потом вышла к метателю, стараясь при этом двигаться так же плавно, как Матильда. Вышло так себе, поскольку приходилось постоянно присматривать за мороком – не ровен час, спадет. И тогда все: «котятам наступит конец – больше не нагадят»!
Мы смотрелись рядом странно. Метатель был ниже меня на полторы головы, доставая только до плеча. Он ободряюще улыбнулся мне и одним ловким движением вытащил сразу четыре ножа. Я попыталась подыграть – раскланялась перед стражами. Но, едва выпрямилась, Шимус перекинул мне два ножа. То ли сноровка, вложенная в тело, не подвела, то ли метатель постарался, чтобы они прилетели мне прямо в руки. Я даже испугаться не успела, как уже подхватила их за рукояти. А что случилось после – запомнилось только обрывками. Страха от происходящего не было, бояться просто не успевала.
Шимус взглядом дал понять, чтобы я метнула ножи в мишень. Продемонстрировав их публике, как это делали артисты в цирке на Земле, я послала их разом в цель. И в это же мгновение, когда мои ножи полетели, Шимус метнул свои. Его мастерство было бесспорно – они ударили рядом два по два. Метатель подгадал все так, чтобы наши ножи воткнулись впритирку друг к другу.
Танцующей походкой подошла к деревянному кругу, извлекла их и протянула обратно. Шимус принял их, а сам в это время шепнул:
– Вставай по колышкам, – и отошел.
Окинув взглядом круг, я поняла, про что он говорил. Там, незаметные со стороны, выступали маленькие шпеньки, задавая, как нужно было встать у мишени.
Соблазнительно улыбнувшись стражам – надеюсь, что соблазнительно, что мою улыбку не приняли за оскал, – приняла эффектную позу: ножки вместе, чтобы бедро казалось покруглее, а талия поуже, руки раскинуты в стороны, ладонями вверх, осанка гордая, подбородок вздернут.
Тем временем красивым жестом метатель выдернул черный шелковый платок из кармана и завязал глаза. Меня прошиб холодный пот, и ноги едва не подогнулись.
А мастер ловкими движениями один за другим стал посылать ножи в цель. Те со стуком втыкались по контуру моей фигуры так плотно, что кожей я чувствовала холодок стали. В этот момент в моей голове была только одна мысль: «Как хорошо, что я не в штанах, а в аляповатом платье, ведь если случится конфуз, то будет не видно».
Метнув все десять ножей, Шимус сорвал повязку и раскланялся. На дрожащих ногах я подошла и встала рядом с ним, чтобы повторить поклон.
Выпрямившись, метатель обнял меня за талию. Потом его рука как бы невзначай сползла ниже, и он по-хозяйски похлопал меня бедру. Это, похоже, и убедило клирика в достоверности легенды.
Прижавшись друг к другу, мы почти дошли до циркачей, как напоследок храмовник хлестнул вопросом:
– Метатель тебе кто?
Я обернулась, недоуменно распахнула глаза и ответила таким тоном, словно это было само собой разумеющимся:
– Муж!..
Думаю, за этот взгляд мне должны были дать как минимум два Оскара.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:09 | Сообщение # 52

Княгиня де Веллар

Артисты продолжали выступать. А я, едва оказалась в толпе, сразу же проверила, в каком состоянии морок. Оказывается, он еще держался, но вот-вот должен был развеяться. Требовалось немедленно его подновить, но, как назло, клирик больше не зачерпывал силу, и взять ее было неоткуда. Еще чуть-чуть – и все откроется!
Несколько минут спустя я почувствовала, что морок истаял. Сейчас храмовник обратит на меня внимание. Вот прямо сейчас! Он смотрит на меня! И?!
Но ничего не произошло. Мужчина вновь недоверчиво ожег меня взглядом, а потом продолжил наблюдать за выступлением. Шуты Ангус и Трик – два карлика, забавляясь, кривлялись перед стражами, корчили рожи, смеялись сами над собой, рассказывая бородатые шутки.
Облегченно выдохнув, я пошатнулась и чуть не осела на землю. Эрик тут же подхватил меня под руку, чтобы я не выдала себя чересчур взволнованным видом. Рядом со мной встал мистрэ Кальриен. Он ободряюще улыбнулся, обнажив чуточку длинноватые клыки. А из-за его спины выглянула мистрис Сиобан и подмигнула. Это они мне помогли? Но как?
----------------------------------------------------
Мистрис – уважительное обращение к лицам женского пола, владеющим магией.
----------------------------------------------------
Я читала, что магия богов гораздо сильнее волшбы детей других миров. А Морвид говорил, что сила и их волшебство не взаимодействуют – проходят друг сквозь друга, не задевая. Объяснял, что нельзя использовать одно против другого, они не смешиваются. А выходит, что погодник и чаровница земли смогли отвести храмовнику глаза?!
Циркачи закончили свое выступление, а клирик так и не обнаружил той, за кем охотился, то есть меня. Он еще раз с подозрением оглядел всех и, приказав стражам следовать за ним, уехал. Храмовники потянулись следом.
Лишь когда они скрылись вдали, циркачи вернулись к своим повозкам. Я же напросилась к мистрэ Кальриену и мистрис Сиобан в их фургон.
Первым делом я от всего сердца попыталась поблагодарить их, но ши прервал меня:
– Полно, девочка. Я это делал и для себя тоже. Если бы клирик нашел тебя, от нашего цирка потом бы ничего не осталось. И даже мы с мистрис ничего не смогли бы поделать. Храмовые стражи, у которых каждый боец усилен десятком заклятий, – неодолимые бойцы. Их одних было довольно, чтобы всех порубить.
– И все равно, спасибо большое! Не знаю, как вам удалось выстоять против мощи заклятий богини, но вы спасли меня. Если бы не вы!..
– Ты слишком юна, девочка, и мало знаешь, – перебил меня Кальриен. – Если ты считаешь, что боги-узурпаторы сильны, то напрасно. Могущество самой земли и природы превыше их колдовства, – улыбнулся. – Ваши боги замкнули потоки мира на себя, но силы природы им не подвластны. Они не поняли, что нельзя требовать и отбирать. Нужно лишь попросить, и душа мира сама пойдет тебе навстречу. Вы берете практически безграничную силу от богов, но так и не можете совладать с простым дождем. Вы вызываете его в одном месте, чтобы лишить дождя землю в другом. Мы же просто просим, и он идет. Ваши боги сильны, но этой силой сложно сделать малое. Бревном трудно смахнуть цикаду с листа, не убив ее при этом, а прутиком можно с легкостью. Так и с вашими силами. Вы слабы своей силой, а мы сильны своей слабостью. Плохо то, что, используя магию богов, можно уничтожить сразу и много всего, а силами природы – совсем ничего. Но защититься можно всегда. Правда, мы стараемся не выставлять это напоказ, иначе ваши жрецы могут начать гонения.
Я молча слушала, пытаясь все понять и запомнить. То, что говорил Кальриен, прежде слышать не доводилось, но одно было понятно – это совершеннейшая правда. Боги не такие прекрасные, какими хотят казаться, – это мне стало понятно уже давно, а вот что они узурпаторы – об этом я слышала впервые.
– Попрошу с тебя лишь одну плату за наше доброе дело…
Я с готовностью навострила уши.
– Забудь, кто тебе помог и каким образом. Ни моему народу, ни народу Сиобан не нужны излишние хлопоты. Нас и так слишком мало, мы слабее вас, людей. За вами боги, а наши аватары слишком далеко.
– Хорошо, – тут же согласилась я. – Обещаю, что никому не скажу. Клятву принести?
– Твоего слова будет достаточно, – отказался мистрэ.
– Тогда даю слово.

Уже больше месяца цирк был в пути. Мы миновали Форлис – купеческий город, где останавливались на пять дней, чтобы дать представления. Проехали множество мелких поселений с названиями и без, где выступали по вечерам, а уже с утра уезжали. Потом был Болар – пограничный городок, где сходились Королевские тракты Тимариса и Ольтании, встречаясь с шелковым путем эльфов Таурелина. Там я и увидела чистокровных эльфов. Светлые эльфы отличались от ши как белый день от заката. Если мистрэ Кальриен был красив, квартероны прекрасны, то истинные эльфы ослепительны. Я видела троллей, кобольдов и гоблинов, встретились мне и гномы, которые так далеко забрались от своих гор по торговым делам.
В Боларе мы прошли пограничный контроль и въехали в Ольтанию. Она встретила нас росистыми утрами, горячим полднем и вечерним пением птиц. Мы путешествовали по западным окраинам страны, не заезжая в крупные города и не стремясь надолго останавливаться. Не знаю, что натворили циркачи, но страну они хотели покинуть как можно скорее. По левую руку на горизонте вечнозеленой стеной стояли леса эльфов Таурелина, указывая нам верный путь.

Прошел жаркий и душный июль, наступил август с прохладными утренниками. Я неспешно путешествовала вместе с цирком.
В компании артистов было весело. Чтобы не болтаться ненужным балластом, я начала учиться цирковым профессиям. Естественно, ни жонглером, ни акробатом я не стала, а вот вольтижировкой, фехтованием разными видами оружия, метанием ножей, да и не только ножей, но и вилок, а также других не совсем приспособленных для метания предметов довольно неплохо овладела. Правда, пока училась попадать в цель с завязанными глазами, мастер Шимус Крост попробовал ухаживать за мной. Пришлось дать понять ему, чтобы ни на что не рассчитывал. Поначалу мастер взгрустнул, но оживленные цирковые будни быстро развеяли тоску, и уже пару недель спустя он ухлестывал за новой актрисой, которую приняли в труппу взамен ушедшей от нас в Форлисе.
Все это время я не только училась, но и развивала свои способности. Черпала силу, до отказа наполняя оружие. Пыталась разобраться с мечом. Тут, надо сказать, я не то чтобы потерпела неудачу, но больших успехов с мечом не достигла. Строила сложные заклятия, намаливала доспехи, обучалась плести по два заклятия сразу или удерживать по пять незавершенных, пытаясь то одно, то другое пустить в ход. Я совершенствовалась, как могла.
Погони храмовой стражи за мной больше не было, но я по-прежнему скрывалась за мороком. Мистрэ Кальриен и мистрис Сиобан совместно изготовили мне амулет, скрывающий истинную сущность, да и я сама в городах и поселках даже не прикасалась к силе, чтобы не привлечь к себе внимания. В Форлисе натыкалась на объявления, расклеенные на столбах, что, мол, разыскивается отрекшаяся, но ни словесного описания, ни портрета к нему не прилагалось. В общем, эти тексты больше походили на страшилку, которую рассказывают ночью у костра, нежели на настоящие розыскные листы.
Последний летний месяц перевалил через середину. Продовольствие и деньги подходили к концу, необходимо было закупать их вновь, вот поэтому цирк решил заехать в ближайший крупный город – Пормут. Дальше лежали малообжитые Глухие Земли, с редкими сторожевыми поселками и крепостями.
Этот приграничный город с обширным торжищем, окруженный невысокой крепостной стеной – ведь нападения, кроме как со стороны эльфов, ждать было неоткуда, а те уже пару тысяч лет не воевали с людьми, – притягивал к себе всех подряд. Здесь были торговцы и путешественники, эльфийские дальние патрули, решившие передохнуть не в палатке, а в мягких постелях. Встречались и подозрительные типы явно уголовной наружности, за которыми зорко следили стражники городской гвардии. Пока у ворот с нас взимали проездную пошлину, был пойман конокрад, пытавшийся вывести ворованных лошадей под видом купленных.
При въезде я на всякий случай осмотрелась, опасаясь увидеть более подробные розыскные листы или отряд храмовой стражи. Но все было спокойно. А вот мистрэ Лерой Миликар почему-то излишне нервничал, суетился, пытаясь разом рассказать стражникам, кто они, откуда и что ничего предосудительного с собой не везут. Впрочем, от его сбивчивых объяснений гвардейцы отмахнулись, как от назойливой мухи, и продолжили обследовать багаж. Лишь проверив все досконально, нам разрешили въезд. Несмотря на плохонькие стены и удаленность от центра страны, свои обязанности стражники выполняли на совесть.
Цирк расположился на центральной площади. И сразу же артисты начали натягивать главный шатер, устанавливать складные помосты для малых сцен. Мы с Эльмой и Эриком натягивали навес для выступлений и собирали подмостки под ним.
– Илина, передай мне молоток, – попросил силач.
– Ага, – отозвалась я. Чтобы не попасться, циркачи переименовали меня в Илину, в местный аналог переиначенного второго варианта моего имени – Елена. Так было и мне привычней, и храмовые стражи в случае чего не сразу опознают.
Затянув покрепче веревочный узел, я нагнулась к ящику и протянула требуемый инструмент. Еще в самом начале заметив, как ловко я управляюсь с клещами, пилой и молотком, Эрик с радостью позволил помогать при сборке конструкций. Если Эльму можно было лишь просить подержать – на большее она оказалась не способна, то мне позволялось все.
Вдвоем с Эриком мы ловко соединили доски общим бруском, и возведение помоста было завершено. А девушка тем временем закончила ставить заплатку на навес.
– Готово! – крикнула она, обрезая ножом толстую нитку. И мы принялись натягивать его на деревянный каркас.
К нам подбежал Мостин – самый младший сын из семьи канатоходцев, первый сорванец и задира в цирке.
– Илина, Илина, – затараторил он. – Тефя фядя Фымус фовет!
Пареньку было лет шесть, и у него как раз выпали передние молочные зубы. Из-за этого он безбожно шепелявил.
– Ифи фкорей! – поторопил он и, широко улыбнувшись, умчался прочь.
Эрик заверил, что справится самостоятельно, и отпустил меня. Я поспешила к метателю ножей.
Шимус уже поставил вращающуюся мишень и теперь устанавливал щит для метания. Увидев меня, махнул рукой, требуя подойти поближе.
– Сегодня ты выступаешь со мной, – беря быка за рога, заявил метатель.
– Нет уж! – я отказалась наотрез. В моей памяти все еще были слишком свежи воспоминания о том, какие чувства я испытывала, когда он метал ножи с завязанными глазами, а я стояла у мишени.
– Илина! – начал убеждать меня Шимус. – Город большой. Публика капризная. Не знаю, как тебе, а мне деньги для дальней дороги нужны. Лошадь надо кормить и при этом еще самому что-то есть. А толп зрителей в Глухих Землях не предвидится.
– Может, вы Айслин поставите? – предложила я. – В последнее время вы с ней много времени проводите вместе…
– Она выступает у Селвина, в спектакле. А с тобой я уже работал, так что все будет замечательно. Попроси у кого-нибудь костюм пособлазнительней, чтобы уже на вечернем представлении была во всеоружии. Нам надо громко заявить о себе, иначе зритель не потянется.
– Но…
– Выступишь?! – Метатель посмотрел на меня в упор, и я сдалась.
А что было делать? Если бы не его помощь тогда, я бы загремела обратно в камеру. И только поэтому не посмела отказать.

Когда солнце стало клониться к закату, начал собираться любопытный зритель. Кора, девушка, которая раньше выступала у жонглеров, а ныне была в интересном положении и уже ничем не занималась, одолжила мне свои вещи. Хотя я была выше ее ростом на целую голову, но с небольшой переделкой ее одежда пришлась мне впору. Эльма помогла надставить подол, кое-где распороть, а в одном месте даже ушить, чтобы платье плотно сидело от шеи до бедра, а ниже спадало мягкими складками до самого пола. А еще Эльма подняла и уложила отросшие волосы в прическу.
Кое-как оглядев себя в маленькое ручное зеркальце, я была ошеломлена. Статная, высокая, красивая… Какие еще эпитеты можно привести?! Последним доводом, окончательно убедившим меня, что я, безусловно, похорошела и больше не похожа на нечто среднее между драконоборцем и бабищей-шпалоукладчицей, стал остолбеневший Эрик, когда я спустилась из повозки.
Минуту спустя к нему вернулся дар речи, и он наконец смог что-то членораздельно произнести. Силач тут же попытался сделать мне комплимент, но менестрель та-ак наступила ему каблуком на ногу, что бедолага взвыл и потерял интерес к окружающему.
– Тебе пояса не хватает и пары ножей к нему. Раз ты выступаешь с метателем, то они непременно должны быть, – изрекла с задумчивым видом девушка, оглядывая меня.
Эрик прохромал до помоста и, усевшись на него, принялся растирать отдавленную ногу.
И тут я вспомнила о ножах, что отдал рейнджер: два из них мне все же удалось вытащить из тумана. Бросившись к своим сумкам в повозку, я достала их из поясного кошеля. Н-да… Нельзя было подвешивать их к поясу как украшение. Никак нельзя! Во-первых, они были схожи с метательными ножами техногенного мира: лезвие с круглыми отверстиями для баланса, без рукояти, вместо нее только металлический хвостик. В этом мире подобных я не встречала. А во-вторых, только слепой не поймет, что это не игрушка, а серьезная вещь, существующая для того, чтобы убивать. В-третьих, они слишком выразительно подчеркивали мою принадлежность к воинам. А этого никак нельзя было допускать.
Вздохнув и с сожалением погладив их кончиками пальцев по рукоятям, словно не к металлу прикоснулась, а к Виктору, я вынуждена была убрать их обратно.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:09 | Сообщение # 53

Княгиня де Веллар

Вокруг настила, где должен был выступать Шимус, уже собралась плотная толпа. Все ждали зрелища. Когда я подошла и окликнула метателя, он хотел было недовольно разразиться речью. Но, увидев меня, лишь одобрительно крякнул и, заявив: «Вечер будет наш!» – начал представление.
Сначала Шимус показал простые номера, потом на сцену поднялась я. Народ оживился. Мы повторили фокус с двойным броском ножей, потом через плечо. По просьбе зрителей кидали в указанную точку мишени. А к концу представления, когда пресытившаяся толпа уже, казалось, ничему не могла удивляться, он повторил номер с метанием сначала с открытыми глазами, а потом вслепую. Толпа с замиранием сердца следила, как мастер, повязав черный платок, один за другим вонзает ножи по контуру вокруг меня. В этот раз все прошло намного легче. Я уже была уверена в Шимусе, да мы сейчас выступали не перед храмовниками, когда нервы, казалось, были натянуты до предела.
Под бурные аплодисменты и звон монет мы закончили выступление. Сумма была подсчитана, и Шимус честно отдал мне треть.
– У нас с тобой прекрасная пара для выступлений, – заявил он, ссыпая свою долю в кошель и убирая за пазуху. – Если все-таки надумаешь – дай знать! – И, напоследок одарив меня страстным взором, словно актер, исполняющий роль героя-любовника, умчался к Айслин.
Я только покачала головой, глядя ему вслед, а потом, огибая все еще выступающих артистов и разглядывая зрителей, с затаенным сердцем наблюдающих за ними, неторопливо направилась к нашей повозке. По пути я остановилась, чтобы посмотреть выступление канатоходцев. На высоте семи метров над землей, помахивая большим веером, скользила сестра Мостина. Она была старше его всего на пару лет, но уже умело держала толпу в напряжении, то балансируя на одной ноге, то разыгрывая, будто потеряла равновесие и вот-вот упадет. По спокойному лицу отца, который стоял на перекладине на опорном столбе и наблюдал за дочерью, можно было понять, что ее проделки – всего лишь задуманные трюки, и не более. Потом я стала смотреть выступление акробатов. Сестры Неста и Гленис, одетые в костюмы змей, складывались самым невероятным образом. Казалось, что человеческое тело не может изгибаться, подражая рептилиям. Неста лежала на груди, прогнувшись в спине, и носком ноги рисовала перед собой узоры. Я было залюбовалась гибкостью девушки, как меня кто-то дернул за подол. Машинально я схватила наглеца за руку, но им оказался Мостин. Он потянул меня вниз, требуя, чтобы я наклонилась к нему, и зашептал на ухо:
– Илина, меня Эрик пофлал! Там Эльму фаловили ф тофаром!
– Каким товаром?! – распахнула я глаза от удивления.
– Тф-ф! – прошипел мальчишка, прижав палец к губам. – Тихо ты! Никто не долфен фнать! Толфтяк Лерой так фказал! Пошли фкорей! – и потянул меня за руку.
Я поспешила за ним. На ходу сорванец объяснял, попутно возмущаясь моим неведением:
– Ты фто, как фикая?! Буфто не фнаешь, фто у нас фсегда фто-нибудь ефть?! И фалофить мофно на любом! Она не пофлушалафь толфтяка и решила уфе сегофня нафять торгофать. Фот и…
Когда я подбежала к нашему фургону, он оказался отцеплен городскими стражниками. Они потрошили все тюки, вытаскивая на свет свертки с материалом, какие-то коробки с тщательно упакованными брошами, разламывали сундуки, пытаясь обнаружить двойное дно. И как раз сейчас принялись за ящик, в котором я хранила свои доспехи и сумки. Если они их увидят, то зададутся вопросом: что же делают вещи клирика у циркачей? Плюнув на все меры предосторожности, что предпринимала раньше, я зачерпнула силы и кинула на содержимое ящика «покров невидимости». Стражник, который наконец-то сорвал замок, заглянул внутрь и разочарованно скривился.
– Пустой! – и попытался отодвинуть его в сторону.
Не тут-то было! Весом содержимое было около тридцати-сорока килограммов, и, соответственно, ящик даже не шелохнулся. Тогда стражник подозрительно оглядел его еще раз и толкнул. Чтобы не вызывать и дальше ненужных подозрений, пришлось, подправив силой, помочь ему. Ящик перевернулся, и распахнутая крышка закрылась как бы сама собой.
А стражники, тем временем обнаружив, что искали, подхватили какой-то сундучок с маленькими свертками и, с явным сожалением оглядываясь на развороченное добро, под грозные окрики командира убрались восвояси.
Из толпы зевак, которая стояла вокруг, несколько человек тут же кинулись к вещам, но вынырнувшие словно из ниоткуда братья-перевертыши охладили их пыл. На ходу перекинувшись в полумедведей-полулюдей, они грозно зарычали, и любопытных как ветром сдуло.
Оцепенев, я с каким-то затаенным ужасом смотрела на развороченную повозку. А братья как ни в чем не бывало, словно обыски были для них делом обыденным, принялись загружать все обратно.
– А как же Эльма? – растерянно спросила я у них. – Ее же надо выручать!
– За ней Эрик пошел, – отмахнулся один из братьев. – Все будет в порядке.
Сбросив с себя оторопь, я вздохнула и принялась им помогать.

Лишь через час мы закончили распихивать вещи по своим местам, но к этому времени ни Эрик, ни Эльма обратно не вернулись. Я начала нешуточно волноваться. Оставив на всякий случай для охраны одного из братьев, поспешила к мистрэ Миликару.
По дороге я обратила внимание на странные действа, что стали происходить в цирке. Труппа достопочтенного Силвина оттащила свои повозки подальше и встала чуть в стороне, с другой стороны площади, поставив вокруг себя низенький, наскоро сколоченный заборчик. Над фургоном мистрэ Кальриена и мистрис Сиобан появилась странная вывеска с названием: «Путешествующие предсказатели». Акробаты и жонглеры тоже поставили телеги и повозки чуть в стороне, установили перед ними импровизированные прилавки и выложили на них ткани, вышитые полотенца, скатерти и прочие предметы рукоделия. Анри зычным голосом начал зазывать народ:
– Чудесные ткани из Адерона! Красивая вышивка рукодельниц из Ваймера! Только один вечер! И только у нас!..
Стали собираться покупатели.
А буквально через десяток шагов я увидела толстяка Лероя. Он объяснялся с каким-то типом. По одежде я определила, что тот тоже был из городской стражи, только рангом повыше.
Лерой возмущался, кричал, брызгая слюной, что-то доказывал чиновнику. А тот спокойно, почти с равнодушным видом совал ему под нос сверток. Когда я подошла ближе, то услышала:
– …Законодательством запрещается ввозить на территорию нашей страны предметы из…
– Ну а я тут при чем?! Я кто, по-вашему, а?! Я владелец шапито! Да у меня людей и нелюдей всего шесть душ! Откуда я должен знать, кто въехал вслед за мной в город и что он там с собой вез?! Я встретился с этой процессией на дороге случайно и присоединился. Дороги, знаете ли, нынче не спокойны! Разбойнички пошаливают! И только из-за опасения быть ограбленным поехал с ними дальше. А вы пытаетесь меня обвинить, что чего-то там ввез?! Произвол!
– У других так же было найдено…
– У кого было найдено?! Вы лично у меня в шапито что-нибудь нашли? Нет! А что тогда говорите!
– Вы возглавляете…
– Я возглавляю шапито и понятия не имею, у кого что нашли! Вы мешаете честным артистам выступать! Притесняете тружеников искусства, которые потом и кровью зарабатывают себе на кусок хлеба!.. Вот посмотрите, сколько мы зарабатываем! – И мистрэ сунул в руки оторопевшего чинуши полный кошель.
Тот с удивленным видом развязал тесемки и заглянул внутрь.
– Посмотрите! Посмотрите, насколько я ничтожен и неинтересен для городской стражи! – еще пуще зачастил толстяк. – Я беднейший из бедных лицедеев! Я несчастнейший из несчастных! Не думаю, что такие умнейшие и понимающие люди заинтересуются таким несчастным мной и моим шапито.
Чиновник наконец-то сообразил, что ему банально сунули взятку. Поразмышляв немного, он с важным видом положил кошелек за пазуху.
– Что ж, – откашлявшись, начал он. – Теперь я понимаю, что это не ваши люди причастны к провозу…
– Вы совершенно верно рассудили! – всплеснул руками мистрэ. – Абсолютно правильно сказали, что не здесь…
Лерой еще минут пятнадцать втирал очки чиновнику из городской стражи. Я вынуждена была стоять в сторонке и слушать. Лишь когда тот ушел, я обратилась к мистрэ. Тот выглядел усталым и побитым, словно собака, которую гоняли по полям и лесам весь день.
– Эльму забрали, – начала я.
– Знаю, – отмахнулся он. – Хорошо бы забрали только эту… Эту… Я даже не знаю, как ее назвать! – И неожиданно вспылил: – Ей было сказано: «Не смей даже булавки из Эльвиона продавать!» А она что сделала?! Что сделала эта полоумная?! Мало мне бед и трудностей в Ольтании?! Теперь она еще добавила. И хорошо бы ее одну повязали! Так нет! Я еще двух наездников лишился! Денег пришлось дать!.. Ладно, – неожиданно прервал он словоизлияния. – Что ты от меня хочешь?
– Эльму надо вытаскивать, – резонно заметила я.
– И что?! Грайда с Ланом тоже! У них кристаллы Морского народа нашли. А это сама знаешь, насколько ценный, но опасный товар.
– И как теперь быть?
– Как, как?! Да никак! Будем делать, как всегда! Вон уже начали! – и указал рукой на разбившихся по разным кучкам циркачей. – За девчонкой кто-нибудь пошел?
– Эрик, – ответила я.
– И хорошо. Вот с ним и разбирайся! А мне не надоедай! Надо еще со стражниками договариваться, чтобы нас утром из двух разных ворот выпустили. Знал бы, что так обернется, придушил бы эту соплю голыми руками… Ну, чего встала?! Иди! Наверно, этот влюбленный идиот уже вернулся. Вот он тебе и расскажет!
Пришлось идти обратно и ждать Эрика у повозки. Он вернулся только глубокой ночью, когда я уже извелась от волнения. Силач выглядел потерянным. Я начала тормошить его и расспрашивать. С грехом пополам он рассказал мне, что Эльму отправили сразу в подвалы городской стражи, а не в камеры в ратуше, где обычно до разбирательств запирали мелких мошенников. Из камеры ее можно было легко вытащить, а вот из подвалов городской стражи… Еще рассказал, что попытался уговорить мистрэ Миликара вызволить девушку, подкупив кого-нибудь или попросив магов чего-нибудь наколдовать. Но мистрэ разозлился и отругал его, обозвав влюбленным дурнем, который связывается с кем попало. Лерой отказался посылать магов на выручку девушке, сказал, что не может рисковать артистами. Что девушка! Удалось бы вытащить наездников. Их-то как раз, несмотря на более опасный товар, заперли в ратуше. А вот Эльму, виновницу всей смуты, он никак не хотел вызволять. И теперь Эрик сидел повесивши голову и не знал, что делать.
Пока я соображала, что к чему и куда следует бежать, чтобы выручить девушку, ко мне подошел Кальриен.
– Толстяк Лерой побушевал и успокоился. Он дал добро, чтобы мы втроем попытались вытащить Эльму. Заявил, что у девушки слишком много знакомых в Дорнате и у нужных ему людей, чтобы оставлять ее у стражников. Хотя на самом деле толстяк отходчив и сердце у него доброе. Только он пытается это скрывать.
– Каким образом мы ее будем вытаскивать? – поинтересовалась я.
– У Эльмы, как и у любого другого артиста, есть амулет, который я изготовил. По нему ее можно легко найти. Даже если ее посадят в специальную камеру для магов, я отыщу. Главное, успеть затемно, чтобы с рассветом покинуть город. А то потом переполох начнется…
– Тогда я переодеваться, – и тут же рванула к повозке, но, занеся ногу над первой ступенькой, уточнила: – Где и когда встречаемся?
– Я сам зайду, – ответил ши и скрылся в темноте.
Я перевела взгляд на Эрика, который так и сидел с потерянным видом на краю помоста.
– А тебе особое приглашение нужно?! – рявкнула на него, заставляя встрепенуться, и поднялась по лесенке внутрь.
Прикидывая, что надеть и что лучше с собой взять, я меж тем боролась сама с собой. Я не горела желанием лезть в казематы, однако чувство человеческой благодарности мне было не чуждо. Эльма протащила меня буквально под носом храмовников, а потом уговорила Шимуса помочь. Все это было ее рук дело. И какой теперь неблагодарной свиньей выглядела бы я, если бы не попыталась ее вытащить?!
Чтобы ночью быть менее заметной, я переоделась в темные штаны и рубаху, накинула поверх кафтан. К поясу прицепила ножи – вот теперь они уместны, на всякий случай туда же повесила пернач и как основное оружие взяла обтянутую войлоком дубинку. Эрик тоже подобрал наряд под стать моему.
Мистрэ Кальриен зашел за нами в самый глухой ночной час, когда часовые на посту уже утратили бдительность, еще чуть-чуть – и их сморит сон. Перед тем как пойти за девушкой, он прочел нам, как новобранцам, обязательную нотацию: делать все, что он скажет и как скажет, но после, глянув на меня, махнул рукой.
– А впрочем, тебя это не касается. Надо будет – делай, что сама решишь. Я не силен в жреческих тонкостях. Только если соберешься творить что-то громкое, по возможности предупреди.
И мы пошли в ночь за погодником. Я понимала, что наша затея – чистейшая авантюра, но других предложений и вариантов не было. Расчет строился только на внезапности.
Мистрэ привел нас на западный конец города, где находились корпуса и казармы городской стражи – три высоких здания и две низеньких, но весьма укрепленных пристройки к ним. Мы остановились в переулке и выглянули из-за угла. В лунном свете здания отбрасывали четкие угольно-черные тени, в которых ничего не было видно.
Ши достал из кармана маленький пузырек, открыл его и, капнув содержимое на ладонь, натер лицо. Оно заблестело в темноте серебром, но буквально на глазах свет потускнел, а Кальриен принялся осматривать все вокруг.
– Девушку держат вон там, – шепотом сообщил он, указывая на пристройку. – Чуть ниже земли. Наверное, в камере или подвале. С тех сторон посты, – и махнул рукой, очерчивая круг. – А там стражники. Одни дремлют, другие нет. Я сделаю так, чтобы они уснули до утра.
Ши достал из другого кармана небольшой мешочек и склянку.
– Сейчас постарайтесь как можно дольше не дышать. Если вдохнете, то тоже уснете прямо на месте. Ну?!
Я сделала пару глубоких вдохов-выдохов и задержала дыхание. Меж тем мистрэ развязал мешочек и высыпал из него перед собой серую, неотличимую от земли пыль. Ее было видно только потому, что она не осела вниз, а зависла в воздухе. Потом плеснул в нее содержимое склянки и сделал пару пассов руками. Со спины задул несильный, но устойчивый ветерок, который погнал пыль на площадь к казармам городской стражи.
Прошла минута… Мне стало не хватать воздуха, но я терпела. Еще минута… Когда легкие начали гореть от нехватки кислорода, Кальриен махнул рукой. Я с облегчением вдохнула полной грудью, Эрик рядом закашлялся, пытаясь прийти в себя.
– Теперь подождем немного и пойдем, – обрадовал нас мистрэ.
Выждав положенный срок, мы крадучись пересекли площадь. Сразу же направились в пристройку, где держали девушку. Ши действовал с уверенностью бывалого домушника.
Остановившись перед дверью, он прислушался, потом наклонился к замочной скважине и что-то прошептал. Дверь вздрогнула, послышался тихий скрежет, а потом она распахнулась. Я осторожно заглянула внутрь. Из недлинного коридора вели несколько дверей. На лавке, под магической лампой мирно спал пожилой стражник, крепко прижав к себе укороченное копье. Чуть дальше прямо на полу, свернувшись калачиком, похрапывал его молодой напарник, обняв свое оружие, как самое ценное в жизни.
Я на всякий случай кинула видящее заклятие. В каптерке спал еще один стражник, а за дальней дверью был спуск в подвал к камерам, там сидели еще двое. Вот они-то как раз бодрствовали.
Я предупредила мистрэ об этом. Он, бесшумно пройдя по коридору, поколдовал перед спуском в подвал, а потом уверенно распахнул дверь. Стук падающих тел и сдвоенный громкий храп раскатился по зданию. Пока Эрик обшаривал стражников в поисках ключей, я с погодником по узкой лесенке поспешила вниз.
Тюремный подвал оказался небольшим, всего на четыре камеры. Две закрыты, а две других были пусты и стояли распахнутыми настежь. Кальриен уверенно указал на нужную нам дверь:
– Вот эта. Кулон там, значит, и девочка тоже.
Спустился Эрик, неся ключи, но ши лишь отмахнулся, бросив: «Пригодятся, когда закрывать будем», – и сотворил пасс. Замок, щелкнув, раскрылся и упал на пол. Мы открыли камеру.
Лунный свет через крохотное оконце под потолком падал четким квадратом на каменный пол. В углу была свалена куча соломы. В камере больше ничего и никого не было. Мистрэ, зайдя внутрь, пошарил рукой в соломе и вытащил сверкнувший прозрачной каплей горного хрусталя кулон на шнурке.
– Вот ворона! – с чувством сказал он. – Интересно, во что она еще вляпалась и где ее теперь искать?!

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:10 | Сообщение # 54

Княгиня де Веллар

Глава 15

Край неба начал светлеть. Нужно было торопиться, времени оставалось мало. У нас была только одна ночь, чтобы вытащить Эльму, а потом цирк уедет из города. Мистрэ отправится вместе со всеми, а мы вдвоем с Эриком мало что сделаем. Опыта в таких делах ни у него, ни у меня нет.
Стоя в коридоре, ши попробовал колдовать, чтобы найти девушку, но в бессилии опустил руки.
– Не знаю, где она, – признался он. – Я по амулету ее искал, а без него менестрель неотличима от остальных людей.
– Для меня тоже, – развела я руками. – Эльма не нечисть, не редкая раса, а обычный человек.
– Тогда все, что остается, – прочесать столько помещений, сколько успеем, а потом убираться восвояси, – подытожил Кальриен.
Эрик только тяжело вздохнул и насупился.
Выскочив на площадь, мы с мистрэ магическим зрением осмотрели здания вокруг. Сонное волшебство погодника зацепило всех, кто был недалеко от земли, и не затронуло тех, кто был выше. Часовые сладко спали, все, кто оказался на первом этаже, тоже, а на втором и третьем люди бодрствовали, но их было немного. На наше счастье, казармы, в которых находилось большинство стражников, были как раз на первом. Их мы отмели сразу, а вот те помещения, где находилось по два-три человека, решили обойти в первую очередь.
Кальриен шел первым, распахивая перед нами двери, я – следом, держа наготове заклятия «Рассеивающее память» и «Обряд оков». Эрик топал последним, поглядывая, что происходит сзади, а то мало ли кого нелегкая вынесет. Усыпить всех, кто находился в зданиях, мистрэ не смог. Он сознался, что израсходовал весь запас сонного порошка, и теперь оставалось надеяться только на его чары, а они действовали в непосредственной близости.
Наугад выбрали одно здание и начали проверять его. Крадучись прошли по первому этажу, потом поднялись на второй. Мы осторожно подходили к каждой двери, за которой кто-то был. Если снизу просто проверили, то выше нам сначала приходилось усыплять тех, кто находился в помещениях, и только потом смотреть, кто там. Но все было тщетно.
Потратив полчаса на один корпус, мы поспешили во второй. Небо уже заполыхало розовым и золотым, скоро должно было встать солнце. Действие сонного порошка заканчивалось. Я волновалась все сильнее. Неужели мы не отыщем девушку?! Неужели оставим ее?!
Распахнув дверь другого корпуса, мы сразу устремились на третий этаж, где не спали четверо. Чтобы вышло быстрей, решили узнать, кто они, а уже после, рассредоточившись, осмотреть остальные помещения.
Нервы, казалось, были напряжены до предела. Скоро все проснутся. А мы до сих пор не нашли Эльму!
Уже не скрываясь, пробежали до нужной двери. Время поджимало. Кальриен наклонился над замочной скважиной, прошептал и…
– Все, силы кончились, – выдохнул он. – Больше ни дверь открыть, ни усыпить не смогу. Даже резервные амулеты пусты.
Эрик напряженно посмотрел на меня. А я что?! Снова все возьму на себя? А-а-а!.. Шут с вами! Будем действовать по-моему.
В моем родном городе цыганки на вещевом базаре голосили: «Шубы! Девочки! Шубы! Недорого!» Хохмачи уточняли: «Девочки почем?!»
Вот и я, откашлявшись, коротко постучала и обольстительным голосом выдала:
– Вино, девочки!.. – и чуть не брякнув: «Шубы», продолжила: – Недорого!
Дверь распахнулась, и нетвердо стоящий на ногах стражник, дохнув перегаром, воззрился на меня. Я не растерялась и припечатала его в лоб заклятием «Обряд оков». Стражник упал, как подрубленное дерево.
Открывшаяся картина нас впечатлила. Сидя у старшего стражника на коленях и запустив пальцы в начавшую редеть шевелюру, хихикала пьяная менестрель. Напротив нее через стол сидел молоденький парнишка, у которого еще только начала расти борода. Он, как за спасательный круг, держался за кружку, пытаясь не уткнуться лицом в столешницу. Было видно, что паренек уже лыка не вяжет. Впрочем, все были настолько пьяны, что ни стражники, ни девушка даже не заметили упавшего товарища. Эльма, продолжая хихикать, подливала в кружку старшего стражника вина из очередной бутыли. Ее многочисленные глиняные сотоварки стояли на столе или валялись под ним. Попойка шла уже не первый час.
– Давай выпьем за… за мою красоту! – провозгласила девушка, всовывая в руку мужчины кружку. – О! А тебе не налили! – и плеснула мальчишке.
Вино полилось через край. Кружка и так была полна, но менестрель этого не видела.
– А теперь до дна!.. До дна!.. За красоту не до дна пить нельзя!
И тут не выдержал Эрик. Взревев медведем, силач оттолкнул меня с дороги и влетел в комнату. Его могучий кулак обрушился на затылок старшего стражника. Тот рухнул на стол. А я заклятием усыпила его юного напарника.
Эльма не успела отпустить волосы, и несколько прядей остались у нее в руке. Она непонимающе посмотрела на них, потом на стражника и обрадованно выдохнула:
– Отрубился! Наконец!.. – И, только подняв взгляд, увидела нас. – А вы?! Ик!.. Вы что здесь делаете?!
– Тебя спасаем, – бесхитростно ответила я.
– А!.. – многозначительно, как это умеют делать только вусмерть пьяные, протянула девушка. – А зачем?! Я сама уже справилась!.. Почти. Мне осталось их только чуть-чуть попоить – и все…
– Некогда слушать этот бред! – оборвал нас мистрэ. – Эрик, хватай ее живо, и уходим. Все скоро проснутся!
Силач взвалил девушку на плечо, но та протестующее замычала.
– М-м-м… М-меня счас стошнит!
Тогда Эрик бережно взял ее на руки, как ребенка. И мы поспешили обратно.
Я шла первой, не отпуская заклятия «видения», следом за мной мистрэ. Эрик нес пьяную девушку, которая тут же мирно уснула у него на руках.

Едва солнце всплыло над горизонтом, цирк благополучно покинул город. Наша повозка ехала за фургоном мистрэ и мистрис. На месте возницы сидел угрюмый Эрик. Я, вновь облачившись в цветастое платье, пристроилась рядом с ним. В повозке на заботливо устроенной постели отсыпалась Эльма.
Наездников вытащили их же родственники. Они лишь попросили мистрис Сиобан еще на подходе к ратуше усыпить стражу вместе с заключенными, а Шимуса – открыть замок. А дальнейшее было делом техники. Четверо братьев вытащили похрапывающих Грайда и Лана за руки и за ноги. И уже через час мужчины вернулись обратно. А вот мы едва успели к отправлению.
Со своей стороны вчера мистрэ Миликар проявил чудеса изворотливости. Теперь цирк ехал с пополненными запасами, которых должно было хватить аж до самого Дорната.
Мы держали путь на север, к Глухим Землям, к крепости Кагорат, что была пограничным оплотом между Ольтанией и болотами Догонда.

– Яр, я так больше не могу!
– Что случилось, моя родная?
– Времени осталось совсем мало, а Стабилизатор еще не провела ритуал! Необходимо срочно сделать так, чтобы она как можно скорее оказалась на месте. К тому же я плохо ее чувствую. Болота Догонда все больше сбивают настройки эфира Бельнориона.
– Так она все же направляется в сторону болот?
– Ну конечно! Ты же сам сказал, что поручил ее своему самому исполнительному жрецу.
– Хорошо. Я потороплю его.

– Я долго думал и наконец понял… – почти прошептал жрец, стараясь, чтобы клирик не услышал их разговор. Печально шелестел камыш, мерно ступали кони, оставляя за собой следы от подков, тут же наполнявшиеся водой.
– Что именно? – равнодушно поинтересовался барон.
Он внимательно оглядывался по сторонам. Насколько хватало взора, равнину покрывали чахлые кривоватые деревца, перемежающиеся с зарослями осоки. Чувствовалась близость болот. До Кагората оставался день-другой пути.
– То, что происходило в Каменистой Горке, было первыми проявлениями гибели мира.
– Ты хотел сказать, очередной гибели мира? – поправил барон и, хмыкнув, добавил: – Только на моей памяти конец объявляли пять или шесть раз.
– Я тебе не про пророчествующих шарлатанов говорю, – отмахнулся Морвид. – А про то, что на самом деле происходит.
– А что происходит? По-моему, все как обычно. Скоро болота, а, судя по запаху, Догонд не изменился, – пожал он плечами.
Во влажном воздухе ощутимо разило стоячей водой и гнилой травой.
– Я внимательно присматриваюсь ко всему, что происходит. Едва мы оказались за пределами Тимариса, на нашем пути стали попадаться пятна, вытягивающие силу.
– Тебе почудилось…
– Вовсе нет! – с горячностью возразил жрец. – За прошедшую неделю я насчитал их пять. Если поначалу они были маленькие, то последующие становились все больше и больше. Точно такое же было и в Каменистой Горке. Я научился различать их. В тех местах земля мертва. Только вчера мы снова проехали мимо огромного пятна, вытягивающего силу из мира!
– По-моему, ты уже выдумываешь, – недовольно прорычал барон. Последние дни он был мрачен. – Если вчера было то же, что и в Горке, то на нас бы напали. А мы едем спокойно.
– Совсем не спокойно! – Морвид готов был кричать, но, боясь быть услышанным, только сдавленно прохрипел. – Перед тем как подъехать к такому месту, де’Куси постоянно мажит. Я же чувствую. Только странно он это делает. Необычно. Не силу он зачерпывает, а… Не знаю что, но не силу! А еще по его настоянию мы выбрали слишком длинный и окружной путь через столицу Ольтании. А эти нелепые задержки в пути? Отговорки, что он придумывает для нас?.. Все это странно! Я бы даже сказал, неестественно. Он ведет себя неестественно.
– Это ты ведешь себя неестественно! – не выдержал Бриан. – Придумываешь невесть что!
– Бриан! Не смей сомневаться в моих словах! Я уже третью неделю в своих снах вижу лицо в огненном ореоле. Оно пытается мне что-то сказать, но я не слышу. Словно мне что-то мешает.
– Тебя от усталости мучают кошмары, – отмахнулся барон.
Его, конечно же, волновали необоснованные задержки в пути, но размытые предостережения жреца выводили из себя еще больше. Вместо того чтобы помочь, Морвид постоянно перепроверял действия Дидье. Оспаривал каждое его предложение. А время уходило. Свадьба с Ванессой была назначена на середину осени, и если он не успеет, то навсегда потеряет ее. Времени оставалось всего ничего. А впереди еще была дорога обратно.
– Это не кошмары! Это мой бог! – не сдержался жрец. – Неужели ты думаешь, что я не знаю Отца Дружин в лицо?!
– Если это бог, то ему ничего не смогло бы помешать, – резонно возразил Бриан.
Морвид черным грифом ссутулился в седле.
– Не думаю, – качнул он головой после недолгого раздумья. – Последнее время мне все труднее зачерпывать, словно невидимая преграда стоит между мной и каналом. С того времени, как мы выехали из Аниэлиса, все идет наперекосяк. Мне все сложнее мажить. Братья тоже стали жаловаться, что теряют связь с аватарами и с покровительствующим их стихии Валаром. Раньше никто не мог помешать услышать его. Одному де’Куси ничего не мешает.
----------------------------------------------------
Валар – в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина это часть Айнур, которые сошли из Чертог Безвременья в Эа, чтобы управлять ею и стать ее стихиями.
----------------------------------------------------
– Мы близко от Догонда.
– Даже посреди болот и пустошей Роалина квартероны чувствовали Манве. А теперь нет.
– Морвид, скажи наконец, чего ты от меня хочешь? – не выдержал барон.
– Мне не нравится то, что мы затеяли. Вернее, не нравится, с КЕМ мы это затеяли. Похоже, из-за опасений мы перемудрили, перехитрили самих себя… Если бы можно было переиграть и вернуть Ольну в команду… Мне с ней было удивительно легко.
Бриан со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы.
– У тебя было пророчество. От ТВОЕГО Бога. Записанное ТОБОЙ лично. И оно НАЧАЛО исполняться. Я сделал все, как ты сказал. А ты опять недоволен?! Ольна двуликая – так назвала ее Богиня. А ТВОЙ бог сказал: «Когда белые станут двуликими и отрекутся от света – время богов пройдет!»
– Не двуликими, а двуличными, – педантично поправил его жрец. – Я все помню дословно… О Благой Отец!!! Я ошибся! Как ошибся!!! Что же я наделал?!
– Что на этот раз?! – прорычал Бриан.
– Двуликие и двуличные – это не одно и то же!
Жрец был готов закричать от ужаса, и только присутствие Дидье де’Куси заставило его смолчать. Он кусал губы от отчаяния, пытаясь сдержать себя. Барон ссутулился в седле и замолчал, задумавшись.
– Вот что, – начал он спустя какое-то время. – Менять ничего не будем, да и поздно уже. Несмотря на то что де’Куси задерживает нас, навязав дальний, но безопасный путь, его присутствие в команде для меня все же предпочтительнее, чем неопытной девицы. По-своему он даже прав, заставляя нас экономить силы перед решающей схваткой. В болотах Догонда нас может ждать все что угодно. А путь по дружественной Ольтании гораздо предпочтительнее. Так проще доехать в целости и сохранности до нужного места.
– Бриан, ты не понимаешь! – вскинулся Морвид, но, оглянувшись, вновь понизил голос. – Ольна хоть и была неопытна, но благодаря этому я мог ее направлять. Когда бы она стала ведущей, в любой момент смог бы отобрать силу. А Дидье – клирик сам себе на уме. Я не могу предсказать, что он сделает в критической ситуации.
– Зато он может постоять за себя. И не только за себя, но и за нас, – отрезал барон. – И давай на этом оставим разговор. Все равно мы ничего изменить не в силах.

– Родная, Догонд и вправду необычайно силен. Я никак не могу призвать своего адепта, – с сожалением констатировал бог.
– Но что же делать?! – вскричала богиня, в отчаянии заламывая руки. – Яр, я слабею с каждым днем! Мне все хуже! Кто-то выпивает энергию из мира!
– Родная, успокойся. Я что-нибудь придумаю…
Мужчина принялся расхаживать взад-вперед. Сила, как огненный шлейф, стелилась за ним.
– Ты можешь связаться со своими приверженцами? – подумав, уточнил он у женщины, которая, облокотившись на маленькое облачко, как на подушку, возлежала в энергетических потоках.
Та прикрыла глаза.
– Да, – ответила она спустя какое-то время.
– Вот и прикажи им. Если ты считаешь, что Стабилизатор не успеет добраться до камня, выдай им высочайшее соизволение на два портала.
– Им, порталы? А это не ослабит меня еще больше?
– Ты же знаешь, что я, как всегда, подпитаю тебя. Ну же!
Он опустился перед женщиной на колени и, взяв ее за руку, нежно поцеловал в ладонь.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:11 | Сообщение # 55

Княгиня де Веллар

…Уже который день Лучезарный Адорн не показывался перед Советом, ссылаясь на непрерывное молитвенное бдение во славу Лемираен. На деле же он в очередной раз тщился достучаться до Призываемого. Но тот был глух к его мольбам. Лишь единственный раз он удостоил Адорна своим появлением.
Но слишком был странным этот бог. Каким-то нездешним. Чужое, непривычное лицо с жестким подбородком, глаза цвета стали… Он был другой, не такой, как боги Бельнориона. Его волосы постоянно меняли цвет, то темнели до окраса воронова крыла, то выцветали до светло-русого. И улыбался он жестоко и властно. Но именно такой Призываемый им был нужен. Именно такой мог потягаться с Лемираен, с ее мужем и с ее братом.
Бог пообещал ему, что уничтожит богов Бельнориона, откроет дорогу чистейшей энергии, которую клирики и жрецы смогут свободно черпать. Нет, даже не черпать, как жалкие водоносы зачерпывают воду из реки, а пить, купаться в ней, растворяться в ней, сливаясь. Они смогут стать всемогущими, всевластными!
Чтобы осуществить это, нужно было не позволить сторонникам богов провести Завершительный ритуал. А самое главное, что следовало сделать, – это положить ту вещь, которую дал Призываемый, на Камень Трех Душ. А еще он повелел, чтобы Адорн не дал посланцу соперника найти След Создателя. Едва тот заполучит «след», для заговорщиков будет все кончено. Они уже никогда не смогут стать свободными.
Лучезарный обещал сделать все, что в его силах.
– Что в твоих силах?! – рассмеялся тогда бог. – Ты сделаешь даже больше, если я велю!
– Как прикажешь, о могущественный! – На миг Первому Персту стало страшно.
Но только на миг, потому что он знал: Призванный бог еще слаб в этом мире, его время еще не пришло. И никогда не придет. Ибо он, Адорн, сам хочет стать равным полубогу. Нет, равным богу! А пока следовало раболепствовать и поклоняться.
– Но как я узнаю, кто посланец?
И тогда Призываемый показал. Но не лицо, не фигуру, а слепок ауры, которую боги использовали, чтобы отыскать нужного им. Лучезарный запомнил ее, накрепко запомнил. Потому что ТАКОЕ нельзя было не запомнить! Не человек, а столп полыхающего света, пылающего могущества, в котором словно слились две силы, две души, две энергетических оболочки. И этот человек превосходил по мощи и Светоносного Гароста, и Светоносного Брегора, и даже его. Да куда там! Даже саму Лефейэ он превосходил во много раз!
Лучезарный содрогнулся, вспоминая это…
– Мой верный клирик. Мой лучший из лучших и преданный из преданных, – вдруг раздался голос. Он шел отовсюду.
Узнав его, Указующий Перст в страхе пал ниц.
Неужели богиня узнала о его предательстве! Узнала, что он затеял! Но откуда? Кто его продал?!
– Внемлю, Прекраснейшая! – прохрипел клирик. От ужаса сдавило горло, было трудно дышать.
Но богиня этого не заметила, она сразу начала приказывать:
– Велю тебе, мой верный слуга, как можно скорее доставить к Камню Трех Душ эту женщину, – и аура появилась перед Лучезарным. – Для этого я дважды позволю воспользоваться моим Священным Путем и не тратить время на дорогу. Протяни мне свой Знак.
Дрожащей правой рукой Первый Перст отыскал в складках своего одеяния амулет богини и поднял вверх. Свет ударил в него.
По телу Лучезарного прокатилась вспышка невыносимой боли, а он едва не закричал от неожиданности. Раньше прикосновение Лемираен несло только наслаждение и никогда не причиняло настолько жестоких страданий. Обмотанную полотнищем левую руку жгло огнем; казалось, запах паленой плоти заполнил все вокруг.
Но наконец пытка кончилась. Обессиленный клирик распластался в молитвенном круге.
– Она сейчас близ Пормута! Найди ее и доставь к камню. Исполни! – прогремел отовсюду прекраснейший из голосов, хотя для Лучезарного он теперь стал неотличим от вороньего карканья.
– Как прикажет Всеблагая, – это все, что удалось ответить клирику.
И богиня ушла.
Лишь спустя какое-то время Адорн смог подняться. Отголоски нестерпимых мук еще тревожили его, но он старался терпеть. Размотав ткань, решил посмотреть на измененную руку. Она и вправду была страшно обожжена, волдыри покрывали ее. Некоторые лопнули, и из них сочилась мутно-зеленая жидкость.
– Artas’notertas’soyrte! Sotakor amdas’tore! – громким шепотом выкрикнул клирик. Этим словам научил его Призванный.
Мгновение спустя ужасные раны стали затягиваться, и по прошествии пары минут ничего не напоминало о соприкосновении с силой богини. Разве что изменение продвинулось дальше, охватив локоть и предплечье. Но это досадная мелочь по сравнению с тем, что после достанется ему. Безграничная сила, безграничная власть!.. Ради этого стоит потерпеть некоторые неудобства. Да и неудобства ли? Как чудесно, когда можно легким движением руки развалить пополам лист железа, разрубить меч. Да можно сказать – это красиво! Это великолепно! Дивно подвижен локтевой сустав, прочна плоть…
Вновь скрыв изменение полотнищем ткани, Лучезарный воззрился на отпечаток ауры, оставленный Лемираен. Хотя скулы свело от злости, ему захотелось заорать от радости. Вот он, посланник! Вот он! Вернее, она.
– Гарост! – Зов Указующего Перста многократным эхом отскочил от стен молитвенного зала.
Светоносный не замедлил явиться. Он застыл на пороге, его лицо было смиренно, а весь вид выражал готовность служить.
– Смотри! – Лучезарный указал на отпечаток ауры. – И запоминай! Она в Пормуте. Возьми отряд храмовой стражи, найди и уничтожь ее, чего бы тебе это ни стоило. Потом направишься к Камню Трех Душ и будешь ждать нашего клирика. Он привезет чашу. Проведешь нужный ритуал, а после положишь вот это на камень. – Он достал из складок одеяния изящную коробочку и протянул Светоносному.
Тот вынул узорчатый платок, развернул и как величайшую ценность, или как опасную змею, осторожно принял коробочку на него.
– Все, ступай! – приказал Адорн.
Гарост, стараясь дышать неглубоко – в зале было смрадно, воняло падалью, – осторожно поинтересовался:
– Пока я доберусь до Пормута, клиричка… Я правильно понял, что это клиричка? Судя по ее ауре и мощи, которую она может зачерпнуть… – Дождавшись кивка Лучезарного, он продолжил: – Пока я доберусь до Пормута, она сможет уехать куда угодно.
Указующий Перст носком туфли отшвырнул лежащий на полу Знак богини в сторону Светоносного.
– Вот тут два портала. Богиня выдала. Воспользуйся.
Гарост безропотно нагнулся и поднял амулет.
– Я все сделаю, – пообещал он и, еще раз низко поклонившись, вышел.
Едва за его спиной закрылась дверь, Гарост завязал платок с коробочкой узлом и понес, отстранив от себя как можно дальше. Добровольно брать ЭТО голыми руками он не согласился бы ни за что на свете. Ему совершенно не хотелось стать похожим на Первого Указующего Перста. Не хотелось покрыться странной зеленоватой кожей, больше смахивающей на чешую, заполучить руки и ноги, сгибающиеся в суставах во все стороны. Когти, клыки, выступающие над губой, переваливающуюся походку, как у хромой утки. Бр-р! Стать таким ужасом?! Ни за что!
Хотя Лучезарного подобное, похоже, не пугало. Ему даже нравилось, что он стал таким. А вот ему, Гаросту, не хотелось быть таким уродцем. И служить такому уродцу он тоже не хотел. Он еще посмотрит, стоит ли опускать содержимое коробочки на Камень Трех Душ. И вообще, стоит ли выполнять волю Призванного? Может, лучше сделать все по-своему? Провести ритуал, как ему будет нужно. Устранить соперников… Вот эту клиричку обязательно. Вспомнив отпечаток ее мощи, он содрогнулся. Нет, таких противников нельзя оставлять в живых!
А потом получить власть в свои руки… Но это будет потом! А сейчас… Сейчас нужно сделать свое дело, притворяясь, что верен Адорну. А вот потом!..
Гарост отметил для себя, что Лучезарный не взял в руки Знак Богини, даже не дотронулся до него, предпочтя подтолкнуть его обутой ногой. А еще в зале сильно несло паленым и падалью. Светоносный еще не забыл, как пахнет уничтоженная нечисть. И хотя он давно не был боевым клириком, хорошо помнил, как противно воняет сожженный божественным огнем упырь или стрыга. Так вот, судя по запаху, ныне Лучезарный Адорн не намного отличался от нечисти. А нечисть надо уничтожать. Но позже, чуть-чуть позже. После того, как та отыграет положенную ей партию.

Циркачи старались проводить в дороге как можно больше времени, выдерживая максимальную скорость, на какую были способны лошади, впряженные в повозки. Артисты стремились скорее оказаться в Глухих Землях. Мистрэ Лерой Миликар поторапливал всех, не давая задерживаться даже в небольших селеньях, встречавшихся на пути. Но оно и понятно! Он опасался, что городские стражники пустятся в погоню, и тогда уже арестом трех человек отделаться не удастся.
Только по счастливой случайности Грайда и Ланом не упрятали глубоко в подвалы, а заперли в городской ратуше вместе с обычными бандитами. А может быть, и не случайно. Вероятнее всего, братьев посадили в обычную камеру лишь потому, что кто-то из городской верхушки, несмотря на запрет под страхом смертной казни владеть кристаллами Морского народа, захотел забрать эти кристаллы себе. Так и внимание не привлечется к этому делу, и в камере мало ли что случится. Вдруг заключенные подерутся, да еще с поножовщиной?..
За кристаллы Морского народа, которые были запрещены всеми государствами без исключения, могли отправить на пожизненную каторгу, если не на плаху. Эти камни могли самопроизвольно собирать и накапливать магическую силу. И потом воспользоваться этой силой сумел бы любой человек или «нечеловек», не наделенный способностями жреца или клирика. Крестьянин или разбойник с большой дороги мог взять кристалл и, например, вызвать дождь, бурю, а может, и чего похуже – главное, чтобы силы в камне хватило. К тому же он был не одноразовый. Полежав какое-то время разряженным, он снова заряжался. И поэтому кристаллы Морского народа были запрещены не столько правительствами, сколько клириками и жрецами трех богов, а если копнуть еще глубже, то и самими богами. Боги не позволяли колдовать бесконтрольно.
Вот и улепетывали артисты со всевозможной поспешностью. К тому же городские стражники нашли лишь малую часть кристаллов, а большая так и лежала по тайникам.

Всего за неделю нам удалось достичь границы Глухих Земель. Почему эти земли названы «глухими», стало понятно еще вчера. Мало того, что никто здесь не селился, так еще и всякой живности не было слышно. Кругом стояла вязкая тишина, из-за которой казалось, что ты оглох. Даже скрип колес, всхрапывание лошадей, разговоры артистов застревали в воздухе и не разносились дальше десятка шагов. Окружающий пейзаж действовал угнетающе. Заболоченные поля с пожухлой травой перемежались с островками сухого камыша. Рощицы кривых деревьев, растущие на пригорках, чередовались с овражками со стоячей водой, подернутой зеленой ряской.
Старая дорога, насыпанная еще в незапамятные времена, местами понижалась и превращалась в непролазную грязь. И тогда нам приходилось останавливаться и общими усилиями чуть ли не на руках переносить повозки через топкие места. Иногда у обочины встречались заросли кустарника, переплетенные ветки которого больше походили на мотки колючей проволоки, нежели на растения.
Едва цирк пересек границу, я поменяла повозку силача на фургон мистрэ Кальриена, и теперь вместе с ним наблюдала за округой. Эльма и Эрик не огорчились, что я оставила их. После того как девушка отоспалась, они пару дней не разговаривали, но постепенно все же начали налаживать отношения, а со вчерашнего дня и вовсе принялись «активно мириться». Так что теперь третий в повозке для них был действительно лишний.
Мы с мистрэ, сидя на облучке и попеременно задействуя свои силы, следили за дорогой и ее окрестностями. Ши уже час находился в дозоре, наступала моя очередь заступать на вахту. Мистрис Сиобан не принимала участия в нашем бдении. После первого же прикосновения к земной стихии ей стало плохо, и теперь она опасалась ее применять. Так сказывалась порча земель Догонда. Да и я чувствовала себя не очень бодро. Постоянно ощущалась напряженность, казалось, она была разлита в воздухе. К тому же постоянное использование заклятий начало выматывать. Но все равно мы старались быть начеку.
Вдруг Кальриен заметно встревожился. Вытащил амулет из прозрачного камня и оглядел сквозь него округу.
– Ничего не понимаю, – выдохнул он. – Кажется, что… Впрочем, посмотри сама. А то я толком не научился чувствовать силу ваших богов.
Я тут же распахнула канал и зачерпнула. По телу пробежала легкая дрожь удовольствия, а восприятие происходящего вокруг увеличилось в разы. Где-то на границе заклятия показались отблески знакомой силы, а потом их заволокла чернота. Поверх проскочили искры света Лемираен, и вновь появились всполохи алого огня Отца Дружин… И вновь чернота, которая поглотила все. По мне прокатилась давно забытая горячая волна, словно я заглянула в открытую печь. И тут же Кальриен вскочил и выкрикнул:
– Бездна! Ольна, там Бездна! Она прорвалась! Она прорвалась сюда!
Не отпуская силу и продолжая всматриваться в горизонт, я рявкнула на взволнованного ши:
– По-человечески можешь объяснить, что там?!
– Бездна! Она прорвалась сюда! Когда-то она погубила мою прародину, а теперь добралась сюда!
– Какая бездна?! Что ты несешь?!
– Там Бездна, Погибель миров, Пожиратель душ!.. А это ее дыхание. Если мы не поспешим убраться из этих мест немедленно, она может затянуть нас и поглотить без остатка, без надежды обрести покой в Закатных Чертогах.
Услышав слова мистрэ, Сиобан поднялась со своей лежанки и, распахнув дверь, выглянула наружу:
– Кальриен, что случилось?
Выглядела она неважно, ее землисто-серая кожа приобрела нехорошую зелень, а губы синеву. Глаза запали.
– Бездна пытается прорваться, – коротко пояснил ши. Он уже немного успокоился и, стоя со мной рядом, вглядывался в даль.
Сиобан потрясенно охнула.
– Неужели темные времена возвращаются?
– Сиобан, вам бы прилечь, – не отрываясь от наблюдения, посоветовала я ей.
Мне было не до разглагольствований магов, больше волновало творившееся неподалеку. Судя по черноте и печному жару, лихо из Каменистой Горки обреталось в землях Догонда. Только здесь оно было в десятки раз сильнее. А еще кто-то там же зачерпывал силу Ярана Малеила и странно перекрученную энергию Лемираен. И отголоски от ударов огнем Отца были такие знакомые… Такие…

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:11 | Сообщение # 56

Княгиня де Веллар

Выбросила вперед еще одно поисковое заклятие. И тут же стали видны как на ладони три фигуры: одна – окутанная белым сиянием, другая – алым пламенем, а третья – пульсирующей темнотой. Две мерцающие зеленым серебристые искры чуть теплились в стороне. Неужели?..
Вобрав в себя силы, так что воздух вокруг заискрился и затрещал, я послала туда сгусток чистой энергии богини. Если это ОНИ, то ОН знает, что сделать с полученной силой, а если нет…
Ослепляющий росчерк развалил хмурое небо пополам, устремившись к полыхающему огненной аурой человеку. Жрец?! Он лишь на мгновение замешкался, но уже в следующее подхватил белоснежный шар и, оплетя его алым, запустил в черноту, которая в момент разрослась и тут же съежилась, словно приспустивший воздух шарик.
Морвид! Но?! Мысль, что они меня бросили, лишь мелькнула и погасла.
Я уже слетела с облучка и, одновременно нашептывая молитву скорости и подмораживая топкую землю, что есть силы заспешила к команде. Под моим весом тонкая корка льда проламывалась, но ее было достаточно, чтобы бежать дальше, не увязая.
Окружающий пейзаж странным образом искажался: то, что выглядело далеким, приближалось рывками, а то, что находилось рядом, в мгновение ока оказалось на большом расстоянии. То ли болота, то ли черное лихо так странно искривляли пространство.
До команды оставалось совсем немного. Уже можно было рассмотреть в подробностях сражающегося жреца, помогающего ему барона и нового клирика, который противостоял им. Квартероны недвижно лежали в стороне. Из груди Лиаса торчал обломок ветки, а голова Лорила была свернута набок.
Тут я с размаху налетела на невидимую стену. От неожиданности упала на спину, разом вышибив дыхание и сбившись с заклятия. Болотистая почва радостно хлюпнула, принимая мою тушку, и поспешно начала засасывать. Стало ясно, что и здесь без черных сил не обошлось!
Ударив морозной молнией под себя, я рывком вскочила на ноги, а потом таким же заклятием саданула по стене, преграждавшей путь к жрецу. Чернота мгновенно впитала молнию в себя, наливаясь новой энергией.
Морвид, увидев меня, отчаянно замахал рукой – мол, не надо! Заметив, что жрец отвлекся, клирик начал новую атаку. На его пути встал Бриан. Поднырнув под клинок, он принял его на глефу и с легкой вспышкой света прижал крюком к земле. Пока шло их противоборство, мы одновременно с Морвидом решили воспользоваться моментом. Два снопа огня, белый и алый, ударили навстречу друг другу, а потом, как в фантастическом фильме, завихрениями растеклись по невидимой поверхности. Сердце в ожидании пропустило удар, но тут с громким хлопком невидимая стена лопнула.
Наши силы встретились, переплетаясь меж собой. В этот же миг на меня навалилась невиданная тяжесть, пригибающая к земле, а все тело, казалось, охватило пламя. Так вот как проявляется для меня сила Отца Дружин?!
С утробным рыком, мешая слова заклятия с криком боли, я моментально подхватила огненный клубок и запустила им в клирика, уже почти победившего барона. Бриан, припав на одно колено, с трудом сдерживал натиск похожего на медведя де’Куси.
Сила двух богов ударила в сцепившихся мужчин. Барона отшвырнуло в сторону и неслабо приложило об землю, а клирика накрыло пламенем. Он закричал, замахал руками, пытаясь сбить божественный огонь, словно тот был обычным. Клирик принялся кататься по земле, но и это было бесполезно. Заклятие «Глас сокрушения», в которое были преображены наши силы, не оставляло, терзая до тех пор, пока де’Куси не затих. Не знаю, как это я сделала, но…
Едва клирик перестал биться в конвульсиях, вокруг него, расходясь, словно круги на воде, начала меняться земля. Изменения ширились, разрастаясь все дальше. На своем пути они ломали в пыль спутанный колючий кустарник, выпрямляли скрюченные деревья, высушивали пятна болотины, на которых тут же щеткой поднималась невысокая, но густая трава.
Обессиленная, я опустилась на колени, попыталась прийти в себя. Ох и тяжела же оказалась сила Ярана!
– Ольна!
Я подняла голову. Морвид подзывал меня, склонившись над телами квартеронов. Поднявшись на ноги, я поспешила к нему. Чуть в стороне Бриан, сидя на том же месте, куда его отшвырнуло заклятие, держался за грудь и пытался отдышаться. Из уголка его рта на подбородок стекала тонкая струйка крови. Похоже, у барона были сломаны несколько ребер.
С некоторой мстительностью я бросила исцеляющее: «Пусть будет свет с тобой и богиня Покровительница», – и с удовлетворением услышала, как Бриан вскрикнул от неожиданной боли, а потом, сжав зубы, тихо застонал, когда ребра со щелчком принялись шевелиться.
А что?! «Глас сокрушения» – известная пакость: и для противника, и для союзника! У него есть один минус – он гарантированно уничтожит врага, но и своего исцелить быстро не даст. Раненый почувствует на себе всю прелесть неспешно заживающих ран. Сочту, что нынешние мучения барона от встающих на место и неторопливо срастающихся ребер – это компенсация и своего рода месть за камеру, которая едва меня не сожрала.
Я подошла к жрецу. Он, опустившись на колени перед братьями, пытался хоть как-то облегчить их страдания. Но если для Лорила все было кончено, то Лиаса, наверное, еще можно спасти. Хотя… Квартерон дышал редко, с влажным хрипом. И при каждом вздохе его одежда все больше напитывалась кровью. Зазубренная палка, пробив насквозь тело, разворотила грудину.
– Сделай что-нибудь! – попросил Морвид, умоляюще глядя на меня. Его бесцветные глаза были полны непролитых слез.
От увиденного словно что-то оборвалось внутри. Пусть не родные, но знакомые и в некотором роде близкие люди, вернее, только на четверть люди, умирали у меня на глазах. Это было жутко. Хотелось тут попытаться что-нибудь для них сделать. Но я кое-как сдержала себя.
– Нет, – ответила коротко.
Жрец отшатнулся, услышав, с какой твердостью это было произнесено.
Однако не нужно считать меня мстительной стервой, которая будет смотреть на страдания и ничего не сделает, хотя могла бы помочь. Все гораздо проще и страшнее. Стану спасать Лиаса, не успею воскресить Лорила. А если начну обряд воскрешения, то старший брат умрет. Ну а два обряда разом мне не потянуть…
– Я буду воскрешать обоих.
Морвид побледнел, хотел было что-то сказать и тут же опустил голову.
– Понимаю, – едва слышно выдохнул он. – Все понимаю. Но сам не смогу.
Кто-то тронул меня за плечо. Я оглянулась. Позади стоял мистрэ Кальриен, а чуть поодаль замер Эрик.
– Илина, моя помощь нужна? – участливо поинтересовался ши.
– Принесите, пожалуйста, мои вещи из фургона. Особенно оружие. Все оружие. – Он кивнул и уже пошел к фургону, как я ухватила его за рукав, останавливая. – И мой плащ тоже захватите.
Тут я взглянула на лежащего Дидье де’Куси и удивилась. После того как клирик затих и божественный огонь оставил его, он стал выглядеть странно. Одна половина тела была обычной, то есть имела нормальный вид, а вот вторая… Я с ужасом увидела трехпалую когтистую лапу, гротескно измененную часть лица, неестественно вывернутые суставы руки и ноги, вздернутое и скособоченное плечо. Наполовину он был нормальным человеком, а наполовину превратился в тварь из замка. И та часть, что изменилась, начала мелко подрагивать, как будто существовала отдельно. Словно она была живой, но парализованной и теперь потихоньку обретала подвижность. И с этой гадостью надо было как можно скорее разделаться. Но вначале следовало заняться близнецами.
Пока Кальриен ходил за плащом, я занялась приготовлениями к обряду. Хотя слово «приготовления» было не совсем верным. Я не знала, что буду делать и как, но на сомненья и раздумья времени уже не оставалось.
Сняв с пояса нож, я склонилась над умирающим. Морвид, не веря своим глазам, попятился. Но другого выхода-то не было! Даже ждать было нельзя! Для Лорила времени почти не осталось. Еще немного – и его примут Западные чертоги.
Распахнув мокрый от крови ворот куртки, обнажила квартерону грудь. Дрожащей рукой попыталась нащупать упорно бьющееся сердце. Лорил прерывисто вздохнул и открыл наполненные мукой глаза. Я кривовато улыбнулась и обнадеживающе прошептала:
– Все будет хорошо.
А после ударила ножом.
Протестующе закричал Бриан и, кривясь от боли, ринулся на меня. Но его перехватил жрец и что-то начал втолковывать. Я же, стоя на коленях, смотрела, как зеленые глаза затягивает поволока смерти, как последний раз опустилась грудь, в которой торчала рукоять моего ножа.
А потом, скинув оцепенение, намеренно грубо рявкнула:
– Эй вы там! Сладкая парочка!
Ошарашенные Бриан и Морвид обернулись.
– Будем помогать? Или пусть покоятся с миром?!
От таких моих слов жрец поперхнулся, но все же кинулся ко мне на помощь. Барон, оставшись на месте, со злобным видом стал наблюдать за нашими действиями.
Вдвоем со жрецом мы перевернули квартерона на бок и общими усилиями начали извлекать из спины палку. Но та предательски треснула и расщепилась на куски, и щепки остались в теле. Тогда я при помощи того же ножа начала расширять рану Лорила на груди, чтобы вынуть их все. Морвид хотел было остановить меня, но я лишь прикрикнула на него:
– Он пока мертвый, и ему не больно! Или ты хочешь, чтобы щепки остались внутри, когда он оживет?! – И чуть тише добавила: – Лучше займись Лиасом, соедини позвонки, а то воскрешу – и будет кривошеим.
– Но… – попытался возразить жрец, намекая, что я могла бы не таким варварским методом, а при помощи заклятий все вправить и извлечь.
– Силы на обряд может не хватить, – отрезала я.
Морвид, отцепив от пояса свой кинжал, уверенно разрезал шею младшему брату, обнажая позвоночник.
Вернулись, неся мои вещи, мистрэ Кальриен и Эрик. Силач с ужасом взирал на мои окровавленные до локтя руки и на то, что мы творили с телами.
– Не спи, замерзнешь! – рыкнула на него и принялась отдавать распоряжения: – Видишь вон того? – Я указала на полуизмененное тело клирика. – Живо заворачивайте в мой плащ. А сверху веревками покрепче обвяжите, чтобы, пока дергаться не перестанет, не выпутался. Да наружной стороной к телу, а не внутренней! – поправила его, видя неуклюжие попытки расстелить плащ.
На помощь Эрику пришел мистрэ, и вдвоем они начали упаковывать измененного.
Я же сосредоточилась, возобновляя в памяти слова заклятия воскрешения. Меч воскрешения, замотанный в холстину, пока лежал в стороне. Еще ни разу мне не приходилось им пользоваться. А сама меж тем прицепила к поясу пернач и клевец, намереваясь использовать их как дополнительные источники силы.
– Круг милдорном очерти, – посоветовал Морвид, заметив мои сомнения.
Он уже выровнял шею Лиасу и теперь отирал руки от крови подолом своего балахона.
– Но сначала помоги мне…
Подхватив Лорила под мышки, он взвалил его поперек тела брата. Мы вместе уложили квартеронов, чтобы они лежали грудь к спине друг на друге, образовывая крест.
Меж тем жрец продолжил давать указания, что и как сделать.
Все оказалось донельзя просто. Начав сбивающимся от волнения голосом длинную молитву, я заключила тела в круг. При этом прочертила его так, чтобы самой остаться внутри. Затем, не прерывая слов, подошла к телам и насквозь проткнула их мечом. Дело далось нелегко, даже пришлось навалиться, помогая собственным весом, но я справилась, при этом чудом успела уложиться в размер молитвенных фраз. Чем дальше читала, тем проще становилось, словно внутри что-то вело меня за собой.
Опершись на перекрестье меча, я выдохнула финальное: «Восстань!» И свет обрушился на меня ревущей лавиной, подхватив и закрутив, как щепку в водовороте.
Я задыхалась, пытаясь справиться с навалившейся мощью. Стремилась сохранить рассудок в обрушившейся волне болезненного счастья, стараясь при этом всю до капельки живительную силу божественного огня передать братьям, а не расплескать по сторонам. Я кричала, призывая силу, сходила с ума, чтобы обрести рассудок, умирала, возрождаясь вместе с ними.
Лишь когда почувствовала, что напор силы начал стихать, с трудом выдернула меч из тел и, прижав к себе, зашептала положенную молитву благодарности.
– Богиня Покровительница, убереги…
Где-то вдали мелькнуло прекрасное лицо, тихий голос прошептал: «Наконец-то!..» – видно, богам все же нужны наши молитвы, – и послышался облегченный вздох. А я продолжала…
Лишь закончив молитву, позволила себе сесть и опереться о меч, который успела – хотя и не помню, когда я это сделала, – воткнуть в землю. Перед глазами все плыло, а звуки доносились как сквозь вату.
Не знаю, сколько так просидела, но из отрешенности меня вывел знакомый мелодичный голос:
– Брат мой, я безумно счастлив, что ты рядом. Но все же слезь с меня, ты слишком тяжел.
– Рад бы, – раздалось в ответ, – но Ольна сидит у меня на груди…

…Только с помощью жреца и вмиг подобревшего Бриана нам с братьями удалось подняться на ноги. И их и меня пошатывало после случившегося. Лиас осторожно покрутил головой, потом в задумчивости потер шею.
– Ничего не помню, – выдал он. – Мы ехали, а потом?..
Тут он посмотрел на свою ладонь, которая оказалась вся в крови, и глаза его в понимании распахнулись. Лорил, осторожно ощупав грудь, поднял на меня взгляд, полный благодарности.
– Ольна, благодарю тебя, – он низко склонил голову, прижав правую руку к сердцу. – И за себя, и за своего брата. Иначе быть нам в запредельных чертогах.
– Я сделала то, что должна была, – ответила я суше, чем следовало бы. Воспоминание об их предательстве вновь резануло в душе. – Любой бы сделал то же самое. И вы, если бы это случилось со мной. Не так ли?
Все четверо в смущении отвели глаза. Я криво ухмыльнулась.
– Что ж! Желаю всего доброго, нас ждет дорога.
Одной рукой выдернула показавшийся неподъемным меч и собралась было направиться вслед за циркачами к повозкам, как мой взгляд упал на спеленатое тело.
– Плащ я забираю, а эта падаль, что в нем, ваша.
Безбоязненно подойдя к обмотанной с ног до головы фигуре, ножом разрезала удерживающие его путы – я уже чувствовала, что он неопасен, – и стала высвобождать плащ. Разложением не пахло, а когда я добралась до тела, то с удивлением увидела вполне нормального мужчину, лежавшего без сознания. Правда, на шее, под одеждой было мокрое пятно и от него тянуло гнилью. При помощи того же ножа срезала ворот плотной куртки и увидела осклизлый комок, точь-в-точь такого же цвета, каким стал самонаводящийся камень во дворе замка, перед тем как разбился. Счистив оное ножом, я обтерла лезвие об одежду и махнула рукой: мол, забирайте. А потом, горделиво вздернув подбородок, пошла к циркачам. Морвид попытался окликнуть меня, даже квартероны что-то кричали вслед, но я сделала вид, что не слышу.
Я находилась уже рядом с дорогой, как раздались встревоженные голоса артистов. Кто-то кричал, предупреждая о чем-то, но слов было не разобрать. Я поспешила залезть на насыпь. К фургону погодника со всех ног бежал Мостин.
– Илина, Илина! – закричал он, едва завидев меня. – Храмофники! Храмофники! Храмофые фтражи! Они тебя ифют!
Я выровняла сбившееся дыхание, а затем устало начала разминать шею и плечи. Воскрешение братьев было видно за милю, а уж ощущалось и вовсе за сотню миль. Слишком явное зачерпывание. В этот раз мне не удастся обмануть их, придется отбиваться.
Чтоб им провалиться! А я так хотела отдохнуть…

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:14 | Сообщение # 57

Княгиня де Веллар

Глава 16

Всадники, уперев копья в стремена, целенаправленно неслись ко мне по разбитой дороге. Кони, вырывая влажный дерн подкованными копытами, уверенно несли седоков. Я и не думала скрываться. Только перешла дорогу и спустилась на обочину, чтобы во время боя не зацепило никого из артистов. Мелькнула мысль: жаль, что я не в доспехе, – и тут же пропала, вытесненная кучей других забот. Пока оставалось время, я сразу начала подготавливать несколько мощных заклятий защиты и пару атакующих, из тех, что похитрей.
Впереди на гнедом жеребце несся тот самый клирик, который в первый раз пытался отыскать меня. Отставая на полкорпуса от него, скакал второй – видимо, его помощник. Он был чуть слабее, но тоже являлся серьезным противником. И оба они зачерпнули силу и держали наготове заклятия.
Стражи, спустившись с дорожной насыпи, окружали меня. Я упреждающе выставила купол самозащиты, а под ним дополнительно припрятала отражающий. И хотя было ясно, что они не чаи распивать приехали, все же не стала первой демонстрировать готовность к бою. Но еще до того, как стражи замкнули кольцо и начали его стягивать, главный клирик нанес удар. Заклятие «Приговор» ударило по куполу, снеся его подчистую, а вот от отражающей защиты срикошетило, с визгом отскочив обратно. Храмовник лишь взмахнул рукой, и оно рухнуло далеко в стороне, взметнув фонтан грязной воды из болотного очажка. И это словно дало отмашку последовавшим действиям.
Более слабые заклятия полетели одно за другим с большой скоростью. Второй храмовник хоть и обладал меньшими возможностями, но зачерпывал очень быстро. Купол, содрогаясь от града мелких заклятий, таял с ужасающей скоростью. Все, что я успевала, это подновлять его, да под ним сформировать еще один. Первый клирик вновь ударил «Приговором», и мою защиту снесло полностью. Я уже собралась ударить в ответ, но вдруг молния, сверкнувшая среди ясного неба, прошила его скакуна насквозь. Жеребец упал будто подрубленный. И тут же земля начала вспучиваться, прорастая сотней огромных рук. Они стали хватать лошадей, пытались выдернуть стражей из седла. Это в драку ввязались мистрэ Кальриен и мистрис Сиобан.
Поначалу храмовники смешались, сломав строй. Но не зря их считали элитой элит! Уже в следующее мгновение они выровнялись, и половина обратила внимание на циркачей, а вторая продолжала наседать на меня. Кольцо нацеленных копий сжалось до границ вновь поднятого защитного купола. А клирики, оставаясь в стороне, бомбардировали меня заклятиями.
Тогда я окончательно поняла, что отделаться от них так, чтобы никого не покалечить, не выйдет.
– Порази!.. – воскликнула я, и «Гнев небес» обрушился на противников.
Однако их ряды лишь покачнулись.
– Порази всех!.. – продолжила я, и лишь тогда несколько стражей вылетели из седел, а их скакунов протащило по земле.
Кинувшись в образовавшуюся брешь, я разорвала окружение – для свободы маневра. Быстро взобравшись обратно на дорожную насыпь, я решила побегать, чтобы храмовникам сложнее было достать меня заклятиями, но замерла, примороженная к месту от увиденного. Стражи наседали на артистов. Наездники и перекинувшиеся в медведей оборотни защищали повозки, под днищем которых прятались женщины и дети. Чуть в стороне защищали фургон магов метатель ножей и все мужчины из семьи акробатов. Меткими бросками Шимус уже сократил число стражей на трех человек, а одного сдернули из седла акробаты. Но храмовник, разметав мужчин, обнажил клинок и начал расправу. Вооруженные лишь дрекольем не были для него серьезными противниками и один за другим вынуждены были отступать. Но в такой кутерьме это оказалось сложным. Меч храмовника окрасился алым, двое защитников упали раненные, а может быть, и убитые.
– Алпин! – раздался истошный вопль, и детская фигурка ужом метнулась из-под повозки. – Алпи-и-ин!..
На крик обернулся стоящий на задних лапах медведь, и его тут же ударили в бок два копья. Перевертыш взревел, оглашая окрестности, и ударом могучей лапы, как щепки, переломал древки. Мостин же, петляя между сражающимися, пытался добраться до упавших акробатов. И тут кто-то из храмовников ударил его копьем в спину, пробив насквозь, а потом и вовсе поднял вверх, насаживая еще сильнее.
– Не-ет!!!
Не знаю, кто закричал, – женщины, которые прятались, мужчины, что сражались, или я.
Что было дальше, толком не запомнилось. Багровая пелена застлала взор. Я зачерпнула силы, сколько смогла, и божественный свет резанул по глазам… Пернач, оказавшийся в руке, раскалился, сначала засветившись багровым, а потом и вовсе белым. Кажется, началась свалка. Храмовые стражи то разлетались в стороны, как кегли, то вспыхивали свечками, корчась в охватившем их пламени. Где-то на границе сознания полыхнуло алым, а звонкий голос пропел-прокричал: «До победы!»… Рядом ударила стрела. Задул яростный ветер, запорашивая глаза невесть откуда взявшейся пылью. Гортанные возгласы мужчин перемешивались с криками ярости женщин…
На мгновение все стихло. Я крутанулась на месте, отыскивая противников. Откуда-то хлестнуло силой, и меня протащило волоком, а потом чувствительно приложило о стену фургона.
Дыхание сбилось, и в глазах помутнело. А через мгновение, когда пришла в себя, я увидела, что вокруг меня простирается белесая мгла. Я поняла, что в очередной раз оказалась в тумане.
Горячка боя все еще не схлынула, руки, судорожно сжимавшие оружие, дрожали, а сердце глухо бухало в груди. Как же не вовремя я сюда выпала! Там все еще сражаются наши, а от меня никакой помощи. Тело бесполезным кулем валяется на дороге.
Надо как-то отсюда выбраться… Как-то спешно выбраться! Но как? Может, от костра? Или Арагорна позвать?.. Сейчас я готова была на все, лишь бы как можно скорее вернуться.
Я попыталась осмотреться, однако в густой пелене ничего нельзя было различить или как-то определить направление. Пометавшись в отчаянии, я решила призвать Арагорна. Попробовала окликать его по имени, потом как Игрока. Все было тщетно.
На всякий случай попыталась дотянуться до богини, но в тумане это оказалось невозможным. Тогда, плюнув на всякую опасность, я бросилась бежать наугад. Может, так мне удастся добраться до костра, а уж там!.. Надо было уходить отсюда! Там бой, а я теряю время здесь на бесплотные попытки вырваться.
В боку уже начало колоть от сумасшедшего бега, а вокруг по-прежнему простирался туман. Я споткнулась о невидимую во мгле колдобину. Потом, оступившись, и вовсе растянулась во весь рост. Это меня и доконало. Усевшись прямо там, где упала, я разревелась от бессилия.
Там люди гибли, а я здесь отсиживаюсь!.. Там… А я?! Там Мостин!!! Его-то за что?! Ради потехи?! Он же совсем ребенок!.. Звери!.. Настоящие звери!.. Пришли за мной, а пострадали все! И все из-за меня! Это я во всем виновата!.. Я виновата в его… в их гибели!.. Я, и никто другой!
Мне был протянут носовой платок. Поблагодарив кивком, стала вытирать слезы, потом и вовсе высморкалась… И только тогда поняла, ЧТО делаю!
В удивлении распахнув заплаканные глаза, увидела сидящего передо мной на корточках Виктора. Он был в плаще и дорожном костюме, в точно таком же, как в прошлый раз. У его ног лежал рюкзак.
– Брожу по туману, брожу, и вдруг вижу – такая красивая девушка сидит, как Аленушка над омутом, плачет. Дай, думаю, подойду, узнаю, в чем дело.
Я прерывисто вздохнула.
– Еще один платок нужен? – обеспокоенно уточнил он.
Отрицательно мотнула головой.
– Ну и хорошо, – обрадовался парень. – А то у меня только один чистый был. – И подмигнул.
– До костра довести сможешь? Мне нужно обратно в мир. Спешно! Там… Там… – Голос сорвался, и к глазам вновь подступили слезы.
Виктор серьезно посмотрел на меня.
– Уверена? – Я резко кивнула. – Точно? Может, переждешь? И хоть дамам не принято такое говорить, но вид у тебя не очень.
Только сейчас я обратила внимание на себя. Вернее на то, в чем оказалась в тумане. На этот раз на мне был не полный доспех, а висящая на плечах лоскутами куртка, из-под которой выглядывала рубаха – вся в бурых пятнах. Штаны зияли многочисленными прорехами. Руки были по локоть в засохшей крови.
– Может, лучше здесь задержишься?
– Вить, ты не понимаешь! Там… Там… Мне очень важно обратно. Жизненно важно. И не для меня одной.
– Ладно, – нехотя согласился парень и замялся, словно хотел что-то сказать, но потом передумал. Подав руку, он помог мне подняться. – Пошли. Нам туда.
Рейнджер ориентировался в тумане, как у себя дома. Плотная мгла не была ему помехой. Почувствовав рядом сильное плечо, я невольно расслабилась. Тут же навалилась усталость, меня повело. Рейнджер, как галантный джентльмен, подхватил под руку, а после того, как я вновь споткнулась, вовсе приобнял за талию.
Мы шли. Виктор рассказывал разные забавные истории, стараясь отвлечь от мрачных мыслей. Пытался рассмешить. Пару раз я даже улыбнулась. Но едва он переставал балагурить, как перед глазами вновь вставали картины боя. И тогда Витя, словно предвидя, что еще немного – и меня вновь начнет колотить, начинал новый рассказ.
Вот так и добрались до костра.
Ни сам костер, ни вокруг него ничего не изменилось. Пламя все так же беззвучно горело, мириады искр по-прежнему отплясывали в нем загадочный танец.
Рейнджер заботливо усадил меня на один из валунов, скинул рюкзак и вытащил оттуда знакомую еще по прошлому разу фляжечку с чудодейственным бальзамом.
– Выпей, – и сунул мне ее в руки. Но, увидев мои заторможенные движения, забрал и сам поднес к губам. – Пей, кому говорят! – строго произнес и наклонил посудину.
Я сделала пару больших глотков, обжигающая жидкость водопадом ухнула в желудок.
– Сейчас будет полегче, – пообещал он, убирая фляжку обратно в рюкзак, а потом уселся со мной рядом и обнял за плечи.
На некоторое время возле костра воцарилась тишина.
– Тебе не холодно? – поинтересовался Виктор, почувствовав, что меня вновь охватывает дрожь. – А то у тебя теперь не куртка, а творение сумасшедшего портного. Я бы даже сказал – дизайнера, простите за выражение.
– Все нормально, – постаралась заверить его, хотя у самой зубы начали стучать. – Просто нервы. Пройдет.
Он притиснул меня к себе покрепче, укутав одним на двоих плащом. Я невольно опустила голову ему на плечо.
– В жестокий мир угодила? – участливо поинтересовался рейнджер, чувствуя, что меня по-прежнему трясет, как в ознобе.
Я запрокинула голову, стараясь, чтобы не потекли вмиг набежавшие слезы.
– Не то чтобы… На Земле и хуже бывает. Наверное… Нормально, в общем…
Но упрямые слезинки все же побежали двумя дорожками по щекам. Тогда Витя, высвободив руку из-под плаща, как маленькую девочку, погладил меня по голове. Эта невинная ласка разрушила плотину, сдерживающую слезы. Плача и захлебываясь словами, начала рассказывать ему об артистах, о стражах, о том, что случилось.
– Если бы я была там!.. Если бы сейчас была!.. Я бы подняла всех, кто погиб!.. – пыталась объяснить я между всхлипами. – А я пока здесь… Чтобы успеть воскресить, времени должно пройти немного. Не больше получаса!.. А я здесь… И…
Парень ничего не говорил, позволяя мне выплакаться, лишь нежно гладил рукой по спине, а другой вытирал бегущие слезы.
Наконец я затихла, доверчиво прижавшись к его плечу.
– Может, еще настойки? – предложил он.
– Не, – только и смогла протянуть. Хмель и так уже цепко держал меня.
Не знаю, какой градус был у этого бальзамчика, но в голове начало шуметь, притупляя эмоции.
Мы замолчали еще на какое-то время. Настойка подействовала: меня перестало колотить, и даже стало жарко, но выбираться из-под плаща не хотелось. И я как могла оттягивала это мгновение. Так было уютно с сильным мужчиной, так спокойно…
Я вытащила руку, чтоб убрать упавшую прядь волос за ухо, и увидела, что мои руки по-прежнему в засохшей крови.
– Вить, а у тебя вода есть? – робко поинтересовалась я.
Несмотря на то, что мне ныне по статусу больше пристал доспех, нежели платье, быть от этого женщиной я не перестала. Когда рядом находился мужчина, к которому я была не равнодушна, невольно хотелось выглядеть лучше.
Виктор с явной неохотой выпустил меня из объятий и, покопавшись в рюкзаке, достал мех с водой. Сначала я вымыла руки и после, намочив многострадальный носовой платок, начала тщательно оттирать лицо. Потом еще раз смочила и прижала его к щекам, как компресс. Глаза, красные от слез, и опухший нос никого не украшают.
Убрав воду, парень внимательно оглядел меня, а потом легким движением руки поправил чуть взлохмаченные волосы.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно заключил он. – Хотя… Дай-ка!
Я протянула ему мокрый платок. Он опустился передо мной на корточки и осторожно начал оттирать что-то со щеки.
– Сажа осталась… Вот тут… Еще капелька…
Я смотрела в карие с зелеными искорками глаза и проваливалась.
Не знаю, кто потянулся первым. Это просто было неважно! Мы целовались. Целовались так, словно это был первый и последний раз в жизни. Словно не было ничего до и не будет ничего после. Целовались, стремясь вложить все, что чувствовали в тот момент, все, что хотели сказать… А сказать хотелось много, но еще больше почувствовать. Почувствовать чужое сердце, бьющееся в сумасшедшем ритме, мягкость губ, горячие ладони, нежно вырисовывающие что-то на спине. Ощутить всей кожей… Ощутить и отдать так, чтобы и он прочувствовал то же самое…
– А знаете, почему не стоит делать ЭТОГО на Красной площади?
Нелепый вопрос повис в воздухе, заставив нас остолбенеть. В следующее мгновение Виктор подхватил стоящую рядом с камнем глефу и, защищая, закрыл меня собой. Воцарилась гробовая тишина. Спрятавшись за парнем, я на миг замерла и… с ужасом поняла, что практически раздета. Поисковый амулет на цепочке и нижнее белье не в счет!
Пауза затягивалась. Прижимаясь грудью к Витиной спине, я осторожно выглянула из-за его плеча… И тоже застыла.
Перед нами стоял мужчина в современном камуфляже, в бронежилете, поверх которого в сетчатой разгрузке по карманам были распиханы гранаты, и высоких военных сапогах. В довершение всего на перекинутом через плечо ремне висел… Я поверить не могла, что ТАКОЕ можно носить на себе! Висел здоровенный пулемет! И он придерживал его одной рукой за ручку, пальцы другой лежали на курке!
– И тут советчики. Точнее, советники. Военные… – хрипло проговорил Виктор, наконец справившись с собой.
Для нас увидеть такое было шоком!
– Ага, советами замучают! – ответил незнакомец, нагло ухмыльнувшись. – Хотя, если вас это не смущает, можете продолжать.
Было ясно, что мужчину ситуация забавляла, а вот нас – нисколько. От его слов я оторопела, а Виктор попытался ему достойно ответить.
– Было бы неплохо, но БЕЗ свидетелей! – В его голосе прозвучал металл.
– Однако ДО этого вас не смущало, что здесь люди ходят.
Оказалось, что незнакомцу палец в рот не клади. Витя хотел было ответить ему, но я тихонько ткнула парня в бок и осторожно зашептала на ухо:
– Вить, не надо… Ну его на фиг. Не пререкайся. У него ж палец на крючке! Вдруг он нервный, или того хуже – контуженный на голову. Давай я вежливо попрошу его позволить нам одеться?
– Угу, тот еще гусь серый…
Незнакомец замер, словно к чему-то прислушиваясь. Постоял так, а потом принялся обходить костер по большой дуге, не опуская направленного на нас ствола. Мы настороженно поворачивались вслед за ним. Я по-прежнему прижималась к спине парня.
– Извините, но не могли бы вы позволить нам одеться? – попыталась я привлечь внимание незнакомца. Ситуация становилась все более странной.
Тот ничего не ответил, продолжая смещаться в сторону, пока не подошел к лежащему по ту сторону костра щиту. Ловко подцепил его носком сапога и перевернул. Бросив на него короткий взгляд, вновь переключил внимание на нас. У меня в груди нехорошо екнуло. Страх накатил волной. Что сейчас он сделает?!
Однако незнакомец начал отступать в туман спиной назад. Еще пара шагов… Но, неожиданно замерев, он бросил:
– Кстати, красавица. Если еще что найдется на обмен, оставляй. – И скрылся в тумане.
Витя напряженно смотрел в ту сторону, куда ушел мужчина. И лишь спустя пару минут, показавшихся вечностью, он облегченно выдохнул и повернулся ко мне.
– Сильно испугалась?
Но у меня была куча своих вопросов.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:15 | Сообщение # 58

Княгиня де Веллар

– Это КТО был?! Тоже попаданец?!! Арагорн теперь ТАКИХ засылает?! Тогда мы ему на кой со своим железом?! И что он имел в виду, когда говорил… Он не вернется назад?!
Витя, кривовато улыбнувшись, прижал меня к себе и поцеловал в висок.
– Храбрая ты моя… Давай лучше оденемся. Не ровен час еще кого вынесет, а мы в таком виде.
Щекам вмиг стало невероятно жарко от смущения. Наверное, мое лицо сравнялось цветом с переспевшим помидором.
Вот угодили, так угодили!..
В шустром темпе начала натягивать свои вещи, вернее, обноски, в которые они превратились. Хотела заправить за ворот поисковый амулет, но, вспомнив, откуда он у меня, замешкалась. Изначально он предназначался Виктору и должен был попасть к нему, если бы я самовольно не взяла кошель. Решительно сняв цепочку с шеи, я сжала кулон в кулаке. Потом подхватила с земли пернач, который даже не помню, как сюда принесла. На его оголовье засохли кровь и чей-то клок волос.
Виктор тоже принялся одеваться. Точнее сказать, поправлять одежду – я только сейчас обратила внимание, что с него ничего снято не было. Расстегнуто – да, но не более.
– А что этот с «калашом» бегает, так мало ли… Может, его с ролевки по «Сталкеру» дернули. Что до железок… Был у нас в Ордене маг, Гларизон Пламенный. Его изобретение «Поцелуй Солнца» – тактическое ядерное оружие, если использовать привычные нам термины, – успокаивающим тоном журчал парень, приводя себя в порядок.
Потом, подойдя ко мне вплотную, взял мое лицо в ладони и крепко поцеловал.
– Обещаю, в следующий раз. А сейчас туман неспокоен… Не нравится мне он.
Я легко коснулась его губ в ответ.
– Все нормально.
Мы стояли, прижавшись друг к другу.
– А ты у меня в кармане четки забыла, – так же тихо продолжил Витя. – Знала бы ты, сколько я с ними натерпелся!..
– Я не специально…
– Надеюсь…
– А они где?
– По-прежнему у меня в кармане. Лежат, как приклеенные, и не теряются.
– Можно я их заберу?..
– Да уж хотелось бы, – выдохнул он с нежностью. – В левом поищи.
Я хотела уже полезть в карман, как неожиданно кулон врезался гранями в ладонь, напоминая о себе. И, раз уж мне возвращали четки, не отдать его я просто не могла.
– Вить?..
– М-м-м…
– Амулет обратно возьмешь? – робко предложила я.
– Какой? – удивился парень.
Отстранившись, я подняла за цепочку прозрачный камешек.
– Зачем? Ведь он твой.
Я в который раз залилась краской смущения.
– Вообще-то нет. С самого начала он предназначался тебе… В общем, долгая история… – И, запинаясь, попыталась объяснить: – Я у костра кошелек нашла. Амулет в шве был зашит. Прости, что не сразу вернула… Пожалуйста! Если бы не он, я бы погибла… Прости, ладно? А деньги… Мне жить не на что было… Но я верну… Вить?..
Оторвавшись от созерцания кончиков сапог, я взглянула рейнджеру в глаза. Тот смотрел на меня внимательно, но где-то в глубине его взгляда плясали смешинки. Я спешно вложила кулон ему в ладонь и сжала его пальцы своей рукой в кулак.
– Возьми.
Он согласно качнул головой и с нежностью поцеловал меня в кончик носа.
– Лучше четки свои забери. А то, не дай бог, еще раз забудешь. Я ж поседею тогда…
Скользнув рукой в карман, я шаловливо погладила парня по ноге, и только после забрала четки.
Едва те оказались в руке, как божественная сила хлынула в меня живительным потоком. Завороженная ощущениями, я не сразу поняла, что происходит. Виктор, вздрогнув, напрягся, словно готовясь к удару и… Пропал!
– А?!. – все, что удалось выдавить из себя.
Растерянная, я подошла к валунам и уселась на один из них. Почему вечно так происходит?! Народ приходит в туман и уходит из тумана, но одна я вечно здесь застреваю! Витю и вовсе как морковку из грядки выдергивает. Поговорить толком никак не удается. То после боя выпадаем, то я в душевном раздрае! Все на бегу… Карма у нас особая, что ли?! Скоренько вручили друг другу артефакты – и парней повыкидывало из тумана. Тогда ножи друг другу передали, сейчас четки и кулон… Ножи!
Я вспомнила, что в прошлый раз припрятала под камнем пару. Сосредоточилась, чтобы почувствовать свое заклятие, и пошла на него. Снять чары с тайника – пустяковое дело. Сунула в углубление руку и… Не поняла! Где ножи?! Куда они делись?!
Пошарив, нащупала только пару камешков. Решила их рассмотреть, но что это?.. На ладони лежали две невероятно крупные жемчужины. Откуда они взялись?.. «Если еще что найдется на обмен, оставляй», – тут же припомнилось мне.
Неужели? Вот гад! Я просила его? На фиг мне его побрякушки! Пусть он их себе в зад засунет! Хоть по гланды! Мне ножи важны не как оружие… Они для меня напоминание о Викторе! Его вещи! Его!..
В груди защемило от тоски. Так хотелось прижаться! Так хотелось, чтобы обнял!..
Зло смахнула набежавшие слезы. Не время сейчас, не время! Мне еще нужно вернуться обратно. В бой.
Оторвала от куртки лоскут и, завязав в него жемчужины, засунула за пазуху. Вернусь обратно в мир, продам при первой же возможности. Чтоб даже духу не осталось!
Отцепив от пояса пернач, я сжала его в руке, другой стиснула четки, а потом что есть силы рявкнула:
– Лемираен!!!
Но почувствовать богиню даже не успела. Едва обозначилось ее слабое присутствие, как неведомая сила потащила меня прочь. Серая пелена пошла переливами, потом перед глазами заплясали цветные пятна. В голове загудело, заскрипело. Я дернулась и подскочила на жестком топчане.
Мерно покачивался фургон, чуть слышно поскрипывали колеса, рядом кто-то разговаривал. В руках я по-прежнему сжимала четки, рубашку сбоку оттягивали злополучные жемчужины, а вот пернач чистенький лежал в стороне на полу вместе с другим оружием.
Подхватив его, я отворила дверь фургона и выглянула наружу. На козлах сидел мистрэ Кальриен и управлял лошадьми.
– Что, девочка, до сих пор не научилась контролировать расход силы?! Все так же в беспамятство падаешь?! – раздался знакомый сварливый голос.
Я огляделась. Рядом с фургоном верхом на своем скакуне ехал Морвид. Он сидел в седле, нахохлившись, как черный гриф на ветке.
Сделав вид, что не услышала его слов, я перебралась на козлы и уселась рядом с мистрэ. Меня интересовал лишь один вопрос:
– Драка с храмовниками давно закончилась?
– Вчера, – не оборачиваясь ко мне, ответил ши.
Я стиснула четки в кулаке, едва бусины из-под пальцев не брызнули. Черт возьми! А я валялась в отключке! Вернее, не так. Я позволила себе отвлечься, когда здесь… Мм! Черт! И все приспешники преисподней!..
– Сколько погибло? – Голос был сух, горло сжималось от злости на саму себя.
– Анри, Падраг и Трик. Жонглер под огненную волну попал – ничего не осталось, а оборотня и шута порубили так, что собрать невозможно.
– А…
– Остальных воскресил клирик из команды.
– Клирик?! – От ужаса у меня аж волосы на голове зашевелились.
Помнится мне, тот клирик почти превратился в жуткую тварь из замка. В кого он мог превратить погибших?!
– Клирик, клирик… – покивал головой Кальриен и подстегнул лошадей. – Пошли! Он очнулся к самому исходу. Ты тогда последних храмовников раскидывала и не видела…
И ши рассказал мне, как все происходило.
Стражи нападали на всех, не разбирая, кто перед ними: мужчина или женщина, ребенок или старик. Стремились уничтожить любого, кто подворачивался под руку. Артисты, несмотря на помощь двух своих магов, оказались не способны противостоять обученным воинам, валились, как колосья под серпом. Так пал старший брат Мостина. Мальчишка, не выдержав, кинулся на помощь, а его поднял на копье кто-то из стражей. Это и обрушило лавину событий. Я зачерпнула силы и начала сжигать храмовников.
Тут в бой вступила подоспевшая команда Бриана. Квартероны стали метко выбивать храмовников стрелами, жрец мажил, проделывая бреши в их защите. Барон, врубившись в ряды, оттянул нескольких бойцов на себя. Это несколько уравняло силы. Затем кто-то из циркачей вспомнил о контрабандных кристаллах Морского народа. В ход пошла иная, дополнительная магия.
– Ты же зачерпнула столько силы, что начала светиться в буквальном смысле слова. Все храмовники, которые находились рядом, вспыхнули живыми свечами, дальних откинуло силой. И было безразлично, что ты пользовалась силой одного с ними бога – они гибли один за другим. Ты ничего не видела и не слышала. Только била и била. А твое оружие, – ши кивнул на пернач, – пылало ослепительным светом. Бой закончился быстро, всех стражей уничтожили подчистую, за несколько минут. Но ты не поняла этого, наверное, в озарении была. И тогда жрецу пришлось приложить тебя своей силой. А то ты чуть на своих кидаться не начала. Потом, когда все, немного успокоившись, начали собирать павших и раненых, чтобы исцелить или воскресить, тебя попытались привести в чувство. Но куда там! На наше счастье, очнулся тот клирик…
Оказалось, что после «лечения» моим плащом Дидье де’Куси полностью исцелился от заразы, поразившей его, и ничего не помнил с момента, как оказался в кабинете Первого Указующего Перста. Эту гадость ему подсадили именно там. Мужчина поначалу сильно растерялся, но, увидев, сколько людей пострадало в бою, быстро взял себя в руки и приступил к первейшим обязанностям клирика. Правда, на всех его сил не хватило – пришлось артистам ради спасения своих товарищей растратить остатки кристаллов. И вот не повезло лишь троим из них…
Храмовников, естественно, поднимать никто и не стремился, да и поднимать было нечего. Все они, полежав мертвыми не больше получаса, развалились зловонной жижей.
– Мир стоит на пороге своей гибели, – вмешался Морвид в рассказ Кальриена. Он так и ехал верхом рядом с фургоном и вместе со мной слушал рассказ мистрэ. – И только в наших руках спасение мира или хотя бы отсрочка его гибели. – Он искоса глянул на меня.
– А мне что с того?! – Я демонстративно пожала плечами. – Спасайте себе на здоровье.
– Как ты можешь так говорить?! Неужели тебе все равно?! – В словах жреца сквозило безмерное удивление.
– Абсолютно. Мой ответ вы слышали еще в Аниэлисе. И с тех пор он ни капельки не изменился.

– Мира, я нашел их! Догонд отступил! – обрадовался гигант, пружинисто поднявшись на ноги. До этого он, прикрыв глаза, сидел и медитировал.
– Догонд?! – раздалось из дальнего угла.
Там в темноте появился мужчина в антрацитовом плаще с низко надвинутым глубоким капюшоном. Откинув капюшон, он пригладил находившуюся в изрядном беспорядке черную шевелюру.
– Что-то я сильно сомневаюсь, что это Догонд. У меня во владениях творится не пойми что! Обычно с болотами мне удавалось более или менее договориться. Но нынче!.. Я – бог, но едва вырвался оттуда!
– ЧТО ты сделал?
Женщина, что до этого обессиленно возлежала на воздушных потоках, с трудом приподнялась и недоверчиво взглянула на мужчину. Она имела бледный и измученный вид, будто долго болела и до сих пор не поправилась. Ее запястья были так тонки и хрупки, что чудилось – достаточно неосторожного движения, и они сломаются. И казалось невероятным, что она смогла приподняться.
– Едва вырвался оттуда, – четко, едва ли не по слогам повторил тот. – Поэтому и говорю – это не похоже на Догонд. Да и ты, сестренка, выглядишь так, словно вот-вот отойдешь к Создателю.
– Дерзновенный! Как ты смеешь говорить, что твоя сестра плохо выглядит?! – взвился гигант. Он сформировал из ниоткуда подушку и собирался подложить женщине под спину. Но, возмущенный словами, застыл с ней в руках у воздушного ложа.
– И что?! Теперь я должен ходить возле нее на цыпочках и заглядывать в глаза так, как это делаешь ты?! – скривил губы черноволосый. – Я бы сейчас на ее месте не раскисал, а пытался найти, в чем причина.
– Да как ты смеешь?! – чуть ли не простонала та. – Я давно твержу, что причина не только в болотах и в завершении цикла. Только вы не желаете меня слушать! Я – Жизнь, и первая почувствовала, что дело нечисто…
– И сразу же легла помирать! – язвительно закончил за нее черноволосый. – Вместо того чтобы начать разбираться, закатила мужу истерику, а потом сложила лапки.
– Яр?! Сделай же что-нибудь с этим нахалом! – взвизгнула женщина. На ее бледных щеках заиграл румянец.
– О, ожила! – ухмыльнулся «нахал» и, отбросив шутовской тон, серьезно спросил: – Вы уже решили, что будем предпринимать по этому поводу?
– Я собираюсь снизойти к своему последователю, которого направили за чашей, и дать новое пророчество, чтобы он немедленно доставил Стабилизатор до Камня Трех Душ, – гордо заявил рыжеволосый гигант.
– Еще одно пророчество?! Вы что, оба спятили?! – рявкнул мужчина в ответ. – А потом еще меня обвиняете в безответственности?! Опять напустите тумана, а потом усядетесь и будете ждать, пока не станет поздно?! В нашем положении уже следует четко и ясно объяснять адептам, словно малым детям, чтобы не случилось двойного толкования. Нужно просто приказать им, чтобы сходили забрали чашу, а потом за шкирку отволочь посланца до места. И никаких виляний по пути. Слышите меня?!
– Не кричи, – капризно надула губы женщина, вновь откидываясь на подушки. – Мы боги, а значит, обязаны говорить пророчествами.
– Тогда я не удивляюсь, почему ОН смог уйти и подняться выше, а мы по-прежнему на одном мире завязаны, – фыркнул черноволосый.
– Не смей! – От женского визга зазвенело в ушах. – Сейв, ты слышишь меня?! Не смей вспоминать о НЕМ при мне! Я его ненавижу!
Богиня вскочила на ноги. Лицо ее засияло светом, волосы принялся трепать невидимый ветер.
– Да ты должна спасибо ему сказать! – едко ответил мужчина. – И на коленях благодарить, что ОН до сих пор с этой пиалушкой возится! Мало того, вы имя его опорочили из зависти, запретили даже упоминать о нем, так еще при этом обязали заботиться о вашем же благополучии.
– Так и о твоем благополучии он заботится тоже! – прогремел гигант, принимая в скандале сторону жены.
– Да плевал я на этот мирок! Фер меня уже к себе звал, целый мир в единоличное пользование предлагал. А я тут из жалости к вам прозябаю, – с пренебрежением процедил Сейворус.
– Так и беги! Беги! Чего ж ты остался?! – заверещала богиня.
– Хватит!
Громовой рык Бога-Отца заполнил небеса.
Лемираен осеклась, впрочем, и ее брат тоже.
– Я прикажу своим забрать чашу и провести Завершительный ритуал. Это, по сути, уже мелочи. Главное для нас – выяснить, почему у Миры истощение? Кто припал к ее источнику силы? Я, бог войны, не ощущаю для себя никакого ущерба.
– А я вот чувствую, – мужчина запустил пятерню в волосы, вновь взъерошив их. – До меня не доходит половина молитв моих почитателей. К тому же Филипп серьезно заболел, а Мердин начал разрушаться. Ему, как личу, уже девятая сотня пошла. До этого он был почти равен полубогу, а теперь жалкая развалина, у которой отпадают пальцы. Кто-то подсоединился к нашим энергетическим потокам. Кто-то очень могущественный и хитрый, раз мы его учуять не можем.
Чернобог замолчал, принявшись расхаживать из стороны в сторону. Лемираен вновь откинулась на ложе, пытаясь изобразить умирающую, но вспыхнувший на щеках румянец портил всю картину. Ее муж, словно не замечая цветущего вида жены, продолжил хлопотать над ней, порываясь то подоткнуть подушку под спину, то поправить расшитое покрывало, которое бережно укутывало божественные ступни.
– Кстати, а это не ваш новоявленный дружок? – подозрительно поинтересовался Сейв. Он замер и теперь внимательно глядел на супругов.
– Какой? – не понял гигант.
– Ну, я тут встретил у вас такого хлыщеватого типа в белом плаще. Это не может быть он?
– Нет, – недовольно поджав губы, ответила богиня, еще раз перебирая в памяти последний разговор с «хлыщеватым типом» – с Игроком…

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:15 | Сообщение # 59

Княгиня де Веллар

Яран тогда отлучился полюбоваться на очередную заварушку своих последователей, а она, перестав изображать из себя умирающую, принялась ревностно просматривать, что же вытворяли ее адепты за последнее время. Это несколько подняло настроение, да и силы пополнились от поступавших напрямую их искренних молитв. Игрок, как всегда, заявился внезапно: раз – и пришел в Мир.
– Несравненная! – Он, сняв шляпу, изобразил ею нечто замысловатое и галантно поклонился. – Я вновь заглянул, чтобы узнать, как наши договоренности? Все в силе? И как скоро освободится мой человечек?
Лемираен оторвалась от мини-портала, в котором были видны толпы молящихся на храмовой площади.
– Как только исполнит требуемое, я тут же отпущу его, – более резко, чем следовало бы, ответила она.
– А когда исполнит? – вздернул бровь бог. – Вы же понимаете, что и в моих планах для нее отводится не менее важная часть. Да что там! Вам ведь не меньше моего нужно, чтобы она успела выполнить все задание целиком. Мало закрепить ваше присутствие в Бельнорионе, еще нужно стабилизировать весь мир на Веере. Я уже вам объяснял…
– Помню, помню, – оборвала его богиня. – Но у нас возникли некоторые непредвиденные обстоятельства… В общем, я извещу вас, когда ваша посланница освободится.
– Несравненная?! – теперь этим словом Игрок умудрился выразить недоверие, сомнение и еще несколько оттенков охвативших его чувств.
Лемираен поджала губы, – она никак не могла принять решение: говорить ему что-либо или нет. Вдруг стоит поделиться? Или же не следует признаваться в собственных слабостях?
Видя колебания на прекрасном лице, бог решил подтолкнуть собеседницу к признанию.
– Светоносная, надеюсь, вы отдаете себе отчет, что, если посланница не выполнит мою часть плана, всему вашему… Всему нашему… э-э… скажем так, проекту придет конец.
– Понимаю, – нехотя согласилась она. – Но…
– А если понимаете, то обеспечьте… – И замер на полуслове, явно к чему-то прислушиваясь. – О! Кажется, ваш муж возвращается. Мне бы не хотелось вновь встретиться с ним. Так что, если вкратце: вы помогаете посланнице выполнить, что нужно, со своей стороны, а я – со своей… – И пропал.

– Игрок заинтересован в том, чтобы ритуал прошел как можно скорее, – уверенно ответила богиня. Ей не хотелось рассказывать подробности при ревнивом муже.
– Точно? – с сомнением переспросил Сейворус. – Пришлые так и норовят урвать себе кусок пожирнее. Все же, вдруг он?..
– Я же сказала, нет! – от женского крика вздрогнули небеса. Богиня была явно раздражена. – Он заинтересован. Повторяю, заинтересован! Тебе ясно?
– Смотри, твои друзья, тебе и доверять, – развел руками бог. – Тогда все, что остается, – это приказать почитателям провести положенный ритуал. А потом мы дружно примемся разыскивать покусившегося на НАШ мир.

…Каменные бастионы крепости угрюмо взирали на заболоченные равнины. И казалось невероятным, что такая громада до сих пор не ушла в воняющую гнилью трясину. Кагорат всегда являлся форпостом западной части Глухих Земель, оборонял Ольтанию от всей той пакости, что могла вылезти из топей в любой момент. Но твердыня стояла нерушимо на протяжении многих веков благодаря не только мастерству строителей, но и многочисленному гарнизону, что в любую минуту был готов сразиться с нечистью. Правда, жилось здесь бравым воякам и их семьям невесело. Ничто, начиная от угрюмого пейзажа, удаленности от торговых трактов и заканчивая «веселой живностью», которая с завидным упорством штурмовала стены, не скрашивало быт. Поэтому наше появление вызвало едва ли не всенародное празднество, жители высыпали за ворота предмостных укреплений. Комендант крепости перед въездом на мост, перекинутый через ров, чинно раскланялся с мистрэ Миликаром и даже вручил ему символические ключи. Все были несказанно рады артистам бродячего цирка.
Кастелян быстро расселил всех. Артисты с удовольствием после сложной дороги начали располагаться, пообещав уже назавтра дать первое представление. Я, как обычно, помогала Эльме и Эрику натягивать тент и собирать помост для выступления на площади. На участников команды, которые после сражения продолжили путь вместе с артистами, я старалась не обращать внимания. Морвид уже не раз пытался затеять разговор, но мне удавалось то увильнуть в последний момент, отговариваясь всякими глупостями, то спрятаться, пока он не заметил. И вот сегодня жрец решил пойти на новый приступ.
Пока я возилась с завязками – в это время силач отправился на поиски доски, чтобы заменить сломавшуюся в настиле, а Эльма, по обыкновению, поспешила увильнуть от любой работы, – Морвид замер рядом и выжидательно уставился на меня. Поняв, что когда-нибудь поговорить все же придется, я отложила тент в сторону.
– Ну?!
Видя мой настрой, жрец несколько смутился, но потом все же решился:
– Ольна, поедешь с нами?
После его слов у меня не то что негодования не осталось! Я вообще едва дар речи сохранила.
– Я что, с дуба рухнула?! – кое-как мне удалось выдавить из себя пару минут спустя.
– Только мы можем… Только ты…
– Мо-о-орвид, – перебив жреца, для наглядности я помахала рукой. – Ты вообще меня видишь?! И слышишь?! Я тогда говорила и сейчас повторю: мне ваши подвижнические деяния – как до одного места дверь железная!
– Ольна, но…
– Ты что, думаешь, что я вот так все брошу и поеду с вами? Думаешь, забуду все, что произошло?! Забуду, куда вы меня отправили?! Сначала Элионд, потом ты, посчитав меня совсем скудоумной, использовали вслепую, передали один другому, как игрушку, а когда не подошла, выбросили. А теперь что, вновь потребовалась?!
– Ольна, понимаешь…
– Нет, не понимаю и понимать не хочу! Знаю только одно – к вам в добровольцы я не нанималась! Уж тем более – после ваших выходок!..
– Но мы же ничего…
– И это называется «ничего»?! – гневно вскинулась я. – Ни с того ни с сего – словно к прокаженной относиться стали. Взаперти продержали неделю, а потом вовсе на смерть в монастырь отправили. Да меня ваша чертова камера чуть заживо не сожрала! – Переведя дыхание, я продолжила: – А теперь вопрос: я что, блаженная или дура законченная, чтобы вновь с вами связываться?! Поэтому идите-ка вы со своими начинаниями!..
– Погоди, погоди, – опешив, перебил меня жрец. – Что за камера чуть не сожрала?! Мы никуда тебя не отправляли!
– Да, конечно, – покивала я многозначительно. – Никуда. Совсем никуда. А в монастыре этом вашем разлюбезном меня чаем с плюшками поить стали?! Да они меня, едва в ворота зашла, по голове отоварили – и в камеру. Едва оттуда ноги унесла! Думала, ласты с надрыва склею! Еле оклемалась…
– Ольна, клянусь Отцом небесным, ни я, ни кто из нашей команды ничего не знал! Мы думали, тебя в обучение возьмут.
– А!
– Ольна! Ну хочешь, я клятву нерушимую дам, что ничего не знал?! Я лишь просил Первого Перста направить тебя на обучение в храм и присмотреть до зимы.
– Вот он и решил присмотреть понадежней.
– Ольна!..
– Ну что Ольна?! Да благодаря вам меня отрекшейся назвали. И любой уважающий себя храмовник спит и видит, как меня поймать и на первом же столбе повесить! Так что идите вы прямой, пешей!.. В общем, идите, и не просто идите.
Жрец повесил голову.
– Хочешь, я перед тобой на колени встану и повинюсь? Хочешь? Я готов сделать все, что угодно, лишь бы ты с нами поехала…
– Во-первых, я ничего не хочу. А во-вторых, с чего такая любовь?
– Ко мне снизошел мой бог и все объяснил. Только ты в силах остановить гибель мира.
– Оптить-моптить! Еще один бог нарисовался! Их и так на одну бедную меня аж две штуки. А теперь еще и третий?!
– Ольна, не говори так! Это же сам Отец Дружин! Мой бог дал нам пророчество, и оно сбывается. Если ты нам не поможешь, все мы превратимся в безумных тварей, которые пожрут друг друга.
– Как же вы замучили меня своими пророчествами, – буркнула я себе под нос и уже громче добавила: – У вас теперь новый клирик есть, вот пусть он и исполняет пророчества.
– Ольна, прошу!..
К нам осторожно приблизился Бриан. Да они сговорились!
Меж тем барон с достоинством аристократа опустился передо мной на одно колено:
– Клянусь своим именем и родом, клянусь именем богини, что ни я, ни кто другой не знали, на что отправляем тебя. Я также уверяю, что без тебя наша миссия обречена на провал! Поэтому прошу, даже заклинаю тебя всем, что тебе дорого!..
Я в изнеможении схватилась за голову. Мама родная! Да с ними как в анекдоте: проще переспать, чем объяснить, почему не хочется! Вернее, проще согласиться, чем послать. Если сейчас еще и квартероны на горизонте замаячат…
Нет, ну кто меня за язык тянул?! Точнее, за извилину! Вон нарисовались на другом краю площади, ничем не сотрешь!
Тут с неприметной улочки, напевая веселый мотивчик, вывернула Эльма. Девушка с беззаботным видом, словно не замечая жреца и барона, направилась к нам. Не доходя пары шагов, она приветственно взмахнула рукой.
– О! – И, словно не замечая напряжения, возникшего между мной и собеседниками, добавила: – Вы еще не уехали? А я слышала, что вчера в спешном порядке… Ну ладно. Вы ко мне или к Ольне?
Ответом ей стало гробовое молчание, но Эльму это нисколько не смутило.
– Решили Ольну обратно позвать? А личный менестрель вам в команду не нужен?
Мужчины по-прежнему молчали, выжидая.
– Жаль, жаль… Подруга, ты нас оставляешь?
– Нет, что ты! Я уже все сказала этим господам… Эрик, скоро там? До вечера надо бы успеть помост поставить, а то с утра еще куча дел…
Мое поведение покоробило участников команды, однако они оставались на месте и чего-то терпеливо ждали. Я же начала с помощью Эльмы натягивать тент на каркас. Видя мое безразличие, жрец беспомощно посмотрел на барона. Тот, посуровев, лишь коротко ответил:
– Тебе решать. Бог твой.
– Но мир общий!.. – Морвид стоял потерянный и в отчаянии едва не заламывал руки. – Они мне показали, что будет, если она откажется!..
Я сделала вид, что не слышу этих слов, и продолжала расправлять парусину. К мужчинам присоединились братья. Они остановились чуть в стороне и, оставаясь, казалось бы, внешне невозмутимыми, с явным пренебрежением поглядывали в сторону девушки. Это-то и натолкнуло меня на мысль.
– Хорошо, я поеду с вами, – участники команды заметно оживились, – но с условием, что Эльма поедет с нами.
Девушка торжествующе всплеснула руками и радостно улыбнулась. Правда, через секунду на ее личико набежала тень:
– И Эрик?!
– И Эрик, – согласилась я. – Ну, так как?
Барон со жрецом застыли в недоумении, зато квартеронов та-ак перекосило!.. Их лица вспыхнули неприкрытой ненавистью, словно я предложила им обняться со злейшим врагом. Будто, по меньшей мере, плюнула на могилу их родителей.
А я, словно не замечая их реакции, преспокойно пожала плечами:
– Что ж, на нет и суда нет.
– Ты не смеешь требовать такое! – яростно выкрикнул Лиас.
Изогнув бровь и скрестив руки на груди, я в упор посмотрела на братьев.
– Я не требую, а выдвигаю условие. Не хотите – не соглашайтесь.
Я была уверена, что квартероны надавят на остальных участников команды, и в итоге меня оставят в покое. Мне было известно: братья за что-то терпеть не могут менестрелей, поэтому я надеялась, что команда откажется от моей спутницы и соответственно от моей помощи.
Лорил оттащил Морвида в сторонку и принялся что-то доказывать ему на эльфийском, активно жестикулировал, объяснял, оглядываясь на меня. Тот лишь беспомощно кивал головой и разводил руками. К обсуждению подключился Лиас, и теперь они уже вдвоем насели на жреца.
Эльма осторожно подошла ко мне на цыпочках и зашептала на ухо:
– Ольна, а ты правда возьмешь меня с собой?
– Нет, – так же тихо ответила я. – Это лишь повод, чтобы они отстали. Мне вовсе не хочется участвовать в их походах. Если раз они меня подставили, то и в другой за ними не заржавеет.
– Жаль, – опечалилась девушка. – А я понадеялась!.. Всегда мечтала быть личным менестрелем у команды героев. Это так почетно! Вот так поездишь с ними год-другой, насочиняешь баллад… Знаешь, потом такие менестрели нарасхват при королевском дворе. Всегда хотела ходить в шелке и бархате и петь перед троном… Да видно, не судьба.
Я лишь покачала головой.
– Эльма, смею тебя разочаровать, но болтаться с командой – сомнительное удовольствие. И совсем не интересно. Помнишь тварюшку из деревни Верхний Починок? – Девушка кивнула. – Так вот это было СОБЫТИЕ. В основном же быть в команде – это сутки напролет болтаться в седле, всегда намозоленный зад да стычки с привидениями. В общем, ничего интересного.
Менестрель скептически глянула на меня.
– Тебе просто не повезло на приключения, – отмахнулась она. – У тебя нет авантюрной жилки. А у меня есть, так что… – Она лихо подмигнула.
У меня нехорошо закололо в груди, а в мысли стало закрадываться подозрение, что я зря заикнулась о менестреле. Меж тем мужчины, наконец придя к какой-то договоренности, подошли к нам. Морвид, печально глядя на меня, начал:
– Ольна, ты не должна ставить такое условие…
Отчего-то эти слова мне ужасно не понравились.
– Ты не должна обрекать девушку на такие тяготы! Ты даже не представляешь, о чем просишь!
– То есть себя обрекать могу и даже должна? – с нехорошим прищуром уточнила я. – А во имя чего? Только не говорите, что ради спасения мира. Мне эти слова вот уже где! – Я провела рукой под подбородком.
– А у нас других целей и нет… – Морвид невесело ухмыльнулся. – Хотя у Бриана вроде как есть, у братьев тоже, а у меня точно нет. Я всю жизнь служил богам, всю жизнь старался исполнить предначертанное. Зачастую сильно ошибался, стремясь исполнить буквально, но… Но такова уж моя жизнь – стараться сделать так, чтобы все жители мира стали чуточку счастливее.
Я покраснела. Честное слово, мне стало стыдно. Где-то на самом краю сознания завозилась подленькая мыслишка, что он лжет, но тут же заглохла. Потому что я понимала, что Морвид не лжет. Он действительно старался во имя общего блага, пусть даже оно не всегда совпадало с чьим-то личным интересом. Всю жизнь, целых двести пятьдесят лет с гаком!.. Я тряхнула головой, пытаясь унять вопившую во все горло совесть.
– И ты сейчас хочешь?.. – борясь сама с собой, выдохнула я.
– Ничего я сейчас не хочу, – покачал головой жрец. – Я тебя смиренно прошу, не подвергай девочку ненужной опасности и не бей братьям по больному месту. Ольна, я…
– Да что ты перед ней распинаешься?! – вдруг закричал Лиас. – Ты не видишь, ей все равно?! Ради чего бы она это делала! Я знаю для чего, ты знаешь и он знает!.. – Квартерон приложил ладонь к груди, затем указал на жреца, а потом на барона. – А ее не волнуют чужие беды! Я готов погибнуть сам, лишь бы спасти ту, что дороже всех на свете. И если для этого нужно всего лишь спасти мир?! Да какая мелочь!.. Надо будет, спасем! И без нее!
Рядом с братом встал Лорил. Он положил брату руку на плечо, словно пытался удержать от резких слов.
– Морвид ошибся, неверно истолковав слова… Мы все ошиблись и тем самым невольно поставили жизнь Ольны на грань. И этого она прощать не собирается.
– Но Отец Дружин ясно сказал!.. – встревоженно начал жрец. – Он САМ снизошел и объяснил, что мы должны сделать! И только она может… Именно она отмечена двумя мирами, именно ей… – И, видимо, больше не в силах продолжать, опустил руки и замолчал.
В смятении я стояла и смотрела на команду. Они верили. Они действительно верили, что спасают мир! И ради этого готовы были пойти на любые жертвы…
Невероятно!
И тут Эльма, уперев руки в бока, с вызовом взглянула на меня.
– Кто-то тут разливался соловьем, что такое жизнь в команде. Мол, загнать двоедушника – это событие. А по-моему, спасать мир – вот это СОБЫТИЕ! И ты будешь круглой дурой, если не поучаствуешь в этом.
В ответ я лишь сдавленно простонала:
– И эта туда же… А-а-а! Черт с вами! Только учтите, у меня лошади нет.

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар

Послать сову

Лиственница, ус снежного барса, 12,5 дюймов

Дата: Четверг, 22 Дек 2011, 18:16 | Сообщение # 60

Княгиня де Веллар

Глава 17

Самое противное на болоте – это даже не гнус и болотная живность, а сырость, особенно если вода не только под ногами, но еще и падает сверху. Одежда промокла до нитки, и холодная ткань неприятно липла к телу. Правда, это замечалось только первые три дня. Потом стало казаться, что я сама отсырела полностью от кончиков волос до пальцев ног. Из-за того, что приходилось с усилием выдирать сапоги из болотной жижи, тело уже к полудню налилось усталостью. И это еще усугубляло положение.
Мы шли по болотам неделю, хотя порой начинало казаться, что целую вечность. Во влажных сумерках было очень сложно определять время. Лишь квартероны в этой мутной пелене каким-то чудом понимали, что солнце уже встало или что скоро вечер. Они сообщали это Бриану, и тот давал команду «подъем» или «привал». И то и другое встречалось со стоном. Но если первое – со стоном ужаса, то второе – со стоном облегчения.
Болота Догонда оказались крайне необычным, странным местом. Казалось, его породило разгулявшееся воображение сумасшедшего. Едва наша команда углубилась в глубь болот на полдня пути, как испарения, что поднимались от многочисленных мелких лужиц и ямок со стоячей водой, скрыли солнце. На вечернем привале мы сняли с лошадей сумки с припасами, и командир отряда стражников, который провожал нас из Кагората, пообещал переправить наши вещи и скакунов в Лорунд – восточную крепость Глухих Земель. Там они будут ожидать нас уже через две недели, а мы пока продолжим разгуливать по болоту. А с утра мы пешие, с навьюченными на спину мешками отправились в путь.
Испарения становились все гуще, воздух влажнее, и из-за этого дышалось с трудом. Из зеленоватого марева выплывали заросли странного камыша, который непрерывно шуршал и гнулся под порывами ветра, хотя в воздухе не ощущалось даже малейшего дуновения. Камыш сменяла осока, настолько острая, что неловким прикосновением можно было располосовать руку до кости. Под ногами пружинили то мох, то спутанная в единый ковер болотная трава, которая так и норовила прорваться под ногами. И тогда провалившегося по колено, а особо неловкого и по пояс, вытягивали общими усилиями. Ближе к вечеру марево, окутывающее все вокруг, начинало светиться гнилостной зеленью. И от этого становилось непонятно, день сейчас или ночь, воздух вместо света пронизывала все та же зеленоватая муть. После того как Бриан, самый тяжелый в команде, провалился по горло и нам пришлось дружно вытягивать его из топи, решено было обвязаться веревками. Первым, нащупывая путь при помощи магии, шел Морвид. Вторым, на случай, если придется отражать нападение, двигался Бриан. Только они двое уже не единожды бывали в болотах. За ними шел Лиас, как легконогий воин. В самую середину цепи мы определили Эльму. Следом за ней – оберегать ее, а заодно и присматривать за ней – поставили Лорила. Я шла последней.
Не знаю, как менестрель умудрилась уйти за нами. Эрик, едва услышал предложение: «сгонять на болота – спасти мир», – отказался наотрез и еще накричал на девушку. А когда та ляпнула, что все равно пойдет, запер ее в фургоне. Впрочем, это не помогло. Уже к середине следующего дня, когда отряд стражников с лошадьми был далеко, девушка нагнала нас. Я понятия не имею, как она сумела сбежать от Эрика, но факт налицо – теперь она шла с нами в общей связке.
Конечно, ее появление вызвало шквал возмущенных криков. Досталось и мне, как сманившей глупую дурищу, и самой дурище. На голову несчастной обрушились все кары небесные, угрозы, увещевания, обвинения. Но девушка держалась твердо, лишь заявив в свое оправдание, что не будет для нас обузой. И действительно, она стойко выдерживала все тяготы, не жаловалась и наравне с нами тянула дорожную лямку.
На следующий день пошел холодный моросящий дождь, который быстро намочил не только всю одежду, но и дрова, что мы несли на спине, оставив нас без возможности согреться.
Вот так мы шествовали. Я наблюдала, как по сосулькам спутанных волос дождевая вода стекала на спину дрожащей от холода Эльмы, потом зачерпывала силу и кидала поисковое заклятие – вдруг что вылезет из топей, – а потом вновь переводила взгляд на трясущуюся девушку или утыкалась в напряженные до каменного состояния плечи квартерона.
Когда девушка к нам примкнула, братья не скрывали своего возмущения. Наконец, не выдержав их ора – дело уже дошло до личных оскорблений, – я напустилась на них. Мягко говоря, некрасиво было называть Эльму лживой, лицемерной и алчной стервой, не имея на то веских оснований. И даже имея – некрасиво! Вот это я им и высказала, заодно припомнив встречу на лугу, когда девушка нагнала нас на пути в Аниэлис. Квартероны расшипелись, как рассерженные змеи, но поостыли, и наконец Лорил, более спокойный из братьев, извинился. Но мне этого показалось недостаточно, и я потребовала объяснений.

…А ведь был момент, когда показалось, что я смогу избежать всех этих мытарств!..
Едва мужчины оставили меня в покое, я мигом сообразила, на что подписалась, и, естественно, попыталась отыграть все назад. Доверия к тем, кто меня уже раз предал, не было, а влипать в еще одну авантюру по их вине я не желала. Теперь при трезвом рассуждении мое согласие попахивало если не сумасшествием, то мазохизмом однозначно.
Появился Эрик, неся в руках доску. Девушка, едва увидев его, подскочила и начала оживленно щебетать. Она горячо его убеждала отправиться с командой. В ответ силач ожег меня взглядом и, сунув деревяшку мне в руки, уволок менестрель в фургон вправлять мозги. Я же решила поостыть немного от натиска жреца и взялась за ремонт настила. Вот приду в себя и схожу к Бриану, откажусь от похода.
Отодрать трухлявый кусок оказалось минутным делом. Выдернув гвозди, я выпрямляла их молотком.
– Бог в помощь, – вдруг раздалось над ухом.
Я дернулась, молоток выпал из руки.
– Уй! Чтоб тебя! Баба с молотком, что обезьяна с гранатой!
Передо мной на одной ноге скакал Арагорн, молоток упал ему на стопу.
– Баба за рулем – обезьяна с гранатой, – поправила я, с некоторым злорадством наблюдая за его подскоками.
– Хорошо, что в этом мире еще автомобиль не изобрели. Страшное бы дело было!
Удовлетворение быстро прошло, вмиг навалилась усталось.
– Что тебе на этот раз надо? – выдохнула я.
– Почему сразу надо? – Он в притворном изумлении вскинул брови. – Может, я так, проведать заскочил?
– Ах…
– Фи, барышня, сколько скепсиса?!
– У тебя сепсис? Почему запустил? – начала я игру слов. Но, видя, что бог не поддерживает, закруглилась: – Лучше сразу скажи, за чем пожаловал. У меня денек, знаешь ли, не очень. Еще трудный разговор предстоит.
– Вот как раз по этому поводу я и пришел.
После этих слов у меня аж руки затряслись, а душа рухнула камнем вниз.
– Ты садист? – зачем-то уточнила у него, хотя понимала, что ответ будет утвердительным.
– Нет, – удивил меня Арагорн. Похоже, мой вопрос выбил его из колеи. – Пошутить люблю – есть за мной такой грешок. А вот пристрастием к насилию не страдаю.
– А если не страдаешь, то почему от меня не отстанешь? Зачем ты меня вообще сюда перенес? Тебе что, нравится меня мучить?
– Алена, что ты!.. – казалось, бог был поражен. – Мучением бы для тебя было, если, скажем, ты бы в прежнем теле была. А теперь у тебя сила и божественная, и физическая. В лоб можешь звездануть так, что мало не покажется!
– Но не тебе. И домой я вернуться тоже не могу.
– Вот и по этому поводу у нас разговор будет.
Я лишь молча присела на настил и вопросительно посмотрела на него. Арагорн, поняв, что я согласна его выслушать, заговорил:
– Понимаю, что с тобой не совсем все гладко вышло, но отчасти в этом есть и твоя вина. Я перемещение на шлем зачаровал. Кто ж знал, что Мария его больше ни разу не наденет. Да что там! Она и в той злополучной игре не участвовала. Вот ведь дура девка! Пыталась меня охмурить. Поспорила с подругами на флакон «Шанели», что уже на другой день со мной роман закрутит. Что я у нее с рук есть стану… Пришлось ей немного гонор обломать. Вообще-то этот мир именно ее выбрал Стабилизатором, данная реальность тянула именно ее. С моей стороны оставалось немного помочь и…
Но ее демарш все изменил. Резкая смена желаний и настроения разрушила связь. Я уже собирался кого-то другого подыскать, а глядь – шлем-то почти месяц назад взял и сработал. Ну, думал, все – попалась, рыбка. В разных мирах со временем по-разному: где в будущее заскочишь, где в прошлое. Хронопоток – муторное и запутанное дело. Подумал, что ошибся тогда, не ту вероятность просмотрел. Посчитал, что девчонка прямо с ролевки загремела, а оказалось, что это ты. Так мало того, выяснилось, что два мира, жестко связанных меж собой заклятием переноса, успели отсчитать одинаковое количество времени. Вышло, что я опоздал. Поэтому тебя пришлось спешно нагонять и, не дав окрепнуть и прижиться, начать перебрасывать из мира в туман.
– Ты рассказал это и… Это как-то должно мне компенсировать все, что произошло?
– Нет, но…
– Вот и я про то же. Я обычная девчонка. Что я могу? Раз у тебя спецназовцы с пулеметами в руках бегают, так и дальше засылай их. От них проку больше, и защищены они лучше: бронежилеты, каски, патронов куча. Вышел один такой против армии, раз – и нет ее, армии. А я?!.
– Погоди, погоди, – перебил мою возмущенную речь бог. – Какие спецназовцы? Какие пулеметы? Там не может быть… Да нет, не должно, эта часть миров закрыта…
– Что не должно?! Я своими глазами видела такого кренделя в тумане.
– Ладно, разберемся, – махнул он рукой в задумчивости. Его лоб на миг избороздили морщины, но неприятные мысли тут же были отброшены. – Вернемся к нашим с тобой баранам. Понимаю, я поступил с тобой некрасиво. Прости меня, наглеца. Я даже готов вернуть тебя домой, но…
– Но? – подозрительно прищурившись, уточнила я.
– Есть тут одно обстоятельство. Ты для Бельнориона стала настоящим Стабилизатором, и просто так он тебя не выпустит. Здесь даже я ничем помочь не смогу, – Арагорн развел руки в стороны, как бы демонстрируя свое бессилие. – Но есть одно «но» – едва ты выполнишь то, что ему необходимо, мир отпустит тебя.
– И что это? Нужно умереть на алтаре?
– Зачем так печально, – скривился бог. Хотя мне показалось, что подобная вероятность может иметь место. – Можно сказать, тебе очень повезло в сравнении с остальными попаданцами – возможность исполнить пожелание мира сама плывет в руки с самого появления. Парням приходится рваться, добиваться, чтобы выполнить, а тебе сразу предлагается… Фортуна к тебе благосклонна, расклад удачен, так сказать… Карта прет.
– И это, конечно, твоих рук дело?!
– Я бог игры и несколько ответственен за удачный ход. Игры – моя стихия…
– Это я уже поняла, – оборвала я его словоизлияния. – От меня ты что хочешь?
– Пустяк. Исполни пророчество Ярана, проведи ритуал у Камня Трех Душ, то есть отправляйся с командой – и большая часть работы будет сделана за тебя. Я ж говорю – тебе несказанно повезло!
– А потом?! Что будет потом?
– Потом я отправлю тебя домой.
– Обещаешь?
– Я что, не бог?!
– А кто тебя знает. Я мало кому уже могу верить…
– Да ладно, ладно! Без трагизма! Как в поговорке сказано? Сделал дело – гуляй смело. Вот и ты так – сделала, и свалила. Надеюсь, я доступно выразился?!
– Ага, и я, вот с таким богатырским видом домой…
– Давай решать проблемы по мере их поступления, хорошо? Сначала выполни свою часть. – Затем все же добавил: – Естественно, в таком виде тебя никто не отправит. Мне самому светиться не выгодно… Ну что, сделаешь?
– А если нет? Снова Лемираен натравишь?
– Алена… Ну что ты, в самом деле?! Тогда мне просто нужно было проверить тебя. Ты ж оказалась для меня котом в мешке. В общем, договорились, и я побежал? А то у меня еще дел много. Спецназовцы всякие навязались на мою голову… Интересно, кто не по правилам заброс начал?.. – И пропал.
Посидев в молчании еще какое-то время, я тяжело вздохнула и пошла собирать вещи, поскольку, как всегда, выбора мне никто не оставил. Завтра снова в поход, а у меня еще доспехи не намолены. Будем надеяться, что после выполнения этого задания все же мне удастся вернуться домой. Остаться в этом мире я не хочу, буду рваться обратно любыми способами, цепляться за малейшую возможность.

Проводить нас вышли все артисты. Мистрэ Кальриен на прощание подарил мне последний кристалл Морского народа. Мол, в случае чего пригодится. Я попыталась сунуть ему те две жемчужины, что получила в тумане, но погодник лишь покрутил пальцем у виска и сказал, чтобы я не маялась дурью. Наскоро расспросив его, я поняла, что одна такая жемчужина равняется десятку очень крупных кристаллов. Можно выцедить из нее силу, а можно и использовать на манер гранаты.
Мостин крепко обнял меня на прощанье.
– Илина, если бы не ты…
После того как его воскресил Дидье, у мальчишки за пару часов выросли все, даже коренные, зубы и, как следствие, пропала шепелявость.
– Слушайся мать и братьев, – попросила я его, взъерошив вихры на макушке.
Мистрис Сиобан тоже на свой лад отблагодарила меня, дав амулет, зачаровывающий землю. Хватить его должно на пару, от силы тройку срабатываний, но ощутить в болотах хотя бы три раза твердую почву под ногами – дорогого стоит. После изгнания лиха с Глухих Земель мистрис вновь почувствовала себя замечательно и начала колдовать. Похоже, что скверна первым делом тянула силу именно из земли, и когда лиха не стало – полегчало магу этой стихии.
Взамен меня с артистами остался Дидье де’Куси. Он пообещал довести их до границ Дорната. Дидье оказался неплохим малым, разве что был немногословен и редко улыбался, что, впрочем, в нашей «профессии» боевых клириков – неудивительно. Погоняешь пару десятков лет нечисть – и разучишься веселиться.
Из крепостных конюшен мне выделили во временное пользование лошадь. Я быстро собралась, увязав свой доспех в мешки, и утром под многочисленные прощальные выкрики, словно мы были великими героями, отправлявшимися на подвиги, двинулась с командой в путь.

– Я требую объяснений. Немедленно! На каком основании вы так обращаетесь с ней? Что плохого лично вам она сделала? – Уперев руки в бока и расставив ноги пошире, я нависла над братьями.
Они сидели рядышком на своем непромокаемом плаще.
– Ну?!
– Да все они лицемерные, лживые… Только поют о красивом, а как копни поглубже, готовы мать родную продать за два гроша или за историю поинтересней! Все одинаковые!.. – в запале попытался объяснить Лиас, но, захлебнувшись возмущением, перешел на заковыристую эльфийскую ругань.
– Если вам однажды какой-то менестрель сделал гадость, то это вовсе не значит, что Эльма тоже такая, – возразила я.
– Гадость? Гадость?! – квартерона аж перекосило. – Да что ты понимаешь?!
– Ничего! – рявкнула я в ответ. – Вот поэтому и спрашиваю!
Лиас, высокомерно вздернув подбородок, сидел под моросящим дождем с таким царственным видом, что я поняла – от него ответа точно не дождешься. Лорил же, наоборот, опустил голову и сосредоточенно изучал носки сапог, заляпанные болотной тиной.
– Если вы немедленно мне все не объясните, я оставляю команду и вместе с Эльмой возвращаюсь в Кагорат! – Я постаралась, чтобы мое заявление прозвучало как можно тверже и убедительней. Я не побрезговала шантажом, хотя и понимала, что давлю на больную точку. – Не собираюсь и дальше оставаться с командой, которая мне не доверяет!
О том, что мне самой позарез необходимо оставаться с ними, я благоразумно умолчала. Узнают – еще больше помыкать начнут.
– Наша сестра была менестрелем, – наконец нехотя выдавил Лорил. Его брат лишь поперхнулся от возмущения, однако смолчал.
– И-и? – поощрительно протянула я. – Мне все из вас клещами тянуть?
– Мы не желали, но она против воли семьи…
– Но она сбежала, – закончила я за него фразу. – Ребята, если я и дальше за вас додумывать буду, мы в болотах до зимы прокукуем!
Тут вмешался Морвид:
– Ольна, ты ворошишь очень неприятные воспоминания.
– Так посвятите меня в них или сделайте так, чтобы они не мешали отношениям в команде! – не выдержала я. – Братья ходят, словно лом проглотили! Презрением веет за километр! Я уже не понимаю, каким неосторожным словом могу наступить им на любимую мозоль.
Жрец пожевал губу, потом вздохнул, словно перед прыжком в воду, но Лиас опередил его:
– Только не при этой! А то она очередную песенку об этом сложит! А я не хочу, чтобы имя моей сестры потом в каждом пропитом трактире звучало!
Увидев, что из глаз Эльмы вновь закапали слезы, я решила взять с нее обещание. Девушка согласилась.
– Клянусь памятью моей матери, что и словом не упомяну о том, что сейчас услышу.
– Матерью клянется, – пробурчал себе под нос квартерон. – Может, у нее и матери никогда не было…

Тот, кто ищет, тот всегда найдет. Особенно если знает то, что он ищет...
Клан Веллар